— Я всё слышал — Вовка дождался пока Лёня отойдёт от Артёма и спрячет записку с адресом в карман.

— И что думаешь? Какие есть предположения?

Вовка пожал плечами.

— Я не верю во всю ту чушь, которую он сказал — Лёня носком подцепил небольшую льдинку и теперь гонял её то в одну то в другую сторону.

— Послушай — начал Вовчик осторожно. — Я понимаю, что Катя тебе понравилась и всё такое, но прошу тебя, не надо её идеализировать.

Лёня пожал плечами. Он чувствовал себя крайне глупо. Ввязался в историю, в которой человеческая жизнь не стоила ровным счётом ничего, и что из этого получится дальше непонятно.

— Думаю, нам лучше пойти домой. Здесь всё равно уже не будет ничего интересного — предложил Вовка, и Лёня согласно кивнул.

Они добрались до дома в молчании, и потом, по большей части перекидывались ничего не значащими фразами. Но через несколько часов, когда на улице окончательно стемнело, вернулся Ефим Васильевич, и ожидание стало невыносимо, наконец, раздался звонок в дверь. На пороге стоял патрон, порядком уставший, судя по его осунувшемуся лицу.

— Чаю мне крепкого и горячего — распорядился он, сбрасывая пальто.

Вовка и Лёня загоношились, собирая на стол. Ефим Васильевич только нос морщил от подобной услужливости, но всё-таки когда Захар Владимирович занял место в центре, уходить не стал, а остался здесь же. Делая вид, что вытирает недавно вымытую посуду и происходящим вовсе не интересуется, он, тем не менее, стал тише греметь тарелками, стараясь не упустить не единого слова.

— Что я хочу сказать, друзья мои — Захар Владимирович отхлебнул из высокого стакана и внимательно посмотрел по очереди на всех присутствующих. — Дело принимает серьёзный оборот и сейчас обстоит так, что я вынужден просить вас не лезть в него.

— То есть как это, не лезть? — Лёня вскочил с места и от переполнявшего его возмущения притопнул ногой.

— Вот так. Это раньше были хиханьки да хаханьки, в следопытов они решили поиграть. Смею вам напомнить, что на сегодняшний день мы имеем три трупа. Три!

— То есть как три? — Ефим Васильевич отставил тарелку, которую натирал всё это время и повернулся ко всем остальным. — То есть как три? — повторил он свой вопрос. — Да вы что, с ума все посходили?!

— Дед! Что ты так возмущаешься! Как будто это мы их всех убили!

— Я не это имел в виду. Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю. Ваша самодеятельность становиться опасным развлечением, и я больше не позволю тебе лезть в это дело!

— А вот это я уже сам буду решать, ясно? И потом, с чего вы взяли, что все эти дела связаны между собой? Возможно, что убийство Карла и Фёдора, совершенно не относятся к происшествию с Катей!?

— Ну да, естественно — поддакнул Захар Владимирович. — Ты кого пытаешься успокоить? Себя или нас?

— Никого. Я просто пытаюсь выстроить логическую цепочку.

— Ах, значит логическую цепочку? Ну, тогда слушай. Карла хотели убить одним-единственным точным ударом ножом, и то, что он выжил, оказалось большим чудом, но как вы помните, шанса ему не оставили. А добили в больнице, несмотря на опасность и на то, что преступник мог быть уличён. Но нет, никаких следов, ни единой зацепки. Всё чисто.

— Что, совсем ничего? А как же камеры наблюдения в клинике? Ведь как-то преступник проник в палату? Не думаю, что с двух ночи до восьми утра посетители толпами навещали близких.

— В том то всё и дело, что следов нет. И дело усложняется тем, что камеры расположены только перед входом и на первом этаже. Но в обозначенные часы никого из посторонних на территории не было.

— Так может это кто-то из своих? У кого был доступ в палаты? Например, медицинская сестра или доктор.

Захар Владимирович покачал головой:

— На сегодняшний день допрошены все, кто дежурил в ту ночь. Никто ничего не видел и никто ничего не знает. То есть свидетелей впрочем, как и подозреваемых нет. Создаётся впечатление, что преступник из ниоткуда проник в палату, добил Карла и скрылся в неизвестном направлении — он сделал глоток порядком остывшего чая и продолжил. — Теперь, что касается сегодняшнего убийства. По-прежнему действовал профессионал. Здесь уже более чётко. Прямое попадание в лоб. Стреляли из соседнего дома. Там открыт чердак и проникнуть во внутрь не составило особого труда. Одно нажатие курка и человека нет. А у него, между прочим, остались жена и несовершеннолетняя дочь — Захар Владимирович тяжело вздохнул. — Всегда ненавидел это в своей работе. Ловить преступников да, наказывать их. Распутывать загадки и принимать решения. Всё по плечу. Но это. Сообщать родным о том, что их близкого человека больше нет в живых, что какая-то мразь ради наживы, иногда настолько жалкой, что плакать хочется, а иногда и по своим личным причинам — он махнул рукой не договорив. — Короче, я не хочу, чтобы что-то подобное случилось с тобой, и я не хочу — Захар Владимирович повысил голос, увидев, что Лёнька пытается ему возразить — чтобы Ефим остался совсем один. Он итак достаточно натерпелся в этой жизни. Поэтому извини, но с сегодняшнего дня прошу тебя не лезть в это дело. Работай, живи обычной жизнью, занимайся личными делами. Девушку вон подыщи себе, хватит болтаться неприкаянному, а убийствами Карла и Фёдора займутся профессионалы.

