Эд
Уже три года в бизнесе.
Я даже не считал.
Целых три года я выиграл для Руби, и на целых три года я забыл о себе и не вспоминал до прошлой недели.
— Она еще не знает, Сара. Даже, что нравится мне, не знает.
— Ох. Тогда нужно ей сказать, Эдди.
— Что именно? По гороскопу я козерог, ты мне очень симпатична, а еще я снимаюсь в порно?
— Примерно так и нужно. Сразу увидишь, как она относится к твоей работе, а то получится, как у Энит. Дотянула до последнего, а потом вышло то, что вышло. Не все готовы к таким отношениям. Это даже на словах непросто.
Сара не сказала мне ничего нового. Наивно полагать, что Бет воспримет мое занятие, как блаженный Норман. Но я не могу так рисковать и сходу выложить ей все, а если она сболтнет подругам?
Зажмурился, чтобы картинка с возможным неприятным разговором у декана поскорее исчезла из моего воображения. Правильно сделал, что не стал звонить Бет. В понедельник сделаю вид, что между нами ничего не было, скажу спасибо за помощь с курсовой, отдам носки. И все же… Нахрена Дженкинс понадобились носки для Ложечки? Это я, видимо, уже не узнаю никогда.
Впервые из студии вышел настолько затраханным и в прямом и в переносном смысле. Долго смывал с лица жирную смесь из тоналки и пота. Наградой за труды мне стала красная, измотанная рожа. Самое странное, что во время съемок я думал об Энит. Не в секусальном плане, я вспоминал ее слова, которые теперь понимал как никогда.
Целоваться просто так. Целоваться не для камер. Быть с кем-то, потому что хочется. Даже вчерашний стояк был совершенно другим. В паху и висках пульсировало с такой силой, что я физически страдал и мечтал вдавить Бет Бэйли в матрас. Я даже на живот от безысходности перекатился и уткнулся мордой в подушку. Странно, мучительно и чертовский приятно.
На работе сложно отдаться процессу, когда ты принимаешь совершенно неестественную позу, чтобы камера поймала выгодную картинку. Приходится изгибать спину под немыслимым углом, придерживать партнерше ногу и не забывать работать тазом. Чистая механика, плюс немного артистичности, чтобы отыграть незамысловатый диалог, помычать, когда нужно и кончить по щелчку куда скажут.
Прошлой ночью я просто хотел навалиться на Ложечку и… даже не знаю, дальше по обстоятельствам. Заняться любовью до рассвета медленно и нежно, или бесконтрольным звериным сексом, после которого друг другу стыдно в глаза смотреть будет, или трахнуть Бейли по-быстрому в мужском туалете. Я все успел проделать в своей голове, а наутро, действительно, не мог смотреть в глаза, только самому себе. Придурок. Ну хоть, приказ Дастина выполнил. Мужик!
Я должен ее увидеть, понять, что все это просто фантазии, и ничего у меня в штанах не шевельнется, когда Бет окажется со мной в одной комнате. Уже сорваться хочу в Пало-Альто, хотя после съемок клонит в сон, а меня еще ждет еще несколько часов дороги в октябрьских сумерках.
Покрутил в руках молчаливый телефон. Не звонила и не писала. Не так уж сильно я ей понравился, походу. Нарезал пару кругов у машины, чтобы немного успокоиться перед поездкой обратно. Оперся о капот и перечитал сообщения от Руби и Грейс. Ни хрена не полегчало. Надо срочно представить кого-то мерзкого и раздражающего.
Дженкинс! Чуть не забыл о ее просьбе, реально же до экзамена не допустит.
Поехал к ближайшему супермаркету и долго-долго рылся среди крошечных цветастых носков. У Ложечки на самом деле такая крохотная нога? Взвесил на своей лапище пару с каким-то уродливым квадратным сердечком, похабно улыбнулся, повторяя пальцем узор, и тут же поймал на себе настороженный взгляд мамочки с ребенком.
