Дверь в мир людей вновь открылась.

– Он будет в порядке, – пророкотал знакомый голос. – Недоволен, конечно, но это его нормальное состояние…

На пороге показались Воздающий свет и – сердце на мгновение замерло – отец. Бледный, волосы растрёпаны, рубашка помята – как, как можно умудриться смять шёлк? – во взгляде читалась усталость. Вероника закусила губу. Вот кого её отсутствие подкосило больше всего.

– Ника! – охнул он.

Вероника метнулась к нему. Отец прижал её к себе так, словно не видел тысячу лет, а не несколько дней.

– Слава мирозданию, ты в порядке, – прошептал он.

Вероника уткнулась в мягкую рубашку и полной грудью вдохнула знакомый запах. Такой аромат был в его доме – чай, выпечка. И одеколон, напоминавший морской бриз. Слишком свежий, не выветрился ни капли, как будто отец воспользовался им за миг до перехода.

Наверное, всё не так плохо, подумала она. В конце концов, вот же её главная награда, в её руках. Любящий отец. Тот, кого она ждала всю жизнь и обрела столь высокой ценой для всех них.

Деланей отстранился и внимательно посмотрел ей в глаза. Они теперь похожи как никогда, вспомнила Вероника. Тоже награда мироздания? Чтобы напомнить, кто она на самом деле…

– Я знаю, что ты не в восторге от этого, – еле слышно заговорил отец, – но я рад, что всё так вышло. Никто не достоин этого так, как ты.

– Все так думают, – Вероника опустила взгляд.

– И они правы, – Деланей склонился и едва ощутимо коснулся губами её лба. – Подожди, сейчас пройдёт лет сто, и ты поймёшь, что всё не так уж и плохо.

– Лет сто?

Она изумлённо взглянула на отца. Тот улыбался. Ну конечно, это же просто шутка…

– Я думаю, в это время у тебя найдётся дело поважнее, чем скорбеть об обретённом бессмертии, – Деланей оглянулся и посмотрел на Адена. Он стоял возле двери, сложив руки на груди.

– Я… не знаю, – прошептала Вероника. – Не уверена, что…

– Ой, брось. Сейчас всё уляжется, и ты сама поймёшь, что зря на него злилась. Ну да, он бестолковый и ничего не понимает в тонкой женской душе, но… он просто боялся тебя потерять.

Настолько боялся, что счёл за лучшее кое о чём умолчать, в отчаянии подумала Вероника. Хоть это и было логично.

– Зато я могу кое-что сказать тебе по секрету, – заговорщицки прошептал Деланей и склонился к ней. Вероника придвинулась ближе. – Он тут пытался крутить роман с твоей подругой, за что крепко получил по голове. Когда будешь прощать его, не забудь напомнить об этом.

Отлично. Только этого не хватало. Веронике захотелось схватиться за голову.

Интересно, всё было как в том кошмаре, или скромнее? Или в реальности им помешали?

– Почему-то у меня такое ощущение, что мой секрет тебе не понравился, – Деланей нахмурился.

– Как бы это сказать…

Вероника закусила губу. Отчаянно хотелось закрыть лицо ладонями, спрятаться от новой некрасивой правды, от всего мира… но она вряд ли имела на это право.

– Извините, – вмешался Элиот. – Я понимаю, вы давно не виделись… Но нас ждёт Ведущая битву.

– Да, точно, – Деланей взял Веронику за руку и взглянул ей в глаза. – Идём?

– Да, – кивнула она.

Они миновали огромный хрустальный шар, десяток комнатушек и зашагали по коридору мимо двух десятков таких же к неприметной дверце в конце зала. Аден, Элиот и Воздающий свет последовали за ними.

– Ты уже знаешь, что мёртвые проводят жизнь во сне, – заговорил Деланей. – Тебе нужно вернуть им этот сон.

– Как? – спросила Вероника.

Дверца еле слышно скрипнула. Они ступили на небольшую площадку под сводами длинной узкой пещеры, идущей под углом вниз. Через несколько шагов появилась вырезанная из скальной породы лестница.

– Я бы сказал, что надо слушать себя, – ответил Деланей, – но сейчас этого мало. Они встревожены, расстроены, недовольны. Надо успокоить их, и тогда сон сам вернётся. Тебе останется только направить его.

