Одри хватило пяти минут, чтобы составить план дальнейших действий. Сделав это, она тут же посвятила в него Джолли.

— Я буду искать клад вместе с вами.

— Нет, не будете.

— Нет, буду! — резко возразила она.

Джолли нахмурился.

— Это ни к чему. Честно говоря, вам может грозить опасность.

— А вам?

— Это совсем другое дело.

— Не вижу разницы.

— Послушайте, — сказал Джолли, наклонившись вперед, — вы не виноваты в случившемся. Поэтому помогите мне выполнить условия завещания, а остальное предоставьте мне.

Одри напряглась.

— И как вы себе это представляете?

— Вы вступаете со мной в брак, после чего я получаю карту, а вы улетаете домой, в Талсу. Я свяжусь с вами сразу же, как только найду клад.

— Если найдете, — небрежно бросила она.

— Я найду его. Верьте мне.

— Я не могу улететь домой.

Джолли отодвинул пустую тарелку.

— Это еще почему?

Увы, Одри не знала, что ему ответить. Честно говоря, теперь она вообще не знала, есть ли у нее дом. После всего случившегося Талса казалась ей далекой, как другая галактика.

— Понимаете, я чувствую себя в ловушке, — наконец заявила она. — В ловушке, которую подстроил мне дед, составив завещание именно так, а не иначе. Одного этого достаточно, чтобы я отправилась с вами. Кроме того, вам может понадобиться моя помощь, — надменно добавила Одри.

Лицо Джолли стало недовольным.

— Такая помощь мне не нужна. Я не хочу, чтобы вы ехали со мной. Это слишком опасно.

— Очень жаль, — сказала Одри. — Потому что я уже приняла решение.

— Вы ведете себя так же, как он, — буркнул Джолли.

Он встал, смял салфетку, бросил ее на стол и взял счет, деликатно положенный официанткой цифрами вниз.

Одри тоже поднялась.

— Вы намекаете на моего деда?

Добсон посмотрел ей в глаза, но не сказал ни слова. Он оплатил счет и вывел Одри из кафе, обняв ее за талию. Однако когда они оказались на улице, спор продолжился.

— Послушайте, Этелдред, я уже сказал, что кладоискательство — дело трудное, если не опасное. Я не позволю вам ехать со мной.

— Я беспокоюсь не о себе, — отрезала Одри. — Не хочу, чтобы тот тип причинил кому-нибудь вред, в том числе и вам.

Джолли не поверил своим ушам.

— И вы думаете, что, ваше присутствие сможет решить проблему?

— Может быть.

— Не глупите. Вы относитесь к тому типу людей, которые и мухи не обидят.

— Ну… да, я не люблю обижать мух, но это не мешает мне помогать людям, которые в этом нуждаются.

— Вы всерьез считаете, что сможете защитить меня от бандитов? — саркастически спросил Джолли.

— Да.

Хотя Добсону хотелось смеяться, он начинал чувствовать, что его терпению приходит конец. Какого черта? Он прошел огонь, воду и медные трубы. Неужели обещание, данное покойному другу, превратится для него в неразрешимую проблему?

— Послушайте, — ворчливо, может быть даже слишком ворчливо, сказал он, — в этом мире заведено так, что никто не ударит для тебя палец о палец. Каждый за себя. Не забывайте про правило номер один. Понятно?

Одри резко остановилась и уставилась на него.

— Я не могу думать только о себе. Это удел законченных эгоистов.

— Поверьте мне, детка, куда лучше заботиться только о самом себе. Именно в этом заключается первое правило выживания. По сравнению с этим все остальное мелочи. И если вы запомните это, то окажете нам обоим большую услугу, — сурово и непреклонно добавил он. — Потому что я не всегда буду рядом, чтобы приглядывать за вами.

— Я не просила вас приглядывать за мной, — удивленно сказала Одри. — Лично я убеждена, что могу позаботиться о себе, верите вы в это или не верите.

— Отлично. Так и договоримся. Потому что я не собираюсь быть чьей-то нянькой до конца моих дней. — Он стремительно двинулся к своему пикапу. — А сейчас берем ноги в руки. Нужно подать просьбу о разрешении на регистрацию брака, пока мэрия не закрылась.

