Пугающая тишина окружала со всех сторон, обволакивала, словно хотела заключить богиню войны в кокон и никогда не выпускать. Сиири изо всех сил старалась не думать о том, что это не просто безмолвие. Само мироздание притихло в ожидании чего-то… важного? Ужасного? Кто знает.

Две души, говорившие о прорыве в мир живых, давно остались позади. Ведущая битву догадывалась, о чём шла речь. Похоже, мёртвые лишились Даров и прекратили наступление. Замечательно. Даже подумать страшно, как такое могло произойти.

На мгновение мысли ушли в сторону. Вспомнился привкус знакомой магии в мгновение, когда она коснулась Элиота, когда впервые проснулась. А что, если она встретится здесь с тем-самым-человеком? Пожалуй, это будет страшнее тех, кто за ней охотится…

Она выдохнула. Нет, всё равно придётся идти вперёд. Иначе в чём смысл того, что она просыпалась?

Сиири замерла. Зажмурилась, прислушиваясь к чутью. Хотя, толку закрывать глаза, всё равно ничего не видно, идти приходится на ощупь. А мир мёртвых безграничен, и блуждать здесь можно вечно…

Чутьё подсказывало, что дорога впереди свободна. До выхода оставалось немного. Джейн и Джереми были рядом, но где именно, сложно было понять. Сиири ощущала, что вместе с Даром ушло и их чутьё, и всё, что делало их Одарёнными, а потому от них можно было ожидать чего угодно.

Сердце сжалось. А не ушёл ли зов Дара?

Этого чутьё подсказать не могло.

Сиири выдохнула и вновь прислушалась к себе. Было что-то такое, скользящая на грани сознания идея, не желающая укладываться в голове развёрнутой мыслью. Богиня войны выждала несколько мгновений. Нет, бесполезно.

Надо двигаться дальше, сказала она себе. Нет времени на ерунду и неясные предчувствия. Где-то там её ждёт бог-человек, встреча с которым богине войны предназначена судьбой.

А ещё где-то там – сердце вновь остановилось на мгновение – может ждать Элиот. Не тот, из сна, а живой. Настоящий.

Сиири открыла глаза и решительно шагнула во тьму. Пора.

Она со всего размаху столкнулась с чем-то выше неё и от неожиданности села.

– Кто здесь? – послышался знакомый голос.

Сиири сжалась в комок. Нет, только не это.

Снова Джереми…

***

Две дамы на руках, третья на столе. Даже если план не удался, всё равно дела неплохи. Вероника глубоко вздохнула и выдохнула. Танцевать на лезвии ножа с закрытыми глазами – то ещё удовольствие.

Перевернулась четвёртая карта. Семёрка бубен. Такого в плане не было, но о четвёртой карте Вероника и не думала. Пятая – вот что было нужно. Настолько, что её затрясло от волнения.

– А как же право на любые вопросы? – спросила она, надеясь отвлечься и унять дрожь.

– Задавать вопросы, а не пытаться судить меня, – Шаан’Далор хмуро взглянул на Веронику. – Ты ничего не знаешь обо мне и таких, как я. Думаешь, что мне было легко? Я касался твоего разума. Я пережил каждую минуту твоей жизни. Детство, переезд сюда, всё, что здесь произошло… Да, и смерть Джереми, и пытки, и всё то, в чём ты хотела меня обвинить. Я не виновен во всём этом, и никто не виновен. Миры существуют без меня, и я не могу что-либо изменить.

– Но…

– А что, жить в жёстких рамках лучше? – Глаза божества хаоса загорелись красным. – Бегать по колесу, как хомяки в вашем мире, жить в клетке по установленным заранее правилам? Существовали мириады таких же миров, как ваш, и у каждого из них был свой сценарий. Те, кто жил там, были одновременно живыми и мёртвыми. Понимаешь, о чём я? Не было возможности провала, не было вероятностей, только прямая, от созидания к разрушению. Я дал вам свободу. Я позволил вам жить так, как заблагорассудится. Жаль, что оценить вы это не можете, вам просто не с чем сравнить.

Температура упала на пару десятков градусов. Вероника машинально выдохнула через рот, ожидая увидеть облачко пара. Его не было. Снова магия слов…

– Они тоже дышали, – с горечью в голосе продолжал Шаан’Далор. – Они тоже жили, любили, надеялись на лучшее. Но стоило хоть кому-то из них вскрыть изначальный план, как вся их жизнь тут же улетучивалась. Они переставали чувствовать, мечтать, потому что понимали, что всё предопределено.

– Вскрыть изначальный план? – Вероника покачала головой. Она совершенно не понимала, о чём он.

