Значит, обычный человек. Ну да. А что, бог огня ожидал чего-то другого?

Казалось, во всём мире воцарилась тишина. Раздражение схлынуло. Дарующий пламя явно вкладывал в свои слова больше смысла, чем казалось Элиоту, и тот уже собрался спросить об этом, но не успел.

Максим открыл глаза и резко сел. Непонимающе оглянулся по сторонам. Мутный взгляд остановился на Элиоте, и жрец невольно сжался.

– Где мы? – выдавил Макс. – Что тут происходит?

Элиот собирался ответить, но его вновь прервали. Послышался резкий жужжащий звук, повеяло цветочным ароматом. Элиот обернулся – в палатку заглянула Санни.

– У вас всё хорошо? – нерешительно спросила она.

– Нет, – в один голос произнесли Максим и Дарующий пламя. Переглянулись. Бог огня еле заметно кивнул, указывая Максу на Воздающего свет.

Парень опустил взгляд. Его глаза округлились, казалось, он перестал дышать.

Бог света выглядел нездоровым. Неестественно бледное лицо, ввалившиеся глаза, заострившийся нос… Будь он человеком, Элиот с уверенностью сказал бы, что он мёртв. Но бог…

– Хватит уже притворяться, – буркнул Максим и толкнул Фалберта носком грязного кроссовка в плечо. На чёрной ткани остался грязный след. – Давай вставай уже.

Бог света не реагировал.

– Может, проявишь хоть немного уважения? – вспыхнул Дарующий пламя. – Он тебе только что жизнь спас…

– Так пусть не останавливается и продолжает спасать, – парировал Макс. – Ты думаешь, ему правда хреново? Да ни капли.

Он снова ткнул отца носком кроссовка.

– Мы лишились энергии мироздания, – Дарующий пламя повысил тон. – Он…

Бог света застонал и накрыл ладонью глаза.

– Раз в жизни решил увидеться с сыном… – пробормотал он.

– Это ты называешь “увидеться”? – Максим подскочил на месте. – Да ты на меня даже не смотришь!

– Макс! – Элиот поднялся, но приятель отмахнулся.

– И ты туда же? Да вы что, ослепли все?!

Воздающий свет убрал руку от лица и взглянул на Максима. Элиот вернулся на место.

– Мог бы и спасибо сказать, – сказал бог света. – Голод по энергии мироздания тебя бы сожрал, если бы не я.

Максим сложил руки на груди.

– Ну спасибо. Дальше что?

– Не знаю… Может, папой назовёшь?

Элиот с трудом сдержал улыбку. Неуловимое сходство отца и сына с каждой секундой проступало всё ярче.

– Ты всерьёз думаешь, что появишься один раз в моей жизни, и всё? – Максим сжал кулаки. – После всего… после всего…

– Уймись уже, – бросил Фалберт.

Элиот не знал, каково остальным, но сам бы он предпочёл оказаться за тысячу километров отсюда. Он попятился и чуть не столкнулся с Санни. Она поняла его по-своему – взяла за руку и сжала. Элиот обернулся к ней.

– Нам бы оставить их наедине, – одними губами сказал он.

Санни уже открыла рот, чтобы ответить, но ей помешали.

– Думаешь, я не хотел помочь? – еле слышно заговорил Фалберт. – Думаешь, я не пытался? Она сама сделала выбор. Я знал, как её спасти, но она запретила мне приближаться и к ней, и к тебе. А что было потом, ты сам знаешь. Ты тоже сделал выбор.

А вот это уже интересно. Элиот невольно прислушался. Было бы к чему – в палатке воцарилась тишина. Санни потянула его за собой, но он покачал головой.

Вот он, язвительный, всегда-знающий-правду Максим Белов. Растерян, ловит воздух ртом, но не знает, что ответить. Похож на живого человека, со своими проблемами, переживаниями и не зажившими ранами в сердце. А то строит из себя такого умника, что…

– Она запретила? – прошептал Макс.

Фалберт кивнул. Закрыл глаза.

– И я согласился не потому, что не хотел тебя видеть, – еле слышно сказал он. – Я согласился потому, что не мог её не послушаться. Понимаешь?

