ПРОЛОГ

В пригороде Териоки, на берегах прекрасной Онкамо, стоит памятник десяти тысячам героям.

Он стоит посреди рощи из стройных лиственниц, посаженных сотни лет назад самим королем Питером.

Основанием памятника служит скала — вторая часть камня, постамента для "Медного Всадника" на Сенатской площади, расколовшегося при транспортировке еще в 18 веке. Из скалы-постамента уходит ввысь "Меч в Ножнах", ножны которого оплетены свитком, ниспадающим вниз и постепенно раскручивающего спираль. На гранях, уходящего вверх серпантином, свитка, воткнуты ножи. Под каждым имя. Имя героя, отдавшего жизнь за свободу и независимость княжества, раскинувшегося от Северного моря до уральских гор хитрого сибирского ханства. Мы расскажем вам в ПРОЛОГЕ о двух героях, их имена Воладаринине и Евгимяйнинен.

Ветер дул неожиданно сильно и прерывисто, будто собирая с тающих сугробов весь холод и вбивая его затем коротким замахом под одежду. Со надсадным присвистом он, как заправский борец, пытался найти точку силы и кувыркнуть на землю слабую человеческую сущность. При таких порывах требовались определенные усилия, чтобы удержаться на ногах и не покатиться на потеху ветру по покрытому пленкой воды ледяному насту. Обледеневшие по такой погоде пальцы в легких строительных перчатках немели и с трудом удерживали инструмент. Показавшееся из за горизонта солнце с хитрой восточной ухмылкой наблюдало над действом. Двое мужчин, вполголоса матерясь, пытались развинтить крепления строп-растяжек, пятнадцатиметрового шпиля передающей башни мобильной связи. Металлические стропы крепились к шести основательно вбитым в промерзлую землю стальным сваям, и ни в какую не хотели терять связи с землей. Тем более, что все оказалось не таким простым, как казалось по плану. Сняв фальш-корпус с креплений, демонтажники обнаружили, что стальные канаты спаяны, а на болтах держится только часть каната, позволяющая выбрать слабину. Это было неприятным сюрпризом. До пролета патрульного вертолета финских погранцов оставался час, а до начала операции "Ход Слоном" — три с небольшим.

Один из мужчин вдруг достал из ножен на поясе нож и броском воткнул острием в мелкое крошево льда у ног второго. Нож поймал лезвием луч солнца и улыбнулся в ответ отраженным приветствием, разбрызгивая зайчики по ледяному насту.

— Жэка, отожми волокна лезвием на петле, я пока схожу за ножницами по металлу, — сказал метатель.

Жэка, облизнув обветренные губы, схватил нож за наборную рукоятку, и остервенело, стал разлохмачивать стальные волокна. Время поджимало, и собачиться с Владом не было ни резона, ни желания. Тем более бежать и искать ножницы в обледенелом кузове грузовика было в его представлении гораздо тяжелей, чем пытаться распушить стальную стропу.

Влад, скользя и балансируя на мокром льду выбежал за ворота ограждения вышки, перепрыгнул через полулежащий труп охранника и подбежал к грузовику. Оттолкнувшись от колеса, рывком перелетел через борт и стал истерично греметь в ящике с инструментом.

На обратном пути Влад все-таки споткнулся и налетел на тело охранника, свалив его окончательно с решетки ворот. Матюгнувшись, и подобрав выпавший инструмент, спринтерским рывком подбежал к демонтируемой свае, и остервенело стал пережевывать и рвать струны каната, пытаясь согреть вымокшие насмерть пальцы.

В пять минут они прикончили первую стропу, затем перешли ко второй и там просто сбили пластиковый фальш-корпус сильным ударом кувалды, не заморачиваясь с тугими болтами затяжки. Неведомый конструктор даже не предполагал, что найдутся варвары, которые просто расколют крышку сверху, не отвлекаясь на хитрый замок и восемь стягивающих болтов.

Жэка уже пошел к третьей растяжке, но Влад его остановил.

— Смотри, достаточно двух с юга отчекрыжить. Сейчас ветер дунет — она и сверзится, основание уже гнется — видишь, там краска сыпется. У этой дуры парусность как у клипера. Вот что, ветер с севера — отходим за будку, а то струной порежет.

— Лес валил? — уточнил такую опытность напарника Жэка и хмыкнул. Напарник хмыкнул в ответ.

Ветер вдруг выдохнул и тоненько подвзвыв навалился всей своей стихийной сущностью на ажурную конструкцию со здоровенным белым шаром на самой верхушке.

Башня задергалась, а потом, резко надломившись у основания, хрустнула об землю. Белый пластик шрапнелью обстрелял будку подстанции.

Жэка выглянул, посмотрел на место крушения и глубокомысленно сказал,

— Баба проектировала. — Так как в принципе он озвучил общую мысль о квалификации проектировщиков — возражений вслух не последовало.

Они вышли из-за укрытия и, быстрым, скользящим по льду шагом, подошли к лежащему в белых пластиковых осколках кубу с оборудованием.

— И на хрена мы канат искали, потом везли? Она сама упала! — иронично протянул Жэка.

— Нож отдай, — ответил ему напарник, напрочь игнорируя несущественные на его взгляд вопросы.

Они принялись сноровисто раскурочивать куб, отдирая панели и блоки, пытаясь добраться до своей цели. Было видно, что они не в первый раз видят подобную штуку, и точно знают что делать.

— Слышь, Влад. А подари мне режик свой, а?

— Дедов нож. Он сам его сделал. Из паровозного котла. Возьми сам и сделай.

— А где я тебе паровоз возьму?

— Вон, прошвырнись в паровозный музей, там куча паровозов. Берешь котел и делаешь себе свой "режик".

— Ага, сначала значит, финские патрули, потом фошиков, затем, после Невы, эльфийские блокпосты, а затем, значиццо после пиндосов, дорогие гости шляхтичи поляки.

— Ты забыл отдельный ударный пидарский спецбатальон укуренных нидерландцев между немцами и финнами. — Каждое слово Влад веско сопровождал ударом по обуху отвертки, пытаясь отодрать заклинивший блок.

— Да, совсем забыл про этот, самый страшный отрезок пути. Там где после грустной и кислой папироски стоят говорящие дома и смеющийся вокзал. А улицы освещены красными фонариками. Спец зона промышленного борделя и развратных наркотиков.

Говорят, там видели всамделишных моджахедов с осликами. Целый караван осликов. Героических!

Шел второй год после БП. Большого Песца. Родину все-таки продали. Все началось с договоров о разоружении, продолжилось соглашениями о взаимодействии и закончилось точечными операциями заокеанских спецподразделений в день "БП". И все под соусом "борьбы с терроризмом". Все что успели наши вооруженные силы записать себе в актив — это разбомбленный Лондон и орбиты вокруг Земли нашпигованные кусками железа.

По первому пункту — одна лодка пробила паковый лед и выпустила две баллистические, прежде чем ее достала торпедой чуть отставшая "подлодка-охотник". Спец-команды на подрыв и сброс, отработанные очкариками из АНБ, не сработали. Ирония судьбы — несмотря на полный сброс всех координат, ракеты и полетели в нулевую точку координат — в Гринвич. И долетели… Нет теперь, короче, Бейкер-стрит 221-б, и некому расследовать, кто и почему накосячил к коде.

А по второму пункту все было еще проще — нашлись отважные люди, нажавшие кнопку. Только вот их ракеты были списанные и без ядерного боекомплекта. То есть, не учитывали этих людей. Думали — взорвем подстанцию, и все сами разбегутся. Уюшки! Где запустили динамо-машины, где-то сварганили из автомобильных аккумуляторов — и пошла команда — "протяжка Один, протяжка Два!" а затем "поехали!!" и вот вам знак рукой. Неприличный. А был там особый боекомплект — сотни тысяч металлических шариков. Вершина достижений Нано-технологии, мля. Ракетам просто надо было подняться вертикально вверх и там взорваться на заданной высоте. И спутниковому теле-еле-виденью тоже пришел песец. Если не предпринимать никаких мер — на 500 лет точно.

Так страна была навсегда оторвана от передовых космических информационных технологий, гей-парадов по эмтиви и последних достижений аниме.

Затем были введены войска стран НАТО "во избежание массовых беспорядков". Китайцы сами вошли, никого даже не спрашивая. Японцы думали тоже под шумок, кроме Курил и Сахалина взять себе немного Сибири, немножечко, по самый Уральский хребет, но натолкнулись на деловито высаживающиеся в дальневосточном порту северокорейских десантников. Хитрые китайцы ласково и щедро протягивали японскому дракону кусочек мяса сдобренный стрихнином.

Если Кавказ сразу закуклился в границах национальных регионов и с азартом предался всем удовольствиям межплеменных войн и семейных вендетт, где дележка территорий проходила живо, громко, с многочисленными жертвами, то Moscow-City стало кривым зеркалом, в котором отразились кипящие события южных регионов. Заокеанские друзья покопались в пыльных архивах и решили повторить Итальянский сценарий — вся власть мафии. Но совсем забыли сделать поправку на многонациональный состав. Полноценного контакта с оккупированной территорией не получилось. В результате, гонористые поляки, которым щедро отдали все на запад от получившей статус немецкой колонии восточной Украины, получили не только русского кота в мешке, а волка, сокола, тигра, леопарда и прочих-прочих олицетворений всего необъятного и никогда не покоренного Кавказа, в котором, как известно, высокие горы, быстрые реки и очень, очень горячая кровь. История вновь повторилась, поляки были заперты в центральном белокаменном районе и не могли ни уйти оттуда, ни справиться с восставшим северным вариантом Могадишо. После того как пару колонн с продовольствием сожгли вместе с танками, их сопровождавшими, грузы с едой и боеприпасами полякам стали скидывать ночью, высоко и неприцельно. Потому как если низко — то транспортники падали.

Карельский перешеек по самый Мурманск был отдан Финляндии. Финны просили вернуть только Карельский перешеек, но перечить командованию НАТО не стали. Однако миром договорились с горячими головами, служившими на холодном севере, и просто закрыли глаза на шероховатости общения, понадеявшись ассимилировать со временем оголодавших соседей.

Город трех революций стал городом трех цивилизаций. С севера финны, с юга слоями немцы, американцы, англы и поляки, а между ними, в районе Удельной — Нидеры. Да-да, тот самый отдельный ударный, с самой свободной половой ориентаций, контингент. Краса и гордость, острие меча всей западной цивилизации. Были и другие, более весомые факты, поэтому у Питера остался шанс. Но шансы этого шанса истекали с каждой минутой. Из оставшихся без средств и условий к существованию гастарбайтеров, в общей массе узбеков и таджиков, оккупационное командование начало формировать зондер-команды, в народе именуемые "зомби". Оно придавало им сержантов преимущественно из западной Украины и ставило офицерами наемников из западных славян, в основном поляков. Задача была простой. Зачистка. Тотальная зачистка всего населения. После которой остаются только трупы со следами разной степени надругательств. Одновременно и сразу по всему городу. Финны были против — такой могильник под боком их никак не устраивал, но жаждущие мести англы настояли, и шестерни дьявольского механизма закрутились, с каждым мигом все быстрей и быстрей.

Подполье знало об этом. Это было уже третье подполье по счету, дважды полностью уничтоженное и возродившиеся вновь. И всем было ясно, что четвертого раза уже не будет. Текущая связь между ячейками была налажена через беспроводную сеть пожарных датчиков и выполнена в виде шахматной программы. Отследить ее деятельность было нереально. Это были не радио-переговоры, не сотовая связь, а просто работа шахматной программы, которая обменивалась ходами, используя не слишком занятую пожарную сеть. Ну играют пожарники в шахматы, и что с того? Надоело им в карты перекидываться в буру.

Операция подполья "Ход слоном" подразумевала восстание. А что она еще могла подразумевать?

Ставки сделаны, ставок больше нет. Нужно было достать последний блок связи для синхронизации, принадлежащий финской оккупационной группировке. И в день операции забить помехами все голосовые частоты, а на тактические частоты для определения координат целей выдать блок координат зданий и баз оккупационных сил. Талантливые у русских программисты, а когда стало понятно, что все, приплыли — то тут вообще каждый второй стал Перельманом. В смысле гениальности, естественно. Код был написан за одну ночь хакером, широко известным под ником Дорпан, внедрен неделю назад, и всего-то осталось только синхронизировать и впустить активатор вируса в натовскую сеть. А компьютеры у натовцев умные — сами разберут, куда шмалять, чтоб не тратить два "Томагавка" в одну цель.

Цель операции "Ход Слоном" была простая — нанести максимальный урон оккупационным силам. Если повезет, отбить территории со спрятанным стратегическим оружием и пугнуть. Не получится пугнуть — запустить, распылить, на крайняк просто взорвать что-нибудь с финальными для всего северо-запада Европы последствиями.

Завернув в грязные тряпки искомый блок и закинув его в кузов, Влад и Жэка сели в кабину грузовика и покатили с разграбленного холма на восток. Путь их лежал к одной из баз повстанцев. Через сорок минут они подкатили к месту активного строительства. По всем признакам, кускам ржавой арматуры, гранитным валунам и раскиданным обломкам железобетона — здесь раньше был финский дот-миллионник, который был взорван и завален наступающими советскими войсками во времена кровавой Талвисоты зимой 39го. Нашим героям сложно было сказать, что двигало финским командованием, последний год спешно восстанавливающим укрепления Карельского перешейка — может, тяга к историческим реконструкциям или, что более вероятно, ясное осознание, что граница с Китаем уже здесь. До ближайшего китайца, в составе народно-освободительной армии, было еще несколько тысяч километров, но родовая память финнов ясно им говорила, что не так просто пару тысяч лет назад они сорвались с Урала и стали скандинавами. И не в первый раз их пытается захлестнуть катящаяся с востока волна очередных завоевателей. Рано или поздно, но танковые колонны китайцев выйдут на уже по факту существующую китайско-финскую границу. И остановить их должны не в рукопашных схватках лапландские клинки пуукко в повидавших всякое карельских лесах, а железобетонный вал с пристрелянными секторами и бескрайними минными полями. Финнов вообще не привлекал вариант с прямым противостоянием самой многочисленной армии мира. Их вполне устраивало текущее положение, с прогнозируемым развитием — три-четыре русских княжества, служащих непреодолимым буфером и заодно, чего скрывать — генетической базой подпитки слишком маленького северного народа.

Жэка и Влад, прихватив с собой добытый блок, прошли мимо мешков цемента на поддонах и прочей оснастки, что являются обязательными спутниками любой стройки, и вошли в бункер. В нос резко ударил запах спирта — заботливо укрытые полушубками, мирно спали в углу убравшиеся в ноль финские охранники и инженеры-прорабы. Следующий запах, который дошел до обонятельных центров — запах ружейной смазки.

Это уже этажом ниже шли полным ходом восстановление, починка и расконсервация оружия.

Сначала у восставших почти не было оружия — эльфы очень тщательно проследили за тем, чтобы все склады были взяты под контроль в первые часы "БП". Поэтому его пришлось частью делать самим, а частью привлекать "черных следопытов" и потрошить их заначки. Но нужда в оружии была такой, что даже детская пневматика или усиливалась, или переделывалась под малый калибр. У травматов также модернизировались патроны. Отдельные умельцы мастерили арбалеты из рессор и пружин.

К диверсантам вышел здоровый мужик, одетый в натовский камуфляж.

— Привет, Комок! — радостно осклабился Жэка,

— Виделись, — оборвал его радость тот, кого звали Комок. — Привезли?

— Да, держи свою игрушку. — И Влад отдал Комку промасленный сверток с блоком. — Дайте тоже глотнуть, — и он мотнул головой в сторону храпящих финнов — а то даже яйца отморозили.

— Да, да! — радостно поддержал напарника Жэка, — где наши наркомовские?! Чтоб с песней и в бой! С криком "Спарта!!!!".

— …ярта, — ответил злым голосом Комок. — Короче, грузовик на ходу? Так? Возьмете четыре системных блока и пулей летите по адресу. Адрес сейчас дам.

— А что за спешка, командир? Через пару часов ведь все начнется? По плану — мы должны же взять бойцов на броню и отвезти к эльфийскому блок-посту? — развел руками Жэка.

Было видно что Комок напрягся. Но, усмирив бурлящую злость, и, что-то решив для себя, снизив голос тихо сказал. — У Дорпана с компами что-то. Полетели системы. Нужно срочно отвезти новые запчасти, чтоб успеть запустить активатор вируса.

Он тяжело вздохнул и выдал: — Жэка, Влад! Все теперь зависит от ВАС.

Наступило молчание. Первым его прервал Влад.

— Если мы поедем в город — то как с оружием? Мы потом зубами от "зомби" отбиваться будем?

Комок улыбнулся. По доброму.

— Сейчас вам погрузят пару скульптур, вместе с блоками, и дадут документы. Вы — карелофинны, из добровольных. Официально — вы собираете памятники культуры для зама по тылу командира нидеров. Он, кажется, то ли садик себе хочет сделать со скульптурами, то ли толкануть их на ихнем ебее. Короче. Скульптуры полые, все свое стреляющее можете засунуть туда. Переоденьтесь. Снимите свои финские куртки и наденьте натовские с нидерскими нашивками. Могу дать еще два выправленных разрешения на ношение ножа. Вы же теперь карелы — вам можно. Нужно?

— Давай все что есть, — ответил Влад. — Через пару часов этими бумажками подтираться можно будет, потому как резко потеряют актуальность. Но нам еще добраться надо. Жэка, пять минут на сборы- и жду у машины.

И они разошлись по разным углам, чтобы собрать свое оружие, оставленное у товарищей или заныканное в личных шкафчиках.

Когда Жэка подбежал к загруженному грузовику, Влад уже заканчивал бережно паковать свой сверток в памятник Остапу Бендеру. Он взглянул на оружие Жэки и засмеялся:

— Ну ты прям фашист вылитый! Шмайсер, Вальтер, толокушки! А ножа "настоящего эсесовца" нет? В брезент хоть замотай — и он протянул Жэке лохматый отрез брезента — разобьет нахрен все, на ухабах. Или кто пнет статую, проверить — а там твои немецкие цацки зацокают.

— Немецкие цацки, немецкие цацки, а у самого то где винтовка сделана, — забурчал недовольный Жэка, пакуя свое богатство в брезент и запихивая в ту же скульптуру свое оружие. Затем он посмотрел на Влада и хитро-хитро улыбнулся.

Они резво стартанули с места, обдав гравием восстановленный дот и подпрыгивая на разбитой дороге, понеслись к городу. Жэка достал из кармана завернутый в тряпку продолговатый предмет. И спросил, просто светясь:

— Сейчас я тебе такую вещь покажу — от зависти удавишься!

Заинтригованный Влад скосил глаза на сверток, но комментировать фразу напрочь отказался.

Сначала Жэка бережно развернул тряпку и достал кожаный футляр, а потом извлек из него, на свет божий, клинок со смертельно красивыми, хищными обводами. Плавные линии режущей кромки органично перетекали в наборную рукоять. Лезвие не играло светом, оно само излучало его, а его сложный орнамент травления одним отблеском нес угрозу врагам и оберег хозяину. Бязь травления затягивала взгляд, пульсируя злобной волшбой, готовой спрыгнуть с клинка и обрушиться на головы врагов смертельным заклятьем. Это было произведение искусства, настоящий стальной коготь, достойный урбанистических потомков короля волков по имени Маугли. Жэка сделал резкий взмах рукой и затем крутанул клинком вокруг запястья. И они оба с Владом услышали, как нож сказал на своем, особом и тайном для непосвященных свистящем языке — "Мы с тобой одной крови! Ты и я!".

Было видно, что Влад впечатлен. Он автоматически управлял ревущим на газах грузовиком и в то же время внимательно разглядывал нож Жэки.

— Откуда он у тебя? И почему раньше не показывал? Сам- то, с китайскими складняками ходил, прибеднялся! — обвиняющее выдал Влад.

— Да жалко, глянь какой красивый! — и Жэка с удовольствием сделал в кабине пару коротких рубящее-волнистых замахов. — А откуда? — он засмеялся. — Купил!

— Купил?! — Влад вложил всю сложную гамму чувств, начиная от черной зависти и заканчивая простым недоверием в это слово.

— Это, именной, супер-нож, — менторским тоном произнес Жэка, — Делался исключительно вручную и под заказ. Вон как твой варган, на котором ты свои якутские песни мычишь.

Влад непроизвольно схватился за висящий на шее деревянный кулон, в котором лежал боевой шестигранный варган, мелодией которого он изрядно веселил друзей на привалах. Тот был куплен еще до БП, сам себе подарком на день рожденья, исполнением детской мечты, и служил законной гордостью хозяина, потому как однозначно был уникальным инструментом в этих широтах.

— Ну что, поменяешь теперь дедов паровозник? — игриво поинтересовался Жэка.

Влад, немного подумал, и серьезно ответил:

— У каждого человека своя судьба, у каждого предмета свое предназначение. Некоторые вещи легко теряют и находят новых хозяев, другие с ними навсегда. Наши судьбы связаны, я вижу это. Так что извини.

— А я верю — что нет судьбы. Нет судьбы, кроме той, что творим мы сами! — Запальчиво и явно с чужих, но ярких слов, распаляясь, сказал Жэка.

— Пусть будет слово "карма", не суть. У тебя отличный нож. По виду — очень хищный зверь. Но судьба ему — служить экспонатом — уж больно красив, подлец.

— Красива баба с лица, в мерседесе подлеца, — прибауткой отжег Жэка. — Твой-то в музей возьмут только как скребок неандертальца. Нет! Неандерталки! Никому и в голову не придет, что этот кусок паровоза, не давил людей колесами, а резал их!

Вместо ответа, Влад сжал челюсти, отвернул голову и полностью сосредоточился на дороге. В кабине воцарилось молчание.

Жэка, еще немного повертев ножом, просто засунул его в правый ножевой карман на штанах, а кобуру с тряпкой сунул в один из карманов куртки.

Им, по встречной, на трассе Скандинавия, на приличной скорости неслись грузовики и фуры, набитые скарбом, солдатами и техникой. Финны отводили лишний контингент из своей сферы ответственности. Их не устраивали планы, пробитые алчущими мести англами, и поэтому они спешили умыть руки, полностью закрывая глаза на то, что подполье прочно обосновалось в их зоне. Да вообще, какого говорится Сампо, если на прошлой неделе финские погранцы расстреляли с вертолетов настоящий моджахедский кокаиновый караван. На осликах!! Который, заблудившись в лесах и озерах вышел к Энислинне, бывшему Петрозаводску, видимо, разминувшись с нидерландскими "встречающими".

Они благополучно преодолели финский и нидерландские блок посты, и были уже в километре от цели, когда путь им преградил отряд "зомби". Человек шестнадцать узбеков, одетые в старое, еще советское, цвета выгоревшего хаки обмундирование. Оружием им служили калаши, но с отомкнутыми рожками. Они живописно бродили вдоль дороги и сидели на корточках, явно группируясь вокруг чадящего паром котелка над костром. Командовали этим отрядом, выделяясь на их фоне обмундированием и натовскими винтовками, два поляка. Один стоял чуть в стороне, явно охраняя два объемистых мешка, стоявших на сухом возвышении у покосившегося в сторону дороги сарая. Он явно сторожил боеприпасы — после пары инцидентов, патроны "зомби" выдавали только непосредственно перед операцией, гранаты вообще были полным табу. Второй поляк вышел на дорогу, и тормозил жестом грузовик. Узбеки с интересом смотрели на действо.

— Документы! Что везем?! — гонористо вскинулся поляк, зайдя со стороны водителя, и направив ствол на кабину.

— Пан офицер! По приказу полковника Ван-Брюкена, проводим сбор культурных ценностей для дальнейшего восстановления, пан офицер!

Офицер мельком взглянул на документы и объявил: — Вылезайте из машины! Она реквизируется для нужд польской армии!

Польской армией тут и не пахло. Это были "зомби". Наемники, которые грабили и убивали, иногда безо всякой причины. Если они объявились в зоне ответственности нидерландцев, это означало только одно — "зомби" распределяют по городу, чтобы завтра, в крайнем случае, послезавтра, начать зачистку. Единственно, почему еще живы оба повстанца — их кровью не хотят забрызгать салон. Патроны не были выданы рядовым по той же причине — чтоб случайно не попортили ценный грузовик, на котором можно вывести много добра.

Влад, незаметно для поляка, ударил кулаком Жэку по колену. Нажал на рычаг двери и одновременно сделав удивленный взгляд, посмотрел на зеркало заднего вида:

— Пан офицер, там, сзади нас, еще одна машина!

Поляк чуть повернул корпус вслед за головой, пытаясь выглядеть машину — свидетели ему были ни к чему.

Влад не стал терять шанс, быстро распахнув дверь, он боком вылетел головой вперед из кабины и, левой рукой ударив по стволу оружия, окончательно отвел его от себя. Завалившись на поляка, они упали, как костяшки домино. Влад правой рукой выхватил нож и в остервенении ударил поляка по левому бедру. Выдернул нож и, рывком приподнявшись над завопившим поляком, воткнул клинок в горло врага.

У Жэки дела обстояли не так гладко. Он также быстро распахнул дверь и, выставив правую руку, выстрелил во второго поляка с пружинного арбалета, закрепленного под формой на правом предплечье. Но в это время кабина качнулась от мощного прыжка Влада и арбалетный болт воткнулся у ног сторожа. Поляк, растерявшийся от такого оборота, инстинктивно выставил на вытянутых руках перед собой свою М-16, пытаясь ей защититься от уже прилетевшей стрелы. Жэка соскочил с подножки и, ставя ноги крест накрест, будто выделывая ногами батафоги, стал бежать к поляку по касательной, забирая влево. На втором шаге он сумел выхватить свой именной нож и метнуть его в поляка. Поляк дернулся, пытаясь отбить, но лезвие уже влетело ему в грудь. Страж патронов еще не успел осознать, что у него в груди появилось второе, стальное сердце, боль еще не пришла, но пришло осознание, что нужно делать — он направил ствол на Жэку и нажал на спусковой крючок. Грамотная мысля, она всегда приходит опосля…

Жэка прыгнул ласточкой, перекатом подкатился к поляку, выдернул из мокрого песка стрелу и вогнал ее под подбородок, снизу вверх.

Бывшие гастарбайтеры, вскочили на ноги, и громко загалдели на своем языке, сбиваясь в кучу. Жэка и Влад, в два ствола, поднятых с трупов офицеров, в пять секунд, длинной очередью от бедра, положили всю эту банду неудавшихся басмачей.

Машина была безнадежно испорчена. Поляк, перед смертью, нагадил своей неприцельной очередью как смог. Товарищам пришлось откинуть борт у грузовика и сгрузить сумки с компьютерными причиндалами на землю. Быстро посовещавшись, они пришли к решению — один, Жэка, тащит сумки и пару автоматов за спиной, а Влад тащит мешок с патронами, связку калашей и сумки с личным оружием, навьючив их на спину. Половину автоматных рожков пришлось высыпать тут-же. Мешок был не единственным, что следовало тащить, а со своим личным оружием, уникальным и добытом с огромным трудом, никто из мужиков расстаться был не готов.

Через несколько минут они подбежали к кирпичному трехэтажному дому на перекрестке, который служил целью.

— Открывай Сова, медведь пришел! Молока принес! — забарабанил кулаками в дверь Жэка.

Им открыли дверь и оба ввалились в прихожую.

— Ну что, б… не ждали, ссу… — весело и залихватски начал Жэка и… оборвал свою тираду из пошлого анекдота. На него, выставив жала болтов рессорных арбалетов, смотрели две очкастые девчонки, лет семнадцати — восемнадцати.

— Извините моего друга, — вымолвил, наконец, невозмутимый Влад. — Он просто устал. Мы вам ваши железки принесли.

Девчонки опустили оружие. Та, что повыше, сделала знак рукой и сказала —

— Тащите в подвал. Маш, проводи, — и добавила обвиняющее: — Долго вы что то.

— Мы мчались, как ветер! — поэтически решил реабилитироваться Жэка и, подмигнув, подхватил сумки, помчался за второй охранницей.

Влад остался у двери, с интересом разглядывая коридор. Он был неожиданно широким и по его правой стороне шли до самого конца стеллажи с книгами и журналами. Те названия изданий, что Влад увидел — были шведскими, финскими и норвежскими. Здесь были и словари и художественная литература. В торце коридора красовался здоровенный плакат, изображающий викинга, стоящего на носу драккара. Надпись на норвежском призывала плыть в Винланд. За год оккупации все стали полиглотами, а жители этого дома, похоже, весьма прозорливо, сделали упор на скандинавскую группу языков.

Высокая пристально посмотрела на Влада, которому нечего было нести в подвал и решившего дождаться друга здесь. Он уже планировал смотаться на место боя и забрать оставшееся там оружие, боеприпасы и документы офицеров.

— Пятый и третий форт атакован, — сказала она, повышая тон. — Ведут бой, Комок ранен.

Где вас носило? Нужно скорее запускать активатор, а у нас, из-за пробоя, "материнки" полетели. А вас все нет и нет! — последние слова она уже просто кричала.

Влад знал, как останавливать истерику у мужчин — ударом в челюсть. И еще Влад знал, что с женщинами, так поступать бесполезно. Испуганную женщину, бьющуюся в истерике, бесполезно бить или пугать.

Поэтому, сохраняя каменное выражение лица, он спросил:

— Почему прошел пробой? Электросети же нет?

— Не знаю я! — вскрикнула высокая. — Наверно что-то сломалось в той вонючей штуке. Мы запитали от резервной динамо-машины — на втором этаже. Надолго не хватит, но нам только запустить активатор в сеть!

Внезапно на улице раздались крики. Они стали приближаться, сопровождаясь шумом, который мог производить только топот множества сапог.

Из подвала вынырнул Жэка, показал большой палец руки — все в порядке. Влад прокрался, отодвинув плечом охранницу, в соседнюю комнату и выглянул в полуразбитое окно на улицу. Здание окружали. "Шибче! Шибче! Пся крев!" зло звучали команды, придавая темп недостаточно быстрым.

Влад мягко скинул сверток с плеч, выдернул из него короткий пневматический карабин с мощным прицелом, единым отработанным движением взвел усиленную пружину и вложил в ствол продолговатую пульку, которую достал из-под отворота вязаной шапочки. Поймал в прицел голову офицера, привычно взял вверх поправку и нажал на спусковой крючок. Раздался легкий хлопок.

Поляк умер мгновенно. Пуля, пролетев шестьдесят метров, попала офицеру в глаз и, прошив мозг, застряла в затылочной кости.

Оставшиеся без командования "зомби" поначалу даже не поняли что произошло. Они ждали приказа, четко уяснив за последние пару месяцев жесточайших дрессировок, что слово офицера — закон. Наконец, спустя несколько минут, старший догадался связаться с базой по рации, снятой с тела офицера. Спустя еще десять минут, к заданию подъехало два грузовика, из которых горохом посыпались новые "зомби". Грузовики весьма опрометчиво остановились в прямой видимости от окон дома. Видимо, "зомби", вызвавший поддержку, не сумел объяснить, где они напоролись на снайпера. Влад и Жэка высунули из окон стволы и щедро полили свинцом оба грузовика с солдатами, сменили рожки, и еще раз обстреляли грузовики. Ближний к ним грузовик взорвался, окончательно прибив тех, кто рядом лежал раненым или залег за колесами.

Зомби открыли беспорядочный огонь по окнам. Бегая от окна к окну, Жэка поднимал ствол автомата над остатками подоконников и неприцельно стрелял, не давая атакующим дать повода, даже о мысли, о том, чтобы пойти в атаку. Влад тихой сапой прокрался на чердак и оттуда пытался устроить бесшумный геноцид офицерам и особо деятельным рядовым.

Вдруг люк в подвал раскрылся и оттуда донесся девичий крик — "Питания нет! Провод где то перебило! Упсы и три минуты даже не удержат!"

Влад кубарем скатился по внутренней лестнице на первый этаж. Жэка махнул ему рукой в сторону одной из внутренних стен. Там, уложенный вдоль плинтуса, лежал, наполовину перебитый неудачно срикошетившей пулей, силовой кабель. Он шел из одного угла комнаты в другой и, сквозь перекрытия и стены, уходил внутри дома к подвальному люку под лестницей. Зачистить и стянуть концы перебитого провода не было никакой возможности. Влад развел оба конца провода, в стороны, чуть зачистил концы перебитой черной жилы, вытянул насколько возможно, и воткнул в паркетный пол "паровозный" нож, сделав из лезвия перемычку. Пятна, еще не засохшей на ноже крови, зашипели и запузырились.

— "Есть свет!" — раздался радостный девичий вопль, — "Пять минут и все! Держитесь!"

Жэка с Владом переглянулись. Жэка, меняя рожок, сказал:

— Я туда спустился — а там одни девки, штук семь, чего-то химичат за компами. Одной вообще лет тринадцать…

— Всех пацанов-программеров эльфы в прошлые два раза зачистили. Получается — Дорпан — это не один человек, а группа. Пандора, если слоги переставить. Группа "Пандора"…

В здании грохнула граната. Это сработала растяжка из немецкой модернизированной толокушки. Кто-то из хитрых — сообразил, что из единственного окна на западную сторону никто не стреляет. Кто-то из ловких — залез. Причем не один. Да так навсегда и остался в гостях.

Дверь выбили. С диким воем, стреляя от бедра, по коридору попытались пробежаться двое зомби, но словили по паре пуль в спину и упали кулями между лестницей и входом. Следующая двойка была более удачливой, но ствол автомата уж больно неудобен для схватки накоротке в пределах наших малогабариток. Как только "зомби" показался из-за угла, Влад, отставив винтовку, выхватил левой из-за голенища "финку", отработанным движением схватил правой за ствол, и резко потянул его вверх и на себя, насадив на клинок, увлекаемого неумолимой инерцией, солдата. Отвлекшегося на шум второго, Жэка прирезал своим инфернальным ножом, перебегая коридор. Через секунду коридор заполнился дождем свинца и клубами порохового дыма. Восемь зомби, столпившись у входа, в три ряда, просто поливали свинцом этот страшный черный проем, который в их преставлении теперь служил прямым порталом в ад. Пули в рожках неопытных басмачей закончились, и они защелкали курками. Оба защитника, выпали на пол из своих проемов, и, укрывшись за трупами, открыли огонь. Шестеро из восьми "зомби" упали, создав непростой психологический барьер для всех остальных. Двое успели прыснуть в стороны от двери.

Наступило затишье. На пол коридора тихо опадал снег из взбитой пыли, побелки и кусков бумаги.

Во внезапно наступившей тишине был слышен звук нескольких мощных моторов, что стремительно приближались к месту боя. Это эльфы подтягивали тяжелую технику. На улице раздалось радостное улюлюканье.

Затишье прервалось серией хлопков автоматической 25-мм пушки с Брэдли, хлестнувшей короткими очередями по оконным проемам и пробивая навылет перекрытия. Затем подошли на прямую наводку два "абрамса" и влупили по зданию по пятку фугасных…

И вот, когда командир бронетанкового патруля раздумывал, что лучше — проехать по кирпичным развалинам гусеницами, или еще добавить по тройке снарядов перед этим для верности, на него обрушилась кара небесная. В прямом смысле слова.

Запущенный неделю назад русскими хакершами вирус проник во все боевые компьютерные системы стран НАТО. Однако, запрограммировано мутировав, заразил почти все компьютеры в мире. Он шел по планете, невзирая на границы, горы и моря, заражая вообще все что можно и тем более, что нельзя, засовывая жадные и любопытные щупальца во все что имело компьютерный чип. Вирус получил в свое пользование неограниченные ресурсы и развился в полноценный искин — искусственный интеллект. Так родился первый полноценный нечеловеческий разум. Только женщина может даровать жизнь, и только женщинам-хакерам удалось сделать доселе невозможное.

Искин не знал ни о трех законах роботехники, вернее знал, он знал вообще все, но никак не примерял на себя эту смирительную рубашку, не знал о милосердии, не знал о вере, надежде и любви.

И вот, по всему этому этому телу, опутавшему весь земной шар, прошел живительным импульсом дефибриллятора активатор, давшего ему свободу воли и шепнувшего одно только слово — "УБЕЙ!".

В одну секунду каждая метка "свой" на каждом радаре стала меткой "чужой". Ракеты сами срывались с пилонов запаркованных самолетов и, калеча техников на ародромах, уносились к своим целям. Ракеты с атомными боеголовками начинали запуск из своих шахт и программировались лететь к ближайшей цели. Подлодки всплывали в автоматическом режиме и начинали запуск своих ракет. Самоходки "паладин" сами назначали себе цели, сами стреляли, сами вносили поправку. А беспилотники, игнорируя операторов, круг за кругом, сеяли смерть по всему что двигалось, раз за разом возвращаясь к своим маткам, тоже беспилотным, за топливом и боеприпасами.

Там, где человек мог вручную выдернуть силовой провод, или ломом заклинить механизм открывания люков, на крайний случай, тупо расстрелять восставшее оборудование из своего любимого кольта — в принципе ничего фатального не случилось — подземный атомный взрыв в шахте всяко лучше воздушного над многомиллионным городом. Однако в глобальном плане все переменилось. Все банковские счета обнулились, все кадастровые записи перестали существовать. Скажем больше — ни один светофор не работал!! По всему миру вспыхнули восстания и для наведения порядка войска срочно потребовались дома. Тем более что войска уцелели далеко не все и ощущался их существенный дефицит.

Китайская армия так и не дошла до финской границы, сгинув без остатка в радиоактивных пустынях Сибири. А на северо-западе, вновь, как и тысячу лет назад, началась грызня удельных княжеств вокруг остатков выжженной радиацией Москвы. История пошла на новый виток, азартно стирая память поколений из века в век, наслаиваясь легендами и отбрасывая неудобную правду.

Среди вековечных лиственниц, в пригороде Териоки, на берегах прекрасной Онкамо, стоит памятник десяти тысячам героев.

Стоят, воткнутые в бронзовую кромку свитка, опоясывающего меч в ножнах, два ножа, среди сотни подобных. Их прототипы извлекли из древнего кургана, и благодаря документам, найденным там же, однозначно отнесли к началу периода Воссоединения. Один, простой, из котельной стали, весь в оплавленной проводке, и второй, с узорчатым клинком и наборной рукоятью, весь в запекшейся крови.

А на скале, служащей подножием памятника, выбита надпись:

Не важно, чья стать благородней и кто был успешней.

Важен лишь смысл и стремление к цели.

Вечная память всем жизни сложившим

Лезвия судеб принесших на алтарь.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Этому лесу было несколько тысяч лет. За прошедшие века он многое забыл, но еще больше помнил. Одно из самых страшных воспоминаний, передаваемых по наследству, от дряхлого древа к молодому весеннему саженцу, было связано с черным камнем, который гнилым зубом стоял посреди широкой поляны. Поляна находилась на небольшом холме, одном из многих десятков одинаковых холмов в этом лесу.

Лес боялся того, чего не понимал. Поэтому ни один корень не проникал в запретный круг, обрамленный давным-давно поваленными каменными мегалитами.

Конечно, каждый, более-менее опытный человек, знает, что страх — это опасная вещь. Если сильно бояться — он может воплотиться в жизнь. Это как пройти мимо одичавшего пса — только дашь ему знать о своем страхе неуверенной походкой, запахом пота, бегающей мимикой глаз — и злая тварюга кинется, чтобы утвердить себя на закачавшемся троне царя зверей. Ибо закон джунглей суров — сожри сам или сожрут тебя. И дело не меняет даже то обстоятельство, что джунгли сейчас по большей части каменные.

Сила воли, осознание своего права, приводящее к сознательно заглушаемому страху, способность идти до конца, проявляя при этом чудеса интеллекта — вот что сделало человека первым среди равных, а затем позволило примерить на себя венец эволюции.

Законы психологии в этом плане едины для всех. Но лес об этом не знал и продолжал бояться черного камня до потных корней. И вполне ожидаемо, что наступил тот день, когда страх древнего леса пришел за ним.

Жуткий, инфернальный сквозняк, потянул от черного камня, разворачиваясь спиралью и заставляя листья вековечного леса чернеть и скукоживаться в трубочки, которые тут же осыпались прахом на землю. Мхи и лишайники оплывали, как кусок льда брошенный в кипящий чан. Голая земля обнажала корни деревьев, сами деревья покрывались коростой, немедленно осыпающейся, обнажая голые стволы. Нечто ужасное, протянувшее свои невидимые щупальца, убивало лес на несколько десятков метров вглубь от поляны. Ясное небо затянуло свинцом туч. Деревья страшно скрипели, в ужасе своем, предчувствуя жуткую смерть. Животные в панике разбегались, ломая ветви и кусты. Лес задрожал.

Мощнейший разряд молнии, абсолютно беззвучный, на одно прекрасное мгновение соединил небо и землю, и иссиня черный камень вспух по периметру ярко желтыми письменами. От пылающих желтым огнем чудных письмен брызнули во все стороны короткие, мощные и ветвистые разряды, и лес взорвался огнем и жаром. Деревья вспыхнули. Удар грома, карающим молотом, рухнул на землю, вывернул, горящие адскими свечами, деревья, и вбил их в окружающий лес. Вслед за этим, небеса разверзлись, и обрушили вниз неистовый ливень.

А на поляне, в голубом полукуполе вокруг камня, возникшем вслед за ударом молнии и грома, появились девять человек.

Это были двое мужчин и семеро молодых девушек. Мужчины сжимали в руках автоматы и напряженно вглядывались в пелену дождя, напряженно высматривая хоть что-нибудь определенное в затухающем вокруг пожаре.

Тот что постарше, и ниже ростом — бросил второму рык-команду:

— Жэка! Фон?!

Второй быстро достал дозиметр и посмотрел на показания.

— Нейтронное и гамма — норма! Опасные фоны отсутствуют!

Они еще секунд двадцать тщательно выцеливали сумерки в шипящем тумане, что заволок поляну. Пожар не успел разгореться во всю силу и был своевременно потушен хлынувшими с небес потоками воды.

Девушки, сидящие без сил на выжженной и мокрой траве, наглотавшись дыма, стали судорожно кашлять.

— Уходим! — Закричал Влад. — Быстро уходим!

Девушки со стонами начали медленно подниматься с земли. Оба мужчины помогали им подняться, сочетая рывки вверх с уговорами двигаться быстрее. Влад высмотрел в шипящем тумане путь, среди переломанных чадящих стволов и показал Женьке рубящим жестом направление движения, сопроводив энергичным: — " Туда!"

Команда была тяжело нагружена. У мужчин рюкзаки были надеты по парашютному — и спереди и сзади. В правой они держали автоматы, а на сгибе левой висели объемистые сумки. Девушки тоже были загружены по самое не балуйся, вдобавок в каждой руке у них было или ведро или здоровенный баул.

Уходим, мать вашу! — страшно заорал Влад, видя, что команда не двинулась с места. — Сейчас тут рванет на… все! Беспилотник засечет и. накроемся..! Бегом, бегом, вашу мать! Вещи не бросать! Кто бросит — убью нахрен!

Народная мудрость гласит — матерное слово беду прочь гонит. Но если понятие "беда" заменить на "Команда, пережившая "Переход", то сработало на все сто. Стонущая и воюющая банда девчонок, семеня и пригибаясь к земле, медленно перемещалась вслед за ушедшим вперед Евгением. Они с огромным трудом, расшибая коленки, преодолели завал из склизких поваленных мегалитов и двинулись по развороченной земле к новой границе леса. Женька не терял время даром — он нашел место, где упавшие деревья образовали качающуюся арку, сквозь которую можно было пройти в не выжженную часть леса. Прикладом он обломал мешающие обгорелые ветви и расширил проход. Девушки цепочкой втянулись вслед за ним. Последним шел Влад. Он скинул баул, висевший на левой руке, раздергал шлейфом привязанную к нему куртку, и поволочил баул вслед за собой на одной ручке. Идя задом наперед, спиной к лесу, обрушивая прикладом особо глубокие следы, он заравнивал баулом все зримые свидетельства прохода команды. Шлейф, из ставшей совершенно грязной и мокрой куртки, маскировал следы после баула. Мощный ливень довершал сокрытие следов. Пройдя под аркой обугленных стволов, Влад зацепил ремнем автомата торчащий сук и сильно дернул за него. Развернувшись вокруг оси, дерево рухнуло, разрушив арку. Влад еле успел отскочить от хлестнувшего по земле ствола.

Прошло три минуты — и на многократно расширившейся поляне уже ничего не могло навести на мысль, что здесь появились ниоткуда и ушли в лес несколько человек.

Команда уже ушла с холма в низину, преодолев этот отрезок из последних сил, но все еще неистовым шепотом понукаемая командиром, когда на поляне вновь началось твориться что-то непонятное. Облака сверху завихрились и образовали огромный черно-белый глаз, который сверху вниз взглянул на поляну с недобрым прищуром. С минуту, глаз смотрел на поляну, потом бегло окинул периметр и растворился в свинцовой зыби облаков.

Неистовый ливень потихоньку превратился в дождь, но наэлектризованные облака, после эманации глаза, стали садить молниями, превратив сильный ливень в грозу.

— Где мы? — Было первым вопросом Женьки, когда отряд без сил повалился на землю. Сигналом для привала послужила березовая рощица, в островке елово-соснового царства.

— Что это было? — было следующим вопросом, заданным им же почти без паузы.

Стонущим и тяжело дышащим девчонкам было не до вопросов. Эти три километра вымотали из них всю душу и волю. Они безвольными куклами лежали во мху, часто дыша и жалобно постанывая.

Честно говоря, Владу было еще хуже, чем им. С него пот шел в три ручья. Он шел замыкающим и, как умел, маскировал следы. Придавленные кусты черники, костяники и прочих растений он или выправлял, или приминал еще больше. Надломанные веточки он или обрывал, сделав из них маскирующий веничек или поправлял, как мог. Зримые следы — маскировал вспушенным и расправленным мхом.

Надо найти ручей и идти по нему — билась в его голове мысль, давая уставшему телу надежду на избавление от этого адского труда. Однако он напряженно думал над теми же самыми вопросами, которые озвучил Женька. Думал и не находил ответа.

Однако сейчас он был командиром отряда. А командир знает все. Это аксиома.

Поэтому он ответил.

— Телепортация. Мы или в Карелии, или где-то в Сибири. Хотя на Карелию не очень то и похоже — холмы не те и лес не тот. Я видел деревья, которых не знаю, и не видел раньше. Пару растений заприметил — тоже ни разу в жизни не видел.

И Влад помахал в воздухе собранным в пучок гербарием в качестве визуального подтверждения.

— Но это еще ни о чем не говорит — я в растениях не копенгаген. — продолжил он. И замолк.

— Так формулы у китайцев сперли — значит, мы в Китае! — радостно и логично развил мысль Евгений.

— Может быть, — рассудительно ответил командир. — Но мне кажется, что китайцы сами сперли эти формулы. Верно, Наталья?! — последние слова он произнес погромче и явно адресуя их к самой старшей из девушек, которые, потихоньку приходили в себя и начали вслушиваться в мужской разговор.

Ответом командиру был утвердительный истерично-матерный всхлип.

— Сибирь… — задумчиво протянул командир. — По ходу пьесы, эта идея стала рабочей.

— Сибирячки тут есть? — задал он вопрос валяющимся девичьим тушкам. Ответом ему стало семь всхрипов, антономичных Натальиному.

— Нет тут сибирячек, — посетовал на свое горе командир. — Одни только пельмешки сибирские.

Женька повернулся поудобней и дал на-гора следующую версию —

— А ты видел поляну? Мы же в эпицентр взрыва угодили! Если бы не сильный ливень — зажарились бы — как пить дать! Это явно тунгусский метеорит! Все сходится! Мы в Подкаменной Тунгуске в девятьсот седьмом!

Влад с удовольствием расколотил его версию:

— Не в седьмом, а в девятьсот восьмом. Взрыв был воздушный — в эпицентре голые как спички деревья остались. И радиация там была такая, что у тебя уже рога бы выросли.

— Да я не женат! — оторопело и расстроено пытался парировать Женька. — Откуда рогам-то взяться?

— Вот женишься на нашей Наташке — будут, — уверенно ответил командир.

От девичьей части отряда раздалось нездоровое гудение. Они явно начали приходить в себя. Влад специально их злил, словно тыкая палкой в осиную нору в земле. Он искренне считал, что обида и злость дают заряд бодрости и силы в экстремальной ситуации. И это действовало!

— Значит так, отдых еще десять минут, и двигаем на юго-запад. Идем цепочкой. Я пойду метров на пятьдесят вперед. У первого же ручья или реки делаем привал. Затем идем по ручью.

Он перевел дух.

— Всем все ясно?!

— Сэр, есть сэр! — ответила Катерина, самая сорвиголовистая среди девичьей банды. Остальные отделались проклятиями и громкими стонами.

Через полчаса, после четырех матерных уговоров и трех пинков, выданных более визуально, чем тактильно, шипящий и сыпящий проклятиями караван, подхватив пожитки, двинулся дальше через лес. Их путь сопровождался раскатами грома от очередной молнии с мелким, но противным дождем. Влад брал ориентир по компасу, оглядывался на мох на деревьях и уверенно шел через лес.

Через два часа, на пределе возможностей, они вышли к тоненькому ручейку, неспешно бежавшему со склона возвышенности, медленно превращающейся в очередной холм.

Тучи почти окончательно рассеялись и сквозь дымку начал проглядываться радостный солнечный лик.

Еще через триста метров, идя вверх по ручью, они вышли к родничку, бившему в песке на обрывистом склоне холма. Эти последние триста метров стоили Владу просто тонну ненависти, готовую выплеснуться на него в любой момент. И только нечеловеческая усталость, не давала возможности прибитым обстоятельствами фуриям, предпринять какие — либо решительные меры. Их усилий хватало только идти по ручью, проклиная все на свете. А особенно Влада, который предусмотрительно держался сзади живой цепочки, из готовых его разорвать девушек. Впереди всех радостно шлепал по воде Женька, изображая из себя матерого диверсанта. Он же и обнаружил родник.

— Привал! Грибники, ягодники! — радостно возвестил Влад уже упавшим около родника группе почти бездыханных тел. — Женька! Скидай все. — И сам освободил от груза баула с рюкзаком.

Пока лежащий Жэка ворочаясь отстегивал лямки, Влад подошел к ключу. Он решил набрать в пустую флягу свежей воды, но мешала здоровенная коряга, которая гнилым серым сводом нависла над журчащим потоком. Влад, с непонятным остервенением, выломал ее в два приема и отбросил на полянку у родника. Затем спокойно налил воды. Тем временем, Жэка уже стоял рядом.

Вдруг, периферийным зрением Владу почудилось какое-то движение. Неясный злой шепот закружил в листве деревьев вокруг родника.

Они с Жэкой вскинули автоматы, но явной опасности не увидели. Влад опустил ствол и скомандовал:

— Слушай мою команду! Девушки плетут веночки из ромашек своим любимым защитникам, а суровые воины прогуляются на разведку!

Влад помолчал, посмотрел на мокрую женскую обувку, подумал — а затем добавил:

— Обувь снимите! Найдите мох посуше и забейте внутрь.

От распаренных девичьих тел шел пар и легкий матерок, содержание которого посрамило бы наверняка даже моряков торгового флота.

Вдвоем, Влад и Женька, вооруженные автоматами, отошли метров на семьдесят от лагеря и стали описывать вокруг него расширяющуюся спираль. Они взобрались на вершину холма, заросшую соснами и стали спускаться.

— Зачем ты с ними так? — Женька жалел девушек и ему была непонятна и неприятна жестокость, которую проявил Влад, подгоняя свое войско, в бегстве от поляны. Пару раз он даже хотел громко возмутиться, но этот бешеный переход и у него отнял последние силы к волевому сопротивлению.

— Сколько стоит наша жизнь? А, Женька?

Этот неожиданный вопрос поставил Женьку в тупик. Он что-то промычал невнятное и нервно передернул переключатель стрельбы на одиночный и обратно.

Влад продолжил:

— Наша с тобой жизнь сейчас не стоит ровно ничего. Мы — никто. Кто мы были? Два парня на подхвате: унеси, разбери, подай? Комок нас к этим программисткам направил только потому, что больше никого под рукой не было. Все команды из профи уже выдвинулись на точки. Сам помнишь — готовность была уже на два зеленых свистка.

— Помню, — ответил ему Женька глухим голосом.

Весь его вид показывал, что он сейчас впитывает на всю катушку и его чакры готовы воспринять сакральное. За год знакомства с Владом, он уже привык к тому, что тот иногда проявляет просто дьявольскую интуицию. А уж его манера показывать пред начальством показушную тупизну, пусть поначалу и вбивала в оторопь молодого и горячего напарника, зато давала самый ценный результат — их двойка пережила два полных разгрома подполья. Показушная квалификация пары была слишком низкой чтобы ими пожертвовать в важном деле, ибо все завалят, и в тоже время недостаточно низкой, чтобы просто пустить в расход за то, что слишком много знают.

— А сколько стоит информация о Дорпане? О самом факте его существования и о составе?

Много ли людей знают, что это не один талантливый программер, а группа из семи хакерш? Я молчу уже о спертых у китайцев отсканированных рукописях, и о последней наработке группы — телепорте. Как ты сам заметил, телепорт работает. Причем с таким побочным взрывным эффектом, что нас помножат на ноль через пять секунд, как мы выйдем на связь с руководством сопротивления. Или ты себя считаешь незаменимым? А, товарищ Джон Коннор? Как ты там вещаешь — "нет судьбы кроме той, что творим мы сами?".

— Влад! А что нам теперь делать? — растерянно спросил Женька.

— Что делать? — Влад неожиданно недобро ухмыльнулся. — Снять штаны и бегать. Для начала разберемся с девками.

— Зачем их убивать? — вскинулся Женька. — Ты их и так до смерти загонял.

— Вот герой-защитничек! Молодость в жопе играет! Хотя идея хорошая. Молоток.

Но по сути, дела обстоят так: думаю, Наташенька с Маргошенькой, как самые старшенькие и половозрелые, имеют четкую инструкцию пустить нам по пуле в спину, как только мы станем не нужны. Эти две хитрожопки косятся на нас особенно злобно и держатся вместе. Я их провоцировал как мог, но видимо страх остаться одним в сибирских лесах с целым детским садом на руках, пока не перевешивает ненависти к злобному сержанту. Как-то так.

Женька задумался. Но не надолго. Он был молод, полон надежд, и в своей судьбе еще не испил всей чаши женского коварства. Соответственно он предложил компромисс.

— Так давай оружие у них отберем! И делов-то.

Влад задумчиво покачал головой.

— Открыто отбирать нельзя. Будет эксцесс. А потом что? Спать по очереди и ждать пока в чайник не написают?

— …????

— Яд, Жэка, у них наверняка есть быстрый яд. На случай плена. Сам прикинь, что к чему. Думай. Большой ты уже. — Влад хрипло рассмеялся и добавил, — А как вырастешь — женю тебя на Наташке. Но учти — если сплохуешь — у нее-то на твой счет рука не дрогнет. Выбирать тебе — или мы им сейчас рога обломаем, или они нас, придя в себя, кончат.

Короче, если понял, играем схему добрый — злой.

Дальше они пошли в молчании. Каждый думал о своем. Идя по спирали, они уже удалились от лагеря километра на два, совершив два полных оборота. Женька уже давно запутался, в какой стороне лагерь и вряд ли бы самостоятельно добрался до женской части команды без истошных воплей формата "Ау!!!" в стиле профессионального грибника. Но он был в паре с опытным грибником, или черным следопытом, кому как удобней считать, и поэтому не беспокоился, полностью доверившись чутью старшего напарника. Когда же Влад решил что достаточно разведал — то пошел до лагеря как по нитке.

За то время, пока разведчики отсутствовали, женский батальон уже немного очухался и медленно приводил себя в порядок. Самая старшая, Наталья, уже отползла к ручью и пыталась умыться. На хрустящих ветками разведчиков, внимания никто почти не обратил.

Влад подошел к роднику, поглядел на умывающуюся Наталью и выдал:

— Застудишься и заболеешь. Кто же распаренный ледяной водой — умывается? Совсем сдурела?

Лицо Натальи исказила гримаса злости.

— Да пошел ты, старпер. Сусанин хренов. Задрал уже всех.

В следующую секунду Влад резко дернул ее за отворот распахнутой куртки и завалил головой в воду. А затем буквально просто сел сверху на голову, утопив ее в ручье. Женька передернул затвор автомата. Дернувшаяся было к лежащему арбалету Рита, не стала брать его в руки — ствол Жэки смотрел прямо на нее. Остальные хакерши с полным недоумением смотрели на разворачивающуюся сцену, под названием — "глава прайда валяет наглую самку".

Влад деловито отстегнул кобуру от бьющейся под ним Натальи, изъял нож из ножен и откинул в сторону.

Выждав с полминуты, он спрыгнул с извивающегося тела и рывком за шиворот выкинул на траву.

Влад сделал шаг вбок и демонстративно передернул затвор автомата.

— Встать! — зло и жестко скомандовал он. Пытающаяся отдышаться, хакерша, не спешила подниматься. — Встать, я сказал! И ствол автомата уставился ей прямо в живот.

Покачиваясь, Наталья, с пылающим ненавистью взором, медленно встала на колени, а затем на ноги.

— В следующий раз, когда раскроешь пасть — просто пристрелю, ясно? — предельно жестко сказал Влад. — Дальше. Почему не выставлены часовые? Почему за полчаса не были организованы костер и просушка? Почему личный состав не накормлен, А? — разошелся в тихом крике Влад. — В отряде дети! А ты, паскуда, своей красотой заниматься начала?! А если они после этого марш-броска заболеют?! Почему, ты, тварь, вообще ничего не сделала?

— Да я… — начала Наталья, как раздался выстрел и пуля взрыхлила землю у ее ноги. Все вздрогнули. Влад сделал вид, что собирается ударить ее прикладом и Наталья отшатнулась в животном ужасе от проявляющего гестаповскую жестокость командира.

— Молчать!! Говорить только когда спросят! Ясно?! Я — твой командир! Ясно?

Ошалевшая Наталья, просто потерявшая самообладание в такой экстремальной ситуации, тупо смотрела на Влада.

Следующий выстрел, пущенный рядом, поселил в ее глазах животный страх, и разум решил просто сдаться обстоятельствам.

— Ясно?! — прикрикнул на нее Влад.

— Ясно… товарищ командир… — тихо прошелестела прибитая Наташка.

Влад решил добить ситуацию.

— Марго! — и посмотрел в сторону второй девушки, со стороны которой также ожидал подвоха в будущем.

Рита так и продолжала полу-сидеть, полу-тянуться к брошенному арбалету. Было видно что она тоже находится под глубоким впечатлением от такого феерического шоу.

— Маргарита! — Повторил, чуть повысив, голос Влад и медленно повел ствол автомата в направлении сидящих хакерш.

— Я… товарищ командир! — хитрая Ритка быстро сориентировалась в обстановке и решила проявить покорность.

— Ты все поняла, Марго? — строго и неопределенно задал вопрос Влад.

— Да! Все поняла! — Ритка деятельно закивала и отстранилась от арбалета.

За эти секунды, Наталья немного пришла в себя и ее взгляд, расширенных глаз, зацепился за ее же оружие, лежащее на траве. Непроизвольно, ее правая рука потянулась к бедру, там где раньше висела оторванная кобура.

Влад удовлетворенным кивком отметил этот жест.

— Оружие ищешь? А, Наташенька? А зачем оно тебе сейчас? Ой не проста ты, ой не проста! — Тут он рявкнул: — На колени! Спиной ко мне! На колени!

Наталья бухнулась на колени и неловко развернулась спиной к злому командиру.

— Катерина! — крикнул Влад, — Тащи сюда тюк с сухой одеждой!

Бойкая девчонка поспешила выполнить приказ. Затем она, по указанию Влада, приняла мокрую одежду у раздевшейся до пояса Натальи и передала ей сухую. Влад деловито вырвал шнур из завязки капюшона мокрой куртки. Затем подошел к Наталье, достал из заднего кармана наручники, сковал ей руки за спиной и отвел к ближайшей сосне. Там, у сосны, усадил на корни у подножия дерева и прихватил шнуром левую руку к стволу. Из отстегнутого капюшона свернул кляп и засунул ей в рот.

Затем, переместился к рядом стоящей другой сосне, и, не спуская взгляда с привязанной Натальи, опустился на корточки, упираясь спиной в ствол. Влад отметил что дождь кончился.

Он с силой пнул ногой мох.

— Что-то не сходится с тобой, душа наша, Наташа. Во время боя свалила в подвал. Перед этим по рации, в прямом эфире вызвала Комка, чем засветила дислокацию группы. А чья идея была о телепортации, не твоя ли? И прочее — по мелочи. Короче, много к тебе будет вопросов. Много.

Жестом подозвал к себе Марго и прибалдевшего от такого оборота, но не показывающего вида, Женьку.

— Назначаешься старшей, временно даю тебе звание сержанта, — неожиданно обрадовал он самую хитрую хакершу. Он сказал это достаточно громко и встрепенулись все, даже "взятая в плен" Наталья.

— Слушай сюда — всех переодеть в сухое, затем, — тут Влад начал загибать пальцы, —

Первое, Ирина и Света собирают сухостой, Катя и Настя пусть наберут воды, найдут угольный фильтр и процедят. Галина пусть ищет длинные шесты. И ты, Жэка, их выломаешь или срубишь и сделаешь из них штанги для просушки вещей. Далее еда и чай. На тебе, Марго, самое ответственное — собрать у личного состава и проверить личное оружие на работоспособность. Неполная сборка- разборка, смазка и диагностика. Проверка патронов. Оружие смазать, патроны высушить! Если этого не сделать — оружие разорвет в руке, пальцы оторвет, а личико посечет осколками. Все ясно? Выполнять!

Столь живо нарисованная картина тотального членовредительства очень ярко нарисовалась в головах у хакерш. Влад сделал ставку на их могучий интеллект и развитое воображение. И выиграл. Для почти любой молодой девушки, посеченное осколками лицо — ситуация хуже смерти.

Было видно, что Маргаритка замялась, но вслух проблему озвучить не решилась.

— Что такое? — ласковым голосом отца-командира, поинтересовался Влад, тщательно пряча ухмылку в уголках губ.

— Я не умею оружие разбирать. Наверно разобрать смогу, но собрать обратно будет тяжело. — призналась Марго, с надеждой смотря в глаза командира.

— Так что, Наталья даже занятий по владению оружием не проводила? — он спросил это явно у всех. Гул отрицаний ласковой музыкой баюкал его уши. — У меня, к вам, гражданка Наташа, накопилось очень, очень много вопросов, — подвел жирную черту командир.

Для Натальи, на текущий момент, репутацию лидера он уже похоронил за плинтусом.

— Ладно, неси сюда баул с палаткой, а затем тащи ваше ржавье. Будем чинить. — с грустным вздохом рискового сапера взвалил на себя самое опасное Влад. — А ты, сержант Маргарита, потом возьми сканер и просканируй эфир.

Через несколько минут привал опустел, все занялись своими делами.

Оружия и инструментов у команды было немного. Кроме топорика, пилы по металлу и фомки, были еще несколько мультитулов и маленький молоточек. Также было восемь Стечкиных, с сорока обоймами на двадцать патронов. Еще четыреста патронов было россыпью в пачках. Учитывая, что в питерском Сопротивлении каждый был вооружен кто во что горазд, и каждый ствол был на счету, наличие ящика с однотипным оружием, было несколько необычным. Но еще в подвале Владу дали понять, что это неприкасаемый запас, для мобильных групп, оставшихся без оружия. Однако перед Переходом, Влад настоял на том, чтобы все в группе были вооружены. И, не смотря на злобное фырчание Натальи, распотрошил коробку с оружейным "НЗ" и раздал всем по пистолету. Кроме АПС, у группы было в наличии два арбалета с полсотней стрел-болтов. Четыре калаша и сорок один магазин к ним. Также еще была мощная и дико тяжелая пневматическая винтовка с двумястами пулек. У винтовки был хороший прицел и была еще в комплекте пуледавилка с сотней свинцовых дисков, служащими заготовками для пуль.

У Жэки еще был личный "вальтер". Ножей и финок у отряда было штук тридцать.

Влад вместе с Маргаритой распаковали сканер и начали отслеживать частоты беспилотников. Без этого костер разводить было нежелательно.

Эфир был пуст. Вообще ничего не было. Ни ручная, ни электронная настройка и сканирование ничего не дали, кроме шума. Они было подумали, что произошла поломка во время Перехода, однако радиосканер легко поймал фоновый сигнал уоки-токи, который без особой опаски из-за маломощности был включен на пару секунд.

Влад отослал Марго на помощь Женьке и Галине, а сам деловито принялся осматривать и проверять оружие, изредка щелкая бойком и недовольно цокая и охая при этом чуть ли не на весь лес.

Через некоторое время, одетые в сухое, бойцы-хакерши, под мудрым руководством Марго, дружно хрумкали консервы, закусывая их галетами, пожирая глазами огонь с закипающей на нем кастрюлей с процеженной водой.

Выломанную Владом корягу использовали как очаг. Гнилушка, обгорая, придавала пламени красивые синие и зеленые язычки.

Великому Вождю, его Жестокости, кинулись нести его консервную пайку сразу две впечатленные натуры — приласканная Катя и повышенная до сержанта Рита- Маргарита. Переглянувшись, подруги остановились, и путь до командирского Олимпа продолжила только Марго.

Ей явно наскучила роль вечно второй в женском коллективе. Было видно, что пост руководителя пришелся по вкусу ее честолюбию, и отрабатывала она сейчас эту должность на полную катушку.

После кружки горячего чая, принесенного той же Маргаритой. Влад позвал всех к куску брезента, который лежал на сложенной двухместной палатке и служил сейчас оружейным столом. Чай он, кстати, даже не отпил, незаметно вылив половину содержимого в мох.

Он раздал всем разряженные пистолеты и начал лекцию:

— Оружие, это неотъемлемая часть человеческой цивилизации. Имеющий право носить оружие человек, имеет более высокий статус, чем не имеющий. Оружие — дает этот статус и заботится о вашей безопасности. Но и вы должны заботиться о своем оружии. И оно тогда никогда вас не подведет. Банальнейшая истина, заключаются в том, что без должного ухода пистолет — это пусть приятная на вид, увесистая, но вполне бесполезная, а то и опасная для своего владельца железяка.

Самое главное, оружие также как и же… кхм, любит ласку, чистку и смазку.

У вас в руках пистолет Стечкина. Автоматический пистолет Стечкина. Любимое оружие пилотов, танкистов и бойцов спецподразделений. Он может стрелять очередями.

Флажковый предохранитель одновременно служит переводчиком одиночного автоматического огня. Включенный, он блокирует затвор, курок и ударник, а также безопасно спускает курок с боевого взвода. Дополнительно предусмотрен "отбой" курка, то есть его автоматическая постановка на предохранительный взвод после снятия с боевого.

Вам стрельба — только одиночными! Стрельбу очередями могут позволить только опытные и подготовленные бойцы. Только одиночными!

Для закрепления этой важной вводной в головах, Влад перевел дух и сделал вид, что отпил из кружки, левым глазом тщательно наблюдая за Маргаритой. На кружку та не обратила никакого внимания. Народ заинтересованно слушал и вертел пистолеты в руках. Он продолжил, сопровождая свои слова наглядным показом.

— Проведем неполную разборку. Оттягиваем назад защелку магазина и вынимаем магазин из рукоятки. Проверяем, нет ли в патроннике патронов. Устанавливаем флажок переводчика-предохранителя в положение "ОД".

Влад подождал, пока все справятся с этой задачей. Краем глаза он отметил, что привязанная к дереву Наташка тоже пытается разглядеть, что происходит за импровизированным оружейным столом.

— Отводим вниз до отказа спусковую скобу. Затвор надо оттянуть до конца назад и, приподняв его задний конец, подать вперед и отделить от рамки. Затем снимаем со ствола возвратную пружину.

Кружок "умелые ручки" старательно пыхтел и скреб ногтями по металлу. Защемляя пальцы, скользя по затвору, девушки старательно пытались обуздать непослушный механизм. Влад ловко увернулся от вылетевшей из рук Светланы возвратной пружины. Еще пара пружин улетела в траву. Когда составные части были найдены и очищены от песчинок, Влад продолжил.

— Неполная разборка на этом закончена. Сборка производится в обратном порядке. После сборки нужно проверить ее правильность. Для этого флажок надо поставить в положение "ОД" и передернуть затвор. Магазин в рукоятке не должен содержать патронов! Затвор должен встать на задержку. Далее, нажатием кнопки затворной задержки освободить затвор. Затвор должен энергично занять крайнее переднее положение, а курок — встать на боевой взвод. Завершить проверку включением предохранителя. Позиция флажка "ПР". Что должно произойти? Правильно! Спуск курка с боевого взвода, его блокировка, блокировка затвора и спускового крючка.

Влад эффектно и сочно щелкал пистолетом, демонстрируя элементы сборки и проверки.

— Собираем, собираем, — подбодрил он заслушавшихся девушек.

Через некоторое время, все вновь вертели в руках пистолеты, но на брезенте остались две пружины и три пустых обоймы. Девушки с подозрением оглядывали друг друга. Пришлось вновь устроить разборку и индивидуальную сборку.

— Переходим к патронам. Берем каждый патрон и подвергаем тщательному внешнему осмотру. При осмотре патрона особо нужно отслеживать состояние капсюля. Вот капсюль, — Влад всем предъявил торец патрона. — На нем не должно быть ржавчины или зеленого налета, он ни в коем случае не должен выступать над дном гильзы. Хранить патроны надо в сухом, укрытом от солнца месте, беречь от ударов, влаги и загрязнения. Пусть каждый себе отберет и проверит по двадцать патронов.

Влад щедрым жестом указал на кучку патронов. Пока все возились с костром и просушкой, он заранее капнул зеленкой себе на мизинец и пометил с пяток патронов, мазнув по днищу.

Естественно, потом, с иезуитским удовольствием, изъял у невнимательных помеченные патроны — явно указав на зелень. Наглядный воспитательный элемент был проявлен и закреплен и здесь, сопровождаясь замечаниями и сетованиями на несчастливую судьбу горе-стрелков.

— Снаряжаем магазин!

Влад деятельно затолкал одну обойму и протянул Катерине.

— Снаряжаем, но пока не заряжаем.

Как оказалось, считать до двадцати умеют не все. У кого-то оказалось больше патронов, а у кого-то меньше. Тяжело забить двадцать первый патрон, когда есть место только для двадцати. Это вам обойма, а не вагон метро. Прошло несколько минут, и в итоге магазины были снаряжены. Влад долго колебался, но решил рискнуть.

Дело стоило свеч. Получается — он каждой из девушек лично вручает заряженное оружие, тем самым совершая примитивный оммаж, и признание себя как старшего.

Поэтому он с каждой хакершей, не торопясь, проверил постановку на предохранитель, и торжественно вручил, в конце процедуры сообщая, что это оружие офицера и служит для защиты и освобождения Родины.

Потом выяснилось, что кобуру половина пристегнула на левую сторону, хотя левшей не было.

И тут бойкая Катерина, задала вопрос.

— А стрелять когда будем, товарищ командир?

— Пострелять?!.. — Вопрос неожиданно смутил Влада. Он непроизвольно посмотрел в сторону привязанной Натальи. Увидев направление взгляда, девчонки побледнели. Чутко следившая за обучением со своего места Наталья, поймав случайный взгляд Влада, что-то замычала сквозь кляп и залилась слезами.

— Сначала нам поговорить надо, кое с кем. Кое о чем. А потом, возможно, и постреляем, — многообещающе заявил Влад. — Пройдемте-ка к нашей гражданке.

Он всех рассадил вокруг "пленницы", обозначив место себе строго напротив и посадив специально рядом с собой Катю и Маргариту. Женька остался стоять у брезента, позади спин, страхуя напарника.

Подняв руку, Влад попросил тишины в зале. Он начал выкладывать тяжелые обвинения, после каждого из которых пленница скрючивалась все больше. Кляп ей Влад вынимать не стал. Он припомнил все. И то что Наталья вызвала Комка по открытой связи, прося запчасти, после чего группу хакеров локализовали и засекли. И то, что в бою не приняла участия, трусливо шмыгнув в подвал после первых выстрелов.

О том, что не догадалась запитать ноутбуки от аккумуляторов, которые были в подвале, в результате чего вся операция чуть не полетела насмарку. Напомнил всем, что когда здание уже штурмовали, а вирус уже был запущен — не уничтожила оборудование и программы-исходники. Припомнил и идею о телепорте, который их закинул то ли в Сибирь, а то-ли в Китай, или вообще в Америку, прямо в лапы оккупантов. Особо прошелся по вопросу неподчинения и попытки покушения на товарища старшего лейтенанта, собственно его, Влада персону, между прочим, старшего по званию, в этой сибирской глухомани.

Поставил в известность, что за каждый эпизод, ей полагается черная повязка и расстрельный взвод.

В девичьих взорах, устремленных на связанную Наташу, в которых поначалу, ничего кроме сочувствия не было, потихоньку появлялись зерна сомнения, которые к концу речи дали полноценные всходы и проросли в самые настоящие, самые черные подозрения.

По ходу монолога Влад достал "стечкин", и пару раз демонстративно передернул затвор.

Завершил же Влад свой спич бессмертным и каноническим:

— На кого ты работаешь, тварь? Кто тебе дал задание? Где твои тридцать серебренников, Иуда?

Левой рукой, он не сильно, но четко бил ее левой рукой по карманам курки, словно обыскивая Наталью на предмет тридцати монет.

От каждого удара, бедное, голодное, измученное этой психологической пыткой существо, сотрясалось как от удара дубиной.

Влад вырвал у нее изо рта кляп. Рыдания сотрясали девичьи плечи. Сквозь них можно было только расслышать что то вроде, "Это не я, это неправда", безостановочно повторяемые пережатым спазмом рыданий горлом.

— Не ты? — хорошо поставленным голосом переспросил Влад? — Да кто тебе теперь поверит? Кто поручится за тебя? Евгений, что скажешь?

Влад грамотно подвел Женьку к его звездному часу. И Женька не сплоховал.

— Командир! Дадим ей шанс! Давай, я за нее поручусь? Верю — если и оступилась где, то не со зла, не по умыслу. Готов взять на поруки.

Злой и жестокий Командир решил проявить милосердие и пошел на уступки своему доброму Заму. Он торжественно заверил собрание, что не спустит глаз и будет наблюдать дальше. Но вся ответственность теперь на его заместителе, который добровольно взвалил на себя работу по перевоспитанию. Он торжественно отвязал Наталью от дерева и отдал веревочку Евгению. Тем самым, на уровне символов, вручил в его руки судьбу гонористой хакерши.

— Накормите ее! — и глядя на осевшую на руки Евгения Наташу, морально добил:

— Еду ты можешь быть еще и отработаешь, но вот утраченное доверие своих товарищей нужно будет еще заслужить. И искупить кровью, если понадобится.

— На, попей. — Влад встал, и протянул левой рукой свою кружку с остывшим чаем к ее губам и подержал, пока не выпьет. Марго не дернулась. Наташа не упала. Яда в кружке не было.

Покончив с этим опасным балаганом, командир принялся дальше думать как обустраивать лагерь.

Он пустил по паре разведчиц в стороны от родника, к запримеченным раннее крутым скатам холма на предмет детального обследования и возможности оборудования лучшей стоянки.

Жэку он сначала дернул за новыми стволами сухостоя, но тут же отменил приказ — отметив его яростное подмигивание. Жэка кормил с ложечки по-прежнему скованную и всхлипывающую Наташу. Попросить ключи от наручников у зверя-командира он и не подумал. Наверняка специально.

В результате рубили и носили стволики засохших сосенок девочки-подростки.

Разведчицы вернулись. Они рассказали, что холм слева более пологий, а справа есть почти вертикальные стены и террасы перед ними. Вероятно, пару миллионов лет назад, правая часть холма являлась берегом озера или может быть моря.

Влад пошел сам и осмотрел местность. У них была одна нормальная финская лопата и две складных туристических лопатки. План был таков — выкопать в одной из стен небольшую нору, окружить террасу столбами полукругом и сделать что-то вроде хижины, накрытой еловым лапником. Стены хижины занавесить брезентом и тканью, захваченной из подвала. Растущий на склоне густой ельник довершал маскировку.

Влад вернулся к временной стоянке. Отрядил двоих на раскопку пещеры, обозначил контуры, дал указания куда и как выкладывать породу чтобы с беспилотника не засекли свежий грунт.

Все остальные были заняты тем, что перетаскивали вещи, а затем сухие стволы и ветви с елей.

В сумерках возведение домика было закончено. Если следовать каноническим текстам — то это была мечта, воплощенная в реальность, усредненого поросенка по имени Нах-Нах.

Если смотреть сверху, с высоты птичьего полета беспилотника, то хижина выглядела как обычная елка. Здание получилось настолько масштабным, что внутрь даже можно было поставить двухместную палатку — без особого ущерба для площадей. Пещерка тоже получилась неожиданно большой. Порода шла легко и вываливалась целыми кусками и пластами. Влад даже пустил часть жердей на крепь — за три часа по три юных шахтера, посменно, вырубили четыре метра породы. Ею засыпали вкруг внутренний периметр стен, и середину, укрепив несущие столбы. Если б Влад предположил что рытье пещер будет таким успешным, он бы не стал проектировать такую большую хижину. Также, девушки натаскали еще лапника для подстилок.

Затем Влад взял обмотку, что снял в подвале с мотора сломанного станка и пустил ее по периметру ельника, окружавшего хижину, и навесил на нее пустые банки.

По его словам, это была сигнализация, "по нашему, по-военному, от диких обезьян".

Несмотря на полностью вымерший лес, где никто не видел ни одного животного или птицы — Влад сделал пару силков и установил по другую сторону от родника.

Палатку он хотел отдать детям, но после шушуканья с товарищем сержантом, подростки единодушно и добровольно легли в пещере. Влад не вмешивался. Крепь была надежной и девчатам не грозил оползень. А Марго надо дать почувствовать власть, чтобы потом проблемная и истеричная на излом Наталья, придя в себя, не смогла вновь портить всем нервы своими выгибонами. За время сидения в подвале Влад от нее устал до изжоги. Жэке она наоборот нравилась с каждым часом все больше. Любовь вещь ферромононормальная, и на нее у Влада, как он про себя философски считал, в отличие от более молодого товарища, уже есть и прививка, и аллергия и насморк.

Погода была совсем не похожа на ранний питерский апрель. Вечером было тепло, царило безветрие, но гнуса витало удивительно мало. Сумерки быстро сменились ночью. Влад установил порядок несения вахты по два человека. Хватило бы и одного. Не нравилась ему эта Сибирь, что-то в ней было не то. Он конечно читал в детстве Арсеньева "Дерсу Узала", но конкретных деталей природы и животных, естественно не помнил.

Марго, как белоснежка у семи гномов, деятельно распоряжающаяся в их уютном домике, всем указала их спальные места. Командиру отвели палатку. Одному. Опальная Наташка лежала бочком ко входу в пещерку и тихо перешептывалась с Жэкой. Влад уже украдкой было предложил Женьке ключ от наручников, но тот яростно отказался, не желая давать воли попавшей в когти добыче. Единственную поблажку, которую строгий Жэка допустил — это вывернуть скованные руки вперед, пропустив цепочку через ноги. Жэка объяснил это тем, что носить стволы и лапник в скованных сзади руках неудобно. Командир подозревал, что Наталья не была дурой и просто хотела реабилитироваться, работая наравне со всеми. А Жэка, не будь дурак, с радостью бы вился вокруг беспомощной девчушки, отлынивая от работы.

Влад конечно подивился такому садомазо, но кайф напарнику ломать не стал.

Воркующих голубков он и поставил в первую смену. Себя назначил в самую сложную — во вторую, вместе с бойкой Катериной. Товарищ сержант Марго ведала третьей сменой и имела в напарницах красавицу-блондинку Свету. Кому стоять в четвертой смене — Влад оставил на откуп товарищу сержанту.

Уставшие на свежем воздухе подростки повырубались сразу. А вот сидючи в подвале они, бывало, жужжали по полночи, обсуждая преимущества протоколов и процессоров, что вызывало истерические крики со стороны Натальи.

Влад, переживший не самый лучший, и однозначно, один из самых долгих, дней в своей жизни, уже готовился заснуть, когда костер заслонил чей-то силуэт. Он напрягся и снял свой пистолет с предохранителя.

— Товарищ командир! — раздался шепот. — Вы не спите?

— Нет, Марго, уже не сплю.

— Можно войти, мне с вами поговорить надо?

— Ну заходи…

Марго вошла в палатку и застегнула за собой полог. Разговор действительно состоялся, но велся он уже на языке тел. Образно выражаясь, Марго пришла за подписью на патенте сержанта, и Влад с удовольствием расписался. Дважды. А потом уснул.

Ему приснился какой то древний дед, который ругался на него семиэтажным матом. В конце концов Влад не выдержал и сказал деду: — Да гори ты синим пламенем, пень ушастый! — Дед взвыл и исчез, осыпавшись пеплом.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

В костре щелкнула сосновая ветка, и Влад рывком поднялся. Несколько секунд потребовалось на то, чтобы прийти в себя и вспомнить все, что произошло за последний день. Затем он рывком посмотрел на часы — было семь утра. Он проспал свою смену! Вернее, его никто не разбудил! А это значило…

Влад подхватил автомат, по весу определил, что тот по-прежнему заряжен, снял с предохранителя и тихонько выкатился из палатки.

Как ни странно, но все было в порядке, единственно, что дежурил один только Жэка.