— Для сестры, — зачем-то усугубил и без того стремную ситуацию. Нахрена, вообще, рот открыл? Я на носок смотрел, словно его прямо здесь между стеллажей трахнуть собрался, и ширинка снова трещать начала. С этим точно нужно что-то делать и срочно.
Пока шел к кассе стыдливо прятался от вездесущих упаковок хлопьев компании Бэйли Фудз. Когда у нас с Ложечкой появятся дети, эта история начала наших отношений будет моей любимой, если меня не загребет охрана у выхода. Та сознательная гражданка вполне могла дать наводку на извращенца-фетишиста, эрегирующего на носки.
В машине едва сдерживался, чтобы не позвонить Дастину и попросить его успокоить мое вышедшее из-под контроля либидо своим сакраментальным: «Не дрочи, Эдди!» Я даже вслух себе это сказал, пародируя голос моего босса. Чуть-чуть попустило, но ровно до того момента, как я открыл дверь нашей с Ханом комнаты в общаге.
Так и замер на пороге с ключами, глядя на двух визжащих девушек, пытавшихся прикрыться подобранными с пола шмотками.
— А ты чего так рано, Эд?
— Воскресенье же. Завтра на пары…
Класс. У Хана групповушка в ТАКОЙ день. Наше ботанское жилище насквозь сексом провоняло.
— Да лаааадно, — наиграно протянул мой сосед, а я старался не смотреть на сползающую с его колен простынь. — Я думал, сегодня суббота, а ты у бабули.
Думал он. Специально подгадал, знает же, когда я возвращаюсь обычно. Хвастануть хотел своим трехколесным велосипедом. Мог же гребаный носок повесить на дверь, но не стал. Носок… Почти в голос простонал. Сука.
— Пожалуй, погуляю перед сном… Тебе и твоим дорамщицам сколько еще времени нужно?
Закрывая дверь, отчетливо услышал:
— Не обращайте внимания на Эда. Он у нас девственник, сиськи трогал только у манекенов в магазине нижнего белья. Безобиный парень.
Особенно сейчас. Безобибдный, да. Орехи членом колоть могу…
Добрел до домика Ита Вита Фита, когда Хан оповестил меня смской, то я могу вернуться. Быстро он, отметил для себя с внутренним злорадством. Хотя на девственника я не обиделся вовсе, тогда у меня было бы больше шансов на девушку, которая сейчас готовится ко сну за одним из этих окон. Может, прямо сейчас на улицу выглянет, а я тут, как маньяк, с капюшоном надвинутым стою и пялюсь.
Достаточно же просто позвонить ей и попросить выйти. Смотреть, как ежится от холода, как ее губки выпускают белые клубы пара при дыхании. Как же хочется посмущаться с ней под фонарем, говорить какую-нибудь чушь. Узнать историю про носки, а потом рассказать свою. Хотя нет, про мой стояк в супермаркете пока рано говорить. Улыбнулся своим наивным мыслям, пожелал Ложечке спокойной ночи и потащился обратно в общагу.
Завтра все расставит по местам, и я обязательно приму единственно верное для нас решение.
Бет
Пришла на пару самая первая, и сиротливо сидела в темном коридоре, наблюдая за уборщиком, домывающим этаж. Даже не знала, что здесь так одиноко в это время суток.
Взглянула на часы. Еще полчаса до начала хоть какой-нибудь жизни. Надо было попить кофе с Мор и Роббин. К черту кофе, я и так не могу нормально спать и есть тоже. Даже просто посидеть с соседками, отвлечься, если такое вообще возможно.
Теперь же меня с каждой секундой все больше колотило от волнения. А что если он придет раньше и увидит меня тут? Что подумает? Бет Бэйли чокнутая девица! Сама вешается на него, предлагает всякое, а теперь у кабинета караулит. Ладно, у кабинета не караулю, у меня у самой тут пара сегодня. Просто подумает, что у меня дел больше никаких нет, вот и торчу тут в гордом одиночестве.
