Старший Королевский маг Танен из клана Зеленого Листа быстро шел по коридорам королевского замка. Походку маг имел целеустремленную, но весьма неустойчивую. Сторонний наблюдатель мог подумать, что маг в стельку пьян. Внутренняя Охрана, из королевских гвардейцев, даже пыталась пару раз преградить путь магу, скрестив перед ним церемониальные копья, но почтительно расступалась перед янтарным цветом жетона-пропуска, который маг тут же вынимал из специального мешочка на груди.
Провожая внимательными взглядами мантию, охрана вышколено-почтительно салютовала, но не магу — жетону как символу власти, древками, твердо держа их в мягких парадных перчатках, выделанных из нежнейшей кожи. Интересны эти перчатки. Для нежных эльфийских рук обычная кожа животных слишком груба. Из кожи какого же животного у них такие тонкие и нежные перчатки? Потрогаем, понюхаем, лизнем. "Не может быть, — воскликнет обычный обыватель, — такая нежная, ну прям как кожа девушки?! Во дают эльфы, вот она магия!" Однако вот в чем штука — при изготовлении этих перчаток, ни грана магии использовано не было…
Если бы в королевстве нашелся бы маг-уникум, читающий мысли других магов, преодолев последовательно артефактную, руническую и ментальную защиту, то он удивился бы еще больше, если бы проник в мысли Танена. Маг Танен маниакально хотел поймать зайца или суслика. Поймать и съесть, причем сырым, разорвав на части. Танен с огромным трудом удержался, чтоб не броситься на мышь, которая юркнула под висящую на стене портьеру при его приближении.
Маг держал путь к покоям герцога Мори, канцлера королевства, хранителя печати, шестого человека, вернее эльфа, в феодальной лестнице королевства. Новость, которую нес маг, могла перевернуть весь уклад жизни не только в столице, летающем городе Ондовиста, но и во всем королевстве, вотчине клана Зеленого Листа, самом северном из всех эльфийских королевств, гордо носящем название Исилмир.
А могла и не перевернуть, если бы маг побежал первым делом к хранителю города или главному законоговорителю. Или вообще, все могло бы быть поставлено на ребро, если бы он все бросил и прибег с этой новостью в зубах к ногам графини Скрайди, первой прошмандовки столицы. Жизнь многовариантна, но она всегда идет самым непредсказуемым и кровавым росчерком на самописце судьбы.
Прекрасна столица эльфов. Огромный город висит в воздухе над чудесной зеленой долиной, от которой во все концы самого большого эльфийского королевства бегут серые нитки государственных дорог. И венчает все это великолепие устремленный ввысь, нереально красивый и воздушный королевский дворец, возведенный посреди взлетевшей к облакам столицы. По обводу города построены на равном расстоянии шесть башен, где под сильной охраной шесть сильмариллов поддерживают столицу в воздухе посредством синхронизированного заклинания левитации, и одновременно служат огромными светящимися солнцами, разбрызгивая магический свет на всю долину. Эти сильмариллы символизируют силу и мощь эльфийского королевства, наравне с парой десяткой драконов, патрулирующих небо над столицей, демонстрирующих эту мощь уже в прикладном порядке. Седьмой сильмарилл находится в личной собственности королевской семьи.
В городском пейзаже выделяются еще несколько комплексов зданий, построенных рядом с дворцом и играющих роль его свиты. Это, в первую очередь, огромнейший Университет Колдуний, где для всего королевства готовят женщин-магов. Там проходят обучение и эльфийки, и женщины из расы людей. Несмотря на кажущееся равенство, обучение различается как по срокам, так и по конечному результату. Эльфийки учатся тридцать-пятьдесят лет, и могут на выходе стать жрицами, боевыми магами королевской гвардии или прочими магами, с другими, не менее престижными названиями профессий. Все дороги для них открыты.
