Книга I. Глава 1 Гоголь-моголь

Я уже сотню раз пожалела, что поленилась и решила срезать дорогу через тёмный переулок. В окнах домов подозрительно не было огней, чтобы хоть как-то осветить дорогу, но что хуже всего, даже привычные пьянчуги пропали со своей излюбленной точки, а уж эти люди, вообще, ничего и никого не боятся под действием своего креплёного допинга. А раз бравые герои ордена пузыря и баклажки решили в кои-то веки передислоцироваться, то место тут и впрямь гиблое.

Прошла уже полпути и с облегчением посмотрела на одинокий фонарь в конце галереи из мрачных безмолвных пятиэтажек, как вдруг услышала треск сухой ветки. Посмотрела под ноги. Откуда здесь сухие ветки? Я же не в лесу или…

Да ладно! Правда, в лесу! И не в каком-то волшебном с бабочками и лучиками солнца сквозь сочную листву, в наших куцых городских посадках с поваленными трухлявыми деревьями, мусором, торчащим из-под снега. Но как? Это же в противоположной части города!

Из-за узких тропинок и мелких овражков, тут и днём мрачновато, а уж сейчас хотелось визжать и бежать, размахивая руками. Вот только ни руки, ни ноги не слушались, а крик застрял где-то в груди. Почему же не удивлена тому, что эта чертовщина всё-таки приключилась со мной сегодня, и почему три знакомые силуэта, вышедшие из-за деревьев, стали логическим завершением этого безумного дня.

Снег хрустел под тремя парами ног, и с каждым шагом моё сердце сжималось от страха и ощущения чего-то неотвратимого. Сейчас случится то, что изменит мою жизнь навсегда. Наши жизни. Зелёные глаза смотрели жадно, пальцы незнакомцев нетерпеливо перебирали в воздухе. Это уже непохоже на розыгрыш или шутку.

Кажется, мне не светит попить горячего чаю в моей унылой однушке. Любимой однушке. Уютной однушке… Хеппи бёздей ту ю… Аллес гуте цум гебуртстаг!

За десять часов до...

Старая маршрутка тряслась на каждом трамвайном переезде и лежачем полицейском так, что казалось, вот-вот развалится на части. Водитель, парень славянской внешности, слушал что-то тяжеловесное на едва различимом русском языке. Сквозь хрипы и стоны вокалиста угадывались только знакомые предлоги и союзы. Сидящая рядом бабуля хотела ругнуться на нечленораздельный шум, но, натолкнувшись на обворожительную улыбку голубоглазого меломана, глупо улыбнулась в ответ и сменила гнев на милость. Она задорно задёргала ножкой в такт и словно помолодела вмиг, сбросив лет двадцать.

Помимо водителя, в салоне сидел ещё один красавчик, блондин с весьма наглой и похабной усмешкой. Он смотрел прямо в нашу с бабулей сторону. На всякий случай убедилась, что предметом его интереса стала не наслаждающаяся отечественным хеви-металом старушка или водитель, теперь начавший подвывать песне с сюжетом, отдалённо напоминавшим фантастический роман о принцессе и огнедышащем драконе. Дракона в конце прикончили, а сердце дамы досталось герою-рыцарю. На финальном аккорде романтической истории белобрысый красавчик из салона послал мне воздушный поцелуй и подмигнул. Резко отвернулась и почти прижалась лицом к окну, лишь бы избежать раздевающего взгляда. Вдобавок натянула шарф на глаза, чтобы наглец не видел предательского румянца.

Незнакомец был, правда, хорош собой, если не брать в расчёт его ухмыляющуюся рожу. Стильная стрижка, челка набок и открытые уши, одно усеянное веером золотых колечек. Глаза у парня оказались совершенного фантастического изумрудного цвета. Скорее всего, линзы. Таких просто не бывает в реальной жизни!

Куртка с кучей карманов и меховым воротником, обтягивающие джинсы и осенние брендовые кроссовки. Поймала себя на том, что бесцеремонно таращусь на него уже несколько минут, отчего оскал парня становился всё шире. Даже слегка удлинённые клыки не выглядели уродством, а добавляли ему ещё больше дерзости. Щёки вновь обдало жарком, и я не придумала ничего лучше, чем вылететь пулей на следующей же остановке. Незнакомец вопросительно посмотрел на меня из окна и помахал на прощанье рукой, изобразив на лице вселенскую тоску. Вот же урод! Хоть и чертовски красивый…

Оказавшись на улице, облегченно выдохнула, проводив долгим взглядом маршрутку. Промозглый ветер быстро привёл в чувства, и уже пожалела о своей импульсивности. В конце концов, ничего страшного блондин не сделал, а я…вот глупая! Разозлилась ещё сильнее, на этот раз на себя.

До работы оставалось ещё два часа, но у меня имелись свои планы. Добралась до любимого суши бара, который наудачу расположился рядом со школой, где я работала преподавателем вечерних курсов иностранных языков. Из-за нового графика отметить день рождения с семьёй сегодня никак не получалось, но отказать себе в поедании любимых роллов, тем более со скидкой в двадцать процентов, просто не могла.

Незнакомец с пирсингом всё ещё не лез из головы, и, дожидаясь официантку, машинально ощупывала мочку. Может, хоть в честь праздника стоит проколоть уши? Хотя, что толку: за длинным тёмными волосами всё равно ничего не будет видно. Правда, можно забрать их в высокий хвост…

Окончательно подпортили настроение сразу две вещи. Во-первых, в кафе вышла из строя рисоварка, и мне предложили фирменный обед дракона. Многовато огнедышащих ящеров для одного дня. Поборов разочарование, согласилась. Ну а во-вторых, парень из маршрутки уже сидел здесь буквально через проход. При ближайшем рассмотрении он уже не выглядел таким обворожительным мерзавцем. Стрижка чересчур небрежная, волосы непромытые и торчат в разные стороны. Выцветшая растянутая футболка с блеклым нечитаемым принтом, на джинсах провисающие колени. Довершали образ потрёпанные кроссовки с развязанными грязными шнурками. Зато пирсинг такой же стильный и дорогой. Вот только готова поклясться, что при нашей первой встрече проколото у него было левое ухо, а не правое.

Незнакомец пожирал мои любимые роллы, ловко орудуя палочками. Оглядела его стол и мгновенно догадалась из-за кого сломалась рисоварка. Официанты едва успевали убирать грязную посуду и приносить гостю новые блюда. Меня слегка замутило от этой картины, и аппетит тут же пропал.

Отвернулась и погрузилась в телефон, читая поздравления от немногочисленных друзей. В основном это были одногруппницы. Пройдёт всего несколько лет, и все тёплые пожелания превратятся в безликую открытку с мультяшным котом, задувающим свечи на торте. Надеюсь, хотя бы на работе в компании коллег настроение вернётся.

Когда, наконец, принесли обед, блондин по соседству уже прикончил свой, и картинно попивал горячий чай. В какой-то момент даже почудилось, что из его ноздрей валит пар. Ещё один дракон.

В отличие от неприятной сцены в маршрутке красавчик-обжора совершенно не интересовался мной и был занят только своим десертом. Но недолго оставалось радоваться покою и уединению. Незнакомец вдруг задремал и начал громко и протяжно храпеть. Официанты переглянулись, и одна из девушек с чайничком на подносе, закатив глаза, направилась будить нарушителя тишины. Она осторожно тронула его за плечо, и в тот же миг юноша выбил у неё из рук чей-то заказ. Чайник сделал тройное сальто, разбрызгивая кипяток во все стороны. Особенно щедро окатило меня. Гранатовый ройбуш, мой любимый, и теперь он оказался на не менее любимой кофте.

Официантка прижала поднос к груди и испуганно переводила взгляд то на меня, то на ненасытного посетителя. Парень, в свою очередь, лениво встал, почесал запирсингованное ухо, а затем подошёл прямо ко мне. Даже несмотря на сальные патлы и испачканные в шоколадном креме губы, он всё равно оставался весьма привлекательным с его фантастическими зелёными глазами. Лицо блондина было так близко, что убедилась — линз он не носит.

От юноши приятно пахло какао и чем-то тёплым и домашним. Вместо того чтобы накричать на неуклюжего парня, захотела запустить пальцы в его старую, замызганную футболку, притянуть ещё ближе, слизать с губ шоколад. Блондин взял меня за руку, развернул её ладонью вверх, а затем положил туда маленькое золотое колечко. Мгновенно перехватило дыхание, насколько эта сцена напоминала эпизод из романтического фильма. Даже официантка, наблюдая за нами, начала умиляться. А что если отмыть этого обжору, причесать, научить хорошим манерам?

— Это компенсация за кофту, — блондин отстранился, повернулся к девушке с подносом и указал на меня пальцем, — я заплачу за неё. Виноват.

Они скрылись в дебрях кафе, а я с трепетом рассмотрела своё новое приобретение. На ладони лежала одна из серёжек незнакомца. Как хорошо, что не пришло в голову выпалить ему что-то в духе: я согласна! Вот бы все вокруг посмеялись! Надо бы догнать и вернуть вещицу, а то дороговатая компенсация получается. Украшение явно из золота.

Пока вертела подарок между пальцев, за соседним столиком уже прибрались. Официантка сообщила, что рисоварку починили, но фирменного обеда вместе с разлитым чаем хватило с лишком. Всё ещё ждала незнакомца, чтобы продолжить разговор, но он так и не объявился. Расплатился и ушёл…

Уходя из кафе, не выдержала и спросила девушку о прожорливом блондине, но она лишь удивлённо посмотрела на меня.

— В той части зала, сидели только вы, я бы точно запомнила.

— Но, как же... — неприятные мысли закрались в голову. Кажется, опередили, и миловидная официантка уже обработала неряшливого и щедрого юношу. Не сильно-то и хотелось. Всё равно в маршрутке он произвёл на меня не самое приятное впечатление.

Вышла из кафе и нырнула в ближайший магазин одежды. Не глядя вытащив с полки футболку нужного размера, метнулась в примерочную. Опять дракон! Жутко красивый: чёрный с блестящей чешуёй он кольцами раскручивался у меня на груди. Какое-то нашествие огнедышащих сегодня. В принципе, не имею ничего против летающих ящеров, но такой дерзкий вид не слишком соответствует дресс-коду наших курсов. А к чёрту, у меня сегодня праздник! Всего разок-то можно?

Медленно брела в сторону школы. Серёжка, зажатая в руке, сильно жгла кожу. С моей работой совсем не остаётся времени на личную жизнь. Вот и запала на первого встречного, кто обратил внимание.

Гордо задрав голову, лавировала между школьниками, покидающими здание. Учителя, не обременённые факультативами и внеурочной работой, тоже не менее радостно спешили по домам. Новогоднее настроение понемногу будоражило людей, как это всегда происходит в начале декабря. Тоже невольно заулыбалась, размахивая коробкой с тортом из супермаркета. Какое-никакое весёлое приключение, хоть и без продолжения.

Или всё-таки с...

— О, Регина, ты рано, мы с девочками ещё не успели всё подготовить. Сейчас разберусь с новым студентом и поздравим тебя как следует, — начальница задорно подмигнула мне и кивнула на мужчину, который пришёл в наш офис на тестирование и собеседование.

Он неожиданно обернулся.

Верёвка на торте лопнула, и десерт шмякнулся на пол. Не спешила поднимать, а стояла истуканом и разглядывала гостя. Такое вообще возможно? Ну, предположим, короткую стрижку реально сделать в экспресс парикмахерской. Серьги могли оказаться клипсами, переодеться тоже не так трудно. На сцене в цирке артисты меняют наряды за несколько секунд.

На меня волной накатило облегчение с примесью разочарования.

— Ну, вы даёте! Вот это да! Такой розыгрыш устроить! — не понравился собственный нервный смешок. Но моя начальница вместе с точной копией наглеца из маршрутки и обжоры из суши-бара не сдавались. Они смотрели на меня с неподдельным удивлением. Вот уж не знала, что Татьяна Викторовна обладает таким актёрским мастерством, хотя она сама педагог с внушительным стажем. Браво!

— В кафе не сообразила, но теперь... Спасибо! Мне ещё никогда не устраивали такого сумасшедшего дня рождения, — хлопнула коротко стриженного блондина по плечу. Выглядел он теперь как бизнесмен. Строгий пиджак, рубашка, аккуратно завязанный галстук. Вместо серёг, из украшений у него на обеих руках внушительные золотые браслеты.

Недоумение Татьяны и незнакомца нарастало. Мне вдруг стало ещё более по себе, когда увидела злобно прищурившуюся начальницу. Решили играть до конца?

— Возвращаю, ваше колечко. Или это подарок от коллектива? Тогда нужно второе! Для симметрии! — мой смех превратился в мерзкое хихиканье. Почему они тоже не смеются?

— Вы пьяны? — блондин снисходительно посмотрел на меня и тут же обратился к начальнице, — только что вы сказали, что Регина ваша лучшая сотрудница, страшно представить, какие тогда остальные преподаватели. Я, пожалуй, пойду. Всего хорошего!

Незнакомец покинул офис, оставив на столе полностью решённый тест по немецкому языку. Даже беглый взгляд на листок давал понять, что мужчина в материале разбирается более чем хорошо. Зачем он, вообще, пришёл-то? Подставить меня перед начальством?

— Что это сейчас было? Регина, может, потрудишься объяснить? — шипела Татьяна Викторовна.

В моей голове тем временем играл микс из похоронного марша и хеппи бёздей ту ю. Видимо, я только что отвадила зажиточного клиента в и без того непростое время для нашей школы. Хотелось объяснить всё начальнице, но кто же поверит, что встретила за одно утро трёх мужчин похожих друг на друга как близнецы.

— Немного выпила, — брякнула я, — с бабулей. Она приехала сегодня и привезла бальзам собственного приготовления. Ну не могла же не уважить старого человека? Сейчас умоюсь, и буду огурцом. Обещаю!

Я вылетела из офиса и побежала к туалетам. Щёки горели от стыда и досады. Злобно швырнула кольцо в унитаз и смыла его. Вот же гады! Все трое, кем бы они ни были! Увижу ещё раз — убью!

Щедро окатила лицо ледяной водой из-под крана. На меня смотрела не девушка, а злобный черноглазый взлохмаченный дракон такой же, как на футболке.

Сотрудницы наградили меня скупыми поздравлениями. Вяло чокнувшись пластиковыми стаканчиками, все разбрелись по занятиям. Девочки сильно расстроились, что красавчик сбежал, и я их прекрасно понимала. С нашей работой познакомиться с хорошим парнем возможностей не так много, а тут рыбка сама приплыла в сети женского коллектива. Знали бы они, всю историю про этого блондина-пранкера, то ещё спасибо сказали.

Допила своё шампанское, под неодобрительный кашель начальницы. Она явно считала, что с меня на сегодня хватит. По телу мгновенно разлилось приятное расслабляющее тепло, и оно вытолкнуло едкое чувство обиды и досады. Хотелось доказать всем, что я, действительно, достойный преподаватель. Позорная история совсем скоро будет забыта, а расположение коллег непременно вернётся. И всё станет как раньше.

Пары пролетели незаметно, и я впервые этому огорчилась. Раньше уже пританцовывала бы от нетерпения и считала секунды до конца урока. Но именно сегодня не хотелось возвращаться в одинокую квартирку, где из живности имелись только кактусы и уродец алоэ. Всему виной дурацкий испорченный день рождения.

Попрощавшись с учениками последней группы, я лениво расставила парты и столы, сложила не пригодившиеся на занятии распечатки и закрыла кабинет. Коридоры школы зимними ночами выглядят идеальной иллюстрацией к мистической драме: вместо привычной детской возни на переменах, раздаётся лишь гулкий стук каблуков. Пусто и тихо. Из больших окон льётся серебристый свет, оставляя на тёмном полу аккуратные бледные квадраты. Волшебно и одновременно жутко.

На улице оказалось так же пустынно и безлюдно. Все надёжно попрятались по домам. Вечерняя прохлада начала пробирать до костей, вот я и решила срезать через тот злополучный переулок.

Снег скрипел под ногами троих мужчин. Они приближались ко мне осторожно, словно к дикому зверю, боясь, что сбегу. И непременно сбежала , если бы только могла пошевелиться.

— Ну и место ты выбрал, брат, — обратился обжора к своему надменному близнецу, — наша девочка сейчас со страху помрёт. Да и холодно здесь, я уже начинаю засыпать, а если это случится, то мы тут до оттепели проваляемся в сугробах, — зевнул блондин.

— Согласен. Надо было её дома подождать. Там мягкий тёплый диванчик, — наглец из маршрутки игриво подмигнул мне.

— Во-первых, мы и без того потеряли прилично времени и дотянули до последнего момента. Во-вторых, порталом может утащить всю многоэтажку. Хоть для разнообразия иногда пробовали думать головой, а не желудком и причиндалами, — огрызнулся короткостриженный.

— Зачем напрягаться, когда у нас есть ты? — красавчик-соблазнитель притянул к себе брата и взлохматил костяшками пальцев его волосы.

— Хватит! Пора приступать, ты первый, инициируй её, — приказал очевидный главарь похитителей и подтолкнул наглеца ко мне.

Порталы, инициации, трое похожих друг на друга мужчин что происходит? Кажется, розыгрыш немного затянулся...

— Нет-нет, братишка. От неё тухлым яйцом разит за версту, уступаю это право тебе, так сказать, по старшинству. Если всё пройдёт удачно, то сразу же подключусь, ты меня знаешь, — мерзко ухмыльнулся бывший попутчик из маршрутки.

Интересно, стоит обижаться на его оскорбление о тухлом яйце? Или это глупо перед лицом возможного группового изнасилования. Они ведь именно его сейчас обсуждают? Инициация — это такой эвфемизм, чтобы не сильно меня пугать? Не очень-то помогло, если бы управляла своим телом, уже грохнулась бы в обморок. Не так я себе всё это представляла. То есть, я, вообще, такого не представляла.

— Как обычно… Ты только на словах смелый, — устало вздохнул надменный и двинулся ко мне. Обжора, успевший задремать во время перепалки братьев, оживился и поплёлся следом. Да ладно? Вот так вот всё и случится? В лесу на морозе?

— Держите её крепче. Магические оковы придётся снять, всё должно быть более-менее обоюдно, — надменный дождался, когда его близнецы займут свои места рядом со мной. Они крепко схватили мои руки, и в тот же миг вернулся контроль над телом. Ноги подкосились, но похитители не дали упасть.

— Будет немного больно, — в голосе главаря зазвучало неподдельное сочувствие. Он цепко взял меня холодными пальцами за подбородок и повернул к себе. Наконец, закричала, но мужчина быстро впился в мои губы. Никакой страсти в этом поцелуе не намечалось. Такое ощущение, что парень упражнялся в технике. Слишком уж методичны и правильны были движения его губ и языка, словно по учебнику. И, действительно, стало больно, мой язык зажгло так, что на глаза навернулись слёзы. На нём точно вычерчивали узор раскалённым ножом, предварительно смоченным в кислоте.

— Готово! — первый мучитель, тяжело дыша, отстранился, — кто следующий?

Захотелось плюнуть ему в лицо, но губы и язык не слушались. Это ещё не всё? Остальные двое проделают нечто подобное?

— Я, — отозвался сонный обжора. Он запустил руку в карман моего пальто и достал серёжку, которую ещё совсем недавно смыла в канализацию. — Подарки нужно носить, иначе можешь обидеть дарителя, — с этими словами юноша проткнул мочку моего правого уха.

— Ты ведь хотела серьги? — мучитель слизнул набегающую капельку крови. — Попросишь, сделаю вторую, — он ласково погладил меня по щеке, а затем так же нежно поцеловал. Было почти приятно, но лишь до того момента, пока пытка огнём не повторилась.

— Не надо больше, умоляю, — хрипела я, глотая слёзы, — кто вы такие?

Мотала головой, волосы лезли в лицо и прилипали к мокрым щекам.

— Назад пути нет. Остался последний круг. Потерпи, — не знала, кто говорит со мной, лишь почувствовала, что уже никто не держит. Очутилась в тёплых объятьях одного из братьев. Он осторожно убрал пряди с лица и вытер слёзы.

— Теперь моя очередь. Но сначала я тоже хочу сделать тебе подношение, — ещё одна серёжка защёлкнулась на другом ухе. — Вот теперь красиво. Очень идёт. Ты готова? — сквозь заплаканные глаза посмотрела на своего третьего мучителя.

— Ты можешь, побыстрее? Время уходит. Мы лишь немного замедлили необратимый процесс разложения, — ворчал условно старший из братьев, второй же, облокотившись на него, вновь задремал.

— Не люблю, когда меня торопят. К слову, запах и, правда, пропал. Ты больше не тухлое яйцо, а очень даже свежее, без единого скола. Нетронутая скорлупка,— похабно прошептал третий над самым моим ухом, зарылся лицом в волосы и блаженно вдохнул.

Заметив, как покраснели мои щёки, он самодовольно приступил к своей части инициации. В отличие от академического поцелуя в исполнении надменного блондина и неспешного, подаренного сонным обжорой, этот оказался слишком чувственным и страстным. Наглец наслаждался самим собой и моей реакцией на его ласку.

Когда слепящая боль на языке прошла, осознала, что не упираюсь и не колочу мучителя кулаками. Вместо этого, сама запустила руку в его волосы и не давала прекратить поцелуй. Да и третий не спешил отпускать меня, бесцеремонно принявшись расстёгивать пуговицы на пальто.

— Хватит уже! Метку ты оставил, нам пора выдвигаться!

Нехотя отстранившись, юноша показал мне свой язык с глубоким тёмным ожогом в виде крыла.

— Теперь ты вся наша. Потом обязательно продолжим прямо с этого места, — подмигнул третий и вернулся к братьям, оставив меня стоять с широко распахнутыми глазами. Что значит вся наша? Какой-то контракт с этой шайкой заключила и теперь в рабстве? Понятия не имею, что они задумали, но продолжения совершенно не хочется. Если простые поцелуи с троицей извращенцев похожи на пытку калёным железом, то как будут выглядеть иные проявления нежности.

Пока они громко обсуждали свои дальнейшие действия, я начала осторожно пятиться в глубь леса. Здесь знаю каждый пенёк: нужно пробежаться всего минут пять, и окажусь на дороге, а там, глядишь, остановлю машину и благополучно доберусь до отделения полиции.

Немного потеряв из виду своих похитителей, ускорилась, а когда раздались крики за спиной, то припустила во весь опор.

— Идиот! Ты что не обездвижил её?

— Откуда мне было знать, что наша жёнушка сбежит после инициации?

Жёнушка? Так вот что это за инициация! Троица со мной обвенчалась! Все же знают, что происходит после бракосочетания. Хорошо, что решила улизнуть. Только преследователи оказались гораздо быстрее, они легко вышли на мой след и уже стремительно нагоняли.

Ноги вязли по колено, в сапоги набился снег, а лёгкие разрывало от холодного воздуха. Рухнула на четвереньки, и уже по-пластунски продвигалась вперёд.

— Регина, вернись! Мы тебе ничего сделаем!

— Малышка, если ты не пойдёшь с нами, то умрёшь!

— Скорлупка, лучше послушайся!

Вот это да! В ход пошли угрозы. Это придало сил и заставило подняться на ноги. Оказывается, брачная ночь с тремя маньяками не самый страшный финал сумасшедшего вечера.

Впереди, наконец, замелькали огни машин, но и голоса преследователей стали громче.

— Вон она! Скорее!

— Вернись!

— Я перехвачу!

В этот же миг золотой всполох с треском пролетел вперёд и пробурил в земле глубокую воронку. Это что гранаты? За ними последовали похожие вспышки, одна из которых угодила в дерево и испарила его прямо на глазах.

Мерзавцы не шутили! Если это свечение коснётся меня, то так же исчезну, не оставив и следа?

Обогнув бездонную воронку, отчаянно рванула к дороге, но тут же остановилась. А толку? Они спалят машину вместе с ни в чём не повинными людьми. Сдаться — единственное верное решение. Они точно не простые парни. Если ещё и были подозрения, что в подворотне мне вкололи, какой-то парализующий наркотик и, пока пребывала в беспамятстве, перенесли в лес, то теперь сомнений в демоническом происхождении этой троицы не оставалось. А если так, то они всё равно доберутся до меня.

Подняла руки вверх и повернулась к преследователям. Следующая вспышка угодила прямо в грудь, взорвав мир мириадами искр. А затем всё стремительно закружилось, точно в блендере. Белый снег и золотое свечение.

Вот и всё. Разбилось яичко.

 

Глава 2.1 Всмятку

Свист в ушах и стремительное падение вниз. Жёлтые огненные всполохи полностью охватили одежду. Странно, но совсем не больно. Мистическое пламя стремительно добралось до кожи, спалив пальто, джинсы и футболку с драконом. Последними исчезли сапоги и носки.

Надо было оставить маме дополнительный комплект ключей от квартиры, нужно же поливать кактусы и алоэ, они ведь так долго цеплялись за свою жизнь. Жалко... Мою, наверно, уже не спасти. Интересно, что случится раньше: сгорю заживо или разобьюсь об землю?

Или я уже умерла?

Тогда почему падаю вниз, а не взмываю вверх? Неужели, успела так сильно согрешить за свою короткую жизнь? Бывало, что врала, жульничала на экзаменах, даже стащила как-то на спор шоколадку из супермаркета. Но в целом не сделала ничего плохого. Ответственно относилась к работе. Регулярно звонила бабуле. Не флиртовала направо и налево, не курила и не занималась беспорядочными половыми связями. Вернее, вообще, ими не занималась.

Вспоминались слова наглеца про яйцо без скола, и стало ещё обиднее. Ну и ладно, не для него скорлупку берегла, пусть подавится! Умру невинной.

Тем временем падение резко замедлилось, а через несколько мгновений мой огненный кокон стукнулся о землю и распался на крохотные язычки пламени. С трудом устояла на ногах, и тут же почувствовала на обнажённой коже прохладу и кучу любопытных взглядов. Жители городка, куда занесло горе-именинницу, с неподдельным интересом рассматривали меня, забыв о своих делах, а затем вдруг громко захлопали в ладоши.

Метнулась в ближайший переулок, в надежде спрятаться от аплодирующей толпы. Двух моих рук едва ли хватало, чтобы прикрыть наготу, но сил смущаться уже не осталось. Да и удивляться происходящему я уже перестала, плевать, что угодила в нечто похожее на реконструкцию старинного немецкого городка. Благородные бюргеры снимали передо мной шляпы, а кто-то даже отдал честь полной кружкой пенящегося янтарного напитка. Щербатый парнишка присвистнул, а почтенная фрау с огромным бюстом уронила на мостовую полное корыто с бельём. Я ловко подцепила простыню из вороха рассыпавшейся одежды и на бегу обмоталась ещё влажной тканью.

Никто не гнался за мной и не пытался остановить, видимо, шокированные подобным зрелищем. Но я сама была в ещё большей растерянности и не знала, куда, вообще, несусь сломя голову. Главное просто бежать как можно дольше, если остановлюсь, придётся думать и что-то решать.

Но недолго мчалась по улочкам, хлопая мокрой простынёй, отвлеклась всего на секунду и тут же больно врезалась во что-то и отлетала назад, неприятно стукнувшись о мостовую.

— Прекрасная дева, стойте, я спасу вас! — раздался глубокий отрывистый голос, сопровождаемый цоканьем копыт.

Передо мной возник белый скакун с восседающим на нём рыцарем в настоящей кольчуге, украшенной замысловатыми гербами, кажется, видела нечто-то подобное в этом городе на одной из вывесок. Сняв кованую рукавицу, мужчина протянул свою заскорузлую ладонь. — Скорее вашу ручку, милая принцесса!

Хмыкнув от театральности происходящего, сделала самое логичное в своей непростой ситуации: уцепилась за незнакомца и тут же очутилась в седле позади него. Едва успела крепко обнять рыцаря, как конь встал на дыбы перед рукоплескавшей толпой, а затем понёс нас с героем прочь.

Чудом удержавшись от фатального падения и ощутив, как безумие волной накатило на меня, истерично расхохоталась. Мой смех заглушал ветер, свистевший в ушах и лохмативший и без того спутанные волосы, похожие на тёмную пухлую тучу, весьма символично нависшую над моим будущим.

Пёстрые дома с деревянными балками на фасадах оставались позади. Жители всё ещё смотрели нам вслед. Несколько дам послали на прощание воздушные поцелуи и с умилением махали руками. Куча детишек долго бежала рядом и пыталась ухватить коня за хвост. В забавное местечко меня занесло. Какое-то оно чересчур дружелюбное и радужное. Подсознательно ждала подвоха, и не зря.

Когда мы выехали за главные ворота, скакун, почувствовав свежий запах пышущих летом и жизнью полей, перешёл на галоп. Простыня неприятно липла к телу и начинала раздражать. Ветер холодил, отчего кожа мгновенно покрылась мурашками. К концу недолгой поездки я уже стучала зубами и с благоговением разглядывала милый особняк, надеясь, что выделят тёплый плед и нальют горячего чаю.

Архитектурой жилище рыцаря не сильно отличалось от зданий загадочного псевдонемецкого городка: три этажа, стеклянные балкончики, окна с полукруглыми фрамугами, деревянные раскосы на фасаде. Около дома раскинулся фруктовый сад, с притаившимся в глубине высоким колодцем. В деревьях я с облегчением узнала груши и яблони. Стало немного спокойнее, если закрыть глаза на всё произошедшее ранее. Яблони определённо внушали доверия.

Мы подъехали к конюшне, незнакомец спешился и позвал служку. Худощавый паренёк со вздёрнутым носом и смешной широкополой шляпой вышел навстречу и терпеливо ждал.

— Прошу вас, милая дева, — рыцарь помог спуститься на землю и махнул рукой в сторону дома. — С радостью приглашаю вас в моё скромное жилище. Вам непременно нужно отдохнуть с дороги. Прекрасная принцесса, очевидно, проделала долгий и изнуряющий путь.

Принцесса? Спаситель явно переигрывает.

Мальчик-конюх, взял под уздцы белого скакуна и увёл его прочь. Мужчина же подставил локоть, и мне ничего не оставалось, как уцепиться за него и последовать в надежде, что объяснит, где я и как сюда попала.

В просторном холле, завешанном гобеленами, изображающими всевозможные поединки с драконами, рыцарь, наконец, снял свой шлем. Несмотря на утончённые аристократические черты лица, выглядел он весьма сурово. В голубых глазах затаилось неподдельное достоинство. Короткий ёжик каштановых волос, с лёгкой проседью на висках, внушал трепет. Странно, но мужчина не казался старым. Огромный шрам, пересекающий лицо от левого глаза до правой скулы. На шее — след от внушительного ожога. Готова, поклясться, что всё тело воителя усеяно боевыми отметинами. Действительно, с драконами сражается? Я слишком громко и нервно хохотнула, отчаянно держась обеими руками за простыню. И с чего, вообще, поверила этому незнакомцу и так запросто уехала с ним?

— Прошу, в мой кабинет. Сейчас мы уладим основные вопросы, а после, моя принцесса, вы сможете отдохнуть, принять ванную и переодеться. Кац! Нагрей воды, у меня гостья!

— Слава богам! — раздался протяжный мурлыкающий голос, — неужели та самая?

— Не паясничай!

— Да-да, господин, слушаюсь, — с лёгкой издёвкой пролебезил некто Кац.

— Что значит та самая? — поинтересовалась, плюхнувшись на стул с мягкой обивкой. Рыцарь сел за стол напротив, достал несколько чистых листов и устройство, напоминающее не то ручку, не то перо.

— Не забивайте свою прелестную головку. Хотя, признаться, я ожидал блондинку с голубыми глазами и более выдающимися... ну да ладно. Как ваше имя, принцесса?

Отлично! Знакомство доблестный рыцарь уже решил начать не самым удачным образом, ударив сразу по нескольким комплексам, связанным с внешностью. Тёмные волосы и глаза нередко отпугивали потенциальных ухажёров, которые видели во мне исключительно мрачную или готическую личность. А про выдающееся, вообще, промолчу. Натянув простыню повыше, ответила воителю, стараясь вложить в голос побольше надменности:

— Регина!

— Очень приятно. Амалий фон Герт, рыцарь Дармунский. Милая Регина, наследницей какого королевства вы являетесь? Хотя погодите, ваша внешность... Бледная кожа, тёмные волосы. Нидер Шварц, затерянная земля! Угадал?

— А с чего вы, вообще, взяли, что я наследница? — спросила спасителя. Мне понравилось, как лицо Амалия мгновенно вытянулось.

— А вы не принцесса?

— И близко не стояла, — искренне радовалась, внезапной перемене в настрое моего рыцаря Дармунского. Хотел принцессу блондинку, с огромным бюстом? Облом, добро пожаловать в мир разочарований, вот в нём я как раз титулованная особа!

— Магистресса волшебной академии? — с надеждой поинтересовался мужчина, в ответ лишь отрицательно покачала головой.

— Хотя бы колдовать умеешь? — как-то быстро мужчина перешёл на ты.

— Тут я тоже вынуждена вас огорчить, почтенный рыцарь, — вдоволь ехидничала и хлопала глазками. Нужно же хоть на ком-то отыграться за порушенный день рождения и, вероятно, всю жизнь.

— Дочка мэра или зажиточного горожанина? — упавшим голосом вопрошал мой герой.

— Опять мимо!

— Тогда откуда ты взялась? — озадаченно воскликнул господин фон Герт.

— Из Подмосковья! — гордо выпалила Амилию.

— Московия? Это где-то на севере да? Хотя ты совсем непохожа на северянку, они выше и гораздо статнее. Вот дела! — рыцарь вцепился в короткие волосы и начал что-то судорожно прикидывать в голове.

Наверно, стоило представиться графиней или баронессой. Ещё, чего доброго, выставит за порог в одной простыне, и что тогда буду делать? Искать очередного добренького героя?

— Значит так, слушай сюда! С этого дня ты наследница трона Московии Регина фон... фон?

— А без этих титулов никак?

— Но как же я представлю тебя жителям нашего славного Дармуна?

— Фон Питерская! — брякнула без раздумий, всё ещё не понимая к чему весь этот фарс.

— Так и запишем. Главное, чтобы местный архивариус не решил проверить, а то мы знатно опозоримся на всю честную округу, — задумчиво пробормотал Амалий и принялся скрипеть ручкой, выписывая мой новый незамысловатый титул.

В дверь кабинета мягко постучали, и в тот же миг, не дожидаясь разрешения, в комнату зашёл жеманный парень с длинным рыжим хвостом и кошачьими ушами.

— Ванная готова, господин. Мне сопроводить гхм вашу суженую, принцессу Московии Регину фон Питерскую? — юноша схватился за живот и расхохотался.

— Ты всё это время подслушивал, мерзавец? — вскипел Амалий и запустил в кота ручкой. Писало угодило в стену и оставило на ней огромное чернильное перо.

— Добрый господин, вы меня, конечно, извините, но, кажется, это всё не наше. Я даже не удивлюсь, если на завтрашний поединок по жребию достанется Айнзам. А с такой потешной безродной невестой вы рискуете прослыть ещё большим неудачником, — мурлыкал Кац.

— Без тебя знаю! — огрызнулся рыцарь.

Что там сказал этот рыжий? Невеста? Жребий? Айнзам? Сговорились, что ли? Может, стоит признаться, что давеча я обвенчалась сразу с тремя, и пока они не дадут развод, то вновь вступить в брак просто не имею права! Хотя лучше промолчать, но сдерживаться становится всё сложнее. Истерика и маразм начинают брать верх.

— Проследи, чтобы наша дорогая гостья привела себя в порядок, и подготовь её к завтрашней церемонии. Народу главное зрелище и красивая история любви, кто, вообще, будет разбираться в таких мелочах, как происхождение? — подытожил воитель.

Кац пожал плечами и поманил меня за собой. Видела бы это мама! Она частенько любит жаловаться на отсутствие молодых людей в моей жизни, а тут, глядите-ка, целых три супруга и ещё новый жених нарисовался.

— Сочувствую тебе, принцесса, — искренне изрёк кот и открыл дверку в просторную комнату с деревянными скамейками вдоль стен. Почти как в сауне.

К ужасу, я поняла, что смеяться над своим положением больше не могу. Силы не поддержание этой глупой защиты от сумасшедшей и сумбурной действительности кончились. Оказавшись одна напротив большого корыта, от которого лениво поднимался пар и застилал всё вокруг густым туманом, я, наконец, дала волю настоящим чувствам и расплакалась.

Ненавижу, когда за меня решают, ещё с детства, когда родители твердили, что иностранные языки — это единственным верный выбор. И пусть они оказались правы, и в институте мне всё давалось легко и просто. Но это было не моё, не то к чему лежала душа. Но чего же я хотела на самом деле, так и осталось загадкой.

И вот опять началось сначала.

Пожалеть себя подольше не дали. В комнату почти сразу же постучались, и мяукающий голос поставил перед фактом:

— Я вхожу, принцесса! — на последнем слове Кац икнул от смеха и распахнул дверь.

Не придумав, ничего лучше, сиганула в корыто, всё ещё крепко придерживая свою простыню. К потолку взмыл фонтан брызг, и часть капель попала на кота. Рыжий слегка поморщился и передёрнул плечами. В руках у него был небольшой сундучок, который Кац поставил на столик неподалёку от импровизированной купальни и недовольно бросил на меня взгляд жёлтых глаз:

— Госпожа фон Питерская, где ваше достоинство?

— Действительно, где? Наверно осталось на площади милого городка, когда я голая бегала по улицам, — хвостатый юноша оценил мой выпад и улыбнулся клыкастым ртом.

— Значит, Амалий всё-таки совершил какой-никакой подвиг и спас попавшую в беду деву. Ты ведь дева? — придирчиво оглядел меня кот.

— Огнедышащий дракон, — огрызнулась в ответ. Последнее время намёки о моей сексуальной безграмотности начинали надоедать.

— В этом ничего постыдного нет, — мурлыкал Кац, — напротив, невинная дева возвеличит подвиг моего господина, и все, наконец, перестанут над ним смеяться.

— Боюсь даже спросить, что за подвиг готовится с моим участием, — я скрипнула зубами и дёрнула ногой, вновь окатив кота водой.

Юноша невозмутимо отряхнулся и хищно сверкнул глазами:

— Узнаешь, как придёт время.

— А если я не хочу участвовать в ваших интригах? — а ещё становиться ещё чьей-то женой в мои планы не входило. Хватит с меня трёх извращенцев, из-за которых оказалась, чёрт знает где.

— Придётся, мы тебя настойчиво попросим. Вернее, всё уже и так распланировано на завтра.

— Не боишься, что огрею тебя чем-нибудь тяжёлым по голове и сбегу, — предупредила ушастого.

— Во-первых, реакции не хватит, а во-вторых, бежать тебе некуда. Это Амалию можешь втолковывать про северное королевство Подмосковии, или как там его. Но я-то понимаю, что тебя закинуло откуда-то подальше. Верно? — ухмыльнулся Кац.

Не хотелось соглашаться с ним, но кот был прав. Как организовать побег от настойчивого рыцаря и его слуги, если не имеешь представление куда податься? Да и троица блондинов немало меня настораживала. На языке всё ещё неприятно зудел след от их инициаций. Отыскать бы зеркало и разглядеть, что там такое. У третьего негодяя появилось крыло, интересно, а что красуется у меня?

— Молчишь. Значит, прав. Предлагаю не делать глупостей и слушаться нас, а там, глядишь, войдёшь во вкус новой жизни в роли затерянной принцессы и жены доблестного рыцаря, — Кац не переставал рекламировать своего хозяина.

— И что от меня требуется? — раз деваться пока некуда, видимо, придётся подыграть этой чокнутой парочке, и по ходу разбираться во всём разразившемся сумбуре.

— Быть кроткой и вежливой, не более. Остальное сделаем мы. А теперь давай сюда свои милые ручки. С такими огрызками на пальцах точно никто не поверит, что ты благородная!

Было странно наблюдать за тем, как хвостатый юноша делает мне маникюр, доставая из сундука разнообразные инструменты. К концу экзекуции ногти приобрели здоровый розоватый оттенок, а кожа на руках стала непривычно нежной.

— Отлично, — тяжело выдохнул Кац и смахнул со лба невидимые капельки пота, — теперь лицо и волосы. Он протянул мне несколько приятно пахнущих пузырьков, снабдив подробной инструкцией, что и куда втирать. Уходя, он обернулся и слишком распевно и тягуче добавил:

— Когда закончишь, выбирай любой халат, какой понравится. Буду ждать снаружи.

Словно передразнив кота, я так же протяжно ответила:

— Хорошо!

— Любопытно, — пробормотал Кац.

— Что именно?

— Ты понимаешь и разговариваешь на моём наречии, но ты не фелио. А кроме нас мало кто знает этот язык. Ну, ещё драконы, но они известные полиглоты. Сдаётся мне, ты не так проста, как кажешься, Регина фон Питерская, — загадочно улыбнулся кот и вальяжно покинул купальню.

Весь вечер фелио за компанию с такой же рыжей и желтоглазой девушкой, втирали что-то в мою кожу и волосы, нещадно кромсали тёмные пряди ножницами и придирчиво оглядывали плоды своих трудов. Чувствовала себя, действительно, словно принцесса или кинозвезда, и это даже нравилось, если закрыть глаза на предстоящий брак с отчаянным драконоборцем.

К слову, сам Амалий покинул особняк по делам, оставив двух хвостатых нянек, которые наотрез отказались кормить меня, подсунув стакан воды и совершенно не аппетитно пахнущий травой салат. С голоду пережевывала скудное зелёное блюдо, и ждала когда Кац с помощницей оставят в покое мои волосы.

Постоянные раздражающие щелчки ножниц лишь звучали угрожающе. На деле, короче причёска не стала, а вот лицо непрошеные стилисты очень выгодно обрамили тёмными прядями, которые теперь асимметричным каскадом падали на плечи. С правой стороны волосы, казались немного длиннее, а слева стали продолжением косой чёлки. В радостном изумлением трогала гладкие, блестящие локоны, какие раньше видела разве что в рекламе шампуня. Фелио удовлетворённо кивнули друг другу и начали прибираться в комнате.

— Советую выспаться, завтра у вас великий день принцесса Московии, — картинно расшаркался Кац, а его помощница с хитрой улыбкой поклонилась.

Надо было запустить в них остатками салата, но желудок недовольно заурчал, и вместо расправы над ехидными Фелио пришлось запихнуть в рот очередную порцию травы. Да и злиться на них не хотелось, особенно после того они так фанатично превращали меня в красотку благородных кровей. Отплатить им так стало бы верхом неблагодарности. Правда, когда с другой стороны провернулся ключ в замочной скважине, добрые слова в адрес тюремщиков тут же испарились.

Мне выделили мансардную комнату на третьем этаже. Она очень напоминала спальню в дачном домике моей бабушки. Скошенная стена с маленькой кроватью выглядели очень уютно. Приятно пахло деревянной обивкой, а от аромата косметических средств сильно кружило голову, потому я решила открыть окно. Свесившись вниз, рассматривала утопающий в сумерках сад. По всей стене дома вился плющ. Дёрнула одну из лиан — прочная. Странно, что выходцы из кошачьих не предусмотрели такую очевидную возможность побега.

После затяжного прыжка в огненной скорлупе резко перестала бояться высоты и потому смело перекинула ногу через подоконник, схватилась за плющ и осторожно поползла вниз. Спустя минуту нежная кожа рук покрылась мелкими царапинами, которые тут же начали зудеть. Полы халата хлопали на ветру, словно крылья большой птицы. Аккуратно уложенные волосы растрепались. Но кого волнуют такие мелочи? Задрала голову вверх и ахнула. Такое точно не могло оказаться розыгрышем: на небе горело целых три луны. Далековато меня отправили новоиспечённые мужья.

 

Глава 2.2 Всмятку

Стояла перед алтарём с букетом лиловых цветов и до сих пор не верила в происходящее. На фоне этого поцелуй с тремя блондинами уже не казался чем-то сумасшедшим и сюрреалистичным. Рядом со мной Амалий в полном вооружении, поблескивая начищенными доспехами. На лице — суровая сосредоточенность, словно он отсчитывал минуты в уме.

Священник поглядывал на жениха в ожидании сигнала. Толпа гостей блаженно замерла, кто-то шмыгал носом, другие издавали вздохи умиления, а мне было смешно. Хохотала почти с самого утра, с того момента когда увидела свирепое лицо Каца. Вчера в комнату так и не вернулась а решила заночевать в беседке в саду. Мои благодетели оказались правы: бежать, глупо и бессмысленно. Где гарантии, что не натолкнусь на кого похуже? Так что просто лежала и изучала незнакомые светила и непривычные скопления звёзд, пока не уснула. Разбудило меня свирепое фырканье запыхавшегося кота.

— Ты хоть представляешь, как мы все переволновались! — срывался на визг Кац. Ага, волновались, что их планы могут сорваться.

— Задери меня дракон, что с твоими руками? А лицо?! — верещал кот.

Когда бешеный фелио привёл меня обратно в дом и усадил на стул перед зеркалом, расхохоталась ещё громче. Щёки и лоб были покрыты красными следами от укусов местных комаров, а на расцарапанных плющом руках появилось сильное раздражение и волдыри.

Кац отчаянно пытался спасти положение, и в итоге мою кожу пришлось покрыть толстым слоем румян и ещё чего-то вязкого и неприятного. Кот протяжно ругался на своём наречии, совсем забыв, что я отлично понимаю все его словесные излияния. Старалась сильно не смеяться, чтобы окончательно не вывести ушастого из себя.

Управившись с лицом, он принялся больно расчёсывать и заплетать мои волосы. Я была уверена, что Кац мстит за издевательство над его вчерашними трудами. Соорудив незамысловатую причёску, в виде косы, обвивающей голову, ворча, вышел из комнаты, и позвал свою помощницу.

Девушка фелио помогла одеться, бесцеремонно лапая за грудь в отчаянной попытке приподнять её и создать мнимый объём. Грубо дёрнув завязки на корсете, ушастая не обеспокоилась, как в таком одеянии дышать, расправила подол длинной красной юбки и повязала фартук, расшитый гербами семьи Амалия. Оглядев себя, я вновь прыснула со смеху: в белой воздушной блузе, с оголёнными плечами и относительно аппетитной ложбинкой на груди выглядела, как разносчица пива на Октоберфесте, но точно не как невеста благородного рыцаря.

— А поднос мне полагается? — не сдержалась я, но помощница Каца даже бровью не повела.

— Это национальный дармунский костюм. Ты чужестранная принцесса, тем самым выразишь уважение к здешним традициями и простолюдинкам, поставив себя с ними наравне, — пояснила фелио и тут же в отместку больно кольнула, — хотя дармунские девы отличаются прелестными благородными формами. Но кто виноват, что в Подмосковии неурожайно? — ухмыльнулась служка и всплеснула руками.

Пока я нервно теребила юбку своего весьма откровенного наряда для церкви, священник уже что-то настойчиво бубнил. Из присутствующих дам только я была так вульгарно одета. Горожанки пришли на церемонию в скромных платьях, а мужчины красовались в коротких брюках и жилетках в тон.

Момент, когда я согласилась отдать своё сердце местному герою, благополучно пропустила. И вот он уже с одобрения служителя церкви обнял меня за талию, притянул к себе и прижался губами к моим. Эти непрошенные поцелуи мне уже порядком поднадоели, но рыцарь хотя бы не пихал свой язык мне в рот. И на том спасибо.

Под всеобщее умиление и радостные выкрики, Амалий вывел меня на улицу, где тоже столпилось приличное количество народа. Мгновенно запестрило в глазах от посыпавшихся на нас рисовых зернышек и лепестков роз, в ушах звенело от свиста и улюлюканья. А затем всеобщее веселее разорвал чудовищный рык, и огромная тень накрыл собой город. Люди испуганно бросились прочь, оставляя нас с Амалием на площади. Рыцарь схватился за эфес меча, а второй рукой слегка оттолкнул меня, прямо к огромному пикирующему дракону.

 

Глава 3 Вкрутую

На моей талии сомкнулась когтистая, чешуйчатая лапа и с силой рванула вверх. Тяжёлая коса растрепалась, а на мостовой осталась одинокая туфелька. Неистово мотала ногами в воздухе, визжала, но едва чудовище подняло меня вверх, и я увидела внизу крошечные домишки местных бюргеров, как сама крепче схватилась за шершавые пальцы. Даже не знаешь, что страшнее разбиться вдребезги или быть съеденной мифической тварью? Дилемма.

Синий дракон тем временем, зайдя на крутой вираж, вновь нырнул вниз и грациозно уселся на башню собора, где нас с Амалием только что обвенчали.

— Рыцарь Дармунссский! — грозно проревел дракон, — не пора ли вернуть старый должок?

— Я впервые вижу тебя, чудовище, отпусти мою невесту и убирайся, пока я не разрубил тебя надвое, — напыщенно пригрозил мой уже четвёртый супруг.

Отлично, малознакомый мужчина подставил меня и в прямом смысле этого слова бросил на растерзание огнедышащему ящеру, а теперь строит из себя героя на глазах у прячущейся за окнами публики. Надеюсь, дракон добавит ему пару шрамов и волдырей. Словно прочитав мои мысли, чудище щедро плюнуло в сторону Амалия алыми всполохами.

— Присссмотрисссь, неужжжели не узззнаёшь? Ты вырезззал всссю мою сссемью, и теперь я отомщщщу и зззаберу то, что дорого тебе, — дракон угрожающе потряс кулаком со мной у себя над головой.

Теперь, кажется, я поняла, почему вчера почти не кормили. Меня сильно затошнило от всех этих манипуляций, а перед глазами замелькала пёстрая карусель. Но даже в таком состоянии, я могла различить странную наигранность в речах благородного рыцаря и жуткого дракона, словно они были весьма посредственными актёрами сельского театра. Уровень пафоса в их перепалке просто зашкаливал. Зато осмелевший народ высыпал обратно на улицу и с любопытством наблюдал из удивительным представлением.

Я уже порядком устала от словесных перепалок Амалия и ящера, со скукой ожидая, когда они прекратят и начнут настоящую драку. Оппоненты обменялись ещё парой колкостей, как вдруг раздался мощный топот, точно стадо слонов ворвалось в город.

Дракон грязно ругнулся, и сквозь его брань отчётливо услышала уже знакомое имя — Айнзам. Язык вдруг приятно защипало. На площадь выбежал ещё один ящер, которого я уже не так давно видела, но немного в другой ипостаси. Белая искрящаяся чешуя, две пары перепончатых крыльев, и золотые рога на разъярённых головах. А я всё гадала, куда пропали горе-инициаторы? Вилькоммен!

Мой трёхглавый супруг по имени Айнзам свирепо прогремел:

— Верните Регину. Живо!

Амалий напряжённо следил за хлёсткими движениями белоснежного дракона, держа в поле зрения смертоносный шипастый хвост и три пары рогов.

— С чего взял, что она пойдёт с тобой? — осторожно спросил рыцарь.

— Пойдёт! Она теперь моя, — из ноздрей ящера вырывался густой тёмный дым.

Чувствовала, что нахожусь в новомодном много-много-Д кинотеатре. Даже запах гари доносился снизу. И все это удовольствие совершенно бесплатное.

— Я не отдам тебе принцессу Московии, — пафосно прогремел Амалий, поглядывая на толпу зевак.

— Плевать на ваш цирк, возвращай девчонку, или сам заберу её, — шипел трёхглавый.

— Айнзам, боюсь ты не в том положении, чтобы ставить ультиматумы, — ехидно отозвался синий дракон. Разговаривал он уже обычно без шипения и свиста.

— Регина! — шесть изумрудных глаз с тревогой обратились ко мне. Ничего себе, эти мерзавцы переживают!