Максим несколько мгновений помолчал. Дарующий пламя пошевелился, и Элиот невольно оглянулся на него. Бог огня явно чувствовал себя неуютно при семейной драме, но тоже не уходил. Похоже, Воздающий свет был такой же загадкой для своих братьев и сестёр, какой был Максим для всего Санктума.

– Она сказала, что ты потребовал сделать аборт, – эти слова прозвучали на грани слышимости, и если бы Элиот не видел, как шевелятся губы Макса, он подумал бы, что ему показалось.

– Так и было, – отозвался бог света.

– Но почему?

– Я испугался.

Снова тишина на несколько невыносимо долгих секунд.

– Вот так просто? – спросил Максим.

– Не так уж всё и просто, – Воздающий свет покачал головой. – Я был напуган. Я не знал, как действуют механизмы мироздания. Ты не был моим первым ребёнком от человека, но был первым…

Он смутился и опустил взгляд.

– Договаривай, – в полный голос велел Макс.

– Твоя мать была первой женщиной, ради которой я мог бы отказаться от бессмертия, – выдавил бог света. – Правда, тогда я ещё плохо понимал это, а потом… потом стало слишком поздно.

– А когда же понял, стесняюсь спросить?

– Когда увидел, что боги способны жить на земле, как люди. Догадываешься, о чём я?

Вновь воцарилась давящая тишина.

Элиот бездумно смотрел перед собой. Да что же такое творится в Мире грёз? Один бог был одержим две тысячи лет, другого изгнали, третий собирался отказаться от себя и своей сути ради возлюбленной… а как много люди ещё не знают!

– Мне кажется, вам надо поговорить наедине, – твёрдо сказала Санни и потянула Элиота за собой. Тот послушно поднялся на ноги.

– Да, если не возражаете… – Воздающий свет поднял взгляд и посмотрел по сторонам. Он выглядел удивлённым и смущённым, как будто только сейчас понял, сколько слушателей собралось в палатке.

Дарующий пламя покачал головой.

– Как много я пропустил, скитаясь по земле в поисках спасения, – невесело усмехнулся он.

– И пропустишь ещё больше, если будешь продолжать в том же духе, – фыркнул Воздающий свет. – Брат, ну что ты, в самом деле… Сейчас всё зависит от тебя, а ты страдаешь ерундой. За сына, конечно, спасибо, но тебе следовало в первую очередь разыскивать свою подружку, а не бога-человека.

– Но…

– Что? Ты всерьёз веришь, что сумеешь его найти?

– А что, нет? – вспыхнул Дарующий пламя. – Он – наша единственная надежда! Ты же читал "Сказание", и…

– И как и остальные, верю, что именно твоя подружка и есть бог-человек, – отрезал Воздающий свет. – Доказательство тому сидит сейчас перед тобой.

Боги одновременно обернулись к Элиоту.

– Что? – он глупо заулыбался, хотя, кажется, понимал, что произошло.

Дарующий пламя пожал плечами.

– Ничего. Давайте выйдем уже и оставим их наедине.

Санни крепко сжимала руку Элиота, когда они выбирались наружу. Жрец следовал за ней на ощупь, плохо понимая, что делает.

Значит, это всё же не шутка. Все действительно считают его богом-человеком.

Все, кроме Санни…

***

Старичок в белых одеяниях поднялся на ноги.

– Всё это время… – прошептала богиня войны. Она покачала головой. – Всё это время ты был здесь…

– Замри, – велел старичок.

Сиири застыла. В пустых зелёных глазах как будто погас огонёк жизни.

– Он… то есть ты… то есть он… правда был тут? – еле слышно спросила Вероника.

– Не только, – покачал головой Шаан'Далор. – Он путешествовал по миру, старался увидеть и узнать как можно больше. У него не было моих воспоминаний, как у Джины, но он знал главное. Свою задачу.

Создатель шагнул навстречу Сиири. Зажмурился, накрыл ладонью её глаза.

– Какую? – прошептала Вероника.

– Жить, – просто ответил Шаан'Далор. – Копить опыт, который позволит мне узнать, каково быть одним из вас, моих созданий.

