Вчера, идя ко сну, я вдруг взглянул в зерцало,— Взглянул и оробел: И в длинной бороде седых волос немало, И ус отчасти бел. Не смерть меня страшит: я, как Кутузов, [34] смело Обнять ее готов,— Почто же трепещу пред каждой нитью белой Презренных сих власов?

Иль я славянофил? Отнюдь! Но в глас народный Я верю, как они, А оный глас – увы!– душе моей свободной Сулит плохие дни. «Когда в твоей браде,– я слушаю тревожно,— Блеснуло серебро, Душевный мир сберечь тебе уж невозможно: Ты беса жди в ребро!» Умолкнул вещий глас.– Тоскою беспредметной, Как встарь, душа полна. …………………………............................................. …………………………............................................. …………………………............................................. Не бес один, не пять в моем ребре несчастном, А легион чертей... Ужель и мне искать в сем кризисе ужасном Спасительных свиней? И вот опять звенит, но не в ушах, а сбоку. Вот и слова слышны: «Всего-то отдохнуть тебе мы дали сроку Одну иль две весны. А ты уж возомнил, что с тульским архиереем [35] Сравнялся простотой. В противном убедить мы средства все имеем... Любезнейший, постой!» ………………………............................................. Что дальше слышал я, что увидал в мечтанье, Во сне что испытал,— Рассказывать тебе не стану в назиданье: Ты сущность угадал.