— А как же Катя? — всё-таки спросил Лёнька.

— А что Катя? Дело по Бибишевой закрыто. Претензий со стороны родственников нет.

— Но неужели вы не понимаете, что её тоже убили? Неужели, всё что мы начали и уже узнали было зря?

— Дорогой мой, да то, что мы провели пару допросов, это просто песчинка в океане работы правоохранительных органов. Считай, что я преподал тебе мастер-класс, а теперь всё. Дело закрыто.

— Но я не верю, что это было самоубийство! Её муж и дети! Они делают всё, чтобы Катю считали плохой, будто она сама смогла совершить такое! А что если кто-то из них и убил её? Этот же Илья или Артём! Ведь у них квартиры находятся на одной лестничной клетке!

— У них доказанное алиби! Они все, включая друзей Артёма, находились в тот день в загородном доме! И потом, я сегодня провёл негласную беседу с господином Серебряковым. Он очень сожалеет и скорбит о своей супруге. Ему не было смысла её убивать!

— И всё равно я не верю ему! Он всё врёт!

— Ладно, Лёнька — примирительно сказал Захар Владимирович. — Врёт или не врёт, следствие разберётся. А тебя я ещё раз убедительно прошу не лезть в это дело. Я беру его под личный контроль, поэтому в качестве проводимого расследования можешь не сомневаться.

— Но я тоже мог бы чем-то помочь, а не сидеть в стороне — попытался возразить Лёнька.

— Не думаю, что это хорошая идея и потом, оставь это дело профессионалам. Дилетантам в подобных вопросах, увы, места нет. Здесь нужны ум, логика и собранность. Ну а вы, офисные планктоны не привыкли к такому. Поэтому, как только будут новости, я сообщу.

С этими словами он поднялся и махнув рукой скрылся в коридоре. Ефим Васильевич пошёл его провожать, а Лёнька и его верный друг Вовчик, сидели молча, не полнимая друг на друга глаз.

Вскоре, вернулся Ефим Васильевич. Составил тарелки в сушку, посмотрел на парней. Достал из холодильника три бутылочки пива и одного большого вяленого судака.

— Ну, чего носы повесили? — улыбнувшись, спросил он. — Вовка, разберись — подал он тому открывалку. Все вместе они сели, сделали по несколько глотков.

— И всё-таки я не считаю, что стоило отстранять нас от дел — высказался Лёня. Его вообще страшно злила вся происходящая ситуация. Это, в конце концов, в первую очередь он решил разобраться в этом деле. Привлёк Вовку и этого Захара Владимировича, а тот в свою очередь обещал помочь! И что получилось в итоге? Он, Лёнька оказался крайним, и совсем не у дел, зато так называемый патрон взял пальму первенства, да ещё и обозвал его дураком. Да-да, а как иначе трактовать его фразу о том, что в этом деле, нужны ум, логика и собранность? Это что же получается? Что он, Лёнька якобы простофиля, который не способен подумать и выстроить цепочку? Нет, у него, конечно, нет такого большого опыта, как у Захара, но зато есть молодость, рвение и желание восстановить справедливость!

— Я правильно понимаю — перебил его мысли Ефим Васильевич. — Что останавливаться ты не собираешься?

Лёнька пожал плечами. Он не хотел расстраивать деда, но и бросать дело на половине пути не привык. Ефим Васильевич удовлетворённо кивнул и продолжил:

— Можешь сказать мне всё, что думаешь по этому поводу.

— Извини, дедушка, но я не отступлю.

— Я так почему-то и подумал.

— Нет, а как ты предлагаешь мне отступиться? Ведь это я влез в это дело, а теперь что? Как только возникли первые трудности, вот так просто взять и всё бросить? Разве ты сам, не этому меня учил?

— В самом деле, дядь Ефим, что мы дети малые? Мы ведь аккуратно и осторожненько всё выясняем. В самое пекло стараемся не лезть — решил защитить друга Вовка.

— Да-да, а тело Карла разве не вы нашли?

— Ну, мы, так это случайность!

— Так вот именно, что здесь любая случайность может стоить жизни, неужели вы этого не понимаете, оболтусы? — Ефим Васильевич покачал головой. — Насколько я понимаю, вы не собираетесь останавливаться на достигнутом?

Вовка и Лёня переглянулись.

— Извини дедушка, но нет. Мы продолжим расследования и выясним правду.

— Что ж, будь по-твоему Лёня. Я не в силах что-то запретить тебе и тем более вставлять палки в колёса, поэтому постараюсь помочь, чем смогу. Какой у нас ближайший план действий?

