Каждую весну, как только начинались каникулы, Есим уезжал к дедушке, пастуху из колхоза имени Ленина.

Дома, в семье, Есим — один из пятерых детей; ку­шай, что дают, одевай то, что достанется от старших братьев, а попадет Есим под горячую руку отцу или ма­тери — получай шлепок.

То ли дело у дедушки Ораза! Как бархатный ковер, расстилается зеленая равнина, на которой пасутся ота­ры овец! Воздух — прохладный, чистый, наполненный запахами душистых цветов и трав! Попросишь у дедуш­ки лошадь и отправишься за отарой овец! А как прият­но играть с маленькими ягнятами, прислушиваться к блеянию овец и коз, возвращающихся по вечерам в за­гоны.

У дедушки Ораза Есим полный хозяин: никто его не одергивает, никто не шлепает. Дедушка и бабушка — спокойные люди, они любят своего внука и всегда рады его приезду. Но самое приятное — здесь нет детей, с которыми Есиму приходилось бы соперничать.

До районного центра Есим, как всегда, ехал на по­путной машине. Отсюда до дома дедушки Ораза рукой подать, километра два, не больше. Взвалив на плечи узелок с гостинцами, которые мать послала дедушке и бабушке, Есим зашагал по дороге.

Вот показалась юрта на берегу речки. Вокруг нее бродят козлята, барашки. Невдалеке лежат собаки, грызя кости. Они заметили приближающегося Есима, бросились ему навстречу, грозно рыча, но тут же узна­ли его и приветливо замахали хвостами.

Бабушка Зейнеп вышла ему навстречу, за ней по­явился дедушка.

— Приехал, наш ягненок! — ласково сказала бабушка, обнимая Есима.

Они напоили внука чаем, угостили вкусными баурсаками и куртом.

Есим побежал играть. Как весело было возиться с молодыми барашками! Есим хотел схватить одного из них, но тот увильнул и помчался прочь, игриво подпры­гивая.

А козлята с длинными ушками, с короткими дро­жащими хвостиками! Как они красивы, как смешно блеют они тоненькими голосами! Кажется, что они сов­сем не боятся Есима, смотрят, как он приближается к ним, и вдруг отпрыгивают в сторону, словно зовут Еси­ма погнаться за ними. Дети всегда дети, всегда любят поиграть друг с другом. Есим бросается вдогонку, ло­вит козлят, прижимает к себе, ласкает, а потом отпускает.

Но вот в тени юрты Есим увидел маленького белого козленка. Склонив к земле голову, он лежал неподвиж­но.

— А ты почему не играешь? — крикнул, подбежав к нему Есим. — Э-э, какой ты ленивый! А ну-ка, вставай! Много лежать — вредно для здоровья!

Есим присел перед козленком, похлопал в ладоши. Но козленок не встал. Он только приподнял голову и жалобно заблеял.

— Апа! — позвал бабушку Есим. — Этот белый коз­ленок заболел!

— Где, какой козленок? — спросила бабушка Зей­неп, выходя из юрты. — Смотри-ка на него! Ведь толь­ко недавно он был здоров! — она взяла козленка на руки и внимательно осмотрела его.

— Ой-ой-ой! — сказала она потом. — Да его змея укусила... Видишь, как нога распухла?

— Где? Какая нога? — Есим потрогал козленка за больную ногу, и тот жалобно заблеял и забился в ру­ках у бабушки. — Он теперь умрет?

— Совсем слабенький, — ответила бабушка. — Может и умрет... Хорошо, если бы ветеринар пришел!

Есйму было жалко козлёнка. Словно защищая его от смерти, прижал козленка к груди.

— Пока ветеринар приедет, он наверняка умрет... Апа, я повезу его в райцентр... Покажу врачу...

— Как же ты его повезешь? Лошади ведь нет, де­душка уехал на ней...

— А я пешком! Я быстро добегу...

И он побежал... Во двор ветлечебницы Есим вошел мокрый от пота, даже рубашка прилипла к спине.

Здесь он бывал и раньше, вместе с дедушкой они приводили сюда в прошлом году больных овец.

Недалеко от ворот Есим увидел женщину в белом халате и белом колпачке. Она сидела на низеньком стульчике и рассматривала у коровы вымя.

