Да, именно 24 сентября и началась эта история. Тогда-то моя жизнь круто изменилась, я, так сказать сошел с тропы, по которой идут миллионы моих соотечественников. Тогда, в ту роковую - или счастливую? - пятницу я и подумать не мог, что что-то должно произойти, жил себе и жил и ни о чем не подозревал. А жизнь тем временем приготовила мне сюрприз, даровавший мне приключения, новых необыкновенных друзей, но и неминуемо, обрек на потери.

Ладно, пожалуй, начну по порядку. Для начала, поясню, кто же такой "я", о котором пойдет речь. Меня зовут Денис Ветров. На тот момент мне было двадцать лет, и я учился в ДВГУ на факультете журналистики. Не пил, не курил, женат еще не был и пока не собирался.

Итак, я учился журналистике. Писать всегда было моей страстью. Готовил в школе стенгазеты и критические статейки, рисовал карикатуры на учеников и учителей с забавными надписями, как-то даже пробовал писать роман… Короче, вопроса "кем быть" после школы у меня не возникло. Я пропустил мимо ушей дружеские советы стать инженером и подался исполнять мечту детства. Конечно, вы можете не поверить, что в нашем испорченном деньгами мире, можно чего-то добиться без денег и без связей. Но дуракам, как говориться, везет. Я пошел сдавать экзамены на бесплатное обучение и - представляете? - поступил с первого раза. Меня после сочинения так сразу и взяли. Так что в плане обучения проблем у меня не было. А, что касается отсутствия денег и влиятельных знакомых, это тоже чистая правда. В финансовом плане шиковать мне не приходилось по вполне понятным причинам. Детей нас двое, я и моя сестра Светка, на семь лет младше меня, а родители наши разбились на машине практически сразу после Светкиного рождения. Из родственников у нас остались только папины родители, Валентина Александровна и Георгий Иванович Ветровы, они-то и взяли нас к себе. Бабушка занималась нами, а дедушка постоянно менял место работы и вечно пропадал в командировках. Так что богато мы никогда не жили, а потом еще, когда мне было пятнадцать, умер и дедушка, и тогда дела пошли совсем туго: подрабатывали то я, то бабушка, а Светка старательно экономила. Поэтому мне всегда приходилось во всем рассчитывать только на свои силы.

А с учебой мне продолжало вести, преподаватели любили, половина экзаменов мне выставлялась автоматами, а преподаватель ОЖМ (для несведущих поясняю: основ журналистского мастерства) так собрался посылать одну из моих работ на краевой конкурс. Так что, сами понимаете, моя жизнь била ключом, и я вечно был занят, то работая, то учась, ходя на свидания и скандаля с сестрой.

В ту пятницу я как раз одевался, опаздывая в университет, когда зазвонил телефон (благо, на его оплату мы еще как-то выкраивали деньги). Бабушка была на кухне, Светка плескалась в ванной, поэтому, опаздывай - не опаздывай, трубку пришлось брать мне.

– Да?! - крикнул я в трубку, прижав ее подбородком к плечу, одновременно пытаясь надеть рубашку.

– Денис Ветров? - осведомился глухой мужской голос.

– Ага. А вы кто?

– Друг.

– Своих друзей я знаю в лицо, - схамил я, и в ту же секунду у меня подвернулась нога, хотя я стоял на одном месте, и я вместе с телефоном грохнулся на пол. - Вот черт!…

– Кажется, что-то упало, - любезно подсказал мужчина в трубке, и у меня создалось неприятное впечатление, что этот "друг" видел "падение века".

– Упало не "что-то", а "кто-то", - обиженно проворчал я, потирая ушибленную коленку. - Говорите скорее, что хотели, мне некогда.

– Нужно встретиться.

– С чего бы? - начал я злиться. - Я вас не знаю.

– Я знал твоего деда, - заявил тот.

Тут я даже обрадовался.

– Так вам бабушку позвать?

– Мне нужен ты, - ответил дедов знакомец.

Я глянул на часы: стрелка подошла к опасной отметке.

– А мне нужно образование! - напыщенно заявил я и повесил трубку. Тратить время на незнакомых мне не хотелось, с кем бы они там не водили дружбу.

– Кто звонил?! - крикнула бабушка из кухни, когда я обувался в прихожей.