Для людей удел другой. Их почти не обучают боевой магии. Они в основном готовятся на лекарей и распределяются по деревенькам и городам эльфийского королевства. Но часть из них после обучения таинственно исчезает. Ходят слухи, что они служат магическим резервом для подпитки сильмариллов, и приносятся в жертву на алтарях под кристаллами, чтобы их расширенные спецобучением запасы магической энергии перетекли в сильмарилл. Но ведь мы не верим слухам, не правда ли? Ведь светлые эльфы добры и прекрасны.
Гораздо ниже и меньше по размерам Академия Магии. Это просто башня. Там обучаются мужчины. Как оказалось, у мужчин, склонность к магии проявляется чрезвычайно редко. По иронии судьбы, в такой же пропорции, как она не проявляется у женщин. То есть, женщины колдовать могут почти все, с разной конечно эффективностью, но лишь редкие мужчины вообще обладают этим даром. Наличие Y-хромосомы блокирует проявления и способности к магии. На несколько тысяч колдуний в королевстве было всего три десятка магов. Двадцать пять из них были эльфами.
Но все эти здания, Университет, Академия, Казармы гвардии, Совет, Драконий конюшни, Чертог Зеленых листьев, Палаты удовольствий, терялись на фоне королевского дворца, который был воистину одним из чудес света в этом мире.
— Мой Сир! — воскликнул маг, едва переступив порог личных покоев герцога. — Сир мой! Страшные новости в нашем королевстве!
Герцог, когда ему доложили о приходе мага, личного осведомителя в Академии Магии, занимался разбором отчетов и донесений. Он, как паук на паутине, жестко и чутко держал пульс на жизни всего континента Лесных эльфов и далеко за его пределами. Канцлер только что закончил писать инструкцию своему агенту, находящейся далеко за морем, в самом центре перманентной многосотлетней войны клана Черных и Белых Заморских эльфов. Интересы канцлера были многосторонни и всеобъемлющи. Ведь когда тебе почти восемьсот лет, надо постоянно стремиться к дальним горизонтам, покорять новые вершины и ставить более высокие цели. Иначе придет апатия, серость, отупение и наступит смерть, которая наверняка будет не естественной, а просто станет частью интриги более амбициозного соперника. Герцог все привык делать неторопливо и надежно. Его личный девиз был — "Не торопись!". Так он десять лет подсыпал яд в бокал королевы, каждые полгода поднося ей вино согласно древней традиции, на обязательных церемониях. Яд действовал очень медленно, но зато был невидим и поэтому надежен и смертоносен. Когда королева умерла, тщательное расследование, под руководством канцлера, пусть и установило факт отравления, но вся вина легла на поваров. Долгие дни потом в свете сильмариллов, угадывались зеленые блики эльфийских аур, сменивших на время казни обычный красный отсвет, характерный для людской магии.
И буквально ворвавшийся маг-эльф, взорвал хладную тишину покоев герцога. Тот сразу почувствовал дискомфорт. Редкий паук любит, когда его паутинку тормошат без дела, если это, конечно, не вкусная муха.
— О Тише! Тише, друг мой маг! — высоким стилем встретил его герцог и повелительно взмахнул рукой, приказывая умолкнуть. Он кинулся к дверям, быстро раскрыл их на одну створку, но никого там не обнаружил, кроме караула из четырех стражников, собственной герцогской гвардии. Переведя дух, канцлер плотно прикрыл створки и активировал магический артефакт с заклятьем тишины.
— Вы, право, здесь с ума сошли, — гневно он набросился на мага, естественно и легко подбирая белую рифму, столько характерного для высокого стиля гордых светлых эльфов,
— Как можно королем титуловать меня,
Когда в стенах мы замка короля?
Пускай продлят его года под звездами судьба! О, да!
Но что случилось, друг мой маг, о чем твои тревоги?
Маг уже нагло хозяйничал на закусочном столике герцога, по-деревенски, из горла бутылки выхлебывая залпом баснословно дорогое вино. Его действия шли в разрез с поэтическим наречием канцлера, диссонансом разбивая картину.
Утолив жажду, утерев рукавом рот и переведя дух, маг начал рассказ.