Одри хмуро шла следим. Вдруг что-то заставило ее остановиться и оглянуться. Когда она увидела, что к ним быстро приближается какой-то коренастый мужчина, ее сердце сжалось от страха. О Господи, ростовщик!

— Джолли, там какой-то тип…

— Ну и что?

— Он… а вдруг он преследует нас?

— Не обращайте на него внимания.

— А если он один из этих… ну, ростовщиков?

— Это не он.

— Откуда вы знаете? Вы даже не посмотрели на него, — прошептала Одри.

— В нем два с половиной метра росту, у него волосы белые как снег и золотой зуб?

— Нет, — выдохнула Одри, едва слыша его слова. Она почти бежала, пытаясь не отстать от Добсона, и в то же время подозрительно оглядывалась. — Он лысый.

— Тогда это не он.

— Но…

Джолли остановился так внезапно, что Одри чуть не врезалась в него. Через несколько секунд мужчина прошел мимо, даже не посмотрев на них.

— Ну что, убедились? — сурово спросил Джолли. — Я же сказал вам, что это не он.

— Но откуда вы знали?

Джолли схватил ее за руку и потащил к пикапу.

— Никто не говорил вам, что вы задаете слишком много вопросов?

— Может быть, все дело в том, что я не получаю ответов.

— Похоже, вы слишком много смотрите телевизор.

— Да, я веду скучную жизнь.

— Это ваши проблемы.

— Не вижу тут никаких проблем. Разве вам не страшно?

— Послушайте, я уже сказал вам: тому малому нужны деньги. Зачем он станет шляться за мной, зная, что сейчас у меня их нет? Неужели это так трудно понять?

Одри вытянулась по стойке «смирно».

— Есть, сэр, — сказала она, по-военному отдала честь, а потом злобно добавила: — Если вас убьют у меня глазах, я и пальцем не пошевелю! — Конечно, ничего подобного Одри не думала и тут же устыдилась своего поведения. — Извините, — пробормотала она.

— Можете не волноваться, — сказал Джолли, подходя к пикапу. — Я не позволю себя убить. Во всяком случае, постараюсь этому помешать, — добавил он.

Джолли не ожидал, что девушка примет грозящую ему опасность так близко к сердцу, и почувствовал себя последним мерзавцем за то, что встревожил ее понапрасну. Но ему нельзя отвлекаться на сантименты. Надо выполнять обещание, данное умирающему другу.

Они сели в пикап, и Джолли поехал в мэрию. Уже через несколько минут он остановился и начал искать место для стоянки. Припарковаться удалось в квартале от мэрии.

Сидевшая за стойкой женщина встретила их улыбкой. Джолли спросил ее, как получить разрешение на регистрацию брака.

— Срок между подачей заявления и официальной церемонией бракосочетания составляет от трех до тридцати дней, — ответила регистраторша.

— Минимум три дня? Я этого не знал. Мы не можем ждать так долго! — воскликнул Джолли. — За это время может случиться слишком многое!

Например, Одри передумает. Или узнает, что никакого ростовщика не существует.

Трех дней ей будет вполне достаточно, чтобы сесть, подумать… и начать задавать вопросы.

— А есть какой-нибудь способ обойтись без этих трех дней? — спросил Джолли.

— Гм… вообще-то да. Да, есть. Нужно пойти к мировому судье и подать просьбу о сокращении срока.

— Это трудно?

— Не думаю. Обычно такие просьбы удовлетворяют.

— Отлично, — буркнул Джолли.

— Тогда мне понадобятся ваши свидетельства о рождении и номера социальной страховки, — снова улыбнулась регистраторша.

— У меня нет с собой свидетельства о рождении, — сказала Одри. — Я вообще из другого штата.

— Понимаю. А как насчет водительского удостоверения?

— Это есть, — ответила Одри и стала рыться в сумке, ища бумажник.