– Да. В любой системе есть те, кто в неё не укладывается, иначе это не реально существующая система, а игра мысли. В моём случае всегда были те, кто мог добраться до сценариев, которые я составил. То, что они всё узнавали, ничего не меняло. Они просто теряли волю к жизни и не желали ничего менять.

– Но почему?

– А как бы поступила ты? Если бы знала, что вся твоя жизнь подчинена одному правилу, ради которого всё это и происходит? Есть начало, есть конец, есть каждое действие, вписанное в канву мироздания, чтобы привести тебя именно в это место и в это время. Как бы ты себя чувствовала?

Вероника опустила взгляд. Она и сама не знала. Он верно сказал – ей просто не с чем сравнивать.

– В вашем мире есть сказание о боге-человеке, – продолжил Шаан’Далор. – Теперь ты знаешь, что это тоже своего рода сценарий, пусть и на грани несбыточности. Если бы ты знала, что оно о тебе, что бы ты подумала?

Вопрос застал врасплох.

Вероника смутно помнила это «Сказание». Ей удалось прочитать его в то время, когда одержимый Джиной отец увёл её от всех в своё убежище. Интересная книга в стиле фэнтези, если забыть о том, что это в своём роде пророчество.

Проклятье. О чём там шла речь?

Кажется, бога-человека ожидали испытания. Он должен был пережить много лишений, спуститься в мир, полный зла… Вероника похолодела. Пройти два мира и обрести силу, способную изгнать Разрушителя. Не Хаос ли?..

– Видишь ли, какой расклад, – мягко продолжил Шаан’Далор. – Ты ведь и вправду можешь им оказаться. Случайности не случайны, не правда ли?

Вероника растерянно смотрела перед собой.

Но разве она проходила какие-то испытания? Ну, то есть… Бог-человек в книге был таким… героем! Или хотя бы казался таким. Куда ей до него?

И эти испытания… Ну да, ей от жизни досталось, но называть это полновесными испытаниями было бы глупо. Всем не везёт, кому-то больше, кому-то меньше. Это жизнь. Все проходят через похожее.

Но ты же сама думала об этом, промелькнула непрошеная мысль. Когда Элиот показал вам с Максимом книгу, помнишь? Ты подумала, что кто-то свыше ведёт тебя по лабиринту, как лабораторную мышь, и смотрит на твою реакцию. Чем не обычная метафора из «Сказаний»?

Голова закружилась, в горле встал мерзкий комок. Да, именно об этом она и думала. Что всё заранее спланировано, неизвестно с какого момента. Встреча с Аденом, битва, спуск в Туманный мир и возращение без Элиота и Максима…

– Та, что рождена была разрушить всё, одна исправить всё способна будет, – еле слышно сказал Шаан’Далор. – Я ни на что не намекаю, но это цитата из «Сказания о боге-человеке».

Сердце заколотилось быстрее. И об этом она тоже думала. Что только Джине и нужна, что родилась, чтобы убить Создателя. И…

– Мы закончим эту партию, или нет?

Вероника машинально взглянула на стол. Пять карт лежали рубашкой вниз. Последняя оказалась дамой бубен.

– Неплохая раздача, – Шаан’Далор опустил карты на стол. – Знаешь, примерно так я себе это и представлял. Разговор с приятным собеседником за интересной игрой… что может быть прекрасней?

Две семёрки – трефы и пики. Фуллхаус. Отличная комбинация, только она проигрывает четырём дамам.

Вероника медленно опустила карты на стол.

– Неплохо, – кивнул бог хаоса. Ей показалось, или в его голосе вновь проскользнула угроза? – Только мне казалось, что мы договорились играть честно.

– Но я разве?..

– Нет, такой расклад может выпасть, не спорю. Но вдумайся… Вероятность выпадения каре и фуллхауса по отдельности не так мала, но вместе, да ещё и здесь и сейчас?

Вероника собиралась возразить, но Шаан’Далор жестом остановил её.

– Единственный способ проверить это – влезть в твой разум… ну, чуть глубже, чем сейчас. Я не хочу этого делать, потому что если ты на самом деле жульничала, мне придётся… принять меры.

Последние два слова прозвучали тише, чем остальные, и от этого Веронике стало не по себе.

Только теперь до неё стала доходить вся серьёзность ситуации. Шаан’Далор находится выше любого божества в этом мире, выше самого мироздания. Ему доступно всё, действительно всё. И, как он сам сказал, «Сказания» – это не пророчества, а программа мироздания, которая может и не сработать. А значит… значит, что толку от него чуть, и на самом деле случиться может всё, что угодно.

И она осмелилась жульничать перед тем, кто в этом мире – закон?

Шаан’Далор нахмурился.