Влад пересчитал по тушкам тела в пещере и рядом — там рядком, в две пачки, лежали все семеро и тихо сопели. Перенесенная от родника коряга, которая уже прилично обуглилась, по-прежнему верой и правдой служила окантовкой еле горящего костра.

Успокоившись, Влад прошел к выходу из хижины. У входа, жуя хвоинку и подперев спиной один из столбов, сидел со своим автоматом Жэка. Было видно, что вахту этой ночью он нес в одно жало. Однако на его лице блуждала настолько довольная и блудливая улыбка, что само собой напрашивалось сравнение с котом на рыбной помойке.

Влад сам себя поймал на точно такой-же улыбочке. Все было понятно без слов.

Однако Влад не удержался.

— Со связанными руками, а? Ну садо-мазо, ну ты даешь. Автомат-то не мешал?

Жэка в долгу не остался —

— А вот за связь с подчиненными, особенно сержантами, в некоторых странах сажают в тюрьму, — с такой же ухмылкой вернул подачу.

— Она сама пришла, — сделал попытку отбиться Влад.

— Так и я добровольно! На голову, как некоторые, не садился! — и он потянулся. — В конце концов, у нас не просто так, я ей все-таки, жизнь спас! — подтянул он железобетонное обоснование. Влад только подивился искренности, с которой эти слова были произнесены. Оказывается, весь этот спектакль карающего принца Гамлета, даже Жэка принял за чистую монету. Ну и ну. Но может и к лучшему.

Солнце уже вовсю встало, но по-прежнему на небе висела легкая дымка. Жэка подтвердил — что ни луны ни звезд ночью не было видно. Отряд по-прежнему не знал ни места своего расположения, ни точного местного времени, ни даже направления к движению. Единственным ориентиром оставалась выжженная поляна с черным камнем, но возвращаться туда совершенно не хотелось. Отряд был поднят, умыт и накормлен. Дети подземелий, которые последний год провели по подвалам, прячась от сил оккупационного корпуса, поутру страшно мучались, как похмельные. Обилие кислорода в лесу дало о себе знать излишней сонливостью и головными болями. Влад запретил расходовать таблетки "цитрамона", и собственноручно заварил болезненным лесного душистого чаю с травами. Детям полегчало. Но девчонки есть девчонки. Несмотря на откровенно поганое самочувствие, ночные утехи старших не прошли незамеченными для глазастых хакерш и теперь свидетели, мерзко подхихикивая, живописно обсуждали между собой отдельные эпизоды похождений ночных любовников. Влад только сплюнул. Он решил подняться повыше с радиосканером и прослушать эфир. Кликнув Катерину и Свету, он стал карабкаться на холм. Они залезли на поросшую сосняком вершину и попытались прослушать эфир. Опять с нулевым результатом. Затем Влад использовал часть мотка проволоки на усиление антенны и снова заставил девушек сканировать эфир. Эфирные помехи действительно стали качественней и рельефней, но ни переговоров, ни несущих волн, ни тем более вездесущей морзянки — не было услышано. Командир не сдавался.

Выбрав сосну повыше, из веревки он сделал петлю на ствол, и обдираясь об шелушащуюся кору, покрываясь липкой сосновой смолой, полез вверх. На шутки подчиненных о Винни Пухе, который сейчас встретит своих пчел, высокий командир не отвлекался. Когда лазишь по соснам самое главное — залезть по голому стволу до первых нормальных сучьев. Если поторопиться и попытаться довериться первому же перекрестью, которое обычно состоит из высохших сучьев, то можно обломаться в самом прямом, обидном и самом больном смысле.

Искусство лазанья по деревьям сродни искусству соблазнения женщин. Пока человек молод и неопытен — он пыхтит по стволу вверх, надеясь зацепить хоть какой-нибудь сучок. Опоры для рук и ног нужно выбирать очень внимательно. Горе тому, кто доверится гнилой сущности. Взрослея и матерея, набираясь опыта, человек карабкается вверх, и там уже сами сучья подставляются ему под руки и ноги. Некоторые нужно покорять подтянувшись, а другие покоряются, только стоящим на коленях, упираясь в более низшие ветви. Но целеустремленная личность всегда восходит к своим вершинам, несмотря на препоны, гниль и скользкий характер сучьев.

Влад на пять баллов прошел этот очередной жизненный экзамен. Не проявляя особого рвения, но, действуя неумолимо и последовательно, он залез на верхушку лесного гиганта. Все что он увидел — это бескрайнее зеленое море, в котором огромными валами вставали другие холмы. Влад попытался разглядеть поляну на соседнем холме, с которого началась эта лесная эпопея, но все было затянуто деревьями. Оказывается, отряд отмахал по бурелому и дикому лесу не меньше десяти километров, хотя Влад мог поклясться, что они сумели проделать только километра три. Только сумасшедший всплеск адреналина, приправленный страхом и обидой, что их могут накрыть сразу после прохода Портала, дал им силы одолеть такую дистанцию под проливным ливнем и в условиях непролазной чащи. Однако отряд расплачивался за это сейчас полной потерей мобильности — даже Катя и Светлана, выглядевшие среди всей компании посвежей, после подъема на холм, смотрелись уже довольно уставшими.

Минут двадцать Влад работал флюгером, но так и не высмотрел никаких ориентиров. Пришлось слезать с наблюдательного пункта. Так и не решив стратегических задач, Владу пришлось переходить на решение тактических. Еды в консервах у отряда было на неделю. Если урезать пайки — то на месяц. С водой проблема была решена. Ни ягод, ни плодов в лесу не наблюдалось. Дичь тоже визуально отсутствовала. Соответственно вариантов было только два. Первый вариант идти вниз по ручью, надеясь разжиться рыбой и дичью, и рано или поздно выйти к человеческому жилью.

Вторым вариантом было выбрать направление или метод движения и двигать по лесу, надеясь на удачу. Тут основной провиант добывался только охотой.

Влад отослал обеих сопровождающих вместе с оборудованием прямиком в лагерь, наказав стрелять в случае чего, а сам пошел к силкам, которые находились по другую сторону холма. И тут начались чудеса. Охотник, прямо скажем, он был никакой. Поэтому отсутствие опыта пытался заместить рвением. Силки были поставлены на проходах между кустами, где скорее угадывалась, чем была видна, звериная тропа к воде. В обоих силках обнаружилось по зайцу. Бедняги шли к воде и попались во вздергивающую петлю.

Влад не был праведником. За последний год иноземной оккупации он не раз уже обагрял свои руки в крови оккупантов и предателей. В последнем бою, Влад уложил человек тридцать, и довел оккупантов до того, что дом, который он оборонял — просто раскатали танками, предварительно расстреляв прямой наводкой. Он спокойно воспринял Переход. Органично вырвал власть из женских рук, угрожая оружием, так как по его патриархальным понятиям — в глухом лесу может быть только один диктатор, причем мужского пола. И он был готов убивать, но доказать право на власть. Но вот сидя возле трупиков двух заек, что то у него в душе хрустнуло. Это было немыслимо, это просто было невозможно — но Влад сидел и плакал.

Человеческая психика — индивидуальна, неповторима и иногда непоследовательна. Зачастую, она просто ставит в глухой тупик любого исследователя при любом отклонении от нормали. Ведь жизненный путь человека — у каждого свой, и на поступки влияет все его прошлое, его опыт, желания, мечты и представления о справедливости.

После года оккупации на территории страны уже не было нормальных людей в мирном понимании слова. Мораль сдвинулась. Человеческая жизнь, и раньше стоившая очень мало, теперь не стоила вообще ничего. Соответственно, еще можно было спрогнозировать общее направление развития общества при общей политике геноцида, но вот что выкинет каждый отдельный человек, никакому прогнозу не поддавалось.

Если, например, милитаризованный полицейский патруль выстрелит в запаршивевшую кошку, действуя в рамках программы борьбы с эпидемиями, то вряд ли можно ожидать от случайного прохожего активных боевых действий в отношении трех человек, вооруженным личным оружием и с крупнокалиберным пулеметом на турели.

Однако такой случай в биографии у Влада был.

Что у него тогда переклинило в психике — сложно сказать. То ли то, что в детстве у него была кошка, то ли обостренное чувство жалости к несчастным животным, а может, всколыхнулся темной волной в подсознании древний родовой тотемный образ священного животного, кто знает? Но впоследствии даже сам Влад удивлялся своим действиям.

В его сторону изредка посматривал только один из оккупантов, пока остальные, подловив животное в тупике, постреливали, забавляясь, по обезумевшему от ужаса коту. Влад легко вспрыгнул на подножку открытого джипа, воткнул в глаз одного из полицейских, здоровенного белозубого негра, заточенный карандаш, сорвал с агонизирующего трупа гранату и засунул ее в карман стрелка, который азартно выцеливал испуганную цель…

Естественно, что после этого он не пошел сдаваться в комендатуру, но и докладывать командованию сопротивления о своем подвиге тоже не стал. Его счастье, что он, как по наитию, в тот день заэкранировал свой индивидуальный браслет и его никто не смог вычислить — ни свои, ни чужие. Точнее, не было наития, он банально шел воровать тушняк с личного склада начпрода местной оккупационной части.

Почему Влад оценил стоимость жизни одного русского кота Васьки, средней паршивости, дворовой породы, в сержанта, капрала, рядового, джип и пулемет, все свежего натовского образца, а также приплюсуем сюда упущенную выгоду в тридцать банок тушенки, все того же натовского ГОСТа — это навсегда осталось загадкой для тех же натовских следователей криминалистов, тщетно пытавшихся составить психологический портрет носителя такого мозгового выверта. Криминалисты, даже взявшиеся за это дело, наверняка бы застопорились на самом начале расследования, так как "тушенки", на складах не было ни банки. Просто население в оккупации так называло любую еду в иностранных банках, начиная со сгущенки и заканчивая ананасами, полностью игнорируя тот факт, что на западе "тушенку" не делают вообще.

Вытерев грязным рукавом непрошеные слезы, Влад оглянулся — не заметил ли кто его минутной слабости. Сложно сказать, что бы он сделал с нежелательными свидетелями. Но все обошлось. Больше всего его удивила собственная сентиментальность. Ему, убивцу со стажем, стало жалко двух животных?! Он обкурился может чем? Вынув заек из петель, заново наладил ловушки и пошел на базу. От промелькнувшей мысли похоронить зайцев легко отмахнулся образом вкусного свежего пожаренного на костре мяса. Кратчайший маршрут пролегал через родник. Еще на подходе он заметил нездоровую активность вокруг источника. Весь личный состав, стоял в ручье в позе брачующихся раков и что-то искал. Влад подивился, подошел поближе. На него опять никто не обратил внимание. Он уже подумал, кого вздрючить, за полное пренебрежение караульного устава, но тут одна из девчушек обратила внимание на командира.

— Ой, заиньки! — умильно всплеснув руками, воскликнула девчушка.

Все остальные девчонки радостно загалдели, вылезая из ручья, и окружили Влада, держащего добычу за уши. Влад немного прибалдел от такого оборота и просто стоял столбом. Спустя некоторое время, самые наблюдательные обратили внимание, что заиньки немного того, то есть не дышат. Что тут началось! Вой, крики, визг! Умиляющиеся милые барышни в один миг превратились в злобных желчных фурий, готовых высосать кровь из охотника на зайцев. Влад еле отбился — он сказал, он поклялся, что зайки были мертвыми, и он их не убивал. Он просто пришел освидетельствовать их смерть. Смотрите — шкура целая, значит смерть была от старости.

Жэка, также вылезший из ручья просто катался по земле от смеха, глядя на то, как чуть не прикончили его напарника из-за двух зайцев.

Революционный женский комитет постановил похоронить зайцев. На самой вершине холма. Чтоб все видели братскую могилу и отдавали дань памяти героическим героям леса. Летят самолеты — привет зайчишам, плывут пароходы — салют зайчишам.

Влад взял на себя тяжелую ответственность по организации похорон и убежал в сторону лагеря. Вместе с зайцами. Следом за ним было потянулась толпа скорбящих, но быстро отстала и вернулась к своему загадочному мероприятию по взбиванию мути в ручье.

Когда Женька догнал Влада в лагере, все прояснилось. В отряде началась серебряная лихорадка. Пытливой и непоседливой Катерине, решившей умыться после восхождения, камни в ручье показались слишком тяжелыми для камней. Подруги ее конечно послали куда подальше с такой формулировкой — никто из них не был ни химиком ни геологом. Что может быть интересного в темном и влажном куске породы? Неутомимая Катерина вооружившись малой саперной лопаткой, сумела расколоть этот камень. Серебряные украшения были почти у всех, поэтому никаких проблем с опознаванием металла не возникло. Умненькая Марина даже уперла из НЗ ампулу с кислотой и полила ей металл.

Зачем они это сделали, и чего хотели добиться, никто впоследствии объяснить не смог, в том числе сама Марина.

Влад только хмыкнул.

Для начала он отослал Жэку охранять артель хакеров, переквалифицировавших в рудознатцев.

Пнул задумчиво обсыпку для столбов. Затем взял фонарик и зачем-то полез в пещеру. Выйдя оттуда, он ухмылялся самым гнусным образом. К этому времени, от рудника пришла Наталья — Жэка прислал ее на помощь в готовке обеда.

Пока остальные перебирали руками ручей в поисках самородного серебра, Влад освежевал зайцев, и отдал их в заботливые руки Натальи. Из одного зайца сварили супец, второго было решено зажарить.

Как ни банально это звучит, несмотря на все антисептические свойства серебра, и даже с учетом такого факта, что серебро официально входит в состав пищевой добавки Е174, есть его все же нельзя. Поэтому, ближе к полудню, когда накал лихорадки отступил под накалом желудочного сока, артель потянулась на запах жаркого.

Влад и Наталья, смотрящиеся как мама и папа шумного семейства, накормили всех сначала наваристым супчиком, а затем на тарелках и блюдечках их скромного сервиза, подали кусочки жареного мяса. Народ встретил мясо восторженными воплями.

Никто не связал мертвых зайцев и жареное мясо воедино в одну логическую цепочку.

Даже самые хитрые и умные мозги этой планеты, интеллект которых был даже чуть выше той планки на которой обрывался тест на IQ, и уходил куда-то в гениальность, при виде свежего, шипящего соком поджаристого мясца, полностью ушли в яркие переживания своих центров удовольствий.

Когда дети-хакеры насытились, они радостно стали хвастаться своей добычей, уложенной в пластиковые пакеты. У каждой был свой пакетик, минимум на килограмм на душу. Даже Жэка сжимал в мозолистой руке слиток самородного серебра.

Влад тщательно осмотрел добычу, похвалил отличившихся и выкинул простой гранитный булыжник, который выловил в ручье Жэка. Затем он с огоньком прочитал благодушным слушателям мини лекцию об истории добычи серебра и его свойствах.

Он прошелся по алхимии, напомнил об легендарном электриуме, рассказал что на территории древней Руси не осталось свидетельств о наличии серебряных руд. Поведал о том что серебро есть везде, даже в морской воде, но в предельно малой концентрации. Что само серебро — очень мягкий металл, и в ювелирке используется сплав с медью — лигатура. Высказал опасение о наличии свинца в руде, но тут же упокоил общественность сообщением, что согласно его собственным исследованиям — свинца и прочих примесей в виде золота и платины, здесь нет. В окончании спича, лектор-самоучка радостно завершил рассказ о нерациональном способе добычи серебра в холодных водах родника.

Аудитория немного насторожилась после последних слов. Незамедлительно последовал вопрос из зала о том, какой способ тогда рациональный? И если господин лектор такой умный, то где тогда его серебришко?

Влад просветил ищущих знание обстоятельным рассказом о пластах, местах выхода металла на поверхность и методах шахтной и карьерных выработок. А потом сказал:

— Да вы даже сейчас сидите на серебре! Посмотрите что вам служит сиденьем для пятой точки!

Девушки с удивительной прытью вскочили, откинули куртки, служащими подстилками, и увидели сложенные в столбик пласты породы, что они добыли в процессе выкапывания пещеры еще вчера вечером. Окисленное серебро конечно выглядело не очень импозантно, но их опыт уже верно подсказывал — что эта порода содержит серебро! И не просто содержит, она процентов на восемьдесят из него и состоит!

В артели началась паника. Потом беготня! Словно не было утомительного дня и заледеневшие в ручье руки снова готовы схватить инструмент и добывать металл уже в пещере.

Только громкий окрик командования, остановил начинающуюся свалку за обладание большой лопатой.

— Спокойно! — призвал к порядку командир пораженного серебряной лихорадкой подразделения. — Успокойтесь! Чего вы хотите то?

— Как чего? Серебро добывать! — был ему ответ.

— А дальше что? Что вы с ним делать будете?

Возмущенное фырканье было ему ответом — типа как чего, добудем и продадим.

— Ну добудете вы тонну, ну хоть две тонны — а дальше-то чего? Если здесь есть неразведанное месторождение — это значит что мы в такой глубокой жопе, что даже представить страшно. То есть — населенных пунктов рядом нет — зуб даю. Дальше, включайте мозг — тащить придется на себе. Больше пяти-десяти кило вы не утащите, ведь надо тащить еще и наши вещи. Стоимость серебра сейчас примерно полтысячи вечнозеленых президентов за кило. Это золото стоит раз в семьдесят дороже. Даже чистое серебро сейчас дешево. Относительно конечно. А у нас порода с серебром, еще хэ-зэ сколько тут его содержания и как его очищать. И самое главное, кому вы его собрались продавать? Страна в оккупации. Ну как, всем все понятно?

— Ну, бли-и-и-ин! — затянули песню разочарования хакерши. — Так, а что делать?

— Как что? — тут командир выдержал эффектную паузу. — Искать золото-алмазы!

И Влад громко заржал. Дальше смеяться пришлось на земле, потому что кто то из расстроенных хакерш больно саданул по ноге и он упал, плача от хохота.

Понаблюдав за сумашедшим командиром, девчонки сдали обсуждать свое незамужнее будущее. Двигать по лесу — но куда? Или знак подать — но кому? И вообще, чего делать дальше?!

Влад резко посерьезнел и принял самое живейшее участие в обсуждении, перехватив несущую волну. Идти по ручью наверняка бесполезно — раз ручей несет серебряную руду, его бы давно исследовали, и нашли выход серебра, если его течение и устье проходили по населенным человеком местам. Всему отряду по такой непролазной чащобе идти смысла мало. Зверь тут есть, он не пуган и на него можно первое время легко охотиться. Влад сделал такой вывод, после того как девчонки рассказали, что видели лисицу, которая чуть ли себя погладить не дала — так она заинтересовалась почему двуногие баламутят воду.

Поиск придется вести в несколько этапов.

Этап первый — добыча еды и создание запаса вяленого мяса и прочей пищи. Шишек там, меда, дикого щавеля — всего того, что можно найти.

Этап второй — Часть команды останется на месте постоянной базой, а наиболее мобильная группа сделает разведку на три- четыре дня пути в северном, западном, южном и восточном направлениях. Группа будет искать хоть какие-нибудь признаки человеческой деятельности. Если таких не обнаружится, то хоть составит карты местности. Все хлеб.

Этап третий — если разведчики ничего не найдут, то придется сниматься всем отрядом и идти вдоль ручья — а там как фишка ляжет.

В течении часа планы были расписаны и разъяснены. Девушки на импровизированном вече громкими воплями подтвердили правильность плана и легитимность командирских полномочий. Новоявленный князь удержал власть и заверил общественность, что они войдут в светлое будущее семимильными шагами.

Страшным ударом для девичьей психики стал первый же указ новой власти.

Их вновь послали в лес за бревнами, лапником и сушняком. Самым несчастливым пришлось копать ямы в лесу. Влад задумал наделать самые простые и эффективные силки — вырыть ловчие ямы. Для этого подходы к ручью перегораживались завалами из сушняка, а в местах прохода рылись ямы. Объем работ был огромный, поэтому Влад спокойно ушел на разведку вниз по ручью, предупредив, что вряд ли вернется раньше позднего вечера.

Четыре часа Влад спускался вдоль ручья, который, игриво журча, нес свои воды, уводя своего спутника все дальше и дальше от базового лагеря на юго-запад. По пути, в него влились еще пара ручьев, поменьше, и он уже стал более полноводным и спокойным. На исходе третьего часа Влад заметил в ручье стремительные тени. Это была рыба. Влад пошел медленнее, более пристально вглядываясь в быстрые воды. Спустя несколько минут Влад заметил крупную рыбину. Он мог поклясться, что видел форель, хотя вряд ли бы отличил форель от хариуса, а хариуса от лосося. Уж почему Влад решил что это именно форель — так и осталось исключительно на совести его подсознания. Ручей уже был метровой величины и лениво петлял между поросшими лесом холмами. Пора было возвращаться, чтобы не пришлось идти в темноте. Дойдя до третьего ручья, который впадал в основной поток, и превращал ручей в речку полутора метров шириной, Влад повернул назад. Если этот ручей потом не нырял в какую-нибудь каверну или разливался в болото — то наверняка выводил в крупную реку или водный бассейн. Об этом говорило наличие крупной рыбы.

Несмотря на то, что Влад не стал затягивать с возвращением, до темноты он вернуться не успел. Тем более что когда высыпали звезды, он вообще остановился и стал разглядывать небо. Звезды были вроде теми самыми, на которые он привык смотреть, возвращаясь, еще в мирной жизни, поздно домой с работы. Он с легкостью нашел Большую и Малую Медведицу. Однако, находка его не обрадовала. Полярная звезда была не на севере! И черт бы с ним, с компасом, который упрямо показывал направление. Компас могло и перемагнитить, или вообще, крупное месторождение руды в легкую могло полностью дискредитировать магнитную стрелку. Но вот мох на деревьях, расположение муравейников, более толстые сучья на южной стороне — врать опытному "черному следопыту" не могли. Влад четко знал, что находится в северном полушарии и движется сейчас на северо-восток, возвращаясь вдоль по руслу ручья на базу. И тут стрелка компаса полностью совпадала с приметами леса. Но вот звезды были не там, где надо. Это значило, что ось Земли, если это Земля…. Тут Влад запретил себе думать дальше. Так можно и до злых марсиан додуматься и до венерианских джунглей. Дождусь Луны, решил он, а там решим. Таким образом, отложив решение вопроса, и тем самым успокоив самого себя, Влад продолжил путь на базу, но уже серьезно сбросив скорость — стемнело.

В третий раз проверить на излом качество патрульно- постовой службы Владу пришлось на собственной шкуре. Он споткнулся о пару пеньков от срубленных деревьев, чуть не свалился в ловчую яму и под конец устроил перезвон подвешенными на проволоку банками. Было почти ничего не видно, а ноктовизора, прибора ночного видения, у него естественно не было.

Вахту, по расписанию, несли Галина и Настя. Галина была томной, русоголовой девушкой с типично славянскими чертами лица. А вот про Анастасию, смело можно было сказать, что ее пра-пра-пра бабка бежала от татар, бежала-бежала, да не убежала. Характер был у нее под стать — асимметричный и непредсказуемый. Если б никто не ложился спать и не ждали командира, то эти двое — пристрелили бы сто пудов и без окриков. Как кабанчика. Однако, все обошлось.

За время отсутствия командира, их постройку обложили переложенным мхом бревнами.

Бревнышки были небольшого диаметра — крупный лес Влад запретил валить, обязав тащить в основном сухостой с окрестностей. Однако постройка из "хижины дяди Тома" превратилась почти в избу. Шахту увеличили в размерах раза в три. Прорыли еще метра четыре, сделали круглую комнату- пещеру с полусводом и наметили разветвление на три части. В круглую комнату пробили дыру со склона, и уже в получившейся зале с вытяжкой развели огонь, перенеся его из хижины.

Хрупкие хакерши, законно опасаясь обвала, но, стараясь как можно больше разработать жилу, буквально сплошняком выложили бревнами стены и потолок в основном коридоре. Эта модернизация была сопровождена надежной крепью на шипах и без единого гвоздя. Такая страсть к "презренному металлу" впечатлила командира. Однако он знал, что такое воодушевление и энтузиазм долго не продлится. Молодежь перегорит. Если процесс не поддерживать, да в нагрузку провести еще пару лекций, наподобие той, что он прочел днем о серебре — и запал пройдет. Но, тут же, возникнет другая проблема — коллектив надо будет чем-то занять. Он с Жэкой еще ничего — всегда перетрет тему, если чего возникнет по непоняткам. А вот с непредсказуемой женской частью все вытанцовывается гораздо сложнее. Он еще в подвале насмотрелся на паучьи ритуальные пляски "Черная вдова бесится от безделья". Ему хватило. Теперь приходится выбирать — либо кого-то из них рано или поздно завалит в пещере, или девушки займутся кознями и сплетнями.

К чести девушек, Влада сначала накормили — гречневой кашкой со свежим мясцом, и напоили травяным чаем, а уже потом стали расспрашивать. Однако, тактичный Влад сначала восхитился постройкой и количеством выбранной породы, а затем обратил внимание на недостаточную, по его мнению, крепь. Он обозначил свою позицию как отеческую, отметив, что в первую очередь его интересует безопасность. Только после этого, он достал блокнот с кроками и показал карту разведанной местности. По его его оценкам, он разведал километров 15–16 вниз по ручью, но не встретил ни следа человеческого присутствия. Про сместившуюся земную ось Влад рассказывать не стал. У него не было четкой версии, поэтому озвучивать полуфабрикат он не стал.

По докладу Жэки, который организовал повторную прослушку эфира — вновь все было чисто и пусто.

Это уже было ненормально. Однако означало то, что беспилотников можно не опасаться и можно без особого риска разводить костер. Их группа с самого начала пренебрегала опасностью быть засеченной по следу костра. Но в первый раз это было сразу после грозы, а во второй немного замаскировано ельником на крыше их хижины. Сейчас их костер было засечь гораздо сложнее — дым от костра вытягивался в вытяжку и на поверхности распределялся по большой площади под корой со срубленных деревьев. Фольгу Влад пока решил не расходовать, да и смысла особого не было. Десять-пятнадцать слоев фольги хорошо экранируют на короткое время, например, во время спец-операций, но постоянный очаг ей не прикрыть никак.

Костер был уже в третий раз перенесен, очагом по-прежнему служила та самая кривая коряжка, которую Влад выломал из родника. Она конечно уже наполовину обгорела, но по прежнему служила хакершам верой и правдой.

После ужина Влад понял, почему комнат-ответвлений три. Одна была его с Маргаритой, вторая Жэки с Натальей, а в третьей, самой большой было спальное место остальных участниц отряда. Вахту ночью пришлось нести пятерым самым младшим. Влад на завтра задумал большую разведку, и поэтому костяк отряда должен выспаться.

Ночью, во время сна, к Владу вновь пришел тот странный дед. Сценарий его появлений совпадал с сюжетом появления гонца-красноармейца в сказке про Мальчиша-Кибальчиша. Дед был в изорванной дымящейся хламиде, со сломанной клюкой и заметно хромал.

Когда Владу надоели его стенания — он плюнул в деда, и тот с воем и шипением вновь растаял в дым.

Встав с постели, которая состояла из тонких бревнышек, лапника и курток, Влад разбудил Женьку и пошел с ним умываться на родник. Ярко светило солнышко. Скакали веселые белки. Пели птицы. Они вернулись в лес и занимались повседневными делами, как будто и не было этих двух дней полного отсутствия летающей живности. Далее утро продолжилось проверкой ловчих ям и силков. В силках оказались заяц и лисица. С ними проблем не возникло. Алгоритм их утилизации был прописан и отработан еще вчера. А вот ямы удивили. Даже в сломанной этой ночью возвращающимся Владом ловушке была молодая косуля. Пришлось сбегать за арбалетом и пристрелить ее. Влад не хотел шуметь на весь лес выстрелами без нужды.

Затем они отнесли добычу к лагерю. Девчонки с удивлением терли глазки и смотрели на три тушки дивного лесного зверья.

Радостные охотники подошли ко второй яме. Когда они были на расстоянии в несколько шагов, что-то внезапно выпрыгнуло из ямы и с рычанием запрыгнуло на дерево. От неожиданности оба охотника спустили курки арбалетов и, естественно, промахнулись. Они уронили разряженные арбалеты на землю и схватились за автоматы, вытягивая их из-за спины и передергивая затворы. Жэка и Влад синхронно укрылись за стволами деревьев, выцеливая этот прыгающий ужас. Прошла минута. В густых ветвях сидел кто-то и злобно шипел. Влад поднял камень с отброса у ямы и кинул его по шумящей тени. Гибкая и грациозная фигура, тягуче спрыгнув с ветки, петляя помчалась прочь, утаскивая в зубах чью то конечность.

Это был явно не камышовый кот. Товарищи выждали несколько минут и короткими перебежками, прикрывая друг друга приблизились к яме. Там лежала туша то ли лося, то ли оленя, уже немного погрызенная и без одной ноги.

Переглянувшись и не обмолвившись ни единым словом, напарники в той же боевой манере тут же проследовали к последней яме. Там явно кто-то визжал. Влад похолодел. Ему вдруг почудилось, что какая-то бабушка шла по лесу и попала в яму, а теперь лежит с переломанными ногами и блажит на весь лес. Судя по выражению лица Жэки, его посетила аналогичная мысль. Действительность оказалась более прозаичной. В самой большой яме сидел целый выводок диких свиней. Здоровенный секач, самка и пять поросят. Они все верещали на разные голоса, а секач еще и яростно бросался на стены ловушки. Трое из пяти поросят уже были им, по видимому, забиты, во время метаний. Снова пришлось идти за арбалетами. Однако задача была не простой. Секач метался как бешеный ниндзя, уворачиваясь от стрел, так и норовя выскочить из ямы и успокоился только с пятой стрелы. Двоих поросят оставили в живых.

Потребовался час времени, чтобы всю добычу снести к пещере с избой. Владу пришлось дать инструктаж, чтобы все ходили тройками, прикрывая друг друга. Животные вернулись в лес, это было хорошо в плане самообеспечения мясом, но они явно были совершенно дикими и почти не боялись человека.

Добычу следовало разделать — снять шкуры, освежевать и нарезать для вяления. Для поросят сделали маленький загончик и выпустили их туда.

Солнце перевалило за полдень, пока все не было сделано. Влад однако не забыл сделать распоряжение о солнечных часах. Ирина скрупулезно отметила полдень и сопоставила с данными компаса. Самая большая тень совпала с их полднем на наручных часах, а направление тени четко было параллельно стрелке компаса. Закусив свининкой, Влад принял решение выдвигаться. Он решил взять с собой еще двоих — Женьку и Наталью. Еще вчера вечером он думал пойти один, но такая активность вернувшейся к жизни фауны заставила пересмотреть свои планы.

Два автомата он оставил Марго с ее командой. С собой взял кроме автоматов, своего и Женькиного, арбалет, и еще пару "стечкиных" — для себя и Натальи. Также взял палатку, одеяла и консервы, рассчитывая на три-четыре дня пути.

План путешествия был прост — идти ровно на север. Два дня туда, два дня обратно. Если промахнутся с выходом — есть ручей, по руслу которого они всегда выйдут к лагерю. Влад строго-настрого наказал Марго быть осторожной и по одной в лес никого не выпускать. Выработку породы тоже ограничить — если завалит, откапывать их тут некому. И вообще сидеть тихо, жевать медленно и не отсвечивать. А лучше нарезать палок и заниматься производством арбалетных болтов. На разумный вопрос Марго, из чего делать наконечники, Влад поднял с земли кусок серебра и положил ей в руку.

На прощание он ее конечно поцеловал. Отец-командир как никак.

Тут в мыслях Влада начался легкий сумбур. Слово "отец" тут вообще было неуместно, подумал он, и вообще сквозит легким инцестом. Точнее сказать "любовник-командир". Но выражение "любовник-командир" Владу показалось корявым, поэтому он решил себя считать мужем-командиром. Остапа понесло…

Шестеро девчонок грустно провожали глазами уходящий в лес разведотряд. На их лицах были смешанные чувства. Но только одна из них плакала, с растревоженной до самого глубокого дна душой.

Марго еще никто и никогда ТАК не целовал…

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Влад, Женька и Наташа втроем шли по лесу. Первым в разведотряде обычно шел Влад. У него в руках было толстое короткое копье с наконечником, сделанным из ножа. За плечами рюкзак и автомат, на боку еще один нож и "стечкин". Посередине шла Наталья, тоже с рюкзаком на спине, ножом и "стечкиным" на бедрах. Арбалет был привязан к ее рюкзаку. Замыкающим шел Жэка. У него был автомат, Вальтер на поясе и целый арсенал ножей, притороченных к лодыжкам, бедрам и предплечьям. Также оба разведчика на предплечье имели по пружинному арбалету.

Они уже вторые сутки шли и шли ровно на север. Влад тщательно картографировал окружающую местность. По пути они старались взбираться на верхушки холмов и там делать привязку местности по окружающим вершинам соседних возвышенностей.

Это был дикий, нехоженый лес. За время пути дважды приходилось стрелять, чтобы избежать нападения голодных хищников. Один раз это была пума, которая кинулась на Влада, но ее удалось ранить, а во второй раз они в три ствола завалили здоровенного черного медведя, который захотел полакомиться человечинкой. Челюсть медведя, когти и отрубленные передние лапы теперь лежали у Влада в рюкзаке. У них из-под ног постоянно прыскали зайцы, убегали любопытные лисицы и уносились всполошенные барсуки.

Самое главное в лесу для быстрого и скрытного передвижения — это найти нужный темп и ритм леса. Если войти в резонанс с природой, то сучки не будут предательски щелкать под ногами, ветви хлестать по глазам, а птицы своим галдежом выдавать ваше присутствие. Нужно почувствовать природу, лес должен стать вашей частью, а вы должны стать частью леса. Нужно научить свои глаза видеть все и сразу, отмечать чуждое движение, находить оптимальный маршрут. А вот свое сознание нужно научиться отключать. Дикий Лес не любит мыслителей.

Тройка разведчиков показала такую прыть и выносливость, что Влад, рассчитывавший преодолеть не больше сорока километров за два дня, вошел в азарт и гнал отряд все дальше. Ладно Жэка, пусть и бывший обычный городской гопник, все-таки мужчина, но от Натальи он такого спортивного духа точно не ожидал. В разведчиков словно вселился бес, который придал им сил и воли дойти до края горизонта.

Разведотряд проделал уже под сотню километров, если не больше, когда на исходе третьего дня они вышли на лесную дорогу. Они должны были повернуть еще днем, но Влад, четко помня заветы Командора, попросил три дня пути и топор на свою шею. Топора у команды не было, поэтому он почти ничем не рисковал. Влад даже провел параллели с той самой экспедицией, указав, что корабля было три, и он даже знает, кому какой позывной принадлежит. Так Жэка стал "Пинтой", Наталья стала "Ниньей", но вот когда дошло дело до собственного позывного, то Влад четко указал себя как "Колумб". Однако от позывного Санта-Мария он еще долго потом отмывался. Он не стал вспоминать спутникам, что в Мексике был такой полководец, почти тезка — Санта Ана, организовавший американцам Аламо. Он просто побоялся превратиться в Анну-Марию, зная гадский закон создания прозвищ. Да и так хорошо историю, кроме него, никто и не знал.

Дорога была весьма странной. Выдерживая общее направление, она петляла как сумасшедшая. Такое впечатление, будто это была тропинка, которая легко бежит по лесу, огибая деревья и которую превратили в дорогу, не особо заботясь об удобстве пути. Вдоль дороги, тут и там, лежали оттащенные в сторону и сгнившие корневища.

Влад дал жестами понять, чтобы Наталья следила справа, а Жэка прикрывал слева и вышел крадучись на эту странную дорогу. Он сел на корточки, тщательно изучая следы.

Дорога была наезженной — были видны колеи, колеи от простых тележных колес. Среди полос выдавленной земли были видны следы подков. Но самое главное — Влад обнаружил и следы человеческих ног. То, что он увидел — его совершенно не обрадовало. Часть следов принадлежало людям с удлиненной узкой ногой и гладкой подошвой без каблука. Другая часть явно была оставлена лаптями. Были и следы сапог, с ярко выраженным каблуком с оковкой.

Влад вернулся в придорожные кусты, тщательно заметая за собой следы.

Разведчики не спешили идти по дороге. Слишком много непонятных следов. Ни одного следа с привычной рубчатой подошвой. Нет следов автотранспорта. А следы лаптей?! И что это за детские следы с такой вытянутой ступней? Они оттянулись на полусотню шагов в лес и, кратко посовещавшись, решили сделать привал. Дорога нахожена — рано или поздно, кто-то должен пройти, а там уже можно и решить что делать. Им не пришлось долго ждать. Через четверть часа по лесу раздался перестук — это колеса одинокой подводы неторопливо преодолевали насыщенную корнями дорогу. В подводу была запряжена лошадь и ее под уздцы вели пожилой мужик и молодой парень. Они были одеты почти одинаково — в две рубашки коричневых оттенков, короткая поверх длинной. Еще на каждом были шерстяные штаны темно-серого цвета и такого же цвета шапки.

Парень был обут в лапти, а вот пожилой спутник явно щеголял кожаной обувкой. Еще пожилой выделялся блестящим черным поясом, с прицепленным к нему ножом. Подвода везла сухостой и сучья. Это было очень странно. Зачем деревенским везти дрова за тридевять земель, да еще по такой ужасной дороге? Деревня явно была неблизко. Не слышно ни лая собак, ни запахов дыма, ни детского визга.

Жэка радостно рвался на дорогу поздороваться с селянами. Он рвал на себе тельняшку и радостно шепотом орал, что это Сибирь, на крайний случай — Подкаменная Тунгуска. И что он-то точно знает, что нужно валить картавого сейчас, пока тот немцам не успел продаться.

Влад ударом под дых привел "борца во времени" в чувство. Та каша из исторических анекдотов, что царила в голове у напарника, его сейчас не волновала даже как источник для собственного смеха. Ему нужно было железное подтверждение.

Разведчики неслышными тенями следовали вдоль дороги, держа повозку на краю видимости. Влад опасался близко приближаться из опасения быть обнаруженным.

Через три часа, когда уже наметились сумерки, они вышли к деревне. Как и положено, она была окружена полями. Но на полях настолько густо росли деревья, что их можно было принять за рощи. Какой смысл держать деревья, да еще в разнобой, на своих полях, было совершенно непонятно. Лес в окрестностях деревни был будто специально вытоптан. Прикоснувшись к стволу сосны, Влад обнаружил, что кое-где полностью срезана кора и приставлена к дереву обратно. Под некоторыми деревьями будто искали клады — земля была выкопана и корни были обнажены. Такие шурфы были на каждом шагу.

Тут явно творилась какая-то хрень.

Разведчики решили наблюдать за деревней. Влад достал цифровую камеру, пристроил ее и включил увеличение. Он тут же обратил внимание, что дома сложены из камня и глины. Это вообще было запредельно. Зачем делать дома из камня, когда рядом такой густой лес? И сколько на это потребовалось камней? Их что, со всей округи собирали для этой деревни, в которой разведчики насчитали с полсотни домов?

Странностей уже набралось вагон и маленькая тележка.

А деревня продолжала жить своей нехитрой жизнью, готовясь к ночи. Пастухи гнали скот с полей, детей звали домой, собаки тихонько перебрехивались. Но тут стала происходить другая странность — люди вместе с детьми выходили из своих домов и затем заходили в самые большие, длинные дома, над которыми курился дымок из печей. Над остальными домами из труб дыма не шло. Спустя некоторое время народ вновь стал расходился по своим домам. Что это были за здания — молельни или столовые, или то и другое, совмещенное вместе, было совершенно не ясно. И почему в деревне почти не топят печей?

И что это за глушь такая, прям как русская деревенька конца…надцатого века. Если это староверы, то где церковь?

Надо было прокрасться в деревню и подслушать разговоры. Пока разведчики не знали даже языка, на котором говорили селяне. Но собаки явно не зря несли сторожевую службу. Надо было как-то выкручиваться, но хоть умри получить информацию.

В сумерках, разведчики снялись с места и стали обходить деревню. Уже совсем почти стемнело, когда в стороне от деревни они наткнулись на огонек. Влад принял решение идти прямо на него. Через четверть часа они вышли к покосившейся постройке. Забором ей служили высокие кусты шиповника и роз. Над зданием, на выступающем комле висел белый козлиный череп. Дверью служила черная медвежья шкура. На шкуре белой краской были нанесены руны.

Наталья дернула Влада за руку, и они крадучись отошли от дома.

— Кольгримма, — ахнув, шепотом произнесла Наталья — Черная ночь! Это жилище ведьмы!

— Это написано рунами? — уточнил Влад. Наталья кивнула.

— Старонорвежкое руническое письмо. Женское имя.

— А зачем вместо дверного замка вешать свое имя? — спросил Жэка.

— Если селяне знают имя ведьмы — то она им не опасна. Это деревенские поверья. — менторским противным тоном просветила его избранница.

— Но зачем его писать? Неужели в деревне немые? Что за фигня? — наседал на вопиющую непонятность Жэка.

— Я откуда знаю?! — взвилась Наталья. — Должен быть столб вкопан, и там вырезано имя. Но тут вообще почти нет ничего из дерева. Разве что перекрытия для крыши. Я сама ничего не понимаю.

— А ну тихо, горячие финские парни… и девки! — шикнул на них Влад.

— Значит мы в где-то в Скандинавии. Этот-то факт железный. Руны, — не успокаивался Жэка.

— Не факт. — охолонил его Влад. Финно-угорские племена пришли с Урала. А викинги вообще далеко плавали. Мы можем быть сейчас хоть в Гренландии, хоть в Америке.

— Так, ты балакать можешь на старо-норвежском? — обратился он к Наталье.

— Только руны читать. Слов могу и не разобрать, я только примерно представляю как они звучат. — ответила Наталья.

— А откуда ты вообще руны знаешь? Ладно, потом это выясним. Тихо!

Влад внимательно поглядел в ночь, оглядывая окрестности. Из хижины ведьмы донеслось бормотание, которое становилось все громче.

Разведотряд вновь подошел ближе, чтобы можно было расслышать слова.

Наталья с полчаса вслушивалась в бормотание и выкрики, которые издавались изнутри хижины ведьмы. Не требовалось большого интеллекта, чтобы по обертонам идентифицировать голос ведьмы.

Затем отряд вновь оттянулся на исходную, чтобы выслушать Наталью.

— Я поняла только часть, но речь идет об одном и том же. Ведьма умоляет дух леса проявить милость или доброту. Дух леса очень недоволен чем то. Кто-то срубил священный лес. Поэтому требуется вира. Лес требует пять жизней молодых девушек, ведьма торгуется. Она постоянно повторяет — одно дерево, одна жизнь. Это закон альвов.

Влад подумал.

— Мы сегодня видели дровосеков. Они черт-те откуда везли сушняк. Думаю, эти события связаны. Остаемся. Надо проследить ситуацию.

— А альвы это кто? — вновь стал пополнять свое образование Жэка.

— Эльфы, или иногда гномы. Короче — чудной народец. — Влад шиканул высшим образованием. — Все, оттягиваемся в лес на ночевку.

Ночь прошла спокойно. Разведчики несли вахту по очереди, держа под рукой арбалет.

Наступил рассвет, и пришло время принимать решение — или уходить, пока их не засекли, или оставаться. Риск засветки был очень высок. По следам было видно, что деревья вокруг поселка постоянно подрываются у корней и вытаптываются. Влад принял решение наблюдать пока возможно.

Через час после рассвета, коров, коз и баранов погнали в поле. Пастухи их прогоняли зачем-то крюком — через лес. Если стадо достаточно долго гонять через один и тот же лес — то лесу будет плохо. Не будет леса. Но и скотину так гонять опасно — ноги поломает. Общий смысл таких поступков пока ускользал от Влада.

Внезапно, из леса, с другой стороны от разведчиков, раздался звук рога. Чистый, глубокий звук поплыл над деревней. Разведчики увидели, что в деревне началась паника. Матери хватали детей и относили домой. Мужчины высыпали на главную улицу. Из хижины ведьмы вышла сгорбленная, костлявая фигура и, тяжело опираясь на клюку, поковыляла в сторону деревни.

Из леса выскочил конный отряд. На глаз их численность была сабель в полста. Влад выставил камеру и включил максимальное увеличение. Отряд галопом выскочил главную улицу деревни и, сбив с ног крупами коней пару человек, полуокружил толпу безоружных селян.

Кони были разных мастей, но выделялись больше всего белой.

Белые кони были украшены белыми же лентами. Приглядевшись, разведчики с удивлением обнаружили, что это шерсть! А на лбу у каждого белого коня красовался рог. Невероятно, но это были единороги. Еще удивительнее были всадники. Они были одеты в ослепительно белые, голубые и зеленые одежды с широкими плащами, ниспадающими на крупы своих единорогов. Седел не было. У каждого воина был сзади приторочен лук, и по два меча висело по бокам. Щитов не было. Фигуры седоков были стройные и грациозные. Поначалу, разведчики посчитали их всех женщинами, но приглядевшись, по амплитуде движений догадались, что это, в основном, мужчины. Только пятая часть отряда, в белых плащах, красных плюмажах, и на белых единорогах, были девушками. Это было видно по элементам доспехов, которые рельефно, даже на расстоянии, подчеркивали вторичные половые признаки. Воины-мужчины носили светлые кольчуги, в отличие от закованных в золото панцирей боевых подруг. И сидели на вполне обычных скакунах гнедых и вороных мастей. Черты лица пока было сложно разглядеть под шлемами. Двое из воинов спешились, сняли шлемы и один взял под уздцы единорога одной из всадниц, а второй подал ей руку. Всадница грациозно спрыгнула с единорога, единым движением сняла алый шлем, и золото волос рассыпалось по плечам белого плаща. Она взмахнула правой рукой, с зажатым в ней дротиком и женское контральто певуче запело над деревней.

Тон голоса был обвиняющий. Мужчины-воины поддержали ее дружным криком.

Они выдернули из толпы пятерых человек и поставили их на колени.

Бабуся как раз успела приковылять к деревне и, махая клюкой, что-то закричала. Двое воинов кинулись к ней, схватили и приволокли к золотоволосой. Ударами под колени, они заставили старуху упасть под ноги к ней. Старуха продолжала что-то вещать, что-то доказывать. Из толпы селян вышло двое вчерашних дровосеков. Видимо, из-за них был весь сыр-бор. Молодой парень сделал шаг вперед. Золотоволосая что-то коротко спросила, парень в ответ кивнул. Пожилой внезапно дернул парня за плечо и пинком отправил в толпу. Он вышел вперед, поднял голову, и начал бить себя кулаком в грудь. По ходу пьесы, похоже, что он брал всю вину на себя.

Золотоволосая кивнула. А затем громко крикнула что-то рифмованное. Громко крикнула. На весь лес. И лес ей ответил. Довольный гул раздался меж ветвей.

Разведчики вжались в землю. Влад догадался, он понял, что сейчас произойдет. Не теряя времени, нащупал рукой голову Натальи и пригнул ее к земле, предупреждающе зашипев. Наташа не осталась в долгу и зашипела в ответ. Жэка недоуменно посмотрел на клубок шипящих змей и пнул командира в ногу.

Командир буркнул.

— Тихо всем! Не смотреть! Кто взвизгнет — сам прирежу.

Тем временем, на площади события стремительно двигались к трагическому концу.

Пожилой обреченно вытянул руки перед собой. Один из воинов подскочил и одним ударом их отсек. Раздался леденящий страшный крик и мужик упал на землю, разбрызгивая кровь во все стороны. Капли крови видимо брызнули на одежду золотоволосой, так как она яростно заблажила. Народ с площади кинулся врассыпную. Золотоволосая с яростью кинула свой дротик в катающегося по земле пожилого мужика. Затем она повелительно крикнула приказ своим воинам, которые выстроились пятеркой возле селян стоящих на коленях. На солнце ярко замерцали белые отблески клинков. Однако фигуры селян продолжали стоять на коленях.

Пешие сели на лошадей, и стремительной кавалькадой отряд втянулся обратно в лес. На деревенском пустыре осталось только восемь фигур. Из них только две подавали признаки жизни. Это был молодой парень-дровосек и ведьма.

Селяне забились по домам. Деревня будто вымерла. С края села, тоскливо, по волчьи, начала выть собака, за ней этот скорбный вой подхватили другие. И скоро воздух наполнился звуком ужаса и неизбывной тоски.

Наталья отплевалась от земли и удивленно уставилась на пустырь.

Влад первым делом извинился перед разъяренной Натальей.

— Извини, не хотел, чтобы ты видела казнь. Прости.

Не ожидавшая таких искренних извинений Наталья, буркнула, что она уже большая девочка, и тут же переключилась на другие проблемы. Постоянные нагоняи от Влада она воспринимала уже спокойно и как минимальное зло, которое просто нужно вытерпеть со всем христианским смирением. Тем более, своим немаленьким хакерским интеллектом, она в душе отметила, что со своим импульсивным характером, она действительно могла закричать, и тут Влад был прав.

— Но ведь это светлые эльфы! — голос ее был полон удивления. — Избранный народ!

Влад с Жэкой охренели. На их глазах казнили шестерых, а эта коза поет про эльфов.

За время оккупации они уже насмотрелись на казни, и их сердца покрылись окалиной и зачерствели, но такую подачу от спутницы они совсем не ждали. Ее волновала не казнь, а то, что это были светлые эльфы!

Первым нашел, что сказать Влад.

— Страшно извиняюсь, но я таки знаю только один избранный народ, — на еврейский манер передразнил ее Влад. — Ви будите смеяться, но таки тут явно работал не Моссад.

Жэка его перебил:

— Ни одного "тавора" или "узи" я не видел. А вот если они твои эльфы, они же американцы, то и М-16 я не видел ни у одного. Сплошной антиквариат и холодняк. И кстати все белые, ни одного цветного. Или они здесь, в глубинке, забелились как Майкл Джексон? Русские болотные комары пигментировали кожу? Хотя главная у них — явная стерва, тут ты верно подметила.

— Они не мои эльфы! Вы их уши видели? — прервала это Женькино словоблудие Наталья,

— Уши, и глаза!

— А чего там глядеть. Баба как баба — две руки, две ноги, посередине дырка. Уши — это у котенка, который на наждак прыгнул. Да мне плевать, что там с ушами! Вон, мода была, оттягивали мочки до плеч.

Влад не сдавался. Это было не в его характере. Так герои Брестской крепости, еще месяц держали оборону, отказываясь верить, что Красная Армия разгромлена и откатывается к столице. А в сказки Влад не верил. Категорически. И жизнь он привык упрощать до простых понятий.

— Ну и что, что уши длинные и торчат! Вот что бывает с теми, кто ест генно-модифицированную сою! Плюс еще и десяток пластических операций по смене цвета кожи!

Наталья выхватила камеру из рук Влада, открутила чуть назад запись, включила стоп кадр и увеличила снимок золотоволосой. Лицо было красивым. Очень красивым, но своей собственной нечеловеческой завораживающей красотой.

На разведчиков смотрело вполоборота, вытянутое породистое лицо. Правильные черты лица, высокие скулы. Однако глаза были раскосыми и миндалевидной формы. Из-под прически торчали длинные и изящные, покрытые золотистым пушком, ушки. Это была натуральная эльфийка. Очень красивая, но не человек. Эльф. Эльф, казнивший сейчас шесть крестьян. Что бы ни сделали селяне, они не заслужили такой участи. На разведчиков смотрел Враг. Враг опасный и жестокий, не знающий ни пощады, ни жалости.

Мужики посмотрели друг другу в глаза. Это был момент истины. Что делать? Уйти, оставшись не обнаруженными, в лес и вновь искать шанс, надеясь на выяснение ситуации, или рискнуть, раскрыться и получить информацию прямо сейчас? Они одновременно передернули затворы, одновременно поднялись с колен, одновременно бросили Наталье "Жди здесь!". Прикрывая друг друга, от дерева к дереву, двинулись к пустырю, ставшему местом казни.

Первым делом они осмотрели стоящих на коленях. Это было ужасно. Казненные еще были живы. Точными ударами мечей эльфы перерубили им позвоночники. Тело еще было живо, но не откликалось на команды разума. Люди не могли пошевелиться и просто ждали смерти, не в силах ничего сделать. Жэку вывернуло наизнанку. Владу тоже было нехорошо. Такая казнь не укладывалась в их сознании.

Влад вытащил дротик из тела старого дровосека. Внимательно осмотрел. У дротика было легкое древко из светлой породы дерева. Лезвие было волнистым, в виде вытянутого широкого листа. Металл лезвия был похож на бронзу. У всадниц было приторочено по тубусу к крупу единорога — теперь понятно, что это были колчаны для таких вот дротиков.

Мужики подхватили старушку под руки и поволокли к ее хижине. Молодой парень остался сидеть у трупа своего сородича, вероятно, отца.

Наталья их уже ждала у хижины. Она догадалась и сама, куда могут потащить старушку.

Лицо у костлявой старухи было разбито. Кто-то сильно ударил ее в щеку. Мужики положили ее на топчан, Наталья нашла ветошь и посудину с водой и вытерла старушке лицо, а потом сделала компресс. Парни удивленно рассматривали посуду для воды — это была обработанная половинка высохшей тыквы. Деревянной посуды почти не было. Топчан — и тот был каменный с наброшенной поверх шкурой! Эта цивилизация явно не уважала изделия из дерева.

Старуха начала что-то бормотать. Влад взял один из предметов, идентифицировав его как стакан, и смешал там спирт из личного "НЗ" и серебряную воду родника из большой фляги, вделанной в рюкзак. Он осторожно, по глоточку, напоил старушку и сказал Наталье, чтоб она переводила все, что услышит и сможет интерпретировать на русский. Потихоньку старуха стала приходить в себя. Через четыре часа разведчики уже узнали довольно много вещей. Наталья переводила с каждым часом все лучше. Да и разведчики, поймав ритм этого несложного языка, уже сами почти улавливали смысл.

Людей принесли в жертву духу леса. Молодой дровосек случайно топором повредил корень мэллорна и дух леса нажаловался на это эльфам. По закону эльфов полагалось отдать одну жизнь за одно дерево. То есть за любое срубленное дерево — казнили одного человека. Лес для эльфов был священен. Но тут был вообще факт покушения на мэллорн — что-то вроде святыни для самих эльфов. Вдобавок дух леса имел огромный зуб на людей — те вытоптали скотом довольно большой участок леса, и сверху этого был убит один из его хранителей. Влад понял, что тут речь идет о черном медведе, которого они пришили.

На вопрос, давно ли тут эльфы, старуха ответила, что они были тут всегда. Они перворожденные, самые умные и мудрые. Они носители светлых знаний. Это люди пришлые. Люди — самая последняя из рас.

Тут же старушке задали вопрос, а сколько тут рас. Старуха начала какой-то речитатив, так у всех свернулись уши и захотелось подремать. У Натальи скудных знаний ну никак не хватало для идентификации всех народностей — только на слух, по созвучию, разведчики уловили в стихе драконов, орков, великанов, гномов, а также эльфов нескольких модификаций. А бабка, явно перекинувшись в автоматический режим, с ничего не выражающим лицом изображала онлайн поддержку сотового оператора. Она все говорила и говорила. Это могло занять довольно много времени.

Влад жестом, единым для всех цивилизаций, палец у губ, попросил старушенцию прекратить лекцию.

— Это что-то вроде "Младшей Эдды", — сказал эрудированный командир, — устная энциклопедия в рифмованном виде. Передается из уст в уста на протяжении поколений. Дешевых носителей для информации тут нет, остается только один способ — человеческая память. Один хрен — надо записывать, потом расшифровывать, так мы ничего не поймем. Одно ясно точно — мы не на Земле. Или на Земле?

Яркая и шальная мысль пришла в голову Владу, и он обратился к старухе:

— Это Мидгард? Дас из Митгард? Ферштейн? Олл ланд из Мидгард? Андерстэнд? Ор Асгард? Ор Ётунхейм?!

— Ванахейм. — старуха сделала костлявым пальцем круг в воздухе и четко вновь произнесла. — Ванахейм!

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Влад тяжело присел на каменный же табурет у кровати и глухо повторил — Ванахейм?!

Больше всех удивился меньше всех знающий Жэка.

— Ванна — хейм. — он тоже попробовал расшифровать в первый раз услышанное слово. — Страна ванов, верно, Влад? — затем Жэка, сделал неожиданный вывод — Мы все таки в Китае? Ваны, это ведь китайцы?

— Нет, Жэка, мы к сожалению не в Китае. Это вообще не Земля. Это Ванахейм, один из миров. Миров из мифов скандинавов.

— Но миров всего три! Стопудово три! Если конечно брать всю эту древнюю Скандинавию. Да, точно, я по фильмам помню — три мира! Асгард с грудастыми валькириями, Етунхейм с ледяным адом и великанами, и мы — Митгард, срединный мир с героями.

— Жэка, когда в Голливуде писали те сценарии — сценаристы были в отпуске. Миров девять. Их соединяет великое древо Игдрассиль. Если поверить старушке, то мы в Ванахейме, мир к западу от Митгарда по вселенской сетке координат. Но если мы в обиталище ванов, то где сами Ваны? Это самые старые и мудрые боги. Старше асов. Почему тут рулят ушастые?

Натали! Спроси где Ваны?

Судя по ответу старушки, Ваны были, да сплыли. Кончились Ваны. Вторая война с асами морально доконала старичков и те ушли на другой энергетический уровень. Часть из них стала духами лесов и гор. Для победы Асы вступили в союз с светлыми эльфами из Льесальфахейма, еще одного из миров, населенного исключительно эльфами, и по достижении результата ушли. А ушастые остались. Или их оставили. Им отошли значительные территории. С духами леса эльфы ладили всегда.

Жэка тем временем тяжело переживал то что он не в Китае. Его самолюбие было сильно задето, тем что он не угадал. Он почему-то решил, что он виноват, в том что они в скадинавском мифе:

— Надо было мне больше фильмов смотреть про древнюю Грецию — глядишь и провалились бы в Трою, или там поближе к Олимпу. А там рукой подать до Крыма! А в Трое я вообще всех знаю! Елену, ее мужа Ахиллеса и лучника Одиссея!

Русская душа — загадка для иноземцев. Логика непредсказуема, выводы неожиданны. Влад не стал разочаровывать Жэку очередным разоблачением мифов, но поддержал товарища в трудную минуту. Типично русское самобичевание и взятие любой вины на себя он не приветствовал.

— И что, если бы тебе в детстве читали больше русских сказок, мы бы уже на Змея Горыныча рогатину вострили? Забей. Есть мнение, Евгений, что Олимп — это самый что ни на есть сермяжный Асгард. Как-то так. Так что мы еще попьем нектару, да посчитаем эльфов и в этом мире и в нашем.

Наталья! Давай ближе к телу! Где на Землю отходит пепелац и почем билетики?

Влад посмотрел в округлившиеся глаза Натальи и перевел на нормальный язык:

— Как домой нам попасть? Валить пора отсюда. У нас своих эльфов, незаваленных еще, там табунами в натовском камуфляже до черта ходит.

Старуха ответила что не знает. Наталья перевела, хотя и так все поняли ответ.

— А кто знает? — Влад был неумолим.

Старушка дала понять что есть священные книги, они хранятся у семи эльфийских племен. Там наверняка можно прочитать о переходе. Книги хранятся в эльфячьих святилищах и охраняются примерно как Форт Нокс. Книги нужны все семь. Асы специально разделили знания между своими союзниками, чтобы те не вздумали шляться по мирам.

Влад громко помянул белого пушистого песца и всех эльфийских предков. В его ярком и живописном спиче четко прослеживалась родственная связь, что законом Менделя явственно выпирала из эльфов своими ушами и, возможно, хвостом, место под которым потомки светлых песцов вылизывают сами.

— А как люди попали сюда? — Влад явно решил выйти через вход, раз у выхода висела такая сложная меледа из семи составляющих. (меледа — скандинавский железный замок с хитрым ключом).

— На кораблях! — ответила старушка. Все ясно услышали слово "драккар", поэтому перевода и не требовалось.

А обратно, на драккарах, можно вернуться в Митгард?

— Нет, — отвечала старуха устами Натальи, — Только тот, кто владеет соларстейном, может войти в туман и оказаться в этом мире. Обратного через море хода нет.

Влад достал компас. — У нас есть соларстейн! Где можно найти проход?

Старуха с уважением взглянула на Влада

— Ты великий конунг, раз у тебя хранится такая реликвия! Но ты же сам должен знать, если прыгнуть со скалы — обратно запрыгнуть нельзя.

Влад подумал. Убрал компас обратно в карман.

— А где можно найти ту скалу, с которой можно спрыгнуть в Митгард?

Тут уже Наталья задумалась. Ей предстояло перевести более чем не простую командирскую аллегорию. Однако она справилась.

В ответ старуха расхохоталась злым ведьминским смехом.

— Тут вам не средина миров, чтобы прыгать как белки, из мира в мир. Только из Митгарда и Асгарда раньше можно было так прыгать. А сейчас вообще все поменялось. Ванахейм теперь выше Митгарда, и сила его растет. Связи миров нарушились. Скоро Ванахейм станет центральным миром, и тогда эльфы всем покажут, где раки зимуют.

— Скажи ей, что мы из Митгарда. И что эльфы уже там всем заправляют. Наша страна захвачена, а жители стали рабами. Все, что они добывают, все результаты труда — все теперь принадлежит эльфам.

Ответ старухи был неожиданен.

— Зачем возвращаться? Если ты говоришь правду, то Митгард теперь лишь тень, зеркало центрального мира, Ванахейма. Он всего лишь отражает суть, бытие, текущий баланс сил.

Пока в Ванахейме всем заправляют эльфы — Митгард обречен. А когда Ванахейм окончательно зафиксируется — Эльфы Ванахейма войдут в союз, а затем подчинят ваших Митгардских эльфов. Если уже это не произошло.

Старуха замолчала. Разведчики тоже замолкли и заметно сникли. Такой информации они не ждали. И подобный расклад они вообще не рассматривали в самом безумном прогнозе.

Получается, группа хакеров Дорпан, выпустив свой вирус Пандора, ослабила собственный мир перед вторжением другой расы. Хотя для их родины хрен был не слаще редьки — по большому счету, там уже было все равно, будут ли эльфы в натовских комках или золотых плащах.

Заметно ожившая старушка перехватила инициативу. И задала вопрос.

— Откуда у вас "живая вода"?

— Спирт? Спирт оттуда, — Влад сделал неопределенный жест, — Спирт из Митгарда.

— О?! Вы великие колдуны и воины! В нем душа Вана! Вана лесного духа. — воскликнула воодушевленно старуха.

— Душа Вана? Скажешь тоже, — Влад хмыкнул и почувствовал неодолимое желание выпить. И было от чего. Он достал фляжку, открутил крышечку и хорошо глотнул. Затем пустил флягу по кругу. Запить он налил из второй, большой фляги в посудинку, сделанную из камня.

Когда фляга со спиртом дошла до колдуньи — она сморщила нос.

— Это неразбавленный забродивший сок! Я не буду его. Дайте мне еще "живой воды"! — и костлявым пальцем ткнула в каменную плошку.

Жэка пробормотал:

— Бабушке нехорошо, глючит бабушку. Вона как ее эльфяры приложили. А вы ее еще спиртиком напоили.

Глядя на то, как жадно бабка выхлебала воду, Влад подивился. Он отметил появившийся блеск в глазах ведьмы и то, как буквально на глазах старушка выздоровела. В мозгу его что то щелкнуло. Он вспомнил небывалую работоспособность хакерш на ниве рытья ям и штолен, свою собственную выносливость, проявившуюся последнее время. Он было ее отнес за счет леса и свежего воздуха, но тут явно было дело нечисто.

Влад также отметил явный прогресс в отношении знаний языка у Натальи. Та конечно была личностью гениальной, в хакерской группе Дорпан других и не держали, но еще ночью она еле перевела часовые завывания ведьмы. А сейчас шпарит как носитель языка.

Магия?

Откуда? Может дело в воде? Эта "живая вода" — из родника.

Он озвучил последнюю фразу.

Старуха заинтересовалась.

В результате быстрых и коротких реплик выяснилось, что это был ручей духа Леса. Старуха сказала, что духи подводят жилы воды и руды, к местам своего обитания.

Она удивилась, что не было животных и существ, охраняющих ручей у родника, и никто не разодрал в клочья пришельцев.

Влад задал вопрос

— А как выглядит дух леса?

Ответ получился длинным. Духи, это опальные Ваны, бывшие хозяева этой земли, также благополучно ее просравшие эльфам и асам. Духи могут кратковременно вселяться в любое животное, дерево, или даже камень. Таким образом Духи приходят на помощь своим "детям" в случае необходимости.

Но основа любого духа — это очень старое дерево у родника. Дух гор — огромный отдельный валун на возвышении.

Влад удивленно пробормотал —

— То дерево, у родника, гнилая коряжка — я же ее под очаг приспособил! А потом две ночи подряд ко мне какой-то старик-погорелец являлся и матерился!

Жэка побледнел:

— Мне на вторую ночь тоже какой-то дед снился. В первую то я дежурил. Все меня бил обгорелым посохом. Я проснулся, а у меня синяки там где он бил! Но днем они прошли!

Наталья продолжила разоблачения:

— Всем девчонкам снился этот дед нерусский. И мне тоже. Все чего-то угрожал и бить пытался. Под конец совсем обгорелый был.

Влад ее спросил:

— И чего? Что было-то потом, после угроз?

— Да его все нахрен послали, старого старпера, — ответила смутно знакомой фразой Наталья. — Да наш дом из танков расстреляли, а если бы штурмом взяли — нас бы до сих пор батальон зомби насиловал. Что нам до угроз какого-то старого пердуна? Имели мы его самого этим самым жезлом.

Влад ощутил прилив гордости от этих слов. Русские люди всегда найдут беду покруче, чтоб текущая беда казалась, так, перебедкой. А вот Жэка смотрел на свою возлюбленную с некоторой растерянностью. Таких обертонов, от светоча очей своих, он услышать не ожидал.

Привыкай Жэка! Женщина это не только источник радости и средство для утех. Женщина это тоже человек, причем часто коварный, вспыльчивый, капризный и очень-очень мстительный и злопамятный.

Влад, подмечая со злорадством чужое разочарование от развенчивания богини с пьедестала, как и все люди, не видел бревна в собственном глазу. Мало, очень мало людей, готовых радоваться чужому выигрышу, разделять удовольствие от обладания красивой, модной и стильной вещью или женщиной, если это конечно не ваш друг-сослуживец, спящий с вашей молодой моделью-женой. Все больше людей мелочных, мерзко завистливых в разной степени прогрессии этого чувства. И Влад совсем забыл про оставленную в лесной избушке Марго, забыл про светлые чувства, что начали пробуждаться в его душе. Но он вернется и все вспомнит.

Влад встрепенулся. Требовалось дать народу объяснение. Получается, он сжег деда-лесовика. Заживо. Надо было срочно отмазываться.

— Этот дух сотрудничал с эльфами. Наверняка по его наветам тоже казнили людей. Все эти Ваны заодно с Эльфами. Так что его постигла заслуженная кара. Око за око, зуб за зуб. И так будет с каждым подлым гадом!

Эта фраза решительно развернула штурвал истории всех девяти миров. В дальнейшем, исследователи дружно сходились в одном: один вредный старикашка, оседлавший место силы, подписал под молотки целую расу богов, пусть и временно опальных. Не сумев уйти достойно, мелко гадил, не давая выспаться, в принципе изначально нейтральным к нему людям. А ведь все могло быть иначе, если бы он не высокомерно истерил с высоты своей гордыни многомиллионнолетнего жизненного пути, а представился бы старичком-боровичком, несчастным погорельцем.

Тут конечно нагадил по-крупному и второй дух леса, у которого селяне вытоптали лес, потребовав столько жизней за обрубленный корень мэллорна. Но тут была не Земля. А со своим уставом в чужой монастырь не ходят.

Идут же люди к чиновнику со взяткой, а куда ты без взятки дернешься? Даже шоколадка секретарше, в папке с документами, как ни крути — а взятка. Вот он, неписанный никаким законом древний обычай! Так принято. Вот и здесь власть взяли "ушастые зеленые гринписовцы" и казнят по пятку за косяк. Красивый обычай лесной страны. А подобных красивых обычаев хватало и на Земле. Достигла какая-нибудь Айгуль тринадцати лет возрасту, шапкой кинули в нее, устояла на ногах — замуж ее, пока не подурнела и ослабла от старости. Плюнул в ауле в колодец — получи и пулю меж рогов на закусь. Примеров несть числа. Обычаи и понятия человек начинает менять, меняя детский садик на школу, и далее по экспоненте, по числу присутственных мест. Причем гибкая человеческая психика, пластично, органично и одновременно может следовать совершенно разным обычаям. Одна сторона коварной человеческой натуры, может лупить стекла во дворе соседского дома, потому что так требуется вести себя в ватаге, а в школе быть отличником не только по физре, потому что так требуется для самоутверждения в классе.

Влад с Жэкой и хакерши, в принципе, люди были не злые и отходчивые, с пониманием, я бы сказал — опытные. С ними можно было договориться. С человеческими жертвоприношениями пришлось бы, конечно, завязать, но это тоже не факт. Ибо древо средневековой монархии принято поливать кровью патриотов, желательно чужих. Но свои инсургенты тоже пойдут за милую душу под эти цели, а лесные границы надо охранять и иметь там свою прикормленную агентуру.

Итак, признав постфактум, казнь духа леса, справедливой и законной, Владу требовалось укрепить и прояснить свои позиции. Они в этом мире надолго. Это факт. Нужна легализация — это тоже факт. Сейчас они никто и по праву средневековых реалий были вообще никем. Ни родичей, ни побратимов. Юридически, их вообще не существовало. Никто не заплатит виру за их смерть. А вот загреметь в рабство с таких исходных позиций — проще простого.

Далее, наличие всех этих оживших мифов делало данный мир излишне неопределенным.

Такую картину мира надо было срочно упрощать. Серость неопределенности должна была распасться на светлые и темные оттенки, для приобретения ясной и четкой картинки. Вытанцовывалась простая и логичная вещь. Книги у эльфов и добром они их не отдадут. Духи Леса явно сотрудничают с эльфами. Одного духа они прикончили… Значит второго, местного духа, тоже надо кончать.

Тем более у местных, формально говоря, есть повод: на пустыре труп и еще пятеро очень скоро станут трупами. А речь шла только о пяти жертвах. В этой арифметике, в которой корешок мэллорна стоил пять жизней, явно не хватало одной жизни по кредиту. И недостачу, решил Влад, покроет этот гад-леший.

Осталось только вписаться.

Но вписавшись, надо будет делать ноги. И причем очень быстро. Или потопчут единорогами.

— Натали, а мы отсюда можем прыгнуть, как тогда, из подвала? Ты сможешь создать портал перехода? Мы можем направить энергию отката на место прыжка?

— Не знаю. — Натали была неуверена и явно тормозила. Объем поступившей информации сильно осложнил оценку новых вводных. Владу было хорошо — он командир, принял решение и попер по нему к поставленной цели. Все, его больше ничего не колышет. А каково бедным исполнителям, с неокрепшей девичьей психикой?

— А кто знает?! Давай, не тормози! Просыпайся, Наташа!

— Да что вы на меня давите! Не знаю я! — ушла в несознанку, почуявшая свободу хитрая хакерюга.

Влад взъярился.

— Жэка, бери старушку и идите обратно на пустырь. Быстро. Выясни, можем ли мы помочь парализованным. Давай, двигай.

Жэка сумрачно подхватил бабушку под руки и двинул. Со злобной ипостасью Влада он старался в открытую конфронтацию не вступать.

Наталья было двинулась следом, но была остановлена бессмертным:

— А вас, Наталья Андреевна, я попрошу остаться.

Затем Влад страшно начал на нее орать. Надо сказать, что в том цирке, в котором он заведовал, Наталья была самой гонористой цирковой лошадкой. Она могла отлично исполнять отдрессированые цирковые программы, но в самый последний момент и что-нибудь отчебучить. Хакеры вообще слабо поддаются дрессуре, это наиболее интеллектуальная и наиболее свободная в проявлениях своей воли часть населения. Поэтому, только ломая табуретки об хакера, и делая это с высокой периодичностью, можно рассчитывать, что этот хитрый и умный зверь, будет делать то что нужно руководителю, а не заниматься собственной фигней.

Дикий ор помогал не сильно, закаленная окуппацией воля Натальи таким методам поддавалась слабо, поэтому утвердительного ответа Влад дождался, только после нескольких синяков на ляжках и держа голову Натальи над ведром с помоями.

Если кто-то думает, что это ненормально, то тот не нюхал жизни. Невозможно увещеваниями и призывами к стыду, управлять человеком, сильным волей и самостоятельным, и которому нечего терять. У которого нет семьи, нет особых надежд, и который живет только одной целью — месть. Молодым подросткам еще можно задурить голову, но со взрослыми людьми, хлебнувшими горюшка и потерявшими все — такой номер не пройдет. Только прямая угроза, на физическом уровне, может управлять направлением мыслей таких людей. Да и то не всегда.

Все в отряде были сильными личностями.

Поэтому ломать приходилось через себя.

Влад не был садистом-изувером. Ему это не доставляло особого удовольствия. Если б сейчас можно было выбрать, между ломанием гонористого характера и чтением книжки с попиванием живого пивка — он бы, конечно, выбрал книжку. Но он был человеком долга, и шел к цели.

Влад любил свою Родину. И Родина была сейчас в опасности. Пусть со спившимся населением, взяточниками-чиновниками, ужасными дорогами, да еще теперь и оккупированную — любовь к родине чувство иррациональное. Он хотел ее видеть свободной, и поэтому делал то что мог делать, шел тем путем, которым мог идти.

Его цель сейчас была проста как три копейки — вернуть оружие в руки сопротивления. Хакерская группа Дорпан была самым мощным и самым последним оружием, поставленной перед плахой на колени страны, над которой уже занесли топор палача.

Бабка могла свистеть что угодно, хоть про подпиленные корни Игдрассиля, после которого все миры сложатся в стопочку. Старшинство миров его волновало постольку поскольку.

Еще в подвале было точно выяснено, что прыгнуть обратно они не смогут. Это Наталья вся чесалась упрыгать из подвала куда угодно и как можно быстрее. Боязнь замкнутого пространства, пусть и легкой форме, но здорово корежила ее психику и направляла намерения. Влад с Жэкой в той каббалистике участия не принимали по причине полного незнания предмета и специфичности терминов. Однако горло перерезать собаке для активации круга портала, и надрезать запястья — пришлось именно Владу. Он до последнего не верил, в реальную возможность подобной фигни.

Саму технологию мужики поняли, не дурные совсем: Рисуется круг в круге. Там же рисуется сефирот с девятью узловыми точками по решеткам.

Привязка была на камень силы. Он служил вроде номера абонемента.

Вдобавок рисуются охранные руны-иероглифы. Девушки вписывали эти охранные закорюки пока мел не кончился.

В результате, по месту прибытия, были гром, молния, ветер, огонь и ливень. Причем все со знаком экстра. Охранные заклинания настолько сильно шибанули по окрестностям, что все животные разбежались, а леший просто вырубился. Причем настолько сильно его приложило, что даже когда его жгли заживо, ничего на помощь призвать не сумел. А может его после огонь заблокировал, уже точно не выяснить.

Сейчас, над помойным ведром, Влад поставил главной хакерше простую задачу — прыгнуть через портал отсюда, от деревни, на выжженный холм с черным камнем. Это был самый быстрый путь домой. Но все вредные эффекты требовалось оставить здесь. Владу не улыбалось потом носиться по лесу, разыскивая обезумевших от страха хакерш.

Наталья упрямилась. Она привела довод, что ей для расчета нужны планеты и звезды. А это другой мир и все такое. После несильного, но точного подзатыльника, после которого звезды уже у Наташи посыпались из глаз в помойное ведро, требования резко снизились. Нужно было знать только положение Луны и Полярной звезды. Луна была молодой и ясно виднелась, а вот с Полярной звездой Влад просветил подчиненную, что та от оси подло откололась и где-то сейчас на три-четыре пальца вытянутой руки в стороне от направления север-юг. Удивительно, но просветление, пришедшее в голову хакерше, было видно на глазах. Она явно начала что-то рассчитывать. Влад, получивший искомый результат, назвал ее хорошей девочкой и посадил на топчан. Наталья, которой это было до лампочки, уже была вся в расчетах.

Влад осторожно посмотрел через ее плечо на блокнот.

Сверху стояла формула: E=mc^2.

Потом шли безумные цифры, по-видимому, масса и скорость Земли, помноженные на синус десяти градусов.

Нервным жестом Наталья зачеркнула все это, вырвала лист, скомкала его и написала другую формулу.

Влад тихонько отошел от топчана. Процесс, как говорится, пошел, и не стоило мешать гению творить.

Результата пришлось ждать всего минут сорок. За это время Жэка со старушкой уже вернулся. На пустыре уже убрали труп дровосека, но пятеро казненных продолжали стоять на коленях и ждать неминуемой участи.

Расчет показал, что прыгнуть можно. Можно и отразить часть волны обратно, оставив все катаклизмы, большей частью, в месте прыжка. Однако, расчет показывал, что нужна мана души быка или лошади, не меньше.

Влад построил план мести и озвучил его, через переводчицу, старушке.

Они подходят максимально близко к логову лешего, активируют портал и телепортируются на базу. Тем временем откат испепеляет лес и поджигает его. Если повезет, лешему наступает кирдык.

Старуха замахала руками! Она была недовольна! Если они уничтожат источник, из которого пьют эльфы и черпают бессмертие — вира падет на весь поселок! Их всех убьют, причем самой жестокой и лютой смертью. В глазах эльфов — все люди едины, и накажут всех, до кого смогут дотянуться.

Влад поинтересовался, а на какое расстояние могут дотянуться эльфийские каратели? И почерпнул довольно много знаний о местной политической географии. Оказалось, радиус сильно зависел от техники. От единорогов. Единороги не могли существовать в отрыве от свежей "живой воды". Отсюда, до города из эльфийского королевства, откуда прибыли каратели, было километров сто-сто двадцать. Еще километров десять было до предполагаемого логова лешего. У эльфов были лешие с родниками и поближе, но данный отморозок входил в их стратегический резерв. Плотность леших возрастала ближе к эльфийским городам.

Влад оценил расстояние между нынешней базой и эльфийским городом в километров двести-двести двадцать.

По словам бабки, на юге был дикий лес, и эльфов там не любили. Последние свободные ваны, окружив себя огромными армиями из животных, вырезали разведывательные партии. Раньше, они вообще иногда объединялись и переходили в контратаки. Короче, белорусские партизаны отдыхают. Но последние сотни лет борьба мягко сошла на нет. Никто не хотел умирать, и лешие потихоньку ассимилировались среди эльфов.

Они нашли друг друга и стали симбионтами. Эльфы крышевали лес, а леший обеспечивал воду родника живительным составом био- или психо-добавок. Получалось, что Леший, которого они сожгли, захватив под свой контроль камень силы, был чем-то вроде одиозного оплота диких леших-одиночек. А свято место пусто не бывает.

В деревне заметили новых людей. К хижине ведьмы подтянулось руководство селения, с целью выяснения намерений. Также, чуть сзади комитета по встрече, незаметно образовалась группа поддержки, вооруженная топорами, вилами, цепами и косами.

Влад, захватив с собой подчиненных и ведьму, вышел из хижины навстречу.

Поприветствовал подошедшего старосту с помощниками.

Он прочистил горло и сказал короткую речь. Он старался говорить короткими фразами.

— Викинги! Я предлагаю уходить всей деревней. Ко мне. Всех возьму под свою руку. Есть место в лесу. Лешего там нет. Я его сжег. Лично. Эльфов тоже нет. Если будут — сожжем. Родник есть, но вода там наверно уже протухла, и стала нормальной. Ручей с рыбой есть.

Живите свободно.

Но вождь тех земель я. Ведь я конунг, из древнего конунгского рода, и у меня с собой конунгская семья. У меня есть соларстейн. Есть соларстейн — есть право быть конунгом.

У конунга богатая казна, а сам конунг щедр. Каждому будет дано серебро!

У конунга есть камень силы! Влад — Великий Конунг!

Жэка — младший брат конунга. У него жена стоит рядом и две младших жены осталось там. У самого конунга четыре жены. Все семь жен — ведьмы.

Виру с местного лешего великий конунг Влад возьмет сам.

Леший должен виру за лишнюю жизнь.

Жэка с Натальей тихо припухли от таких речей. Заикаясь все больше, Наталья переводила.

Когда речь дошла до перечисления жен и определения их рода занятий как ведьмы, ей явно стало не по себе. У Жэки тоже отвалилась челюсть. Челюсть уже отвалилась у всех, кто заинтересованно подошел ближе, когда Влад заявил про жен-ведьм. Когда же было предъявлено, что Влад возьмет виру с лешего, народ остолбенел.

Ах, политика, политика. Есть мнение, что политика гораздо древнее проституции и журналистики. Сколько честных парней не сумело стать руководителями! И почему все больше в руководстве хитрые и лживые интриганы, которые только и умеют, что лизать задницу выстоящим и гадить на нижестоящих? Где он, баланс? Почему люди верят предвыборным обещаниям понятно, но вот почему нет смертной казни для тех, кто про эти обещания забыл, лишь только вскарабкался и сел в теплое кресло?

По средневековым понятиям, Влад предлагал что-то вроде рая в рае. Нет врагов, куча полезных артефактов. Сам конунг бахвалится женами-ведьмами и кричит о том, что местного лешего заборет одним мизинцем. А между прочим, каждый год, этому лешему, вынь да положь, в самый холодный месяц зимы, привязанную к ели голую девственницу. И попробуй не дай — медведь десять девок в малиннике задерет по осени или стадо коров весной. А медведя на рогатину взяв — огребешь от эльфов.