Я хотел честно сказать, что это какой-то дедов друг, но вместо этого словно со стороны услышал собственный голос:

– Ошиблись номером.

С чего это я соврал, я сам не понял, все получилось настолько непроизвольно, что я совершенно растерялся. Может, переучился, что мозги дали сбой?

Я напялил куртку и выскользнул за дверь.

Погода уже несколько недель стояла просто отвратительная: дождь и словно с цепи сорвавшийся ветер. Некоторые законченные пессимисты уже начали вспоминать, что перед концом света дождь должен лить сорок дней и сорок ночей. Бр-р! По-моему же, еще немного, и у людей вырастут жабры.

Когда я вышел на улицу, погода оказалась еще хуже, чем в последние дни, в воздухе летали мелкие противные капли, и было довольно холодно. Когда, проснувшись, я посмотрел в окно, ветер слегка колыхал верхушки деревьев, но, едва я вышел на крыльцо дома, мощный порыв чуть не сбил меня с ног, я даже закачался. Мне показалось, что такого сильного ветра я еще не видел, только по телевизору.

Подкатил автобус, который мне, слава богу, не пришлось ждать, и я вошел в блаженное тепло общественного транспорта. Автобус был полупустой, и я устроился на сидении у окна, намереваясь подремать. Дело в том, что мой дом находится на улице имени Зои Космодемьянской, а я учусь в центре, так что ехать я вынужден бесконечные сорок минут, и то, если пробок нет. Поэтому я уселся поудобнее и закрыл глаза, положив голову на спинку сидения.

Но поспать мне не удалось. Закон подлости как всегда работал безотказно. Буквально через две остановки над моим ухом раздалось:

– Вредно спать в транспорте, молодой человек.

Я от неожиданности не только проснулся, а чуть не вскочил с сидения. Господи, мне показалось, что со мной говорит тот наглый мужик, что доставал меня сегодня по телефону.

Я резко поднял голову. Рядом со мной действительно сидел мужчина лет 48-50 в светлом плаще и старомодной шляпе. "Какой дурак ходит в светлом в такую погоду?"- машинально отметил я в то время, как ярко-голубые глаза попутчика сверлили меня, как дантист зубы.

– Я вовсе и не сплю, - ответил я. И чего пристал, не старый же, вроде?

– Вот и хорошо.

Нет, голос, конечно, похож на утренний, но у многих людей голоса схожи, поэтому я быстро успокоился. Ну, дал человек совет, ну, и ладно, подумаешь, решил во взрослого и разумного поиграть, видно, ему больше делать нечего, кроме как давать советы молодежи.

Мы поехали дальше, мужчина в плаще со мной больше не говорил, но и спать мне расхотелось, поэтому я принялся смотреть в окно, однако привычный, да еще и мокрый пейзаж мало вдохновлял. От нечего делать я начал рассматривать рядом сидящего. А так как пялиться в лицо не прилично, я уставился на руки. Я раньше думал, что такие идеальные руки бывают только у голливудских актеров - чистые, ухоженные, будто в жизни ничем не занимались, а всю ее провели в маникюрном салоне. Такие руки вообще редкость, тем более у мужчины. Да еще этот перстень, огромный такой, со здоровенным рубином в серебряной оправе.

– Колечко заинтересовало? - спросил он, очевидно, перехватив мой взгляд.

– Да, я таких раньше не видел, - признался я.

– Да, - кивнул попутчик, - Егор кольца не любил, носил свое в кармане.

Меня словно током ударило от этого имени. Моего деде звали Георгий, но все друзья почему-то всегда называли его Егором, и меня вечно поражало, почему он не возражает… Но сейчас речь не об этом. Этот мужчина не просто так сел рядом, не просто так заговорил с первым встречным! Выследил?

– Так это вы звонили? - спросил я, пытаясь натянуть на лицо маску спокойствия.

– Я, - улыбнулся он, - а ты не слишком ушибся, когда свалился?

– Нет, - честно говоря, я уже давным-давно забыл о том падении. - Что вам от меня нужно? Я никогда хорошо не знал своего деда, он вечно был в разъездах. Если хотите что-то узнать о нем, сходите к бабушке, она будет рада.