Джолли вручил регистраторше копию своего свидетельства о рождении и карточку социального страхования. Увидев лицо Одри, явно удивленной тем, что все нужные документы оказались у него при себе, Добсон пожал плечами.

— Я просто подумал, что, если удастся вас уговорить, мне понадобится удостоверение личности.

— Должно быть, вы не сомневались, что я соглашусь помочь вам, — ответила Одри, в которой зашевелился червь сомнения.

— Всего лишь надеялся, — сказал Джолли.

— Кто-нибудь из вас уже состоял в браке? — спросила регистраторша, заполняя бланк.

— Нет, — ответил Джолли. Затем он лукаво улыбнулся и посмотрел на Одри. — Интересно, что бы об этом сказал твой жених?

Регистраторша подняла голову.

— Ее жених?.. — Она показала на Одри, но задала вопрос Джолли: — У нее есть другой жених?

— Не смеши меня. — Одри улыбнулась женщине и метнула на Джолли суровый взгляд. — Он любит пошутить. — Спустя мгновение регистраторшу позвали к телефону. — Откуда вы знаете о Джералде? — прищурившись, спросила Одри.

Джолли немного помолчал, а потом пожал плечами.

— Не помню. Кажется, вы как-то упомянули об этом.

— Нет. Ничего такого я вам не говорила.

— Значит, сказали Залкинду.

Но Одри не помнила и этого. Впрочем, поверенный позвонил ей и сообщил о смерти деда ровно через неделю после разрыва помолвки с Джералдом. Это известие доконало ее. Она еще до сих пор не пришла в себя. Может быть, она и упомянула имя своего бывшего жениха. Вполне возможно.

С другой стороны, какое дело Джолли до ее помолвки? Никакого. Если он считает, что Джералд по-прежнему ее жених, пусть считает.

— Не думаю, что он сильно огорчится, если узнает, что я выхожу замуж за другого. А как бы вы вели себя на его месте?

— Одри, если бы я был на его месте, то не позволил бы вам выйти ни за кого другого. Ни при каких обстоятельствах. Вы стали бы моей. И точка.

У Одри перехватило дыхание. Да неужели?

— Ох… — только и вымолвила она. А затем, восстановив душевное равновесие, добавила: — К счастью, не все мужчины такие эгоисты, как вы.

Джолли хитро улыбнулся.

— Что ж, учитывая обстоятельства, должен сказать, что вы правы. Когда вы будете ему звонить и сообщать эту новость: до или после регистрации? — вызывающе спросил он.

— Ну… ни то и ни другое. Подожду до Талсы.

— Догадываюсь, что это серьезно нарушит ваши первоначальные матримониальные планы.

— Вообще-то нет…

Джолли пристально посмотрел ей в глаза.

— Скажите-ка, вы хорошо знаете этого парня?

— К чему этот вопрос? — спросила Одри, отводя взгляд. Этот человек становится несносным.

— Вы любите его?

— Не ваше дело! — огрызнулась Одри. У нее сжалось сердце. Если она и любила Джералда, это чувство не шло ни в какое сравнение с тем, что она когда-то испытывала к Джолли. Теперь она это понимает. Но не собирается говорить об этом вслух. Ни с ним. Ни с кем-нибудь другим. Знаете, — бодро сказала она, — то, что я выхожу за вас замуж, еще не дает вам права вмешиваться в мою личную жизнь.

Лицо Джолли напряглось.

— Я ни во что не вмешиваюсь. Просто задал вопрос. К тому же вполне логичный для человека, который вступает в брак.

— С вас двадцать пять долларов, — неожиданно сказала регистраторша, кладя конец их спору.

Джолли выписал чек, поблагодарил женщину и потащил Одри к выходу.

— Теперь надо найти мирового судью, который подпишет наше заявление, — сказал он, ведя ее к стоявшему на углу пикапу. — Может быть, нам что-нибудь посоветует Эрон Залкинд.

Он вошел в телефонную будку, позвонил поверенному и спросил, не знает ли тот кого-нибудь, кто поможет им как можно скорее зарегистрировать брак. Тем временем Одри ждала снаружи. Залкинд согласился поговорить со знакомым судьей и велел Джолли перезвонить через час.