— Как вы знаете, сегодня ночью, король с большей частью войска ушел маршем на юг.
Герцог подтвердил.
— Да, да, мне доложил случайный наблюдатель. Король загнал насмерть в пути почти семь сотен лошадей.
Маг продолжил, он не был столь утончен, как герцог Мори, да и профессия "некроманта" и смежная "Замещателя душ" у животных накладывала свой отпечаток на речь. Он был весьма слабым магом, небогатым и незнатным, и тщился себя показывать высшим сортом, но повадки и речь выдавали низкое происхождение с головой. А уж если говорить про пристрастия…
В общем, речь его была хороша для трактира, а манеры для сельской пьянки, но он был важен для герцога, так как Академия Магии выполняла особые и секретные поручения для королевства. Поэтому герцог если где и морщился, то исключительно в душе.
— Я не знаю, где король возьмет столько коней для следующего такого феерического похода. Это же надо было додуматься! Приказать посадить к конным лучникам еще и пеших, а потом погнать галопом. Последнее, вы наверняка слышали, это то, что король приказал скакать прямо в огонь!
Излишня слохоотливость была небольшим пунктиком у мага, но доживите до четырехсот лет, занимаясь вселением в тела животных, не замеченных в полете интеллекта, и посмотрим, какие пунктики появятся у вас.
— Ну вы же знаете, как король относится к своей дочери! — Вновь вскричал маг. — Ведь как только от единорога добились четкого образа, оказалось, что это люди ее похитили!
— Люди?! — Удивлению герцога не было предела, он даже сбился с высокого слога. — Но ведь сначала прошла информация, что это ваны вновь подняли восстание на южной границе королевства! В памяти единорога четко отложились десять черных гигантских медведей, которые убили охрану.
— Да, первичная информация была именно такой, — согласился маг с набитым ртом, противно объедая при этом кусок мяса, держа его по-крысиному сразу в обеих лапках, — но потом единорога передали в нашу академию, и с ним поработали опытные профи-некрологи. К сожалению, такой опыт нельзя повторить на одном объекте дважды. В силу объективных причин… — Маг замялся. Он даже не догадался спросить, откуда канцлер знает о донесении, ведь все случилось совсем недавно и было чисто армейской операцией, в которой была задействована исключительно личная гвардия короля.
Однако и сам герцог Мори, кроме явных проколов в своем всеведении, потихоньку стал сползать с высокого стиля. Как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься.
— Да не кручинься, мудрый маг. Престолов предвечных воля то.
Вы зарезали единорога. Потом считали с головы информацию. Обычное дело. У вас же был подписанный королевский приказ?
Маг развел руками. С них на дорогой ковер, ворс которого глушил попадание свинцового ядра из катапульты, капал жир.
Герцог удивился.
— Не было приказа?! Вы зарезали священное животное, а потом надругались над трупом с помощью некромагии? И без письменного приказа короля?
Маг изображал раскаяние. Раскаяние получилось немного чавкающим.
— Ну что же, если король не подпишет приказа, задним числом конец вам! — "Котята в смешных мантиях", — додумал, но не сказал вслух, фразу герцог. Он уверенно и четко отработал оракулом. Ведь похожие случаи уже бывали. Канцлер магов высоко не ценил, отдавая предпочтение профессионализму колдуний. Что не мешало ему иметь в академии магов парочку прикормленных колдунов.
Многоопытный герцог Мори, отойдя от неожиданной вести, вновь легко ушел на недостижимые для мага высоты поэтического наречия.
— Эльгар-аль-Элендиэль с живых вас спустит шкуру.
А тем, кто в этом был замешан,
Гораздо лучше сразу принять яду.
Я вижу — это дело рук колдуний,
Миледи Эльгар-аль-Элендиэль высокой.
Я роспись чувствую пера в интриге.
И не уйти вам от расплаты!
Герцог победоносно улыбнулся. Он любил и умел щелкать как орешки подобные хитроумные комбинации. За те двести последних лет, что он крутился в котле большой политики этого королевства, канцлер разгадывал и не такие ребусы.
