Далее их путь следовал в больницу, где скончался Карл. В дороге, а добираться друзья решили на метро, чтобы не дёргать больше Ефима Васильевича, Вова спросил:

— И как ты предлагаешь действовать? Мы же не можем просто прийти и спросить, кто забрал тело? Может проще съездить в клуб и расспросить его коллег? Наверняка кто-то что-то знает о нём и вообще об их отношениях с Катей.

— Давай вначале попробуем в больницу, вдруг медсестра окажется хороша собой, и твои чары как всегда безошибочно сработав, в очередной раз нас спасут.

Но, Лёниному плану не суждено было сбыться, мало того, что медсестрой на посту оказалась вредная, тётка в замусоленном халате, так помимо этого их даже на порог не пустили, заявив, что приёмные часы закончены, а для всяких других дел пишите письмо на имя главного врача. Несолоно хлебавши, друзья оказались на улице и уж тогда продолжили свой путь, направившись прямо к клубу. Там, как и в прошлый раз их пребывания, громыхала музыка и парни навеселе с бокалами виски тискали за талию и грудь полуголых стриптизёрш. Лёня только поморщился от этого зрелища. Никогда его не прельщало обнаженное, хоть и красивое женское тело без подобающего внутреннего содержания. Да, безусловно, это красиво и сексуально и порой, то какие пируэты они выкидывают на своём высоком хромированном шесте, заставляет думать, будто половина из этих девушек профессиональные акробатки, но для Лёни не это было главным. Накаченное, подтянутое тело, покрытое, ровным загаром доставляет эстетическое наслаждение, но ведь это не самое главное. Так, по крайне мере рассуждал Лёня. Ему всегда, и в шестнадцать, и в двадцать и сейчас было важно насколько девушка близка ему по духу, насколько понимает его и любит. Да-да, любит! Лёня не понимал, как можно заводить отношения без любви, не принимал секса на одну и ночь и в этом был кардинально различен со своим другом Вовкой, который, кстати говоря, уже толкал его в бок, показывая на накаченного парня в образе дьяволёнка.

— Пойдём, перетрём с ним, думаю, что с Карлом они вполне могли быть знакомы.

Лёня согласно кивнул. Они вместе шагнули ему на встречу и Вовка, взяв парня поверх локтя, тихо произнёс:

— Надо поговорить, уделишь нам несколько минут?

Парнишка испуганно взглянул на Вовку и согласно кивнул. Вместе они прошли в подсобку, где располагались гримёрки. Всё те же двери, которые Лёня уже видел, только на этот раз комната располагалась чуть ближе к выходу. До той подсобки, откуда вынесли Карла они так и дошли.

— Только у меня времени мало — пояснил парнишка. — Говорите, что надо и уходите.

— Тебя как звать? — спросил Лёня.

— Стас.

На вид Стасу было не больше девятнадцати лет, и кроме накаченных мускул напомазанных маслом, ничего особо выдающегося, Лёня в нём не заметил.

— Ты Карла знал? — уточнил тем временем Вовка.

— Да, знал.

— Можешь о нём рассказать?

Стас посмотрел на них немного затравленно и произнёс:

— Мне шеф запретил, с кем бы то ни было обсуждать эту тему.

— А мы никому не, скажем — усмехнулся Вовка. — Если серьёзно, то нам просто надо знать поступали ли в его адрес какие-то угрозы в последнее время?

— Я не знаю — пробормотал Стас и добавил более уверенно. — Я, правда, не знаю, потому что мы, конечно, были знакомы, но близко никогда не общались.

— Тогда может быть, ты подскажешь нам, с кем можно поговорить? — не отступал Вовка.

Стас, немного поколебавшись, достал мобильник и потыкал в кнопки.

