Плана не было. После ситуации в камбузе Джинн почти сразу прояснил ситуацию.

Выражаясь на дворовом наречии, нас еще раз проверили на «забоюсь». Однако моя неожиданная выходка обезоружила всех.

Судя по автомату, с которым затаился на камбузе шеф — развитие событий он предполагал все-таки разное.

Но, слава Богу, пострадавшим оказался только хохол Лёва со своими мокрыми штанами. Однако даже он, по-моему, был не в претензии и зыркал сейчас на меня через стол без прежней злости.

— Ты думай чего делать-то? — принял он от кока еще раз налитый ему компот, — Я же тебе в принципе общее мнение передал. Правда, ты не повелся, но с компотом-то счёт у нас с тобой один-ноль … — Многообещающе кивнул он головой, мол, жди расчёта и неожиданно тоже захохотал…

Прошла уже пара часов, как мы с Сергеем и Кариной вернулись из кают кампании. Рубан поужинал до нас и заступил на пост вместе с коренастым испанцем.

Сашка впервые охранял не оружейку. Его поставили около склада продуктов (пост возле камбуза) и теперь я понимал почему. В случае заварухи, Рубана кончил бы тот самый напарник испанец, однако вместо сигнала или выстрелов все услышали лишь мой хохот.

Повезло.

После того как Лёва предъявил мне за компот, Карина еще говорила с Джинном минут десять на английском.

— Набросала ему о рации, — пояснила девушка уже в каюте, — Беда-то общая. Сказала, запах канифоли уловила, когда на палубе гуляла. Должен проверить…

В дверь каюты вдруг отрывисто стукнули.

— На выход! — раздался с той стороны голос моего недавнего оппонента Лёвы, — Пошли работать.

Карина в ответ лишь недоуменно пожала плечами, переложила под руку пистолет и откинула задвижку.

Легионер был один и улыбался «во все тридцать два».

— Оружейку переносим, — с интересом заглянул он к нам, — Джинн всех свободных от караула собирает.

Уточнять ничего не стали, а просто встали, да пошли.

Возле нашего обычного поста почему-то не оказалось часовых — двери были призывно распахнуты, и внутрь сейчас заходил афроамериканец из столовки с кучей автоматов. Они лежали на его ручищах будто дрова — штук десять, а может и больше.

— Слушай, а я не понял, — догнал я Леву уверенно вышагивающего неясно куда по палубе и пристроился рядом, пытаясь шагать в ногу, — Мы-то чего охраняли тогда? Воздух?

— Неужто допёр? — издевательски усмехнулся тот, — Тоже проверка, но больше ничё не будет. Кстати минут десять назад первый из наших в себя окончательно пришел. Воду пьет, что твой слон — врач остальным тоже жидкости добавил — глядишь оклимаются… Пофартило тебе, — сообщил он молчащему Сереге, — Мы уже хотели эту гадость в тебя закачать как в кролика чтобы эскулап потом разбирался… Ты же у нас по этой химии мастер — вот и ответил бы… — испытующе-внимательно смотрел он на программиста, но тот по обыкновению вида не подал.

Как всегда. Шикарные новости немного тускнели от понимания той опасной грани на которой мы все-таки балансируем … Но я вдруг почувствовал, как радостно замерла Карина после информации об очнувшемся бойце, да и у самого, чего таить, как-то потеплело внутри.

«Значит, караул возле оружейки тоже был пустышкой, и соберись мы воевать с командой Джинна — игра была бы не нашей… Продуманно», — топал я берцами по палубе.

Поинтересовался:

— Значит, свобода? Можно гулять, где хочешь?

— Гуляй, — хмыкнул Лёва, — Оружие только сейчас перетащим, и валяй хоть до России…

Однако через какой-то час мне уже ничего не хотелось.

Арсенал оказался настолько объемный, что походило, будто команда Джинна готовилась к третьей мировой. Когда же из глубин хранилища появилось еще и безоткатное орудие на станине, даже Карина глаза вытаращила.

— В ту комнату не войдёт всё, — заявила она Лёве руководившему процессом, — Откуда набрались-то? — однако Карина беспокоилась зря. Русскоязычный легионер свою батарею (а орудий оказалось ровно три) прятать теперь не собирался. Наоборот. Одно он закрепил специальными гвоздями на палубе и направил его четко на капитанскую рубку. Два других устроились зачехленными вдоль нашего борта.

— Здесь на пароходе харчанулись, — крутил Лёва наводку закрепленного орудия, — Когда заваруха начнется, доставать поздно, А тут заряд подал и ага… — звучала в его голосе жесткая нотка. Стало ясно — этот шутить не будет.

В кармане легионера пшикнула рация и он, выдернув из нагрудного кармана пластиковый корпус перебросился с кем-то парой слов, по-моему, на французском.

— Местный капитан за орудие переживает, — рассмеялся он, — Мол, почему целятся в рубку… Джинн сейчас ему прояснит… — в последней фразе прозвучала угрожающая нотка.