Они спускались по ступеням, и шаги гулко отдавались под сводами пещеры. С потолка свисали клыками огромные сталактиты, идти под ними было страшно до дрожи. Казалось, пара лишних звуков – и жуткие каменные сосульки обрушатся на них.

Не смотри вверх, велела себе Вероника. Не обращай внимания. Слушай отца.

– Но как я их успокою? – спросила она.

– Мы с ними поговорим, – Деланей крепче сжал её ладонь. – Я помогу тебе. Уверен, у многих есть, что мне сказать… да и не только мне.

Её зовут Джейн, вспомнила Вероника. Подопечную Адена, которая погибла, пока он соблазнял её сестру. Как же давно она слышала об этом – кажется, целую вечность назад. Совершенно вылетело из головы, что они могут встретиться здесь.

Сердце забилось быстрее, потянуло холодом. А ведь она может встретить здесь Джереми, если он не спит. Интересно,  как он там? Не в обиде ли на неё? Ох, ну конечно, не в обиде. Отец же… тьфу, Джина говорила же, что он всё это время любил её как младшую сестру. Даже после смерти.

– Есть ещё кое-что, что вам нужно знать, – послышался голос Адена. Вероника машинально обернулась и чуть не споткнулась, но отец вовремя её поддержал. – Дар Джейн – создание оружия. Если она ведёт за собой остальных…

– Это будет вооружённое восстание мертвецов, – пробормотала Вероника. – Добро пожаловать в зомби-апокалипсис.

Она знала, что Аден не понял этих слов, но разъяснять не сочла нужным. Они уже пришли.

На небольшой площадке перед врезанными в скалу каменными вратами столпились боги. Вероника чувствовала каждого из них. Направляющая творчество Кассандра ощущалась как искрящийся бенгальский огонь, яркая и сияющая; Охраняющий землю Константин – как земная твердь, надёжный и устойчивый. Все боги чувствовались по-разному, и Вероника не была уверена, что сумеет узнать в толпе Адена или Элиота, к которым едва успела привыкнуть.

Небожители не сразу обратили внимание, что кто-то ещё пришёл. Наверное, почувствовать кого-то нового в такой толпе почти невозможно.

Отец остановился на последних ступенях, и Вероника замерла рядом с ним. Они одновременно сжали руки, словно хотели без слов сказать друг другу, как волнуются. Тёплые пальцы коснулись левой ладони, и от этого прикосновения стало спокойно и легко на душе. Вероника обернулась – рядом стоял Аден. Похоже, несмотря ни на что, он до сих пор действует на неё вот так, даже без Дара… это дорогого стоит.

– Как здесь дела? – послышался рокочущий голос Воздающего свет.

Боги оборачивались, и в их взглядах читалось изумление. Вероника почувствовала себя неуютно, словно стояла в лучах прожектора на сцене. Только бы они перестали пялиться, взмолилась она. И так тошно.

– Брат? – охнула стоявшая ближе всех богиня в обтягивающем белом платье. Она была из тех, кого называют неземными красавицами – идеальная модельная фигура, огромные синие глаза, с удивлением смотрящие на мир. Густые пепельно-русые волосы завиты в крупные локоны. Кажется, похожую причёску Вероника видела у кого-то из звёзд, любимцев Алины. Богиня ощущалась как две энергетические линии, танцующие под звуки неведомой мелодии. Связывающая нити, подсказало чутьё.

Похоже, когда дело касалось богов, оно работало сродни ясновидению.

– Киана? – прошептал отец. Он выпустил руку Вероники и шагнул вперёд. – Я… даже не надеялся…

– Деланей вернулся, – послышались несмелые голоса.

Новость волной прокатилась до врат, где стояли Покровительствующая любви и Проводящий время. Все, кроме них, поспешили к Деланею. Это должно было выглядеть мило и трогательно, но Веронике показалось, что это отдаёт лицемерием. Где они все были, когда он остался один?

– Они были здесь, на страже врат, – еле слышно сказал Аден. Похоже, она сама не заметила, как произнесла последнюю мысль вслух. – За Деланеем присматривала Лилиан, она не отходила от него ни на шаг.

Слабо верилось. Вероника взглянула на богиню любви. Она стояла лицом к вратам, и вокруг неё кружилась энергия. Это было похоже на раскалённый воздух, волнами поднимающийся от земли.

