Дарья (тяжело дыша, Юрию). Ну как? Понравилось! Мы – все твои Гюльчатаи…Юрий, смотри, какую компанию мы построили! А? Если бы только некоторые нам ложку изо рта не выбивали… Вот посмотри… Посмотри, что твой дорогой Тарас разослал всем сотрудникам по скайпу. Давно тебе говорила: надо от него избавляться (читает). «Завтра последний день моей работы на фирме «Обмотай-Ко». Иду сам. Всем спасибо».
Психолог (подбегает к Юрию). Ну что, милый, понравилось? А! Вы, Дашуля, то письмо зачитывали? Боже, неужели мы отделались от этого проклятого зигзага? Аж не верится… .Юра, тебя, кстати, видели возле подъезда какой-то хрущевки, когда ты сидел с этим проклятущим зигзагом Тарасом и пил с ним коньяк, как последний бомж! Ты что, не мог его в какой-нибудь ганделик повести, раз уже тебе позарез необходимо было с ним напиться?
Юрий. Да, мы посидели, выпили, вспомнили золотые времена, когда наша фирма была маленькая. А вот и он! (подходит Тарас). Тарас! А может, надо было оставить все как есть? Мало людей, домашняя атмосфера… Торопиться некуда… Ведь это прекрасно, когда работники куда-то спешат после нормированного рабочего дня. Кто-то на свидание, кто-то к семье, кто-то в театр или на футбол или концерт. А на праздники – торт от именинника и цветы от…..
Анечка (очаровательно появляется из под руки Тараса). …обожаемого, вечно остроумного и демократичного директора…
Юрий. Анечка!!! Это ты? Разве ты еще у нас работаешь? А почему я так долго тебя не видел?
Анечка. Вы хотели спросить: «Как? Тебя, Анечка, еще не съели?» Как видите, еще не съели… Но уже доедали!… Когда ж вам заниматься простыми смертными… Ведь вы – Солнце… Или кто вы там? Квадрат или Круг? Кстати, мы так до сих пор и не знаем кто вы: квадрат или круг? Это от нас скрывают.
Юрий. Смейся с меня… Смейся, смейся…(поет) «Смейся, паяц, над разбитой любовью!»
Тарас. М-да……«Здесь первые на последних похожи»…
Анечка. «И не менее первых устали, быть может!».
Менеджеры, Тарас и Анечка (вместе поют, обнявшись). «Скованными одной цепью, связанными одной целью: скованными одной цепью, связанными одной целью!»
Кирилл Аркадьевич (к Анечке). Эх, Анечка, люблю я тебя!
Тарас. А меня, Кирилл Аркадьевич? А меня вы любите?
Кирилл Аркадьевич. И тебя любил бы… Но ты не той системы граната!
Дарья (отошла с Психологом). Дашуля так волнуется, так волнуется… Еще и Ростик… Поехал сегодня разводиться со своей шлюхой, вообще не знаю, что будет… А ты – молодец, обкрутила нашего Юрия…
Психолог. Но чего мне это стоило! Таскалась за ним по всем его командировкам… Как же они мне осточертели! Все время одно и то же: Рига, Вильнюс, Таллинн, Дрезден, Париж, Верона. В печенках сидят… Вы же знаете этих мужчин: пока у них перед глазами мельтешишь, они тебя еще помнят, а с пропадешь с глаз… Истинно народная мудрость говорит: с глаз долой, из сердца – вон… Но я свое выездила! Родила ему сына – и теперь он мой навеки. Уже и друзья его подстрекали – брось ее, чего ты ее везде за собой таскаешь, эту серую мышу. Но я упрямая… И вот выездила свое счастье…
Кирилл Аркадьевич (проходит мимо них, по телефону). Юлька, а ты в каком квадрате?
Дарья. А я все думала, что Юлька его обкрутит. Да и на Аньку он глаз закидывал. Я так боялась, что эта белокурая пойда ему голову закрутит.
Психолог. Белявой пойде надо было у него все время на глазах быть и инициативу какую-то проявлять, а не посмеиваться над ним … А она все смеется, все подхихикивает. Доподхихикивалась!
Инвалид-Курьер (Денису). Представляешь? Я полгода ему жаловался, думал, что это менеджер… А он оказался директором!
Дарья. Нет, вы посмотрите на это «дитё войны»! (указывает на Кирилла Аркадьевича)
Кирилл Аркадьевич (Анечке). А мне все равно, что отступать, что наступать. Меня моя бабка отпустила до пяти утра…
Анечка. Да отцепитесь вы со своей бабкой!