– Я выбираю следующую игру.

Он взмахнул рукой над столом. Карты исчезли, на их месте появилась шахматная доска. Самая обычная, деревянная, от неё даже исходил запах смолы, как будто её только что изготовили и даже не покрывали лаком.

– Здесь смошенничать не получится, – Шаан’Далор махнул рукой, и резные фигурки появились над доской их ниоткуда. – Только логика, тактика и умение просчитывать соперника. Никакой удачи.

Вероника с тоской наблюдала, как чёрные фигурки встают на линии напротив неё, древесные – напротив соперника. Она умела играть в шахматы, но на уровне… любителя? Как можно сравнить свой навык с навыками того, кто существовал задолго до сотворения мира… миров… вселенных… проклятье, как вообще можно сравнивать?

– Вот и посмотрим, чего ты стоишь, – еле слышно проговорил Шаан’Далор, взявшись за пешку на клетке D2. – В конце концов, лишь пробуждение бога-человека может изгнать меня из этого мира. А как иначе его пробудить?

Вероника вздрогнула. Он что, всерьёз думает, что «Сказание» о ней?

***

Дождь. Проклятый дождь злил больше, чем всё, что здесь происходило. Бог огня вымок, и ему уже начинало казаться, что он сам состоит из воды. Даже Дар не выручал, сколько ни усиливай «подогрев». Нужен открытый огонь, но работники порта вряд ли оценят…

Стараясь не сорваться, Аден сложил руки на груди и наблюдал за тем, как Санни схватила Алину за запястья и сразу же отпустила.

– Вот так, – кивнула красавица.

Алина растерянно смотрела на прозрачные браслеты, сковывающие её руки. Дарующий пламя обернулся к бывшей королеве школы.

– Просто страховка, – та пожала плечами. – Постоянный контроль над чувствами.

– И как это поможет? – фыркнул Аден.

Дар огня – вот что могло бы стать страховкой. Или ещё какой боевой. Чувства, как же…

– Хочешь узнать? – Санни прищурилась.

Аден пожал плечами и уже собирался возразить, как девица вдруг схватила его за запястье. Кожу обожгло ледяное прикосновение. Бог огня машинально перехватил руку девчонки, заломил за спину и развернул её спиной к себе.

Близость красивой девушки и цветочный запах духов разбудили полузабытые чувства. А ведь когда-то он покорял таких десятками. И не таких – чем прекрасней девушка, тем проще было найти к ней подход.

Как давно это было?..

– Ещё раз подумаешь какую-нибудь гадость – получишь разряд, – спокойно пообещала красавица. – Это, кстати, и тебя касается, – она обернулась к Алине.

– Разряд?

Стрела боли прострелила всё тело, от макушки до пят, растеклась по венам. От неожиданности бог огня выпустил Санни и опустился на колени в небольшую лужу. Проклятье. Боль проникала в каждую клеточку тела, обжигала невероятным, арктическим холодом, и от этого не было спасения…

Всё прекратилось так же быстро, как и началось. Аден поднялся на ноги, покачал головой. Его глаза осветились синим, и он попытался высушить Даром намокшие брюки.

– Ещё есть вопросы?

Санни стояла рядом, сложив руки на груди. Её глаза еле заметно светились синим.

А девица, оказывается, с характером. Впрочем, мог и раньше догадаться – вспомнить только сценку в лесу, когда она чуть не прикончила свою мать.

– Твои мысли дурно пахнут, – красавица поморщилась. – Прекращай думать обо мне вот так, а то повторю.

Раздражение царапалось внутри острыми коготками. Девчонка играет с огнём. Достаточно одного щелчка – и от неё останется только горстка пепла, и то необязательно…

По венам вновь разлился холод, но теперь это была приятно. Как глоток свежей воды в жару, он вымывал злость, оставляя после себя ясность и спокойствие. Волшебная прохлада удивительным образом сочеталась с дождём, и уже не хотелось из-за него злиться.

Аден выпрямился, покачал головой. Его глаза перестали светиться.

А браслет, похоже, не просто игрушка. Если эта девица способна так легко управлять его чувствами, на что на самом деле способна Лилиан? Помнится, богиня любви не слишком-то хвасталась Даром, да никто и не воспринимал её всерьёз.

– Твои мысли пахнут не лучше, – Санни обернулась к Алине. – Имей в виду, что твои фокусы не пройдут. Я быстрее.

– Какие, в бездну, фокусы, – процедила та. – Мой Дар не работает.

– Что? – Санни растерянно оглянулась на Адена. Тот пожал плечами.

– Понятия не имею, что, – Алина злобно посмотрела на бывшую королеву школы. – Я просто не могу им пользоваться. Вообще.