– Ты забудешь, кого видела здесь, – заговорил Создатель. Помолчал пару мгновений. – Ты согласишься объединить Одарённых всего мира в этом месте, и станешь той, кто поведёт их за собой. Ты исполнишь своё предназначение, станешь той, кем делает тебя твоё имя.

Он открыл глаза. На миг они осветились красным. Такой же кроваво-красный огонёк поднялся от земли и с негромким хлопком исчез.

Создатель растворился во вспышке белого света.

Сиири безвольно опустилась на колени.

– Видишь, как получилось, – заговорил бог хаоса. – Поскольку те, кого вы называете богами, появились напрямую от меня, в полной мере назвать их живыми сложно. Они тоже программа… в некотором роде. И вот тебе прямое тому доказательство.

Богиня войны открыла глаза. Медленно поднялась на ноги, оглянулась по сторонам. Обернулась – мужчина по-прежнему лежал без движения. Пару мгновений поколебавшись, Сиири шагнула к нему. Взгляд её оставался безвольным, словно она действовала не сама, а во сне. Или по чьему-то приказу, с горечью подумала Вероника.

Но… как же так?

Она закрыла глаза. Привычный мир рухнул, рассыпался в блестящую пыль. И понимание того, что боги всё это время не были живыми, а просто программами… И Аден тоже…

– Это ты мне хотел показать? – спросила Вероника.

– Да, – отозвался бог хаоса. – Чтобы ты знала правду.

Веронике отчаянно хотелось возразить, хоть что-то сказать, но слова как будто разбежались в стороны. Слишком похоже на правду. Слишком…

– Они дышат, разговаривают, сами принимают решения, – продолжал Шаан'Далор. – Но так же, как и с другими мирами… Я знаю правду. А теперь знаешь и ты.

Не может быть. Такого просто не может быть…

Ласковый, тёплый ветерок коснулся кожи. Он льнул к телу, как бы спрашивая: почему ты грустишь? Такими были прикосновения бога огня – приятными, нежными, сладкими. Он дарил столько тепла, сколько не могли подарить люди.

На поверхность услужливо всплыли воспоминания. Как она впервые коснулась Адена там, в Дивеево. Каким тёплым он был. И как страшно стало ей тогда – духи всегда были холоднее льда…

Вспомнился и экзамен на знание Дара. Как давно это было… Аден использовал огонь против духа и потерял много сил. Тогда он лишился сознания и упал бы на землю, если бы Вероника вовремя не подхватила его. Каким же он был тяжёлым! Совсем как взрослый мужчина. А духи всегда были невесомыми…

Вспомнились постепенно все случаи, когда он согревал её своим теплом. Не только теплом Дара, но и просто словами, попыткой поддержать… Да, почти всегда он был таким бестолковым и не понимал, что нужно сказать, но старался изо всех сил.

Разве мог Аден быть не по-настоящему живым?

Да и отец… Конечно, если верить всему, что случилось за последние… за последнее время, то важную роль сыграло то, что он стал человеком. Но всё-таки, разве его программа не осталась бы? Отец сумел же сохранить умение быстро учиться всему. Да и язык Мира грёз, похоже, остался с ним…

Нет. Боги были живыми.

– Не может быть, – твёрдо возразила Вероника. Открыла глаза и взглянула на бога хаоса.

– Что? – его губы дрогнули. Он пытался скрыть улыбку?

– Я говорю, такого не может быть, – повторила Вероника. Она сжала кулаки и бездумно посмотрела перед собой. – Такое тепло… – она покачала головой. – Программы не могли вытворять такие глупости. Они бы следовали цели, делали то, что в них заложено. Боги же…

Вероника махнула рукой. Да что там скажешь, и так всё ясно. Если Шаан'Далор и вправду заглядывал в её воспоминания, он всё знал и без её слов.

Бог хаоса лукаво улыбнулся, но промолчал.

– А ещё я не верю, что ты мог так сказать о своих творениях, – продолжала Вероника. – Даже когда ты рассказывал о тех мирах, где они были… ну…

Она смутилась и замолчала.

– Допустим, – кивнул бог хаоса. – И что дальше?

