Утром следующего дня Михаил хлопотал вокруг небольшого стола, покрытого скатертью цвета хаки. Посреди стола стояла баночка с собранными Олесей полевыми цветами.

— Так, — бормотал повар. — Наливочку сразу поставим, — он водрузил в центр стола графинчик. — Теперь — закусочка. — Рядом с графином появилась тарелка с солеными огурчиками. Огурцы с прилипшими к ним веточками укропа выглядели столь аппетитно, что Михаил невольно облизнулся. Он оглядел дело своих рук и удовлетворенно кивнул:

— Хорошо. Лучше не бывает.

По-видимому, говорить этого не следовало, потому что, отвернувшись от стола, повар нечаянно задел графин. Тот опрокинулся, наливка разлилась по скатерти.

— Ох, черт! — огорчился Михаил. — Сдернув скатерть со стола, он растерянно уставился на отвратительное коричневое пятно. — Вот беда-то. И другой нет. Может, замоется?

Повар кинулся к умывальнику и принялся яростно тереть скатерть под струей воды. Завершив эту процедуру, он расправил полотнище, внимательно осмотрел его и расплылся в улыбке. Пятно исчезло.

— Слава богу! Теперь только высушить.

Михаил выбежал из дома. Рядом со столовой была натянута веревка, на которой обычно сушилось белье. Повар посмотрел на нее с сомнением.

— Долго сохнуть будет… Мало, когда ему приехать надумается.

На глаза Михаилу попался флагшток. Он тут же оживился.

— То, что надо!

Подбежав к флагштоку, повар привязал скатерть за углы к веревке. Через минуту зеленое полотнище полоскалось на самой вершине.

— Отлично, — одобрил свои действия Михаил. — На ветру в пять минут высохнет.

Удачно решив внезапно возникшую проблему, он быстро убежал обратно в столовую.

Юрий и Александр сидели в курилке. Подготовка к проверке была закончена примерно час назад, и теперь оставалось только одно — ждать.

— Вроде бы все готово, — успокоил сам себя Юрий.

— Не нервничай, обойдется, — поддержал его Александр.

Со стороны леса донесся звук, похожий на удар колокола.

— Таз сработал! — встрепенулся Александр. — Едут!

Недокуренные сигареты полетели на землю. «Партизаны» вскочили. Юрий поднес ко рту сложенные рупором руки и прокричал:

— Еду-у-ут!

Со всех сторон к ним начали сбегаться остальные.

Встречать проверяющих «партизаны» вышли за ворота. Сигнальный таз был установлен достаточно далеко, и до той поры, как процессия показалась из леса, обитатели базы успели в полном составе выстроиться на поляне.

— Может, лучше внутри их встретим? — тревожно спросил Виктор.

— Нет, — решительно отверг его предложение Юрий. — Где стоим, там и встретим. Русский солдат от врага прятаться не привык.

«Враг» не заставил себя ждать. Первым из леса показался мощный БТР. За ним, вежливо пропустив вперед бронированного монстра, следовали «газик» и мотоцикл.

Алексей, добросовестно выполнивший пожелание Юрия вспомнить русские военные фильмы, облизал пересохшие губы.

— Свинья…

— Чё так сразу? — не понял Жора. — Может, этот генерал — нормальный мужик. — Как же они прошли-то? — спросил Николай. — Через лес ведь дороги нет.

— Видишь, на чем они приехали? — Александр показал на БТР.

— Ну?

— Теперь есть.

Юрий тревожно вглядывался вдаль.

— Пора, Ярославич, — с беспокойством сказал плотник, невольно делая аналогию этой мизансцены и кинофильма «Александр Невский» еще более полной.

— Спокойно, Сергеич. Поближе подпустим, и уж тогда…

Синицын нервно одернул обмундирование. Вся группа теперь смотрела только на него.

— Еще немного…

Когда до передовой машины оставалось каких-нибудь сто метров, Юрий поднял руку.

— Ну… — Он резко опустил руку вниз. — С богом!

«Партизаны» тут же разбежались по сторонам. Рядом с Юрием остались только Виктор и Николай.

Головной БТР в последний раз выплюнул из себя клуб едкого дыма и остановился. Из «газика» вылезли трое: хорошо известные Юрию комбат Лобанов и его заместитель майор Терентьев, а также генерал, также почему-то показавшийся Синицыну знакомым.

— Ну, Юрик, давай, — подбодрил его Виктор.