Воцарилась вязкая тишина. Аден и Санни переглянулись.

– Кажется, Ника говорила, что Джина и Создатель – две половины одного целого, – неуверенно заговорила красавица. – Наверное, если они соединились, Дар Джины пропадает…

Бог огня пожал плечами. Сейчас его это мало волновало. Хотелось только одного – оказаться как можно дальше от этих девиц и противного дождя. Желательно – в Мире грёз.

Мир грёз… Проклятье!

Понимание обрушилось на плечи с мощью высотного здания, лишённого опоры.

Мёртвые души атаковали богов, на свободу вырвался Хаос, о котором ничего неизвестно, кроме его способности всё уничтожить по мановению руки, а они в это время прохлаждаются здесь. Пытаются добиться чего-то от девчонки, которая всё устроила, но смысл? Она могла быть всего лишь игрушкой в руках Джины. Надо бежать всё исправлять, а не болтать о ерунде.

И начать следовало с Мира грёз.

– Это прекрасно, конечно, но мне пора, – бог огня отвернулся и закрыл глаза, приготовившись к переходу на небеса. – Увидимся.

Новый болевой разряд скрутил внутренности. Проклятье! Огромные когти ворочались внутри, терзали всё, до чего могли дотянуться. Аден покачнулся и едва устоял. Прохлада спокойствия моментально растаяла в вспыхнувшем пламени раздражения, и от него, кажется, даже дождь испарялся.

Эта девчонка сама напросилась. Бог огня развернулся и уже приготовился высказать всё, что думает, но она его перебила.

– Извини, но я не могу позволить тебе уйти, – еле слышно заговорила Санни. – Если тебя отпустить… кто знает, что ты можешь натворить. Мне не нравится то, что ты чувствуешь.

– Не нравится – не поддерживай связь, – отрезал Аден. – Мы уже потеряли много времени и потеряем ещё больше, если ты не позволишь мне вернуться в Мир грёз!

Санни опустила взгляд. Машинально взялась за локон, спускавшийся на плечо, и принялась накручивать его на палец.

– Я понимаю, – прошептала она. Помолчала немного. – Давай договоримся так. Ты поможешь доставить её на Священную землю, – красавица кивнула в сторону Алины, – и там решим, что делать дальше. Хорошо?

– А ты сама с такими способностями не справишься? – хмыкнул бог огня.

– Вообще-то я человек, и иногда хочу есть, спать… и вообще. Не таскать же её повсюду за собой?

– Она тоже человек, и хочет того же, – вяло отозвался Аден, уже понимая, что выбора нет. Даже если он уйдёт сейчас, девчонка сможет достать его где угодно с этим браслетом. Снять его способна только Лилиан, и то не факт, что богиня любви поможет ему, а не встанет на сторону дочери.

– Да, но в другое время, – возразила Санни. Отпустила превратившийся в кудряшку локон. – В конце концов, можешь просто помочь? Ника сделала для тебя доброе дело, отплати ей тем же.

– Ей? Мы говорим о вас двоих.

– Ей, – кивнула Санни. – Если мы останемся здесь, вряд ли сможем начать поиски. Нам надо вернуться на Священную землю и попросить помощи.

– Ладно, – сдался бог огня. – Что ты хочешь от меня?

Пару минут спустя девчонка уже звонила кому-то, отойдя в сторону. Аден пытался услышать, о чём разговор, но без толку – слишком далеко. Алина поглядывала на него из-под чёлки, повисшей некрасивыми мокрыми патлами. Маленький злобный хорёк, от которого хотелось поскорей избавиться. Кстати, а кто будет её судить, за такие-то проступки?

– Да… спасибо, – Санни на ходу убрала телефон в карман и остановилась возле бога огня. Взглянула на него. – Для нас приготовят частный рейс до Парижа. Там нас встретит мама с нашими документами. Она просила передать тебе, что в Мире грёз пока всё тихо, можешь не волноваться.

– А после Парижа ты меня отпустишь?

– Нет.

– Но твоя мать…

– Моя мать вернётся в Мир грёз сразу же, как только поговорит с тобой, – отрезала Санни. – Она думает о том же, о чём и я. Тебе следует закончить дело, за которое ты взялся.

Блеск. Аден сложил руки на груди и нахмурился. Даже сестра против него.

Санни вновь взялась за телефон.

– Я вызову такси, – бормотала она, водя пальцем по экрану. – Вылет разрешили через полтора часа… Будь добр, присмотри за ней, – Санни взглядом указала на Алину и вновь уткнулась в экран.

Аден оглянулся на Алину. Злобный хорёк явно не хотел сменить гнев на милость.