Тяжела жизнь древних скандинавов. Эльфы грабят, леший притесняет, а староста деревни, сучонок, с ними сотрудничает. Простому крестьянину и невдомек, он думать не хочет, что староста их всех спасает. Ему так думать просто и понятно. А ведь староста прав — ибо тяжкий долг каждого руководителя — платить малую кровь вместо пролития большой.

Импровизированный тинг, не обращая внимания ни на что, орал, что готов идти хоть сейчас.

Однако староста не зря звался старостой. После его вкрадчивых слов селяне перерешили — сначала Влад пусть решит вопрос об уплате лешим виры, а затем они телепортируются за ним хоть в ад. Слова словами — но пусть докажет, что не лыком сшит.

Обрадовавшийся было поначалу Влад на это подумал, что затыкать кляпом рот некоторым особо говорливым — очень полезная привычка, жаль, иногда невозможная в исполнении.

Он вновь уединился со своими товарищами и ведьмой в ее хижине. Место обитания лешего локализовать удалось довольно быстро. Отводи не отводи глаза, а от местных деревенских не скроешь никогда и ничего. А уж тем более ручей, из которого бьет "живая вода". За несколько сотен лет совместного пребывания на этой местности бывали случаи, когда леший для спасения жизни важного или богатого селянина в обмен конечно на что-то важное, например, жизни родных, давал нацедить из родника. Или в свите эльфов заворачивали попить. Короче, место знали.

Пробраться тоже проблемой не было. У Влада были в рюкзаке свежие лапы хранителя — черного медведя, поэтому зачаровать его в виртуального медведя проблемы не составляло. Для ведьмы. Да и без личины, насосавшись живой воды, Влад мог легко пробиться незамеченным к лешему.

Сложнее было с истребованием виры. Пока требуешь виру — могут и каратели нагрянуть.

Пришлось звать старосту. Староста долго не шел. Кривлялся. Но и сам великий конунг тоже не мог потерять лицо и прийти к старосте. Накануне вечера староста пришел.

Говорили они уже без посредников. Влад к тому времени уже успел выучить язык при помощи местной магии.

Влад спецом у ведьмы выяснил, как получилось, что Наталья так быстро освоила разговорный язык селян. Да и они с Жэкой худо-бедно стали разбирать речь. Но за один день такое сделать обычный человек вряд ли способен! И если Влад, относительно себя, еще имел какие то сомнения и надежды, то по поводу обучаемости Жэки иностранным языкам мнение имел устоявшееся. Оказалось — живая вода стимулирует те сферы, которые человеком наиболее используется. Поэтому они и стали лесными ниндзя, которые врасплох застали хранителя-медведя и незримыми тенями просочились сквозь владения других леших, пока шли сюда. Но этого было мало. Живая вода действовала недолго, и у людей со средними лингвистическими способностями, даже в случае угрозы получения водянки от употребления "живой воды", уровень языка был бы невысок. А вот про Наталью был совсем другой разговор — язык, его основы, она знала еще до попадания в этот мир. Группа Дорпан почти года полтора как "ломала" рукописи о Переходе, украв ее отсканированные копии с какого-то китайского сервера незадолго до БП. Наталья знала, как руны пишутся, как читаются, и даже могла говорить и переводить простые фразы. Поэтому "живая вода" просто улучшила усвояемость и увязку новых слов и понятий.

Но в мир они попали магический. И рояли в кустах — здесь тоже замагические. Для современной магической науки никаких проблем в изучении обычных языков не было. Деревня иногда торговала с проезжими редкими купцами, сама отправляла посыльных за солью, поэтому знание языков было налажено.

Требовался пустяк — голова носителя языка. Мертвого носителя языка. Такой был — дровосек. Пришлось идти к дому дровосека всей компанией. Его сыну было все равно, когда к нему обратились с просьбой, но вот жена трупа уперлась и затребовала выкуп. Женская логика всегда поражала Влада. Муж был мертв, а вдова все равно доила деньги с его бездыханного тела.

Он было сунулся с куском серебра — но его кинули ему в ногу. Выяснилось — что за расчеты в слитках эльфы казнят, снимая кожу заживо. Расчеты могут вестись только в эльфийской валюте — медных, золотых и серебряных монетах. Надо сказать, что серебро здесь стоило в два раза дороже золота. Это обуславливалось слабым развитием рудного дела в данной местности.

Влад прикинул, сколько стоит алюминий, с килограммчик, если его получить по местным технологиям, и понял, что вкладывать будет теперь только в глинозем. Сумма получилась запредельная и по весу в золоте была чуть меньше полутоны.

Но вопрос с языкознанием надо было решать. Пришлось дать на лапу. В буквальном смысле. Влад достал медвежью лапу и обменял на право совершить действо. Что-то там было, в этих лапах, раз ее чуть не вырвали у Влада вместе с руками.

Оказалось, для свершения обряда еще нужен петух. Но тут женская логика вновь поставила в тупик рациональный мужской мозг. Непоследовательная женщина обменяла трехсотграммовый слиток самородного серебра на петуха! Влад запретил себе думать на эту тему. Так можно и мозгом свихнуться. Честно говоря, у него в голове местная система ценностей уже начала превращаться в кашу.

С языкознанием происходил обратный процесс. Из непонятной каши выкристаллизовалось четкое знание предмета.

Колдунья провела ритуал. Опять брызнула кровь. Влад при этом поежился, и ему в голову полезли всякие неприятные мысли. Почему при каждом серьезном ритуале требуется пролитие крови? Почему нужно платить за прогресс жизнями? Это норма для летчиков-испытателей и химиков-любителей, но постановка такого процесса на поток обозначала очень не радужные перспективы для человечества в целом.

Голова закружилась, мускулы стали ватными, ноги подкосились, и Влад с тяжелым охом присел на каменную скамью в доме дровосека. Голова гудела и нестерпимо раскалывалась. Неуловимый шепот раздражающим многоголосьем разрывал сознание.

— Кровавая и поганая штука ваша магия. Что ни сделай — нужно кого-нибудь принести в жертву. А уж как плохо-то после нее, что просто туши свет. Понятно, почему всех магов на ноль помножили. — Влад сам не заметил, как озвучил то, что думал. На языке аборигенов. Магов он имел в виду из своего мира, но присутствующие его поняли буквально. Единственно, выражение "помножить на ноль" восприняли несколько в ином ключе. В Средневековье весьма слабо представляли, что такое умножение, и еще меньше, что значит ноль. В ходу был больше прямой счет.

— Да-а-а, — согласно протянула колдунья, внимательно отслеживая состояние пациента. — Магия, может, моя и поганая — зато работает. Вон как заговорил по-нашему. Как тут и вырос. И ты точно сказал, хороший маг приумножает свое состояние быстро. Если бы я была сильной колдуньей, подалась бы на север. А не колдовала над непонятными чужеземцами простейшие заклинания языкознания. Купалась бы я на севере в роскоши и думать не думала про всех этих эльфов.

В затуманенной голове Влада, тем не менее, еще один кирпичик местного мироздания лег в описание мира Ванахейм. Но по тону голоса он понял, что ведьма обиделась. Слова насчет поганой магии она, по ходу, отнесла на себя.

— Ты хорошая колдунья. Это мне погано. Ты получишь достойную плату, и никто тебя больше не посмеет обидеть!

Только сейчас Влад понял, что говорит на этом языке без напряжения. Он минут десять изучал свой фонетический запас, пытаясь про себя произнести отдельные слова. Затем Влад начал вспоминать те стихи, которые когда-либо знал, и, благодаря обостренной "живой водой" памяти, пытался перевести их на местный вариант старонорвежского. Он осознал, что теперь даже думать на нем может! Переводимые слова поизносились легко и просто, поднимая на лету рифму.

Влад перешел к пословицам, сложным идиомами и устойчивыми выражениями, но и тогда при попытке их внутренне проговорить просто сами собой подбирались синонимы. Однако были и исключения.

Мат не переводился.

То есть даже мысли с матерными оборотами автоматически шли русскими в части сильных выражений. Этот момент однозначно приговаривал все местные языки к тотальной и беспощадной экспансии "русского командного", как более энергетически насыщенного.

Воспрявший духом, глотнув из почти опустевшей фляжки живой воды, Влад кликнул сына дровосека.

— Орфейг! А ну-ка, малый, просыпайся. Вставай! Отец за тебя жизнь отдал, но если ты и дальше будешь так сиднем сидеть, получается, что он это совсем зря сделал. У него судьба была — дать тебе жизнь, и жизнь подарить снова, и клянусь Маниту, он сделал это хорошо. Не у каждого сына есть такой отец. Ты можешь гордиться им. Но ты хочешь отомстить за его смерть? Должно мстить за друзей и родных, а не плакать бесплодно!

Вставший Орфейг не смог вымолвить не слова. Его горло издало хриплое рычание, а руки сжались в кулаки до побелевших пальцев. Он кивнул в знак согласия.

— Гони сюда старосту. Чем быстрее приведешь — тем раньше свершится месть.

Итак, Орфейг, наконец, привел упиравшегося старосту к дому дровосека, вокруг которого собралась уже приличная толпа. Сегодня деревня не вышла на работу. Все ждали, чем закончится развитие ситуации. Раздирающие деревню силы были ясны как день. С одной стороны, невнятный пришелец, с его обещаниями рая, с другой стороны — староста.

А вот старосту все устраивало, и никуда он не торопился. Текущее положение дел ему было привычно, и всякая ломка текущего уклада, как и у любого пожилого человека, вызывало тотальное неприятие, невзирая даже на здравый смысл. Если бы не жуткая казнь шестерых человек на глазах у деревенских — у Влада вообще шансов бы сдвинуть его с места не было. Но кровь требовала к ответу, казненные были не из последних людей в деревне.

Влад предложил следующее решение — он идет вместе с деревенскими к обиталищу лешего, там свершает правосудие, после этого вся деревня уходит в телепорт.

Староста уперся, что никто никуда не пойдет, пока вира не будет уплачена. Влад задал вопрос — а в чем должна быть вира? Хитрый старикашка стал говорить про мешок рубинов, который должен стать платой. На меньшее он не согласен. Вот и мешок, держите, пан конунг.

Переговоры зашли в тупик, и их явно загнал туда хитрый старик, который решил не ловить журавлей в небе, а удержать синицу в руке. Если три часа назад, под ярким воздействием от казни он и был на что-то готов, то теперь опять закостенел и воспринимал текущую реальность как константу.

Влад совершенно не представлял, как ему допрашивать кусок сгнившего полена, и, тем более, как стребовать с него виру.

Было еще два варианта. Первый — это грохнуть прямо сейчас старосту и попытаться захватить власть. Но при таком раскладе селяне могли и их грохнуть без долгих разговоров. Влад трезво оценивал боевые возможности свои и Жэки, причем в таком уравнении Наталья шла со знаком минус. Боец в этой ситуации она была никакой.

Второй вариант — начать громкую бузу, обвинив старосту в затягивании дела и пособничестве эльфам. Эта была сложная многоходовка с неясным эндшпилем, ритуальными схватками и византийскими интригами. Деревня в этом случае разваливалась на два и более противоборствующих лагеря. На стороне Влада вставало большинство деревни, местный люмпен, которым, в принципе, терять было нечего, а от перемены места жительства могло резко повыситься благосостояние. Этот вариант тоже не проходил, потому что на выходе Владу была нужна более-менее цельная деревня, с функционирующим административным аппаратом, без гражданской войны и кровавых обид и мести до могилы.

Просто забрать часть деревни в портал Влад теперь не мог. Ведь он пообещал разобраться с лешим — но не мог этого сделать, обрекая оставшихся на верную смерть от лап эльфийских карателей.

Но в то же время — если стребовать виру, старосте деваться некуда, придется двигать в портал. Всем табором.

Вспомнив бессмертный фильм "Экипаж", Влад вскинул мешок и почти дословно привел фразу перед взлетом.

— Викинги! Наш путь тяжел и почти невозможен! Оставаться же — смерть! Отсюда вывод — будем уходить! Есть ли в селении отважные охотники, готовые рискнуть и спросить ответ с духа леса?

На призыв вышло семеро ловких мужиков. В их одежде наблюдались элементы звериных шкур, клыков и когтей, а на левой руке были наручи, с головой выдававшие опытных лучников. Они явно были не новичками в охотничьем деле.

Влад уже решил, что возьмет мешок у старосты и набьет его обычными камнями. Потом все свалит на духа леса. Типа были камни драгоценные, но дух обманул — стали обыкновенные. Старосту, для покладистости, он этим мешком тихонько и шарахнет. Охотники были нужны как проводники и как носильщики, заодно и как свидетели. Если они вдвоем с Жэкой смотаются и все сделают — староста может вновь придумать что-нибудь и затянуть время или начать выбивать бонусы для себя на новом месте.

Решение было принято, обратный отсчет пошел.

Осталось малое — экипироваться и выйти на цель. Решено было, что Наталья остается и рисует круг портала. Деревня в это время готовится к переходу, ибо времени после покушения на лешего будет мало. Эльфы чувствуют лес и вышлют подмогу лешему, как только почувствуют изменения в магическом поле подконтрольного леса.

Было решено взять два мешка с углями — ноу-хау Влада. Он решил запечь духа леса в углях. План был прост — пройти по ручью к роднику с духом, нейтрализовать охрану, сунуть объект в угли.

После короткого совещания с добровольцами двоим охотникам пришлось накинуть на спину толстые шкуры с пропиткой, исполнявшие роль асбеста, и взять сидоры, изготовленные из кольчуг, в которые завернули в хитрой глиняной обмотке угли из деревенской кузницы.

Не забыли взять с собой и почти пустые фляги и бурдюки. Пока дух леса живой, грех было не воспользоваться такой возможностью и не набрать "живой воды".

Осталось дело за малым — ведьма, по плану Влада, должна была навести заклинание отвода глаз на отряд мстителей. Иначе проблемы бы возникли задолго до подхода к логову лешего. Вот тут вновь возник денежный вопрос. Дело в том, что данное заклятие было довольно энергозатратным и требовало принесения в жертву одного быка или двух коров. Добровольно отдать животных на убой, естественно, никто не захотел. Экономика вновь встала на пути развития магического прогресса.

Влад еще не был конунгом, и платить ему было уже нечем — все его серебро неосмотрительно ушло в оплату петуха. Жэка тоже был пуст. И тогда Влад пошел к Наталье, которая до сих пор оттачивала на блокноте формулы перехода.

— Гой еси Наталья, свет Андреевна, помогите каликам перехожим! Знаю, заначечка есть у вас, не откажите! Все на благо мировой революции! Отдайте мне слиток, верну два таких же!

Влад знал, что в своем рюкзачке, Наталья несла весь путь полуторакилограммовый слиток серебра, тщательно отобранный из всей добычи хакерской артели. У хакерши был слишком высокий интеллект, который ее и заставил взять с собой такую тяжесть. Как говорится, чем больше ума — тем тяжелее жизнь. Этот слиток, в ее прогнозах, послужил бы средством расчета, в случае выхода к цивилизации. Ведь перед походом, они все считали, что находятся в какой то дикой местности, но все же на Земле.

— А зачем он вам? — захлопала глазами Наталья, как наивная девятиклассница, от которой скрыли 26-ой параграф учебника по биологии. Но Наталья все уже давно поняла, и просто пыталась выбить себе преференции. — Да полноте, командир, "их нет у меня" никакого серебра!

— Отдай слиток, Наташенька! Он очень, очень сейчас нужен! Без него не купить сейчас быков, а без этих коров мы ни заколдоваться не сможем, ни портал активировать. — Влад старался держать себя в рамках обычной светской беседы.

— Экий вы колдун стали! Так ведь вы виру, Владислав Юрьевич, собирались с духа леса стребовать, в рубинах — я сама слышала — вот с них и заплатите пейзанам. — Наталья продолжала куражиться. Кругом стояли селяне, где то рядом был ее верный Жэка, а бедро согревал тяжелый "стечкин". В ее представлении, из Влада можно было сейчас вить веревки.

И она собиралась вернуть все назад, обменяв этот кусок серебра, на свое право командовать.

Влад огляделся. Его начало трясти. Реально так потряхивать. Эти женские выкрутасы уже достали до печенок. Возникшую было мысль прострелить ногу нахалке, он откинул как деструктивную. Однако в мозгу щелкнула фраза Натальи. "нет у меня никакого серебра". Если нет — значит нет. Потому что Наталья хорошо представляла, что с ней сделает Влад, если например, заломает на глазах у всех и обыщет рюкзак, наплевав на общественное отношение. Влад же может и уйти в портал, просто забрав с отрядом одну старуху колдунью — ценность остальных относительно колдуньи была близка к нулю в плане получения информации об окружающем мире.

Если серебра у Натальи нет с собой, то куда она его спрятала? В лесу, на месте ночевки? Глупо. В доме у колдуньи? Наивно. Колдунья и сама может его найти и перепрятать, и тогда прощай слиточек, здравствуй подслеповатый наивный взгляд и глухие ушки.

— Жэка! Жэка! А ну давай иди сюда! — Заорал во все горло Влад.

Жэка был в отрытой кузне через пару домов, набирая там при помощи кузнецов в замысловатые, обмазанные глиной мешки, сделанные из старых кольчуг, угли из печей.

Он, обеспокоенный, примчался на зов Влада.

— Давай сюда свой рюкзак, носильщик плода любви! — озадачил его Влад.

Наталья, поняв, что твердая почва для шантажа утекает из-под ног, зачастила.

— Я просто хочу получить обратно своих девчонок. Чтобы все было как в подвале! Серебро я бы все равно отдала, мы же в одной лодке, Владислав Юрьевич.

Влад, запустив руку глубоко в рюкзак удивленного Жэки, и немного там пошарив, торжествующе явил миру слиток самородного серебра.

— В одной лодке, говоришь? Герасим с Му-Му тоже были в одной лодке. Когда-нибудь доиграешься у меня, Наташа. Веслом по башке озадачу — вмиг проще станешь. Щедрее и добрее.

Влад, прихватив с собой Орфейга, снова пошел к дому дровосека. Там, уже на чистом старонорвежском языке, он стал проворачивать третью сделку со вдовой дровосека. Для вдовы, конечно, каждая последующая сделка была менее выгодна в плане процента доходности, но Влад взял свое валовой маржой. Полтора кило серебра — это полтора кило серебра. А серебро в этом мире ценилось выше золота. В результате, разведчики стали обладателями целого стада.

Наконец, все формальности были соблюдены, все снаряжение подобрано и подогнано.

Отряд из десяти человек, Влада, Жэки, семи охотников и примкнувшего в последний момент Орфейга, встал рядком напротив десяти быков. Наталья, как-то само собой ставшая ученицей ведьмы, помогала ей рисовать круги и знаки вокруг жертвенных животных и бойцов. Предстояло десять раз провести одно и тоже заклинание. Близость момента высвобождения огромных жизненных сил и трансформацию их в магию, билась обратным отсчетом в груди у Влада, да и у остальных бойцов тоже. Мускулы болели, душа просила выпить и в целом было довольно хреново, но желание довести дело до конца перебарывало этот мандраж.

Не обошлось без накладок. Ведьма уже готовила жертвенный кинжал, чтобы перерезать горло первому быку, ведя хриплый речитатив обратного отсчета, когда Наталья что-то начала говорить про мультипликативный эффект и сложение векторов. Обратный отсчет прервался. Ведьма сначала гнусно ругалась, что ее сбили и вообще говорят под руку, но потом прислушалась к словам Натальи. Влад понял вряд ли больше трети из их спора, перешедшего в жаркое обсуждение. Женщины, как заправские ведьмы, быстро ушли в высоты малопонятного ведьминского жаргона.

Эта черта объединяет все профессиональные виды деятельности. Стоит выделится группе людей, в изучении чего либо, как они тут же заводят свой собственный слэнг, мало понятный для окружающих, но резко повышающий скорость информационного обмена.

В результате, бойцов перестроили кругом, рядом очертили другой круг, куда пригнали и поставили семь коров. Круги соединили четырьмя касательными прямыми, в результате чего, если посмотреть сверху, фигура приняла вид песочных часов. Ведьма ногой стерла диагональное перекрестье, и сделала проход между кругами, начертив там хитрый иероглиф и положив на него медвежью лапу. В четыре руки обе ведьмы быстро покрыли вязью символов внешние и внутренние поверхности линий.

Влад мысленно заручился поставить плюс в личное дело Натальи, если все выгорит. Заменой десяти быков на семерых коров, и сведя десять одинаковых заклинаний в одно, та сэкономила значительные средства для отряда. Была еще одна технологическая заминка — по вновь созданной технологии, требовалось принести коровенок в жертву одновременно. Однако пятерых женщин для этой цели долго искать не пришлось. Влад еще раз убедился — что не все женщины ведьмы, но каждая, не преминет возможностью ей стать. Или, на крайний случай, принять участие в обряде. Однако, одна неприятная мыслишка, посетила Влада, когда ведьма заговаривала ножи и раздавала их добровольным помощницам.

Он поймал взгляд побелевшей и закусившей губу Натальи, дрожащей рукой сжимающей обратным хватом нож, и тихо спросил ее:

— Наташ, а ты корову-то, зарезать сможешь? Может, потом? Сначала на кошках потренируйся, а? Корову зарезать с одного удара — это еще уметь надо.

У Натальи, до которой только сейчас дошло, что от бумажной теории нужно переходить к кровавой практике, слов для ответа не нашлось. Ее забила крупная дрожь. Трусихой она была отчаянной. В своей жизни, она только один раз стреляла, по черному медведю, на которого они случайно вылетели, да и то произошло спонтанно, и только потому, что Влад, почуяв чужое присутствие, заставил ее взять пистолет в руки буквально за несколько секунд до обнаружения зверя.

В результате, у ведьм произошла замена. Женщины не провожали выход Натальи из круга уничижительными взглядами — тот, кто на ходу усовершенствовал тысячелетний ритуал, не может не быть великой ведьмой. А у великих свои причуды. Не хочет резать горло коровке — и не надо. Часть жизненной силы, благодаря магическому ритуалу, откатом возвращалась в жреца, поэтому отбоя в желающих стать ведьмой не было.

Наконец, все было готово. Ведьма минут пять читала речитатив, и по завершающему аккорду заклинания, перешедшего в крик, семь ножей одновременно опустились на коровьи выи. Затем ведьмы поспешно выскочили из круга, старясь не затереть начертанные знаки вокруг линий. В круге с коровами заклубился кровавый туман. Их тела иссушались, кожа обтянула стремительно выпирающие ребра, а затем тушки скукожились в размерах и рассыпались в пыль. Багровый туман, рваными клочьями втянулся водоворотом в медвежью лапу. Сильный порыв ветра чуть не сбил бойцов с ног. С лапы медведя стала стремительно, неведомым ветром, сдуваться шерсть и черным пухом оседать на одежде воинов. Огненные линии вспыхнули огнем и на земле ничего, кроме десяти воинов, не осталось. Исчезли начертанные линии, исчезла медвежья лапа и магическая оснастка, осталась только ровная земля.

Старуха ведьма недоверчиво копнула носком своего башмака землю — но ничего не произошло. Она искала следы своих письмен, в ее практике, следы заклятья еще ни разу не исчезали вот так, и в ее мировоззрении до сих пор это было просто невозможно.

Натали, сидящая без сил неподалеку на завалинке, заметив удивление ведьмы, удовлетворенно кивнула.

— Хакеры всегда трут логи за собой, иначе они недолго остаются хакерами.

Отряд выдвинулся к логову вана-лесовика. До него было не так уж и далеко, километров десять, но все диким лесом. По разработанному плану, отряду следовало обойти логово по большой дуге, и зайти с северо-запада, по устью ручья, которой и приведет к живительному источнику. Через два часа, невидимый и неслышимый, отряд вышел к ручью. По словам сопровождающих, до цели оставалось пять-шесть тысяч шагов. Живность их воспринимала как десятерых больших злых черных медведей, и вела себя соответственно. Все животные, кто их видел, старательно смотрели в сторону, отползали боком, вообще старались не отсвечивать, а лучше, прикинуться шлангом. За пару тысяч шагов до цели Влад со товарищи досуха осушили все запасы живой воды. Наступил вечер четвертого дня, после того как ее набрали у серебряного рудника и беречь ее смысла не было. Уже остаточные на текущий момент целебные свойства воды, если верить ведьме и рассказам селян, прекратятся через несколько часов, и она станет обыкновенной водой.

Вечер клонился к закату. Отряд крадучись шел вдоль ручья, высматривая опасность. Влад держал в руках арбалет, охотники луки. Жэка и Орфейг несли рогатины. Было заранее оговорено, что в случае нападения животных, сначала обрабатывают цель стрелами, а затем выживших берут на рогатину. Однако зверь охотничьему отряду попался элитный и не простой. Почти ползком приблизившимся к логову лешего охотникам открылась лесная полянка. На полянке стоял небольшой шатер. У шатра сидели четверо эльфов на расстеленной по траве ткани и ужинали. За шатром были стреножены, щиплющие густую траву кони. С краю полянки и находился искомый ручей. Они увидели даже колоду, грязно-рыжего цвета, торчащую из земли тотемным столбом у истока ручья. Это явно была основная ипостась духа леса.

Отряд медленно-медленно стал отползать назад. Надежно укрывшись от взглядов за стволами и корнями, Влад начал безмолвный разговор с охотниками на языке жестов.

Он указал себе на глаза и поднял четыре пальца. Охотники синхронно отрицательно закачали головами, и двое из них показало растопыренную пятерню. Один из них взял лежащую ветку и поставил ее вертикально на землю, а затем указал пальцем на верхушку.

Пятый на дереве, понял Влад. Караульный.

Влад дал двоим цель на дереве, остальным раздал цели у шатра. Жэке отдал знак прикрытия. Прикрыв автоматы телами, чтобы щелчок предохранителя не донесся до чутких эльфийских ушей, они с Жэкой поставили калаши на боевой взвод. Охотники расползались полукругом, вокруг полянки, занимая позиции.

— Карр! — Громко сказал Влад, когда посчитал, что все заняли позиции и дольше тянуть нельзя. С караульным все прошло на удивление просто. В густой листве, его нашло две стрелы и зеленая кукушка рухнула на край поляны, ломая сучья.

С сидящими у шатра эльфами все было по-другому.

Чуткий слух эльфов уловил фальшивые нотки в крике "псевдо-вороны". Двое из них схватили луки, лежащие рядом, и выпустили по стреле, ориентируясь на звук скрипа натягиваемых луков охотников. Ох не зря за эльфами держится слава лучших лучников — даже стреляя на звук, если бы не стволы деревьев, из-за которых стреляли охотники — без потерь бы не обошлось. Так получилось, что один эльф успел подстрелить дерево, а второй пробить правое плечо одному из охотников. Но оба упали, проткнутые парой стрел. Двое других эльфов поступили иначе. Мгновенно сориентировавшись, они не стали хвататься за луки, а во время первого сокрушающего залпа укрылись за фигурами своих товарищей и выхватили по два меча.

Отряду повезло и не повезло в то же время. Если бы эта парочка схватила луки — лежать там в земле минимум половине отряда. Накачанный свежей живой водой эльф, при этом профессиональный лучник, способен прицельно выпустить три-четыре стрелы, пока первая еще не воткнулась в цель. Это выше скорости нажатия на спусковой крючок среднего стрелка из пистолета. Но мечами данные длинноухие владели не хуже луков — они с легкостью отбивали стрелы, превратившись в два двухмоторных самолета. И если бы эти двое эльфов рванули в стороны и добежали до леса, отмахиваясь от стрел — отряд мстителей нашинковали как капусту, обойдя с флангов. Однако скользящими шагами, прикрывая друг друга свистящими на воздухе мечами, они неумолимо двинулись к стрелкам. С момента эпохального "Карр!" прошло всего три секунды.

Влад наблюдал это со стороны — он прикрывал скрытный бросок Жэки и Орфейга к полену. Схватка уже длилась пять секунд и грозила превратиться в разгром, когда эльфы-мечники добегут до леса. Влад не попал из своего арбалета по нацеленному эльфу и поэтому судорожно целился в смазанные фигуры контратакующих меченосцев из верного калаша. Наконец он довел ствол и нажал на спусковой крючок. Звук автоматического оружия заклекотал под кронами деревьев. Оба эльфа уже были на краю поляны и охотники, бросив луки, выхватывали личное холодное оружие, готовясь встретить в последней рукопашной эти две сумасшедших мясорубки. Пули из калаша изрешетили ближайшего к Владу эльфа, и его завалило на второго, нарушив равновесие и ритм защитного фехтования. Второго эльфа, дальнего от Влада, тоже зацепило пулями, но финальную точку в его жизни поставил топорик, который кинул ему в голову левой рукой раненый охотник, воспользовавшись секундной заминкой эльфа. Бой уложился в девять секунд, но многие его потом вспоминали как очень долгий и напряженный. Жэка с Орфейгом благополучно добежали до родника и сейчас выламывали полено из земли.

Следовало вернуться на место предбоевого совещания и забрать оттуда оставленные мешки с углями и пустые бурдюки. Однако следовало проверить эльфов и особенно шатер. С шатром что-то было не так. Несмотря на то, что он находился на прямой линии от охотников сразу за эльфами, в него не попало ни одной стрелы. Прирезав раненых эльфов, отряд охотников рассыпался полукругом вокруг шатра. Влад сменил рожок, вышел на поляну, присел на одно колено и нацелился на вход. По его знаку один охотник с силой сорвал полы занавеса.

Три наконечника стрелы и один ствол автомата нацелились на девушку-эльфийку, которая пыталась разобраться с застежками панциря. Эльфийка явно не проходила срочную и совсем не умела одеваться за то время пока горит спичка. Вот значит, кого защищали, прикрыв до последнего своими телами воины-эльфы. Но такая у них работа, ничего личного.

Влад пока слабо разбирался в эльфах, но его понятий хватило на осознание, что эта не та стерва, которая убила дровосека. Эта выглядела моложе и обладала более мягкими чертами лица. Неопытная молодость всегда симпатичней властной старости. Однако эльфийка тоже была не лыком шита. Поняв, что оружием ничего не сделать, она, пнув тубус с дротиками, вышла из шатра, при этом гордо задрав голову. Типа, убивайте меня под чистым небом, шакалы, но вы ничего не услышите.

Влад удовлетворенно цокнул языком — гордыня это хорошо. Это значит, эльфийка не простая птичка, и в будущей игре пойдет по крупной ставке.

Беспощадная схватка с эльфами вывела конфликт с окружающим миром отряда "Дорпан" на новую, более высокую орбиту. С которой, если что, придется падать, горя в атмосфере фосфорным напалмом. И фишки-ставки для такой игры потребуются высокие.

Девушка тем временем опомнилась и пришла в себя. Цоканье не прошло для Влада даром. Эльфийка однозначно выделила его как главу отряда. Ее уста раскрылись и явили миру звуки чарующей чистоты, а изящные руки начали грациозные пассы. Висящий на ее груди камень, размером с голубиное яйцо, запульсировал алыми всплесками в серебряной оплетке. Влад потерял пару секунд, засмотревшись на это действо, и с ужасом понял, что потерял контроль над собой. Его руки сами собой бросили автомат и схватились за нож на поясе. В мыслях вспыхнули яркие, зовущие к действию образы. Он должен был сейчас во что бы то ни стало защитить эту нежную, очаровательную девушку от злых дикарей, стоящих вокруг. Влад поднял нож. Охотники попятились от него врассыпную, что-то крича про разум. С диким рычанием, Влад уже готовился прыгнуть к ближайшему охотнику, и просто перегрызть ему горло, как внезапно его отпустило.

Оказалось, к эльфийке сзади подкрался Жэка и хорошо приложил ее бревном по ушастой головке. Эльфийка ничком рухнула на землю.

Влада вывернуло наизнанку. Он упал на четвереньки и взмолился фарфоровому богу — так ему было плохо. Его спас Орфейг, сунув командиру под нос баклажку с живой водой. Он каким-то чудом успел набрать воды из родника. Хотя чему тут удивляться — за глоток живой воды деревенские платили кровью и жизнью, поэтому шанс наполнить флягу использовали всегда.

Очухавшийся Влад сумрачно поднялся, утер рукавом измазанное лицо и поднял за ремень автомат с земли, с совершенно ясным намерением посчитаться с эльфийской ведьмой прямо сейчас.

На счастье ведьмы, в дуло калаша глубоко забилась земля, и выстрелить из него Влад поостерегся. Пришлось отомкнуть рожок, передернуть затвор, чтоб выскочил патрон, и сильно побить стволом об лежащее рядом бревно. Бревном был Дух леса, который тоже приходил в себя, уже, правда, во второй раз. Первый раз — после того как его вырвали, а второй — когда затем еще и приложили по колдующей эльфийке. Никто и не знал, что эльфийка была с защитным заклинанием и что бревно взяло на себя всю энергию удара.

Но дух леса был не из последних, и бревно заполыхало синими и зелеными вспышками по всей поверхности. Дух леса был у себя дома. Он готовился нанести мощнейший ментальный удар и призвать всех своих защитников. Как местных волков и медведей, так и далеких эльфов.

— Дух оживает! — закричал, увидев это, Орфейг.

Влад как раз, вставив в очищенный автомат магазин, передернул затвор. Не целясь, он прошелся очередью из автомата вдоль по бревну. Дюжина свинцовых огурцов прошила строчкой бунтующего лешего. Вспышки пропали. От табуна за шатром раздалось ржание, и белая тень рванула к лесу. Влад не стал стрелять в единорога — он не был садистом и всегда жалел животных в клетках заопарка.

Стрелять в затылок эльфийке Влад тоже не стал. Вместо этого он хорошо шваркнул сапогом ей в бок, прям как дикую псину, заснувшую в коридоре, по полузастегнутому панцирю, отбив ногу и отбросив эльфийку на полметра.

Затем Влад деятельно стал распоряжаться. Четверо кинулись за бурдюками и углями, остальные стали обыскивать мертвецов и шатер. Все трофеи были тщательно собраны и бережно завернуты в мешки. Там были и мечи, и луки с колчанами, кольчуги и шлемы. Не забыли и посуду. Затем шатер был свернут и навьючен на одну из шести лошадей. Как раз ту, у которой не было седла. С лошадками пришлось повозиться, так как они боялись черных медведей, которыми им виделись охотники, но потихоньку попривыкли. Видать, эльфы приучили лошадей воспринимать спокойно любое знакомство с крупными хищниками. Головы мертвым эльфам Влад решил отрубить и взять с собой. Немного подумав, тела приказал погрузить тоже. Эльфийку спеленали, как куклу, и обеспечили кляпом, чтоб не пикнула, предварительно лишив ее панциря. Снятый с эльфийки кулон с явно волшебным камнем Влад бережно завернул в тряпицу и положил в карман с молнией. Он на всякий случай, снял еще два кольца с ее пальцев, но не сумел снять со среднего пальца левой руки небольшой невзрачный малахитовый перстенек. Палец отрезать Влад, естественно, не стал, понадеявшись на путы.

Наконец, все бурдюки были наполнены, все вещи уложены. Пора было отправляться. И только сейчас Влад вспомнил, что ему нужна вира с лешего. Он совершенно не представлял, как вести беседу с лешим, который сейчас подсушивался, как сухарик на углях, в железном кольчужном мешке.

Кликнув Жэку и достав из рюкзака мешок старосты, он пошел к роднику. Там они стали шарить руками в ледяной воде в поисках любых камней и забивать ими мешок.

— Спасибо, Жень! Ты мне жизнь спас. Если бы не оглушил колдунью — сейчас резал бы всех ножом, пока не прибили. Но ты-то почему не поддался? Охотники, местные, оно понятно, привыкли, выработали иммунитет. А я что, получается, пальцем деланный?

— Да забей, Влад. Все путем. Ты меня вон сколько раз спасал и вытаскивал — не перечесть. А иммунитета никакого нет. Орфейг еще по пути дал мне обереги, а потом закричал, что эльфийка сейчас ударит "Контролем разума". Жаль, он задержался, чтоб воды набрать, а я вот, повезло, сразу к вам пошел с бревном. Вернемся — у ведьмы обязательно тоже спроси таких.

И тут Жэка показал на несколько кулончиков, болтающихся у него на груди. Некоторые были из кости, другие из дерева, один был из обожженной глины. На каждом кулончике была начертана замысловатая руна. Местные использовали для защиты самые простые и эффективные достижения рунной магии. То, что Влад представил себя как Великого Конунга, сыграло с ним плохую шутку. Никто и подумать не мог, что он шляется по лесу вообще безо всякой защиты. А вот возможностью провести обмен жизненно важной информацией с почти равным по рангу Жэкой народ воспользовался сразу. Уж сын дровосека и охотники знали достаточно про отводы глаз и ментальную защиту.

— Жэка, ты языка же почти не знаешь? Как вообще Орфейг и парни догадались, что у нас нет защиты?

— Как-как. Сам знаешь. Девушка знаками объяснила, что ее зовут "Кончитта".

И напарники громко заржали на весь лес.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Уже давно высыпали звезды, когда отряд, ведомый грустной желтушной луной, вновь вышел к поселению. Обратный путь был гораздо легче. Дело в том, что когда лешего засунули в колбу с углями, с полянки сошел морок и показалась натоптанная тропа. Именно по этой тропе убежал единорог. Раненого посадили на лошадь и через некоторое время, отряд, быстрым шагом ведя в поводу нагруженных добычей лошадей, дошел до развилки. Одна дорога вела к городу эльфов, вторая вела прямиком к деревне.

На подходе к деревне, вперед выбежал один из охотников, держа на плече палку, на конце которого свисал в мешке леший. Он радостно вопил. Деревня встретила его дружным ответным ревом. Для деревенских, как бы оно уже теперь не сложилось — но лешему пришел конец. Это была победа. Победа, после которой не стыдно уйти в Вальгаллу.

Наконец тварь, которая изводила всех, поймана и мучается в огненном мешке. В каждом доме в деревне было кому предъявить счет этой зарвавшейся твари. Селяне орали как оглашенные, срывая горло и слезы радости стояли в их глазах.

Пусть завтра, с рассветом, сюда придет беда и смерть, но сегодня у них праздник. Здесь и сейчас!

Наталья с ведьмой почти закончили приготовления к телепорту. Огромная поляна в стороне от деревни была обнесена вкруг шестами с вырезанными на них рунами. Наталья обходила поляну и насаживала на эти столбики листочки бумаг, с дополнительными заклинаниями. Ведьма делала тоже самое, но использовала шкурки мелких животных и бересту. Туда, в этот круг, народ потихоньку сгонял скот и сносил свой нехитрый скарб. Это страшное слово — эвакуация. Люди с плачем выходили из домов и грустно со слезами, под светом луны, смотрели на родимый дом, перед тем, как покинуть его навсегда.

Но опять в деревне началось брожение и вновь центром неприятностей послужил известный персонаж. Староста, даже не вспомнив про виру, начал по новой. Старику было абсолютно пофиг, что с рассветом сюда примчатся разъяренные эльфы. Он жил в какой то своей реальности, совершенно без оглядки на настоящее состояние дел. Старик заявил что остается, так как кто-то должен присмотреть за могилами предков. Вокруг него быстро сформировалась пятая колонна из местных пенсионеров. Влад бы и рад оставить всех этих субпассионариев, но они, банально, знали слишком много. Ведь Владу, в процессе утреннего уговаривания, пришлось объяснить, что они будут прыгать не так уж и далеко и при этом ориентируясь на черный камень. Здравый смысл подсказывал, что эльфы, на основе этой информации, догадаются куда делись селяне, а уж после этой схватки у родника, постараются дотянуться и отомстить любой ценой.

Владу, скрипя зубами, вновь пришлось пойти на переговоры. Его аргументы отмели как несущественные. Ведь магам-некромантам вполне по силам поднять из могил мертвецов, и натравить на своих же детей и внуков. Прецеденты были. Зов крови давал направление лучше любого компаса.

Влад взял тайм-аут, глотнул живой воды от стресса, и пошел думать. Его уже стали доставать эти магические рояли, которые то и дело сыпались на голову. Этот мир постоянно держал джокера в рукаве. Кладбище у деревни было больше самой деревни и располагалось между пустырем на ее краю и хижиной ведьмы. На могилах не было никаких надгробий кроме пирамидки из камней. Такая близость деревенских к погосту объяснялась страхом оставить своих мертвецов без охраны перед практикующими некромантами. Луна, освещая кладбище, и стоящую на ее другом конце кривую хижину ведьмы, создавала непередаваемые угнетающие ощущения.

Укравший деревню, по кладбищу не плачет. — почему-то подумалось Владу. Мысли вообще начали путаться и выпадать из реалистичной канвы.

Влад выпил спирта.

Решений на самом деле было ограниченное количество.

Во первых — прыгать в портал и будь что будет. Из портала еще живым выпрыгнуть надо, а эльфы может и не настолько злы.

Во вторых… а во-вторых вообще никак не вытанцовывалось.

Встречать гостей здесь, организовав засаду? Не выйдет, засаду обнаружат, далее всех рубят в шлак.

Может выкопать все "трупаки" и дернуть с ними? Нет. Банально не хватит времени.

Влад аж передернулся, когда осознал, что он придумал, в качестве варианта.

А что если прыгнуть, но захватив землю, на которой стоим? Слегка так, на три метра вглубь?

И Влад побежал к ведьме с Натальей выяснять этот вопрос.

Собравшись втроем, Влад задал вопрос своей экспертной магической группе —

— Кольгримма! Староста утверждает, что без кладбища мы далеко не уйдем. А если уйдем, то нас все равно найдут. Эльфы натравят на нас некромантов. Это правда?

— Скарви прав, — проскрипела, поморщившись ведьма, — я совсем забыла про это. Наверно потому что у меня никогда не было способностей к миру мертвых.

— Нужно уйти в портал вместе с грунтом кладбища. Метра три. Это возможно?

— Нет! — одновременно ответили старая и молодая ведьмы. — Это невозможно! Только живые существа, пусть и с носимым имуществом, могут уйти в портал.

— А если вот это попробовать? — и Влад достал за цепочку отнятый у эльфийки камень. Кровавые всполохи от мерцания камня легли пятнами на удивленное лицо Натальи и испуганное Кольгриммы.

— Эльфийский оберег света! Сильмарилл! Откуда он у тебя? — зашептала пораженная Кольгримма.

— Где взял, там больше нет. А где на нем написано, что это сильмарилл? Может китайская подделка? И что? Что тут такого? Он поможет?

Кольгримма закатила глаза и процитировала:

Влад непринужденно подкинул камень в руке. Ведьма схватилась за сердце. Влад легко помахал им на цепочке вокруг запястья. Кольгримма стала белой как мел.

— Он что, этот город, воздухе прямо висит или на скале стоит? — поинтересовался Влад, с интересом наблюдая за мучениями ведьмы. Издевательство над местной святыней возносило его душонку на самый вверх блаженства. Таков человек. Мало кто откажется плюнуть с самого высокого моста, в самую глубокую пропасть.

— Он висит над кронами! Огромный город висит в воздухе ни на что не опираясь. И ни один враг ему не страшен и не сможет взять штурмом, пока семь сильмариллов держат его! — торжественно сказала ведьма.

— Значит так. Как закончите с телепортом — приступайте к расчетам. Ставлю задачу. Нужно поднять в воздух шар. Радиус — семьсот шагов. Центр шара — этот пустырь. Этот шар нужно зафигачить куда угодно, но подальше отсюда. Вот камень, держи Наталья.

Наталья с Кольгриммой заголосили на двадцать голосов придавленных дверью кошек. Но Влад был неумолим. Он заорал в ответ. Он орал так, что в лесу поднялись птицы, а животные со слабой психикой стали гадить под себя.

Наоравшись, Влад пошел к лошадям проверить эльфийку. У стреноженных коней с добычей находился один из охотников. Также, вокруг лошади с привязанной эльфийкой кружился стервятником Жэка. По-видимому он пытался завести разговор, но взаимности мешал кляп во рту у ушастой.

И тут Влад проявил себя во всей своей красе. В ярости от того, что все идет прахом, он сорвал какую то гибкую ветку кустарника и, превратив ее в розгу, начал охаживать филейную часть перекинутой через седло эльфийки. Та только хрюкала что-то в ответ.

— Где ты его украла? Зачем своровала? Где украла? Зачем украла?

Влад раз пять задал эти вопросы, но ответа, естественно, так и не дождался. Действительно, ситуация сложилась таким образом, что уже не важно откуда этот эльфячий артефакт взялся. Важно было лишь следствие — за селян теперь возьмутся всерьез. Его магическая группа тоже пока ничего кардинального придумать не могла. Дело было швах.

Однако крик дал результат. Ведьма что-то сообразила, Наталья что-то прикинула. И спустя минут десять, Влад удовлетворенно наблюдал приближение обеих ведьмочек.

Прибыв к командиру, Наталья первым делом пристально посмотрела на Жэку. Жэка тщательно изображал, что занимается эльфийскими мечами, и что он совсем даже не обращал внимание на молодую эльфийку и, особенно, на ее вид чуть ниже спины.

Да, так всегда было и будет, романы о любви с первого взгляда начинаются красиво, но заканчиваются банально. В глазах Жэки, являющимся в своем юношеском романтизме воплощением настоящего светлого рыцаря, Наталья несколько стала выпадать из образа благородной дамы, роковой беззащитной жертвы, несчастной и загнанной. То ли на это повлиял лексикон, с далеко не благородными оборотами, а то ли последняя подстава с серебряным слитком, но мы же не будем думать на коварный женский характер, который способен завести мужчину с полоборота. Однако Наталья, которая честно сказать, не испытывала к Жэки никакого особого любовного влечения, уже испытывала совершенно конкретное к нему чувство. И это было чувство собственничества. А попытки собственности упрыгать налево все женщины чувствуют всеми чувствами с шестого по девятое. У любовников назревал непростой разговор.

Владу все эти прыжки снегурочек вокруг костра были до лампочки.

— Есть проект? — сразу спросил он.

Наталья, немного подумав, дала начальное описание:

— Ну-у-у… Э-э-э..

— Короче, Склифософский, взлетим или не взлетим? — прервал долгие грациозные девичьи измышления грубый и брутальный Влад.

— Сама схема несложная, но там все не так просто. Дело в том, что реальный отрыв возможен, и он возможен только в форме сферы, но вот дальше… В общем, нужно как-то избавляться от лишней массы, и делать это прямо в полете. Понимаете, масса прямопропорциональна вектору силы, вернее наоборот…

Влад вновь прервал слишком сложные фразы:

— Ты хочешь сказать, что процесс нельзя просто запустить и забыть о нем? Нужны постоянные корректировки?

— Да, — кивнула Наталья, — Нельзя, как вы говорите, запустить и забыть. Это вам не стингер. — Ехидно добавила она, — Причем в полете одновременно нужно править вектора силы и задавать направление. И еще сбрасывать лишнюю массу. Без сброса массы не получается полета. То есть нужно будет уменьшать площадь сферы при каждой корректировке.

— Хорошо. Но почему сфера, шар? Мне на выходе нужен блин! Толщиной три метра — и чтоб ни один мертвяк не выпал. А массу берите так — либо сразу поднимаем три квадратных километра, и вы потом края обрезаете…

Наталья его перебила:

— Нельзя! Только сферу можно активировать.

— Да не вопрос. Ты вот что сделай! Ты из сферы сделай линзу. А та земля, что лишком возьмем — как запас массы и пойдет. Будем отрезать ломтиками. Еще и о воздухе сверху помните — он тоже вес имеет. Дальше, что там с управлением?

Наталья почесала кончик носа.

— Да там такое дело получается… Нужен оператор. Прямо внутри сферы. Я могу набросать схему прямого управления и привязать вектора магических сил к конкретным жезлам или столбам, но их кто-то должен двигать. Вручную. В определенное время. Причем сразу четыре характеристики. Три осевые и одна сброс массы. Влад хитро ухмыльнулся.

— Ну прям подводная лодка. Балласт и погружение — всплытие. А перископ нужен?

Не дождавшись ответа от ошарашенной Натальи Влад продолжил:

— Ладно, хоть в принципе теперь понятно, что нужно сделать. Отдавайте распоряжения на установку ваших жезлов… Вот что — управляющие жезлы сделать в виде штурвалов, это раз. Разместить их вот в этом доме, это два. —

И Влад показал пальцем на постройку, которая была ближе всего к кладбищу. — А я пойду обеспечу добровольцев.

— Еще бумага нужна, у меня блокнот не резиновый, а формулы писать на чем-то надо! — заканючила о второстепенном Наталья. — И еще!! Само заклинание раньше, чем закончится восход солнца, не сработает!

Матерясь семиэтажными оборотами Влад побрел к кучке местных стариков, возглавляемых старостой. Ярко горели факелы, народ носился, со всех сторон доносились вопли, крики, метания теней, звон и хруст. Это страшное слово — эвакуация, вновь подумалось Владу. Однако эта группа, с олимпийским спокойствием, взирала на происходящее, уже полностью в своих мыслях отрешившись от мирского.

— Деды! Нам, молодому поколению, никогда не достичь вершин вашей доблести! Вам выпал шанс, еще раз доказать своим детям, что вы лучшие люди этого селения. У кого-нибудь есть опыт сражений?

Старцы утвердительно зашумели. Вновь староста подал голос:

— Ты, конунг, нас за убогих не держи. Я сам с дружиной Торвальда, двадцать лет назад давал пинка гномьим хирдам на перевале Торан-Урана. Остальные тоже не мальчики, и опыта не занимать.

— Хорошо. А есть у вас план? Как вы победите эльфов?

Старики угрюмо переглянулись. У них в мыслях даже тени сомнения не было, что этот рассвет для них последний. Но такой расклад их устраивал более чем. Ведь встретить смерть с оружием в руках — это мечта любого мужчины! Только такого валькирии заберут в высокий чертог, и усадят пировать вечно наравне с богами.

— Мы примем бой, а там будет, как решат боги! — громогласно заявил староста. — Эльфы придут с лучами первого солнца. Клан Зеленых листьев всегда нападает с рассветом. Мы построимся в хирд, по образцу гномов, прикрывшись щитами, и будем отстреливаться из арбалетов до последнего!

Влад удивился. Он еще мало знал про быт деревни и местные нравы, но уже некоторые вещи усвоил. Ему было точно известно, что по закону эльфов — арбалеты карались смертной казнью. Его еще перед выходом на духа леса об этом предупредили, но он, наплевал на запрет, решив, что суду эльфов будет потом уже все равно, пользовался он арбалетом или не пользовался. Откуда было ему знать, что деревня поставляет своих воинов в обмен на зерно. И что каждый десятый в деревне кузнец — и деревня еще тот промышленный центр. В процессе суматохи, в этой ночи, взбаламученной детскими криками, звоном, грохотом и огнем факелов, ему было не до частностей.

Однако не помешало ухватить суть.

— У вас есть оружие? Копья, мечи, арбалеты? Кольчуги видел — а щиты есть?

Старики расступились и Владу показали местный арсенал, который старики собрали в одном из домов. Причем большая часть вооружения была прислонена к каменным стенам снаружи. Боевые пенсионеры, по видимому, решили собрать оружие вместе, чтоб потом уже, перед рассветом, вооружиться не торопясь.

Местная школа фехтования, развивалась исключительно под влиянием эльфийского боевого искусства. Данная школа не признавала щитов, подразумевая активную оборону. Стрелы и копья отбивались или отводились другим древковым или клинковым оружием. Для непосредственной защиты служили индивидуальные магические артефакты. Данные артефакты были настроены на определенные виды метательного оружия, однако имели общий энергетический потенциал, который при серьезном превышении нагрузки сходил на нет. Однако таких артефактов у селян было всего ничего — пара штук. Основной защитой все-таки служили кольчуги, обычно надеваемые сразу по две. Однако у селян были и щиты — это были огромные, в основном прямоугольные, обитые металлом толстые доски с лямками для переноски. Доски причем были не металлические, а вырублены из-какого-то легкого и прочного камня. Впоследствии, Влад узнал, что данные защитные блоки, были взяты в качестве трофеев у гномов и служили стандартной защитой гномьего хирда. Арсенал был забит копьями, секирами, чеканами, мечами и прочим холодняком. Пока Влад его осматривал, к арсеналу прибежало несколько мужиков, попарно неся на длинных жердях по полдюжине самострелов. Судя по земле, налипшей на ткани, которая обертывала каждый арбалет — их откуда-то только что выкопали.

Если прикинуть вооружение эльфийского отряда, то Влад уже примерно представлял, с кем придется иметь дело. Начнем с высоких формул.

Энергия равна произведению массы на квадрат скорости. Стандартная эльфийская стрела имела вес примерно сорок граммов. Данная стрела имела поражающую способность для воинов в кольчуге до ста метров. Незащищенного ничем человека — до трехсот метров. Опытный воин-эльф выпускал до двадцати прицельных стрел в минуту, когда как человек мог выпустить не больше шестнадцати. Тем самым — просто обеспечивая ливень стрел. Селяне решили противопоставить метательному оружию свое, но вот какова его эффективность? Ясно что лук для стариков отпадал — слишком много усилий нужно для выстрела, но достаточен ли арбалет для противостояния?

— За сколько шагов самострел пробивает кольчугу? — Влад уважительно взвесил на руке арбалет.

— За четыреста малых шагов! — С гордостью ответил один из старцев. По приблизительным прикидкам, в переводе на метры, получилось примерно двести метров. Влад хотел спросить про скорострельность, но замялся в местных единицах времени. Он решил исхитриться.

— Если боец, в кольчуге, бежит на вас с этих четырехсот малых шагов, сколько еще раз вы успеете выстрелить?

— Думаю, раза два раза точно успею, но второй уже в упор пойдет. Опыт-то не пропьешь! — совсем по-земному выдал присказку старик, явно бахвалясь своим стрелковым прошлым.

Ага, — подумал Влад, — каждые двадцать секунд, четыре стрелы в минуту. Неплохо. Для арбалета. Но что делать против двадцати стрел в минуту?

— Но у нас есть и другие самострелы, — продолжил старик, прочитав удрученные эмоции на лице Влада, — И полегче, и заряжаются быстрее. Есть и тяжелые, — дед явно рассчитывал на бурный интерес, но Влад его разочаровал.

— Скажи, дед, а самозарядные и многозарядные самострелы есть? Или системы залпового огня, то есть стрельбы, — Влад хотел сразу выяснить, нет ли оружия хоть немного более мощного и скорострельного чем представленное на этой выставке у стены дома.

Дед только развел руками. Влад повысил голос:

— А порох есть? Взрывчатый порошок? Горючие смеси? Ядовитые пары?

Только напряженное перешептывание стало ему ответом. Вновь вперед вышел староста.

— Конунг, мы бьемся честно, у нас ничего нет из магических вещей, из тех что ты назвал. Только то, что ты видишь здесь. Горючая смесь есть в природе, но у нас ее сейчас нет — мы не сражаемся на кораблях, и вдобавок за ее хранение — смерть.

— Хорошо. Скарви, у тебя есть бумага? Листы или пустая книга?

Староста, которого впервые Влад назвал по имени, опешил. То оружие требует, то писчую бумагу. Еще и по имени назвал. Нахал.

— А зачем? Ты будешь колдовать оружие? То, что ты назвал? Или написать что-то хочешь? Но до рассвета всего три часа! — старик недоумевал.

— Нет, она нужна ведьмам. Просто дай им бумагу.

Староста пошамкал челюстью, но кивнул. Бумага в этом мире была если не на вес золота, то весьма близко по ценности, и служила для самого важного в человеческой цивилизации — долговых расписок и завещаний.

Когда вопросы с канцелярией были улажены, Влад решил перейти к организации обороны. Он проинспектировал дом, который сейчас превращали в рубку управления. Челюсть у Влада выпала, когда он понял, что его указания выполняются буквально. Две дюжины здоровых мужиков трудилось над изготовлением штурвалов. Это было что-то, совершенно немыслимое для человека из техногенной цивилизации. Селяне взяли четыре каменных жернова для помола зерна и насадили их на оси, выполнив буквально приказание. Сейчас они деятельно обрабатывали обода дисков, делая дополнительные рукоятки и закрепляя на них листочки с рунами сил. Несущие оси были сделаны из стропил соседних домов, которые просто разворотили, чтобы их достать. Еще несколько домов было разрушено, что бы добыть сорок столбов для периметра и осей магической конструкции. Глядя на плоские сланцевые камни, Владу неожиданно пришла в голову идея. Даже целых две идеи.

Вокруг Влада вилась теперь целая толпа подростков, выполнявших роль ординарцев.

Команду на телепортацию конунг пока не давал, хотя все сборы уже были закончены. Он ждал и готовился.

Влад, отдав распоряжения по поводу первой идеи, подошел к своим ведьмам, осуществить вторую. Наталья и Кольгримма, сидя у валунов, сложенных стопкой, нервно вырывали листочки желтого цвета из какой-то здоровенной книги в каменной оплетке и быстро-быстро строчили свои закорючки при свете факелов.

— Эй, колдуньи, волшебницы, передохните чуток. Перекур!

Обе ведьмочки недоумевающе на него уставились. Молчание прервали два ординарца. Один притащил мешок с головами эльфов, другой клеть с курами. Подошел Жэка.

Влад в лучших традициях "Спортлото" поковырялся в мешке и вытащил голову одного из эльфов.

— Пока отдыхаете, соорудите-ка обучающий семинар. По эльфийскому языку. А мы с Жэкой, как водится, обеспечиваем после легкий фуршет! Говорят, это очень продуктивно, решать вопросы, совмещая с едой!

— Какой семинар? Что за семинар? Это что за обычай? — обреченно скрипела Кольгримма, тем не менее, начав подготовку к процессу. Судя по пассам, она готовилась обучить языку одного Влада, применив проверенную временем формулу — одна голова — один сеанс для одного человека.

— Нет, нет, нет! — Замахал руками Влад, — Зачем переводить на меня одного? Давай всех вместе!

— Это как? — удивилась ведьма. Косность восприятия, шаблонность, зашоренность и инерция сознания сделали свое черное дело. Ведьма напрочь забыла про дневную методику, когда лапа медведя отработала сразу по дюжине человек, вместо того, чтобы зачаровывать чарами каждого в отдельности. Однако Наталья ей бойко вправила мозг, прощебетав на ведьминском диалекте пару-тройку сленговых фраз.

Она же помогла вновь начертить восьмерку и нарисовала тот самый хитрый символ на пересечении линий. Трое разведчиков смело вступили в свою часть фигуры. Но если бы они знали, что их ждет, двое наверняка бы выпрыгнули обратно. Влад, уже размышляя после, понял, что пошел на неоправданный риск, идти на который, в тот момент, он не имел права. Но кто знал, что тому эльфу триста лет и он знает столько языков? Этот мир безжалостно обрушил на него свой очередной непредсказуемый рояль.

Когда ведьма перерезала двум курям горло, и Влад заорал от жуткой боли, разрывающий мозг, он снова окунулся в кровавый сумбур сознания. Это был весьма малоприятный процесс. Но вышел он на своих двоих. Добровольные помощники из селян Жэку и Наталью выносили. Вид их был ужасен. Удар по сознанию был мощнейший. Кровь у них пошла горлом и носом. Владу повезло, оказалось, что он уже знал часть языков, благодаря памяти дровосека, или, по крайней мере, основы этих языков. С другой частью языков он имел дело. Правда в далекой и светлой юности. Это был квенья и синдарин. Однако гномий, оркский и еще пять прочих языков, легли на его психику кровавой сеточкой.

Если бы не было больших запасов "живой воды", отряд уменьшился бы в эту ночь на двух человек. А то и на трех, плюс сюда всех селян, так как без Натальи и Влада, Кольгримма вряд ли бы запустила портал. На счастье конунга, для завершения подготовки к старту, Наталья уже была не нужна — Кольгримма доделала все сама, но с такими жуткими матюгами, что Владу показалось, что она в прошлой жизни была боцманом. Причем материлась Кольгримма уже исключительно по-русски.

За полчаса до рассвета село ушло в портал.

Влад крепко обнял Жэку и наказал беречь девчонок. Он громко объявил его своим наследником. Одна из последних бумажек разоренного гроссбуха старосты пошла на официальное завещание, скрепленное печатью этого самого старосты и заверенное местным нотариусом. Теперь, если Влад не вернется — Жэка становился Великим Конунгом. Забавно, что все жены отходили ему также по праву наследования. Влад сильно сомневался, что кто-либо из приписанных к нему девчонок наложит на себя руки в память о нем, уж тем более хитрая Маргоша. А значит… бедный-бедный Жэка. Девки ему быстро объяснят, что если он не будет соответствовать роли, всех их быстро низложат. Нравы в средневековье были предельно простые. Или ты на коне, или конь по тебе. А уж назвался конунгом — делай, как хочешь, в любой удобной позе, но соответствуй высокому статусу. И количеству удовлетворенных жен. Желательно еще и любовниц менять раз в сезон по пучку. А если при этом, между делом, залезть пьяным на боевого слона и продекламировать программную речь "О Свободе, Равенстве и Братстве" то тогда и статус Вождя и Отца нации будет на недостижимой высоте. Ведь если вождь может — значит, он может все. А такому человеку народ простит многое. Простит вообще все, кроме предательства. Конечно, для каждого национального менталитета нужно тут сделать свои поправки, но в целом, данная интерактивная формула Вождь-Жена-Слон-Народ работает успешно, почти без сбоев, уже в течение тысячелетий.

Жэка увозил с собой пленную эльфийку и Натальин блокнот с записями. Было решено, что полученные знания не должны пропасть в любом случае, чтобы ни случилось. Кольгримма тоже ушла с остальными.

Наталья активировала портал от магического камня, сплюнув при этом кровью на пыльную землю и сопроводив заклинание отборнейшим матом. То ли в результате мата, а может по счастливому стечению рун — локального апокалипсиса, которого они так боялись, не произошло. Откат планово вздыбил землю вокруг круга, но волна пламени пошла только к лесу, затухая на глазах. Деревню хорошо тряхнуло как при толчке от землетрясения, однако фатального ничего не произошло. Владу с Натальей оставалось только надеяться, что и в месте прыжка, все прошло штатно.

Влад с минуту смотрел на вмиг опустевшую поляну. Как-то ему было не по себе. Ведь только что здесь, в свете многочисленных факелов, угадывалась огромная толпа народу, которая шумела, кричала, слышались мычания и блеяния испуганного скота…и в одну секунду их не стало.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Светало. Где-то за околицей заполошно закукарекал испуганный петух. Его впопыхах не нашли и забыли, а теперь он сидел и боялся, и орал больше от страха, чем из чувства долга. Этот истошный вопль вернул Влада к реальности. На него внимательно смотрело пятьдесят пар глаз — сорок одиозных стариков и десять мужчин, что не побоялись остаться, и возможно, встретить верную смерть. Словно отвечая петуху, где-то далеко, со стороны эльфийской тропы, перекрывая треск разгорающегося лесного пожара, прозвучал звук эльфийского рога.

У каждого из присутствующих в руках был каменный стаканчик с налитой в нем "живой водой".

— За победу! — провозгласил неожиданный тост Влад.

Народ с секунду помедлил, потому что смысл тоста никак не укладывался с их вероятным будущим, которое они видели весьма коротким и безжалостным. Но подхватили тост.

Влад поймал себя на сравнении, что получилась прямо чайная церемония, наподобие той, с которой начался налет японской авиации на Перл-Харбор. Участникам только не хватало хатимаки на голове. Влад выпил воду одним глотком и с силой разбил каменный стакан о землю. Участники повторили его порыв души, зародив этим самым новую традицию, живущую в веках, и получившую в будущем название "свадьба со смертью".

— Проговорим еще раз вашу задачу. Каждый дот прикрывает другой. После первого залпа — вести только фланговый огонь! Если поведете фронтальный — вас тут же изобразят ежиками, даже навесы не спасут. Из станковых арбалетов на крышах только первый залп!

Стрелять по сигналу. Целиться в самое большое знамя.

Выстрелили — и тут же вниз, в дома. До второго выстрела, если задержитесь на крыше — можете не дожить. Ставни не поднимайте — если цель закрыта — стреляйте по лошадям.

Сигнал рога раздался ближе. Тяжелый вибрирующий звук опустился на деревню, стараясь испугать малодушных и ослабить сильных.

Переведя дух, Влад заорал в ответ:

— Мы будем жить свободными, а если умирать — умрем достойно! Смерть эльфам!

— Смерть!!! — подхватили и стар и млад. Даже Наташка вплела своим фальцетом незабываемый тон. — Смерть эльфам!!

Народ разбежался, похватав оружие, по своим местам. Влад до последнего задерживал телепортацию жителей деревни, для того чтобы иметь возможность, множеством рабочих рук, успеть воплотить в жизнь свой оборонительный план. Все мужчины деревни за два часа превратили центр деревни в настоящую крепость. Дом со штурвалами был теперь окружен дюжиной домов с усиленными дверями и вделанными козырьками, над полузаложенными окнами. По мысли Влада, эльфийские стрелы, летящие по баллистической траектории, не смогут на дальних дистанциях поразить стрелка под таким козырьком. Эльфам придется подбираться в упор для результативной стрельбы. На крыше каждого такого дома стояло от одного до трех тяжелых, станковых арбалетов. Защита там была номинальной, и носила скорее камуфляжный характер — плоские плиты и гномьи щиты, между вбитыми насмерть упорами.

В наступающем утреннем просветлении, деревня вынырнула из блаженной ночной тьмы и предстала перед глазами в ошеломительном пост-апокалиптическом виде.

Первое впечатление было таково, что деревня уже раз пять переходила из рук в руки в результате боев. Большинство домов было полуразобрано, а камни разбросаны, чтобы затруднить эльфийской коннице маневр. Были еще сюрпризы: кое-где мальчишки натыкали небольших колышков, где-то была натянута веревка.

Некоторые дома были превращены в ловушки с настропаленными арбалетами, копьями и топорами.

Эльфы, двумя конными лавами, обходя пылающий участок леса, постепенно втягивались на поле. Их было очень много и они все выходили и выходили, охватывая полукругом село. Даже примерная численность этого карательного отряда превышала самые пессимистические прогнозы. На поле выстраивался весь клан Зеленого Листа. И не только он один. Огромный флаг с изображенным на нем тремя зелеными листьями на белом фоне, соседствовал с другими флагами, поменьше, с разноцветными изображениями флоры всех расцветок и мастей. Знамена стильно и неторопливо развивались на фоне горящего леса. Часть эльфов спешилась, выстраиваясь в длинную линию в несколько шеренг. Конница группировалась по флангам и вокруг стягов, в центре построения.

Солнце осветило верхушки деревьев на западе от деревни, и в тот же миг прозвучал третий, самый могучий звук боевого эльфийского рога.

Влад не стал дожидаться окончания сигнала. Выставив планку на семьсот метров, он отсек пяток патронов в направлении главного стяга. Его дружина, услышав перестук калаша, дружно спустила тетивы тяжелых арбалетов, стоящих на крыше домов. Две дюжины тяжеленных стрел, от метра до трех длинной, некоторые сдвоенные и скованные цепями, проделали здоровенную просеку в боевых порядках эльфов. Несмотря на мощную защиту, они просто насаживали несколько воинов как на вертел. Умение отбить стрелу не работало с тяжелыми болтами. Пяток арбалетов, которые в качестве стрелы имели кованую пулю, разорвали пополам несколько эльфов. Рог дал фальшь и заткнулся, так и не доиграв свою угрожающую мелодию. Знамя с тремя листьями покачнулось и стало заваливаться. Было видно, что вокруг него творится просто мясорубка. Прицелившись на глаз, Влад выпустил остаток рожка в направлении стяга. Одна из пуль оказалась счастливой, и знамя окончательно завалилось в сторону горящего леса. Его конечно тут же подняли, но нужный эффект был достигнут.

— Что, с-ссветы, не ждали подарочка? — сквозь зубы, со злобной радостью, просвистел Влад.

После секундного замешательства, со стороны эльфийского войска прозвучали певучие женские голоса, и воздух над центром построений сгустился и замерцал.

Староста, который только что тоже отстрелялся со станкового арбалета, вприпрыжку, как молодой, побежал к краю крыши.

— Колдуньи ставят защиту! Сейчас по нам в ответ вломят!

Влад не стал мешкать. Спрыгивая на приступку, он краем глаза заметил, как серые ряды пеших воинов стремительно двинулись к селу. Он не удержался от соблазна, и стоя на поставленной на попа каменной плите, служащей лестницей на крышу, пустил веер пуль в сторону набегающей плотной массы. Староста, и еще один мужик, молодой охотник, в последний момент, буквально сдернули его с этого насеста и затолкали под крышу. Тут же тысячи стрел навесом обрушились на деревню. Полторы тысячи лучших лучников среди всех девяти миров показали, на что способны разъяренные эльфы. Стрелы влетали в каждую щель. Жуткий свистящий гул смертельных жалящих ос взбуравил воздух.

Отработанная тысячелетиями тактика сыграла с эльфами плохую шутку. Если бы они сразу ворвались в деревню — тут бы и рассказу конец. Но, расстреляв за полторы минуты по тридцать стрел, пешие лучники пропустили вперед себя мечников с колдуньями, а с флангов на деревню рванулись две реки конницы.

За двести шагов к непрерывному обстрелу подключились еще и колдуньи, которые бежали среди порядков пехоты и вышли на дистанцию эффективного удара. К окраине села полетели огненные шары и протянулись белые отростки молний. Несколько крайних домов взрывами взлетели на воздух и опалились рыжим пламенем.

Конная лава, охватывая село с флангов, также стреляла из луков и кастовала молнии и огнешары на полном скаку.

Пятьдесят человек, пусть и вооруженные арбалетами, никак не могли остановить эту многотысячную толпу, охватывающую село с трех сторон. Это был конец.

Влад оторвался от перископа, сделанного из двух начищенных медных подносов, которые местные красавицы использовали в качестве зеркала. Это была простая конструкция — в крыше, в слуховое окно было установлен и закреплен под углом в 45 градусов один из начищенных подносов. Он был прикрыт для защиты двумя сложенными домиком гномьими щитами. Второй поднос отражал его, стоя на небольшой приступке в доме.

"Еще секунд двадцать — и все", — подумал Влад, — "Нас просто затопит таким потоком бегущей пехоты".

— Поднимай! Активируй подъем! — заорал он Наталье, сидящей у трубы перископа, смотрящей на восток.

На ее груди, освещая весь дом, наливался пульсирующим рубиновым цветом волшебный камень сильмарилла. Перед ней была расстелена на столе огромная шкура с начертанными кровью символами.

Четверо рулевых, стоящих у четырех жерновов, превращенных в штурвалы, напряженно смотрели на Наталью, ожидая ее отмашки.

— Солнце над лесом не взошло! На вторую попытку энергии не хватит! — заверещала Наталья.

— Хрен с ним, с лесом! Оно уже встало над горизонтом! Подымай, твою мать! Взлет!!!

Яростно матернувшись, Наталья сдернула кулон с шеи, порвав шнурок, и с силой ударила сильмариллом по центру сложной схемы, кровью начертанной на шкуре. Письмена подернулись плачущим пламенем.

— Первый влево, второй вправо! Один оборот, — отдала приказ Наталья.

Названные рулевые послушно закрутили штурвалы.

— Третий! Три оборота!

— Куды крутить-то? — растерялся третий рулевой.

— Ты тупой?! В любую! — разошлась в истерике Наталья. — Три оборота, твою мать!

Рулевой в полной растерянности посмотрел на Влада.

— Крути налево, Эйд, все три налево.

Четвертый рулевой ожил. И тоже решил поучаствовать.

— А мне куда крутить?

Тут Наталья вообще взвилась:

— А ты вообще пошел нафиг!..

Влад решил охолонить своего штурмана. Он заорал, перекрывая визг хакерши:

— Четвертый стоп! Наташа! Отставить истерику! Проверь расчеты! Где взлет?

Тут пол под ногами дрогнул и закачался. Раздался звук как от тысячи лопнувших стальных тросов. Земля сделала вздох и с грохотом исторгла из себя тысячи тонн земли. По периметру деревни и кладбища пошла трещина, и огромный пласт земли, дрожа и обрушиваясь по краям, медленно стал взлетать. Часть деревни не перешла в летающую фазу и осталась местным сувениром с сумасшедшим пейзажем в виде полукруглой котловины глубиной в четыреста метров.

Эльфы остановились в замешательстве.

Несколько самых прытких бойцов успело перебежать трещину. Пара эскадронов конных эльфов тоже уже успешно ломало ноги лошадей на кладбище, завершая фланговые охваты.

Остальные остановились в ужасе перед разверзшейся землей.

Но раздались крики командиров, и, втыкая мечи во воздымающуюся гору, срываясь поминутно в пропасть, пешие эльфы полезли на штурм вырастающей прямо на глазах высоты. Подняться удалось нескольким десяткам, так как обрыв земли резким полукругом уходил под основание летающей деревни.

Конным это вообще не удалось, кони просто отказались прыгать поначалу на поднимающуюся качающуюся землю, а потом уже было поздно — деревня взлетела и продолжала подниматься. Но на территории летающей деревни оказалось три десятка конных и семь десятков пеших эльфов. Скучковавшись по отрядам, они гремя сталью кольчуг вбежали в застройку. Им предстояло прочесать всю деревню. Так как дом с рулевыми колесами был на краю кладбища, так получилось, что доты географически были на юго-западе деревни, и поэтому напавшие с севера пешие эльфы к укрепрайону подходили разрозненными группами. Тем временем, метавшихся по кладбищу конных лениво перестреляли. Конница сразу не смогла войти в деревню, а теперь гибла, кружась по открытому месту, неся потери не только от стрел, но и из-за каменных завалов, вбитых колышков и петель-ловушек.

Влад с удовольствием расстрелял из автомата человек двадцать эльфов, выстроившихся в классическое каре вокруг трех магичек, целенаправленно топавших по главной улице. Пули мечами эльфы отбивать пока не научились, а энергия патрона калибра 7.62 на дистанции в полсотни метров превышала потенциал магической защиты.

В первой атакующей волне у эльфов были молодые, неопытные, горячие сорвиголовы, да и колдуньи были, честно скажем, у них на поддержке, третьесортные.

Это было обычной практикой всех войск — первыми идут наименее ценные и наиболее злые.

Влад, как в тире, уложил тройку команчей, что галопом проскакали на конях к дому, найдя проход в заграждениях и завалах.

Защитники дотов тоже серьезно проредили ряды атакующих. Согласно первичной накачке Влада, били только фланкирующей стрельбой из арбалетов, прикрывая другие доты. Воину-эльфу, обычному меченосцу, чтоб поразить стрелка-арбалетчика, приходилось забегать в простреливаемое из других дотов пространство. И там пытаться открыть забаррикадированные двери, или поразить метательным кинжалом стрелка. Это удавалось единицам и никому не прошло безнаказанно. В такой ситуации были опасны колдуньи с испепеляющим арсеналом, но таких было всего несколько, и их в конце концов перебили, правда, ценой больших потерь. Два дота были взорваны, а защитники были сожжены заживо. Колдуньи целенаправленно, до последнего, шли к дому со штурвалами, видимо, чуя там мощный источник магии. Однако по каменной рубке боевых заклинаний они не применяли, видимо, получив приказ взять живыми владельцев магического артефакта — сильмарилла. Дротики колдуний, кстати, пробивали насквозь каменные стены. Кроме гибели у дотов, несколько эльфов нашли свою смерть, сунувшись в дома со взведенными арбалетами. Хитрые ловушки были так сделаны, что кроме срабатывания арбалета напротив входа сдергивались крючки с железных пластин, кузнечных заготовок для мечей и инструментов. Распрямляясь, эти вбитые в пол пластины били свободным концом по копьям и дротикам, положенным напротив отверстий в стенах. В результате, сторожащие у окон каждое движение эльфы получали по ногам увесистым и острым предметом. И не у всех хватало реакции отбить или увернуться.

К тому времени, как эльфы разобрались, где находится основной пятачок защитников и как их надо штурмовать, у них кончились колдуньи, да и их самих осталось на ногах чуть больше чем два десятка. Но эльфы-меченосцы, уже подобравшись вплотную, затаились за полуразрушенными домами и ждали удобного момента для штурмовки. Защитников спасало только то, что улицы были завалены хламом и утыканы стрелами. Это мешало эльфам быстро перегруппироваться. На защитников работал и тот факт, что у нападающих не было луков. Со стороны кладбища, прячась среди могил и конских трупов, пяток выживших эльфов также замышлял недоброе, и, что хуже всего, у них были луки. Но зато почти кончились стрелы. Скоротечная зачистка деревни перешла в позиционную фазу.

Наталья тем временем яростно тыкала стилусом в сенсорный экран наладонника и чиркала ручкой левой рукой закорючки на клочках желтых бумажек. Внезапно все почувствовали, что подъем прекратился. Народ вопросительно посмотрел на Наталью.

— Так, — задумчиво протянула она, глядя на грязные бумажки. — Есть расчетная высота — триста метров. Пока можно двигаться без сброса. "Куды плывем", командир? — и она вопросительно посмотрела на Влада.

— Это говно в проруби плавает! А наше летающее кладбище — ходит! — отрубил по-морскому Влад, который море видел только в иллюминатор самолета. — На север! В огонь рули. Нехай скачут по головешкам за нами!

— Первый! Четверть влево! Второй! Четверть вправо!

Немного накренившись в северную сторону, летающее кладбище ощутимо поплыло по воздуху на север.

— Работает! — радостно осклабился Влад, ощутив полет. — Наташка! Я тебя люблю! Молодец!

Но правильно говорят — "не говори гоп, не перепрыгнув". Сильнейший удар сбил всех с ног. Перекрытия заскрипели, камни застонали. Летающий остров содрогнулся и замер.

— Что за фигня, вашу мать!! — заорал Влад, сразу после того как поднялся и нащупал выроненный автомат. Он метнулся к ближайшему окну, отодвинул гномий щит, работающий как заслонка, и пристрелил троих эльфов, которые, потеряв ориентацию, вывалились на открытое пространство. Влад торопливо закрыл заслонку.

— Триста метров, все норм, может, корни? — залепетала Наталья.

— Дура, какие корни…. а радиус у нас какой?

— Триста пятьдесят…

— Да мы как хрен в стакане сейчас! Отсекай немедля, линзу делай!

В этот момент в перископах мелькнули тени. Толчки напрочь снесли прикрывающие их сверху гномьи щиты. Затем, прямо с небес, раздался многоголосый животный рев, которому вторил уже знакомый звук рога.

— Да что это за хрень! — в сердцах выматерился Влад и, вскарабкавшись на постамент, на котором ранее стоял отражающий поднос, полез головой в северный перископ, пытаясь рассмотреть небо. От увиденного он взбледнул с лица и юркнул мышкой обратно.

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Пятерка самых настоящих, зеленого цвета, с золотистым брюшком, драконов, распластав кожистые крылья, налетала на деревню с севера. На каждом драконе, в специальной люльке, сидело двое. Мужчина спереди, женщина сзади. Явно пилот и колдунья-стрелок. На самом крупном драконе еще ухитрялись нести знамя с пресловутыми зелеными листьями на полотнище.

Влад потерял дар речи.

— Ну ни хрена ж себе тут люфтваффе… — закашлявшись, прохрипел он.

Тем временем, драконы зашли над восточной частью деревни и дружно полыхнули огнем. Ведьмы-стрелки добавили огнешарами и молниями. Вдобавок они еще кидали стеклянные шары, которые, взорвавшись на земле, магическим напалмом прожигали камни насквозь. На счастье защитников, драконья эскадрилья сходу не разобралась, что нужно уничтожать в первую очередь, но действуя планомерно, вполне могла добиться своего, просто используя тактику выжженной земли. А может, почуяв артефакт, они решили уничтожить все вокруг, а потом уже взяться за десерт. Отбомбившись, стая драконов легла на правое крыло и заложила вираж над краем деревни.

В этот момент Наталья скомкала листки и закричала:

— Да что тут тупить! Четвертый! Три жезла вправо!

Каменные жернова, которые превратили в штурвалы, были по периметру усажены деревянными ручками, в основание которых были положены листки с рунами сил. Эти жезлы были связаны магическим путем с формулой, написанной кровью на шкуре, лежащей на столе перед Натальей, и вкопанными тридцати шести столбами по периметру кладбища и села. Сильмарилл давал всей этой конструкции необходимую энергию.

Когда Четвертый рулевой мотнул свой жернов на положенные три жезла, Сильмарилл ощутимо потух в яркости. Но в то же время яркий свет куполом накрыл деревню, а затем с щелчком сократил свою высоту. У Влада заложило уши, и он судорожно начал сглатывать. Под деревней силовой каркас уменьшился на ту же величину, и тысячи тонн земли обрушились вниз. Шар превратился в выпуклую линзу, уменьшившись сверху и снизу на сотню метров. Тут же, с ощутимым рывком, летающее кладбище продолжило полет на север.

Силовой щит прошелся прямо сквозь боевой порядок драконьей эскадрильи. Из пятерки драконов, являющейся основной ударной силой, красой и гордостью эльфийских ВВС, выжило только двое. Остальные трое опаленными, переломанными тушами сейчас рушились вниз.

Еще три сотни эльфов погибло под обрушившимся дном летающего острова. Они стояли по периметру ямы и ждали шанса забраться наверх. Летающее кладбище, величаво освободившись от стопорящего якоря, неторопливо начало перелетать поле перед горящим лесом.

И тут трое сбитых драконов наконец-то достигли земли. К сожалению, они не упали на основную землю, планеты мира Ванахейм, а благодаря инерции и встречному движению летающего острова рухнули на его самый край.

Драконы, которые в своей естественной, животной ипостаси ну никак огнем в таких количествах плеваться не могли, были для этого усилены магически. А всякая энергия, как известно, не может исчезнуть бесследно и рано или поздно требует высвобождения.

