Из дома культуры музы перенеслись в мастерскую скульптора. Зависли под потолком - опуститься на пол было попросту негде. Всюду валялись обломки мрамора, инструменты, незаконченные статуи.

Посреди всего этого безобразия, прямо на полу, сидел в позе мыслителя и сам виновник разгрома. Длинный как жердь, с непропорционально большими руками и взлохмаченными седыми волосами. Одетый в треники с вытянутыми коленями и майку. Босой, неухоженный, смертный скорее напоминал забулдыгу, чем творца. И даже глаза были такими же красными, точно с похмелья.

Замешанные в общие кучи мусора, на полу валялись обертки от шоколадок, бумажные пакеты от заказной еды, стаканчики из-под кофе. Похоже, скульптор не выходил из дома давно и не тратил время ни на готовку, ни на уборку, ни на сон.

- Ну и бардак он тут развел, - пожаловалась Габи.

- Давно сидит? - спросила Энн.

- Месяца три, - вздохнула Сафо. - Ни у одной музы не получилось его вдохновить. Тяжелый случай, практически безнадежный.

Настя с жалостью посмотрела на скульптора. На его натруженные руки, поникший взор, бледные губы. Но как бы она ни хотела помочь, не чувствовала с ним связи.

- В последний раз в библиотеке мне попалась книга про то, как лепить статуи, - вспомнила Габи.

- Скульптуры ваяют, - недовольно бросила Электра. - Нельзя же быть настолько темной.

Габи нахмурилась и замолкла. Сафо пришлось вмешаться:

- Муза не обязана быть экспертом в искусстве, ее задача - вдохновлять. Продолжай, Габи, что ты хотела нам сказать?

- В той книге говорилось, что скульптор ваяет по образцу. То есть у него должен быть образ, наглядный пример того, что и как он хочет сделать, - на одном выдохе выпалила Габи. - А у этого в мастерской нет ничего похожего. Как и в его голове.

Сафо удивленно вскинула брови. Посмотрела на Габи, на скульптора. Неужели у них наладилась взаимосвязь? От такой необычной музы она ожидала другого. Скорее Габи, с ее-то характером и манерами, могла вдохновить рок-музыкантов, первооткрывателей, бунтарей в той или иной сфере. Но чтобы скульптора?..

- И что же у него в голове? - осторожно спросила Сафо.

- Пус - то - та! - объявила Габи. - Обрывочные картинки, видения, которые никак не собрать воедино. Такое ощущение, что он никогда не видел то, что пытается воссоздать. Или и вовсе не знает, чего хочет?..

- Так покажи ему, - предложила Сафо. - Пусть увидит красивое тело, достойное того, чтобы увековечить его в мраморе.

- Он же не может нас видеть!.. - напомнила Лола.

Сафо глянула на нее, заставляя притихнуть. И вновь обратилась к Габи:

- Показать себя, зная, что ты невидима, - разве это не уникальная возможность? Сделать на людях то, чего раньше стеснялась? А если увидит - тем лучше. В тот же момент он перестанет быть посторонним. Станет вдохновленным тобой скульптором. Твоим творцом.

Искушение было слишком велико. Габи не устояла. Заставила свое облако опуститься ниже, спрыгнула и встала напротив скульптора. Несколько секунд всматривалась в его лицо.

Сафо и другие музы заметили, что взгляд человека стал проясняться. Но не до конца. Не хватало последней искры, что разожжет в нем желание творить.

Габи отошла к пустующему мраморному постаменту. Решительным жестом сорвала одежду. На секунду застыла, не зная, прикрывать наготу или раскрепоститься полностью. Пусть ее тело и обновилось, но в душе она осталась неуклюжим парнем, стремящимся изменить себя.

Никто из подруг не знал, как Габи боится увидеть собственное отражение. Увидеть и пожалеть, что решилась на это. Она избегала смотреть на себя в зеркале и переодевалась всегда быстро, страшась увидеть лишнее. Вдруг, и будучи девушкой, она все еще осталась несовершенной.

Но глаза скульптора сказали об ином. Прекрасное видение было таким, о котором он не смел и мечтать. Идеальные пропорции и формы, совершенство в каждой детали. От изящных ступней до шелковых волос оттенка заката.