Получается, сейчас она защищает остальных от вторжения мёртвых?

– Правда? – машинально спросила Вероника.

– Я видел её там. Поверь, у твоего отца не могло быть лучшей сиделки. Общение с дочерью пошло ей на пользу.

Вероника вспомнила «забавный секрет» отца и поморщилась. Аден нахмурился.

– Дай угадаю. Тебе уже доложили.

Она кивнула. Бог огня сложил руки на груди, с вызовом посмотрел в глаза Вероники.

– Блеск. И что ты думаешь?

– Я…

– Я чувствую тебя, – богиня, которую отец назвал Кианой, схватила Веронику за руку. – Мироздание выбрало тебя на место отца, да?

– А я чувствую его, – стоявший рядом с ней высокий и худой бог в зелёном костюме кивком указал на Элиота. – Только не говорите мне…

– Да, «Сказание» сбылось, – громко сказал Деланей. Его услышали даже Покровительствующая любви и Проводящий время и обернулись. – Мне кажется, это случилось дважды… если я всё правильно понял из слов брата.

Взволнованные боги обступили их со всех сторон. Вероника подумала, что они похожи на любопытных детей – каждый старался подойти поближе, чтобы спросить что-то или прикоснуться… Они что, забыли, что происходит?

Громкий стук перекрыл остальные звуки. Вероника машинально обернулась. Врата в мир мёртвых дрогнули и замерли. Покровительствующая любви взглянула на богов.

– Нам предлагают переговоры, – объявила она. – Сиири у них.

Стук в дверь прозвучал для Ведущей битву как приговор. Она зажмурилась. Вот она, богиня войны. Не смогла справиться с двумя Одарёнными, только один из которых –  дитя бога. Слабачка жалкая. Чему радовалась, когда углубила знания Дара?

Послышался громкий скрип. Луч яркого света, видимого даже сквозь прикрытые веки, разогнал тьму мира мёртвых. Сиири глубоко вздохнула. Вот и…

Бог тьмы был здесь, среди остальных. Она чувствовала это. И не только он…

Сиири открыла глаза и в изумлении посмотрела на богов, столпившихся у врат. На несколько шагов впереди остальных стояли Деланей и Вероника, держась за руки. Чуть поодаль стоял Элиот. От него исходил волшебный аромат – полевые цветы в летнюю ночь, как сказала бы Сиири. Её любимый запах.

– Бог тьмы пришёл, – прошептала Джейн. – Нет, только не это… он же…

Она опустила руки. Сиири невольно шагнула вперёд и не сразу поняла, что свободна.

– Друзья, я пришёл поговорить, – голос Деланея дрогнул. – И представить вам новую богиню тьмы, которая займёт моё место.

Дыхание перехватило. Вероника зажмурилась. Она знала, что рано или поздно это случится, но всё равно не была готова это услышать. Само слово – богиня! – какое же оно высокомерное и горделивое. Так и хочется произносить его быстрее, чтобы не задерживалось на губах.

– Ника? – послышался знакомый голос.

Сердце забилось быстрее. Вероника открыла глаза.

– Джей?

Лучший друг стоял недалеко от Ведущей битву. Его удерживал высокий, крепкий молодой человек, похожий на бога света – наверное, сын. Все они были в длинных плащах цвета кофе с молоком, как Аден когда-то. Как будто история решила пойти по кругу…

В памяти всколыхнулось всё, что было связано с взбалмошным приятелем. Волна тёплых чувств вперемешку с виной и сожалением нахлынула, затапливая с головой. Отчаянно хотелось шагнуть к Джереми, но нельзя – сначала дело.

Рядом с Ведущей битву стояла красивая девушка лет двадцати. Вьющиеся каштановые волосы до плеч, длинный плащ цвета кофе с молоком, огромные карие глаза… Она была похожа на скромную студентку в странном наряде – такие обычно ходят с вечной папкой для нот и тетрадей – а не на лидера восстания. Если, конечно, это на самом деле Джейн.

Отец глубоко вздохнул и выдохнул.

– Вы заигрались, – заговорил он. Голос больше не дрожал, и это придало уверенности и Веронике. – Одно дело, когда вы хотите с кем-то поговорить, и совсем другое – когда вы захватываете в плен бога. Это недопустимо.