Странная реакция для тех, кто хотел испепелить беззащитную девушку в лесу, предварительно совратив. Даже поёжилась при этой мысли.

— Зур, отпусти её! Она моя самка!

А вот это очень не понравилось и сразу свело на нет всё приятное впечатление. Самка? Класс…

— Ты в своём уме Айнзам, она же человек! Да и потом все знают, что у тебя не может быть пары. Уходи из города и не мешай, — ответил похититель.

— Уйду только с Региной!

— Скорлупка, не переживай, мы тебя освободим, — заигрывал обладатель головы с закрученными спиралью рогами. Сразу догадалась, кому она принадлежит, и язык вновь приятно закололо.

— Ты сначала достань. Твои угрозы — это пустой звук, ты даже летать не умеешь, — издевался Зур.

Это оказалось последней каплей для Айнзама. Он разбежался и толкнул плечом стену старинного готического собора. Несколько фигур местных святых сорвалось вниз, а по фасаду зазмеилась трещина.

— Амалий, что мне делать? — прорычал Зур. — Этот недалёкий разнесёт весь город, мы с тобой точно не расплатимся!

— Давай, сюда девчонку и разберись с ним, — приказал рыцарь.

Что, вообще, происходит? Об этом представлении говорил кот? Замечательно. Я почти душу отдала, раскачиваясь в когтистой лапе мифического существа, а, оказывается, всё это было на потеху публике. Зур слетел вниз как раз в тот момент, когда Айнзам протаранил собор сразу тремя головами. Меня же сбросили прямо в руки новоиспечённого мужа, и теперь я с трепетом смотрела, как огромный синий дракон неспешно брёл к моим инициаторам. Айнзам ещё не пришёл в себя после удара и беспомощно тряс головами. Противник, слишком легко швырнул его наземь и сомкнул лапы на двух шеях.

— Только дёрнись, и твоим братьям придёт конец, а без них умрёшь и ты, — синий дракон обращался к средней голове, в которой я безошибочно угадала своего надменного мучителя, его рога были немного заведены назад. Обжора и Похотливый беспомощно прижатые когтистыми лапами к земле, виновато смотрели на прям меня.

— Скорлупка, извини, оплошал.

 

Глава 3.1 Вкрутую

Почему оно так происходит? Хочешь разозлиться на того, кто привнёс не просто хаос, а полнейшее безумие в твою жизнь. Но в итоге готова разреветься, глядя на красные струи на белоснежной чешуе. Я не героиня, не принцесса, и даже не магистресса волшебной академии. Простая преподавательница вечерних курсов, и сейчас спасу своего дракона. Правда, не знаю как.

Вырвалась и объятий Амалия и попутно выхватила у него меч из ножен. Опешивший рыцарь не успел даже удивиться, а я уже обеими руками занесла тяжёлое оружие над хвостом Зура. Ударить не получилось. Потеряла равновесие, балансируя с огромным клинком, споткнулась и наступила каблуком на хвост синего дракона. Удачно.

Ящер взвыл от неожиданности и разжал когти. Айнзаму хватило этого мига, чтобы пнуть обидчика лапами в живот и высвободиться. Оказавшись на четвереньках, белоснежный дракон угрожающе направил рога на поверженного, стеганул хвостом по земле, и тот змеёй обвился вокруг меня шипами наружу, а затем осторожно усадил на спину к трём супругам:

— Ох, Регина, не так хотел тебе обо всём рассказать, — пробормотала надменная голова.

— У меня новость для любимой Малышки, — улыбнулся обжора.

— Да-да. Привыкай, скорлупка, я дракон, — подытожил третий.

Я, конечно, ждала чего-то подобного, но вот такого. Подавила истеричный смешок и ухватилась за основания крыльев. Айнзам странно вздрогнул и издал звук похожий на мурчание.

Зур и Амалий слишком быстро пришли в себя и двинулись в нашу сторону.

— Эй, нет, ребятки! Наигрались на сегодня! Сделаете ещё шаг, и расскажу целому городу вашу маленькую тайну. Да чего уж там, драконам тоже всё выложу. Вот будет потеха! — сально скалился мой пошлый ухажёр.

— Ты не посмеешь, — процедил Амалий, нервно хватаясь за пустые ножны.

— Хочешь проверить? Забыл, кто мой отец? — ворковал надменный Айнзам, — я, конечно, не образчик идеального сына, но он любит и такого как-никак.

— Мы уходим, — лениво зевнул обжора и топнул лапой для убедительности.

Кровь всё ещё сочилась из шей спасителей, стекая по спине ко мне. Разглядывая свои окровавленные ладони, почувствовала головокружение и, наконец, провалилась в спасительный обморок.

Проснулась в кольце рук мерно сопящего обжоры. Он и его братья вновь предстали передо мной в своих человеческих обликах. В джинсах и футболках они смотрелись весьма забавно в общем антураже чуждого мне мира. Моргнула ещё раз, чтобы понять, где нахожусь. Бар, трактир, или как это правильно называется?

Мы занимали большой деревянный стол в дальнем углу просторного тёмного зала. Надменный и пошлый попивали янтарные напитки и нервно поглядывали на дверь. На столе красовалась пустая тарелка с целой горкой костей и четыре кружки. Не удивлюсь, если всё это съел красавчик, на чьих коленях я восседаю.

— Ждёте кого-то?

— О, Скорлупка, — оживился третий, его шея была обмотана какой-то грязной тряпкой с бурыми пятнами, — как спалось?

— Вашими стараниями, — буркнула я.

— Извини, что так вышло сегодня. И за сцену в лесу тоже прости. Торопились и заигрались немного. Мы должны были вместе прыгнуть в портал, но ты сбежала, а времени оставалось мало, вот и пришлось импровизировать, — виновато пробормотал коротко стриженный, который больше не казался мне таким уж надменным.

— Ладно, проехали, как вас называть, хочу решить хотя бы эту путаницу?

— Айнзам, — хором ответили блондины.

— Всех троих? — удивлённо спросила компаньонов поневоле.

— Я один, — так же синхронно поправили братья.

— Ага, конечно...

— Серьёзно, ты сама всё видела. Я один дракон.

— Хорошо, не хотите облегчить мне жизнь, придумаю что-нибудь, — постучала пальцами по столешнице. Раз, два, три...

— Идея! Ты Айнс, — ткнула в надменного, — а ты будешь Драй, — досталась кличка пошлому.

— Класс, почему сразу третий-то? — возмутился наглец из маршрутки.

— Без обид, всё в порядке ваших надо мной упражнений в целовании, — сузила глаза на братьев.

— А я, стало быть, Цвай? — раздалось над ухом.

— По-немецки говорите? — странно, но этот факт в общем сумбуре даже не удивлял.

— И по-русски, по-английски, вообще, на всех существующих языках, — гордо поделился Айнс.

— Драконы по свой природе полиглоты, и не только... — подмигнул Драй, и осталось лишь догадываться, что он имел в виду.

— Уже слышала от одного знакомого фелио про вашу способность к языкам.

Драй прыснул со смеху, глупо смакуя слово язык, а я закатила глаза и покачала головой. Что за дети! Словно на уроке с подростками. Никакого разнообразия!

— Не от этого котика, случайно? — Цвай вытянул руку и указал на троицу гостей трактира, среди которых был Кац. Двух остальных не признала. По крайней мере, сразу. Статная женщина с короткой стрижкой и суровым взглядом, а рядом с ней красавец с тёмно-синими прядями, и огромным фингалом под глазом, в тон волосам.

— Да вы шутите! — почти прокричала я, и три обличия Айнзама весело расхохотались.

Не могла отвести глаз от незнакомки. Никакой седины на висках или боевых шрамов вкупе с ожогами, но та же степенная походка, манеры, осанка. Хотя с другой стороны, я сама сижу в обществе трёх одинаковых братьев. Вдруг в этом мире близнецы — обыденность?

Тем временем пёстрая компания расположилась за нашим столом, и Цвай заботливо поправил мою отвисшую от удивления челюсть:

— Малышка, неужели ты сразу не заметила, что Амалий, это Амалия? Я, конечно, преклоняюсь перед талантом достопочтенного Каца, но такое непросто замаскировать.

— Талант? — фыркнул Айнс. — Видел, во что они одели Регину? Наряд крестьянки! Это плевок лично в мою сторону.

— Да ладно, а мне нравится. Всё на месте, даже и не думал, что у Скорлупки припрятаны два таких сюрприза.

— Заткнитесь уже, — рявкнула Амалия, и я была ей несказанно благодарна. Обсуждение моей груди и девственности последнее время прочно вошло во всеобщую повестку дня, и это всё казалось ужасно нетактичным и унизительным.

— Вот полюбуйся, Айнзам, что ты натворил! Кто будет за это платить? — рыцарь швырнула на стол свёрнутую бумагу. Драй развернул её и со скучающим видом передал Айнсу:

— Это по твоей части, братишка, ты у нас голова. Цифры это не совсем моё, — он вновь подмигнул мне. Парню определённо стоит показаться хорошему неврологу, это вполне может быть симптомом серьёзного заболевания.

На коленях Цвая становилось неуютно в такой толпе народа, и попыталась под шумок осторожно сползти, но юноша слишком крепко меня держал и подозрительно посматривал на наших соседей по столу.

Лично я, ничего пугающего, в них больше не видела, особенно в синеволосом мужчине. Он с блаженным, туповатым лицом смотрел на свою спутницу готовый ловить каждое её слово и движение. Выглядело это странно, учитывая, что ещё совсем недавно Амалия была размером с его кулак.

— Ты ведь Зур, да? — не сдержалась и спросила юношу.

— Да-да, милая дева! Во плоти, — улыбнулся дракон.

— А почему слушаешься, приказов человеческой женщины? Там на площади, она тобой помыкала, как собачкой.

Наш столик взорвался дружным хохотом. Моя троица зашлась заливистым смехом, Кац тихо похихикивал, и даже Амалия ухмыльнулась, а вот Зур густо покраснел.

— Не понимаю чего вы ржёте, придурки, — обиделся дракон, — сейчас расскажу Регине о наших традициях, и вы уже по-другому запоёте.

Братья напряглись и злобно уставились на сородича.

— То-то же, — Зур самодовольно тряхнул переливающимися синими прядями.

— Ну-ка, ну-ка! Хочу знать, Айнзам, рассказывай сейчас же! — потребовала я, и троица в один голос вздохнула.

— У драконов матриархат, — мрачно ответили братья.

— То есть, в нашей шведской семейке, я главная?

— Шведской? — переспросил Цвай.

— Это когда в браке больше двух партнёров, — пояснил Драй, — в интернете нашёл несколько обучающих видео на эту тему. Надо же нам как-то, ну вы поняли, — он сделал весьма недвусмысленный жест пальцами.

Не выдержала и запустила в блондина тарелку с костями, но он ловко увернулся, и блюдо разбилось вдребезги о пол.

— Отлично, — констатировал Айнс, не отрывая мрачного взгляда от гербовой бумаги, — теперь к счёту за поверженный фасад собора, прибавилась тарелка. Гулять так гулять!

— Не только собор. Читай внимательнее, — Амалия скрестила руки на груди, — вы ещё снесли старинную арку при въезде в город.

— Это всё он, — Драй кивнул на обжору, — вечно спит на ходу. Ты мог свою башку пригнуть?

— А что поделать, если не выспался? — зевнул Цвай и стыдливо зарылся носом в моих волосах.

— Тарелку и арку возместим, а за собор сама плати, — Айнс кинул бумагу обратно женщине-рыцарю.

— Погоди, Айнзам, ты нагрянул в Дармун, сорвал поединок, подставил меня, а теперь отказываешься платить? — вскипела Амалия.

— Вы похитили мою супругу, держали в плену, а ещё ты её поцеловала и обвенчалась на глазах всего города. Не удивляйся так, я знаю подробности. Так что, собор — это мне небольшая компенсация за моральный ущерб, — не сдавался Айнс.

Амалия вмиг перестала выглядеть воинственной и в отчаянии схватилась за голову:

— Я погибла. Знала ведь, что будет какой-то подвох с этой девицей...

— Кстати, о моральном ущербе, — Драй потянул за кончик грязной тряпки на своей шеи, — Зур чуть не убил нас.

— Ах да, — устало сказала рыцарь, — Кац обработай им раны, скверно получилось.

Фелио снял повязку с шеи моего пошлого наглеца и поморщился. Зрелище, действительно, было не из приятных. Рана уже начала гноиться, а кожа вокруг болезненно вспухла. Зур присвистнул:

— Айнзам, у тебя серьёзные проблемы с регенерацией.

— А у тебя с эрекцией, — огрызнулся дракон и зашипел, стиснув зубы, когда кот поднёс к шее ватку, пропитанную чем-то резко пахнущим.

— Нормально у него с этим, можешь быть спокоен, — вступилась Амалия и ласково провела по затылку своего спутника, взъерошив синие пряди, а затем спустилась ниже и погладила между лопаток.

Драй с нескрываемой завистью смотрел за этим проявление нежности, а Цвай забормотал над ухом:

— Малышка, эрекция, это когда у мужчин...

Это оказалось последней каплей, резко вскочила с колен обжоры, задела локтем стол, и едва не перебила оставшуюся посуду. Айнс опасливо покосился на свесившуюся с края, пивную кружку, мысленно прибавляя к долгам ещё и её.

— С меня хватит! Матриархат, да? Это значит, вы трое теперь должны слушаться, правильно понимаю?

— Типа того, — лениво протянул Цвай.

— Тогда верните домой, сейчас же! Сыта по горло этим безумием! Рыцарь-женщина, сожительствующая с драконом. Три извращенца, которые похитили меня, и насильно сделали своей супругой. Ещё молчу про венчание и лесбийский поцелуй в храме!

— Вообще-то, не промолчала, — хмыкнул Кац и продолжил залечивать порезы на шее моего третьего супруга.

— Исключено, Скорлупка! — морщился Драй, — тебе пока нельзя домой, порталы в другие миры так просто не открываются, нужно время и силы.

— Тогда хватит шутить по поводу моей внешности, и... и не только!

— Хорошо, — слишком быстро согласились блондины.

— А ещё вы заплатите Амалии за повреждённый собор. Пусть это они устроили шоу с похищенной принцессой. Но если бы вы не отправили меня сюда, то и погрома в Дармуне не случилось!

— Разумно, — мурлыкнул фелио, заклеивая рану на шее Драя, — Регина фон Питерская дело говорит, плати, Айнзам!

Кот потёр указательным и большим пальцем.

— Нет у меня столько денег, — развёл руками Аинс.

— А как же твой хвалёный отец? — ехидно спросил Зур.

— Сказал же, что он меня любит, а деньги совращают дракона. Вот и не балует. Плюс весь выделенный лимит уже потратил в мире Регины.

— Вообще-то, кое-что можно сделать, — встряла рыцарь, — за призовые места в турнире «Голова Дракона» назначено солидное вознаграждение. Однако для этого участнику нужна заморская принцесса. Регина, ты можешь всех выручить и побыть нашей наживкой? Мы с Зуром легко победим в Турнире, а выигрыш поделим.

— Я против, — хором ответили вместо меня супруги.

— Тогда решено! — перебила парней. — Когда начало, и что требуется? — Аинс, Цвай и Драй недовольно покачали головами, только возразить ничего не могли. Мне уже начинается нравиться в этом мире.

— Ты не слышала, что ли? Я против! — грозно прорычали братья.

— Слышала, но разве по вашим правилам, вы не должны подчиниться? — сладко пропела своему трёхглавому дракону.

Амалия довольно потирала руки, а Зур едва сдерживал смех.

— Кажется, проиграл, — блаженно прикрыл глаза Драй. — Готов слушаться тебя, Скорлупка.

— Хорошо! Если не придётся влезать в ещё больше долги, и чур никаких поцелуев на стороне! — сдался Аинс.

— Вообще, без разницы, главное, не забывай кормить, Малышка, — предупредил Цвай.

Забавно было смотреть на трёх мужчин, в глазах которых горел азарт, смешанный с обожанием. Приятно и одновременно жутковато.

— Вот и отлично! Кац, заканчивай свою работу, и выдвигаемся. Чем скорее подадим заявку на турнир, тем лучше. Айнзам, куда вести нашу принцессу в курсе? — Амалия излучала энтузиазм и радостно барабанила пальцами по пустой кружке.

— Откроем портал недалеко от турнирного городка. Сколько будет длиться сам фестиваль? — спросил Драй, поглаживая шею.

— Скажу на месте, каждый раз там незначительные изменения в правилах, — женщина покусывала большой палец.

— Погодите-погодите. Какой ещё портал? Разве вы не говорили, что какое-то время не сможете ими пользоваться, — чувствовала, что меня водят за нос.

— Я и не врал, — отозвался Драй, — открыть путь в другой город и мир, это совершенно разные вещи. К завтрашнему дню отдохну и перенесу нас, хоть на границу южных земель.

Звучало это весьма убедительно и логично. Но всё равно я как-то уже слишком легко поверила дракону.

Тем временем Амалия продолжала ёрзать на стуле и отдавать распоряжения:

— Ты примерный список необходимого знаешь?

— Да. Это ещё лишние траты, наряды почти на каждый день турнира, — недовольно качал головой Аинс. — Но будет сделано, для Регины не жалко. Только часть выигрыша наша. Там призовой фонд не только собор и арку покроет.

— По рукам! — почти прокричала рыцарь.

— Вот и славно. Под какую принцессу нам её снарядить?

— Можно что-то восточное. С таким цветом волос и глаз она сошла бы за принцессу пустынных земель Иравии. Всё равно никто не будет проверять.

— Они сплошь смуглянки, а Регина бледная, как полотно. Предлагаю оставить первоначальную задумку с северными землями. Плюс у принцессы характерный акцент, — вмешался Кац, который теперь обрабатывал рану Цвая.

Обжора тихо посапывал и не обращал внимания на весьма болезненные манипуляции фелио, в отличие от брата.

— Хорошо, север так север. Справишься, Айнзам? Нам нужны дополнительные баллы за смотр дев!

— Что за дополнительные баллы? — поинтересовалась я.

— Будет небольшой конкурс красоты среди заявленных принцесс. Скорлупка, не переживай, ты всех сделаешь!

Участвовать в подобном мероприятии очень не хотелось. Даже нападение драконов не казалось таким страшным, как затеряться в толпе обворожительных женщин и получить что-то вроде унизительного диплома мисс очарование.

— Передумала? — оживился Айнс, заметив моё смятение.

— И не надейся, раз Драй уверен в победе, значит, так тому и быть!

— Ты бы его слушала больше, он не особо разборчив в слабом поле, однажды с русалкой закрутил, — сквозь сон пробормотал Цвай.

— А что в этом такого? — в моей голове ундины представали обворожительными существами.

— У неё верхняя часть рыбья была, — Айнс передёрнул плечами.

— Ну, всё логично, — вдруг расхохоталась, впервые увидев смущённого Драя.

— Логично, ага. Знаешь, сколько пришлось терпеть этот запашок, — Цвай демонстративно зажал нос.

Остаток вечера провели за взволнованными обсуждениями предстоящего турнира, весело подтрунивали друг над другом, и я даже решила выпить целую кружку местного пива. Под конец, распрощавшись с новыми знакомыми, Айнс пошёл договариваться о комнате, пока остальные братья придерживали меня и не давали упасть. Голова была ясной, а вот ноги стоять отказывались.

Очутившись перед дверью, я вдруг задала запоздалый вопрос:

— Мы, что в одной комнате ночевать будем?

Айнзам ничего не ответил, а шустро втащил меня внутрь, закрыл дверь и уставился тремя лукавыми парами глаз.

— Неужели ты думала, что после того, как чуть тебя не потерял, снова упущу из поля зрения мою супругу?

Придирчиво озиралась по сторонам: одна большая двуспальная кровать и ни намёка на диван или кресло.

— Будете спать на полу, ясно? — попыталась добавить в голос побольше командного тона, не знаю, как это правильно работает у драконов, вот только братья звонко расхохотались:

— Наивная Скорлупка, когда Зур говорил про матриархат, он забыл пояснить, что девушка должна быть драконом, а ты не дракон.

— Но он же подчинялся своей женщине... — мои щёки обдало жаром, когда троица медленно приблизилась ко мне. Чувствовала как от братьев пахнет медикаментами, пивом и пламенем, от этого ещё сильнее закружилась голова, ноги окончательно отказали, и я беспомощно села на край кровати.

— Зур подкаблучник! Запал на Амалию, как мальчишка! А ты думала, всё так просто, Регина?

— Малышка, лучше не спорь с нами, — сонно улыбнулся Цвай, — всё равно получим, что хотим.

 

Глава 4.1 Гнездо

Тогда в лесу не могла пошевелиться из-за магического воздействия близнецов, но сейчас, они ничего со мной не делали. Тело само собой не слушалось. Трое красивых мужчин безбожно заигрывали, называли своей супругой и ревностно защищали ценой собственного здоровья. Во рту пересохло, а грудь, сдавленная корсетом, вздымалась от тяжёлого и прерывистого дыхания. Воздуха катастрофически не хватало, и комната поплыла перед глазами.

Было ли мне страшно? Определённо нет! Стыдно и неловко? Более чем. В голове возникали сотни разных мыслей, одна неприличнее другой. Я уже оправдывалась сама перед собой из-за смущающего желания не сопротивляться Айнзаму.

— Не надо, — как-то неубедительно прошептала юношам, когда ощутила с двух сторон горячее дыхание. Аинс и Цвай невесомо касались шеи губами, а Драй сидел передо мной на коленях и осторожно снимал неудобные туфли. Кончиками пальцев он нежно вёл по моим ногам вверх, наблюдая за выражением лица. Не знаю, что он увидел, но дракон самодовольно улыбнулся, а затем быстро встал, тихонько толкнул меня на кровать и навис сверху. Кажется, снова начала терять сознание, и чьи-то руки ослабили шнуровку на корсете. От дыхания трёх братьев стало невыносимо жарко, а предательские полуоткрытые губы жаждали поцелуя.

— Не надо, пожалуйста, — повторила свою отчаянную просьбу, хотя сама себе не верила.

Драй присоединился к братьям, и уже три пары губ ласкали мою шею, заставляя дрожать от пугающего предвкушения. Я не могла заставить себя расслабиться, но и оттолкнуть своих мучителей не хотела. Было невероятно хорошо, я запустила обе руки в волосы супругов, и брякнуло первое, что пришло в голову:

— Вы хотя бы предохраняйтесь...

Три обличия Айнзама мгновенно прекратили ласку и громко заржали.

— Всё я больше не могу, — икнул Драй, — Скорлупка, видела бы своё лицо.

— Быстро ты сдалась, Регина, — покачал головой Айнс. — Трое мужчин! Вот не стыдно?

Цвай щекотно фыркал в шею и не то храпел, не то хрюкал от смеха.

— Вы... вы! Ненавижу! — чувствовала себя препаршиво: троица опять поиздевалась надо мной. Щёки горели, а на глаза навернулись слёзы. — Уроды!

— Эй малышка, ну ты чего? — очнулся обжора, — совсем не хотел обидеть, думал, будет весело.

— Да пошли вы! Надоели ваши игры и шутки, — отползла на середину кровати и поджала ноги к груди, ни сколько не переживая о задравшейся юбке.

— По-другому не умею, Регина, — извиняющимся тоном проговорил Айнс, — это часть меня, но всё это не со зла, поверь!

— А ещё я не насильник, Скорлупка, — Драй укрыл меня одеялом и заботливо подоткнул его с каждой стороны, — вот влюбишься, и тогда будем вместе по-настоящему, а пока это всё глупый фарс и баловство.

— И как вы узнаете, что я люблю?

Братья грустно вздохнули и ответили:

— Когда перестанешь нас разделять.

— Не понимаю!

— Вот поэтому ложись спать. Чтобы со свежими силами догадаться, чего я хочу от тебя.

Это пожелание прозвучало как сигнал. Усталость, копившаяся всё это время, мгновенно навалилась на меня. Мысли тонули в ярких событиях, уходящего дня. А сквозь завесу дрёмы услышала тихий и вкрадчивый шёпот:

— Спаси меня, Регина!

Юноши легли вокруг, словно змеи. Улыбалась во сне, представляя, как троица блондинов охраняет и защищает меня во время предстоящих сумасшедших приключений. Где бы ни находилась после попадания в волшебный портал, если они будут рядом, всё непременно разрешится хорошо. Но как можно полюбить таких удивительно похожих и одновременно разных людей. Как не разделять, если их трое? И что значит спасти? И как, вообще, спасти огромного дракона в чужом для меня мире? Отдавить очередному мерзавцу и обидчику хвост каблуком?

 

Глава 4.2 Гнездо

Почти сразу поняла, что наступило утро. По лицу приятно скользил солнечный свет, и совершенно не хотелось открывать глаза. Во-первых, я могла проснуться в своей однушке с чудовищным осознанием того, что никакого Айнзама не существует. Ударилась головой или перепила накануне. Бывает же такое? Вдруг свой день рождения отметила ярче, чем ожидала? Но вот ведь проблема, успела сильно привязаться к трём раздражающим братьям. Это не та влюблённость, о которой говорил Драй, но всё равно очень сильное и непонятное чувство.

А во-вторых, если всё-таки окажусь на этой злополучной кровати, рядом с моими инициаторами, значит, прошло уже почти двое суток пребывания в новом мире. Меня точно уже хватились дома. Родители и бабуля наверняка места себе не находят, обзванивают морги и больницы, обрывают недоступный мобильник, сгоревший во время стремительного падения. Живо представила тревогу семьи, и сердце мучительно заныло.

— Твои родные в курсе, где ты, — успокаивающе прошептал знакомый голос.

Распахнула глаза, и увидела перед собой лежащего на боку Айнса.

— С чего ты взял? — спросила так же тихо, чтобы не разбудить остальных братьев.

— Предъявил свои права на тебя, и им пришлось согласиться.

— Чего-чего сделал? — лучше бы спала, мой мозг опять не справлялся с потоками информации.

— Всё сложно, не могу пока рассказать, просто поверь мне.

— То есть, ты и твои доппельгангеры пришли к моим родителям и сказали, что планируете жениться и забрать в другой мир их единственную дочку? — уже не шептала, а Цвай и Драй беспокойно заёрзали во сне.

— Именно так и было, — подтвердил Аинс.

— Опять издеваешься?

— Ничуть, — обиделся юноша.

— Хочешь сказать, моих родных не удивили драконы, три извращенца, порталы в другие миры и прочее?

— Ни капли, они ждали чего-то подобного,— парень проигнорировал мой выпад про извращенцев. — Например, ты неслучайно начала изучать языки. Отголоски драконьей крови в вашему роду ещё очень сильны, — Аинс запутал меня окончательно.

— То есть всё-таки я дракон? — недоверчиво спросила своего супруга.

— Нет, ты пока простое яйцо. Вот вылупишься, и станешь полноценным драконом.

— И что для этого нужно?

— Если бы я знал! Думал поцелую тебя, и всё само расколдуется.

— Вроде взрослый, а в сказки веришь, — хмыкнула я, очень уже смешной и нелепой выглядела вся эта история.

— Мы обязательно разберёмся, главное, было оставить на тебе метку и отвести сюда, — пояснил блондин.

— Это благодаря метке, нашёл меня в Дармуне?

Айнс кивнул:

— А ещё почувствовал твою тревогу по родным. Теперь это особая связь между нами, правда, очень хрупкая, потому что мы с тобой оба неполноценные драконы, — он приложил палец к губам и кивнул на просыпающихся братьев.

Я-то ладно. Но чем Айнзам неполноценный? Он даже больше чем просто дракон, аж на целых две головы!

— О, Скорлупка уже проснулась! Отправляемся к отцу за деньгами? — Драй грубо пинал обжору в бок. Интересно, Цвай хоть когда-нибудь высыпается, или он перманентно пребывает в полудрёме.

— Да, только о нашем бракосочетании ни слова! — строго бросил Аинс.

— Никак стесняешься своей новой жёнушки перед суровым родителем? — изобразила обиду.

— Типа того, — не стал спорить юноша и обратился к брату, — открой портал в комнату Стерши, её не должно быть дома в это время.

Драй кивнул, его глаза засветились ярко-зелёным, а на голове выросли закрученные спиралью рога. Он вытянул вперёд правую руку и нарисовал в воздухе воображаемый круг, который превратился в небольшую вращающуюся воронку.

— А как же опасения, что в портал затянет целое здание? — уставилась на появившуюся мерцающую плёнку, сквозь которую проступали силуэты ещё одной спальни.

— Мощность не та, — пожал плечами рогатый, — порталы междумирья опасны, а это так, ерунда. Хотя злоупотреблять ими тоже не стоит. Руку!

Схватилась за ладонь Драя, и оглянулась на Айнса, взвалившего себе на плечо спящего беспробудным сном братца. Вот ведь семейка!

Мы осторожно прошли сквозь золотое свечение, и оказались в богато обставленной девичьей комнате. Не успела осмотреться, как почувствовала знакомый неприятный холодок на коже. На мне опять сгорела вся одежда, а братья снова мерзко посмеивались, даже Цвай ради такого случая проснулся. Вот же гады! Они-то какого чёрта не голые? Бесит! Обидно.

Первым желанием было поскорее прикрыть наготу. Благо при ближайшем рассмотрении комната оказалась завалена ворохом одежды и разных вещиц, отливающих всеми цветами радуги. Настоящее сорочье гнездо. Но вместо того чтобы стыдливо спрятаться от трёх пар наглых глаз, встала в полный рост и вальяжно откинула волосы назад, чтобы ничего не ограничивало обзор. Подумаешь три парня, да меня недавно целый город лицезрел в неглиже, а эти истуканы мне вроде как мужья. Всё по закону, пусть и драконьему. Плюс ещё вчера они сказали, что никаких сексуальных поползновений в мой адрес не намечается. Хотят играть, поиграем!

Наградой стали три смущённые физиономии. Надо же, даже Драя пробрало. Похотливый блондин покраснел до корней волос и напрочь потерял дар речи.

— У меня что-то в зубах застряло? — невинно спросила и подошла к большому зеркалу.

Несмотря на весь показной кураж, внутри клокотала от стыда. Наклонилась вперёд и упёрлась руками в туалетный столик, по-кошачьи выгнув спину. Принялась озадаченно разглядывать свои зубки. В отражении увидела беспомощных парней. Все синхронно сглотнули.

— Ладно-ладно! Понял, — нервно проговорил Драй и на вытянутой руке передал мне халат.

— Точно? — развернулась и провела кончиком пальцев по ключицам.

— Да, — почти рявкнул блондин. — Хватит уже таращиться на Скорлупку! — он развернул братьев к стене. Рога всё ещё красовались на его голове, и с них срывались искры. Интересно, это злость или возбуждение?

— Будешь ещё этот фокус со мной проделывать? — спросила виновника, словно нашкодившего ученика на занятии. Ведь если подумать, вся троица ведёт себя, как группа школьников: пошлые шуточки вкупе с идиотскими подколами.

— Не буду! Ты оделась?

— Халат не одежда! — огрызнулась в ответ.

Айнс и Цвай гневно уставились на брата, разве что дым из ноздрей не валил, но рогатый уже всё осознал и виновато покусывал губу.

— Так или иначе, меня раздражал тот наряд крестьянки, лучше голая ходи, чем так, — не сдавался супруг.

— Может, одолжим пару вещичек у сестры, наверняка есть в этой свалке что-то, чего она точно не хватится? — предложил обжора и принялся осторожно шарить среди разбросанной одежды.

— Мы о Стерше сейчас говорим? Она нам головы поотрывает, если хоть что-то будет не на своём месте, — простонал Айнс.

— Верно говоришь, братишка, — раздалось за спиной.

Из крохотной комнатки выпорхнула ослепительной красоты женщина. Она вытирала полотенцем длинные золотистые волосы и, кажется, раздумывала, кого из близнецов прикончить первым.

— Давно подслушиваешь? — Драй слегка зажмурился, словно перед ударом.

— С тех пор как ты открыл сюда портал. Я, конечно, знала, что с головами своими не дружишь, но чтобы так. От папеньки прячешь девочку? — Стерша оценивающе посмотрела на меня.

— Ты ведь не расскажешь ему ничего? — взмолились братья.

— Подумаю, — хитро улыбнулась блондинка. Она рывком притянула меня к себе, а затем влезла пальцами в рот и осторожно схватилась за язык, словно за рыбку в аквариуме. — Метка! Айнзам, ты чёртов извращенец, девчонка же ещё только яйцо!

— Я ничего такого не делал с ней, — оскорбился дракон.

— То-то я чую, как невестка пропахла одним трёхглавным с ног до головы. Отец с тебя шкуру спустит, гарантирую. Где, вообще, нахватался таких варварских обычаев. Никто уже не клеймит своих женщин, — Стерша всё ещё держала меня за язык, и я не могла ничего сказать в защиту своего супруга. Хотя с какой стати за него вступаться? Он заварил всю эту кашу, а ещё одежду на мне спалил.

— В твоих любовных романах вычитал, там очень много про подчинение и рабство. Кстати весьма подробно расписаны некоторые древние ритуалы. А особо красочные сцены, зачитаны до дыр. Там отпечатки твоих пальцев везде. Кто ещё в нашей семье извращенец? — ухмыльнулся Драй.

— Придушу, — прошипела Стерша, её рука сползла ко мне на шею и угрожающе сомкнулась на ней.

— Я ни при чём! — из моего горла донёсся испуганный хрип.

— Ох, извини, крошка! Конечно, ни при чём. Тебе уже не повезло стать предметом интереса моего озабоченного, ленивого и надменного братца. Иногда, кажется, что в нём компактно совместили все современные пороки общества, — женщина картинно воздела свободную руку к небу, а второй продолжала держать меня.

— Что ты хочешь? — блондины покорно склонили головы.

— Дай-ка подумаю. Денег у тебя, разумеется, нет. У тебя ни черта нет, Айнзам! Что можно потребовать с такого безалаберного дракона! Просьбу держаться подальше от этой комнаты и вещей ты благополучно проигнорировал, запустил свои грязные лапы в мою одежду, — Стерша передёрнула плечами.

— Извини, — искренне попросил прощения Цвай.

— Проехали, — отмахнулась блондинка, — иди к отцу, мне достаточно представить твои милые униженные мордашки, когда будешь клянчить у него деньги. Ты же за этим сюда нагрянул?

— Тогда отпусти Регину, — Айнс протянула руку, но Стерша хищно зарычала:

— Сегодня это моя игрушка. Решил утаить невестку? Наказан! Топай, пока не передумала.

— Прости, Скорлупка, но ты её слышала. Сестрица у меня неплохая. Повеселитесь, как следует!

— Малышка, я скоро!

На прощанье троица бросила очередной виноватый взгляд. Список их проступков растёт в геометрической прогрессии, что же нас ждёт дальше.

Дверь тихо закрылась, вот только новоиспечённая золовка не торопилась меня отпускать. Вместо этого, она поволокла в комнатку, из которой недавно появилась. На поверку помещение оказалось внушительных размеров ванной с огромным бассейном в полу. Вокруг, как и в спальне, разбросаны вещи: полотенца, флакончики с разноцветными субстанциями, мятая одежда.

Стерша резко сорвала с меня халат и столкнула воду. Над моей головой тут же сомкнулась пенная завеса, а через секунду кто-то прыгнул следом. Неудивительно, что Айнзам прячет меня от отца. Тут вся драконья семейка с конкретным приветом. Если сестрица и трёхглавые такие, то чего ожидать от их родителя.

 

Глава 4.3 Гнездо

Айнзам нисколько не переживал за Регину. Стерша, конечно, импульсивная и своенравная, но ни одну свою угрозу, никогда не притворяла в жизнь. Дракону иногда, казалась, что она единственная относится к нему как к нормальному и полноценному. В глазах сестры не было затаённой жалости или всепоглощающего чувства вины. С ней было легко почти так же как с Региной. Девочка, правда, ещё не разобралась во всём, но Айнзам верил и чувствовал, что не ошибся. Главное, чтобы не вмешался отец. Остальные не заметят, они не видят дальше собственных ноздрей. Эгоистичные, жадные, надменные драконы. Он и сам не сильно отличался от собратьев, может, в чём-то был даже гораздо хуже их.

— Айнзам, — сдержанно поздоровался отец, и скользнул взглядом по одинаковым лицам, — постригись, смотришься ужасно! И эта одежда… в какие земли тебя занесло на этот раз?

— Подмосковия, это на севере, — быстро соврал дракон и опустил глаза. Тяжело выдерживать взгляд сурового родителя, когда есть что скрывать.

Отец, в отличие от легкомысленного сына, умел следить за собой, коротко-стриженые волосы, вычурный наряд: расшитая золотом бардовая жилетка, белые штаны и пиджак. В руках небрежно крутил часы на цепочке, словно дешёвую безделушку.

— Всё не сдаёшься, — устало спросил мужчина и опустился на стул, потянув за ручку одного из ящичков.

— Сдался. Ты был прав: в мире нет самки для меня. Даже готов начать работать среди людей. Бюро переводов, иммиграционная служба, школа, — Айнзам искренне улыбался, наблюдая, как отец задумчиво слюнявит кончик ручки.

— Вот так вот просто? Без скандалов? — удивился мужчина и написал на гербовой бумаге щедрую сумму.

— Ну а чего ждать? Буду приносить пользу обществу и зарабатывать. Своим всё равно не нужен, а среди людей, сам знаешь, стою трёх работников, — похвалился дракон и как-то горько рассмеялся.

— Если спать не будешь на рабочем месте или волочиться за каждой юбкой, — ухмыльнулся отец, и Айнзам стиснул зубы.

— После всего, что случилось, ты ещё шутишь, папа? Вы сделали меня таким! Дружно решили мою судьбу, не дав выбора! Ты хоть представляешь, каково это — жить вот так? Задумывался, как мне больно?

— У каждого предусмотрена своя роль, Айнзам, пока ты послушно и с достоинством выполняешь свою, тысячи людей и драконов могут жить в этом прекрасном мире. Считай себя оплотом всего мироздания.

— Сколько пафоса! — братья закатили глаза.

— Бери свои деньги, сын. Живи, радуйся, развлекайся, можешь даже не работать. Просто будь собой. Всегда.

— Как скажешь отец, — юноши по-шутовски поклонились и скрылись за дверью, унося с собой чек на кругленькую сумму и глубокую обиду.

Вынырнуть не получалось, пальцы тщетно разгребали толщу пены. Идиотская смерть — захлебнуться мыльной водой, после того как пережила нападение дракона и домогательства трёх парней. Не хочу!

Две руки, наконец, вытянули меня на поверхность.

— Да уж... Ты плавать, что ли не умеешь? — Стерша снисходительно поглядывала, как я отплёвываюсь мыльными пузырями, — вот вы с Айнзамом нашли друг друга. Один летать не умеет, другая, вообще, яйцо тухлое.

— А почему он не летает, кстати? — пропустила оскорбление мимо ушей, отчего-то стало жаль муженька, наверно, в мире драконов неумение летать считается серьёзной инвалидностью.

— Ну как не умеет, планировать некоторое время может. Сложно всё с братиком. Он и пламя не извергает вообще.

— Ну, я тоже этого не умею делать. Нестрашно, — неожиданно для самой себя вступилась за Айнзама, и Стерша широко улыбнулась.

— Да, ты влюбилась в него!

— С чего ты взяла? — от пены у меня вдруг развилась икота.

— Потому что защищаешь его, а ещё покраснела. Вот так Айнзам! Нашёл себе малолетнюю дурочку, — хохотала блондинка.

— Я не дурочка, и ничего я не покраснела! У тебя тут жарко как в преисподней, — что за привычка в этом семействе постоянно смущать меня. Не решила, стоит ли обижаться на малолетнюю, хотя по меркам драконов, скорее всего, так оно есть. Сколько им лет? Сотни? Тысячи?

— Ага, и хвостом своим перед тремя его исходящими на слюну мордами не крутила, скажешь?

— Это был педагогический момент, — опять икнула.

— Не то слово! Очень-очень эротический момент, — Стерша махала себе на лицо и утирала слёзы. Она ловко увернулась от поднятых мной брызг.

— Регина! — позвал знакомый голос, а затем уже знакомые руки вытащили меня из тёплой воды и завернули в полотенце.

— А ну стоять, паршивец! У нас уговор был на целый день, — девушка неумолимо пробиралась сквозь пену и направила на брата острые когти.

— У нас важные дела, ещё заглянем в гости, сестрёнка, — Цвай послал Стерше воздушный поцелуй.

— Отцу нажалуюсь, — угрожала блондинка, пока Драй открывал новый портал.

— Неа, — он показал сестре язык со своей меткой и обхватил меня за талию. — До скорого!

— Догоню вас, ждите! — кричала Стерша, и её обещания не казались пустым звуком.

Золотая воронка закружила нас и выплюнула среди нестройных рядов палаток и магазинчиков.

В этот раз на мне осталось хотя бы полотенце. С мокрых волос на спину неприятно стекала прохладная вода и пена. Невольно поёжилась от холода. Точно заболею, и на местном конкурсе красоты Амалий выставит принцессу с красным сопливым носом. В подтверждение своих слов громко чихнула, и Драй прижал меня крепче:

— Эй, Скорлупка, не вздумай болеть, совершенно не знаю, как лечить не вылупившихся драконов.

— Ты имел в виду, как лечить яйцо? — ухмыльнулась в ответ.

— Милая, даже для меня это слишком двусмысленно. Нас же люди слышат, не порти мою репутацию, — подмигнул блондин.

— А куда делись твои, братья? — покрутила головой в поисках Айнса и Цвая, но их не оказалось рядом.

— Айнс обналичивает чек, а Цвай покупает поесть. Мы договорились встретиться через минут тридцать, вон там, — юноша указал на огромные солнечные часы в центре площади.

— Как в загадке про волка и капусту, — пробормотала я.

— Прости? — недоумевал мой спутник.

— Самого меркантильного отправили за деньгами, обжору за едой, а меня оставили с тобой.

— А я что? — невинно спросил Драй, не выпуская из объятий.

— Действительно! — попыталась убрать назойливую руку похотливого ухажёра, но пальцы крепче и больнее смыкались на моём плече.

— Проследуйте за нами, — меня развернул к себе смуглый мужчина в белых одеждах.

В желудке слегка похолодело, когда рассмотрела получше торговую площадь. Женщины в тёмных одеяниях с закрытыми лицами вальяжно прогуливались в сопровождении похожих на лебедей кавалеров. Если это место хоть отдалённо напоминает земной восток, то меня и Драя ждут серьёзные неприятности за эту сцену публичных проявлений чувств.

— Милейший, а в чём собственно проблема? — пропел мой супруг.

Раздался неприятный треск, и Драй тут же растянулся на земле. Его тело подрагивало, и по нему пробегали синие всполохи. Магический электрошок! Дайте три! Буду отбиваться от приставучих ящеров.

— Не наказывайте нас сильно, пожалуйста, — прокручивала в голове возможные последствия нашего проступка.

Не забьют же камнями на рыночной площади?

— А это уже решит суд. Вы нарушили сразу несколько законов наших земель. Появиться в таком виде на людях, позволить мужчине касаться себя. Немыслимо, — констатировал страж порядка, а его помощники подняли с земли парня, больше похожего на растрёпанного воробья, чем на дракона, и потащили прочь от солнечных часов.

— Идиот, боги, какой же ты идиот! — одними губами прошептала, злобно поглядывая на ошарашенного во всех смыслах дракона.

 

Глава 5 Яичница

Нас привели в помещение с толстыми стенами и небольшими арочными окнами под самым потолком. Здесь оказалось значительно прохладнее чем на жаркой торговой площади, и я в очередной раз поёжилась, не то от страха, не то от озноба. Стражники не позволяли себе грубости, а лишь молча открыли перед нами двери в камеры и ушли.

Драй тяжело сел на скамейку в своей клетушке. Выглядел он очень скверно. От похотливого ловеласа не осталось и следа. Парень был бледен, а на лбу выступили капельки пота. Всё тело била крупная дрожь, и, казалось, он вот-вот потеряет сознание.

— Драй, неужели, они так сильно тебя тряханули? — мой гнев к супругу мгновенно пропал. Дракон точно не симулировал, а страдал по-настоящему.

— Нет, — слабо отозвался он.

— Но тебе очень плохо?

Драй кивнул и уставился куда-то перед собой. На его лице застыло отрешённое выражение.

— Я умру, да? — внезапно спросил юноша.

— С чего бы? Сейчас пройдёт, обещаю, — испытывала настоящую панику, наблюдая за Драйем. Он серьёзно говорил о собственной смерти?

— Запомни меня таким, хотя нет, не запоминай. Я отвратителен. Спал с полурыбой, — горько ухмыльнулся дракон.

— Кажется, я слышала уже это, с кем не бывает?

— Ни с кем не бывает. Только с полурыбами. Скорлупка, ты же видишь всё сама. И тогда в маршрутке, смотрела холодно и с презрением, — Драй пугал всё сильнее и под конец зашёлся кашлем.

— Нет, ты не отвратителен. Напротив, весёлый и совершенно без комплексов. Нравишься мне, но ты и сам вчера заметил это, — вновь смутилась, вспоминая сцену в гостиничной комнате.

— Скорлупка, ты путаешь симпатию и влечение... Второе легко объяснить: я очень красив, вот ты и хочешь меня.

— Боже, даже в таком состоянии ты умудряешься нести всякую чушь, — жалость схлынула и появилось жгучее желание стукнуть дракона по золотым рогам, но этого не понадобилось: Драй сполз со скамейки на пол и больше не откликался. Он тяжело дышал и хмурился при каждом вдохе.

— Помогите, кто-нибудь! Моему дру...мужу плохо!

На крики неторопливо подошёл один из конвоиров и равнодушно оглядел заключённого.

— Хилый мальчишка, разряд же совсем слабенький был. Ничего, через пару часов придёт в себя. Как раз к наказанию, — заметил страж.

— Наказание? А как же суд?

— Так был уже суд. Сто двадцать ударов палкой для распутной девицы и шестьдесят палок мужчине, позволившему себе вольности в людном месте, — сообщил тюремщик.

— Но мы не присутствовали на слушании, — моё возмущение нарастало, но страж даже бровью не повёл.

— Тем лучше для вас, увидев такую срамную девку, судья бы все двести назначил. Удачи! Она вам точно понадобится, чужестранцы, — мужчина оставил меня наедине с Драйем, который осторожно перевернулся на спину и смотрел в потолок мутными глазами. Он определённо не переживёт такого зверского наказания, да и я тоже.

Время тянулось слишком медленно, за окном было всё так же светло и жарко. Гадала, ищут ли нас Айнс и Цвай, и сколько осталось до назначенного часа.

— Я не испытывала к тебе пренебрежение в той маршрутке, скорее смутилась. Не каждый день тебе строит глазки такой сногсшибательный парень, — призналась ему, и уголки губ моего супруга слегка дрогнули, но на улыбку у него сил не хватило.

— Регина!

Я подскочила от неожиданности, когда двое братьев влетели в комнату. — Прости, нас долго не хотели пускать.

Оба юноши были страшно бледны и выглядели ни чуть не лучше Драя:

— Отоприте камеру, мне нужно к нему, — требовал мой надменный муж.

— Получите вашего брата после того, как он искупит свои грехи перед законом, — упрямо твердил тюремщик.

— Какие грехи? — лукаво проворковал Цвай и подошёл почти вплотную к мужчине. Обжора приблизил лицо к стражу так, что едва не касался его своим носом.

— По-ня-тно, — констатировал представитель закона и быстро достал шокер

Не успела даже предупредить, как через мгновение мой вечно голодный супруг рухнул на пол, а следом за ним упал Айнс, очевидно, для профилактики. Обоих затолкали в камеру к бессознательному братцу.

— Сопротивление должностным лицам! Влипли же вы, ребятки. И на будущее, в стенах наших тюрем ваша магия не действует, драконы, — пренебрежительно бросил законник и ушёл уточнять объём наказания для новеньких.

Моих муженьков, однако, совершенно не огорчил арест. Они быстро очухались и схватили брата. Цвай запрокинул ему голову, в то время как Айнс делал что-то вроде искусственного дыхания. По крайней мере, со стороны выглядело это так. Драй закашлялся и, наконец, пришёл в себя. Трое долго сидели в обнимку и дрожали. Странная у них связь. Может, им нельзя находиться далеко друга от друга долгое время? Ведь что ни говори, вместе то они — один дракон.

— Я очень рада вашему воссоединению, но как поступим с наказанием? — прервала их идиллию, хотя была безмерна рада, что Драю стало лучше. — Сто двадцать ударов я точно не переживу!

— Скорлупка дело говорит. Я облажался, когда открыл портал именно сюда.

— Можно попробовать обернуться, когда выведут на улицу, — предложил Цвай.

— Нас тут же заарканят. Портал раскрыть даже не успеем, да и улететь не сможем, — Айнс мрачно потирал виски.

— Как же так получается, что в вашем мире драконы настолько слабые?

Братья вопросительно взглянули на меня.

— Ну, я когда читала книги или смотрела фильмы, драконы всегда представлялись мне могущественными существами. Но в этом мире вы работаете в бюро переводов, устраиваете договорные бои и получаете шокером от простых людей.

— Опасные мысли звучат из твоих уст, Малышка.

— Регина, в моём мире драконы не воюют с людьми и тем более не используют силу против них. Это нерушимый закон!

— Скорлупка, не бойся, я не дам тебя в обиду и обязательно что-нибудь придумаю. Но не говори такого больше никогда!

Чувствовала что закипаю. Хотелось возразить им. Очень странно выглядело равенство, при котором тебя приговорили к тяжёлым телесным наказаниям за случайную прогулку по городу в полотенце. Но я, действительно, слишком мало знаю об этом месте, хотя внутри отчётливо клокочет нечто злое и тёмное. Обида? Досада? Несправедливость!

За окном уже начало темнеть. К камерам, шелестя длинными одеяниями, подошли конвоиры. Братьям сообщили, что наказание для них будет сто пятьдесят ударов. Шутить и ехидничать у троицы сил мгновенно поубавилось, и мы покорно побрели к месту возмездия. Народ нетерпеливо толпился полукольцом у высокого постамента и с любопытством рассматривал нашу удручённую процессию. На чьих-то лицах угадывалось сочувствие, а кто-то печально махнул рукой. Желудок болезненно скрутило от ужаса, когда увидела орудие наказания: толстая палка, усеянная шипами. Сколько там у меня? Сто двадцать? Подозреваю, что хватит и одного!

Три обличия Айнзама попытались обратиться, но на них были надеты блокирующие магию ошейники. С каждым шагом в зелёных глазах угадывалось всё меньше решимости. Неужели, из-за такой глупости, нас сейчас забьют до смерти?

Злилась на миролюбивого дракона, на жителей этого места, на ситуацию, в которой оказались. Но больше всего меня раздражало то, как супруги вступались за людей. Слабые, ничтожные, трусливые! Ненавижу! Уничтожить?..

Когда вчетвером очутились на постаменте, с отвращением стала наблюдать за толпой зевак, пока один из конвоиров зачитывал всем наши прегрешения. Звучали слова позор, разврат, распутная. Уже не слушала сам приговор, не видела как палач взял дубинку, лишь поймала испуганные взгляды братьев. Трое смотрели на меня с едва скрываемым ужасом, и это помогло, наконец, очнуться. Злость схлынула так же внезапно, как появилась, оставив после себя неприятное выжигающее чувство. Это не я. Я не такая.

Супруги продолжали с тревогой следить за метаморфозами в моём лице. Что ж буду смотреть на Айнса, Цвая и Драя, путь это станет последним что увижу. Ещё бы только почесать скулы, которые неистово зудят. Это нервное или аллергия на всех присутствующих людей?