Скульптор заметался по мастерской, обхватив голову руками:

- Где же он?.. Был!.. Я точно помню... Он у меня был!..

- Интересно, что ему понадобилось? - спросила Настя. - Какой-нибудь инструмент?

- Вчерашний день? - пошутила Электра.

Ни та, ни другая не угадали. Из спальни, примыкавшей к мастерской, скульптор выкатил огромный камень. Мрамор - такого же красного оттенка, как волосы Габи.

Но прежде чем взяться за изготовление статуи, смертный творец решил сделать макет из глины.

Он трудился много часов кряду. Но ни Габи, ни другие музы не устали. Слишком захватывающее зрелище предстало их глазам. Словно по великому волшебству, безжизненный материал обретал форму и словно бы душу.

Макет будущего шедевра представлял собой прекрасно сложенного человека. Бога, рожденного из глины. Каждая впадинка, каждый изгиб тела и мышца - прорисованы идеально. И лишь одна особенность отличала творение от образчиков великих мастеров Древней Греции.

Фигура, облаченная в просторный хитон, казалась бесполой и могла с равным успехом принадлежать как юноше, так и девушке. Позднее критики и ценители искусства сломают голову, рассуждая, почему мастер сотворил скульптуру такой. Но никто не останется равнодушным, взирая на дело рук смертного творца.

Лишь когда скульптор заснул, музы покинули мастерскую. Оставив после себя такой заряд вдохновения, что хватит еще на десяток, а то и сотню работ. Творений, что переживут века.

В мраморный зал музы вернулись лишь к вечеру. Успех двоих разжег в других ученицах азарт. Они совсем не чувствовали усталости и были полны оптимизма.

- Может быть, продолжим? - попросила Электра. И выжидающе уставилась на наставницу.

- Вам нужно отдохнуть, - отринула предложение Сафо. - Вы все еще смертные и должны соблюдать правила.

- Мы совсем не устали, - едва не плача, заметила Лола.

- Кажется, начинаем привыкать к жизни настоящих муз, - добавила Настя. - Еще одна попытка, пожалуйста...

Но Сафо покачала головой:

- Вы возбуждены и тратите слишком много вдохновения впустую. Муза должна быть практична, а порой и расчетлива. Тщательно планируйте день и не превышайте резерв собственных сил. Последствия могут оказаться плачевными.

Девушкам пришлось согласиться. И только они собрались отправиться спать, как Сафо вспомнила о еще одном отличии смертных. О необходимости поддерживать физическое тело пищей.

- Не забудьте об ужине! - предупредила она. - И скажите раздатчице, что вам положена порция сладкого. Точнее, положена двоим из вас, но, зная о вашей дружбе, даю поблажку всем.

- Сладкое на ночь? - не веря своим ушам, переспросила Лола.

- Только в исключительных случаях, - улыбнулась Сафо. - Если у персонала или преподавателей будут вопросы, посылайте их прямиком в Тартар. Работящим музам - достойное вознаграждение.

Чудный день завершился не менее вдохновенным вечером. После супа авголемоно - куриного бульона, дополненного взбитым яйцом, лимонным соком и рисом, - смертные музы получили по кусочку кукурузного пирога с заварным кремом.

- Спорим, это остатки с учительского стола, - спросила Электра, разглядывая угощение. - В отличие от учениц, преподы не ограничивают себя в продуктах с излишним содержанием калорий.

- Но и едят не чаще раза в сутки, - добавила Настя. И тут же отодвинула тарелку. - А то и вовсе голодают по нескольку дней. Для них еда не потребность, а удовольствие.

- Ты решила им подражать? - дружески поддела ее Габи. - Брось, получишь корону музы - тогда и откажешься от пищи, сна и других естественных потребностей.

Настя вымученно улыбнулась. Стоило упомянуть учителей, как она вспомнила о ссоре с Полом. Пусть они и раньше не были достаточно близки, но знать, что он сердится, - невыносимо. Пусть даже его выводы поспешны и необоснованны.

А в том, что директор терзается сомнениями, Настя не сомневалась. Чувствовала на расстоянии, ощущала его боль как свою. Светлоликий бог маялся ревностью, но не решался сделать шаг навстречу и признать, что сглупил. Удивительно, как много в нем человеческого, истинно мужского. Знать, что неправ, но стоять на своем до последнего.

