Друзья… Какое всеобъемлющее слово. Кто твои друзья? Одноклассники? Коллеги по работе? Те, с кем ты можешь поболтать, поделиться горестями, услышать ценный совет?…

Нет, друг — это тот, кто готов отдать за тебя жизнь.

Гаражная территория на окраине города оказалась довольно большой. Изломанные ряды гаражей тянулись вдоль и поперек, и казалось, будто им нет конца и края.

Здесь было тихо. Большинство автолюбителей, хозяев этих гаражей, уже поставили свои авто и разбрелись по домам. Вечерело.

Мы шли вдоль косогора, стараясь держаться в тени. В одном из гаражей копошился смешного вида дедок, разбирающий свои старые 'Жигули'. Он подозрительно покосился в нашу сторону и тут же снова вернулся к работе, бережно погладив блекло-голубой автомобиль по капоту и ласково пробормотав: 'Ласточна моя'. У меня это вызвало улыбку.

После долгих споров, мы отправились к гаражу Сазана втроем: я, Бендин и Березин. Оксана пыталась спорить, требуя, чтобы мы взяли ее с собой, но Дима остался непреклонен. Он считал, что это может быть опасно, и после слов Жанны и Иги, я с ним спорить не стал. Оксана продолжала протестовать, и мне пришлось прийти Диме на помощь, напомнив, что если все пойдет не совсем гладко, нам может понадобиться очень быстро отсюда сматываться, и весьма разумно, чтобы один из нас остался в машине, так сказать 'на шухере'. Услышав столь веский аргумент, Оксана умерила свой пыл и нехотя согласилась.

— Спасибо, — шепнул мне Дима, когда мы отошли от машины.

Я молча пожал плечами. В конце концов, Березин действительно заслужил счастья, и его олицетворением явилась для него Оксана.

Больше мы не разговаривали, просто молча преодолевали все новые и новые ряды гаражей.

— Тормозим, — появился пред моим носом Ига, я подпрыгнул.

Я тихонько зарычал.

— Только попробуй меня еще так напугать…

— Я думал, ты уже привык, — он пожал плечами, и этот знак явно означал извинение.

Дима ускорил шаг и подошел к нам.

— Что стряслось?

— Вот именно, что стряслось, — проворчал я, все еще злясь.

— Сазан собирается выйти.

— С ребенком? — испугался я.

— Да нет, — отмахнулся тот, — все нормально, говорю же. Просто за пивом. Сережа останется с Мохом. Я подумал, зачем лишний раз рисковать, когда можно подождать пять минут.

Я перевел своим спутникам слова призрака, и заметил, что они оба облегченно вздохнули. Что ж, рисковать не хотелось никому. Тем более жизнью мальчика.

— Пистолет забрал? — по делу спросил физик.

У Иги сделалось виноватое лицо, судя по всему, он не обратил на это внимания.

— Я сейчас, — практически выкрикнул он и испарился.

— Черт! О самом важном забыл, — недовольно прокомментировал Дима.

У меня тоже было много, что сказать, но я сдержался. Не было смысла попусту сыпать раздражением. Ига на самом деле старался.

И тут Ига появился снова.

— Тот, что я видел, лежит на месте, — доложил он.

Однако я ожидал несколько другого ответа. Например, 'да, он взял его с собой' или 'нет, он не взял его с собой'.

— Что значит, 'тот, что ты видел'? — мне хотелось зашипеть.

Ига виновато потупился:

— Э-э… Я пропусти момент, когда он собирался, я не видел, что он взял с собой.

Вот теперь я зашипел вслух.

— Он вышел, — сказал Игаев, все еще пряча глаза, — теперь можно поторопиться.

— Ну тогда веди, — выдохнул я, пытаясь отогнать от себя раздражение, и побежал вслед за летящим приведением.

Мы преодолели ряд гаражей, вдоль которого шли и завернули за угол.

— Вот, — указал, Ига, — третий справа.

— Сереженька! — внезапно появилась Олеся и бросилась к гаражу, помедлила мгновение и растворилась в двери.

— Ух, — шумно выдохнул Березин, — никогда не привыкну, что они так делают.

ѓ- Т-с-с! — шикнули мы с Бендиным одновременно.

— Пошли, — одними губами поманил я и приблизился к двери гаража.

'Ну, с богом', - пожелал я себе и, имитируя Сазана, забарабанил в дверь. У здоровяка был особый стук, всегда отличающий его от других. На наших сборищах мы всегда знали, что это пришел именно Сазан, и он стучит в дверь.

— Сазан, ты? — раздался изнутри тоненький голосок Моха.

Честно говоря, я испугался. Я полностью понадеялся на 'фирменный' стук Сазана и на феноменальную глупость Мохова, что совершенно не был готов к вопросу.