— Мой Сир, — маг широко улыбнулся, — в том то и дело!
Вы знаете, что произошло с миледи?
— И что же произошло с миледи? — свысока и снисходительно спросил канцлер, забыв, или специально не став, поправлять титулование его королевским титулом.
— Ей отрубили голову!
Герцог присел. Новость действительно была сногшибательной. Миледи Эльгар-аль-Элендиэль, третий клинок королевства, командир небесной стаи, любимица армии, которая ее боготворила, и, в конце концов, главный соперник на пути к трону — мертва.
Маг, распаляясь, продолжал.
— Король убит, наследная принцесса Эльнуриэль похищена и, вероятно, тоже мертва, половина войска заживо похоронена! Но это не главное! Пророчество! Пророчество не исполнилось!
Согласно незыблемым катренам, которые за много тысяч лет не дали ни единого сбоя, Эльгар-аль-Элендиэль должна была стать королевой, меч которой покорит все страны материка, и для эльфов наступит покой. Все это знали, но делали вид, что все так и надо. От судьбы, в конце концов, не уйдешь.
Что не мешало королю Двеньямиру поручить канцлеру тайно истребить всех неженатых принцев крови в соседних королевствах. Ну и вообще, женатых тоже, на всякий случай. Ведь прийти к власти Миледи Эльгар-аль-Элендиэль могла, не только пережив короля, но также просто выйдя замуж за принца в соседнем государстве. Ведь она сама была королевских кровей — внучкой покойного брата короля. Причем во всех династических расчетах, юная дочь короля всерьез никем почти не воспринималась. Какая королева может быть из девушки шестнадцати лет, когда срок эльфу вступать в пору зрелости наступал после двухсот-трехсот лет?
Сопоставление Эльнуриэль и миледи Эльгар-аль-Элендиэль было в пользу последней с огромным перевесом. Юная принцесска даже не отсвечивала в сиянии сверхновой, которой для эльфийского общества, воспитанного на катренах, была миледи. Удачливая воительница, драконий всадник, сильная колдунья, опытный политик и сильный оратор никем и не сравнивалась с блеклой принцессой. Эльфийская армия пошла бы на смерть за свою богиню, так что вопрос, кто станет следующим правителем, даже не обсуждался.
Однако страшная магическая посмертная клятва, к которой миледи принудили еще в детстве, не давала ей возможность напрямую свергнуть власть в Клане Зеленого Листа. Король предусмотрел эту возможность — недаром ему было тысяча с гаком лет. Но можно было не сомневаться, что, став принцессой другого клана, миледи быстро водрузит на свою прелестную головку королевский венец местного королевства. Как можно было не сомневаться и в том, что, закрепившись на троне, она будет тяжело, но недолго переживать скоропостижную смерть супруга.
Эту идею, об истреблении возможностей, намеком, подкинул королю канцлер. Благородный король, конечно, напрямую отказался, но на следующий день в десять раз увеличил финансирование тайных операций. Видимо, от доброты душевной. Канцлер тему понял и в течение ста последних лет планомерно вычищал ряды потенциальных клиентов, заодно подгребая под себя все нити управления в королевстве. На государственных советах стало хорошей традиций печально обсуждать неожиданную смерть эльфов мужского пола, принадлежащих к правящим фамилиям соседних государств.
Поэтому последние шестнадцать лет установилась ситуация статус-кво, миледи не могла выйти замуж и не могла убить короля. Не могла она и убить принцессу — король бы с радостью тогда отправил ее на плаху. Катрены катренами, но смерть члена королевской фамилии карается везде однозначно. Канцлер, в этом аспекте, тоже тут был подвешен за самое интимное место и полностью находился в руках короля.
Честно говоря, сбои в пресловутых катренах были, причем глобальные. Но ни один эльфийский король, находясь в здравом уме, не смел даже хрюкнуть ночью под одеялом, что в эльфийских катренах кое-где написана полная белиберда.