Достала учебник, больше похожий на глянцевый журнал. Яркие картинки, статьи, грамматический референс, словарь в конце с активной лексикой. Интересно, как по-немецки будет «ждать»? Палец водил по столбикам в поисках нужного.
Warten… А если ждать кого-то прибавляется предлог auf.
От скуки прошлась по спряжениям глаголов. Я жду… Ich warte auf…
Снова принялась терзать учебник в поисках склонения местоимения «Ты».
Я жду тебя.
— Ich warte auf dich…
Произнесла вслух. Не очень-то похоже на немецкую речь. Надеюсь, преподаватель сделает что-то с моим произношением. С другой стороны, сегодня мой первый урок, я слишком много от себя требую.
Лампы над моей головой начали неохотно промаргиваться, пока весь коридор не осветило, разрушая тягучую магию одиночества. Даже мистический уборщик исчез, словно никогда его не было, а студенты хлынули отовсюду, беззаботным невыспавшимся потоком.
Со мной здоровались одногруппники, обсуждали предстоящую пару. Оказывается, все к моменту начала учебного года успели позаниматься с репетиторами, и только наивная я учила испанский и французский, решив, что так будет целесообразнее. Зачем посещать еще одни курсы, если в Стэнфорде у меня будет такой предмет по выбору. Класс… Утро уже началось отвратительно, потащилась в самый конец кабинета, чтобы мое незнание предмета не сильно бросалось в глаза.
На всякий случай положила на соседний стул свой потрепанный рюкзачок с болтающимися на одних нитках лямками: напоминание о сильных руках Хэндерсона и нашей последней встрече. И нет, я не заняла место для него! Мне просто жалко класть вещи на пол, а если на спинку повешу, рюкзак дорвется.
Кого я обманываю?
Уперлась лбом в прятно пахнущий учебник, чувствуя себя жалкой и никчемной.
— Бэйли Элизабет!
— Здесь! — отозвалась на перекличку и продемонстрировала нашему симпатичному преподавателю свое лицо.
Аспирант с филологического. Уверена, его окрутят раньше, чем он защитится. Если бы не Эд, я бы тоже запала на эти милые ямочки на щеках и будоражащий кровь акцент.
Александр Келлер двигался дальше по списку, и я начала нервничать.
Не пришел… Заболел?
— Эдвард Хэндерсон.
Я вся подобралась, словно это меня только что вызвали. Тишина. Где Эд?!
— Он опоздает. Только что сообщение прислал. Просил извинить, — сообщила староста.
Сообщение? Я молниеносно оживила свой телефон. Пусто! А почему он не мне написал? Отвратительное чувство втекало в мое тело через холодный экран. Сначала по пальцам, потом по руке, и вот уже в сердце скрутилось что-то липкое и ледяное. Ревность! Приятно познакомиться! Тебя-то мне и не хватало! Он общается с другими девушками! Может, наша Кассандра Мур нравится ему. А я наивная. Такую чушь ему несла в пятницу!
— П-п-простите за опоздание.
Раздалось знакомое фальшивое заикание, и я вскинула голову, чтобы поскорее посмотреть на того, кого ждала все выходные.
Почему он раньше не носил эти очки? Как же ему идет. И даже очередная толстовка с капюшоном смотрится на нем как-то иначе, или это потому что я видела, что под ней не прячется сутулый ботаник?
Эд выслушал короткую отповедь от Келлера, который едва ли намного старше своего студента, а я продолжала изучать его лицо в поисках ответов на сотни копошащихся в моих мыслях вопросов.
Короткий взгляд на аудиторию, и ни одного на меня. Эдвард сел ближе к преподавательскому столу, и даже ни секунды не колебался в выборе места. Сейчас я стала чувствовать себя еще хуже, накрутила на палец веревочку толстовки и уговаривала себя дать всему этому логичное объяснение, а еще пыталась справиться с собственным вышедшим из-под контроля сердцем.
Я на полном серьезе посчитала Келлера милым? Вот же глупая и неразборчивая, он и рядом с Эдом не стоял.