Девушка неуловимым движением схватила Ведущую битву за горло. Богиня войны вздрогнула и испуганно оглянулась на Деланея.

Вероника прислушалась к чутью. Это та, кто ты думаешь, подсказало оно. Стоит дать ей то, чего она хочет.

– А погружать нас в сон допустимо? – прошипела Джейн. – Давать нам иллюзию того, что жизнь прекрасна, допустимо?

Отец крепче сжал руку, и Вероника вздрогнула.

– Сон был создан для вашего блага, – заговорил бывший бог тьмы. – Так решили мы с Создателем, и…

– Брось, дружище, – вперёд выступил Аден. – Мы все знаем, зачем тут собрались. Давай просто дадим им то, чего они хотят.

– Давно пора, – процедила Джейн.

Её глаза на миг осветились золотистым. Она оттолкнула в сторону Ведущую битву и подняла руки на уровень плеч. Блеснул металл – Джейн создала пистолет и направила его на бога огня.

– Ты быстро учишься, – прохладно сказал Аден. – Такое оружие начали изготавливать после твоей смерти.

– Скажешь спасибо Эдлунду… если выживешь.

Щёлкнул предохранитель. Парой быстрых движений Джейн дослала патрон в патронник и прицелилась. Её лицо исказила гримаса ненависти.

Сердце заколотилось как сумасшедшее. Она не будет говорить. Она просто выстрелит, и всё. Кто знает, чем это закончится – Одарённые ведь остаются ими и после смерти!

– Стой! – Вероника шагнула вперёд, выпустив руку отца. Остановилась перед Аденом и раскинула руки.

Джейн не шелохнулась. Что-то больно сдавило плечо. Вероника обернулась – Аден крепко держал её.

– Ещё не хватало, чтобы ты вперёд меня лезла, – процедил бог огня.

– Но…

– Это мой грех. Я должен искупить его, а не ты.

– Она не собирается тебя слушать!

– Значит, так тому и быть.

Вероника опустила руки, растерянно оглянулась на Джейн. Та поморщилась.

– Это твоя подопечная, да? О которой говорил Эдлунд?

– Она уже не подопечная, – отозвался Аден. – Ты и сама должна чувствовать это.

Джейн несколько мгновений стояла без движения. Вдруг усмехнулась и опустила пистолет.

– Ладно. Если ты готов говорить…

– Готов.

Джейн взглянула на Веронику.

– Не волнуйся. Я не причиню ему вреда.

Как легко ей это говорить! Веронику трясло от страха, хотя она и сдерживалась изо всех сил.

– Не то, что бы я требовала обещания… – попыталась возразить она, но Джейн её перебила.

– Ты богиня. Тебе достаточно щёлкнуть пальцами, чтобы меня размазало по стенке.

– Но эфирные существа не причиняют вреда друг другу?

– Только не ты, – Джейн покачала головой. – Верней, не так. Ты можешь сделать с нами всё, что угодно. Только с нами и только здесь.

Вероника оглянулась на отца. Тот кивнул.

– Отлично, – она отступила в сторону. – Тогда… Отпустите Ведущую битву. Мы позволим вам поговорить с теми, кого вы хотите слышать, а потом… потом решим.

Деланей склонился к ней.

– Кто-то должен успокоить тех, кто за дверями, – прошептал он. – Позволь мне это сделать.

И он туда же?!

– Мне кажется, или у нас тут собрался отряд самоубийц? – прошипела Вероника.

Отец покачал головой.

– Ты можешь пойти со мной, если волнуешься.

– Конечно волнуюсь…

– Тогда пойдём вместе, – Деланей протянул руку.

Вероника пару мгновений растерянно смотрела на отца. В этом мгновении было что-то волшебное,  что хотелось запомнить и пронести с собой навсегда, но… На размышления и мечты нет времени.

Она взяла отца за руку. Обернулась, чтобы убедиться, что Ведущая битву свободна. Аден и Джейн уже отошли в сторону, и богиня войны осталась одна. Она растерянно смотрела по сторонам, как будто не понимала, что свободна.

Вот и отлично, решила Вероника. О ней позаботятся, а им пора.