Палач занёс своё оружие. Воплощения Айназма дёрнулись ко мне на помощь, но мгновенно рухнули на колени, а через их тела, пробегали голубоватые всполохи. Одними губами они шептали каждый на свой лад. Регина, Малышка, Скорлупка. Уже не винила их. Глупые, импульсивные юноши. Разумеется, они не хотели, чтобы кончилось так.

 

Глава 5.2 Яичница

Вдруг стало темно, как если бы я зажмурилась, но я всё ещё видела перед глазами своих страдающих супругов. Не сразу поняла, что над нами что-то зависло. Тень двинулась и сделала круг над зачарованной толпой, вызывая удивлённый вдох. Одежда и волосы людей на площади заколыхались от мощных воздушных потоков, исходящих сверху. Дракон! Палач тоже замер, наблюдая за огромным ящером. Заходящее отражалось от его белоснежной чешуи, золотых рогов и крыльев так, что было больно смотреть.

Не дав страже и горожанам опомниться, чудовище спикировало к постаменту. Одной лапой подхватило меня, а второй сразу троих братьев, которые радостно заулыбались внезапному спасению, стряхивая с себя остатки магических оков. Хвост дракона неосторожно задел деревянные опоры импровизированной сцены, и она сложилась как карточный домик. Конвоиры и палач едва успели спрыгнуть и увернуться от падающих досок. Кто-то попытался запустить в дракона электрическими разрядами. Тщетно. Они лишь отразились от сверкающей чешуи, и полетели обратно. С каждым махом белоснежный ящер поднимал нас всё выше и уносил нас прочь от недружелюбных земель.

Мной охватило безудержное ликование. Захотелось кричать от радости и восторга. Далеко внизу открывались незнакомые пейзажи, пустыни, леса, блюдца озёр и серебряные нити рек. Ветер трепал волосы и уголок полотенца, впивался в голые плечи. Но мне не было холодно. Словно сама став драконом, я мчалась под безграничным небом. Из горла вырвался восхищенный крик, и ему вторили воплощения Айнзама, а затем и огромный ящер издал вместе с нами протяжный рёв, сопровождающийся треском и пламенем.

Совсем скоро картинка внизу смазалась, и я уже не различала ничего до тех пор, пока не очутилась у внушительного белокаменного замка на возвышенности. Множество башен, казались бесконечными пристройками, и делали его похожим на острый частокол.

Дракон осторожно опустил нас, и братья тут же подхватили меня под руки. Потонула в их крепких и горячих объятьях. Даже не думала сопротивляться, потому что была безмерно счастлива, что всё обошлось. А белоснежный ящер тем временем исчез в золотой вспышке, являя нам свирепую и обнажённую женщину. Длинные волосы прятали её наготу, но не скрывали недовольного взгляда.

— Стерша, ты, главное, не кипятись, — заискивающе проговорил Драй, наконец, отцепившись от меня.

— Только ты виноват в том, что случилось! Открыть дверь в Иравию и потащить туда голую девчонку. Айнзам, не устаю поражаться твоей недалёкости. Вам безумно повезло, что я почувствовала куда вёл след от портала и успела вовремя. Ты ещё стерпел бы, а вот яичко твоё точно не выдержало бы!

— Спасибо, сестра, виноват, — склонил голову Айнс.

— Сегодня ни шагу из дома. Регину я забираю, а вы думайте над своим поведением, — Стерша протянула руку. Только мне совершенно не хотелось отпускать вновь приобретённых супругов. Теперь, когда появилась реальная возможность потерять их, осознала, как привязалась к трём наглецам. Но с сестрой они не спорили, а лишь грустно помахали мне на прощение.

Мы не пошли к главным воротам, вместо этого блондинка тряхнула плечами и отрастила два перепончатых крыла. Она обхватила меня покрепче и взлетела на маленький балкончик, уже знакомой комнаты. Внутри царил полумрак, а из ванной по полу стелился пар, погружая спальню в мистический туман.

— Держи, — Стреша протянула тёмно-синий сарафан, вызволенный из вороха одежды, — хватит уже ходить в неглиже. Одни проблемы из-за этого.

— Спасибо, — быстро оделась, украдкой наблюдая за блондинкой. Та натянула на себя обтягивающие штаны и белую блузку. А затем выправила волосы из воротника.

— Не благодари. Утром отдашь. Так, сиди тихо и никуда не выходи, поняла? Скоро вернусь, — сестра Айнзама вышла в коридор и застучала каблуками высоких сапог по мраморным полам.

От скуки залезла на кровать и с интересом принялась изучать собранные девушкой вещички. Множество статуэток чудных зверей и драконов Браслеты разных цветов и форм. Перстни с массивными камнями. На дне кучи тряпья нашлось весьма откровенное бельё. Я озадаченно крутила в руках ниточки и гадала, как такое носить, и что можно этим прикрыть.

Дверь широко распахнулась. Блондинка очень быстро вернулась в комнату с внушительным подносом.

— Извини, — быстро положила всё на место, встревожено поглядывая на Стершу. Если она действительно так злится из-за своих вещей, то расправы не избежать.

— Да, расслабься, что тебе там Айнзам успел обо мне наговорить? Из всех кого знаю, от меня получает только он. К остальным я непомерно добра. Вот поесть тебе принесла, — девушка поставила поднос прямо на кровать.

— Так быстро?

— Скажи спасибо братцу. Он всё это собрал и притащил наверх. В кои-то веки включил мозги и догадался, что ты не ела целый день, — Стерша подняла крышку с блестящей миски и по комнате разнёсся приятный запах куриного бульона, — советую начать с этого, иначе заболеешь чего доброго.

Меня не нужно было просить дважды, голод уже давно давал о себе знать, и я жадно принялась за суп.

— Стерша, можно кое-что спросить?

— Ну попробуй, — пожала плечами блондинка.

— А почему все вокруг обращаются к Айнзаму, словно он один? Да и имя у него тоже одно, — я с любопытством посмотрела на девушку. Блондинка задумчиво вытащила из тарелки куриное крылышко.

— Почему что он один и есть, Регина. Разве ты не видишь? — удивлённо вскинула брови Стерша.

— Но ведь…сложно воспринимать Айнзама как единый организм, когда в человеческом обличье их трое.

— Не могу тебе ничего сказать. Когда придёт время, Айнзам сам всё объяснит. Не буду лишать его такого удовольствия.

Стерша отправила крылышко целиком в рот и, не моргнув, прожевала вместе с костями.

— На сегодня приключений хватит. Доедай и спать, — она облизала пальцы, проверила замок на двери и забралась под одеяло. — Сбегать не советую, а то верну вас всех четверых обратно в Иравию, и разбирайтесь как хотите! Ты видела, для меня это нетрудно.

— Значит, про Айнзама совсем-совсем ничего не расскажешь? — в надежде спросила свою новую тюремщицу, но она нарочито громко захрапела. Более чем красноречивый ответ. Вот только спустя десять минут осознала страшное: Стерша не притворялась, и меня, действительно, ждала целая ночь драконьего рыка.

Поставив пустой поднос на пол, подошла к окну. Как-то слишком быстро стемнело. Снова появились незнакомые созвездия на небе. А ведь я так и не узнала у своих муженьков, что это за мир, и много ли других. Коснулась холодного стекла, и тут же отпрянула назад, издав испуганный вскрик. Стерша заворочалась во сне. На балкон спрыгнули три тёмные фигуры. Потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы узнать обличия моего дракона. Братья синхронно приложили пальцы к губам и многозначительно покосились на спящую блондинку. Это явно было лишним. За громовыми раскатами, которые она издавала, можно не услышать даже приземление самолёта.

Айнс ткнул пальцем в замок на окне, а его близнецы игриво поманили меня. Вариантов немного: вернуться в кровать к шумной драконихе и проваляться без сна до утра или пойти за непредсказуемой троицей. Если меня не подводит память, они не храпели в прошлый раз. Так что выбор казался очевиден, и, открыв стеклянную дверцу, я быстро прошмыгнула на узкую площадку. Тёплый ветерок трепал подол сарафана, и пришлось невольно придерживать его рукой. Какая глупость! Чего они там не видели? Внезапно рассмеялась собственным мыслями и тому, что с нами всё в порядке. Мы живы, нас не покалечили, ну а Драй не отдал душу в камере от внезапного недуга.

— Привет, — выдохнула, наконец, и тут же оказалась зажата со всех сторон. Пока пыталась отделаться от непрошенных ласок драконов, они принялись извиняться на три голоса.

— Регина, я очень виноват.

— Малышка, прости не уберёг от беды.

— Скорлупка, не хотел тебе навредить!

— Успокойтесь, не злюсь я. Тем более Драю и так досталось в камере. Что с тобой приключилось, вообще? — так и не успела выведать это у него, Стерша очень быстро утащила меня в своё гнездо.

— Мне нельзя находиться долго от... от них, — парень кивнул на двойников.

— Иначе?

— Умру, — спокойно ответил юноша.

— То есть, ты изначально знал, что можешь отдать концы, и отослал парочку своих доппельгангеров не пойми куда? — снова начинала злиться на недалёкого дракона.

— Не подумал, — хором ответили супруги, и я лишь закатила глаза.

— А когда ты начнёшь думать?

— С этого момента, — клятвенно пообещали братья. Цвай и Аинс обняли меня, а Драй тряхнул вновь появившимися на голове золотыми рогами и открыл небольшой портал.

— Только не это! — простонала и зажмурилась, но ничего страшного не произошло. Просто оказалась в другой комнате замка, с таким же балкончиком, как в покоях Стерши. В этот раз одежда не вспыхнула и не исчезла. Либо Айнзам решил сдержать данное слово, либо побоялся расплаты сестрицы за уничтоженный предмет её гардероба.

— Добро пожаловать в моё жилище, — Айнс обвёл руками вокруг себя.

Открыла глаза и жадно принялась разглядывать комнату супругов. На стенах методично расклеены карты созвездий незнакомых и непривычных. На столе аккуратно разложены разнообразные навигационные приборы, среди которых узнала компас, секстант и множество необычных линеек.

— Зачем тебе всё это? — показала на измерительные устройства и карты. Братья переглянулись, и Драй пояснил:

— Путешествие между мирами, даже между городами — это целая наука. Нельзя просто так загадать точку перемещения. Нужно знать точные координаты и положение, поэтому я сначала изучаю места, а только затем открываю туда порталы.

— Значит, мой мир, ты сам отыскал, так ведь? Но почему решил отправиться именно туда?

— И побывал во множестве разных мест. Никто не признавался, где ты живёшь, потому я потратил много времени. Это едва не оказалось фатальным, я успел в последний момент.

— Иначе я протухла бы? — вспомнился мне комментарий в лесу.

— Не обижайся, так называют драконов, которые родились в человеческом обличье и не успели вылупиться. Твоя семья простые люди, сохранившие в крови, наследие драконов, — поделился Айнс.

— Вот как? И всю жизнь они скрывали это? — мне как-то слабо верилось, что моя прагматичная мать и взбалмошная чудаковатая бабуля — потомки огнедышащих ящеров.

— Чем дольше твой род жил в мире людей, чем слабее становилась кровь. Со временем вы бы затерялись навсегда. И я бы никогда тебя не нашёл. Ты окончательно превратилась бы в человека, — Айнс перешёл на шёпот.

— То есть человеческой девушкой я бы тебе не понравилась? — стало немного обидно от этих слов.

— Нет-нет, ты любая мне понравишься, Скорлупка, — замахал руками Драй, — просто я бы не почувствовал тебя. Прошёл бы мимо, так и не заметив.

— Но почему искал именно меня? — не верилось мне в истинные пары и любовь с первого взгляда.

— Только ты сможешь меня спасти и полюбить, — улыбнулись братья.

— Вот так самоуверенность.

— Нет-нет. Ты не поняла. Наоборот, я никому, кроме тебя, не нужен и не подхожу. Ни о какой самоуверенности речи не идёт, — Драй казался непривычно грустным после этого признания.

— Попробуем, конечно, но я совершенно не представляю, что от меня требуется.

— Быть собой! — юноши окружили и наградили поцелуями в обе щёки, после чего развернулись и прошествовали к кровати, на которой аккуратными стопками лежала одежда.

— Что это? — взяла две рукавицы отделанные мехом.

— Ты принцесса с севера. В этом старом платье приедешь на турнир. Жаль что мы не в Иравии отоваривались, там меха в разы выгоднее покупать, — сокрушался Айнс. — Но ничего не поделаешь.

Неуверенно оглядела на кучу тёплых вещей, включая шубу.

— Во-первых, в этом точно помру от перегрева. Здесь же лето. А во-вторых, я не ношу мех принципиально.

— Турнир будет проходить в одной из северных провинций, я специально уточнил у Амалии и Зура. К слову, они уже там, выясняют подробности регистрации и прочие детали.

— Когда ты всё успеваешь, — поразилась способностям дракона.

— Пока вы мило проводили время со Стершей, купил одежду и навестил нашу сладкую парочку в Дармуне. Что касается твоей принципиальности, будь спокойна, никто в этом мире не свежует зверей ради меха. Это невыгодно, у мастеров свои технологии изготовления одежды, поверь, животные от этого не страдают, — заверил Аинс.

— Не врёшь?

Братья покачали головами, и мне ничего не оставалось делать как примерить часть их покупок, чтобы не обижать. Парни вежливо отвернулись, а когда разрешила посмотреть, то уже облачилась тёплое бежевое платье с кожаным пояском, обтягивающие чёрные штаны и что-то похожее на угги. Довершала образ короткая шубка серебристого оттенка.

— Отлично, мне нравится, теперь можно отдохнуть, — Цвай, не дожидаясь братьев, растянулся на кровати.

— Мне тоже всё нравится. Тебе идёт Регина, в этом с утра и отправимся Белвергию на турнир. Переодевайся и ложимся спать.

— Тут? А как же Стерша? Она нам четверым головы открутит, — предупредила дракона.

— Не открутит, — Драй призывно похлопал рядом с собой, — я тебя тихонько перенесу обратно утром. Сестра ничего не заметит.

Посмотрела на свои три белобрысые проблемы и, тяжело вздохнув, стянула, понравившуюся одежду. Набросила сарафан и легла рядом с Цваем, но Драй тут же обвил рукой мою талию и зарылся в волосах. Айнс лёг в ногах поперёк кровати.

Несмотря на умиротворяющую тишину, не могла уснуть. Мой пошловатый супруг тоже не спал. Затылком чувствовала как он моргает и вздыхает.

— Что с тобой такое? — перевернулась на другой бок и столкнулась лицом к лицу с третьим мучителем.

— Всё нормально просто мне немного трудно совладать со чувствами после того, что случилось сегодня. Я мог умереть, и тогда всему пришёл бы конец. Оказалось бы, что зазря притащил тебя сюда и подверг опасностям, оторвав от семьи и родных.

— Не забывай про насилие в лесу! — напомнила парню, но Драй лишь высунул язык с меткой.

— Ты моя. Только это важно. В лесу тебе понравилось, так что не ври про насилие, — юноша притянул меня ближе и подарил такой же страстный поцелуй. Моя рука снова оказалась в его волосах, а дыхание, сбившись сотню раз, вдруг стало в унисон с его. По всему телу разливался жгучий жар, словно лежала на раскалённой сковородке с шипящим маслом. Горячо, приятно, вкусно, страшно.

Не помню момент, когда чья-то настойчивая рука развернула меня, и уже губы второго из братьев коснулись моих. Ласковые неторопливые движения пробуждали новые чувства чего-то тёплого и домашнего. Отвечала Цваю так же сдержанно и нежно, пока Драй водил горячими пальцами по полуобнажённой спине и целовал шею. Его отрывистое дыхание щекотало и сводило с ума. Ни одной мысли в голове: ни стыда ни смущения. Ощущение правильности происходящего заполняли меня до краёв.

Айнс не заставил себя ждать и тоже присоединился к нашему марафону. Нависнув надо мной, он потянул за подбородок и заставил прекратить поцелуй со своим ленивым близнецом. Юноша строго смотрел на меня с затаённой в уголках глаз страстью. Он с трудом поборол желание, с которым не справлялись его братья, и серьёзно спросил:

— Ты любишь меня?

От внезапного вопроса перехватило дыхание. Тонула в бесконечных ласках Драя и Цвая, и готова была ответить опрометчивое да. Однако взгляд первого супруга отрезвлял, заставлял задуматься, потянуть с ответом, в надежде, что юноша сдастся и, наконец, поцелует меня.

— Регина, — Айнс шумно выдохнул моё имя, — вопрос тебе задал, отвечай!

— Задавать вопросы в такие моменты сродни шантажу, не находишь? — Драй и Цвай аккуратно приспустили лямки сарафана и начали целовать плечи.

— Отвечай, — рычал супруг.

— Тогда остановись, или не скажу правду. Солгу, чтобы всё это не прекращалось. Странно, что ты не спросил ещё там в Иравии, когда мы стояли на постаменте в ожидании наказания. Ты тот ещё хитрый манипулятор.

Братья послушно отпрянули и сели на кровати безмолвными статуями. Поправила сарафан и попыталась освободиться от хватки Айнса, но он всё ещё прижимал меня к кровати и сверлил безумным взглядом.

— Отпусти!

— Нет, отвечай, сейчас же.

— Сам-то любишь? Думаешь, всё так просто? Мы знакомы два дня. Да, ты уже очень дорог мне, я по-настоящему переживаю за тебя и чуть не умерла от страха за Драя. Но я не знаю, любовь это или похоть, а, может, что-то иное. Ты не даёшь определиться, совершая то глупую выходку, то устраивая оргию, — подумала, что супруг разозлится или обидится, но он лишь грустно улыбнулся и убрал руки.

— Я тоже не знаю, что чувствую. Для меня всё немного сложнее, чем для рядового парня, но научусь. Ради тебя стану лучше и умнее. Потерпишь?

— А за это будет полагаться награда? — мне полегчало оттого, что напряжённый момент сошёл на нет, и позволила себе улыбнуться Айнсу в ответ.

— А тебе мало? За тобой ухаживают трое красавцев, — подал голос Драй и пихнул захрапевшего брата локтём в бок. Тот раскрыл глаза и сонно закивал.

— Пока твои ухаживания приводят лишь к разрушительным последствиям, уже боюсь, того, что готовит завтрашний день.

— Ничего страшного не случится завтра, обещаю! Познакомишься с нашими интересными традициями, поучаствуешь в конкурсе красоты, посмотришь на турнир рыцарей и драконов. Будет весело, — пообещал Цвай, подавив чудовищный зевок, а затем сгрёб меня в охапку и утянул на кровать. — А теперь спим! Никаких больше приставаний, только здоровый сон.

— А как быть со Стершей? Не успеешь вернуть меня, и она откусит тебе голову за это ночное похищение, — поинтересовалась, вспоминая гигантского ящера, в которого превратилась сестрица супругов.

— Одной головой больше, одной меньше. Да кто их считает вообще?

— Тогда постарайся стоять подальше, чтобы меня не забрызгало.

Братья искренне рассмеялись, а затем устроились рядом. Как и обещали, всю оставшуюся ночь ни один из них не распускал руки. Я же с любопытством рассматривала одинаковые безмятежные лица и гадала: какую головоломку я должна решить и чем смогу помочь Айнзаму? В мозгу крутились совершенно фантастические догадки о его происхождении. От них становилось жутковато и в то же время волнительно. Единственное, в чём была уверена наверняка: несмотря на богатый сексуальный опыт Драя, мой дракон в чувствах оказался таким же новичком, как и я. Придётся вместе разбираться в нашем странном союзе.

Медленно сдавала позиции ночному наваждению. Тяжёлые мысли и новые эмоции придавили меня к подушке, заставив капитулировать. Но я и не догадывалась о том, что судьбоносное событие должно произойти уже совсем скоро. По сравнению с ним утренняя ярость Стерши покажется лишь лёгким морским бризом, а происшествие в Иравии, безобидной шалостью.

Так люблю ли Айнзама?..

 

Глава 6.1 Все яйца в одну корзину

Стерша выбила окно на балконе, и мелкие стекляшки разлетелись по всей комнате. Тройняшки с тоской смотрели на испорченный витраж, который щерился хищной пастью, с разноцветными осколками.

— Я предупреждала тебя не заходить в мою комнату? — блондинка резко махнула внезапно появившимся чешуйчатым хвостом, и навигационные приборы Айнзама полетели на пол. Юноши с явным облегчением посмотрели на уцелевший секстант.

— Никуда я не заходил, — Цвай потирал заспанные глаза, — просто позвал Регину. Она сама вышла на балкон, а затем мы переместились сюда.

Сестрица дракона принюхалась ко мне и сузила глаза:

— Надо же, как целомудренно у вас тут. Считай, отделался только разбитым окном, а не физиономией. Какие у нас дальше планы?

— Какие бы ни были, блондинку-истеричку они не подразумевают, — надменно ответил Айнс и принялся демонстративно складывать вчерашние покупки.

— То, что вы едете на турнир в Бельвегию, я уже в курсе. Не понимаю, на что рассчитываете? Опозориться? Тебя даже не допустят до участия, Айнзам. Ты недодракон!

— Сам знаю, — огрызнулись братья, — хочу поддержать Регину. Побуду простым наблюдателем.

— В любом случае я с вами! Надоело сидеть и ждать, когда папенька одобрит жениха. Глядишь, сама кого присмотрю на этом мероприятии, — решила Стерша, накручивая золотистый локон на палец.

— Нет, нас и без тебя целая толпа соберётся. Оставайся лучше дома, — отрезал Аинс.

— Хорошо. Как скажешь! Заодно расскажу отцу, что кое-кто притащил яйцо из другого мира. Как тебе перспективка? — ехидно спросила блондинка.

Тройняшки обречённо переглянулись.

— Чёрт с тобой, Стерша. Только ради всего, больше никаких условий и подлого шантажа. Веди себя сдержанно, — взмолился Драй.

— Ой, а кто это мне говорит? Сейчас припомню случай про одну полудевушку, полу...

— Да-да, слышала эту историю, — захотелось прекратить семейную перепалку и увести тему от смущённого Драя.

— Айнзам, только не говори, что рассказал Регине про свои похождения с нагой!

— Нага? — теперь мне стало интересно.

— Получеловек-полузмея. В твоём мире такие не водятся? — удивилась Стерша

— Не думаю, но если честно, после всего случившегося, стала сильно сомневаться в своих прежних знаниях о родном доме. Нага не так страшно, как я подумала. Ласки с рыбоголовой любовницей куда более мерзкие, — рассуждала вслух. Воплощения Айнзама вспыхнули и наградили меня суровыми взглядами. Сестрица проследила за реакцией парней, а затем залилась визгливым смехом:

— Рыба? Айнзам, у тебя и такое было? Бьёшь все рекорды, братец, — она колотила себя по коленям и утирала слёзы.

— Прости, — виновато прошептала, но супруги лишь устало махнули руками.

— Одной байкой больше, одной меньше, — хмыкнул Драй и задорно подмигнул, — это она ещё не в курсе про похотливую мокрицу.

Не знаю, как там с мокрицами... К слову о мокрых, Стерша уволокла меня в своё жилище и вновь чуть не потопила в огромной ванне. Отдышавшись после многочисленных экзекуций мочалкой и пахучими средствами, не выдержала и впервые рявкнула на приставучую блондинку. Выбралась из бассейна, схватила новые вещи и отправилась одеваться в гордом одиночестве.

В тёплой жилетке и уггах мгновенно стало жарко, и поскорее открыла окно, дожидаясь супругов. Аинзам задерживался. Зато из ванной показалась обнажённая Стерша и грациозно продефилировала к своему шкафу. Я же старательно отводила взгляд от идеальной кожи золовки и гадала, как острая драконья чешуя превращается в такое. И почему, вообще, драконы решили походить на людей.

— Стерша, можно спросить?

— Валяй, — отозвалась девушка, натягивая на себя чёрные штаны. Блондинка проигнорировала тот факт, что сначала надевают бельё.

— Почему люди?

— В смысле? — переспросила Стерша и влезла в белую блузку, которая едва сходилась на груди.

— Почему превращаетесь именно в людей?

— А в кого ещё?

— В маленькую мышку, — пошутила я и тут же вскрикнула от неожиданности, когда огромная золотистая львица в один прыжок оказалась около меня и издала низкое рычание. Через секунду на её месте взвился столп пламени и вновь принял форму обнажённой девушки.

— Чёрт, теперь опять одеваться, — Стерша закатила глаза и подняла с пола штаны и блузку. — Удовлетворила твоё любопытство?

— Не совсем, ты не ответила. Почему именно люди? — всё ещё отходила от шока, уже не первый день в этом мире, а не перестаю поражаться его чудесам и волшебству.

— Ну, с людьми проще иметь дело, если ты похож на них. Вряд ли у нас получился бы здоровый диалог, выгляди мы как устрашающие ящеры, верно?

— Но зачем, вообще, с людьми о чём-то договариваться? Вы же больше, сильнее! — непроизвольно сжала кулаки, а девушка нахмурилась, глядя на меня. Как и Аинзаму, ей почему-то очень не понравился мой вопрос.

— Не стоит такие вещи спрашивать, — строго сказала Стерша.

— Да почему же? Мне просто интересно!

— Именно с этого вопроса началась война между людьми и драконами в нашем мире. Тёмные времена, к которым привёл один клан. Они тоже не понимали, почему мы считаемся со слабыми двуногими. Вот только людей больше, у них есть оружие и магия. Драконы выбрали самое верное: мир и сосуществование. И погляди! Мы не прогадали. Сейчас счастливое время для всех!

Стерша звучала очень убедительно, вот только перед моими глазами до сих пор стоял помост в Иравии и надменные стражи, которые в два счёта лишили Аинзама сил. Вновь разозлилась, сильнее сжала кулаки и стиснула зубы. Заигрывания со слабыми, потакание им только из-за количества! Как глупо, когда их можно всех подчинить! Вдруг заметила в отражении стекла кривую усмешку и быстро пришла в себя. Что это сейчас со мной было? Сама все эти двадцать два года жила человеком, и вот так в одночасье почувствовала безмерное пренебрежение ко всему людскому роду.

Золовка снова оделась и довершила свой образ коричневым корсетом, который приподнял грудь на опасную высоту. Затем она накинула белую меховую накидку и довольно оглядела себя.

Сзади, наконец, послышалась три глухих удара, братья спрыгнули с балкона выше. Они почтительно и сдержано поклонились в знак приветствия. Троица сменила джинсы с футболками, на тёмные штаны и кожаные куртки с торчащими белыми воротниками рубашек. Каждый нёс по внушительному чемодану с одеждой.

— Выдвигаемся! — Драй тряхнул рогами и вызвал портал.

— Я не успела собрать вещи! — недовольно топнула ногой Стерша, но юноши лишь пожали плечами. Цвай взял меня за локоть и провёл через магический барьер.

Снова холод после перехода. Но на этот раз из-за промозглой погоды. Айнс заботливо набросил мне на плечи забытую на кровати шубку и ласково улыбнулся. Стерша выпрыгнула последней. Растрёпанная и злая, она зажимала в руках первое попавшееся на кровати добро.

— Класс, — задыхалась от гнева девушка, — вы толком не дали мне ничего прихватить. Как превращу ваше яичко в принцессу без банальной расчёски. Ей точно не выиграть этот конкурс!

— Скорлупка и так прекрасна. Без косметики и причёсок.

— У малышки чудесная бледная кожа. Очень нежная и гладкая.

— Регину будет кому прихорошить, если потребуется.

— Да? И кому же? — скрипела зубами драконесса.

— Помощник Амалии, Кац. Ты его уже встречала, — напомнил Айнс.

— Кац. Кац... А! Это тот гомосексуалист-фелио? — догадалась девушка.

— Никакой я не гомосексуалист, — раздался обиженный голос. — Эффектное у вас появление, ничего не скажешь. Вспышка от портала вывела из строя трансформатор. Смотрите, как все перепугались, — фелио кивнул на высыпавшую на улицу толпу. На мрачных лицах отчётливо читалось недовольство. Трансформатор? Это какой-то важный магический артефакт?

— Извини котик, — проворковала Стерша и пренебрежительно пригладила торчащие на его макушке уши. — Редко встретишь мужчину, который красит ноготки и выщипывает брови.

Кац раздражённо отстранился и помахал рукой Амалию и Зуру, которые отделились от толпы и шли нам навстречу.

— Госпожа Стерша, — Амалий почтительно поклонился и поцеловал руку смущённой блондинки. Сестрица Айнзама расплылась в улыбке и ответила что-то невнятное и глупое. Серьёзно? Она же в курсе, что Амалий на самом деле Амалия? Или чары нашего рыцаря настолько сильны, что даже могучая огнедышащая особа потеряла дар речи? Когда он поприветствовал меня подобным образом, поняла почему Стерша, так по-идиотски хихикала. Через мою ладонь прошло слово тысяча маленьких разрядов.

Воплощения Айнзама недовольно закашляли, и Цвай сразу же оттащил от Амалии.

— Хватит с тебя, — ревниво пробурчал обжора и завёл меня за спину.

— Ладно, предлагаю не ждать, а зарегистрировать Регину поскорее. До конца принятия заявок на конкурс красоты осталось всего три часа. Чего тянуть? — предложил Амалий

Вся наша процессия направилась к массивному круглому сооружению из серого камня.

— Это Арена, — пояснил Айнс. — В тёмные времена здесь проходили настоящие сражения между рыцарями и драконами, когда нужно было решить важный территориальный спор. Но это уже давно в прошлом. Теперь всех приглашают на ежегодные показательные выступления. Бои проходят бесконтактно, а квалифицированное жюри из людей и драконов выбирает победителей.

— Звучит интересно. Прямо как фигурное катание, — хохотнула от собственного сравнения.

— Скорее спортивные танцы, — поправил Драй. — Танго дракона и рыцаря. Сама увидишь, тебе понравится.

Прошли сквозь огромные кованые ворота и направились к небольшой пристройке внутри комплекса арены. Перед каменным домиком стояло несколько красивых молодых девушек. На их личиках, застыла тоска и слепая покорность. Они подняли на меня взгляды и сочувственно вздохнули. Что это с ними? Не прошли регистрацию и теперь не допущены до турнира? Если таких милых дев не приняли, то у меня и подавно нет шансов. Но что-то всё равно было не так. Странный голосок внутри подбивал меня сорваться с места и убежать как можно дальше. Очень хотелось к нему прислушаться и даже попятилась у самой двери.

— Не бойся. Это нормально, что ты нервничаешь, — сладко подбодрил Амалий, — всё будет хорошо.

Знала бы переодетая воительница, во что влипнем едва поставим свои подписи, она первая выпихнула меня из этой сторожки.

Внутри царил успокаивающий полумрак. В центре на удивление просторной комнаты находился массивный стол, над которым склонился плечистый воин. Он ловко орудовал ручкой и ставил подписи там, где велел регистратор. Рядом переминалось с ноги на ногу ещё несколько рыцарей с изъеденными жарой и ветром лицами. На их телах красовались глубокие шрамы и ожоги, по сравнению с которыми отметины на коже Амалии выглядели детскими царапинами.

— Класс, вот так искусная работа! Совсем как настоящие! — толкнула локтем Каца, и тот раздражённо прошипел:

— Это и есть настоящие шрамы. Не видишь, что ли?

— Ого! Разве таким брутальным героям интересны показушные бои? — задала очевидный вопрос, глядя на заметно побледневшую Амалию с нарисованными ожогами. Судя по её выражению лица, думала она так же.

— Да кто их знает, Скорлупка. Вдруг стало скучно? Но не хотел бы с такими сойтись в настоящем бою. Не моргнув, проломят хребет и вспорют брюхо, — поёжился Драй.

— Жаль, что они не драконы, — мечтательно проворковала Стерша, любовалась буграми мышц брутальных воинов. На фоне этих мужчин воплощения Айнзама выглядели щуплыми юнцами, Амалий актёром сельского театра, а Зур библиотекарем. Сомневаюсь, что мы выиграем деньги, чтобы отстроить фасад собора в Дармуне. Но организатор нашей авантюры, поборов мандраж, смело встала за одним из соперников.

Мне ничего не оставалось делать, как осмотреться, пока подходила наша очередь на регистрацию. Вдоль стены располагались скамейки, с сидевшими на них молчаливыми участницами. Одна миниатюрная красавица как раз подбежала к столу и замерла под пристальным взглядом регистратора. Он сделал несколько пометок, вручил сопровождающему дамы гербовую бумагу и махнул в сторону выхода.

Я отчего-то занервничала ещё сильнее и подсела к стройной девушке в сером пальто с меховой оторочкой. Её белые как снег волосы были забраны в две толстые косы. Не сразу разглядела кошачьи уши. Они сливались со светлыми прядями и были прижаты к голове, как у нашкодившего котёнка.

— Ты фелио? — спросила конкурентку, чтобы немного унять собственное волнение. Светловолосая еле заметно кивнула и испуганно покосилась на кого-то в очереди.

— Волнуешься?

— Как и всё, — уклончиво ответила девушка. — Кто из них твой рыцарь?

— Вон тот брюнет с седыми висками, — махнула в сторону Амалия.

— Красивый. Повезло тебе быть его наложницей. Вот бы он победил! Я бы с радостью служила такому, — выдохнула фелио и тут же зажал рот руками. — Вы ничего не слышали!

— Что что, прости? Наложницей? — почувствовала, как начинаю свирепеть. Одно дело быть супругой трёх красавцев блондинов. В какой-то мере это даже льстит и будоражит воображение. Другое — когда тебя называют чьей-то рабыней!

— Простите, лишнего наговорила, — виновато опустила глаза фелио. — Желаю вам и вашему рыцарю удачи, — она резко встала и побежала к столу, услышав своё имя.

Мужчина, ведущий учёт конкурсанток, расплылся в улыбке, взглянув на мою собеседницу, и до меня донёсся его довольный голос:

— Альбинос фелио, какая редкость! Милая, у вас большие шансы на победу сегодня!

Кошка сдержанно поблагодарила организатора и поклонилась. Она не сильно обрадовалась комплименту и степенно проследовала за своим рыцарем к выходу из помещения. Когда она прошла мимо Каца, у него удивлённо округлились глаза, и ушастый едва не вцепился девушке в тонкую бледную руку, но в последний момент сдержался. Зато его хвост извивался змеёй. Неужели знакомая? Или фелио так открыто демонстрируют своё восхищение?

С другими девушками так и не решилась заговорить. Покусывая большой палец, ждала своего череда, пока вся моя шумная компания что-то весело обсуждала. Забавно, но уже очень сильно привязалась к чудаковатым жителям чуждого мира. Их странности казались удивительно милыми и родными. От Зура до Стерши они вызывали у меня только приятные тёплые эмоции. С Айнзамом всё было немного сложнее, но метка на языке подсказывала, что скоро станет понятнее. Трёхглавый дракон симпатичен мне, и кто знает, может, это действительно начало чего-то светлого и чистого? Например, любви?

Невольно улыбнулась, рассматривая братьев. Почувствовав мой взгляд, они повернулись и ответили тремя ласковыми улыбками. От этого в груди стало легко и одновременно тяжело, словно огромный пушистый зверь заключил в объятия, а я мечусь между нежностью и страхом. Вдруг у него припрятаны когти и клыки, о которых даже не догадываюсь? С чего, вообще, взяла, что дракон не преследует какие-нибудь скрытые мотивы? Да и сам он в любви признаваться не торопился.

Отлично. Вот и первый тревожный звоночек. Так и приходит влюблённость с тревогами и щемящим чувством. Радоваться этому или грустить, неясно. Не хватает только ревности в общий коктейль!

— Регина! — мягко позвал меня Амалий. Резко подскочила и просеменила к столу.

— Прошу вашему вниманию Регину фон Питерскую, принцессу Подмосковии, — важно представил рыцарь. Но от меня не укрылось ни его волнение, ни насмешливый взгляд регистратора. Нас раскусили! Всё пропало! Надеюсь, в Бельвегии не наказывают ударами шипастой дубины!

— Можно вашу ручку, принцесса? — пролебезил мужчина. Он взял мою ладонь, прикрыл глаза и осторожно погладил тыльную сторону. — Как интересно! — хищно сверкнул тёмными радужками регистратор.

— Что-то не так? — напряглась Амалия, и её голос стал нарочито басовым.

— Нет-нет. Всё просто великолепно, — загадочно пропел работник арены и поставил печать в нашей гербовой бумаге, — желаю удачи, Регина.

— Спасибо, — вымолвила я, почувствовал лёгкий холодок между лопаток. Ощущение грядущих неприятностей стало ещё более осязаемым, но радостный взгляд переодетой воительницы заставил отбросить все сомнения.

Стерша и Кац громко спорили о том, кто будет наряжать меня на конкурс. Их перепалка основательно вывела из себя. Пришлось решить проблемы старым добрым образом: отказаться переодеваться вообще. Девушка и кот долго уговаривали, но я оставалась непоколебима, позволив лишь привести в порядок растрёпанные волосы. Дракон и фелио решили больше не ругаться, а сообща соорудили на моей голове шедевр из припасённых Кацем заколок. Четыре руки забрали волосы назад и закрепили тёмные пряди так, что они тугими жгутами упали на спину.

— Класс, — одобрительно похвалил Драй. — Скорлупка почти как демонесса. Готов присягнуть слепо на верность и служить тьме до скончания мира, — юноша припал на одно колено.

— Уже присягнул, — игриво показала ему язык с меткой, и дракон ответил тем же.

— С такой причёской очень хорошо видно наши подарки, — ласково прошептал за спиной Цвай и погладил мочки моих ушей, в которых красовались серьги, подаренные двумя братьями.

— Кстати, а я Регине так ничего и не подарил, — задумчиво проговорил Айнс, снял с руки золотой браслет и защёлкнул на моём запястье. — Теперь полный порядок. Ты прекрасна, и обязательно победишь!

Конкурс красоты, проводили на основной арене для сражений. Для этого действа соорудили внушительный помост, украшенный белой с розовым драпировкой и живыми цветами. Но это не сильно спасало положение. Выглядело всё очень мрачно и никак не подходило для заявленного конкурса. В голове мелькнула дурацкая мысль, что участниц самих заставят сражаться. Та, кто останется на помосте и скинет всех конкуренток в песок арены, будет победительницей.

От этой нелепости нервно икнула, и нехотя рассталась со своей компанией. Моих сопровождающих попросили занять места на трибуне, а девушек-участниц повели к импровизированной сцене. Представляла себе это немного не так. Никогда не номинировалась ни на мисс факультет, ни на мисс улыбку, а всегда смотрела со стороны, но ни разу не видела таких удручённых лиц. Разве что на мужском отборе. Там несчастные парни отдувались за всю сильную половину, которая ржала из зала над избранными неудачниками.

Когда мы не выстроились в шеренгу, на сцене появился уже знакомый регистратор. Он задорно подмигнул, а затем поднёс ко рту нехитрое устройство, в котором я угадала что-то среднее между микрофоном и рупором. Выглядело это, как клаксон на палочке.

— Дорогие участники и зрители. Рыцари и драконы! Гости арены. В этом году с гордостью представляем нововведения в нашем турнире. Они покажутся неожиданными, но мы уверены, что придутся по вкусу тем, кто не ведает страха. Тем, кто готов поставить свою жизнь под удар. Тем, кто выдержит этот удар и продолжит борьбу до победного конца!

Толпа взревела. Все свистели, топали тяжёлыми сапогами и бренчали орудием. Помотала головой, чтобы вытряхнуть раздражающий гул из ушей.

— Однако прежде чем начать регистрацию на поединки, уделим время прекрасному. Тому, ради чего поднимаются мечи, копья, рога и хвосты. Встречайте прекраснейших из прекрасных!

Снова трибуны взорвались шумом. Среди гомона даже послышались крики Айнзама, и почувствовала несказанное облегчение. Он поддерживает меня, смотрит, верит!

Далее, регистратор представлял каждую из участниц, которая непременно оказывалась принцессой или аристократкой, богами забытых стран. Поразилась тому, как мужчина быстро запомнил информацию о девушках, и без листочка рассказывал интересные подробности о каждой. Но всё же мне не понравилось то, как он рекламировал нас, словно собирался продать подороже. Хотя, возможно, в этом суть подобных состязаний?

— Цим, удивительная фелио-альбинос. Наследница благородных западных котов. Редкая кошка, наделённая магическим даром. Её слезы превращаются в горный хрусталь, а на когтях появляется серебряное напыление.

Цим поклонилась, и вернулась в строй. У меня затряслись ноги от волнения, когда мужчина продолжил:

— Ну и, наконец, жемчужина сегодняшнего показа. Принцесса Подмосковии Регина фон Питерская. Появилась эта юная невинная дева издалека. Дом ей неизвестная северная страна, затерянная в снегах и непроходимых хвойных лесах. Что необычного спросите вы? Мир большой, стран много. И я отвечу: необычно всё! Страна Регины находится в другом измерении, и только боги знают, каким ветром сюда занесло эту прелестницу.

У меня окончательно похолодело в желудке. Что?! Вот так просто рассекретили нас? Пыталась найти в толпе Айназама, чтобы понять паниковать мне или нет. Только почти ослепла от блеска доспехов и не могла сфокусироваться на мерцающих точках.

— Но и это ещё не всё! Регина вон Питерская, на самом деле яйцо. Дракон, зачатый людьми. Не стану разглагольствовать о том, какая сила заключена в этой маленькой деве, скажу лишь, что она станет чудесным трофеем как для рыцаря, так и для огнедышащего ящера.

Что? Трофей? Какого чёрта здесь происходит?

— Голосуем!

Регистратор называл все имена девушек заново и маленьким устройством на своей ладони замерял уровень шума. Зелёный, жёлтый, красный. На милашке Цим, стрелка поднялась чуть выше жёлтого, а вот когда объявили меня, стрелка упёрлась в верхних сектор красного сегмента.

«Я победила»? — безрадостно пронеслось в голове, пока толпа зрителей приходила в себя, всё ещё неистово стуча по полу и скамейкам.

— Отлично, трофей выбран. Победитель турнира забирает деву себе насовсем! Судьба Регины будет полностью в руках чемпиона. Пусть удача сопутствует вам! Ну и награда остальным участницам: по правилам нашей арены, мы даруем свободу. К концу проведения соревнований получите грамоты вольностей. Поздравляю!

Что? Они были рабынями? Как так? Я не успела даже сдвинуться с места, как на руках захлопнули массивные браслеты, за которым не видно было подарка Айнса. Драконы сбросили одежду и рванули на сцену, попутно превращаясь в пугающего трёхглавого ящера.

— Отпусти, — ревели рогатые головы. — Она уже моя!

— Ах, это. Маленькая, но досадная оплошность, — ухмыльнулся регистратор и провёл ладонью перед моим лицом. Язык обожгло холодом, а затем ощутила в груди гулкую пустоту. Связь пропала. Три пары ошарашенных глаз с ужасом взирали на меня, пока из клыкастых ртов на песок капала кровь.

 

Глава 6.2 Все яйца в одну корзину

Айнзам дёрнулся вперёд, но его тут же стреножили смотрители арены. Он рухнул на песок, поднимая клубы пыли. Дракон попытался встать, но верёвки не давали ему ни подняться, ни пошевелиться. По ним пробегали уже знакомые синие всполохи, и всё тело супруга слегка дрожало.

— Опустите его, пожалуйста, ему же больно, — взмолилась, обращаясь к регистратору. Пусть ещё не до конца понимала, что произошло, но не хотела, чтобы дракон снова страдал.

— Милая Регина, ты, верно, шутишь! Твой защитник разнесёт всё вокруг, если мы снимем оковы. Мне очень жаль, — мужчина пожал плечами и кивнул стражам, — выбросите его отсюда!

Верёвки натянулись, и работники арены медленно потащили Айназама к огромным кованым воротам. Я попыталась догнать их, но не смогла сделать и шагу. Вокруг кольцом появился невидимый купол, не дававший сдвинуться с места. Разозлилась и стукнула по прозрачным стенкам, но руки словно натолкнулись на растянутую простыню и отпружинили от барьера. Паника полностью овладела мной, когда увидела остающиеся на песке кровавые борозды.

— Стойте! — на арену выбежала Стерша в компании перепуганных Зура, Амалии и Каца, — Остановитесь немедленно!

— Ваш спутник проявлял чрезмерную агрессию, — ворковал организатор и с нескрываемым интересом разглядывал растрёпанную блондинку.

— Это недоразумение, — вмешалась Амалия. — Гарен, условия конкурса был иными, вы не можете просто так забрать Регину!

— Отчего же не могу? Всё по закону. Вы передали арене свою наложницу в качестве платы за участие. Теперь спокойно дожидайтесь начала состязаний, чтобы попытать удачу, — ответил мужчина.

— Но в том году всё было по-другому, — недоумевала Амалия, кажется, она уже перестала играть непоколебимого рыцаря и с трудом не поддавалась отчаянию.

— Да. Всё со временем меняется в этом мире. Поменялись и правила, — развёл руками Гарен.

— Регина не рабыня, — возразила Стерша.

— Докажи обратное? — ухмыльнулся организатор. — Она бесправная иномирянка, без родственников и покровителей. Метка Айнзама благополучно стёрлась. Никто не подтвердит документально принадлежность девы дракону. Но что интереснее всего: Регина сама добровольно подписала бумаги. Можете ознакомиться, — Гарен протянул невесть откуда появившийся свиток.

Амалия развернула его и с мрачным видом заключила, что к арене претензий нет, как ни крути. Любой суд отклонит требование по освобождению иномирянки и будет руководствоваться лишь документами.

Моя компания удручённо переводила взгляд с меня на Айнзама, который всё ещё извивался на песке, тщетно пытаясь распутать зачарованные верёвки.

Разряды нещадно трещали и оставляли на белой чешуе чёрные борозды ожогов. К горлу подступили бессильные слёзы. Руки остервенело царапали магический прочный барьер.

— Гарен, опусти моего брата! — потребовала Стерша.

— Где гарантии, что он не возобновит свою атаку, почуяв свободу? — регистратор сложил руки на груди и нагло смотрел в лицо блондинке.

Внутри я кричала Стерше: «Разорви его на части, убей! Ты же дракон. Самый настоящий огнедышащий дракон» Но девушка ничего такого не предпринимала.

От собственных мыслей трещала голова, словно невидимая скорлупа напряглась, готовясь вот-вот расколоться.

— Будут тебе гарантии, — она развернулась на каблуках и поспешила к Айнзаму.

Уклонившись от смертоносных рогов, она запрыгнула на голову Айнса и положила ладони ему на глаза. Далее, произошло самое прекрасное, что когда-либо видела или слышала в своей жизни. Волосы Стерши вспыхнули золотым пламенем, и такое же сияние полилось из её рук. Девушка запела, совершенно фантастическим голосом, как если бы ветер ласково колыхал бутоны колокольчиков, тёплый летний дождь закрапал по озеру, а листья деревьев зашептались между собой.

Мне мгновенно стало легче. Боль и безнадёга отступили, а слёзы, наконец, покатились по щекам, помогая избавиться от гнетущих чувств:

Сложно понять, кому больше предназначалась эта песня мне или воплощениями Айнзама. А, может, сразу всем четверым? Удивительным образом голос Стерши заставил стряхнуть отчаяние. Дракон тоже перестал сопротивляться и вернул себе облик трёх братьев. На их обнажённых телах багровели следы от ожогов, а в зелёных глазах тлели незнакомые до этого огоньки.

— Зря ты обманул меня, — процедил Аинс.

— Не хотелось ради такого подлеца напрягаться, — продолжил Цвай.

— Но Скорлупку мы так просто не отдадим, — горячо пообещал Драй и привычно подмигнул мне.

 

Глава 7.1 В мешочек

Кац принёс Айнзаму одежду, и братья неторопливо прикрыли наготу и свежие ожоги. На человеческих телах борозды от магической верёвки выглядели гораздо хуже. Но супруги не подавали виду, как в первый раз, когда Зур вцепился им в шеи, так и сейчас. Троица пыталась успокоить меня. Парни демонстрировали уверенность и решимость. Это лишь немного помогло, потому что, как бы они ни скрывали своего страха и смятения, я всё равно его чувствовала, даже несмотря на то, что нашу связь оборвали самым грубым образом.

Место стёртой метки не болело и не кровоточило. Знак пропал с языка слишком легко и быстро, словно её там никогда не было. Исчезло приятное пощипывание, возникающее, когда я смотрела на братьев, а внутри расползалась гулкая пустота на пару с ужасом неизвестности. К своему удивлению, я не боялась попасть в рабство в чужом мире, меня пугала до дрожи перспектива никогда больше не восстановить потерянную связь с Айнзамом. Интересно, та ли это любовь, о которой втолковывали мужья?

— Каковы условия для моей регистрации? — спросил Айнс.

— Никаких, — радушно улыбнулся Гарен, — драконам здесь всегда рады.

— Отлично, Скорлупка, иди скорее сюда! Пойдём подавать заявку, — помахал Драй, но я так стояла на месте, как приклеенная.

— А вот Регина останется. Видеться с ней разрешено непосредственно перед сражениями, когда принцесса будет желать удачи своим героям. Ещё можно выиграть невинное свидание с девой в дополнительных соревнованиях, — поделился организатор.

— Я не оставлю её с вами! — зарычали трое парней.

— У тебя нет выбора, Айнзам. Ты, конечно, можешь предпринять очередную попытку утащить Регину силой, но тогда будешь дисквалифицирован без возможности вернуть свою женщину назад, — предупредил Гарен. — Но для твоего спокойствия могу разрешить вашему фелио сопровождать деву. Заодно сэкономим на прислуге. Коты замечательно справляются с любыми поручениями, не так ли?

Кац стиснул зубы, но Амалия потрепала его по плечу и шепнула что-то на ухо. Фелио тяжело вздохнул и вышел вперёд:

— С радостью присмотрю за Региной.

— Ну вот и славно. Тогда советую всем участникам не пропустить регистрацию, а нашу милую принцессу ещё нужно приготовить к вечеру, на котором состоится открытие турнира, а также будет разыгран первый танец с иномирянкой, — на этот раз Гарен обращался уже к сидящим на трибунах гостям, следящим с замиранием сердце за тем, что происходило на арене. — Желаю всем удачи и пусть победит сильнейший и достойнейший!

Айнзам бросил на меня прощальный взгляд и развернулся к выходу с арены. Несколько раз то один, то другой брат оборачивался, отчего моё сердце сжималось от тоски. Даже Цвай выглядел непривычно бодрым и собранным. Он нервно ерошил свои и без того лохматые волосы. Определённо люблю его неряшливость, меркантильность и надменность Айнса, напористость и пошлость Драя. Расскажу им об этом, когда победят всех и снова наградят своей меткой.

Когда трибуны понемногу опустели, Гарен подошёл ко мне и махнул рукой над куполом, который не давал сдвинуться с места.

— Слишком ценный экземпляр чтобы оставлять без защиты, — организатор закрыл глаза, и тут же по всему телу пробежало тепло. — Если кто-то прикоснётся к тебе без моего ведома, наглеца ждёт неприятный сюрприз. Фелио станет исключением, поможет с подготовкой к состязаниям.

— Я тоже буду сражаться? — хмыкнула я, разглядывая свою светящуюся кожу.

— Нет, конечно. Станешь прекрасным украшением нашего турнира. С таким призом нам обеспечен небывалый наплыв участников и гостей. Айнзаму придётся несладко: противники уже подобрались весьма непростые.

Мужчина взял меня за руку и поднёс её к губам, а затем очень хитро посмотрел мне в глаза. Только сейчас хорошенько разглядела неприятного афериста. Почему зло, всегда такое привлекательное: чёрные почти непроницаемые глаза, пугающие своей глубиной, и такие же тёмные блестящие волосы. Гарен так долго не выпускал мою ладонь, что стало неловко. Вырвалась и взяла Каца под локоть.