Государственная религия — это не та вещь, с которой можно пошутить или в которой глава государства может хоть на миг усомниться. Яду в кубке, который туда щедро насыпет жрец-друид, все равно, кто его выпьет — богохульствующий король или жадный купец, пожалевший для храма гектар земли на главном проспекте столицы.
Для средневековых государств характерна черта монорелигии или, гораздо реже, полирелигиозности. Там, где религий было две или чуть более, государство, с течением времени, или теряло значительную часть населения, или дробилось. Но в государствах с монорелигией власть церкви всегда стремилась достичь уровня власти королевской, которая, в свою очередь, стремилась к абсолютизму. И если король вдруг куда-то пропадал или низвергался — церковь всегда старалась серьезно укрепить свои позиции, торгуя правом легализации новых институтов власти на момент передела.
Вера есть у каждого. Но у веры есть такая особенность — она всегда стремится консолидироваться на самом верхнем уровне, в высшей точке напряжения сил и стремлений. Кто-то поначалу верит в себя, кто-то в командира, а кто-то в высшее существо. Тут разный процент разброса верований, зависящий от среды воспитания. Но вот под артиллерийским обстрелом все верить начинают одинаково. И одинаково сильно.
Однако надо четко отделять веру от людей, которые являются представителями веры. Ибо человек слаб и ничто человеческое ему не чуждо. Институт церкви, в первую очередь, нужен государству, так как наличие молитвенных мест и пастырей с хорошо подвешенным языком снимает напряжение в обществе, частично отвечая на извечные вопросы "кто виноват?" и "что делать?".
Сбои в эльфийских катренах ловко обходились, трактуясь любым правдоподобным способом. Ведь любая религия — это, в первую очередь, слово проповедника, толкователя текстов, а не сами тексты. А тут уже вопрос упирается в личную харизму и искусство риторики и полемики, а не в хладные строки постулатов. Тексты здесь служат лишь доказательной аксиоматической базой.
Все бы обошлось, не вынашивай элита королевства давнюю мечту о всемирном господстве, связывая эти мечты с харизматичной Эльгар-аль-Элендиэль.
Не в этот раз — катрен был так разрекламирован, что его знали все, даже рабы в соседних королевствах.
— Однако! — только и нашелся, что сказать, герцог. — Однако!
Ну да манве с ними, с катренами, с принцессой,
На все Чертогов Звездных воля, что предначертаны судьбой.
Но, Двеньямир, король наш, точно мертв отныне?
Маг подбоченился.
— Я видел собственными глазами! Четко и ясно, со всей остротой орлиного взора! В короля попала стрела, и его сразу накрыли флагом. Так поступают только с павшим на поле боя властителем! И коннетабль тут же скомандовал ответную атаку!
— Постой! Начни-ка по порядку. И с самого начала. — Заинтересованно сказал герцог и заерзал на кушетке. Высокий стиль вновь покинул его.
— Ну-у-у… Дело было так. От Его Величества поступил приказ выйти со всем войском напротив деревни. Смитгардовка. Деревенька кузнецов. Он рассчитывал на демонстрацию силы и то, что, увидев величину эльфийского войска, люди сдадутся и выдадут принцессу. Деревня-то была как вымершая. Но внезапно селяне открыли стрельбу, прямо по знаменной группе. Короля убило стрелой, и его накрыли королевским стягом.
— Постой, постой, — прервал его герцог, — ничего не понимаю. Чтобы наш король, мастер лесных засад, и сам попал в засаду, причем посреди чистого поля? Это что за клавесин в кустах?! Слушай, премудрый Танен, а что ТЫ там делал? Я так понимаю, ты вселился духом в орла, но ведь это требует серьезных затрат маны и просто так не делается.