Элиот растерянно наблюдал за происходящим. Он плохо понимал, что может сделать здесь, но счёл за лучшее остаться. В глубине души горечью отзывалось привычное бессилие, но Элиот попытался втоптать его назад. Получалось плохо. Вроде бы только получил всё, о чём мечтал, но ничего не изменилось…

Чутьё заставило его обернуться. Ведущая битву стояла возле лидера восстания, напуганная, одинокая. Вероника и Деланей вели переговоры, даже Дарующий пламя принимал участие в этом… О богине войны, казалось, все забыли. Элиот нерешительно шагнул вперёд, и в этот момент она обернулась.

Сердце забилось быстрее. Элиот во второй раз в жизни видел Ведущую битву так близко, и снова она заставляла его волноваться. Сильная и строгая, но одновременно женственная и утончённая, она выделялась в толпе идеально красивых богинь Мира грёз. Своей простотой, своей настоящей, а не нарисованной женственностью, не испорченной статусом и спортивным костюмом… Проклятье, она была прекрасной даже сейчас, растерянная и беззащитная. Хотелось обнять её, укрыть от всего мира, не позволять никому её обидеть…

Элиот и сам не понимал, почему так волновался. Он знал, что не мог любить богиню войны, как Хоуп – они разные, и здесь даже сравнивать нечего. Но Ведущая битву – ох, нет, Сиири, пора бы отбросить эту официальность – пробуждала в глубине души что-то, чего не удавалось коснуться обретённой возлюбленной.

– Элиот…

Взгляды встретились. Сиири стало жарко. Он словно вынырнул из сна вместе с ней – такой же забавный и милый, каким был тогда. Только очки зачем-то снял… или он видит без них?

Сердце забилось так, словно собиралось выскочить из груди, дыхание перехватило. В «Сказании» говорилось, что бог-человек согреет своим теплом ледяное сердце божества войны. Вот оно, да? Это волшебное чувство…

Элиот шагнул к ней, и Сиири застыла. Волнение сковало всё тело, не позволяло и шагу ступить. Он уже близко… идёт, не обращая внимания на всех вокруг, как будто они остались вдвоём в целом мире…

Он пришёл и так же замер напротив. Сиири не знала, сколько времени прошло, да и знать не хотела. Только бы это не прекращалось, мысленно взмолилась она. Где Кронос? Пусть остановит время. Элиот здесь…

– Сиири… Это я, – смущённо сказал он.

Чутьё подсказало, что он имел в виду.

– Я знаю, – прошептала богиня войны. Я с самого начала знала это, хотела добавить она, но побоялась. Да и говорить ничего не хотелось. Главное – он рядом.

Поддавшись внезапному порыву, Сиири шагнула к нему. Похоже, Элиот всё понял – крепко обнял её и прижал к себе. Богиня войны полной грудью вдохнула запах костра и земли, смешавшийся с ароматом полевых цветов. В этом сочетании было что-то волшебное, что-то, из-за чего она почувствовала себя в безопасности. Как дома.

Ох нет, только не это. Она же не выдержит и разрыдается сейчас в его руках…

И Сиири не выдержала. Еле слышно всхлипнула, уткнулась носом в белую в серых разводах майку и разрыдалась. Всё навалилось сразу. И то, что было во сне, и пережитое потом, и восторг от владения Даром, и страх от прикосновений Джейн… Слишком много для неё одной. Даже то, что она богиня, не спасло – никакая магия, защищающая их разум, не способна справиться с таким давлением…

Элиот неловко гладил её по голове, бессвязно говорил что-то утешающее или ободряющее, он сам не понимал. Стоявшие поблизости боги обсуждали шагнувшего за врата Деланея и не обращали внимания на плачущую Сиири. Вот и отлично, подумал Элиот. Наверное, у неё и здесь репутация кровавого божества войны, и она не имела права на публичную слабость. А так статус-кво не потеряется…

О ерунде думаешь, оборвал себя Элиот. Это их дом, они живут тут вечность. Скорее всего, это тактичность, а не равнодушие. Сам привыкай, вторая половина вечности принадлежит тебе.

