Душа и тело нам даны, А третье – дух; его не знаем. К нему стремленья направляем Из нашей темной глубины. Признали два лица за нами, — То скажут «вы», то скажут «ты». Разъединенные черты Не слиты этими словами. Когда мне мать или сестра «Ты» говорят, слышна здесь ласка; Но «ты» Сосулькино – указка Для тыканья; она остра. Все имена для нас игрушка, И как меня ты ни покличь, Иль уважительно на «ич», Или презрительно на «юшка», Ведь все не то! Я – Божий Дар, Но это имя слишком ярко, Я звался б Дашка или Дарка, А то так с «ичем» Божидар. О, если бы мы в духе жили! Какой бы славой заалел Наш удивительный удел, И как друг друга мы б любили! Но Дух от нас еще далек. Не душу даже, видим тело. Любовь нам сердце не согрела, И каждый каждому жесток. Стремлюся к Духу я всечасно. Живу ли в Духе, как мне знать! Ужели буду возжигать Я светочи мои напрасно? Враг Духу – тело. Я смирял Его жестокостью страданий, И от телесных наказаний Его ни разу не спасал. И говорит мне мой Хранитель, Что верен мой суровый путь. О, если бы хоть раз взглянуть На лучезарную Обитель!