– Валентина - милая женщина, но мне нужен ты, - возразил собеседник.

– Зачем? - удивился я.

– Расскажу, но не здесь, - пообещал он.

– Да как вы вообще нашли меня в этом автобусе? - не переставал удивляться я. И вообще, что за бред? Если бы дедушка был жив, ему бы сейчас было шестьдесят пять. Что за дружба такая странная, когда между друзьями лет пятнадцать разницы.

– Захотел - и вот я здесь. Но речь не о том. Егор не успел сделать одно дело, он умер слишком рано, а справиться с этим может только Ветер. Это твой долг.

Я снова удивленно распахнул глаза. Ветер - типичная кликуха всех Ветровых, но он сказал это слово, будто это целый класс людей.

– Терпеть не могу, когда говорят загадками.

– А я говорю прямо, - снова возразил собеседник. - Я, Денис, говорю об очень серьезном деле.

– И не отвечаете на мои вопросы, - в свою очередь возмутился я. - Похоже, вы прекрасно обо мне осведомлены. А я даже понятия не имею, кто вы.

– Захар Петрович, - тут же представился он, - можно просто Захар.

Вообще-то, я надеялся, что после моих не слишком вежливых речей он обидится и отстанет, а еще лучше - забудет о моем существовании, ан нет, еще и представился.

Я глянул в окно, мне показалось, что наш разговор длился максимум минут десять, а я чуть не проехал свою остановку.

– Мне выходить, - сказал я.

– Знаю,- невозмутимо отозвался Захар. - Я с тобой свяжусь.

Когда я вставал с сидения, он легко коснулся моей руки.

– Жди, - повторил он, - я с тобой свяжусь.

Я ничего не ответил и вышел из автобуса.

Псих какой-то - вот какое впечатление у меня сложилось о моем новом знакомце. Одно не укладывается: раз он звал дедушку не Гошей, а Егором, значит, они действительно были близкими друзьями, ладно, разница в возрасте не важна, мало ли чего в жизни не бывает. Но зачем ему я? О каком долге идет речь? Если о деньгах, может хоть на косточки разобрать, ни черта у меня нет.

Вот так, терзаемый сомнениями, я отправился на занятия.

День прошел как всегда, но у меня из головы так и не выходил Захар. Кто он? Что ему от меня надо? Мой лопоухий друг Сашка, по прозвищу Ухо, отреагировал на мой рассказ так:

– К психам пристают психи, - лаконично заключил он, что в переводе на человеческий язык означало: "Успокойся, все нормально".

Как раз кончилась последняя пара - мои любимые ОЖМ - и мы с Ухом собирались покинуть аудиторию. Вставая, я впервые ощутил что-то странное, не думаю, что смогу описать это словами. Мне не было плохо, просто что-то было не так.

Но задуматься над этим мне не дали. Меня позвал Родион Романович, наш преподаватель и, кстати, куратор. Я послушно подошел к нему. Вместо обычной улыбки на его лице была суровая гримаса, что мне совсем не понравилось.

– Прочел твою последнюю работу, - сказал он. Я затаил дыхание. - Она меня не вдохновила. Слишком много сравнений, мало фактов, много пустой болтовни. Я хотел послать на конкурс твою статью, но… - он пожевал губу. - Ты можешь писать лучше.

Я с досадой вспомнил процессы написания последних статей. Я почти все время работал, а на них тратил минут по двадцать - писал на чистовик и сразу сдавал. Бесспорно, я могу лучше.

– Вы правы, - согласился я.

– Я пошлю на конкурс работу Писаревой, - сообщил Родион Романович.

Писаревой?! Я чуть не задохнулся от возмущения. Да она по сравнению со мной вообще писать не могла! Тихая, малообщительная, имеющая двух-трех подружек, избегающая шумных компаний и вечно что-то строчащая на подоконниках. На первом курсе Ленка Писарева была настолько нелюдима, что ее прозвали Писой (это производное от фамилии, вы не подумайте о моих однокашниках ничего плохого), потому что вместо общения она все время что-то писала. Но, что самое важное, Писа хотела писать, но никогда ничего стоящего не писала, читал я ее статьи - бред! Все в психологию переводит, а ей самой бы не помешало обратиться к психиатру.

И эту девчонку выбрали вместо меня?!