— Але, Серёга? Ты где? Ага-ага, понял. Слушай, тут с тобой хотят поговорить по поводу Карла. Откуда я знаю кто? Парни какие-то. Нет, не менты — понизил он голос. — Ладно, давай, жду — он положил трубку. — Значит, сегодня он работает в другом клубе, «Звездочёт» называется. Это буквально в паре кварталов отсюда. Он будет вас ждать. Как зайдёте, спросите Филиппа.

— Он же Серёга? — не понял Лёня.

— Да, Серёга. Но на сцене Филипп и под этим псевдонимом все его знают. А теперь извините, но мне пора. Мой номер скоро.

Они покинули гримёрку. На сцене, извиваясь, танцевала длинноволосая девушка в образе милой, соблазнительной школьницы в полосатом галстуке, накинутым, на голое тело. Лёня невольно засмотрелся на неё. Девушка изгибалась на пилоне, закидывая ногу, и длинные волосы ниспадали на обнажённую упругую грудь. Милое личико, с пухлыми губами, распахнутыми, будто в сладострастном стоне показалось Лёне отчёго-то знакомым. Он стал более внимательно рассматривать, как казалось ему до этого незнакомку и вдруг его осенило.

«Да ведь это Лида Копицына, его бывшая одноклассница и приличная девочка из благополучной семьи».

Танец закончился, Лида собрала ранее сброшенную одежду и спустилась в зал, пройдя мимо Лёни толи, не заметив его, толи, сделав вид, что не узнаёт.

— Хорошо чертовка, правда? — спросил Вовка, проводив стриптизёршу взглядом.

— Ага — кивнул Лёня вспоминая образ бывшей одноклассницы с щуплым хвостиком и юбкой ниже колена, бойко рассказывающей о полезности серебра в природе.

«И что только жизнь с нами делает» — со вздохом констатировал Лёня, направившись к выходу. К стриптизёрше Лидочке он решил не ходить, дабы не смущать и не ставить в неловкое положение.

«Звездочёт» оказался прототипом того места, где они только что побывали. Единственное отличие, это то, что на сцене выступали исключительно парни. По одному, по двое и даже четверо они показывали свои мускулы под одобрительное улюлюканье пришедших дам. Вовка спросил, где можно найти Филиппа и охранник указал им на одного из парней, выступающих на сцене. Был он высок, крепок, и темноволос. При этом Лёне показалось, что волосы у него крашенные. По крайне мере блестели они как в рекламе самого дорогого шампуня. Хотя, Лёнька не исключал возможность, что его мыслями в данный момент движет обыкновенная зависть. Ведь у него на голове была обычная, немного растрёпанная причёска, а уж о подобных мышцах он никогда и не мечтал, понимая, что для этого нужны годы упорных тренировок, на которые ему откровенно говоря было просто наплевать. Вот бассейн или лыжи он любил, а таскать железо в зале? Он никогда подобного не понимал. Наконец, выступление было окончено. Дамы рукоплескали и норовили ухватить за все выступающие части тела, парни разбрелись по залу. Филипп отошёл в самый дальний угол, куда к нему тут же примкнула немолодая бабёнка, жаждущая любви и ласки. Он, что-то нежно шептал ей на ушко, отчего она заливалась смехом и шутливо грозила пальцем. Лёнька с Вовкой переглянулись не зная, как правильно поступить. С одной стороны они прекрасно понимали, что обслуживание вот таких клиенток это честно заработанные чаевые для Филиппа, но с другой стороны ожидание разговора затягивалось и на них стали странновато посматривать, как бы заподозрив в нетрадиционной сексуальной ориентации. Вовка махнул рукой и первый направился к затемнённому уголку.

— Простите — негромко позвал он Филиппа. — Мы искали вас и Стас должен был позвонить. Можете уделить нам минутку?

— Прости дорогая — промолвил Филипп елейным голоском. — Сейчас никак не могу, но ты можешь пока развлечься с Каспером. Он свободен.

— Ах, шалун, ты снова бросаешь меня? — деланно расстроилась женщина. — Что ж, придётся, мне утешится в объятиях другого, но завтра, ты уж от меня точно не скроешься — окинув заинтересованным взглядом и Лёню с Вовчиком, она удалилась в другой конец зала.