— Тате, — обратился к ней Есим, — а где здесь са­мый большой доктор?

Женщина обернулась:

— А зачем он тебе?

— Этого козленка укусила змея! — ответил Есим.

Женщина поднялась со своего стульчика. Ростом она оказалась чуть выше Есима.

— А меня ты за большого доктора не хочешь при­знавать? — пошутила она.

— Нет, я... Я ничего... — смутился Есим.

— Ну, давай своего козленка! А почему ты такой мокрый?

— Бегом бежал, из Кызыл-Куша бегом бежал... Женщина осмотрела козленку ногу и повела Есима в лабораторию. Докторша была очень веселой и за­дорной, так как все время шутила:

— Козленка принес величиной с воробья, а ищешь самого большого доктора! Как же это понять?

В лаборатории она сделала козленку укол, смаза­ла его больную ножку каким-то бесцветным лекарст­вом, а потом еще желтой мазью, перевязала ее.

— Ну, вот и все, сынок! — сказала она. — Больше того, что я сделала, даже самый большущий доктор не сможет сделать!

— Он теперь не умрет? — спросил Есим.

— Козленок твой? Нет, он не умрет...

Вместе со своим новым любимцем Есим вышел на улицу. Потрогал живот у козленка, — а он пустой, как мяч, из которого выпущен весь воздух.

— Э-э! — воскликнул Есим. — Да ты голодный... Что же мне теперь делать с тобой? Есть у меня пять рублей. Понимаешь? Мы сейчас что-нибудь в магазине купим!

Есим купил сто граммов конфет и двести граммов пря­ников. Выйдя из города, он сел поудобнее на берегу реки и стал кормить козленка.

До чего же они глупые и упрямые, эти козлята! Не едят конфет! Положишь одну ему в рот, а он фыркает и выплевывает.

— Дурак ты! — рассердился Есим. — Хоть одну по­пробуй! Смотри, какая сладкая!

Но козленок не стал кушать и пряники.

— У меня же больше ничего нет для тебя! — серди­то сказал ему Есим. — Или ты хочешь подохнуть от го­лода, пока мы доберемся до дома?

Есим смочил пряник в воде, козленок стал брать понемногу.

— Ешь, ешь, не бойся! — радостно говорил ему Есим.

Козленок съел два размоченных в воде пряника.

— Вот и молодец! — похвалил его Есим.

С этого дня они стали друзьями. Есим решил выхо­дить козленка. Он поил его молоком, давал ему хлеб, а иногда конфеты и сахар.

Прошло несколько дней, опухоль на ноге у козленка спала, ранка совсем зажила.

Есим заметил, что козленок стал расти, отрастала на нем шерсть. Он так и ходил по пятам Есима, отстав от стада.

Пришла осень. Приближалась пора учения. Уже не­сколько раз мать присылала телеграммы, вызывая маль­чика домой.

Нужно было ехать, и Есим собрался в дорогу.

Жалко было прощаться с козленком. Он стал уже совсем большой. На спине у него появились бурые по­лоски, на голове показались рожки.

Прижав к себе своего маленького друга, Есим не­громко говорил ему:

— Теперь ты вырос... Будь умницей. Не прыгай зря по камням... И пожалуйста, не бодайся с большими козлами... Ведь у тебя есть такая привычка! Будь осто­рожен... — Есим поцеловал козленка в мордочку, оделся, простился с бабушкой и дедушкой и пошел по доро­ге.

Он уже далеко ушел, как вдруг услышал за собой жалобное блеяние козленка. Есим обернулся, и сердце его замерло. Как дитя за матерью, за ним бежал белый козленок.

Есим подхватил его на руки и вернулся к юрте.

— Привяжите его! — попросил он дедушку. — Не хо­чет меня отпускать...

Старого Ораза взволновало поведение белого коз­ленка. Он взял его на руки и ласково сказал:

— Ах ты, дорогой мой! Вот оно животное! Душа у него привязчивая! Иди, внучек... Я подержу его... Иди!

Есим пошел и долго еще слышал тоненький голосок, который будто просил дедушку:

— Отпустите меня! Отпустите...

В конце концов Есим не выдержал и бросился бе­жать без оглядки. В глазах его были слезы.

1952