Был Шейлок стар,

Ромео юн и честен,

Стремились воды к устью от ручья,

И отличало гордых чувство чести,

А умудренных — жадность бытия.

Но в одночасье все переменилось,

Как будто реки повернули вспять,

Как будто нам родные только снились,

Как будто жить — убить или отнять.

Безумны страсти правых или левых

И тех, кто выбрал безопасный секс,

Как юный Шейлок кровяной бифштекс

Или как смерть стареющий Ромео.

А небеса весенние прозрачны

И мутны воды зябнущей реки,

Но страшен мир, в котором дети алчны,

А романтичны только старики.

Весенним утром розовеют сосны

И багровеет гаснущий закат,

Но, каждый год считая високосным,

Мы ожидаем горестных утрат.