— Куда вы нас поселите на время турнира?

Гарен рассматривал свою ладонь и о чём-то думал с загадочной полуулыбкой.

— А куда обычно помещают принцессу в сказках о драконах и рыцарях? В башню!

 

Глава 7.1 В мешочек

Кац принёс Айнзаму одежду, и братья неторопливо прикрыли наготу и свежие ожоги. На человеческих телах борозды от магической верёвки выглядели гораздо хуже. Но супруги не подавали виду, как в первый раз, когда Зур вцепился им в шеи, так и сейчас. Троица пыталась успокоить меня. Парни демонстрировали уверенность и решимость. Это лишь немного помогло, потому что, как бы они ни скрывали своего страха и смятения, я всё равно его чувствовала, даже несмотря на то, что нашу связь оборвали самым грубым образом.

Место стёртой метки не болело и не кровоточило. Знак пропал с языка слишком легко и быстро, словно её там никогда не было. Исчезло приятное пощипывание, возникающее, когда я смотрела на братьев, а внутри расползалась гулкая пустота на пару с ужасом неизвестности. К своему удивлению, я не боялась попасть в рабство в чужом мире, меня пугала до дрожи перспектива никогда больше не восстановить потерянную связь с Айнзамом. Интересно, та ли это любовь, о которой втолковывали мужья?

— Каковы условия для моей регистрации? — спросил Айнс.

— Никаких, — радушно улыбнулся Гарен, — драконам здесь всегда рады.

— Отлично, Скорлупка, иди скорее сюда! Пойдём подавать заявку, — помахал Драй, но я так стояла на месте, как приклеенная.

— А вот Регина останется. Видеться с ней разрешено непосредственно перед сражениями, когда принцесса будет желать удачи своим героям. Ещё можно выиграть невинное свидание с девой в дополнительных соревнованиях, — поделился организатор.

— Я не оставлю её с вами! — зарычали трое парней.

— У тебя нет выбора, Айнзам. Ты, конечно, можешь предпринять очередную попытку утащить Регину силой, но тогда будешь дисквалифицирован без возможности вернуть свою женщину назад, — предупредил Гарен. — Но для твоего спокойствия могу разрешить вашему фелио сопровождать деву. Заодно сэкономим на прислуге. Коты замечательно справляются с любыми поручениями, не так ли?

Кац стиснул зубы, но Амалия потрепала его по плечу и шепнула что-то на ухо. Фелио тяжело вздохнул и вышел вперёд:

— С радостью присмотрю за Региной.

— Ну вот и славно. Тогда советую всем участникам не пропустить регистрацию, а нашу милую принцессу ещё нужно приготовить к вечеру, на котором состоится открытие турнира, а также будет разыгран первый танец с иномирянкой, — на этот раз Гарен обращался уже к сидящим на трибунах гостям, следящим с замиранием сердце за тем, что происходило на арене. — Желаю всем удачи и пусть победит сильнейший и достойнейший!

Айнзам бросил на меня прощальный взгляд и развернулся к выходу с арены. Несколько раз то один, то другой брат оборачивался, отчего моё сердце сжималось от тоски. Даже Цвай выглядел непривычно бодрым и собранным. Он нервно ерошил свои и без того лохматые волосы. Определённо люблю его неряшливость, меркантильность и надменность Айнса, напористость и пошлость Драя. Расскажу им об этом, когда победят всех и снова наградят своей меткой.

Когда трибуны понемногу опустели, Гарен подошёл ко мне и махнул рукой над куполом, который не давал сдвинуться с места.

— Слишком ценный экземпляр чтобы оставлять без защиты, — организатор закрыл глаза, и тут же по всему телу пробежало тепло. — Если кто-то прикоснётся к тебе без моего ведома, наглеца ждёт неприятный сюрприз. Фелио станет исключением, поможет с подготовкой к состязаниям.

— Я тоже буду сражаться? — хмыкнула я, разглядывая свою светящуюся кожу.

— Нет, конечно. Станешь прекрасным украшением нашего турнира. С таким призом нам обеспечен небывалый наплыв участников и гостей. Айнзаму придётся несладко: противники уже подобрались весьма непростые.

Мужчина взял меня за руку и поднёс её к губам, а затем очень хитро посмотрел мне в глаза. Только сейчас хорошенько разглядела неприятного афериста. Почему зло, всегда такое привлекательное: чёрные почти непроницаемые глаза, пугающие своей глубиной, и такие же тёмные блестящие волосы. Гарен так долго не выпускал мою ладонь, что стало неловко. Вырвалась и взяла Каца под локоть.

— Куда вы нас поселите на время турнира?

Гарен рассматривал свою ладонь и о чём-то думал с загадочной полуулыбкой.

— А куда обычно помещают принцессу в сказках о драконах и рыцарях? В башню!

Гарен вёл нас по коридорам служебных помещений арены и весело напевал под нос смутно знакомый мотив. Готова поклясться, что это был Europe — The Final Countdown. У меня даже голова закружилась от странных ассоциаций. В том, что организатор турнира тёмная лошадка, не сомневалась ни секунды. Мало того, что он очень быстро раскусил наш глупый обман, так ещё стёр метку, наложенную Айнзамом, по мановению руки. Перед глазами снова появились три кровоточащие драконьи пасти, и я разозлилась на афериста ещё сильнее. Вот так менять правила в последний момент и сделать не то рабыней, не то наложницей!

По пути попадались вымученные люди, фелио и прочие неизвестные расы: у одних кожа была синей, как летние сумерки, у других глаза горели магическим огнём. Но всех их объединяла странная слепая покорность судьбе. Кац старался не встречаться с ними взглядами и упорно тащил меня вперёд вслед за организатором.

Миновав казармы работников арены, вышли к арке ведущей в башню-темницу. К моему удивлению, лестницы, наверх не оказалось. Вместо этого, неприлично радостный Гарен поманил в центр огромной залы, где находилась небольшая стойка. Мы послушно встали рядом, и мужчина положил руки на панель управления. Пол задрожал и плавно двинулся вверх к маленькому окошку в потолке.

Раньше я необъяснимо боялась высоты, лифтов, мостов. Но за последние несколько дней многое поменялось не только в моей жизни, но и во мне самой. Ещё недавно я трусливо шла пешком на седьмой этаж, и вот уже спустя пару дней без страха мчалась по небу в лапе огромного дракона, болтая ногами над зелёными квадратиками полей и серебряными змеями рек.

У подъёмной установки, на которой мы поднимались, не было даже бортиков, но я всё равно ощущала себя вполне комфортно. Кац тоже уверенно стоял рядом, но у кошек это в крови, чему удивляться?

Платформа медленно, но верно нырнула в отверстие наверху и довезла нас до площадки, с расположенными по кругу закрытыми комнатами.

— Эта твоя, — Гарен кивнул на дверь по центру, — справа расположится твой слуга, слева — ванная и туалет. Пойдём. Покажу, что подготовил.

Мужчина открыл дверь в отведённые покои и пропустил меня вперёд. Едва переступив порог, потеряла дар речи. Это оказалось уже слишком. Драконы, неведомые расы, грозящее рабство и опасный турнир — всё потонуло в новой всепоглощающей панике.

— Оставь нас, — приказал Гарен, и Кац быстро покинул комнату. Я же с ужасом разглядывала знакомый диван, письменный стол, платяной шкаф, многочисленные кактусы и уродец-алоэ на подоконнике.

— Но как? — только и вырвалось у меня. Почувствовала руку Гарена на своём плече вместе с горячим дыханием у шеи.

— Всё очень просто. Создание порталов не остаётся незамеченным для знающих людей, — рука с плеча переместилась на талию.

Вздрогнула от наглости Гарена и попыталась оттолкнуть его, однако уже привычное оцепенение не позволило совершить задуманное. Все жители этого мира считают что в праве использовать на мне какой-нибудь магический морок, обездвижить, поработить своей воле.

Едва осознала уязвимость своегоо положения, как с губ сорвался отчаянный вздох. А что если подлый регистратор окажется не таким благородным и принципиальным как Айнзам?

Словно прочитав мои мысли, Гарен положил вторую руку мне на живот и притянул к себе вплотную. Ощущала спиной жар, исходящий от его тела и ладоней.

— После порталов остаётся ощутимый след, — мужчина продолжил свои объяснения как ни в чём не бывало. От его дыхания становилось не по себе: слишком много пугающей страсти искрило в каждом сказанном слове.

— Вначале это похоже на шлейф, который со временем истончается и становится не толще волоска. Если умело стянуть и напитать эти нити, то можно свободно перемещаться между заданных точек.

— Значит, таким образом, ты побывал в моём мире и притащил всё это? — услышала свой голос со стороны, и меня передёрнуло от отвращения. В нём была такая же страсть и вожделение. Мерзавец явно упражнялся в наведении чар. Закусила губу с досады.

— Вроде того. Можно сказать, побывал, — уклончиво ответил Гарен, — Айнзам достаточно наследил по всем мирам. Грех было не воспользоваться!

Мужчина наклонился к моей шее и провёл по пульсирующим венам кончиком языка. Магический морок не давал даже задрожать, но внутри я клокотала от безумной смеси чувств, среди которых всё отчётливее проступала ненависть.

— Конкурс был фикцией, меня изначально заманивали сюда? — догадалась, разглядывая вещи из квартиры. Как же просто обвели вокруг пальца глупенькую девочку.

— Да, — мучитель вновь коснулся шеи.

— Но зачем? — и снова вопрос с позорным придыханием.

— Потому что могу, — Гарен развернул к себе и наклонился вперёд. — Потому что хочу.

Очередной поцелуй против воли. Мерзавец яростно впился в губы. Весь клубок чувств, сжигавших изнутри, разорвался. Задыхалась от бесконтрольного ужаса и абсолютно чуждой мне страсти. Это неправильно! Руки сами обвились вокруг шеи мужчины. Он легко подхватил меня и усадил на стол, роняя один из горшков с кактусом. Его руки уверенно водили по коленям, бёдрам, спине.

— Единственное, что меня бесит, — отрывисто произнёс Гарен, — это его запах. Ублюдок Айнзам трогал тебя. Ласкал. Чувствую это. Он поплатится за то, что покусился на чужое и оставил свою метку.

Прикосновения полностью поглотили меня, и я слабо отдавала отсчёт озвученным угрозам. Вместо того чтобы вырываться, отвечала мучителю. Не хотелось, чтобы он прекращал или отвлекался на разговоры. Сквозь стыд и отвращение к себе наслажадалась каждым мгновением.

— Ненавижу, — из последних сил шептало угасающее, опьянённое сознание.

— Лжёшь, — тяжело дышал Гарен, вновь скользнув языком между моих губ.

Постаралась думать об Айнзама, чтобы выгнать из мыслей напористого мерзавца. Вновь вспомнила сцену на арене. По коже моего дракона змеями расползались страшные ожоги. Он страдал. Бился как рыба на песке, пытаясь вырваться и спасти меня. И где-то там внизу, прямо сейчас борется за мою свободу, пока не могу дать отпор обычному соблазнителю. Бессильные слёзы покатились по щекам, только распаляя Гарена.

Разозлиться. Сопротивляться. Наказать.

Все твердят, что я дремлющий дракон. Если такое издевательство не заставит его пробудиться, то грош цена этой бестолковой ящерице!

Рык начал зарождаться в груди, выталкивая предательскую истому. Айнзам будет сражаться за мою свободу. Он верит в меня, возможно, любит. Ему было больно, из-за потери метки. Дракон может пострадать на турнире.

Отомстить!

Правой руке, наконец, вернулся контроль. Но этого оказалось недостаточно, остальное тело всё ещё было неподвластно мне. Переживаний за моего супруга мало.

Девушки. Те молчаливые, покорные участницы лживого конкурса. Такие же обманутые и лишённые выбора. Если бы выиграла одна из них, то Гарен ласкал бы её, а не меня. Вместо злости, внутри шевельнулась ревность. Не хочу видеть никого рядом с ним! Почему?

Регистратор ослабил ремень моего платья и запустил ладонь под подол. Его прикосновения оставляли горячие следы на коже.

Другая девушка. Здесь сидела бы другая! Пальцы левой руки сомкнулись. Гарен что-то заподозрил и отстранился, лаская меня затуманенным взглядом непроницаемых чёрных глаз.

Нужно время. Ещё не готова.

Обмануть. Увлечь.

Вцепилась в волосы на его затылке и притянула к себе. На губах мужчины заиграла самодовольная ухмылка.

Айнзам, девушки-рабыни... Не то!

А как же я сама?

За всеми этими декорациями и интригами, забыла как устала, от постоянного помыкания и принуждения.

Не хочу быть игрушкой.

Тело отозвалось.

Не хочу, чтобы решали за меня.

Сердцу вернулся прежний ритм.

Не хочу стать трофеем победителю!

Ударила обеими руками в грудь ошеломлённого Гарена. На миг в его взгляде мелькнула невыразимая грусть. Резко вскочила на стол и заехала с ноги по его лицу. Мужчина пошатнулся, но устоял, схватившись за челюсть. Полетевший в него следом кактус ловко поймал и бережно поставил на полку с книгами.

— Очень неплохо, Регина. Но пока недостаточно хорошо, — он взмахнул рукой и меня отшвырнуло на диван.

Гарен мгновенно навис надо мной, его волосы щекотали лицо, а свистящее дыхание пронзало словно иглы.

— Твоё пробуждение близко. Это не может не радовать. Я очень доволен, милая, — он неприятно лизнул мою щёку, как дикий зверь, встал на ноги и направился к выходу.

— Не скучай. Ещё загляну проведать. Продолжим наши упражнения в ярости и не только, — сладенько улыбнулся аферист.

— Чтоб ты сдох! — бросила на прощание.

Мужчина не ответил, лишь прикрыл за собой дверь.

Села на диване, с тоской оглядывая разбитый горшок с кактусом. Этот малыш был моим любимым. Три нароста на пухлом колючем тельце. Кого-то он очень мне напоминал. Собрала растение, не жалея пальцев, и подсадила в соседний цветок.

Бессильно зарыдала. Ощущала себя последней предательницей. Быть с Айнзамом казалось прекрасным в своей безумной неправильности. Чудесный хаос полный весёлых сюрпризов. Непредсказуемая троица с заскоками. Они нравились мне. Может, даже...любила ли?

Отвратительный голосок путал мысли и чувства, рисовал иную перспективу: будущее с соблазнителем-аферистом. Он нашёптывал, что так будет правильнее. Этот союз привнесёт порядок в погрязший в пороках мир. Мы должны быть вместе. Вся вселенная хочет этого.

Хаос и порядок. Как же это вышло?

 

Глава 7.2 В мешочек

Айнзам стоял в огромной очереди участников турнира и считал в уме драконов, ожидавших регистрации. Он пытался отвлечься от неприятных мыслей, но они множились и извращались каждым из сознаний. Слабый. Неудачник. Не смог защитить дорогую женщину.

Дракону и в простые дни было нелегко совладать с собой, а теперь и подавно не удавалось собрать разрозненные мысли. Одна часть изнывала от безудержного желания разнести всё вокруг до основания, отыскать Регину и вырвать из лап афериста. Другая упорно убеждала, что нужно разобраться в случившемся, проработать план действий, найти предателя. Айнзам даже не сомневался в том, что такой имеется в их маленьком отряде. Вопрос оставался — кто?

Стершу можно сразу отмести. Про турнир она ничего и не знала, пока он сам ей не рассказал. Если родная сестра хотела насолить, она не поступила бы так жестоко. Нажаловалась бы отцу, что глупый братец притащил из другого мира драконье яйцо. Но она не сделала даже этого, побоялась реакции родителя и сберегла секрет. Конечно, Стерша желала Айнзаму только добра. Гладя в детстве по трём белокурым головам, она напевала сказки о далёких и странных землях, заставляла поверить в счастье, зародила жажду постоянного поиска и приключений. Девушка сама верила, что где-то далеко за тысячами миров живёт и её возлюбленный.

Амалия. Бледная как полотно, смотрела на настоящих воинов. Воительница пребывала на грани обморока. Какая из неё заговорщица, если она совершенно не может справиться с эмоциями? Ей уже плевать на дешёвую конспирацию. Плечи опущены, руки то нервно теребят ножны, то ослабляют давящий ворот доспеха. Жалкое зрелище!

Зур далёкий от интриг работник бюро переводов в Дармуне. Последний синий дракон этого мира. Жмётся к своей женщине и шепчет на ухо одобряющие слова. Только ему самому не помешала бы поддержка и крепкое плечо.

Нет, нет, нет... Ни черта не сходится. Что-то не так. Но составить цельную картинку троице не удавалось. Ускользали мотивы и цели организаторов турнира. Зачем им Регина? Айнзам нахмурился. Либо он упустил что-то важное, либо накручивает, и предатели лишь плод его воображения. Третья ипостась вмешалась в общих хаос мыслей. Помогла успокоиться и убедила в благополучном исходе.

Дракон сделал глубокий вдох, но троица всё равно никак не хотела дышать в унисон.

— Айнзам, — мягко позвала сестра. — Я тоже запишусь на турнир. Между нами говоря, Зур и Амалия не конкуренты здешним воинам.

— Даже не думай. Не хочу, чтобы ты покалечилась! Это не игра!

Стерша закатила глаза и фыркнула:

— Думаешь, я спрашиваю разрешения? Ставлю перед фактом. Одному будет тяжело разгребать это, зато у двоих шансов в разы больше. Поражение лишит тебя возможности спасти Регину. Мы не можем так рисковать. Ты ведь любишь её, да?

— Я не вправе просить тебя о таком...

— Вправе. Мы все в долгу перед тобой, Айнзам. Другие драконы тоже помогут. Жертва, которую ты принял неоценима, — втолковывала сестра.

— Ничем я не жертвовал! Меня выбрали ещё задолго до рождения. Никакого геройства в этом нет. Простая воля жребия. На моём месте мог оказаться любой дракон, — отпирались юноши.

— Мог, но оказался ты! Не глупи, Айнзам, прими мою помощь!

— Хорошо, — улыбнулись братья.

Девушка улыбнулась в ответ и обняла сразу три обличья дракона:

— Мы непременно вернём Регину!

Очередь не продвинулась ни на метр. Участники всё пребывали. Слухи о необычном трофее быстро облетели округу, и воители запоздало вели на арену своих рабов, несли кошели с деньгами и ценные банковские бумаги в надежде на положительный ответ организаторов. Заполучить яйцо дракона оказалось мощной мотивацией.

По толпе то и дело пробегал недовольный ропот. Многие устали и откровенно заскучали. Несколько воинов умудрились развязать драку с конкурентами, и с десяток мужчин катались по земле и били друг другу лица. Айнзам пропустил мимо ушей несколько провокаций. Стерша получила в свой адрес парочку сальных комплиментов, но оскалилась в ответ горе-ловеласу белоснежным рядом острых, как иглы зубов, и пыл ухажёров мгновенно угас.

— Летающие гады, — воин смачно сплюнул себе под ноги и отвернулся.

Три воплощения терпеливо ждали. Что для дракона с веками одиночества и тысячами оставленных за спиной миров несколько часов? Правда, теперь, когда он почувствовал радость от обладания своей половинкой, каждый миг без неё отдавал тупой болью сразу в трёх сердцах.

Айнзам вздрогнул от неожиданности, когда ноздрей коснулся знакомый запах. Юноши даже зажмурились от удовольствия. Регина! Такое ни с чем не спутать! Сладость её кожи и волос разливалась по мрачному коридору, затмевая вонь потных тел свирепых конкурсантов.

Именно этот нежный аромат вёл дракона по бесконечным мирам, стал грезиться, сводить с ума пока, наконец, не вывел в подмосковный городок, затерявшийся в паутине порталов. С замиранием сердца дракон открыл глаза.

Разочарование окатило его тремя мощными волнами так, что он едва совладал с собой. Это чувство стремительно сменилось испепеляющей яростью, которую не в силах был подавить надоедливый рациональный голосок, потому что даже он вопил от злости.

Гарен, весьма довольный собой, медленно шёл вдоль ожидавших регистрацию.

Мысли дракона крутились ярким калейдоскопом от осознания того, что произошло между этим мерзавцем и Региной. Юноши сделали несколько шагов вперёд, когти на пальцах опасно удлинились.

Разорвать, убить, наказать.

Ни одно из воплощений больше не спорило. Айнзам вновь почувствовал приятное единение собственных душ. Такое было лишь рядом с ней, когда нежность и страсть топили разум, заставляя забыть о своём страшном проклятии. Дракон был одним целым с собой и с Региной. А сейчас так же в унисон прикончит того, кто посмел прикоснуться к супруге.

— Что ты с ней сделал? — жуткий множащийся голос вырывался из трёх клыкастых ртов, а изогнутые когти приготовились к атаке.

— Ничего такого, чего бы она сама не захотела, — ухмыльнулся Гарен, наблюдая за каждым действием разъярённого дракона. Айнзаму оставалась лишь малость, чтобы потерять контроль, но и организатор был наготове.

— Она не могла, — уверенно ответили юноши.

— Не обманывайся Айнзам. Присмотрись, принюхайся, что ты видишь?

И он увидел то, что происходило в башне. Остаточная связь с Региной передала её смятение и внезапную страсть к соблазнителю. Дракон не хотел верить в случившееся, оправдывал магией, страхом, но этого было не достаточно, чтобы убедить себя. Ревность и обида окончательно отравили самое импульсивное сознание, и одна из душ бросилась на соперника.

Регина раздала им имена. Подарила пусть глупые, но индивидуальности каждому из воплощений. Айнзаму это не понравилось это, но он готов был терпеть всё, что делает возлюбленная. Драй взмахнул когтями и полоснул Гарена по лицу. Страшная глубокая рана появилась на щеке мужчины, но он даже глазом не повёл, приложил руку к царапинам и с интересом наблюдал за ужасом в взгляде белого дракона. Такая вспышка ярости, могла бы стать достаточным поводом для исключения из турнира, и прямо сейчас юноши теряли возможность вернуть свою женщину. Айнзам в отчаянии смотрел на того, кто не просто обманом забрал супругу, а и успешно соблазнил.

Гарен наслаждался болью противника. Из разодранной щёки текла кровь, заливая одежду и капая на землю. Все вокруг замерли, наблюдая за неприятной сценой. К месту стычки уже бежали стражи арены с шокерами наготове. Организатор поднял руку, и воители замерли.

— Айнзам, — Гарен говорил достаточно громко, чтобы присутствующие могли его расслышать. — Я понимаю твоё смятение, и совершенно не зол за это, — мужчина ткнул себя в щёку.

— Ты отстранишь меня? — отрешённо спросили юноши.

— Как я могу, выгнать с турнира любимца всех драконов? Нет, Айнзам, останешься в числе участников, но прямо сейчас докажешь, насколько это важно тебе, — в глазах Гарена мерцал недобрый огонёк.

— Как?

— Принеси извинения за свою выходку, — мужчину указал пальцем на землю у себя под ногами.

Айнзам тяжело вздохнул и, старясь не глядеть на толпу зевак, преклонил колени перед Гареном.

— Проси прощения.

— Мне жаль, что дал волю эмоциями. Такое больше не повторится. Позвольте мне принять участие в турнире, — Айнзам не поднимал голов.

Слышал смешки в толпе, чувствовал разочарование других драконов, ненавидел самого себя. Каждый шаг, наполненный ошибками, собственное несовершенство и глупость. Но он не сдастся: вернёт Регину, а Гарен поплатится за содеянное.

— Хорошо. Принимаю твои извинения, Единый. Но наказания тебе все равно не избежать, — регистратор сделал знак страже, и они потащили не сопротивляющихся юношей прочь из коридора.

 

Глава 8 Скол

Долго предаваться унынию — занятие глупое и бессмысленное. Пока реву над кактусом, теряю драгоценное время. Раз Гарен ушёл, значит, нужно что-то делать. Готовиться к церемонии открытия, чтобы на меня смотрели как на вожделенный трофей, не собиралась. Хотя отмыться от прикосновений одного негодяя звучало заманчиво.

Дверь в копию моей комнаты оставили открытой, и я скользнула в полукруглый холл с перилами и отверстием в центре. Стараясь переступать как можно тише, чтобы не потревожить скрипучие доски, добралась до крышки в полу и потянула за металлическое кольцо. Петли задрожали, но люк поддался на удивление легко. Перекинулась вниз, и мгновенно закружилась голова от высоты. Вцепилась покрепче в периллы, чтобы не упасть.

Естественно, лифта не было, а прыгать вниз — самоубийство. Гарен далеко не глупый. Устроил такую сложную ловушку для меня, не для того, чтобы под шумок сбежала из тюрьмы. Окна осматривать тоже смысла нет, летать пока не научилась, да и за башней наверняка следят.

— Осторожнее, не упади, — раздался знакомый мяукающий голос за спиной. Я обернулась. Кац непривычно бледный стоял поодаль со своим неизменным чемоданчиком. — Будем готовиться к празднику.

— Празднику? — звучало как издёвка, тем более из уст мутного фелио. Нужно быть идиоткой, чтобы не догадаться, почему именно его, а не Стершу приставили ко мне надсмотрщиком.

— Ты честно победила в конкурсе, это твой вечер. Давай помогу собраться, иначе Гарен будет недоволен, — механически отвечал кот.

— У меня только один вопрос к тебе, Кац. Сколько стоило твоё предательство? — злиться на него не осталось ни сил, ни желания. В конце концов, мы не друзья, да и знакомыми нас можно назвать с большой натяжкой. Моральных долгов передо мной у него нет, но узнать цену своей жизни всё же было интересно.

— Свобода Цимы, ну и остальных девушек, — Кац не отводил взгляд своих кошачьих глаз, отчего становилось немного не по себе. В них отражалась и грусть, и покорность судьбе, и что-то ещё... Чувство вины?

— Что же одна сломанная жизнь в обмен на счастье многих. Неплохо. Лучше чем ничего, — вздохнула я.

— Две сломанные жизни. Ты забыла про Айнзама. Ему моё предательство тоже дорого далось, — Кац, наконец, опустил глаза.

Айнзам. При воспоминании о супругах, теперь уже бывших, за горло словно схватили ледяной рукой. Не сразу поняла, что это собственная ладонь не даёт мне дышать: в глазах потемнело от чужой и непреодолимой ярости. Бросилась на парнишку, размахивая свободной рукой, а второй пыталась сдержать саму себя. Кац с присущей только кошкам ловкостью легко увернулся от неуклюжей атаки. Откуда этот гнев? Никогда не чувствовала ничего подобного. Язык слегка зажгло. Остаточное действие метки? Это не я злюсь, Айнзам злится прямо сейчас. Но ему нельзя. Его накажут!

Всё закончилось слишком быстро. Пальцы расцепились, и вновь смогла дышать. Теперь волной накатило отчаяние. Дракону плохо. Айнзам сломлен и унижен. Всё ещё делю его эмоции. Наверняка он узнал о том, что произошло между мной и черноглазым мерзавцем, и нет никакой возможности объясниться, рассказать правду, или признание только усугубит ситуацию. Ведь сама ответила на ласки Гарена.

— Регина? — взволнованно спросил Кац.

— Что ещё? Доволен? — мой голос звучал так, словно заходилась сильным кашлем. Хрипы мешались с рыком и разрывали горло изнутри. А скулы неприятно чесались.

— Пойдём быстрее, тебе стоит это увидеть, — он без страха взял за плечи и повёл обратно в комнату. Там фелио развернул меня к зеркалу.

Я едва сдержала удивлённый возглас и, не веря отражению, потянулась пальцами к лицу.

— Гарену это понравится, — безэмоционально изрёк Кац. — Теперь начнём подготовку к празднику.

Под подушечками пальцев вместо мягкой кожи проступали острые чёрные чешуйки. Они расходились от скул красивым узором. Кончики каждой пластины отливали серебром и выглядели, как лезвия кинжалов. Слегка надавила на одну и тут же почувствовала резь. На пол сорвалась алая капля. Испугалась и отдёрнула руку, чешуйки тут же убрались обратно, словно их и не было.

— Ничего, — ободряюще промурлыкал Кац, — процесс превращения уже начался. Скоро станешь полноценным драконом.

— И что с того? Какая от этого выгода тебе или Гарену? Одним драконом меньше, одним драконом больше. В вашем мире, куда ни плюнь, то дракон, то наглая кошачья морда.

— Не могу посвятить тебя во все планы. Деталей сам не знаю, но жизнь определённо должна улучшиться с твоим преображением. Тебя просто нужно немного подтолкнуть, — ехидно улыбался фелио.

— Вот как? Я важная шестерёнка хитрого механизма, но роль выучить не дали, великолепно! Щеголяй в нарядах, да улыбайся, пока вершатся судьбы?

— Вроде того, — Кац вытащил из сундучка расчёски и флакончики, — приступим?

— Нет, сначала отмоюсь. До самых костей пропахла мерзавцем. Раз тебя приставили мне прислуживать, тогда подготовь ванную, — пренебрежительно махнула коту рукой, и он, поклонившись, покорно вышел из комнаты выполнять поручение. Забавно. Власть над фелио понравилась мне. Пусть я пленница, но где-то внутри ощущала, что это ненадолго. Оставалось только решить по чьим правилам играть.

Если продолжать выходить из себя и реагировать на каждую мелочь, то эфемерная скорлупа лопнет, и превращусь ту самую огнедышащую ящерицу. С одной стороны, Айнзам уверял, что это часть меня, и непременно нужно вылупиться. С другой — этого добивается аферист. И как же поступить?

Прохаживалась среди знакомых вещей из моей квартиры и судорожно соображала. Торопиться определённо нельзя. Гарен нарочно провоцирует, может, готовый дракон стоит дороже чем яйцо? Но к чему тогда пафосные речи про светлое будущее мира? Одной мне точно не сообразить, остаётся надеяться, что Кац проболтается и выдаст ещё хоть щепотку информации. На праздник определённо стоит идти. Там будет Айнзам, и лучше бы ему выиграть это чёртов конкурс и танец со мной, тогда мы поговорим по нормальному, и он скажет, что делать со всем этим.

Снова вернулась к зеркалу. Никакой чешуи, рогов или глаз с вертикальными зрачками. Если не предатель-фелио, подумала бы, что у меня галлюцинации. Но он тоже всё видел. Зажмурилась и мысленно нарастила себе всевозможные драконьи атрибуты: от хвоста, до крыльев. Ничего не вышло. Даже немного расстроилась: крылья бы явно не помешали, чтобы сбежать подальше от коварных планов, в которых совершенно не хочу принимать участия.

Покидая комнату, ощутила внезапную тоску. Снова нахлынули чужие Эмоции. Айнзам, кто же ещё… Дракону очень плохо, возможно, даже больно. Соревнования ещё не начались, а он уже страдает. Мысленно потянулась прочь из башни в надежде что, и с моей стороны остались обрывки прежней связи. В голове и путалось бесконечное прости вперемешку с тревогой о судьбе супругов. Хоть бы они только поняли мои чувства.

Лёжа на каменном полу, Айнзам пытался найти преимущества от своего уникального проклятия. Всё приходилось умножать на три. Не делить, а именно умножать. Каждая душа по-своему перемалывала события, а тела получали свою дозу ощущений. Из-за этого электрические разряды обжигали в трёхкратном объёме, и всем воплощениям досталась персональная доза побоев, так что теперь дракон наслаждался красочными ноющими последствиями глупой вспыльчивости. Но ему было плевать на унижение и боль. Главной ошибкой оказалось потерять контроль над эмоциями. Гарен спровоцировал его, и добился своего: выставил перед всеми присутствующими полным ничтожеством, а себя, напротив, превознёс и сделал жертвой. Но, что хуже всего из-за этой глупой выходки, теперь не увидеть Регину и не побороться за танец с ней.

Айнзам тяжело вздохнул при мысли о девушке. Он не видел её всего несколько часов, но уже безумно скучал. Когда Регину затянуло в один из порталов, дракон знал, что рано или поздно отыщет её. Метка упорно вела к цели, но теперь, когда связь разрушилась, всё стало туманно и непредсказуемо. Ощущения размывались, а вместе с ними пропадала из поля зрения единственная, кого он смог бы полюбить.

Стерша обещала во что бы то ни стало вырвать победу из лап воителей и поговорить с девушкой, а затем передать Айнзаму всё слово в слово. В способностях сестры дракон не сомневался и даже на миг представил, как она танцует с избранницей. Парни стиснули зубы от ревности. Дракон не хотел делить Регину даже с сестрой. Неудивительно, что реакция на Гарена стала такой яростной. Негодяю ещё повезло. Сдержался в последний момент и не вспорол глотку. А ведь мог. Легко!

Юноши почти одновременно приподнялись и отползли к дальней стене. Было холодно, и троица отчаянно жалась друг к другу. Хоть какая-то польза: согреться и поболтать с собой, скрасив одиночество. Иногда Айнзам, действительно, забывался, что всё это — грани собственного я, самые ущербные и отвратительные, обрамлённые в отдельные оболочки. Существовать в трёх телах было весело первую сотню лет: ничего не тяготило, головокружительная свобода и раздолье. Плевать, что летать не получалось. Он никогда не умел, так что утраты не ощутил. Пламя? Кому нужен этот бесполезный огонь в мирное время тем более, когда есть другие дары? С манипуляциями сознаний Айнзам освоился очень быстро, но на родственниках применять не рискнул, зато девиц дурил исправно, а после скрывался в неизвестном направлении сквозь ловко поставленный портал.

С третьей способностью всё было глухо. У того, кого Регина назвала Айнс, она попросту не проявилась. Возможно, требовалось время, или на этот осколок души силы как раз не выделили. В любом случае искусственно созданным братьям жилось неплохо, пока почти двадцать два года назад не раздался мелодичный зов, и не послышался прекраснейший из всех ароматов.

Айнзам нашёл Регину задолго до рокового дня рождения. Просто не решался заявить о себе. А когда времени на раздумья не осталось, сделал всё самым нелепым способом. Юноши не без улыбки вспоминали свои фееричные явления перед девушкой и страстный марафон с поцелуями в лесу. В этом была своя прелесть: три тела, а значит и удовольствий тоже в три раза больше. Ласкать в шесть рук, целовать тремя парами губ. Смотреть, как она смущается от происходящего, боясь собственного влечения. Именно поэтому так сильно хотелось побыть таким: глупым и несовершенным — ради стыдливого румянца и сладкого томного дыхания.

Кто-то царапнул по двери камеры, и юноши замерли в ожидании. Гарен вполне мог отправить кого-то за добавкой, хотя какой резон делать всё без любопытных глаз? Дракон уже не раз убедился, что организатор турнира любит шумные шоу.

— Айнзам, — тихо позвал Зур, и троица бросилась к двери.

— Как прошло? Вы записались на сражения? — спросили юноши, но странный взгляд синего дракона очень не понравился братьям. Ящер лишь виновато потупил глаза и собирался с духом.

— Амалия и Стерша прошли регистрацию. Тебя тоже утвердили, благо крови на земле хватило для подписи…

— А ты? — без особой надежды поинтересовался Айнзам, уже заранее зная ответ.

— Прости, они ввели новое правило. Пойми, не создан я для сражений, я же обычный клерк, работаю с бумажками и людьми…

— Что ещё за правило? — трёхглавый небрежно отмахнула от извинений.

— Теперь в случае победы рыцаря, тот принимает решение о судьбе дракона. Захочет — помилует, захочет — казнит. А Я ведь последний в своём виде… Просто не смог. Я трус, Айнзам, жалкий трус, — Зур схватился за опаловые пряди и покачал головой.

— Перестань, ты ничего не должен. Я не злюсь. Сам бы смалодушничал и сбежал. Вот только что теперь делать с сестрой? Она же в курсе нововведений? — юноши закусили губу.

— Все были в курсе. Но очень мало кто отказался. Что-то тут не так, Айнзам! Я не понимаю, почему наши ведут себя так странно, они хуже рабов фелио! — прошептал Зур.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурились братья.

— Все драконы, словно сами рабы арены. Но как такое, вообще, возможно? Что может заставить слепо прислуживать людям и умирать ни за что?

— Не знаю, — мрачно ответил Айнзам, но неприятные мысли уже закружились в трёх белокурых головах, потому что, к своему ужасу, он догадывался, что разворачивается вокруг.

— Расскажи, кто такая Цима? — неподвижно сидела перед зеркалом, пока Кац осторожно расчёсывал мои влажные волосы. Он аккуратно разложил на столике совершенно фантастические серебряные заколки и шпильки, и даже мне стало интересно, что фелио собирается сотворить при помощи всего этого.

— Подруга детства, — уклончиво ответил кот.

— И всё? Я-то надеялась, тут кроется печальная история неразделённой любви, — с трудом сдержала разочарование от ответа. Хотелось надеяться, что предательство Каца имело под собой большее основание. Как-то слабо верилось в простое благородство и великодушное спасение толпы рабынь.

— Почему же неразделённая? — возразил кот, — Очень даже разделённая.

— Непохоже. Я видела, как твоя Цима прошла мимо, даже не взглянув!

— Это из чувства сострадания ко мне. Чтобы потерял надежду вернуть её. Когда Циму забрали из нашего поселения, она нарочно прикинулась равнодушной, боясь, что наделаю глупостей и отправлюсь вызволять её из рабства, — пояснил фелио.

— А ты не отправился?

— Ну, я точно знал, куда определили Циму. У неё особый магический дар, так что она неплохо устроилась при дворе лорда, которому наше поселение как раз задолжало, — поведал Кац.

— И что за способности у твоей подруги? — мне стало очень интересно, ведь ни о каком даре со сцены на арене никто не говорил. Специально, чтобы не могла составить мне конкуренцию?

— Прогнозирование. Она может предугадать успех любых начинаний, с поразительной точностью сказать: выгорит ли дело или нет, и что предпринять для положительного результата, — не без гордости поделился фелио.

— Вот как! Наверное, она сразу увидела меня в победителях, с таким-то покровителем, — снова закипала от ярости при мысли о подлом аферисте.

— Гарен делает доброе дело. Ты просто пока не понимаешь, но к концу турнира, а, может, даже раньше изменишь своё мнение. Тогда выбор стороны для тебя станет слишком очевиден, — с благоговением проговорил Кац.

— Да-да, Гарен ангел во плоти, прямо чувствую это всеми фибрами души, — на самом же деле меня колотило от злости. Скулы неистово чесались, и готова поклясться: на них вновь прорезалась чёрная чешуя.

Фелио не обращал внимания мой едкий тон и увлечённо собирал волосы в два высоких хвоста. На удивление, это не выглядело нелепо. Когда сама сооружала на голове нечто подобное, то больше походила на лохматого кролика. Однако под умелыми пальцами Каца рождался шедевр. Тугие жгуты волос превращались в настоящие витые рога. Фелио вплёл серебряные нити в пряди, а у основания каждого хвоста закрепил по красивому украшению, которые выглядели как когти, инкрустированные голубыми драгоценными камнями.

Стоило немалых усилий не подать виду и не показать предателю, какой восторг вызывала у меня новая причёска. Списала свои эмоции на радостное предвкушении встречи с Айнзамом. Не прошло и дня, а я уже безумно тосковала по трём бывшим супругам, хотелось поскорее убедиться, что они в порядке и поймать на себе надменный, бесстыдный и сонный взгляды. От этих мыслей даже потеплело на сердце, а руки взметнулись к покрасневшим щекам.

— Осторожнее! Испортишь макияж, — фелио закатил глаза и придирчиво осмотрел румяна. Ничего вульгарного, нежный естественный оттенок. С ресницами кот тоже не стал мудрить. Да и не нужна карим глазам лишняя выразительность.

Впервые за долгое время нравилась себе. И вовсе не благодаря манипуляциям талантливого фелио, дорогим нарядам и украшениям. Я сама менялась, постепенно становясь собой. Это пугало и радовало. Новая Регина, сильная Регина, настоящая Регина кружила по комнате в тёмно-синем платье, с длинными, похожими на крылья рукавами. Асимметричный подол вихрился как холодное пламя, а импровизированные рога отливали серебром.

— Такая ты нравишься мне больше, — ненавистный голос вернул в реальность, в которой я всё ещё была заложницей арены.

— А ты одинаково отвратителен, — Гарен тоже успел переодеться. Интересно, он специально выбрал жилет в тон моему платью? Мужчина подошёл ближе, и удалось разглядеть на щеке белые следы от когтей. Раны не казались свежими, но я бы точно запомнила такую деталь, ведь эту нахальную рожу знатно успела хорошенько рассмотреть ещё днём. Значит…

— Кто тебя так, Гарен? — не без злорадства спросила мужчину.

— Один вспыльчивый дракон. Не выдержал суровой действительности.

— О чём ты? — у меня пересохло во рту.

— О том, как ты сегодня одарила меня своей лаской без какого-либо принуждения, — проворковал мужчина.

Чешуя вновь покрыла скулы, но на этот раз к ощущениям прибавилась боль в пальцах. Ногти стали удлиняться, а руки сильно задрожали. Гарен плотоядно облизнулся, наблюдая за моими метаморфозами. Это сработало, как ледяной душ. Мгновенно успокоилась и напустила на себя безразличный вид.

— Айнзам не настолько глуп, чтобы поверить в такую чушь. Жаль, полностью не снёс твою башку.

— У него бы не получилось. Но если думаешь, что эта выходка дёшево обошлась твоим блондинчикам, то чертовски ошибаешься, — тёмные глаза загорелись недобрым огоньком.

— Ты отстранил его! — сердце рухнуло вниз. Раз так, то надежды на спасение больше нет. Меня, как Циму увезут в поместье какого-нибудь лорда, и... Даже думать не хотелось, что могло меня ждать при таком раскладе. Отказывалась принимать любой исход, кроме безоговорочной победы Айнзама в турнире. Он просто не может проиграть! Не имеет права!

— Успокойся. Без него в сражениях совершенно никакой интриги. Надеюсь, что Айнзам подольше продержится и не разочарует тебя и других гостей, — мерзко ухмылялся Гарен.

— Что ты с ним сделал? — в моём голосе вновь появился жуткий множащийся хрип.

— Ничего особенного. Погрозил пальчиком за плохое поведение, — пожал плечами регистратор и протянул мне руку. — Думаю, стоит поторопиться на праздник, а то участники с нетерпением ждут свой прекрасный трофей и готовятся к первому конкурсу.

Гарен открыл передо мной дверь и кивнул в коридор. Гордо задрав голову, прошла мимо своего тюремщика к выходу из комнаты. На этот раз люк в полу был открыт, а платформа лифта терпеливо ждала своих пассажиров. Всю дорогу вниз старательно изучала панель управления, тщетно пытаясь разобраться в принципе работы механизма. Многочисленные кнопки так и остались для меня загадкой. Если уж сбегать, то приставив нож к глотке организатора турнира. После сегодняшнего мероприятия обязательно займусь детальной проработкой этого плана.

Вопреки ожиданиям, Гарен повёл нас с Кацем не к арене, а совершенно в другую сторону. Миновали несколько длинных анфилад, пока не упёрлись в массивную деревянную дверь. Фелио что-то шепнул регистратору и скрылся в тёмных пассажах, а мой спутник толкнул кованные створки. На нас тут же обрушился гомон гостей и звон стекла. Очевидно, праздник шёл полным ходом. Однако, едва завидев нас, участники состязания замерли и принялись разглядывать обещанный приз. Я же искала в толпе троих блондинов.

Стершу и Амалию нашла почти сразу. Сестрица моих супругов грустно помахала рукой, а воительница смотрела себе под ноги, не смея поднять взгляд. Троицу нигде не было видно.

— Ах да, забыл тебе сказать, — Гарен наклонился к самому уху, — Айнзам не придёт. Своей импульсивной выходкой он лишил себя возможности побороться за танец. Так что сегодня ты танцуешь с одним из них!

Мужчина обвёл рукой толпу брутальных подвыпивших рыцарей с плотоядными взглядами, и я нервно сглотнула.

Даже не знаю, отчего стало хуже: от осознания того, что сегодня не увижу своего дракона, или от неприятной перспективы. В груди расползалось тянущее чувство горечи. Так ждала, так хотела увидеть его, чтобы хоть на время всё стало как прежде: услышать ободряющую шуточку, встретить строгий взгляд, коснуться горячих ласковых рук.

— Где он? — в моём голосе больше не звучало грозного рыка, лишь бесконечная тоска и покорность. А что ещё могу? Отрастить бестолковую чешую, коготки и ринуться в бой? Сомнительный вариант.

— Там, куда отправляют особо провинившихся.

— Сплошные загадки. Либо ты скажешь, где Айнзам, либо... — ничего не успела придумать.

— Либо что? — насмешливо спросил Гарен.

— Буду вставлять тебе палки в колёса на протяжении всего турнира!

— Получается, если скажу, где троица, ты будешь беспрекословно слушаться? Какая выгодная сделка! Согласен, — мужчина коварно улыбнулся.

— Я не говорила о послушании просто не стану мешать! — возразила наглецу.

— Ладно. Считай, испугался угрозы. Всё в порядке с твоими мужьями-неудачниками. Посидят ночку за решёткой, осознают свои ошибки и со свежими силами отправятся на завтрашний бой!

— Айнзам сражается уже завтра? — у меня перехватило дыхание.

Если он попал под раздачу от стражников и вдобавок ночует в холодной камере, сможет ли на следующий день дать отпор суровым воителям? Судя по всему, в этом мире у людей много разного оружия, против которого драконы опасно уязвимы. Шокеры, зачарованные верёвки — это только то, что мне удалось мельком рассмотреть!

— Турнирную таблицу вот-вот обнародуют, но тебе вся информация из первых уст, — ворковал Гарен.

— Ты подстроил это! Вывел Айнзама из себя, а затем упёк в темницу. Признайся, нарочно ему вредишь?

— Даже отрицать не стану. Зачем такой конкурент? — ответил мужчина.

— Конкурент? В чём? Ты же не участник, и не достанусь тебе в любом случае.

— А вот это как сказать, — задумчиво проговорил Гарен и приложил палец к губам. — Но пока тссс. Не будем поднимать лишнюю шумиху. Однако, чтобы ты знала, никто не запрещает мне биться на равных с другими, если захочу.

— Ты не... Ты же организатор турнира, это против правил!

— Каких таких правил? — черноглазый мерзавец склонил голову набок. — Я же сам их написал. Думаешь, для себя не оставил лазейки?

— Почему же просто не отстранил Айнзама от соревнований, когда он разукрасил твою морду, — злобный рык снова прорывался наружу, а скулы неприятно зачесались.

— Всему своё время, моя милая! Что-то мы задержались, на нас уже странно смотрят. Пора сиять, прекрасная Регина. Сегодня твой вечер, — Гарен толкнул меня вперёд, и, сжимая кулаки, побрела к очередному постаменту.

Раньше думала, что нет ничего унизительнее, чем в детстве стоять на табуретке среди гостей родителей и нараспев читать стихи. Оказалось, есть. Только сейчас стихов от меня никто не ждал, а полагалось просто быть молчаливой куклой.

Снова нашла в толпе Стершу, надеясь на поддержку, но девушка выглядела на удивление сосредоточенной. Да что с ними со всеми? Куда делся Зур? Отхватил вместе с Айнзамом и сидит в соседней камере?

— Дорогие участники! Совсем скоро вы ознакомитесь с турнирной таблицей грядущих сражений. Соперники и дни выбраны случайным образом. Кому-то из вас уже завтра предстоит побороться за несравненную Регину. В её венах течёт драконья кровь, веками передававшаяся из поколения в поколение. Мы можем лишь догадываться о неординарных способностях юной наследницы. Но всё это позже! Сегодня вечером, мы хотим посмотреть на ваши дарования, — Гарен выдержал паузу.

— Дуэли начнутся завтра, а пока отложим в сторону оружие, спрячем клыки и продемонстрируем красавице свои таланты. Кто чем славится: пение, акробатика, жонглирование, стихи. Выходите на сцену и поразите наше воображение! Победителя ждёт щедрый приз: танец с Региной.

К моему облегчению мрачные воины не спешили подниматься на подмостки и представлять свои дарования. Мужчины переглядывались. Кто-то тихо посмеивался, другие и вовсе сделали пару шагов назад.

— Ну же, смелее, — Гарен обнял меня сзади, и инстинктивно попыталась убрать его руки. — Иначе этим вечером девушка будет танцевать только со мной!

 

Глава 9 Безе

Толпа оживилась. Неужели организатор действительно напугал их этим? Знали бы, как он распоряжается обещанным победителю трофеем, пока никто не видит! Может, рассказать им прямо сейчас со сцены о приставаниях Гарена в башне. Глядишь, тоже захотят отомстить подлецу.

Лениво наблюдала за выражениями лиц собравшихся. Одни смешно чесали затылки, пытаясь вспомнить что-то, другие повторяли забавные движения.

Спустя некоторое время, конкурсанты столпились у сцены. Кто-то действительно зачитывал стихи. Были среди них и певцы. Хрипловатые голоса повествовали о бравых подвигах, в которых было место всему, и сражениями, и жарким постельным сценам. Заслушав очередную скабрезную частушку, не сдержалась и потёрла переносицу. Поверить не могу, что с одним из них мне придётся выплясывать посреди всего этого парада достойнейших из достойных.

Отвратительные песни сменились показательными выступлениями с оружием. Воители ловко крутили мечи, копья, вычерчивали узоры кнутами. Невольно засмотрелась на это завораживающее зрелище, совсем забыв о том, что я всего лишь приз. Участники бесстыдно подмигивали, и с досадой отводила взгляд.

Последней готовилась Стерша. Она оказалась единственной из драконов, кто решился побороться за танец. Остальные ящеры стояли небольшими группками у стен и мрачно переговаривались. Едва завидев блондинку, поднимающуюся по ступенькам сцены, все вокруг замолчали и со странными выражениями на лицах посмотрели на новую участницу. К моему облегчению сестра Айнзама полностью завладела вниманием присутствующих. Это избавило меня от сальных взглядов и воздушных поцелуев.

Ни разу сомневалась, что Стерша богата на таланты, но то что произошло дальше повергло шок и благоговение даже меня. А я уже целых два дня перестала удивляться всему необычному!

Красавица вышла на середину сцены, сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Затем, не разжимая губ, начала напевать незнакомые мотивы и медленно двигаться под собственное пение. Она невесомо преступала босыми ногами, поднимала над головой тонкие руки, а затем опускала их лёгкими взмахами, словно крылья.

Все вокруг ловили каждое па, белой драконессы. Она нежно провела пальчиками по боковым швам на своём платье. Они мгновенно вспыхнули, и огонёк причудливым узором прокатился по стежкам. Одежда распалась на лоскутки и скользнула к ногам танцовщицы. Я даже зажмурилась, чтобы не смотреть на обнажённую девушку, но всю наготу прикрывала отливающая золотом чешуя.

Зрители заворожено следили за Стершой. Её пение становилось быстрее, а движения более страстными. Постепенно чешуйки начали исчезать одна за другой, оголяя всё больше нежной мраморной кожи танцовщицы. Присутствующие захлопали, в такт. Не было ни унижающего свиста, ни пошлых выкриков. Лишь восхищение и любование истинной красотой и грацией.

На финальной ноте пропали последние чешуйки, песня остановилась, и весь зал погрузился в благоговейную тишину. Стерша замерла, позволив каждому насладиться волшебным зрелищем, а затем самодовольно улыбнулась. Она эффектно щёлкнула пальцами, и нагота вновь исчезла за бело-золотыми пластинами. Зал взорвался аплодисментами и одобряющими криками. Я хлопала громче всех, потому что сомнений в победе моей спасительницы не осталось.

— Вот так конкурс! — Гарен неистово обмахивал себя ладонью, словно страдал от невыносимой жары. — Ну, а теперь пришло время выбрать счастливчика!