– Зачем? – вырвалось у Вероники.

Шаан'Далор покачал головой и заулыбался ещё шире. И тогда она поняла.

– Ты просто играешь со мной, – заговорила она. – Ты просто говоришь и делаешь что-то, чтобы посмотреть, как я поступлю.

– Даже если так?

– Зачем же?!

Улыбка бога хаоса погасла, но в глазах ещё играли лукавые искорки.

– Я всё равно уйду, – еле слышно заговорил он. – Само мироздание создало защитный механизм против меня. Бог-человек, олицетворяющий разум, мир и порядок, не может существовать в одном мире с Хаосом. Он рано или поздно придёт, мне остаётся только ждать. Но ничего не мешает мне развлечься, правда?

Вероника закусила губу. Развлечение… так это называется?

– Знаешь… Мне ведь тоже не всё доступно, – бог хаоса пожал плечами. – Например, я не могу коснуться ядра мироздания, его сокровенной сути. Я сам создал его так, чтобы оно никому не могло открыться. А это значит, что я не могу узнать и то, кем должен быть бог-человек.

Резко похолодало, как будто ледяное дыхание Антарктиды достигло этого места. Вероника поёжилась и оглянулась на Ведущую битву и её спутника. Они поднимались по ступеням в храм. Явно не заметили – значит, снова магия слов Хаоса…

– Я же говорил, что видел твою жизнь с начала и до нашей встречи, – продолжал Шаан’Далор. – Мироздание выбрало тебя, я вижу это. Но для чего? Не стать ли богом-человеком?

Его глаза осветились красным.

– Почему ты так думаешь? – прошептала Вероника. Мелкая дрожь охватила тело, и унять её не получалось.

– Чутьё подсказывает, – усмехнулся Шаан’Далор.

– Когда я так ответила Адену, это было ложью… ну, почти.

– И я соврал. Ты сама понимаешь это.

Ведущая битву бережно опустила мужчину на мраморный пол храма. Накрыла ладонью его лоб, зажмурилась. Несколько долгих секунд сидела без движения, затем просто испарилась. Вероника не успела заметить, как это произошло.

– Я действительно случайно выбрал тебя, – заговорил Шаан’Далор. – Почему?

– На меня перевернулась чаша с невезением в момент рождения, – пробормотала Вероника.

– Не только, – губы бога хаоса дрогнули – похоже, снова пытался скрыть улыбку. – Ты не замечала? Если что-то может случится, оно случается именно с тобой. Тебя создала Джина, чтобы исполнить свой план. Тебя невероятным образом выбрало мироздание, чтобы привести к Дарующему пламя и спасти его. Твои друзья попали под прицел в истории с соревнованиями.

– И что теперь? – одними губами спросила Вероника.

– Я знаю, какие испытания ожидают бога-человека, – просто ответил Шаан’Далор. – Я заставил тебя пройти их, чтобы проверить, правильно ли я угадал.

Вероника бездумно смотрела перед собой. Нет, такого быть не может. Она читала “Сказание о боге-человеке”. Он был настоящим Героем, с большой буквы, не то, что она. Да и испытания там были совсем другие! Борьба с духами, монстрами…

– Испытание веры, – хлёсткие слова бога хаоса, казалось, со свистом разрезают воздух. – “Он научился отличать друзей от врагов, доверять первым и отталкивать вторых”…

Ну конечно. Не верить врагу – Хаосу, сказавшему, что боги не живые. Верить Адену, который всегда был рядом и просто не мог быть бездушной программой.

– Испытание силы. “Он познал своё могущество и сумел одолеть того, кого никто иной бы победить не смог”…

Игра в покер. Сам Шаан’Далор настаивал, что они находятся в разуме Вероники, что она здесь так же всесильна, как и он. Поэтому ей взбрело в голову мошенничать. Поэтому она решилась… и победила. А он хоть и знал, что она мошенничала, не стал наказывать. Хотя мог.

Видимо, важен сам факт, а не путь, которым он достигнут.