Дождь усиливался. Сверкали редкие молнии, вдалеке еле слышно рокотал гром. Бог огня с тоской смотрел, как по стеклу автомобиля стекают капли, как в них играют огни ночного города и отсветы небесных вспышек. В такую погоду рассвет начинается позже. Впрочем, зная, что происходит сейчас с мирозданием, бог огня боялся, что солнце не взойдёт вовсе.

В салоне пахло какой-то синтетической дрянью, отдалённо напоминавшей мяту.  В воздухе разливалась незнакомая навязчивая песенка. Она раздражала сильнее всего, даже больше, чем дождь. Хотелось чего-то тяжёлого, давящего на мозг, способного заглушить безмолвие мироздания, таившееся за повседневными звуками. Бог огня не понимал, откуда такое желание, сам он точно не мог пристраститься к такой музыке. Кто-то приучил? Память отказывалась подсказывать, кто именно.

Мысли потекли в другом направлении. Слишком тихо. Лилиан тоже просила передать, что всё тихо. Из всех происшествий – пропажа Дара у Алины и исчезновение этой девчонки, как её там… В остальном – ничего, если не считать, что все они неведомым образом оказались в Лондоне. Хотя Аден догадывался, почему. Сюда он попал после низвержения из Мира грёз. Может быть, здесь некая точка, притягивающая его к себе? Хотя, если так, то непонятно, как притянулась остальные. Разве что следом за ним.

В аэропорту их встретили и проводили к самолёту без лишних вопросов. А Лилиан, похоже, зря время не теряла. Бог огня откуда-то помнил, сколько проволочек и возни с документами было, когда он добирался из Дивеево на Священную землю. Причём возился не он, а кто-то, кто был рядом, даже слишком близко…

Салон самолёта напоминал нору – такой же узкий округлый коридор, даром что освещён хорошо. Высокому богу огня здесь едва хватило места, чтобы встать в полный рост. Два ряда кожаных кресел приятного цвета кофе с молоком выстроились вдоль выкрашенных белой краской «стен». Вот зачем Аден понадобился – неудобно наблюдать за Алиной, когда не можешь сидеть рядом с ней.

Здесь было тепло, пахло чем-то свежим, кажется, лимоном или вроде того. Хотя бы не сыро и дождя нет – и то хорошо.

– Я бы хотела отдохнуть, если не возражаешь, – Санни опустилась в кресло и пристегнулась. – Пока можешь допросить её. Я свяжу ваши чувства, так что ты всегда можешь понять, если она что-то задумала.

Аден кивнул и опустился в кресло рядом. Злобный хорёк устроился напротив, сверкнул гневным взглядом из-под чёлки и отвернулся к окошку.

Допросить… о чём? Верней, с чего начать? Вопросов к девчонке накопилось слишком много.

Что-то щёлкнуло в голове, и на Адена обрушился Ниагарский водопад чужих чувств. Его бросило в дрожь. Злость. Недоверие. Страх. Неконтролируемый, всепоглощающий, он походил на бездонную тьму, в которой можно было утонуть за миг. На секунду богу огня стало жаль эту бестолковую девчонку, понимающую, что она натворила, и в чьих руках теперь её жизнь. Но стоило вспомнить, с кем она спуталась, как жалость растворилась без следа.

– А ты, оказывается, чувствительная натура, – хмыкнул злобный хорёк.

На мгновение захотелось ответить ей от всей души – желательно порцией неконтролируемого пламени – но уже через мгновение бог огня передумал. Им ещё лететь в этой штуковине.

Аден привычным усилием воли отстранился от чужих чувств. Где-то в глубине души мелькнул огонёк ностальгии. Когда-то он был связан чувствами с другим человеком, тем, кому был обязан жизнью. И от его чувств отстраняться не только не имел права, но и не хотел…

– Пожалуйста, пристегните ремни, – донёсся из динамика механический бесполый голос. Словно в ответ снаружи послышался тяжёлый гул.

Бог огня покачал головой. Вздор. Если бы он действительно был с кем-то так крепко связан – шутки ли, обязаны жизнью друг другу! – вряд ли смог бы так легко забыть этого человека. Так не бывает.

Он вытащил из-под кресла чёрные тянущиеся ленты, заканчивающиеся странными серебристыми штуковинами, и растерянно посмотрел на них. И как пользоваться этой ерундой?

Повеяло знакомым цветочным ароматом. Длинные светлые волосы скользнули по плечу Адена и накрыли руку.

– Прости, всё время забываю, что ты слишком мало времени провёл в нашем мире, – сказала Санни и ловко защёлкнула непонятную конструкцию. Он даже не успел заметить, что именно она сделала. – Ну, всё, приятного полёта. Если что, я рядом.