Организатор называл имена участников в порядке их выхода и выступлений. Раздавались скупые аплодисменты, а некоторых певцов и вовсе освистали. Но когда прозвучало имя Стерши, никто не остался равнодушным. Гарен тоже выглядел довольным этим результатом. Он наклонился и шепнул на ухо:

— Как же рад! Не придётся делить тебя ни с кем этим вечером. А то я очень ревнивый. Девочка с девочкой — не считается. Это даже мило!

Подавила чудовищное желание врезать ему на глазах у собравшихся. К счастью, моя радость от победы сестры Айнзама была куда сильнее отвращения к аферисту, и я разжала кулаки. Хотя соблазн располосовать вторую щёку черноглазого урода был слишком велик. Не из-за мести, а скорее ради симметрии. Ох уж этот врождённый перфекционизм!

Стерша вернулась на сцену под одобрительные крики, но Гарен мгновенно преградил ей путь и лучезарно улыбнулся:

— Моё почтение, — промурлыкал мужчина и поцеловал руку драконессе. Спасительнице внезапно зарделась, но тут же вернула себе надменный вид и гордо обошла регистратора.

— Регина моя до конца праздника? — деловито спросила блондинка.

— Разумеется! Танцуйте, развлекайтесь, это ваше вечер, дамы, — Гарен был до омерзения мил и добр.

Стерша вцепилась в меня точно коршун и потащила прочь со сцены. Её ладони оказались влажными и горячими. Отчётливо ощущала, что девушка на взводе. Она отвела меня подальше от улюлюкающих воителей и, наконец, с чувством обняла:

— Прости нас, Регина! Ума не приложу, как попались в такую ловушку! Этот фарс вокруг турнира, эта показуха... Тебя словно нарочно притащили сюда!

— Так и есть. Уже знаю, кто стоит за всем, — не было смысла выгораживать Каца, какими бы благородными мотивами он ни руководствовался, его поступок оставался подлым предательством.

— Вот же мерзкий кошачий выродок, — сквозь зубы процедила девушка. — Но как можно было предугадать, что ты появишься именно в Дармуне?

— Гарен сказал, что легко может управлять порталами, созданными Айнзамом. Скорее всего, именно он и забросил меня к наивной Амалии, а дальше верному Кацу оставалось зародить в голове мечтательной воительницы идею о турнире, и вуаля, — предположила я.

— Управляет порталами? — сильно удивилась Стерша. — Да кто такой этот Гарен?

Нашу беседу прервала громкая музыка, льющаяся откуда-то из-под потолка. Старалась разглядеть источники звука и наткнулась на несколько дребезжащих кристаллов по углам.

Задорным голосом организатор вернул нас к реальности:

— А сейчас несравненная Стерша и прекрасная Регина предадутся невинному танцу.

Ни у меня, ни у сестры Айназама не было желания отплясывать в угоду аферисту и гостям. Готова поспорить, он специально решил помешать нашему разговору. Но делать нечего, мы взялись за руки и вышли в центр зала. Стерша положила ладони мне на талию, хищно подмигнула паре воителей и непринуждённо повела.

— Что стало с Айнзамом и Зуром? — наконец, спросила, боясь ответа.

— Зур отказался от участия, а мой братик, кажется, в порядке. Посидит, остынет, а потом надерёт задницу одному из этих выскочек в поединке, — она небрежно кивнула на толпу мужчин.

— Айнзам сражается уже завтра.

— Откуда знаешь? Списки ещё не вывесили. Ах! Гарен же крутится вокруг тебя, — Стерша с отвращением поморщилась, на миг в её глазах промелькнуло неодобрение, и предназначалось оно мне.

— Думаешь, рада его компании, — внезапно разозлилась на реакцию девушки. Оказалась бы на моём месте, по-другому заговорила. Не быть в состоянии управлять собственным телом и чувствами, сродни кошмару.

— Не сомневаюсь, только какая-то часть тебя, сказала ему да. Или неправа? — холодно спросила блондинка, заставив почувствовать себя паршивой изменщицей.

— Это не так. Он контролировал меня, — на смену злости пришла досада, и голос унизительно дрогнул: — я не хотела!

— Верю. Но Айнзаму было больно. Для него все эти эмоции в новинку. Можешь представить, как троицу разрывало от ревности, когда они почувствовали странную близость между тобой и Гареном. А мерзавец пропах тобой до костей, — Стерша стиснула зубы.

— Передай Айнзаму, что мне жаль... — слабо пробормотала в ответ.

— Это точно не передам! Жаль?! Хочешь его унизить и добить? Может, у тебя есть другие слова для моего брата?

— Скучаю, — признания давались с трудом.

— Этого мало, Регина. Айнзаму предстоит тяжёлый бой, — продолжала пугать блондинка.

— Он нужен мне.

— Ещё, — нетерпеливо требовала Стерша, — говори как есть!

Мгновенно пересохло во рту:

— Хочу восстановить нашу связь. Хочу снова быть его, — прошептала, борясь со смущением.

— Неплохо, — заулыбалась сестра, — Айнзам будет очень рад это услышать.

Музыка стихла, но мы всё ещё держались за руки. Чувствовала, что этот вечер ещё преподнесёт свой страшный сюрприз, и жалась ближе к Стерше в поисках защиты и поддержки.

— Ну а теперь дорогие участники, представляю вашему вниманию турнирную таблицу на эту неделю. Все победители выйдут в одну восьмую финала и смогут дальше бороться за денежный приз и ценный трофей.

Огромное полотно опустилось с потолка. Нашла в списке Айнзама, его дуэль была самой первой уже завтра утром. Имя противника, конечно, оказалось мне незнакомо. А вот Стерша нашла себя и мгновенно побледнела. Заметила, как она встретилась взглядом с одним из воителей в толпе. Огромный лысый детина ухмыльнулся испещрёнными шрамами губами и провёл большим пальцем по толстой шее.

— Полагаю, все отыскали себя в списках? Напоминаю. В этому году у нас ещё одно нововведение. Чтобы добавить остроты сражениям.

Гарен выдержал долгую паузу, и все повернули головы к организатору.

— В случае победы, рыцарь решает, жить дракону или нет? — серьёзно объявил Гарен.

Сначала даже не поверила своим ушам и, но уже глядя прямо на меня, организатор повторил:

— Драконы, согласившиеся участвовать, берут на себя полную ответственность за своё решение.

— Что? — мой отчаянный вопрос потонул в общем гомоне и громких обсуждениях. Судорожно хватала воздух ртом, пытаясь переварить новую информацию.

Всё сразу встало на свои места. Отказ Зура, непривычно серьёзная Стерша. Айнзам... Теперь появилась настоящая опасность потерять его. Моя троица попросту может не пережить дуэль. Зачем они только согласились на это?

Гарен смотрел на меня со сцены. На его лице было столько превосходства, что злость внутри снова заклокотала, а чешуя на скулах появилась уже быстро и безболезненно. Когти неистово теребили и рвали длинные рукава платья. Организатор наслаждался этой бессильной яростью. Она делала меня слабой и уязвимой. По блуждающей на губах организатора улыбочке, поняла, что его изощрённые издевательства надо мной и теми, кто дорог, ещё в самом разгаре.

В зале стремительно назревало что-то невообразимое: подвыпившие воители стали задирать молчаливых драконов. Ящеры старались не поддаваться на провокации, но многие конкурсанты решили не дожидаться начала турнира, а выяснить отношения здесь и сейчас. Отовсюду раздавалась брань и звон стекла и бряцанье доспехов. В последний момент отпрыгнула в сторону, когда два тела рухнули прямо под ноги. В толпе потеряла из виду Стершу. Похоже, девушку тоже затянуло в круговорот всеобщего хаоса.

Гарен выглядел, по-настоящему, растерянным. Он сделал сигнал стражникам у дверей и вместе с ними бросился утихомиривать особо буйных. Никто больше не охранял выход, и без лишних раздумий выбежала из зала незамеченная. Оказавшись снаружи, поразилась тишине прохладной анфилады, сделала глубокий вдох и понеслась прочь от разрастающейся за спиной потасовки.

У меня не было конкретной цели, да и бежать-то собственно некуда. В этом мире у меня только Айнзам и Стерша, а в других измерениях непременно отыщет Гарен, умело стянувший сети порталом. Не сомневалась в его силе и вероломстве. Но чувство внезапной свободы оказалось настолько пьянящим, что не могла остановиться. Арки, пассажи, каменные своды и стены проносились мимо сплошной серой массой.

Ноги сами свернули в узкий проход, ведущий к крутой лестнице. Тусклые чадящие факелы едва выхватывали из темноты ступеньки, убегающие вниз. С каждым шагом сердце тревожно подскакивало в груди. Ускорилась и едва не упала. Он там! Прямо сейчас иду к Айнзаму. Не знаю как, но зыбкая связь всё ещё оставалась между нами.

Последняя ступенька осталась позади. На полу подземелья тянуло сквозняком, да так, что заломило ноги в непрактичных босоножках. Если дракона заточили здесь, он может серьёзно простудиться. Тогда завтрашний бой будет предрешён. А глядя на поведение конкурсантов, милосердие им чуждо. Это уже не просто проигрыш, а это возможная смерть.

Ухватилась дрожащими руками за ледяные прутья решётки. В дальнем углу камеры жались друг к другу юноши.

— Айнзам!

Три головы поднялись на зов, зелёные глаза долго и, не веря, рассматривали меня, а затем Аинс, Цвай и Драй рванули с места. Им не удалось скрыть сильную хромоту, кровоподтёки на лицах, шеях и руках.

— Регина, — выдохнул дракон и прижался лбами к холодному металлу. Через прутья обняла парней и громко расплакалась.

— Зачем ты согласился? Забери Стершу и уходите. Вас же убьют...

— Стерша упрямая, кому угодно даст фору. У меня просто не было возможности отговорить её от сражения. Наверно уже слышала, что немножко дал волю эмоциям. Но мы спасём тебя, милая! Обещаю, — не знаю кто из супругов говорил, просто наслаждалась привычным ласковым голосом.

— Уходи отсюда, Айнзам, как только сможешь.

— Нет, тем более, когда ты стала называть меня одним именем, — братья посмотрели прямо в глаза. Три пары рук обвились вокруг моего тела, и блаженно зажмурилась.

— Убегай... — тонула в прикосновениях супругов.

— Прогоняешь? Не уйду и не сбегу, — горячее дыхание щекотало шею.

— Прости меня, Айнзам.

— Я не злюсь, но мерзавцу не жить. Это уже решено! Хотел бы сказать, держись от него подальше, но он ведь тебя не оставит и будет продолжать вбивать между нами клинья, — обречённо поговорил дракон.

— Что мне делать Айнзам? — голос срывался, а во рту пересохло.

— Не поддавайся. Будет предлагать сделки — отказывайся. Он ничем не навредит, по крайне мере сейчас. Ты нужна ему, — в каждой его фразе сквозила боль и бессилие.

— Ты что-то недоговариваешь. Гарен не просто так подстроил всё это. Айнзам, кто я такая? — осторожно убрала жадные руки дракона и серьёзно посмотрела на него.

— Ты моя скорлупка, — Драй ухмыльнулся разбитой губой.

— Продолжаешь строить из себя дурачка? Вы же неспроста прятали меня от своего отца. Рассказывай! Сейчас же! — старалась добавить голосу строгости и даже топнула ногой. Как-никак начала своё превращение, а, значит, драконий матриархат должен подействовать. Но юноши лишь рассмеялись.

— Малышка,— протянул Цвай. — Всему своё время, не готов рассказать тебе всё сейчас.

— И когда же наступит подходящее время? Как мне защищаться от Гарена, если не понимаю его мотивов. Вдруг прямо сейчас делаю то, что ему выгодно? Угодила в очередную ловушку. Уже не знаю, что реально, а что подстроено им.

— Регина, — Айнс погладил меня по руке. — Пожалуйста, не заставляй врать и юлить. Ничего не скажу.

— Вот как? Тогда я ухожу! — гневно тряхнула головой, а инициаторы лишь ласково улыбнулись.

— Хотел бы остановить, но тебе, действительно, пора. Наверняка уже хватились. Лучше не зли стражу, а завтра обязательно увидимся, — пообещал дракон, а его руки цепко держались за прутья. Казалось ещё миг, и юноши сломают решётку.

— Только попробуй проиграть.

— Уже повержен, — подмигнул Айнзам.

— Мной? — закатила глаза, а сама с трудом сдерживала смущённую улыбку.

— Разумеется, — Айнс нехотя разжал пальцы и отпустил прутья. — Не поддавайся ему. Ты только моя!

— Твоя!

Брела к лестнице не оборачиваясь. Если бы взглянула ещё раз на удручённых юношей, не смогла бы уйти. Сидела бы рядом, пока меня не забрали обратно в башню.

Покидать Айнзама оказалось слишком невыносимо, но хотя бы убедилась, что он в порядке. Шутить может — уже хорошо. Всё такой же нежный и страстный. Кажется, он не злился на мою слабость перед Гареном и даже не поднял эту тему. Хотя лучше бы накричал, от его доброты становилось ещё тяжелее. В глубине души хотела наказания, за пугающие мысли о подлом организаторе турнира.

Подниматься по крутой лестнице оказалось в разы труднее, чем спускаться. К концу восхождения, тяжело дышала и совершенно не представляла, как вновь отыщу место проведения праздника. Если организатор обнаружил мой побег, то боюсь, в следующий раз непременно приставит брутальных стражей. Может прикинуться заблудившейся простушкой. Искала туалет и потерялась. Вдруг поверят?

Крадучись, выбралась в коридор и двинулась вдоль стены, держась в тени. На улице уже смеркалось и заметно холодало. Пронзительный ветер гулял по открытым галереям и забирался, под подол тонкого платья. На коже проступили мурашки. Поёжилась и прибавила шагу.

Шорох за спиной заставил замереть от страха.

— Смотри-ка кто тут у нас! — меня грубо схватили за плечи, развернули и прижали к стене. Неровные камни неприятно впивались в спину.

Жаль, что у меня плохая память на лица. Все участники турнира ещё недавно слились в безликую потную массу. Но была точно уверенна, что этот верзила один из них. Сломанный в нескольких местах нос, испещрённая шрамами щека, и ожог на пол лысой головы.

— Лучше отпусти её. Если Гарен или другие узнают, у нас будут неприятности. Видел, что он сделал с тем драконом? — вмешался коренастый товарищ плешивого.

— Ключевое слово здесь — дракон. Сколько им ещё осталось радоваться свободе? Скоро станут такими же послушными и сговорчивыми как фелио, — верзила вытащил кривой кинжал из ножен и занёс надо мной. В отражении на блестящем лезвии увидела свои чёрные перепуганные глаза. Страх — не та эмоция. Не смогу дать отпор, даже чешуя и когти не появляются.

— Представляешь, сколько стоит кровь драконьего яйца? — мужчина полоснул по моей ладони клинком и, смачно облизываясь, смотрел как из раны сочится густая алая жидкость. Воитель высунул язык и принялся по-собачьи лакать из пореза. У меня всё поплыло перед глазами от тошнотворного зрелища. Мучитель был похож не то на безумца, не то на наркомана.

— Присоединяйся, — хрюкнул громила, и его напарник, задумчиво покрутив между пальцев тонкий стилет, двинулся ко мне.

Ненавижу людей... шептало угасающее сознание, когда лезвие мазнуло по второй ладони.

Вязкая темнота подступала со всех сторон. Безучастно смотрела, как двое обезумевших воителей жадно причмокивают, потягивая мою кровь, словно коктейль. Теперь понятно, почему так легко победила в этом пресловутом конкурсе красоты. Судя по всему, в моих жилах течёт какой-то мощный наркотик, и меня прямо сейчас пьют, сырое яйцо. Хохотнула в голос от собственной глупой шутки, а затем на меня накатил новый приступ тошны. Едва успела отклониться вбок, чтобы не испачкать одежду. Как же всё это отвратительно и мерзко.

Один из мучителей отстранился. Рот перекошен, зрачки расширены. Попятилась назад, в надежде, что стена исчезнет, и я провалюсь куда-то, где нет этих одержимых.

— Мало! — лысый дуэлянт перехватил кинжал и начал оглядывать меня, словно индейку для разделки. Куда бы он ни ударил, точно не переживу.

— Пожалуйста, отпустите, — попросил чей-то чужой жалкий и слабый голосок. Сразу же поняла тщетность своей мольбы. На этих двух точно не сработает. Им всё равно, они больше не люди. В окровавленных зубах читался хищный оскал, а не милосердие.

Грубые руки потянулись к подолу. Резким движением нападающий разорвал платье на бедре и принялся ощупывать ногу в поисках артерии. Теперь точно конец. Закрыла глаза и приготовилась к глупой и нелепой смерти. Меня обескровят два воина. Зато, возможно, Айнзама и Стершу отпустят за ненадобностью, и они не погибнут на турнире.

Холодная сталь опасно упёрлась в бедро. Что в такие моменты обычно происходит? Перед глазами должна пролететь вся жизнь? Но вместо этого по коридору пронеслась тень. Почувствовала её даже через сомкнутые веки. Раздались мерзкие бульканья и хрипы, а затем два тела глухо упали на каменные плиты. Открыла глаза и увидела Гарена. Он тяжело дышал и выглядел куда безумнее двух мертвецов у себя под ногами.

— Ты... — он задыхался от злости.

Посмотрела на его окровавленные пальцы. Никакого оружия. Гарен голыми руками разорвал глотки воителям? Теперь Регистратор пугал меня куда больше двух наркоманов.

— Ты могла умереть! — в его взгляде разверзся настоящий ад.

— Тогда все мои проблемы разрешились сами собой. Правда, твой турнир бы сорвался. Какая жалость, — слабо шептали губы.

— Турнир? Ты серьёзно? Ты ни черта не понимаешь, Регина, — он с досадой пнул мёртвое тело. — Что мне сделать, чтобы этих глупостей больше не повторялось?

— Отпусти!

— Нет! Ты останешься здесь до финала и уедешь с победителем. Это решено, — Гарен оглядел коридор, убедившись что никого нет, коснулся мертвецов. Через мгновение их тела истлели и рассыпались в прах. Доспехи охватила ржавчина, стремительно изъевшая сталь.

Если бы оставались силы на крик, то обязательно завопила. Мужчина потянул ко мне руку, а я всё так же отчаянно пятилась назад, скользя ногами по липкому от крови полу.

— Успокойся, я не могу проделывать такое с живыми. Ну разве только платье твоё испарить, — нервно рассмеялся Гарен.

— Уже заметила, что это любимое развлечение местных жителей. Оставлять меня без одежды... — истерика начала медленно отступать.

— Вставай, пока никто не застал тебя в таком виде, — приказал организатор.

— Не могу, голова кружится, — я не врала, мир до сих пор закручивался бешеной спиралью, а пол качало, словно утлый плот.

— Тогда тем более не понимаю, чего ты шарахаешься. Я же помочь хочу, — Гарен ловко подхватил меня на руки и поспешил оставить место преступления.

— Действительно, почему? Если забыть тот факт, что обманом заставил стать рабыней арены, ты только что убил двух людей, а потом испепелил их, сделав изящный пасс рукой. Так почему же шарахаюсь? — старалась не прижиматься к спасителю слишком близко, пока он нёс меня обратно в башню.

— Жаль, что тебе пришлось пройти через это, — искренне извинился Гарен. — Но, увы, это только начало.

— Помнится, ты спрашивал об условии моего послушания... Кажется, готова на сделку, — вот так один махом нарушила предостережение Айнзама.

— Ну-ка, ну-ка, — мужчина даже сбавил шаг.

— Отмени новое правило, пусть драконов не убивают, — без особой надежды пробормотала своё желание.

— Полностью отменить не смогу. Сказанные вслух обещания в этом мире имеют чудовищную и разрушительную силу. Новые правила уже успел озвучить. Так что извини! Но могу посодействовать, чтобы Стерша и Айнзам остались в живых на этой неделе в случае проигрыша, — подозрительно быстро согласился Гарен.

— Спасибо.

— Но, это легко отменить, если задумаешь очередную выходку или побег, — предостерёг организатор.

— Всё понимаю. Буду послушной, — хоть претил этот компромисс, но ради спасения любимых готова побыть улыбающейся куклой.

— Как всё просто, — ухмылялся Гарен. Мы уже подошли к лифту, и мужчина осторожно поставил меня на ноги. Он занялся приборной панелью поднимающего устройства и с радостью отметил: — Кац ещё не вернулся. Этим вечером останемся с тобой вдвоём.

Вцепилась в перила, когда платформа резко тронулась вверх. Вдвоём с ним? Лучше обратно к той испепелённой парочке.

— Я против! Мне нужно отдохнуть. Желательно одной, — голос предательски дрожал.

— Успокойся. Не помешаю. Тем более надо привести твои руки в порядок, а то глупый фелио смотался.

Только сейчас вспомнила о двух глубоких порезах. Кровь давно перестала течь, но раны выглядели весьма устрашающе. Отказываться от помощи в такой ситуации глупо. Ещё не известно чьё общество мне противнее: кота или мерзкого афериста.

Каца действительно не оказалось в башне. Гарен заблокировал лифт и дёрнул рычаг, чтобы проверить, что тот никуда не денется. Даже желудок скрутило от осознания, что рядом больше ни души. Интересно, если я в случае чего разобью о голову интригана горшок с кактусом, это нарушит условия нашей сделки?

— Садись, — Гарен махнул рукой в сторону дивана. Его приказной тон не понравился. В конце концов, этот диван мой, как и всё в комнате, не считая меня самой. С удовольствием выцарапала бы наглые чёрные глаза негодяя. Но помня о сделке, не стала ни дерзить, ни спорить. Ради жизни Айнзама и Стерши готова немного потерпеть.

Покорно села, а мужчина придвинул стул и устроился напротив. Он опять мычал под нос какой-то очень знакомый мотив, но без слов не могла угадать песню.

— Гарен!

— Ух-ты! По-моему, впервые назвала меня по имени и, кажется, в этот раз не слышу леденящей душу ненависти. Ты не заболела часом? — он приложил ладонь к моему лбу и напустил на себя озадаченный вид. Слегка отклонилась назад, и Гарен убрал руку. — Что хотела?

— Ты сам-то из какого мира?

— К чему вопрос? — нахмурился тюремщик.

— Это песни из моего мира, правда, жутко старые. Где их нахватался? — решила поиграть в детектива, но Гарен лишь невинно вскинул бровь.

— Я же путешествовал между мирами, забыла? Радио, музыка в торговых центрах и такси, чего только не услышишь, — пожал плечами брюнет.

Да уж. Подловить его или выведать хоть малейшую деталь, совершенно не реальная вещь. Он рассказывал мне то, что сам хотел поведать, или что никак не помешает его планам. Но точно уверена: турнир — это лишь ширма, и вокруг разворачивается что-то по-настоящему ужасное, а организатор умело дёргает за верёвочки.

— Давай сюда свои ручки. Не хотелось, чтобы ты умерла от заражения крови или заимела парочку уродливых шрамов, — довольно искренне попросил мужчина.

— Я же вроде дракон, разве у меня нет какой-то супер регенерации или иммунитета к болезням? — поинтересовалась, а Гарен затрясся от смеха.

— Нет. Ты такая же уязвимая, как обычные люди. Может, раньше драконы и были всесильными. Но теперь это просто миф. Старая сказка, — тюремщик держал мои руки ладонями вверх и пытливо изучал глубокие порезы.

— Но как это вышло? — вспомнила Зура, который несмотря на свои громадные размеры, почему-то не казался ужасающим монстром. Ну, может, совсем немного, в нашу первую встречу, всё ещё считала драконов персонажами легенд, а не реальными существами.

— Человек легко приручил множество диких зверей. Собаки, к примеру, давно стали верными друзьями своих двуногих хозяев. Других животных выращивают для еды, меха, шерсти. Иные сидят в клетках, посетителям зоопарков на потеху. Но никто не родился изначально рабами. Они были свободными, жили по своим правилам. А теперь представь на минутку, что драконы столетиями подавляли истинную природу и жили в обличье людей. Вполне комфортно жили и живут, скажу я тебе.

— Выходит, драконы добровольно стали слабее. Но зачем? — всё это казалось полнейшей несуразицей. Они могли бы править миром, даже не одним, особенно с возможностью открывать порталы... Но вместо этого выбрали работу в бюро переводов. Скулы зачесались, и дала волю рукам.

Завидев мои ожесточённые движения, Гарен улыбнулся, затем приставил указательный палец к уголку пореза на ладони и провёл по нему вдоль. Появилось ощущение, что кто-то застегнул невидимую молнию на коже. Её немного стянуло, а на месте обеих ран остались лишь тёмно-фиолетовые полосы. Заворожено смотрела за необычной магией. Выходит, этому аферисту не чуждо созидательное волшебство. Жаль, что такие способности достаются негодяям.

— К утру должно окончательно пройти, — пообещал мужчина.

— Ты не ответил на вопрос! Зачем драконы избрали такую жизнь? Они легко могли бы править людьми и не только!

В отличие от Стерши и Айнзама, Гарен не стал осуждать мои опасные мысли, напротив, уголки его губ дрогнули. Он что доволен?

— Если бы я знал, Регина, — организатор всё ещё не выпускал мои руки и поглаживал большими пальцами следы от порезов. В его голосе отчётливо угадывалась досада.

— А на чьей ты стороне, Гарен? — снова эта блуждающая улыбка. Отдёрнулась от неприятных прикосновений.

— А ты? — ненавязчиво проигнорировал вопрос и вместо этого принялся пытливо изучать моё лицо, словно на нём помимо чешуи проступили роговые наросты или ещё что-то в этом духе.— Ты сама за людей или драконов, Регина?

— Я... — ответ был слишком простым и оттого пугал ещё сильнее. Вспомнила свою ярость в темнице в Иравии, а затем, как нас с Айнзамом вели по площади для исполнения наказания. Здесь на арене, глядя на безразличных к самим себе драконов, готовым на потеху умереть в схватке. Но всё же... А за кого я? Давно ли сама стала драконом, и дракон ли? Несколько проступивших чешуек не делают из меня огнедышащего ящера.

— Не торопись с ответом. Ты сомневаешься, этого пока достаточно, — в тёмных глазах тюремщика клубилась притягательная тьма. Стоило на миг погрузиться в неё, как Гарен схватил за плечи и притянул к себе.

— Отпусти!

— Ты мне приказываешь? Забыла про нашу сделку?

— Такого в уговоре не было! — почувствовала себя обманутой в очередной раз.

Неужели действительно поверила, что жизнь Айнзама обойдётся мне лишь приветливыми улыбочками улюлюкающей толпе.

— Я не огласил все пункты, Регина, — сладко пропел Гарен.

— Что тебе нужно? — пыталась подавить безудержную злость, и отчаяние очень быстро пришло ей на смену.

— Сними это, — мужчина сделал лёгкий кивок в мою сторону, и сердце заколотилось от страха.

— Что? — запахнула разрез на бедре, и постаралась отодвинуться подальше. Гарен снова ухмыльнулся.

— Платье можешь оставить, а вот серьги и браслет с ним не очень сочетаются. Снимай! — он вытянул раскрытую ладонь.

— Нет! Ты не заберёшь! — вцепилась в мочки ушей, вспоминая все обстоятельства, при которых получила дорогие подарки.

— Да-да, я знаю что это. Всё гадал, почему же не вышло тебя инициировать даже после того, как выжег метку Айнзама. Теперь всё встало на свои места! Снимай, или трехглавый умрёт. Не дам ему победить, Регина!

Дрожащими руками, едва сдерживая слёзы, вытащила серьги, сняла браслет и положила украшения Гарену на ладонь. На их месте ощущалась невосполнимая пустота. Словно осталась без защиты.

— Пожалуйста, не надо, — по щекам потекли слёзы. Что станет с драконом, когда узнает, что кто-то другой поставил свою метку.

— Ох, не делай так, Регина, — он вытер рукавом мои слёзы, — начинаю чувствовать себя чудовищем. Не плач.

— А разве это не так? — всхлипнула, судорожно соображая как отсрочить неизбежное. Что со мной случится после такого венчания?

— Я хороший парень, ты скоро сама убедишься, — Гарен отложил в сторону украшения.

— Если хороший, тогда не делай этого, прошу! — больше всего на свете хотелось отрастить когти, клыки и разорвать на части мерзавца. Но что-то подсказывало, что сил всё равно не хватит. Пока не хватит!

— Насильно я ничего не смогу сделать. Давай проверим, как крепко ты любишь Айнзама и ненавидишь меня, — он наклонился к моим губам, но вовремя стиснула зубы, не позволив осуществить задуманное.

— Регина, Регина...Сделка под угрозой. Решайся: жизнь двух драконов в обмен на поцелуй? Разве это так дорого?

Сдалась и позволила ему впиться в мои губы. Сердце стучало в висках, а в ушах неистово фонило. Сопротивляться? Бесполезно... Рисовала лица троих юношей перед собой, но они смазывались в моём воображении, как невысохший акварельный набросок.

В этот раз не было ощущения, что по языку водят раскалённым гвоздём. Мне стало приятно. Слишком хорошо. Новая метка родилась не в муках, а в состоянии опьяняющей эйфории. Пустота, тишина, тьма. Странная гулкая свобода.

А любила ли я Айнзама до этого?

Открыла глаза и увидела перед собой притягательную черноту.

— Ну, здравствуй, моя Регина.

 

Глава 10 Меланж

Регина очень быстро уснула у него на руках. Дорожки слёз на бледных щеках всё ещё не высохли и мерцали в отблесках лунного света. Он сам ещё не привык к этим небесным телам, из-за них ночь становилась намного ярче. Совсем не так, как в родном мире, хотя там тоже было неплохо: звёзды казались ближе, если небо не стягивали серые облака. Гарен попал сюда, в день рождения Регины, в тот самый, когда она сделала свой первый вздох. Ему уже было больше двадцати двух. Безнадёжно поздно, чтобы стать собой.

С досады Гарен слишком сильно сдавил руку долгожданной супруги, она вздрогнула во сне, но не проснулась. Как же невыносимо больно мучить её, но иначе нельзя. Только так через страдания, она станет собой. Он поможет ей миновать те ужасы, которые произошли с ним от осознания, что для него уже всё потеряно. Теплящаяся в жилах кровь несла магию и тормозила старение, но этого было недостаточно. Он мог и не дождаться Регины, погибнуть, заболеть, попасть в рабство, и тогда ничего нельзя было бы исправить. Этот мир слишком жесток. Особенно для хрупкой невинной девушки. Прости Регина, но иначе никак.

Гарен не заметил, как сказал последнее вслух, затем осторожно переложил девушку на диван. Мужчина смахнул со лба избранницы тёмную прядь и коснулся губами мерцающей кожи. Её аромат будоражил, сводил с ума. Так и должно быть. Так и случается с теми, кто предназначен друг другу. Как жаль, что их союз родился в боли, слезах и приправленный шантажом. Гарен представлял эту встречу иначе, но кто знал, что Айнзам захочет вступить в свои права так скоро. Только у него никогда не было таких прав. Темноглазый сжал кулаки, досчитал до десяти и успокоился.

Кстати о трёхглавом драконе. Мужчина самодовольно улыбнулся и подобрал с пола блестящие украшения. Хитро. Не мешало бы сейчас же проведать Единого. Вдруг его сердце не выдержало окончательного разрыва с Региной, и он умер раньше времени?

Гарен сунул серьги и браслет в карман, бросил прощальный взгляд на супругу и нехотя вышел из комнаты. У них ещё будет много времени друг для друга. Годы, десятилетия, вечность и пьянящая свобода.

Мужчина дышал полной грудью, пока спускался на подъёмнике. Скоро мир станет иным, а любимая окончательно преобразится. Немного отчаяния, чуточку страданий, море ненависти и злости. Она очень податливая, подвластна сиюминутным эмоциям. Это чудесно, они будут идеально уравновешивать друг друга. Холодный расчётливый ум и импульсивные порывы. Всё как много лет назад, до рокового предательства драконов…

Кац привалился к стене внутри башни. Отрешённый вид фелио доставлял Гарену немало удовольствия. Пусть хвостатый выполнял его приказ, но он, так или иначе, предал Регину ради бестолковой кошки, которой плевать на спасителя. Она уже сбежала с очередным хозяином. Свобода была ей нужна, только чтобы выбрать нового господина. Однако сделать это без особого прецедента Цима не могла. Немного пофлиртовала с наивным Кацем, возродила прежние подростковые чувства, поплакалась на свою долю, а дальше всё было слишком просто: дождаться пока Айнзам откроет портал и сбить маршрут, перенаправив девушку в Дармун.

Гарену повезло, что дракон не сразу нашёл Регину. Было много времени на подготовку. Единый чувствовал её присутствие в том подмосковном городке, но девушка постоянно ускользала от него. Каждый раз, когда Айнзам возвращался домой, для Гарена весь мир сотрясался до основания. Он тоже ощущал её там далеко. С ужасом понимал, что драгоценное время уходит, и Регина покрывается плотной непроницаемой скорлупой. Пришлось самому вмешаться и буквально носом ткнуть Единого в девушку.

Возвращаться в тот мир было страшно. А не броситься в объятия своей наречённой ещё хуже, но сил не хватило, чтобы забрать её с собой. Нити порталов не выдержали бы двоих.

— Вставай, — Кац получил ботинком под рёбра, и с трудом продрал глаза. — Так ты ещё и пьян?

— Она уехала.

— Кто? — организатор изобразил недоумение.

— Цима уехала с другим, — фелио смотрел перед собой помутневшими глазами.

— И ты решил, что напиться это отличная идея? — Гарен едва сдерживался, чтобы не забить кота до полусмерти.

— Опусти Регину, господин. Нельзя их принуждать, всё сбегут рано или поздно. Цима любила меня когда-то давно. Почему же так вышло? — причитал фелио, и мужчина поморщился от нытья своего слуги. Ему очень не понравилось сравнение Регины с продажной кошкой.

Пускать наверх в башню не стоит. Кто знает, что может прийти на ум пьяному фелио. В его голове появляются зачатки неуместного благородства. Возьмёт и опустит Регину, расскажет ей всё раньше времени.

— Кац, у нас был довольно простой уговор, но ты не захотел слушаться. Давно предаёшься очень опасным бунтарским мыслям, или это алкоголь развязал язык? — организатор схватил кота за горло.

— Единый остановит тебя! То, что задумал бесчеловечно, это убьёт Ре… — фелио не смог договорить. Он тщетно хватал ртом воздух и пытался высвободиться.

— Единый больше не единый, — расхохотался Гарен и слегка ослабил хватку, — его давно искалечили ради поддержания шаткого мира. Но я создам нового, вернее, новую. Драконы больше не будут слабыми и ничтожными. Она станет настоящей королевой. Моей королевой.

— Какой смысл помогать драконам, ты же не один из них? — Кац тратил остатки воздуха, и в его глазах стремительно темнело.

— Да, не дракон. Такой же недоделанный, как Айнзам, только в разы сильнее его. Не скован клятвами этого прогнившего мира.

— Ему до сих пор удаётся поддерживать связь с Региной. Он выстоит, твой план уже трещит по швам, Гарен.

— Думаешь? — мужчина высунул язык с меткой. На миг во взгляде фелио промелькнул ужас от увиденного, а затем осмысленность окончательно сошла с лица Каца. Бездушной марионеткой он упал на пол к ногам своего хозяина.

— Прости, но ты не оставил выбора, Кац, — Гарен перешагнул через лежащее в нелепой позе тело и направился в подземелье к Айнзаму. Он мечтал, чтобы единый всё ещё был жив. Хотелось насладиться муками и страданиями избранного дракона.

Три воплощения Айнзама чем-то напоминали ему отчаявшегося фелио. Три пары глаз так же беспомощно смотрели в пустоту. Вот кого выбрали драконы сосудом для силы! Слабака и идиота! Того, кто не смог отстоять даже свою женщину. Имея такие способности, Гарен разнёс бы это место, уничтожил всех причастных к такой жестокой афере. Но трёхглавый боялся попрать основы мироздания, и сам ждал чудесного спасения. Которого не будет.

— Что ты сделала с Региной? — Айнзам бросился вперёд и схватился за прутья. — Больше не чувствую её… Она мертва?

— Какое самомнение! Считаешь, она не могла отдаться другому, осознав твою никчёмность, — организатор упивался болью Единого.

— Она бы не стала…

— Всего лишь помог ей избавиться от твоего клейма, правда, не сразу заметил другие побрякушки, — Гарен вытащил из кармана браслет и две серьги. — ловко перестраховался. Ты ведь изначально не верил, что она пойдёт за тобой. Интересно, что скажет Регина, когда осознаёт, лживость своих чувств к троице слабаков?

— Неправда, я ничего не внушал ей и не лгал!

— Сам себе не веришь, Айнзам. Регина не твоя, ты всегда это знал. Потому поставил сначала метку, а потом набросил ярмо. Ты жалок! — ухмылялся организатор. А затем вытянул вперёд руку с лежащими на ладони украшениями.

— Показать силу её любви к тебе?

При этих словах благородный металл начал ржаветь. На глазах у Единого золото превратилось в рыжий пепел. Гарен стряхнул остатки на пол.

— Дам тебе последнюю возможность спастись. Завтра утром, прилюдно откажись от участия в турнире. Ты и сестра сможете вернуться домой. В конце концов, у меня есть много других драконов на замену.

— А если выиграю, отпустишь Регину? — без особой надежды спросил Айнзам.

— Не выиграешь. Уходи, иначе умрёшь за ту, что тебя никогда не любила и не полюбит. Это просто не в её природе, Единый, — Гарен позволил себя немного сочувствия в голосе. Айнзам был уничтожен ещё до начала соревнований, оставалось только ждать, что выберет белый дракон.

Больше всего боялась, что открою глаза и увижу перед собой Гарена. Меня уже не злила его самодовольная улыбка. На этот раз страшилась своей реакции. То, что произошло ночью, не поддавалось никакой логике. Ещё вчера моё сердце рвалось к Айнзаму, а потом одним поцелуем всё мгновенно перечеркнулось. Пропало чувство вины и стыда за содеянное. Даже неприязнь к аферисту претерпела разительные изменения. Начинала на ходу придумать сотни нелепых оправданий, обеляющих негодяя.

Осторожно провела пальцем по губам. Они слегка болели. Сколько мы пролежали, сцепившись в объятиях, и как долго длились эти ласки и поцелуи?

Слезла и дивана и в нерешительности подошла к зеркалу. Не хватало духу заглянуть себе в глаза. Боязно было посмотреть на новую метку. Что теперь? За кого будет сражаться Айнзам? За чужую суженную? Мне нужно обязательно увидеть его, и понять, изменилось ли что-то между нами. Не могла я так легко и просто выбросить из головы эту троицу.

За дверью раздался едва заметный шорох. Должно быть, Кац пришёл со пыточным чемоданчиком. Поплелась открывать своему неприятному слуге. Выглядел кот странно: мутные водянистые глаза, ничего не выражающее лицо. Он молча указал на стул, и я покорно села. Обещала же Гарену вести себя хорошо, ради спасения Стерши и Айнзама.

Тишина в комнате и молчание Каца удручали всё сильнее. В этот раз фелио не стал сооружать на моей голове рога, или другие причудливые фигуры. Он просто расчесал длинные волосы, чтобы они свободно колыхались блестящими тёмными волнами. Кот достал из шкафа белое платье, расшитое золотом. Тяжело вздохнула, принимая наряд, который так похож на чешую моего бывшего супруга. На столе Кац оставил новые серьги и браслет. Опалово-чёрные с золотом.

Когда он ушёл, быстро облачилась в это белое подвенечное платье. Скромная и кроткая дева. И не скажешь, что совсем недавно бездумно предавалась страсти с организатором всего этого безумия. Глупое наваждение. Едва увижу Айнзама — всё встанет на свои места и будет как прежде.

Вместо колечек, в моих ушах теперь красовались похожие на мышиные хвостики нити, а на руке — почти невесомая цепочка с причудливым плетением, в котором угадывались лепестки цветов, стебли и листья. Поправила волосы, пытаясь спрятать подарки Гарена, и потянула за рукав, чтобы новый браслет было не видно. Моей троице точно не понравится это. Главное, чтобы не узнал о новой метке. Ничего не должно отвлекать его от сражения. Но так ли хочу его победы теперь?

Трибуны арены были заполнены до отказа. Гарен стоял рядом на балкончике и довольно осматривал плоды своих трудов, затем перевёл взгляд на меня и немало испугал внезапно промелькнувшей в нём нежностью. Быстро отвернулась и прикусила язык с новой меткой. Не покидало ощущение, что мужчина смотреть сквозь меня, словно думал о чём-то своём.

Выкинула из головы мысли о тюремщике и сосредоточилась на поле внизу. До сих пор не знала, как будут проходить соревнования, но больше всего страшилась увидеть Айнзама. Не представляю, что с ним станет, когда поймёт, что Гарен наложил на меня своё клеймо, а я не сильно-то сопротивлялась. Воображение без устали показывало подавленных и удручённых парней.

Трибуны гудели в предвкушении, гости выкрикивали с мест слова поддержки рыцарю. Привставали, чтобы лучше разглядеть арену. Тоже перегнулась через бортик, в надежде увидеть троицу. Моё сердце ничего не подсказывало. Что изменилось с новым статусом? Что чувствую к Гарену? Даже простонала с досады. Как же надоели все эти метки, интриги и вопросы без ответов!

Внезапно зрители затихли. По арене бодро вышагивали трое братьев.

— Дорогие гости, — прогремел голос организатора турнира. — Поприветствуем самого необычного из всех драконов. В его теле живут три души, или это его собственная разорвана на части. Никто уже не помнит, но все определённо любят этих красавцев.

Айнзам почти не хромал, а на лицах вместо удручённого выражения, затаилось озорство. Сердце, наконец, встрепенулось. Они нравятся мне именно своей непредсказуемостью и безумными выходками. Прижала руки к груди, с радостью осознавая, что не всё потеряно, и метка лишь условность.

— Понятия не имею, какие порядки на турнирах рыцарей и драконов, — громко и раскатисто заговорил Айнс. — Но хотел бы поблагодарить Гарена за такие тёплые слова в мой адрес. Давайте похлопаем нашему благородному организатору.

Трибуна радостно отозвалась аплодисментами, не заметив лёгкой издёвки в голосе дракона при слове благородный.

— Все уже знают про новые правила? Если проиграю, то моей жизнью будет распоряжаться победитель, — грустно изрёк Цвай. — Получается, что это может не стать моим первым и последним сражением в состязаниях, моментом когда издам свой последний вдох.

Зрители дружно вздохнули, среди пришедших было много девушек, которые уже промакивали глаза платочками. Сколько театральщины! Но мне нравилось. Благодаря шутливому тону юношей страх отступал.

— Вчера меня не пустили на праздник, где участники сражались за танец с Региной, моей возлюбленной, которая в этом году стала пленницей арены, — Драй кивнул сторону нашего с Гареном балкончика и привычно подмигнул.

Почувствовала, как щёки заливает румянец. Возлюбленная? Это признание или работа на публику? Организатор турнира заметно напрягся, но не мешал дракону развлекать толпу, которая явно была на стороне Айнзама.

— На том конкурсе нужно было продемонстрировать свой талант, чтобы заслужить возможность провести время с прекрасной девушкой. Позвольте же наверстать упущенное! — хором попросили братья, и над ареной внезапно заиграла музыка совершенно чуждая этому миру. Даже икнула, когда узнала некогда популярный хит заграничного бойзбенда.

Аинс, Цвай и Драй на три голоса исполняли задорную песню о любви под радостные хлопки зрителей. Юноши мастерски заводили толпу танцами, заигрывали с сидящими на первых рядах. Вскоре мрачная гнетущая атмосфера бойни развеялась, и все вокруг погрузились в радостное предвкушение.

Айнзам закончил песню, синхронно протянув ко мне три пары рук, а затем прижал их к сердцам. Стояла, как вкопанная, мечтая рвануть с места и броситься к дерзким юношам в объятья. Гарен, предугадав мои мысли, схватил за локоть и удержал на месте.

— Поблагодарим Айзама за... — крики толпы помешали Гарену договорить. Все дружно скандировали:

— Танец, танец, танец!

Дракон же игриво приманивал меня. Организатор хотел что-то возразить, но в конечном счёте разжал руку.

— Ему всё равно ничего не светит, — зло процедил Гарен. — Ты будешь моей. Ты уже моя.

Сорвалась с места, сбежала по лестнице, засеменила по рыхлому песку. Каблуки вязли и несколько раз чуть не упала. С досады сняла их и отбросила в сторону. Айнзам бежал мне навстречу, схватил и закружил в воздухе, передавай из объятий в объятья, а затем поставил на ноги и прижался всеми тремя головам к моему лицу и плечам.

— Я очень зол, Регина.

— Как ты могла, Малышка?

— Почему ты так поступила, Скорлупка?

— Он сказал, что убьёт вас, если не буду слушаться...

— Зачем же ты так? Думаешь, настолько жалок, что меня нужно спасать ценой собственной чести?

— Айнзам, прости, я... — вдруг стало горько от содеянного.

— Не надо извиняться, дело сделано. Выбрала его. Но это не значит, что сдамся и не верну тебя назад. Я очень виноват, Регина, и непременно всё исправлю!

Юноши сделали несколько шагов назад, обнялись за плечи и вскоре исчезли в ослепительно белой вспышке, на месте которой появился прекрасный дракон с тремя парами золотых рогов, на трёх головах.

Удачи, Айнзам. Я всё-таки желаю твоей победы.

Пока стражники вели меня обратно к ложе на трибуне, Айнзам занял место в дальнем углу арены и энергично разминал лапы и крылья. Пусть летать он не умеет, дополнительная пара конечностей может оказаться неплохим подспорьем в сражении. Три головы без труда вновь нашли меня среди присутствующих и подмигнули. Гарен, сидящий рядом, хищно оскалился и больно сжал мою руку. Попыталась вырваться, но язык тут же защипало, и вместо этого лишь ближе прижалась к своему тюремщику.

— Ненавижу тебя.

— Вчера утверждала совершенно другое. Вернее, почти не говорила, но твои ласки были куда красноречивее,— Гарен облизал губы.

— Это всё действие чёртовой метки, — зло прошептала, а сама заворожено посмотрела на свою тёмную половинку. Пугающие чёрные глаза, насмешка на тонких губах, притягательная тьма и опасность.

— Не лги себе. Сама хотела этого. Как думаешь, может, сегодня зайдём чуть дальше? — мужчина наклонился ко мне, не отрывая взгляда от Айнзама. Дракон видел всё: румянец на щеках, блеск в глазах, и как всё моё тело тянулось навстречу к Гарену.

— Айнзам победит и освободит меня, — упрямо твердила себе под нос.

— Лучше бы ему проиграть, Регина. Его жизнь во втором туре будет очень дорого стоить, — горячая рука легла на колено. Её жар прожигал сквозь тонкое платье. А затем обжигающая ладонь медленно скользнула выше. Постаралась убрать её, но собственные руки противились моим желаниям.

— То-то же, — Гарен ухмыльнулся, а затем встал во весь рост, а я послушно подскочила вместе с ним, словно невидимый кукловод дёрнул за нити.

— Дорогие гости арены! — голос организатора рокотал над трибунами. Все повернулись к нашей ложе и затихли.

— Тема турнира в этом году Милосердие и Воздаяние. Прошло ровно пятьсот лет с момента разрушительной войны людей и драконов. До сих пор её последствия напоминают о себе сквозь века. Не будем забывать нашу мрачную историю. В честь победы людей мы опробуем новые правила и узнаем, чего в нашей сердцах больше, сострадания или жажды мести.

Люди на трибунах взревели и затопали так, что всё вокруг задрожало. Перегнулась вниз и с сомнением посмотрела на крохотного воина. На его фоне Айнзам казался огромной скалой. И чего я так боюсь? Как может маленький человек одолеть дракона? Это нелепо! На сердце мгновенно стало легче, несмотря на неприятные предостережения Гарена.

На арену медленно вышло с дюжину работников в тёмных длинных балахонах. Они грациозно воздели руки над песочным покрытием. Мелкие крупицы закружились в воздухе, принимая вид просторного купола, а затем по ним пробежали огненные всполохи, превращая песок в стекло.

— Линза, — тихо прокомментировал для меня Гарен, — моё изобретение. Сейчас увидишь, как это работает.

— Участники, прошу занять свои места под куполом!

Едва Айнзам прошёл сквозь прозрачный барьер, то мгновенно уменьшился раз в пять, а его вооружённый до зубов оппонент, напротив, стал выше и поравнялся с драконом.

— Здорово, правда? — широко улыбался Гарен. — На твоём месте, я бы желал ему проигрыша сейчас, пока за его жизнь уплачен кредит.

Раздосадовано молчала, разглядывая жуткие приспособления на поясе воителя. Там была плеть, с пробегающими по ней синими всполохами. Что-то отдалённо напоминающее револьверы и даже гранаты. В руках мужчины — полуторный меч с кривыми похожими на волны лезвиями.

— Фламберг, — вновь подал голос Гарен, — из-за особой заточки лезвия, раны, нанесённые им в бою, очень плохо заживают.

Сжала подол платья и напряжённо следила за странным зелёным шаром, кружащимся над куполом. Айнзам и его противник тоже внимательно смотрели на сферу.

— Бой закончится победой одного из участников. Когда загорится красный, начинаете! — воскликнул организатор.

Шар вспыхнул изумрудным, а затем поменял цвет на жёлтым.

— Внимание!

Алая вспышка озарила арену, и фламберг мгновенно рассёк воздух там, где секунду назад стоял дракон. Айнзам исчез во вспышке портала и очутился за спиной воина. Он бросился на противника, но когти лишь полоснули воздух, выбив искры о невидимый барьёр вокруг мужчины.

Как бы мой дракон ни старался, ни один удар не достиг цели. Видела, как Айнзам быстро измотался не в силах даже прикоснуться к противнику.

— Что происходит? — толкнула Гарена в бок. Одновременно с этим меч вспорол кожу на груди дракона, и кровь из страшной рваной раны брызнула на песок.

— Ах, ты же не знаешь нашей истории и правил, — опомнился организатор. — Дракон физически не способен нанести человеку вред.

— Как это? — Айнзам начал сдавать позиции и пятился к краю купола. Золотые рога на голове Драя загорелись, но для портала ему явно не хватало сил. Кровь на белоснежной чешуе казалась особенно яркой.

— Древняя клятва. Благодаря ей война закончилась малыми жертвами. Нынешние драконы очень слабы, Регина. Добровольно отказались от всего, чтобы не дать миру рухнуть. Такая жертвенность... — Гарен наигранно зевнул.

Ещё один выпад, и фламберг пропорол Айнзаму бок.

— Он же умрёт! Гарен, не дай ему умереть, — по щекам потекли слёзы.

— Драконы живучие твари. Ах, прости милая, ты тоже дракон. Создания. Прелестные, живучие создания, — рука мужчины вновь начала гладить меня по бедру. — Кое-что можно сделать.

Гарен щёлкнул пальцам, и вокруг резко похолодало.

— Иди ко мне, согрею, — мужчина усадил к себе верхом на колени и впился губами в шею.

Перед глазами до сих пор разливалось огромное красное пятно на белоснежном боку.

— А конкурсантам понравится то, что ты делаешь с трофеем? — не сопротивлялась и отрешённо терпела прикосновения.

— А никто не видит. Оглянись!

Посмотрела по сторонам. Действительно, никто не обращал на нас внимания. Никто, кроме отбивающего удары меча Айнзама. На него морок не действовал, и дракон видел всё, что происходит в ложе.

