… Ночной напор таннуманана почти сошел на нет. На море была легкая рябь. Баца-Бол, в своей всегдашней жилетке на голое тело и в шароварах, подоткнутых в сапоги с загнутыми вверх носками, стоял на краю утеса, круто обрывающегося в море. За его широким поясом-шарфом была кривая короткая сабля южной выделки, а левой рукой он опирался на длинное древко своего океха - рубящего оружия, представлявшего из себя стальную дугу, поставленную вертикально и заточенную как бритва по всей длине, прикованную в середине к стальной трубке, в которую и вставлялась деревянная жердь. На голове Баца-Бола был тюрбан из дорогой когда-то южной ткани, теперь почти совсем утратившей окраску. Он пристально всматривался в пролив между островом и Южным побережьем. Там можно было различить какое-то движение, что-то неясное медленно приближалось к острову сквозь легкий туман. Его чуткий слух уловил скрип уключин - так и есть, кто-то плывет сюда на корабельном боте или на лодке рыбака! Он немного повернулся и крикнул вверх, чтобы его было слышно на площадке возле маяка, стоявшего на самой высокой точке острова:

- Эй, кто-то приближается слева по борту! Вахта - не спать!

В ответ раздался легкий шум беспорядочной возни, а затем один из пиратов громким гортанным голосом спросил:

- Ну, что там видно!

- Вижу ялик, в нем один человек! Нет, постой! Так это же он! Команда, все наверх, приветствуйте капитана! Он вернулся!

В это время внизу, под самой скалой, отвесно уходившей в воду, остановился ялик, в котором сидел и греб высокий субъект с длинными черными волосами, заплетенными во множество тонких косичек. За пару мощных гребков веслами он оказался напротив небольшого карниза, вырубленного в скале. В камень были вделаны два деревянных бруса с блоками. Послышались голоса, из-за выступа скалы на том же карнизе показались четверо молодцов. Вскоре ялик уже висел у края карниза, а гребец стоял рядом, властно и грозно озираясь на своих помощников. Они вытянулись перед ним в струнку, ловя его взгляд.

- Ну, вот я и на борту!! - проревел шарган с косицами, держа в левой руке своё любимое оружие - топор Харжаг, или Кровопийца. На шаргане была легкая, но очень крепкая кожаная броня, простеганная медными заклепками и имевшая на груди несколько фигурных медных пластин. На нем были штаны из грубой ткани и высокие, выше колена, мягкие сапоги без каблуков, также покрытые медяшками.

- Рады приветствовать, рангар! - отвечали все четверо хором.

Рот с торчащими клыками скривился в довольной ухмылке.

Все присутствующие подошли ближе к маяку. Был открыт люк в каменном полу, и когда шарган и его люди собирались спуститься вниз по крутым каменным ступеням, дверь маяка отворилась. На пороге, запыхавшись, стоял Баца-Бол - он успел взбежать наверх и уже спустился обратно.

- При… приветствую… тебя, рангар, уф! Судно… прямо по курсу, идет сюда на веслах!

- О чем это ты?! Я гостей не жду! - рявкнул рангар, однако, улыбаясь старому приятелю.

- Там… у них желтый парус! И вымпел эдива Оминского!

- Кха, посол! С чего это старому пройдохе с юго-востока посылать ко мне гонца?! Ладно, встретим как подобает! Всем быть наготове, но без моего знака не стреляйте в него - чего доброго эдив пришлет сюда весь свой флот - все семь корыт, которые у него есть!

Вскоре к острову, со стороны пролива подошел одномачтовый корабль с церемониальным куском желтой ткани на середине мачты - "желтым парусом" - едва растянутым для лучшей видимости. Это была галера средних размеров, где на веслах сидели прикованные каторжники и гребли изо всех сил.

Посол поднялся на скалу тем же путем, что и шарган. Перед рангаром предстал высокий офицер дворцовой стражи, с длинными черными усами, несколько худощавый, облаченный в легкие доспехи. На его боку висела длинная кривая сабля, перевязанная натуго черным шарфом - символ доброй воли и безоружности посланника. Голову венчал большой лиловый тюрбан.