Синицын в последний раз одернул форму и побежал навстречу прибывшей делегации. За шаг до цели он остановился, довольно ловко взял под козырек и отрапортовал, предусмотрительно определив точное звание генерала:

— Товарищ генерал-ма… — его рапорт оборвался на полуслове, потому что Юрий к собственной неописуемой радости неожиданно узнал в прибывшем недавнего клиента своей фирмы.

Синицын испытал громадное облегчение, опустил руку и широко улыбнулся.

— Юрий Борисович! Это вы? Слава богу! Сопровождавшие генерала офицеры чуть не попадали в обморок. Кипелов же отреагировал на эти слова вовсе не так, как ожидал Юрий. Вместо того чтобы обняться со знакомым по русскому обычаю или хотя бы просто пожать ему руку, он рявкнул:

— Не забывайтесь, лейтенант! Я вам не Юрий Борисович, а товарищ генерал-майор!

Юрий с недоумением уставился на него.

— Но как же… Ведь… — Внезапно он сообразил, что Кипелов, по-видимому, не хочет афишировать их знакомство в присутствии подчиненных. — Да, понимаю. — Юрий вновь взял под козырек и повторил рапорт: — Товарищ генерал-майор! Мобильная группа рубежа дальней разведки в составе восьми человек к проверке готова. Командир группы лейтенант Синицын.

— Вольно, — скомандовал Кипелов.

Юрий опустил руку и замолчал, не очень понимая, как вести себя дальше.

— Что вы стоите столбом? — прикрикнул генерал, еще больше увеличив степень синицынского недоумения. — Ведите в расположение.

— Ах, да, — спохватился Юрий. — Прошу. Добро пожаловать.

Комбат, услышав этот высокий слог, скрипнул зубами.

Перед воротами процессию встретили вытянувшиеся в струнку Николай и Виктор.

— Это наш доктор, — представил последнего Юрий. — Лейтенант Левинсон.

— Здравствуйте, — вежливый Виктор протянул генералу руку, наткнулся на его удивленный взгляд и тут же отдернул ее. — Виноват.

Юрий показал на Николая.

— Ну, это вы знаете. Часовой, так сказать.

— Догадываюсь, — оглядев часового, который с гипертрофированной преданностью «ел» его глазами, Юрий Борисович не нашел повода для придирки.

Внезапно на глаза ему попалась украшавшая ворота надпись.

— Это что такое? — возмутился Кипелов. — Почему звезда желтая?! На что вы намекаете?

Юрий был готов к ответу на этот вопрос.

— Была красная, товарищ генерал-майор. Выцвела на солнце. Как раз собирались подновить.

— Выцвела? Я вам покажу — выцвела, — Кипелов повернулся к комбату. — А вы, подполковник, куда смотрели?

Бледный Лобанов попытался побледнеть еще больше, но не смог и принялся сереть.

Закончив распекать комбата, генерал проследовал на территорию и двинулся дальше по аккуратно подметенной дорожке, вдоль которой доктор Левинсон самолично установил таблички с цитатами. Текст на первой из них гласил: «Тяжело в учении — легко в бою. А. Суворов».

Юрий похвастался:

— Это доктор у нас. По совместительству как бы и замполит. На предмет наглядной агитации.

Из-за угла ближайшего домика осторожно высунулся приникший к видеокамере Александр. К счастью, никто не обратил на него внимания. Продвигаясь вдоль дорожки, генерал и сопровождающие его лица знакомились с образцами вековой мудрости: «С такими молодцами — и отступать? М. Кутузов»; «Врешь, не возьмешь! В. Чапаев»; а также «Иду на вы! В. Олег».

— Это кто же — «В. Олег»? — спросил Кипелов.

— Вещий, — пояснил доктор. — Которого гадюка цапнула. — Поймав взгляд генерала, он на всякий случай добавил: — Виноват.

С этим словом он не мог ошибиться, поскольку в глазах любого начальника любой подчиненный виноват всегда, что бы он ни делал.

Следующая табличка повергла в изумление всех, включая Юрия, до сих пор не имевшего возможности ознакомиться с наглядной агитацией детально.

На табличке было начертано: «Руби монголо-татар в капусту! Д. Донской».

— Ты чего, Витя, с ума сошел? — шепнул Виктору Юрий.

— Я больше реальных цитат не вспомнил, — пояснил тот.

— Он что же, действительно такое говорил, Дмитрий Донской? — осведомился генерал.