— Слушай, ты извини, что мы тебе приработок сорвали — посчитал нужным, произнести Лёня. — Но время не терпит и потом нам завтра на работу.

— Да всё в порядке — успокоил их Филипп. — Меня эта тётка вот так достала — провёл он рукой по горлу. — Но отказывать нельзя. Подружка начальницы. Излапает всего, а чаевых ноль, вот и думай после этого кто из нас кому услугу оказывает. Ну, говорите, в чём дело?

В углу было не так шумно и притащив три табурета они сели друг против друга.

— Расскажи нам, откуда ты знал Карла и что вас связывало?

— Хм, это интересно — ухмыльнулся он, хитро посмотрев на Лёню. — Ты не мог бы у бармена заказать мне воды и сигареты. Устал как чёрт, а ещё половину вечера работать. Хорошо хоть сегодня воскресение и программа сокращённая. Я бы сам сходил, но у нас с курением строго. Узнают — настучат.

Лёня кивнул Вовчику и тот удалился в бар. Всё время пока его не было Филипп молча сидел на стуле и рассматривал узор на плиточном полу. Наконец, когда бутылочка с водой опустела на половину, а к потолку поплыл сизый дым, Филипп произнёс:

— Вообще то Карл — это не Карл, а Семечков Алексей Иванович. Карл же это просто псевдоним, но я буду и дальше так его называть, потому что как-то привык.

— Давно вы знакомы?

— Давно — задумчиво ответил Филипп. — Лет пятнадцать, наверное. Собственно мы познакомились на первом курсе техникума. Когда пришли поступать. Карл закончил, а я бросил на третьем курсе. Мне тогда работу предложили хорошую. Денег вагон, ночи напролёт по сцене скакал. Вот и не стало времени хватать. Сам ушёл, без скандалов и нудных нравоучений.

— А Карл? Выучился?

— Конечно, ещё бы. Только смысл в этом какой? Если он свою ежемесячную зарплату здесь за пару дней мог поднять.

— Он работал и здесь тоже? — уточнил Лёня.

— Да, несколько дней здесь, несколько в там, где его нашли — Филипп вдруг всхлипнул. — Не могу поверить, что его больше нет, мы были так близки.

Лёня посмотрел на Вовку и пожал плечами. Он даже представить не мог, что допрос свидетелей такая тяжёлая и изматывающая штука.

— Мы ведь встречались — пояснил Филипп.

— То есть как, встречались? — не совсем понял Лёня. — Как друзья? Пиво пили, в хоккей играли, правильно?

— Нет, мы жили вместе. Пока не появилась она, дрянь эта! — он яростно затушил сигарету и оглянулся по сторонам в поисках ещё одной. Но на столике, который стоял здесь же, было пусто. — Чёрт, всё пытаюсь бросить и никак не могу. Вечные стрессы.

— Вы не могли поподробнее рассказать о ваших отношениях? — уточнил Вовчик. — Вы жили вместе, и потом вмешалась она. Кто она?

— Кто? — горько усмехнулся Карл. — Бибишева, кто ещё. Будь она неладна. Он ведь был для неё просто игрушкой, а я? Я любил его!

Для Лёни было дико слышать столь страстные признания от одного мужчины к другому. Нет, он не наблюдал за собой признаков гомо фобии, но с подобными отношениями столкнулся впервые.

— И всё-таки я не совсем понимаю, если он встречался с вами, то, получается, был геем? Как он мог крутить роман с женщиной? — не мог вникнуть Вовка.

— Да как вы не понимаете?! — воскликнул Филипп. — Он был разносторонним, понимаете? То есть для него, впрочем, как и для меня не было условных границ. Ведь главное — это любовь!