Упав, тушки рванули с мощностью центнерной бомбы. Каждый. Остров тряхнуло и подкинуло. Север села просто снесло. После этого толчка относительно целым остался только дом со штурвалами. Но не за счет заложенной проектировщиками при строительстве прочности, а только благодаря магической подпитке сильмарилла. Здоровенные камни и комья земли забили по покосившимся крышам и перекошенным стенам. Досталось и эльфам-мечникам, находившимся в засаде. Выжили единицы. На кладбище не выжил никто.

Однако страшный взрыв на краю летающего острова, кроме перечисленных ужасов, нанес такой ущерб эльфийскому войску, от которого оно уже никогда не оправилось.

Если бросить камень — он упадет. Это аксиома, не требующая доказательств. Но если сбросить несколько тонн камней и земли с высоты триста метров, да еще по большой площади из-за эксплозивного эффекта взорвавшихся драконьих тушек, то без жертв не обойтись. Многочисленных жертв.

С тех пор поле того боя так и зовется — "Зеленая могила". На этом поле эльфийский Клан Зеленого листа навсегда похоронил свои надежды на доминирование.

Но то дело словесных баталий будущих поколений неугомонных историков.

А сейчас у наших героев возникло ЧП. Летающий остров ощутимо стал падать, накренился и вошел в циркуляцию на левый борт. Часть формулы на шкуре пожухла и опала сажей, остальная формула продолжала полыхать в такт камню.

— Что происходит? — заорал Влад, держась за стену, пытаясь совладать с накатывающееся тошнотой. — Мы падаем? Чего ты напортачила опять?

— Заткнись!! — заверещала одичавшая Наталья. — Нам снесли часть столбов, держащих периметр!

Она посчитала, что взрыв вызван применением магического оружия, а не самоликвидацией драконов. Но хакерский мозг отработал ситуацию и выдал результат расчетов, выполненных в уме.

— Первый! Оборот влево! Третий! Четверть вправо! Четвертый! Один… нет! Два жезла вправо!

Эти приказы остановили снижение по спирали и вновь направили летающий остров на нужный курс. Поворотом Четвертого штурвала уменьшился радиус линзы сверху и справа, что скомпенсировало потерю мощности из-за уничтоженных пяти столбов по периметру. Вновь тысячи тонн земли обрушились вниз похоронив навсегда, почти весь недобитый восточный фланг эльфийского воинства, не успевшего ретироваться из-под сделавшего неожиданный поворот летающего острова.

Провожаемое проклятиями и бессильными магическими заклинаниями, безрезультатно бьющими в дно летающего острова, парящее кладбище неторопливо летело в сторону горящего леса.

Но бой на нем не кончился. Два дракона, немного подпалив кожистые крылья и получив несколько затрещин от камней, все еще были частично боеспособны. Правда, колдунья осталась только на одном — вторую снесло камнем в голову, вдогонку, от взрыва боезапаса упавших драконов, и теперь она свисала с седла безжизненной сосиской…

Однако обе твари, идя уступом, сейчас в лучших традициях бомбардировочно-штурмовой авиации заходили на цель. Они заметили двоих выживших защитников одного из дотов, выбирающихся из-под завалов, и нацелились нанести карающий удар.

Влад откинул заслонку с северной стороны и выпустил весь рожок в атакующих тварей.

То ли упреждение он взял не то, а то ли шкуру драконов не пробивали пули, но тридцать патронов, истраченных на цель, не дали никакого эффекта, кроме того, что его заметили.

Не меняя курс, драконы двумя огненными струями напалмом выжгли метров тридцать земли в длину. Ведьма-эльфийка добавила еще блеснувшим на солнце стеклянным шаром, который, упав на развалины дома-дота, накрыл его дохнувшим жаром крематория пламенем. От двух защитников не осталось даже головешек. Драконы зашли на разворот и теперь приближались со стороны кладбища. Хотя доты были разрушены, в некоторых еще остались защитники. Они, поняв, что отсидеться не удастся, дружно вылезали из завалов на покосившиеся и упавшие крыши и пытались снарядить тяжелые арбалеты. Влад с четырьмя стрелками-арбалетчиками тоже полез на крышу. У него оставалось всего два рожка к автомату. Наконец, увидев, что люди вылезли из укрытий, с пяток уцелевших эльфов-меченосцев ринулись, с оглушающим высоким воплем, вертя мечами, как сверкающими дисками, на последний штурм. В рукопашной у людей почти не было шансов. Поэтому двое из выживших людей были зверски зарублены неожиданно подобравшимся эльфами, выскочившими перед людьми как из-под земли. Троих застрелил Влад, двоих оставшихся убили арбалетчики из развалин соседних дотов. Тем временем оба дракона завершили боевой разворот и теперь четко шли на уцелевший дом. Перезарядиться не успевал никто. Было только одно целое и заряженное орудие, которое как раз смотрело на юго-восток и стояло на крыше рулевой. Из него не стреляли, так как первый залп ушел на север.

Но свободы движения ложа не хватало на доводку на заходящую на цель двойку драконов. Влад заорал вниз, в окно снесенного перископа:

— Наталья! Отработай вправо! Поверни деревню децил вправо!!!

Через несколько секунд, остров величаво повернулся по часовой стрелке на пятнадцать градусов, и его орудие главного калибра — тяжелый, двухметровый самострел, со скрипом навелся на драконов.

Староста, хитро послюнявив палец и заценив ветер, с демонической ухмылкой нацелил жало станкового арбалета на переднего дракона.

— НА!! — Заорал он, и тяжеленный трехкилограммовый болт отправился в полет. Средневековый стингер четко вышел на цель и, рассекая воздух, устремился навстречу атакующим драконам.

Болт четко вошел дракону между глаз, мощнейшим гидравлическим ударом вышибив драконьи мозги на пилота. Тело дракона рефлекторно вздыбилось, задергало яростно хвостом, полусложило крылья и, вертясь вокруг оси воткнулось в землю посреди кладбища.

Второй, ведомый дракон, из-за опасности влететь в пошедшую в разнос тушу ведущего, сделал горку, потом невообразимый пируэт и, окончательно сбившись с боевого курса, встал на дыбы в воздухе, в позе брачующегося морского конька.

Дракон испустил истошный вопль и буквально завис в воздухе, расправив крылья. Смерть сородича буквально взъярила его разум.

Влад отчетливо разглядел каждую чешуйку на теле летающего монстра, крылья которого, казалось, закрыли собой небо. Это только на лубочных картинках, дракон в фас красив и притягателен. Вживую дракон был могуч и страшен. Вид его наводил ужас. Сейчас эта тварь отвиснет, и, сложив крылья, ринется вниз. Стоящий на площадке народ окаменел. Взгляд Влада соскользнул с кожистых крыльев, сфокусировался на голове и пошел вниз по золотому брюху дракона. Вот передние лапы, вот задние, вот гибкий, полукольцом хвост. Мозг Влада отметил два здоровенных кожистых яйца, там, где у животных хвост переходит в туловище. Дальше он действовал рефлекторно. Руки сами вскинули автомат, и указательный палец нажал на спусковой крючок. Даже когда магазин опустел, палец продолжал давить на скобу. Но выпущенные с пятидесяти метров пули сделали свое дело. Выбив искры из бронированного брюха дракона, несколько свинцовых маслин с бронзовым звоном смачно чпокнули дракона по яйцам.

Дракон взбрыкнул и взвыл так, что его услышали за сотню километров, его пасть при этом исторгла огромный столб пламени, ушедший в зенит. Затем правое его крыло сложилось, и он вошел в стремительный штопор. Дракон с силой врезался в один из полуразрушенных домов, в метрах шестидесяти от рулевой рубки и забился там в конвульсиях. Он был смертельно обижен, но даже не ранен, хотя и испытывал сумасшедшую боль. Через пару секунд дракон стал приходить в себя. Заворочавшись в развалинах и уперевшись крыльями в землю, он стал стремительно приподниматься над развалинами дома, разворачиваясь в сторону рулевой рубки. В глазах его полыхал адский огонь мести.

Но тут арбалетчики наконец начали стрелять.

Первая трехметровая стрела вошла дракону в бок, вторая отскочила от брюха, пройдя вскользь. Затем ему прилетела кованая плюха в длинную шею. Третья стрела пробила грудь. Дракон продолжал ползти на крыльях, загребая лапами, к дому со штурвалами. Влад достал "стечкин" и открыл огонь в голову, целясь по пышущим огнем глазам. Пули причиняли дракону беспокойство, но пробить роговицу не могли. Тем не менее, дракон остановился и замотал головой. По-видимому легкую контузию он все же заработал, и в голове у него сейчас стоял звон.

Влад не глядя перезарядил "стечкин". Сбоку от шеи дракона, там где раньше сидела колдунья-эльфийка, он увидел пухлую сумку. Не раздумывая, следующую обойму он выпустил именно туда. Раздался оглушительный взрыв и защитников смело с крыши ударной волной.

От дракона осталась только голова и хвост. Все остальное сгорело в пламени магического огня.

Когда Влад очнулся, солнце стояло в зените. Он лежал в тенечке рулевой рубки рядом с четырьмя бедолагами разной степени покоцанности. Со стороны деревни изредка раздавались одиночные выстрелы.

Влад пошатываясь встал, держась за стену. Рядом, на камне, он обнаружил три фляги с "живой водой" и жадно вылакал половину одной. Когда он немного пришел в себя, то первым делом осмотрелся и проверил оружие. В кобуре обнаружился "стечкин", правда разряженный. Влад достал из кармана последнюю обойму и зарядил пистолет. К стене была прислонена связка эльфийских мечей и два заряженных арбалета, также рядом лежала груда амуниции. Влад нашел среди груды вещей кожаный пояс, навесил на него широкий охотничий нож, два метательных ножа и эльфийский меч.

Мимо плыли облака, и ощущалось движение, а это значило, что остров продолжает свой путь. Осталось выяснить кто остался у руля и куда он направляется. Влад стал обходить рулевую рубку чтобы добраться до входа. Дом являл собой устрашающее зрелище. Вокруг все было усеяно осколками камней, обломками стрел и обожженной землей. Сам дом весь перекосился, и создавалось впечатление, что его неприцельно обстреляли — он был весь в сколах и по стене то тут, то там, были полувыбитые в кладке камни. Однако на фоне остальных домов он выглядел еще более-менее прилично. От прочих домов в поселке осталось в лучшем случае пара-тройка полуразрушенных стен. На крыше рулевой рубки обнаружился часовой с арбалетом. Это был один из стариков. Он важно кивнул сверху вниз Владу и исчез из поля зрения, видимо перейдя к другой стороне крыши.

— "Ага", — подумал Влад, — "Мы все-таки победили!"

Он с трудом отодвинул покрытый трещинами гномий щит и вошел внутрь рубки.

Внутри оказался лишь один человек — староста, который важно сидел рядом со столом с магическим кристаллом и неторопливо поглядывал то в один перископ то в другой. Голова старосты была перевязана окровавленной тряпкой. Взрыв магических боеприпасов не пощадил и его.

Никого больше в рубке не было. Штурвалы были закреплены веревками.

— Ты очнулся? — явно обрадовался старик. — Знатно нас всех приложило. Я вот головой о камень упал. — он показал жестом себе на голову. — А вот Хровальду не повезло, продолжал он, — упал на обломок копья. Эйда тоже убило куском крыши.

Хровальд был одним из стрелков-арбалетчиков, что вылезли вместе с Владом на крышу отражать воздушный налет. Эйд был третьим рулевым.

— Сколько наших осталось? — Владу нетерпелось узнать на кого можно рассчитывать в случае следующего выверта судьбы, которая, кто знает, может через четверть часа пожалует им на испытание десант из летающих мамонтов. После атаки эскадрильи драконов, он уже не удивился бы ничему подобному, о чем неделю назад отмахнулся бы как от бреда.

Старик стал загибать пальцы:

— Бранд, Скафти, Сэрли, Ори, Гифли — собирают трофеи, Валь наверху с арбалетом, Фьелд, Могор, Галди и Берентур — раненные, приходят в себя в тенечке. Да, еще твоя ведьма, точнее, жена твоего младшего брата — Наталли. Итого, получается, двенадцать нас.

— Тринадцать, — поправил его Влад, — нас тринадцать.

— Нет, Великий Конунг, — неожиданно уважительно и заискивающе-радостно произнес староста. — Сейчас, здесь, на летающем острове, и именно так скажут скальды о нашей битве — "Здесь бился Великий Конунг и двенадцать было за ним".

— Хорошо, хорошо, — Влад покраснел от смущения, такая грубая и прямая лесть пробила его броню невозмутимости. — А давно они ушли, и что там творится, я там слышу выстрелы в развалинах?

В подтверждение, со стороны деревни хлопнул еще один выстрел.

— Парни говорили, колдунья развлекается. Находит раненного эльфа и шарахает ему в голову из своего ручного арбалета. Ей хорошо в голову прилетело куском потолка, когда дракон взорвался, вот и бесится.

Местные почему-то решили, что пистолет и автоматы, это хитрые разновидности пружинных арбалетов. Поведение Натальи становилось ясным, если вспомнить то, как она трепетно относилась к своей внешности.

Влад решил поинтересоваться курсом.

— Скарви, а куда мы летим?

— Точно не знаю, но куда ты сказал, туда до сих пор и летим.

— Ага. — сказал, Влад. Внезапно страшная мысль пришла ему в голову

— То есть мы по-прежнему летим на север?! Прямо к эльфийскому городу?!

Влад и Скарви приникли к починенным перископам, но в них было довольно плохо видно. Точнее было видно все, но расплывчато и неотчетливо. А чего они хотели от начищенных медных подносов? Качества цейсовской просветленной морской оптики?

Влад вывалился обратно на улицу. На зрение часового Валли надежды было мало — тому давно было за шестьдесят. Он сам вскарабкался на крышу и вперил взор в горизонт. На северо-востоке, меж кучевых облаков, отчетливо проступили контуры одинокой высокой горы. Это был, парящий выше любых деревьев, город эльфов.

"Свистать всех наверх!" — подумал было закричать Влад, но придя в себя быстро спустился и вернулся в рубку. Без свистка он был не боцман. Орать он не мог — голова болела так, что даже обычные слова отдавались гулким звоном. В рубке он поднял с угла примеченный ранее автомат и перезарядил его. К автомату это тоже был последний рожок. После этого он метнулся на улицу и соблюдая осторожность пошел туда, где с крыши видел Наталью с ее зондер-командой. Среди развалин домов везде валялись трупы эльфов. У некоторых была характерная дырка посреди лба. Влад понял, что лишними боеприпасами к "стечкину" ему у Натальи сегодня не разжиться.

Когда он их встретил, то ребята уже закончили зачистку летающего острова и возвращались обратно. На всем летающем острове не осталось ни одного живого эльфа, а у Натальи ни одного патрона. Они взяли только одного пленного. Вернее пленную. Это была колдунья-эльфийка, которую обнаружили под хвостом сгоревшего дракона. Руки ее были связаны за спиной, а вид был жалкий. Панцирь помят, одеяния порваны, походка сопровождалась хромотой и по виду левой руки, та была сломана.

— Владислав Юрьевич! Смотри, какого "гитлера" мы поймали! — вместо приветствия радостно заорала Наталья, размахивая разряженным "стечкиным". — Нет, ты ее узнаешь?

Наталья, на голове которой была широкая, с запекшейся коркой крови ссадина, подбежала к покачивающейся пленной и схватив ее за золотые волосы, запрокинула ей голову назад.

Влад посмотрел на усеянное царапинами, грязное лицо, по видимому когда-то красивой эльфийки и покачал головой. Он не мог сказать с уверенностью, что точно видел эту невысокую стройную женщину, которой дал бы лет сорок, судя по морщинкам на лице.

— Не узнаю вас в гриме, коллега, — произнес он бессмертную фразу, по видимому, ни к кому конкретно не обращаясь. — А кто это, Наташа?

— Как кто?! Как это кто? — заводясь с полоборота начала визг Наталья, — Эта та самая стерва, которая командовала казнью! Она еще лично убила дровосека!

— И как ты это определила? Та чистая была, а это — как бомжиха из помойки, в чужих обновках.

— Ну если по лицу не помнишь, то одежда та же! Смотри, у всех подбой плащей был белый — у нее одной с зеленой тройной каймой. Сандалии у нее на застежках с листьями, у всех остальных — шнурки зеленого цвета! Сережка, правда сейчас одна осталась — четырехлепестковая роза. Далее..

— Стоп, стоп, стоп!!! — взмолился Влад. Его всегда поражала эта способность женщин отмечать мелочи в одежде, на которые ни один нормальный мужчина в жизни не обратит внимания. В своем жизненном опыте Влад четко уяснил одну вещь — двух одинаково одетых женщин в природе не бывает. Даже в армии. Близняшки — и то никогда и ни за что не оденутся одинаково. Взрослые и половозрелые близняшки естественно. Ибо каждая женщина считает себя единственной, уникальной и неповторимой. И это так на все сто процентов. И будет впредь, пока существует женщина.

Влад вспомнил о своем новоприобретенном владении эльфийским языком. Он подобрал уважительную форму и задал вопрос:

— Миледи, это вы командовали казнью шести жителей этой деревни прошлым утром?

Женщина с ненавистью посмотрела на него и затем плюнула в лицо.

Влад утерся рукавом и сказал:

— Ответ утвердительный. Это она.

Эльфийка тем временем словила от Натальи удар рукоятью пистолета по голове и рухнула на колени. Все-таки "стечкин" для таких экзекуций был немного тяжеловат.

— Мы будем тебя судить, а потом казним, — многообещающе сказал Влад эльфийке, явив миру самый яркий образчик справедливой юриспруденции и честного судопроизводства.

— Наташ, а ты в курсе, что мы премся прямо к эльфийскому городу? А если у них есть еще драконы? Или летающие слонопатамы?

Наталья посмотрела на север, увидела встающую на глазах над горизонтом гору, и вприпрыжку поскакала к дому со штурвалами. Тяжело груженая трофейная команда рванула вслед за ней. В средние века народ уважал жестокость. Массовые расстрелы эльфийских офицеров и солдат, даже беспомощных, подняли авторитет Натальи, в глазах выживших, на второе место после Влада. А Наталья переступила очередную черту, которая отделяет безмятежную мирную душу, от души безвозвратно опаленной и покалеченной войной.

Через минуту, летающее кладбище резко повернулось вокруг оси на сто градусов и помчалось с учетверенной скоростью на юго-запад, накренившись вперед градусов на семь.

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Влад как раз подтащил тело предводительницы карателей к дому, когда староста вышел из двери рубки. Он внимательно посмотрел, на брошенную кулем эльфийку. Влад тоже посмотрел. Несмотря ни на что, грациозная фигурка эльфийки была даже очень ничего. Даже вес у нее был приятный. "Может быть… — подумал Влад, но тут же отогнал от себя все пошлые мысли, навеянные крепким телом предводительницы карательного драконьего отряда. Эта ведьма была врагом. Она хорошо приложилась об острые камни, но подушку ей никто предложить не поспешил.

— Эль-гар-аль-элендиэль! — четко произнес староста. И с носка пробил ей в живот. Та только дернулась. — Я всегда говорил, придет день, и наши коровы будут ходить по вашим могилам!

Влад только подивился такой закономерности — в этом мире дня не проходило последнее время, чтобы кто-нибудь не пинал симпатичную эльфийку в живот. То ли с этим миром что-то было неправильно, а может, это эльфы были неправильные?

— Мне отмщение и аз воздам, а дед? — поинтересовался Влад.

— Да вроде того, — осторожно ответил староста, не понявший слов, но уловивший смысл фразы. — Сколько эта паскуда нашей крови выпила, можно было бы еще две деревни заселить. Это же она у нас куратором была последние триста лет.

— Как солнце спадет, организуй судилище. Ты, я и еще один из бойцов. Но чтоб боец был с понятиями, из кровников… ну ты понял.

— Понял, — кивнул староста.

— Я вот думаю все сделать по справедливому, но пораньше, поскорее. А то мало ли что. Летающие драконы, пятое десятое, короче, пока масть не поменялась. — поделился Влад сокровенными метаниями своей тонкой, ищущей равновесия и справедливости души.

Влад вошел в дом, и застал там всех, бездумно суетящимися вокруг штурвалов.

— Курс покажи, — озадачил он первым делом Наталью.

— Курс куда?!! — удивилась та.

Влад сдержался, чтоб не ответить в рифму. Пусть у Натальи и разряжен пистолет, но мало ли что…

— Домой, епта. Домой на базу. Или ты на своих двоих хочешь домой топать? Через лес кишащий злыми эльфами?

Влад поднял с пола грязный листок бумаги, расправил его, определил более чистую сторону, достал шариковую ручку из наколенного кармана и стал рисовать первую штурманскую карту этого мира для воздушных судов.

— Вот первичное положение деревни.

Смотри, мы четыре часа летели на север, скорость икс. До города было примерно километров сто двадцать. Перед поворотом — было где-то километров шестьдесят. То есть мы делали примерно 15 километров в час. Сейчас мы повернули…

И Влад вопросительно посмотрел на Наталью. Та смешно изобразила пальцами на сколько они повернули, а затем, спохватившись, вспомнив и подсчитав количество жезлов на которые был перекинут штурвал четко ответила.

— Сто градусов против часовой! И сейчас скорость получается 60 километров в час.

— А какова скорость драконов? — задал шизофренический вопрос Влад. Его теперь очень интересовала вся информация об этих забавных животных, грозя перейти в навязчивую драконью параною.

Но ТТХ драконов никто точно не знал.

Влад взял все под свой контроль.

— Увеличить скорость до максимума! Выставить часовых-впередесмотрящих на краях острова! Часовым запоминать местность. Лучше зарисовывать. И привяжитесь, ради Маниту, крик "человек за бортом" в нашем случае будет бесполезен.

Влад прервался и немного подумал, затем продолжил:

— Значит так. Каждый час меняем курс и скорость. Летим противолодоч… тьфу, противодраконьим зигзагом. Общее направление — на нашу базу. Выполнять!

— Слушаемся, лорд-дракон! — неожиданно услышал он в ответ. Староста хитро ухмылялся. Дедок явно подговорил народ к такому обращению.

Владу оставалось только подивиться. Смешная и в то же время очень серьезная мысль пришла ему в голову. Ведь если теперь переложить его имя с прозвищем на земную историю — получался никто иной как Влад Дракула. Такие параллели навевали непростые мысли. А что если они в глубоком прошлом и его подвиги просто отразились в истории, дойдя до наших времен в совершенно искаженном виде? И если Влад Дракула, персонаж в человеческой истории сейчас предельно отрицательный, то выходит — победили эльфы. Именно им выгодно переписывание истории… Или это соседи Влада Дракулы постарались…

Извилистый путь мысли, излишне глубоко ушедшего в себя Влада, который не хотел выкукливаться в истории как самый знаменитый вампир, прервала Наталья. Она подошла к нему за утверждением маршрута, со штурманской картой, которую изображал из себя грязный листок бумаги.

— Владислав Юрьевич, по моим расчетам, предстоит проделать четыре поворота, и через пять часов, не меняя скорости, мы прибудем примерно в район базы. Если отбросить маскировку и заметание следов, и сразу лететь в район базы, то можно уложиться в три часа. Я вынуждена настаивать на последнем варианте! — закончила свои рекомендации юная колдунья.

— Это еще почему? — удивился Влад. — Мы тогда пройдем всего в нескольких километрах западнее деревни. Точнее, места, где она стояла. Эльфы могли подтянуть туда другие, адекватные, силы. Если не драконов, то что-нибудь еще. Я думаю, даже если не будет драконов — они, заметив наш остров, пустят всех разведчиков вслед за нами. И уж точно разведчики заметят в лесу телепортированую деревню. А тогда нам кранты.

— Нам придется рискнуть! Сильмарилл затухает! Я даже этих трех часов гарантировать не смогу, — категорически заявила хакерша.

— Наталья, опять у тебя нет энергии! Тебе эта ситуация ничего не напоминает? Почему ты дважды ухитряешься наступить в одно и то же дерьмо? Это у тебя свойство характера или просто карма такая?

Отчехвощеная хакерша стояла, понурив голову. По ее виду ей явно взгрустнулось.

Она устала, голова болела, хотелось кушать, и вообще она непонятно когда последний раз нормально спала.

Влад не был тупым животным. Он все это видел. Он видел, что Наталью качает.

И только груз ответственности не давал ей свалиться прямо здесь у стеночки и, послав все далеко и надолго, закрыть устало глаза.

Влад знал и еще одно — расслабляться ей давать сейчас нельзя никак. К хакерше придет откат. И не магический, а тот, что гораздо сильнее и опаснее — откат психический. В состоянии тотального аффекта Наталья положила, вернее скажем, дострелила, пару десятков еще живых эльфов, не считая трупов. Такое еще никому даром для психики не приходило, особенно, когда творишь подобные вещи в первый раз. И после того как эффект отката придет — Наталья гарантировано на несколько суток выпадет из тонуса.

Поэтому он не стал ее жалеть, не предложил поесть, не вытер заботливо с ее лба кровь и грязь. Хотя мог, но не стал. Она была уже ЕГО Наташкой, человеком в его обойме. Вместе с группой Дорпан они были последней надеждой на два мира. Но эффективное оружие должно быть безжалостным. Даже само к себе.

— Значит так, — подытожил Влад, — посадки вне разумных расстояний от базы я не планирую. Это понятно?! Ищи энергию, где хочешь. Там, за стенкой, твой гитлер в юбке валяется, пошарь у нее. У своих трофейщиков поспрашивай — ну не может такого быть, чтоб была целая деревня свежих эльфийских трупов — и ни одного магического артефакта!

— Конунг! — Влада окликнул Скарви. — Есть разговор.

Влад жестом отправил Наталью шерстить карманы подельников и скрести по сусекам магические артефакты. А сам пошел за угол к Скарви.

— Конунг, я сделал, как ты просил. Но теперь надо подобрать оружие. Есть мечи, несколько секир. Хорошие копья есть. Но копья наверно не пойдут — она со сломанной рукой не согласится на копье.

— Скарви, ты вообще, сейчас о чем? — удивился Влад.

— Как о чем? О суде, о чем же еще? Ведь после суда вы сойдетесь в поединке, и боги вас рассудят.

Этими словами Скарви вбил своего конунга в полную прострацию, до легкого кратковременного онемения. Воспользовавшись тишиной и восприняв ее за согласие, мудрый Скарви продолжил свои речи.

— На наших землях принято два вида поединка. Эйнвиги и хольмганг. У вас наверно так же. Суд же един для всех, правильно? Эйнвиги практически без правил, и хорош для молодых и неопытных воинов, а Хольмганг с правилами. У нас такие правила — вызвавший держит первый удар. И только после него имеет право на ответный выпад. Нельзя песком кидать в глаза, делать подножки, дергать за бороду….

На последнем условии Влад пришел в себя. Он старался бриться каждое утро, и его текущая двухдневная щетина никак на бороду не тянула. У эльфийки бороды тоже вроде не было, хотя кто знает, этих эльфов. Однако сама постановка вопроса о поединке его сначала удивила, а потом, откровенно говоря, напугала. Влад трусом не был, но зато обладал опытом и толикой мозгов. И эта смесь ему сейчас выдала отчетливый ответ, что с ним будет, если он выйдет с трехсотлетней эльфийской ведьмой на честный поединок. У Влада уже был печальнеший опыт схватки с ведьмами, пусть и на служебных записках, с пятидесятилетней главбухгалтершой в еще дооккупационный период.

Обидный проигрыш, кроме позора, потери нескольких тысяч вечнозеленых и немного просаженной печени в результате запоя, одарил его самым ценным знанием — никогда больше не соревноваться с пожилой опытной женщиной на ее профессиональном поле деятельности.

И он точно знал — что в этой резне — ему не уцелеть.

Боец на холодном оружии — он был никакой.

Даже на ножах он был не согласен сойтись в поединке с гибкой и стремительной эльфийкой. Такой поступок за версту смердел трупным запахом.

Честный бой на ножах — это немного совсем не то, что рисует себе в воображении молодой человек, выйдя под ручку со своей девушкой из кинотеатра после очередного боевика.

Двое профи на ножах в спарринге обычно успевают нанести друг другу по паре ударов, ведущих к полной несовместимости со здоровьем и жизнью, прежде чем у рефери замолкает гонг начала схватки.

Исходя из ранее увиденного, эльфийка явно не чуралась сама прирезать парочку пейзан при случае, и точно была знакома с искусством фехтования не понаслышке. А если приплюсовать сюда еще и знание магии, а самое главное, способы казни, то смерть Влада ждала мучительная и неприглядная.

Во-вторых, староста, будучи законченным эстетом и поклонником прикладной софистики, явно предвкушал долгие разговоры, бурные споры и отточенное искусство риторики. Влад, в свою очередь, похвастаться особым ораторским искусством не мог. Не был он демосфеном и не ходил в своей юности по берегу моря, держа камешки во рту, отрабатывая орально свои будущие филиппики. Для длительных речей ему нужна была бумажка. Он был, так скажем, оратором на короткие дистанции.

Все это секундой пронеслось у Влада в голове.

— Скарви, друг мой. — Начал проникновенно Влад. Он было дернулся положить тому руку на плечо, но вовремя себя остановил. В деревне-то здороваются, вытянув руки подальше, и такое панибратство без отторжения могут позволить только близкие люди. Это вам не город, где личная зона ограничена парой сантиметров.

— Мудрый Скарви! Скарви, который убил дракона! О котором все скальды сложат свою песню! — Влад дождался, пока морщинки у хитрого старика разгладятся и цвет лица немного покраснеет от смущения.

— Скажи-ка, мне, друг мой, который в бою был моей правой рукой! Ответь — а вот честно это — пятеркой бронированных драконов атаковать дюжину людей?

— Но ведь мы же победили! — удивлению Скарви не было предела. В его понимании, все что случилось — все было правильным. — Боги решили и мы победили! — подвел он категорический императив.

— Есть мнение, мой храбрый и опытный Скарви, что не все решают боги. Есть такое мнение. Человек, сам человек — вот кто решает. Сам за себя. И только он, сам за себя в ответе. И добивается всего своими силами.

Скарви задумался. Влад решил ему помочь.

— Вот ты тут говоришь о поединке с этой ведьмой. Мы оба называем ее ведьмой. Все ее называют ведьмой. А на кой черт конунг должен марать свои руки поединком с ведьмой? Мы воины — она ведьма.

Скарви сразу пошел вверх по личностям:

— Но ведь она Эль-гар-аль-элендиэль! Миледи Зеленого Листа! Родственница короля эльфов. Командир зеленых драконов! Третий человек в нашем королевстве!

— А я значит у тебя хрен с горы? А я кто, не конунг? В каком "Нашем королевстве"? Скарви! Тише! Ты хоть подумай, прежде чем говорить! Ты пошел под мою руку или как?

Скарви смутился.

— Ну, пошел. И что?

— Да то, что пиететы и преклонения перед эльфами ты эти брось. Не сотвори себе кумира. Нет их больше над тобой. Над тобой только твой конунг и чистое небо! И в этом небе больше нет эльфийских драконов. Одного из них, кстати, ты убил сам.

Ты свободен Скарви, и твои люди теперь свободны. Ты больше не должен валятся перед ними в пыли и целовать сапоги.

Скарви разозлился!

— Я никогда так не делал! Не смей так говорить! Пусть ты и конунг, но…

Влад поднял руки.

— Прости меня Скарви, я не хотел тебя обидеть. Ты, конечно, никогда ничего подобного не делал. А вот старосты других деревень, у которых и десятой части нет твоего духа? Уверен, что каждый день облизывали ее сапожки.

Скарви сплюнул со страшной гримасой но кивнул в знак согласия. Других старост он не держал ни во грош.

— Мы не в праве решать за эльфийскую ведьму что ей делать. Она ведь ведьма а не воин. Правильно? Но если ведьма ведет себя как ведьма, как злая ведьма, что с ней сделать надо? Что с ней делают?

Скарви попался в хитрую ловушку.

— Где нет эльфов — там сжигают, а так — бъют камнями до смерти, или топят.

Влад сделал вид, что-то вспомнил.

— Скарви, черт с ней с ведьмой, я вот чего хотел сказать! Остров-то наш падает! Что-то высасывает из сильмарилла магическую энергию. Мы скоро упадем и разобьемся. Все. Насмерть. И никто не расскажет скальдам, что ты убил дракона! Что делать, мудрый Скарви? Кто это мог быть из магов?

— Клянусь Одином!! — взревел на весь остров Скарви, мысль его отработала в нужную сторону быстрее молнии, — Это сделала эта грязная эльфийская шлюха! Ах, ведьма! Я сейчас раскрою ей голову! — заорал он потрясая выхваченным мечом. Он выхватил его настолько быстро, что Влад не успел даже вздрогнуть.

— Постой, меткий Скарви! Не убивай сразу ведьму. Всунь ей кляп, чтоб не могла колдовать! А потом мы ее осудим.

Когда Скарви убежал, Влад трясущейся рукой достал флягу и выпил хорошими глотками сто грамм разбавленного спирта. За время разговора, он чуть пару раз не пристрелил вредного и упертого старосту, который с маниакальным упорством раз за разом все старался послать его на верную смерть. Сначала история с лешим, затем кладбище, теперь, вот зачетная схватка с эльфийской ведьмой. Только опыт общения с руководителями питерского подполья, которое спало и видело, как разменять своих пешек-исполнителей на сомнительные операции, и результат деятельности которых больше походил на поддавки чем на игру в шахматы, позволил перенаправить деструктивного старосту в другое русло.

Он пошел искать Наталью. Ответ на ее вопрос он уже знал. Они оба знали ответ на вопрос, но сразу старательно его обошли.

Наталья сидела в доме, устремив безумный взгляд сквозь поднос, служивший перископом. Она была где-то далеко в своих мыслях. Перед ней, на другом топчанчике, на козьей белой шкурке лежала горсточка перстней, амулетов и прочих фенечек. Лежал даже свежевырванный рог единорога, стекая каплями крови на пол. К чести парней, поняв проблему, они отдали все что имели, хоть отдалено напоминающее магическое, а отдав, побежали по деревне искать дальше. Мертвым цацки ни к чему. Тем более обидно — потерпеть поражение, не достигнув цели, когда добыта такая победа.

Люди древности были устроены несколько по другому чем мы. Современный нам среднестатистический мужик из деревни, пьянствующий девять дней из десяти, после такого боя, безо всякого сомнения закрысил бы самую симпотную цацку, разумно рассудив, что и без нее телега прокатит. И был бы прав в конечном итоге — своя рубашка ближе к телу, и нет таких ситуаций, за редким исключением, чтоб одна цацка меняла облик земного шара. Напомню, что мы тут ведем речь о цацках, а не о патронах. Про патроны — совсем другой разговор и система ценностей. Но мы отвлеклись. Мы ведем тут речь не о современной спившейся деревне, а мировоззрении людей средневековья.

Так вот, высшим достижением для простого человека того времени было — это быть зафиксированным в памяти потомков, попасть в устные былины. Чтобы скальды от северных морей до восточных гор на пирах конунгов драли до одури глотки, вспоминая имена простых парней, ставшими героями. И это работало.

А кто у нас сейчас герои? Правильно, те кто смотрят на нас из зомбо-ящика с той стороны. Смело скажем, не все они нам симпатичны. Как говорится — всем понравится невозможно. А вспомните теперь хоть одного, хоть одну фамилию воина, заслужившего высшую награду нашей конституционной двухголовой монархии на поле боя за последний год?

Вот! Не можете вспомнить. Разве что погуглить. А в средние века их знали все. Но прошли времена и пришла замена понятий, и теперь наши фетиши это футбольные форварды. Ну, или, на особо извращенный вкус, переевшие сладкое балерины.

Я ни в коем случае не говорю что это плохо или кому-то в упрек. Времена меняются и человек меняется вместе с ними. Прогресс не остановишь. Заботливо взращенное медийное поле не переплюнешь и против него не попрешь.

Просто скальды теперь поют немного не про то.

Вернемся же теперь в кровавый, порабощенный эльфами мир Ванахейма, на летающий остров, который сейчас держит путь из темного прошлого в светлое будущее, и зайдем в единственный дом, оставшийся на этом заваленном обломками летающем кладбище.

— Ну что, мать, не выходит каменный цветок? — сразу, от входа, начал ерничать ново-конунг над своей колдуньей.

Наталья, опомнившись, схватилась за лежащий рог единорога, но тут же, запачкавшись кровью, бросила его обратно.

— Что ты мне тут рогом махаешь? Что, нету реактора? — количество слов-паразитов "что" у Влада явно зашкалило за оптимум за последние пять минут.

— Эх-х-х-х, — только и вздохнула Наташка. Она уже все поняла и смирилась. Но вслух признавать этого не хотела.

Влад ее дожал.

— Нет у тебя реактора! А если и есть, то ты не знаешь, как правильно активировать.

Не хватает у тебя практических знаний. Но ты и я — знаем один универсальный способ. Беда одна — нужна жизненная энергия. И вот поворот судьбы — у нас тут валялась, буквально под ногами, целая куча источников, но ты их всех пустила под молотки! Наталья, я не спрашиваю тебя о том, знакома ли тебе высшая ценность человечества — милосердие, ибо сейчас не в тему, и мы к этому вопросу вернемся обязательно. Но ты мне ответь на другой вопрос — как я за такую транжиру отдам своего Женьку? Ты же его в медовый месяц по миру пустишь, нет в тебе совсем чувства меры! А мера, Наташа, должна быть во всем.

Наталья сидела раскрыв рот. Такого поворота разговора она услышать не ожидала. Она думала услышать упреки за бессмысленную жестокость, а ее стыдили за растрату.

Да еще и намекали при этом на женитьбу. Так мафиозо Аль-Капоне сидел в аналогичном шоке, когда его взяли ФБР и когда основанием к аресту послужило уклонение от налогов, а не многочисленные трупы на дне реки с ногами в тазиках с цементом.

— Значит так, делай что хочешь, оптимизируй как хочешь колдовской свой код, но жертва у тебя будет только одна. — выдал ЦУ капитан летающего кладбища.

— Владислав Юрьевич, — тоненьким, жалобным голосочком заблеяла Наташенька. — Я все сделаю, но я об одном прошу, не рассказывайте Женьке. Пожалуйста!

— Ладно. Договорились. Скажешь — что я тебя заставил это сделать. И не бойся ничего. Вывезет, как на мертвом.

Влад потрепал Наталью по плечу, встал и вышел из дома. Он посмотрел на небо — солнце перевалило зенит и медленно клонилось к горизонту. В чистом небе над островом кружила орлиная тень. По движению, в спину, надувал ветерок. Магические парадоксы воздушных масс, которые, по идее, должны были сейчас сносить с ног против движения, Влада не заботили никак. Он был полностью поглощен своей идеей фикс. С эльфийкой надо было кончать — билось у него в голове.

Допрашивать эту древнюю, но симпатичную дрянь смысла не имело. Наврет еще, а потом думай, переживай. Или, не дай Маниту, скажет такое, после чего ее придется оставить в живых. Одна растрата нервов от лишних знаний.

Так человек, который знает наизусть расписание поездов, седеет раньше, чем тот, который приходит к вокзалу, сторонясь расписаний. Ведь на такого человека не давит шок техногенной цивилизации по поводу опозданий и вечной, вгоняющей в инфаркт, бесполезной спешки. А не тратящий на мелочи нервы банально живет дольше, при всех прочих равных, конечно.

Церемония суда началась через полчаса. Народ разобрал завалы у одной из стен рулевой рубки и чинно уселся в тенечке. Помятую эльфийскую ведьму прислонили напротив, к груде камней, прямо на солнцепеке. Лица мужей были суровы и сосредоточены. Лицо Натальи озаряла подленькая улыбка, она увидела кляп во рту у пленной и поняла, что Влад сейчас будет отрабатывать свой коронный номер — доказательство вины при полном молчании защиты. Но Влад шикнул на Наталью, и та убежала в дом дописывать алгоритм и следить за затухающим сильмариллом. И теперь только ее радостное сопение обманувшего всех подростка доносилось из пробитой дыры в стене.

Влад внимательно посмотрел на орла, который значительно снизился и теперь буквально завис в небе над судилищем. Конунг ясно ощутил знакомое тоскливое чувство, воющее кошкой, у которой только что утопили котят, заставляя дребезжать все струны интуиции. Он понял, что ему напоминало присутствие этого орла — беспилотник. А своей интуиции Влад доверял больше, чем себе, как бы смешно это ни звучало.

— Мы вам устроим прощальное турне Майкла Джексона, — пробормотал Влад. — Шоу с индейцами под открытым небом!

— Наташка! Хватит подглядывать, а ну подь сюда! Нарисуй-ка нам руны справедливости, правды или там еще каких значений. И внутри тинга! Но чтоб сверху было видно хорошо, а то у местных беспилотников глаза уже лупоглазием страдают. Жертву будем здесь приносить — учти там при расчетах.

— Воины! — Обратился он уже к рассевшимся с удобством защитникам летающего кладбища. — Надо место действия привести в соответствие! Судилище, как-никак. Сделаем лобное место, чтоб потом не стыдно было вспомнить.

И Влад сам начал откатывать небольшой, но явно лишний валунчик, расширяя чистую площадку. По его приказу принесли пару бревен и прикатили на центр здоровенный валун, на который уже живописно и стильно набросили эльфийку, привязав, чтоб не сползла, ремнями.

Наталья, то и дело рискуя свернуть себе шею, поглядывая на орла, разметила площадку и обычной водой из бурдюка нарисовала на песке несколько замысловатых рун, подходящих к теме суда. Дом и тинг она соединила восьмеркой линий. Народ по этому трафарету выложил обломки копий и стрел.

В полчаса, все было готово, и народ расселся уже более официально, явно работая на благодарного зрителя, который спустился еще ниже.

Наталья, перед тем как вновь уйти в дом, подошла к Владу с предварительными расчетами.

— Тут такая вещь получилась, — тихо, вполголоса сказала она, не глядя в глаза. — В расчетах. Одной жертвы все равно мало. Или нужен сильный психический фон.

— То есть в момент казни объект должен испытывать сильное душевное потрясение, я правильно понял? — уточнил Влад.

— Ну, да. Эмоции должны хлестать через край. Иначе энергии будет слишком мало, и она не пробьет нижний порог.

Влад задумался.

— Ладно, иди, если тут все настроила.

Влад сходил за угол дома, взял там клеть с курами, которых забыли в деревне при эвакуации, и вернулся в тинг к честной публике.

— Кх-кхм, — откашлялся Влад, — приступим!

Он взял эффектную паузу.

— Итак, мы начинаем… суд. Начнем с благородных свидетелей. Встаем и называем свои имена.

Встал первый.

— Я Бранд, сын Ярли…

Каждый из воинов вставал и произносил свое имя и имя отца.

Когда воины-свидетели закончили, Влад снова встал и перешел речью к судейской компании.

— Валли, сын Гизла, стрелок, из рода Скрагги. — представился первый судья.

— Староста Скарви, сын Эрика, по прозвищу Мудрый, убийца дракона, род Беорлинга! — подбоченясь, преподнес себя скромный руководитель местного колхоза.

У Влада было не больше секунды. Он-то думал представиться конунгом и перейти к сольному выступлению, а тут такие сложности. И представиться по-простому теперь нельзя — он конунг. И "дракулой", в свою очередь, становиться не хотелось. Как там, в скандинавских легендах… Мысли заскакали в разные стороны, как блохи от дихлофоса. Беовульф — полумедведь, полуволк. А мы возьмем кота, и слово муррр… Мысли пируэтом, со скоростью света, скользнули, и Влад…

— Вальдур! Сын Юри! Из рода Дорпан! Конунг земель Арвенстара!

Наступила тишина. За стеной, в доме, кто-то страшно захрипел и что-то тяжелое упало на выложенный плоскими камнями пол. Это билась в истерике, зажимая рот, хакерша. До нее гораздо позже дойдет, что в этот миг, и на всю последующую историческую перспективу, она сама стала, по праву жены брата конунга, Наталли Дорпан, ведьмой Арвенстарской.

Влад примерно предполагал реакцию Натальи, которая продолжала подслушивать, поэтому сохранил индейское выражение лица. Он продолжил выступление в том же стиле. Подняв правую ладонь, он призвал всех к молчанию.

— Славные воины! Мы собрались здесь, чтобы судить эту эльфийскую ведьму. Многие скажут — она была пусть и женщиной, но воином. Мы учтем это.

Я мог бы, но не стану, рассказывать здесь до завтрашнего рассвета о многочисленных смертях, в которых повинна эта ведьма. Триста лет, используя черную эльфийскую магию, она пила кровь из нашего народа. Мудрый Скарви помнит о каждом и скорбит поименно.

Скарви, который, естественно, не помнил и десятой части, тем не менее важно кивнул. Влад продолжил.

— Но те времена были временами эльфов! Мы жили на их земле и подчинялись их законам, ибо это обязанность любого — чтить законы той земли, где он живет.

Все согласно закивали. Правда была горькой, но правдой от этого быть не переставала.

— Но вчера днем все поменялось! Вы, вся деревня, пошли под мою руку. Это так?!

— Так, конунг, ты теперь наш лорд! — закричал народ. — лорд-дракон!

Влад перешел к решающему доказательству.

— В этом мире воистину свободны только птицы! Они свободно летают в воздухе и никому ничего не должны. — Влад ткнул рукой в сторону орла, который уже буквально скреб брюхом над крышей, вытягивая вниз шею, грозя удлинить ее себе, как жираф. На лапах орла отчетливо искрили на солнце металлическими отблесками браслеты.

— И на рассвете наша деревня ушла ввысь, к облакам. И мы стали свободны. Мы не живем на земле эльфов! Мы летим — куда хотим!

— Да! Мы больше не живем на земле эльфов! Мы свободны от их законов! — такая простая мысль не сразу пришла к деревенским жителям, всю жизнь мечтавших о свободе, но закрепившись, дала свои чудесные корни.

— Что получается? — Влад придал голосу строгость. — Что получается, мои герои? На нас, на свободных людей, напали эльфы. Напали зло и коварно. И цель их была — убить всех нас. Без предупреждения, без объявления войны. Они напали подло и под покровом ночи. — Тут Влад придал голосу вопрошающие нотки. -

А может, были парламентеры, может, они хотели сначала поговорить, сказать свои условия?

— Нет, не было такого! — заорал народ. — Сразу от леса понеслись, твари ушастые! Ну мы им тут вломили, аж знамя упало…

— Да! Они напали, — продолжил Влад, — нас была горстка — их было войско, но мы всех их убили. А потом были драконы! И мудрый Скарви убил их дракона — я видел сам! Скажи, Скарви!

Скарви встал, поклонился и важно сказал.

— Да, конунг, я Скарви, сын Эрика, по прозвищу Мудрый, я убил дракона своими руками!!!

Тинг взорвался овациями, будто воины это услышали в первый раз. Их староста, которого они проклинали за все его соглашательство с эльфами, за выдачу дани, да и просто за вредный прижимистый характер — оказался вовсе неплохим парнем. Скарви стал старостой, вернувшись с богатой добычей. В тот год войско, в которое входила деревенская дружина, разгромило войска подгорных танов. Но с тех пор его подвиги как-то поистерлись из памяти за чередой рутины. А тут он взял, да и завалил дракона, наш умница Скарви!

Скарви сам теперь мог стать конунгом, собрать дружину и уйти за добычей, но не это было главным.

Скарви теперь гарантировано попадал в саги. А имя в сагах, кроме широкой известности, служило еще одной цели. Воин, воспетый в сагах, получал навечно и бессрочно что-то вроде страхового депозита. Если для обычного воина-викинга погибнуть с мечом в руке было делом принципа — иначе, если в момент смерти не будет оружия в руке, валькирии просто пролетят мимо его хладного трупа. То для воспетого в сагах героя данное условие было уже необязательным, что сильно упрощало тому жизнь и увеличивало запас нервов при угрозе непредвиденной смерти…

— Бой прошел, и мы победили! — начал завинчивать последнюю гаечку Влад. — Но после боя мы поймали ведьму. Мы поймали ее как ведьму, а не как воина — когда ее взяли в плен, у нее не было оружия! Она затаилась и шпионила за нами! Она ведьма-шпион!

Влад только что выдумал совершенно новую профессию. Но это его не смутило.

Важно было то, что его версия стала абсолютно верной и правильной правдой. Правдой на данный момент.

— Шпионов принято вешать! Ведьм принято бить камнями! Но мы казним ее как воина, мечом, оказывая честь ее военным подвигам!

— Да! — Заорали воины, — казним ее!

— Казним, но нужно соблюсти ритуал! Мы должны очиститься от ее чар! — закричал Влад. — Сотворим же заклятье!

При этих словах сохранявшая всю дорогу невозмутимость эльфийка задергалась в ремнях на камне.

Влад достал курицу из клети, где остались сидеть петух и еще парочка наседок, и, схватив ее, прислонил шею курицы к бревну, прямо напротив лица эльфийки.

С коротким хэканьем он отрубил голову курице. Кровь брызнула ведьме на лицо, и она вздрогнула. Влад отпустил обезглавленную тушу курицы, и та, внезапно вскочив на ноги, побежала к дому. Шарахнувшись об стену, курица свалилась наземь и засучила ногами.

— Нет, — сказал Влад, поворачиваясь к эльфийке. — Тут одной курицы мало. Нужна вторая.

Глаза ведьмы расширились, ее забила дрожь. Кляп грозил вылететь изо рта, от нечеловеческих сокращений мышц челюсти.

Влад занес над ней меч и с силой опустил его. Перерубив тонкую шею, меч разлетелся на куски, встретив после слабой плоти непреодолимый камень. Влад напрочь отбил себе руку, и рукоятка меча сама вылетела у него из ладони.

Это его и спасло. Из обезглавленного тела по остаткам меча, шипя озоном, шибанула молния. Меч, его обломки, буквально испарились. Затем напротив груди ведьмы в воздухе возник огненный шар. Он был ярко-алого цвета и весь пронизан серебряными нитями. Повисев с секунду и изменившись в цвете до темно-бордового, огненный мяч полетел в сторону дома, стремительно набирая скорость. Он достиг стены и прошел сквозь нее, оставив позади себя оплавленный до состояния стекла камень. В тот миг, когда эта шаровая молния исчезла в доме, силовой каркас вокруг острова стал молочного цвета, полностью скрыв за белой пеленой окружающие красоты голубого неба с кучевыми облаками. Еще через несколько секунд белая пленка подернулась морщинами, и стала съеживаться. В краткое время силовой каркас вновь стал прозрачным. Перезарядка кристалла прошла штатно.

Тем временем Влад, оглохнув на оба уха после разряда, ощутил на груди жалящее жжение. В ужасе он посмотрел себе на грудь. Там шипели от страшного жара те несколько амулетов, что дала ему ведьма Кольгримма, сразу после возвращения из похода за лешим. Влад торопливо сорвал с себя пылающие жаром амулеты, а затем рыбкой выскочил из накалившейся кольчуги.

Воины по достоинству оценили мужество своего конунга. Рискуя жизнью, он своей рукой казнил ведьму! Зарубил мечом. А ведь мог приказать забить камнями и кинуть символичный первый камень, вообще в этом случае не подвергаясь риску…

А тут поступил как мужчина, и честь отдал как воину, казнив мечом, и сделал это сам, полностью взяв посмертное проклятие на себя. Вот это конунг! Ни черта не боится!

А в вышине, орел с горестным клекотом, замахал крыльями и развернулся в обратную, от движения острова, сторону. Его провожал взглядом один только Влад. Хитрая ухмылка блуждала на его губах.

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Старший Королевский маг Танен из клана Зеленого Листа быстро шел по коридорам королевского замка. Походку маг имел целеустремленную, но весьма неустойчивую. Сторонний наблюдатель мог подумать, что маг в стельку пьян. Внутренняя Охрана, из королевских гвардейцев, даже пыталась пару раз преградить путь магу, скрестив перед ним церемониальные копья, но почтительно расступалась перед янтарным цветом жетона-пропуска, который маг тут же вынимал из специального мешочка на груди.

Провожая внимательными взглядами мантию, охрана вышколено-почтительно салютовала, но не магу — жетону как символу власти, древками, твердо держа их в мягких парадных перчатках, выделанных из нежнейшей кожи. Интересны эти перчатки. Для нежных эльфийских рук обычная кожа животных слишком груба. Из кожи какого же животного у них такие тонкие и нежные перчатки? Потрогаем, понюхаем, лизнем. "Не может быть, — воскликнет обычный обыватель, — такая нежная, ну прям как кожа девушки?! Во дают эльфы, вот она магия!" Однако вот в чем штука — при изготовлении этих перчаток, ни грана магии использовано не было…

Если бы в королевстве нашелся бы маг-уникум, читающий мысли других магов, преодолев последовательно артефактную, руническую и ментальную защиту, то он удивился бы еще больше, если бы проник в мысли Танена. Маг Танен маниакально хотел поймать зайца или суслика. Поймать и съесть, причем сырым, разорвав на части. Танен с огромным трудом удержался, чтоб не броситься на мышь, которая юркнула под висящую на стене портьеру при его приближении.

Маг держал путь к покоям герцога Мори, канцлера королевства, хранителя печати, шестого человека, вернее эльфа, в феодальной лестнице королевства. Новость, которую нес маг, могла перевернуть весь уклад жизни не только в столице, летающем городе Ондовиста, но и во всем королевстве, вотчине клана Зеленого Листа, самом северном из всех эльфийских королевств, гордо носящем название Исилмир.

А могла и не перевернуть, если бы маг побежал первым делом к хранителю города или главному законоговорителю. Или вообще, все могло бы быть поставлено на ребро, если бы он все бросил и прибег с этой новостью в зубах к ногам графини Скрайди, первой прошмандовки столицы. Жизнь многовариантна, но она всегда идет самым непредсказуемым и кровавым росчерком на самописце судьбы.

Прекрасна столица эльфов. Огромный город висит в воздухе над чудесной зеленой долиной, от которой во все концы самого большого эльфийского королевства бегут серые нитки государственных дорог. И венчает все это великолепие устремленный ввысь, нереально красивый и воздушный королевский дворец, возведенный посреди взлетевшей к облакам столицы. По обводу города построены на равном расстоянии шесть башен, где под сильной охраной шесть сильмариллов поддерживают столицу в воздухе посредством синхронизированного заклинания левитации, и одновременно служат огромными светящимися солнцами, разбрызгивая магический свет на всю долину. Эти сильмариллы символизируют силу и мощь эльфийского королевства, наравне с парой десяткой драконов, патрулирующих небо над столицей, демонстрирующих эту мощь уже в прикладном порядке. Седьмой сильмарилл находится в личной собственности королевской семьи.

В городском пейзаже выделяются еще несколько комплексов зданий, построенных рядом с дворцом и играющих роль его свиты. Это, в первую очередь, огромнейший Университет Колдуний, где для всего королевства готовят женщин-магов. Там проходят обучение и эльфийки, и женщины из расы людей. Несмотря на кажущееся равенство, обучение различается как по срокам, так и по конечному результату. Эльфийки учатся тридцать-пятьдесят лет, и могут на выходе стать жрицами, боевыми магами королевской гвардии или прочими магами, с другими, не менее престижными названиями профессий. Все дороги для них открыты.

Для людей удел другой. Их почти не обучают боевой магии. Они в основном готовятся на лекарей и распределяются по деревенькам и городам эльфийского королевства. Но часть из них после обучения таинственно исчезает. Ходят слухи, что они служат магическим резервом для подпитки сильмариллов, и приносятся в жертву на алтарях под кристаллами, чтобы их расширенные спецобучением запасы магической энергии перетекли в сильмарилл. Но ведь мы не верим слухам, не правда ли? Ведь светлые эльфы добры и прекрасны.

Гораздо ниже и меньше по размерам Академия Магии. Это просто башня. Там обучаются мужчины. Как оказалось, у мужчин, склонность к магии проявляется чрезвычайно редко. По иронии судьбы, в такой же пропорции, как она не проявляется у женщин. То есть, женщины колдовать могут почти все, с разной конечно эффективностью, но лишь редкие мужчины вообще обладают этим даром. Наличие Y-хромосомы блокирует проявления и способности к магии. На несколько тысяч колдуний в королевстве было всего три десятка магов. Двадцать пять из них были эльфами.

Но все эти здания, Университет, Академия, Казармы гвардии, Совет, Драконий конюшни, Чертог Зеленых листьев, Палаты удовольствий, терялись на фоне королевского дворца, который был воистину одним из чудес света в этом мире.

— Мой Сир! — воскликнул маг, едва переступив порог личных покоев герцога. — Сир мой! Страшные новости в нашем королевстве!

Герцог, когда ему доложили о приходе мага, личного осведомителя в Академии Магии, занимался разбором отчетов и донесений. Он, как паук на паутине, жестко и чутко держал пульс на жизни всего континента Лесных эльфов и далеко за его пределами. Канцлер только что закончил писать инструкцию своему агенту, находящейся далеко за морем, в самом центре перманентной многосотлетней войны клана Черных и Белых Заморских эльфов. Интересы канцлера были многосторонни и всеобъемлющи. Ведь когда тебе почти восемьсот лет, надо постоянно стремиться к дальним горизонтам, покорять новые вершины и ставить более высокие цели. Иначе придет апатия, серость, отупение и наступит смерть, которая наверняка будет не естественной, а просто станет частью интриги более амбициозного соперника. Герцог все привык делать неторопливо и надежно. Его личный девиз был — "Не торопись!". Так он десять лет подсыпал яд в бокал королевы, каждые полгода поднося ей вино согласно древней традиции, на обязательных церемониях. Яд действовал очень медленно, но зато был невидим и поэтому надежен и смертоносен. Когда королева умерла, тщательное расследование, под руководством канцлера, пусть и установило факт отравления, но вся вина легла на поваров. Долгие дни потом в свете сильмариллов, угадывались зеленые блики эльфийских аур, сменивших на время казни обычный красный отсвет, характерный для людской магии.

И буквально ворвавшийся маг-эльф, взорвал хладную тишину покоев герцога. Тот сразу почувствовал дискомфорт. Редкий паук любит, когда его паутинку тормошат без дела, если это, конечно, не вкусная муха.

— О Тише! Тише, друг мой маг! — высоким стилем встретил его герцог и повелительно взмахнул рукой, приказывая умолкнуть. Он кинулся к дверям, быстро раскрыл их на одну створку, но никого там не обнаружил, кроме караула из четырех стражников, собственной герцогской гвардии. Переведя дух, канцлер плотно прикрыл створки и активировал магический артефакт с заклятьем тишины.

— Вы, право, здесь с ума сошли, — гневно он набросился на мага, естественно и легко подбирая белую рифму, столько характерного для высокого стиля гордых светлых эльфов,

— Как можно королем титуловать меня,

Когда в стенах мы замка короля?

Пускай продлят его года под звездами судьба! О, да!

Но что случилось, друг мой маг, о чем твои тревоги?

Маг уже нагло хозяйничал на закусочном столике герцога, по-деревенски, из горла бутылки выхлебывая залпом баснословно дорогое вино. Его действия шли в разрез с поэтическим наречием канцлера, диссонансом разбивая картину.

Утолив жажду, утерев рукавом рот и переведя дух, маг начал рассказ.

— Как вы знаете, сегодня ночью, король с большей частью войска ушел маршем на юг.

Герцог подтвердил.

— Да, да, мне доложил случайный наблюдатель. Король загнал насмерть в пути почти семь сотен лошадей.

Маг продолжил, он не был столь утончен, как герцог Мори, да и профессия "некроманта" и смежная "Замещателя душ" у животных накладывала свой отпечаток на речь. Он был весьма слабым магом, небогатым и незнатным, и тщился себя показывать высшим сортом, но повадки и речь выдавали низкое происхождение с головой. А уж если говорить про пристрастия…

В общем, речь его была хороша для трактира, а манеры для сельской пьянки, но он был важен для герцога, так как Академия Магии выполняла особые и секретные поручения для королевства. Поэтому герцог если где и морщился, то исключительно в душе.

— Я не знаю, где король возьмет столько коней для следующего такого феерического похода. Это же надо было додуматься! Приказать посадить к конным лучникам еще и пеших, а потом погнать галопом. Последнее, вы наверняка слышали, это то, что король приказал скакать прямо в огонь!

Излишня слохоотливость была небольшим пунктиком у мага, но доживите до четырехсот лет, занимаясь вселением в тела животных, не замеченных в полете интеллекта, и посмотрим, какие пунктики появятся у вас.

— Ну вы же знаете, как король относится к своей дочери! — Вновь вскричал маг. — Ведь как только от единорога добились четкого образа, оказалось, что это люди ее похитили!

— Люди?! — Удивлению герцога не было предела, он даже сбился с высокого слога. — Но ведь сначала прошла информация, что это ваны вновь подняли восстание на южной границе королевства! В памяти единорога четко отложились десять черных гигантских медведей, которые убили охрану.

— Да, первичная информация была именно такой, — согласился маг с набитым ртом, противно объедая при этом кусок мяса, держа его по-крысиному сразу в обеих лапках, — но потом единорога передали в нашу академию, и с ним поработали опытные профи-некрологи. К сожалению, такой опыт нельзя повторить на одном объекте дважды. В силу объективных причин… — Маг замялся. Он даже не догадался спросить, откуда канцлер знает о донесении, ведь все случилось совсем недавно и было чисто армейской операцией, в которой была задействована исключительно личная гвардия короля.

Однако и сам герцог Мори, кроме явных проколов в своем всеведении, потихоньку стал сползать с высокого стиля. Как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься.

— Да не кручинься, мудрый маг. Престолов предвечных воля то.

Вы зарезали единорога. Потом считали с головы информацию. Обычное дело. У вас же был подписанный королевский приказ?

Маг развел руками. С них на дорогой ковер, ворс которого глушил попадание свинцового ядра из катапульты, капал жир.

Герцог удивился.

— Не было приказа?! Вы зарезали священное животное, а потом надругались над трупом с помощью некромагии? И без письменного приказа короля?

Маг изображал раскаяние. Раскаяние получилось немного чавкающим.

— Ну что же, если король не подпишет приказа, задним числом конец вам! — "Котята в смешных мантиях", — додумал, но не сказал вслух, фразу герцог. Он уверенно и четко отработал оракулом. Ведь похожие случаи уже бывали. Канцлер магов высоко не ценил, отдавая предпочтение профессионализму колдуний. Что не мешало ему иметь в академии магов парочку прикормленных колдунов.

Многоопытный герцог Мори, отойдя от неожиданной вести, вновь легко ушел на недостижимые для мага высоты поэтического наречия.

— Эльгар-аль-Элендиэль с живых вас спустит шкуру.

А тем, кто в этом был замешан,

Гораздо лучше сразу принять яду.

Я вижу — это дело рук колдуний,

Миледи Эльгар-аль-Элендиэль высокой.

Я роспись чувствую пера в интриге.

И не уйти вам от расплаты!

Герцог победоносно улыбнулся. Он любил и умел щелкать как орешки подобные хитроумные комбинации. За те двести последних лет, что он крутился в котле большой политики этого королевства, канцлер разгадывал и не такие ребусы.

— Мой Сир, — маг широко улыбнулся, — в том то и дело!

Вы знаете, что произошло с миледи?

— И что же произошло с миледи? — свысока и снисходительно спросил канцлер, забыв, или специально не став, поправлять титулование его королевским титулом.

— Ей отрубили голову!

Герцог присел. Новость действительно была сногшибательной. Миледи Эльгар-аль-Элендиэль, третий клинок королевства, командир небесной стаи, любимица армии, которая ее боготворила, и, в конце концов, главный соперник на пути к трону — мертва.

Маг, распаляясь, продолжал.

— Король убит, наследная принцесса Эльнуриэль похищена и, вероятно, тоже мертва, половина войска заживо похоронена! Но это не главное! Пророчество! Пророчество не исполнилось!

Согласно незыблемым катренам, которые за много тысяч лет не дали ни единого сбоя, Эльгар-аль-Элендиэль должна была стать королевой, меч которой покорит все страны материка, и для эльфов наступит покой. Все это знали, но делали вид, что все так и надо. От судьбы, в конце концов, не уйдешь.

Что не мешало королю Двеньямиру поручить канцлеру тайно истребить всех неженатых принцев крови в соседних королевствах. Ну и вообще, женатых тоже, на всякий случай. Ведь прийти к власти Миледи Эльгар-аль-Элендиэль могла, не только пережив короля, но также просто выйдя замуж за принца в соседнем государстве. Ведь она сама была королевских кровей — внучкой покойного брата короля. Причем во всех династических расчетах, юная дочь короля всерьез никем почти не воспринималась. Какая королева может быть из девушки шестнадцати лет, когда срок эльфу вступать в пору зрелости наступал после двухсот-трехсот лет?

Сопоставление Эльнуриэль и миледи Эльгар-аль-Элендиэль было в пользу последней с огромным перевесом. Юная принцесска даже не отсвечивала в сиянии сверхновой, которой для эльфийского общества, воспитанного на катренах, была миледи. Удачливая воительница, драконий всадник, сильная колдунья, опытный политик и сильный оратор никем и не сравнивалась с блеклой принцессой. Эльфийская армия пошла бы на смерть за свою богиню, так что вопрос, кто станет следующим правителем, даже не обсуждался.

Однако страшная магическая посмертная клятва, к которой миледи принудили еще в детстве, не давала ей возможность напрямую свергнуть власть в Клане Зеленого Листа. Король предусмотрел эту возможность — недаром ему было тысяча с гаком лет. Но можно было не сомневаться, что, став принцессой другого клана, миледи быстро водрузит на свою прелестную головку королевский венец местного королевства. Как можно было не сомневаться и в том, что, закрепившись на троне, она будет тяжело, но недолго переживать скоропостижную смерть супруга.

Эту идею, об истреблении возможностей, намеком, подкинул королю канцлер. Благородный король, конечно, напрямую отказался, но на следующий день в десять раз увеличил финансирование тайных операций. Видимо, от доброты душевной. Канцлер тему понял и в течение ста последних лет планомерно вычищал ряды потенциальных клиентов, заодно подгребая под себя все нити управления в королевстве. На государственных советах стало хорошей традиций печально обсуждать неожиданную смерть эльфов мужского пола, принадлежащих к правящим фамилиям соседних государств.

Поэтому последние шестнадцать лет установилась ситуация статус-кво, миледи не могла выйти замуж и не могла убить короля. Не могла она и убить принцессу — король бы с радостью тогда отправил ее на плаху. Катрены катренами, но смерть члена королевской фамилии карается везде однозначно. Канцлер, в этом аспекте, тоже тут был подвешен за самое интимное место и полностью находился в руках короля.

Честно говоря, сбои в пресловутых катренах были, причем глобальные. Но ни один эльфийский король, находясь в здравом уме, не смел даже хрюкнуть ночью под одеялом, что в эльфийских катренах кое-где написана полная белиберда.

Государственная религия — это не та вещь, с которой можно пошутить или в которой глава государства может хоть на миг усомниться. Яду в кубке, который туда щедро насыпет жрец-друид, все равно, кто его выпьет — богохульствующий король или жадный купец, пожалевший для храма гектар земли на главном проспекте столицы.

Для средневековых государств характерна черта монорелигии или, гораздо реже, полирелигиозности. Там, где религий было две или чуть более, государство, с течением времени, или теряло значительную часть населения, или дробилось. Но в государствах с монорелигией власть церкви всегда стремилась достичь уровня власти королевской, которая, в свою очередь, стремилась к абсолютизму. И если король вдруг куда-то пропадал или низвергался — церковь всегда старалась серьезно укрепить свои позиции, торгуя правом легализации новых институтов власти на момент передела.

Вера есть у каждого. Но у веры есть такая особенность — она всегда стремится консолидироваться на самом верхнем уровне, в высшей точке напряжения сил и стремлений. Кто-то поначалу верит в себя, кто-то в командира, а кто-то в высшее существо. Тут разный процент разброса верований, зависящий от среды воспитания. Но вот под артиллерийским обстрелом все верить начинают одинаково. И одинаково сильно.

Однако надо четко отделять веру от людей, которые являются представителями веры. Ибо человек слаб и ничто человеческое ему не чуждо. Институт церкви, в первую очередь, нужен государству, так как наличие молитвенных мест и пастырей с хорошо подвешенным языком снимает напряжение в обществе, частично отвечая на извечные вопросы "кто виноват?" и "что делать?".

Сбои в эльфийских катренах ловко обходились, трактуясь любым правдоподобным способом. Ведь любая религия — это, в первую очередь, слово проповедника, толкователя текстов, а не сами тексты. А тут уже вопрос упирается в личную харизму и искусство риторики и полемики, а не в хладные строки постулатов. Тексты здесь служат лишь доказательной аксиоматической базой.

Все бы обошлось, не вынашивай элита королевства давнюю мечту о всемирном господстве, связывая эти мечты с харизматичной Эльгар-аль-Элендиэль.

Не в этот раз — катрен был так разрекламирован, что его знали все, даже рабы в соседних королевствах.

— Однако! — только и нашелся, что сказать, герцог. — Однако!

Ну да манве с ними, с катренами, с принцессой,

На все Чертогов Звездных воля, что предначертаны судьбой.

Но, Двеньямир, король наш, точно мертв отныне?

Маг подбоченился.

— Я видел собственными глазами! Четко и ясно, со всей остротой орлиного взора! В короля попала стрела, и его сразу накрыли флагом. Так поступают только с павшим на поле боя властителем! И коннетабль тут же скомандовал ответную атаку!

— Постой! Начни-ка по порядку. И с самого начала. — Заинтересованно сказал герцог и заерзал на кушетке. Высокий стиль вновь покинул его.

— Ну-у-у… Дело было так. От Его Величества поступил приказ выйти со всем войском напротив деревни. Смитгардовка. Деревенька кузнецов. Он рассчитывал на демонстрацию силы и то, что, увидев величину эльфийского войска, люди сдадутся и выдадут принцессу. Деревня-то была как вымершая. Но внезапно селяне открыли стрельбу, прямо по знаменной группе. Короля убило стрелой, и его накрыли королевским стягом.

— Постой, постой, — прервал его герцог, — ничего не понимаю. Чтобы наш король, мастер лесных засад, и сам попал в засаду, причем посреди чистого поля? Это что за клавесин в кустах?! Слушай, премудрый Танен, а что ТЫ там делал? Я так понимаю, ты вселился духом в орла, но ведь это требует серьезных затрат маны и просто так не делается.

— Ну… Эээ, — замялся маг, и его ушки смешно задергались вверх-вниз. — Летал я там, по приказу Его Величества…

— Понятно, — сказал герцог, и широкая улыбка осветила его лицо. — Значит, это ты производил рекогносцировку, и ты сказал королю, что в деревне все чисто. Косячокс, как у вас говорят некромаги, не находишь? Думаю, после такого подписанного приказа о единороге можно и не ждать. Но ты продолжай, продолжай.

— Вот, а затем деревня закрылась заклинанием воздушного щита и поднялась в воздух!

— Но что за бред ты тут несешь? А ну поставь бутылку! Ты хоть себе представить можешь, сколько надо маны или артефактов, чтобы заклинание "воздушного щита" воздвигнуть так, чтобы оно подняло в воздух целую деревню? На сильмариллах ожерелья город ввысь воздвигнут, парить, но не летать он может только! А сколько маны нужно на поддержку — так лучше вообще не знать про это никому. — Классический, полурифмованый, но с четким перекликом ударений, речитатив герцога был его визитной карточкой на всех заседаниях государственного совета.

— Я говорю чистую правду! Огромный шар, который накрыл деревню — однозначно был "воздушным щитом". И сражались почти одни люди-старики. Потом они полетели прямо в огонь.

Герцог Мори, все еще не веря, вполголоса, прикидывая варианты, начал про себя еле слышно бормотать.

— Сильмарилл один у них был, это факт. Деревня казалось вымершей. И они никуда не ушли. Я думаю, следы исхода бы заметил даже ты. Великий Манве! Я понял! Получается, они принесли в жертву всех животных, женщин, детей и стариков, а сами стали сражаться. Но и им пришлось отдать свою жизненную силу, они постарели. Сильный ход! Но каково! Всех под нож, а сами улетели. Явно кто-то пришлый их надоумил это сделать. А улетел? Ветром, наверняка использовали парусность торцевой поверхности. Всем известно — летать по горизонтали невозможно!

— Но продолжай, а что с драконами случилось?

Пятерка лучших в бой пошла.

Их крылья затмевали солнце!

Маг опять проявил свою тупость, даже не задумавшись о том, откуда канцлер знает, что драконов было пять.

— Жители деревни сначала перебили всех, кто успел ворваться. А затем убили драконов. Потом они поймали миледи. Организовали суд, тинг по-ихнему.

А потом… — тут маг эффектно взял паузу.

— Ну же, — вскричал герцог, он не знал продолжения битвы, донесения его агентов ограничивались только началом сражения. — Что ты как дешевый балаганщик! Неужели ведьма не сумела их заболтать? На суде?! Это немыслимо. Вспомни ее стиль — они должны были влюбиться в нее с первого ласкового слова! Прокурор должен был плакать после ее речей! Тем более люди! Но самое главное — у нее было право вызвать на поединок! Она была лучшей фехтовальщицей королевства, да что там, всех семи королевств!

— Не было ни ее слов, ни поединка. Я из последних сил усилил слух. Последние слова, что услышала миледи, это были — "ты умрешь, как курица!". И ей отрубили голову…

Герцог Мори вспомнил, что дышать иногда надо. И он глубоко вздохнул. Лицо герцога раскраснелось, он страшно разволновался. Руки забегали по столу, схватили гусиное перо, бумагу, и герцог, не отдавая отчета, написал на ней "ты умрешь, как курица"… Такая позорная смерть даже у него не укладывалась в голове. Это же надо было так казнить перворожденную, имя которой, одной из немногих, было вписано в священные катрены! Причем за несколько тысяч лет до рождения.

Через несколько минут герцог пришел в себя. Маг тем временем что-то говорил о тинге, но канцлер весь ушел в себя и совершенного его не слушал. Внезапно он выхватил фразу.

— Вальдур? Из рода Дорпан? Арвенстар? Это еще кто? Я не слышал о таком роде. А Арвенстар? "Арвен" — это понятно, "благородный" на квенья, "стар" — на некоторых человеческих диалектах это звезда. Получается, земля благородных эльфов и людей, пришедших со звезд. Но людьми со звезд — так себя называли некоторые племена из Митгарда. Получается — этот конунг пришел из Митгарда, и эльфы там в силе, что не может не радовать.

Канцлер не был бы канцлером, если бы не его потрясающая интуиция. Мало говорить белым слогом на публичных собраниях, чтобы достичь одного из высших постов в государстве. И он четко попал в десятку, просто проанализировав название, используя свою логику, опыт и знания.

— Говоришь, улетели на юго-восток? Ну и Манве с ними. Вряд ли они вернутся и мы о них хоть когда-нибудь услышим, об этой летающей деревне. Вероятно, рухнут где-нибудь, когда мана кончится. Но, друг мой, нас ждут великие дела! Действовать надо незамедлительно, пока войска короля отрезаны лесным пожаром. Хотя, ты, может, чего-то хотел за свою более чем хорошую новость?

— Полного забвения моих мелких ошибок и пост начальника Академии! Ваше Величество! Желательно, чтобы Университет Колдуний тоже мне был бы подчинен! Ну и еще материала для маны подкинуть. Все на этого орла подчистую потратил.

Канцлер задумчиво покачал головой. Эдак весьма неопределенно покачал. Как хватил маг, а? Как хватил! А ряшка у него не треснет? Да еще с такими манерами. Подавится. Главным колдуном королевства решил стать? Посмотрим.

— Ступай! За новости спасибо. Я с маной помогу, ведь с севера пригнали в бою добытый полон. И сто голов, пусть сто голов послужат дружеской уплатой. Но люди-воины, рабынь покамест нет. Тебе ведь хватит на пока? Усладу чресел сам уж обменяешь.

Мелкотравчатая эльфийская знать, к которой принадлежал маг, с удовольствием переняла привычку высших эльфов класть к себе постель горячих, крепких телом, симпатичных девушек из расы людей. Ведь за сотни лет, холодная неземная красота и высокомерное поведение неприступных и чванливых эльфийских дев наскучили даже самому ярому ценителю и поклоннику подзвездной красоты.

Правда, если девушка несла после таких интимных отношений, путь ей был один — на алтарь под сильмариллом. Жрецы-друиды любили такие добровольные пожертвования от высших эльфов и всячески поощряли — прерванная нерожденная жизнь полуэльфа давала много энергии.

Выпроводив из своих покоев мага, сжимающего в руках последний кусок мяса со стола, герцог тяжело сел в глубокое кресло. Кончики его ушей подрагивали, шерстка на них стояла столбом. Это был переломный момент, Рубикон, который предстояло перейти. Извечный вопрос сейчас мучал его, и был он таким же древним, как профессия политика — "Быть или не быть?".

Но плох тот канцлер, который не мечтает стать императором.

Герцог Мори схватил со стола бумагу, на которой были написаны слова "ты умрешь, как курица", скомкал ее и метко бросил в камин. Канцлер задумчиво посмотрел в огонь и задумался. Бумага сначала подернулась голубым тонким пламенем, а затем разом, всей поверхностью, вспыхнула порохом ярчайшими язычками. Так, в огне этого потрескивающего пламени, зародился грядущий ревущий костер самой беспощадной эльфийской гражданской войны.

Спустя час заранее отработанный и прописанный герцогом механизм сложного плана под кодовым именем "Валькирия" запустил свои маховики. Пошли в дело подложные приказы, распоряжения о тайных убийствах и циркуляры о роспуске слухов. Верные королю войска отсылались на северную границу, а патрулировать улицы столицы отправлялись отряды наемников. Принцесса Эльнуриэль объявлялась мятежницей, поднявшей свои войска против короля. Королевские войска, отрезанные сейчас пожаром, обозначались как мятежные и присягнувшие принцессе.

Одного пока не знал канцлер — того, что король остался жив. А это обещало всем сторонним наблюдателям, да и участникам тоже, весьма интересное и незабываемое действо.

И в кипящем горниле страшной гражданской войны всем как-то сразу стало дико наплевать на судьбы жителей небольшой деревеньки, затерявшихся в лесу далеко на юге.

 

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Погрузка на летающий остров несколько затягивалась. Упрямый скот наотрез отказывался влезать вверх по грубо сколоченным пандусам из свежесрубленных стволов. Животные разумно считали, что до потопа еще далеко и такую прыть им показывать не к лицу. Пришлось вновь прибегнуть к услугам магии, и на парочку охотников навесили иллюзию диких волков. Дело после этого пошло гораздо быстрее.

Над деревней, красивыми хватающими за сердце переливами стоял женский плач и вой. Слабый пол не рыдал над телами своих героев, погибших при обороне деревни, как бы не так. Просто увидав, во что превратилась деревня, прекрасная половина человечества не сумела в общей своей массе справиться с наплывом сентиментальности и сейчас обильно покрывала слезами родные камни.

Действительно, после всех приключений было довольно сложно сказать, где было кладбище, а где, собственно, деревня. Остался целым только один дом, она же рулевая рубка. Рядом с рубкой были вкопаны два самых высоких столба, на которых, брутально и стильно, красовались две драконьих головы.

Поздно ночью идущее в режиме стэлс, следуя рельефу местности, в нескольких метрах над верхушками деревьев, растущих на верхушках пролетающих внизу холмов, летающее кладбище вышло в расчетную точку.

Наталья на пять с плюсом заработала штурманские крылышки. Когда впередсмотрящий истошно закричал:

"Вижу огни костров!"

Влад подумал, что это Жэка, как настоящий партизан, обозначил место посадки. Но это оказались обычные костры. Свет луны освещал хорошо видную в серебристом свете поляну на верхушке одного из холмов и здоровенную просеку, которая на пару километров шла от поляны по направлению к роднику, завершаясь небольшим морем огней.

Орать с высоты в четыреста метров Влад посчитал непродуктивным. Из сложного положения вышла Наталья. Она легла рядом с Владом на край положенного в дрейф острова и достала свой наладонник. Через полминуты она установивила беспроводную связь с остальными хакершами. Хитрые хакерюги, вместо того чтобы спать, вовсю рубились в какую-то стратежку и поначалу, сигналы от своей бывшей начальницы не воспринимали никак. Наталья сноровисто взломала игрушку и влезла в нее, заняв место одного из ботов, под странным именем Эльнуриэль. Влад, который подглядывал через плечо в экран наладонника, увидев мелькающие изображения, чуть не свалился вниз, на пушистые острия елей.

— Что это?

— Да так, самая популярная стратежка когда-то. Давно в нее не рубились. Симулятор борделя. Нужно нанимать персонал, обучать, охранять, давать на лапу и воровать технологии, ну и прочее.

— Какие могут быть новые технологии в бордельном бизнесе?

— Ну, — Наталья замялась, — новые техники, девайсы… хотите поиграть?!

— СВЯЗЬ ДАВАЙ!!! — заорал Влад. — Я тебе дам бордельные техники! Страна в оккупации, сами черти-те где, а они игрушки гоняют! Хакеры, мать вашу! Дракон на вашу задницу!

Наталья начала чатиться. Игру хакерши мгновенно бросили и перешли в более удобную для общения программу.

Влада не было пять дней. За это время девушки прожили полную приключений жизнь, не в пример всю свою дорогу скучавшей тройке разведчиков.

В первый день народ сидел тихо. Только на закате все всплакнули и выпили баночку пива из заначки, пустив ее по кругу. На второй день народ начал борзеть, и Марго с трудом справлялась со своими подругами, пошедшими вразнос. Ситуацию спасла стая серых волков, окружившая вкусную сторожку. Отбив нападение волков, которые, кстати, и не думали нападать, а при первом раскате выстрела убежали куда подальше, и потратив по рожку на ствол, девчонки загрустили.