— Он еще и не такое говорил, — с похвальной уверенностью заявил доктор. — Не все написать можно.

— Все равно снять, — распорядился Кипелов. — Тогда было иго, а сейчас — субъект Федерации.

— Слушаюсь, — доктор поспешно выдернул табличку.

Юрий заметил в окне столовой лицо Михаила и сделал ему тайный знак. Через несколько секунд дверь столовой распахнулась, и на крыльце появился повар в белом колпаке. В руках он бережно нес столик, на котором уже были установлены пресловутый графинчик, три стакана, а также разнообразная закуска.

Под заинтересованными взглядами гостей Михаил поставил столик на дорожку и выжидательно застыл рядом с ним.

— Прошу, товарищ генерал, — Юрий сделал приглашающий жест. — Так сказать, с прибытием.

Подполковник и майор смотрели не столько на столик, сколько на Кипелова.

— Что ж, не откажусь, — разрядил тревожную паузу генерал.

Командование батальона облегченно перевело дух. Все трое командиров подошли к столику. Повар тут же доверху наполнил стаканы фирменной настойкой.

— Угощайтесь, пожалуйста. Сами делали. Качество гарантируем.

Кипелов неспешно вытянул стаканчик и одобрительно крякнул:

— Неплохо. На чем настаиваете?

— На ку… — с готовностью начал объяснять повар, но тут же охнул, поскольку Юрий наступил ему на ногу. — На кухне рецепт оставил. Запамятовал.

— Хороша, — генерал вернул стакан на столик. Майор и подполковник сделали то же самое. Терентьев ободряюще кивнул Юрию: мол, молодец.

Как известно, при любом визите начальства нужно прежде всего выдержать два испытания: хорошо встретить и хорошо проводить. «С первым вроде обошлось», — подумал майор, упустив из виду главное, о чем свидетельствует многовековой военно-исторический опыт: часто ход благополучно складывающихся сражений меняют досадные случайности. Приключилась такая случайность и в этот раз.

— Ну, лейтенант… — начал генерал, как вдруг остановился и задрал голову вверх: — Это… Это что же такое? — спросил он.

Все проследили за направлением его взгляда. Юрий помертвел. На вершине флагштока гордо реяла скатерть цвета хаки.

— Ч-черт… Как же я забыл? — пробормотал повар.

— Лейтенант Синицын, я вас спрашиваю: что это такое?! — повторил генерал, вновь наливаясь гневом при виде столь возмутительного попрания священных ценностей. — Зеленое знамя?!

— Это флаг, товарищ генерал-майор! — неожиданно для всех ответил доктор.

Генерал повернулся к нему.

— Что?

— Флаг, — невозмутимо повторил Виктор.

— Флаг? И какой же это, к чертовой матери, флаг?

— Полевой, товарищ генерал-майор. Чтобы не демаскировать базу при наблюдении с воздуха.

Наступившая тишина дала время всем присутствующим в полной мере оценить величие подвига Виктора Левинсона, в котором проявились исконные качества русского воина: находчивость и отвага.

Кипелов подошел к доктору:

— Умничаете, лейтенант?

— Никак нет. Просто военная смекалка, товарищ генерал-майор, — честно и храбро ответил Виктор.

Генерал оценил его ответ.

— Орел, — усмехнулся он. Впрочем, когда Юрий Борисович обратился к подполковнику, на его лице уже не было ни следа усмешки: — Чтобы через минуту я этого не видел.

— Слушаюсь, — Лобанов с бешенством посмотрел на Юрия.

Тот, в свою очередь, перевел глаза на Михаила. Повар опрометью кинулся к флагштоку.

Дальнейшему развитию событий помешали голоса, раздавшиеся от ворот базы. Все повернулись на звук. На территорию городка вошла странная депутация. В сопровождении Семеновны и Петровны шествовал древний дед с окладистой бородой и усами в казачьей фуражке и кителе, увешанном таким количеством наград, что сам маршал Жуков на его фоне выглядел бы новобранцем.

Больше всех удивился доктор.

— Это еще кто? — спросил он Юрия.

— Понятия не имею.

Дед остановился, горделиво расправил плечи, огляделся и спросил:

— Который тут енерал-то?

Завидев, наконец, человека с лампасами, дед, по бокам которого покорно семенили бабы, приблизился к нему и браво отдал честь.

