Князь Дажень вместе с сыновьями и ближними боярами вторые сутки охотился у подножия священной горы Алатырь. Он ставил Буса и Златогора на звериные тропы, по которым должны были пойти стронутые с мест ночлега или дневок вепри, олени, косули. Князь хотел сам увидеть, как поведут себя уже взрослые мужчины, завидев матерого секача или медведя. Он был вполне доволен, волхвы воспитали их Побудами, но будущим князьям надлежало также водить в бой своих подданных, являя собой образцы неустрашимости и ратной доблести.

Накануне сыновья охотились конными, и им были даны луки и копья. Сегодня же они стояли пешие с боевыми топорами в руках и длинными прямыми кинжалами за поясом.

Ловчие нашли в горах трех взрослых медведей, и теперь длинная дуга загона толкала зверей по руслу быстрой говорливой реки.

За звоном чистых холодных струй все прослушали шелест кустарника и хруст мертвых ветвей под лапами зверя. Лишь уже недалекое перекрикивание загонщиков да стук палок по деревьям доносились до застывших в ожидании княжичей. Когда черная глыба матерого самца с лохмами старой шерсти на боках появилась вдруг на тропе, Бус невольно вздрогнул. Затем перехватил поудобнее длинное топорище и шагнул навстречу.

Ветер дул от животного, для медведя встреча также оказалась неожиданной. Он недовольно хрюкнул, помотал головой, близоруко прищурился, изучая опасность, и уверенно направился дальше. В двух саженях от охотника дико взревел и встал на задние лапы, словно желая заключить Буса в дружеские объятия. Князь невольно стиснул древко длинного прочного копья. Сейчас сын шагнет навстречу зверю, и от точности и силы его удара будет зависеть, чья жизнь прервется в этом ущелье. Но вместо этого…

– Зачем ты кричишь? Хочешь меня напугать? Я не боюсь тебя, хозяин гор! Но я и не вижу смысла тебя убивать! Ты слышишь меня?

Странно, но медведь замолчал и застыл на месте, словно вслушиваясь в слова Буса. Тот продолжал, опустив вниз лезвие топора:

– Смотри, я кладу свое оружие! Ты можешь идти, но подчинись МОЕЙ воле! Сойди с тропы и обойди меня вон там! И тебя никто тогда не тронет, слово князя!!

Княжич действительно разжал пальцы правой руки, левой указывая в сторону от себя. Самец продолжал стоять на задних лапах, слегка покачивая лохматой головой.

– Мир лучше войны! Лить надо кровь врага, а какой ты мне враг, раз живешь на моих землях? Вразуми его, Велес!!

Словно ветерок пробежал по верхушкам кустов, шевельнув клочья шерсти на громадной туше. Медведь негромко рыкнул, опустился на передние лапы и действительно пошел в обход человека. Бус полуобернулся:

– Никому его не трогать! Кто окажется на пути – отойти в сторону!

Когда отец и сын сошлись вновь, Дажень пристально посмотрел в глаза Бусу.

– Я не могу назвать тебя трусом! Боюсь, что ТАК поступить из моих ближних никто б больше не смог. Но почему ты не стал его убивать? Ты ведь ведаешь, зачем я вас взял сюда?

– Да, ведаю. Но с врагом нужно воевать не только мечом. С сильным можно договариваться, слабого просто напугать. Души воинов – не стая голубей, чтобы отправлять их бездумно в Ирий. Чем больше их у володетеля – тем сильнее князь, верно? Бить надо безмозгло прущих на тебя, я это ведь вчера показал на матером вепре?!

Да, Дажень помнил, как накануне его первенец метким ударом вогнал острие рогатины в загривок двадцатипудового секача, как под напором первобытной силы вспятил боевой конь и затрещало древко, как пал Бус, подобно орлу на добычу, на самца, хватая того за желтый клык и вгоняя длинное ясское лезвие точно в сердце. Выходит, Бус сравнялся с ним теперь в доблести, но превзошел в разуме?

Дажень передал копье слуге, подошел к сыну и нежно обнял его:

– Молодец! Пойдем, присядем в стороне, пусть охоту заканчивают другие.

Они прошли к маленькой, освещенной солнцем полянке, на которой уже были расстелены кошмы перед трапезой. С ветви прошипела горная гадюка, Дажень перерубил ее быстрым движением кинжала.

– Может, с ней тоже нужно было договариваться?

– Нет. Она знает, что слабее, но осмелилась напугать тебя. Ты поступил правильно, отец.

Князь и княжич прилегли на кошмы. По мановению руки Даженя все слуги покинули поляну.

– Ты скоро будешь встречать свою тридцатую весну, мой мальчик! Пора подумать и о семье, согласен?

– Да. Светозар тоже говорил мне об этом. Я готов, отец. Ты уже присмотрел для меня невесту?

– Я сделал это для Златогора. У князя Словена Киевского дочери тоже подросли. Этот брак укрепит союз славянских племен, наших и северных. Конунг Германарех все дальше движется встречь утреннему солнцу, вскоре он достигнет берегов Понтиды. Боюсь, что тебе после моей смерти достанется нелегкая чаша! Русколани против готов нужен будет твердый кулак!

Князь чуть помолчал и продолжил:

– Волхвы говорят, что ты – новое воплощение Крышни и Коляды на землях славян. Я верю им, они видят мир глазами Сварога. А потому, подобно этим богам, ты должен будешь сам найти себе невесту!

– Ты отправляешь меня на остров Солнца, отец?

– Да. Но до этого ты должен посетить Храм Солнца. Возьмешь пять человек и выезжай завтра. Жрецы тебя там уже ждут.

– Хорошо. Тогда сегодня я должен принести жертву Велесу за удачу на этой охоте.

– Мы сделаем это вместе. Еще немного, и я прикажу протрубить окончание загона. Пойдем, посмотрим теперь на Златогора. Вчера он также был неплох…

Отец и сын снова спустились к реке. Слуги вернулись и принялись торопливо продолжать накрывать стол для пиршества.