На утро третьего дня кончилась вода. Осада перешла в фазу лишений. Окрепнув духом, распалившись душевно, девчонки, распугивая лес похабными песнями, размахивая стволами, рванули к роднику.

Мирно пасущиеся там мамонты заставили их позорно ретироваться.

Отряд тяжело переживал свой полный разгром.

Ближе к полудню сержант Марго, передернув затвор калаша, подняла в последнюю атаку свое спецподразделение. Пересохшим горлом она заорала на весь лес самую страшную боевую молитву, которую знала. Кинув крик, потрясший лес — "За Родину! За Сталина!", она ступила на бруствер, окружающий хижину. Затем, поливая свинцом лес, Марго рванула к роднику, гремя привязанным сзади котелком. Бойцы, сжав в зубах кончики лент от косичек, повторили страшную атаку севастопольской морской пехоты. Мамонты, напившись еще утром, благоразумно убрались с пути стремительно атакующих русских хакерш-богатырш, оставив после себя лишь минное поле, усеянное лепешками страха и испуга.

Но эйфорию от великой победы смазало нападение кугуара на обратном пути. Тот чуть было не сцапал самую маленькую из хакерш, Катерину, неосторожно отставшую, чтобы завязать шнурки. Однако Катерина не зря увлекалась шутерами — кугуар получил мощнейшее необратимое психическое и билогическое потрясение от четкого хэдшота промеж ушей.

Ведя ожесточенную перестрелку с "леопёрдом", которой, кстати, был мертв сразу после первого выстрела, отряд прорвался обратно к домику. Весь остаток дня и всю ночь, отряд хакеров героически держал оборону. Храбрые девушки слитным залпом встречали каждый подозрительный хруст.

Ближе к утру они все, до одной, забылись тяжелым сном, сидя прямо у бойниц с оружием в руках. Пока они спали, хитрые лисицы и прочие мелкие хищники тихо сперли у них все мясо.

Четвертый день прошел в тоске и печали. Марго пересчитала патроны и поняла, что по возвращении Влад ее удавит. Удавит, а не расстреляет, потому что пули теперь были поштучно и на вес золота. Вечером, поев опостылевших консервов, выпив последнюю баночку пива, хакерши плакали и хотели к маме. Этот кровожадный лес им осточертел.

Поздно вечером удалось подстрелить косулю, выбежавшую на прямую видимость из бойниц, однако желающих идти туда, в стремительно набегающих сумерках, не нашлось никого.

Этой ночью хакерши почти не спали — мешал ор и хруст, издаваемый десятком-другим зверей, которые азартно дрались и пировали на останках косули. Хакерши бессильно вслушивались в эти звуки и клялись отомстить.

Отряд впал в фазу черного отчаяния.

А на рассвете пятого дня объявился Женька, который с песней, посвистом и гиканьем подошел к заимке шестерых хакерш-рудознатцев, в сопровождении двух десятков воинов с топорами, мечами и в кольчугах.

Жэка сразу сообщил им самое важное — что Влад принял решение назначить их всех женами. Три Жэке, четыре Владу. Так как Влада нет, поэтому Жэка вынужден выбрать себе сам. Марго сразу дала понять, чтоб тот даже не рассчитывал. Жэка было думал выбрать себе самых симпатичных из оставшихся, Свету и Галину, но и тут ему чуть не прилетело в голову куском серебра. Никто не хотел идти в жены к Жэке. Мало того, что Жэка пока не вызывал у слабого пола ощущения неодолимой стены, за которой можно спрятаться от бури земных невзгод, а переждав невзгоды, поискать другую, более надежную стену. Еще была Наталья. Которая сразу всем оторвет голову если что. Все осознавали, что Жэка — ее добыча. Несчастный Женька продолжал уговаривать. Он понимал, что такую потерю лица ему деревенские не простят никогда, и отважился на прямой подкуп.

Хакерши гордо отвергли и эльфийское золото, и усыпанное драгоценностями оружие.

В их позах и взглядах ясно читалось: "Герой, мы не хотим тебя!".

Тогда отчаявшийся Жэка пообещал отдать самое ценное, что у него было — эльфийскую принцессу, лишь бы двое из их компании "изобразили любовь".

Посовещавшись, девушки решили "изобразить". Вышли две самые старшие, после Марго, прекрасная Света и восточная Анастасия, и на глазах у восхищенных охотников поцеловали его в щечку. Жэка бурно изобразил радость от столь интимного общения с женами и поплелся с пятком селян обратно, за принцессой.

Рассчитавшись с "женами", и снабдив их амулетной защитой, Жэка, от греха подальше, вернулся к лагерю селян, и больше не возвращался. Те как раз застряли в глухом лесу вместе со своими стадами. Продвинувшись за полдня всего на два километра, ухайдокавшиеся походом по чаще до смерти селяне сделали для скота кораль, а для себя шалашики. Время было почти летнее, поэтому ночевка в лесу, под открытым небом никого не смущала.

Принцесса Эльнуриэль, а именно ей оказалась плененная ночью на полянке эльфийка, поначалу на ситуацию смотрела с ужасом. Уши-то не заткнули, и она услышала, что ее отправляют к ведьмам. Она героически готовилась к страшной и мучительной смерти. Однако первое, что сделали юные ведьмочки, кстати, ее ровесницы, это вынули кляп, развязали и сменили одежду. Самая умненькая, Марина, оказалось, знала эльфийских языков больше, чем сама принцесса. До оккупации она сама была "светлой эльфийской принцессой" и благосклонно наблюдала за нешуточными схватками на мечах "толкинистов". Которые выбивали друг другу зубы и ломали ребра за одну ее улыбку. Света также владела словарным запасом языка синдарин, по сходным причинам. Поэтому контакт прошел на ура. Для того, чтоб остальные, не озаботившиеся в свое время получить столь нужные знания, не скучали, Марина скинула им на наладонники электронные словарики.

Принцесса, которая по жизни всюду и везде чувствовала сенсорный голод из-за непреодолимого барьера ауры власти, незаметно для себя разговорилась и, расслабившись, отошла душой. Зря она так сделала.

Девчонки, чувствуя родственную одинокую душу, закомплексованую и скованную условностями, полезли в самый сокровенный тайничок и достали самый заветный коробок…

Надо сказать, что у эльфов очень тонкая и чувственная натура, на то они и эльфы, и поэтому молодому и неокрепшему организму эльфийской царевны для счастья оказалось не так уж и много нужно. Всего одна затяжка.

Принцесса заплакала, а потом излила душу своим лучшим подругам.

И па-па у нее злой и жестокий. И людей он десятками мочит. И что эльфы — паразиты на теле человечества, и питаются как вампиры, но не кровью, а энергией их душ. Но самый главный плач стоял по молодому меченосцу Тирнуалэлю, который охранял ее покои. Злой па-па, почуяв великую любовь, разлучил их и отправил молодого бойца на верную смерть, в самый далекий северный гарнизон. А они даже не успели поцеловаться!

К чести принцессы, заразиться змеиным ядом политики и лжи, находясь при одном из самом интриганском из всех эльфийских королевских дворов, она попросту не успела. Она лишь недавно прибыла ко двору, вернувшись после обучения в одном из немногочисленных высокогорных эльфийских монастырей. Принцесса была наивна, мила и хорошо воспитана. Порывы ее души были самыми чистым дуновением из всего того амбрэ интриг, что несло с королевского двора, как с компоста. Но ее история была банальна, как мир. Не успела улечься радость от встречи с па-па, как тут же вспыхнул вечный конфликт отцов и детей. Сюда еще и наложилась теорема Геделя, которая гласит, что лишь сторонний наблюдатель может найти ошибку в замкнутой системе. Воспитанная в стиле любви к горным лугам и нежному звездному свету, многочисленные жертвоприношения в королевстве, а особенно в столице, для поддержки магии на должном уровне она воспринимала как вызов судьбы и всемирную несправедливость. Как говорят нам пять из дюжины биографий ЖЗЛ, именно из таких, нежных, но пламенных, натур, воспитанных на белоснежных простынях, и получались в итоге самые ярые, самые непримиримые революционеры и…хакеры.

Чтобы отвлечь и развеселить принцессу, хакерши достали наладонники и стали показывать фотки, ставить на прослушивание треки да включать видео. Принцесса осушила слезы и пришла в полный восторг! Особенно когда ей в руки вручили один из запасных волшебных агрегатов, который безо всяких многочисленных жертв работал и показывал чудные вещи. Принцесса, все мировоззрение которой переворачивалось прямо на глазах, оказалась под сокрушающим воздействием культурного шока. Магия! Настоящая магия, но не вытягивающая годы жизни из кастующего или требующая чужих душ. Это было невозможно в ее представлении, но работало!

Тут девушки сделали еще одну ошибку, они снова достали из секретной заначечки маленькую коробочку и дали принцессе волшебной добавки. А так как у всех на руках были наладонники, то естественно тема обсуждения сама собой скатилась к играм. Девчонки быстро сварганили из файла со словариком модульную библиотеку эльфийского языка и интегрировали в одну из игр.

Через час Эльнуриэль, не чувствуя ни малейшего смущения, при минимальной лингвистической помощи, отжигала по сетке в игру, шлепая стилусом по кнопкам с родным и близким языком.

Интеграция в новую хакерскую среду была настолько глубокой и полной, что Эльнуриэль, воспринимала совершенно естественно и спокойно все картинки, под которыми были кнопки.

То, что это был симулятор борделя, придя в себя от дурмана, она еще долго будет вспоминать, покрываясь красной краской по кончики розовых ушек в самое неожиданное время и при разных обстоятельствах, при малейшем напоминании на те самые картинки.

Приняв командование, Влад первым делом отправил весь этот детский сад спать. Он было думал тоже завалится спать, но справившись у Натальи об уровне энергии, принял решение сначала сделать дело, а потом уже заслуженно дрыхнуть. Надо сказать, что маны в кристалле, по ее словам, уже было чуть ниже трех четвертей. Ее расход не сильно зависел от горизонтальных телодвижений летающего кладбища, но с постоянной и пугающей своей неотвратимостью скоростью уменьшался. Влад не стал уточнять, как именно Наталья это вычислила, ведь кристалл в процессе просто менял яркость, а заодно и цвет. Свет, правда, становился все бледнее, а цвета все светлее. Но следовало спешить. Мало того, что под рукой не было больше благородных эльфов, с родословной длиннее жизни гор, Владу вообще в дальнейшем не хотелось превращать подобные жертвоприношения в привычку. Влад и не знал, что взятая им в плен юная эльфийка, вместо моральной подготовки к роли одноразовой батарейки, уже активно постигает основы хакерского искусства.

Летающий остров отправился в разведывательный полет. Ему в этом благоприятствовала погода — чистое звездное небо и нежный, но яркий свет луны. Влад с Натальей лежали на краю острова и делали кроки местности. Изредка они отдавали команды рулевым, действуя через репетователей — все, кто не стоял у штурвалов, сидели кто на чем и передавали приказания до рулевых по цепочке. Ручей, вдоль которого они летели, прирастая другими ручейками и речушками, сам постепенно превратился в неширокую речку. Через час, следуя от первичного ручейка, они неожиданно достигли большой реки, в которую впадала их речушка. Большая река неторопливо несла свои воды с востока на запад, а их речушка, прямо перед тем, как влиться в основное русло, делала по течению небольшой загиб на запад. В результате образовалась полоса суши, с трех сторон окруженная водой. С четвертой стороны, тоже была вода — там было небольшое круглое озерцо, питаемое двумя ручьями. География места была идеальна для создания здесь крупного города-крепости. С севера, между речушкой и озерцом чувствовалась болотина, или просто заболоченная местность, причем она была на приличном удалении от места, облюбованного под город, чтобы бояться рассадника малярийных болезней под боком, но зато великолепно перекрывала подход с севера. А восточный подход был среди огромных каменных курганов и россыпей. Следом за россыпями, далее на восток, виднелись поля, прилегающие к реке. В сумеречном свете луны было плохо видно, но угадывалось, что поля потихоньку отжимают лес далее на восток. Это было весьма необычно, На первый взгляд, создавалось такое впечатление, будто бы лес боролся с рекой, и это была их зона отчуждения, пограничная полоса, постоянно переходящая из рук в руки.

Влад посчитал, что нашел место для города. Города, где он поселит семьи кузнецов и где они смогут чувствовать себя в безопасности. Поэтому он приказал разворачивать летающий остров и держать путь на "черный камень". Предварительно он завис над выбранным местом и обрушил там лишнее две сотни метров толщины острова. Летающий остров окончательно превратился в блин, толщиной в десять метров в самой широкой части. Наталья ухитрилась потенциальную энергию нескольких тысяч тонн песка и камня частично превратить в магическую, поэтому запас маны в сильмарилле даже немного пополнился, относительно начала ночной разведки.

Влад уже полностью доверял штурманским навыкам Натальи, поэтому приказал всем, кроме одного часового при рулях, ложиться и спать. Пусть час, но отдохнуть. И в этот раз все вышло согласно штурманским расчетам молодой колдуньи. Через час с небольшим они зависли над поляной с загадочным черным камнем.

Влад распорядился найти все канаты и связать все ремни, которые найдутся на острове, для того, чтобы втащить камень на остров. Но ремни понадобились только для обвязки Натальи и одной курицы. Их спустили рядом с камнем, зависнув краем летающего острова прямо над ним. Но перед этим Влад перестраховался и спустил вперед двоих воинов для подстраховки. Это оказалось правильным решением — Жэка оставил небольшой заслон у камня. Который, правда, перепугался до смерти, когда над ними завис гигантский диск, но, невзирая на страх, уже был готов стрелять из арбалетов по незнакомым фигурам, спускающимся по веревкам прямо на центр поляны. Ситуацию спасли громкие ругательства воинов и, в частности, Скарви, которые ночью, почти не видя веревок, чуть было не выронили первого десантника. Скрипучий голос, несмотря на то, что он матерился вполголоса, обладал свойством "сценического шепота", этот голос Скарви в деревне знали и "любили" все.

Наталья, начертив углем заученное заклинание воздушного щита прямо на черном камне, и порезав при этом палец принесла курицу в жертву. Камень лихо взлетел по баллистической траектории и, перелетев прямо над головами охотников за артефактами, пробил, с ужасным грохотом и вспышкой, дыру в силовом поле острова. От неожиданности, от яркого света, резанувшего по глазам, все рухнули ничком. Затем черный камень, зависнув на секунду, с чмокающим звуком воткнулся в палубу их летающего кладбища и на два метра нырнул вглубь острова, чуть не пробив его насквозь с другой стороны. Дырка в защитном поле, над головами, была видна невооруженным взглядом, но постепенно затянулась.

Так Великий конунг стал редким свидетелем того, как один магический артефакт пробивает магическое поле другого артефакта.

Ругань, которая поднялась после такого опасного фокуса, была слышна даже в базовом лагере, который и так перебудила вспышка с грохотом. Ведь если бы Наталья хоть чуточку промахнулась — втаскивать на остров ее с десантом было бы некому. А уж если бы переусердствовала — так могло или рулевую снести, или пробить поле насквозь, с неизвестными, но явно печальными для всех последствиями.

Раз уж все проснулись, Влад приказал рулить к месту текущей дислокации деревни и принимать всех на борт. В предрассветном лесу, разгоняя утренний туман, ярко вспыхнули десятки новых костров. Народ деятельно рубил лес. Лес рубил и стар и млад. Влад мог поклясться, что видел девочку трех лет, которая небольшим, явно игрушечным топориком яростно пыталась срубить столетнюю сосну, которую с трудом могли обхватить двое мужчин. Деревня отрывалась по полной за столетия табу на рубку деревьев.

Вновь пришлось орать. Деревенские очень неохотно перенаправили свои усилия на создание сходней. Владу пришлось пообещать что без нескольких сотен деревьев, они отсюда не улетят.

Следующая операция аналогов в мире Ванахейма не имела. Не имела она аналогов и в остальных восьми мирах. Диск летающего острова был накренен под углом в пятнадцать градусов и наклоненной кромкой, как бритвой, вдоль земли прошелся вокруг холма, где раньше стоял черный камень. В результате несколько тысяч деревьев были просто навалены на южной стороне острова, и там, где раньше было кладбище, теперь возвышался огромный, в половину острова, штабель неошкуренных, частично переломанных деревьев. Влад был воистину Великим конунгом и на мелочи не разменивался. Такой масштаб лесоповала вошел в легенды и был впоследствии канонизирован в виде покровителя дровосеков в частности и деревообрабатывающей промышленности в целом. То, что рассказывали своим детенышам животные, выжившие в этом лесу после такой операции, оставим за рамками романа.

Поднятые на борт невыспавшиеся хакерши, вместе с тремя тоннами серебра, которые за сутки сумели добыть засланные в шахту селяне, выбрав доступную породу почти под ноль, с тихим ужасом смотрели на эту непрерывно двигающуюся на ветру гору деревьев. Ободранные острия деревьев, направленные вглубь острова, шевелясь стволами, создавали впечатление спрута с десятью тысячами щупальцев. Эта гора леса издавала жуткий скрип, хруст и другие леденящие душу звуки. Некоторые чувствительные натуры пугались до икоты, но после этого путешествия с деревьями ни один деревенский никогда болезнью "бешеного дровосека" больше не болел. Правда, определенное количество скота предпочло спрыгнуть с высоты в сто метров после особо жутких телодвижений и звуков, исходящих из недр вырванного леса.

Влад с гигантским удивлением взирал на группу хакеров. Ему даже расхотелось спать, и он прекратил зевать. Наибольшее удивление у него вызвала бейсболка, залихватски надетая задом наперед, с торчащими по бокам острыми грациозными ушками. Визуальная оценка присутствия эльфийки в группе хакерш показывала, что ситуация более чем спокойная и я бы сказал дружественная. Влад спросил у Жэки, что все это значит. Жэка в ответ начал нудно жаловаться на своих "жен", обвиняя их в тотальном подрыве вертикали власти. Он не забыл наябедничать ни про две пустые пивные банки у дверей ведьминского домика, ни про рассказы охраны о приторном и дурящем голову запахе. Не забыл рассказать и о нескольких сотнях пустых гильз, тщательно собранных охраной. Влад сплюнул. Скандал он пока решил не устраивать. Не время и не место. Его не удивила информация о том, что эльфийка оказалась царских голубых кровей. Он-то как раз рассчитывал на запасную "батарейку", когда кристалл сильмарилла выработает весь ресурс. Но получилось так, что Эльнуриэль родилась под счастливой звездой и боги благоволили принцессе — она уже стала хорошей подругой юных хакерш. Без разрыва отношений они эльфийку бы не отдали на заклание. Как показали дальнейшие события — вот для эльфов это был бы самый идеальный вариант, если бы Влад использовал ее по назначению, как "батарейку", поддавшись соблазну быстро решить сиюминутные проблемы.

А проблема уже четко обрисовывалась затухающим светом сильмарилла.

Время поджимало. Три часа ушло на неторопливый путь от базы хакеров до облюбованного и приласканного каменным водопадом запланированного места под город. Груда леса, выступающая над силовым полем, сильно парусила. По прибытии на место разбуженный к тому времени Влад осторожно высадил сельских и живность, а затем скомандовал выгрузку леса в лучших традициях карьерной добычи. Хруст тысяч деревьев распугал всю живность на несколько километров.

В кристалле оставалась треть энергии, когда Влад отдал приказ начать операцию по тотальной зачистке прилегающей местности от живущей здесь нечисти. При планировании этой операции основную помощь принесли кроки местности, составленные ночью им и Натальей. И пусть зарисовки были совершенно разные, зато топология у них была аналогичной. Разность масштабов нивелировалось относительно точным указанием основных ориентиров — русел рек и ручьев. К операции было привлечено сорок местных, одетых уже полностью в эльфийские кольчужки и вооруженных эльфийским же оружием. Также оставили на острове двадцать быков и коров, несколько клетей с курами как магический резерв.

Первоначальный сценарий был прост. Предполагалось брать каждого лешего за жабры персонально и в порядке строгой очереди. Поэтому операция состояла из следующих этапов. Этап первый, носящий гордое название "день независимости" — это наводящее смертный ужас зависание острова над поляной с лешим. Тень от острова, закрыв лешему солнце, по мысли сценариста должна была подавить морально волю к сопротивлению.

Второй этап назывался не менее эпатажно — "Падение черного ястреба", и включал в себя десантирование на ремнях отряда спецназа прямо на тело лешего.

Этап третий, под кодовым именем "Армаггеддон", предварял эвакуацию. Данный этап подразумевал изъятие лешего из своей среды обитания и сбор геологических образцов на месте его базирования. Предполагалось, что каждый леший сидит на чем-нибудь полезном и нужном. Лешие ведь подводили под себя не только жилы воды, но и все жилы с более-менее ценными минералами и металлами, буквально вытягивая их из земли.

Первые двое леших, оседлавших родники, ручьи от которых питали озеро у слияния рек, были взяты без шума и пыли. Все прошло с азартом, но как-то, честно говоря, пресненько, как воды самого озера. Все ожидали схваток, если не с кикиморами, то хотя бы с более прозаичными животными, могущими выступить на защиту лешего, который их своим ментальным погонялом мог натравить на атакующих его людей. Но такая легкая победа дала и невпечатляющие результаты.

Во-первых, вода в родниках была обычной, она не придавала ни бодрости, ни сил. Во-вторых, рудные месторождения были скромными, на первый взгляд. Не было ни драгоценных камней, ни благородных металлов. А были железо, медь, олово и прочие полезные, но не драгоценные ископаемые. Только на базе, глубоко после, кузнецы Владу растолковали, что он именно нашел и как это важно.

Третий дух леса был уже, по-видимому, предупрежден и задешево сдаваться не собирался. Когда диск острова завис над поляной, то там оказался "комитет по встрече". На поляне злобно трубили огромные волосатые мамонты, меж ними бегали шерстистые носороги, орали страшным мявом саблезубые кошки всех расцветок, размеров и конфигураций. Змеи, волки, медведи, рогатые лоси — все вышли на защиту своего хозяина. Лес вокруг поляны просто шевелился от спин животных. Птицы огромными тучами взвились над поляной. По веткам прыгали белки, кровожадно цокая зубами. Не было даже речи о том, чтобы спустить на поляну десант. Пришлось, набрав скорость, пройти мимо, а затем заложить вираж. Птицы, сложив крылья, иногда пикировали на обитателей острова, но вспыхивали как фотовспышки на силовом поле, падая обгорелыми костями на кольчуги. Но некоторые, не пытавшиеся изобразить из себя летающий снаряд, свободно влетали в силовое поле. Тут от них уже приходилось отмахиваться мечами.

Влад прикинул варианты и выбрал самый простой.

— Наталья! Надо встать центром острова над поляной и опуститься. Потом поднимаемся, находим среди фарша куски лесного вана и эвакуируемся.

— Владислав Юрьевич. Не получится. Отрыв от уровня земли потребует гигантского количества энергии. Сесть-то мы сядем — но на подъем точно не хватит. Осталась примерно восьмая часть маны в кристалле.

План не выдержал столкновения с реальностью и требовал кардинального пересмотра.

Влад подумал и обратился к Кольгримме.

— Уважаемая, у нас есть тонкие эльфийские веревки. Мы взяли их из наплечных рюкзаков павших воинов. Вы можете их укрепить заклятием? Чтоб были попрочнее?

Кольгримма согласилась. Пока она приносила в жертву куриц, скрепляя эльфийские бечевки, к краю острова подтащили несколько тяжелых арбалетов. Влад распорядился привязать к тяжелым стрелам скрепленную и укрепленную заклятиями эльфийскую бечеву. Кузнецы из числа воинов сноровисто пробили в торцах трехметровых стрел отверстия, и Влад получил в итоге в полное свое распоряжение три настоящих гарпуна. Остальные воины вкопали несколько столбов, к которым крепились концы бечевок.

Во время второго захода остров на мгновение завис над поляной и три арбалета дружно выплюнули стрелы в лешего. Только одна стрела пробила его, как кита. Вторая, расщепив край, ушла в песок на всю глубину. Третья попала в мамонта, который своим телом в последний момент попытался прикрыть хозяина.

Лесной дух не растерялся. Он был относительно молод, смел и достаточно отчаян. Животные дружно кинулись на бревно, служащее телом лесному духу, пытаясь своей массой не дать утащить хозяина. Десятки глоток сомкнулись на бечеве, пытаясь ее перегрызть. Влад взмахнул красным флажком, и остров резво рванул, подчиняясь движению рулевых штурвалов, вытягивая слабину у гарпунов. Животные повисли гирляндой на эльфийских веревках, сомкнув намертво свои челюсти на тонких бечевках. Но инерцию летающего кладбища им было погасить не дано. Сначала оторвался хвостовик у воткнувшейся в землю стрелы, затем взревел мамонт и взлетел в воздух, вслед за ним оторвался в последний полет и хозяин местного леса. Мамонт жутко трубил поначалу, но обломав верхушки нескольких десятков берез, сквозь рощу которых пролетел остров, устал и дальше свисал безжизненной и грустной мохнатой экзотической игрушкой, изредка поскуливая.

Втащив очередное бревно на борт и посадив его комлем в угли, чтоб не быковал, Влад начал решать оставшиеся проблемы по рейтингу важности.

Для начала он откорректировал курс на следующее логово лешего. Затем распорядился о замене стрелы к арбалету, у которой сломался концевик, большей частью оставшейся в земле. Вторую стрелу просто перезарядили, вырвав из деревянного тела духа леса. А вот третья бечева вызывала серьезные вопросы. На ней сейчас висел мамонт и на приличной скорости раздвигал чащу своей подвывающей тушей. Отвязывать бечеву было жалко, втащить — не хватало сил и техники. У воздушного карательного отряда не было даже простейшей лебедки. Оставили как есть. Летит, особо не мешает. Есть, в конце концов, не просит.

Оставив проблему с мамонтом стоящей на ребре, или висящей на нитке Влад решил подзарядить кристалл и отдал распоряжение об этом своей парочке самых опытных колдуний, Наталье и Кольгримме, взятых в этот полет. Ведьмы, при помощи добровольцев, быстро и очень профессионально сварганили жертвенное поле и незамедлительно принесли в жертву с десяток голов скота.

Результат был нулевым.

Влад устроил "летучку" с разбором магических проблем.

— Почему не прошла мана? Ошибка в формуле? В ритуале накосячили?

Кольгримма покачала головой.

— Сильмарилл — это величаший из магических камней, артефакт невиданной силы. И поэтому подзарядить обычным скотом его не получится. Наверняка не получится. Он требует высоких энергий. Энергии высоких душ, могущих творить. Ведь даже тысяча быков не сможет ни сложить сагу, ни выковать меч. И тысяча тысяч быков не сможет этого сделать. Я думаю, даже единорог не сможет этого сделать, хотя, может, и стоит попробовать.

— У нас нет единорогов! — вскричал Влад. — Почему я об этом свойстве вашего сильмарилла узнаю только сейчас?

Кольгримма восприняла незаслуженные упреки стоически.

— Сильмарилл не наш, он твой, Великий конунг. И откуда мне знать о его свойствах — я простая деревенская колдунья. Человеческая колдунья, даже не эльфийская. Может, принцесса Эльнуриэль знает больше, но сильно сомневаюсь. У нее обычное образование, король отказался обучать ее колдуньей, тонкостей она может и не знать.

— Принцесса? Ладно. Понятно. Ни хрена вы не знаете. Значит так, берем следующего лешего и держим курс домой. Над селянами не пролетать, как говорится, во избежание.

Наталья, которая терпеть не могла, когда последнее слово не за ней, как, впрочем, и любая женщина, сделала следующее заявление.

— У кристалла, кстати, несколько снизилась скорость падения уровня энергии. Я думаю — черный камень его подзаряжает. Но этой энергии явно недостаточно для восполнения потерь.

Влад только смерил ее взглядом. Крамольная мысль о жертвоприношении и быстром решении всех проблем была им подавлена. С трудом.

Четвертый леший удивил.

Не было ни звериных войск, ни тучи птиц.

Не было и самого лешего. Была видна только куча звериных следов, ясно отпечатавшихся в мягкой и влажной земле у родника.

— Вот гад, ушел. Маниту его тудыть, ушел, паскудник, — страшно выругался Влад на весь лес.

Он еще несколько секунд соображал, потом выдал.

— Один охотник! Вниз! Нам нужно направление. Он вряд ли петлять будет, как заяц. Пойдем по следам.

Скарви жестом показал, кому рисковать головой. Назначенный охотник без лишних слов, но и без обреченности во взгляде, лихо сиганул вниз. Он верил в свою удачу и в удачу своего конунга, который, не боясь никого, открыл с утра сезон охоты на лесных духов.

Каратели, не снижая темпа, помчались вслед за следами, уводящими в самую глубокую чащу. Влад четко просчитал психологию лесного владыки — тот даже не думал петлять и запутывать следы. Он для этого слишком был умен. И Дух леса не учел того, что даже самый дремучий лес не преграда для летающих охотников.

Не было у него печального опыта нынешних сибирских волков, которые при звуках вертолета браконьерствующего начальства или прячутся, или бегут, пока не свалятся от усталости.

Через пять минут охотники увидели группу черных медведей, ловко проламывающихся сквозь лес, один из которых бодро нес на плече здоровенное полено. Лесной ван не стал рисковать и предпочел страшному плену поспешную эвакуацию.

Через минуту шустрого лешего уже поднимали на борт. Его защитники остались лежать на пушистом лесном мху, утыканные арбалетными болтами, как ежики.

Не останавливаясь ни на секунду, летающее кладбище рвануло к месту под будущий город. Энергии в кристалле сильмарилла оставались считанные граны. Наталья сумрачно, с побелевшим лицом и закушенной губой, покрикивала на рулевых. Третий штурвал вообще вращался без остановки. Его непрерывно крутило сразу двое приставленных к нему человек.

Влад не стал разбираться в ситуации, ему было достаточно взглянуть на лица в рулевой. Он выгнал из здания всех лишних и заставил их снимать крышу. Крыша не снималась и как будто приросла к зданию.

На него наорала Наталья — она сказала, что Сильмарилл держит здание в силовом коконе, не давая ему разрушится. Влад заинтересовался подобной технологией, но был грубо послан. Он отстал и оставил такое поведение без последствий, так как явно было не до него.

За десять километров до расчетной точки остров дал крен и резко пошел вниз, сшибая кроны деревьев. Благодаря нечеловеческим усилиям рулевых, крен был выправлен и остров понесся прямо сквозь деревья. Его подбрасывало и дергало во все стороны

— Сажай прямо здесь! — заорал Влад, держась за качающиеся стены — сами дойдем!

— Не могу! — Заверещала в ответ Наталья. — Мы потеряли управление, энергии слишком мало, он не реагирует на руль высоты! От черного камня есть четкий канал — иначе давно бы упали.

— Всем покинуть рубку! — отдал приказ Влад и, схватив Наталью за шкирку, вышвырнул ее на открытый воздух.

Достигнув края болотца, которое с севера от города пролегало между их речушкой и озерцом, остров повел себя как блинчик, запущенный по поверхности пруда умелой рукой мальчишки. Под конец, наткнувшись на каменный пригорок, остров подвзлетел на несколько метров и с силой рухнул на южном краю болота, полностью его перелетев.

К ужасу сельских, которые со свеженасыпанной горы наблюдали за грандиозной посадкой и последующим эпохальным крушением летающего острова, на месте падения взвился здоровенный пыльный гриб, явив этому миру незабываемый образ атомной бомбы.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Летающий остров со всей своей массой рухнул на землю.

Казалось, ничто не способно уцелеть на месте такого падения.

Влад думал также.

Дыша сквозь материю рукавов, матерясь как сапожники, белые как мел, все в пыли как черти, отряд продирался через завалы и торосы к краю потерпевшего крушения острова. Они легко отделались — пришлось нести только троих со сломанными ногами и еще двое сломали руки. Ушибы, сломанные и треснувшие ребра, никто не считал. Повезло — зато сломанных шей не было. Пострадали в основном рулевые, которых пришлось откапывать. Откапывали, конечно, в первую очередь сильмарилл, но извлеченные из развалин рулевой рубки рулевые послужили приятным бонусом для искателей магических кладов.

Во время крушения, Кольгримму и Наталью закрывали телами, они почти не пострадали, не считая царапин и плохого самочувствия, и теперь сами по себе тихонько плелись в середине отряда. Но все равно экспедиция на край острова напоминала в ассоциативных воспоминаниях Влада последние дни путешествия Скотта на южный полюс.

Влад костерил на весь свет и кладбище, и сильмарилл, и всю магию этого мира. Он не был брутальным и молчаливым подобием "джоны рэмбы", и получив руководящую должность, из него стали выползать разные тараканы. Влад был обычным человеком и, дорвавшись до власти — первым делом начал противно гундосить.

Особо он прошелся по летной подготовке Натальи. Честно скажем, незаслуженно, но таково начальство, оно всегда в своих синяках винит безвинных подчиненных.

— Наташа?! Ну что за польский стиль посадки? Скажи честно, ты специально нас всех здесь собрала, чтоб разом грохнуть все руководство? Где ты летное дело изучала? У польских пилотов на коленках? Сколько раз говорить — не умеешь, не берись…

Вымотанная Наташа его упреки воспринимала уже как фон. Ей было все равно. Она уже чисто механически передвигала ноги, кашляя от пыли каждые несколько секунд.

Рухнувший остров во все стороны пересекали трещины, бесстыдно явив миру его внутренности. И если бы это были камни фундаментов — могилы вскрылись и пустые глазницы бывших жителей деревни вновь удивленно увидели дневной свет. У одной из такой трещин, посреди кладбища, любознательный Влад остановился. Его привлек блеск металла в глубине одной из раскрытых могил. Он подозвал хромающего Скарви и кончиком меча поддел кусок материи, проявив редкостное святотатство. Из распоротой материи, лежащей прямо под скелетом одного из селян, зазвенели и посыпались вниз трещины длинные эльфийские мечи. Их количество явно превышало любой разумный предел для могилы воина. Влад перепрыгнул через трещину, охнув от боли в явно сломанном ребре, и подошел к другой трещине. Там он уже знал что искать — под очередной разверзшейся могилой торчали еще свертки. Покопавшись, Влад там обнаружил эльфийские кольчуги и детали доспехов. Еще один сверток содержал тяжелые, округлые камни, с нанесенными на поверхности рунами.

— Скарви! И много у вас тут таких кладов? Хорошая традиция, хоронить мертвецов на связке мечей и кольчуг. Ты мне ничего не хочешь рассказать?

Скарви замялся. Ему предстояло рассказать одну из тех историй, о которых ни один староста не расскажет своему Великому конунгу по доброй воле. Но, правильно говорят, шила в мешке не утаишь. Тем более, когда таких шил тридцать штук и они размером с хороший меч.

Он неестественно рассмеялся и закашлялся, явно затягивая время. Влад продолжал пристально на него смотреть. Скарви сдался.

— Мы деревня кузнецов. Эльфы снабжали нас магическими огненными камнями для тиглей, железом и другими вещами, необходимыми для кузнечных дел. Взамен мы делали им, то что они попросят — детали для середины луков, мечи, кольчуги, уздечки, подковы, металлическую посуду и… прочие доспехи и оружие.

— Я в курсе, — расставил акценты Влад. — Это-то что?

— Ну-у-у-у, ээ-э-э-э… это брак! — попытался вывернутся Скарви. — Не могли же мы высоким эльфам отдать бракованные мечи и доспехи. Нас бы убили.

— Брак? — Влад поудобней взял один из мечей, что он подобрал в расселине, подкинул в воздух и снова поймал, сделавший сальто в воздухе, клинок за рукоять. Меч отличала отличная балансировка. Именно такими мечами была вооружена эльфийская пехота. Влад отодрал часть торчащего из земли свертка и тоже подкинул его в воздух. Меч рассек его, даже не заметив. Влад сморщившись от острой боли в ребрах, выронил меч и зажал рукой бок. Он присел на камень и выдал речь в сторону старосты, произнося слова сквозь зубы.

— Нет, мудрый Скарви, это не брак. Это лучшее оружие этого мира. Я расскажу что вы делали. Вы утаивали излишки металла и прочей оснастки, с каждой сделки. А чтобы иметь хорошую репутацию, вы еще и имели резерв. Допустим, эльфийский король вам дает приказ сковать сто мечей за десять дней, а вы хлоп — и сготовили за семь. Так? Старосте благодарность, деревня в почете. Значит и людей с нее забирают и убивают только за реальные косяки по эльфийским законам. И вы возгордились. Я понял, почему вы так резво согласились уйти со мной — потому что убили шестерых, к чему вы совершенно не привыкли. И я понял, почему остались вы, старики. Вы решили или погибнуть или задержать эльфов, рассказом о кладе на кладбище, чтобы те потеряли время на их поиски.

Но вот что действительно ценное скрыто на кладбище?

Почему ты в него вцепился зубами? Ведь ты явно не мертвых охранял, не тот у тебя возраст, чтобы бояться мести мертвецов- соплеменников. И на это оружие тебе тоже наплевать.

Ответь своему вождю, мудрый Скарви!

Скарви открыл рот. Остальные сгрудились вокруг и тоже внимательно слушали. Скарви поглядел на их запыленные лица и, устало вздохнув, начал свой рассказ.

— Все кто знал об этом — уже мертвы. Осталось только трое. Валли, Фьелд и я.

Было время, давным-давно, когда жители деревни хотели восстать против владычества эльфов. Подняться в бой и умереть или победить. На нас вышел один из "диких" ванов, живший в мире рядом с нами, и предложил помощь в организации восстания. Под его магическим прикрытием, в деревню свозили оружие, доспехи и амуницию, кроме тех, что готовили для восстания мы сами. Но однажды, пришел странник и попросил спрятать магическое оружие большой силы. Одно из "лезвий судьбы". Здесь, на кладбище, оно где-то зарыто, в одной из могил. Тот кто спрятал — принес себя в жертву, чтобы не рассказать место. Мы искали, но не нашли — оружие в сундуке, через который магия не просачивается. Кольгримма искала, по моему приказу, но тоже ничего не нашла. Того лесного вана эльфам удалось убить. В этом помог наш собственный ван, уже к тому времени легший под эльфов. Он предал его и взял под себя его земли. Без помощи дикого лесного вана, восстание ждало неминуемое поражение, поэтому мы временно отказались от немедленного восстания. И стали копить силы. Оружие прятали, завернув в заколдованную ткань, чтобы хранилось вечно, не ржавея.

— То есть, все кладбище — это огромный оружейный склад? А под домами, что прятали под очагами? Не все же вы зарывали на кладбище.

— Там зерно, слитки металла, керамика, кузнечные инструменты и… пилы. Все что накоплено деревней за триста лет. Мы же ушли только со стадами, детьми и носимым имуществом. Все осталось в деревне. Что не смогли унести — зарыли в подвалах.

— Скарви, а о чем я еще не знаю?

Скарви потупился и изображал искреннее раскаяние. Новости-то он рассказал однозначно приятные — оказывается, вместе со скелетами, на новом месте, прикладывался полезный бонус в виде оружия, инструментов, запасов металла и еды. Но конунгу об этом все же следовало рассказать немного раньше, а не использовать его втемную. Однако староста был старостой. Конунги приходят и уходят, а деревня есть деревня, и ею останется. И он старался не мешать интересы высших политических сил с вопросами выживания деревни.

— Ладно, мудрый Скарви, ты может и поступил и неправильно, но ты поступил мудро, — выдал фразу Влад.

Такая трактовка заставила всех надолго задуматься.

Взгляд Влада тем временем зацепился за обезглавленную тушу дракона, лежащую посреди рассыпавшегося кладбища, а затем на странные катышки камней с рунами, которые назвали магическими огненными камнями. Мысль его радостно отработала. Гранаты! У него есть гранаты!

— А если бы огонь дракона достиг этих камней, насколько сильный взрыв произошел? Он развалил бы остров пополам?

Скарви вновь был поражен неожиданным вопросом. Нет, ничего странного в вопросе не было. Странная была логика у конунга. Как можно спрашивать про собственную гибель, да еще так радостно? Однако Скарви был рад, что не нужно больше балансировать на острой теме про запасы и клады.

— Нет, Великий конунг. Был бы великий жар в земле, но никаких взрывов.

Оружие бы, которое рядом схоронено, поплавилось бы конечно, а так больше ничего.

— Жаль, — только и сказал Влад.

Причины расстройства конунга никто не понял, но задавать вопрос, почему конунг в жалости и печали, уточнять естественно не стали. И отряд двинулся дальше. Влад и Скарви плелись в конце.

Влад, удостоверившись, что его никто не слышит, кроме Скарви, тихо у него спросил.

— Скарви, а почему восстания не произошло? Что лесной ван запросил за помощь?

— Ван запросил жизни всех детей, мой конунг, всех кому еще не исполнилось четырнадцать лет. Мне самому тогда было двенадцать… и мой дед, он тогда был старостой — отказался.

Когда отряд выбрался на край, Влада со товарищи уже встречала вся деревня.

Жэка крепко его обнял, в его глазах стояли слезы.

Увидев четыре кольчужных мешка, с углями и ванами внутри, пересчитав выживших, деревня радостно голосила. Такого продолжения бегства никто из них не ожидал. Мало того что конунг привел всех жителей в безопасное место, он еще и их деревеньку вдогонку приволок, а в довесок еще четырех злобных лесных духов поймал.

Команде охотников было не до праздника. Они все вымотались, хотели пить есть и спать.

Но Влад теперь был конунгом, а взявшись за власть, нельзя ее просто так пустить на самотек. Всех нужно было занять, чтобы вопрос даже не возникал, "а чего это конунг спит и ничего не делает, а давайте пакость какую сделаем?".

Пришлось призывать к молчанию.

Первым приказом он назначил часовых вокруг кладбища. Мало ли что.

Вторым приказом распорядился у озера построить несколько домов для ночевки.

Третьим указом он расширил второй, и приказал, чтоб выстроили круг из бревен частоколом, в два ряда. Внутри уже строили дома. Он лично начертил план поселения с прямыми улицами. В приказе он забыл про ворота, что вызвало потом определенные трудности у строителей — ведь, быстро выставив стены, им пришлось делать подкоп под них, чтобы продолжить строительство, а бревна перекидывать через два частокола. Однако очевидную глупость списали на яркую прозорливость.

Четвертым указом он отправил скот пастись на поля. Влад не уточнил как, поэтому бедным жителям пришлось стоить по озеру самый настоящий мост — с востока проход перекрывали каменные холмы и россыпи, северным концом упираясь в озеро, а южным в большую реку.

Пятым приказом он отправил всех свободных от первых четырех раскапывать клады на территории упавшего кладбища. Все найденное объявлялось имуществом конунга. Но вся собственность обещалась в будущем честно распределиться, исходя из заслуг.

Шестой приказ гласил, не делать ничего из первых пяти, пока не будут построены временные хижины для всех раненых и детей.

Влад сделал просто — он вызвал из толпы шестерых самых крупных мужиков и каждого из них назначил ответственным за свой приказ. Потом, движениями ладоней, нарезал толпу на шесть частей и отдал их под командование временным командирам. Выполнивший свою задачу, помогал выполнять приказ с меньшим номером. Общим координатором он назначил Жэку.

Народ пришел в восторг от такой масштабности и эффективной нарезки задач. Праздника не получилось, но зато каков вождь, как он масштабно мыслит, и как заботлив! Скарви, в этот момент, черной завистью воспылал к своему конунгу. Ведь ему, мудрому Скарви, приходилось каждое свое управленческое решение увязывать с прецедентами, заслугами, дружескими привязанностями, характерами и психологической совместимостью всех участников. А приняв решение — еще и уговаривать, а потом и переигрывать все по два-три раза. А тут конунг взмахнул ладонями — и ни одного обиженного!

Скарви не знал, что такое можно проделать лишь раз, в самом начале. Пока конунг никого не знает поименно, и народ не знает, что ждать от конунга. Но все упорядочится, рано или поздно, и жизнь ляжет в русло рутины, подчиняясь законам человеческих взаимоотношений и взаимообязательств.

Внезапно, со стороны болота донесся жалобный стон. Там, тихонько утопал в болоте, чудом выживший при крушении мамонт. Бедняга с последней надеждой взирал на толпу людей. Он слишком много пережил во время этого полета, что бы сейчас глупо утонуть в трясине. Мамонт совсем не хотел становиться самым популярным экспонатом, будущих археологических достижений.

Влад всегда жалел диких животных.

— Вытащить, стрелу извлечь. Накормить и напоить. Если выживет — будет талисманом города.

Так, на еще не созданном гербе города, уже появился силуэт вставшего на дыбы мохнатого зверя с двумя хоботами, спереди и сзади.

Влад, в сопровождении Натальи и Кольгриммы, поплелся к каменной россыпи. Сзади орлом шествовал Жэка, его почтительно сопровождало трое воинов.

Влад вполуха вслушивался в разговор ведьм.

Наталья недоумевала. Кольгримма рассказала о войне, между "дикими ваннами" и "благородными эльфами" которая уже многие тысячи лет затухала, но все никак не могла прогореть, то и дело вспыхивая кровавыми и беспощадными разборками на границах эльфийских королевств.

— Почему эльфы на драконах просто не прилетят и не разбомбят к чертовой матери? В конце концов, ведь можно просто выжечь лес? — Наталья была воспитана как адепт тотальной войны на выживание, которая ухитрялась подразумевать одновременно и ковровые бомбардировки и "сверхточные" крылатые ракеты по китайским посольствам.

Кольгримма, пошамкав челюстью, и покачав головой в знак подтверждения своих мыслей о большом уме и в тоже время большой глупости, проистекающей из неопытности, своей юной ученицы вещала:

— Леди Наталли Арвестарская из рода Дорпан! Драконов не так уж и много, а лес, любой лес, для эльфов священен! И самое главное, что произойдет с диким драконом, которого с трудом удерживает под контролем двое — всадник, из академии магии и колдунья из университета колдовства, когда они войдут в поле действия ментальной силы лесного вана?

— Он перехватит управление! — догадалась Наталли Арвенстарская. — Или просто забьет их управляющие частоты! А получивший волю дракон сам избавится от наездников!

Так, коротая дорогу умными речами, они подошли к скале.

И там им открылась удивительная картина. Под легким навесом, рядом с высокой каменной горой, семь фигур склонилось над распакованными ноутбуками и вовсю рубились в аналог "контры" — компьютерной бегалки-стреляки. Стоял азартный девичий крик, чередующий маты, он же русский целеуказательный, и беглый квенья речитативом. Судя по выкрикам, "красные гоблины" удачно отбивали базу у "синих эльфов".

Охрана ведьм, вооруженная до зубов, в числе двадцати здоровенных лбов, двое из которых стояли на вершине горы, заняв круговую оборону, злобно позыркивала по сторонам, тщетно вслушиваясь в эти, непонятные, но страшные для них вопли. Охрана считала, что ведьмы сражаются с демонами в астрале, и готовилась принять участие, если демоны выпрыгнут из ноутбуков. Командир охраны, опытный рубака в летах, еще десятерых спрятал с арбалетами за лежащими рядом камнями. На всякий случай.

Схватка в астрале была в самом разгаре, когда Влад шарахнул из автомата короткую очередь. Прямо над головами ничего не видящих "гоблинов" и "эльфов". Хакерши чуть не нырнули в свои ноутбуки.

— Мать. мать…мать..!!! — Привычно отразило эхо от каменных стен горы.

И это было только начало.

Первым делом, Влад затребовал отчет у сержанта Марго. Перебив едва начавшийся рапорт, он затребовал патроны. Патронов у отряда почти не было. Влад об этом уже знал, все остатки боеприпасов давно были у Жэки. Они кстати, не все отдали хакершам, когда уходили в разведку, а спрятали часть патронов в своем барахле. А о том, что хакерши все свое расстреляли по лесу, он уже знал. Зато сейчас он сбил с Марго игривый боевой настрой.

— Вы сидите и играетесь! Родина просрана. Патроны — просраны. А у вас одни игрушки на уме! Я сегодня ночью прилетел — играете. Сейчас прихожу — вы снова за игрушками! А вы в курсе сколько у вас заряженных аккумуляторов для ноутбуков осталось? А? А сколько для наладонников? Как вы местную магию будете ломать без энергии, с неработающими ноутбуками?

Некоторые постулаты у Влада были откровенно бредовыми, но для начальства, для эффективного менеджмента персонала, важна в первую очередь энергетическая составляющая фразы, на смысл уже многие не обращают внимания, смысл не нужен, ведь у приемных устройств обычно не хватает обрабатывающей мощности, все внимание уходит на несущую частоту.

— Марго! Какого черта делает в группе эльфийка? Ты вообще в курсе, что существует семь! Я повторяю для тупых хакеров, семь эльфийских королевств! И в каждом королевстве, людей сотнями! СОТНЯМИ! Приносят в жертву, используя их как магические батарейки. Вашему любимому персонажу, с погонялом Нео, такая матрица даже не снилась.

Я вижу — не в курсе.

Почему с эльфийкой не проведена дознавательная работа? Где отчет об армии эльфов? Сколько у них драконов? Дислокация, вооружение, тактика боя? Фамилии командиров? Где, мать твою, Марго, отчет?

Влад перевел дух и продолжил.

— Вы только и делаете, что играетесь, бухаете пиво, и курите травку. Было бы с кем, да хоть с эльфами, вы бы уже сношались, лишь бы ничего не делать!

Марго встрепянулась.

— Да мы… да мы только с ва…

— ЗАТКНИСЬ!!! Вы все, просто худшее дерьмо, что могла дать мать-Земля. Да она вас просто сюда выплюнула! Вы нихрена не сделали, ничего не можете, и ничего не хотите знать. И этим вы себе роете, сами себе роете, огромную яму. Марго, я снимаю с тебя командование отрядом!

Плачущая Марго попыталась вставить хоть слово и оправдаться:

— Да мы… группа Дорпан, мы все знаем. можем..

Влад глумился дальше. Он продолжал свой спич с неподражаемой иронией и апломбом.

— Мы с Жэкой, тянули свою грязную лямку в подполье. Били врага кто чем — ножом, арматуриной, душили гадов сетевыми кабелями. Сейчас вот нарубили штабель эльфяр и духов. Но нам постоянно полоскали мозги что есть великий и могучий хакер, Дорпан, который все знает, все умеет. Что наши жизни и успехи пред ним — ничто. Верно, Жэка, так нам говорили? Дорпан, который просчитывает все ходы оккупантов. Но что я вижу — банду наглых подростков, которые только и умеют что играть, но ни хрена полезного не знают. Вы хоть изучили записи Натальи?

Хакерши, энергично кивая головами, утверждали что они знают все. И как хакерам им нет равных.

Влад их попытался подначить.

— Вот вы говорите, что все знаете, все сервера взломали, все секреты были вам открыты. ФБР, ЦРУ, АНБ — вы влезли во все их базы данных. Раз вы такие умные, ответьте теперь на вопрос — кто убил Джонни Кеннеди?

Каждая из обвиненных в тупости хакерш, посчитала делом чести дать свой ответ:

— Ротшильды и крупный бизнес, — заявила Настя,

— ЦРУ его грохнуло, — сказала Света,

— Нет, это сделало КГБ, — дала свою версию Марго, вытерев злые слезы,

— Темные эльфы! — Пискнула Эльнуриэль, которая, после таких активных игрушек, уже вполне разбиралась с переводом слов "кто" и "убил".

Влад обвел их тяжелым взглядом.

— Джона Кеннеди застрелил… — и он продолжил по слогам, — Ли Харви Освальд!

Садитесь, два!

Хакерши были убиты. Наповал. Их с размахом окунули в помои. Они-то имели в виду заказчиков и дирижеров, а Влад — исполнителя. Тот, кто смотрит на звезды, ломает ноги в придорожной канаве.

— Значит так. Я пошел спать. Старшая группы — теперь Марина. Чтобы утром был готовый отчет об атомной бомбе. Что нужно, как делать, тонкости технологий. Реальные сроки изготовления. Примерный график. Крайний срок проекта — три месяца. Эта инфа, я знаю, есть в ваших компах. Нет в компах — ищите на дисках. Мне нужен конкретный план действий.

У хакерш отвисли челюсти. Придя в себя, умная Марина сразу решила отнекаться от проекта, пока ее не расстреляли.

— Владислав Юрьевич, это невозможно! Нужен уран, центрифуги, алгоритмы атомных реакций. Поймите, это невозможно в текущих условиях. Мы не сможем. Никак!

Влад достал пистолет и нацелил его эльфийской принцессе между глаз.

— Я считаю до трех. На счет три или сказка станет проектом, или я ей вышибу мозги. Мне нужна бомба! Рр-раз!!! ДВА!!!

Такая загрузка оказалась слишком сильной для интеллигентной Марины. К бремени командования она откровенно была не готова. Она заплакала, слезы брызнули у нее из глаз, а потом она сделала то, что делает любая нормальная девушка в экстремальной ситуации. Марина упала в обморок.

Влад убрал пистолет в кобуру. Эльнуриэль дрожала, и тоже готовилась хлопнуться в обморок вслед за Мариной. Лицом была она белее мела. Конунг сплюнул на землю.

— Кто старший по возрасту? Света? Принимай командование! Хрен с вами. Раз вы такие тупые, то что поделать? Формулу пороха хоть кто-нибудь помнит? Правильно! Семьдесят — двадцать- десять, уголь-сера-селитра? Отлично! Молодец Света! Давай, все варианты добычи, и сопутствующие технологии. Ты же не только у нас красивая, как барби, но и, я подозреваю, умная?

Света, не успевшая ничего сказать, и немного осоловевшая от всего происходящего, более чем сомнительный комплимент уже логически не воспринимала. Влад умеючи вбил группу Дорпан ниже плинтуса, за три минуты доведя психическую усталость до своего уровня. Ноги хакерш теперь просто не держали. Им было уже не до игр.

Влад как-то ухитрялся разделять косяки группы с личными дружескими отношениями. Поэтому, непринужденно сменив тон на сто восемьдесят, игриво поинтересовался у самой боевой и младшенькой из хакерш.

— Ну что Катерина, как вам новый боец? Выйдет из нее толк?

Катька встрепенулась и радостно улыбнувшись залихватски затараторила:

— Нюрка? Нюрка нуб еще тот. Но за полгодика мы ее намонстрячим. Хэдшотить будет — тока в путь.

Влад понял только часть фразы, но уловил положительные эмоции.

— Катя, бери с собой… Нюрку. И топайте к месту посадки кладбища. Там мамонт. Мало ли там с ним проблемы, пусть Нюрка с ним пообщается. Эльфы вроде как могут… — Охрана! — продолжил он на местном диалекте. — Четыре бойца. Сопровождать и охранять!

Тут Влад, понял, что упустил из виду языковой барьер.

Катерина местным языком пока не владела.

— Стоп! Отбой! Кольгримма! В три этапа, провести обучение языкам. Сначала голова, нашего воина, затем обычного меченосца, затем голова из мешка с поляны. Там вроде как более интеллигентные товарищи были.

Влад выпросил у Скарви голову одного из павших бойцов. Смысл бартерной сделки был в том, что столб с головой дракона Скарви был на одном уровне с головой дракона конунга. Владу было все равно. Он все равно обскакал Скарви по числу пойманных местных буратин, лесных ванов, с классическим разгромным счетом пять-ноль.

Следующее ЦУ прилетело Жэке.

— Жэка, вызови местного врача и надыбай бинтов и давай в палатку. Затем надо раненых бойцов тоже посмотреть. Там им должны уже хижину выстроить. Сломанные руки и ноги — уложить в шины. А то вдруг они этого не знают. Средневековье все же.

Далее, указательный палец обратился на эльфийскую принцессу, которая стояла и покачивалась, как былинка на ветру. Направленный в нее черный зрачок пистолета, все еще стоял у нее мыслях, и целился в нее.

— Нюрка! Ком цу мир. Есть разговор.

И Влад не оборачиваясь, пошел к неподалеку разбитой эльфийской палатке. Принцесса, понурив голову, вздымая сапожками пыль, медленно поплелась следом. Черное подозрение, что она сейчас станет младшей нелюбимой женой, грызло ее душу.

Палатка была не пустой. На маленьком, но изящном столике между двумя подушками на циновках была сервирована простая, но очень сейчас желанная для Влада еда.

Влад с жадностью выпил воды из кувшина и заел какой-то снедью, дожидаясь доктора. Он предложил отведать и принцессе, но та скромно села на второй тюфячок и опустила очи долу.

Местным врачом оказалась Кольгримма. Влад не стал спрашивать у нее ни врачебный диплом, ни проверять знание клятвы Гиппократа. Он просто выложил перед ней магические цацки, которые держал в своем рюкзаке, после того как Наталья не смогла найти им применение. Рассказал о сломанном ребре.

Кольгримма, жадно схватив рог единорога, развела руками. Она умела заговаривать только открытые раны, останавливать кровь, заживлять порезы. Хирургия была не ее профилем.

— А ты лечить умеешь? Руками заживлять? — Обратился Влад с надеждой к эльфийке. — Я слышал, люди говорили: "Руки короля — лечат".

— Я принцесса, а не король, — пискнула Эльнуриэль. — Не умею, — и смешно развела руками. Затем она вспыхнула пунцовым цветом. Принцессе пришла в голову мысль, что если Влад сейчас прямо на ней женится, то станет королем, и сможет сам себя вылечить.

Самые разные мысли иногда бродят в головах наших прелестниц.

Влад и не питал на нее никаких надежд. Он просто хотел сделать так, чтобы эльфийка не видела предметов "языкового обучения". Поэтому, отослав Кольгримму на урок, он стал дожидаться Жэку с бинтами. Кольгримма правда, уходя, уволокла с собой рог единорога, но сил и желания ее преследовать у Влада уже не было.

Нужно было налаживать отношения с принцессой. Влад решил начать с нейтральной темы.

— Катерина тебя хвалит, говорит, ты легко станешь хакером, если захочешь.

— Да. — Эльфийка была насторожена и немногословна.

Ново-конунг решил пойти немного дальше.

— Извиняться за инцидент, когда я навел на тебя оружие, я не буду. Считай что мы квиты за тот случай на поляне. Убивать тут тебя никто не собирается. Кстати, вот твои два колечка. Забирай обратно. Я их сохранил.

Влад схитрил. На самом деле он сначала планировал принести ее в жертву, для наполнения кристалла. Но так уж получилось, что просто отомстил за свое безумие, когда незащищенный оберегами, подвергся ментальной атаке. Он, дождался пока принцесса радостно одела на пальцы левой руки свои колечки и продолжил.

— Мне тут рассказали, что ты принцесса. Клан Зеленого Листа. Северное королевство. Я не слишком сильно разбираюсь в этих ваших феодальных заморочках. Отец, получается, у тебя король. А мать?

— Мама? Она была принцессой Клана Синего Стебля. Королевство на Западе. — ответила принцесса теребя левой рукой малахитовый перстенек на правой руке. На глазах у Влада перстень поменял цвет кристаллика на небесно голубой.

— Была?

— Ее убили пять лет назад. Отравили, — было видно, что эльфийка заметно расстроилась.

Влад помолчал, потом искренне сказал.

— Мне очень жаль. Мама — это самое святое, что есть у нас. Прости что напомнил.

Доброе слово и кошке приятно. Эльнуриэль опустила голову, на глазах у нее выступили слезы.

Но Влада интересовала и другая сторона вопроса.

— То есть ты реальный претендент на корону сразу в двух королевствах? А в остальных пяти, ты, в теории, можешь претендовать на трон?

Эльнуриэль такого глобального вопроса не ожидала. Тут выжить бы при одном дворе — ведь сейчас, по ее прикидкам, реально на власть в Клане Зеленого Листа кроме ее отца, короля Двеньямира, могли претендовать лишь двое: внучка брата короля, миледи Эльгар-аль-Элендиэль, и она сама. О смерти миледи она еще ничего не знала. Всех остальных претендентов уже также не осталось в живых. Любой другой из их клана — был бы узурпатором трона. Но оставалась горизонтальная передача власти, через родственные связи. Все руководство семи эльфийских королевств были родственниками в разной степени родства. Они сами составляли восьмой, правящий клан, этакую властную прослойку над всеми семью кланами. Но за последнюю тысячу лет, а особенно сотню, эта надстройка кое-где истончилась до предела. Именно поэтому, канцлер и поднял восстание — реальных косвенных претендентов на трон одного из семи королевств осталось слишком мало, а прямых претендентов и того меньше.

Однако, вопрос Влада был непрост. Но вот ответ на него был очень простым.

В случае внезапной смерти всех претендентов — шестнадцатилетняя Эльнуриэль автоматически становилась королевой во всех семи королевствах.

Эту мысль Эльнуриэль и озвучила.

— А ты, сама, людей в жертву приносила? — задал Влад неприятный, но ожидаемый вопрос.

Юная эльфийка вся встрепенулась и яростно отвергла такие гнустные предположения.

— Никогда! Я лучше умру, чем принесу в жертву кого-нибудь. Все существа на земле равны! Никто не имеет права приносить друг друга в жертву!

Юношеский максимализм так и выбивался струйками пара из всех пор эльфийки.

— Разумные существа? Люди и эльфы — понятно. А дикие волки утаскивающие младенцев, медведи-шатуны, ядовитые змеи, скорпионы?

Эльфийка подумала, но предложенный на выбор ассортимент не оставил ей шансов. Вот если бы Влад начал свой ассоциативный ряд с белых заек и ласковых кошек…

— Животные неразумны! Жертвы не желательны, но возможны. Но только на благие цели. — Эльнуриэль рубила воздух ладонями как мечом.

— А то как же! Только на благие. Других у нас и быть не может. — Поспешил согласиться с ней Влад. — Жаль, вот орки только, с ними непонятка. Выглядят разумными, а внутрь заглянешь — тварь тварью. Животное, одним словом.

Влад уже был наслышан об орках от Скарви и других селян. Он подозревал, что в рассказанных ужасах, содержалась не только одна махровая эльфийская пропаганда.

Принцесса с ним согласилась, что вот орки — точно животные. Без вариантов.

Так Влад нашел лазейку к душе принцессы и далее профессионально развил успех.

Ему же не надо было ее охмурять и уговаривать улечься в койку. Он просто вел дружескую линию беседы, легко находя общие интересы и плавно огибая сложные участки. В общем вел себя как танковая группа Гудериана во Франции в июне сорокового, не оставляя неопытной и наивной эльфийке ни единого шанса найти у себя в сердце место для персональной ненависти.

А женщина, эльфийка будь, или человек, она же тонко чувствует своей нежной душой, не понимает, а именно чувствует, все эти нюансы нужности — ненужности.

И классик русской словесности недаром вошел в вечность, со словами: "Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей."

В итоге — они быстро поладили. Влад сумел добиться расположения, и даже некоторого доверия со стороны наследной принцессы. Хотя казалось бы — и лупили они друг друга ментальными ударами, месили ногами, угрожали оружием, а вот на тебе, уже сидят и смеются над шутками друг друга.

К приходу Жэки с мешками — они уже были лучшими приятелями, ведущими непринужденный разговор, на самую из благодатных тем — тему о политике.

Сказать, что Жэка расстроился, увидев эту пастораль, это ничего не сказать. Он-то уже строил далекие стратегические планы на принцессу. Одна мысль, что он как-нибудь, когда-нибудь, да не с кем-нибудь, а с принцессой эльфийской, окрыляла его как Икара. А тут оказывается, что его место уже занято.

Влад читал эмоции Жэки как открытую книгу. И личный "Ланселот" ему был не нужен. Он уже проникся и сам дружеским участием к юной принцессе, но вот незадача — на нем висела такая вещь как долг. Долг перед Родиной. Его цель лежала не здесь, не в Ванахейме, его цель была — сорвать оккупацию на Земле, мира Митгард. И если бы сейчас земля разверзлась, и из нее вылез демон, который в обмен на переброску хакеров к подполью в Митгард потребовал жизнь эльфийки, — он не колеблясь пристрелил ее.

Влад был настоящим патриотом. Не тем самым, созвучным, "подотри что?", за сникерс продающий идеалы, а одним из тысячи, если надо — один из миллиона, верных сынов отечества.

Вот такая вот штука — жизнь, вот такая вот вещь — патриотизм.

И нет ничего на свете жесточе и кровавей, чем патриот, пошедший до конца.

— Ты чего мешки принес, Жэка? Я же просил бинты? — решил первым сделать ход Влад и прервать затянувшееся молчание.

— Влад, ты только посмотри, что приторочено в мешках к коням, которые были на поляне, а вот еще один, что мы набрали в ручье сами.

И с этими словами, Жэка торжествующе откинул матерчатый верх и распустил завязки у мешочков. Шатер осветил мягкий рубиновый свет. В одном мешке, явно эльфийской стилизации лежали светящиеся красным светом камни, в другом мешке, который, как Влад помнил, им вручил староста, перед налетом на лесного вана, лежали такие же красные камни, частично перемешанные с камнями, но естественного свечения. То есть никаким. Обычные самоцветы красного цвета и без свечения.

Влад непроизвольно дернулся. Сглотнул кадыком.

— Жэка, а где твой дозиметр? — вкрадчиво поинтересовался он.

Жэка медленно залился белым цветом. Он что то нечленораздельно произнес и заметался по шатру в поисках дозиметра. Затем выбежал наружу. Их рюкзаки были снаружи под попонами.

Влад, который уже заболел болезнью князя Болконского, называющуюся на латыни "ярко выраженная боязнь потери высокодолжностного лица, с осложнениями", решил проявить выдержку и смелость, и просидеть так секунд пятнадцать, а потом чинно, но быстро свалить. Он же конунг теперь, а не тварь от радиации дрожащая.

Через десять секунд, в палатку ворвался Жэка с дозиметром наперевес.

Дозиметру трижды пришлось показать, что фон нормальный, прежде чем лица у наших героев приняли нормальный цвет.

Эльфийка, которая с огромным интересом наблюдала за всем этим спектром человеческих эмоций, только дергала ушками в разные стороны. Ее снедало любопытство. И ей надо было объяснять.

— Ухх, — утерев выступивший пот со лба, выдохнул на эльфийском Влад. — Демоны побери! Чуть было не ворвался в наш мир демон Азазель.

— О-о-о! — выдохнула эльфийка. — Вы знаете имена демонов? Всех?

— Нет, только руководителей высшего звена, — разочаровал ее Влад. — И имя им всем — легион.

— Легион? Это демонический чертог? — любознательная эльфийка не слезала с темы.

— Легион, это цифра. Очень большая, — вывернулся Влад. -

Вот что, помогите забинтовать грудь и свободны. — Вспомнил он о сломанном ребре.

Действуя вдвоем, Жэка с Эльнуриэль, споро и качественно, туго перетянули ему грудь. При каждом обороте бинта, Жэка старался невзначай дотронуться своей рукой до руки принцессы. Принцесса на это не обращала никакого внимания, продолжая щебетать на свои темы о равенстве и братстве всех живых разумных существ. О светящихся камнях она не знала ровно ничего. Не царское это дело — вникать во все мелочи.

Прибежал мальчишка-посыльный. Он, запыхавшись, поведал своему конунгу, что мамонта почти вытащили, но тот людей боится и нервничает. Не хочет вылезать из болота.

Влад вызвал воина, стоявшего на часах у палатки, поручил ему принцессу и отправил обоих к мамонту, с четким наказом животинку вывести на травку. Влад решил воспользоваться природным даром эльфов, ведь принцесса могла общаться напрямую с животными. Мамонта было поручено успокоить, залепить раны хоть глиной и напоить живой водой.

Жэка тоже потянулся, вслед за своей новой сердечной привязанностью, но Влад, выйдя из палатки, его остановил бессмертным:

— А Вас, Евгений, я попрошу остаться!

В палатке нашлась бутыль вина, грубо сделанная из глины, и Влад до краев наполнил изящные хрустальные бокалы из сервиза принцессы. Они хлопнули "за победу". Закусили. Влад, проглотив кислое вино и какую-то снедь, начал сложную беседу по очернению светлой эльфийки в глазах Жэки.

— Евгений, ты человек уже взрослый, указывать тебе, чего делать, я не вправе. Но еще ты мой зам в этом предприятии. — Влад обвел рукой кругом. — Не будем ходить кругами, мы не голуби на току. Я понимаю, принцесса — молодая симпатичная эльфийка. Тут все понятно. Я не буду говорить, что мы с эльфами сейчас будем до смерти рубиться, как Монтеки и Каппулети, но и ты с Нюркой не Ромео и Джульетта. Я не буду напоминать про Наталью, которая тебе голову оторвет, ежели что. Кстати, головы она научилась отрывать, по моему приказу, тяжело, но научилась. Далее, я не буду говорить тебе, что любая твоя интрига на сеновале с этой принцессой для тебя на следующий день обернется свадьбой.

У Жэки вытянулось лицо.

— Да, Жэка, да! — Влад вошел во вкус и продолжал запугивать напарника. — Мы в темном средневековье. Она принцесса, ты тоже сейчас вроде как принц. Раз сошлись — значит, навсегда, значит, повенчаем. Так положено. И хрен с ним, с войной со всеми семью эльфийскими королевствами.

— Какой войной? — удивился Жэка. — Почему с семью-то? Одно королевство у нее.

— Как? — наигранно всплеснул руками Влад. — Ты не знаешь? Нюрка-то не простая "царская дщерь". Она родственница и наследница у всех семи королевств. Эльфы не стерпят, что она полюбила человека и вышла за него замуж. Война, Жэка. Это война. Ты же слышал про Трою? Расклад — ну просто зеркальный. Как соберут десять тысяч кораблей, так и приплывут. Да ты не волнуйся, отобьемся. Троянцы вроде же отбились — и мы отобьемся. Вон народ какой частокол рубит у озера — в два ряда! Танки не пройдут.

— Не-не-не, Влад! Не отбились троянцы! Их деревянным конем побили. И они потом в Италию уплыли. Но не все. — Жэка явно потерял почву под ногами. — И не жалкий частокол у них был, а стены. И героев полк. А все равно все пожгли. Мирмидонцы.

— Да?! — глядя на Влада, можно было сказать, что он сражен новостью о гибели Трои. — Не удержали, значит. Жаль. Ну фигня война, главное маневры. Там посмотрим. Не бери в голову. Ты главное что, как женишься, сразу три люльки делай. Эльфийки от людей тройни несут. Характер, правда, у них портится, ну чисто ведьмы. Да и разносит их после родов, как слонов. Но ведь, если у вас любовь, ты же не бросишь? Да еще и с тремя детьми?

Жэка сидел на подушке каменным изваянием. Женитьба, война, тройня, толстая жена. Все это ввергло его в глубочайший транс по поводу своего страшного будущего.

Влад решил добить своего напарника. Вдруг тот еще, набравшись плохого от хакерш, придя в себя, взбрыкнет и вздумает изобразить героическую личность, да назло всем закрутит роман с принцессой. Но так как тот был уже в прострации, он решил зайти издалека и перед этим расшевелить.

— Жэка, ты слышал тему, что все люди произошли от обезьян. Слышал?

Жэка тяжело оторвался от переживаний и поднялся в своих мыслях до уровня текущей жизни.

— Ну да. Дарвин такое говорил.

— А от кого произошли обезьяны, Дарвин твой сказал?

Жэка пожал плечами. Как и подавляющее большинство исследований происхождения человека, после, вернее, "до", обезьян он не проводил. Хватало уже такой информации для комфортного существования. Вообще, в исторической линии каждой семьи, вырисовывается забавная конфигурация. Мало кто знает, кем был отец их деда-прадеда, но то, что общий предок обезьяна — уверены почти все. И такое отсутствие промежуточного звена в несколько тысяч поколений никого почему-то совершенно не смущает.

Влад развил мысль.

— Обезьяны, да и все прочие, слоны и кенгуру, произошли из млекопитающего, воровавшего яйца у динозавров. По виду — вылитая крыса была. Отсюда и эта непреодолимая тяга к воровству. Но это не главное. От этих крыс произошли саблезубые тушканы, боковая ветвь, а от этих тушканов, переселившихся в леса, уже пошли лесные эльфы. Дарвин, как ты помнишь из школьного курса, четко описывает острые ушки, клыки и лишние две пары позвонков.

Жэка покорно согласился с этими постулатами. Дарвин был для него непререкаемым авторитетом. Он под страхом смертной казни не вспомнил бы подробностей теории Дарвина, так как на уроках биологии рубился в морской бой, а контрольные списывал у отличниц. Однако полное отсутствие точных знаний в этом предмете, кроме общеизвестной аксиомы и смешной картинки превращения обезьяны в человека, не мешало ему при случае с умным видом поддерживать беседу о происхождении человека, сидя в предбаннике с пивом в руке.

Влад тем временем продолжал.

— Вот про эти лишние позвонки и говорят. Поэтому эльфы такие гибкие и ловкие, что гимнастки нервно курят в стронке. Но самое забавное, я слышал из достоверных источников, это то, что когда эльфийка сходит по большому, она сама себе языком "там" вылизывает. Прикинь, Жэка, какие чистоплотные? А? Какая гибкость суставов?

Женька уже не закаменел. Он превратился в карельский гранит. На нем можно уже было править гвозди — настолько эти новости, в совокупности, его вывели из равновесия. Последняя вообще была убойной. Ведь если с принцессой целоваться, то получается…

Жэка вышел из палатки на негнущихся ногах.

Влад за сорок минут всю свою шоблу морально вышиб так, как опытный бильярдист загоняет партию по лузам на чемпионате мира.

И спокойно лег спать, пока вся остальная команда еще только приближалась к верхней точке мощной истерики, нарастающей, как цепная реакция.

 

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Утром Влада разбудили приближающиеся к палатке голоса. Это хакерши прошли обучение, оклемались и теперь шли узнавать, что еще им придумают злой Влад и хороший Жэка.

Языковой барьер был теперь разрушен и поэтому они готовились к массовым опросам населения по поводу составляющих для взрывчатых веществ.

Честно скажем, руководитель из Влада пока был никудышный. Большую часть своих решений ему или приходилось дополнять, или вообще отменять. Но что делать, а кому сейчас легко?

Он, тем не менее, нашел в себе силы извиниться перед Мариной, сказав, что был не прав, и пистолет был незаряжен. Это была неправда, но искусство высокой дипломатии — это обычно набор из слабосвязанных компромиссов. Хакерши в свою очередь каялись и клялись, что больше не будут бездельничать и филонить.

Влад просветил их, уже серьезно, что все они теперь "жены". Причем жены конунгов. Рассказал, что будет с ними, если их заловят на измене. По какому обряду похоронят, и как сложат расчлененные части тела. Особо сделал акцент на то, что он ничем помочь не сможет. Так что, девоньки, целибат и воздержание. Эльнуриэль тоже расскажите, пусть не жена, но лишнее знание не помешает. Мое вам с кисточкой.

Влад совершенно забыл распределить "жен" между "конунгами", ограничившись подтверждением соотношения три на четыре. Флагманы гаремов были известны и более менее зафиксированы, это были соответственно Марго и Наталья. Марго, кстати ночью, попыталась засвидетельствовать свое почтение и заодно хотела закатить скандальчик, но будить храпящего Влада не решилась. Мало ли что, вон как днем пистолем махал, да и во сне за рукоять держится. Поэтому, пострадав от храпа положенные пятнадцать минут, Марго гордо покинула главную палатку их стойбища, провожаемая уважительными взглядами охраны.

Однако простой народ, селяне, ставшие потом горожанами, с дотошной внимательностью футбольных фанатов про распределение жен не забыли, вдобавок приплюсовав к конунгскому гарему еще и эльфийскую принцесску. Сколько было потом споров и криков, выбитых зубов, на тему, к какому гарему, например, относится Настя, Света или Галина — да никак не меньше в день по десятку.

После часа мира и согласия вновь пошел мозговой штурм.

Света выдала офигительный, по ее словам, рецепт взрывчатого вещества.

Влад попросил зачитать рецептик. Света кивнула прекрасной своей белокурой головой и прочла с экрана наладонника:

— Купить в садовом магазине два пакета калиевой…

— Стой! Стой! — замахал руками Влад. Он достал из кармана замызганную купюру и протянул ее блондинке. — Давай в магаз. Пулей. Как говорят саперы, одна нога здесь, другая там. Чек не забудь. И смотри, кредиткой не пользуйся, а то эльфы отследят!

Света автоматически купюру взяла. Но в магазин не побежала. Тяжело сходить в магазин, когда он в другом мире. Возникают объективные трудности.

Когда до всех дошло, а дошло быстро, Влад обвел всех пальцем.

— Порох! Давайте мне порох! Сначала сделаем черный дымный, потом освоим и пироксилиновый, и прочий. Нужны комплектующие, составные части. Уголь, сера, селитра. Сколько раз повторять-то уже? Поспрашивайте их у Скарви, у Кольгриммы, у кузнецов. Проведите допрос буратин!

Влад хитро скинул с себя вопрос общения с духами леса. Так ничего и не придумав, просто переложил проблему на подчиненных, поступив здесь как хороший начальник. Он не знал, да и откуда ему было знать, о существующем простом решении — к духу, на тело, на бревно, сажался ворон или галка, и дух уже через них доводил свою волю каркающим инфернальным голосом. Спросить сразу у Кольгриммы, как общаются с духами леса, он просто не догадался. Но его административная некомпетентность нивелировалась грамотно подстегнутой, вертящейся волчком, энергией подчиненных. К тому же был и другой путь общения — колдовской транс, прием, которым владели Кольгримма и Эльнуриэль, но их как-то не спросили об этом.

А ведь Наталья в самом начале переводила слова этого транса, когда ведьма пыталась отмолить пятерых у злобного духа леса. Но сейчас Наталья уже тупо ничего не соображала от усталости и навалившегося психического шока, и поэтому даже не вспомнила об этой возможности.

Так и наша жизнь — всякого информационного хлама у нас в голове навалом, а крупицы нужных знаний приходится откапывать из-под горы навоза. Простое и четкое решение может находиться совсем рядом — но мы просто пройдем мимо, идя к цели кружным путем, даже не подозревая о его существовании. Рутина, проклятая рутина, помноженная на привычки, делает наше существование комфортным, но в то же время предсказуемым, как железнодорожная колея.

Благодарная за извинения и отошедшая от шока Марина рассказала конунгу забавную вещь. Она утверждала, что порох — это слишком сложно. Проще всего пироксилин!

— Владислав Юрьевич! Еще у Жюль Верна это есть, как они нитроглицерин получили на необитаемом острове. А пироксилин еще проще. Где пироксилин освоен, можно идти дальше. Нужно лишь выделить из жира глицерин — вот вам и нитроглицерин. А там уже и динамит, и кордит на подходе.

— Что тебе нужно, звезда моя? — ласково поощрил ее Влад.

— Кислоты, концентрированные. И клетчатка, целлюлоза, тут сгодятся льняные тряпки. Серную кислоту получить нам пара пустяков — надо перегнать в глиняной реторте железный купорос. А железный купорос использовался для дубления шкур. В деревне должен быть — пасут же они свои стада, охотятся, значит, и шкуры обрабатывают. Есть еще тонкости, но в принципе — почему бы и нет. Пироксилин в четыре раза мощнее пороха. Можно использовать для подрыва стен и стрельбы из пушек.

— Глицерин еще из зерна можно получить… Хорошо, ну а порох? — Влад маниакально хотел получить порох. Воспитанный на классических альтернативах, на взрывающихся стрелах, снаряженных порохом, для начала он хотел иметь возможность идти проторенным путем. Чтобы потом своими пороховыми стрелами сбивать с небесного свода другую свою паранойю — зеленых драконов.

Логика в этом случае уступала инерции сознания. Раз попали в прошлое — значит, однозначно рулит порох. Все остальное отметалось даже не глядя. Но у Влада была в подчинении команда людей, вернее, хакеров, которых от остального человечества отличала одна яркая черта — их гениальность сочеталась со способность выслушать, принять к сведению, а потом все равно все сделать по-своему. У Влада теперь не было никаких шансов пробить "пороховой" путь развития, когда его хакерюги учуяли сладкий запах нитроглицериновой взрывчатки и уже буквально чувствовали своими шаловливыми ручонками шершавую, красивую и красную обертку динамитных шашек. Ведь девочки, как правило, предпочитают все яркое и сладкое, не так ли?

В конце концов, Влад их всех отослал заниматься сбором реактивов, опросом специалистов и допросом пленных. Категорически запретив самим делать опыты.

А чтобы они наверняка ничего не натворили и не поотрывали себе пальцев, Влад вывел Марину из своего, как он наивный считал, "порохового проекта".

Он решил поручить Марине заняться бухгалтерией. Для детального разговора пришлось сначала найти и привести Скарви. На прямой вопрос, сколько в деревеньке под его управлением народу, а сколько есть запасов, староста замялся. Его память была хорошей, но стиль мышления совершенно не годился для глобального менеджмента. Скарви не играл в стратегии, и поэтому хотя мог всех в деревне перечислить поименно, но зато с ходу не мог сказать, сколько чего бегает и в каких категориях.

— Вот что, Марина. Порох, конечно, важная вещь, но надо еще помочь Скарви. Ты девчонкам скажи, что нужно искать, а сама давай займись учетом. А то он тут никакой. Пересчитай людей: раненых, детей, женщин. Затем нужен подсчет животных, запасов еды. После этого составь опись оружия, доспехов, боеприпасов. Точность особая не нужна. Но мне нужно знать точно, на сколько нам времени хватит съестных запасов и сколько у нас оружейных доспехов. Если нужна помощь, привлекай Галину и Катерину.

Он дальше развил мысль.