И вновь близость красивой девушки отвлекла от дурных мыслей. Аден проследил взглядом за тем, как Санни летящей походкой прошла в конец салона, как устроилась в кресле…

– Не стыдно? – пробурчал злобный хорёк.

Увлечённый бог огня не сразу понял, что Алина обращается к нему.

– Что, прости?

– Не стыдно, говорю? – повторила та. – Тебя, вообще-то, где там ждёт Ника.

– Кто?

– Ника. Та, кто тебя спасла.

– И почему мне должно быть перед ней стыдно?

Злобный хорёк нахмурился и превратился в недоверчивого хорька. Аден фыркнул. А эта девица забавная, если за ней понаблюдать.

– Ты что, совсем ничего не помнишь?

– А что я должен был помнить?

Алина открыла рот, но ничего не сказала. В глубине души эхом отдавалось её непонимание и недоверие. Могла бы проявить уважение к соседу и тоже отгородиться немного.

Гул за окном нарастал. Самолёт вздрогнул, словно ему не терпелось сорваться с места и взлететь в мрачное небо.

– Я думала, что когда разрываю связь между людьми, они просто перестают понимать друг друга, – раздался голос Алины на грани слышимости. – А вы, получается, всё забыли?

– Как можно не знать, как действует твой Дар? – не выдержал бог огня.

– Наверное, потому что ни один обычный Одарённый этого не знает?

– Значит, надо было учиться и узнавать. Дар не покоряется тем, кто не хочет его обуздать.

Недоверчивый хорёк нахмурился и снова превратился в злобного, а у Адена появилось ощущение, что он тысячу раз повторял это. Или повторял не он, а тот человек, с которым они всегда были рядом?..

– Как вы меня достали, – процедила Алина. – Можно подумать, вы все меня знаете и понимаете, что для меня лучше, а что нет…

– Так расскажи, – оборвал её Аден. – Если я был не прав, я извинюсь.

– Дурацкая шутка.

– Я не шучу.

– С чего бы богу извиняться перед преступницей?

– С того, что я сам не лучше.

Слова сорвались с языка прежде, чем бог огня успел осознать, что, собственно, говорит.

Он уставился в окошко. Чёрная взлётная полоса, прочерченная зелёными светлячками, стремительно уменьшалась. Взгляду открывались огни аэропорта, близлежащих улиц… Надо же. Не заметил, как они поднялись в воздух.

И с каких это пор он стал таким… искренним, что ли? Разве эта девчонка того заслуживает? Разве кто-то из людей вообще заслуживает влезть без спроса в душу любого из богов? Нет. Так какого…

– Хорошо, – еле слышно сказала Алина. – Я всё расскажу.

Злость на себя мгновенно улетучилась. Отлично. Для достижения цели хороши все средства.

Алина родилась в семье военного и учительницы. Строгое воспитание, ни минуты свободного времени, постоянно под наблюдением – в школе, дома, даже на улице… Наверное, если бы у родителей была возможность нацепить на неё браслет с gps-маячком, они сделали бы это без колебаний. А ещё строгие наряды, никакой косметики, украшений, даже распущенных волос. И до двенадцати лет Алине это казалось нормальным, но потом что-то переклинило. Может быть, первая любовь, может быть, новая компания друзей. Кто знает.

Два года длилась война. Алина сбегала из дома, прогуливала уроки и секции, начала курить, выпивать и встречаться с мальчиками. Её запирали, сажали под домашний арест, запрещали общаться с друзьями. Бесполезно. Это только разжигало азарт. Сама строптивая девчонка была убеждена, что не могла просто так сорваться. Она чувствовала, что от неё что-то скрывают, но, сколько ни обыскивала квартиру, ничего не находила.

Ответ нашёлся, когда Алине исполнилось четырнадцать. Через два дня после дня рождения её встретили парень и девушка, Алиса и Майкл. Девушка говорила по-русски, хотя и с сильным акцентом. Она объяснила, что Алина не такая, как обычные подростки, и со дня на день сможет это заметить. Одарённые – так она называла «не таких, как все» – умели видеть духов и обладали невероятными способностями. Причём, по словам Алисы, Дары принадлежат людям по праву рождения.

Новость не укладывалась в голове. Алина попросила немного времени на размышление и решила сначала поговорить с родителями. Раз уж по праву рождения…

Отец воспринял новость неадекватно. Выставил дочь за дверь кухни и закатил скандал матери. Через час после возвращения Алины в воздухе молнией пролетело слово «развод». Сложно было сказать, кто его произнёс первым. Мать потребовала уйти, отец собрал необходимое и, не попрощавшись, растворился в вечерних сумерках.