- Лучше выпью еще чая, аппетита совсем нет, - призналась Настя. - Да и не заслужила я сладкого. Не удивлюсь, если у меня вообще не получится вдохновлять.

- И у меня, - вздохнула Энн. - Чувствую себя разбитой вазой: сколько не наполняй вдохновением, содержимое вытекает наружу через трещины.

- Нет ничего такого, что нельзя склеить, - бодренько заявила Лола. - Это я заявляю как работник компании по разработке клеевых масс, герметиков и лаков.

- Ого, какие подробности выплывают неожиданно! - попыталась сменить тему разговора Шел. - Признавайтесь, о ком из вас мы еще что-то не знаем?

Энн и Настя не поддержали ее инициативу. Задумчивые и поникшие, они только и ждали момента, когда можно будет вернуться в апартаменты. Уткнуться носом в подушку и забыться тревожным сном.

- Напомните мне никогда не влюбляться, - заметила Габи, глядя на поникших подруг. - Слишком это... тревожно, что ли. Не хочу растерять себя и дар, пусть ради самого замечательного и привлекательного человека. Или бога. В любом случае не хочу. И вообще, раз у нас осталось немного времени перед отбоем - пойдемте прогуляемся? Уж лучше бродить, чем киснуть.

Разумеется, все согласились. И под завистливые взгляды других учениц, дружно взявшись за руки, девушки отправились в школьный сад. Во время полугодового экзамена они не успели насладиться его красотами и теперь решились наверстать упущенное.

Увидев такое великолепие, засохли бы от зависти самые изысканные парки и оранжереи смертных. Во внутреннем дворике школы прекрасно уживались самые разнообразные и немыслимые растения со всей планеты. Рядом с пихтой вполне могла расти орхидея, а на клумбе возле ромашки примоститься хищная генлисея. Но взгляд музы обмануть невозможно. Уж кто-кто, а ученицы Сафо замечали, что немыслимые на первый взгляд сочетания таят в себе истинное мастерство ландшафтных дизайнеров.

- Вот сюда бы прекрасно вписалась статуя из красного мрамора, - Габи шутливо указала на клумбу с маками.

- Ты часом не влюбилась в своего скульптора? - съехидничала Электра. - А как же твое недавнее замечание?

- В скульптора - нет, - отринула Габи. - А вот в его творения - да. И нисколько этого не стыжусь.

- А мне очень нравятся вон те кусты калины, - призналась Настя. - И я ужасно стыжусь... но три чашки чая дают о себе знать. Надеюсь, правилами не запрещено смертным «удобрять» садовые растения. Или лучше вернуться в школу?

- Беги к калине, чего там, - посочувствовали подруги. - Если загнется с непривычки, посадишь новую. Чего тебе стоит.

Новые кусты калины Насте сажать не пришлось. А вот всерьез испугаться за свою жизнь - пожалуйста. Не успела девушка подняться с корточек и оправить подол, как почувствовала стальной захват сильных рук. Одна ладонь прикрыла ей рот, а другая обхватила талию.

Напрасно Настя пыталась мычать или сотворить заклинание. Попытки освободиться не увенчались успехом.

Она извивалась в объятиях похитителя, силилась укусить его ладонь. Но тот лишь плотнее прижал ее к себе и переместил с такой скоростью, что у несчастной жертвы все закружилось перед глазами.

Затуманенное быстрым переносом сознание возвращалось медленно, и Настя буквально повисла в объятиях похитителя. Ее держали крепко, но при этом не причиняли боли.

Чтобы поскорее прийти в себя, Настя на секунду расслабилась. Сняла защитный блок, отнимавший много сил. И тут же поразилась собственной реакции. Ее будто пронзило разрядом из чувственности и вдохновения любви. Такой прилив энергии мог идти только от одного источника.

Словно почувствовав, что его раскусили, Пол ослабил хватку. И Настя немедленно этим воспользовалась. С яростью наступила ему на ногу, развернулась и разразилась потоком брани:

- Да как ты мог?! Следить за мной в такой момент?!

Пол сложил руки на груди и довольно ехидно заметил:

- Если ты полагаешь, что я подсматривал, то совершенно напрасно. Не имею такой привычки.