— Больше страсти, Регина, иначе передумаю, и глупый дракон истечёт кровью до конца поединка, — предупредил Гарен. Подавив отвращение к самой себе, поцеловала своего нового супруга, зарывшись пальцами в чёрных волосах.

— Не надо плакать, Регина. Тебе же нравится это, скажи.

— Нет, — руки шантажиста потянули лямки платья вниз, обнажая плечи.

— Скажи правду! Скажи, что хочешь меня!

— Хочу, — едва эти слова сорвались с губ, как Гарен вновь занял меня страстным поцелуем. Поглядывала на купол, сгорая от ненависти к себе и своему мучителю.

Глаза Айнзама вспыхнули недобрым огнём. Он издал чудовищный рык и хлестнул хвостом по песку. Мощная волна сбила воина с ног. Дракон повторил атаку и что есть силы замахал крыльями. Противник пытался удержаться на ногах, но его неумолимо тащило за пределы купола вместе с вихрем из мелких песчинок.

Едва оппонент Айнзама выбыл из состязания, линза лопнула, и вместо трёхглавого дракона на арене с трудом стояли трое юношей, истекающих кровью. Не глядя на ложу, они отвернулись и направился к выходу с арены.

Гарен нехотя усадил меня на место и снял иллюзию.

— Поздравляем, Айнзама с его первой честной победой в турнире. Мы будем следить за твоими успехами, Единый. Надеюсь, удача и дальше сопутствует тебе.

Аинс, Цвай и Драй сжимали кулаки и, ничего не ответив, скрылись за широкими двустворчатыми воротам. Стерша спрыгнула с трибун и побежала следом за братом. Тоже мечтала сейчас оказаться рядом с ними. Сердце разрывалось на части от боли и бессилия.

Гарен радостно объявил новых конкурсантов, и покорно осталась на своём месте, наблюдать за последующими избиениями драконов.

Взгляд бывшего супруга глубоко отпечатался в моей памяти. Предан, унижен, оскорблён.

— Зачем ты так со мной? Думаешь, я настолько жалок, что меня нужно спасать ценой собственной чести?

Он не простит. Сама себя не прощу.

— Очень устала. Можно сегодня побыть одной?

Гарен довёз меня до башни. Он слегка охрип после проведения турнира, отчего голос стал глубже и чувственнее. К ужасу, мне нравилось это, и организатор самодовольно улыбался, наблюдая за глупым выражением лица.

— Уверена? — он задержал взгляд на горящих щеках.

— Более чем. Уходи и забери Каца, мне не по себе в присутствии твоего мальчика на побегушках. Он какой-то странный последнее время. С ним всё в порядке?

— И да, и нет, — уклончиво ответил Гарен. — Хорошо, отдыхай. Ты сегодня молодец. Послушная ящерка. У меня всё равно были кое-какие дела. Но только попроси, и сразу приду.

— Не сегодня. Мне гадко и противно от всего случившегося.

— Хорошо, больше не буду ни к чему принуждать. В конце концов, захочешь — позовёшь, теперь услышу тебя даже из другого мира, — Гарен высунул язык с меткой и подмигнул.

— Кац, уходим!

Крайняя дверь отворилась, и кот с мертвенными, водянистыми глазам вышел на свет.

Лязгнул механизм, и лифт с фелио и коварным супругом тронулся вниз. Черноглазый мучитель махнул на прощанье, и едва люк захлопнулся, сползла по стене, закрыла лицо руками и заплакала.

Разочарованный Айнзам не выходил из головы. Его взгляд, полный боли и обиды, кровоточащие раны после ударов фламберга, алые следы на песке...

Остальные сражения проходили с переменным успехом то у драконов, то у рыцарей. Но к счастью, ни один из одержавших победу людей не захотел казнить оппонента, хотя ящеры покорно склоняли головы в ожидание расплаты. От этого зрелища внутри всё бушевало. Пальцы впивались в бортик и оставляли там глубокие следы. Моя новая дремлющая сущность просыпалась, желая возмездия и наказания для всех виновных в унижении драконов.

Но сейчас в башне снова стала собой, запутавшейся девочкой, в сердце которой сомнения граничили с необъяснимыми чувствами.

Кто-то шумно сел рядом. Сначала испугалась, что Гарен передумал и вернулся, а затем услышала три неровных дыхания.

— Айнзам! — бросилась в объятия к братьям.

— Полегче, Скорлупка, на мне места живого нет, — морщился Драй, в которого вцепилась мёртвой хваткой.

— Прости меня...

— Да всё-всё, уже не так больно. Ты плачешь, что ли? Вот ещё придумала! — моего лица коснулись нежные губы.

— Не из-за этого. За ту сцену в ложе, прости.

Трое братьев стали непривычно серьёзными, и опустила взгляд, чтобы не смотреть им в глаза.

— Всё ждал чего-то подобного, Регина. Ты не виновата, сам взял силой то, что мне никогда не принадлежало, — вздохнул Айнс.

— Не понимаю. Все говорят загадками, Айнзам, хочу знать правду.

Юноши переглянулись:

— Пойдём в комнату. Ты сказала, что устала, давай уложу спать и расскажу одну историю.

— Да не устала я. Соврала для Гарена, чтобы бы он оставил меня в покое. Иначе моя сексуальная безграмотность оказалась бы под угрозой. И, вообще, как ты тут очутился? Разве башня не защищена от твоей магии или типа того?

— Защищена, но очень странно. Смог открыть сюда портал без проблем, но он не работает в обратном направлении. Так что я тоже в ловушке, — рассмеялся Драй.

— У тебя будут неприятности!

— Не будут, придумаю что-нибудь, — пообещал Айнс.

Цвай уселся на диван, и я легла ему на колени, Айнс устроился на полу напротив моего лица, а Драй стянул с меня туфли и принялся нежно гладить ноги. Не хотела спать, но с драконом стало так хорошо и спокойно, что невольно прикрыла глаза.

— В нашем мире, Регина, клятвы нерушимы. На этом зиждется всё мироздание, вот почему драконы оказались в ловушке из-за простого желания спастись, — тихо шептал Айнс.

— Как получилось, что драконы проиграли людям?

— Мы были надменны, разрознены. А людей объединял страх и ненависть к драконам. Мы проигрывали войну и в отчаянии заключили очень невыгодный контракт, — вздохнул парень.

— Добровольно отказались от своей силы? — вспомнила слова Гарена.

— Да, это было условием людей. Драконы собрали всю магию и заперли в одном единственном сосуде. В новорожденном яйце, которое никогда не должно было вылупиться.

— И где оно теперь? Только не говори, что это я! — мне вдруг резко стало жутко от перспективы оказаться вместилищем силы всех драконов, хотя это объяснило бы интерес Гарена.

Братья расхохотались.

— Нет, Регина, с тобой другая история, я только что рассказал свою, — горько ухмыльнулся Айнзам. — Яйцо не должно было вылупиться, но, знаешь, как оно обычно бывает: когда все забыли и никто не ждал…

— Ты поэтому такой? — осторожно спросила дракона, чтобы не обидеть.

— Если имеешь в виду мои воплощения, то да поэтому. Силы оказалось слишком много для одного, сработал своеобразный защитный механизм, чтобы не свихнулся. Но, кажется, это лишь добавляет безумия в мою жизнь.

— Да уж. Не только в твою. И все в курсе, что ты хранишь такую мощь?

— Всех, кто знает, устраивает. Управлять в полной мере этими способностями я не в состоянии. Слишком уж они чужды мне. Так что пока жив, мир и сила под надёжным замком.

— И ты так легко согласился на турнир... Что будет, если умрёшь, Айнзам?

— Не умру. Как я могу оставить тебя на растерзание Гарену?

— Откажись, это слишком большая ответственность. Дело уже не только во мне!

— Мне плевать на мир, Регина. Всю свою жизнь думал о благе для других. Не хочу больше всего этого. Хочу просто быть с тобой, — признался Айнзам.

— На мне теперь чужая метка.

— Ничего страшного. Гарен не дракон, хоть сейчас могу её стереть и сделать тебя обратно своей.

— Тогда сотри, Айнзам, поцелуй меня, пожалуйста, хочу, чтобы было как раньше, — взмолилась я.

— Нет, — хором ответили братья.

— Почему?

— Никаких больше меток, Регина. Мы должны пройти через всё это без магии. Пусть теперь будет по-настоящему. Реши для себя, хочешь ты меня или нет, — три головы прижались к моей. В груди стало горячо и тесно. Но как назло передо мной упорно маячил черноглазый тюремщик.

— Гарен совершил мою ошибку, — шептал Айнзам. — Тебя нельзя принуждать, тёмная.

— Тёмная? Что ещё за шутки, Айнзам?

Троица снова переглянулась.

— Хватит секретничать, я же вижу всё! И потом, разве ты не можешь читать мысли в своих же головах, зачем эти обмены заговорщическими взглядами?

— Привычка. Мне самому тяжело понимать, что я такое, — улыбнулся Цвай.

— Временами мысли едины, а иногда нет. Ты сама с собой частенько споришь, я прав? Тебе ведь нравится, Гарен? — в голосе Драя сквозила досада.

— Всё не так! Это непросто!..

— Не оправдывайся, Скорлупка, зря это сказал, извини. Забудем?

— Почему ты не отговорил Стершу от участия? У Гарена остаётся лишний рычаг воздействия.

— Он шантажирует тебя нами? — ухмыльнулся Айнс. — Что же чести ему это не прибавляет. Мне жаль, Регина, что тебе приходится так страдать. Отомщу, когда придёт время.

— Не надо... — от мысли, что эти двое могут покалечить друг друга стало не по себе.

— Что, прости?

— Не надо мстить. Он не стоит этого. Победи в турнире, и просто уйдём, хорошо? — попросила я.

— Не могу тебе отказать, но если он тронет тебя хотя бы пальцем, Скорлупка, клянусь, мерзавцу не жить, — предупредил Драй.

— А если на кону будет судьба твоей сестры, Айнзам, что мне делать?

Братья зарычали и больно вцепились в мои руки.

— Так не должно было случиться!

— Тогда ты можешь… — осеклась, чувствуя, как жар пробегает по каждому позвонку, и что-то тяжёлое давит на грудь, мешая сделать вздох.

— Что я могу?

— Будь моим первым Айнзам... — во рту пересохло. Испугалась собственной просьбы. — Вдруг он потеряет ко мне интерес, если?..

Дракон, кажется, сам был шокирован моей просьбой, и даже Драй молчал, нервно теребя повязку на боку. Троица в который раз переглянулась. Это уже начинало раздражать. Чего он медлит, если через минуту не ответит, передумаю и скину его с башни, чтобы не видел, как сгораю от стыда.

Пришлось самой делать первый шаг. Ослабила завязки на белом платье. Как символично, чудесный цвет, чудесный вечер. Мой дракон жив, мой дракон победил.

Айнзам нервно сглотнул и протянул вперёд руки. Но не для ласк. Он остановил меня и поправил платье.

— Не так, Регина. Не из-за страха перед Гареном.

— Не боюсь я ничего! Это моё желание, — захотелось заплакать с досады: ощущала себя униженной и отвергнутой.

— Думаешь, он не почувствует через метку, что здесь происходит? Всё ещё у нас с тобой будет, уверяю. Гарен не тронет тебя, по крайней мере, пока ты яйцо.

— Тухлое...

— Нет, не тухлое, — чья-то рука вытерла мои набегающие слёзы. — Тёмное скорее. Прекрасное тёмное яйцо. Чудесное равновесие нашего мира. Ты идеальна, Регина.

— Опять говоришь загадками, что ещё за тёмная? Я потомок каких-то страшных и злых драконов?

— Скорее свободолюбивых. Не все мои сородичи захотели лишаться силы. Были те, кто ушли в другие миры. Они покинули эти земли навсегда, чтобы сохранить свою силу, — Айнзам снова прижал меня к себе, а его мерные голоса и дыхание действовали усыпляюще.

— Тебе не кажется, что они просчитались? В моём мире никакой магии у тёмных драконов нет, я бы точно узнала. Вместо вершительницы судеб, была простым преподавателем.

— Заметь! Лучшим преподавателем в школе!

— Всё равно не понимаю. Выходит, у меня, в отличие от других драконов, есть какие-то способности?

— Не совсем. Они появятся, когда вылупишься, а ты уже очень близка к этому. Гарен успешно форсирует твоё становление, — ответил Айнзам.

— Зачем ему это? Зачем человеку сильный дракон?

— Это и странно. Сам Гарен обладает чудовищным магическим потенциалом, и мне непонятно, откуда его черпает. Среди людей не бывает столь сильных заклинателей.

— Айнзам, я ведь не одна такая? Ты встречал другие яйца в моём мире? — догадка поразила меня, едва вспомнила рассказ черноглазого о порталах Айнзама, и то, как ловко Гарен ими управляет.

— Да, они остаются такими до конца жизни. Едва ли отличишь их от простых людей... Погоди, ты же не думаешь? — дракон отстранился и мгновенно побледнел.

— Что-то не так Айнзам?

Троица молчала, напряжённо разглядывая меня, а затем Айнс осторожно надавил на мой подбородок.

— Покажи метку, Регина.

Высунула язык. Он уже знает, какой смысл прятать. Три лица окрасились отчаянием, я лишь разозлилась.

— Не молчи!

— Как же так...

— Айнс! — тряхнула первого брата.

— Как я мог это упустить...

— Цвай! — прикрикнула на второго.

— Эту метку не стереть, как же ошибался.

— Драй! — едва удержалась, чтобы не стукнуть третьего.

— Регина...

— Ты скажешь мне, или нет?! — скулы зачесались от подкатившей ярости.

— Он твоя истинная пара.

— Кто он? Что ещё за истинная пара?

— Гарен... вы созданы, чтобы быть вместе.

 

Глава 11 Пашот

Едва лифт достиг нижнего яруса башни, Гарен с отвращением взглянул на Каца и указал ему на кучу тряпья у стены:

— Сидеть!

Фелио послушно побрёл к старым вещам и сел, как было велено.

Мужчина задрал голову вверх и неуверенно посмотрел на очертания закрытого люка. Не стоило уходить и оставлять Регину одну, но соблазн слишком велик. Её присутствие сводит с ума, и сдерживать себя становится всё труднее. Его пара слишком хрупкая в своей несовершенной, неполной форме, и рисковать не стоит. Нужно беречь девчонку, у неё очень важная роль. Гарен и без того слишком сильно форсирует события.

Терпение. Скоро всё будет так, как он мечтал. Старые раны затянутся, воспоминания потускнеют, боль уйдёт. Все виновные непременно будут наказаны за содеянное. Мужчина положил руку на грудь — всё ещё тянет. Но нет времени на эту сентиментальщину, нужно подготовить своего чемпиона к первому сражению. Гарен поправил магический браслет, вибрирующий от жажды. Это жажда воителя, артефакта или самого организатора турнира? Уже и не скажешь, всё слилось воедино в одном воспалённом сознании. Почти как у Айнзама, или наоборот? Как мальчишка умудряется не сойти с ума от такой жизни?

Хозяин арены прошёл несколько длинных пассажей прежде, чем заметил, что за ним кто-то следует, скрываясь в тени. Улыбка возникла сама собой, когда слуха достигло мелодичное дыхание, шелест волос и складок платья. Вокруг неё всегда витала музыка, даже теперь, когда музыки в жизни почти не осталось.

— Стерша, какой приятный сюрприз, — расставил в стороны руки для дружеского объятия, но девушка лишь хмуро посмотрела на него.

— Здравствуй Гарен, — сдержанно поприветствовала светлая драконесса.

— Так жаль, что у меня не было времени поболтать с тобой. Хотел сказать, что твой танец произвёл на меня неизгладимое впечатление, как и на всех благородных воинов.

— Благородных? — девушка вскинула брови. — В них благородства ещё меньше, чем в тебе.

— О, как заговорила. А ведь могу и обидеться, — чёрные глаза гневно сверкнули. — Тебя не учили, что когда приходишь с просьбой, нужно быть вежливой? Или надменность и высокомерие — это неотъемлемая часть любого дракона? Тогда вам стоило влить эти качества в Айнзама вместе со своей силой...

— Прости, — прошептала Стерша, не поднимая глаз.

— Ты что-то хотела? — смягчился мужчина.

— Отпусти их.

— Кого? Регину и Айнзама?

— Да.

— Как-то опять не очень вежливо, Стерша, ты можешь лучше. Больше страсти, как в твоём танце перед кучкой потных незнакомцев, — Гарен зло выделял каждое слово, отчего девушка втянула голову в плечи.

— Пожалуйста, отпусти их, — она сделала неуверенный шаг вперёд.

— Интересно всё обернулось, да? Забавно, что именно твой брат, поможет осуществить задуманное. Как тесен мир и причудливы его пути. А я ведь даже и не знал тогда, что Айнзам и есть Единый! — ухмылялся мужчина.

— Ты мстишь мне?

Гарен заразительно рассмеялся, а затем его смех превратился в жуткий каркающий звук.

— Ты слишком зациклена на себе, Стерша. Не собираюсь я мстить, да и не за что. Жизнь и так была к тебе не совсем справедлива, — мужчина поймал руку драконессы и нежно погладил по тыльной стороне ладони.

— Тогда к чему весь этот спектакль? Остановись, пожалуйста, — девушка прижала ладонь к своей щеке, наслаждаясь теплом жестокого организатора сражений.

— Я сказал, что не хочу мстить тебе, но это не значит, что остальным удастся избежать расплаты.

Стерша была слишком холодной, даже для дракона. Гарен погладил её по щеке, и девушка прикрыла глаза. На что надеется? Своим жестом только подстёгивала поторопиться. Её длинные пушистые ресницы подрагивали, а на их кончиках мерцал свет заходящего солнца. Невольно выдохнул её имя вслух, потеряв на миг над собой контроль, и драконесса встрепенулась.

— Регина и Айнзам здесь не причём, — Стерша с надеждой вглядывалась в непроницаемые чёрные глаза.

— Побочный ущерб, милая, побочный ущерб, — Гарен стряхнул с себя внезапное наваждение, но руку не убрал. — Если хочешь знать, мне жаль твоего брата. Я бы даже сказал, по-человечески жаль, но в этом мире эта фраза слегка опошлена. Люди, драконы — все прогнили до основания.

— Он ни в чём не виноват...

— Пока он жив, у меня ничего не выйдет, Единый мешает мне, — Гарен нежно заправил выбившуюся светлую прядь девушке за ухо.

— Давай откроем портал, убежим, начнём всё сначала, — еле слышно предложила Стерша, и мужчина на секунду задумался.

— Не выйдет, — он покачал головой.

— Почему? — девушка подалась вперёд и коснулась губ черноглазого.

Он ласково ответил на поцелуй. Её отчаяние сквозило в каждом движении и порыве, но Гарен не наслаждался этими. Стерша последняя, кому он желал причинить боль. Не так. Не хотел делать ей больно. Раньше да. Слишком долго ненавидел её за слабость, но теперь, когда все участники того кошмара благополучно забыли о содеянном, чувствовал, как страдает светлая. Гарен страдал не меньше, только теперь у него есть истинная пара, и пока старые желания ещё тлеют в сердце, непременно должен закончить начатое. Вот тогда наступит новая жизнь без боли и ненависти в душе. Чистый лист. Долгожданная свобода и катарсис, без оглядки назад, без оглядки на Стершу. На такую мертвенно холодную Стершу.

— Почему? — мужчина посмаковал вопрос. — Всё просто, милая, ты мне не нужна, не хочу тебя больше, — Гарен показал метку на языке, и девушка обречённо опустила руки.

— Айнзам уже знает?

— Думаю, очень скоро догадается. Прямо сейчас милуется с Региной в башне. Наивный дурачок. Специально не буду мешать. Для него это станет настоящим ударом, ведь он тот, кто стоит на страже клятв этого мира. А теперь перед ним новый контракт, который нельзя разрушить. Единый обязан охранять его и чтить, — мужчина хищно оскалился.

— Ты чудовище, Гарен!

— Всего лишь тот, кем меня сделали, Стерша. Не ты лично, но ты отказалась пойти со мной и предпочла сторону убийц. Хочешь дружеский совет? — хозяин арены сделал особый акцент на слове дружеский, что ещё больнее ранило девушку.

— Какой же? — драконесса с вызовом посмотрела на своего собеседника.

— Уходи с турнира, без проблем найду замену. Где-то в глубине души всё-таки переживаю за тебя, светлая. Вдруг погибнешь, а я, наверное, немного расстроюсь.

— Плевать, — девушка тряхнула волосами и вырвала свою руку из ладони Гарена.

— Как же тошнит от вашей жертвенности и всепрощения, — мужчина закатил глаза. — Будь по-твоему, Стерша. Был рад нашему знакомству.

— И вот ещё что! — добавил Гарен. — Передай Айнзаму, что если ещё раз залезет в башню к Регине, то у него на глазах сделаю девчонку своей уже на физическом уровне. Ты ведь понимаешь, о чём я? — подмигнул организатор.

Стерша, с трудом сдерживая слёзы, резко развернулась и почти побежала в обратном направлении.

Гарен не гордился собой, но лучше так, чем как в тот день, когда для них двоих наступил бесконечный ад.

Едва шаги Стерши стихли, организатор продолжил путь по коридору пока не остановился у неприметной стены. Мужчина коснулся ладонью холодных камней, и по ним в разные стороны разбежались фиолетовые узоры. Когда рисунок вспыхнул и пропал, замаскированная под камень дверь с лёгким скрежетом отворилась, и хозяин арены шагнул внутрь.

Огоньки под потолком загорелись, освещая просторное помещение со стендом для оружия, платяным шкафом и кроватью. В небольшом углублении стоял массивный доспех, отливающей чистейшей тьмой. Гарен направился прямо к нему и вытянул вперёд руку. Кованая рукавица зеркально повторила движение. Мужчина схватился за неё и прижался лбом к прочному чёрному нагруднику. Закрыл глаза, прислушиваясь к мерным ударам сердца, спрятанного под бронёй. Больное, страдающее, одинокое. Скоро, очень скоро...

Гарен нехотя оторвался от приятной успокоительной прохлады. Голова пылала, словно в огне. Всему виной разговор со Стершей, её взгляд, манящее предложение сбежать и начать всё заново. Жалость к Регине. Он разозлился сам на себя, что в какой-то миг чуть не поддался, не схватил светлую на руки, и не вытянул из пространства одну из золотых нитей, беспечно оставленных Айнзамом.

А мальчишка-то времени зря не терял: быстро подсуетился и пробрался к Регине. Хотя какой он мальчишка? Единый разменял уже не одно столетие, это как раз по его меркам Гарен ребёнок. Только светлый дракон не научился управлять своей сумасшедшей силой. Глупый юнец, в руках которого ключ к спасению сородичей от неизбежного истребления.

Мужчина задумчиво посмотрел обратно на дверь. Стоит ли ворваться в башню и устроить Айнзаму показательное выступление? С другой стороны, деморализовать дракона раньше времени тоже плохая идея, вдруг он и, правда, сбежит, отказавшись от участия? Нет, нужно действовать мудрее. Пусть парочка поварится ещё немного в собственном отчаянии. Пусть Единый решится на опрометчивый шаг и пообещает девушке невыполнимое. Поклянётся спасти, и тогда сам сойдёт с ума, от невозможности претворить одну клятву и разрушить другую. Великолепно! А если кто-то из них рискнёт преступить закон тогда... Организатор даже причмокнул от удовольствия. Всё складывалось слишком хорошо.

Чувства Регины важны, чем больше будет мучиться, тем ближе заветное перевоплощение. Страдания, вот что делает всех живыми. Гарен уверенно подошёл к дальней стене и открыл ещё одну потайную дверь. Во второй комнате не было света. Лишь высокий постамент с чёрным прямоугольником наверху, испещрённым письменами. Мужчина медленно взошёл по ступенькам на возвышение и повторил пальцами каждую надпись на нём:

Помни

Remember

Behalten

Se souvenir

覚えています

Такое не забывается. Страшный крик Стерши до сих пор звенел в ушах. В тот самый момент наивный парень из другого мира умер.

Голова внезапно разразилась нестерпимой болью из-за непрошенных воспоминаний, и два рога медленно пробились наружу. Не человек. Не дракон. Кто же? Гарен расхохотался. Аналогия была такой очевидной. Демон. Такими не рождаются. Ими становятся под гнётом обстоятельств. Беги, Стерша, пока ещё жива. Ты можешь спастись, ты сильнее. Хотя можно ли назвать такое существование жизнью? Она взята в кредит у тьмы. Бедная, бедная Стерша. Бедная, бедная Регина. Минус на минус, дают...

Мужчина прислонился к тёмному камню спиной и накрыл ладонью глаза. Так страдания делают нас живыми или всё-таки убивают?

— Айнзам, что за глупости. Так не бывает! Как кто-то может решить за меня, с кем мне хочется быть? — пыталась растормошить тройняшек, но они сидели неподвижными статуями. От одинаково мрачных лиц становилось не по себе. Пусть лучше шутят на тему девственности, пристают, обзываются яйцом, но только не эта апатия!

— В нашем мире клятвы нерушимы, — механически повторил Айнзам.

— Но я никому не клялась!

— Клятва необязательно должна быть обрамлена в слова, Малышка, — пояснил Цвай.

— Это может быть скрытое, затаённое желание, о котором ты и сама не подозревала, Скорлупка, — закусил губу Драй.

— Стоп! Не сходится! А почему нашу с тобой клятву так легко нарушили?

— Наверно, потому что ты неполноценный дракон. Нельзя обручиться с яйцом... — задумчиво пробормотал Айнс.

— Так я до сих пор не дракон. Значит, метка Гарена тоже не так сильна!

— В этом есть смысл, — согласился дракон.

— Правда? — внезапная надежда полностью захватила мои мысли, и, наконец, почувствовала уверенность в завтрашнем дне.

— Ты иномирянка и пока ещё не дракон, думаю, возможны исключения. В любом случае попробовать стоит! Правда, ты должна сдерживать свою суть. Как только станешь драконом, Гарен будет твоим единственным приоритетом. Боюсь, обо мне даже не вспомнишь, — горько подытожил Айнс.

— Но шанс есть? — прильнула к тёплой груди зазнайки, и мои милые обжора и соблазнитель положили головы на плечи.

— Шанс есть всегда, пока ты веришь в меня, — шептали тройняшки.

— Я верю.

— Тогда клянусь, что до конца буду сражаться за тебя. До последнего вздоха.

Воздух вокруг нас всколыхнулся, словно подчёркивая торжественность момента, и почувствовала, как мой дракон заулыбался.

— Чему ты радуешься, Айнзам?

— Клятва принята, — моего лица невесомо касались поцелуями, блаженно зажмурилась, забыв задать ему главный вопрос:

«Что будет, если ты не выполнишь новое условие?»

Почти мгновенно задремала в объятьях тройняшек и проспала без сновидений до самого утра.

Проснулась от пристального взгляда. Чёрные глаза прожигали насквозь. Волна паники заставила вскочить и сесть на диване, скромно сложив руки на коленях. Гарен испытующе смотрел на меня, и гадала, успел ли Айнзам сбежать, и почувствовал ли хозяин арены его присутствие.

— Как спалось? — ласково спросил мужчина, и сколько не старалась уловить подвох в его голосе, ничего не получалось.

— Хорошо, — осторожно ответила, всё ещё изучая непроницаемое лицо хозяина арены.

— Вот и славно. Сегодня второй день турнира, и предпоследней будет Амалия. Волнуешься?

— А сам как думаешь? — меня раздражала собственная реакция на внезапную заботу тюремщика. Не верю я во вселенские пары. Гарен мошенник и мерзавец, его невозможно полюбить.

— Думаю, злишься. Ведь именно она поставила решающий росчерк в передаче тебя в собственность арены. Если бы не Амалия, ты была бы свободна, — оскалился мужчина.

— Если бы не ты, я была бы свободна. Не надо перекладывать ответственность на других. Какие сегодня пожелания к моему внешнему виду, господин организатор? — сделала шутовской книксен.

— Никаких, надевай, что хочешь. Ты во всем смотришься прекрасно. У тебя на сборы час. Воду, тебе уже нагрел. Хочешь даже спинку потру, — подмигнул черноглазый.

— Не в этой жизни! И не вздумай зайти в ту комнату!

— Как пожелаешь, милая. Буду ждать тебя здесь, — сладко пропел Гарен.

Не уловила в его голосе подвоха, но уверена, меня уже ждёт неприятный сюрприз. Значит, нужно быть во всеоружии. Вытащила из шкафа пару джинс, толстовку с капюшоном и кроссовки. Мужчина даже бровью не повёл от моего выбора. Это насторожило ещё сильнее.

Все сражения проходили как в густом тумане. Лязг оружия, шорох крыльев. Рёв и крики. Толпа на трибунах взрывалась, топала ногами и поддерживала своих фаворитов.

Многие драконы показывали немалую изобретательность. Излюбленным приёмом стали плевки пламенем в песок, которой мгновенно превращался в стекло. Воители поскальзывались и улетали за пределы очерченного круга. Вызывая смех и свист у зрителей.

Однако не всегда у ящеров хватало сообразительности и силы справиться с вооружёнными разнообразными артефактами рыцарями. Многие падали скованные верёвками, по которым пробегали электрические всполохи, другие не успевали увернуться от зачарованных мечей и копий. Раненные, покалеченные, они вскидывали вверх лапы в знак поражения. Но ни у одного человека не поднялась рука казнить противника, несмотря на новые правила, и я чувствовала заметное облегчение после каждого сражения. А вот Гарен откровенно злился милосердию людей. Всякий раз, он нервно закусывал большой палец и над чем-то долго раздумывал.

Хотелось сказать ему что-то язвительное, но побоялась лишний раз провоцировать хозяина арены, явно ожидающего кровавой развязки.

Наконец, пришла очередь Амалии. Её бой длился короче всех. Жалкое зрелище! Не было в этой женщине настоящей жажды сражений. Её мечты о рыцарских подвигах оказались слишком далеки от реальности. Она не смогла сделать ни одного выпада против дракона, и ящер с мерцающей зеленоватой чешуёй шутя вытолкнул её из-под купола. Переодетая воительница комично плюхнулась в песок и на несколько секунд исчезла из виду окружённая вихрем мелких песчинок.

— Не обидно, Регина? Амалия даже не старалась. А ведь это именно она передала тебя в собственность арены, — Гарен сидел по правую руку и словно змей искуситель нашёптывал опасные мысли, пытаясь пробудить во мне тьму. Ему неплохо это удавалось. Я действительно злилась на воительницу и хотела бы обвинять её во всех моих бедах, но не могла полностью поддаться этому чувству. Никто не тащил меня сюда силком, более того, Айнзам предупреждал о возможных неприятностях, но решила поступить назло ему. Так, кто же виноват? Точно не бедная женщина.

— На что ты рассчитываешь, Гарен? Думаешь, так легко выйду из себя и отращу шипастый хвост? Мы оба прекрасно знаем, кто ответственен за моё пленение, и это вовсе не наивная воительница, — высказалась, наконец, но мужчина лишь шире улыбнулся.

— Самое приятное, что ещё немного, и осознаешь, каким ребячеством всё было в твоей жизни раньше. И ты и я станем по-настоящему вместе, это будет больше чем любовь, сильнее обычной привязанности. На фоне нового чувства Айнзам станет лишь блёклым пятном. Не понимаю, почему так отчаянно сопротивляешься? Мучают эротические фантазии сразу о трёх парнях? — издевался Гарен.

Не выдержала, резко встала и со всего размаху заехала ему по лицу так, что свело ладонь. Только увидев пугающую холодность в его взгляде, опомнилась. На нас внимательно смотрели сидящие неподалёку от ложи зрители, и кто-то откровенно посмеивался над Гареном. Рабыня арены ударила организатора турнира.

— Решила проявить характер. Хорошо. Показать к чему приводит твоя излишняя импульсивность?

— Гарен, я не...

— Не хотела? — холодно продолжил за меня мужчина, — Бывает. Так же скажу тебе после последнего сражения. Я не хотел.

Хозяин арены сделал едва заметный кивок, стоящим далеко внизу слугам. Они скрылись в служебных помещениях и через несколько минут на песок вышел нескладный работник бюро переводов с блестящими на солнце синими прядями. Он растерянно помахал Амалии. Женщина, кажется, не поверила своим глазам, и в ужасе схватилась за бортик, огораживающий места для участников.

— Ненависть, чувство вины, ярость, — существует много способов пробудить тёмную, загибал пальцы мучитель.

— Гарен, пожалуйста, ты не сделаешь этого, — с неприятным чувством чего-то неотвратимого наблюдала, как к тщедушному юноше с синеватыми волосами подходит огромный рыцарь, закованный в броню так, что даже не видно ни лица, ни глаз.

— О чём ты, Регина? Я здесь и ничего не делаю, — невинно проговорил мужчина и, наконец, стёр с разбитой губы кровь.

Зур неуверенно встряхнулся и обратился огромным драконом, с небесно лазурной чешуёй.

— Почему он здесь? — упавшим голосом спросила своего тюремщика.

— Передумал, не смог бросить Амалию и тебя на растерзание. Да, кто их этих драконов знает? Расскажешь мне, как вылупишься, что там у вас в голове, — подавил смешок Гарен, наблюдая, как дуэлянты приготовились к началу сражения.

Этот бой был даже стремительнее чем спарринг Амалии и её противника. Блестящий чёрный меч слишком легко и быстро вошёл в грудь последнего синего дракона. Тот удивлённо взглянул на лезвие, а затем повернулся к своей женщине и долго смотрел на неё извиняющимся взглядом. Тёмному рыцарю наскучило это затянувшееся прощание, он упёрся сапогом в плечо оппонента и рывком вырвал клинок. Через мгновение лезвие полоснуло воздух. Зажмурилась и уже не видела ничего. Слышала глухой стук, а затем гробовую тишину на всей арене. Крик Амалии, полный ужаса и отчаяния, вспорол царящее безмолвие. К нему примешался голос Стерши, девушка пыталась остановить воительницу и не пускала её на арену.

Медленно осознавала, что случилось. Мне только что показали, что всё это — не игра а реальность, и близкие умрут, если буду и дальше сопротивляться неизбежному. Только что погиб последний в своём роде синий дракон.

По моему лицу бежали слёзы. Утирала их кулакам, не боясь оцарапаться о свою же чешую, но она не появлялась. Оставалась собой, простой напуганной, рыдающей девочкой. Подлый организатор просчитался, меня это совершенно не подтолкнуло. Скорее наоборот, ни за что не поддамся и не стану ручным чудовищем для него.

Сердце стучало в висках, а мир осыпался, как старый потолок. Опомнилась только на подъёмнике в башню.

— Тебе никуда не спрятаться от меня, Регина. Не я сделал нас истинной парой. Это было желанием самой вселенной. Каждый наш шаг и действие вели к этой встрече. Даже Айнзам стал всего лишь инструментом. Ключом

Меня тошнило от этого голоса. О какой идеальной паре он пытается рассказать? Моя космическая любовь — это убийца? Гарен и правда считает, что смогу перебороть своё отвращение и ненависть теперь?

— Ты убил Зура...

— Я не хотел, — пожал плечами мужчина и галантно подал руку. Плюнула ему под ноги, открыла дверь своей комнаты и тут же захлопнула. Но Гарен вовремя подставил ногу.

— Ты даже не отрицаешься свою причастность, — размахнулась ещё раз, и сильно ударила хозяина арены дверью, но он даже не поморщился.

— А зачем? — тюремщик легко протиснулся внутрь. — Мне не нужно производить впечатление, мне не нужно нравиться тебе. Ты уже моя. Прямо сейчас мучаешься от безумного влечения ко мне. Прикрываешься несуществующими чувствами к Айнзаму, хватаешься за них, как за соломинку, — Гарен нависал надо мной тёмной тучей, а затем легко поднял и усадил на стол.

— Решили сделать из меня идиота со своим блондинчиком? Думаешь, не почуял его вонь в комнате и на твоей коже. А ещё ваш этот маленький план оставить тебя невинным яйцом.

Задрожала от ужаса, глядя в чёрные глаза, а когда его рука взяла за подбородок, хотелось неистово закричать.

— Молчишь? — продолжал мужчина. — У меня ещё остались рычаги воздействия. Раздевайся!

— Гарен, пожалуйста, не надо, уже усвоила урок. Не делай этого!

— Интересно, сколько продлится бой Стерши?

Подавила всхлип и стянула с себя толстовку.

— Неплохо, — оценивающе посмотрел мужчина. — А теперь у тебя есть два пути: либо сейчас же отрастишь крылья, либо мы полетаем, но по-другому, — Гарен потянулся к ремню на поясе.

— Как я сделаю это?

— Понятия не имею, меня любой исход устроит, — он облизал губы, а я лишь отползла дальше.

— А ну назад, — он схватил за ноги и притянул обратно. Правой рукой вцепился в волосы и повернул к себе. — Крылья, Регина! Это несложно. Я не заставляю превратиться в дракона, сейчас ты решаешь свою судьбу и судьбу Стерши.

Зажмурилась и представила, как спину вспарывают два чешуйчатых крыла, но это так и осталось фантазией. Ничего не происходило, и я лишь затравленно смотрела на своего мучителя.

— Как считаешь, стоит позвать Айнзама понаблюдать, как буду развлекаться с его Скорлупкой. Он ведь так тебя называет?

— Ненавижу, — больно вцепилась в его плечи, чувствуя, как острые когти входят в мягкую плоть. Скулы зачесались, когда на лице Гарена заиграла мерзкая самодовольная улыбка, а затем спину словно начали вскрывать консервными ножами с разных сторон. Заорала от нестерпимой боли, но мужчина тут же подавил мои крики поцелуем. Кажется, прокусила ему язык, но он даже не дёрнулся.

Когда спина перестала саднить, я, наконец, оторвалась от своего ненавистного супруга. Голова стала тяжёлой от массивных рогов, а с перепончатых чёрных крыльев на стол капала густая тёмная слизь.

— Ты прекрасна, любовь моя, — заворожено прошептал Гарен и поцеловал мою руку окровавленным ртом.

Внезапно в голове родился новый план, и ответила своему мужчине надменной улыбкой. Главное, сохранить себя, а дальше знаю способ поставить негодяя на место и вернуться к Айнзаму.

— Почему ты не можешь без угроз, милая? — Гарен крепко держал мои руки.

Склонила голову набок и томно посмотрела на тюремщика. Благо притворяться было несложно, как бы сильно не сопротивлялась, неподвластная мне магия, решившая, что этот мерзавец истинная пара, заставляла тянуться к нему и желать.

— Угрозы? О чём ты? — наигранно удивилась и захлопала ресницами. Резко подалась вперёд и обвила шею своего суженного. Он с готовностью принял меня в объятья, осторожно прижимая, чтобы не задеть новорождённые крылья.

Мысленно попросила прощения у Айнзама, а затем потянулась за поцелуем к пугающему до дрожи мужчине. Гарен не ожидал такой внезапной покорности. Его отвратительная кровь всё ещё чувствовалась, и пришлось терпеть её вкус, быть ласковой.

— Погоди, не торопись, — он пытался остановить меня, но собственный голос выдавал несдержанность и желание. Интересно. Гарен блефовал и не собирался на самом деле ничего предпринимать. Очень интересно!

— Почему? — схватилась обеими руками за ремень. С длинными когтями пряжка расстёгивалась тяжело, зато легко получилось оторвать пояс. Полезное приобретение. Попробовать бы этих малышек на его наглой физиономии.

— Регина! Хватит. Не сегодня!

Протяжно зарычала. Теперь это выходило на удивление натуралистично, у меня даже кровь в жилах стыла от собственных возможностей.

— Как хочешь, — спрыгнула со стола. Основания крыльев отозвались болью от неловкого движения, но неприятные ощущения быстро прошли. Сейчас чувствовала за собой победу. Гарену пока неинтересна близость, значит, этим шантажировать больше не удастся. Но он не шутил про смертельные исходы поединков и сегодня показал во всей красе последствия проигрышей. Кем бы ни был этот рыцарь, надеюсь, ни Айнзам, ни Стерша с ним не встретятся. Вот только... Как быть с другими драконами? Они тоже не заслужили смерти!

— Не хочешь взглянуть на себя? — Гарен отвлёк от пугающих мыслей о турнире, снова взял за руку и поманил из комнаты, к большому зеркалу в ванной. Крылья покачивались в такт шагам. К рогам медленно привыкала. Интересно, если Айнзам умеет открывать порталы и накладывать забвение, какой талант появился у меня? Лишь бы достаточно сильный, чтобы сбежать отсюда.

— Открывай глаза, это не страшно, — подбодрил Гарен, и я осторожно посмотрела на себя.

Уже привычная тёмная чешуя на скулах. А вот глаза, жуткие и определённо стали больше и чернее. Моргнула несколько раз, но зрачки так и не разглядела. Витые рога — в тон волосам точь-в-точь как косы, которые плёл Кац. Провела по ним пальцем, твёрдые и холодные, аккуратно изгибаются назад. Зачаровывает до жути.

Пока рассматривала обновлённый облик, Гарен осторожно дорвал бретельки лифа и аккуратно снял его. Мгновенно почувствовала облегчение. И без того раздражённую кожу больше ничего не стягивало. Лишний раз порадовалась, что не поддалась импульсу и не отстригла волосы. За блестящими тёмными прядями легко скрывать наготу. Несмотря на то что в этом мире частенько оказывалась без одежды, Гарен последний, пред кем хотелось предстать в неглиже.

— Нравится? — спросил истинный супруг и отошёл назад, чтобы лучше рассмотрела свои маленькие перепончатые крылья.

— Я смогу летать? — учитывая, как ныла спина, сильно сомневалась, что два беспомощных отростка поднимут меня в воздух.

— Не сразу. Ты очень долго была человеком, тебе многому нужно научиться. Но со временем обязательно полетишь, — заверил Гарен.

— Они всегда будут так болезненно вырастать?

— Нет, больно только в первый раз, потом станет даже приятно.

— Успокоил. А теперь оставь меня, нужно смыть эту слизь. И верни Каца, хочу завтра хорошо выглядеть, — удивилась собственной наглости, зато хозяин арены поклонился и с улыбкой ответил:

— Как скажешь, моя госпожа.

Госпожа? Шутит, или матриархат, действительно, начинает действовать на этого урода? Так, стоп! Он же не дракон... Да и я пока тоже. Поскорее бы разобраться со всеми этими тонкостями.

Вода в ванную заливалась прохладная. Некому было растопить котёл. День выдался пасмурный, и резервуар на крыше башни не нагрелся. Но так даже лучше. Надеюсь, холод немного успокоит неприятные ощущения.

Когда забралась в воду, в первое мгновение стало только хуже. Основания крыльев словно резануло сотней мелких лезвий. На глаза тут же навернулись слёзы, а потом вспомнила улыбчивого Зура. Как он вошёл в таверну вместе со степенной Амалией и ворчливым Кацем. Теперь этого больше не будет. Сердце воительницы разбито, маленький подлый предатель превращён в бездушную марионетку, а Зур... Снова увидела перед собой тёмного рыцаря и прощальный взгляд синего дракона. Так нельзя... Никто не имеет права убивать нас...

Стукнула кулаком по глади воды и вздрогнула: с поверхности поднимался густой клубящийся пар, а кожа горела огнём, словно сидела в крутом кипятке. Неужели это от меня вода так вскипела? Нужно держать эмоции под контролем. Чем скорее закончится превращение, тем меньше шансов остаться собой. А я должна, не хочу стать такой, как Гарен, не хочу так легко убивать и калечить.

На третий день турнира на трибунах было гораздо тише, чем в предыдущие. И люди, и драконы мрачно поглядывали на арену. Мало кому понравилась расправа над Зуром. Но были и те, кто скандировал весьма недвусмысленные выкрики, когда очередной ящер кланялся победителю. Но к их разочарованию, все заканчивалось без кровопролитий.

Тем не менее легче не становилось. Чувствовала себя неуютно в выбранном Кацем платье и нервно ёрзала на кресле, в ожидании боя Стерши. За ночь крылья пропали, и я смогла выспаться, однако спина до сих пор неприятно зудела, и я постоянно чесала её.

Благо Гарен не замечал моих смешных движений. Он не сводил напряжённого взгляда с арены и вновь покусывал большой палец. До ужаса не нравилось его состояние, но мой вселенский избранник явственно пообещал, что не тронет Стершу. А я вела себя более чем хорошо. С чего ему так переживать?

Нашла в толпе Айнзама. Вся троица, прижавшись друг к другу, ждала начала боя. Казалось ещё миг, они обратятся драконом и бросятся спасать сестру. Попыталась мысленно успокоить, передать, что раз Гарен пообещал, он сдержит слово. В этом мире нерушимых клятв это что-то да значит. С твоей сестрой всё будет хорошо, любимый, ручаюсь.

Стерша ступила босыми ногами на песок и замерла перед куполом. Махнула брату, а затем подняла взгляд на ложу и с вызовом посмотрела на Гарена. Руки хозяина арены вцепились в подлокотники, и дерево отчаянно затрещало. Что здесь происходит? Чего я не знаю?

Девушка грустно улыбнулась и прошла сквозь барьер, превратившись в прекрасного дракона. На её фоне даже белоснежная чешуя Айнзама казалась серой и тусклой. Стерша сияла и светилась жизнью. Она не может проиграть.

 

Глава 12 Скорлупа

Огромного противника Стерши помнила ещё с конкурса талантов. Детина, в общей потасовке раскидывающий окружающих, как тряпичных кукол. Уже тогда он недвусмысленно дал понять, что милосердие далеко не его благодетель. Но в этот раз всё должно пройти успешно. Гарен не может нарушить наш уговор. Или может?

Не получалось унять дрожь и волнение, не знала куда себя деть.

Шар над куполом слишком долго не менял цвет. Он так и оставался красным, из-за чего сражение не начиналось. Зрители бросали нетерпеливые взгляды на нашу ложу, а хозяин арены откровенно медлил по известным ему одному причинам. Но от меня не укрылось, что Гарен тоже нервничает.

Оппонент Стерши, напротив, выглядел расслабленным, поигрывал плечами и перебирал между пальцев невесомую блестящую нить. За спиной у него красовалось огромное обоюдоострое копьё с длинным втоком. Видела такие в оружейном музее. Гид рассказывал, что их использовала пехота, чтобы останавливать кавалерию. Вот только из-за магии купола воитель теперь не уступал в размерах белой драконессе, а уж возможностей у него явно побольше. Для девушки такое копьё более чем серьёзная угроза.

Моё волнение только усиливалось. Гарен уже не мог тянуть время и, закусив губу, запустил отсчёт. Никакой радости и предвкушения в его лице в этот раз, лишь пугающая бледность, которая делала лицо мужчины мертвенно синюшним особенно на фоне чёрных глаз и волос.

Нить в руках воителя превратилась в искрящуюся сеть, едва шар над куполом окрасился зелёным. Пригляделась и заметила особые защитные рукавицы у мужчины. Видимо, они и берегли владельца от ударов электричества. Предусмотрительный дуболом.

Стерша тоже не сводила глаз с опасной ловушки и грациозно, словно танцуя, уворачивалась от смертоносных выпадов воителя. Так продолжалось мучительно долго. Непонятно, на чьей стороне было превосходство. Девушка казалась слишком быстрой, а мужчина не уступал в выносливости.

Посмотрела украдкой на Гарена. Он заметно приободрился, а в его глазах появилась гордость и надежда. Интересно, что связывает этих двоих? Не похоже, чтобы хозяин арены был способен на нежные искренние чувства, но сейчас он весь вытянулся струной и, кажется, вот-вот сам прыгнет на песок и будет сражаться плечом к плечу с сестрой Айнзама.

Стерша постепенно начала уставать, но и противник тоже допускал ошибки. В одну из таких девушка смогла опалить песок у его ног. Однако мужчина устоял и даже не поскользнулся. Глядя на ошарашенную соперницу, он ухмыльнулся и удобнее перехватил сеть.

— Прорезиненные подошвы. Хорошо подготовился. Теперь все возьмут эту идею на вооружение, — мрачно изрёк Гарен.

Следующей попыткой Стерша попробовала, как и её брат, мощными махами крыльев вытолкнуть противника за пределы круга. Воитель тут же вытащил из-за спины копьё и глубоко воткнул его в песок и снова удержался. Девушка довольно быстро выбилась из сил, и когда крылья устало сложились, сеть тут же просвистела у неё над головой, полностью опутывая светлую. Разряды мгновенно же парализовали драконессу, и мужчина резко дёрнул на себя и беспомощное тело рухнуло прямо на выставленное копьё.

Ни я, ни Гарен, ни Айнзам не поверили в случившееся. Вокруг воцарилась гнетущая тишина, а по трибунам еле слышно зашелестели голоса. Лишь когда противник вытащил клинок из-за пояса чтобы отрубить корчащейся в агонии девушке голову, хозяин арены спрыгнул с ложи в песок, несмотря на чудовищную высоту. Противник Стерши странно замер с занесённым мечом, а затем упал без чувств. Айнзам тоже вырвался из оцепления и бросился к сестре.

Шум стал нарастать. Присутствующие не понимали, что происходит, и почему бой остановили раньше времени. Толпа кровожадных зрителей неистовствовала и требовала смерти Стерши. Мне срочно нужно было туда, к моему дракону, угасающей белоснежной сестрице, и убитому горем Гарену.

Последовала его примеру, встала на парапет и без страха сорвалась вниз. Получилось не так грациозно и ловко как у моего ненавистного супруга. В ноге что-то мерзко хрустнуло, но я не почувствовала боли, а упрямо хромала к куполу, отказываясь верить в увиденное. Этого не было, Стерша упала рядом с копьём. Она жива и не ранена. Не было ни крови, ни её ужасающего рёва.

Гарен держал истекающую кровью девушку на руках. Айнзам пытался пробиться к сестре, но хозяин арены окружил себя непроницаемым барьером.

— Назад, Единый, не мешай, иначе она точно погибнет.

Троица обречённо опустила руки. На лице не тени надежды. С такой раной никто не выживет, будь то дракон или человек. Слёзы душили от осознания жестокой действительности. Мне жаль Стершу, себя, Айнзама, даже Гарена. На бледном лице белокурой красавицы застыло жуткое умиротворение.

— Кто из вас открывает порталы? — раздражённо спросил Гарен.

— Я, — Драй сделал шаг вперёд.

— Тогда идёшь с нами, остальные отведут Регину в башню. Прикоснётесь к ней хоть пальцем, и сверну шею вашему талантливому воплощению. Напомнить чем это чревато для остальных?

— Не стоит, — сухо ответил Айнс, мы всё сделаем. — Спаси, Стершу.

Драй без колебаний шагнул в круг, опасливо посмотрев на братьев. Все слишком хорошо помнили, чем едва не закончилась недолгая разлука этой троицы всего на пол дня. Понятия не имею, что ждёт их теперь, и куда Гарен забирает близких моему сердцу драконов.

Они исчезли в портале, а меня и оставшихся братьев оглушил рёв толпы. Никому не понравилась неожиданная развязка, и почему победивший воитель лежит на песке и не подаёт признаков жизни. Зажала уши, чтобы окончательно не оглохнуть, и осторожно коснулась бездыханного тела. Мужчина вздрогнул и тут же неуклюже поднялся на ноги, уставившись на меня мутными глазами.

Вскинула руки, пытаясь защититься, но жуткий воитель вовсе не собирался атаковать, а выжидающе сверлил взглядом.

— Он мёртв, малышка, — вкрадчиво проговорил Цвай.

— Тогда, какого чёрта, стоит на ногах и смотрит на меня?! — сделала шаг назад, а воитель двинулся следом.

— Прикажи ему что-нибудь и увидишь, Регина, — мрачно посоветовал Айнс.