— Лёня удивленно уставился на деда. Он-то предполагал, что тот будет отговаривать его, угрожать и даже шантажировать своим здоровьем, но нет, кажется Ефим Васильевич был настроен вполне благодушно и вместе с тем решительно.

— Неужели ты думаешь — ответил он на молчаливый взгляд. — Что я позволю этому старому хрычу Захару, обскакать нас и присвоить себе все лавры крутого сыщика? Не дождётся! Не на тех напал, называется!

— Дед, неужели ты хочешь потягаться с ним и первым найти убийцу?

— А почему бы и нет? Чай и мы не лыком шиты. А то сидит тут, важничает. Ничего пацаны, мы ему еще покажем, кто тут у нас дилетант.

На следующее утро, когда солнце уже вовсю согревало промерзшую за долгую зиму почву, наша дружная компания в составе Лени, Вовчика и Ефима Васильевича направились в коттедж, где проживала Катина семья, и куда их вчера пригласил Артём. Никакого конкретного плана действий они заранее не продумывали, но, тем не менее, решили, что поговорят с каждым членом семьи и уж тогда поймут, как действовать дальше. Подъехав к большому, трёхэтажному дому, который был полностью облицован натуральным камнем и от этого казался ещё более величественным, Лёня и Вовчик проследовали к главным воротам, оставив Ефима Васильевича в машине, на случай, экстренной, неотложной помощи в виде вызова подмоги.

— Ты как? Готов? — спросил Лёня, пока они стояли возле кованных ворот в ожидании, пока их впустят.

— Конечно, готов, что за вопросы. Главное, чтобы документы никто не спросил, а то мало ли.

— Вчера же никто не спросил. Поэтому будем надеяться, что и сегодня удача улыбнётся нам.

— Вы к кому? — послышался тем временем голос из селектора.

— Мы к Артёму. Он приглашал.

— Ожидайте.

— Не хватает только заунывной мелодии — ухмыльнулся Вовка.

Наконец, замок щёлкнул, и они смогли войти внутрь.

— Прямо по аллее, никуда не сворачивая. Я буду ждать вас у входа — пояснил всё тот же голос.

Убранство территории поражало воображение. Возможно, что для хозяев это была вполне привычная картина, но Лёнька подобные ландшафты до этого момента видел только в кино. Ровный газон, уже сейчас в начале марта зеленел свежей травой. В глубине был установлен небольшой фонтан, на несколько бьющих в небо струй. А справа располагалась беседка, не меньше чем на пятнадцать человек. Деревянная, резная. Внезапно, он услышал птичий крик и из-за угла дома выбежали два павлина, которые распушив цветные хвосты, бежали прямо на них. Через мгновение, Лёня понял мотив для их паники, ведь следом за ними, неспешно, чувствую своё превосходство над остальной живностью вышел откормленный ротвейлер с лоснящейся шерстью.

— Вовка — прошептал Лёня. — Ты это видишь?

Приятель, который также как и он был занят разглядываньем убранством двора, смотрел в другую сторону, сосредоточив своё внимание на живописном пруду с рыбками, и опасности не замечал.

— Вовка, надо уходить, а то плохо нам будет.

— Да мы ведь только что пришли! Куда же уходить то? Слушай, Лёнь, ты только посмотри красота-то какая. Я вот тоже всегда мечтал о таком доме и чтобы обязательно пруд был. Я бы в нём форель разводил.

— Непременно будет у тебя и пруд и форель и даже карпы если хочешь, только пока, что нам делать вот с этим? — Лёня перевёл взгляд на собаку, которая заметила не прошеных гостей, и теперь полностью переключила своё внимание на них.

Вовка тоже, наконец, обернулся и, встретившись взглядом с потенциальным врагом, засюсюкал:

— Ой, какая хорошая собачка, малыш. Ты у нас кто? Мальчик или девочка?

Собака, не обращая внимания на его слова, подходила всё ближе. Лёня, конечно, не очень— то разбирался в выражениях морды, но ему казалось, что именно эта не выражает ничего хорошего.

— Вов, мне кажется надо уносить ноги, и побыстрее.

— Если сейчас дёрнемся или побежим, она может расценить это как агрессию, и уж тогда точно ничего хорошего не жди.

— Да? А так можно подумать она сейчас нас расцелует!

— Главное, не показывать своих страхов, ясно? Стой спокойно. Возможно, она просто обнюхает нас, познакомиться и отправиться восвояси.

— Хотелось бы — вздохнул Лёня и посмотрел на ротвейлера, который подошёл к ним совсем близко. Между ними теперь оставалось не больше полуметра. Лёня зажмурил глаза и приготовился к самому худшему, когда вдруг ощутил, возле совей руки горячее дыхание, а затем уже и мокрый холодный нос уткнулся ему в ладонь. Лёнька открыл глаза. Ротвейлер, а как оказалось — это был мальчик, стоял возле него, и преданно заглядывал в глаза, не высказывал никаких признаков агрессии.

— Фу — выдохнул Лёнька. — Ну, и напугал же ты меня — он осторожно поднял руку и потрепал собаку по голове.

— Ну вот, как оказалось он совсем не злой — рассмеялся Вовчик, и они уже смелее направились к дому.