— Угу, — как можно более хрипло выдавил я из себя, сделав большие глаза и разведя руками перед своими спутниками, мол, простите.

Бендин в отчаянии хлопнул себя по лбу.

Если бы имели дело с настоящими террористами, или хотя бы непосредственно с самим Сазаном, тут бы и пришел конец нашему детскому неумелому плану. Но дуракам везет, а нашим противником был Мох. А когда дураки замыслили обмануть еще большего дурака, им вполне может улыбнуться удача.

Замок щелкнул.

— Забыл чего, что ли… — начал было Мохов, распахивая дверь.

— Мозги! — пафосно выкрикнул физик и впечатал кулак Моху в нос.

Мохова откинуло назад на метр, он приземлился на колени, обильно поливая грязный пол гаража кровью из носа.

— Алексей Дмитриевич, — проскулил он. — Не надо…

'Еще как надо', - зло подумал я, входя вслед за Бендиным.

Видимо, Алексей Дмитриевич, подумал так же, потому что он подошел к Мохову, поднял его с пола за грудки и еще раз впечатал в стену.

Я отметил, что бил он не со всей силы, нос Мохова остался всего лишь разбит, а вовсе не сломан. Наверное, на месте физика я бы ему все-таки что-нибудь поломал. А может и нет. Глядя, как Мох отполз в угол, подтянув к себе колени и скуля, как щенок, которого только что ткнули носом в описанную тапочку, мне стало противно. Маленький слабый человечек, его даже бить бессмысленно.

Что ж, когда физик решит оторваться на Сазане, я еще получу моральное удовольствие.

Алексей Дмитриевич быстрым шагом подошел к дивану, прорванному ржавыми пружинами, на котором, сжавшись в комок, плакал его сынишка.

— Ну тихо, тихо, — он бережно взял мальчика на руки, — мужчины не плачут, ведь правда?

Сережка, шмыгал носом, и цеплялся за куртку отца, как будто, тот мог снова его оставить.

Рядом стоял призрак Олеси и счастливо улыбался. Прямо-таки идиллия, если на минутку забыть, что мать этого семейства полупрозрачная, а ее тело до сих пор еще даже не похоронили.

— Хм, — я вежливо откашлялся, — простите, но расслабляться не время. Сазан скоро вернется.

— Магазин в минутах десяти ходьбы отсюда, — подсказал Ига, паривший рядом.

— Рома, отнеси Сережу Оксане, а мы его дождемся, — вызвался Березин.

Похоже, у него тоже чесались руки, а марать их об Моха ему не хотелось так же, как и мне.

На самом деле, мне эта идея не понравилась, я, наоборот, думал отправить в машину Диму с ребенком.

Но поспорить я не успел.

Мы совершали ошибку за ошибкой. Мы не оставили Игу караулить вход в гараж, а сам он не догадался, Ига всегда был силой, а не мозгами, он всегда великолепно выполнял приказы, но не принимал решение сам. Вот и теперь он полетел в гараж вслед за нами, потому что никто не додумался оставить его на всякий случай снаружи.

И мы совершенно не предусмотрели план 'Б', по которому Сазан действительно мог не дойти до магазина с пивом и вернуться раньше.

Своей глупостью мы, очевидно, и дали судьбе повод пустить в ход этот самый план 'Б'.

Помимо всего прочего, мы все так увлеклись воссоединением семьи Бендиных, что потеряли всякую бдительность. И, разумеется, никто не слышал, как к гаражу вернулся Сазан.

— Черт, бабки забыл, — ворчал он, появившись на пороге.

Немая сцена. Все уставились друг на друга.

А потом все происходило как в замедленном видео.

Бендин медленно опускает сынишку на диван и пытается освободить свою куртку от его ручек.

Березин кидается к Сазану, но не успевает добежать до него.

Сазан выхватывает пистолет.

— Дремучий случай, — шепчу я, потому что Сазан метит только в одного человека, которого он считает причиной всех своих бед, — в меня.

— Берегись! — раздается совсем над ухом голос Жанны, это выводит меня из ступора, я резко прыгаю в сторону, раздается выстрел.

Промазал.

В мир резко вернулись звуки. Голова начала снова нормально соображать.

Так как дальнейших выстрелов не последовало, я поднялся с пола и тут же увидел, почему Сазан промазал — Дима все-таки успел. Березин толкнул Сазана, и тот не смог как следует прицелиться, а потом выбил оружие у него из рук. Пистолет отлетел в угол. А сам Дима бросился на Сазана.

