Дырявое ведро

Солякова Яна

За собакой

 

 

За собакой

От собаки происходит усиление погоды, Усиление природы, усиление Луны. Ощутимее становится любое время года, Ближе к сердцу пробирается цветение весны. Ты бежишь за ней по лужам, по сугробам, по дорожкам, Ты выходишь с ней ночами любоваться на кусты. Ну а если б в доме жили только рыбки или кошки, ты б лишился небывалой повседневной красоты. Ты бы дождь через окошко наблюдал сухим и вялым, Ты бы ночи не увидел, ты б рассветы все проспал. Просидел бы снегопады и ветра под одеялом, Бегать — вовсе разучился и ходить бы перестал. Не увидел бы что в луже под водой лежит коряга, Ты же взрослый! Не измерил бы у лужи глубину… И с тропинки по газону ты не сделал бы ни шагу, И ни то что бы с асфальта — ты б из дома не шагнул! А травинки и лягушки, и предутренние песни, И обгрызенная палка, и беспечная игра — Всё осталось бы навеки с деревенькой старой вместе В дальнем, дальнем, дальнем детстве, в перестроенных дворах. Но твоя собака знает заповедные тропинки, Смело лезет по сугробам и катается в пыли. Ты иди за ней по травам, языком лови снежинки И смотри, как проплывают облаками корабли.

 

Хранители. Больничная зарисовка

Мёрзнут руки. Кошка слева дома в кресле бы сидела…

А собака влезла б справа. Взгляду скучно: голубая

И совсем пустая стенка. Я зеваю то и дело.

Свет кругом люминисцентный. Целый час сижу, зевая.

Хорошо хоть кошка дома рядом в кресле бы сидела,

И, с горячими ушами, бархатно спала б собака!

То бы я совсем исчезла, оболочка опустела…

Без зверей моих домашних, в мире кафеля и мрака.

И теплей рукам от шерсти. Коша коготками держит

Страхи белые и трётся головой своей усатой.

Это странно, но сегодня это будто бы одежда,

И надежда окружает, защищает словно вата.

 

Травы

А газон не кошеный…

Травы ходят волнами.

Мягкие, подросшие,

Шорохами полные.

И волна зелёная

Достаёт до пояса…

Как вода солёная!

Скоро Ами скроется.

Словно в море плавает

Ами среди зелени.

Ходят волны плавные,

Ходит Ами селезнем.

А в траве не кошеной,

В глубине таинственной

Кость нашёл хорошую

В лопухах, под листьями.

О, открытий пиршество!

Торжество с подарками!

Ручкой не опишется

Жизнь такая яркая!

Травы, травы вольные!

Ноги, ноги быстрые!

Мы бежим, довольные,

Сильные, пушистые!

 

Ревность

У кошки шершавый и мокрый язык,

Пушистая серая шерсть.

И прямо, такие из морды, усы!

Как здорово, что она — есть!

Как мягко она привалилась ко мне,

Сворачиваясь в клубок!

И как бесподобно мурчит в тишине,

И греет мне левый бок.

Собака! Захлопни открытую пасть!

И лапы свои убери!

Не надо на спину ей голову класть!

На кошку совсем не смотри!

Подвинься! Ей лапа твоя, как бревно!

И нет у ней блох, не ищи!

Нет… Лезет собака моя всё равно,

И кошка, сбегая, пищит.

И вот на коленях — восторженный нос,

В улыбке слюнявая пасть.

Мол, нечего тех, кто ещё не дорос,

К себе на коленочки класть!

 

Ах, Кот!

Эх, кот-обормот Мурчит у ворот, Мурчит да орёт: Нашу Мурку зовёт. Тюльпаном горит, «Люблю» — говорит! «Приди, — говорит, — Я — смел и небрит! Я всех растерзал Соседских котов, Для них я — гроза! Убить их готов! Я — лучше их всех! В боях закалён! Искрится мой мех! Я смел и силён! Я — рыж, как пожар! Приди же, душа! Ты так хороша! Я жду, не дыша!» Март солнцем цветёт… А кот у ворот Мурчит да орёт, Нашу кошку зовёт. А Мурка следит За ним из окна… Уж солнце — в зенит! Сверкает весна. А кошка в окне Довольна вполне, Сидит, красота, Терзает кота. Идти — не идёт, Любить не даёт, Белоснежнейший хвост Подоконник метёт. А я-то сижу Одна на печи! За кошкой слежу, Да прячу ключи… Ах, кот ты — раскот! Любовник чужой! В покое — раскол И в мыслях — разбой! Вот сводит с ума Кошачий роман… Погибла зима, Любовный дурман Несёт ветерком, Течёт молоком… Ну как усидеть Весной под замком?! Когда у ворот Кот песни орёт, Как рыжий Синатра За душу берёт!