— Нам нужно убить время, — сказал Джолли, пересказав девушке их разговор. — Можно купить кое-что, нужное для поисков клада… конечно, если вы не передумали отправиться со мной…

Одри кивнула.

— Не передумала.

— Тогда вам понадобится теплая одежда. С севера идет похолодание. Местные метеорологи говорят, что оно доберется до нас поздно ночью.

Одри склонила голову набок.

— Можно задать вопрос?

— Что вас интересует? — спросил он, не сбавляя шага.

— Вы где-нибудь работаете? У вас есть постоянная работа, как у большинства людей, которые зарабатывают себе на жизнь?

Он пожал плечами.

— Смотря что называть работой.

Одри всплеснула руками.

— Не притворяйтесь! Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Обыкновенную работу, которой занимаются с девяти до семнадцати.

— Да, я работаю, — ответил Джолли.

— Где?

Джолли усмехнулся.

— Знаете, то, что я женюсь на вас, еще не дает вам права вмешиваться в мою личную жизнь, — передразнил он ее.

Одри молча воззрилась на него.

Тут Джолли сменил гнев на милость и широко улыбнулся.

— Ладно, так и быть, удовлетворю ваше любопытство, — шутливо сказал он. — Мне скрывать нечего. Я покупаю недвижимость — доходные предприятия, землю, дома. Перестраиваю дома, а потом сдаю их в аренду. Покупаю землю и сдаю в аренду, а иногда перепродаю — фермерам, застройщикам… в общем, тем, для кого она представляет интерес. Этого достаточно, чтобы жить и даже позволять себе кое-какие капризы. Но важнее другое: у меня есть свободное время, чтобы заниматься тем, что мне нравится.

— Например, рыскать по свету в поисках сокровищ.

— Правильно, — кивнул он. — Не считая других увлечений.

— На мой взгляд, это очень беспечная жизнь.

— Я отчитываюсь только перед самим собой. Но вам отвечу. Да, я веду беспечную жизнь, и мне это нравится. У меня есть все, что мне нужно.

— Кроме семьи, — ответила Одри.

Джолли внезапно ощетинился.

— Я уже сказал: у меня есть все, что мне нужно. Большее только связало бы меня по рукам и ногам.

Одри печально улыбнулась.

— Я придерживаюсь другого мнения. Мне бы хотелось иметь семью, пустить корни.

Добравшись до пикапа, Джолли открыл ей дверь.

— Понятно, — сдавленно сказал он.

Подождав, пока Одри уселась, он захлопнул дверцу. Потом обошел машину и забрался на сиденье водителя. Несколько миль оба проехали молча.

Затем Джолли свернул на заправку, заполнил бак и проверил двигатель. Одри пошла в комнату отдыха, располагавшуюся в боковой части станции, чтобы купить пачку жевательной резинки. Открыв тяжелую дверь, она застыла на месте. Позади Джолли остановилась машина, из которой вылез плотный мужчина. В его внешности было что-то знакомое.

Спустя секунду Одри поняла, что он очень похож на человека, который шел за ними в центре. У нее свело живот. Может быть, это тот же самый тип?.. Вдруг Джолли ошибся?.. Что, если он ждет случая, чтобы наброситься на свою жертву? Но когда мужчина закончил заправку и повернулся, она с облегчением увидела, что это совсем другой человек. Переведя взгляд на Джолли, Одри подумала, как бы Добсон реагировал, если бы она закричала: «Беги, спасайся!» Честно говоря, она едва этого не сделала. И слава Богу. Интересно, он сильно разозлился бы?

Тогда она почувствовала бы себя униженной.

У него на глазах.

В очередной раз.

Впрочем, в данную минуту Одри больше заботило безразличие Джолли к опасности, которая грозила не ей, а ему. Как он может быть таким беспечным, таким небрежным и безразличным? Ведь речь идет о его жизни! Может быть, таким способом он пытается отгородиться от страшной действительности? Если она права, то это чувство ложно от начала до конца.

При мысли о том, что с ним может случиться несчастье, Одри пришла в ужас.