Друзья снова переглянулись и не стали комментировать его слова, а Филипп продолжил:

— Наша любовь она началась далеко не сразу. Вначале мы просто дружили, потом я пришёл сюда, сделал себе форму, стал много заниматься. Женщины, они всегда крутились возле меня, и я никогда не был обделён их вниманием. Но они надоели мне, понимаете? Наступает момент, когда всё приедается, всё! И уже больше ничего не удивляет, но ведь сердце, оно по-прежнему хочет любить! — при этих словах Лёня заметил, как нервно дёрнулся Вовка, который наверняка подумал, что его может постичь та же участь.

— Так вот — продолжил Филипп. — Когда Карл закончил колледж и устроился на работу, он был так горд собой, так воодушевлён. Но прошёл месяц, другой, третий, он приносил домой копейки. Я к тому времени накопил на первоначальный взнос и купил хоть и небольшую, но свою собственную квартиру. Я предложил ему место в нашем коллективе, он долго сомневался, но потом, видя, как я живу и на что трачу деньги, дал своё твёрдое согласие. Тело у него было отличное, за несколько месяцев мы помогли ему раскачаться и усовершенствовать технику. Здесь ведь не как у девчонок, обязательное условие растяжка и гибкость. У нас главное красивый бицепс и внушительный бугорок в штанах. Мы работаем на это. И вообще рельеф тела играет далеко не последнюю роль и …

— Как ты понял, что тебя, эм, тянет к Карлу? — перебил его Лёня, поняв, что с рассказами о красивом теле он может далеко зайти. Этот вопрос не совсем относился к делу, но тем не менее Лёня спросил потому как для него это было ново, и чего скрывать, интересно послушать человека, по ту сторону.

— Мы жили вместе, как я говорил и проводили всякие вечеринки, тусовались. У нас был один круг общения. И вот как-то однажды, мы выпили и после того как все ушли, остались вдвоём. Так и раньше происходило, в этом нет ничего такого. Мы просто болтали, допивали виски и расходились каждый по своей комнате, но в этот раз — он вздохнул и положил ногу на ногу. — Я почувствовал влечение. Да-да, меня влекло к лучшему другу, и я никак не мог с этим справиться. Тогда я просто подошёл и поцеловал его. Вот так.

— И с тех пор вы начали встречаться? — вернулся к исходной теме Вовка. — Как долго длились ваши отношения, и в какой момент в них появилась Катя?

— Нет — покачал головой Филипп. — Всё произошло не так быстро. Утром, когда мы проснулись, Карл посмеялся над этой ситуацией. Сказал, что мы перебрали и в общем, всякое бывает.

— Я был просто в ужасе. Ведь за эту, прошедшую ночь я многое понял. Я понял, что всё это время любил его и поэтому с девушками у меня не очень-то и складывалось.

— Аааа — с явным облегчением протянул Вовка. — Так тебя с самого начала девчонки не цепляли?

— Не то чтобы, но Карл, он заменил для меня всех и всё. Представьте моё ощущение, когда утром, я готовый подарить ему целый мир, слышу, будто, всё что произошло между нами оказалось ошибкой? Пьяным перепихоном? Я выдержал, и стал жить дальше, но видимо не всё было так безнадёжно. Я чувствовал, что Карл тоже тянется ко мне. Мы стали ближе, гораздо ближе. Потом секс повторился, это произошло, когда Карл порвал с очередной подружкой. Потом ещё и ещё. Я был счастлив, честное слово! Прекрасная работа, крыша над головой и любимый человек рядом, что ещё нужно для счастья? Так прошло три месяца, а потом появилась она — Филипп произнёс последнее слово с большим презрением.

— Катя? — уточнил Лёнька.

— Да, они познакомились в том клубе. Я как раз уехал к родителям, и меня не было, около недели. Уже по телефону я понял, что что-то не так, а когда вернулся, то всё прояснилось. Карл сказал, что влюбился, и переезжает к ней.

— К ней? — с удивлением переспросил Лёня. — То есть они жили вместе?