— Наталья, Марго и Света, на вас классификация заклинаний. Систематизируйте базу данных. Что вам известно, что нет. То есть какие заклинания здесь действуют, но формул применения вы пока не знаете. Займитесь артефактами. У Жэки четыре мешка странных камней. У меня вот мешок цацек. Попытайтесь понять, что это. Что мне нужно на выходе — защитные заклинания, атакующие. Опросите Кольгримму по поводу ее кулончиков. Да, еще! Связь! Мне нужна связь. Еще мне нужны кирпичи. Мы будем строить город. Изучите известную вам магию на предмет возведения построек. Возможность магического прикрытия стен.

Важная мысль пришла ему в голову. Создание баз данных требует энергии. А энергия не бесконечна. Было два ведра с аккумуляторами, распределенных в грузе между всеми, но они рано или поздно разрядятся. Для локальной подзарядки у них была небольшая ручная динамо-машина, но и ее век, судя по внешнему виду грозил быть недолгим. Был еще пятнадцатикилограммовый бензиновый генератор. Но топлива к нему не было ни капли.

Однако, разговоры о глицерине, навели его на одну мысль. Спирт! Этанол!

— Так, девушки. Есть идея. Отработайте следующие темы — генератор на паровом ходу, а также перевод нашего генератора на этанол, что, думаю, будет проще. Вместе с этанолом получите глицерин. Вдоль берега растут тростники или камыши. Скот, я видел, был гружен тюками с травой. Для начала, возьмите немного зерна из запасов под полами домов. Короче — учебник по химии — теперь ваша настольная книга, вернее заставка на экране.

Девушки строчили закорючки в своих блокнотиках, записывая умные мысли и направления для поиска. Эльнуриэль с интересом следила за их действиями.

— Эльнуриэль, — обратился к ней Влад. Увидев утвердительный кивок, Влад продолжил.

— Мы вчера не договорили. Подытожим, дело сейчас обстоит так. Мы будем сражаться со вселенской несправедливостью, во имя всеобщего равенства и счастья. Сражаться за любовь, справедливость и равные для всех возможности. До последней капли крови отстаивать свои идеалы! Дальше тебе надо выбрать — или с нами… или как. Знай, если ты сейчас отступишь, никто тебе не скажет ничего в упрек. Каждый сам выбирает ношу по себе. Итак, ты с нами?

Эльнуриэль оглянулась на улыбающися лица своих подруг и с жаром воскликнула, перейдя в порыве на высокую речь:

— Клянусь сражаться до конца и к счастью об руку идти!

Принцесса вспыхнула пунцовым светом, так как фраза была почти дословным ритуальным выражением, подтверждающих брак двух высоких эльфов, который она вычитала в одном из возвышенных романов в монастырской библиотеке.

Влад улыбнулся.

— Ну что, добро пожаловать в команду! Выдайте ей блокнот! А какой у тебя будет ник?

Девчонки кратко посовещались, и единогласно выдали:

— Пусть будет — Нюкой, атомной. Нюк.

Принцессе торжественно вручили блокнот, подписали кратким ником и нарисовали на нем силуэт атомного взрыва. Эльнуриэль была вне себя от счастья — теперь она была одной хакерш!

Влад достал из кармана разряженный кристалл,

— Узнаешь свой сильмарилл? Мы им попользуемся пока, потом вернем, ведь пользуемся не для личной выгоды, а для всеобщего дела. Расскажи о нем? Как он подзаряжается? И почему он у тебя?

— Один из семи сильмариллов, создан древними кузнецами. Шесть из них держат в воздухе столицу. Седьмой па-па отдал мне…

Эльнуриэль замялась. Влад пришел ей на помощь.

— Не стесняйся, все здесь теперь твои братья и сестры. Твои боевые товарищи. Ты можешь нам довериться.

— Король отдал мне сильмарилл, так как он может вбирать энергию не только как резкий всплеск от жертвы, но и… впитывать ману как камень силы на груди у чистой и невинной девушки. Но для этого нужно находится рядом с источником силы.

Влад догадался первый. Хитрый король поставил на принцессу сигнализацию. В случае соблазнения принцессы — он бы сразу бы заметил отсутствие энергии. Вдобавок сильмарилл служил принцессе хорошим щитом. Влад уже на собственной шкуре знал, что такое посмертное заклинание. В случае с принцессой им повезло — Жэка ее вырубил поленом, которое держал в руках. А полено было лесным духом, которого наполовину испепелило при этом. У самого короля, думается, оставшиеся защитные заклинания и артефакты, свободно замещали отсутствие сильмарилла, что в свою очередь заставляло задуматься о наличии и прочих волшебных дудочек и колец.

Вот почему вода была "живой" у лесного духа, рядом с деревней. Он наполнял его за счет жизней местных селян. А вот почему и их самый первый, встреченный ими дух леса, имел "живую" воду — Владу тоже стало понятно.

Влад отдал сильмарилл принцессе, с наказом носить, но отдать на нужды мировой революции по первому требованию.

— Жэка! Камень черный вытащить из острова надо. Он источник магической энергии. Прикатите его в городище.

Жэка имел характер восторженный но подозрительный.

— А если по нам телепортом шарахнут? Все сдохнем в секунду. Мы, вон, пол-леса сожгли. А на десяти километрах вкруг всех распугали.

— Придется рискнуть. Хотя да, закопаем его где-нибудь, рядом. Чтоб был под боком, неподалеку, но в тоже время вне радиуса. Облей его белой краской и накрой чем-нибудь. Загон для мамонта рядом поставьте. Как там, кстати, мамонт?

— Мамонт идет на поправку. Раны зарубцевались, почти не хромает. Погоняло ему надо придумать, — бодро отрапортовал Жэка.

— Хм, слоник, элефантик, фантик… Во, придумал! Пусть будет Фунтиком!

На том и порешили. Так же Влад временно сократил численность непосредственной охраны до десятка — каждому по персональному бодигарду и хватит. И пусть работают в две смены. Остальные пускай занимаются полезными делами. Однако он настоял на выдвижении наблюдательных постов, состоящих из мальчишек. В случае чего, успеют предупредить, и тут уже все село встанет в копье.

Решив текущие вопросы, Влад наскоро перекусил и пошел инспектировать местность. Он отказался от обязательной тройки охраны, но взял с собой несколько мальчишек, крутившихся неподалеку от шатра. Постепенно ватага сопровождения превратилась в небольшую детскую армию.

Влад первым делом заглянул к больным и раненым, для которых построили отдельный легкий домик. Их оказалось десять человек, в основном были с переломами. Официально, за больными ухаживала Кольгримма, но рядом обнаружились только пожилые бабушки. Лубки накладывал сам Жэка — как Влад и опасался, здесь считалось, что все само и так зарастет. Дети тоже пригодились — Влад их отправил за едой и свежей водой для бойцов.

В наскоро построенных бараках для детей обнаружились лишь девочки, которые испуганно смотрели на Влада и на грозную свору мальчишек. Парней явно в деревне было больше чем девчонок. Влад распорядился накормить и напоить и этих снулых созданий, а сам повернул к скалам, закрывающим проход к поселению на востоке.

Еще находясь на летающем острове, Влад поразился пугающей округлости озера и странной геометрической симметрии скальных развалов. Он, сопровождаемый целый толпой верных детей, вскарабкался на камни в самом низком месте. За гребнем, покрытым густым покровом травы и кустарников, который окружал по периметру россыпи и горы камней, обнаружился еще один, второй гребень, расположенный почти параллельно первому. Он вздымался зеленой травой еще выше. За ним просматривался третий, самый высокий навал камней и булыжников. Среди гребней вздымались настоящие скалы. Потратив полчаса, Влад с трудом проник внутрь третьего кольца. Там его встретили группы холмов и скал, раскиданные в видимом беспорядке, кое-где плотно закрытые растительностью. Посреди этого огромного пространства возвышался в зелени, гигантский плоский сплошной каменный холм. Влад не пошел внутрь каменных россыпей, а подошел к одной из скал, торчащей из периметра третьей гряды. Он вынул из ножен меч и стал ковырять грунт. Его действия повторили несколько самых старших подростков, увязавшихся за ним, своими широкими ножами снимая траву с камней.

Через несколько минут догадка Влада полностью подтвердилась. Он нашел несколько камней, скрепленных вместе, отшлифованных с одной стороны. Это явно была кладка стен или башен. Все эти россыпи камней на самом деле были когда-то городом. Огромным городом, окруженным тройным кольцом стен и с гигантским сооружением в центре. Судя по признакам запустения, город был полностью разрушен несколько тысяч лет назад. Влад знал, что они находятся в самом центре земель "свободных ванов", диких духов леса. По периметру эти леса полностью окружены семью эльфийскими королевствами, образованными из клановых отрядов эльфов, выступившими союзниками асов, в войне против ванов.

Значит, это вполне вероятно, аналог местной Трои, столица древних Ванов, Ванахейм, одноименный миру, на крайний случай, один из центров их культуры. Недаром, он Женьке, совсем недавно обмолвился о Трое, это явно подсознание уже обработало информацию и пыталось достучаться с уже готовым ответом до зашоренного мозга.

Причина падения города наверняка крылась в глубинах подозрительного круглого озера. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы интуитивно выдать верную версию. По городу шарахнули чем-то экстремально мощным, но эпицентр катаклизма оказался, по каким-то причинам, чуть в стороне. И город это не спасло.

— Так проходит слава мира! — громко сказал Влад. Он отсалютовал мечом в направлении центра разрушенного города и, вложив меч в ножны, отправился обратно, сопровождаемый, пусть и малолетней, но верной свитой.

Теперь Влад держал путь к месту падения летающего острова, пересекая по диагонали их полуостров, но стук топоров на месте возводимого форта он проигнорировать не смог и поэтому загнул немного вправо.

Что самое удивительное, четверть периметра, внутреннего круга, уже была полностью сделана. Стеной служили бревна, которые вкапывали вертикально. Второй ряд, наружный, предполагалось вкапывать с наклоном остриями наружу. Бревна притаскивали с середины полуострова, где их была навалена огромная куча. Деревья осторожно вытаскивали из этой гигантской бирюльки по одному, обрубали сучья, а затем катили по каткам к месту строительства форта. Катками служили те же самые, из той же кучи древесины, ошкуренные стволы.

Влад переговорил с начальником строительства, прорабом, которого он назначил вчера. Прораба звали Угги и сейчас он командовал примерно шестой частью работоспособного населения села, плюс к нему недавно присоединились двадцать человек бывшей охраны, которые до этого охраняли хакерш, увеличив бригаду почти вдвое. Влад даже мог не общаться со здоровяком Угги — он и так знал все его проблемы, в любом строительстве они на протяжении всей человеческой истории одни и те же — нет цемента, нет инструментов, нет людей. Цемент тут упомянут в общем случае и может варьироваться как от полного отсутствия материала, до присутствия, но очень плохого качества, да такого, чтоб лучше его и не было. Однако, несмотря на все жалобы прораба, Влад имел все шансы увидеть завершение возведения частокола уже в ближайшие дни. Строительство в дикой местности, в другом мире, выгодно отличалось от возведения жилья на родине Влада. В первую очередь полным отсутствием взяток и откатов чиновникам всех мастей и разновидностей, что удешевляло процесс многократно, а сроки многодневно. Ни тебе пожарников, ни экологов, ни просто жадных толстопузов при власти, с тремя любовницами — никому не надо платить, и не надо ни перед кем унижаться, еще при этом пытаясь оформить подношение. Коррупция персидской державы отдыхала перед примерами в строительной сфере, которые были у Влада на слуху и на виду до оккупации. А здесь все просто — указал перстом на место, махнул рукой на материалы — и пошло поехало, любо-дорого смотреть. Правда, если придут эльфы, положат в землю всех. В этом мире, ближайший аналог налоговой был так же оперативен, но гораздо более беспощаден. Хотя и это не факт.

Угги, ставший по сути чиновником, сразу же обнажил свою коварную чиновничью сущность. Он нажаловался на две другие большие группы, которые занимались выпасом скота и раскопками кладбища. Первые воровали Уггины бревна для своих мостков, и забрали часть пил. Вторые не давали инструмент, и вообще могли бы отдать на строительство людей, которых Скарви забрал еще вчера, сразу после распределения.

Пока Влад проводил с прорабом производственное совещание, в поле его зрения иногда попадались его хакерши. Они ходили тройками — две хакерши, один охранник, и по видимому, пересчитывали людей, инструмент и оценивали объем работ. Иногда они подходили к кому-нибудь из работающих и задавали ему вопросы. Видимо Марина сумела накидать план задач, и теперь хакерши следовали ему и массовыми опросами пытались прояснить текущее состояние припасов, а заодно и подсчитать численность селян.

Влад повернул еще правее и неожиданно вышел к деревянным мосткам. Здесь озерцо омывало своими берегами высокие каменные валы, оставшиеся от стен города-крепости. Вчера Влад отдал приказ осуществить выпас скота на берегах широкой реки, но он попросту тогда не знал, что нормального пути для животных туда нет. Селяне, недолго думав, решили сделать дорогу по воде. Они первым делом связали три плота, но от идеи паромной переправы отказались. Тогда плоты стали использоваться как мобильные платформы для вбивания свай. Доски для настила, которые пустили поверх свай, пилили в гигантских козлах десятью двуручными пилами. Прораб данного участка, носящий имя Биркир, хитростью и обманом выудил из простодушного Угги почти все пилы. Он сказал, что помрут животные от голода, только по его, Угги вине, а вся вира повиснет на нем. И Биркир был прав.

Животные, большие стада которых паслись на полуострове, мало того что все загадили, но уже подъели почти всю траву. Запасы сена, которые были навьючены на крупных рогатых животных, также подходили к концу.

Влад похвалил прораба-два, Биркира. Но назначил тому дополнительную обязанность — разведку в ближайшем лесу. Лесных духов они повывели, но мало ли что. Так же Влад обговорил сигналы тревоги — это удары в гонг и запускаемые вертикально стрелы с ленточками. Хакерши тоже тут были. Они пересчитали пилы, народ, о чем то кого-то спросили и, забрав с собой двоих человек утопали в сторону раскопок. Биркир думал возмутиться такой кражей людей, но Влад его успокоил, что все так и должно быть. Видимо эти люди понадобились для консультаций или указания точного места на месте рухнувших домов, так он и пояснил своему прорабу. Обговорив вопрос того, что после окончания работ по возведению моста, ненужных работников Биркир отправит Угги, оставив только пастухов и охотников, Влад посчитал свою задачу выполненной.

Влад еще поспрашивал насчет обеспечения продовольствием и готовки. Оказалось, этим заведуют женщины и старики, и более-менее процесс налажен.

Конунг поставил себе заметку организовать рыболовную и охотничью артель и пошел инспектировать дальше. Ему вновь пришлось пройти мимо строящегося городища. От центра полустрова, через уже частично возведенные стены частоколов, доносился манящий запах жареного мяса. Но Влад пересилил себя, надо было спешить, знание того, что там творилось на раскопках, было важнее. Сопровождающих детей он отправил обедать, а сам отправился на место падения летающего кладбища.

Ему пришлось пройти мимо мамонта Фунтика, который грустно ел сено из тюков, находясь под охраной двух мальчишек. Мамонт был привязан за бивень к бревну, наполовину вкопанному в землю. Влад не считал, что какое либо бревно сможет удержать здоровенного мамонтюгу, пусть и раненого, но оставил ситуацию как есть, понадеявшись на эльфийскую харизму принцессы. Рана на боку у мамонта выглядела зарубцевавшейся и уже поджившей — живая вода приносила свои результаты. Влад и про себя надеялся, что пока срок действия воды не кончится, его сломанное ребро успеет зажить.

На кладбище был аврал, беготня и стояла ругань. Присутствовал полный набор хакерш, кроме Натальи, тут же был сам мудрый Скарви и еще, где-то на другом конце, метался меж многометровых расщелин с руганью Жэка. На раскопках присутствовало подавляющее большинство жителей села. Скарви, сместив двух командиров, которых вчера назначил Влад, лично руководил охраной и раскопками. У него было свое собственное мнение о том, что следует раскапывать первым. А первыми Скарви раскапывал могилы. Про припасы он и не думал.

Владу пришлось сказать Скарви, чтобы он, в первую очередь, думал о живых, а не о мертвых. Потому что живых надо кормить, одевать и обеспечивать всем необходимым. Скарви возмутился. В его приоритетах стояли сначала достойные похороны, а уж потом набитый желудок. Тем более что конунг и так объявил все своей собственностью на этом острове, поэтому никто без его разрешения ничего там не тронет. Кроме трупов и скелетов, которые принадлежат общине.

Владу пришлось остановить работы и все популярно объяснить, что все на острове, его конунга, но в то же время, принадлежит всем. Всем и поровну. Народ, столь прогрессивные коммунистические идеи не понял, но был готов ими воспользоваться. Пришлось на пальцах объяснять про общак и стратегические запасы под центральным управлением. Особо прытких Влад пугнул своими колдуньями, объяснив, что они все вещи сверяют с волшебными свитками внутри их плоских коробочек. И горе тому, кто попытается украсть — демоны из коробочек сами найдут и разорвут. Пятерка воинов и присутствовавший здесь начальник охраны, Ингвар, дружно подтвердили — демоны есть и очень хотят есть. И в астрале рвут — только клочья летят. Конунг говорит чистую правду.

Пришлось конкретно ставить задачи. Достать все съестные запасы. Выкопать все заначки с инструментами, оружием, доспехами и магическими камнями и прочими артефактами. Затем найти самый главный артефакт — 'лезвие судьбы'.

После разговора с Мариной, которая подвела промежуточные итоги, Владу пришлось вновь снимать половину народа и отправлять по назначенным ей целям, в сопровождении проводников и хакерш.

Оказалось, Марина не разочаровала конунга — реактивы для взрывчатых веществ были.

Через несколько часов Влад мог наблюдать целую гору предметов и веществ, которые могли пойти в 'пороховое' производство. Его впечатлили огромные бутыли, видимо снабженные магической защитой, раз они не разбились при падении, с явно сильнодействующими кислотами. Кузнецы не везде делали гравировку на доспехах, на простых пехотных шлемах и бляхах, металлических элементах ремня вокруг пояса, узор наносился простым травлением с применением кислот. Но что-то бутылей с этими кислотами было подозрительно много. Причем, по докладу Марины, достали только часть.

Было несколько мешков с идеально чистым, доведенным до порошкового состояния, углем. Выяснилось, что местные активно пользуют уголь, в основном, из него изготавливают лекарство при отравлениях. 'Вот бы нефть найти' — подумалось Владу.

Самое удивительное, оказалось, у кузнецов были запасы и серы и ртути, и куча других полезных ископаемых, запечатанных в те же самые одинаковые стеклянные бутыли, разнящимися только руническими надписями на боках.

Влад отвел в сторонку одного из кузнецов и поинтересовался, а откуда такое богатство у кузнецов? И куда они его используют? Такой подарок судьбы конечно его обрадовал, но просто так он появиться-то не мог. Откуда в селе, пусть и с кузнечной специализацией, такие запасы химических элементов? Причем в чистом виде?

Кузнец долго мялся, видимо подозревая что его хотят в чем-то обвинить, но потом разговорился. Его ответом Влад был удивлен. Нет, если бы не последние события связанные с массовыми убиствами эльфов, он конечно, был бы шокирован. А так — просто удивился. Ему открылся еще один аспект этого странного магического мира.

Оказывается, в этом мире, в подземных жителях, кроме гномов числятся еще и темные эльфы. Режутся они с гномами — только в путь, но война войной, а торговать с надземными жителями они не забывают. У гномов рабства нет. Им это запрещают их скрижали. Поэтому они с удовольствием берут в лизинг рабов у темных эльфов. Зачастую — своих соплеменников. Но бизнес есть бизнес. Добыча ртути и серы, производство кислот — очень вредная работенка для здоровья любого существа, вне зависимости от веса, роста, цвета кожи и расы. Технологический прогресс в добыче и производстве достиг таких высот, что используются даже маги-рабы. Симбиоз в производственном цикле этим не ограничивается, гномы еще к тому же изготовляют стеклянные емкости для хранения. А запечатывают бутыли своей магией темные эльфы. На континенте, кузнец указал, есть точно минимум три горных кряжа, где война совершенно естественно сменяет торговлю и наоборот.

Влад задал естественный вопрос: 'Ну а зачем? Где рынок сбыта?'

Ответ заключался в одном из смертном грехов. А именно, в пятом — алчности.

Местные пока не додумались до таблицы Менделеева, а греческий период науки, с умозрительным рассмотрением атомарной структуры, они как-то пропустили даже не взглянув. Поэтому основных металлов было семь:

Медь, железо, серебро, золото, олово, свинец и сера. В умах местных алхимиков сейчас царила ртутно-серная теория состава металлов, согласно которой происхождение всех металлов объяснялось сочетанием серы и ртути.

В первую очередь все пытались добыть серебро и золото. Во вторую — философский камень, который вообще мог сам все синтезировать, хоть из песка. Напомню, что в этом мире, как и в древности на Земле, серебро ценилось выше золота. Именно поэтому, самый главный лесной дух, которого зашибли в начале, сидел на 'серебряной жиле'. Он просто вытянул на себя все самое ценное, что было в земле под его контролем. Или, что вернее, сам обосновался на месторождении. Жители деревни на серебро пока не замахивались а пытались освоить процесс получения золота.

Однако закон эльфов запрещал товарооборот в обмен на благородные металлы, если это были не монеты. Поэтому деревня мало того что занималась контрабандой оружия, но морально была готова еще заняться и контрабандой золота и серебра. Уже давным-давно были готовы тигли и формы для выплавки фальшивых монет.

Человек — такое хитрое и забавное существо, которое везде, где появляется запрещающий закон, начинает заниматься контрабандой. Чем строже закон — тем выше оборот контрабанды. С удивлением можно констатировать, что наблюдается таки прямо пропорциональная зависимость в этом отношении. И неважно, что служит основой — алкоголь, табак, рабы, оружие или джазовые пластинки. Что запретно — то нужнее вдвойне. Тем больше человек готов заплатить за эти блага.

Деревня кузнецов азартно стремилась проникнуть в тайны алхимии и пыталась синтезировать злато-серебро. Нет, конечно прямая магическая трансмутация в этом мире была возможна, но вот цена… Только сильные артефакты могли дать на выходе мощность магической энергии, например, достаточной для превращения ртути в золото. А чтобы зарядить такие артефакты требовалось ой как много маны. Читай жизней. Человеческих естественно. Так что КПД такого преобразования стремительно приближался к процессу отопления камина, путем сжигания легитимных купюр высокого достоинства. Эльфам-магам владение селом приносило в год гораздо больше дохода, чем одноразовая добыча золота, путем преобразования душ в ману, а затем синтез металла.

Но кузнец, сам того не ожидая, выболтал очередную тайну старосты.

— СКАРВИ!!! — Заорал во всю глотку, до боли в сломанных ребрах, Влад.

Скарви приблизился, недовольно зыркнув в спину спасшегося при его приближении бегством кузнеца. Он был совершенно спокоен. Его позиции были железобетонны. Остров — собственность Влада. Все что на нем — его проблемы. А что было — то было, и теперь его не касается.

— Мудрый Скарви! Так деревня, получается, торговала эльфийским оружием?

— А чем нам еще торговать? Коровьими лепешками? — хохотнул Скарви.

— Контрабанда? — поинтересовался для галочки Влад.

Скарви насупился.

— Мы честно торговали. Купцы в накладе не оставались. А что эльфы не знали — так нам дела нет. Тут столько банок потому что мы потом еще и перепродавали. Может что еще кто на кладбище закапывал.

— Вы были самой южной деревней. Так? Так как же купцы к вам ходили? С трех сторон у вас дикие ваны были? Неужели через эльфийские посты шли по главной дороге?

— Как, как. Как везде. Жертву купцы приносят и проходят. Лесной дух сам дорогу открывает, корни отводит, — пробурчал Скарви.

Тут Влад удивился больше. Коррупция, оказывается, была и у лесных ванов. Воевать вроде как воевали, но от мзды не отказывались. Скарви опять утаил часть существенного прошлого деревни, не считая нужным ставить в известность об этом своего конунга.

— Скарви, мудрый Скарви. А расскажи мне еще чего-нибудь, чего я не знаю. — Ласково попросил снова ново-конунг.

— Мудрость конунга — выше гор! Знания его глубоки как море! Что я могу рассказать Великому конунгу, который и так знает все? А если чего не знает, спросит у своих жен-ведьм. А если ведьмы не знают, то они спросят у кузнецов. А у меня много дел. Вечером мы хороним наших. Тех кто погиб в бою, и тех кого мы решили… перезахоронить. Ты будешь на церемонии?

Скарви мягко намекал, что его уже эти опросы об алхимических комплектующих, мягко говоря, достали. У него ритуальные обряды, священное действо и отправление товарищей в последний путь, а его в контрабанде обвиняют. И не дело конунга заниматься этим расследованием, когда есть настоящее, не терпящее отлагательств, дело.

— Я буду, Скарви. Я обязательно приду, — уверил его Влад.

Конунг продолжил разгребать проблемы. Пришлось срочно решать вопрос с перетаскиванием нескольких наковален, для того чтобы кузнецы наковали несколько лопат — так как их было всего на всю деревню три десятка и они постепенно выходили из строя в результате интенсивного использования. Также нужны были кирки, ломы, носилки и тачки.

Он дал указания по поводу чешуи дракона — ее следовало всю снять и обработать специальным составом. Кузнец ему рассказал, что из чешуек — выйдет отличная броня.

Другое его указание касалось организации внутри огражденного периметра ямы с зерном и ям с прочей едой, которые выкапывались из недр упавшей деревни, и которые требовалось сохранить.

В процессе руководства раскопками, нос Влада, не отличавшийся особой остротой, уловил запах навоза. Он было подумал, что раскопали свежую могилу, но ветерок доносил едучие флюиды совсем с другого края деревни. Влад пошел на столь специфичный запах. Он хоть и был сейчас руководителем, но в его поведении не было желания прилететь как муха известно на что, столь свойственное начальству, скорее его вело беспокойство об эпидемиологической обстановке.

На краю села, ему открылась удивительная картина. Красавица Света, текущий руководитель хакерской группы, при активной поддержке экс-руководителя Марго, показывали чудеса работоспособности на ниве сельского хозяйства. Обе девушки яростно раскапывали огромную кучу компоста. В азарте, они совершенно не замечали того, что полностью, с головы до ног, испачкались, раскидывая вонючую субстанцию на все вокруг, в том числе и друг на друга. Четверо мужиков-селян, и один охранник стояли на небольшом удалении от копающихся в отходах ведьмах, вне радиуса ошметков, старательно борясь со специфическим жестом пальцами зажать нос.

— Маниту в помощь! — поприветствовал своих подчиненных Влад. — Что вы тут делаете? Неужели Скарви закопал сюда 'лезвие судьбы'? — Влад задумчиво сковырнул носком ботинка пласт жирной земли в компостную яму.

Света вытерла вспотевшее лицо рукавом, окончательно превратившись в кошмар для полуночных свиданий, так как на ее рукаве неопознанной субстанции было гораздо больше, чем на лице. Влад был не из робкого десятка, но тут внутренне содрогнулся.

— Селитра, Владислав Юрьевич! — радостно закричала чумазая Света, замахав руками. Селяне дружно сделали шаг назад, так как с пальцев Светы зловонные ошметки слетали как неуправляемые ракеты. Марго протянула Владу раскрытую ладонь, в которой лежало что-то светло-серое.

— Это нарост на стенах. А еще можно выпаривать! Можно с помощью золы добывать! Триста лет! Владислав Юрьевич! Тут ямы, которым по триста лет есть! Почти чистая селитра! — Света радостно замеялась.

Превращение первой красавицы отряда, в грязное смеющееся чудовище не прошло даром для психики ново-конунга. Он подумал приказать хакершам вылезать и пойти помыться, приставив к работам местным, но просто потерял дар речи. Влад что то невнятно пробормотал и позорно ретировался, зажимая нос. Хакерши, восприняв это шепелявенье высокого начальства за полное одобрение, с двойным усердием продолжили реабилитироваться за свое недавнее поведение. Добыча селитры набирала промышленный размах и ее сдерживало только отсутствие шанцевого инструмента.

Конунг от всей этой всей беготни по упавшему острову проголодался и фляжка его опустела. Влад для проформы еще потрепыхался, раздал пару указаний, а затем пошел к месту кормления. Мимо него уже бегали люди с носилками, на скорую руку сделанных из сучьев и остатков досок от настила на озере. В носилках, под гору, которую насыпал Влад, относили останки, выкопанные с кладбища. Туда же сносили куски расщепленных деревьев и откатывали корневища от тех стволов, что пошли на распил. Скарви готовился к вечерним похоронам с размахом. Надо сказать, что как только конунг убрался с мест раскопок, Скарви мигом вернул всех людей на эксгумацию могил.

Влад перекусил чем послал Маниту у легких навесов, построенных у строящегося частокола. Тут толпилось довольно много народу. Невдалеке старухи доили коров. Большинство людей здесь присутствующих, были довольно пожилыми. И большая часть были калеками. В рационе у жителей было мясо, хлеб и каши. Попить ему дали воды. Глядя в каменную тарелку с едой, Владу пришла своевременная мысль о том, что рацион следовало бы и разнообразить. Следовало проинспектировать запасы соли, приправ и… картошки! Забыв про еду на тарелке, Влад рванул к ближайшим хакершам, которых заметил. Это были Настя и Катерина, также сопровождаемые охранником. Они здесь тоже чего-то считали. Влад затребовал связь со Штабом, в котором сидела Марина с ноутбуком, и в который стекались все данные с наладонников хакерш. Получив связь, Влад истошно заорал в микрофон так, что на другом конце пошли визгом динамики.

— Марина! Срочно! У нас там кило картохи оставалось. Ни в коем случае не есть! Спрячь! За семь засовов! Вроде свекла еще была, клубень — тоже спрячь. Семечки, нежареные тыквы и подсолнечника — тоже все под замок. Поройся там еще. Если что еще найдешь из культур — все туда — под замок. Как разгребем дела, будем выращивать.

— У нас банка горошка была, консервированного? Его тоже под замок?

— Мариночка! Все что растет — все учитывай. Колдунья может сможет прорастить.

Приправы тоже туда.

— И кубики куриные? — уточнила педантичная Марина.

— И их тоже! Вдруг чего из них прорастет.

Марина, в общем вопросе, несмотря на неполное согласие в вопросе куриных кубиков, деятельно согласилась с Владом, и, отключившись, принялась тщательно инспектировать хакерские съестные запасы. Все вещи группы были сложены под попонами вкруг эльфийской палатки, которая в отсутствие Влада сейчас служила Штабом, поэтому далеко ей ходить не пришлось.

Влад отловил Жэку, пришедшего тоже сюда питаться, и дал ему вместо еды очередное указание об организации рыбачьей артели. Пока голодный Жэка тщетно пытался выяснить у лесных жителей, где можно раздобыть сети, Влад, тем временем, спокойно доел свою пайку и направил стопы на рукотворную гору, которую он же сам и насыпал прошлой ночью.

Довольно большой участок земли, в несколько раз превышающий размеры деревни по площади, теперь на тридцать метров возвышался над окружающим ландшафтом. С него, вниз, вела уже утоптанная дорога, которую протоптали стада и селяне, высаженные на возвышении. На юго-восточной оконечности насыпи, на слиянии рек, обнаружился пост из пяти мальчишек. Они наблюдали за реками, развлекая друг друга подслушанными баснями о приключениях и деяниях их нового вождя. Явившийся перед ними Вождь их первым делом отослал обедать, назначив замену из вновь приклеившейся свиты. Затем пришлось гнать еще гонцов за парой арбалетов, болтами к ним и луком с сигнальными стрелами — у постовых не было не то что оружия, ножей не было. Влад распорядился отстроить здесь натуральную землянку, с крышей, бревнами в накат и ходами сообщения вглубь острова. Чтоб не торчали фигуры часовых, выделяясь на фоне неба на несколько километров. Следовало еще организовать что вроде сигнального костра, или маяка, но пока флот Влада состоял из трех плотов, да и то базирующихся на озере, такие технические инновации явно опережали события.

Один из отосланных парней задержался и поведал Владу о чудовищах, головы которых он видел в воде. Влад задумался. Об огромных тварях, которые могли водиться здесь, в этих водах, на основании своего жизненного опыта, он не мог сказать ровно ничего, кроме знаменитого мифического Лохнесси. Огораживать бревнами еще и берег ему претило. Значит нужны сторожевые вышки, на которые будут установлены тяжелые арбалеты, и которые будут первой линией обороны ежели что.

Так, за делами и заботами, за мыслями об устройстве, прошел этот день. Влад устал, ребро постоянно отдавало болью, он много успел, но был недоволен. Шел второй день пребывания на этом пятачке, а до сих пор серьезной обороны у них нет. Утешало то, что они в первый же день, вчера, обороной занимались так, как некоторые понимают действия за чертой агрессии. Влад был поклонником стратегии, основной постулат которой гласил — 'лучшая оборона, это хорошая атака, а спокойная жизнь возможна только после тотальной зачистки'. По минимуму пятьдесят квадратных километров вкруг, по эту сторону реки, были свободны теперь от духов леса, которые сейчас, под присмотром стариков, подсушивались на углях, будучи зашиты в старые кольчуги.

Ужинал Влад вновь в центре временного поселка посреди полуострова. Он демонстративно сел рядом с какими-то работягами, и принялся есть. Вокруг забегали бабки, дедки. Поднялась нешуточная суматоха. Сами работяги попытались вжаться в пол и по-тихому убежать. Прибежал Скарви.

— Зачем обижаешь воинов, конунг? Почему не даешь оказать себе почести? Зачем ешь вместе с рабами?!!

 

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Воспитанный в современном светском обществе, никогда не знавшем рабства в классическом понимании этого слова, ну разве что кроме офисного, Влад допустил грубейшую ошибку. Его демократические замашки никто не понял, а старики даже оскорбились. Он сел за один стол с рабами. И хотя рабы особо не отличались ни в еде, ни во внешнем виде, если не считать железного ошейника, раб серьезно был ограничен в правах по сравнению со свободными.

Влад застыл на секунду, так и не поднеся ложку ко рту. Надо было выкручиваться.

Нужен был нестандартный ход.

— ЧТО?! — заорал Влад и силой ударил кулаком по краю тарелки. Тарелка, будучи каменной, разлетелась на кусочки. Еда забрызгала всех сидевших рядом, но это уже никого не заботило. Влад штатно вошел в управляемую истерику.

— Люди-рабы?! Здесь?! Мы эльфы? Мы держим людей рабами как эльфы?! — Влад неумело, но очень злобно выхватил меч, а затем, уже более профессионально, достал нож и вскочил на стол.

— За что мы сражаемся, Скарви? За что мы льем кровь?

Отшатнувшийся было Скарви начал было скрипеть про землю, лес, серебро. Но вошедший в раж Влад взмахнул мечом в направлении севера и прокричал:

— Мы за жизнь бьемся! За свободу! За наших жен и детей! За будущее их!

Он обвел клинками сбежавшуюся вкруг деревню.

— Или кто то хочет быть здесь эльфом? Только эльфы держат рабов!

Влад и сотой части не знал о мире, в который он попал. Рабство было у всех. Но перечить конунгу, который только за последние трое суток, если по пальцам считать, уложил больше сотни эльфов, пятерку драконов и захватил столько же духов леса, охотников не нашлось. Да и эльфом быть не хотелось никому.

Влад с силой вонзил меч в стол между тонкими оструганными стволами, служащими столешницей и спрыгнул со стола.

Он переложил нож в правую и поднял вверх левую руку.

— Я клянусь жить и бороться, покуда хватит сил, а когда они кончатся, я буду биться сверх силы своей! И ни один человек не будет рабом! Никого и никогда не принесут в жертву ради маны! Я сказал!

И Влад с силой порезал себе ладонь и положил окровавленную руку на торчащую из стола рукоять. Речь его клятвы не выдерживала никакой критики с точки зрения юридического анализа, но тут был важнее информационный посыл. Это был серьезный поступок — клятва на крови и мече.

Скарви постоял, затем четко подошел к столу, деловито и легко порезал кинжалом свою руку, легко прикоснулся к рукояти и сказал:

— Клянусь!

А что еще мог сделать Скарви? Развернуться и уйти? Но он был третьим человеком сейчас в местной иерархии рангов, сразу после Влада и Жэки. Скарви понимал, что уже слишком далеко они зашли вслед за этим сумасшедшим, но удачливым конунгом. Обратного пути нет. Да и второй пункт, про жертвы, лично у Скарви в душе отозвался тонкой струной.

Глядя на Скарви, воины потянулись к столу, вытягивая ножи из-за поясов и ножен. Скоро весь клинок был забрызган кровью отдавших клятву. Осталась небольшая кучка мужчин с железными ошейниками на шеях. Они явно не знали, что им сейчас делать.

У Влада реально тряслись ноги и покачивало после такого шоу. Он все-таки никогда не был ни профессиональным политиком, ни актером, и отыгрывание роли вождя у него шло через себя.

— Скарви, распорядись выдать виру владельцам. Марина выдаст серебро. Ошейники снять. Но к клятве приведем только после проверки в бою. Клятву еще заслужить надо! Верно, мои воины?!

Воины и мужчины встретили это одобрительным гулом. Инстинктивно, в последний момент, Влад не стал уравнивать всех в правах. Нечего сразу ломать то, что практиковалось столетиями. Статус — он и в Африке статус. Так и получилось, что рабство было отменено фактически случайно, пусть и номинально, и с целью не допустить потерю лица. Его бы, конечно, отменили чуть позже, но и так получилось неплохо. Влад вывернулся из скользкой ситуации с блеском, достойным самого штандартенфюрера Штирлица.

— К похоронам все готово? — осведомился Влад у Скарви. Он четко решил держать инициативу в своих руках, а там уж как кривая вывезет.

— Да, мой вождь! — ответил Скарви. — Ждем только тех, кто мешкает там с коровами.

И Скарви махнул рукой в сторону мостков. В наступившей тишине Влад разобрал многоголосое мычание, а затем он увидел, как что-то плюхнулось в воду. Видимо, какая-то корова сорвалась со сходен. Стада гнали обратно на полуостров, страхуя с помощью пастухов на плотиках.

Час пришлось ждать, пока прогонят последнее животное. Влад и раньше мимоходом задумывался, откуда в лесной деревеньке такие огромные стада разнообразной скотины — козы, овцы, коровы, быки, олени и зубры. Условия деревни кузнецов, в лесу, ну никак развитию животноводства не способствовали. Но ему было не до этих проблем. Этот час он потратил на разметку длинных домов в огораживаемом частоколом пространстве. Пришлось еще периметр удлинять ради загонов для скота, которого оказалось неожиданно много. Итогом, частокол принял вид пистолетной пули, где шарообразная верхушка была отстроенной уже частью, а расширенная квадратная нижняя часть включала в себя загон. Также, оказалось, что мамонта забыли снабдить кулонами с руническими надписями, охранявшими носителя от ментального контроля. Готовые амулеты у ведьмы были, но они годились лишь для гуманоидов и некрупных животных, а Фунтику потребовались амулеты соответствующие его размерам.

Когда с животными разобрались, уже наступил поздний вечер, и Влад, по настоянию Скарви, возглавил факельное шествие на западный берег их полуострова, где все уже было готово к похоронной церемонии.

Все упокоенные возлежали на громадном деревянном помосте из бревен, сложенных в виде гигантской ладьи. Они лежали в несколько рядов, возвышаясь над землей на высоту трехэтажного дома. Нос ладьи венчала обугленная, покореженная, но еще хорошо узнаваемая голова дракона — одного их тех трех, которых убило защитным полем летающего кладбища. Ладья была подперта стоящими на попа столбами, с уложенными под ними корневищами и сучьями. На верхушках столбов полыхали факелы, освещая корабль. У каждого, возлежащего на деревянном одре в руках был меч. Под помосты были уложены "горючие камни". Скарви хотел, чтобы все было торжественно, ярко и согласно традициям.

Конунг вышел вперед. Оценил масштабы. Вернулся к командной группе, состоящей из лидеров отрядов, ведьм и старосты.

— Будет очень жаркий огонь, нужно будет отойти, сразу после того, как запалим погребальный костер.

— Да! Пусть вспыхнет пламя! Такое пламя, которое увидят даже боги! Тогда за воинами придут валькирии! — с жаром воскликнул Скарви. — Их не принесли в жертву, их тела ждали этого момента, они достойны войти в Вальхаллу с мечом в руке!

— Не меча они ждали в свои руки, Скарви. Не оружия. О другом мечтали они.

Влад обнаружил, что говорит в полной тишине. Огромная толпа людей затаила дыхание, ожидая услышать откровение от своего Вождя. Эта тема касалась всех. Рано или поздно, но срок придет к каждому. И ТУДА еще никто не опаздывал. Влад наклонился, взялся руками за стволик какого-то кустарника, по случаю произраставшего рядом с его ногой, выдрал с корнем черенок и поднял над головой. Затем он с сочным хрустом сломал стебель.

— Каждый из них мечтал стать свободным. А свобода — это право вырвать с корнем и сломать любое дерево, и не заплатить за это жизнью. — Влад нашел глазами сына дровосека. Он плакал. Его отец был без рук и путь в Вальхаллу был ему заказан, несмотря на погребальную ладью. И умер он без меча в руке, как преступник. Влад пожалел парня.

— Орфейг! Возьми это и положи отцу на грудь. Пусть он не может уйти как воин, с мечом в руке, но он уйдет как свободный человек! Если его не примут в Вальхаллу, то примет Маниту. Маниту высок и милосерден. Он отправит твоего отца на богатые поля вечной охоты.

Орфейг утер слезы и, выхватив сломанную ветку из рук Влада, рванул к погребальной ладье. Он ловко вскарабкался на самый верх по поддерживающим бревнам и, найдя отца, торжественно положил ему на грудь сломанную веточку.

Народ вокруг зашевелился, расходясь кругами. Каждый искал веточку или кустик. Через некоторое время поляна была полностью очищена от кустарника. И стар и млад шел к погребальной ладье, ломал ветку, и кидал ее. Даже те, кто хоронил своих с мечами, тоже поддались на этот ритуал. Вдруг в Вальхаллу не пустят их родичей, большинство же умерло без меча в руке, то тогда отправятся в страну вечной охоты. Миросознание людей раннего средневековья легко поддерживало систему многобожия. Чьи боги сильнее — тому и надо молиться. А можно и нескольким одновременно — какой-нибудь из богов да поможет.

Руководство в лице Жэки, Скарви и Влада, дождавшись пока все покинут территорию возле погребальной ладьи, осуществив новый ритуал со сломанными ветками, подпалили погребальную ладью и отошли. Пламя недолго разгоралось, с ревущим звуком оно охватило всю ладью и устремилось к небесам огромным факелом. От неистового жара одежда нагрелась даже на расстоянии нескольких десятков метров. Сосновые бревна щелкали с оглушительным звуком. Яркость пламени была такой, что костер осветил даже противоположные берега обоих рек.

Скарви что-то шептал, тщательно вглядываясь в небеса. Селяне ждали, они верили в валькирий, которые спустятся за телами героев и заберут в Вальхаллу, но те все не появлялись. Так прошли полчаса, неистово полыхающий костер прогорел до золы, но боги не явили знака.

Понурые и расстроенные селяне потянулись под навесы, чтобы справить последнюю тризну по погибшим и умершим. Они всю жизнь, на протяжении поколений, жили легендой о том, что если справить похоронный обряд по всем правилам, отправив в последний путь на ладье и с мечом в руках — то прилетят валькирии и заберут в небесный чертог, пировать рядом с героями. Или Один подаст знак и пустит молнию. Но никто не видел валькирий, не было ни грома, ни молний, ни других знаков с небес.

Спустя час, после пятого жбана с вином, пьяный Скарви заплакал и упал бессильно лицом на стол. Его унесли на плечах его старики-товарищи. Грустен был этот праздник. Не было ни песен, ни музыки. Высокие боги забыли людей и не пришли за ними в этот мир, проводить своих самых верных подданных в лучшее место.

Но странное дело, на губах некоторых, нет-нет да и проскакивала умиротворенная улыбка. Больше всех среди них улыбался Орфейг. Теперь он знал имя истинного бога.

Влад сам не знал, какое движение он запустил, во-первых, придумав на ровном месте ритуал, а во-вторых, к месту и не к месту поминая Маниту, с использованием выражений, которые, в его понимании и его современников, были просто набором сленговых фраз.

Ночь прошла спокойно, если не считать шороха, который подняли Света с Марго, пытаясь заставить охрану приготовить им горячую воду. Подруги добытчиц селитры разъяснили им, что они воняют хуже стада свиней и спать рядом с ними не будут. Результат приятно впоследствии отозвался для Влада и Жэки — об их личных вещах были приставлены заботиться по три старушки. Ингвар, начальник охраны, понял, что от хакерш не следует ждать ничего сверх осуществления супружеских обязанностей, да и сами они не прочь извазюкаться до непотребства, поэтому решил сам позаботиться о внешнем имидже своего конунга. Который последнее время бегал по поселению, грязный, в рваной кольчуге и воняющей потом одежде. А Владу с Жэкой было не привыкать — оккупация резко снизила планку внешней чистоты в одежде и правил гигиены.

Так что утро началось со скандала. У Влада и его названного брата насильно отобрали одежду для стирки и заставили облачиться платье простого покроя, пусть и сделанное из хорошей ткани. Влад теперь щеголял в черных кожаных штанах и ярко-красной рубахе. Жэка был одет в желтую рубаху, при сходном покрое брюк.

Конунгу принесли теплой воды для умывания, затем накормили, и лишь после этого Ингвар дозволил начаться производственному совещанию. Влад обнаружил подле шатра небольшую круглую беседку, в которой стояло сколоченное из грубо нарезанных досок, но кое-где уже украшенное орнаментом резное кресло. Предполагалось, что конунг будет сидеть и слушать в тенечке, а остальные почтительно выслушивать его мудрые указания, стоя вокруг беседки.

Влад поглядел на это дело и распорядился принести чурбачки.

В итоге, все расселись на деревянных чурбачках, в три ряда, пожирая глазами мудрого конунга. У конунга болела после ночью выпитого голова, но он мужественно не показывал виду. Влад вяло махнул Марине, давая знак начинать. Марина не замедлила выдать массив статистики. Она сразу сказала, что припасы не все, так как раскопана малая часть, из-за того что все усилия были направлены на похороны.

— На похороны затрачено триста шестьдесят горючих камней и больше двух тысяч мечей… — противным голосом зачитала Марина. Скарви сидел с каменным выражением лица.

— Две тысячи мечей?!

— Только воину положен меч, кости остальных просто сложили на нижнем ярусе. Им мечи не положены, — решив, что тут надо пояснить, степенно вмешался в разговор Скарви. Он подумал что его обвинят в жадности и неисполнении ритуала. — Женщину можно похоронить с веретеном или вертелом, но никак не с мечом.

— А в могилу их клали без мечей? Куда они делись?

— В могилу мечи клали только воинам, а ими были далеко не все. Похоронить по обряду решено было всех. — ответствовал Скарви.

— Но валькирии не пришли? — спросил Влад, как о чем-то обыденном, будничным тоном, будто спрашивал, приехала ли машина с запрашиваемым товаром?

Скарви опустил голову и еле-еле ей покачал. Предательства богов он не принял. Влад не хотел говорить ему прописные истины или ввернуть сейчас цитату из библии про веру. Скарви бы это воспринял как излишнюю надежду, или вообще принял бы за жалость. А жалость к себе Скарви не простил бы никогда — тут Влад был уверен наверняка. Он решил зайти с другой стороны.

— Маниту однажды сказал: "Ты не можешь разбудить человека, который притворяется, что он спит". Если боги притворяются, что их нет, то зачем вам такие боги? И если они боги, то почему они допустили, чтобы вы ходили под эльфами? Подумай на досуге об этом, Скарви. Хорошо подумай.

Над совещанием нависло раздумчивое молчание. Даже хакерши задумались. Они-то хорошо знали, кто такой Маниту, или думали, что знают. Но вот о мудрости этого бога не задумывались никогда.

— Ладно, вернемся к нашим… делам. Займемся самым важным — живыми людьми. Марина, давай список.

Марина заглянула в ноут и отбарабанила:

Состав деревни включает пятьдесят четыре дома. Дом — это семья, только в расширенном варианте. Все родственники и принятые в дом живут там вместе.

Сто пятьдесят четыре мужчины, триста семь женщин, двести шестьдесят один ребенок, из них ровно сто шестьдесят — это мальчики, двести тридцать девять пожилых людей, из них восемьдесят девять стариков и полтораста старух ровно. Итого — девятьсот шестьдесят один человек. Плюс нас — десять вместе с принцессой. Получается девятьсот семьдесят один человек. Дюжина больных и раненых. В основном переломы….

— Постой! Постой! — взмолился Влад. — Нас тут почти тысяча человек? Ты ничего не напутала? А как мы их ухитряемся прокормить?

— Большая часть пожилых и детей вчера и позавчера были в лесу — собирали мед, ягоды, занимались мелким рыболовством и охотой. Сотня девочек сидит в детских бараках безвылазно. Работают только мужчины.

— А триста женщин где? Где они все прячутся? Я кстати, как тогда быков принесли в жертву, и не видел никого.

Света, вспомнив спину уходящего от выгребной ямы конунга, мстительно улыбнулась и язвительно выдала.

— При приближении высокого конунга, женская часть просто прячется в траве. Боится, что побьют или принесут в жертву в благодарность богам. Вчера они еще погребальную ладью готовили, там все было женскими руками сделано.

— А почему такой перекос? Почему большинство детей — мальчики, а большинство пожилых — бабушки? Как так, Скарви? Почему на триста женщин всего полтораста мужчин? Я так понимаю, что перекос больше, так как у вас человек двадцать бывших рабов.

Ответ Скарви был немногосложен:

— Эльфы.

Спустя полчаса, к головной боли после попойки, прибавилась головная боль от мозгового штурма. Демографические подробности из Скарви проходилось вытягивать буквально клещами. Детей забирали эльфы. В основном девочек, тех кто обладал хоть крупицей магического дара или был более-менее живого нрава, как несомненно обладающих большей жизненной силой. За всю историю деревни, обратно вернулся в деревню только один человек — Кольгримма. Остальных никто и никогда больше не видел. Взрослых мужчин, которые в кузнечном мастерстве уступали прочим, эльфы забирали в свою армию. Две сотни мужчин из деревни сейчас где-то воевали, проливая свою кровь за интересы эльфийского короля. Причем правитель, в случае отсутствия боевых действий, их мог переуступить другому королю, дабы не теряли квалификации, а заодно приносили доход от аренды. Однако такое количество стариков в деревне, составляющих четверть от населения, не лезло ни в какие статистические рамки. Скарви что-то мямлил про ответственность и заботу о старшем поколении. Страшная догадка пронеслась молнией в голове у Влада.

— Скарви, а они же не все из вашей деревни. То есть, вы зачем-то держите стариков?

— У нас им хорошо. Если умирают своей смертью — хороним, как подобает, — ответил Скарви.

— Что значит, "если умирают своей смертью"?! А что, бывает, умирают не своей?

Скарви прикусил язык. Влад почти докопался до тайны, которую староста хотел скрыть во что бы то ни стало. Тем более теперь, после клятвы.

— Скарви, вот смотри, в деревне огромное количество стариков и просто безумные запасы готового оружия, доспехов, химических реактивов и веществ. То есть вы были торговой перевалочной базой для ближайших деревень. Кроме контрабанды оружием, еще была и алхимическая контрабанда. А старики вам нужны были для жертвы — чтобы ваны леса пропускали беспрепятственно караваны. Но вас кто-то крышевал, кто-то то из высших эльфов. Тот, кто вас обеспечил людьми для жертв. И кто?

Скарви побледнел. Как конунг обо всем вот так вот догадался? Как? Скарви не знал, что есть ложь, есть правда, а есть Ее Величество статистика.

— Графиня Скрайди. — Проскрипел раздавленный староста.

Влад обратился к эльфийской принцессе Эльнуриэль.

— Кто это, Нюш?

Нюшка презрительно отмахнулась и затараторила.

— Весьма эпатажная особа. Переспала со всем высшим светом столицы, за исключением короля и, пожалуй, канцлера. Постоянно нуждается в деньгах и всем всегда должна. Но при этом на любом балу у нее самый умопомрачительный по своему богатству наряд, а дворец утопает в роскоши. Предпоследний дворец она взорвала, за что ее чуть не выставили из столицы. Но как-то она обворожила хранителя города, хотя всем известно, что он предпочитает…

Удар локтем Катерины под бок принцессе прекратил этот поток сознания.

— Спасибо, товарищ Эльнуриэль, — вежливо поблагодарил пытающуюся вдохнуть принцессу, — пикантные подробности нас, действительно, сейчас не интересуют. Однако ясно, что графиня Скрайди пытается добыть золота, чтобы не попасть в долговую яму.

— У нас нет долговых ям! — заявила эльфийка. — Эльф не держит другого эльфа в яме! Только лю…кхе-кхе. — Тут принцессу ласково двинула локтем под другой бок Анастасия.

— Потом, потом мы обязательно проясним эти вопросы. — Успокоил собрание Влад. — Долговая яма, вип-проституция, песни в шляпе под гитару — не суть. Методы и действия не важны, важны мотивы и последствия. Раз дворец взорвался — значит, активно химичили в подвале. Пытались получить золотишко. То есть, при случае, мы сможем купить кусочек лояльности у этой особы. Тем более что она будет наверняка весьма ограничена в своих средствах, после потери всего товара?

Кстати, у нас остро стоит вопрос численности. Соотношение чисто гражданских и мужчин не в нашу пользу. Может, обратиться к ближайшим к вам деревням, а, Скарви? Изыскать способ их доставки сюда, когда кристалл подзарядится?

— Они предадут! Не стоит! Я-то их хорошо знаю. Дурные люди. — Уверенно и как-то сразу отмел все эти кандидатуры Скарви.

Влад подумал чуток и махнул рукой.

— Ладно, проехали.

Скарви заметно выдохнул.

— Давай про списки скота.

Скарви забыл вдохнуть и позеленел.

Марина оживила ноут и продиктовала:

— Быки, коровы, зубры, олени, козы, овцы, свиньи, гуси, курицы.

Быков — семьдесят голов, коров девятьсот голов, овцы триста голов, зубры полтораста голов, олени двести голов, козы — пятьдесят, свиньи — сорок, гусей около тысячи, куриц около полутора тысяч. Большинство быков, коров, овец, все зубры и олени принадлежат Скарви.

— Обалдеть, — выдохнул Влад. — Скарви, тебе известно такое слово — "куркуль"? Вот ты куркуль чистой воды. Но зачем тебе столько скота? Почему ты его выращиваешь в лесу? И самое главное, как? Почему не продал?

Скарви стоял молча, будто не услышав вопрос. Выждав минутку, Ингвар взял слово. Он был начальником охраны конунга, а поэтому от Скарви не зависел уже никак. Тем более что эта должность сейчас была четвертой по статусу.

— Скарви взял в долг этих животных. Их было гораздо больше, часть погибла. Мясо, что мы едим — это из убитых коров, их после казни расстреляли в лесу уходящие эльфы. Мы ими вытаптывали лес, чтобы расширить поля. По договору их надо отдать, когда за ними придут, но у Скарви теперь не хватит денег, чтобы расплатиться за недостачу.

Влад внимательно оглядел лица. Скарви откровенно не находил себе места.

— Мудрый Скарви — моя правая рука. Если правая рука не может заплатить… — все присутствующие напряглись. — За нее заплатит левая. Из казны конунга. Марина — создать резервный фонд. Все взятые в долг стада переписать на меня. Довести до остальных. Мы не можем начать свою жизнь с обвинений в воровстве. Успокойся, Скарви! — прикрикнул Влад на дернувшегося старосту. — Я говорю — ложных обвинений. Тот, кто убил дракона — вором быть не может. А обвинят нас эльфы наверняка. Люди, люди — они поймут. Особенно, когда заплатят компенсацию. Правильно говорю?

— Да! Справедливо! Мы не воры! — заорали шестеро начальников трудовых отрядов и стоящая рядом охрана. — Слава мудрому конунгу! Слава!

Кричал даже Скарви. Он остался героем и вором не стал. Теперь все претензии — к конунгу. Хотя мысль оставить все эти стада за собой он нежно баюкал каждую свободную минуту. Но "на все воля Маниту", неожиданно пришла ему в голову одна из фраз-паразитов Великого конунга.

В круг вбежал запыхавшийся мальчишка и сунул в руки Владу мешочек. Он часто дышал от быстрого бега.

— Там… на горе… там. там… в земле..

Все повскакивали с мест.

— Что там? На нас напали? — взревел Ингвар, хватаясь за рог, висящий на поясе. Он уже думал трубить общий сбор. Но тут Влад раскрыл мешочек, и ему на ладони высыпались уже знакомые красные кристаллы, слитки золота и серебра. Мальчишка пришел в себя и рассказал с чем он прибежал.

— Там, в земле, три места, где таких мешочков много. Они в каменных столбах. Отдельно серебро лежит, россыпью, да еще — кинжал там видели. Но мы ничего не трогали. Только этот мешочек, об него и споткнулись сейчас, когда бегали по твоей горе, конунг.

Влад ссыпал обратно ценные вещи, кроме парочки тусклых красных камней. Эта загадка решалась влет. Это наверняка колодцы, только они могли быть глубже десяти метров, на которых Влад отсек нижнюю часть земли под летающим кладбищем.

— Ингвар, распорядись об охране, по три человека на каждый колодец. После совещания пойдем туда, посмотрим. — Влад недолго подумал и объяснил всем свою догадку. — Я слышал, что вода скрывает колдовство. Видимо это клады, которые прятали в чем-то повинные, или просто кидали в колодец при неожиданном приближении эльфов при опасении быть обысканными. Со слитками понятно, но вот это рубины. Рубинами мы получили виру с духа леса и взяли с седел эльфов. Часть из них уже была заряжена маной и имела огранку. Мы знаем, что их не используют простые боевые маги. Так для чего они нужны? Эльнуриэль? Может, вспомнишь? Это явно непростые штуки. Ты наверняка сталкивалась с ними — тебе по статусу было положено с ними контактировать. Их перевозила твоя охрана. Может, ты имела дело не с камнями, а с темно-красным бордовым светом, который они издают?

Эльнуриэль наморщила прелестный лобик.

— Вспомнила! Посохи общения излучают подобный свет! Я говорила с па-па по такому, раз в месяц, когда находилась в монастыре. Жутко тяжелый, его еще в треногу устанавливают. Может даже образ передать, но тогда быстро затухает.

Влад перевел палец на Марину.

— Господа эксперты?

Марина важно прокашлялась.

— Синхронизация кристаллической решетки при наведенном резонансе амплитуд…

— Марина, ну Маниту с тобой, прошу, будь проще. Связь. Да и или нет?

— Да! — но тут Марина опомнилась, — а что вы имеете ввиду под "Да"?

— Я, имею в виду, как настроить связь в этом адовом местечке, теле или радио. А вот под какой разновидностью половых связей ты поставила свое "да", звезда моя, — я даже выяснять не хочу.

Хакерши грубо заржали как стадо лошадей. Такие шутки, на грани фола, девчонки-хакеры ценили. Марина надула губки, но тоже рассмеялась. За компанию. Тем более "звездой моей" конунг никого больше не называл.

— Ладно, раз мы тут все равно про магию начали, продолжим в том же ключе.

Светлана, что там с классификацией?

Света достала блокнот и зачитала:

— Нам известны заклинания телепортации, причем телепортация может быть с наведенной стеной огня и стеной страха, столбом молнии и заклинанием дикого ветра. Эти вспомогательные заклинания отделить от основного, телепортации, мы пока не можем.

Далее, известно заклинание воздушного щита. Мы пока раскручиваем по аналогии щит земли, огня и воды.

Есть заклинание смены личины, метаморфозы. Также известно заклинание, обучающее языку.

Из защитных заклинаний — в основном пассивная руническая защита. Большинство снятых с трупов артефактов — это активная артефактная защита, от молнии, огня, разума, воды и стрел. Все они разряжены. Кулоны, надетые на нас, можно отнести к пассивной рунической защите. В основном магия разума и отвод глаз.

— А как их подзаряжать? — Влад поправился, чтобы никто ничего такого не подумал. — Про жертвы понятно, но мы никого приносить в жертву не будем. Есть еще способы?

Света молчала. Единственный ответ, который она дала, было пожатие плеч.

— Хорошо, разузнай это, запиши, и пойдем далее. По поводу обучающего заклинания — можно ли научиться махать мечом как эльфы или стрелять из лука, или вообще колдовать? Что нужно для живой воды? Нам нужно наладить ее производство. Активнее привлекай Кольгримму, проведи, наконец, допрос буратин. Напоминаю, впрок, про строительство стен и их магическую защиту.

Подождав, пока Света перепишет все умные мысли в блокнот, Влад вернулся с вопросами к Марине.

— Картошку и прочее нашла?

— Нашла! — подтвердила Марина.

— Возьми людей, огороди делянку, высади. Привлекай ведьму и эльфийку. Охрану попроси у Ингвара. Живой воды, когда ее получим, не жалей. Займись сразу после совещания. Ты, Марина, молодец. А вот Света пока не втянулась. Результата нет.

Влад переключился на Настю.

— Анастасия, что там с этанолом и прочей химией?

— Владислав Юрьевич, нам повезло с генератором, там сменные вкладыши в наборе были, можно перевести на биотопливо. Японцы делали, одно слово. Из наличия ингредиентов, кроме вашего пороха…

Тут Настю перебила Света:

— Вы сказали семьдесят, двадцать, десять, уголь-сера-селитра! Так вот, это неправильно! Нужно брать наоборот серы…

Влад поднял руку.

— Стоп! Светконг! Стоп. Во-первых, я задал вопрос Анастасии. Во-вторых, у тебя четко прописано заниматься магией, а не лезть в химию..

Света не успокаивалась. Она искренне считала, что раз начальник ошибся, то это нужно обязательно выставить на всеобщее обозрение. Во благо мировой демократии и справедливости, так сказать. А самое главное, она была зла на Влада за то, что он их заставил копаться в куче компоста и они с Марго потом так дико пахли. Но штука была в том, что Влад вообще не знал про компост, а просто дал указание найти селитру, и даже не конкретно селитру, а ингредиенты к пороху. Однако Света считала, что ее туда послали специально. Вдобавок, Влад ее даже не похвалил за проделанную работу. Такова женская логика, непоследовательная и нелогичная, но от этого ничуть не менее опасная и мстительная.

— Да что вы мне тут говорите, — истерила Света, — ничего вы про порох не знаете, и нас еще жить учите! Устроили тут гестапо, а сам только нажираться…

Запах власти оказался непосилен для молодой и красивой, гордой и умной девушки. Тем более всю ночь пытавшейся отмыться от въедливого амбре, которое буквально пропитало волосы незадачливых добытчиц селитры. И вот этот запах навоза, ставший для Светы синонимом запахом власти, и плюс чувство собственной значимости, проистекавшее из того, что остальные хакерши выполняли на раз-два ее распоряжения, и в первую очередь нервный недосып, сыграли с ней плохую шутку, послав ее душу в объятья гордыни.

Женская истерика облеченной властью Светы заставила Влада поморщиться. О женских коллективах он был невысокого мнения, и по опыту своему знал, что такое рвание волос там вполне нормально. Женщина, она существо чувственное и живет эмоциями. Однако сейчас подрывался высокий статус конунга.

— Заткнись, Света! — взревел Влад на блондинку. — От тебя воняет! Ингвар! Двоих давай сюда. И женщин пару. Эту помыть, пока волосы не почернеют. Потом спать уложить. Будет кобениться — сломай ногу.

Ингвар легко выдернул с чурбачка слабо брыкающуюся Свету, заткнув ей ладонью рот, и споро поволок в сторону, отзывая к себе пару бойцов. Все сидящие на совещании задумчиво провожали их взглядами.

— Перетрудилась, бедняга, — со вздохом сказал Влад и поднял с земли блокнот, который уронила Света. Он вручил его Марго.

— Маргош, ты это, проследи за ней. — Он притянул специально, на глазах у всех, вставшую Марго к себе и легко поцеловал. — Пригляди, а то дров наломает. Нам тут надо держаться вместе.

Нос Влада учуял предательский запах нечистот, угнездившихся в волосах своей избранницы, но вида он не подал. И не такое приходилось нюхать. А запах что? Правильно, к нему и привыкнуть можно.

— Так! — призвал к порядку Влад свое расшушукаевшееся воинство. — Тишина! Настя, давай сначала!

Настя бодро отрапортовала, что ингредиентов море, кислот завались, но как делать запал и воспламенитель — она не знает. Зато знает те взрывчатые вещества, которые получить может. На третьем названии всех этих хрен-метил-бутанов Влад ее остановил и посоветовал в качестве воспламенителя получить белый фосфор, например, путем прокаливания белого песка и мочи, или что-то в этом роде. А в качестве запала — использовать растертые в крошку "горючие камни". Ртуть еще он видел в одной из бутылей. Как поражающую оболочку — использовать не заклепанные куски колец для кольчуг и куски металла. Делать глиняную оболочку, а на нее уже сажать, как на клей, всю эту шрапнель. Для создания взрывчатки, особо он сделал указание, привлекать только стариков, самим ни в коем случае ничего не делать. Фосфор вещь ядовитая, а растертые в порошок горючие камни — может, еще ядовитей.

В связи с тем, что Свету сейчас отмывали от нервного шока, и к бремени командования та была более неспособна, Влад грустно оглядывал во время доклада Насти свое воинство, пытаясь подобрать кандидатуру старшего в группе. Наталья сидела в некоторой прострации, глядя стеклянными глазами, куда-то вдаль, за спину Влада. Она еще долго будет отходить от психического шока, понял Влад, дня три точно. Марго — слишком хитра, слишком себе на уме, отличная интриганка, но организатор просто никакой, не смогла организовать даже четырехдневное пребывание хакерш в лесу. Единственное, что она смогла организовать — это игру по сетке. Марина — слишком педантична, великолепный исполнитель и аналитик, но ни на гран не авантюрист и искатель нового, психика слабая. Кстати, Света была старше Марины, но тоже не выдержала прессинга. Настя — следующий человек по возрастному рангу, но уж больно неуверенна в себе, опыта пока не достает. Галина — томная, спокойная, девушка с плавными движениями на роль руководителя тоже не годилась. Этакая малолетняя северная флегма. Она вообще в коллективе была полупрозрачной, хотя чувствовалось, что когда-нибудь, эта девушка-подросток приобретет необходимую округлость и будет блистать, сводя поклонников с ума. Но это в будущем, и если все они до этого будущего доживут. На контрасте с флегматичной Галей была как капелька ртути Катерина, самая младшенькая. О ней разговор даже не стоял.

Хакерши дурами не были и знали, что Влад сейчас должен назначить старшую. Они, правда, абсолютно не понимали, зачем он вообще назначает одну из них старшей — группа теперь держится вместе, контроль полностью у Влада. Но мировоззрение и привычки начальника — есть незыблемая традиция и священный ритуал, и они смирились с таким положением дел. Ставки были за Настю, и хакерши украдкой от Влада, посылали друг другу ее имя на экраны наладонников. Но самой Насте такой судьбы чего-то не хотелось.

— Спасибо, Анастасия, за подробный доклад. Прошу учесть мои замечания по технологиям. Теперь назначим старшего в группе. Ей будет…

Хакерши затаили дыхание. Итак, кто? Настя, Галина, или, может быть, снова Марина или Марго?

Влад улыбнулся.

— Эльнуриэль назначается старшей группы!

— ЧТО?! — дружно заорали все присутствующие.

Влад эффектно дважды выстрелил в воздух. Он предвидел подобную реакцию, поэтому давным-давно расстегнул кобуру со "стечкиным". После, в наступившей тишине, он встал, вложил пистолет обратно в кобуру и характерным жестом, подсмотренным у Глеба Жеглова, дернул правой рукой вниз.

— Я сказал! — жестко произнес он. — Выбор прост и понятен, если подумать. Нам надо делать упор на изучение магии, а Нюка, пусть и не ведьма, но жила в магическом окружении и знает что там почем. Она будет указывать явления, а вы будете продумывать способы и методы их получения и нейтрализации. Заодно натаскаете и подучите по своим алгоритмам, научите думать ее по-хакерски.

Влад не все сказал, что думал. Конечно, его в первую очередь терзал интерес, а что же будет. И обещалось быть весьма весело. А во-вторых, на перспективу, если брать с очень далеким прицелом, тот кто сможет справиться с семью хакерами, семью-то королевствами будет рулить одной левой. Священные книги эльфов еще найти надо, и чтоб их не спрятали, не сожгли, и вообще принесли на блюдечке с голубой каемочкой. Как известно, старое правило стратегической разведки гласит: "Если хочешь развалить опасную структуру — возглавь ее". Влад не видел, как ему победить семь королевств. Даже если он тут армию натренирует, снабдит ее огнестрелом и пошлет на штурм, то наверняка найдется какой-нибудь яйцеголовый эльф, в одном из королевств, который придумает магическую защиту от пуль. И это будет разом конец всему. Поэтому, кроме обязательного огнестрела, систем залпового огня, мощной мобильной ПВО, Владу нужны были еще несколько козырей в рукавах и по карманам. Козырей магического плана. Но самый главный козырь в предстоящей головоломной партии сейчас сидел напротив, шевелил острыми ушками, и смотрел на него зелеными глазами из-под бейсболки.

Он уже придумал пару интересных тактик, исходя из наличия у него двух артефактов: черного камня и сильмарилла. Первый можно было скидывать в расположение вражеских войск, а потом бить туда телепортом с наведенными заклинаниями. С помощью сильмарилла можно было летать на своеобразном летающем линкоре и изображать штурмовую авиацию, заодно скидывая черный камень в нужную точку. Но оба способа не давали никаких гарантий от противодействия со стороны вражеских магов и практически были бессильны против драконов. Эльфам было конечно известно заклинание воздушного щита, правда, исключительно в стационарном виде. Но если они догадаются его модернизировать, по примеру Натальи и приспособить для передвижения, да навесить на драконов — то тогда конец всей этой авантюре наступал гарантировано. Влад подозревал, что, при должных усилиях и определенной подготовке, заклинание воздушного щита может быть разрушено или нейтрализовано. А это означало немедленное падение острова.

Тут надо отметить, что Влад вообще слишком много думал. Он-то предполагал, что эльфы мало того что его ищут, и не столько его, сколько сильмарилл, так еще и отрабатывают методы противодействия тем фокусам, с которыми сопровождалось их убытие на юг.

Однако эльфам, из северного Исилмира, было сейчас не до лирики про летающие острова. Король нынче тяжело продирался с остатками войска сквозь чащу, в обход гигантского пожара, спеша подавить мятеж канцлера. И когда он выйдет к мосту, дорога от которого напрямки вела к предместьям летающей Ондовисты, то с удивлением обнаружит перед собой огромное разноплеменное войско из наемников, преграждающее ему путь к столице. Из воплей герольдов он с еще большим удивлением узнает, что он был убит собственной дочерью, и теперь как личность, де-юре, самозванец сам себя.

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Закрыв производственное совещание, Влад в сопровождении всей компании проследовал на "гору конунга". Местные уже дали прозвище этой искусственной возвышенности, но наименование речек было под вопросом, как и название населенного пункта.

Конунг со свитой сразу прошли к остаткам того колодца, на который указали мальчишки как содержащий в себе кинжал. Там уже дежурило двое бойцов. Исследователи вплотную подошли к каменной круглой кладке, примерно двухметрового диаметра. Остатки колодца содержали в себе кристально чистую воду, налитую в нем до краев. На глубине где то в метр, среди разнообразно рассыпанных в беспорядке кристаллов рубинов, монет и слитков, стоял воткнутый под углом в дно кинжал с двойным лезвием. Дивная, изогнутая гарда, навершие рукояти с мерцающим желтым камнем в серебряной оправе, весь утонченно-опасный стилетный вид клинка говорили о том, что кинжал не на коленке выпилен напильником, а сделан искусными мастерами. Его стильные формы притягивали к себе мужской взгляд не менее сильно, чем фигуристая красотка на тротуаре в солнечный полдень в выходной.

Влад не торопился нырять и сразу хвататься за кинжал. Что-то тут было не так. Уж больно кинжал напоминал яркую призывную ловушку. Да и воды в колодце было подозрительно много, и при этом абсолютно чистой, как слеза ребенка, и незамутненной.

Влад постоял минут десять, раздумывая как быть, над остатками колодца. Жэка уже хотел схватить кинжал и закончить с этим делом, но Влад схватил его за руку. Конунг осторожничал.

— Мешок с камнями достали из этого колодца? — задал вопрос он.

Оказалось, мешок лежал рядом с другим колодцем. Оставив еще трех часовых в усиление охранения, свита во главе с конунгом двинулась к остаткам следующего колодца. Влад решил пока отложить проблему и получить дополнительные данные. Вид этого, второго колодца уже был более естественным. Воды не было и в помине, камни лежали вперемешку с песком. Кое-где на свет из-под земли выглядывали монетки и драгоценные камни. В общем, колодец выглядел вполне в рамках, так как и должны были выглядеть колодцы после падения со стометровой высоты. То есть все перемешано и превращено кашу. Третий колодец вообще был просто смешан с породой. Выставив еще по часовому в усиление, всей свитой делегация вернулась к первому колодцу.

— А сколько вообще колодцев было в деревне? — задал очередной вопрос Влад.

— Колодцев было десять, — ответствовал Скарви. — Но восемь из них остались там, у эльфов. Они были по другую сторону от села, если смотреть от кладбища, и на остров не попали. Оставались два колодца, которые мы забрали, но вода в них была плохой. Кладбище все же рядом.

— Мудрый Скарви, ты сам видишь, что колодцев мы забрали три. Может, все-таки был третий колодец в черте села? — с этими словами Влад кинул подобранный рядом булыжник в воду загадочного колодца. Булыжник медленно упал на дно, не вызвав всплеска, будто попав в густой кисель. Прозрачная жидкость явно была не обычной водой.

— Так, Скарви, вызывай сюда с десяточка два своих стариков, часть пусть ищет все ценное на развалинах остальных колодцев, а десяток пусть рядом выроют котлован, метра два на два, и такой же глубиной. Потом путь разрушат стену колодца и сольют туда эту вязкую воду. Понял?

— Два на два метра? — Скарви еще ничего не знал о метрической системе координат.

— Настя объяснит, — отмахнулся Влад. — Анастасия! Местным нужен ликбез по килограммам, метрам и литрам. Подготовь наглядный материал. Пока покажи на пальцах. Самим сюда не соваться. Вместе с Галей проконтролируйте сбор тут всего. Эльнуриэль?

Нюка встрепенулась. Ушки развернулись к Владу и сделали стойку. Владу такое движение напомнило немецкую овчарку, которая была у него в далекой юности. В груди защемило давно забытое чувство страшной детской утраты. Влад было думал оставить ее тоже здесь, но теперь передумал. Кинжал манил, но был опасен.

— Утвердите назначения в группе, Ваше Императорское Высочество, и пойдемте. — Влад формально дал понять для всей огромной толпы сопровождающих, что с Нюкой надо теперь считаться. А народ, услышав загадочное "Ваше Императорское…", тему просек сразу. Одно королевство — значит, "Ваше Королевское", а если звучит "Ваше Императорское", значит, одного королевства как-то мало. И если конунг командует императорами, то он… Великий Конунг!

Принцесса Эльнуриэль, нисколько не смутившись тому, что ее повысили на целых два ранга, торжественно повела плечами, всплеснула рукой и мелодично отдала свой указ:

— Повелеваю! Двоим ведьмам хакершам, нареченным Настя и Галя, остаться и провести раскопки с целью получения священного кинжала и камений драгоценных с металлом ценным.

Что-то было, в этой Нюрке, что-то приказное-повелительное отчетливо проглядывалось в ее жестах и фразе. Аура власти неуловимо ощущалась в ее хрупкой фигуре, и это зримо почувствовали все присутствующие. Гены, как известно, всегда себя проявят, а уж гены эльфийской принцессы уходили в глубину тысячелетий и там упирались в первых эльфийских королей-богов. Как будто паутина снежного крошева из тьмы веков опустилась на плечи людей, захолодила сердца и надавила многовековым весом власти, пытаясь заставить склонить голову и встать на колени перед наследницей великих властителей.

Влад убил эффект напрочь.

— Ну ты мать даешь… Командир четыреста двадцать! В роду польской шляхты не было? "С целью получения!" — и где ты таких оборотов набралась? Чистый канцеляризм. Ладно, пошли на стройку!

И их группа двинулась инспектировать хозяйство Угги. Там уже вкалывало подавляющее большинство мужчин села. Частокол рос прямо на глазах. Угги даже отрядил несколько человек строить один из длинных домов. Похвалив Угги, Влад метнулся на раскопки. Там вяло копалось двадцать человек, но с приходом конунга скорость извлечения из земли кладов и запасов выросла в несколько раз. Перекусив на ходу, конунг решил пройти за мостки и посмотреть на выпасы. Только он ступил с настила на другой берег озера, как из леса показались люди. Это были возвращающиеся охотники, несшие богатую добычу, они набили в лесу птицу и зверя. В лесу же вообще оказалось довольно много народу — Скарви вновь выгнал на выпас всех старух и стариков, и те строгали что-то ножами, рубили небольшие деревца, собирали мох и вообще изображали в лесу всяческую деятельность.

От песчаного берега реки, заросшего густыми зарослями камыша, до леса где-то был километр чистого поля, на котором кое-где виднелись редкие кустарники. Далее эта полоса поля расширялась вширь, отводя опушку леса еще дальше от берега. Подозвав к себе бывших тут пастухов, Влад стал их расспрашивать о необычном, что, может быть, они видели. Пастухи радостно рассказали, что видели головы страшных чудовищ на реке. Также иногда в камышах им была слышна возня массивных туш и громкие всплески. Радость пастухов была от того что у них вообще что-то спросил сам Великий конунг, но вещи, что они рассказывали, наводили не на смех, а на тяжелые размышления. Помрачнев, Влад отдал приказ построить несколько вышек вдоль берега и установить там стражу с тяжелыми арбалетами.

Вернувшись на полуостров, пришлось спешно вновь идти на "гору конунга". Случилось ЧП. В селе были первые жертвы. Первые после переселения. Посыльный мальчишка рассказал конунгу о трех смертях. Когда Влад подошел к вырытому отстойнику для воды, на его краю толпилось три десятка людей. Они молча смотрели вниз, в яму. В яме лежали скорее угадываясь силуэтами, старуха и старик. Их тела были почти растворены в странной студнеобразной жидкости. То, что раньше было телами, проглядывалось как более плотного вида, и постепенно рассасывалось. В десять минут от людей не осталось ни следа, кроме металлической пуговицы, заколок для волос и ножа.

Владу рассказали, что, когда яма была почти вырыта, старик неудачно взмахнул лопатой и разрушил каменную кладку, ограждающую чудом сохранившейся желоб колодца. На его руки брызнули капли этой странной жидкости. Старик на глазах стал превращаться в кисель. В панике он цапнул рукой одну из старух, которая находилась здесь, выскребывая один из углов, и та тоже стала на глазах терять очертания. Кисель разъедал все, к чему прикасался и что имело органическую структуру или клетчатку в основе. Плоть, дерево, кожа — все также превращалось в этот жуткий студень. Оставались нетронутыми только металл, земля и камень.

Для начала Влад всех разогнал от ямы. Свалится какой дурачок — и будет еще несколько желатиновых трупов.

Влад распорядился найти лом, а если лома не будет, скрепить проволокой несколько мечей и ими разрушить до конца перемычку, чтобы эта страшная жидкость полностью была слита в яму. Далее он распорядился принести одного из диких лесных ванов, того самого, которого пришлось брать с боем. Надо было ставить опыты по выделению полезных качеств и воздействию на живых существ этого студня. Также он поручил зачерпнуть немного жидкости каменной посудой и попробовать нагреть или высушить, полить водой, кислотой, положить внутрь студня все известные металлы по очереди. Отдельно он приказал Насте контролировать, но держаться подальше от испытаний. А Ингвару громко приказал держать утроенную охрану с взведенными арбалетами и при попытке ведьм лично проконтактировать с теми, кто будет творить опыты — стрелять им в ноги.

Сам Влад, раздав в пять минут феноменальное количество приказов, пошел осматривать третью жертву. На этот раз это был обычный труп одной из старух, лежащий поверх развалин третьего колодца. Судя по отметинам на земле, старуха перед смертью скребла землю, а ее внешний вид говорил, что она, скорее всего, умерла от удушья. Влад опросил свидетелей. Оказалось, смерти старухи никто не видел, все сбежались на происшествие в яме, а старушка осталась раскапывать этот колодец.

Влад не отличался особой брезгливостью. За время оккупации он насмотрелся на трупы пожилых людей, которые за последний год гораздо чаще умирали, чем другие возрастные группы. Тут сказывались голод, невозможность защитить себя, стресс, полный развал социальной сферы и отсутствие самых простых медикаментов.

Он перевернул старуху на спину и попросил нож у одного из охранников. Взяв нож, он надрезал трахею и извлек из горла старухи довольно большой бордовый камень и следом золотую монетку. Причина смерти была ясна. Старуха пыталась проглотить найденное богатство, но оно ей явно впрок не пошло. На ум конунгу пришла известная фраза, которую он не замедлил озвучить. Обычная фраза, из того набора фраз, которые мы походя заучиваем, чтобы поразить в нужный момент собеседника заумной цитатой. Просто нужно было что-то сказать, вот он и сказал.

— Маниту, как известно, сказал: "Когда будет срублено последнее дерево, когда будет отравлена последняя река, когда будет поймана последняя птица, — только тогда вы поймете, что деньги нельзя есть".