– Испытание смелости. “Он не побоялся заглянуть за грань, за которую никто прежде не вступал”…

А тут спорный вопрос. Это может быть и спуск в Туманный мир, и рассказ Шаан’Далора о том, каково ему пришлось. Каково в его мире…

– Испытание душевной силы, – голос бога хаоса стал тише. – “Он отказался от всего, что связывало его с миром человеческим, что сердце его приковало к земле, и обрёл лёгкость в душе. И сумел дотянуться до небес…”

Он замолчал.

Вероника взглянула на бога хаоса. Он смотрел на неё, как будто ждал ответа. И она поняла, какого именно.

– У меня не было этого испытания, да?

– Оно впереди, – кивнул Шаан’Далор. – Как и испытание силы разума, самого главного в боге-человеке. “Разум превосходит хаос, но доверять он должен сердцу”. Как вижу я, это одно и то же. В том смысле, что отказаться надо не потому, что ты бог-человек и знаешь, на что идёшь, а потому, что исполняешь свой долг… или какая ещё причина там может быть.

Стало ещё холоднее, если это было возможно. Вероника машинально выдохнула через рот, ожидая увидеть пар, но ничего не произошло. Она поёжилась. До чего же силён Хаос, раз может творить такое с пространством…

– Ты хочешь, чтобы я изгнала тебя?

Невольный вопрос вырвался прежде, чем Вероника успела его осознать.

Шаан'Далор несколько долгих секунд смотрел в её глаза, отчего она уже начинала нервничать. Боги, когда уже она научится понимать, чего он хочет и о чём думает? Столько времени наедине, и ни на шаг не приблизилась к разгадке.

– Я хочу проверить свою догадку, – твёрдо сказал Шаан'Далор. – Только и всего.

– Но зачем?!

– Ты слишком часто задаёшь этот вопрос. Кажется, в вашей стране говорят "много будешь знать – скоро состаришься".

– Тогда за сегодняшний день я должна состариться лет на двадцать, – пробормотала Вероника.

Солнце закатилось за деревья. В храме сами по себе зажглись свечи и ароматические палочки. Потянуло вечерней прохладой, и запах дыма с примесью роз и орхидей растворился в свежем морском ветерке.

Наверное, мужчине на мраморном полу холодно, подумала Вероника. Ведущая битву что-то не торопится. Жаль, всё это – просто повтор случившегося, и нельзя согреть его или вылечить. Наверное, если она попытается коснуться его, её рука пройдёт насквозь, как у призрака.

– Прошло больше, чем один день.

Вероника не сразу поняла, что сказал бог хаоса. Она обернулась и несколько долгих мгновений смотрела на него.

– Прости?

– Я сказал, прошло больше, чем один день. Возможно, тебе кажется, что мы тут недолго, но на самом деле…

По коже пролетели мурашки, не имеющие отношения к вечернему ветру. Вероника вздрогнула, обняла себя за плечи.

– На самом деле?

Шаан'Далор пожал плечами.

– Не меньше недели.

Сердце на миг остановилось.

Не меньше недели. За это время могло случиться всё, что угодно. Лишённые своей сути Одарённые могли сойти с ума. Мёртвые могли прорваться через врата к живым. Аден мог отыскать себе новую симпатичную подопечную с не менее симпатичной сестрой. Боги, что же творится…

– Весь мир замер в ожидании бога-человека, – бог хаоса понизил голос. – Нет Даров, нет тёмных духов. Воцарилась тишина. Ничего не происходит, ничто не меняется. Бесконечный стазис, из которого есть только один выход, и ты знаешь, какой именно.

Ведущая битву вернулась. Она держала в руках одеяло или плед из коричневой шерсти и небольшую подушку в шёлковой наволочке приятного персикового оттенка. Пара минут – и герой уже устроен с удобствами на лавке из грубого дерева, стоявшей вдоль стены. Богиня войны вновь накрыла его глаза ладонью и зажмурилась.

– Что она делает? – спросила Вероника.

– Лечит, – отозвался Шаан'Далор.

– Разве такой Дар существует?

– Ведущей битву дарована власть над человеческим телом. Она способна заставить его организм исцелить себя естественным путём, только чуточку быстрее.