Однако она знала, что делиться своими страхами с Джолли бессмысленно. Он опять начнет читать ей лекцию о правиле выживания номер один. Одри сегодня уже слышала ее и была сыта по горло.

Когда они подъехали к магазину туристских товаров, находившемуся на другом конце города, прошел час. Войдя в магазин, Джолли попросил у продавщицы разрешения воспользоваться телефоном, и женщина поставила аппарат на стойку. Вскоре он вновь связался с Эроном Залкиндом.

— Почему нет? — нахмурился Джолли, слушая поверенного. Через несколько секунд морщинка на его лбу стала еще глубже. — Эр, ты уверен в этом малом? — Затем он надолго замолчал. Перед тем как положить трубку, Добсон сказал: — Ладно. Что ж, утром так утром.

— Что случилось? — спросила Одри, когда беседа закончилась.

— Друг Залкинда говорит, что он подпишет заявление и зарегистрирует нас, но сегодня вечером он занят. Он будет ждать нас в конторе Залкинда завтра в девять часов.

— А что теперь?

— Делать нечего, придется подождать до утра. — Джолли снял шляпу и с досадой провел пальцами по волосам. — Предлагаю посвятить этот вечер подготовке к экспедиции.

— Правильно, — откликнулась Одри, гадая, значит ли это, что они проведут ночь вместе.

Если так, то до утра у них куча времени. Интересно, долго ли надо готовиться к такому делу, как охота за сокровищами? Одри казалось, что для этого нужны только две вещи: карта и лопата.

Джолли сказал, что в магазине найдется все необходимое. Обведя взглядом проходы, битком забитые товарами, Одри решила, что он прав. В передней части магазина торговали спортивной одеждой. Дальше, насколько хватало глаз, стояли стеллажи с товарами для охоты, рыболовства, пешего и водного туризма. А новичок, который не знал, какой вид отдыха ему выбрать, мог воспользоваться богатой книжной секцией. Пока Джолли решал, что ему нужно, Одри быстро провела пальцем по корешкам, но не увидела ничего, что относилось бы к кладоискательству.

— Вам помочь, мисс?

Одри оглянулась и увидела симпатичную продавщицу лет двадцати с небольшим.

— Вообще-то да. Мне нужна пара туристских ботинок.

Продавщица улыбнулась.

— Джентльмен, с которым вы пришли, просил передать вам, чтобы вы купили все, что вам потребуется. И сказал, чтобы вы не волновались из-за цены. У него в этом магазине открыт счет.

— Серьезно? — удивилась Одри.

Продавщица кивнула.

— Он наш постоянный покупатель. Как и его друг.

У Одри замерло сердце.

— Друг? — Может быть, подружка?

— Да. Пожилой мужчина, высокий и худой.

Сердце у Одри забилось снова.

— Ох… Должно быть, это мой дедушка. Он умер неделю назад.

— Ужасно жаль… — В голосе девушки послышалось искреннее сочувствие. — Он был такой милый… — Тут продавщица всмотрелась в Одри и промолвила: — Как же я сразу не догадалась? Знаете, вы похожи. Особенно разрезом глаз.

Одри печально улыбнулась. Вообще-то она всегда думала, что у нее глаза бабушки. Но это лишний раз доказывало известную истину: люди видят только то, что хотят видеть. Похоже, продавщица желала сделать ей приятное.

— Благодарю вас, — ответила Одри и обратила внимание на стопку джинсов, уцененных на двадцать процентов. Она нашла свой размер и перешла к стеллажу с рубашками, находившемуся в среднем проходе.

Несколько минут спустя, рассматривая дюжины цветастых рубашек и курток, Одри ощутила, что кто-то наблюдает за ней. Прошло еще несколько секунд, и это ощущение усилилось. Это явно не продавщица: Одри видела, что та помогает другому покупателю. В голову пришло самое худшее: ростовщик! Она быстро огляделась по сторонам и очень удивилась, встретившись взглядом с Джолли. Он стоял в трех метрах от нее, прислонившись плечом к балке, и следил за ней сквозь лениво прикрытые веки. Однако этот взгляд обжигал ее пламенем.