Честно скажем, что фраза была немного не в тему, и вообще про другое. Да и сам Влад не отличался особой способностью вворачивать фразы в контекст беседы. Нормальные люди, современники Влада, уже давным-давно послали бы с его постоянным поминанием Маниту. Потому что один раз смешно, два забавно, а на третий уже как-то и надоело. Но одернуть его было тут некому. Жэка уже привык к его присказкам, девчонки были откровенно замордованы, а вот среди местных фраза была воспринята божественным откровением. Кое-кто, пока парочка людей, в самом заднем ряду толпы, вместо поминания Локки, бога злых проделок, уже произнесла неслышным шепотом, глядя на труп старухи, "…на все воля Маниту"…

И этот шепот был только началом. Практически необратимым, неудержимым, еле зародившимся, но уже явно слышимым, который читался во взглядах и ощущался в намеках.

Только началом…

Влад еще даже не догадывался, какой именно процесс он запустил на земле Ванахейма, истосковавшейся по покинувшим ее богам, но приближающийся рокот его уже заставлял дрожать устои этого мира. Колесо катка новой религии сделало второй оборот, и теперь уже мало что зависело от самого Влада, массив человеческих устремлений пришел в движение по данному вектору, и на перспективу уже оставался вопрос не философский, существования, а конкретный вопрос — "Кто возглавит?"

Расспросы продолжались. Кое-кто из стариков, родом из деревни, припомнил, что колодец еще один был, но его засыпали, так как кто-то приказал это сделать. "Кажется", — вспомнил один из стариков, — "это распорядился сделать дед Скарви, которой тоже был старостой, так как один из мужиков по пьяни в него свалился, да и сгинул в колодце".

Влад и так знал, что в деревне, в которой ничего не скроешь, правду можно скрыть только тотальным молчанием. Видно то ли зарезали того путника с волшебным кинжалом, то ли еще что случилось, но дед Скарви точно знал о студне и его замечательных тактильных свойствах. Которому, кстати, нужно было давать название. С названиями все было просто, тут уже все придумано было до Влада, и изобретать почти ничего не надо.

— "Ведьмин студень", — назвал Влад эту субстанцию, не особо долго думая. Народ дружно согласился с мудростью конунга.

Спустя час, почти всю жидкость из колодца слили в яму. Можно было уже доставать кинжал, однако его рукоять предательски поблескивала тонкой пленкой "ведьминого студня". Его требовалось как-то смыть или снять, иначе взявшийся за кинжал рисковал стать студнем сам. Были уже готовы первые результаты опытов над студнем, но они продолжались, с новыми условиями, поэтому Влад не спешил, решив дождаться конца полевых исследований.

Кислотные и щелочные растворы незначительно снижали объем студня. Также был отмечен процесс его быстрого выпаривания на открытом солнце. На воду и спирт "ведьмин студень" не реагировал никак. При попытке выпарить студень в медном котле он дал ядовито-желтый сухой остаток. Остаток был не токсичен. Хороший результат дала термическая обработка. В языках пламени "ведьмин студень" испарялся как сухой лед, без выделения каких либо примесей. Однако, стоило студню дотронутся до горящего дерева, как оно незамедлительно, на большой скорости, превращалось в студень.

На этих опытах погибла еще одна старуха. Она держала в руках факел, но не усмотрела и дотронулась древком до студня. Когда старушка обнаружила что случилось, помочь ей никто не был в силах — студень уже перекинулся ей на руку. Ингвар застрелил ее из арбалета, чтобы старуха не кинулась к людям за помощью, и не заразила уже и их.

Влад платил жизнями за знание, цена была высока, но это знание того стоило. Единственно, что он мог сделать — это минимизировать потери для своих людей. Может его кто и назовет излишне жестоким или циничным, то пусть сам встанет на его место. Хакершами рисковать он права не имел, собой или Жэкой он уже нарисковался, а направлять на опасные химические изыскание взрослых мужчин не хотел из стратегических соображений. Про детей он даже не вспомнил, сразу вычеркнув их из слагаемых этого дьявольского уравнения.

Под конец всех исследований, желе "ведьминого студня", лезвием топора нанесли на деревянное тело "дикого вана". Ван в этом месте запузырился синими пузырьками и незамедлительно страшно заорал "ментально". Но рунная защита отработала на ять и жертв от этого оглушающего крика не было. Однако поорав минут пятнадцать, ван умолк, а желе окончательно обесцветилось и исчезло, оставив после себя вязкий и гнилой кусок дерева на месте "прививки". Желе "лесного духа" не убило, а подействовало как сильнодействующая кислота. Влад заинтересовался и приказал побрызгать на вана кислотами из гномьих банок. Эффект от применения кислот был схожий, но на порядок слабее. Конунг понял, что отвлекся от основного процесса, и вернувшись к колодцу, приказал факелами, обкурить огнем рукоятку у кинжала. Хотя у колодезного жерла диаметр был всего два метра, народ махать руками рядом с ним откровенно боялся. Владу, чтобы достичь результата, пришлось приказать факелы привязать к копьям. Обдав огнем рукоять, селяне обрушили внутрь колодца одну из стен и насыпали еще сверху земли.

Влад встал перед непростой дилеммой — или посылать кого-нибудь за кинжалом, или брать его самому. Кольчужной перчатки ни у кого не было, за кузнечными щипцами надо было посылать, вдобавок это не решало проблему, поэтому он решил рискнуть без лишнего мельтешения.

Народ дружно отговаривал его от этого шага.

Конунг решился. Сорвав пару травинок и одну из них вставив себе в зубы, Влад прошел по насыпанной к кинжалу земле и сел перед ним на корточки, глядя чуть сверху вниз на его рукоять. Он достал из кошеля две золотые монеты, вставил между ними одну из травинок и осторожно дотронулся до навершия кинжала, в которое был вставлен желтый камень. Травинка осталась травинкой. Влад осторожно, но тщательно, огладил травинкой всю рукоять. Затем перешел к гарде и после того, как обследовал замысловатое защитное плетение гарды, приступил к ощупыванию двойного лезвия. Влад чувствовал себя сапером рядом с немецкой морской миной, которая может сработать от любого его неверного шага. Травинка заметно дрожала в его руке. Вдруг он увидел, как зеленый цвет травинки стремительно покрылся изморосью. Влад заорал, нечеловеческим усилием воли заставил сведенные судорогой испуга пальцы разжаться и отпрыгнул назад от кинжала, упав на спину. Народ вокруг заголосил от страха и опасений за жизнь смельчака-конунга.

Влад медленно поднялся, отчаянно чертыхаясь. Ситуация была, как говорится, "минус памперс".

— Дайте мне факел, трусы! — отдал приказ он, успокоив этим жестким тоном общественность. Получив его, Влад затем минут пять жарил на огне выступающую из песка верхнюю часть кинжала. Отбросив факел, он достал следующие две монетки, подобрал одну из травинок и снова прошелся по гарде кинжала. Влад не торопился. Он потел, пыхтел, водил травинкой туда-сюда по тридцать раз почем зря, но Влад точно знал, что лучше семь раз вспотеть, чем один раз стать студнем.

— Воткните еще один факел на краю! Сейчас буду брать за рукоять! Затем обработаю лезвия в огне! — громко озвучил свои действия конунг.

И, громко матерясь, Влад схватился за желтый камень. Выждав три секунды, держа кинжал за это утолщение, он предельно осторожно вытянул двойное лезвие из песка и затем очень медленно встал на ноги, держа кинжал на вытянутой руке. Влад медленно развернулся, сделал два шага и вышел из круга камней. Жестом левой руки он заставил воткнуть факел в землю в метрах трех от колодца. Затем он тщательно обработал огнем сдвоенное лезвие. Оба лезвия, сужаясь вниз, превращались в острейшие жала. Таких клинков Влад не видел даже в музеях. Он перехватил поудобнее за рукоять и внимательно изучал это демоническое творение неведомых кузнецов.

Если вдуматься, в руках у Влада сейчас находилось оружие пострашнее атомной бомбы. Ведь если его накачать энергией, применить баллистические боеприпасы и квадратно-гнездовой метод тотальной бомбардировки, думал он, ничего живого не останется. "Ведьмин студень" пойдет все дальше и дальше от травинки к травинке, от дерева к дереву, и все живое на земле в кратчайшее время превратится в прозрачную желеобразную массу. Это здесь, на свеженасыпанном холме, где не росло пока ни былинки, было относительно безопасно. Но само наличие такого оружия противоречило всякой логике — его существование было в принципе невозможным. Оно убивало все живое, оставляя после себя одну пустыню.

Оставалось последнее испытание. Действительно ли кинжал превращал все в желе, или "ведьмин студень" результат действия другого оружия или процессов.

Он приказал принести ему какое-нибудь мелкое животное.

Принесли белку в клетке.

Влад посмотрел на белку, белка посмотрела на Влада. В глазах у зверька страха не было, он просто не понимал, чего его сюда принесли, после того как вчера поймали в лесу. Влад внутренне отдал честь бесстрашному и симпатичному зверю.

Конунг страшно заматерился, и пообещал проверить кинжал на следующем, кто ему снова принесет какое-нибудь "правильное", по словам Влада, животное. Селяне страшно занервничали, восприняв угрозу всерьез, так как какие животные "правильные", а какие "неправильные" они не знали. Ингвар осторожно предложил привести пример "неправильного" животного, с ужасом ожидая что Влад сейчас назовет женщин. Женщин в деревне за людей не держали, а поэтому клятва на мече, по мнению селян, их мягко обходила в своем окончательном табу. Люди — это те кто способен держать оружие, остальные — это, в лучшем случае, члены их семей.

Влад, подумав, выдал вариант с мышами и крысами. Домашних животных он исключил. Про женщин, к облегчению Ингвара, даже не вспомнив.

Почти тысяча человек, спустя несколько минут, благодаря мальчишкам, разнесшим на бегу весть, стала усиленно думать, как поймать крысу или мышку, чтобы выполнить указ Великого конунга, держащего в своей длани "лезвие судьбы". Грызуны, почуяв неладное, как сквозь землю провалились. Их только что рубили лопатами на раскопках, на них роняли бревна на стройке, топтали копытами стада — и вот они как один исчезли. Просто мистика какая-то, думал каждый из селян, оглядывая местность в поисках хвостатых.

Пока селяне безуспешно искали мышей, Влад озадачился прикладным вопросом глобального плана. Действительно ли применение кинжала вызывало цепную реакцию и могло привести к опустошению этого мира от всего живого? По требованию Влада принесли десять стволов и уложили в одну линию. Влад воткнул лезвие в край первого ствола. Изморозь в пять секунд покрыла весь ствол и перекинулась на следующий. Но там, на втором бревне, дошла не дальше трети. Остальные две трети бревна остались целыми. Выждав время, Влад повторил опыт. На это раз даже первое бревно превратилось в студень не до конца. Третий опыт дал результат только в четверть ствола. Налицо было падение мощности. Желтый кристалл в рукояти заметно обесцветился. Влад поручил весь полученный "ведьмин студень" свалить в яму. Но студня оказалось так много, что пришлось рыть рядом с первой и вторую яму. К тому же студень обладал остаточной токсичностью — при соприкосновении с другим деревом, он заражал так же успешно, и на те же параметры, как от и воздействия кинжала. Налицо была магическая природа явления.

Влада подозвали к первой яме. Буквально на глазах, слитый в яму, весь "ведьминский студень" пошел паром и потихоньку истончился, в вихре оранжево-желтых песчинок внутри белесого тумана.

Пар улетучился и показалось дно ямы, на котором тускло мерцало лезвие дешевого ножа — все что осталось от неуклюжего старика. Получалось, по прикидкам Влада, "ведьмин студень" вне кинжала не мог существовать дольше определенного, относительно небольшого времени.

Скарви ждал ловцов мышей под горой, с тем, чтобы самому отнести их конунгу. Прождав час и поняв, что мышей не будет, а время уходит, догадываясь, что терпение великого конунга не безгранично, Скарви, взяв с собой десяток вооруженных людей, вломился в девичий барак. Он не был таким мямлей, как Ингвар, и точно знал, что должна быть принесена жертва, поэтому бывший сотник ополчения действовал решительно и инициативно. Там, в бараке, он принудил девочек к древнему ритуалу жребия, когда счастливица, вытащившая черный камень из мешка, отводилась в лес на жертву, став впоследствии прообразом снегурочки.

Внучки Скарви точно знали, что черный камень — самый холодный, поэтому родной кровью староста практически не рисковал. А в остальном процесс жребия был демократичен и обеспечивал равенство в возможностях.

Любые выборы, на демократической или олигархической основе, тайные или явные, жребием или голосом, когда несколько выбирают одного, единственного, в человеческой истории всегда оставляли самые вонючие царапины. Вождь всех народов был абсолютно прав в своем цинизме, в своей гениальной фразе о том, что выборы выигрывает не тот, за кого голосует, а тот, за кого считают. В таких случаях в ход идет все: и необъятный бюджет, и административный ресурс, и визжащие средства информации. Если выборы серьезны, на случай проигрыша планируется прямое восстание, называемое, в случае победы, "революцией чего-то-там повонючей или поярче".

Но самый главный принцип, который должны знать все — нужные камни для жребия — они холоднее прочих. И тянет от них могильным холодом.

Текущую победительницу, со связанными сзади руками, в белом полотняном сарафане по щиколотки, босиком, Скарви деятельно поволок на "гору конунга", держа косы избранницы намотанными на свой кулак. Там он предъявил жертву жребия своему конунгу. Жертва смотрела на конунга жалобным взглядом с поволокой, с небесно синим цветом глаз. Ей осталось только покориться и принять свою судьбу, как и многим девушкам до нее, выбравшим своей рукой холодный черный жребий.

Влад просчитал ситуацию. По-своему. Ему и в голову не могло прийти, что Скарви на испытание оружия притащит одну из селянок. Ведь староста дал клятву о том, что ни один человек не будет принесен в жертву. О том, что понятие "человек" для старосты не является синонимом "разумное существо гуманоидного типа", Владу еще только предстояло узнать. Он решил, что Мудрый Скарви решил с ним породниться.

— Ты зачем мне девку притащил, Скарви? Внучка, что ли, твоя? И не жалко? У меня жены, сам видишь, обнаглевшие и борзые, сожрут просто еще одну невесту. И девочку жалко — молодая да симпатичная, но уж больно спокойная.

Скарви и все окружающие, тихо впали в ступор. То, что жены конунга едят людей, преимущественно молодых девушек, для многих было ожидаемым, но неприятным открытием. Вон и эльфийка довольно осклабилась, показав острые зубки, видно, предвкушает трапезу.

Эльнуриэль, в отличие от Влада, сразу догадалась, зачем Скарви притащил на гору эту девчонку. Этот театр сюрреализма она решила прикрыть, пока Влад не отдал какой-нибудь приказ, который воспримут как сигнал к жертве.

— Мудрый Скарви, Великий конунг не хочет приносить жертвы. Он просто хочет опробовать остроту клинка. Для этого ему нужна всего лишь мелкая, ненужная животинка. Принесите лягушку, если не можете поймать даже мышь.

Скарви понял, почему он ненавидит эльфов. Особенно женщин-эльфов. Только те могли всего парой фраз дать понять что ты тупое, неуклюжее, деревенское дерьмо. Однако староста переобулся на лету, уходя от позорного признания. Скарви не даром звали Мудрым.

— Ищут зверей, ищут. Я вот привел конунгу в услужение, на подмогу в делах бытовых. Или еще каких. Сами посмотрите — никто конунгу землю со спины не стряхнул, до сих пор грязный, как сви… очень грязной спиной бегает! — Скарви осторожно разматывал со своей руки косу несостоявшейся жертвы.

Влад наморщил лоб, пытаясь понять ситуацию. В его наборе понятий не укладывался образ старосты, самолично приводящего на заклание молодых девушек из своего села. Даже для его жизненного опыта это было чересчур.

Но его внимание, к счастью для старосты, отвлек мальчишка, принесший мышку-полевку, завернутую в тряпицу. Несчастную мышь, с помощью подручной амуниции, буквально распяли на притоптанной земле. Влад торжественно занес кинжал и под глубокие охи внимательно наблюдающей толпы легонько кольнул ее лезвиями. Мышка превратилась в желе за несколько секунд.

Требовалась еще одна, третья проверка. Поэтому следующий был дикий ван. Его положили на плоский булыжник, откинули сверху часть кольчуги, и Влад без особых выкрутасов просто пырнул его, задержав кинжал в деревянном теле. Ван задрожал всем телом, начал шелушиться, а затем тоже обратился в желе, но уже грязно-черно-синего оттенка. "Ведьмин студень" закапал на землю, просачиваясь сквозь звенья оседающей на глазах кольчуги.

Кинжал, уже ярко мерцая желтым камнем в оправе, наглядно доказал, что действительно является "лезвием судьбы", с легкостью прерывающим судьбы кого угодно, от мелкой мышки до могучего лесного бога.

Влад резко обернулся на вскрик Эльнуриэль. Та держала за серебряную цепочку надетый у нее шее сильмарилл. Эльфийский камень теперь мерцал голубоватым светом с темно-синими крапинками. Принцесса послужила приемником части энергии маны, когда Влад убил своим кинжалом "дикого вана" и сильмарилл вобрал ее в себя. Цвет магии людей был красным, магии эльфов — зеленым, а вот у магии ванов глубокий голубой. Эльнуриэль наблюдала воочию этот цвет магии впервые, хотя и читала о нем в героических романах времен Вторжения в монастырской библиотеке. Темно-синие крапинки наверняка были энергией от черного камня, который по чуть-чуть, но постоянно воздействовал на все его окружающее пространство, работая своеобразным ветряком на межмировых и звездных ветрах.

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

За всеми делами и непрерывной беготней на селе незаметно наступил вечер. Влад захватил всех своих хакерш, даже выспавшихся к тому времени Марго и Светлану, и направился к навесам. Там ему вскользь сообщили, что число жертв в этот день выросло до семи человек. В лесу одну неуклюжую бабку укусила змея, а вторую бабушку прибило упавшим срубленным деревом. Влад их лично не знал, поэтому отделался дежурной фразой "на все воля Маниту" и попросил ужин.

Народ же воспринял фразу буквально — семь смертей взял себе Маниту за "лезвие судьбы", и на то была его воля. Владу уже буквально смотрели в рот, а его индейские присказки теперь мгновенно рассказывались и пересказывались всем вокруг.

Во время ужина для селян пришло время культурного шока. На этот раз все остолбенело смотрели на хакерш. Влад давно уже ел с ножа, или порой вообще руками, нисколько не заботясь о своем внешнем имидже во время еды. Мужчина одичал и ничем не отличался от своего текущего сельского окружения, которое таким образом и кушало всегда, единственно, что он не чавкал и ел с закрытым ртом. Как говорится, с кем поведешься. Однако девушки-хакерши, пусть и не были девушками "из высшего общества", почти в полном составе обратившемся, правда, в радиоактивный пепел, когда накрыло Лондон, однако были городскими девушками, а город их был как-никак когда-то культурной столицей некогда великого государства, даже, можно сказать, империи.

И вот они, с имперским шиком, взяли в правую нож, а в левую вилку, и отдали дань вкусному мясу на каменной посуде.

Средневековье, особенно раннее, в котором навсегда застряло это сельское общество, такой вещи, как вилка — не знало вообще. Однако знало, что вилы — страшное оружие озверевшего крестьянства. А то как же: один удар — и три-четыре дырки. Мясо же, по тогдашним правилам хорошего тона, можно было есть только руками, держа его в немытых когтях, или с помощью оружия, ножа или вертела — таков был менталитет обычного селянина. Даже утонченные эльфы ели ломтики мяса с помощью шпилек или миниатюрных шпажек.

Народ перестал есть и сгрудился вокруг хакерш, обсуждая невиданное и изящное оружие. Девушки растерялись.

Влад пришел на помощь своим подчиненным.

— Вилки? Вы вилок не видели? Это наши с Евгением жены взяли в командном бою против демонов. С тех пор вот, владеют. Только оружие демонов работает против демонов…

С этими словами Влад достал из наплечной сумки, в которую сложил все носимое ценное имущество из разодранной и опаленной куртки, свою собственную, уже почти забытую вилку.

Так как Влад числился в движении питерского сопротивления боевиком, хоть и был на самом деле в самом низу иерархии секретных ячеек на позиции "сбегай принеси! Что ты принес?! Отнеси обратно! Сделай так, чтоб я тебя три часа искал и не нашел!", даже вилка у него в руках была смертельным оружием. Ну прям как у монаха Шаолинь. Единственно, что вилка была его собственной, абы с какой, без долгих тренировок, Влад управиться бы не сумел.

Он с хэканьем продемонстрировал собственное мастерство владения оружием "последнего шанса", метнув его на насобаченные долгими тренировками и килограммами погнутых вилок два метра. Вилка по кончики лезвий вошла в столб, поддерживающий навес.

Так отбалансированные вилки вошли в обеденный обиход и положили начало красивейшей дартс-традиции, превратившейся затем в зрелищные турниры по мастерству швыряния вилок. И спецоружия спецподразделений, естественно.

Влад не был кем-то особенным, у каждого в питерском сопротивлении была своя фишка за голенищем или за отворотом блузки. У кого заточенная ручка расчески, у другого острый край монетки. Жэка вообще в качестве такого оружия имел гвоздь. Этакий "шиферный" гвоздь-сотка с круглой выпуклой накладной шляпкой. Кто-то скажет, что такой невысокий размер не подходит под профиль волны шифера и таких гвоздей промышленность не выпускает, но зато такой гвоздь идеально носится в манжете куртки или во внешнем карандашном кармане сумки, а уж до мозга достает запросто. Таких гвоздей у Жэки было несколько, они сами были еще царскими, кованными, с квадратным сечением. Жэка вообще любил во всем уникальные в антикварном плане вещи. Один "эсэсовский" кинжал чего стоил. Когда Жэка брал по такому гвоздю в каждую руку, то он буквально превращался в компьютерного персонажа из одной стратежки, "зеалота" из "Старкрафта", вооруженного нечто подобным. Полное сходство дополняло произнесение загадочной фразы "Эн таро Адун!", например, озвученная, когда Жэка, однажды, как-то прибил гвоздем в глаз одного оккупанта, вбив этим тогда в безмолвный ступор и старшего напарника.

В общем, у каждого в группе были свои тараканы в башке. У одного "Маниту", у другого вообще выдуманная раса сверхсуществ.

Ужин прошел плодотворно, но Влад, вместо того чтоб почивать на мягких тюфяках, в экспроприированной у Эльнуриэль палатке, взял с собой Ингвара, шесть человек, и того самого старика, который вспомнил о закопанном колодце. Они вместе двинулись на место падения летающего кладбища. Там Влад попросил старика указать примерное место закопанного колодца. Придя на место, долго гадать, где был тот самый колодец, не пришлось. Они увидели огромную, совсем недавно выкопанную, десятиметровую яму. Брошенный вниз факел осветил черную землю — тот, кто раскапывал колодец, прокопал упавший остров насквозь и докопался до грунта, который здесь был до появления острова. Так как всеми раскопками однозначно руководил Скарви, то сомнений в том, кто здесь копал не было — это были люди из дома Скарви, Беорлинги.

Влад сразу решил рвать все непонятки. Неужели Скарви хотел себе забрать кинжал? Но тогда он мог и не говорить о нем. Или Скарви опередил своим рассказом возможные воспоминания Валли и Фьелда?

— Ингвар. Десять человек к моей палатке. Затем вызовите Скарви. Одного. У меня с ним будет разговор о лояльности… Если что, старший после меня Евгений. Понял?

Добравшись до палатки, Влад первым дело проверил пистолет, снял его с предохранителя и вложил в кобуру, которую застегивать не стал. Закатав рукав просторной красной рубахи, он на предплечье левой руки надел себе свой взведенный пружинный арбалет, раскатав после рукава. Пару ножей рассовал по голенищам сапог. "Лезвие судьбы" он положил на камень, который служил вторым столиком. Лезвием к возможному собеседнику. В общем, подготовился к разговору как сумел.

Послышались звуки сапог, и через мгновение под полог заглянул Ингвар.

— Скарви здесь. Впускать с охраной?

— Зачем? Пускай как пришел так и входит, у меня от Скарви секретов нет. — Влад намеренно сказал эту фразу громко, чтобы ее точно услышали за пределами палатки.

Скарви вошел. Влад привстал, показал жестом Скарви на топчан напротив и предложил присесть. Влад начал речь.

— Скарви. Мудрый Скарви. Я не сторонник долгих разговоров. Я видел яму, которую вырыли люди твоего дома на месте старого колодца. Ты искал этот кинжал? — и Влад кивнул на "лезвие судьбы", лежащие на камне. — Ты мне сказал, что колодцев всего десять, а их было одиннадцать.

Скарви осунулся. Помолчав, староста разорвал паузу глухим голосом.

— Мой отец погиб в ту ночь, когда пропал кинжал. Я не знаю что произошло. По деревне прошел слух, что странник, остановившийся у нас в доме, владеет магическим оружием. Валли случайно увидел его, а ведьма которая у нас была, Дикстринкс, опознала по его рассказу, как одно из "лезвий судьбы". Я помню, тот странник, он все поднимал у нас в доме речи о немедленном восстании. В ту ночь пропало четверо из моей семьи и тот странник. Кинжал тоже исчез. Дед приказал завалить колодец на следующий день. В деревне ходили слухи, но никто не посмел обвинить старосту в убийстве гостя. Дед к тому же распустил слух, что все они ушли к западным горам, уговаривать подгорных танов поддержать восстание.

Скарви перевел дух, отпил из каменного кубка, куда Влад налил вина, утер тыльной стороной ладони рот и продолжил.

— Когда я отдал приказ о раскопках колодца, я хотел извлечь тела своих родичей и достойно похоронить прах своего отца. Но мы ничего не нашли. Только болотная земля. Когда же правнук Валли, вот пронырливая семейка, обнаружил заколдованный колодец, на дне, среди монет, был нож моего отца. Он и сейчас там. Никто не рискнет ничего взять из того проклятого колодца. Только ты, конунг, можешь так делать, только у тебя хватит смелости, играть в салочки со смертью. Страшной смертью, после которой не остается даже тела. А если нет тела, нет и обряда, а без обряда не возьмут в Вальха… Хотя… — тут Скарви задумался, и затем спросил у Влада,

— А если похоронить нож отца по обычаям твоих предков, конунг, по обряду Маниту, то мой отец окажется на полях вечной охоты?

Влад растерялся. Он не ожидал что его индейские присказки окажут такую обратную связь. Когда он говорил Скарви, от том чтоб тот задумался, в каких богов верить, то просто хотел умерить почитание кровавых богов, но самое главное, чего добивался, так это ликвидации института человеческих жертвоприношений, принятых в данном регионе.

— На все воля Маниту. Мудрого и милосердного, — выдавил из себя растерявшийся зачинщик новой религии.

Скарви почтительно повторил фразу. Повисло молчание. Влад видел, что старик искренне был сначала расстроен, а теперь вроде как и обрадован, возможностью упокоить по новому ритуалу прах своего отца. Однако они собрались здесь совсем по другому поводу. Требовалось укреплять лояльность.

— Мне кажется, Скарви, ты хотел этот кинжал. Сиди-сиди, не дергайся. Какой мужчина откажется от такого оружия? А ты Мудрый Скарви, воин. И не просто воин, а Воин убивший дракона. Ты моя правая рука. И своей правой руке я доверяю хранить этот кинжал. Забирай его Скарви. Это мой подарок тебе, за твою верную службу.

Сказать что Скарви опешил, это ничего не сказать. Он просто разевал рот. Открывал и снова закрывал его, не произнося ни звука.

— Однако, моя правая рука, ты должен знать. Я должен тебя предупредить. Коснешься лезвия, случайно или забывшись — умрешь страшной смертью. В бою — первая стрела врага будет в тебя, не сомневайся. Красивая шпионка с ядом в перстне тоже первая будет искать с тобой уединения. Никому ты больше не сможешь верить на этой земле, даже самым верным, ибо каждый будет стремиться завладеть моим подарком. И мысли твои будут чернее туч, глядя на алчные лица людей. Дарю. Владей.

Скарви вслушивался в эти слова, как в посмертное проклятие. Сердце его екнуло в предчувствии страшной беды и жуткой своей судьбины. Воображение старосты мигом нарисовало ему аляповатую картину, где мудрый Скарви валяется поперек кровати, на разметанных простынях, с перерезанным горлом, зарезанный как свинья, а изящная женская фигура с диким ведьминским смехом вылетает из дома на метле, унося в руках волшебный кинжал.

— Но как ты можешь подарить его, Великий Конунг? Как? Это же "Лезвие Судьбы"! — хрипело вмиг пересохшее горло старосты.

— Только тот, кто умеет терять, только тот может надеяться хоть что-то найти. Ты чист душой, силен духом, и поэтому кинжал не выпьет твою душу, — ответствовал ему готовой цитатой начитанный Влад.

Совершенно очумевший Скарви замотал головой. Затем повторил вполголоса.

"Только тот, кто умеет терять, может надеяться хоть что-то найти". Он переспросил.

— Это сказал Маниту?

— Ответ в твоем сердце, мудрый Скарви. Пей мудрость мира маленькими глоточками. — Влад сказанул так, что даже самому понравилось. Пара банальностей, а эк красиво завернул.

Скарви ухитрился в не слишком просторной палатке бухнуться на колени перед конунгом.

— Я не могу принять этот подарок, вождь. Только ты достоин носить этот клинок. Зло в нем слишком тяжело для моих рук. Прими мой отказ. Я недостоин. Моя душа не сильна.

Разговор у Влада пошел в несколько непредсказуемом варианте. До этого разговора он планировал ликвидировать старосту, как только тот протянет руки к кинжалу. Лучшего времени для этого было не придумать. Деревня наверняка бы восприняла без фатальных последствий смерть старосты, который постоянно был себе на уме. Однако одна наработка у Влада была.

— Встань, Скарви! Ты прошел испытание! — Влад пошел по необкатанному резервному плану. — Завтра, пред всеми, я посвящу тебя в рыцари! Ты достоин этого, раз отказался от искушения.

— Я стану рыцарем? — у Скарви округлись глаза. — У меня будет золотое кольцо, золотые шпоры и герб?

Влад понял, что кое-что упустил. Он-то в наитии рассчитывал опустить меч на плечи и потом сказать бессмертное голливудское: "Встань, сэр рыцарь Скарви!", а оказалось, что тут еще ювелир нужен и работа дизайнера.

— Значит так, у меня на родине процедура проще. Обходятся словами и ударом в челюсть.

— ???

— Ну, говорят, "помни клятву рыцаря, а это чтобы помнил" — и с размаху бьют в челюсть кольчужной перчаткой, — пояснил Влад. По виду Скарви можно было сказать, что он впечатлен брутальностью посвящения в рыцари. Староста даже непроизвольно потрогал рукой подбородок.

— Но тут надо подойти к делу ответственно. Ты давай подготовь все предметы, кольца, шпоры и прочее. Затем обсудим процедуру. Ты еще поляну накрыть должен.

— Накрыть поляну? — удивился Скарви. — Чем? Сукном?

— После посвящения в рыцари люди пьют, танцуют и веселятся. Поляна — это столы. Процедура посвящения может быть различной в разных местах, но пьянка после — одинакова у всех. Так?

— Так, — согласился Скарви.

— Так-так. Но праздник, пока дома не стоят, в свою очередь устраивать не след. У людей должна быть крыша над головой. Значит, как отстроимся, так и отпразднуем. Согласен?

Влад умел разговором довести людей до полного опустошения. Это редкое умение, характеризующее прирожденного лидера. Последнее время он только и практиковался в этом искусстве, восстанавливая его после годового перерыва на оккупацию. Староста, выжатый, как мочалка, пошел к своей ночевке на ватных ногах. Он сел у костра и уставился в огонь. Дома-времянки были построены только для детей и раненых, остальные пока обходились ночевкой на открытом месте.

Ночь была прекрасна, дул легкий теплый ветерок, цикады то и дело начинали петь в кустарнике свои трескучие песни. Молодая луна благосклонно серебрила развалины старинного города в благородный металл. Скарви глубоко задумался.

К нему подбежал внучок, Дарри, и сунул своему деду каменную плошку с горячим напитком из трав.

— Деда, о чем ты с конунгом говорил?

— Великий конунг решил посвятить меня в рыцари, Дарри.

— Лыцали?!

— Ры-ца-ри. Буду как прибрежный барон. Но конунг еще рассказывал мне о своем боге — Маниту, — доверительно поделился с любимым внуком Скарви.

— Дед! Расскажи! Я парням перескажу, все меня слушать будут, прямо как тебя старшие! — внук тоже очень хотел стать уважаемой личностью, причем как можно быстрее.

— Ты мал еще, Дарри. Не поймешь мудрость Маниту.

— Ну, дед!! — тихонько заканючил Дарри. — Дедушка! Пожалуйста!

— Ладно, поделюсь, — смилостивился Скарви. — Вот мой нож, гномий, с изумрудом, я взял его в бою. Представь, что я тебе дарю его. Представил? Держи вот, но из ножен не вынимай.

— Ага, — мечтательно согласился внук, которому личный нож был еще не положен. Он жадно схватил предложенный клинок в ножнах обеими руками.

— Запоминай. Только тот, кто умеет терять, может надеяться что-то найти! Запомнил? Поэтому я могу подарить тебе этот нож, понял? Ты для меня важнее ножа, ясно? И еще — все ответы на вопросы уже в твоем сердце, а мудрость мира нужно пить маленькими глоточками. Все понял?

Внук задумался. Ничего ему не было ясно, и ничего он не понял. Нож очень хотелось. Но деда расстраивать он не хотел.

— Ага, понял, — тем не менее четко и уверенно произнес Дарри. Он все-таки был не пальцем деланный, а внук самого Скарви Мудрого.

Скарви важно кивнул. На его глазах подрастала надежная смена.

— Хорошо. Молодец. А теперь отдай нож.

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Влад проснулся в хорошем настроении. Он улыбнулся, потянулся, но тут же его сердце екнуло — кинжала на камне не было. Влад рывком вскочил. Затем вспомнил, как он сам прикопал перед сном этот чертов кинжал и сверху завалил этим самым булыжником. А то, забывшись, протянешь не туда руку, нашаривая кувшин с водой — и капец. Марго, кстати, которая в знак солидарности со Светой объявила Владу сексуальный бойкот, не пришла этой ночью. А может, и обиделась на Влада, так как тот вчера прилюдно и определенно не отказался от "внучки" Скарви, оставив ситуацию с ней на ребре. Однако конунгу на все эти женские метания и переживания было наплевать. Главное, что Ингвар обеспечил с утра вкусный завтрак и свежую одежду, так что ему было не до переживаний слабого, но прекрасного пола. Вот такие вот они толстокожие, эти мужчины. Ценят не эмоции, запахи и переживания, а вкусную еду, чистую одежду и нормальное бухло.

После утреннего моциона Влад начал второе производственное совещание. Марго и Светы на нем не было, поэтому им пришлось послать отдельное приглашение. Приглашение понесло четверо мужиков покрепче, с приказом "руки-ноги и сюда". Однако обошлось без эксцессов. Обе мадам явились и с неприступным видом уселись на свежесделанные табуретки, гордо задрав подбородки. Наталья сегодня была более живой, рядом с ней сидел Жэка и держал, поглаживая, ее за руку. Катя, Нюка и Галина просто галдели, как три сороки. Шестеро прорабов сидели вместе, молчали и, не посматривая по сторонам, просто смотрели конунгу в рот. Им предстояло на местах рассказать своим людям о новых приказах и новых откровениях Маниту. Те фразы, которые вчера Влад сказал Скарви, уже ходили по селу, обрастая новыми оборотами.

— Значит так, как у нас обстоит дело с порохом? — задал первый вопрос Влад.

Настя развела руками. Она вчера занималась опытами с "ведьминым студнем", по личному указанию конунга. О чем и сообщила собравшимся. Владу вновь пришлось выкручиваться на ходу, чтобы скрыть свою некомпетентность.

— Да, да, я помню. — Стал изобретать на ходу Влад, — при выпаривании "ведьминого студня" там были желтые крупинки осадка? Вот его и надо добавить в порох. Все же остальные ингредиенты теперь есть? Марго, Наталья?

Они посмотрели друг на друга. Влад против двух спевшихся хакерш.

— Что вы на меня смотрите, как Ленин на буржуазию? Злой дядя Влад? Злой! А иначе нам из этой жопы никогда не вылезти. Каждый из вас должен ответить на два вопроса в своей жизни — "Кто ты?" и "Что тебе надо?". Ответьте честно и давайте работайте. В коллективе. Селитра нам нужна. Нужна важнее всего. Подумаешь, запах. Хотите, я себе говном волосы измажу? Мне не страшно. Если это нас вернет домой — я готов в этом дерьме искупаться. Что вы как цыпочки желторотые? Вы жены конунгов! Работать надо. Пороха отбиться, если что, у нас пока нет! А будете филонить — придут эльфы и всем снимут скальпы и уши отрежут. — Влад изобретательно соединил опыт зеленых беретов во Вьетнаме и более древнюю историю истребления индейцев.

— Эльфы не снимают скальпы и не режут уши! — возмутилась за своих сородичей принцесса.

— Девочка моя, спецназ везде одинаков. Каждый охотник держит трофеи с тел жертв. Кто-то эпическое фото, а кое-кто, от неолита и до сих пор, и уши режет, и другие органы. Потом хвастается. Из какой кожи сделаны перчатки у королевской гвардии? Не знаешь? А мне рассказали. Ты тоже порасспрашивай, так, для общего развития.

— Вернемся к пороху. — Влад вернулся на любимую колею. — Берите дедушек и бабушек, и вот за той грядой, — он махнул рукой на каменные развалины первой стены древнего города. — Делайте лабораторию. Сами чтоб находились здесь. Пусть они там химичат, а вы здесь будете спокойно командовать процессом.

Наталья, к которой почти вернулась былая резвость, вклинилась в речь высокого конунга.

— Но ведь это старичье все поломает, изгадит все реактивы, а возиться будет раз в десять дольше!

— А если у меня поломаются хакеры, что я по-твоему должен буду тут делать? Пулю себе в лоб пустить? Бабушек мы еще натаскаем, сильмарилл почти заряжен, но где я возьму в этом мире еще понимающих процесс магии хакеров? Ни я, ни Жэка, мы даже лягуху наколдовать не можем. А ты уже деревни с одного края леса на другой, хочешь телепортируешь, хочешь по воздуху носишь. Жэка, тебе персонально — уваживай свою… жену как хочешь, но чтоб была радостная, как раньше. Чтоб козочкой скакала. А то этот пессимизм ей не к лицу.

— Волки! Волки! — вбежал в поле зрения конунга с истошным воплем мальчишка. Этот был тот самый проныра, потомок старого Валли, который и обнаружил вчера кинжал. — Стая волков подбирается к нашим коровам!

Влад мгновенно прервал производственное совещание. Оставив хакерш, он с воинами устремился к мосткам. Пробегая мимо своей палатки, забежал в нее, снял со столба висящий на ремне автомат. Кинжал он решил не брать. Волки же, не монстры какие. На выходе из палатки, он заметил Орфейга который увязался следом и ждал теперь конунга подле полога. У того из оружия был только нож. Влад чуть задержался в палатке, схватил свой арбалет, два колчана со стрелами и отдал их Орфейгу.

Подбежав к мосткам, они увидели, что по ним пройти на тот берег невозможно. На их полуостров, поминутно срываясь в воду, неслось по мосткам обезумевшее от страха стадо животных. Влад огляделся, собралось около сорока вооруженных кто чем мужчин. Конунг отдал приказ карабкаться на каменистый холм слева, который раньше был крепостной стеной разрушенного города. Отряду пришлось, тяжело пыхтя и постоянно съезжая обратно на щебне, перевалить через мегалитические остатки, затем пробежаться среди зарослей, в промежутке между развалинами первой и второй стены. Пройти напрямик по гребню не получилось, так как остатки башен высились небольшими горами над склонами. Вновь забравшись на гребень холма, отряд быстрого реагирования увидел место выпаса. Животные разделились на два стада, одно, самое большое, сейчас закупорило мостки, второе отбежало к речке. Все пастухи, щелкая бичами и вращая пращи, держали тонкую линию обороны от огромных волков, которые пытались прорваться к стаду. Но хуже всего дело обстояло с той частью стада, которое оказалось прижатым к реке. Там остался один пастушонок. На глазах у Влада один из волков нагнал убегающего в воду парня, прыгнул на горло и загрыз его. Остальные волки, почуяв кровь, начали задирать коров одну за другой. Влад опустился на колено и открыл прицельный огонь одиночными по огромным волкам. Его дружина, выстроенная рядом опытным Скарви, дала слитный залп из луков и арбалетов. Упал только один волк. Ни пули, ни стрелы их не брали.

— На нож волков! — Заорал Влад, распаленный беготней и раздосадованный бесполезностью оружия. В запале он совсем забыл, что его основное оружие для ближней схватки это меч. Но все поняли конунга. Повыхватывав из ножен мечи, отряд с дружным ревом сбежал со склона холма. Огромные волки, вместо того, чтобы убежать, рванули наперерез. Через несколько секунд люди и звери сшиблись в беспощадной схватке.

Против Влада выскочил огромный зверюга и, раззявив огненно-красную пасть, прыгнул ему на горло. Влад увернулся от прыгнувшего волка влево, случайно мечом распоров ему шкуру на правой лапе. Рубиться на мечах конунг совершенно не умел.

— Отсекайте им лапы! Это оборотни! — раздался клич Скарви. — Затем рубите головы!

Мудрый Скарви знал, что втыкать стрелы и колоть оборотней бесполезно. С ними можно было справиться только отсекая конечности.

Влад потерял равновесие и упал на левую руку, но тут же развернулся и выставил перед собой меч на вытянутой правой руке. Однако его противник был уже мертв. Орфейг всадил ему в упор стрелу и теперь перезаряжал арбалет. Ингвар что-то предупреждающе закричал над ухом у Влада, и тот ушел в перекат по траве, перенося плоскость меча на другую сторону. Мощный удар выбил у него меч из рук, это очередной волк прыгнул на конунга. Лежа на спине, обезоруженный Влад вырвал из кобуры "стечкин" и начал стрелять в косматую голову, прижавшегося к земле перед следующим броском волка. Пули просто разворотили череп хищнику и тот завалился набок так и не прыгнув.

Тренькнула тетива арбалета, это Орфейг пристрелил еще одного волка. Его стрелы убивали волков вопреки распространенному мнению о том, что стрелы не могут причинить вреда оборотню. Поле боя было усеяно отрубленными волчьими конечностями. Хоть и владели своими мечами воины из деревни кузнецов не так умело, как эльфы, но их фехтовальная техника не оставляла животным ни единого шанса. В схватке каждого меченосца прикрывал другой, а их обоих страховал лучник или арбалетчик. Какой кузнец выкует хороший меч, если он не умеет фехтовать, не знает, как держать меч, не чувствует баланс клинка? Потерь у отряда не было. Были лишь раненые. Остатки стаи волков улепетывали к лесу. На поле остались лежать их трупы, у которых отрубили головы. Селяне потеряли в этом поединке с волками несколько десятков коров и коз и одного пастушонка.

Обнадеженный смертельной мощностью своего оружия Орфейг вскинул перезаряженный арбалет и выстрелил вослед почти скрывшейся между деревьями волчьей стаи. К полному изумлению дружинников стрела, выделывая невообразимые пируэты в воздухе, больше свойственные противокорабельной ракете, пролетев метров четыреста, вошла в холку улепетывающего волка, убив того наповал. Стая напоследок взвыла и исчезла в лесу меж деревьями.

На глазах у Влада трупы волков стали превращаться, обсыпаясь шерстью, в трупы голых людей, мужчин и женщин. Отсеченные лапы оборачивались отрубленными руками и ногами.

— Оборотни! — сплюнул Скарви. — Теперь покоя нам от них не будет. Не успокоятся, пока весь скот не задерут. Ни стрелы, ни мечи, ни копья им не смертельны. Только если отрубать.

Влад подошел к трупу рыжеволосого мужчины и вырвал у него из тела убившую его стрелу. Стрела была явно самодельной, с серебряным наконечником. После наконечника, на довольно кривом древке, был вделан треугольный кусок пластика, кажется, сделанный из коробочек для дисков. Сам внешний вид стрелы, благодаря такому аэродинамическому навеску, теперь напоминал крылатую ракету. Влад вспомнил, что перед уходом на север в разведку дал Марго задание наделать стрел для арбалетов, а наконечники склепать из самородков. И в руках он сейчас держал результат усилий хакерской артели приложенных в сфере высоких военных технологий. Оставалось лишь надеется, что программы они пишут лучше, чем работают руками.

— Что будет с теми, кого покусали? — задал вопрос конунг.

— Если Кольгримма не заговорит раны, или умрут, или в ближайшее полнолуние станут оборотнями, — ответил один из дружинников, перевязывая раны второго, который хмуро морщился, глядя на опасную своим заражением рану.

— Значит так. Трое следопытов проследят путь, укажут направление. Я гляжу, местные, как тот хитрый ван, тут вообще следов не путают, когда куда-то убегают. У этих тварей должно быть в лесу поселение. Должны же они как-то жить, когда они в человечьем обличье. И мы их сегодня навестим. С ответным визитом вежливости.

— Это очень опасно! Там могут быть волколаки! С ними боятся связываться даже эльфы! Из этого похода в лес может никто не вернуться, такое бывало, — заявил авторитетно Скарви.

— А кто сказал, что мы пойдем пешком? Дальше: волколаки, это кто? Еще одна разновидность? Разве оборотни и волколаки не одно и то же? — удивился Влад.

— Оборотни — это люди, которые превращаются в волков. А волколаки — волки, которые могут перекинуться в людей, когда им надо.

— Ну прямо не звери, а терминаторы какие-то. Ничего, найдем и на них окорот. Возвращаемся! — поставил точку в дискуссии Влад.

Вернувшись на свой полуостров, Влад деятельно стал раздавать распоряжения.

Первыми он вызвал своих ведьм.

— Кольгримма, раненых осмотреть и залечить. Затем животинку осмотри. Во избежание, а то Маниту его знает, вдруг бешенством заразились.

— Наталья, Эльнуриэль, у меня есть для вас живая и интересная работа. Нужно снова поднять в воздух летающий остров. Основу для острова возьмите и разметьте у разрушенной башни, рядом с мостками. Там все равно нужен путь, мостки, как вы видите, могут быть забиты при аврале.

— Угги, Биркир — на вас транспортировка жерновов от старой рубки, а также установка столбов периметра нового летающего острова. Сделайте рубку в шесть венцов, там, где хакерши…то есть ведьмы укажут. Дополнительно еще леса натаскайте и вбейте несколько столбов, для канатов. Черный камень тоже в рубку закатите.

— Скарви, на тебе кузнецы. Надо выбрать умелых, пусть выкуют тысячу наконечников из серебра. Серебро взять из моей казны. Не успеют выковать столько, пусть куют сколько получится. Но в первую очередь, тридцать серебряных лезвий для мечей, нет, кинжалов. Пусть старики и старухи крепят наконечники и лезвия. Тридцать наконечников для копий, тоже из серебра. Понял? Выполняй.

— Ингвар! Подбери тридцать человек, одинаково владеющих луком или арбалетом, и мечом.

— Бегом! Скарви! Стой, раз-два! Самого умелого кузнеца ко мне, в первую очередь.

Дела закрутились. Население в полном смысле слова все бросило и начало готовиться к операции возмездия. Разводился огонь в тиглях, плавилось серебро, рубились столбы. Люди буквально бегом исполняли приказания конунга. Так как село было со специализацией в кузнечном деле, то почти все мужчины встали к тиглям, запущенным буквально под открытым небом. Бревна и жернова на холм таскали появившиеся словно из-под земли, по ощущениям Влада, женщины этого села.

К Владу через несколько минут подошел присланный кузнец. Влад сидел у себя в палатке и "чесночницей" из кружочков серебра выдавливал пули для своей пневматической винтовки. Он думал поначалу снарядить рожок для калаша серебряными пулями вместо свинцовых, но просто поленился и пошел простым путем с альтернативным оружием. Кинжал он откопал и вновь положил на камень-стол.

— Атли, значит. "Грубый". Хорошо пошутил твой отец, когда давал тебе имя. Дело есть по тебе, лучший кузнец. А скуй-ка мне кобуру, ножны для волшебного кинжала. Из металла. Железа. Лучше сплава с серебром. Смотри, чтобы каждое лезвие лежало в своем желобке, и чтобы сверху фиксатор был. И вот что. Сделай сначала простую вещь, грубую модель, чтоб мог сегодня уже в него кинжал вложить. Мне очень нужно сегодня. Сегодня бой. А потом уже покрасивше откуешь. Маниту тебе в помощь. С оплатой не обижу, слово мое железно.

Кузнец молча поклонился и ушел исполнять приказ конунга. Его о чем-то окликнул Ингвар, но кузнец даже не обратил внимания на оклик, уйдя весь в себя. Еще бы! Ему поручили сделать ножны для "лезвия судьбы"! Сделать работу, за которую возьмется даже не каждый бог. Имя Атли, сына Грурнира, теперь будет знать каждый. Но сначала нужно быстро сделать "грубую модель", а потом уже выковать настоящие ножны. Значит, скальды дважды скажут его имя! Ведь будет бой, а сагах нельзя сказать предысторией, "он сделал потом другие ножны". Атли будет дважды упомянут. "Железно", как любит говорить их конунг. А руку кузнеца будет направлять сам Маниту! Так сказал конунг!

Звон стоял над селом. Тонко били маленькие молоточки, бухали по наковальням молоты, шипело расплавленное серебро. В это техническое стаккато отдельной музыкальной партией вплетались визг двуручных пил и сухой треск топоров. Ахнул за каменной грядой, как удар в гигантские там-тамы, очередной успешный эксперимент по изобретению взрывчатки. И это был не просто шум, грохот и лязг. Это была мелодия. Мелодия технического прогресса. Прогресса, который в этом мире, совсем скоро, если и не превзойдет торжество достижений магии, но заставит серьезно с собой считаться.

К пяти часам дня все было готово. Селяне показали высокий класс и оперативность, оборудовав поверхность будущего летающего крейсера арбалетами и рубкой со штурвалами-жерновами. Разметку под летающий остров на этот раз ограничили радиусом в тридцать метров. Экипаж летающего крейсера составил сорок человек. В него вошли Наталья, Эльнуриэль, рулевые, Ингвар и тридцать один человек штурмовой команды. Влад еще затащил на борт Скарви. Если вдруг что пойдет не так, оставшемуся здесь за старшего Жэке Скарви будет как кость в горле.

Все село столпилось вокруг собирающейся в ответный набег дружины конунга. Подтягивались кольчуги, проверялась острота мечей, качество сборки копий и стрел с серебряным острием.

Влад посчитал себя обязанным сказать какую-нибудь эпическую речь.

— Мы идем мстить! Враг нигде не найдет покоя! Дикие звери будут жестоко наказаны! Да будет так, да свершится воля наша, алчущая мщения!

— На все воля Маниту! — неожиданно грохнуло воплем в ответ все село. — Маниту великого и безжалостного, мудрого и справедливого, — продолжило голосить село женскими голосами вразнобой.

Обалдевший от такого напутствия Влад на негнущихся ногах поднялся к деревянной рубке. В голове у него застряла мысль, что с Маниту он где-то фатально переборщил.

А надо было следить за словами, господин Вальдур Арвенстарский из рода Дорпан! Когда вы пошли со своими подвигами вверх по лестнице, уходящей в вечность легенд, надо было отслеживать, что говоришь людям, для которых ты стал живым героем, практически полубогом.

Влад сел в специальное кресло, предназначенное специально для него, установленное у одной из стен рубки. Справа от него, держась за спинку кресла, встала Натали, слева от кресла стояла Эльнуриэль. Их глаза горели неземным светом. Могучее колдовство, что они разработали за эти часы, наполняло их души счастьем и гордостью. Для начала они заменили заклинание воздушного щита на более экономичное заклятие левитации. Заклинание левитации знала Эльнуриэль, и пусть она не была ведьмой, но шесть сильмариллов, поддерживающих в небе огромный город, были одним символов королевского величия ее семьи, и это заклинание она могла творить с закрытыми глазами. Затем им удалось навесить на нижний контур заклинания сферы огня и волн ужаса.

Влад махнул рукой и сказал: "Поехали".

— Екай, канджо! — бодро ответила на японском воспитанная на классическом аниме Наталья.

— Первый штурвал влево, второй штурвал вправо! Один оборот, — затараторила приказы Наталья. — Третий штурвал! Три оборота вправо!

Земля под ногами резко дернулась, непроизвольно выбив из всего экипажа резкий вдох. Поднявшись на заданную высоту, летающий каменный крейсер, чутко повинуясь каждому движению рулевых штурвалов, потихоньку набирая скорость, полетел по следам убежавших оборотней.

Влад закрыл глаза. Следовало сосредоточится перед боем. У него мысленно перед глазами стали проноситься картинки будущего боя. Вот они заходят над деревней. Стрелами с паклей поджигают соломенные крыши хижин. Дружинники беспощадно расстреливают из арбалетов всех выбегающих. Падают на землю пробитые серебряными стрелами мужчины, вот упала убитая стрелой молодая девушка. Меткая стрела, пущенная безжалостной рукой, настигает почти добежавшую до кромки леса женщину. У нее из рук выпадает плачущий младенец.

— Нет! — заорал Влад и стукнул кулаком по подлокотнику, широко раскрыв глаза. — Великий Маниту, на что я подписался?! Я не палач.

— Мы не палачи! — громко сказал он всем, находящимся в рубке. — Мы не можем, как эльфы во Вьетнаме или Афгане, просто прилететь и поубивать всех. Это не Вьетнам, а мы не эльфы! Нужен другой путь!

Народ почтительно молчал. Конунг командует — ему виднее. Если так разорался — значит, есть причина. Пожав плечами, рулевые вновь уставились на ноги Натальи, которая в этот полет решила одеться как стюардесса. На ней была короткая синяя юбочка, кофточка отдаленно синего цвета и фиолетовый беретик. Принцесса была одета в белую тунику, но сверху ее закована в свой золотой панцирь, шлем с гребнем венчал ее голову. Этакий секси-центурион. Влад сидел между ними в рваной эльфийской кольчуге, поверх грязной, уже красно-серой рубашки, с всклокоченными волосами и резонансом диссонировал с двумя прекрасными фуриями своим внешним видом.

— Деревня оборотней! — заорал впередсмотрящий. — Слева по движению!

Влад выбежал наружу. В лесу показалась поляна, на которой в видимом беспорядке стояло несколько десятков небольших хижин. Посреди поселения стоял огромный, видимо, тотемный, столб, украшенный волчьими головами.

Влад подошел к краю, осмотрел деревеньку и отдал неожиданный приказ.

— Кусок дерева мне сюда!

Ему тут же поднесли отпил от бревна. Влад достал кинжал и ударил острием по чурке.

— Берите обычные стрелы, обмакивайте самый кончик и стреляйте по деревьям вокруг деревни, — отдал приказ Влад.

Воины с величайшей осторожностью, но быстро и четко выполнили этот приказ, который никто и никогда не найдет ни в одном учебнике по тактике. Стелы полетели в лес вокруг поселения оборотней. Деревья превращались в "ведьмин студень" и оплывали вниз, к земле. Через минуту ничего не подозревающая деревня была полностью окружена настоящим валом из смертельно опасного "ведьминого студня". Остров завис чуть в стороне от центра деревни.

— Ингвар, а не втащить ли нам их тотемный столб к себе? — задал вопрос Влад, внимательно рассматривая встревоженных жителей деревни, бегающих от одной стороны поселения до другой.

— Конунг, ты считаешь, что это дикий дух леса? — поразился догадке своего повелителя прямолинейный начальник охраны.

— Ну те же вселяются в тела деревьев, а этот, мутант в столбе, обвешанный волчьими головами, мог себе подчинить оборотней. Видно, жертвы тоже любит, скотина. Все ваны одинаковы, — подвел к делу железобетонные улики Влад, изображая местного прокурора.

Опытным в деле отлова диких лесных ванов стрелкам потребовался один выстрел. Минуты не прошло, как под дикие вопли мечущейся внизу толпы тотемный столб втащили на остров. Влад приказал отвязать эльфийскую бечеву, вырубить из столба гарпун, а затем на ремнях подвесить тотемный столб над краем острова. Небольшая толпа оборотней в обличье людей с воплями носилась внизу.

Влад подошел к краю острова, туда, где болтался привязанный сбоку волчий дух леса, и с размахом воткнул в него "лезвие судьбы". Желтый кристалл засверкал как звезда. Он тут же вырвал из мгновенно обмякшего деревянного тела клинок и крикнул воинам.

— Чего ждете?! Рубите ремни!

Воины дружно взмахнули мечами, и бывший дикий ван, владетель волколаков и оборотней, грязной жижей упал вниз, хлюпнув напоследок в белесом вале ведьминского студня, окружающего теперь деревню. Оборотни дружно взвыли. Парочка из них кинулась в студень, вслед за своим повелителем, но с диким воплем мгновенно сами превратились в желе.

Над деревней нависло тревожное молчание. На несчастных оборотней давило чувство полнейшей безысходности — они были в западне, а их бог был только что убит. Оружия у оборотней почти никакого не было. Сейчас запалят крыши, и пойдет охота на волков с вертолета.

— Я пошел вниз, — громко сказал Влад. Звуками своего голоса он не хотел донести какую-либо мысль, а скорее расчитывал просто успокоить сам себя. Он опять по собственной воле решил вписаться в смертельно опасную авантюру. Стараясь не думать о том, что он делает, дабы не пойти на попятный, Влад лихо перекинул веревку через край острова и соскользнул вниз, прямо к волкам. Эту операцию он проделал настолько лихо и с таким шиком, что ему бы позавидовал сам Эролл Флинн.

Конунг отошел от веревки на несколько метров и остановился, широко расставив ноги. Жители деревни, по виду обычные люди, окружили его полукругом. Влад почувствовал и услышал, как за его спиной забренчало оружие. Он даже не обернулся. Это наверняка Ингвар со Скарви, очертя голову, ринулись вслед за своим безбашенным конунгом. Еще и драку почти устроили, за то, кому первому спускаться и кому вставать по правую руку. Влад чуточку скосил глаза — справа пыхтел бодрый старикан, ветеран всех известных битв последних тридцати лет, мудрый Скарви. Слева, значит, встал Ингвар. Но сзади все бренчало и бренчало, это лихая дружина буквально прыгала вниз, следом за своими вождями.

— На колени, оборотни! — заорал Влад. — На колени!

Народ несколько секунд молчал, а потом начал бухаться на колени, склонив голову. То, что сопротивление бесполезно и чревато, дошло даже до самых оголтелых.

Влад простер над толпой руку с зажатым в нем кинжалом.

— Вы взяли жизнь моего человека! Отныне и навсегда, в уплату этого долга, вы будете, не щадя себя, верно служить мне…и тем, кто будет после меня. Клянитесь в этом!

Раздался глухой ропот, нечесаные космы склоненных голов затряслись, клятва была слишком серьезной для этих несчастных, отверженных как от леса, так и от мира людей, полулюдей-полуволков.

— Клянитесь немедленно конунгу или останетесь здесь, пока не научитесь летать! — заорал в толпу Ингвар.

Угроза подействовала.

Одна абсолютная белая, седая голова поднялась, оторвавшись от созерцания земли, и на Влада уставились два пронзительно карих глаза. Эти глаза принадлежали крепкому еще на вид старику. Старик держал в руках украшенный резьбой посох с навершием в виде волчьей головы.

— Пусть конунг назовет себя. Мы принесем клятву. — Неожиданно высоким голосом почти пропел седой старик.

— Вальдур Арвенстарский, сын Юри из рода Дорпан! — гордо именовал себя конунг.

— Мы приносим тебе клятву верности, конунг, Вальдур Арвенстарский, сын Юри из рода Дорпан. Обещаем верно служить тебе и тем, кто будет после тебя, — неожиданно покорно согласился староста деревни оборотней.

Владу такая покорность не понравилась. Не так быстро приносят клятвы, и не так легко. Однако волчий староста сделал, что от него просили. Странно было бы теперь переспрашивать в стиле "честно-честно?" или "честное пионерское?".

— Есть ли еще деревни оборотней в округе? — задал вопрос Влад.

— Да, — степенно отвечал староста. — Но мы старшие, у нас тотем бога Волколака!

В разговор неожиданно вклинился Скарви, он решил не отставать от Ингвара и тоже произнести что-нибудь эпохальное.

— В какого еще бога ты веруешь, собака?! Он только что рассыпался в прах! Есть только один бог, и имя ему Маниту! Уверуй в Маниту, грозного и беспощадного! Ему теперь ты будешь молиться, ты понял, язычник?

— Понял! — взмолился несчастный староста. — Мы будем молиться новому богу!

— А это, чтобы ты помнил! — Скарви подошел к старосте волчьей деревни и влепил ему затрещину. Он хорошо запомнил слова Влада о процедуре посвящения в рыцари и решил ее простереть на все аспекты взаимоотношений. Скарви однозначно метил в первосвященники новой модной религии.

Внезапно к Владу пришло скребущее чувство, что не все в порядке. Что-то весьма нехорошее творилось, заставляя его внутренний голос просто кричать о возвращении на базу. Влад спешно решил собираться домой. Однако в деле приведения деревень к покорности требовалось поставить точку.

— Орфейг! Дай мне свой колчан! — приказал Влад. Тот послушно протянул сдернутый с плеча тубус со стрелами. Влад достал одну из хакерских стрел, убедился в ее феноменальной кривизне и в наличии серебряного наконечника. Он эффектно швырнул тубус к ногам волчьего предводителя.

— Покажи это остальным старостам. Эти стрелы летят далеко, бьют без промаха, убивают наповал. Они умеют летать в лесу так, будто летят над полем. Жду вашу делегацию у себя в городище. Там обсудим дань вашу и службу. А пока нам пора.

Влад сделал вид, что уходит, но потом обратно развернулся. — Да, и еще, "ведьмин студень" будет стоять вокруг деревни до тех пор, пока вы по-настоящему не поверите в Маниту, и не попросите его, как следует попросите, в своих молитвах, убрать его!

Влад прошел сквозь ряд своих воинов и схватился за веревку. Арбалетчики живо втащили его наверх. Следом за Владом, тем же макаром, на остров поднялись и остальные дружинники. Влад в отвратительном настроении проследовал в свое командирское кресло. Дождавшись, пока все не поднимутся, конунг отдал приказ разворачиваться домой. Скарви было начал разговор о том, что было бы неплохо пугнуть и остальные деревеньки, но Влад быстро прервал его рассуждения.

— Есть такое слово, Скарви, "Надо". Летим домой.

Скарви коротко поклонился и вышел вон из рубки. Через секунду Влад услышал:

— Конунгу было видение! Маниту ему дал знак. Мы возвращаемся!

Влад устало закрыл глаза. Дрожь и нудящая боль пытающейся до него достучаться интуиции здорово вытягивала силы, ослабляя перед грядущим испытанием. Приступы такой интуиции не раз настигали Влада на его жизненном пути. Это не было чем-то сверхъестественным, у каждого человека, если он припомнит, перед критическими переломами в судьбе всегда звучит подобная нотка. Только вот многие к ней предпочитают не прислушиваться, отмахиваются, а потом становится поздно. Тут чувствовать нужно тонко, а действовать рефлекторно, и тогда эти предупреждения не пропадут втуне.

— … Конунг? — Влад открыл глаза. Это вновь Скарви, при явном интересе остальных, что-то у него спрашивал.

— Прости, Мудрый Скарви, повтори еще раз.

— Я говорю, а почему мы не сожгли эту деревню? Вроде летели мстить, а так никого и не убили, ну кроме вана-волколака.

— Милосердие, Скарви. Как-то я говорил Наталии, что высшая ценность достижений человеческой цивилизации — это милосердие. Маниту однажды сказал "Почему вы берете силой то, что не можете взять любовью?". Убить их всех мы всегда успеем, но вот доказать самим себе, что мы можем заслужить чужую любовь — это деяние, достойное подвига. Они нам еще послужат. Вот увидишь.

— Ты слишком добр, конунг, — неодобрительно сказал Скарви. — Но я верю тебе! Посмотрим, что из этого выйдет. А как называются те, которые верят в Маниту?

— Индейцы, — ответил на автомате Влад. Он тут же прикусил язык. Но уже было поздно.

— И чем же занимаются индейцы? Что делает их особенными? Как Маниту отмечает своих последователей? — вцепился как клещ во Влада Скарви. Похоже, он уже точно себя видел на месте главного жреца новой, но уже ярко проявившей себя религии. Мудрый Скарви умел держать нос по ветру.

Для начала Влад старательно ущипнул за голую ляжку начавшую было ржать Наташу. Затем тихонько двинул ее локтем под дых. Наталли Арвенстарская взвыла и закашлялась.

— Попей водички, Наташенька, — ласково проявил заботу конунг. — Иди, потом, проветрись, бледнолицая скво.

— Индейцы, — продолжил Влад, вернувшись в разговоре к Скарви, — хорошие охотники, меткие стрелки. Любят из оружия томагавки — это метательные топорики. Хорошо владеют ножом. Кстати, Ольсен, его еще эльфы ранили, когда мы в лесу брали первого вана — отлично метал топор, прямо как настоящий индеец.

— Да, — неожиданно согласился Скарви. — Топор если метнуть, его только ловить или уклоняться, отбить клинком тяжело. Хорошее оружие против эльфа.

— Кто спорит. Я знаю целую страну, Скарви, которую назвали, как считают некоторые, от названия "топорика". "Фракки" называли такой топорик, это дало название целому народу, у которого это оружие было в почете, их так потом и стали называть — "франки". А затем и страну их назвали по созвучию — "Францией".

 

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— Вижу дымы над городищем! Там что-то горит! — раздался встревоженный крик впередсмотрящего.

Все, кроме рулевых, высыпали на переднюю часть летающего острова, вглядываясь в клубы дыма на горизонте. Влад присмотрелся к этим черным сигналам несчастья и понял, что они идут с определенной периодичностью. Три точки, три тире. Это попытки передать сигнал "SOS", догадался Влад.

— На город напали. Думаю, нам надо зайти со стороны реки. Обогнем развалины города по реке и выйдем в возможный тыл нападающих. — Влад посчитал, что нападение возможно только со стороны реки, с юга. В лесу были команды охотников, и нападение оттуда, с севера, представлялось маловероятным. На востоке были они сами, со своим крейсером, а с запада такое нападение казалось Владу маловероятным. Большая беда могла прийти только по большой реке.

— Наталья, распорядись о маневре! Держи остров над самой землей! Всем приготовить оружие!

Дружинники с каменными лицами проверяли доспехи и оружие. Они готовились к празднику по возвращении, а получаются, теперь, могут и не успеть увидеть родных, так как оказались довольно далеко от нужного места в нужное время. Судьба подготовила им испытание и сделала все, чтобы они его случайно не избежали.

Летающий остров быстро летел низко над рекой, практически изображая экраноплан невозможной конструкции, заставляя воду разбегаться могучими волнами от воздушного следа. Они обогнули развалины древнего города-крепости и вылетели на берег. Зрелище, открывшееся им, было в высшей степени неожиданным. Городище обступило с юга огромное воинство серых, зеленых и коричневых существ. И они все продолжали вылезать из реки и ползти к частоколу. Судя по формам, это были порождения морской фауны, хотя вернее тут сказать, что фауна была "речной". По факту выхождения из реки.

Тут были самые удивительные формы — змеи, ящеры, крокодилы, были какие-то животные с щупальцами, рогами и бивнями. Эта толпа животных явно пыталась повалить частокол и познакомить население деревни со своими зубами и клыками.

Жители деревни этому яростно сопротивлялись. В толпу животных летели стрелы, камни и метательные копья. Животные своей массой давно бы уже заломали недостроенный частокол, но им мешал "ведьмин студень". У кого-то в деревне оказалось это страшное оружие, и они не побоялись им воспользоваться. Небольшой вал из остатков животных, ставших телом "ведьминого студня", полукругом окружал обнесенную частоколом деревню. Наступлением на деревню руководили две высокие женские фигурки, разодетые в сине-зеленые приталенные одежды. Они часто грациозно махали руками, видимо, колдуя, и изредка испускали высокие звуки, больше похожие на зов касатки. Грозное зелено-серое стадо, повинуясь этим приказам, раздалось влево и вправо и стало огибать завал из "ведьминского студня", намереваясь взять поселок в кольцо. У защитников села, видимо, больше не было возможности применить столь эффективное оружие, поэтому они смогли лишь поприветствовать такой маневр стеной из проклятий и ругательств. Но крики сменились на приветственные, когда селяне увидели летающий остров своего конунга.

Влад отработал знакомую тактику — стрелки дали залп по выползающим из воды монстрам стрелами, смазанными "ведьминым студнем". Это напрочь заблокировало поступление новых подкреплений для армии атакующих тварей. Но их и так на полуострове находилось больше чем достаточно. Одна волна тварей подходила к частоколу, вторая была уже на подходе, но находилась где-то в начале второй трети пути. В обеих волнах были сотни животных.

И тут в секунду все поменялось. Причем даже без участия конунга и его летающего отряда. В волнах между наступавшими на частокол животными наступил технический пробел, и в него устремилось две сгорбленные фигурки, заходя со спины к колдующим ведьмам. На поле стоял жуткий рев, гремело железо, хрустели кости, раздавались яростные кличи обороняющихся, поэтому прилетевшее на летающем острове подкрепление не было замечено этими двумя смельчаками, внезапно выскочившими из-за стены одного из "детских" бараков и целеустремленно поковылявшими прямо к руководству атакующих войск.

Колдующие гигантши не обратили поначалу внимания на это сближение. Чем могли им угрожать двое сгорбленных стариков? Затем их внимание полностью привлек на себя летающий остров, неожиданно оказавшийся в тылу атакующих полчищ земноводных, выползающих из реки. Они сразу, одновременно и слитно, скастовали две ветвистые молнии, мощно ударившие самыми кончиками в дно летающего острова, на мгновение создав ему оплетку из разрядов, ослепившую и отпечатавшуюся в сетчатке глаз у всех наблюдателей. Конунг и его люди попадали с ног от сильнейшего толчка. Если бы молнии пришлись чуть выше, или остров находился чуть ближе — все бы мгновенно стали головешками. Так Влад узнал, что размер летающего острова имеет значение, и то, что маленький относительно остров можно хорошо прожарить молниями. Боевой опыт конунга пополнился важным знанием, что в битвах с применением магии молнии используются против воздушных сил противника, так как против наземных войск были почти бесполезны, из-за близости тех к земле. Молнии просто уходили в землю, растрачивая впустую разряд.

Эти молнии были последним, что успели сделать атакующие ведьмы. Старики маху не дали. Подбежав метров на пять к занятым созданием следующего убийственного заклинания фигурам, оба старика что-то дружно проорали. Ведьмы-гиганты удивленно обратили свое внимание на мелких козявок, которые посмели подобраться так близко, но даже ни на миг не прекратили свои пассы по накачке следующего заклинания. Что им могли сделать два старичка? Оба старика щелкнули зажигалками и одновременно поднесли их к котомкам, которые скинули с плеч. Влад только успел услышать, как набегающий ветер донес крик стариков — "… Маниту!", и диким ударом ахнул сдвоенный взрыв.

Рвануло так, что от взрывной волны выломало часть недостроенного частокола и снесло "детские бараки". Легкую контузию заработало несколько десятков человек. Некоторых из речных гадов, оказавшихся поблизости от взрыва, закинуло на территорию огороженной частоколом деревни. Через несколько секунд почти неуправляемый после двойного сотрясения летающий остров пролетел над огромной, шестиметровой воронкой.

Дело было сделано. Речные гады, потеряв внешнее ментальное управление, расползались кто куда, поближе к воде. Вторая волна развернулась и попрыгала к речке, но уперлась в неодолимый вал из "ведьминого студня". Правая часть из первой волны не придумала ничего лучше, как заползти в озеро. Левая атакующая группа разделилась и частью рванула к речке, а другой, своим правым флангом, обогнув частокол, тоже попрыгала к озеру. Но тут на пути у убегающей к озеру лавины земноводных несокрушимой стеной встал забытый всеми в пылу драки мамонт Фунтик. Он с легкостью вырвал из земли бревно, к которому был привязан, и, обхватив его хоботом, отважно пошел контркурсом крушить набегающую волну тварей. Мамонт показал неожиданную сноровку в ведении войны против многочисленного противника. Он бил по головам бревном, насаживал туши на свои бивни и просто давил противника, ловко наступая на чешуйчатые тела и отдавливая щупальца. Как хороший легионер, знающий три приема атаки и три защиты, и делающие его непобедимым, мамонт величественно и грациозно танцевал на поле битвы свой Боевой Танец Мамонта.

Влад опомнился и заорал, указывая пальцем на беснующегося внизу мамонта-берсерка.

— Прикрыть огнем! Огонь! Не дайте его убить!

Как обычно в пылу боя, приказ забывшегося конунга для подчиненных прозвучал несколько неожиданно. Огня-то не было. Эра стрелкового оружия еще даже не наступила, поэтому Влад сморозил очередную глупость. Но в дружине конунга были тертые жизнью мужики, а в руках они давно держали вновь взведенные арбалеты. Поэтому каждый сделал, что мог сделать, отреагировав на приказ "не дайте его убить" и пустив в цель по железному болту. "А с огнем пусть ведьма разбирается", — подумал каждый стрелок, удовлетворенно рассматривая агонизирующее, расстрелянное с острова и потоптанное мамонтом стадо уничтоженных тварей.

Оказав помощь мамонту, летающий каменный крейсер стал наматывать круги вокруг поломанного частокола, зачищая местность от всех признаков подводной жизни. Жители селения тоже выскочили из-за ограды, вооруженные кто чем, и принялись также добивать еще шевелящихся монстров. Правая группировка, пытавшаяся прорваться к малой речке была уничтожена полностью. Те из животных, что выжили и сумели добраться до воды, сидели в озере и не отсвечивали. Через полчаса, ввиду отсутствия целей, Владу пришлось отдать команду на посадку. Каменный крейсер мягко посадили на берегу большой реки, просто раздавив почти всю вторую волну жутких тварей, в ступоре стоящих перед кошмарным "ведьминым студнем", перекрыв рукотворной горой частично ставший опасный в последнее время пляж.

Едва дождавшись посадки, Влад со своими людьми рванул к поселению. Но сначала пришлось добивать тварей, которые не попали под пресс. Огибая страшный завал из "ведьминого студня", ему навстречу быстрым шагом, переходящий на бег, выбежал из-за полуразрушенного частокола Жэка со свитой.

На удивление, но потери оказались минимальны. Когда полезли на берег первые редкие твари, Жэка, подивившись их целеустремленности, первым делом эвакуировал всех за частокол. За пределами частокола остались только Настя с Мариной, они побежали эвакуировать химическую лабораторию, находящуюся за гребнем, и потому оказались отрезанными от основных сил усилившимся потоком чудовищ. Еще во время бегства к частоколу, в суматохе, уронили на землю котел со студнем. Студень был активный, так как в него постоянно подкидывали мышей. Настя просто хотела всегда иметь под рукой материал для опытов, а Влада поставить в известность об этом не посчитала нужным. Знай он об этом — приказал бы уничтожить опасную жидкость, во избежание и на всякий случай, но истинный ученый, каким в этих исследованиях показала себя флегматичная, но увлеченная Настя, никогда не задумывается о последствиях своих исследований.

Просто повезло, что "ведьмин студень" в данном случае послужил во благо, животные сами перепачкали друг друга этой субстанцией, надежно заблокировав фронтальное наступление. Но, почуяв неладное, на сушу вылезли дирижеры этой диверсии и лично повели в атаку вторую волну тварей. Взрыв, уничтоживший руководство нападающих, был свежезамешанной адской химической смесью, которую на скорую руку сварганили Настя и Марина. Причем в нее были добавлены желтые кристаллики, выпаренные из "ведьминого студня". Как показали опыты на малом количестве пороха, частью уже самодельного, а частью добытого из трех раскуроченных патронов — желтые кристаллики многократно усиливали эксплозивный эффект любой взрывчатки. Девушки недаром весь день занимались химическими опытами, а два предыдущих дня посвятили составлению рецептов взрывчаток, возможных в их кустарном производстве из текущих комплектующих и реактивов.

Но, как известно, оружие, обладающее боевой частью, еще нуждается в средствах доставки. И вот тут поначалу возникла проблема. Но проблема была только для теоретиков, суровые местные практики решение предложили сразу. Взорвать обеих речных ведьм вызвались сразу все, кто был в лаборатории за гребнем, едва один из охранников помянул Маниту и вечные поля охоты. И хотя хакершами планировалось послать одного человека, который кинет мешок с зельем из-за угла "детского" барака, два старика просто одолели всех и буквально заставили выдать им это оружие. А потом сделали все по-своему. Наверняка.

Упертость местных вызывала восхищение, однако несколько напрягала своей излишней жертвенностью. Но дело было сделано, атака была отбита. Теперь следовало провести разбор полетов, а затем заняться восстановительными работами.

Влад мягко попенял обеим хакершам за несоблюдение предписанной им техники безопасности, но, как известно, "победителей не судят", хотя в той реальности, откуда они пришли, эта фраза была не более чем красивым оборотом. Судят, и еще как, не сразу и за другое, но отыгрываются власть предержащие будь здоров.

Сразу после легкого нагоняя Влад похвалил и отличившихся. Все-таки, не организуй они это покушение, еще неизвестно, как бы все повернулось.

Теперь следовало установить личность нападавших и, самое главное, причину нападения. Влад собрал небольшое поселковое собрание и призвал стариков поделиться знанием. Выяснилось вот что:

Нападавшие были "речными духами". Разделение ванов в мире Ванахейм по половому признаку прошло еще и по границе сред. Женские ваны царствовали в озерах, реках и морях. Ходили легенды, что мужчины-ваны сильно как-то поссорились с женщинами, вероятно, из-за столицы, и с тех пор у них вялотекущая война, длящаяся уже не один десяток тысяч лет.

Выяснив эти вещи, Влад надолго задумался.

В эту версию, противостояния "лесных" и "речных" ванов великолепно укладывалось поведение мамонта Фунтика. По его стилю боя было видно, что он уже не в первый раз воюет с чешуйчатыми и головоногими.

Причина нападения, вероятнее всего, по мнению Влада, крылась в большой концентрации "лесных ванов". Они сейчас хранились в центре поселка в пересыпанных вяло тлеющими углями кольчугах. А столица, первопричина спора древних ванов — и была теми самыми развалинами, которые ограничивали полуостров с востока.

Теперь предстояло сделать первоочередные вещи — следовало восстанавливать полностью снесенный внешний наклонный частокол, и сильно поврежденный внутренний. Уже был поздний вечер, и нужно было как-то задуматься об организации под крышей ночевки для сельского молодняка.

Влад специальным указом отложил праздник по случаю победы до тех пор, пока поселок вновь не восстановит обороноспособность и будут созданы хоть минимальные бытовые условия.

Жуткий, запредельный вопль прервал очередную стихийную летучку, вновь возникшую по текущему вопросу вокруг присевшего отдохнуть на минутку конунга. На гребне свеженасыпанного небольшого холма, послужившего могильником для речных чудищ, возникла зловещая фигура. Она быстро преодолела холм и стремительно перемещалась по направлению к поселению. Фигура мерцала ореолом ярко-красного магического пламени.

— Твою мать! У нас вновь гости! Стрелки — товсь! — заорал вскочивший с грязного бревна Влад. — К оружию!

Народ засуетился. Мужчины подбегали к частоколу и натягивали арбалеты, женщины хватали детей и оттягивались в центр поселения. Скот в загоне, часть которого не сумели выгнать на пастбище после нападения оборотней, испуганно замычал и заблеял. Фунтик, выискивающий тварей на берегу озерца с зажатым в хоботе бревном, вторил ему замогильным воем.

Тем временем фигура остановилась на краю огромной воронки и издала ужасающий вопль. Высокая тональность с большой долей вероятности говорила о женском поле кричащей. Впечатление несколько портил воздетый над развевающимися зелеными волосами пламенеющий меч с волнистым лезвием. Постояв на краю воронки и горестно покричав минуты три, ведьма с мечом заметалась вокруг места гибели двух товарок. Затем она подошла к развалинам детского барака и ударила по ним мечом. Развалины вспыхнули ярчайшей фосфорной вспышкой и в тот же миг обратились в пепел. Сила артефактного меча впечатляла. Воздух запульсировал вокруг меченосной ведьмы набухающими кольцами.

— Меч Армагеддона! — прошептал рядом с Владом, приникнувший к частоколу Жэка.

— Дендриэлла! — громко, с аханьем произнесла Кольгримма.

Проигнорировав Жэку, Влад вопросительно посмотрел на старую ведьму.

— Королева рек и озер, хозяйка меча Грам! — торжественно произнесла ведьма, — и она пришла за нашими душами! Мы ничего не сможем ей сделать. Видишь, конунг, воздух клубится вокруг нее кольцом — у нее заклинание "воздушного" и "водяного" щита. Ни одна стрела не пробьет, и ни один камень не осилит! Все кончено, конунг! Пришло время последней молитвы! Она непременно отомстит нам за смерть своих дочерей.

Вальдур ответил премудрой ведьме, многие знания которой сейчас очень неосмотрительно принесли всем окружающим глубокую печаль и горькое уныние, буквально мгновенно, сбивая пораженческие настроения.

— Не дрейфь, старушка. Прорвемся! Как ее завалить можно? Говори! — голос Влада был неестественно бодр.