Женщины остались на кухне одни. Мать достала из холодильника коньяк, выпила сама и предложила дочери. Та не стала отказываться – вечер выдался безумным, так почему бы не завершить его в том же стиле?

Мать опрокинула три стопки и только после этого заговорила.

Оказалось, она тоже была Одарённой. Видела духов, умела управлять связями. Такими же способностями обладала бабушка, прабабушка, и другие женщины рода, восходящего к некоей Джине. Но ни за кем из них не приходили рекрутеры, хотя все они знали, что Священная земля и Санктум существуют. И знали о богах, о зове Дара, о других Одарённых и полубогах…

Мать рассказала, что Дар связей не такой, как у остальных. Он передаётся по наследству, едва рождается ребёнок. Глаза светятся красным, видеть духов можно только с момента пробуждения Дара. И главное – на тебе всегда клеймо некоей цели, которую тебе поставила Прародительница, как называли женщины таинственную Джину.

Прежде чем ехать на Священную землю, тебе надо установить связь с ней, говорила мать. Узнать, чего она хочет, раз позволила Видящему тебя отыскать. Наверное, пришло время исполнить предназначение, и будет лучше, если ты первая заговоришь об этом.

Алине ничего не оставалось, кроме как согласиться. Она опрокинула ещё одну стопку для храбрости и ушла в свою комнату, чтобы сделать так, как говорила мать.

Девчонка ощущала себя очень глупо, когда спрашивала у пустоты, что от неё требуется. И ещё глупее – когда пустота ответила. Голос сказал, что Алина действительно рождена, чтобы достичь великой цели – призвать на землю божество Хаоса, создателя мироздания. Хотя, конечно, это может и не понадобиться, если Джина сумеет навести порядок здесь и сейчас. А для этого надо приехать на Священную землю, устроиться в академии и понаблюдать за одной девчонкой. Не так сложно, правда?

В руках из ниоткуда появилась металлическая фляжка. Джина велела выпивать хотя бы по капле каждый день, чтобы скрыть красный свет глаз и играть роль обычного Одарённого. И пообещала однажды встретиться, когда она сможет отлучиться из Мира грёз. Алине ничего не оставалось, кроме как подчиниться. После всего, что произошло, спорить со своим происхождением – или чем там ещё – не хотелось.

На этом они распрощались. Алина осталась наедине со своими мыслями. Размышляла, правда, она недолго. Только дурак упустит шанс уехать на другой конец света, подальше от придурковатых друзей и строгих родителей. Хотя, кажется, за это придётся заплатить слишком высокую цену…

Алисе и Майклу понадобилось время, чтобы подготовить документы. Время шло, день отъезда приближался, а отец не возвращался и даже не звонил. Мать говорила, что когда-то пыталась открыться ему. Он ничего не хотел слышать. Он был убеждённым атеистом, не допускал существование богов, а тем более – сверхспособностей. Планета кружится вокруг Солнца, странами управляют люди, и никто свыше не может диктовать, как жить и куда идти. И снова вспоминать о том, как жена убеждала его в ином, а теперь видеть, как к ней присоединяется взбунтовавшаяся дочь, было выше его сил. Мать говорила, что в этом нет ничего страшного, что предназначение их рода выше всего этого. Что дети богов и вовсе не видят родителей, но Алине казалось, что им-то как раз легче. Никогда не знать, каково это, или помнить, что было хорошо, а потом всё потерять… Она без колебаний выбрала бы первое.

Когда она уезжала, провожать пришла только мать. Ну и наплевать, решила Алина. Раз так должна начаться её самостоятельная жизнь… пусть. Теперь всё будет иначе.

На Священной земле Алину ждала Вероника Александрова, за которой следовало приглядывать. Она оказалась слегка запуганной, но очень приятной девочкой. И на удивление верной подругой и хорошим старшим товарищем. Конечно, раздражало, что она постоянно училась и тренировалась в спортзале, а потому к тому же призывала Алину, но это было терпимо. Это не родители, которые заставляют, а всего лишь навязчивая соседка по комнате.

Жизнь в академии шла своим чередом. Здесь не было контролёров, никто не держал под непрестанным наблюдением, а потому Алина смогла позволить себе всё, что захочет. Забить на учёбу, много гулять, общаться с однокурсниками и обычными ребятами, без Даров… Раз в месяц королева школы Санни устраивала шумные вечеринки в спортзале, и Алина никогда не приходила туда без спутника. А иногда она успевала за вечер потанцевать с несколькими парнями и назначить пять свиданий на следующей неделе…

Расплата наступила во время первой сессии. Алина завалила все предметы, кроме знания Дара и родного языка. И то потому, что первый семестр предполагает осознание и привыкание к тому, что у тебя есть сверхспособности, а русский язык не успел выветриться из головы за такой короткий срок…

Помогла Вероника. Поручилась за Алину перед куратором, пообещала помочь ей подготовиться к пересдачам. И не обманула – на каникулах они не выходили из комнаты, с головой зарылись в учебники. Через две недели все долги были сданы, и Алина выдохнула с облегчением. Появился второй шанс.