— Что именно? — мой голос выдавал нарастающую панику. Почему должна что-то приказывать ожившему мертвецу?

— Прикажи вернуться в казармы, или сопроводить до башни. Теперь он твой слуга, — пояснил Айнзам.

— Слуга? — недоумение лишь усиливалось.

— Я тебе всё расскажу, давай уйдём пока толпа не хлынула на арену и не растерзала нас. Подчинённые Гарена в его отсутствие плохо справляются, — юноши кивнули на оцепление вдоль трибун.

Только сейчас, наконец, разглядела безликих людей в капюшонах. Бесцветные, мёртвые глаза. Да уж, у моей идеальной половинки имеется целая армия марионеток. Кто он, вообще, такой?

— Не смотри на них, забирай своего слугу и пошли.

Не стала спорить и мысленно приказала воителю следовать за нами. Айнзам быстро нырнул во внутренние помещения арены, а я старалась не отставать. Нога ныла уже не так сильно, но я всё равно прихрамывала. Не похоже на перелом, будет время посмотрю, что с моей лодыжкой.

Мы явно не возвращались обратно в башню. Братья уводили меня в противоположную сторону. Вскоре окончательно затерялись в целом лабиринте из коридоров и пассажей. В конечном счёте устала считать повороты с развилками и просто доверилась дракону. Вопреки его обещанию, рассказывать о странных мертвецах бывший супруг не торопился, а сохранял напряжённое молчание. Не стоило требовать от него слишком многого. Айнзам сильно переживал за сестру, а отсутствие третьего воплощения давалось ещё тяжелее. Физически ощущала, как юноши слабеют с каждой минутой вынужденного расставания.

— Пришли, — сказал Айнс, когда мы оказались в тёмном неосвещенном тупике и встали перед глухой стеной.

— Куда дальше? — оглядела каменную преграду в поисках волшебных рычагов, стоек для факелов или странных картин. Ничего чтобы более или менее сгодилось за секретный открывающий механизм.

— Здесь жилище Гарена. Стерша... — дракон тяжело вздохнул, произнося имя сестры. — Стерша проследила за ним накануне и рассказала мне. Возможно, там найдём больше о его планах, и зачем ты так внезапно понадобилась мерзавцу.

— Стерша определённо знает больше нашего. У них могли быть отношения с моим нынешним супругом? — задала мучивший вопрос.

Айнзам посмотрел на меня как на сумасшедшую.

— Если бы она что-то знала, то обязательно рассказала, а не слепо шла умирать на арене, — пробормотал Цвай.

— А если это своеобразное самопожертвование? Попытка достучаться до негодяя. Она дорога Гарену, этого нельзя отрицать. Он остановил казнь, убил победителя и унёс Стершу в неизвестном направлении...

— В известном, — прошептал Айнс, — они направились в Диегронд. Я знаю, куда открывает порталы Драй, он же часть моей души.

— А что это за место?

— Бывшие земли тёмных драконов. Ныне пустоши. Понятия не имею, на что надеется Гарен, но впервые желаю ему удачи. Если спасёт мою сестру, готов простить ему многое.

— Уступишь меня? — сердце рухнуло вниз, не хотелось, чтобы Айнзам отказался от меня в конечном счёте.

— Нет, малышка, как я могу? Я же люблю тебя, — внезапно признался Цвай, а Айнс гневно толкнул его в бок.

— Вот как? — трудно было радоваться в такой ситуации, но всё равно не смогла сдержать улыбку. Хотелось обнять парочку, но вспомнила предостережения Гарена и не стала рисковать жизнью Драя и остальных.

— Больше ничего не скажу, — отвернулся надменный брат, а обжора игриво подмигнул.

— Так. Что мы здесь ищем? Не вижу стеллажа с фальшивыми книгами.

— А он и не нужен. Твой новый поклонник, забыл, что истинная пара имеет доступ ко всем замкам. Коснись стены. Будем действовать его же оружием.

Приложила ладонь к холодному камню, и по кирпичикам разбежались тёмно-фиолетовые узоры, а затем часть стены попросту исчезла.

— Я же говорил! — самодовольно бросил Айнс и бесстрашно шагнул в темноту.

Просторная комната тут же озарилась подвесными сферами, и едва не закричала от страха, когда увидела в небольшом углублении убийцу Зура. Он неподвижно и смотрел на нас бездонной прорезью в забрале.

— Тише, не шуми! — недовольно Айнс и подошёл к чёрному доспеху.

— Голем, — прокомментировал Цвай. — Организатор бойни богат на сюрпризы. Чем же он питает его?

Оба юноши приложили уши к броне. Мне же не потребовалось подходить ближе, чтобы расслышать отчётливый стук сердца в металлическом нагруднике, он словно раздавался прямо в моей голове и резонировал с моим сердцебиением.

— Очередная жертва Гарена? — уже перестала удивляться жестокости своего тюремщика.

— Нет, и это странно, — задумчиво проговорил Айнс.

— Там его собственное сердце, Малышка. Настоящее. Непонятно, как он умудрился провернуть такой фокус, но лучше этого воина не трогать. Кто знает, как он среагирует на наше вторжение, — предостерёг Цвай.

— Не похоже, чтобы Гарен сильно боялся гостей, — несмотря на пугающую находку, всё остальное выглядело слишком обыденно, и даже немного разочаровалась. Пока Айнзам изучал письменный стол и шкафы, я поглаживала рукой стены в надежде найти очередной магический тайник. Когда уже отчаялась, то от ладони вновь разбежались причудливые узоры.

— Айнзам, тут ещё одна комната!

Юноши оторвались от бумаг и быстро подошли к открывшемуся проходу.

— Там наверху определённо что-то есть, — Аинс указал на тёмную лестницу, оканчивающуюся небольшим алтарём.

— Думаешь, стоит подходить ближе? — неуверенно спросила, поглядывая на блестящий прямоугольник на возвышении.

— Мы не в том положении, чтобы отступать у самого финиша, Регина. Смелее!

Осторожно поднимаясь по ступенькам, добрались до алтаря. Оказалось несложно прочитать единственное слово, которое начертили на гладком камне. На всех существующих языках, как заклинание было написано:

«Помни!»

Что так важно помнить Гарену? Почему он спрятал ото всех это место.

— Регина, я знаю, что это, — нервно пробормотал Аинс.

— И?

— Склеп. Это надгробие. Боги, кто же здесь похоронен? — Цвай попробовал сдвинуть крышку, и брат быстро пришёл ему на помощь. Когда, наконец, тяжёлый камень поддался, мы увидели мрачный секрет хозяина арены.

— Что это за ерунда, Айнзам? — глядела на разноцветные бесформенные кусочки на дне каменного саркофага.

— Это скорлупа... — хором выдохнули братья, и тут же прокричали, не боясь разбудить страшного чёрного рыцаря:

— Я знаю что это, но если прав, мы вряд ли сможем остановить Гарена... Сам бы не остановился и уничтожил всех причастных к такому зверству. Не хочу признавать этого, но сейчас я на стороне хозяина арены.

Едва портал выплюнул троих путешественников, его скрутило в спираль, которая очень быстро растворилась в воздухе, оставив после себя тонкий золотой след.

— Ты жалок, — процедил Гарен, глядя на заходящегося кашлем Драя. — В твоих руках огромная сила и власть, а ты придерживаешься старых клятв и мучаешь сам себя.

— Это не твоё дело, — юноша вытер кровь с уголков губ, и не без труда поднялся на ноги.

— Сколько ты продержишься без своих воплощений? — с тревогой спросил тёмный.

— Столько, сколько потребуется. Зачем мы прибыли в Диогронд? В мире много целителей, они помогли бы Стерше...

— Не помогли бы. Нет таких лекарей. А твоя сестра уже мертва, — холодно изрёк Гарен.

— Из-за тебя! Она погибла из-за тебя, — Драй бессильно сжал кулаки, если бы не покоящееся на руках Гарена тело и собственная слабость, он непременно бы врезал организатору турнира.

— Как мило! Воинствующий братец. Твоя сестра умерла не сегодня. И это случилось задолго до турнира. На арене произошло то, чего я очень боялся, — задумчиво говорил себе под нос мужчина.

— Что за бред? Стерша была жива ещё этим утром и во время поединка...

— Если бы. Но нет твою сестру убили много лет назад. Просто я не мог с ней расстаться, до сих пор не могу, — Гарен ласково убрал прядь с бледного лица девушки.

— Ты ненормальный! Зачем мы здесь?

— Смерть необратима, милый Айнзам. Она как неизлечимая болезнь, но это не значит, что надежды нет. Даже сильный недуг можно купировать и выиграть время, если знаешь способ, — продолжал тёмный.

— Хватит говорить загадками, — нервно бросил Драй и снова схватился за горло и закашлял.

— Ах, прости, ты ведь не в курсе! — с пониманием отметил хозяин арены. — Не напрягайся, путь неблизкий. Поведаю тебе сказку о любви, о драконах и людях, чтобы скрасить наше путешествие.

— Ты? О любви? — с сомнением покачал головой юноша, но Гарен проигнорировал скептицизм своего спутника-поневоле и перехватил тело девушки. Он легко держал бездыханную Стершу, словно она ничего не весила. Затем, не глядя на слабеющего Драя, направился вглубь леса.

— Хотел бы посмотреть на эти земли в момент расцвета тёмных драконов, — Гарен обвёл глазами разрушенные дома, из которых прорастали деревья, увитые лианами. Из-за сырости на стволах и развалинах буйствовал пушистый серо-зелёный мох. Под сапогами хлюпала болотистая почва, и оба двоих путников быстро промокли.

— Река подмывала скалу, и огромный кусок камня перегородил русло. Вода не пошла в обход, а разлилась вокруг, превратив всё в топи. Но это произошло уже после побега тёмных, — рассказывал Гарен.

— Решил заняться моим образованием. Я много знаю о той войне.

— Да-да, непросто знаешь, ты важно условие перемирия. Вместилище силы всех драконов. Единый — надежда и опора! Хранитель клятв, — скрипуче смеялся мужчина, а Драй лишь стиснул зубы.

— Всё было хорошо, но идиллия длилась до тех пор, пока один эгоистичный хранитель не бросился на поиски возлюбленной. Он начал хаотично открывать порталы в другие миры, пока, не наткнулся на место, куда ушли тёмные, — Гарен сделал небольшую паузу, чтобы Айнзам догадался, о ком идёт речь.

— В том мире, драконы жили уже не одно поколение. Многие забыли о своём прошлом, хранили лишь невнятные легенды. Но всё ещё ждали чего-то. Я был одним из них. Слышал что-то о драконах, но верить в такое не решался, — мужчина погрузился в воспоминания и улыбнулся сам себе.

— Но однажды весь мир пронзили странные золотые нити, которые больше никто не видел. Любопытство оказалось сильнее, и он поймал одну из них, и очутился в новом чуждом мире.

Перед путниками появился небольшой мутный ручей. Гарен свернул и побрёл вдоль течения.

— Тот наивный юнец потерял всё: семью, друзей, даже невесту. Но вскоре новая жизнь поглотила его с головой, и он вычеркнул прошлое, ни о чём не жалея. Всё складывалось слишком удачно в новом мире. Он нашёл работу, зажил среди других людей и наивно полагал, что это место идеально.

Вскоре мужчины дошли до мостика через речушку, Драй цеплялся за ограду и с трудом переставлял ноги.

— А затем появилась она, — Гарен с любовью посмотрел на девушку.

— У вас были отношения? — догадался юноша.

— Больше чем отношения. Мы любили друг друга. Твоя сестра оказалась очень проницательной. Она сразу догадалась, кто я такой.

— И кто ты, — хрипел Драй, едва поспевая за Гареном.

— А то вы с Региной не догадались? — ухмыльнулся мужчина.

— Яйцо.

— Ага, именно. Чувствуешь, как играет с нами судьба, Айнзам? Ты влюбился в тёмную, как и твоя сестра, когда связала свою жизнь со мной. Забавно, правда?

Драй не ответил, и упорно следовал за Гареном.

— Так вот. В силу определённых обстоятельств я уже не мог превратиться в настоящего дракона, но в моих жилах всё ещё текла кровь тёмных. Твоя сестра не испугалась этого. Но, сожалению, забыла рассказать о суровых законах вашего мире, по которому такой союз подставил под удар нас двоих...Вру... Троих...

— Кто третий? — перед глазами Драя всё поплыло.

— Держись, Единый, почти пришли, — Гарен кивнул на полуразрушенный замок впереди, так же покрытый мхом и деревьями.

— Кто третий...

— Чёрт надо было брать твоё умное воплощение с собой. Хотя странно, что ты не заметил изменений в своей сестре. Слишком сильно был поглощён поисками идеальной половинки? — злобно бросил мужчина. — Хотя чтобы ты изменил? Ты самая большая жертва клятв этого мира.

— Хватит загадок, Гарен!

— Ребёнок... у нас был ребёнок. Яйцо, рождённое светлой от тёмного. Новая жизнь и новая сила.

— Невозможно, — глаза юноши расширились от ужаса.

— Начинаешь понимать да? Но откуда нам было знать тогда об опасности такого дитя. Мы не промышляли захватом мира, властью или интригами. Просто хотели жить, как обычная семья. Не подозревая о грозящей опасности, терпеливо ждали, когда малыш появится на свет, — тёмный вновь мечтательно улыбнулся.

— Уверяю, твоя сестра была счастлива.

— Что случилось дальше? — отрешённо спросил Айнзам.

— Тебе ничего не сказали? Видимо, испугались, что из-за Стерши нарушишь клятву, и тогда, кто знает, что случилось бы с законами мира. К нам направили синих. Они больше всех радели за чистоту крови драконов, — Гарен злобно сверкнул глазами. — Их и тогда уже было немного, а после... Ну, ты и сам знаешь.

— Не понимаю...

— И я тоже не мог понять, за что? Сначала уничтожили яйцо, прямо на глазах Стерши, а затем убили её. Не побоялись твоей мести, считали, что правда за ними. Но всё равно не предали огласке расправу над светлой.

— А почему оставили в живых тебя?

— Опять же клятва. Тогда я был больше человеком, чем драконом. Они не смогли поднять на меня руку, просто оставили среди обломков нашего дома, рядом с угасающей Стершей и горсткой скорлупы.

— И ты вернул её к жизни?

— Это вышло случайно, всплеск, сильное эмоциональное потрясение, и она очнулась после моего прикосновения. Но то была бездушная марионетка. Потребовалось время, чтобы восстановить её личность, но это всё равно оказалась не Стерша, а мои жалкие воспоминания.

— Не верю. Почему синие не схватили её, когда она воскресла?

— Они умерли в тот же год. Медленно и мучительно. Оказалось, что я талантливый тёмный, — улыбнулся Гарен.

— Но ты отпустил Стершу в итоге?

— Да, она становилась злее в моём присутствии, я плохо влиял на возлюбленную. Решил отправить её обратно к родным. Она не хотела, пришлось заставить. Но я не смог полностью стереть из её памяти себя. Слишком эгоистичен. Стерша любила меня, но ненастоящей любовью, а той, что я представлял себе. Как всё сложно, да? — Гарен тяжело вздохнул.

Драй не заметил, как они очутились в центре полуразрушенного замка. Он тщетно старался переварить услышанное, и пытался вспомнить, какой была сестра последние годы. Немного развязная, чересчур радостная и беспечная. Ложь? Проекция Гарена?

Юноша помотал головой и посмотрел наверх. Над ними не было крыши, лишь кроны огромных деревьев, которые проросли здесь сотни лет назад.

Гарен положил Стершу на постамент в центре и провёл над её телом рукой. Оно засветилось фиолетовым. Глаза девушки тут же раскрылись. Они были залиты таким же мощным тёмным сиянием.

— Ты любишь свою сестру, Айнзам?

— Что за вопрос?

— Понимаешь, — замялся Гарен. — Просто так нельзя даровать жизнь, даже мнимую. За всё нужно платить цену.

— Какую цену? — тон тёмного не понравился юноше.

— Да не бойся, тебя убивать не буду, у меня есть небольшой запас энергии для милой Стерши, но недостаточно, чтобы вернуть её, — мужчина с нежностью погладил бледную руку, девушки.

— Не вздумай убегать, Единый, и забирать сестру, иначе она погибнет уже навсегда.

Драй хотел сказать, что при всём желании не смог бы открыть портал и, вообще, не представляет, как им вернуться . Вместо этого, он облокотился о постамент и прикрыл глаза, надеясь, что когда откроет их, всё происходящее окажется страшным сном, а он на самом деле ещё нежится с Региной на постоялом дворе.

Спаси меня Регина.

Бесконечно крутилось в измученном сознании угасающего юноши. Слишком много для одного дня, слишком невыносимо для одной жизни, даже когда проживаешь её в трёх воплощениях. Сестра давно мертва, возлюбленная принадлежит другому, а весь мир рушится на части, словно стены старого замка, куда притащил его Гарен.

Драй злился на Регину и на себя. Конечно, девушка была ни в чём не виновата. Но всё равно, её ласкал другой, а она отзывалась. Воображение красочно рисовало, как любимая выгибается и тихо стонет, когда тёмный покрывает её поцелуями, касается кожи, волос.

Что ещё происходило в башне, о чём не знает, и сколько ещё случится, если он сейчас не найдёт в себе силы открыть глаза? Братья в порядке, Драй чувствовал их. Они это он, но если сейчас умрёт, что будет дальше, кем станет Айнзам без этого кусочка души?

Ресницы юноши дрогнули, и он открыл глаза. Всё тот же полуразрушенный замок и тело Стерши, охваченное тёмным куполом. Девушка выглядела живой, и Драю даже казалось, что её грудь вздымается от дыхания.

Ребёнок...у неё был ребёнок, и она потеряла его. Сколько усилий потребовалось страдающей душе, чтобы скрыть боль за наигранной улыбкой. Дракон запутался, сложно поверить в историю Гарена, но зачем ему врать, зачем спасать Стершу?

— О, ещё дышишь, Единый? Думал, уже не свидимся, — на плече хозяина арены сидела крупная чёрная птица, в которой Драй без ошибок узнал Кройвена, проклятую тварь пустошей тёмных драконов.

— Зачем тебе это? — юноша кивнул на черноглазую птицу с клыкастым клювом и поморщился от отвращения.

— Ты ведь хочешь увидеть свою сестрёнку живой? Придётся принимать рискованные меры.

— Что собираешься делать? — Драй вцепился в каменный постамент и с ненавистью посмотрел на Гарена.

— Успокойся, от тебя мало требуется, — мужчина щёлкнул пальцами и из каменной плиты в ладони воплощения Айнзама выстрели тонкие, острые иглы.

— Дыши, Единый, и не жадничай. Это для сестры. Нужна живая сила, иначе чудо не случится.

Драй старался не смотреть, как камень жадно поглощает его кровь, и она бежит по узким желобкам, растекаясь красивым рубиновым узором. Когда постамент полностью напитался, иглы убрались обратно, а парень отшатнулся назад, но устоял на ногах.

— Молодец. Теперь открывай портал и уходи, скоро здесь соберётся много Кройвенов, жадных до свежей крови светлого. Крик одного ещё стерпишь, но сотня уничтожит тебя.

— Сотня кройвенов, откуда столько? — ужаснулся Драй.

— Вся земля здесь одно больше кладбище, Единый, ты же говорил, что знаешь историю. Пернатым это место пришлось по вкусу, и они дали очень богатое потомство, поглощая сердца павших в битве. Она, — Гарен с любовью погладил чёрную птицу, — их королева, и предана мне. Кройвены умеют открывать врата, туда, куда живым хода нет. Их крик будит мёртвых и убивает живых. Если они не вернут Стершу, никто не сможет. Уходи.

Драй нехотя начал раскручивать портал к своим братьям.

— Единый, — крикнул на прощание Гарен. — Это не значит, что я не вернусь за Региной, условия те же. Хочешь забрать девчонку, стань чемпионом арены.

Юноша ничего не ответил и шагнул в портал. Едва золотые всполохи окружили его, как огромная стая Кройвенов появилась словно из ниоткуда и чёрной тучей накрыла тело девушки. Перья затрепетали вокруг, полностью скрывая Стершу, а из крылатого месива стали мелькать окровавленные клювы. Тошнота подступила к горлу Драя, когда в его голову пришла отвратительная мысль, что птицы клюют и пожирают тело сестры. Но картинка стремительно завихрилась и сменилась, унося дракона туда, где раздавался полный ужаса и отчаяния крик Регины.

— Что это, Айнс, не молчи! — оба юноши вцепились в светлые пряди на своих головах.

— Это чудовищно. Скорлупа принадлежала народившемуся дитя...

— Что? — до меня медленно доходил смысл сказанного, а затем сотни «Помни» сложились в единую картинку. У Гарена был ребёнок, которого он потерял!

— Это ещё не всё. По скорлупе можно определить, что мать была светлой. Я знаю слишком мало светлых драконов, что могу сказать с уверенностью, чьё это дитя, — упавшим голосом изрёк Айнзам.

— Только не говори, что это...

— Да...это Стерша. Как же так? Как я просмотрел её беременность? Почему не знал, об этой трагедии? — сокрушался дракон, и его взгляд метался от одного кусочка скорлупы к другому.

— Гарен и Стерша... — теперь всё медленно вставало на свои места. Странное поведение хозяина арены перед боем. Его отчаянная попытка спасти девушку. Они непросто были близки. У них был ребёнок. А что случилось, кто прервал их счастье?

— Чего он хочет, Айнзам?

— Пока не понятно. Для мести слишком сложно, и какая у нас с тобой в этом роль? Ладно, нужно уходить отсюда, мы не знаем, когда они вернутся. Не думаю, что Гарен будет в восторге оттого, что кто-то вторгся в его святыню и разворошил секреты прошлого.

Братья задвинули крышку на месте и сделали всего сколько шагов вниз по ступенькам, когда мы дружно замерли, услышав тяжёлую поступь и лязг металла. Юноши инстинктивно спрятали меня за спину, и не сразу увидела того, кто вошёл в тайник Гарена. Ощутила, как напряглась каждая мышца воплощений возлюбленного, и как забились два его сердца.

Выглянула из-за плеча и почувствовала, что от страха немеют ноги. Убийца Зура, страшный тёмный воитель, начал подниматься по лестнице. Пусть нас больше, но я видела, как бледны Айнс и Цвай. Разлука с третьим братом тяжело давалась юношами. Они не справятся с этим чудовищем. Мы погибнем, так же быстро и бесславно, как Зур.

Мысли стали ужасно медленными, а тело, напротив, приобрело странную лёгкость. Вырвалась вперёд, когда рыцарь занёс меч над братьями. В последний миг, воин растерялся, но не успел остановиться. Чтобы не покалечить меня, он ударил плашмя, но даже этого хватило, чтобы ноги подогнулись, а в глазах помутнело.

— Регина, — рыком прокатилось по залу, Айнзам рванул на растерявшегося воителя и столкнул его с лестницы. Металл лязгал по каждой ступеньке, оглушая меня и братьев.

У нас появилось немного времени, чтобы придумать дальнейший план действий.

— Твой мертвец, — Цвай кивнул на мужчину с водянистыми глазами, сжимающего короткий клинок. — Прикажи ему отвлечь голема.

Не знала, как это делается, просто посмотрела на свою нежить и ткнула пальцем в сторону пытающегося подняться на ноги рыцаря. Слуга, шатаясь, подошёл к цели и начал монотонно размахиваться и бить клинком по закованной в броню спине. Обречённо следила за этими тщетными попытками. Искры летели в разные стороны, а голем неумолимо вставал на ноги, не обращая внимания на град ударов. Жуткое создание Гарена схватило мертвеца за горло и лёгким движением оторвало голову с безжизненными глазами. Воин сопротивлялся какое-то время и продолжал бить мечом по воздуху.

— Сеть, — прошептал Цвай. — Нужно забрать электрическую сеть, Регина! Я отвлеку его, а ты действую, только не забудь надеть защитные перчатки.

Не успела ничего возразить, как парни бросились к голему и повисли с двух сторон на его огромных руках. Времени на раздумья не оставалось, и быстро засеменила к поверженному слуге. До меня тёмному воителю не было никакого дела. Очевидно, Гарен дал ему соответствующие инструкции на мой счёт. Но проверять исполнительность смертоносного создания не хотелось, тем более сначала он прикончит Айнса и Цвая, и только после этого возьмётся за меня.

Снимать вещи с мертвеца оказалось весьма неприятно. А этот ещё продолжал шевелиться, и словно прочитав мои мысли, покорно вытянул вперёд руки с перчатками. Поморщилась, глядя на место, где недавно была голова и подавила приступ тошноты.

Защитные артефакты оказались мне не по размеру и болтались на руках. Нервничала и никак не могла ухватить тонкую магическую нить.

Голем тем временем сбросил с себя нападающих и выбрал своей жертвой медлительного Цвая. Юноша отползал назад, а меч свистел у самых его ног. Мелкие камешки вылетали после каждого удара и заставляли меня в ужасе вздрагивать. Айнс быстро пришёл в себя, бросился вдогонку за рыцарем и прыгнул ему за спину, пытаясь повалить на пол.

Застонала от бессилия. Они не справятся. Айнс не остановит голема, а если погибнет Цвай, то и остальным, скорее всего, не жить. Схватила нить и интуитивно тряхнула ей. Массивная сеть рулоном раскатилась мне под ноги. Слишком длинная, самой бы не запутаться в ней.

— Не жди, бросай прям на нас! — кричал Айнзам. — Это всего лишь электричество, не умрём.

Бежала наверх, путаясь в платье и каблуках, таща перед собой искрящийся артефакт. Внезапно в теле появилась знакомая лёгкость и прилив сил. Скулы зачесались, а под лопатками защипало кожу. Как заправский баскетболист подлетела над големом и накрыла его сетью, вместе с Айнсом и лежащим на полу Цваем. Раздался неприятный треск и два сдавленных стона. Тёмный воитель рухнул всем своим весом на обжору, а зазнайка скатился на самый край. Выждала мучительно долгое мгновение, а затем отдёрнула сеть.

Голем лежал без движения, а обоих братьев всё ещё била крупная дрожь.

— Бодрит! — прохрипел откуда-то снизу Цвай. Я схватила воителя за плечо и слишком легко откинула его в сторону.

— Сердце! Уничтожь сердце, иначе он очнётся, — шептал Айнс.

Сбросила безразмерные рукавицы и сосредоточилась на своих ногтях. Сейчас! Именно сейчас мне нужны эти чёртовы драконьи когти. Злость дала импульс, пальцы взорвались болью, выпуская смертоносные чёрные лезвия. Играючи разодрала защитные латы на груди поверженного создания, стряхивая с ладоней металлическую стружку.

Доспех оказался полым, если не считать маленькое сердце с воткнутыми в плоть крюками, от которых расходились цепи. Оно мечтало о свободе от боли и страданий. Сердце молило о смерти, а я не могла ничего с собой поделать от нахлынувшей жалости. Оно казалось слишком маленьким, хрупким и беззащитным, что я не смогла сжать руку. Вместо этого, вокруг него образовалась фиолетовая скорлупа, из-под которой доносились мерные удары.

Не успели мы перевести дух после нелёгкой победы, как громкий хлопок огласил подземелье. Я едва не ослепла от яркой золотой вспышки. Когда марево рассеялось, увидела на каменных плитах бездыханного Драя. Остальные братья тоже лежали, не шелохнувшись. Портал вытянул последние силы из дракона, и теперь он умирал, или уже умер. Отчаяние заполнило разум, и едва не раздавила маленькое яйцо не своей ладони.

К кому метнуться и кому помочь? Что я, вообще, могу?.. Бессильные слёзы просто бежали по щекам, пока не услышала вкрадчивый голос из-под скорлупы:

— Я знаю, что делать, Регина.

 

Глава 13 Яйцо

Удивляться тому, что яйца разговаривают в мире драконов, магии и истинных пар, наверно, глупо. А что если они говорят голосом человека, от которого ты мечтаешь одновременно спастись и потонуть в объятьях?

— Гарен?

— Отчасти. Положи их рядом. Айнзам ещё жив, не всё потеряно.

Не стала задавать лишних вопросов. Отлично помнила, как тяжело воспринимала троица парней разлуку в Иравии. Лучше им стало, лишь когда снова оказались рядом. Однако на словах всё звучало гораздо проще. Положить рядом... Ярость сошла, и я опять стала обычной девушкой без драконьей сверхсилы.

— Поторопись, Регина, — наставляло яйцо.

Потянула Драя за плечи. Бесполезно. Слишком тяжёлый.

— Не могу.

— Время уходит, думай лучше!

А вот сейчас захотелось спустить говорящее яйцо с лестницы. Сама знала, что медлить нельзя, только как ни старалась не могла сдвинуть ни одного из братьев хотя бы на миллиметр. В отчаянии посмотрела на обезглавленное тело воителя.

— Эй! Благородный воин, не поможешь? — спросила мёртвого слугу, не сдерживая в голосе истерические нотки. У него не то что ушей нету, а целой голову. Разговариваю с трупом и яйцом, отлично! Безумие всё ближе и ближе.

Рыцарь, однако, услышал мой зов, упёрся руками в пол и неуклюже встал, а затем так же нелепо начал подниматься по ступенькам, осторожно нащупывая каждую мыском сапога. Жутко смотреть, как на тебя надвигается безголовый оживший мертвец, даже зная, что он послушен твоей воле. Слуга грубо схватил Драя за ногу и бесцеремонно потащил по полу к остальным братьям. Он свалил их в кучу и зачем-то повернулся ко мне, словно ожидая благодарности.

— Спасибо, — нервно пробормотала рыцарю, и он вновь лёг на пол и раскинул руки.

— Что дальше, Гарен?

— Жди, надеюсь, они быстро очнутся. У вас мало времени, иначе он вернётся, — мрачно изрекло яйцо.

— Кто вернётся? — испуганно покосилась на голема. Понятия не имею, как мы смогли справиться с этим созданием. Но второй раз точно не получится.

— Тот другой я... — извиняющимся тоном ответил голос из-под скорлупы.

— Погоди-погоди, — хотелось закричать. И этот тоже? В этом мире мода такая создавать кучу своих воплощений? — Это как Айнзам?

— И да, и нет, — продолжала яйцо, а дракон, услышав своё имя, беспокойно заворочался. Хорошо, значит, пришёл в себя. Скоро убежим из этого мрачного места. Правда куда? Опять в башню? Или рискнём покинут арену?

— Поясни, — устало попросила ненавистный и приятный голос.

— Айнзам родился таким. Каждое его воплощение — это отдельная личность, но единая душа. Каждый из трёх юношей обладает стандартным набором понятий: доброта, дружба, преданность. Все они способны любить, сопереживать и страдать. Он полноценный, хоть всячески это отрицает.

— А ты?

— Со мной всё иначе. Я был Гареном давно, много лет назад. Но когда произошла трагедия... — яйцо на миг замолчало. — Не смог справиться с чувствами. Часть меня желала крови и отмщения, другой это было не нужно. Она просто мечтала умереть. Однако такой исход не устраивал вторую сущность. Желания тёмного Гарена оказались сильнее, и я малодушно сдал позиции. Но откуда было знать, что он будет использовать меня в своих жестоких целях.

— Хочешь сказать, что к смерти Зура не имеешь отношения? — едко спросила второго Гарена.

— Рад бы отрицать свою причастность. Но к сожалению, именно я виноват во всём что случилось. Не остановил самого себя, и не стал бороться с собственными жестокими желаниями. Смерть Зура и многих других результат моего страха и отчаяния, — призналось яйцо.

— А я? Тоже часть жуткого плана. Какая у меня роль в этой истории?

— Главная, Регина, — вмешался Айнзам. Все трое были бледны и подавлены.

— Айнзам, ты уже принял решение?

— Почему до сих пор не уничтожила сердце? — Драй проигнорировал вопрос Гарена и зло посмотрел на меня.

— Оно живое, я не смогла, — сильнее прижала к себе яйцо, глядя в свирепые глаза дракона.

— Вот как? — на его лице внезапно появилась пугающая отрешённость. — Хоть представляешь, что он за чудовище и что собирается сделать с тобой?

— А ты сам разве не хочешь помочь, Единый? — доносилось из-под скорлупы.

— Заткнись, — рявкнул юноша. — Я сам его убью. Давай сюда яйцо!

— Нет, Айнзам, нельзя его убивать. Вдруг Гарен этого и добивается. Уничтожим единственное, что делает его человеком, и тогда точно не сможем остановить. Пока у нас есть крупица его человечности, мы сильнее.

— Ты любишь его? — выдохнул Драй. Я боялась этого вопроса. Сложно ответить так, чтобы он понял. Я запуталась и потерялась. За несколько дней вся жизнь закружилась бешеным хороводом: довелось увидеть и смерть и страдания. Не говоря уже о принятии новой себя.

— Всё сложно... — опустила глаза, не в силах сказать ничего умнее.

— Хватит, — Айнс и Цвай схватили брата за плечи. — Ты сам знаешь, что она невиновата.

— Вы не видели того, что видел я, — кричал и вырывался парень. — Как она может испытывать к нему чувства после такого? Он отвратительное чудовище!

— Видели, — хором ответили двое близнецов. — Забыл? Мы делим все воспоминания и помыслы.

— Это не то, — рычал Драй и тянул ко мне когтистую руку. — Наяву всё гораздо ужаснее. Он показал как спасти сестру, — юноша вдруг заплакал и опустился на колени.

— Стерша бы не хотела такого для нас и для Регины, — Айнс и Цвай ласково гладили брата по голове, пытаясь успокоить.

Впервые я видела, что бы троица вела себя так странно. Долгая разлука подействовала на них не самым лучшим образом: прямо на глазах они отдалялись друг от друга и больше не выглядели единым и слаженным организмом.

— Так что ты решил, Айнзам? — не унимался голосок.

— Глупый вопрос, — ухмыльнулся Драй, который уже успел прийти в себя. — Скорлупка моя и останется со мной. Отпусти её, разорви клятву, чтобы мы смогли уйти.

— Не получится. Она действительно моя пара, хотя никакой любви не испытываю. Вот так превратности судьбы. Однако встреться мы при других обстоятельствах, кто знает, — изрекло яйцо, а юноши сжали кулаки.

От этих слов одновременно стало и легко и немного больно. Влечение к Гарену бесконтрольно мучило меня, а тело с готовностью отвечало на его ласки. Любовь это или отвратительная магия, но услышать, что с его стороны никаких чувств не было, вообще, оказалось паршиво.

— А что за план такой по спасению Стерши? И что за решение ты должен принять? — спросила у братьев, чувствуя, как дрожат руки, и опасно трещит под пальцами магическая скорлупа.

— Не сейчас, Малышка, нам нужно уходить, — Цвай попытался взять за локоть, но я вырвалась.

— Сейчас же, или никуда не пойду!

— Не упрямься, Скорлупка, поверь, я на твоей стороне. Всегда буду рядом.

— Несколько мгновений назад, ты был в ярости и кричал на меня. Говори! Хочу знать правду! Хватит с меня секретов!

— Нет! — Айнс не стал церемониться со мной, закинул на плечо и потащил к выходу из тайника. — Лучше спроси у своего нового питомца, что нам делать дальше.

— Есть несколько идей, но они не для ушей милой Регины, — ответило яйцо, и Драй резко вырвал его у меня из рук.

— Говори на ушко! — мурлыкал юноша. Хоть злилась на него за недомолвки, мне нравилось видеть Драя таким куда больше, чем плачущим от безысходности. Но то что прошептала ему человечность Гарена, заставило покраснеть самого развязного из троицы. Он смущённо посмотрел на меня и простонал:

— А другого варианта нет?

— Может и есть, но мне такое неизвестно. Зато это гарантированно спасёт вас обоих, — уже вслух прошептало яйцо, только распаляя мою злость. Напустили таинственности. Чёртовы заговорщики.

Когда вышли из комнаты Гарена, нас встретила глухая пустота коридоров. Помещения арены словно вымерли: ни рыцарей, ни драконов, никого не встречалось на пути. Слуги организатора турнира лежали вповалку брошенными куклами. У лифта в башню, прислонившись к подъёмной платформе, сидел бездыханный Кац.

— Что происходит, Айнзам?

Троица тяжело дышала, и каждый из братьев прислушивался к чему-то, будто пытаясь уловить вселенские колебания. Затем дракон внезапно побледнел.

— Я идиот, Регина! — воскликнул Айнс. — Клятва! Гарен нарушил клятву арены! Он прервал поединок и убил конкурсанта, не дав осуществить задуманную казнь Стерши.

— И что теперь?

— Не знаю, но ты не можешь уйти, ты всё ещё привязана к этому месту, пока не объявится победитель. Но и оставаться здесь нельзя, теперь арена станет проклятой, и даже страшно представить куда нас всех затянет если мы срочно не уберёмся отсюда в кратчайшие сроки.

И, словно в подтверждение его слов, огромная балка сорвалась вниз, а вслед за ней упал противовес лифта. Под ногами всё задрожало и грозило провалиться вниз. Мы выбежали из башни и с ужасом стали наблюдать как рушатся перекрытия, а в земле образуются бездонные разрастающиеся воронки.

— Это конец, — мрачно изрёк Цвай, когда башня сложилась за нашими спинами, застилая всё вокруг плотным облаком пыли. — Зато теперь точно выспимся.

— Уходи, — обречённо прошептала Айнзаму.

Мы очень старались, а всё так глупо обернулось. Из-за одной нарушенной клятвы и одной нерушимой. Теперь я погибну здесь, навсегда оставшись пленницей арены. Но это не значит, что дракон должен последовать за мной.

— Нет, — упрямо качал головой Айнс, не веря в происходящее. — Должно быть хоть что-то. Так не бывает...

— Голем, — глухо раздалось из яйца. — Верните меня обратно в тело. Если Айнзам одержит победу в поединке, ты станешь свободной.

— Что значит если? Разве не подыграешь нам? — поинтересовался Драй.

— Всё не так легко, как кажется. Едва вернусь в тело голема, то снова стану марионеткой тёмного Гарена.

— Да уж, то есть нам нужно дотащить тебя до арены, восстановить магический купол и победить? — зевнул Цвай.

— Именно.

— Звучит проще, чем кажется. Держи, — Драй протянул мне яйцо.

— Надо торопиться, — братья сцепились между собой, и снова стали огромным белым драконом. Осторожно подхватили меня и усадили между крыльев.

Стены коридоров пошли трещинами и грозили засыпать нас под обломками. Но Айнзам успешно лавировал между падающих балок и камней, а мне оставалось лишь держаться крепче и надеяться на чудо.

Тайник Гарена тоже основательно завалило, и дракон яростно откидывал в стороны обломки стен и черепицы, пока не раскопал алтарь и лежащий рядом чёрный полый доспех.

— Надеюсь, от арены осталось хоть что-то, — пробормотала одна из голов, и дракон рванул обратно, на ходу подбирая тела прислужников тёмного Гарена.

Когда мы, наконец, добрались до места сражений, то оно уже всё покрылось мелкими воронками, через которые песок стремительно утекал куда-то вниз. Пыталась заглянуть в открывшуюся бездну. Однако, кроме беспроглядной черноты там, ничего не было.

Айнзам аккуратно разложил по кругу мёртвых помощников Гарена и вернулся ко мне.

— Оживи их, Регина, иначе никак. Прикажи им построить купол! — командовал Айнс.

Одно дело управлять единственным слугой, и то в прошлый раз у меня это вышло не очень хорошо, другое — приказать целой группе нежити соорудить магическое поле, принцип работы которого мне совершенно не известен. Как бы сильно ни хотела спасти себя и Айнзама, не знала что делать и с чего начать.

— Успокойся, Регина, всё не так сложно. Это часть тебя, ты всегда это умела, просто, забыла. Представь, что долго не каталась на велосипеде. Не бойся, нежить сделает всё, что пожелаешь. Ты же тёмная, — вкрадчиво наставляло яйцо.

Вспомнила предыдущие сражения на арене и магический купол. Живо обрисовала в воображение, что хочу. Слуги повиновались. Они, шатаясь, встали на ноги. Одного почти сразу же утянуло в появившуюся воронку, и я простонала от досады. Время! Время уходит вместе с этим чёртовым песком. Быстрее!

Мертвецы покорно воздели руки к небу. Из их бледных ладоней медленно расходилось полупрозрачное полотно. Некогда могущественные чародеи полностью оказались в моей власти. Они жили своей жизнью, имели семьи, мечтали о светлом будущем, а потом мстительный демон захотел использовать их в жутких целях. Надеюсь, сегодня будет последним днём их рабства, а когда закончится поединок, безвольные рабы обретут долгожданный покой.

Очень быстро купол сформировался вокруг огороженного для дуэлей места. С трепетом подошла к голему и склонилась над раскуроченной грудью пустого доспеха.

— Айнзам ведь не сможет тебя убить?

— Нет. Тёмная часть меня оказалась гораздо хитрее и коварнее. Использовать свою человечность против драконов, которые не могут навредить людям, чудесный план! Что ж прощай, Регина. Мне очень жаль, что так вышло. Наверно, смог бы полюбить тебя при иных обстоятельствах, а так… Всё слишком сложно и запутанно, правда? — извинялся бестелесный голос.

Не смогла ничего ответить, вытерла слёзы рукавом изрядно потрепавшегося платья и расколола скорлупу. Маленькое сердце с огромными гноящимися язвами от крюков оказалось на ладони. Его боль передавалась мне. Гарен трусливо запер в нём все свои страдания и чувства, заставив терпеть в одиночестве ужасы и потери прошлой жизни. Но в измученном комке всё ещё жила любовь, и повинуясь сильному желанию, невесомо коснулась губами кровоточащих ран, а затем дрожащими руками поместила сердце в грудь голема. Моё собственное разрывалось на части, когда пришлось вонзить обратно ржавые крюки. Не смогла смотреть на страдающее воплощение Гарена. Ведь это последнее доброе и светлое, что осталось от того юноши, а сейчас мы должны победить его, чтобы спастись.

Тёмный рыцарь быстро ожил, встал напротив меня и ласково погладил по мокрой щеке металлической рукавицей, которая казалась на удивление тёплой и мягкой. Три пары глаз терпеливо следили за нашим прощанием. Дракону тоже тяжело. Многие пострадали в этой истории, и ещё неясно, чем всё закончится для каждого из нас. При любом раскладе кому-то будет больно, и придётся с этим жить.

Оба оппонента решительно шагнули сквозь барьер, а я с ужасом понимала, что хочу и одновременно боюсь победы Айнзама. Если выиграет, освобожусь от договора с ареной, но это, увы, не разрушит мистическую связь с Гареном, которая набатом отдаёт в сердце. Отрешённо смотрела, как над куполом кружится красная сфера, постепенно меняя свет на жёлтый. Напоследок она ослепительно моргнула ядовито-зелёным, знаменуя начало поединка.

Под линзой мгновенно появилось с десяток смертоносных воронок, грозивших решить исход сражения гораздо быстрее. Голем ловко перепрыгивал внезапные ловушки. На его фоне Айнзам выглядел неповоротливой тушей. Без возможности летать и извергать пламя, они никак не мог придумать тактику против своего сурового оппонента. Дракон лишь неуклюже переступал с одного безопасного островка на другой. И там, где ещё недавно стояли его лапы, появлялись бездонные яма.

Две воронки закрутились по обеим сторонам от голема, и трёхглавый дракон в отчаянной попытке ударил хвостом под ноги воителю. Создание Гарена начало вязнуть в проваливающемся песке. Напоследок рыцарь поймал трёхглавого за хвост и потащил за собой. Мне оставалось лишь наблюдать, как тонут двое дорогих мне мужчин, затягиваемые в неизвестность.

Громко кричала, барабанила по куполу, пока дракон хватался за осыпающиеся уступы, но они были не в силах удержать огромного ящера. Он словно пытался вскарабкаться по тонкому льду, который с каждым нажимом хрустел и ломался. Уже добравшись до самого барьера, Айнзам протянул мне когтистую лапу, а затем окончательно исчез в пугающей бездне.

Мёртвые чародеи стремительно теряли силы, или это я больше не могла поддерживать их. Купол покрылся мелкой паутиной трещин и разлетелся стороны, отбросив меня назад. Огромная яма опасно разрослась и вырвалась из-под барьера. Даже не пыталась убежать, смирилась и смотрела, как чернота подбирается вплотную к моим ногам.

Ощущение полёта казалось слишком долгим и жутким. Беспроглядная темнота обволакивала, словно густые сливки. Старалась выплыть хоть куда-то, но чувствовала, что утопаю лишь глубже и глубже.

Айнзам… Гарен… где они теперь? Попаду ли я туда же, где исчезли дуэлянты, или меня закинет куда-то ещё. А что если теперь навсегда останусь барахтаться в этой чёрной пустоте? Время тоже стало тягучим. Минута, час, сутки, месяц. Здесь ничего этого не существовало. И начинала сомневаться, что сама не являюсь частью этого бульона.

Вдруг всё резко изменилось. Я, наконец, упала на песочную гору, из которой торчал белоснежный хвост. За него всё ещё держался металлический голем. Но ни рыцарь, ни дракон не двигались. Крохотное сердце под бронёй больше не трепыхалось, а глаза дракона стали безжизненным стеклом. Мертвы? Дрожащие руки обхватили пульсирующую от боли голову. Вот только никакого пульса не было. В висках не стучало, а собственное сердце не билось. Но я же жива? Или нет?

Поборов панику и, утопая ногами в песке, карабкалась к Айнзаму. Застёжки на неудобных босоножках нещадно царапали кожу. Сняла натирающую обувь и продолжила подъём на внушительную насыпь. С каждым моим движением бархан словно становился выше, а я выбивалась из сил. Когда добралась до дракона, грязное платье промокло насквозь. Нервно хохотнула. Сердце отчего-то не билось, а вот потела я изрядно. Где логика?

— Айнзам!

Нет ответа. Почти дотянулась до него, но дракон так и не двинулся. Без сознания или мёртв?

— Айнзам! — крик отчаянья звонко отражался от невидимых стен и тонул в темноте подземной ловушки.

Коснулась холодной чешуи, и через миг она, покрывшись трещинами, словно хрупкая фарфоровая чашка, разлетелась мелкими острыми осколками, которые больно резанули меня по лицу. Дракон исчез! На песке остался лишь глубокий след от его тела, а рыцарь пропал вместе с ним.

Паника возвращалась. Свет, исходивший от чешуи Айнзама, был единственным, что освещало это место, и теперь всё погрузилось во мрак. Долго шарила руками по песку и шептала имя дракона, тщетно надеясь, что он отзовётся. Расцарапанное лицо защипало от слёз, а тишина болезненно давила на уши.

Внезапный звук хлопнувшей двери заставил вздрогнуть. Повернула голову к источнику шума. Опять тишина. Быстро скатилась с песочной горки. Даже не задумывалась ни на миг, кто это мог быть. Кто обитает и прячется в столь жутком, пугающем месте?

Оказавшись внизу, рванула вперёд. Под ногами тут же раздался неприятный хруст, а в стопы впилось что-то острое. Вскрикнула, но вскрик тут же померк в бесчисленном хоре знакомых голосов.

— Ты моя.

— Истинная пара.

— Моя тёмная.

— Моя.

— Ты моя!

Сотни яиц вспыхивали вокруг фиолетовыми всполохами. Они были везде, словно угодила в змеиную кладку. Стены, пол, даже потолок — всё оказалось усыпано одинаковыми овальными вместилищами.

Зажала уши руками, чтобы не слышать монотонный гул и, превозмогая боль, двинулась дальше. К голосам прибавился треск. Скорлупа нещадно ранила босые стопы, и на полпути к вожделенной двери, уже не могла сделать и шагу. Сдаться, смириться, покориться. Так проще. Раз говорит, что принадлежу ему, может, так тому и быть. Зачем бороться с судьбой?

Голоса стихли и сменились недовольным шипением, как если бы из каждого яйца вылупилось по смертоносной змее. Причина их недовольства стояла прямо напротив меня. Глаза заболели от яркого света. Белоснежные одежды юноши развевались, хоть здесь, внизу, не было и намёка на ветер. Незнакомец наклонился и поднял меня на руки. Не могла разглядеть лица, но мне больше не было страшно. Если фиолетовые яйца злились, значит, мой неожиданный спаситель просто не может быть плохим.

Он толкнул ту самую дверь плечом, и мы очутились в комнате, заваленной кучей старого хламья. Наконец-то, вернулись привычные запахи и звуки. Где-то тикали часы, наигрывала едва уловимая музыка, и шелестели сами собой страницы книг.

Парень поставил меня на ноги. Испугалась, что израненные стопы пронзит дикая боль, но ничего не случилось. Ни порезов, ни крови. Всё прошло!

В нерешительности подняла взгляд на юношу и не смогла подавить удивлённый вздох:

— Айнзам?

Красивое лицо, на котором пробегало и лукавство, и серьёзность, и нежность. Пронзительно зелёные глаза. Небрежная причёска. Оба уха, усеянные золотыми колечками.

— Здравствуй, Регина! — нежный успокаивающий голос. Так вот как выглядят три воплощения в одном теле.

— Но почему ты?..

— Во всём виновато это место, оглянись, ничего не припоминаешь?

Стала выцеплять взглядом знакомые вещи. Вот детский велосипед, книжки, взятые у друзей, горсть монеток, пакеты со сладостями, школьные дневники.

— Догадалась? — две ладони опустились мне на плечи.

Рыбки, кактусы, алоэ, мой первый и единственный кот.

— Это же всё моё...

Гора мягких игрушек.

— Но почему тут все эти вещи?

— А ты подумай. Скажем, вот эта книжка, — Айнзам щёлкнул пальцами, и изрядно потрёпанное издание очутилось у меня на ладони. — Помнишь, откуда она взялась?

— Подружка дала почитать. Просила вернуть, а я забыла.

До меня медленно начинало доходить, что это за место. Велосипед, на котором обещала дать покататься другу, плюшевый мишка, с котором клялась не расставаться, кот, о котором никогда не собиралась забывать.

— Догадалась, — утвердительно проговорил дракон.

— Здесь всё, что когда-то обещала сделать. Все мои нарушенные клятвы.

— Именно. Даже я часть твоих клятв!

— Не понимаю, разве ты ненастоящий, Айнзам? — повернулась к юноше и схватила его за руки — он не испарился, а так же стоял рядом, излучая свет и тепло.

— Нет. Я довольно реалистичный фантом. Тот, кем бы стал, выполни ты свою клятву, — парень взял моё лицо в ладони и прижался лбом к моему лбу.

— Я клялась тебе в чём-то?

— Да, но не мне. Сама себе обещала, что спасёшь меня. Каждое твоё данное и невыполненное слово держит тебя в этом мире, словно прочная цепь. Не выберешься отсюда, пока не раздашь долги, — предупредил Айнзам.

Ещё раз обвела огромную комнату взглядом.

— На это уйдут годы!

— Возможно, но не бойся! Здесь время застыло и не движется. Давай начнём с малого, — Айнзам вручил мне книжку.

Комната, заваленная старыми вещами, исчезла, и мы оказались во дворе, рядом с домом родителей.

— Помнишь, где живёт твоя подружка? — мягко спросил юноша, который почему-то вдруг стал намного выше.

— Конечно, — мой голос звучал непривычно звонко и высоко. На ногах осенние ботинки, из которых торчат ненавистные детские рейтузы. Вот так метаморфоза!

— Смелее, — Айнзам взял меня за ручку, и мы вместе вбежали в сырой подъезд.

Не знаю, сколько прошло времени, но комната постепенно пустела. Исчез велосипед, пропали старые школьные дневники. Кот прощально вильнул хвостом и сверкнул хитрыми жёлтыми глазами. Целая жизнь пронеслась передо мной, пока рядом не остался только светловолосый юноша.