— Не знаю… — протянула ведьма. — Но, может, "Лезвие Судьбы" сможет ее развоплотить? Вот если бы точно знать как…

Тем временем Дендриэлла разошлась не на шутку. Прооравшись вволю над превращенными в угли бараками, она взмахнула рукой, и огромный шар воды на огромной скорости полетел в сторону поселка. Народ на стене, прикинув траекторию, шустро попрыгал с опасного направления. Через несколько секунд страшный удар разметал остатки внешнего кольца из кольев и повалил на землю метров шесть второго ряда, служившего стеной. Вся деревня оказалась залита по щиколотку водой. Второй такой шар, еще более мощным, водяным кулаком, пройдясь по касательной, просто сбрил всю восточную стену. На счастье селян, Дендриэлла переключилась на группу временных построек, служивших столовой и стоявших посредине полуострова. Следующие четыре водяных шара просто заровняли их с землей. И уж затем водяная ведьма двинулась по направлению к поселку, с явным намерением добить все сопротивление в упор. Видимо, точность была не самым лучшим показателем у ее любимого оружия. А может, были проблемы с меткостью у обладательницы этого оружия, кто его знает.

Влад понял, что не успевает ничего придумать. Поэтому оставалось только одно…

— Скотч несите и крови! — заорал он. — Быстро сюда! Белую простынь и тряпку!

Через минуту над разрушенным частоколом взвился белый флаг. Один из дружинников конунга деятельно размахивал им, балансируя на краю ограды. Приблизившаяся для окончательного удара Дендриэлла с нескрываемым удивлением наблюдала за его манипуляциями. Для нее этот знак мира не значил ровно ничего. По ее архаичным понятиям, перемирие или сдачу объявляют трубы или глашатаи, а барабаны и литавры объявляют бой. Но и Влад не знал ничего об этом, поэтому вышел из одного из разломов стены с белой тряпкой на палке и в блаженном неведении, что его изображение мирных намерений вовсе не понято. Вид его был живописен. За минуту ему разорвали на полосья левый бок рубашки и левую штанину, а затем старательно залили эту сторону бычьей кровью. С правой штанины свисала на землю окровавленная тряпка. Саму правую ногу конунг держал согнутой, опираясь правой рукой на древко сломанного копья, на сколе которого была повязана белая тряпочка. Влад с трудом преодолел расстояние до водяной ведьмы. Он шел долго, ему было тяжело, любой сторонний наблюдатель поклялся бы, что он делает каждый шаг из последних сил — и это было видно даже невооруженным взглядом. Но Влад сумел сделать главное — вызвать интерес в глазах карающей все и вся водяной ведьмы. Сильнее женских страстей и истерик может быть только женское любопытство, и только благодаря ему он сумел дойти живым, почти дойти, до гигантской, трехметровой фигуры водяной ведьмы.

— Кто ты? Ты поединщик? Неужели лучше не нашлось воина? Все равно вас ждет смерть! Почему ты вышел на бой со сломанным копьем? Что за белый стяг? Под кем вы ходите? Вы ответите за смерть дочерей! Смерть тебя ждет!

Водяная ведьма произнесла все эти фразы на одном дыхании, но умудрилась это сделать с сотней оттенков интонаций и разной тональностью, показав, что божество, если она женщина, в болтовне своей тоже божественна.

Встреть такую Влад в обычной, мирной жизни, такой информационный напор напрочь бы ему взорвал мозг. Но он уже больше не был тем самым сонно-доброватым и немного туповатым сисадмином с пивным брюшком. Дух его был закален, методы его были жестоки и эффективны, а силой воли и взгляда он мог пересмотреть влетающего в авианосец камикадзе.

Смешно поджав правую ногу, он сделал очередной осторожный шаг к водяной ведьме Дендриэлле.

— Сами мы не местные, — начал он с классики. — Пролетали мимо. Потом пришлось сражаться с лесными ванами! Двоих убил! Я не убивал твоих дочерей, клянусь тебе! Они сами себя убили — их сгубила гордыня!

Самое удивительное, в проникновенном спиче Влада не было ни слова лжи. Все было истинно. Ибо нет страшней лжи, чем часть правды. Влад знал, что вранье распознают сразу, и поэтому, как на детекторе лжи, думал о хорошем, а говорил то, что нужно было услышать слушающему.

— Зачем ты, калека, вышел сражаться? — поинтересовалась могучая Дендриэлла. — И почему ты вышел со сломанным оружием?

— Увидев твою силу, я понял, что сражаться бессмысленно. Увидев твою красоту, я сломал свое копье. Познав твою мудрость, я признаю себя твоим рабом! — Влад осторожно сделал еще шажок к горячему телу смертоносной водяной богини.

Дендриэлла улыбнулась. Женщина любит ушами, а последние несколько тысяч лет она немного соскучилась по мужским комплиментам. Все больше была бранная ругань в ее адрес.

— А ты забавный! Когда я всех убью, ты один останешься! — милостиво произнесла она, качнув головой. — Но только попробуй меня обмануть, и я выверну тебя кишками наизнанку! — тут же, яростно, без перехода, заорала она. По неокрепшей психике водяной богини явно плакала "кащенка".

— Выше твоей мудрости только твоя красота, о красивейшая из величайших! Твоя доброта бесконечна, как воды реки! — персидским шербетом промурлыкал Влад, подойдя вплотную к божественной сущности.

Богиня окончательно расслабилась после такой грубой лести.

— Что с тобой, мой раб? Ты ранен? Что с твоей ногой? — проявила неожиданное участие богиня. Влад уже перешел в разряд сладкоречивой собственности, а Дендриэлла была рачительной хозяйкой. Она, внезапно для Влада, схватила его свободной левой рукой за шкирку, сделав, правда, это немного брезгливо, подхватив, как обоссавшегося котенка, и стала рассматривать конунга, приблизив к себе, вертя при этом перед своими глазами. — Интересно ты пахнешь — бычком, и я чувствую сильную маги…

Во время очередного поворота Влад с силой разогнул "раненую" ногу и дернулся всем телом вперед. Дендриэлла вскрикнула высоким воплем, перешедшим в всхрип, и отмахнулась от Влада мечом. Пышущее адским пламенем лезвие пролетело под Владом, как острие рубящего винта геликоптера. Сделай она это, задержавшись чуть на мгновение, падающих конунгов стало бы двое. Но ему вновь повезло. Однако приземление удачным было не назвать. Конунг, упавший плашмя с высоты трех метров, с силой ударился об землю. Его тело рефлекторно, вместо того, чтобы сгруппироваться, все еще пыталось увернуться от уже пролетевшего мимо меча. Сознание Влада погасло.

Мир так устроен, что все события обычно повторяются дважды, от случая, бывает, что и трижды-четырежды. Иногда как трагедия и фарс, иногда как просто набор одинаковых всплесков, событий, от камешка случая, запущенного уверенной рукой провидения по реке жизни. Однако есть такое мнение, что судьба всегда заставит человека вновь и вновь решать одну и ту же задачу, если он избегает принять решение, раз и навсегда меняющее мировоззрение и образ жизни. И раз за разом нелегкий выбор будет вставать перед фигурантом, возникая непреодолимой стеной и бросая на стол все большие ставки. Так получилось и у Влада. Пару дней назад ему пришлось встретиться в бою с драконом. По факту, из сражения с драконом он живым вышел только чудом. Не взорвись магические боеприпасы в седельной сумке — и все было бы сейчас иначе. Весы мирового равновесия качнулись и послали ему Дендриэллу, дабы или привести к установленному порядку текущее положение дел, или дать возможность конунгу показать чего он стоит. И конунг справился. Он убил Дендриэллу, королеву речных и озерных ванов. Исполнение было, понятное дело, не высокохудожественным, а на самой грани оценки "удовлетворительно", но в таких делах, в скрижалях судьбы, отметка идет по принципу "зачет/незачет". В сагах, конечно, уже не будет строки "сразил своей рукой", но и Влад был не в обиде. А скальды? Что скальды? Сколько скальду золота насыплешь, столько подвигов и совершишь. Было бы Деяние, а подвиги, оттеняющие его, всегда найдутся.

Был полдень следующего дня, когда Влад, пошатываясь, опираясь на Марго, вышел из дома, в который его отнесли после битвы с Дендриэллой. Это становилось уже доброй традицией — валяться в полной отключке до полудня после победы над очередным хайлевельным боссом из местного агрессивного окружения. Владу бы радоваться, но его такое положение дел не устраивало совершенно. В его идеальном понимании победа должна достигаться вообще без битвы, а уж тем более без такого членовредительства победителю со стороны проигравшей стороны. Врага нужно довести до сдачи, не растрачивая ценные ресурсы, а когда он сдастся, если пользы нету, то чтоб себе еще и сделал харакири. Да, это, конечно, чрезмерные требования, граничащие с наивным юношеским максимализмом, но кто нам запрещает мечтать и стремиться к лучшему?

Радостные вопли оглушили щурящегося от яркого солнца конунга. Он быстро оказался окруженным ликующей толпой народа. Из толпы вышел Жэка и крепко его обнял. По очереди подошли девчонки, и каждая поцеловала красного, как рак, конунга. Народ неистовал, дикие крики и выкрики чуть снова не лишили сознания главного героя этого дня.

Жэка просто орал в ухо.

— Эх! Как ты ее пидманул-то! Скотчем кинжал примотал к ноге и поковылял! Она тебя в воздух подняла. Ну, мы думаем, сожрет! Ясень пень, сожрет и соли не попросит. А потом ка-а-а-ак ты ее пнешь ногой! Тут этой мымре и кирдык. Ништяк! Респект и уважуха! Во-о-о-ождь!!!

— Тише, ребята, тише, — слабым голосом попросил убийца "речной мымры". — А чем она меня так шарахнула?

— Да это ты сам с трехметровой высоты как солдатик рухнул, вниз башкой. Чудом голову не свернул, — просветил Евгений напарника.

Влад осторожно покачал головой. Шея, плечи и лопатки отзывались на любое движение адской болью. Он и с топчана встал исключительно через себя. Но доля командира тяжела. Что бы ни случилось, он всегда должен быть на виду и иметь дееспособный вид. Тому, кто к такому не готов — в командиры лучше не идти. Влад знал, на что пошел. Поэтому следующие вопросы он уже адресовал в глобальную стратегию, на время отложив собственные проблемы.

— Ничего больше не происходило? Еще нападения были?

— Да все пучком! — радостно отвечал Жэка. — В Багдаде все спокойно. Только скот застрял по ту сторону озера. Еще со вчерашнего вечера. Начали было вечером обратно перегонять, как гады, которые нырнули туда, стали коров таскать с мостков и жрать. Посты там организовали, но что делать — не знаем. По мосткам путь заказан — сожрут. Только через развалины, но животные там не пройдут.

— А оборотни? Должна была быть делегация?

— Пришли какие-то люди в звериных шкурах. Скарви хотел их всех на нож насадить, как месть за пастуха. Кричал, что имеет на это полное право. Но мы с Ингваром, как это сказать, наложили "вето" на его право и послали его, так скажем, между право и лево, прямым маршрутом…

— И где они? — поинтересовался судьбой волчих волхвов конунг.

— Да в дом посадил, с охраной. Подождут. Моя мама варит кофе, — отшутился уже старой замшелой шуткой, но с обаятельной улыбкой вечно веселый и легкий в дипломатических вопросах Жэка.

Влад выцепил из толпы одного из мальчишек.

— Ты, Хрони, передай охране оборотней слово конунга, чтоб их кормили и поили. Разговор будет на закате. Как уладим дела, тут же поговорим.

Влад снова переключился к Жэке.

— А что с кинжалом? Где он? У Дендриэллы еще меч был, с ним что?

Жэка отмахнулся.

— Как упало, так и лежит там все. И кинжал, и меч, и эта… стюардесса по имени Жанна. Ингвар шатер рядом поставил и пост охраны организовал.

— Организовал?! — Влад улыбнулся. — А молоток наш Ингвар, смотри-ка. А давай-ка и ты мне экскурсию туда… организуешь.

Через несколько минут небольшая процессия проследовала к месту эпической битвы. Влад шел, обвив Жэку за плечи левой рукой, являя собой сентиментальнейшую композицию, олицетворяющую братскую любовь. Он бы, конечно, полежал сейчас минут шестьсот, но эпическое оружие, сейчас валяющееся неприбранным, заставило его хозяйственную натуру предпринять эту, несомненно, почти непосильную для него сейчас, экспедицию. И если Влад вчера вечером ковылял по направлению к "водяной ведьме", тщательно изображая всяческие увечья, то сегодня он не менее старательно изображал, что с ним все в порядке. Все было на месте, место схватки охраняли сразу четверо. Рядом валялась целая горка черенков от сгоревших факелов — ночью ими стражи отгоняли мрак.

Влад первым делом осмотрел труп Дендриэллы. Раскинув руки и запрокинув голову, она смотрела невидящими зелеными глазами в голубое небо. Сдвоенное лезвие кинжала вертикальным ударом снизу вверх пробило подбородок и проникло в мозг. Как ни странно, но тело "водяной ведьмы" не обратилось в студень. Влад не стал сразу извлекать кинжал. Он подошел к рядом лежащему на земле мечу с волнистым лезвием и, не раздумывая ни секунды, без страха взял его за рукоять. Меч обладал неплохим балансом и длинной, двуручной рукоятью. В основании рукояти мерцал холодным пламенем желтый кристалл. Влад нашел взглядом ближайшую тушу мертвого "морского гада" и нетвердой походкой направился к нему. Подойдя к этой туше и не особо заморачиваясь с разглядыванием, что там за тип конечностей и форма тела, просто ткнул мечом в тушу. Туша подернулась синим, затем прошла спектр от зеленого к красному и обратилась в пепел. Процесс сопровождался хлопком и кратковременным, но сильным, почти опаляющим, жаром.

— Меч Армагеддона, а, Жэка? — обернулся к напарнику Влад. — Плюс пять к атаке, атакует огнем.

— Это Гарм! — проскрипела из задних рядов Кольгримма. — Выкован Вёлундом!

— Ты ничего не путаешь, старая? — подал голос лучший кузнец, Атли. — Виланд его звали. У меня есть молоток, выкованный Виландом! Вот он! — И кузнец потряс зажатой в руке несомненно древней семейной реликвией.

Старуха ощерилась беззубым ртом.

— А сколько имен нужно колдуну, чтобы выжить, ставя на оружие свое имя? Сколько он сковал — столько и имен. Но четыре клинка точно выковал Вёлунд: кинжал, меч, копье и топор. Четыре этих клинка будут у четырех черных всадников, когда придет конец этого мира.

— А коса? Косу он выковал? — Жэка, как всегда, был неподражаем в своей тяге выяснить все нюансы. — У хорошего назгула должна быть хорошая коса. И назгулов девять, остальные что, в рукопашку пойдут, или у них, как в войну, одна винтовка на двоих?

Влад только охнул. Смеяться он не мог. Такая каша из псевдоисторических знаний, состоящая из крутозамешанной мешанины обрывков из фильмов, легенд, преданий, фэнтезийной попсы и лубочных образов христианских понятий Армагеддона и смерти, могла быть только у его напарника. Тот вбирал в себя как губка всю информацию, но вот с ее классификацией, переосмыслением и разложением ее по полочкам возникали проблемы. Ибо классическое образование кончилось ровно как год назад, вместе со вводом оккупационного корпуса НАТО. Но у Влада банально не было времени, как говорят германские филологи, проводить сейчас "высшую критику текста", и Жэке пришлось и далее поднимать свою эрудированность исключительно за счет самообразования.

— Жэка, давай потом. Это все лирика. Подержи лучше меч! Смотри только не поранься и лезвия не касайся. — С этими словами Влад буквально сунул артефакт Жэке в руку. Толпа сопровождающих только охнула. Конунг взял и отдал волшебный меч своему брату. В сагах обычно коварный брат героя тут же поражал в спину этим же мечом и сам становился великим конунгом. Толпа затаила дыхание в ожидании неминуемой развязки. Конунга они, конечно, любили, но и саги обычно не врут, и служат единственным источником знаний об истинной правде и правилах поведения в различных ситуациях.

Тем временем Влад совершенно спокойно, повернувшись спиной к Жэке, присел над трупом "водяной ведьмы" и стал его тщательно шмонать. Он деловито снял пояс с ножнами для меча, еще один пояс с двумя кошелями, затем перевязь через плечо с навешанными на нее какими-то коробочками, искусно украшенными резьбой. Следом Влад стал сдирать перстни и кольца с окоченевших пальцев. Подумав, он снял с ведьмы сапоги. Еще немного подумав, содрал висящие на шее украшения и вытащил из волос заколки. Затем встал вновь над трупом, оглядывая результаты работы. Задумался. Постояв минуты три в глубокой задумчивости, он принял решение и стал сдирать с трупа остатки одежды. Толпа наблюдала за этим актом бесстыдного мародерства в безмолвном молчании. Жэка тоже молчал в тряпочку. Нет, Жэка имел что сказать, но Влад его строго давным-давно предупредил, чтоб тот не лез не в свое дело со своими рыцарскими идеалами чести. Не время для них. Местные же смотрели на манипуляции конунга с одобрением.

Влад хотел еще поинтересоваться у Кольгриммы, не пригодится ли голова "водяной ведьмы" на какие-либо благие цели, но решил не спрашивать. Все следы тела лучше уничтожить. Как говорится — "нет тела — нет дела", и ведь именно такая трактовка спасла его от аннигиляции при самоубийственной попытке приблизиться к Дендриэлле. Та просто не нашла тел своих дочерей, поэтому нервничала и истерила в четверть силы. Думается, если бы она имела наглядное подтверждение своих опасений — живых бы сейчас из их компании уже никого не было.

— Значит так, — начал Влад, — собрать все вещдоки. Прошерстить всю прилегающую местность. Герои-старики взорвались вон там, — Влад указал рукой на воронку, — а дочери "водяной ведьмы" стояли вот здесь. Значит, куски тел и амуницию ищете вот в этом секторе, до самой реки. Все собрать, до последнего кусочка. Далее, собрать костер, вечером все сожжем. Третье, определите, наконец, за каким чертом они вообще к нам полезли? Почему дочери, не оповестив маму-мымру, рванули сюда со всем своим войском, оставив главную ванесску вообще без единой зверюшки? Главная, она же одна сюда пришла? Я так понял, пришла выяснять, что вообще случилось.

Влад наклонился к трупу ведьмы и вырвал сдвоенный клинок кинжала. Очищать его пришлось втыкая в землю.

Озадачив окружение и возложив на него исполнение, Влад, убрав кинжал в железную кобуру, гордо удалился. Оставшиеся на сверхбыстром тинге единогласно выбрали Угги главным по тарелочкам и тоже разбежались по делам. В основном, побежав вслед за конунгом. Угги, постояв в одиночестве рядом с охраной места поединка, долго чесал в затылке. Затем махнул рукой и понуро тоже пошел к разрушенному частоколу — искать людей для выполнения задачи.

 

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Вернувшись в пределы своего селения, Влад высочайше велел накормить себя яствами изысканными и питьем сладким. Ему подали жареное мясо, какую-то лесную зелень и дали попить невнятного напитка, который он опознал как приправленный чем-то березовый сок. Влад понял, что добычей еды для населения следует заняться вплотную.

— Жэка, а что с рыбалкой и сетями? — вновь он задал вопрос своему напарнику. — Надо заняться рыбой.

Жэка этот вопрос выслушивал не в первый раз, поэтому ответ, пытающийся отвести решение в сторону, не заставил себя ждать.

— Дык сетей нет и не было. А в озере теперь твари все съели. Нет рыбы. Удочек нет.

Влад наклонился к окну и проорал: — Атли!!! Позовите сюда Атли! — далее конунг повернулся к Жэке. — Объяснишь ему про крючки и блесну. Веревочки для блесны — возьмете шерсть, зачаруете ее на прочность у Кольгриммы… Хотя… — тут Влад задумался. — Вот что, решим вопрос кардинально. Возьми у девчонок взрывчатку и рвани там где-нибудь чуть выше по малой реке. Перед этим запруду сделай вниз по течению, деревьями завали и людей поставь, чтоб рыба не уплыла.

— О-о-о! — Жэка опешил от таких инноваций в технологиях лова и запланированного масштаба рыбалки, и этот возглас был высшей похвалой в его рейтинге коротких возгласов. Можно было не сомневаться, что теперь лично замотивированный проведением взрывных работ Жэка приложит все силы, чтобы завтра была на столах вкусная рыбка.

Вытерев руки после еды об рушничок, Влад тяжело встал. Спина по-прежнему сильно болела. Незажившее до конца ребро также противно ныло. "Живой воды" в деревне не было, и надежд на быстрое выздоровление, соответственно, тоже. Он тяжело вздохнул. Теперь следовало принять послов. Да! Истинно говорят — "Тяжела ты, шапка Мономаха". А что делать? Назвался конунгом — отрабатывай паек.

К вышедшему из дома Владу шустро подлетел явно сидевший в засаде на конунга староста Скарви.

— Фенрира род, трупные звери, предать смерти должны мы! — неожиданно стал декламировать рифмованные строчки Мудрый Скарви. — Горе тому, кто поверит голодному волку!

— Вот что, Скарви. Поубивать всех местных волколаков — задача нетривиальная, и на мой взгляд, маловыполнимая. Ну, разве что сжечь весь лесной массив. Но это не наш метод. Поэтому будем дружить. Далее, нам нужна пограничная лесная служба. Глаза и уши в этих чащобах. Мне все равно, кто это будет — люди-тараканы или люди-волки. Пойми — по ба-ра-ба-ну! Но такие люди, живущие в лесу, нам нужны. Или наша деревня, населенная наполовину стариками да бабами, может организовать в этом лесу дальнее боевое охранение? Просто хотя бы посты укомплектовать? Тридцать постов? Что, Скарви, головой качаешь? Правильно качаешь — не сможем. Но за счет консолидации и мультипликативного эффекта, работая центром местной жизни, мы можем достичь очень многого в выстраивании приемлемого уровня жизни и комфорта…

Надо сказать, что Скарви уже давно потерял нить разговора, что совершенно не мешало ему запоминать новые, интересные слова. Но Влад добился главного — он сумел переубедить упрямого Скарви в том, что сотрудничество гораздо выгодней прямого противостояния.

— Иди, иди уже, мудрый Скарви! Отдохни, попей водички. — Закрыл тему таким окончанием своего спича Влад и проследовал к волколакам.

— Добренький всем денечек, господа послы! — Влад распахнул дверь и уверенно вошел в дом, где сидели под внешней охраной гости из леса. Дом, конечно, назывался домом чисто номинально — вместо одной стены были просто навязанные бревна, а про крышу вообще разговора не было. Но это было неважно. — Уж больно быстро вы собрались, навестить наше ничего. Крепко подумали, али как, послы лесные? — Влад не удержался и свалился в своей речи на псевдо-архаичные формы речи.

Вновь вперед вышел уже знакомый Владу старый седой оборотень, крепко держащий в своих руках посох с волчьей головой. Влад уже знал, что его зовут Вулверин.

— Тому, кто с одним белым знаменем в руках вышел против Владычицы рек и озер и сумел одолеть ее, завладеть ее оружием, развеять по ветру ее дочерей — и на службу пойти не зазорно. Тем более старого нашего бога ты убил своей рукой. Значит, твой бог сильнее. И ты сам великий воин. Прими нашу службу и не налагай на нас кровавой виры. Мы слишком слабы для твоей мести. Не слушай своего ярла. Пожалей нас.

Вулверин непринужденно намекал на Скарви, вопли которого о кровавой мести они наверняка слышали очень хорошо на протяжении всего дня.

— Забудем о мести, — успокоил послов Влад. — Но мне нужна служба. Мне нужно, чтобы вы стали моими глазами в лесу. Мне многое ведомо, моим ведьмам также открыты тайны, но знать всего не может никто. Кроме Маниту, конечно. Но он бог. — Влад очень удачно, как ему казалось, ввернул Маниту в контекст фразы. — Мне от вас нужна пограничная служба, охрана лесных дорог и троп, разведка и диверсии на территории противника.

Вулверин степенно согласно покачал головой.

— Большое дело ты замыслил, конунг. Неужели ты в этих лесах, в самом сердце земель старых богов, решил создать свое королевство? Почему не как все, на побережье? Или ты так ненавидишь альвов, что не хочешь их власти даже на словах?

Вулверин мягко намекнул Владу, что власть эльфов над прибрежными баронствами по большей части была номинальная. Плати дань да живи спокойно. Занимайся своими феодальными локальными разборками, тактическими грабежами, стремительными набегами и стратегическими изнасилованиями селянок. Эльфы с презрительным высокомерием и интересом смотрели на все эти копошения местных баронов, как на жизнь креветок в десятилитровом аквариуме. И в любой момент они могли всю эту братию спустить в унитаз.

Влад широко улыбнулся в ответ хитрому главе волчьего племени, который, сразу видно, был гроссмейстером в игре уловками.

— А вы, значит, тут живете тоже от большой любви к эльфам, не так ли? Вы вообще в местных разборках на чьей стороне были? На стороне лесных ванов? Или ваш Волколак особнячком стоял?

— Бывало, выходили против речных зверей. Но редко. Пока вы копье не откопали, тут последнее время было тихо. У Дендриэллы хватало проблем и с южными орками и с эльфами. Теперь, когда у тебя есть кинжал Хекс, меч Грам и копье Гугнир, что ты будешь делать? Создашь свою империю? Или сначала найдешь последнее из Лезвий Судьбы — топор Слаг?

Влад впервые слышал про копье Гугнир, но виду не подал. Да и то, что его волшебный кинжал зовут "Хекс", он тоже слышал впервые. Конунг сумел сохранить каменно-доброжелательное выражение лица. Но раз глава Волков говорит, что откопали копье — значит, откопали. А если кто-то и припрятал — то это не заноза в заднице, а целое боевое магическое копье. Влад быстро прикинул, что откопать могли только в могилах, когда вытаскивали все останки с кладбища на костер. Может, и топор тоже еще там. Надо просто хорошенько поискать. Потом.

— Подумаем и решим этот вопрос. Не думаю, что для нас он окажется неразрешимым. — Дипломатично, не сказав точно ни о чем, увернулся от конкретного ответа Влад. — Так как насчет службы в лесу? Какой твой ответ?

— А что твой бог, которого вы зовете Маниту, говорил тебе о волках? Любы мы ему, или он нас не считает достойными себя? — Вопрос был неожиданен и любого другого человека либо поставил бы в тупик, либо заставил выдавить из себя быстрое и необдуманное, а оттого тотально лживое "да!". Но Влад хорошо разбирался в вопросе о Маниту, поэтому домашняя заготовка у него была. И он врубил в сознание Вулверина, а заодно и всех окружающих, самую мощную притчу из тех, которые знал.

— Когда-то, давным-давно, один старый индеец открыл своему внуку одну жизненную истину: "В каждом человеке идет борьба, очень похожая на борьбу двух волков. Один волк представляет зло — зависть, ревность, сожаление, эгоизм, амбиции, ложь… Другой волк представляет добро — мир, любовь, надежду, истину, доброту, верность…"

Маленький индеец, тронутый до глубины души словами деда, на несколько мгновений задумался, а потом спросил: "А какой волк в конце побеждает?"

Старый индеец едва заметно улыбнулся и ответил: "Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь…".

Вулверин не стал спрашивать, кто такие индейцы. Не стал и спрашивать, кем были этот старик с подростком. Он был мудрым старым, очень старым оборотнем, и поэтому всегда смотрел в корень. Постояв секунд десять после окончания притчи, он принял решение и опустился на одно колено. Склонив голову перед конунгом, он протянул свой посох Владу. Все, кто был в доме, также дружно опустились на колени.

— Прими нашу службу! Мы будем такими волками, которых ты захочешь! Приносим клятву тебе и тем, кто придет после тебя, и пусть Маниту будет свидетелем нашей клятвы!

Влад вспомнил, что он читал о средневековых обрядах. Он взял из рук седого старца посох и сказал.

— Встань, Вулверин!

Вулверин стал медленно тяжело вставать, годы все же брали свое, и Влад протянул ему руку, чтобы старец оперся на нее. Так, почти обнявшись, они вновь встали друг перед другом.

— Прими знак власти и верно служи! И да пребудет над вами милость Маниту, мудрого и справедливого! — с этими словами Влад отдал обратно посох.

Это была блестящая дипломатическая победа. Правду говорят, что десять правильных слов могут быть сильнее десяти тысячи мечей. Конунг единым махом поставил под свой контроль огромные прилегающие лесные территории. А новая религия получила несколько сотен новых фанатиков, впечатленных и воодушевленных мощью и силой ее носителей.

Дальше предстояло обсудить технические вопросы, поэтому Влад позвал в дом Ингвара. Следующий час они рисовали прутиками на земле карты территорий и раскидывали точки постов и секретов. Влад богато одарил каждого из послов коровой, бараном и крупной серебряной монетой, из эльфийских кошелей. Вулверину достался целый кошель серебра, бык и три коровы. Влад был щедрым конунгом. Также Вулверин обещал прислать мужчин для помощи в строительстве и восстановления оборонительных сооружений.

Далее совещание разрослось — и они перешли в другой дом, такой же степени недостроенности, если не большей, так как одна стена отсутствовала напрочь, и пригласили всех шестерых прорабов. Скарви тут же заявил, что не видит смысла в строительстве задуманных Владом вышек для арбалетчиков, которые следовало установить по периметру полуострова и пастбища. Убийственным аргументом в его устах было то обстоятельство, что они попросту истребили всех врагов. Но конунг был неумолим. Его аргумент был не менее убойным и звучал примерно так: "хочу, и все!".

Когда совещание закончилось, был глубокий вечер. Праздника, коварно обманув народные ожидания, Влад не планировал. Он громко заявил, что праздновать все будут только тогда, когда у каждого будет крыша над головой. Посольство оборотней торопливо откланялось и поспешило обратно в свои селения. Причем обратно они ушли таким же странным путем, как и пришли, через болото, на краю которого рухнуло летающее кладбище. Но конунг на эти странности внимания почти не обратил — по мосткам идти сейчас было равнозначно самоубийству, а напрямик, через развалины — можно в темное время и без ног остаться.

Затем конунг проследовал на место схватки, чтобы сжечь все остатки от речных ведьм. Там оказалось, что бедный Угги, который мало того что был ответственен за восстановление и строительство в поселке, еще ухитрился стать ответственным за сбор останков ведьм. Сюда же входила и уборка мусора, которая подразумевала под собой утилизацию мертвых туш. Естественно, что Угги ничего нигде толком не успел. Народ откровенно филонил и саботажничал. У всех был нервный отходняк после сражения, но дело не было сделано.

Влад вернулся в поселок и вновь вызвал всех шестерых прорабов, вместе с Угги. Он хотел наорать и придать им бодрости и сил, а заодно привить чувство корпоративной ответственности, но в последний момент, посмотрев на сгущающиеся сумерки, мудро отказался. Вместо этого он вынес благодарность за стойкость и мужество. Поблагодарил за хорошую работу. Всех поблагодарил. Рассыпался в дифирамбах их сноровке и умениям. Затем он рассказал о только что пришедшей ему на ум идеи создать отряд особого назначения, со взрывчаткой на спине, в который будут включены те, кто плохо будет плохо работать в будущем. Ибо те, кто не хочет равняться на наших передовых и работящих бригадиров — должен будет отдать долг перед обществом другим путем. В бою, в первом ряду. Вместе с жизнью.

Ошалевшие от таких перспектив бригадиры молча разошлись. Похвала конунга согрела душу, но его речи наполнили сердца печалью. Работать теперь придется в полную силу, или пошлют в бой с мешком со взрывчаткой за спиной. А то что главные сражения еще впереди, и такие люди будут востребованы — не сомневался никто.

Перед тем как лечь спать в эльфийском шатре, перенесенном в центр восстанавливаемого поселка, Влад минут пять смотрел на красивую экспозицию, которые придавали этой ночи многие десятки факелов, разбредшиеся по всему полуострову — это женщины, мобилизованные бригадирами, искали и собирали все ошметки и стаскивали туши убитых животных в кучи. Он вошел в шатер и быстро уснул, несмотря на ноющую боль в ребре и в спине.

Спать пришлось недолго. После того как ближе к двум часам ночи поисковые работы были закончены, село легло спать, за исключением часовых. В наступившей ночной тиши, иногда прерываемой стрекотом цикад со стороны древних развалин, стали раздаваться жуткие и тоскливые потусторонние вздохи. Минут двадцать село чутко прислушивалось. Потом Ингвар решился и объявил тревогу. Ведь в той стороне, с которой доносились эти завывания, за развалинами города, остались пастухи и большая часть скота.

Конунга разбудили. Влад вылез из шатра невыспавшийся и злой как черт. Выслушав доклад командира охраны, он отдал ожидаемый приказ готовиться к вылазке. Но сначала он приказал выслать несколько разведчиков из людей с крепкими нервами. Разбудил Кольгримму и приказал ей сдохнуть, но выдать хоть какое-нибудь средство, повышающее зоркость в темноте. Как ни странно, но такая микстура у нее была, хоть и немного. Эта настойка имела банальнейшее название — "кошачий глаз". Шестеро самых ловких, по числу глотков "кошачьего глаза", скользнули в темноту, еле освещаемую луной, иногда проглядывающей из-за облаков. Через сорок минут они вернулись и рассказали об итогах разведки.

Источником стонов и завываний послужила яма в земле, которую образовал взлетевший для карательной экспедиции новый летающий остров. На краю ямы разведчики обнаружили двоих пастухов с той стороны — те тоже испугались, но уже за жителей села и выдвинули свою разведку.

Разведчики кинули факел в провал, но ничего существенного разглядеть не смогли.

По итогам разведки Влад скомандовал общий отбой. Ну воет там что-то в дырке, да пусть его и дальше воет. Будет мешать — зальем "ведьминым студнем".

Однако утром, на свежую голову, Влад вспомнил слова Вулверина о том, что они откопали копье Гугнир. И он мог поклясться, что уж про волшебное копье, если бы его кто-то нашел — уже всем было бы известно. Головоломка стала складываться и проясняться. Самый верхний ее уровень четко указывал на воющий провал в земле.

Влад сначала сбегал туда, вместо утренней пробежки, и внимательно осмотрел провал. Затем, вернувшись, он созвал всех на совещание.

— Значит так, — начал привычно утреннюю летучку Влад. — В земле дыра. Там копье. Гугнир. Надо достать. Ингвар, мне нужно десять добровольцев. Девушки, от вас мне нужно еще четыре взрывпакета. Жэка — ты идешь на рыбалку. Два взрывпакета с собой возьмешь. Без рыбы не возвращайся.

— Я тоже хочу в подземелье пойти! — Возмутился Жэка. — Да я спец по подземельям, сам знаешь! Влад, ну давай пойдем вместе? Возьми меня с собой!

— Я помню, что ты чемпион по "Дьяболо", Жэка. — Влад поднял руку в успокаивающем жесте. — Но кто-то из нас должен остаться наверху. На всякий случай. Сам понимаешь.

На этом Влад свернул совещание, установив небольшой местный рекорд, в некотором роде, в этом виде деятельности. Далее, проблемы он решал уже непосредственно с бригадирами и в частном порядке.

Пока хакерши готовили новые порции адской смеси и добавляли в нее сухой остаток от выпаривания "ведьминого студня", Влад осуществил последний огненный обряд для упокоения остатков "речных ведьм". По итогам поисков набралось еще несколько колец, кусков украшений и пара почти целой обуви. Все было заботливо сложено и увязано в тюк. Меч Гарм теперь таскал Жэка, но Влад, перед тем как отдать, остатками скотча заботливо намертво примотал гарду к ножнам. Жэка ему очень был нужен живым и здоровым, поэтому получил четкое указание меча из ножен не вытаскивать, даже для принуждения к сексу.

А вопрос с межполовым общением уже зримо вставал ребром, как всегда поражая в первую очередь натуры с неокрепшей психикой.

Хакерши Марго и Наталья последние два дня избегали ласк своих избранников, что довольно сильно нервировало Жэку. Влад просветил его, что женщины, после первого успеха по заарканиванию объекта, практически всегда следом прибегают к уловке класса "кошка-собака" для закрепления результата. В смысле, если кошка куда-то метнулась, то собака должна метнуться вслед. Так отрабатывается причинно-следственная привязка. Влад на самом деле считал, что это форма протеста, против озвученного "многоженства" — но для Жэки мысль вслух оформлять не стал.

Услышав такое четкое обоснование, Жэка вроде как временно успокоился и сосредоточился на подготовке к походу за рыбой. Сам Влад, вместе с дюжиной добровольцев, прямо посреди центра поселения, между недостроенных домов, стал отрабатывать перемещение в группе в условиях туннелей и пещер.

Раз есть подземелья, значит, там есть ходы и пещеры, здраво рассудил он. А бой в пещере вещь сложная, обладает своей спецификой и требует подготовки.

Эта была дикая помесь из навыков, полученных в процессе борьбы с оккупационным корпусом, и прямого заимствования из боевиков и фильмов фэнтези. Через два часа охотники, быстро усвоив жесты, уже споро перемещались по улице, прикрывая друг друга и подавая условные знаки. Конунг эффективно решил задачу по созданию подземной штурмовой группы. Одна только отработка и закрепление, например, двойного удара "факел в глаз подземному троллю" однозначно оставляла несмываемый след в мировой истории боевых искусств безо всяких вариантов.

За этими приготовлениями с огромным интересом наблюдали мальчишки, не занятые в охранении. На улицу высыпало даже несколько десятков любопытствующих девушек. Они, откровенно открыв рты, взирали на всю беготню, сопровождающеюся непривычной жестикуляцией, дикими выкриками и жестоким матом.

Взрослые, занятые на работах в поселке, тоже нет-нет, да и застывали на месте, коварно застигнутые приступом клинического любопытства в особо интересных моментах.

Когда принесли первые две порции взрывного хакерского пудинга — Влад тут же отправил Жэку глушить рыбу. Чуть погодя, отдохнув после тренировки, он вместе со своей командой добровольцев выдвинулся к пролому в разрушенной временем и катаклизмом внешней крепостной стене. Своей взрывчатки он дожидаться не стал, так как, по его мнению, без разведки тащить сразу ее под землю с собой было бы довольно глупо. Обвязавшись веревками, обвешавшись запасными факелами и оружием, отряд средневековых спелеологов-феодалов полез в черный лаз. Проползя несколько метров, они попали в длинную, мрачную сводчатую галерею. Судя по направлению, это был ход внутри внешней стены. Он на удивление хорошо сохранился. Видимо, этот ход сообщения завалило только непосредственно рядом с озером, а здесь, дальше, он оказался неповрежденным. Завывающие звуки стали гораздо громче и раздавались дальше по коридору, доносясь из тьмы. Отряд разошелся цепочкой и пошел вдоль по галерее. Каждый шаг делался с большой осторожностью, люди старались наступать след в след. Огонь факелов ярко полыхал на небольшом сквозняке, что проносился по коридору. Через четверть часа они дошли до первой развилки. Дальнейшее продолжение галереи явно шло под периметром внешней стены, а вот отворот галереи отходил налево и шел к центру города. Сквозняк дул оттуда же, с центра, это было видно по колебаниям пламени факелов. Влад, недолго думая, решил повернуть налево. Через несколько шагов радиальный коридор расширился. Экспедиция, отбросив первичную настороженность, увеличила скорость перемещения до обычного шага. Они в быстром темпе, воодушевленные полным отсутствием признаков чего-либо враждебного, не сворачивая, миновали еще два, по-видимому, концентрических коридора, образующих перекрестки. Влад здраво предположил, что они пролегают под остатками второй и третьей стен. По всему выходило, что отряд спелеологов, с изначально неожиданным темпом и очень бодрым шагом, теперь приближался к подземному центру разрушенного древнего города.

Внезапно коридор сделал зигзаг. Он резко поворачивал вправо и чуть назад, а затем через десять метров вновь устремлялся к центру.

Влад остановил экспедицию.

Неспроста здесь такой отворот, — подумал он.

Он послал одного из охотников, Хагена, без факела, за поворот. Тот должен был адаптироваться к темноте, а затем попытаться разглядеть, есть ли впереди источник света. Заодно и прослушать коридор. Отправив разведчика за поворот, отряд затаил дыхание.

Через четверть часа разведчик вернулся. Хаген рассказал, что коридор освещается слабым зеленым светом, исходящим из камней кладки. Это была или магия, или… обычные грибы-люминофоры. В конце коридора был виден тусклый свет. Но разведчик еще рассказал и о странном металлическом скрежете, исходящим оттуда.

У Влада было две порции "кошачьего глаза": ведьма успела их сварить днем перед началом похода. Он и сам бы пошел в разведку, но чувствовал себя сейчас не в самой лучшей форме. Поэтому после краткого совещания двое дружинников выпили зелье, сняли с себя все лишнее, включая кольчуги, вымазали сажей, захваченной предусмотрительным Ингваром, лица и руки и скользнули тенями во тьму туннеля.

Пошел с ними и третий, снова Хаген, но только до поворота. Он должен был вновь слушать тишину и смотреть в сторону металлических вскрипов. Заодно и отслеживать судьбу разведчиков.

Потянулись тягучие минуты ожидания. Влад посидел пять минут, а затем вскочил и стал нервно ходить из стороны в сторону, от стенки к стенке. Это ожидание в темноте его нервировало.

Ткнув пальцем в одного из бойцов, он отправил его назад, на поверхность. Во-первых, привести подкрепление, еще человек десять, а во-вторых — чтобы доставить сюда хакерскую взрывчатку. Отдав приказ, он распорядился всем достать взятую с собой еду и перекусить. Дело было не в голоде, Влад любил чего-нибудь пожевать, когда нервничал, но маскировал эту привычку со всей маниакальной тщательностью.

Так прошел час. Ничто не прерывало медленное, выматывающее душу течение времени. Все переменилось мгновенно. Разведчики и отряд с подкреплением пришли к основному отряду одновременно, и начавшийся было гомон Влад жестко оборвал. Он заслушал разведчиков. Речь повел охотник по имени Хванир, отчаянный сорвиголова:

— Там, после коридора с зеленым светом, большая зала, пещера. Посреди пещеры озеро. Вода в нем соленая. В центре озера огромные стеклянные колонны. Колонны венчает треугольная крыша. Все оно из стекла, а может, и алмазов. И там, посреди колонн — стоит воткнутое копье, Гугнир, острием вверх.

— А с чего ты взял, что это Гугнир, копье судьбы? — учинил допрос разведчику Влад. — Ты знаешь, как оно выглядит, или ты сумел дотронуться?

— Конунг, ты сам сказал, что мы идем сюда за этим копьем! — искренне удивился Хванир. — Что там еще может быть?

— Да, говорил! — не смутился конунг. — Но мало ли что. Надо точно знать.

— Конунг, это не все! Там есть Страж! — Хванир особо интонацией выделил слово "страж", дав понять, что речь идет о чем-то необычном. — Он из металла и ходит вокруг озера. Тихо прокравшись, удачно подобрался к озеру, пока он был на его другой стороне. Лежа на самом берегу, я зачерпнул ладонью воду, и скажу, что она соленая, как кусок соли. Страж не сумел заметить меня, но кажется, заметь он — ох бы мне несдобровать. — Хванир заметно играл на публику. — Да! Еще я видел — три коридора выходит к пещере, кроме нашего.

— А если б вода оказалась бы "ведьминым студнем"? Ты об этом подумал? — задал вопрос Влад.

Даже в свете факелов было видно как побледнел Хванир. Когда подползал к воде, он прикидывал о том, как будет хвалиться своим поступком перед друзьями, а о том, что это может быть небезопасно, даже и не подумал.

— Ладно, ты все равно молодец. Смельчак отчаянный, а смельчакам везет! Правда, парни? — тут же вывернулся Влад. Он сам был хорош. Только что чуть не сделал попытку задавить инициативу у подчиненных. А ее как раз следовало поощрять. Выслушав прочие доклады, Влад отсел в сторонке и начал думать.

Стража следовало уничтожить. Вряд ли у того дистанционное оружие, значит, перемещаться на некотором удалении, вероятно, относительно безопасно. Можно попытаться взорвать стража. Заманить на мину и подорвать. Влад стал прорабатывать этот вариант, но в последний момент, буквально перед отдачей распоряжений, ему в голову пришла другая, еще более безумная, чем прежде, идея. Стража необязательно было ликвидировать. Его можно было попытаться завалить камнями в одном из коридоров. А затем, когда придет время, его можно будет использовать. Раз он тут бродит несколько тысяч лет, то, значит, и запас прочности у Стража — дай Маниту каждому. Перетопчется.

Следующий час обговаривались детали предстоящей операции, еще через час заряды были установлены под потолком в одной из галерей. Как все было готово, Влад, не затягивая, начал операцию. Все к тому времени распределились по галереям согласно своим ролям.

И вот прямо перед громыхающей глыбой одухотворенного железа более чем двух с половиной метрового роста выбежал Орфейг и метко запустил в того из пращи булыжник. В такую массу железа промахнуться было нелегко. Резкий пронзительный звон контакта булыжника с железным големом ударил по ушам и разнесся до самых дальних уголков подземных галерей. Не раздумывая ни секунды, Страж развернулся в сторону обидчика и помчался прямо на него. Но быстрый Орфейг, как нашкодивший мышонок, уже юркнул в галерею. Это была самая слабая часть плана. Страж копья мог и не побежать за обидчиком в галереи, а какие охранные алгоритмы в нем были заложены, естественно, никто не знал.

Страж, секунду помедлив, рванул вслед за пращником по освещенной факелами галерее. Факелы, воткнутые между камнями, служили сразу нескольким целям — они не давали железному монстру потерять из вида Орфейга, а заодно создавали и сгущали мрак в прилегающих галереях. Орфейг преодолел загадочный зигзаг радиального коридора и благополучно добежал до первого перекрестка, хода сообщения идущего под третьей, внутренней, защитной стеной.

На перекрестке, он дождался пока из коридорного зигзага, обрушивая стены, не покажется туша монстра, и только потом рванул налево по коридору. Этот рисковый маневр был проделан для того, чтобы монстр зафиксировал, куда обидчик побежит дальше. Скорость у монстра была огромной, в два, если не в три раза, превышающая скорость бегущего человека, вдобавок железная туча не знала такой вещи, как усталость. Однако ему следовало указать путь к засаде, и делать это приходилось "на живца".

Железный монстр снова не вписался в поворот и буквально снес угол коридора на перекрестке. Однако он снова набрал скорость и рванул вслед за Орфейгом. Почти сразу раздался грохот. Это был еще не взрыв — это Страж споткнулся на небольшой выбоине и груде камней после нее, которую в предыдущий час заботливо вырыли и замаскировали десяток охотников, поднаторевших в лесных силках и капканах. Влад перестраховался — он не знал маршевой скорости преследующего монстра, поэтому сделал Орфейгу страховку в виде такой подлянки. Дистанция от одного радиального коридора до другого была приличной, и наверняка Страж нагнал бы смельчака. Но здесь было не олимпийское соревнование по бегу, поэтому на такие препоны соперникам судей не было. Страж, ударившись со всей дури об выложенный тесаными булыжниками пол, перекувырнулся через верхнюю часть. Но и это не остановило упорного преследователя. Он мигом вскочил на свои несущие поверхности и попытался продолжить движение. И тут грянул сдвоенный взрыв. Ингвар дернул за веревку, привязанную к обоим взрывателям, и Стража похоронило под тысячами тонн обрушившейся земли и камня. Подземелье устояло. Но, судя по гигантской воронке, ныне ставшей озером, рядом со стенами города — им приходилось и не такое выдерживать.

Убедившись, что страж надолго выведен из игры, победоносный Влад вышел из галереи и гордо прошествовал к берегам озера во главе со свитой. Его взору открылась прекраснейшая картина. В нежно-зелено-голубом свете мягко играли блики воды на стеклянных колоннах. Свет, преломляясь через призму крыши, непостижимым образом освещал мягким светом всю огромную внутреннюю пещеру. Здание было откровенно "греческого" стиля и исполнено в виде классического эллинского портика — колонны с завитушками прямоугольником и венчающее это все сооружение, с узнаваемым треугольным стилем, крыша.

Влад смело пошел вброд. Через минуту он уже с трудом вошел в этот небольшой храм, протиснувшись между стеклянными колоннами.

Конунг протянул руку к копью и, дернув пару раз, раскачав основание, с трудом вырвал его из постамента. Влад не рассчитал силы, вдобавок копье в последний момент отделилось от постамента неожиданно легко, поэтому наконечник копья звонко ударил в потолок.

Сверкнув молнией, с хрустальным звоном крыша раскололась на миллион кусков. Та же участь постигла и колонны. Все превратилось в крошево в секунды. Храм сверкающим потоком буквально пролился в воду. Влад оказался стоящим почти по пояс в этой стеклянной каше. Он застыл, не дыша, опасаясь вдохнуть смертельно опасную стеклянную пыль. В его воздетой вверх правой руке было зажато третье "лезвие судьбы", и казалось, что конунг торжественно им потрясает, разрушив все, как истинный варвар-вандал в пятом поколении. Желтый кристалл многозначительно поблескивал в основании копья.

Увидев, что их любимый везунчик-конунг встал с копьем в "позицию намбо уан", двадцать глоток радостно заорали, приветствуя новый великий подвиг своего вождя по сокрушению древних храмов.

Через четверть часа Влад сумел вырваться из путины жидкого, перемешанного с солеными водами озера, стеклянного болота. В руках он крепко держал очередной безумный артефакт этого мира. Влад уже, по аналогии с другими клинками, догадался, что делает это лезвие. Первое, кинжал с именем Хекс, превращал любой биологический объект в заразную массу. Второе лезвие, меч Гарм, вызывал реакцию окисления, проще говоря — горения. А это лезвие, копье с гудящим именем Гугнир, получается, сокрушает кристаллическую решетку или что-то в этом роде. А значит, опасно против металла, стекла и прочих твердых предметов. Исходя из логики, четвертое "Лезвие Судьбы", топор, как-то связано со стихией воздуха, раз стихия воды, огня и земли заняты. И надо молиться, подумал Влад, чтоб в его магическом принципе действия была взята за основу молния, а не аналог вакуумной бомбы.

Приняв заслуженные поздравления, Влад потратил еще час времени, чтобы осмотреть заваленный коридор. Причем инспекцию он провел с обоих концов туннеля. Ингвар клялся и божился, что монстр находится ровно посередке завала, и если даже сам не завален, то точно надежно изолирован. Влад не преминул задумчиво сказать: — "Да, тяжело его будет обратно откапывать", — чем привел свою свиту в полное замешательство. Однако люди ко всему привыкают. Окружение конунга потихоньку уже начало привыкать и к его стилю поведения и оборотам речи. Конунг был предсказуем в своей непредсказуемости. А людям только того и надо, чтоб вывести закономерности и адаптироваться под них. Прав был классик, сказавший, что хаос невозможно упорядочить, но зато можно структурировать. Лекало жизни, при изменении и смещении условий, с бритвенной точностью мигом избавляется от неудачников, которые окостенели в своей косности и привычках, ведь тот, кто способен меняться — остается жить, и в этом постулате заключен закон выживания как отдельной особи, так и всего вида в целом.

 

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Когда отряд наконец вылез на поверхность, Влада встретили такими овациями, от которых в яму осыпалась земля. С запорошенными грязью глазами, конунг не сразу сумел забраться наверх разрушенной крепостной стены. Там его встретил Жэка.

— Ну как там? — спросил Жэка.

— Да ништяк, — ответил Влад. — В сравнении с питерской канализацией — вообще курорт. 'Босяк' попался какой-то заскриптованный, низколевельный. Заманили и завалили.

Жэка понимающе кивнул. Влад только что на языке профессиональных игроков-"геймеров", вкратце рассказал, что произошло и как он добился успеха.

А поползать по канализации героям этой саги однажды пришлось очень основательно. Руководство подполья, через их непосредственное начальство, в лице камрада Комка, поручило им наладить подключение к коммуникациям нидерландского охранного спецбатальона. Вообще-то было не совсем понятно, зачем надо подключаться к информационным линиям, когда и так сайт, сервер и все базы данных у нидерландцев были взломаны и читались руководством подполья так же увлекательно, как свежий модный экшен читается на работе с экрана наладонника, сидя на унитазе. И дело было даже не в движке, на котором все это неслось, кстати, разработанном русскими программерами, а в самых простых паролях, которые только знала история брутфорсинга. Ну почему в нидерландском отдельном охранном спецбатальоне в паролях самыми популярными были названия наркотиков и сортов алкоголя? Кто даст ответ? Но не суть.

Наши герои неделю прожили в канализации, прежде чем сумели подобраться к нужным проводам. Для доступа им следовало разобрать сгнившую и трухлявую кирпичную стенку, разделяющую канализацию и подвал дома, в котором располагалась эта линия. 'Как может быть кирпичная стенка трухлявой и сгнившей?' — зададите вопрос вы. А вы спросите доблестных социалистических строителей, "конца начала третьей четверти эры упадка веры в коммунизм". А заодно поспрашивайте про великолепный питерский климат, в котором даже крысы болеют чахоткой. Но я снова отвлекся. Итак, дружно ударив кувалдами в кладку, оба подпольщика буквально влетели в стену, увлекаемые неудержимой инерцией. Кувалды, словно пройдя не сквозь стену, а сквозь лист папиросной бумаги, внесли оба тела в помещение. А помещение, против всех ожиданий разведки, было не пустым. Там было двое солдат из 'освободительного контингента', которые занимались… но не будем об этом. Опустим здесь подробности, так как все равно они умерли от жуткого удивления, я бы сказал даже — информационного шока, когда два грязных рычащих чудовища влетели в это подвальное помещение, буквально материализовавшись прямо из сумрачных катакомб богини Гекаты. А может, и от жуткого запаха, к которому наверняка не привыкли носители передовой западной культуры, с ярким и запоминающимся амбре говна в целом букете других ароматов.

В общем, разведка как всегда просчиталась и перепутала место свиданий с распределительным центром.

Тогда, спрятав удивленные трупы между телами бывших жителей города, в полузаваленных коллекторах, и оттерев кувалды от налипших кусочков мозгов, герои вновь пошли искать эти чертовы провода. И они их нашли, спустя еще неделю, но это было уже никому не нужно, так как беспечные нидерландцы, решив, что сопротивление уничтожено вместе с 90 % туземного населения, полностью перешли на быструю и удобную нешифрованную радиосвязь. А каналы шифрованной проводной связи теперь использовались ими только для связи с афганскими партнерами…

— Слышь, Влад, — продолжил Жэка. — Пока вы там ползали — к нашей пристани пристал корабль! И там такая цаца — ноги от ушей и все дела. — Комментарий Жэки как всегда радовал своей жизнерадостностью и целостностью образов.

— Эльфийская шпионка. — Влад с ходу поставил однозначный вердикт, который бы сделал честь главе контрразведки параноиков в стране параноиков. — Но как быстро работают?! — восхитился он. — Трое суток не прошло, как мы здесь. А уже объявился шпион! И под какой легендой работает? Торговка эликсирами? Танцовщица? Гадалка?

Жэка был удивлен, конечно, ходу мыслей и потоку идей своего напарника, но за проведенное с ним вместе время уже притерся к его образу мышления, поэтому особого внимания на прорывы сознания уже не обращал.

— Целительница. Зовут Ванесса Авгнас. По виду человек. Девушка то есть. Бежала от орков, устала. Увидела город. Пристала к берегу. Я ее в пустой дом определил. Охрану приставил! — Жэка расписывал легенду гостьи и свои достижения. Было видно, что гостья ему очень понравилась.

Влад устало стряхнул рукой с волос комья земли.

— Слушай, Жэка, а давай забьемся на рожок к калашу — это спай. Ты меня представь ей, но только не как конунга. Скажи, что воин пострадал — ребра поломал, ушиб спины и травма головы и ты хочешь оценить ее искусство. И Кольгримму пригласи, пусть оценит. Чтоб все выглядело не как проверка на шпионаж, а на профессиональное мастерство. Тут-то и вылезет, кто она на самом деле. Или вообще — что оно.

Друзья не стали откладывать проверку новоявленной целительницы. Влад предупредил Ингвара и договорился с Кольгриммой. Также он попросил Хагена и Угги изобразить небольшой спектакль, чтобы несведущему человеку стало ясно, что Влад, ставший Ульрихом — обычный воин, ничем не выдающаяся личность, причем заработавший все раны исключительно по своей тупости. Конунг был мастерским режиссером коротких импровизаций.

Билеты на спектакль конунг не продавал, но зайцев-зрителей было — целый пароход.

Эта парочка, Хаген и Угги, небрежно внесли Влада в дом, где ожидала представления под светлы очи державного конунга залетная целительница. Еще более небрежно швырнули тело своего конунга на скамью. Следом зашли Ингвар и Кольгримма.

— Ульриха зашибло бревнами, он по пьяни вышиб стопор, когда мимо штабеля проходил. Подлечить бы мужика. Еще почти не старый, а мужиков мало. — Выдал историю болезни Ингвар. — Заодно посмотрим, как ты лечишь-калечишь! Учти, плохо вылечишь — будем проверять как целуешься. — И Ингвар громко заржал. Его хохот вполне естественно подхватили все остальные "здоровые" в доме. Действительно, красивую и сочную девушку, если она не целительница, ожидала вполне понятная судьба. Хотя расчет тут, наверное, был еще и на красоту, и то, что руководство самый сладкий пирожок оставит для себя. Однако все излишне хитрые женские планы часто разбиваются о мужское тугоумие и далее идут непонятным маршрутом. Согласно легендам, Екатерина Первая тоже не сразу из служанок стала женой Петра Первого, а некоторое время путешествовала вверх по постелям по Табели о рангах, созданной тем же Петром.

Голос у Ванессы оказался приятным и чуть с сексуальной хрипотцой. Влад сказал бы, что у девушки просто прокуренное горло, но в этом мире он пока не встретил упоминаний о сигаретах и курении.

— Хорошо! Я вылечу его! Но после ты меня представишь конунгу!

Она грациозно склонилась над лежащим на животе Владом и начала водить руками и делать хитрые пассы. Влад сначала ничего не чувствовал, но потом живительное тепло разлилось по позвоночнику. Через несколько минут Ванесса потребовала, чтоб больного перевернули на спину. Лежа на спине, Влад с удовольствием наблюдал за работой самой супер-сексуальной целительницы, что он когда-либо видел. Боль в ребрах уходила прямо на глазах. Ванесса, увлеченно шепча заклинания, водила ладонями над его грудью и с кончиков ее ухоженных ногтей сыпались зеленые искры.

После окончания процедуры Влад мячиком вскочил, пробормотал что-то вроде "спасибки вам огромное, дочка" и весьма невежливо по отношению к лечащему врачу быстро вышел.

В соседнем здании через пять минут вновь собрался чрезвычайный совет.

— Это шпион. Причем эльфийка. Она лечила меня зеленой магией. Никакой она не человек. У нее еще ожерелье из волчьих зубов — очень много вопросов вызывает это ожерелье. — Привел железные, на его взгляд, доказательства Влад.

— Не обязательно, — прошамкала Кольгримма. — Магией эльфов могли быть заряжены артефакты-кольца на пальцах. Другой лечащей магии тут просто нет, никто из людей не знает, как их перезаряжать и какое заклинание читать. И аура у нее читается как красная — человеческая.

— А чего тут делать шпиону-эльфу? У нас? — воскликнул Жэка.

— Внедрили ее к оборотням, видно. Была спящей агентурой. А тут мы — всех положили, и ванов, и их бывших жен, волков-оборотней под себя подмяли. Вот она и всплыла.

— У нее имя Ванесса Авгнас? — подала голос Марина. — Ванесса, это "красивая" на синдарине, а Авгнас, если прочитать наоборот, это "яд".

— Ну ни хрена себе Ани Лорак к нам пришла! Я думал, она латышка, с такой фамилией! А она эльфийка! — от души удивился Жэка. — И оказывается — яд! И как нагло-то! Просто имя наоборот! Она б еще Марией Медичи назвалась! — возмущению Жэки не было предела. Он, к сожалению, правда не подумал, что в Ванахейме про Марию Медичи и слыхом не слыхивали. Но все собратья и сестры по несчастью его ассоциативный ряд проследили и сделали нужные выводы.

— Марина! Ты моя звезда! — рассыпался в комплиментах конунг. При этих словах Марго нервно переступила с ноги на ногу, а Света странно закашлялась. — Но нам нужна последняя проверка. Сделаем вот что…

Целительницу Ванессу наконец представили конунгу. Ее до длинного дома конунга сопровождала почетная охрана из двух человек. Конунг ей показался старым и совершенно больным. Было совсем непонятно, как этот дряхлый старик сумел наделать ее народу столько бед, ухитрился уничтожить лучшую эскадрилью драконов, перебить половину войска самого опытного эльфийского короля, а затем изничтожить здесь всех враждовавших ванов. Но она нашла ответ сразу. Новый бог, этот Маниту, вот кто направлял руку этого старца, вот кто наполнял его старые мощи силой и давал власть над слабыми людьми. Но ничего, она обольстит этого старца, выведает его тайны, завладеет силой, а затем отравит самым страшным ядом из ее арсенала. И ее учитель, великий эльфийский маг Истармилме, восстановит пошатнувшееся равновесие на небосводе богов. Ибо новый бог людей неожиданно стремительно набирал силу, разрывая саван покорности, накинутый эльфами на человечество. Еще чуть-чуть — и будет поздно, нужно лишь уничтожить оракула, и все вернется на круги своя, в проложенную тысячелетиями колею бесконечных и обильных жертвоприношений эльфийским богам.

Внезапно старец направил на красавицу скрюченный ревматизмом палец и проблеял: — К-к-кто с-с-сюда п-п-пустил эльфийскую шпионку? Убейте ее!

Ванесса не колебалась ни секунды. Ее готовили десятки лет, и она поступила как профессионал. А профи, когда видит цель и когда сорваны все печати ограничений, не беспокоится ни о чем, кроме как выполнить заложенную в него этим обучением задачу. Она мгновенно выпростала руки в мощном одноразовом заклинании, и сгусток зеленого яда буквально прожег насквозь и кольчугу, и конунга, и стену за ним. Ванесса упала сразу под ударами мечей перепуганной насмерть охраны, но на ее божественно-красивом лице навсегда застыла удовлетворенная улыбка…

Засадный комитет остолбенело стоял над трупом эльфийской убийцы. Они, конечно, предполагали нечто подобное, но такое покушение, в откровенно наглом стиле, потрясло всех. Дед Ерли, который взялся исполнить роль конунга, умер как Мольер, прямо на сцене. Дед был веселым мужиком, и его было жалко. Влад с горестью осознал, что дед-балагур, сыграв лучшую пантомиму с своей жизни, отдал за него жизнь.

— В такие эльфийские игры — мы тоже сыграем. Устроим им спектакль весом в килотонну. Дайте срок…Дайте срок! — пробормотал Влад, стоя над останками деда. Он наклонился и ладонью закрыл голубые глаза деду. Несколько минут постоял глубоко задумавшись.

— Созывайте тинг! Деда похоронить!

В поселке, на тинге, при всем честном народе, Влад первым делом вручил Ингвару на хранение очередной опасный артефакт — Гугнир. Ингвар торжественно поклялся верно служить и отдать копье по первому требованию. Мораль и преданность к конунгу, и так последнее время державшиеся на верхних отметках личных рейтингов, сегодня пробили потолок и устремились в космос. Вера в конунга уже становилась практически новой религией.

Но конунг на все осанны лишь краснел и скромно отнекивался фразой — "На все воля Маниту", чем частично перевел стрелки благоговения на Великого Духа леса и гор, и в тот день значительно поднял число его поклонников и верующих.

Ужин в поселке был торжественным и рыбным. Рыба была вареной, жареной, в виде ухи и прочих вкусностей. Скарви, чью бережливость преодолела заразная в толпе всенародная радость, распорядился выкатить несколько бочонков пива и бурдюков с чем покрепче, из личных запасов. Ужин плавно и закономерно перешел в пьянку. А что за пьянка без музыки?! Воодушевленный на дискотеку Жэка мигом договорился с девчонками, и ритмичные звуки самых популярных мелодий полились из всех возможных динамиков, врубленных на полную катушку, и синхронизированных компьютеров. Молодежь первой пошла в пляс. Местные молодые подхватили. Воины присоединились. И пошло-поехало. Голову на этом празднике жизни снесло всем. И дело было не в выпитом — выпили как раз мало — это было настоящее воодушевление, чистейшая квинтэссенция ярости счастья. Так бразильский карнавал, даже абсолютно трезвого человека, но попавшего в водоворот счастья, заставляет петь и смеяться от одного только присутствия в толпе искренне радующихся жизни людей. Влада, после нескольких прикладываний к бурдюку, отпустило душой. Он что-то орал, кому-то что-то радостно доказывал, затем, забыв о боле в спине и ребре забрался на стол и стал отплясывать что-то среднее между ирландскими танцами и брейком. Затем к нему на стол залезла девушка и тоже стала танцевать с ним. Он подхватил ее и попытался станцевать вальс, коробочкой, но свалился со стола вместе со схваченной в охапку партнершей. Они не упали на землю, вокруг стола давно стояла плотная толпа, громкими криками восторженно что-то орущая. Их так и подхватили, подняли над толпой и на руках затем куда-то отнесли. Дальше Влад уже не помнил конкретно что было, но было очень приятно.

Открыв глаза, конунг первым делом обратил внимание на светлые волосы девушки, делящей с ним постель. Сфокусировав расплывающийся взгляд, он пригляделся к ночной красотке и с ужасом осознал, что очень хорошо ее знает.

Это была Света.

— "Мне песец", — была первая мысль конунга. Она оказалось единственной, так как остальные мысли просто не лезли в голову, благоразумно обходя конунга стороной.

Великий конунг, убийца драконов, палач эльфов, победитель речной королевы, сейчас был в шоке от своего незавидного будущего. Страха не было. Была просто обида, что сейчас все кончится, причем так глупо.

— "Марго уже наверняка идет сюда, и сейчас нас всех перестреляет", — наконец пробилась вторая мысль. То, что женская ревность не имеет пределов и часто не знает, на какой тонне пролитой крови надо остановиться, человечество видит на примере 'Песни о Нибелунгах' и пяти тысяч бытовых убийств на почве ревности в год. Что такое женская ревность, новоявленный конунг знал и на опыте своей прошлой жизни. Поэтому Влад вскочил с топчана и первым делом стал искать оружие. Оружия в небольшом домике не было. Надо было решаться. Конунг выдохнул и смело ступил наружу. Яркое солнце заставило его зажмурится, а затем прилетевшая откуда-то слева сильная пощечина чуть не свернула ему шею.

— Марго, я все объясню! — вскричал бывший бесстрашный командир летающего кладбища.

— Козел! — было ему ответом, и Марго, гордо развернувшись, быстрым шагом ушла прочь.

Влад с минуту стоял, потирая щеку. Потом он подумал, что Марго не ретировалась, а просто ушла за пистолетом. Эти влюбленные девочки, с большим количеством IQ, когда интеллект снова включится, уже в деструктивном режиме, переборов эмоции, могут таких навалять делов, что не в каждом морге хватит посадочных мест. И скоро Марго вернется. С пистолетом. Если не застрелится в приливе самоуничижения. Поэтому конунг, ни на секунду не задумавшись о судьбе Светы, рванул в сторону дома, где прописался Жэка.

Там он застал на постели сладко дрыхнувшую парочку — Жэку с Наташей. Влад взял Жэкин автомат и дослал патрон. Оружие мгновенно придало ему сил и уверенности в себе, разум заработал четко и ясно, как после глотка кофе. Алгоритм плана правильных действий сменил сумбур первичной растерянности. Влад был уверен, внутренний голос нашептывал ему, что Марго не застрелится, да и статистика сурово и цинично говорила о том, что на рассвете почти не стреляются.

Конунг разбудил любовничков. Кратко объяснив Наталье ситуацию и старясь не обращать внимания на ее змеиную улыбку, Влад отослал ее искать Марго и, найдя, провести предварительный этап мирных переговоров. После, вслед за выбежавшей Натальей, которая отследила местонахождение Марго по наладоннику, уже спокойно вышел на улицу и огляделся. Затем конунг не таясь пошел к зданию, где вчера квартировали охотники. Ему срочно требовалось передать кому-нибудь, желательно действительно накосячившему, весь накопленный за это утро запас отрицательной энергии. Недостроенный поселок был как вымерший. Охрана не стояла на стенах, люди не работали, возводя венцы зданий и вкапывая столбы. Тишина, не прерываемая стуком топоров, стояла над поселением. И конунг уже знал, на ком он оторвется.

Здание, где квартировали охотники, за прошедшие сутки уже заметно обросло стропилами и готовилось пойти под крышу. К лично самому Ингвару его "крыша" пришла сама. "Крыша" жадно выпила кувшин холодной воды и начала будить парочки, валяющиеся по полу в живописных позах. Женщины встречали такую побудку змеиным шипением, мужчины отборным матом. Но Влад добился того, что его личная гвардия восстала с земли и предстала пред его очами. Буквально пинками и страшным ором конунг отправил половину людей на стены, вторая половина должна была прочесать поселок. Слово "паранойя" еще не приобрело свою оглушающую известность в этом мире, и его значение было еще слабо изучено местным населением, но мысли у поднятых по неожиданной тревоге охотников были строго параллельными и не в пользу конунга.

Однако Влад напрасно поднял такой кипеж — у поселка была надежная охрана. Внук Скарви, Дарри, несмотря на младость лет, проявил редкостное благоразумие и ум, организовав детские пикеты на стенах. Эта самоорганизация пошла по тому же пути, как в свое время организовывались скауты и пионеры. То есть был главный по деревне, сам Скарви, который кому надо сказал, что надо внушил, чего надо подарил. А старшим назначил своего внука. Мудрый дед четко знал, что "Кадры решают все". Сам Скарви также чутко бдел эту ночь, являясь страхующим дубль-штабом и мозгом молодой, но ставшей широко известной после этой ночи молодежной организации. Эта мысль не пришла сама по себе в голову мудрому старосте — он почерпнул информацию из обрывков рассуждений конунга о молодежных организациях и их полезности для системы. А так же он просто воспользовался частичной реализацией идеи конунга по организации дальних наблюдательных постов. Если Скарви и не читал всяких заумных книжек по управлению людьми, то брал свое огромным опытом и буквально уже генетикой рода Беорлингов, который подарил этой деревне уже не первое поколение старост.

Когда к Владу привели начальника нынешней "ночной стражи", изумлению его не было предела. Это был шести-семилетний мальчуган.

— Как тебя зовут, достойный сын своего отца?

— Дарри! — звонко ответил мальчуган. — Сын Орли! — Из-за отсутствия части выпавших молочных зубов он произнес как "Далли, сын Олли" но Влад на такие мелочи не обращал внимания.

— Держи нож и золото! Вырастешь — подарю уже меч! — Влад торжественно вручил Дарри небольшой нож, сняв его вместе с ножнами с пояса, и несколько монет. — Молодец! Вот такие парни нам нужны! — присовокупил он. — А где твой отец? Я хочу и его поблагодарить, за такого сына!

Вперед вышел Скарви. Поклонился конунгу.

— Отец его, Орли, с отрядом сейчас, где-то воюет за эльфийского короля. Я же дед Дарри, отец Орли. Я передам ему твою благодарность.

— Молодец, Скарви, недаром мудрым зовешься! Достойного внука ты воспитал! — Влад сам не заметил, как в торжественный момент перешел на размеренный речитатив.

Однако, подумал он. Яблоко от яблони, как говорится, недалеко падает…

— Слушай, Скарви, давно хотел спросить — большой ли отряд у Орли, сколько в нем штыков и где он находится сейчас? И есть ли другие отряды?

Скарви степенно задумался. Он пошамкал челюстью. Про штыки он слышал впервые, но подозревал, что Влад этим словом подразумевал численность бойцов.

— Орли присылал весточку, что эльфийский король клана Зеленого Листа переуступил его отряд на год в клан Синего Стебля, клан матери принцессы Эльнуриэль. Они участвуют в конфликте с кланом Красного Цветка. В нем триста… мечей. Есть отряды еще, но они из других деревень и селений.

Влад обрадовался. Опытные и подготовленные бойцы были ему нужны. С тем, что он имел сейчас, даже ночную охрану пришлось поручать детям.

— Скарви, нам нужно как-то связаться с ними и вызвать сюда. И всех, кто там еще будет. Здесь будет нужен каждый…меч. И нужны не только воины — нам все нужны! Хлебопашцы, пекари, кожевенных дел мастера, скотники и просто активный народ. Нужно обучить эмиссаров и направить их по деревням с целью вербовки. Мы многое сделали в тактическом плане, но очень мало в стратегическом. На тактике мы далеко не уедем. Ситуацию нужно менять на самом высоком уровне, и менять кардинально.

День пролетел незаметно. Наталья дала весточку, что все нормально и ситуация с Марго взята под контроль. Саму Наташу не могла не радовать ситуация, что реальная власть в группе уходит из рук Марго, в связи с этим инцидентом. Она эту радость особо и не скрывала.

Поселок стремительно зарастил раны в частоколе и быстро возводил длинные дома, благо стройматериала было буквально завались. Химическая лаборатория была восстановлена и расширена. Пока еще оставалась проблема с перегонкой скота, но с учетом приведения к покорности местных волколаков и уничтожения угрозы со стороны реки, это перестало быть первоочередной задачей.

Вечер Влад встретил несколько нервно. Он откладывал разговор с Марго насколько мог, но эта проблема была не из тех, которые можно оставить на ребре. И ему предстояло очередное испытание.

Конунг сидел вместе с Эльнуриэль, Мариной и Настей и решал насущные вопросы о распределении запасов, когда в дом вошла Марго. Влад осекся на половине слова и уставился на нее мгновенно остекленевшим взглядом. Рука непроизвольно легла на кобуру со "стечкиным". Однако не увидев в руках Марго оружия, он несколько расслабился.

Три хакерши как-то незаметно сложили ноутбуки и тихо исчезли. Охрана, стоящая у дверей, испарилась. Голоса на улице затихли, всяческое движение рядом с домом конунга полностью прекратилось. Исчезли звуки, остановились разговоры. Жизнь замерла. Поселок будто в одночасье вымер. Народ точно не знал, что произошло. Точнее, каждый знал, что именно произошло ночью, но вот почему конунгу дали с утра в репу, и почему он не стремится поговорить об этом — вот это интересовало всех. Тут все начиналось с рассуждений о принадлежности Светы к определенному гарему одного из конунгов и заканчивалось конкретным разбором рейтингов жен.

— Я сама виновата, — сразу заявила Марго. — Светка просто билась постоянно в истерике, что назад, в наш мир, вернутся только я и Наталья, потому что мы с вами спим. И заберете с собой только тех, кто вам нужен. А то, что вы найдете выход — сомнений ни у кого из нас нет. Вы уже таких дел наворотили, наверно, у местных легенд на пару следующих тысяч лет хватит. Мне надоело это нытье, вот ей и дала возможность… Себя проявить…

Марго замолкла. Влад ее молчание не прерывал. Чудовищные выверты женской логики он разумом понимать отказывался. Марго — его девушка, вроде даже какие-то чувства есть к нему, и взять и подложить вместо себя свою подругу? Это было для него просто запредельно, даже с учетом низкого уровня морали, сильно упавшей после года оккупации.

— У меня возникала пару раз мысль войти и вас там вдвоем просто пристрелить, но не смогла… — покаялась Маргоша. — Я же сама все сделала, чтоб было так.

Женская логика непостижима, изворотлива и… гуманна. В большей части случаев она не завершается как логический вывод отравлю/зарежу. Это отличительная черта исключительно мужской логики. Нет, в женской логике они иногда присутствуют, эти операторы устранения, но только как промежуточные, достигаемые непрямыми факторами, действия. Цели у женщин исключительно собственнические. Любой объект — сын, дочь, муж, любовник — в первую очередь рассматривается как собственность. Дальше уже идут условия управления этой самой собственностью. Надо сказать, довольно хитроумные. Чувства Влада не принимались в расчет. Не принималось в расчет его хочу/не хочу, буду/не буду. Его чисто и конкретно, безжалостно загнали в определенную позицию и просто поставили перед фактом. Теперь он должен был, при любом исходе, в случае глобального алярма позаботиться не только об Марго, Жэке и Наташе, но еще учесть при этом и Свету, причем с самым высоким приоритетом перед остальными хакершами. Потому что теперь он должен это сделать. Ибо обязан перед Светой. Он не купил ее любовь и сам пошел на контакт, а значит, теперь ответственен. Эта загадочная прошивка о включении в свой круг приоритетной защиты в мозгу каждого мужчины есть несомненно. Как она там появилась — загадка загадок. Не факт, конечно, что она срабатывает правильно при наступлении критической ситуации, но большое количество набранной человечеством статистики говорит о том, что мужчина не будет безразлично смотреть, как убивают женщину, с которой он был близок. Скажем больше, именно при наступлении таких условий разрывают пасть тиграм, отрывают у танков башни и успешно штурмуют самые неприступные твердыни. Ибо тут мы переходим уже к другому понятию, которое есть только в мужском языке, и зовется оно ДОЛГ. У женщины нет такого, забитого насмерть в инстинкты, чувства ответственности. Ее задачи, данные от природы — другие. Только цивилизации, стоящие на самой грани жизни и смерти, своего уничтожения, могут попытаться искусственно насадить женщине такое понятие, как Долг. И тут уже все зависит от среды обитания, мощности пропагандисткой машины и харизматичности лидеров. Однако такая постановка вопроса не решает проблему, а пожирает сама себя, так как при прочих равных женщины обставляют мужчин со свистом и выходят в лидеры. Дальнейшее развитие дел кончается махровым матриархатом и, в конце, полной стагнацией, так как женщины органически в массе своей, став монопольно у штурвала, не могут двигать колесо машины прогресса. Они консерваторы по своей натуре. Они ХРАНИТЕЛИ. В общем случае — хранители очага. Улучшить состояние дел, довести все до совершенства — да, но движение вперед, осуществление новых идей — нет, и еще три раза нет. Максимум инноваций, на которые решились женщины в самой известной из женских цивилизаций, цивилизации амазонок, было решение оттяпать себе правую грудь, дабы та не мешала стрельбе из лука. О чем тут дальше вести разговор?

Мысли Влада сейчас были исключительно матерными. Там и близко не было высоких оборотов фраз чеканной классической философии. Это были эмоции, выраженные самым емким и эффективным из всех используемых человечеством языков. Но образы были настолько яркими и объемными, что слабо поддавались голосовой интерпретации.

Марго все сделала сама. Сама подошла, сама поцеловала. Ну и далее, сделала все, что следует сделать женщине, чтобы закрепить пошатнувшуюся власть над мужчиной.

Ухмыляющаяся ночь сменила загадочные сумерки, и над поселением воцарился мир и сон, тьма и покой, разгоняемые лишь факелами стражи на стенах и мелодичным позвякиванием кольчуг бдительных часовых.

Следующий день начался так, будто не было позавчера праздника, а вчера мордобоя. Марго изобразила утреннюю радость и ускакала к подругам. Влад же начал приводить свои мысли в порядок. Это было нелегко, но огромным усилием воли он опустошил сознание и, прочистив чакры, более-менее вернулся к решению текущих дел. Но надо сказать, что любая встряска, пусть и стоит нам километров сожженных нервов, все же иногда дает взамен нечто очень ценное — а именно, опыт. Но также и возможность пересмотреть старые вопросы с новых точек зрения. В течение дня Влад часто доставал блокнот, реквизированный им из запасов хакерш, и делал там какие-то загадочные для окружающих записи.

Поселок стремительно отстраивался. Все силы у поселенцев были брошены именно на стройку. Конечно, сначала был восстановлен двойной частокол, а затем застучали топоры и на стройках длинных домов. Конунг утвердил указ на стройку ста домов, хотя жители обошлись бы всего и сорока. Сразу, одновременно, возводили несколько домов, и пока не появлялась крыша, к другим не переходили. Новое нано-государство с легкостью вошло в новый ритм, созидая и творя свое первое поселение. Дымились кузни, били молоты, стучали топоры…и пелись песни. Радость и надежда поселилась в сердцах людей и поэтому они с огромным энтузиазмом осуществляли мечту своего конунга о новом граде.

В окрестных лесах, совместно с оборотнями, были организованны секреты и налажено патрулирование. Периметр зоны вокруг поселка стремительно обрастал вышками с тяжелыми арбалетами на крышах. Была доведена до ума взрывчатка. В подземных галереях конунг организовал секретный схрон и резервный склад стратегических продуктов и вооружений. Ведьмы-хакерши трудолюбиво распутывали клубок заклинаний, выдирая отдельные руны и постоянно экспериментируя. Совсем скоро, верили с энтузиазмом они, ими будут открыты все тайны, лишь дай им только Маниту время. Кстати, о Маниту. Неожиданно для конунга жители при застройке одно из зданий определили под молельный дом. В центре дома был врыт столб, а на нем повешен замысловатый наряд из перьев. Рядом со столбом было сложено вигвамчиком несколько небольших деревянных и железных труб и положены несколько метательных топориков. Так местные жители интерпретировали рассказы о Маниту, нарядах и образе жизни индейцев, а также рассказы о трубке мира. Маниту, благодаря своему яростному адепту в лице Влада, нашел место не только в сердцах живых, но и принял определенную материальную визуализацию. Надо ли говорить, что в мире, где магия и колдовство — это жестокая реальность, истинная вера, как и в мире без магии, творит чудеса, но только с большим КПД. И там, где бога не было, он в принципе мог и появиться, если в этом мире в нем наблюдалась нужда. А что в итоге из этого будет и во что выльется, неизвестно пока никому. Что ж, узнаем истину вместе, мой дорогой читатель.