Бой выдался бы неравным, потому что Сазан был уж очень здоров. Сто килограмм живого веса против худенького жилистого Березина. Но к этому времени Бендин сумел-таки вырваться из цепких объятий сына, и кинулся на помощь Березину.

Я невольно присвистнул, потирая ушибленную голову, которой успел припечататься при падении.

Потом огляделся. Жанны не было видно. Показалась и снова скрылась.

Надо признать, очень-очень вовремя появилась.

— Спасибо, — шепнул я в пустоту, рассчитывая, что она все еще где-то поблизости.

Тем временем Бендин впечатал Сазана в стену разбитым лицом, а Березин разыскал веревку, чтобы его связать.

— Твари! — мычал Сазан. — Змей! Ненавижу.

Что ж, Сазан как всегда ошибался. Я тут был вообще не причем, и никакого отношения к его горестям не имел. Я как раз стоял как баран и ждал, когда меня пристрелят. А Березин с Бендиным молодцы.

Я глянул на Мохова, который уже перестал скулить и отполз еще немного в сторону, подальше в угол. Вопрос теперь в том, что с ними делать.

— И что теперь? — словно прочел мои мысли Березин, укладывая связанного Сазана на пол. — Куда их? Не убивать же…

— Было бы неплохо, — отозвался я. — Если удостовериться, что никто не слышал выстрел…

— Нет тела — нет дела? — выгнул бровь физик. — Ну уж нет. Пусть их судят и садят. Не будем мараться. Их ждет обвинение в убийстве, похищении, покушении на убийство и незаконном хранении оружия. С них хватит… — он помолчал немного. — Сам бы убил, да мне еще сына растить. Еще нас посадят из-за… из-за этих, — он не стал выражаться при сынишке.

Я вздохнул, в чем-то он прав. И тут не мне качать права, меня, между прочим, и так уже ищут.

— Ну что, вызываем милицию? — спросил Дима.

— Только Рома пусть уйдет сначала, — посоветовал Алексей Дмитриевич, опять взяв сына на руки. — Иначе не обойтись без лишних проблем.

Я спорить не стал. За решетку мне не хотелось.

И тут подал голос Мох.

— Не надо в милицию! — завыл он. — Не надо! Меня мама убьет! — его голос сорвался на хрип и он забился в угол еще больше.

— Мама его заругает, — презрительно отозвался физик и сплюнул. — Прежде чем быть соучастником убийства, надо было думать.

— Не надо в милицию! — продолжал завывать Мох, похоже, у него началась истерика. Он кричал, плакал, размазывал слезы, кровь и сопли по лицу. — Умоляю, не надо! Не надо! Змей, не надо!

О, вот и про меня вспомнили.

— Надо, Саша, надо, — нравоучительно сказал я.

— Умоляю!!!

Мы сегодня совершили много ошибок. И большинство из них были именно на моей совести. И с пленением Сазана ошибки еще вовсе не закончились.

Мы все считали своим врагом исключительно Сазана, но никогда нельзя недооценивать опасность, исходящую от человека, находящегося в сильном эмоциональном стрессе.

— У него пистолет! — ахнул Березин.

Мох медленно поднялся с пола, держа меня 'на мушке'. Кровь из его носа, тонкой струйкой сбегала на его некогда белую футболку.

Мне захотелось провалиться сквозь землю, и вовсе не потому что я был на прицеле, а потому что я идиот. Первым делом нужно было подобрать оружие, первым! А лишь краем сознания отмечал, что Мох все дальше и дальше двигается в угол, оказывается, он пытался не отодвинуться от нас и спрятаться, он двигался к пистолету!

— Дремучий случай, — пробормотал я.

— Клинический, — в тон мне сказал Бендин и обратился непосредственно к Моху. — Саша, опусти оружие, давай спокойно поговорим.

Я стоял, пытался оценить обстановку, но ничего в голову не приходило. На пути выстрела не было ничего. Я не успею ни пригнуться, ни отпрыгнуть. Если Мох на самом деле решит выстрелить, можно надеяться лишь на чудо.

Глаза у Мохова были просто бешеные, его колотило крупной дрожью, но оружие он держал крепко.

Дима стоял в стороне между мной и Мохом. Если представить нас точками на чертеже, то мы представляли собой вершины треугольника.

Трюк Димы с Сазаном не удастся. Мох слишком далеко. Может быть, Дима догадается в него чем-нибудь кинуть, чтобы хотя бы сместить траекторию выстрела?

Второй раз за полчаса я оказался под прицелом и второй раз по собственной глупости.

Может и поделом мне? Я перебирал в голове возможности выкрутиться, но ничего не находил.

— Саша, мы тебе поможем, — тем временем уговаривал Бендин. — Мы же все знаем, что все это не твоя затея, ты тоже невинная жертва, это этот здоровяк во всем виноват, — в ответ на эти слова Сазан замычал.