Мысли потекли в другом направлении. И как она так легко пришла к нему? Даже так – почему именно к нему? Как они связаны? Элиот невольно вспомнил слухи, ходившие по Санктуму после битвы и подтвердившиеся на собрании. Сиири хотела доверить ему свою жизнь, попросить его судить её, когда погиб Джереми. И если бы не их маленько путешествие с Санни, так всё и случилось бы…

Сиири прижалась к Элиоту и слушала, как слова рождаются в его груди. Он говорил и говорил, и это были слова поддержки, слова утешения, а затем и рассказы о том, что происходило без неё. С чего всё началось. Как он видел красных светлячков. Как он шагнул в Туманный мир. Как он пережил долгий период тьмы там. Как вернулся назад и встретил Санни…

Когда он произносил имя первой ученицы, его голос изменился. Стал мягче, а сердце забилось быстрее. Он был неравнодушен к ней, точно неравнодушен.

Волшебство момента растаяло. Это был не тот Элиот, с которым она так много времени провела во сне. Не её Элиот. Настоящий.

Сиири отстранилась и взглянула в родные голубые глаза. Элиот осёкся и замолчал.

Да, он стал другим. Верней, он и был другим, а сон – всего лишь иллюзия. Настоящий лучше. Настоящий сильнее. Сиири была готова поклясться, что этот Элиот не будет потакать её капризам. В нём чувствовалась внутренняя сила, которая должна вести за собой не только людей, но и богов.

– Всё в порядке? – еле слышно спросил он.

Конечно нет, хотела сказать Сиири. Мгновение назад я была готова сказать, что второй раз в жизни полюбила человека… вернее, бога-человека… а он оказался совсем другим. И поэтому я промолчу.

Сиири через силу улыбнулась.

– Всё в порядке, – выдавила она. – Я рада, что ты здесь.

Он накрыл её голову ладонью и притянул к себе. Сиири послушно прижалась и закрыла глаза.

– А я рад, что держу в руках свою красивую победу, – прошептал Элиот.

Он не смог бы сейчас объяснить, почему поступал так, почему позволял себе обниматься с богиней войны у всех на виду. Да и не хотел думать об этом. Они связаны, Элиот был готов поклясться в этом. Не так, как с Хоуп, одним чувством на двоих, иначе, но связаны. И он сделает всё, чтобы понять, что это значит.

Джейн отвела Дарующего пламя в сторону от всех. Остановилась возле стены. Аден заметил, что она ничуть не изменилась – всё так же опускает руку с оружием, а другой сжимает локоть, как будто сама себя сдерживает от атаки. И всё так же закусывает губу, когда нервничает. У Вероники такая же привычка, вдруг вспомнил он.

Бог огня глубоко вздохнул и зажмурился. Вот и пришло время взглянуть в зеркало на свой истинный облик, подумалось ему. Отражение выглядело отвратительно.

– Не будь трусом, – хмыкнула Джейн. – Имей смелость принять свой грех как мужчина.

– Мне не страшно, – отозвался Аден. Открыл глаза и с вызовом посмотрел на собеседницу. – Мне… в общем…

– Стыдно?

Он отвёл взгляд в сторону. Она всерьёз думает, что кто-то способен напрямую сказать это?

– Стыдно, – констатировала Джейн. В её голосе послышалась улыбка. – Знаешь… Ты ни капли не изменился. Всё так же боишься правды и уходишь от ответственности.

Хотелось много чего сказать в ответ. И о том, каково ему было пережить эти года во тьме, и о том, как больно было связываться с Вероникой и принимать её как подопечную… Да и мало ли что произошло в последние пару месяцев?

Да, хотелось многое сказать, переубедить её… Но Аден счёл за лучшее промолчать. Он не имел права на защиту сейчас.

– На самом деле я не злюсь на тебя, – заговорила Джейн, и бог огня удивлённо уставился на неё. – Нет, злюсь, конечно… но не за свою смерть.

– За Шарлотту? – еле слышно спросил Аден.

Джейн мгновение помолчала. Её взгляд стал жёстким, и бог огня отдал бы сейчас всё на свете, лишь бы избежать этого разговора.

И на это тоже он не имел права.

– Она была ещё такой девочкой, – сказала Джейн, и в её голосе слышалась незнакомая печаль. – У неё был жених, она могла выйти замуж за него и никогда не знать горя. А встретила тебя.

– Я не смогу вернуть ей жизнь, и ты это знаешь, – твёрдо сказал Аден.

Да и что тут может быть соразмерной расплатой? О простых извинениях и думать нечего. Джейн права – если бы не он, её сестра жила бы и горя не знала.