— Что? — тревожно спросила она. — Что случилось?

Он медленно покачал головой.

— Ничего.

— Тогда зачем вы смотрите на меня?

— Может быть, мне нравится следить за вами, когда вы этого не видите.

— Почему?

Он лукаво улыбнулся и пожал плечами.

— Не знаю. Наверное, пытаюсь представить, что могло бы лишить вас спокойствия.

Но Одри давно забыла о спокойствии. Она напоминала бомбу с часовым механизмом, готовую взорваться в любой момент.

— Можете не трудиться, — небрежно ответила она и махнула рукой, показывая, что это ему не удастся. Зачем ему это понадобилось? — Я и сама еще толком не знаю.

— Неужели не знаете? Это делает жизнь намного более интересной.

Одри склонила голову набок.

— Для вас жизнь только цепь сплошных приключений.

Джолли засунул в карманы большие пальцы.

— Если как следует подумать, так оно и есть Просто некоторым нужно помочь понять это.

— И вы думаете, что я одна из этих некоторых?

Добсон оттолкнулся от деревянной балки, шагнул к Одри и коснулся ее переносицы.

— Еще не знаю. В частности, именно это я и пытаюсь понять. — Он наклонился, крепко поцеловал Одри в губы, отчего та потеряла дар речи, а затем так же быстро отстранился. — Когда я это выясню, то дам вам знать.

Не добавив больше ни слова, Джолли пошел в секцию мужской одежды.

Придя в себя, Одри прошипела:

— Ничего, скоро узнаешь! — И пошла в примерочную, перекинув через руку целый ворох одежды.

Продавщица, обслуживавшая другую покупательницу, заметила, что ее первую подопечную, симпатичную молодую женщину с красным шарфиком в волосах, внезапно крепко поцеловал красивый мужчина, с которым та пришла. Причем случилось это в самом центре магазина, на глазах у всех. До сих пор рабочий день шел без всяких происшествий. Но, видно, в мире что-то резко изменилось.

Одри рассматривала свое отражение в высоком зеркале. Завтра утром она станет замужней дамой. Сложись обстоятельства по-другому, сейчас она примеряла бы свадебный туалет — потрясающее белое кружевное платье до пола с длинными рукавами, подчеркивающее ее тонкую талию. Она бы венчалась в церкви с цветами, при свечах и под звуки органа. Но ее свадьба с Джолли не имеет ничего общего с нормальной свадьбой.

Осознав это, она выбрала соответствующий «свадебный» наряд: темно-красные джинсы, синюю джинсовую рубашку, желто-голубую фланелевую куртку, белые носки и туристские ботинки цвета верблюжьей шерсти. Фату с вуалью заменила шляпа с лихо заломленными широкими полями, прекрасно сочетавшаяся с «верблюжьими» ботинками.

А вместо букета она понесет рюкзак.

Внезапно ее приподнятое настроение исчезло, и Одри впала в уныние. Пришлось провести с собой разъяснительную работу. Она понимала, что расстраивается из-за пустяков. Ну и что из того, что в день свадьбы на ней будут джинсы? Когда-нибудь — возможно, в самом ближайшем будущем — у нее будет другая свадьба, настоящая, и еще одна возможность надеть сказочное свадебное платье. Когда-нибудь она встретит и полюбит хорошего человека, который ответит на ее чувство. И они будут с радостью приносить жертвы на алтарь вечной любви. Ее мечта станет явью: они с мужем совьют гнездо для себя, своих детей и внуков. Таково ее давнее заветное желание. И она не собирается от него отказываться.

Продавщица, которая сбилась с ног, таская Одри все новую и новую одежду, предложила ей выйти из примерочной и показаться Джолли. Но Одри по зрелом размышлении отклонила это предложение.

В конце концов, это ее свадебный наряд, а традиция требует, чтобы жених видел невесту в подвенечном платье только в день венчания. Отступление от этого правила — плохая примета. Кто знает, вдруг эта примета распространяется на джинсы и туристские ботинки? Тогда они рискуют не найти клад Старого Арчера… или обнаружить, что он не стоит ни цента. А Джолли требовалось очень много везения. Впрочем, если быть честной, то и ей тоже.