Насте захотелось расцарапать его надменную физиономию. Это же надо? Похитить в такой интимный момент и делать вид, будто в этом нет ничего странного. Хоть бы извинился. Но нет, он же директор, бог, чтоб ему пусто было...

Страх Насти уступил место иным чувствам. Она то бледнела от смущения, то краснела от возмущения. Скопившиеся противоречивые эмоции клокотали внутри, ища выход. В директорском кабинете, защищенном заклинанием непроницаемости, она казалась себе пойманной в клетку птичкой.

- Тогда зачем подкараулил и утащил? - вопросила Настя, задыхаясь от гнева.

- Хотел поговорить, - заявил Пол.- Наедине.

Его тон слегка потеплел, но Настя не собиралась уступать. Нельзя давать ему понять, что она готова растечься лужицей возле его прекрасных ног от одной лишь улыбки.

- Другой момент выбрать не мог?

- Это какой же?! - искренне возмутился Пол. Его золотистые брови взлетели вверх, глаза полыхнули голубым пламенем. - С одной стороны хорошо, что вы с подружками держитесь вместе. Но с другой - никакой личной жизни...

Ах вот он о чем!

Настя надулась. Неужели у богов свои представления о конфетно-букетном периоде. Или Аполлон привык получать все и сразу? Неважно, какими способами.

- Не знаю, как у вас на Олимпе, но в моем мире такие методы ухаживаний не приветствуются, - отчеканила Настя. - В любых обстоятельствах стоит уважать чувства второй половинки и не делать того, что ей наверняка не понравится.

- Еще скажи, что все смертные эти правила соблюдают!.. - фыркнул Пол. - И вообще, сколько парней за тобой ухаживало в прошлом, раз ты стала экспертом в отношениях?

Настя вздрогнула, точно к сердцу приложили кусок льда.

- Нисколько! - зло бросила она. - Меня считали отвратительной из-за болезни. И я вовсе не считаю себя экспертом. Всего лишь говорю то, что чувствую. А ты... ты - бесчувственный сноб! Верни меня немедленно на место!

Кричала, а по щекам текли слезы. И как она могла проникнуться светлым чувством к такому заносчивому богу? Любовь всегда казалась ей наградой, а теперь стала наказанием. За что такие муки?

Почувствовав ее смятение, Пол обнял ее. Не как раньше - хваткой зверя, а нежно, точно боясь коснуться.

- Прости, - прошептал на ухо. - Никогда не думал, что ревность может сводить с ума. Я всего лишь хотел объясниться, сказать... что был неправ.

Услышать от него подобное признание стало высшей наградой для Насти. Уж она-то понимала, как тяжело ему дались эти слова. Грозному богу признаться простой смертной в проявленной слабости? Большая победа над собой.

Хотя нет, не такой уж простой. И не такой уж смертной. С каждым днем в Насте словно пробуждалась другая сущность: смелая, решительная, невероятно страстная. Именно она заставила скромную девушку приподнять голову и коснуться дрожащим пальчиком губ Пола.

- Я рада, что ты нашел силы признаться, - чувственным шепотом произнесла Настя. - И не сержусь. Мне тоже тяжело далась размолвка. Давай больше не будем ссориться по пустякам?

Он с шумом втянул воздух, поцеловал подушечку ее пальца. Ответил, не отрывая завораживающего взгляда:

- Что ты со мной творишь?..

Настя скромно повела плечиком, взглянула из-под полуопущенных ресниц.

- Тоже, что и ты со мной, - отозвалась лукаво.

- Проверяешь на мне свои чары, муза? - хрипловатым от возбуждения голосом спросил Пол. - Где ты только набралась таких приемчиков?

Настя задорно рассмеялась:

- Не поверишь, сам директор школы Вдохновения подал пример.

- Непра-а-авда!.. - Пол притворился паинькой. - Я о подобном и не помышляю.

Такого его Настя и любила: веселого, улыбчивого, слегка вздорного. Способного свести на нет все ее попытки выстроить между ними баррикады.

- Еще как помышляешь! - заявила она, будучи полностью уверена в своей правоте. - Так что возвращай меня обратно в сад, пока мы от мыслей не перешли к действию. Да и девочки, наверное, меня уже ищут.