Кипелов, сбитый с толку внушительностью орденоносца, машинально ответил.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие! — гаркнул дед. — Позвольте, значит, мне, как я есть георгиевский кавалер и участник брусиловского прорыва, земной поклон вам покласть за воинов ваших. — Он повернулся к сопровождавшим его женщинам. — А ну, бабы, кланяйтесь!

Старушки немедленно выполнили приказ.

— Благодарствуем… благодарствуем… — заголосили они.

— От лица, значица, местного населения, — продолжил свою речь дед, — примите наше слово благодарственное за этих чудо-богатырей — тружеников, заступников, кои не за честь, а за совесть животы свои покладут, ежели востребуется…

Пораженный доктор шепнул Юрию:

— Кто же это такой? На Терентия не похож. Да Терентия и нет здесь. Он в городе.

— Эх, ма! — расчувствовался дед под впечатлением собственной речи. — Позволь, сынок, я тебя расцелую. Не прогневи старика. — Он троекратно облобызал опешившего генерала. — Век будем благодарные. Ну, пошли, бабы, — скомандовал дед своим спутницам. — Дело справили — и будя.

Старушки вновь поклонились.

— Благодарствуем…

Все трое степенно направились к воротам.

— Это кто такой был? — спросил генерал комбата.

— По-видимому, местный ветеран, — предположил Лобанов.

— Приятно, черт побери, — не удержался Терентьев. — Виноват, товарищ генерал, — извинился он, поскольку никто из старших командиров слова ему не давал.

Однако Кипелов не обратил внимания на это нарушение субординации.

— Ничего. Вы правы, — согласился он. — В наше время подобное приходится слышать не часто. Скорее наоборот.

— Разрешите на минуту отлучиться, товарищ генерал-майор? — попросился доктор, которого прямо-таки распирало любопытство.

— Разрешаю, — генерал все еще находился под впечатлением от посещения ветерана и потому даже не понял, о чем его попросили.

Доктор, воспользовавшись его благосклонностью, догнал депутацию у самых ворот.

— Дедушка, простите, пожалуйста, — остановил он старика, — вы кто же такой будете? Что-то я вас раньше…

Дед оглянулся, взял себя за бороду и, к удивлению доктора, оттянул ее вниз. Виктор внимательно вгляделся в его лицо.

— Леха?!!!

— Тихо ты! — одернул актер. — Лучшую мою роль сорвешь. Идем, бабы, — сказал он старушкам все тем же «ветеранским» голосом. — Недосуг нам тут попусту лясы точить.

Тем временем Кипелов вернулся к проверке. Визит представителей народа несколько поколебал его первоначальную уверенность в том, что на базе свили гнездо военные преступники.

— Между прочим, — обратился он к Юрию, — ваша группа, насколько я знаю, состоит из восьми человек. Но здесь, кроме вас, я вижу только троих. Где остальные?

— Еще один — на посту, а остальные… на разведке, товарищ генерал-майор, — ответил Синицын.

— На какой разведке? — не понял Кипелов.

— На дальней.

Генерал повернулся к комбату.

— Что это еще за разведка такая?

— По моему приказу, — нашелся Лобанов. Единожды соврав, приходилось врать дальше. — Тренируем на выживаемость.

— Понятно. Чтобы до моего отъезда все были здесь.

— Слушаюсь, — подполковник бросил очередной взгляд на Юрия.

— Будут, — подтвердил тот. — Не вопрос.

— Хорошо, — согласился Кипелов. — А теперь, лейтенант, покажите мне вашу казарму.

— Есть. Это сюда, — Синицын указал направление и, предупредительно пропустив начальство вперед, пошел вслед за ними.

В казарме проверяющих ждал дневальный. Назначенный на эту ответственную должность Жора в нетерпении бродил вдоль аккуратно застеленных кроватей. Заслышав шаги, он застыл посредине комнаты.

Как только дверь казармы открылась и внутрь вошел генерал, Жора, оглушительно печатая шаг, ринулся ему навстречу. Кипелов непроизвольно попятился, но сзади его подпирал комбат, поэтому попятиться толком не удалось.

Не рассчитав шаг, Жора чуть не врезался в генерала, оказавшись в итоге лицом к лицу с ним. Впрочем, слова «лицом к лицу» не вполне отражали ситуацию, поскольку Жора с его внушительным ростом вынужден был смотреть на проверяющего сверху вниз.

Быстро сообразив, что подобная расстановка фигур вряд ли доставит генералу удовольствие, Жора умудрился сделать строевой шаг назад и оглушительно прокричал:

— Товарищ генерал-майор, за время моего дежурства никакого базара не случилось!

