Когда до задвижки дотопали, вонь невыносимой стала. Хорошо, рудничный двор большой, да сквозняк имеется, а то могли бы и не пройти. Какой гад задвижку открыл — неясно, но понимаем, что враги.

Расчет прост: не попрется никто в сторону такого кошмара просто ради любопытства.

Серьезные идем. «Локаторы» на 360 градусов вращаем — приучили шахты. Открыта дверца сокровищницы подземной. Нараспашку открыта, а перед входом мелкая-мелкая порода навалена скальная. Почти как пыль. Серега смотрел-смотрел на пол, да и наклонился ко мне.

— Контрольно-следовая полоса, — говорит, — видишь, руками ровняли.

А сам воздух, как рыба, ловит. Присмотрелся я. На самом деле, полоски на крошке будто руками заглаживали. Странно, но возле самой дверцы не сильно воняет, а означает это лишь одно — повыше здесь, а газ низом стелется.

«Значит, Сереге нужно садиться на старом месте, — думаю, — там, где они с Аней в прошлый раз прятались».

Разом заговорили. Настроение улучшилось, но спешить надо, пока никто из гостей не появился. Серега противогаз помог мне застегнуть и сам в сторону водопада подался. Смотрю, маячит и за нос себя дергает. Рожа радостная такая. Сразу ясно стало — нет там газа.

«Ну и слава богу, — думаю, — легче с караулом управится».

Кассету новую поставил. На часы глянул и время засек. Всего сорок минут мне отведено. Договорились с Серегой задвижку не задраивать. Прикрою дверь изнутри, на сколько смогу, и все. Пошел кислород. Через дыру лезу, аки зверь какой. Страха нет. Силу дикую чувствую.

Соображаю, что поаккуратней надо. Опять веселит меня воздух искусственный.

Вот он, штрек с тайнами своими. Надо же, сколько преодолевать приходится, чтобы найти хоть что-нибудь. Выдал же головоломку дедушка Быков со значками своими.

«Сколько авантюристов разом здесь оказалось, — думаю, — и какая заваруха у них получилась».

Сплошные вопросы: кто задвижку открыл? Кто песочек из скальной породы на входе насыпал? Кто и кого убил, и чьи волосы с кровью Петр нашел?

«Ну, один-то знакомец мой неожиданный, что архив дедушкин с записями утащил и дом чуть не поджег — Вовка Козлякин, а остальные кто?»

Исправно работает противогаз. Качает воздух.

Иду, шаги до каверны считаю. Петр распорядился. Есть у него задумка приспособление соорудить, чтобы через шланг воздух подавать, как под водой делают. Как рассказал он, я вспомнил, где такое видел. Еще в молодости фильм смотрел — «Бездна». О кладоискателях.

Озерцо началось. Шаги считаю, а сам спиной слушаю, что там позади. Обернулся пару раз. Вдруг опять огненная стена? Но спокойно все.

Темнеет вода-спасительница. Как увидел ее, нога обожженная зазудела под одеждой — такого не забудешь.

Иду. Скала справа. Картинки похода нашего с Петром мелькают. Понимаю, что сильно повезло нам в первой части истории. Будем надеяться, что и сейчас проскочим.

Подхожу. Прижим чуть уже стал. Здесь мы с Петрухой вниз валились, а вон и штрек.

Чисто все. Тишина и лишь сопение мое в маске резиновой.

Крутится картинка. Гора. Тысячи тонн породы, и Мишка Птахин маленьким червяком возле единственной изюминки этого пирога.

Наверх свечу. Петруха отверстие хорошо замаскировал. Не знаешь, так сразу и не найдешь. Поймал себя на том, что стою и любуюсь — кислород жру просто. Мысли сразу в деловое русло пошли:

«Работаю сколько кислорода хватит. На выход пять минут. Нет, стоп. Десять надо дать, а вдруг ошибка?»

Сразу вспомнил, как мы из Тофаларии на резервном запасе топлива вертолетом шли в Нижнеудинск. Облачность. Пилот маяк найти не может, а лампочка уж минут десять горит. Это потом мне объяснили, почему замглавы администрации так переживал. На резерве всегда неясно, когда топливо закончится, — у каждой машины по-разному.

Расчетные двадцать минут, а бывало, и через восемь падали.

Пока мысли эти в голове крутились, разобрал я петровскую закладку. Камушки уложены ловко. Аккуратно на полу их пристроил. Зияет отверстие над головой.

Хорошо, что стремянки не надо. Я шел и переживал: вдруг напарник ошибся, и не достать мне каверну?

Для начала рукой туда сунулся. Влево пусто, а вот справа нащупал я кристаллы. Оторвать попробовал — не выходит.

Неожиданно понял, что бесполезен мой поход. По-хорошему, нужно здесь скалу обкалывать. Но азарт сильнее. Не хочу пустым уходить.

Сунул молоток внутрь и давай им там размахивать. «Клац, клац», — и по руке шуршит что-то.

Смотрю, а на пол кристаллы падают. Рассмотрел я добычу. Все как один трещиноватые и непрозрачные. Понимаю, что остановиться пора, но захватил меня туман колдовской, за временем не слежу.

Однако размахивать беспорядочно молотком прекратил и стал со стороны кристаллов, которые нащупал, ковырять. Кальцит легко идет, а вот как скала началась — застрял я. Рукой трогаю, а кристаллы рядышком.

Макушку одного даже фонариком высвечиваю. Играет он в отблесках, а я к подошве его рвусь. Грызу скалу и не чувствую ни усталости, ни времени.

Тут после одного из ударов хрустнуло что-то, и кусок, по которому я стучал, повалился, будто в замедленной съемке. Небольшой кусман, на два кулака, но торчат на нем грибами три кристалла. Два мутные, а вот как третий сверкнул, понял я: пофартило.

Играют блики на нем, а я остановиться не могу. Кручу в руках камень и понимаю, что этот в пару тем двум как раз подойдет.

Только тут я на часы и глянул. Мама дорогая! Остались у меня каких-то шесть минут. Снова вертолетные истории в голову полезли, но не могу я отойти от клада.

«Сдохнешь, идиот!» — кричу себе, и рвутся вдруг колдовские объятия.

Уходить все-таки не тороплюсь. Камушки собираю дыру закладывать, а как внутрь каверны глянул через окошко, так снова замер. Большим отверстие стало — есть дорожка для света.

Кристаллы в тишине блестят. Форма ниши овальная, и вижу я ее шкатулкой перевернутой — сверкает-сверкает.

Еле оторвался от наваждения. Воздух закончился почти, но пробыл я в ступоре этом еще минутку драгоценную. С закладкой пришлось повозиться. Когда последний камушек в головоломке этой улегся, понял я, что могу остаться прямо здесь.

На часы и смотреть боюсь. А как глянул… Две минуты для спасения остается. Давай помалу дышать. Вспоминаю фильмы да истории книжные, как можно кислород сэкономить. Вдохну и считаю про себя: «Раз, два, три, четыре», и так до двадцати. Потом выдох, тоже медленно.

Иду не спеша и резких движений не делаю. Любой лишний жест кислород съедает. Камень с кристаллами за пазуху спрятал, а в руках лишь молоток геологический. Тропинка под скалою шире стала. Вот и озеро закончилось. Почти половина пути. «Хорошо, что на мысли кислород не тратится», — думаю, и удивляет меня, как долго минутки мои последние тянутся. На часы глянул, а их и нет уже, минуток этих, — задыхаться пора. Понимаю, что не зря в режим пловца ушел. Совсем немного до выхода осталось. Вот и дверца заветная.

Толкаю и не верю себе — заперта…