– Писаревой?! - невольно воскликнул я.

– Именно, - кивнул Родион Романович. - "Газетчики - это отважные рыцари пера, совершающие ежедневный подвиг ради нескольких строчек в газете", - явно чья-то цитата. - Так вот, Елена готова совершить этот подвиг. А для тебя это не подвиг, а так, марание страничек от нечего делать.

– Я думал, вам нравиться мой стиль, - обиделся я.

– Нравился, когда ты по-настоящему работал, а не халтурил.

– Что ж, - беспомощно вздохнул я, - вам виднее.

– Виднее, - ох и не понравился мне его взгляд. Так смотрит на меня бабушка, слащавым голосом спрашивая: "Денечка, ты не занят?". Когда заставляет мыть пол.

И насчет ассоциации я оказался прав.

– А для тебя у меня есть задание, - сообщил Родион Романович.

Я выжидающе уставился на препода.

– Напиши сказку, - выдал он.

– То есть, как? - не понял я.

– Сказку. Что, сказок не читал? Я смотрю, красноречие твое осталось, а фантазия где-то запропастилась. Мне нужна сказка; тема свободная. Срок - месяц.

– Сказку? - на всякий случай переспросил я, вдруг бы он передумал, но, нет, день как начался, так и продолжался паршиво.

– Сказку, - подтвердил Родион Романович.

Злой на весь мир, я направился к выходу, намереваясь слепить ему гибрид "Колобка" и "Курочки Рябы" вместо сказки. В дверях я столкнулся с Писаревой.

– Привет, - улыбнулась она.

Ленка мало с кем общалась, а еще меньше общались с ней, но я как-то всегда к ней относился неплохо, по крайней мере, регулярно говорил "привет" и "пока". А сейчас мне стало так обидно, что ее, Писину, работу пошлют на конкурс, а мою нет, что я не поздоровался и прошел мимо.

Вот тебе и сказка: "Жила-была на земле русской девочка Писа…"

После учебы я отправился домой. Работы у меня пока никакой не было, а со своей девушкой я уже две недели как расстался, так что решил поехать домой, потому что лазить по городу без дела совершенно не хотелось. Кроме того, я с самого утра чувствовал себя не в своей тарелке и не мог найти причину этого странного чувства. Как будто что-то незримо во мне изменилось, не спросив разрешения, и теперь не желало становиться на место. Знать бы еще, что это за "что-то"…

Этот странный Захар по-прежнему не желал выходить у меня из головы. Я даже немного побаивался садиться в автобус, чтобы ехать домой.

Однако боялся я зря. Транспорт был полупустой, и ко мне никто так и не подсел. Я пялился в окно и пытался придумать сказку Родиону Романовичу. Ничего нового не получалось, и я опять ловил себя на том, что ляпаю нечто среднее из десяти общеизвестных сказок. Ну, посылает препод работу Писаревой, ну, и черт с ней и с ним, зачем же меня козлить, заставляя писать эту долбаную сказку? Фантазию развивай, как же!

Но скоро мысли о сказке отошли на второй план. И в голове было одно: что со мной? Меня в жизни ни разу не укачивало, а тут после получасовой поездки на автобусе перед глазами все плыло, голова кружилась, к горлу подступала тошнота. Я даже пожалел, что снова не явился Захар, отвлек бы, что ли.

На четвертый этаж я поднялся, еле волоча ноги и чувствуя, что у меня все повышается температура. Что за лихорадку я подхватил? И почему все происходит так резко?

А дома были свои "радости": Светка скандалила с бабушкой.

– Я уже договорилась! - верещала тринадцатилетняя девчонка. - Ты не можешь мне запретить! Это ущемление гражданских прав!

– Совсем распустилась! - в ответ кричала ба. - Только и думаешь, что о гулянках! Скоро на панель пойдешь!

– И пойду! Думаешь, разрешения у тебя спрашивать буду?

– А вот Алина из… - нравоучительно начала бабушка.

– Не ставь мне никого в пример! - завизжала Светка.

Голова у меня по-прежнему кружилась, поэтому я встал, опершись плечом на стену, чтобы не перепугать бабулю тем, что меня шатает, и наблюдал очередную семейную сцену.