– Не можешь, – кивнула собеседница.

– Тогда чего ты хочешь?

Джейн прищурилась. Левая рука сжимала правую так, что кожа возле пальцев покраснела.

– А если я потребую твою жизнь?

Аден застыл.

А что, справедливо, с горечью подумал он. Око за око. Жизнь за жизнь. Всё возвращается тому, кто причинял боль, и порой стократно.

Он шагнул вперёд и раскинул руки. Надеюсь, Вероника поймёт всё и не станет мстить, мелькнула напоследок грустная мысль. Хотя будет ли? Теперь, когда она знает про Шарлотту, никто не может сказать, как она к нему относится.

А значит, и терять нечего.

– Забирай, – сказал он.

Джейн смотрела в его глаза, и по её невозмутимому взгляду невозможно было понять, о чём она думает. Аден старался ответить тем же, но чувствовал, как дрожат его руки. Он не боялся за свою жизнь – отчего-то ему казалось, что Джейн оценит такой поступок. Пугало другое – бывшая подопечная, может быть, и простит его. А вот нынешняя…

Что ж, пусть не простит. Это заслуженно.

Джейн чуть склонила голову влево и быстрым движением подняла пистолет.

Сердце замерло.

Она нажала на курок.

Аден зажмурился.

Грянул выстрел.

Послышался женский визг, взволнованные голоса. Кто-то громко топал рядом.

Аден выдохнул. Так. Уже хорошо. Слышит – значит, жив.

Аден приоткрыл левый глаз. Джейн держала пистолет на уровне плеч, её глаза светились золотым. Миг – и сияние погасло.

– Холостые? – хрипло спросил он.

– Сумасшедший! – рявкнул над ухом Воздающий свет.

Мгновение спустя Джейн опутали серебристые нити. Жалобно звякнул пистолет. Аден видел, как несколько братьев и сестёр спешили к ним.

Воздающий свет грубо развернул бога огня к себе. Быстро осмотрел с ног до головы, коротко кивнул.

– Тебе что, совсем там мозги отшибло? – голос бога света рокотал сильнее грома от сверкнувшей рядом молнии. – Ушёл один, без поддержки, без Вероники…

– Я должен был, – вяло пытался возразить Аден, но вышло так тихо, что он сам удивился. Мышей за два километра и то лучше слышно.

– Должен был умереть? Ради чего? – Фалберт с силой встряхнул его. – Очнись! Она уже мертва, и ей ничто не поможет успокоиться! И её сестре, и всем им! А ты ещё жив, и должен жить дальше, хотя бы ради своего предназначения…

Аден уже не слушал. Он видел, как мрачная Киана передавала связанную Джейн братьям и сёстрам, поспешившим на помощь. Как бывшая подопечная еле заметно улыбалась. Наверное, ей стало легче, подумал бог огня. Не убила – да и не смогла бы, зов не позволит – но напугала до смерти. Он машинально коснулся груди там, где должно быть сердце. Будь он человеком – наверняка умер бы от приступа.

Его ощутимо тряхнуло, и Аден вернулся к реальности. Рассерженный бог света всё ещё стоял напротив.

– Где Вероника? – требовательно спросил он. – Пусть разберётся с этой чокнутой. Не удивлюсь, если она решит, что тут мало обычного сна…

– Ника… – охнул Аден.

С ума можно сойти. Как давно на пороге жизни и смерти его волновало не собственное бессмертие, не Дар, не комфорт, не положение бога… а прощение? Как эта маленькая девочка умудрилась занять так много места в его разуме, душе, сердце или где там ещё?

Аден сорвался с места и зашагал к вратам. Позади слышались возмущённые выкрики Фалберта, со всех сторон доносились взволнованные голоса братьев и сестёр, но ему было плевать. Теперь он точно знал, почему именно она, и, как ни странно, ответ совпадал с тем, что когда-то давал ему Воздающий свет.

Потому что столько связей за всю вечность – и только одна осечка. Просто что-то надломилось в душе, чего не вернуть и не исправить. И, признаться, исправлять и не хотелось…

Впереди послышался шум и крики, прорвавшиеся в сознание сквозь размышления.

Аден поднял взгляд, посмотрел на площадку возле врат. Застыл на месте.

Толпа мертвецов хлынула из врат. На её пути стояли только Вероника и Деланей.