— Чего не случилось? — переспросил Кипелов.

Жора несколько растерялся.

— Этих… случаев… — промямлил он.

— Происшествий!!! — свистящим шепотом подсказал майор.

— Точно! — обрадовался Жора. — Происшествий! Происшествий не случилось. Никаких. Дневальный на тумбочке ефрейтор Белый!

Генерал оглянулся на майора.

— Распустили народ.

— Виноват, — привычно признался Терентьев.

Кипелов бегло оглядел помещение.

— Так… Ефрейтор, ответьте мне, на каком расстоянии от стен должны стоять в казарме кровати?

— Как? — недоуменно переспросил Жора.

— У вас что, проблемы со слухом? Я спрашиваю, на каком расстоянии от стены должны стоять в казарме кровати!

Жора, приведенный в тупик этим странным, с его точки зрения, вопросом, беспомощно посмотрел на офицеров, которые, находясь за спиной генерала, ожесточенно жестикулировали, демонстрируя ему расстояние, соответствующее правильному ответу.

— Я жду, ефрейтор! — поторопил Кипелов.

Жора, так ничего и не поняв в подсказках, решил отделаться нейтральной фразой.

— На безопасном, товарищ генерал.

— Это в каком же смысле?

— Так… — Жора добросовестно подумал, — чтобы в случае взрыва стеной не придавило.

Подполковник Лобанов за спиной у начальства выразительно постучал себя по лбу.

— А то голова повредиться может, — тут же добавил Жора.

Кипелов удовлетворенно кивнул.

— Чего-то подобного я и ожидал. Ничего не скажешь, подготовочка. Запомните, ефрейтор, — наставительно сказал он Жоре. — Кровати должны стоять на расстоянии не менее сорока сантиметров от стены.

— Сорока? А почему? — переспросил Жора, во всех практических вопросах всегда стремившийся достигать сути.

Генерал удивленно посмотрел на него и с металлом в голосе произнес:

— Не по чему, а по уставу, дневальный. Вам ясно?!

— Да вы не переживайте так, — чистосердечно успокоил его Жора. — Мы подвинем, раз надо.

Кипелов, пораженный этой неслыханной дерзостью, обернулся назад. Офицеры предпочли смотреть куда угодно, только не на него, искренне надеясь, что молния ударит в соседа. Досталось Юрию.

— Это так вы учите подчиненных отвечать старшим, лейтенант Синицын?! — прогремел генеральский разряд.

Комбат, обрадованный тем, что на сей раз досталось не ему, не удержался и поддакнул:

— Безобразие.

И тут же горько раскаялся, поскольку генерал немедленно отреагировал.

— А с вами, подполковник, у нас будет отдельный разговор.

Майор Терентьев в эти тревожные минуты чувствовал себя относительно спокойно, поскольку прекрасно понимал: что бы ни случилось сейчас и дальше, окончательным виновником все равно окажется он. Так что нервничай — не нервничай, конец один. А раз так, нервничать не было никакого смысла.

В углу казармы Кипелов заметил небольшую, огороженную деревянными рейками каморку — плод ночных трудов Сергеича.

— Это у вас оружейная комната? — догадался он.

— Так точно, — подтвердил Юрий.

— Очень хорошо. Соберите личный состав. Через… — генерал посмотрел на часы. — Сорок минут, проверим, как вы владеете оружием. — Юрий Борисович не сомневался, что проверка стрелковой подготовки даст ему достаточно оснований для самых серьезных выводов. — Огневой рубеж у вас оборудован? — спросил он.

Подполковник Лобанов замер в ожидании ответа.

— Оборудован, товарищ генерал-майор, — к его радости ответил Юрий.

— Прекрасно. Надеюсь, хоть там у вас все в порядке. — В душе Юрий Борисович как раз надеялся на прямо противоположное. — А пока, товарищи офицеры… — Кипелов повернулся к сопровождающим. — Может быть, вернемся к столу? Что у него на высоте, так это наливка.

Услышав первый положительный отзыв, комбат несколько воспрял духом.

— Так точно, товарищ генерал!

— Вы там хоть раз во что-нибудь попадете? — без особой надежды спросил Юрия майор, покидая казарму.

— Не беспокойтесь, — успокоил его Синицын. — Там как раз все будет в порядке. Гарантирую.

— Хотелось бы вам поверить, — вздохнул Терентьев.