– Может, хватит? - не выдержав, сказал я сестре. - Орешь, как сирена.

Она тут же замолчала и удивленно уставилась на меня.

– Денис вернулся! - спустя мгновение снова заорала Светка и бросилась ко мне.- Денечка, скажи ей, она меня на дискотеку не пускает!

Бабушка только вздохнула:

– Не слушай ее, будто не от нее спиртным воняло, когда позавчера вернулась.

– Подумаешь, пиво, - проворчала девчонка.

– Не подумаешь!

– Да успокойтесь вы, - попросил я и тут представил, что мне, такому больному, до ночи придется слушать Светкины вопли. И, хотя мы с сестрой все время враждовали, сегодня помочь ей было в моих интересах. - Ба, да отпусти ты ее. А она пообещает, что пить не будет.

– Пиво не буду, - с готовностью заявила Света, но хитрый блеск ее глаз обещал кое-что похлеще; но сейчас мне это было по барабану.

После этого бабушка засомневалась:

– А уроки успеешь сделать?

– Успею, - закивала Светка.

– Ладно, иди, - наконец сдалась бабушка.

И счастливая девчонка понеслась переодеваться.

– Я у Машки переночую! - донеслось из комнаты. - Ты не бойся, она отличница.

Ага, отличница, курит, как паровоз, хлещет водку, как сок, и так далее в том же духе. Благо, ба об этом не знала, а я был не в том настроении, чтобы делать сестре гадости.

Через несколько минут Светки и след простыл. Бабушка тоже собралась и ушла к какой-то своей подруге. Я остался один.

Тут можно было перестать держать себя в руках. Я взял градусник и улегся на кровать, потому что стоять больше не было сил. Показалось, я сейчас потеряю сознание, но нет, все оставалось по-прежнему, только потолок зачем-то начал кружиться…

Я посмотрел на градусник и чуть не выронил его из рук. Может, сломался? Что бы там с ним ни случилось, но термометр показывал, что у меня температура немного больше сорока двух. Мне становилось все хуже. Только куда хуже сорока двух градусов?! Ответ один - минусовая температура. И я был очень к ней близок.

Зазвонил телефон.

Десять чертовых шагов… Я положил градусник и поплелся к аппарату. Вам когда-нибудь казалось, что вы сейчас умрете? Именно так мне тогда казалось. Я вообще не из болезненных, за всю жизнь пару раз болел, и то легкой простудой. А тут такое!

– Да? - взял я трубку.

И чей же голос, вы полагаете, я оттуда услышал? Мне даже стало еще хуже.

– Как себя чувствуешь? - спросил Захар.

– Прекрасно, - прохрипел я, еле держась на ногах.

– Я просто хотел сказать, чтобы ты не паниковал.

– Я спокоен, как танк…

Тут мне пришлось бросить трубку и помчаться к унитазу. Меня вывернуло наизнанку. И мне почему-то представилось, как мои находят меня мертвого, захлебнувшегося собственной рвотой. Да уж, картинка не из приятных.

Я добрался до раковины и умылся холодной водой. Лучше не стало, хотя чуть менее противно.

– Ты не умираешь, - внезапно раздался все тот же голос над ухом.

Я вскинул голову: посреди моей ванной стоял Захар, только без своих плаща и шляпы.

– Что вы здесь делаете? - выдавил я из себя, память-то мне не отказывала, я прекрасно помнил, что закрыл за бабушкой дверь.

– Я думал, тебя интересует, что с тобой, - съехидничал он.

– А со мной все в порядке, - гордо выпалил я.

– Ну-ну… Когда в теле просыпается магия, организм всегда ее отталкивает. Отсюда и твое состояние. Скоро все нормализуется.

– А-а…- вдруг понял я.- Мне так плохо, что начались галлюцинации.

– Я не галлюцинация,- улыбнулся Захар.- Ты волшебник от рождения. А сегодня утром я пробудил твой дар.

Я замотал головой и чуть не потерял равновесие.

– А почему, по-твоему, твоего деда никогда не было дома? - продолжал незваный гость. Потому что был магом и занимался магией. Твой дед был не простым магом, он был очень сильным магом, магом Ветра.

В этот момент слабость, наконец, взяла верх, мои ноги подогнулись, и я потерял сознание.