— Я не знаю. С того момента я затаил на него обиду и не хотел разговаривать. Потом, позже мы помирились. Стали общаться, стараться по крайне мере наладить это общение. Всё-таки мы не чужие друг другу. Я знаю, что он жил вместе с ней. Где? Не знаю. Карл никогда не приглашал меня в гости, да это и понятно. Мы встречались или в клубе или в каком-то баре. Он рассказывал, что между ними всё хорошо. Он счастлив и я был рад за него. Хотя для меня это конечно было большим ударом — Филипп тяжело вздохнул и вышел в бар. Вернулся с сигаретой и глубоко затянувшись, продолжил: — Было время я пытался вернуть его, но всё тщетно. Он как приклеенный сидел возле этой Кати, а ведь она его и в грош не ставила.

— Почему вы так думаете? Ведь они жили вместе, получается, что намерения у них были самые серьёзные?

— Нет — усмехнулся Филипп. — Я ведь разговаривал с ней о Карле и вообще. Пришёл к ней в офис, это там, где журнал они значит печатают. Думаю дай посмотрю, что за стерва постаралась увести Калушу. Захожу, сидит. Да, она была хороша собой. Элегантна, грациозна. Сразу видно, что при деньгах. Я ей сразу так мол и так, Карла люблю, а если он тебе только чтобы не заскучать, оставь парня в покое. И что вы думаете? — спросил он у Вовы с Лёней. — Она мне прямо и заявила. Даже если и так, даже если он мне нужен для моих личных целей, ты, то здесь причём? Он мой и как наиграюсь, так и отпущу. А если он мне надолго пригодится, то и не жди любимого — и так ехидно рассмеялась. — Я выбежал оттуда, дверью хлопнул. Щеки пылают.

— Вы рассказали об этом Карлу?

— Нет, да и зачем? Он бы подумал, будто я наговариваю, и наши отношения могли окончательно испортиться.

— Как вы думаете, почему его убили? Были ли какие-то угрозы в его адрес в последнее время?

— На счёт угроз не знаю, только вот когда Кати не стало, мне в эту же ночь Карл позвонил. Поздно уже было, часов пять утра. Я пришёл из клуба и собирался спать.

— Что, что он тебе сказал? — Лёня от нетерпения даже привстал.

— Он сказал — Филипп задумался. — Я, к сожалению, не помню дословно, но если в целом он постоянно бормотал, что ему конец. Я попытался выяснить, в чём дело, предложил ему приехать, но он отказался и бросил трубку.

— Это всё?

— Да, я потом перезванивал ему, но телефон оказался недоступен. Потом, на следующий день мы должны были встретиться в клубе, я подумал, что мы сможем поговорить, но когда я пришёл к своему времени, Карлушу уже увезли.

— То есть ты больше ничего не можешь сообщить? — уточнил Лёня.

— Нет, вряд ли — Филипп затушил сигарету. — Я не знаю. Я подавлен.

— Хорошо — кивнул Лёня. — Точнее плохо. Возьми себя в руки, слышишь? Ответь мне ещё на два вопроса. Первый, где мобильный Карла?

— У меня, в ящике, в гримёрке.

— Отлично, нам нужно будет изъять его. И второе ты знаешь адрес, по которому они с Катей жили?

— Степная, дом семьдесят, квартира двести четыре — выпалил Филипп и поймав удивлённый взгляд Вовчика, пояснил: — Поймите, даже если я и не был там, то неужели я бы не узнал, где он живёт с этой сукой.

— Ты не знаешь, что сейчас с этой квартирой? Где ключи, перебирали ли там вещи?

— Ключи тоже у меня, потому что когда Карлушу увезли, я всё забрал, чтобы не растащили. У нас народ хоть и дружный, но мало ли.

— В таком случае ключи мы тоже заберём.

— Я хотел съездить, прибраться там, но пока сил нет. Не знаю, если эта квартира была съёмная, то пусть арендаторы и выкинут всё. Теперь уже всё равно никого нет. Ни Кати, ни Карлуши моего.