 

Инструктаж Ангелу, отправляющемуся на Землю, на служение

Нет-нет, улететь ты не сможешь.

Да, это не долго — лет десять.

От силы — пятнадцать… Но всё же

Ты должен заранее взвесить

Любовь и душевные силы…

Тяжелое это служенье!

Чтоб света с избытком хватило

И в радости, и в пораженьи.

И дара божественной речи

Ты тоже лишишься на время.

И взвалишь на лапы и плечи

Доверия тяжкое бремя.

Ты будешь любить безрассудно!

И верить без тени сомнений.

Ты будешь и глупым, и мудрым —

Доверчивый преданный гений.

Ты будешь совсем беззащитен,

Открыт всем обидам и ранам.

Ты будешь — Великий Учитель,

Хотя это кажется странным.

Ты сможешь спасти и утешить,

Ты сможешь прощать бесконечно.

Ты будешь весёлым и нежным…

Собакой ты будешь, конечно.

 

Лайка

Глядела на человека —

Сияли в глазах звёзды,

И верила смело и слепо:

Доверие — это серьёзно.

«Лайка сидеть!» — садится.

«Лайка, ко мне!» — несётся!

Счастлива, что пригодится,

Что вместе. В глазах — Солнце.

А человек мечтает,

И думы его высоки.

Послания звёзд читает.

В душе он уже — сокол.

Лайка умеет долго

В тесном сидеть пространстве…

Мешают датчики только,

Но Лайка очень старается!

Сделает всё как надо —

Её погладят, похвалят,

Получит прогулку в награду…

Лежит. Не скулит. Не лает.

Но знал человек, что будет

Смерть мучительно-страшной.

В просторах безмолвных, безлюдных,

Смерть от жары и от жажды.

И наблюдая по датчикам

За Лайкой в далёком космосе,

Он смотрит не озадаченно,

И нет удивления в голосе.

Теперь это — «Жертва науки»,

«Хвостатый герой» и прочее…

Моет учёный руки:

«Жалко собачку очень…»

Он — Покоритель Вселенной,

Он звёздам далёким — помощь,

Учёный, чьё имя нетленно,

Мудрец, Гуманист… Сволочь.

 

Ночная гроза

Загремел, обрушился дождь,

В тёмных липах — паника, дрожь,

Мокрых листьев говор и плеск,

В черноте — отчаянный блеск.

Он траву прибил, придавил,

Лужи ночью ярче чернил.

Ливень нам на крышу упал,

Всех перебудил, напугал.

Под одеяло винтится пёс,

Прячет мне в ладони свой нос.

Я над горемыкой смеюсь,

Но сама ужасно боюсь.

— Тихо, тихо! — я говорю,

Не надеясь встретить зарю.

А в окно стучит чернота.

Смоет нас, как крошку с листа!

Что ветрам наш маленький дом!

Никогда не кончится гром…

Под одеялом прячемся мы

В самом центре бешеной тьмы.

Утро… Серебро, тишина…

В сон природа погружена.

Пёсик спит уютным комком.

Разливается рассвет молоком…

 

Белки

Белки — это батарейки. Зарядившись солнцем жарким, Винтятся они по веткам, по стволам высоких сосен. Шкурки рыжие лоснятся, их прыжки рисуют арки, Нет людей в сосновом парке, кто орехов им не носит. Светят чёрные глазёнки… Люди тянут к белкам руки, Чтобы тоже зарядиться. Белки солнечную радость Всем меняют на орехи. Прыгают цвета и звуки. Рыжая метёт позёмка в жёлтом вихре листопада. Лёгкий-лёгкий, быстрый-быстрый перескок по палым листьям, Осторожное касанье маленьких когтистых лапок… И, потрескивая сухо, с их хвостов слетают искры… Опалённые иголки сыплются с сосновых шапок.