Наконец Одри надела то, что было на ней с самого начала, собрала покупки и пошла искать Джолли. Он стоял у кассы и оплачивал свои приобретения. Когда Одри подошла, Добсон забрал у нее вещи и положил их рядом со своими.

— Нашли все, что вам было нужно? — спросил он.

Одри проигнорировала вопрос и голосом, не допускающим возражений, сказала:

— За свои покупки я расплачусь сама.

Теперь уже Джолли проигнорировал ее замечание, вынул кредитную карточку и протянул ее кассиру.

— Джолли, — начала Одри, не желая устраивать сцену, но и не собираясь позволять платить за нее, — перестаньте валять дурака.

— Потом отдадите, — бросил Джолли. — Нам нужно поскорее убраться отсюда. В примерочной я заметил высокого парня, и…

— О Боже! Где он? — ахнула Одри, ощутив острое чувство вины.

Почему она не обращала внимания на окружающее? Разиня, она настолько увлеклась выбором гардероба, что обо всем забыла.

Джолли наклонился к ней и прошептал на ухо:

— Когда я вышел из примерочной, он остался там.

У Одри расширились глаза. Она со страхом покосилась в сторону мужских примерочных.

— Он пошел за вами туда?

— Угу, — сказал Джолли, вынул шариковую ручку и расписался на чеке. Потом улыбнулся пожилой продавщице, вручившей ему сверток, схватил Одри за локоть и потащил к выходу. — Быстрее! — прошипел он.

Просить дважды ее не пришлось. И своих обычных вопросов, которые могли задержать их уход, она тоже задавать не стала. Девушка оказалась в кабине пикапа ровно через пятнадцать секунд.

Теперь, когда в ее крови бушевал адреналин, Одри казалось, что Джолли непозволительно медленно заводит двигатель. Наконец они тронулись, но тут же остановились, пропуская машину, шедшую навстречу. Тут Одри не вытерпела и раздраженно заявила, что, если Джолли и в следующий раз будет так копаться, когда понадобится быстрое отступление, за руль сядет она!

В ответ Джолли выругался себе под нос. Сначала он обругал самого себя, а потом ее деда, который втравил его в эту историю. Потом он обернулся к Одри.

— Вы помните про высокого малого с золотым зубом и белыми как снег волосами?

— Да, — осторожно ответила она.

— А вам это описание не показалось подозрительно похожим на шпионские романы прошлых лет?

Сделав паузу и поразмыслив, Одри нахмурилась.

— Гм… да… может быть.

— Знаете, — тяжело вздохнув, продолжил Джолли, — когда я несколько часов назад в центре города спросил, соответствует ли этому описанию наружность человека, которого вы заметили… — Он сделал паузу. Одри ждала продолжения, широко раскрыв глаза. — Так вот, это была шутка!

Ее выражение лица тут же изменилось. Она отвернулась, выпрямилась и молча уставилась прямо перед собой.

Джолли следил за ней краешком глаза.

— Я думал, вы поняли это с самого начала.

Секунды текли. Наконец она сдавленно сказала:

— Нет, не поняла. Очень глупо с моей стороны. Должно быть, я слишком испугалась за вас, чтобы подумать как следует. Но это было еще до того, как вы рассказали мне про первое правило выживания. Теперь, когда я многое поняла и у меня появилось время подумать, больше такой ошибки не повторится.

Внезапно до Джолли дошло, как сильно она расстроена. Растроганный такой заботой, он протянул ладонь и коснулся ее руки.

— Послушайте… простите меня, — сказал он.

Одри отдернула руку. Кто-то сказал, что неведение — это благо. Но она считала, что за неведение нужно платить. Причем иногда очень дорого.

— Раз так, скажите мне вот что, — не меняя позы, произнесла она. — Если у него нет снежно-белых волос и золотого зуба, то на кого действительно похож ваш ростовщик? Но на этот раз я хочу знать правду.