Ведущая битву открыла глаза и убрала ладонь. Губы мужчины тронула блаженная улыбка, хоть он и продолжал спать. Видимо, ему полегчало.

– Знаешь… – бог хаоса мгновение помолчал. – Мы прошли длинный путь. Ты видела столько всего, недоступного обычным смертным и даже Одарённым… Это тяжело. Это невыносимо тяжело. Мы остановимся, если ты не можешь продолжать.

– Остановимся? – эхом отозвалась Вероника.

– Да. Мы останемся здесь. Я продолжу рассказывать тебе историю Одарённых. Мы побываем во всех уголках света, не сходя с места. Мирозданию это ничего не будет стоить, даже больше – оно обретёт равновесие. Третья игра не будет сыграна, контракт останется незавершённым. Я не смогу ничего разрушить, пока он действует.

Вероника закрыла глаза. Боги, как же это заманчиво. Но если вдуматься…

Хотя она ненавидела и боялась своего Дара когда-то, он был её частью, её сутью. Как и зов, которого дети богов слышать не должны, но она смогла. Она слышала. И потому… Сколько бы проблем ни доставлял Дар, сколько бы плохих воспоминаний с ним ни было связано, Вероника не представляла, каково было бы лишиться его. А ведь сейчас своих способностей лишились всё Одарённые.

И дело ведь не только в этом…

Удивительно, как же много они потеряли, как говорил Шаан'Далор. Свою историю, язык Мира грёз, песнь призыва. А знания о мироздании? Они даны только Джине, которая не спешила делиться с людьми. Или Видящему, запутавшемуся старику, который сам уже позабыл, на кого и за что обижен. Даруя ему долгую жизнь, боги не подумали, что надо позаботиться и о его разуме. Людей порой сводила с ума жизнь длиной в шестьдесят лет, что говорить о таком сроке?

Как же много они потеряли. И могут потерять ещё больше, если она сойдёт с дистанции. Как бы ни хотелось бросить всё и остаться здесь, надо идти дальше. До конца. Чтобы вернуться и всё рассказать.

Пришло запоздалое понимание.

– Это же тоже испытание, да? – безразлично спросила Вероника. – Ты ведь не просто так это спросил.

– Не просто так, – подтвердил Шаан'Далор. – Что же ты мне скажешь?

Она помедлила с ответом. Не потому, что ещё не решила, всё было давно решено за неё. Просто хотелось ещё немного побыть здесь, у истоков истории Одарённых. В последний раз вдохнуть воздух, наполненный запахами ароматических палочек, задымившихся волшебным образом. Она была готова поспорить, что это случилось в первый и последний раз, что дальше их будут зажигать только герои и жрецы.

Ведущая битву присела рядом с мужчиной и склонилась к его уху.

– Не сдавайся, герой, – прошептала она. – У всех нас впереди прекрасное будущее, и всё благодаря тебе. Глупо получится, если ты не встретишь его вместе со всеми.

Вот и ответ.

Вероника оглянулась на бога хаоса.

– Давай закончим то, что начали, – твёрдо сказала она.

Шаан'Далор еле заметно улыбнулся и кивнул.

Вероника в последний раз взглянула на героя, нашедшего это место, открывшего новую главу истории Одарённых. Пусть даже всё привело к тому, что происходит сейчас, пусть даже всё привело к разногласиям между людьми и богами, а потом к войне и призыву бога хаоса… Оно того стоило. Столько людей обрело здесь дом, надежду, друзей и самих себя…

Пространство заволакивала белая дымка, неприятно напомнившая о Туманном мире. За мгновение до того, как видение прошлого растворилось в ней без остатка, Вероника увидела, как герой открыл глаза.

***

Сиири не знала, сколько времени прошло. Казалось, оно вообще остановилось или превратилось в день сурка, сжавшийся до мгновения.

Ничего не осталось во всём мироздании, кроме тьмы, стены и бесконечных попыток отломить кусок камня. Костяшки пальцев разбивались в кровь и восстанавливались благодаря Дару, боль охватывала руку и растворялась усилием воли. С каждым ударом Сиири прикладывала чуть больше сил, но понимала, что это бесполезно. Нужно больше. Нужно стараться лучше.