— Ну… Эээ, — замялся маг, и его ушки смешно задергались вверх-вниз. — Летал я там, по приказу Его Величества…
— Понятно, — сказал герцог, и широкая улыбка осветила его лицо. — Значит, это ты производил рекогносцировку, и ты сказал королю, что в деревне все чисто. Косячокс, как у вас говорят некромаги, не находишь? Думаю, после такого подписанного приказа о единороге можно и не ждать. Но ты продолжай, продолжай.
— Вот, а затем деревня закрылась заклинанием воздушного щита и поднялась в воздух!
— Но что за бред ты тут несешь? А ну поставь бутылку! Ты хоть себе представить можешь, сколько надо маны или артефактов, чтобы заклинание "воздушного щита" воздвигнуть так, чтобы оно подняло в воздух целую деревню? На сильмариллах ожерелья город ввысь воздвигнут, парить, но не летать он может только! А сколько маны нужно на поддержку — так лучше вообще не знать про это никому. — Классический, полурифмованый, но с четким перекликом ударений, речитатив герцога был его визитной карточкой на всех заседаниях государственного совета.
— Я говорю чистую правду! Огромный шар, который накрыл деревню — однозначно был "воздушным щитом". И сражались почти одни люди-старики. Потом они полетели прямо в огонь.
Герцог Мори, все еще не веря, вполголоса, прикидывая варианты, начал про себя еле слышно бормотать.
— Сильмарилл один у них был, это факт. Деревня казалось вымершей. И они никуда не ушли. Я думаю, следы исхода бы заметил даже ты. Великий Манве! Я понял! Получается, они принесли в жертву всех животных, женщин, детей и стариков, а сами стали сражаться. Но и им пришлось отдать свою жизненную силу, они постарели. Сильный ход! Но каково! Всех под нож, а сами улетели. Явно кто-то пришлый их надоумил это сделать. А улетел? Ветром, наверняка использовали парусность торцевой поверхности. Всем известно — летать по горизонтали невозможно!
— Но продолжай, а что с драконами случилось?
Пятерка лучших в бой пошла.
Их крылья затмевали солнце!
Маг опять проявил свою тупость, даже не задумавшись о том, откуда канцлер знает, что драконов было пять.
— Жители деревни сначала перебили всех, кто успел ворваться. А затем убили драконов. Потом они поймали миледи. Организовали суд, тинг по-ихнему.
А потом… — тут маг эффектно взял паузу.
— Ну же, — вскричал герцог, он не знал продолжения битвы, донесения его агентов ограничивались только началом сражения. — Что ты как дешевый балаганщик! Неужели ведьма не сумела их заболтать? На суде?! Это немыслимо. Вспомни ее стиль — они должны были влюбиться в нее с первого ласкового слова! Прокурор должен был плакать после ее речей! Тем более люди! Но самое главное — у нее было право вызвать на поединок! Она была лучшей фехтовальщицей королевства, да что там, всех семи королевств!
— Не было ни ее слов, ни поединка. Я из последних сил усилил слух. Последние слова, что услышала миледи, это были — "ты умрешь, как курица!". И ей отрубили голову…
Герцог Мори вспомнил, что дышать иногда надо. И он глубоко вздохнул. Лицо герцога раскраснелось, он страшно разволновался. Руки забегали по столу, схватили гусиное перо, бумагу, и герцог, не отдавая отчета, написал на ней "ты умрешь, как курица"… Такая позорная смерть даже у него не укладывалась в голове. Это же надо было так казнить перворожденную, имя которой, одной из немногих, было вписано в священные катрены! Причем за несколько тысяч лет до рождения.
Через несколько минут герцог пришел в себя. Маг тем временем что-то говорил о тинге, но канцлер весь ушел в себя и совершенного его не слушал. Внезапно он выхватил фразу.
— Вальдур? Из рода Дорпан? Арвенстар? Это еще кто? Я не слышал о таком роде. А Арвенстар? "Арвен" — это понятно, "благородный" на квенья, "стар" — на некоторых человеческих диалектах это звезда. Получается, земля благородных эльфов и людей, пришедших со звезд. Но людьми со звезд — так себя называли некоторые племена из Митгарда. Получается — этот конунг пришел из Митгарда, и эльфы там в силе, что не может не радовать.