- Приветствует тебя, о грозный рангар, Ханин, верный слуга досточтимого и величайшего эдива Омина, Туккува Третьего! - с легким поклоном произнес посол.

- Эх, не люблю я этих церемоний и протокольных умасливаний! Не тяни, говори что нужно твоему владыке! Да давай побыстрее, у меня было пусто в брюхе двое суток и ждать дольше я не намерен!

Офицер, несколько смущенный столь грубой откровенностью, всё же продолжил:

- Мой властелин, да продлят боги его дни под луной, хочет предложить тебе выгодное соглашение и договор о ненападении. Если ты отнесешься к этому предложению благосклонно, эдив простит тебе урон, нанесенный его торговому флоту и, более того, щедро вознаградит тебя!

Рангар прищурил левый глаз и посмотрел на ближайшего из своих товарищей:

- Похоже, дело затянется! Вот что, ребята, тащите-ка сюда стол, скамьи, закуску и что там есть еще на камбузе - мне придется есть прямо тут, а так же угостить этого щеголя!

И вот уже все сидят за столом, попивая крепкое таквинийское красное и поедая нехитрую закуску. Впрочем, вид шаргана, уплетающего жареного поросенка с хрустом и чавканьем вместе с костями, да еще соседство с девятью громилами в придачу отбили у посла аппетит. Он старался не подавать вида, однако опытному глазу рангара был заметен его страх.

- Ну, вот, хвала богам всех морей за этот обед! - произнес шарган, вытирая рот рукой. - Так о чём, говоришь, там просит твой эдив?

Посол понял, что собеседнику нужны подробности. Он еще раз более тщательно повторил предложение своего владыки. Он так же добавил, что в знак добрых намерений эдив посылает рангару и его воинам ларгвинанского эля. Потом он встал, подошел к краю площадки и сказал своим людям на палубе корабля, чтобы передали груз. Разбойники помогли им в подъеме и подкатили семь бочонков к столу.

- Я доволен таким подарком, посол! - сказал шарган. - Однако, было бы нехорошо отпускать тебя просто так. Давай разопьем один бочонок вместе!

Сказав это, рангар хлопнул в ладоши. На край стола были выставлены кружки и два больших деревянных кубка с серебряными узорами. Первыми были наполнены пенным напитком именно они.

Рангар протянул кубок послу:

- Выпьем за здравие нас и твоего властелина, а так же за мир между нами!

Шарган поднес кубок к лицу, но тут заметил, что рука посла дрожит, а он сам опасливо поглядывает на эль в своём кубке.

- В чем дело? Ты нас не уважаешь? Или ты не хочешь пить за своего государя?

- Я… я… не могу! Я не буду пить! Мне жаль, но… я слаб здоровьем для этого эля и потом… он не для меня! - мямлил посол.

Разбойники и рангар поставили кружки на стол, не притронувшись к содержимому. Они пристально смотрели на посла, а на их лицах играли улыбки. Гонец понял, что эти гримасы не несут ничего хорошего. Он встал из-за стола и попятился.

- Пей!! - проревел шарган. - Пей, ублюдок, или я самолично зарублю тебя прямо здесь! Пей!!

- Пей!! - заорали бандиты.

Промямлив еще что-то невразумительное, посол эдива ещё попятился к обрыву, а потом вдруг резко отшвырнул кубок рангару под ноги.

- Ты за это поплатишься, подлое животное! - прокричал посол фальцетом и прыгнул. Рангар и остальные увидели, как он бултыхнулся под скалами в море.

- Передайте эдиву, что его посол дезертировал со своей службы, а его дары приняло море! - прокричал шарган. Вниз полетели бочонки, которые поразбивались, ударившись о воду. В том месте, где эль оказался в море, всплыло несколько мертвых рыбок.

Посольский корабль развернулся и пошел от острова обратным курсом. Вскоре моряки подняли настоящий парус, и судно исчезло в дали.

- Тьфу! - яростно сплюнул рангар. - Опять он присылает мне отраву! И не надоело, а?!

- Он тебя любит, рангар! - ухмыляясь щербатым ртом, сказал Баца-Бол.