Но у всего есть предел, в том числе у Дара и у способностей её тела. И она боялась его достигнуть и понять, что возможность отколоть камень находится за этой гранью.

Чем ближе Сиири подбиралась к своему пределу, тем ярче проступало отчаяние. Оно было водой, капающей на камень решимости, точившей его с каждой новой каплей. Ещё немного – и ничего не останется.

Где-то же должен быть выход. Что-то же должно помочь. Её история ещё не закончена, она не имеет права остаться здесь, настойчиво зудел где-то в глубине голос чутья. Он был тёплым, удивительно похожим на голос Дарующего пламя… и на голос их отца.

Ещё не время сдаваться, шептал он. Ты справишься. Ты исполнишь предназначение, дарованное тебе именем Мира грёз.

Сиири замерла.

Ведущая битву. Имя божества войны. Имя безжалостной убийцы, обрекающей на смерть миллионы людей. Имя полководца, выступавшего впереди воинства, командующего "в бой!"

Имя, которое, как она теперь понимала, она не хотела носить.

Отчаяние прорвалось бурным потоком, сметая на своём пути решимость, надежду, веру в себя. Ради чего она хочет выбраться? Чтобы снова убивать? Ведь этого хочет чутьё. Этого хочет её суть, вложенная самим мирозданием. Но сама Сиири мечтает не об этом!

Люди. Как же ей хотелось быть рядом с ними, дышать с ними, стать одной из них. Наверное, она была единственной из богов, кто принимал свою похожесть на людей в полной мере, кто полюбил людей не потому, что так надо, а потому, что они чудесны. Потому, что они многому могут научить небожителей. Но не ей, а Дарующему пламя удалось это сделать, да и Порождающему тьму тоже, пусть  и такой ценой.

А что насчёт неё? У мироздания что, другие планы? Такой зверской несправедливости от него Сиири не ожидала. Проклятье…

Она зажмурилась и изо всех сил ударила в стену. Ещё раз. Ещё. Не потому, что надо было, а потому, что хотела выбить из себя тяжёлые мысли. Простых ударов было мало, и она приложила Дар, чтобы усилить мышцы.

Удар.

Ещё раз усилить. Недостаточно.

Новый удар. Нестерпимая боль охватила костяшки пальцев, но Сиири и не думала убирать её. Она вновь приложила Дар.

Удар. Ещё удар. Всё ещё недостаточно.

Она вложила всю свою боль, все свои силы, все тяжёлые чувства и размахнулась вновь.

Тишину прорезал грохот – стена разлетелась в крошку.

Сиири застыла на месте. Она задыхалась, сознание помутнело от невыносимой боли. Вложенные в удар силы растаяли, и слабость обрушилась на плечи с мощью многоэтажного здания. Несмотря на то, что Дары у богов остались, что-то всё равно с ними случилось. Как будто кто-то ограничил энергию мироздания на их использование…

Понадобилось много времени на то, чтобы отдышаться и прийти в себя.

Сиири с трудом поняла, что произошло. Она не просто отколола кусок, а разнесла в крошку каменную стену. Во всяком случае, так ей показалось – она смутно помнила, как по незащищённой коже скользнуло несколько острых осколков. Невероятно.

Да даже если не разнесла… Сиири знала, что это за пределами её способностей. Значит, шагнуть вперёд удалось. Не напрямую, кривыми путями, но программа познания Дара всё же дала плоды.

Богиня войны склонилась, чтобы нащупать каменную крошку и удостовериться в том, что всё получилось. Уже через мгновение она поняла, что это не понадобится – она прекрасно видела в темноте. Пол действительно был усеян мелкими осколками, а в стене рядом красовалась огромная выбоина. И не скажешь, что её кулаком сделали, скорее, сюда врезался пушечный снаряд.

Потрясающе.

Сиири обратилась к себе, заглянула внутрь. Если она шагнула вперёд, значит, и чутьё должно развиться.

Миг спустя она поняла, что знает, где выход. Это ощущалось как стрелка компаса, указывающая в верном направлении. Осталось только добраться.

Сиири глубоко вздохнула и сделала первый шаг.

Теперь только вперёд.