Мы с Кариной переглянулись и поняли друг друга без слов — таких парней во врагах лучше не иметь.

— Слушай, — решил я использовать минутку нашего перемирия, — А ты в зачистке корабля участвовал?

— Неа, — любовно протирал прицел орудия Лёва, — Я больше по оружейной части мастер — трофеи собирал…

— А ты не знаешь, куда мы все-таки идем? — поинтересовался и пожалел я, потому как настороженный взгляд собеседника тут же скользнул по-моему лицу.

— Тебе не все равно? — удивлялся Лёва, — Мы же солдаты удачи — нам везде дом родной. А ты чего в Россию, что ли собрался? — и на мой утвердительный кивок, по-моему, парень даже расстроился, — Ты это брось. С Джинном на эту тему даже говорить не советую — вливайтесь в команду, раз уж так случилось, а дальше кривая покажет…

— Просто я беременная от него Лёвчик, — неожиданно заговорила Карина сглаживая ситуацию, — Наша судьба с вашей хоть как разбежится рано или поздно. Зачем вам сын полка — обуза лишняя…

— Тогда я Джинну эти новости все-таки доложу, — вернулся к своему прицелу Лёва, — Вы уж не обессудьте. Пусть он решает, что с вами делать, а ты молодец, — неожиданно повернулся он к девушке, — Канифоль ловко унюхала. С поста почуяла?

— Опять ловишь? — рассмеялась воительница, — Где пост и где рубка? Ветер-то на корму… Просто я на ваш запрет о прогулках «болт» положила, да и любовалась закатом в той стороне — вот и вся история. Значит, все-таки нашли?

— Естественно, — рассмеялся легионер, — Они радиста, что Миха не добил, туда притаскивали, — впервые назвал он меня по имени, — Тот паял. Но теперь все, — прильнул он к прицелу и крутнул рукоятку, заставляя тонкий ствол хищно двигаться по горизонтали, — Отпаялся… — мы ожидали продолжения, молча, — Радиста за борт, — продолжил с каким-то мрачным удовлетворением Лёва, — Первого помощника за борт. Трех матросов для острастки капитан сам отобрал — иначе пришлось бы ему тоже чёнить прострелить. Но ничего. Собственноручно выбрал. Этих тоже за борт, — закончил он, будто точку поставил.

В каюте Серега, только утерев пот, сразу занялся телефоном.

Лёва рассказал нам много интересного, и теперь нужно было корректировать режим выхода Малыша в электросистему.

Печальным было то, что долго там находится, он не мог — все-таки 220 вольт штука нешуточная и путешествие там не сравнить с ласковыми просторами бывшего Интернета или сотовых сетей.

— Трясет-щекочет, — пытался разъяснить через окончательно осипший от сырости динамик наш маленький соратник.

Нас тоже покачивало. Штиль, похоже, закончился, и теперь волны слегка кренили судно, заставляя воду в стаканах четко указывать уровень.

Почерпнуть что-нибудь новенькое, слушая бывших легионеров, нашему невидимому разведчику не удалось — все они, не сговариваясь между собой, общались только на французском. Походило, что ими сегодня обсуждалась только одна новость — улучшение состояния своих товарищей.

— Они радуются, — так прокомментировал эту непростую ситуацию Малыш. — Все кроме часовых сейчас у больных в гостях. — Получалось, что к ночи очнулось еще трое бойцов и даже один тяжелораненый.

«Значит французский», — невольно пожалел я. Просто телефон в свое время научили понимать только английский и китайский языки. Он, конечно, мог бы до этого локального Армагеддона поднатаскаться в Инете, но сейчас это было из области пустых домыслов.

Джинн со слов Малыша находился в очень приподнятом настроении, хотя можно было запросто испортить ему «обедню», потому как информация о трех бойцах в трюме утешительной не была.

— Они ждали капитана уже второй день, — в своей немного сбивчивой манере рассказывал о них Малыш, — Вода заканчивается. Еда тоже. Сегодня-завтра планируют контакты с кем-нибудь из команды…

После эдаких новостей мы невольно задумались. Джинн, естественно, после событий с радистом капитана без внимания не оставлял, и это было правильно. Однако, сам того не зная, он ставил сейчас под угрозу безопасность всего похода.

Скорее всего, капитан судна после акции устрашения с уничтожением радиста и нескольких матросов рисковать не будет и о бойцах в трюме смолчит. К чему же приведет такая тактика, оставалось лишь гадать.

— Послушай, — наклонился я к Малышу, — А на входе в машинное отделение или внутри караул есть?

— Хорошая мысль, милый, — выслушав ответ, устроилась подбородком на моем плече Карина. — Вот только в случае неудачных переговоров все шишки наши будут.

Возразить, что в случае неудачи не будет ни шишек, ни раздающих я не успел, потому как в носу засвербило, и я оглушительно чихнул. В это же самое мгновение дверь каюты неожиданно распахнулась и грохнула со всего размаху о гулкую переборку.