— Нет, — хныкал Мохов, но не опускал оружия, — это Змей во всем виноват, — он всхлипывал, как ребенок, — он должен был умереть тогда… на кладбище… Он умер бы, и все было бы хорошо… Все из-за него…

'Ой-ёй', - подумалось мне.

— Саш, может, поговорим об этом спокойно? — начал я.

— Нет!!! — Мохов просто завизжал. — Молчи! Не хочу с тобой говорить! Ты же Змей! Ты как Змей Искуситель! Ты обманешь!

М-да, приехали, я прикусил язык. Может быть, Бендину удастся его уговорить?

Какой бы ни была никчемной моя жизнь, но умирать вот так в этом гараже мне совсем не хотелось. У меня в кои-то веки появилась цель в жизни, я должен был помочь Диме снять проклятие, я должен был помочь стольким душам передать последние послания близким с того света.

Краем глаза я заметил появление Жанны.

— Рома, только не паникуй! — у нее самой в глазах была паника. — Они меня не видят, никто. Слушай меня.

'Да не паникую я', - ответил я мысленно.

— Отлично, тогда слушай меня.

'У меня есть выбор?'

— Не паясничай хоть сейчас, — очень серьезно попросил мой ангел.

'Хорошо', - согласиться было не сложно, раз уж она пришла меня спасти.

— Я скажу момент, когда он будет стрелять, тогда ты резко у йдешь в сторону.

'Поздно уже будет'.

— Не будет, он еще не решился, а когда выстрелит, будет поздно. Я скажу тебе нужный момент, доверься мне. Я твой ангел.

'Хорошо', - повторил я, выбора у меня действительно не было. Я не верил в реальность плана Жанны, но у меня не было и такого. И, в конце концов, всегда приятно думать, что кто-то держит ситуацию под контролем.

— Если ты хочешь наказать Змея, совсем не нужно его убивать, — Бендин продолжал уговаривать Мохова, говоря уже полный бред: — Мы сами его накажем…

Я заметил, что Березин стал перемещаться ближе к Моху.

Что он делает? Не надо туда! Мне хотелось закричать, но так я только испугаю Мохова, и он выстрелит.

Я попытался подать Березину знак, мол, не надо, назад, но он даже не смотрел в мою сторону.

В этот момент вдалеке раздались приближающиеся звуки сирен.

Кто-то слышал выстрел, понял я. Вот же дремучий случай…

— Я не хочу в тюрьму!!! — заорал Мох.

'Давай!' — одновременно с ним закричала Жанна.

Я дернулся, но не успел, потому что Дима бросился между мной и пулей.

— Нееееет!!! — это уже орал я.

Гром выстрела, рывок Березина… Мне даже показалось, что я слышу хлюпающий звук, как пуля входит в его тело.

Нет-нет-нет…

Грохот его падения на пол…

— Дай сюда! — Бендин вырвал пистолет у Моха как раз в тот момент, когда тот опешил сам оттого, что сделал, и на этот раз, кажется, все же сломал ему нос.

Но мне было не до этого. Я упал на колени рядом с Димой. Пуля вошла в правый бок, хлестала кровь.

— Димка, ну зачем? Зачем? — бормотал я.

— Лучше меня, — прошептал он, — нормально все…

— Ни черта не нормально, — я отодрал кусок от своей рубашки и попытался зажать рану. — Не шевелись!

'Только не умирай, — продолжал я уже мысленно. — Димочка, только не умирай!'

И тут дверь в гараж распахнулась.

На пороге стояли двое милиционеров, за спиной которых маячил тот самый дедок, которого мы видели по дороге. Видимо, он услышал выстрел и вызвал помощь.

— Я же говорил, — он даже подпрыгивал от восторга, — говорил, что скорая нужна!

'Скорая'? Это слово дошло до меня словно в тумане.

'Скорая'? Нет, так не бывает, они не могли приехать сразу и скорая и милиция по сигналу какого-то старичка, дуракам так не везет…

— Скорую! — заорал я. — Сюда! Скорую!

В гараж стал протискиваться медик в зеленом комбинезоне.

— Отойдите, — сказал он мне, опускаясь возле Березина, — не мешайте.

Я послушно отошел. Глаза щипало.

Хотелось разреветься, совсем как Мох.

Дима прикрыл меня собой. Невероятно. Немыслимо…

— Марусев? — вдруг окликнул меня один из милиционеров. — Это не ты у нас в розыске? Роман Марусев?

Я не ответил. Только опустил голову.

Бежать не имело смысла.

Единственное, что меня сейчас волновало, это жизнь Березина.