Бет

Лениво отвечала на вопросы папы о погоде в Червинии и каникулах в целом, а сама наглаживала ложечку у себя на груди. Это не могло укрыться от него.

— Что там?

— А? — быстро отдернула руку и напустила на себя безразличный вид.

— Не покажешь?

А почему нет? Почему я должна стесняться своих чувств? В конце концов, не я затеяла весь этот дешевый спектакль с Норисом.

Вытащила из-за воротника подвеску и ждала новых вопросов.

— Это ведь не Курт подарил?

— Нет, — быстро спрятала свою Ложечку обратно и прижала ладонью.

— Хочешь рассказать? — мягко требовал отец.

— Эдвард подарил.

— Ты его позвала в горы?

— Ты обещал не спрашивать.

— Я хочу понять, Бет.

— Думаю, ты уже все понимаешь, папа. Он не богат, без звонкой фамилии, он не вписывается в наш мир, ты никогда не одобришь наших отношений.

— Значит, отношения у вас все-таки есть. И насколько все серьезно?

— Достаточно, чтобы отменить всю эту чушь с Норисами.

— Дело не только в деньгах и фамилии Эда. Бет, мы не простая семья, и я пытаюсь думать о Хэндерсонах тоже. Ты видела, какой ажиотаж вызывают новости о нас в сети. Готов ли Эд к такой жизни, готовы ли его родные к тому, что в их грязном белье начнут копаться? Ты должна быть взрослой, милая.

— Я не хочу взрослой! Я хочу быть…

Ложечкой. Просто его Ложечкой!

— Отпусти этого парня. Я дам денег для его сестры. Я знаю, что ты оплатила для нее палату в больнице. Я очень рад, что ты растешь чутким человеком, и если эта девочка настолько важна для тебя, я помогу ей. Спишем все на представительские расходы. Мы все равно участвуем в благотворительности.

Я опешила. Мало того, что отец знал об всем, теперь он шантажировал меня лечением Руби.

— В каком смысле отпустить? Что ты такое говоришь?

— Милая, ты доломаешь ему и без того невеселую жизнь. Я не уверен, что ты захочешь такого парня для постоянных отношений.

— Какого такого?

Жар и злость захлестывали меня до краев. Мой родной отец считает меня пустышкой, которая не в состоянии принять любимого человека со всеми его скелетами в шкафу.

— Давай не будем притворяться. Я устал, Бет. Я не имею ничего против Хэндерсона, даже уважаю его, и именно поэтому говорю с тобой сейчас. Отпусти его. Не усложняй ему жизнь.

— И что ты мне предлагаешь? Выйти за Курта? А потом что? Залететь от него? Бросить своего ребенка и сбежать? Как я должна выстраивать свою жизнь?!

Я кричала, глотала слезы, а отец смотрел на меня слишком понимающим взглядом, словно лучше меня знал все наперед.

— С Куртом я решу со временем. Подыграй Марни, пока они с мужем не подпишут контракт. Дай ей наиграться в куклы, свадьбы не будет, я обещаю.

— Наиграться? Мои чувства ты ни во что не ставишь. Чувства Курта, его девушки. Для тебя это просто игры в куклы?

— Ты у меня еще такой ребенок, Элизабет. Управление большой компанией учит заботиться о многих людях, милая. Сказать, сколько человек работает в нашей компании? Мы с тобой хуже жить не станем, если из-за сокращения поставок нам придется закрыть пару заводов. Но люди, хорошие люди, Бет, потеряют работу. Примерить свадебное платье и сфотографироваться для первой полосы и инстаграма миссис Норис — не самая большая плата за благополучие тысяч человек. Твой Эдвард и не такое делал ради одного. А для меня все наши сотрудники, это семья.

Стиснула зубы. Пусть я ребенок. Пусть прямо сейчас я не хочу думать о тысячах людей. Разве я плохая, потому что хочу счастья для себя?

— Уверен, ты поймешь меня со временем. А примерка платья назначена на следующие выходные. Изобрази радость, дай газетчикам и Марни то, что они ждут.

— А если, нет? Если пошлю ее в задницу вместе с подвенечными платьями?

— Тогда мне придется напомнить тебе, что я член попечительского совета Стэнфорда, а некто мистер Хэндерсон бросает тень на факультет своей сомнительной подработкой..

— Ты не сделаешь этого! — испугалась собственного змеиного шипения, не веря, что это на самом деле происходит со мной.

— То же самое я могу сказать о тебе милая. Миссис Норис заедет за тобой в субботу. Не подведи меня.

* * *

— Сними эту безделушку, очень мешает сосредоточиться на образе, — Марни закрыла глаза и приложила указательные пальцы к висками, делая вид, как сильно ее достала моя несговорчивость.

Ее телефон лежал наготове, а я мерзла в одних трусах и лифчике со спущенными бретельками, стоя на круглой тумбе для примерки платьев. Чувствовала я себя цирковым слоном, от которого ожидали смертельного номера, потому что иначе как мгновениями перед казнью я не могла назвать свое положение.