Канцлер не был бы канцлером, если бы не его потрясающая интуиция. Мало говорить белым слогом на публичных собраниях, чтобы достичь одного из высших постов в государстве. И он четко попал в десятку, просто проанализировав название, используя свою логику, опыт и знания.
— Говоришь, улетели на юго-восток? Ну и Манве с ними. Вряд ли они вернутся и мы о них хоть когда-нибудь услышим, об этой летающей деревне. Вероятно, рухнут где-нибудь, когда мана кончится. Но, друг мой, нас ждут великие дела! Действовать надо незамедлительно, пока войска короля отрезаны лесным пожаром. Хотя, ты, может, чего-то хотел за свою более чем хорошую новость?
— Полного забвения моих мелких ошибок и пост начальника Академии! Ваше Величество! Желательно, чтобы Университет Колдуний тоже мне был бы подчинен! Ну и еще материала для маны подкинуть. Все на этого орла подчистую потратил.
Канцлер задумчиво покачал головой. Эдак весьма неопределенно покачал. Как хватил маг, а? Как хватил! А ряшка у него не треснет? Да еще с такими манерами. Подавится. Главным колдуном королевства решил стать? Посмотрим.
— Ступай! За новости спасибо. Я с маной помогу, ведь с севера пригнали в бою добытый полон. И сто голов, пусть сто голов послужат дружеской уплатой. Но люди-воины, рабынь покамест нет. Тебе ведь хватит на пока? Усладу чресел сам уж обменяешь.
Мелкотравчатая эльфийская знать, к которой принадлежал маг, с удовольствием переняла привычку высших эльфов класть к себе постель горячих, крепких телом, симпатичных девушек из расы людей. Ведь за сотни лет, холодная неземная красота и высокомерное поведение неприступных и чванливых эльфийских дев наскучили даже самому ярому ценителю и поклоннику подзвездной красоты.
Правда, если девушка несла после таких интимных отношений, путь ей был один — на алтарь под сильмариллом. Жрецы-друиды любили такие добровольные пожертвования от высших эльфов и всячески поощряли — прерванная нерожденная жизнь полуэльфа давала много энергии.
Выпроводив из своих покоев мага, сжимающего в руках последний кусок мяса со стола, герцог тяжело сел в глубокое кресло. Кончики его ушей подрагивали, шерстка на них стояла столбом. Это был переломный момент, Рубикон, который предстояло перейти. Извечный вопрос сейчас мучал его, и был он таким же древним, как профессия политика — "Быть или не быть?".
Но плох тот канцлер, который не мечтает стать императором.
Герцог Мори схватил со стола бумагу, на которой были написаны слова "ты умрешь, как курица", скомкал ее и метко бросил в камин. Канцлер задумчиво посмотрел в огонь и задумался. Бумага сначала подернулась голубым тонким пламенем, а затем разом, всей поверхностью, вспыхнула порохом ярчайшими язычками. Так, в огне этого потрескивающего пламени, зародился грядущий ревущий костер самой беспощадной эльфийской гражданской войны.
Спустя час заранее отработанный и прописанный герцогом механизм сложного плана под кодовым именем "Валькирия" запустил свои маховики. Пошли в дело подложные приказы, распоряжения о тайных убийствах и циркуляры о роспуске слухов. Верные королю войска отсылались на северную границу, а патрулировать улицы столицы отправлялись отряды наемников. Принцесса Эльнуриэль объявлялась мятежницей, поднявшей свои войска против короля. Королевские войска, отрезанные сейчас пожаром, обозначались как мятежные и присягнувшие принцессе.
Одного пока не знал канцлер — того, что король остался жив. А это обещало всем сторонним наблюдателям, да и участникам тоже, весьма интересное и незабываемое действо.
И в кипящем горниле страшной гражданской войны всем как-то сразу стало дико наплевать на судьбы жителей небольшой деревеньки, затерявшихся в лесу далеко на юге.