Эд.
Я убью ее!
О чем она думала, когда напялила на себя мою видавшую виды кофту? И еще села черт знает куда. Ау, Бэйли, я к тебе не подсяду, я слепой, а ты коротышка! Не могла поближе устроиться? Теперь главное, каким-то чудом дождаться перерыва и не наорать на нее. Весь кампус наверняка в курсе, что между нами что-то есть, когда она продефилировала в моих шмотках сегодня. А мне совсем ненужно внимание. Вот так легко и просто она снова вывела меня на эмоции. Обещал же себе, что буду дистанцию держать. Никакого флирта. Мы просто одногруппники. Я даже поверил в это, когда сегодня утром впервые опаздывал на занятие. Хотя я даже на целую секунду замешкался, чтобы не использовать это как повод написать Ложечке сообщение. А в итоге в списке контактов выбрал Мур.
Как же тянет обернутся и поймать ее взгляд… Зачем тебе это, Эдди? Зачем?! Да потому что Келлер таращится на нее. Уверен, он засматривается на самую симпатичную в Стэнфорде девушку, а еще он слишком часто спрашивает ее. А Бэйли сама хороша, вся теряется, голосок дрожит, смущается и двух слов связать по-немецки не может. Вот тебе и одна из лучших студенток на потоке.
— Лиз, почему ты так волнуешься? Я такой страшный?
Лиз? Вот так запросто? А когда они успели пропустить этап с «Мисс Бэйли».
— Бет, — машинально поправила его Ложечка. — Вы не страшный, мистер Келлер. Я просто…
Немецкий ты просто не знаешь, даже я уже это понял.
— Тогда соберись, Бет, — мягко попросил этот арийский урод.
Бет… Он назвал ее Бет.
Меня почти заколотило от злости. Я уже это имя, оказывается, приватизировал вместе с хозяйкой.
— Partnerarbeit! — объявило смазливое блондинистое существо. — Бет, я могу с тобой отработать диалог.
Ух ты какой шустрый. А то что я один сижу это нормально? Мне напарник не нужен? Ах ну да, я же невидимка.
— М-м-мистер Келлер! — Я робко поднял руку, которую очень хотелось в кулак превратить.
— Да? — преподаватель немного раздраженно отвлекся на меня.
— У меня тоже нет партнера. Я поработаю с мисс Бэйли.
Мисс Бейли?! Серьезно? Ты с нее почти штаны стянул в туалете, не мог сказать «Бет»? Нахрена этому показывать, что у меня с Ложечкой какая-то дистанция? Дистанция только в моей тупой трусливой башке.
— Я думаю, ей нужен кто-то более опытный. Сядьте третьим к кому-нибудь. Поработайте в группе.
— Поверьте, у меня достаточно опыта для нее.
Даже больше чем нужно. В одной из многочисленных государственных школ, которые я сменил, немецкий был иностранным. Мне пришлось много учить и посещать дополнительные часы. Я, конечно, не носитель языка, но и не полный ноль. Далеко не ноль!
Не стал дожидаться разрешения. После недолгой игры в гляделки с Келлером схватил учебник со стола и рванул к Бет. Прямо как в глупой игре со стульями. Музыка кончилась, кто же останется без стула? Тупая забава… Я всегда проигрывал, но не сегодня.
Нужно было сразу к ней садиться. Тогда бы на меня не таращилась вся группа. Хотя девчонки смотрят с неприкрытой благодарностью, они тоже безошибочно уловили интерес Келлера к моей Бэйли. Занято, чувак.
Вот и все, Эдди. Магия невидимки начала развеиваться, теперь на меня точно обратили внимание все в группе, но разве это имеет какое-то значение, когда пара глазок смотрят на меня со смесью ненависти, обожания и обиды, а тонкая ручка стаскивает со стула рваный рюкзак.
Кого я, блин, обманывал все утро?
— Guten Morgen, Bet.
*Доброй ночи, любимая / С добрым утром, любимый!