Конечно, Алина была благодарна своей спасительнице, но теперь та открылась ей с другой стороны. Казалось, Веронику не интересовало ничего, кроме учёбы. Она мало с кем общалась, в основном только с Джереми и соседками по комнате. Она постоянно слушала музыку и читала, чаще всего учебники, притом для старших курсов. Она ничего не понимала в жизни, веселье, косметике и парнях, не сидела в интернете, а потому находиться рядом с ней порой было невыносимо. А ещё ей постоянно везло, и это раздражало больше всего. Начать хотя бы с рождения – получить такой интересный Дар, как управление тьмой, быть потомком бога, находиться в гармонии со своим чутьём настолько, что оно порой работало как ясновидение. Всегда сдавать экзамены на отлично, вытягивать билет, который знаешь, владеть боевыми искусствами вот так… И, хотя назойливый голос в голове ехидно говорил, что Алина сама может добиться того же, она предпочитала думать, что заклятой подружке просто везёт.

В конце первого курса Джина вновь вышла на связь. Она сообщила, что Алине нужно разыскать контакты Покровительствующей любви Лилиан, прикинуться её поклонницей и подружиться с ней. Рассказать о себе, что она талантливая Одарённая, которую никто не понимает, и всё в таком духе. Богиня любви поначалу не поддавалась, но Алина так усердно хвалила её в сети, что сердце красавицы не выдержало. К середине второго курса они подружились. В конце учебного года Лилиан объявила, что поможет поклоннице на сессии, чтобы она смогла прорваться в соревнование чемпионов, которое предложил Порождающий тьму Деланей.

О том, что происходило дальше, Аден и так знал, либо догадывался. Лилиан наделила Алину благословением, позволяющим внушать людям чувство удовлетворения. Благодаря этому все экзаменаторы были довольны талантливой студенткой, наконец-то взявшейся за ум, вне зависимости от того, что она говорила. На письменных контрольных богиня любви помогала лично – благодаря телепатической связи, сопровождавшей заключённый между ними магический контракт, она подсказывала правильные ответы…

Разумеется, кроме Алины в чемпионат попали и Санни, королева школы, и Вероника. Обе были настолько невыносимыми зубрилами, что от них начинало тошнить. Ещё чемпионом стал приятель Вероники, Джереми. Весельчак и балагур, предыдущие года он был таким же, как Алина – получал тройки и был доволен. Во всяком случае, так говорили знакомые с ним студенты. Что до того, как между ним и Вероникой что-то произошло, он и не собирался учиться – разве что боевые искусства и знание Дара всегда сдавал идеально. Ох уж эта Вероника, думала Алина. Есть у неё какая-то невероятная способность сбивать людей с истинного пути.

 Затем были соревнования. Благодаря Дару Алина легко справлялась с духами, нарушая связи между элементами эфирных тел. Так же было и во втором испытании – девчонка без колебаний рассорила Веронику и Санни. Этому её научила Джина – её Дар был абсолютным оружием разрушения, несмотря на то, что с его помощью можно было и создавать, и восстанавливать. Но это не понадобилось – соперницы сами невероятным образом смогли вернуть связь.

Узнав о поражении, Джина не разозлилась. Наоборот, всё случилось как нельзя лучше: вскрылось мошенничество Лилиан, и боги оказались перед выбором – изгнать изменницу или оставить. Они сделали выбор в пользу того, что было неправильно, но было в их духе. Другого Джина не ожидала.

Все пути ведут в Рим. Пути богов вели к тому, что Создатель будет наказан, а Хаос – возрождён.

Конечно, была надежда на то, что Создатель приструнит своих детей, но Джина не верила в это. Он мог в любой момент узнать, что происходит в Мире грёз, увидеть, как ведут себя его дети, но не смотрел и не узнавал. Он заслуживал наказания. И возможно – Алина могла только догадываться об этом – желание призвать его к ответу пересилило всё. Иначе не объяснить, почему она отдала Веронике приказ убить свою вторую половину…

Договорить Алина не успела, её прервал механический бесполый голос из динамика. Полтора часа в пути пролетели незаметно. Самолёт заходил на посадку в международном аэропорту Шарль-де-Голль.