— Безделушку? — переспросила, с трудом сдерживая в голосе ядовитые нотки. Очень надеюсь, что она имеет в виду лифчик. Я готова хоть голая стоять, с торчащими от холода сосками, но не без подарка от Эда. Пусть хоть кожу снимут. Но ложечку не отдам.

— Я про вот это странное, — она поморщилась, делая вид, что рассматривает мой кулон: — Что это такое? Похоже на черпачок для анализов. Это же не Курт подарил? Его бы оправдал только большой камень внутри этой ложки. А где твое обручальное кольцо?

— Боюсь потерять…

Изо всех сил сдерживала злые слезы. Дрожащими руками расцепила подвеску, лишь бы гадкие слова не летели в сторону моего драгоценного артефакта. Мне хотелось уберечь подарок Эда от этой женщины.

— Отлично. Лифчик тоже сними. Начнем с открытых моделей.

Марни искренне считала себя чем-то средним между моей мамочкой и лучшей подругой. хмурилась, когда я звала ее миссис Норис, наказывала утягивать корсеты до тех пор, пока я не услышала треск собственных костей, а еще она бесконечно постила мои фото в сети с отвратительными приписками а-ля «невеста в поисках идеального платья, ведь идеальный парень-то у нее уже есть, и вы знаете, как его зовут».

Вымоталась и до конца примерки решила стать той самой куклой без чувств, зато с уродливой нарисованной улыбкой.

Когда «то самое платье» было выбрано, меня ненадолго оставили в покое. Все тело ныло, словно меня били камнями полдня, а в груди разрасталась огромная дыра. Скоро эти фото увидит Руби, Холи, Грейс… Эдвард. Вернула свою ложечку обратно на шею, восстанавливая дыхание. Оно мне еще нужно, чтобы пережить обратную двухчасовую дорогу до кампуса в компании Марни.

Телефон сообщил о пришедшем сообщении, и я ожила увидев имя Эда на дисплее.

Судя по всему, адская примерка подошла к концу.

Сбросишь свой хвост? Я приехал за тобой.

Откуда знаешь, где я?

Слежу за инстой миссис Норис.

Он выложила твое фото,

прикрытое ладонью и комментарием,

что жениху нельзя видеть невесту до свадьбы.

А еще там везде хренова куча хештегов, а

среди них название этого бутика.

Я у тебя красавчик?

Красавчик. Напомни мне,

когда я нрешусь на настоящую свадьбу,

то сделаю это в джинсах и футболке с надписью fuck off.

Жаль, мне понравилось платье номер три.

У меня от него

чуть толстая кишка наружу не вылезла.

Иу. Какие подробности.

Не глушу мотор и жду тебя через квартал.

Пустота мгновенно затянулась в груди. Почти бежала в зал, где миссис Норис подписывала бумаги, словно не платье покупала, а остров в Тихом Океане. Мою радость она восприняла на свой счет.

— Спасибо вам за все. У меня немного голова разболелась от всего этого.

— Как я тебя понимаю, Элизабет. Но ни о чем не переживай, я все беру на себя. А ты не хочешь немного осветлить волосы, придадим им сияния.

— Да-да, я не против. Можно я уже поеду? Мне так не терпится рассказать подружкам обо всем, — я даже с ноги на ногу прыгала.

— Но я думала, мы с тобой отметим платье вместе сладким десертиком, — она потрепала меня за щеку, явно проверяя меня на наличие лишнего жирка.

— Никаких кафе. Иначе я не влезу в наше идеальное платье, — в ужасе зажала рукой рот, а сама раздумывала над сочным истекающим маслом и соусом бургере, из которого будут вываливаться маринованные огурчики и кольца лука.

— И то верно. Ну беги, мне еще нужно подумать над концепцией платьев для подружек невесты. Столько работы, — перед Марни поставили бутылку дорогого вина и бокал. — Ты уже решила, кого из сестер Ита Вита Фита ты пригласишь, у тебя есть целых два свободных места. Остальными будут мои племянницы, старшие кузины Курта.

— Я подумаю над этим.

У меня язык не повернется позвать Мор и Робин. Хотя уже представляю панику будущей свекрови при виде моих неформатных подруг.

Зато теперь я понимаю, почему Норис младший мечтал сбежать от своей семейки…

Обменявшись невесомым звонкими поцелуями в щеки, мы расстались с Марни. Оказавшись на улице, я неслась к месте, где припарковался Эд, перепрыгивая бордюры и натягивая капюшон толстовки ниже глаз.

— Про дела тебя не спрашивать? — с улыбкой спросил мой настоящий парень.

— Гони! Гони! Хотя нет, тормозни-ка у ближайшего макавто. Знаю, что вредно, знаю, что ты против такой еды, но мне сейчас жизненно необходим огромный сочный бургер.

Эд рассмеялся и уточнил:

— С двойным сыром?