— Что теперь? — ко мне вернулся прежний облик и возраст. Потрепанное платье, вновь болталось на надорванных бретельках.

— Спаси, как обещала, — дракон взял меня за руки и с мольбой заглянул в глаза.

— Только скажи как?

— Я уже достаточно помог, дальше — сама.

Пальцы цеплялись за пустоту. Айнзам пропал. Испарился, точно не было его вовсе. Зато в комнате открылась новая дверь, из которой доносились громкие крики и улюлюканье. Неуверенно посмотрела на своё очередное испытание. Что там?.. В голове уже была одна неприятная догадка. Не хотелось верить, что права. Несмело шагнула за дверь...

...и оказалась на арене.

Людей на трибунах было не разглядеть, вместо них видела лишь блестящие слепящие пятна. Мёртвые чародеи поддерживали прозрачный купол, под которым ждали своей битвы трое юношей и чёрный рыцарь с раскуроченным доспехом.

Почему Айнзам не стал драконом? Как ему победить вооружённого оппонента голыми руками.

Шар над местом сражения моргнул красным.

Парни с готовностью смотрели на противника.

Жёлтый.

Рыцарь обнажил меч и принял стойку.

Зелёный.

Сердце неожиданно застучало в груди после долгого молчания.

К бою.

Лезвие просвистело в опасной близости от братьев. Они не нападали, лишь не всегда успешно уворачивались. Песок арены постепенно окрашивался красным, а на телах тройняшек появлялись глубокие раны и порезы.

Как я должна спасти его? Подбежала к куполу, но барьер вновь не пускал внутрь. Оставалось лишь наблюдать за этой медленной казнью.

Обещала ему.

В чём же проблема?

Чего не хватает, чтобы сдержать слово?

— И как вы поймёте, что я люблю?

Братья грустно вздохнули и хором ответили:

— Когда перестанешь нас разделять.

Давно свыклась, что он один, старалась избегать придуманных мною же кличек. Забыла про стыд в его присутствии. Этого мало? Что ещё мне мешает принять его как Айнзама.

Свист.

Кровь.

Юноши рухнули на колени перед сильным оппонентом, сложив головы.

В глазах покорность и страх.

Страх!

Я боюсь! Страшно оказаться рядом с могущественным драконом, от которого зависит судьба целого мира. Ведь тогда придётся делить эту ответственность вместе с ним. Айнзам навсегда может остаться рабом своей силы, а я могу так и не разорвать связь с Гареном.

Сбежать к тёмному проще. Чувствую это в глубине души. Сдаться так легко и соблазнительно, не то что продолжать безрезультатную борьбу голыми руками. Но это было раньше, за сотни нарушенных клятв. Теперь-то знаю. Смогу. Я больше не боюсь и обязательно спасу моего дракона.

 

Глава 14 Суфле

Едва последний отголосок портала смолк, а его золотистое свечение свернулось тугой спиралью и исчезло, Гарен вновь обратил взор к постаменту. Кройвены наполняли округу душераздирающими криками, от которых стыла в кровь в жилах даже у тёмного дракона. Мужчина зажал уши, но ладони не помогали защититься. Стоны чудовищных птиц раздавались прямо в голове и потрясали изнутри, входя в резонанс с собственными страданиями.

Кричащее чёрное месиво продолжало клевать тело Стерши, и когда, наконец, кройвены оставили её в покое, девушка исчезла с постамента, и на каменной поверхности осталось лишь крохотное сердце. Гарен осторожно взял его в руки. Где-то глубоко внутри беспробудным сном спала душа возлюбленной.

— Скоро. Очень скоро мы будем больше, чем просто вместе. Я верну тебя. Начнём всё сначала в новом мире, который в этот раз заживёт по нашим правилам. Ты больше никогда не будешь страдать, Стерша, я обещаю.

Сердце девушки не отвечало ему. Мужчина тяжело вздохнул и покрыл его тонкой фиолетовой скорлупой с тусклыми белыми прожилками. Гарен провёл по ним, а надежде, что те исчезнут, но отголоски света всё ещё были неистребимы в душе любимой.

— Ты смиришься с новой жизнью и новым телом. Не сопротивляйся. Я так долго ждал этого момента.

Тёмный поднёс маленькое яйцо к своей груди, и его собственное сердце отозвалось безумной болью. Гарен едва не выронил вместилище Стерши, оперся на постамент часто и сдавлено дыша. Кто-то проник в его покои и уничтожил голема.

— Предатель, — сквозь зубы прошипел тёмный.

Осколок собственной души пошёл на сделку с Айнзамом и Региной. Нужно было вытравить всю человечность и не оставлять даже малейшего шанса свету в своём сердце. Кто бы мог подумать, что он взбунтуется в самый ответственный момент, когда они оба так близко к вожделенной мести.

С низким рыком Гарен оттолкнулся от каменной плиты и подошёл к месту, где исчез Драй. След от портала всё ещё можно было разглядеть, Мужчина схватился за тонкую золотую нить и потянул на себя. Путь к арене не открывался, вместо этого нить оборвалась и осталась в ладони. С непониманием тёмный дракон уставился на дымящийся и пахнущий гарью кончик.

Только сейчас организатор турнира осознал, какой чудовищный процесс запустило его вмешательство в схватку Стерши. Но он не мог поступить иначе, не вынес бы вида обезглавленной возлюбленной.

Гарен бездумно нарушил клятву, и теперь вся арена обречена, а вместе с ней Регина, скованная прочным контрактом. Если девчонка сгинет, всё, к чему упорно шёл долгие годы, пойдёт прахом. Существует лишь одна истинная пара, только один шанс вернуть возлюбленную.

Собрав всю силу, мужчина мысленно потянулся к гноящемуся израненному сердцу, подсказывая путь к спасению. Сам не верил в благополучный исход своей затеи. Но ему нужна Регина, целая и невредимая. Надежда только на светлую часть собственной прогнившей души.

Айнзам и рыцарь перестали сражаться. Всё пространство под куполом заволокло лёгкой дымкой, которая с каждым мигом становилась всё гуще и непрогляднее. Защитный барьер покрылся сетью светящихся трещин, а затем разорвался яркой вспышкой, от которой мгновенно ослепла и больше не понимала, где верх, а где низ, стояла я или лежала.

Новое забавное чувство. Было не страшно. Ещё совсем недавно тонула во мраке, а сейчас теперь меня качало, словно на волнах среди идеально белого моря, с таким же небом наверху.

Звуки и краски медленно начали проступать. Сердце приятно перестукивало в такт чьим-то быстрым шагам. Открыла глаза и увидела сосредоточенное лицо Цвая. Он не был ранен, всё тот же юноша, с непромытыми спутанными прядями. Обжора даже зевнул, отчего прижалась ещё ближе к его груди, радуясь, что парень в порядке. Если жив Цвай, значит, и с остальными тоже всё хорошо.

— Как ты, Малышка? — ласково спросил юноша, и у меня по затылку пробежали мурашки от нежности в его голосе.

— Вроде в норме! Ты настоящий или моя очередная галлюцинация?

— Был настоящим ещё минуту назад, — задумчиво ответил Цвай.

— Отлично, Регина очнулась, — рядом очутился Айнс. — Идти сможешь?

— Наверно… где мы? — в этот раз мы шли по пещере с низкими каменными сводами.

— Всё там же. Плутаем уже несколько часов а, может, даже недель, тут и не разберёшь, — бормотал дракон, только сейчас заметила, насколько уставшими выглядят юноши.

— А чем закончился поединок? Что стало с Гареном? — ничего не могла поделать с собой. Так или иначе, переживала за человечность тёмного.

— Не знаю, наверно всё ещё проходит свои испытания. А что за поединок, Скорлупка? — задорно спросил Драй и взял под руку.

Рассказала, как встретила Айнзама в едином обличье, затем про свою миссию по выполнению старых нарушенных обещаний, а потом про очередной турнир на арене.

— Забавно, у нас всё было немного по-другому, — троица заметно смутилась. — Из-за моей природы я не мог нарушать клятвы в таком количестве, так что с забытыми обещаниями справился довольно быстро.

— Тогда почему мы всё ещё здесь? И почему ты не стал Единым, я же спасла тебя.

— А тут дело не только в тебе, ты-то всё сделала правильно… — замялся Айнс. — Но у меня тоже есть одно невыполненное обещание…

— В чём проблема, выполняй его, и давай уже уйдём отсюда, — не понимала, чего он тянет.

— Это не так просто, Малышка, — запротестовал Цвай.

— Нужно побороть кхм внутренний конфликт, Регина, — пробормотал Айнс.

— Я такого никогда не делал, Скорлупка, тем более с любимой девушкой, — покраснел Драй.

— Либо ты сейчас же говоришь, либо, — что вообще происходит с этой троицей?

— Всё дело в сексе, — быстро выдохнули парни и зажмурились, словно ожидая удара.

— Не поняла?

— Единственный способ разбить связь с Гареном это тебе самой стать светлой. Твои руки не запятнаны кровью, превращение не закончено, так что ты ещё можешь сделать иной выбор и стать такой как я.

— И для этого нужно просто переспать с тобой? — первый раз сталкивалась с подобным подкатом со стороны парня.

Странно но в отличие от спутников, даже не смутилась. А вот Драй покраснел до корней блондинистых волос.

— Просто? Для тебя это просто? Ты же девственница. А я, нас же!.. Очень странная реакция на такое, Скорлупка!

— Ты сейчас серьёзно? После всего, что со мной случилось бояться близости с тобой как-то нелогично, — смущение развязного воплощения Айнзама немало веселило. Из нас четверых он выглядел самым испуганным. — А ещё обещал не напоминать о слове на букву Д.

— Ну вот, ещё одно нарушенное обещание в нашей копилке, — нервно хохотнул парень. — Прости, думал, что когда у нас дойдёт дело до…до всего… Буду уже в единственном экземпляре.

— То есть про обучающие видео шутил и храбрился? А я-то думала ты в этом деле профи, — продолжала подтрунивать над драконом.

— Не шутил, смотрел такое, но…Чёрт, Скорлупка, совсем не помогаешь! — негодовал дракон.

— Смакую момент! Не только же тебе издеваться надо мной, — подмигнула юношам. Айнс и Цвай хлопнули брата по плечам и толкнули его ко мне.

— Продолжай, Регина, он заслужил!

— Ну, так, что? — Драй стыдливо отводил в сторону взгляд, — уверена, что хочешь этого?

— Айнзам, ты знаешь действенный способ избавиться от ненавистной метки и перестать быть истинной парой Гарена. Для этого мне всего-навсего нужно стать драконом света, что произойдёт, если займусь любовью с тремя обворожительным блондинами, которые по факту являются одним целым, так что не буду чувствовать себя грязной и испорченной девкой. В чём здесь подвох-то?

— То есть ты согласна?

— А кто бы отказался?

— Ну, тогда начнём? — Драй переминался с ноги на ногу, поправляя воротник, явно мешавшей дышать рубашки.

У самой во рту пересохло от волнения. Даже обсуждения того, что мы собирались сделать, вызывали бурю противоречивых эмоций: хотелось утонуть в объятьях желанной троицы или же бежать от них без оглядки. В любом случае я сгорала от стыда и пугающего влечения.

Сделала несмелый шаг вперёд и тут же угодила в ловушку. Трое не менее смущённых юношей одновременно потянулись за поцелуем и глухо ударились головами. Едва сдержала истерический смешок, чтобы не обидеть любовников.

Смелый и хамоватый. Надменный и жадный. Айнзам вмиг утратил всю свою уверенность и драконье очарование. Он больше не казался опытным соблазнителем. Передо мной стояли трое взъерошенных мальчишек, боявшихся лишний раз прикоснуться. Наконец, чьи-то дрожащие пальцы неловко попытались освободить меня от одежды, другая пара рук легла на талию, а ещё две ладони зарылись в волосах.

Накрыло тёплой волной с ног до головы, но всё равно не могла расслабиться из-за странной театральности наших ласк. Прикосновения щекотали, и я колебалась между смехом и раздражением. Всё не так, как раньше. Неужели эта проклятая метка не позволяет получить того, кого хочу? Я ведь хочу Айнзама?

— Меня сейчас стошнит, — пренебрежительно раздалось в темноте. — С вашими несчастными лицами только милостыню просить, а не любовью заниматься.

Дружно вздрогнули, услышав хорошо знакомый голос. Братья тут же спрятали меня за спинами, а я испуганно начала озираться по сторонам, стараясь отыскать говорящего. Не успели… Он нашёл нас. Так не вовремя…

Прижалась к дракону, чтобы запомнить напоследок его запах и тепло. К чёрту все эти истинные пары, не верю, что забуду Айнзама так просто, едва стану чёрным драконом. Такое невозможно. Он слишком дорог мне!

Мгновения тянулись мучительно долго, а Гарен не спешил нападать. Осторожно протиснулась между братьями и раскинула руки в стороны в бестолковом жесте. Вложив в голос всю свою храбрость, выдохнула:

— Оставь Айнзама в покое. Не убивай его, сделаю всё, что скажешь.

Дракон резко и грубо сгрёб меня в охапку и вернул на место. Ощущала, как в воздухе всё заискрилось от ярости свирепеющего защитника.

Внезапно сдавленный смех огласил своды пещеры, и я ещё сильнее похолодела от ужаса.

— Да успокойтесь вы все… оба, — гикнул Гарен. Наконец, разглядела в дальнем углу фиолетовое свечение, почти полностью сливающееся с мраком пещеры.

— Я чуть со страха не умерла. Нельзя так пугать, — рванула с места и подобрала яйцо. Сердце всё ещё колотилось от ужаса, но была рада увидеть, что с человечностью Гарена всё в порядке. И на нас никто не напал.

— Вы серьёзно думали заняться этим прямо здесь? — посмеивался голос.

— Не твоё дело, — зло процедили братья. — Идём дальше, Регина.

Не говоря больше ни слова, юноши развернулись и зашагали по каменному лабиринту так быстро, что едва поспевала за ними, стараясь не споткнуться о бесчисленные сталагмиты. Одно неверное движение, и человечность Гарена выскользнет у меня из рук и расколется. Не хотелось бы лишаться такого ценного союзника в нашем деле.

— Куда ты так несёшься? Мы вроде поняли, как всем выбраться из этого мира, — задыхалась от бега.

— Никуда, — зло бросил дракон.

Побоявшись сказать лишнего, чтобы ещё больше не вывести его из себя, обратилась к яйцу:

— А ты почему с нами? Разве не прошёл свои испытания?

— Прошёл, — мрачно ответил Гарен, — ваши ни в какое сравнение не идут…

— Даже не сомневаюсь, — огрызнулся светлый. — Ты у нас главный страдалец!

— Айнзам, что происходит? — спросила парней. Однако братья лишь синхронно рыкнули и прибавили шагу.

— Да уж, такими темпами мы здесь надолго застряли, — простонал голос из-под скорлупы.

— А ты мог не мешать нам.

— Прости. Не думал, что вы так легко разругаетесь. Но я сделал доброе дело, как показала эта неприятная сцена, вам нужно сначала поговорить, а потом уже устаивать групповое соитие…

— Мы не разругались!.. — перебила Гарена и посмотрела вслед трём стремительно удаляющимся спинам. Правда что ли, разругались?

— Ладно, знаток мужской психологии! Что я сделала не так?

— Ты серьёзно не понимаешь, что с ним происходит, и отчего Единый сейчас дуется?

— Знала, не спрашивала бы. Выкладывай! — теперь уже я начинала закипать. Вот уж нашёл время обижаться. Мы застряли на просторах проклятого мира в ужасном ожидании очередного коварства тёмного Гарена, а Единый взял, да обиделся!

— Айнзам любит тебя очень сильно. В своей весьма неординарной манере. Каждое его сознание страдает от ревности и страсти. У него три разума и сердца. Из-за этого Айнзаму тяжело совладать с самим собой и с тем новым, что ты привнесла в его жизнь.

— Разве я даю повод сомневаться в своих чувствах?

— Вот в этом-то и проблема. Твоя последняя выходка совершенно не выглядела как акт самопожертвования.

— И на что это, по-твоему, было похоже?

— Гарен, забери меня отсюда, я готова на всё! — передразнило яйцо.

— Ерунда какая-то!

— Подумай хорошенько о чувствах Единого? Ваша связь оказалась очень хрупкой. Она легко разрушилась, когда моё тёмное Альтер эго захотело получить своё. Теперь Айнзам страдает и мучается. Он гадает, была ли между вами искра? А вдруг ты на самом деле любишь другого?

— Не смотрела на это под таким углом… Но это же бред. Я точно не люблю Гарена. Все эти истинные пары, в такое трудно поверить. И почему Айнзам так сильно переживает из-за какой-то дурацкой метки?

— Потому что, как бы ни старался и что бы ни делал, он не станет для тебя идеальным. Не будет лучше, чем я…

— А мне не нужен идеальный!

— Ну, так скажи ему это!

Какое-то время шли молча. Переваривала сказанное светлым Гареном. Всё одновременно и сложно, и просто. А вот неприятный мерзкий голосок в голове уцепился за эту идею. Что если не буду по-настоящему счастлива с Айнзамом? Хочу ли быть светлой, и что это повлечёт за собой? Тьма так влечёт, дарит власть…

— Вот видишь, почему вам нужно серьёзно поговорить, Регина.

Он прав, но как начать такой разговор? Как убедить Айнзама в своих чувствах, когда сама в них не до конца уверена?

Темнота постепенно рассеивалась, пещеру наполнял свет, сочившийся из тонких трещин наверху. А вскоре затхлый запах каменной тюрьмы сменился свежим воздухом, и я с удовольствием вдохнула полной грудью.

Троица стояла у выхода, не оборачиваясь и несмотря на меня. Светлые волосы и одежда братьев развивались от лёгкого ветра. В сердце стало мучительно тяжело от их внезапной холодности. Нужно извиниться и что-то сказать.

Подошла ближе и выглянула из пещеры. Впереди, покуда хватало взгляда, плыли облака. Слегка закружилась голова, когда поняла, что мы очутились на высокой скале.

— Теперь нужно туда, — Айнс указал вниз.

— Только никто из нас не умеет летать, — прошептала в ответ.

Братья, наконец, посмотрели на меня уже без злости, а с какой-то невыразимой тоской. Затем переглянулись. Айнс и Цвай хлопнули совершенно потерянного Драя по плечам и одобрительно потрепали его по волосам, словно несмышлёного мальчишку. Затем обжора выхватил у меня из рук яйцо и вместе с зазнайкой скрылся в темноте.

— Поговорим, Скорлупка? — ласково спросил юноша.

— Выбрали самого убедительного для переговоров? — в присутствии Драя сердце билось сильнее. Было что-то такое в его взгляде. За толстым слоем похоти скрывалась трепетная нежность и смущение.

— А кто я для тебя? Кем ты меня видишь?

Вопрос застал врасплох. Сказать ему — обидеть, промолчать тоже не вариант. Решила быть честной:

— Ты напористый, временами пошлый, ласковый, страстный и извашей троицы бесишь меня больше всех.

Драй мило улыбнулся, что едва поборола себя и не бросилась ему на шею.

— Так и думал. А одним словом, Скорлупка, скажи что я воплощаю? — с надеждой спросил парень.

— Любовь, — выдохнула не задумываясь. Теперь это стало так очевидно. Почему же раньше не догадалась? — Только ты трусливо прячешься под маской похоти.

— Но разглядела же! — обрадовался парень. — А остальные кто, по-твоему?

— Ну с Айнсом всё слишком легко. Он разум и здравый смысл. А вот Цвай, признаюсь, для меня загадка. Парень же просто сборище слабостей. Наверно, он твоя человечность. Вернее, ты себе её так представляешь. Ленивая, прожорливая человечность!

Драй звонко рассмеялся, а затем снова стал серьёзен:

— Ты любишь меня, Скорлупка?

— Драй... — слишком долго подбирала нужные слова, и парень заметно расстроился.

— Ох, какое паршивое начало, — простонал юноша, сев на край скалы и свесив ноги вниз.

— Нет! Ты не так всё понял. Это сложно объяснить, и Гарен тут ни при чём, — заверила дракона.

— А я про него и не говорил. Вполне конкретный вопрос задал, — парень, не отрываясь, следил за проплывающими внизу облаками.

Тяжело вздохнула и устроилась рядом с ним.

— Не хочу тебе врать. Ты мне ужасно дорог, и нам очень хорошо вместе...

— Но?.. — Драй, наконец, повернулся и встретился со мной взглядом.

— Нет никаких «но». Просто мы так мало знаем друг о друге. Какую музыку слушаешь, какие книги читаешь? Что тебя раздражает сильнее всего?

— И это всё? Единственная проблема? — на лице парня заиграла улыбка, и он заметно расслабился.

— Ну да. Хочется верить, что между нами нечто большее, чем просто влечение.

— А твоё влечение ко мне... Насколько оно сильное? — Драй наклонился к моим губам и неожиданно провёл по ним кончиком языка.

— Сильное, — без раздумий ответила соблазнителю.

— Очень? — две руки легли на плечи.

— Достаточно! — у меня перехватило дыхание и могла отвечать лишь короткими фразами.

— Значит, уже можно воззвать к разуму и человечности? — язык скользил по моей шее, заставляя дрожать до пугающего предвкушения.

— Зови, — услышала свой хриплый голос со стороны.

— Только одно маленькое условие, — к моему разочарованию он отстранился, а затем оторвал от рубашки широкую полоску.

— Это ещё зачем? — наблюдала, как юноша прикидывает длину ткани, прикладывая её к голове.

— Глаза тебе закрыть, — невинно ответил Драй и поднёс повязку к моему лицу.— Нам обоим так будет легче. И не вздумай снимать!

— Может, объяснишь? — пыталась увернуться.

— Просто делай, что говорю, — жёстко сказал парень и аккуратно завязал мне глаза. — Главное, представь, что я здесь один...

Весь мир погрузился во тьму, в которой раздались тихие невесомые шаги, и горячее дыхание вдруг охватило со всех сторон. Звуки и ощущения стали в сотни раз острее. Слышала, как бешено пульсирует в моих и его венах кровь.

— Это сложно, — только и смогла пробормотать, а затем губы заняли долгим поцелуем.

Три пары рук опутали меня гораздо увереннее, чем в прошлый раз. По плечам и ключицам пробежал лёгкий холодок, когда платье упало на каменный пол.

Тонула в бесконечных поцелуях, а упрямое сознание продолжало подсказывать, кто из братьев касается меня.

— Расслабься и прекрати уже гадать, — приказал низкий страстный голос.

Хотелось спросить, как он догадался, но дракон так настойчиво целовал, что смогла лишь прошептать что-то невнятное. Тогда, в лесу, было больно, когда тройняшки клеймили меня, но сейчас по языку словно водили кистью. С каждым умелым штрихом начинала чувствовать безграничную свободу. Но знала, она будет недолгой. Совсем скоро новые прочные узы свяжут меня навсегда с этой троицей. Не могла больше ждать, выставила вперёд руки, пытаясь схватить кого-нибудь из братьев, прикоснуться, притянуть к себе, впиться когтями.

— Нельзя, — Айнзам убрал мои руки за спину, — всю иллюзию разрушишь. Сиди смирно и получай удовольствие.

— Это скучно. Хочу хотя бы обнять тебя, — недовольно простонала, пытаясь справиться с новой сильной волной наслаждения.

— Нет!

— Я всё равно слышу, как бьются твои сердца. Твои губы, ладони, их больше, чем у одного человека...

— Старайся лучше, Регина! Я здесь один, — строго напутствовал дракон и снял остатки одежды.

Меня сразу же накрыло жаром из-за близости трёх обнажённых мужчин, изучающих мягкими подушечками пальцев каждый миллиметр дрожащего в предвкушении тела. Пыталась отдышаться после очередного продолжительного поцелуя и отчаянно хватала ртом воздух. Лучше не становилось. Сердце билось всё быстрее, казалось, ещё миг и потеряю сознание.

— Один?! — истерично раздавалось в моей голове, когда трое мужчин начали жадно целовать всю меня, впиваясь в разгорячённую плоть острыми клыками и поводя языками по своим же укусам.

— Дыши, — напомнил любовник и резко притянул к себе.

Я оказалась напротив чьего-то лица. Сердце пропустило очередной удар от осознания, что через мгновение всё изменится навсегда. Страх и желание заполнили разум до краёв. Захотелось сбежать, но сильные руки крепко держали, не давая даже двинуться, и я, наконец, сдалась, приготовившись разделять с ним все чувства — от боли до наслаждения. Дышала в такт, и уже не просто не различала три воплощения Аинзама, а не отделяла себя от него в этом безумном танце.

Не нужно было больше гадать, кто из братьев становился ближе в тот или иной момент. Каждый был мне безгранично дорог, и не могла сдерживать эмоции. Дала волю всему, что волнами накатывало на меня: странный сбивающийся смех, переходящий в слёзы от переполняющей нежности. Айнзам смеялся вместе, целовал мокрые щёки и ещё сильнее топил в своей страсти.

Новая метка вспыхнула на языке, когда уже начала медленно терять сознание от усталости. Две руки успокаивающе гладили меня по голове и волосам. Дыхание выравнивалось, а сладкий монотонный шёпот юноши убаюкивал. Не понимала ни единого слова, но чувствовала, прямо сейчас дракон оплетает нас тысячами нерушимых клятв. Тоже мысленно пообещала никогда не расставаться с ним, что бы ни случилось.

Звуки и ощущения размывались, и меня целиком поглощала спасительная темнота. Но верила, что когда проснусь, он непременно будет рядом. Мой единственный, неидеальный, не избранный самой вселенной дракон.

Айнзам развязал глаза, но все равно не могла их открыть, а прижалась к его груди. Юноша увлёк меня вниз на ворох одежды и накрыл сверху тонкой рубашкой. Это было лишним, его тепла вполне хватало, чтобы не замёрзнуть.

— Христиан рок, реализм и когда ковыряются в носу, — внезапно нарушил тишину дракон.

Нашла силы только на вопросительное мычание.

— Ты хотела узнать про любимую музыку, книги, и что меня бесит.

— Реализм? Это шутка такая? — хотелось рассмеяться, но тело упорно отказывалось выполнять мои желания. — Думала, тебе фэнтези нравится.

— Да? А что такое фэнтези? — ехидно спросил юноша.

— Где про магию и драконов, — ответила, подавив чудовищный зевок.

— Ну и? Кто я такой по-твоему?

— Чёрт, ты же реально дракон! Ладно, выходит я тоже за реализм. А вот с ковырянием в носу засада, нравится мне это дело: засунуть палец поглубже в ноздрю и...

— Хорошо, попробую пересмотреть свои взгляды на твою мерзкую привычку. Хотя это вот прям фу. Всю романтику порушила, — Айнзам поцеловал меня в нос, и я окончательно провалилась в долгий сон, запоздало осознав, что слышу только одного-единственного юношу с одним-единственным сердцем...

Над моей головой что-то шевелилось и мешало спать. Приоткрыла глаза и повернулась к странному мельтешению. Айнзам вытянул руку вверх и двигал пальцами, разглядывая солнечные лучи, мерцающие между ними. Невольно залюбовалась игрой света и тени, а затем эта рука опустилась мне на спину, скользнула вверх. Пальцы жадно изучали мои плечи, а затем собрали волосы в охапку.

Не решалась заглянуть ему в лицо. Смешались смущение и стыд. Не видела ничего из того, что мы проделывали совсем недавно, зато он наблюдал, как я таю в его объятиях и нежно шепчу имя: Айнзам.

Получилось ли у нас? Стала ли я светлой, а возлюбленный единым? Так много вопросов, и так страшно получить на них ответы.

Подняла взгляд на такое знакомое и совершенно новое лицо. Те же зелёные глаза, взлохмаченные золотистые волосы, чуть длиннее, чем раньше, усеянные колечками уши и странная улыбка на губах.

— Привет, — раздался чужой и родной голос. Теперь нужно узнавать его заново.

— Привет, — всё ещё перебарывала себя. Румянец мгновенно вспыхнул на щеках от осознания, что мы оба без одежды.

— Хочешь, научу одной штуке? — загадочно проговорил юноша.

— Хочу, — ответила, прежде чем успела спросить, что ещё за штука. С ним готова на всё, на любое безумство и авантюру.

— Называется драконий поцелуй. Высунь язык! — Айнзам вытянул свой, на котором красовался золотой узор в виде крыла.

Выполнила просьбу, и парень тут же лизнул мою метку, отчего стало немного щекотно, а перед глазами заплясали искры.

— Теперь ты! — Айнзам зажмурился в ожидании.

Несмело повторила его действие. Это было невыносимо приятно, и мы провели несколько долгих мгновений, обводя контуры наших меток кончиками языков. Держу пари, мой супруг придумал это только что, и никакого драконьего поцелуя не существовало в природе. Но было слишком хорошо, и я не спорила, а охотно подыгрывала.

— Мы ещё не закончили твоё превращение, — Айнзам остановил нашу игру, посмотрел жутко плотоядным взглядом. Затем резко подхватил и усадил сверху, заставив вскрикнуть от неожиданности.

Тут же попыталась вцепиться ему в лицо в отместку за такую наглость. Длинные когти вытянулись вперёд, но юноша вовремя схватил мои запястья, и острые лезвия лишь царапнули воздух в миллиметре от ехидного лица.

— Ох, Регина, это было опасно, — дракон закусил губу и прижал мои руки к телу.

— Мерзавец, — прошептала я, очутившись полностью во власти супруга.

— Прости, наслаждаюсь последними мгновениями своего превосходства. Скоро прочно окажусь у тебя под каблуком.

— И непременно будешь наказан, — на выдохе пригрозила Айнзаму.

— Хорошо, готов понести абсолютно любое наказание. Но сначала полетаем. Тебе нужно отрастить крылья, Регина. На этот раз белые. Без этого превращение не будет считаться полным, и ты останешься уязвимой для Гарена.

— Это точно не очередная хитрая уловка, как с драконьим поцелуем? — спросила, когда юноша отпустил руки и положил ладони мне на бёдра.

— Точно! Обещаю, больно не будет! Представь свои крылья. Вообрази, как машешь ими. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Вверх-вниз.

Тело само выполняло команды Айнзама. Взлетала и опускалась, снова ощущая небывалое единение с драконом. Мне было легко и приятно, а синхронно с моими движениями взмахивали два белоснежных перепончатых крыла.

— Ты прекрасна, — выдохнул юноша. В затуманенном взгляде затаилась покорность и обожание.

Почувствовав власть над самым могущественным драконом этого мира, замахала новыми крыльями быстрее и яростнее, пока обессилено не рухнула обратно к нему на грудь. Нас словно накрыло сетью с электрическими разрядами, но мы не сопротивлялись и не вырывались, дрожа от пульсирующих всполохов.

— Теперь можно уходить, — Айнзам, тяжело дыша, поднялся на локтях.

— Не хочу, — упрямилась, сильнее прижимаясь к дракону. — Почему ты такой тёплый?

— В каком смысле?

— Ну, разве драконы не хладнокровные ящеры? А ты горячий, словно у тебя лихорадка.

Юноша вскинул брови и снисходительно покачал головой:

— Для человека был бы холодным, но ты тоже хладнокровная ящерка. Мы с тобой одной температуры. А ещё и на солнышке полежали, погрелись.

— Значит, холода мы всё-таки боимся?

— Вроде того. Можем случайно впасть в спячку. Эту нашу слабость люди частенько использовали на войне. Но в человеческом обличии более устойчивы к морозам. Да и потом, кто мешает нам поселиться в тёплой стране. Да, хоть в пустыне!

— Только не в Иравии. Туда больше ни ногой!

— Запомнил! А теперь — подъём. Не стоит долго оставаться здесь. Мы начинаем вновь давать обещания. Никто не знает, как на них будет реагировать это место, — Айнзам поставил меня на ноги и протянул свою рубашку.

Порванное платье лежало на полу бесполезной тряпкой. Зато в одежде одного из братьев было особенно приятно. Его запах чудился везде. На моей коже губах, воротнике и рукавах рубашки.

Дракон все ещё странно реагировал сам на себя, иногда замирая и разглядывая собственное тело. Мне было смешно смотреть, как он ощупывает лицо и отросшие волосы, водит пальцами по колечкам в ушах. Даже представить не могу, что он испытывает сейчас, и как страдал раньше. Разбитая на осколки душа, обречённая на одиночество вкупе с ответственностью за целый мир. Такое никому не пожелаешь.

— Ты чего так таращишься на меня? — юноша натягивал штаны.

— А куда девается одежда при превращении?

— По-разному. Иногда остаётся на земле, иногда сгорает, исчезает и появляется. Магия, — развёл руками Айнзам. — Спалишь пару нарядов и научишься превращаться обратно уже одетая. Надеюсь, быстро освоишь этот навык. Не хочу, чтобы кто-то кроме меня, видел тебя обнажённой!

— Серьёзно, с каких пор ты стал таким ханжой?

— Не ханжа, а ревнивец. Ещё раз назовёшь этим словом, и придётся доказывать, насколько ты неправа. Устрою такое безумие, что ходить не сможешь неделю, — Айнзам был так серьёзен в своей сексуальной угрозе, что я расхохоталась.

— Верю. Но ты всё равно ханжа! — крикнула и тут же отскочила в сторону от бросившегося в мою сторону рычащего парня. Он ловко развернулся и всё равно схватил меня и оторвал от земли.

— Может, вы уже прекратите свои брачные игры? — устало раздалось из дальнего угла пещеры, когда я оказалась в воздухе в сильных руках дракона и беспомощно перебирала ногами.

— Он прав, пора возвращаться! — Айнзам нехотя отпустил меня.

Подняла яйцо с ворчащим голосом внутри и последовала за драконом, который рассматривал проплывающие внизу облака.

— Боишься? — спросила парня.

— Немного, это будет мой первый раз. Но я уже летал, — юноша подмигнул. — С тобой. Дважды. Хотя если посчитать каждое моё воплощение как отдельный раз, то получается…— он принялся загибать пальцы.

Не дала ему договорить и ударила кулаком в плечо. Айнзам с улыбкой потёр ушиб.

— Не кипятись, малышка, — он протянул руку и резко увлёк за собой. Только и успела покрепче прижать сердце Гарена, когда мы втроём врезались в облака.

В ушах засвистело от стремительного падения. Запоздало испугалась. А вдруг Айнзам не сможет расправить крылья? И разве не нужно драконам учиться летать с детства? Но мой крик потонул в шуме ветра, хлопанье одежды и моих маленьких беспомощных крыльев.

 

Глава 15 Белок

Яркая вспышка на миг ослепила. Огромные лапы нежно подхватили и прижали к себе. Как в первый раз рассматривала чешую Единого, с пробегающими по ней золотыми прожилками, буквально излучающими магию целого мира. Коснулась одной из нитей и ощутила дремлющую мощь под пальцами.

Айнзам замедлил наше падение, и теперь лениво дрейфовал, ловя воздушные потоки.

— Я счастлив, Регина. Спасибо, что поверила и подарила свою любовь, — прогремело над головой.

— Я тоже счастлива. Спасибо, что отыскал, — прошептала, не наделась, что расслышит, но дракон сразу же ответил:

— Ты снилась мне, задолго до того, как нашёл твой мир, задолго до того? как треснула моя скорлупа, — признался дракон и резко нырнул вниз, оставив новые вопросы без ответов. Как могла ему присниться, если между нами никогда не было истинной связи? Слишком разные по своей природе. Тёмная и светлый. Скромная учительница и развязный дракон. Хотя, зная Айнзама, это могла быть его очередная попытка флирта, а не серьёзное признание.

Супруг радовался своей обретённой силе: пикировал, тут же взмывал вверх, входил в штопор. Меня начало заметно подташнивать, и с каждым новым кульбитом дракона, становилось тяжелее держать яйцо. Приходилось крепче прижимать молчаливое воплощение Гарена. В отличие от нас с Айнзамом, он явно был удручён и не разделял внезапной эйфории Единого. Стало стыдно перед мужчиной, в жизни которого случилось невосполнимое горе. Пусть это было много лет назад, но разве у такого может быть срок годности?

Стерша… Сердце болезненно сжалось, и мои чувства тут же передались супругу. Он уже не мог бежать от реальности и вновь стал серьёзен.

— Прости, — извинился дракон, перед бывшим соперником.

— Каждый переживает утрату по-своему. Ты ведь тоже страдаешь, Айнзам, — отозвался голос.

— У меня хотя бы есть Регина, а тебе пришлось отказаться от всего ради нашего с ней счастья.

— Не только мне. Твой выбор тоже был непростым, — раздалось из-под скорлупы.

Как же раздражали их секреты. Каждый чем-то пожертвовал, что-то отдал, и только я ничего не знала.

— Может, пришло, наконец, время посвятить в планы Гарена. Что он собирался сделать со мной, и почему никто не хочет рассказать.

— Мне было важно, чтобы ты решила остаться со мной сама, не зная о том, что подготовил тёмный, — ответил дракон.

— Хорошо, как видишь, уже сделала свой выбор, теперь могу услышать правду? — причина, по которой Единый молчал звучала очень обидно, словно очередная проверка моих чувств. Какой же слабачкой он считает меня, и как сильно сомневается в себе.

Айнзам так шумно вздохнул, что показалось, будто целый мир вздрогнул.

— Тёмный Гарен собирался поместить сердце Стерши в твоё тело, чтобы она жила, а он смог быть с ней вместе. Отвратительная магия, но возможная благодаря твоей избранности. То, что ты истинная пара тёмного, дало ему шанс.

Моя реальность пошатнулась, от чудовищного открытия. Получается всё, что происходило в башне: поцелуи, ласки, должно было служить одной-единственной цели: подготовить меня на убой. Голова закружилась, а руки едва не расцепились.

— Именно поэтому не хотел говорить. Такое предательство истинной пары тяжело пережить, но теперь всё в прошлом. Ты только моя!

— А ты сам хотел, чтобы Стерша жила в моём теле? Смог бы пожертвовать мной? — вспомнила муку на лице Драя, когда он вернулся после короткого путешествия с Гареном.

Вдруг он тоже колебался? Взвешивал за и против. Глупая малознакомая девчонка или любимая сестра, с который прожил долгие годы душа в душу.

— Не хотел, да и не решился бы. Люблю, тебя Регина. Но будет ложью, если скажу, что мне не больно, от осознания, что предаю сестру и не даю ей шанса на новую жизнь. Но не такой ценой.

Понимала чувства супруга, но ничего не могла поделать с собой. Слезы текли по щекам. Простое вместилище. Жалкая кукла. Вот и вся моя избранность. Полое яйцо.

— Регина, — тихо позвала человечность Гарена. — Не плачь, Айнзам искренне любит, а мою тьму на такой шаг толкнуло отчаяние, если станет легче, знай, я бы тоже не смог так поступить с тобой.

— Спасибо, — вытерла лицо и с благодарностью погладила хрупкую скорлупу.

— Готовимся, скоро переход в наш мир. Держитесь!

Айнзам крепче обхватил мою талию и весь вытянулся в струну. Разглядела внизу барьер похожий на тонкую радужную плёнку и зажмурились, когда дракон с разлёта врезался в него. Воздух стал плотным и густым. Невольно задержала дыхание, а когда лёгкие защипало, сдалась и глотнула полной грудью.

Всё вокруг мгновенно переменилось. Пропало ощущение безопасности и спокойствия, которые дарил странный мир. Мы вернулись туда, где ещё не всё было закончено, где ждут новые невыполнимые обещания и трудные испытания. Гарен всё ещё охотился за нами, а дух Стерши страдал и мечтал о покое.

Как только благополучно покинули место нарушенных клятв, по коже пробежал липкий холодок. Что-то назревало, выжидало и готовилось нанести коварный удар.

Основания крыльев неприятно защипало, и я сильнее обхватила магическое вместилище, чтобы не выронить. Айнзам тоже напряжённо оглядывался по сторонам, ожидая подвоха в слишком спокойном синем небе.

Зато внизу открывалось страшное зрелище: прям под нами зияла огромная воронка, в которую ещё совсем недавно затянуло комплекс арены. Чем ближе подлетали к ней, тем ужаснее выглядели последствия нарушенной Гареном клятвы. Даже близлежащая речка сменила русло, и теперь вода серебристой лентой срывалась в медленно разрастающуюся дыру.

Несколько домов опасно покосились и грозили рухнуть следом. Почва продолжала стремительно проседать и разрушаться. Внезапная напасть определённо собиралась поглотить весь город.

— Не понимаю…— Айнзам испуганно смотрел на копошащихся внизу людей, старавшихся спасти своё имущество и домашний скот.

В этих отчаянных попытках многие сами едва не становились жертвами безжалостной стихии. На счастье, драконы, участвовавшие в турнире, вовремя ловили беспечных жителей и уносили их на безопасное расстояние. Воины стояли в оцеплении и не пропускали никого к краю котлована. Среди них разглядела Амалию. На лице женщины застыла пугающая решительность. Она очень странно смотрела по сторонам и бросала на драконов недоверчивые взгляды.

Что случиться с воительницей, когда узнает, кто виноват в гибели Зура и Каца. Станет ли мстительной, как Гарен. Чему посвятит свою жизнь, потеряв двух близких существ?

— Такими темпами весь город сотрёт с лица земли, и не факт, что воронка прекратит увеличиваться, — растерянно проговорил Айнзам. — Смотри!

Проследила за его когтистым пальцем и увидела расходящиеся вокруг провала трещины.

— Это всё результат одной ошибки? — сложно было поверить, что сорванный турнир, мог привести к таким катастрофическим последствиям.

— Не знаю, — мрачно ответил дракон. — Всё должно было прекратиться, едва нас поглотило в тот мир. Такое ощущение, что кто-то намеренно держит воронку открытой, но не справляется с её мощью.

— Кому такое нужно вообще? Если она сожрёт весь мир, победителей точно не будет.

— Есть пара догадок, но сейчас важнее помочь людям, — Айнзам осторожно спикировал вниз.

— А как же Гарен? Что если он там и ждёт нас? — малодушно спросила супруга. Жалкая трусиха! Как мне стать достойной парой для дракона ответственного за равновесие целого мира, если всё время эгоистично думаю лишь о себе?

— Гарен ничего нам не сделает. Здесь много других драконов. Они лояльны отцу и не причинят нам вреда. Не бойся, — успокаивал юноша.

— Твой отец настолько значимая фигура в этом мире?

— Ага, а я разве не говорил? — искренне удивился парень и сделал несколько мощных рывков. Мы оказались почти в эпицентре катастрофы. Размер и глубина котлована поражали. С ужасом прикидывала, сколько людей могло угодить с эту страшную ловушку.

— Нет, не говорил, — запоздало ответила, не отрывая взгляда от расползающейся черноты.

— Наверно, не хотел хвастаться, — предположил дракон.

— Ха, очень на тебя…не похоже.

Почувствовала, как Айнзам улыбнулся. Однако нашей беспечности быстро пришёл конец. Несколько драконов повернул к нам головы и удивлённо заглядывали Единого. Ящеры озадаченно переглянулись, а затем рванули в нашу сторону.

— Айнзам, не похоже, что они сохранили, как там её... Лояльность?

Клыкастые пасти искрились от магии. Ящеры явно собиралась атаковать. Первый огненный вихрь пронёсся всего в метре от нас. Мой супруг не очень грациозно развернулся и полетел прочь. Однако опытные драконы, летавшие с рождения, были гораздо быстрее его. Чем ближе они подлетали, тем чаще в нашу сторону неслись раскалённые плевки. Один оказался особо точным и мощным.

Айнзам оглушительно взревел, когда пламя ударило его в спину. Он рухнул у края котлована, в последний миг успев защитить крылом меня и светлого Гарена от новой атаки.

В воздухе неприятно запахло горелой плотью, а белая чешуя возлюбленного покрылась жуткими ожогами с кровавыми волдырями. Глядя на его страдания, даже не обратила внимания, что моя правая рука смотрится не лучшим образом.

Зато нам удалось защитить яйцо. Надеюсь, Гарен оценит это, после того, как его прихвостни схватят нас. Как-никак в яйце покоится его собственное сердце.

Кольцо драконов неумолимо смыкалось вокруг. На мордах — никаких эмоций: ни сожаления, ни сочувствия. То же слепое повиновение, что на арене во время сражений.

Когтистая лапа супруга притянула меня ближе.

— Не бойся, Регина. Подумай о хорошем, — ласково прошептал возлюбленный, тяжело дыша от боли.

Легко сказать. Только ничего хорошего не приходит в голову когда перед лицом мельтешат щерящиеся пасти враждебных ящеров.

— Закрой глаза, — мягко попросил Айнзам.

Послушалась и прижалась к нему, чувствуя, как воздух с хрипом проникает в лёгкие дракона.

— Без глупостей, Единый, отдай девчонку, иначе твой опрометчивый поступок приведёт к ужасным последствиям, — вкрадчиво говорил кто-то из окруживших нас ящеров.

— А если откажусь? Убьёте меня? — с издёвкой спросил супруг.

— Нет, не убьём, сам знаешь. Ты три важных столпа нашего мира. Уничтожить тебя — всё равно что совершить самоубийство. Но, поверь, бывают разные способы заставить непокорного дракона повиноваться. Не вынуждай нас прибегать к таким методам.

— Каким это? Превратить меня в безвольный сосуд. Снова заточить в яйцо? Когда отец узнает, что прислуживаете Гарену, вас самих ждёт незавидная участь, — по телу Айнзама пробегали едва ощутимые магические всполохи.

— Гарен? Ты думаешь, он дёргает за ниточки? — в голосе говорящего послышалась снисходительность вперемешку с жалостью.

— А кто?

Вокруг нас подрагивал воздух. Айнзам осторожно раскручивал портал. Одно неловкое движение, и все заметят его план, и тогда нам уже не сбежать.

— Скоро сам узнаешь. Давай сюда Регину.

— Или что? — ухмыльнулся светлый.

А, правда, что они могут? Единый — основа всего их мироздания. Неприкосновенный и могущественный. Сами сказали.

— Ты прав, сейчас у нас мало рычагов воздействия. Более того, никто не хочет снова получить всё то, отчего так сильно желал избавиться много лет назад? — говорящий, словно получал удовольствие от пойманного в ловушку дракона. — Малыш Айнзам, наша опора и надежда!

Все вокруг мерзко расхохотались.

— О чём вы? — не сдержалась и вскочила на ноги. Только теперь почувствовала, как болит обожжённая рука. Резкое движение потревожило рану, и я всё-таки посмотрела на свою кожу.

От плеча до кончиков пальцев все было покрыто кровянистыми волдырями, а по неестественно красной коже змеились алые струйки. Голова тут же закружилась от подкатившей тошноты и слабости.

Предводитель драконов нахмурился, увидев мою руку, а затем обвёл злобным взглядом всех присутствующих, ища виновника.

— Я велел осторожно с девчонкой. А если это уродство останется на всю жизнь, хоть представляете, что сделают с вами?

Ящеры испуганно роптали и недовольно переглядывались. Пока они на мгновение отвлеклись от нас, Айнзам быстро доколдовал свой портал, схватил меня в обе лапы и нырнул в золотое свечение в земле. Драконы тут же бросились за нами, извергая громкие проклятия вперемешку с огненными всполохами.

Айнзам на лету создавал лабиринты золотых порталов, которые бесконечно разветвлялись, путая преследователей. У меня в глазах зарябило от бесчисленного множества кривых тоннелей. От скорости приятно холодило израненную руку, и я прикрыла веки, позволив дракону унести меня прочь.

Каждая новая беда выглядела непреодолимее предыдущей. Три незнакомца в тёмном лесу. Подставной турнир, злодей истинная пара, попадание в мир нарушенных клятв и страшная правда о Стерше. Теперь мы оказались вдвоём, не считая яйца, против целой армии драконов, которые во что бы то ни стало хотели схватить меня.

Немало пугали и их странные слова о силе Айнзама.

«И снова получить всё отчего так сильно хотели избавиться?»

Что имел в виду этот надменный ящер? Что такое заключили в моего супруга? Никому не нужна обратно сила Единого, напротив, драконы только рады такому положению вещей. Голова в который раз начала раскалываться от догадок и подозрений.

Преследователи заметно отстали, и Айнзам, наконец, разорвал пространство и вылетел наружу. Нас выбросило на солнечную поляну, усеянную цветами. Дракон осторожно спланировал, и уже у самой земли его крылья дрогнули и сложились. Через мгновение он обратился человеком, и мы кубарем прокатились по зелёному ковру, поднимая облака пыльцы и сорванных лепестков. Юноша поднял над собой руку, и по воздуху прокатилась мощная волна до самых небес.

— Как же я устал, — только и выдохнул он.

— Что ты сейчас сделал? — воздух всё ещё колебался после магии Айнзама.

— Сжёг почти все порталы. Нас нескоро отыщут, но рано или поздно найдут. Не знаю, что делать, Регина, — он перевернулся на живот, и моим глазам открылась чудовищная рана на его спине.

— Не переживай, немного отдохну и всё пойдёт, — пробормотал дракон, и уснул.

Легла рядом, охраняя беспокойный сон Единого.

Наши раны медленно заживали. Кожа под опалённой рубашкой Айнзама восстанавливалась, и моя рука тоже начинала приобретать привычный оттенок. Волдыри исчезали, не оставляя даже следа от страшного ожога. Что ж сегодня, кажется, обойдётся без шрамов.

Несколько раз в небе над нами чудились гигантские ящеры, но спустя мгновение, понимала, что это лишь птицы. Перестала вздрагивать от каждого шороха, свыкнувшись с шумом леса, окружавшего цветастый луг. Среди крон мелькали яркие пушистые хвосты неведомых зверей. Животное, похожее на оленя чесало рога о кривое дерево, с подозрением посматривая на нас большими блестящими глазами. Его длинные уши вздрагивали от каждого звука, и он был готов сорваться с места при малейшей опасности.

Радовалась такому соседству. Пока олень гуляет поблизости, значит, ничего страшного не поджидает в чаще леса. Хотя рядом со мной спит огромный дракон, правда, в облике парня.

Села на траву и положила на колени безмолвное яйцо. Тоже спит? Постучала по скорлупе:

— Гарен, расскажи, что случилось?

— Сам знаю не больше вашего. Но у меня есть подозрения о том, кто может стоять за всем этим, и кто помогал тёмному Гарену с самого начала. Удивлён, как ловко он скрыл это от меня, — рассуждал голос.

— О ком речь? — захотелось узнать имя предполагаемого врага. Обманчиво думала что, материализовав злодея, перестану его бояться. Хотя страх перед чем-то более реальным, всегда слабее чем перед неизвестностью.

— Прости, но теперь все догадки лишь с позволения Айнзама. Не обижайся, я пообещал ему — виновато ответил голос.

— Когда это вы спелись?

— Пока ты ворковала с Драем, — хмыкнул Гарен.

— Класс. Как же я замучилась от секретов и обещаний. Ладно, ваша взяла, буду хлопать глазками и ждать, что вы спасёте меня. Что ещё остаётся делать? В этом мире я лишь переходящий трофей от одного к другому. Теперь вот объявился кто-то третий, страшнее тёмного дракона, и у него тоже планы про мою персону! — я закончила длинную тираду и по конец почти перешла на истеричный визг.

— Ох, — простонал Айнзам и поднялся на локтях. — Да не секрет — это... Просто очередная безумная догадка! Не хочу даже озвучивать, насколько она отвратительна. Весь мой мир, и всё во что верил, рассыпается на части.

— Ты не один. Я тоже не совсем в своей стихии. А теперь ещё выясняется, что за мной охотится целый выводок ящеров с пугающими планами.

— Хочешь, верну домой? — тихо спросил дракон. — Я оставил последний портал. Окажешься там, и уничтожу связующий мостик навсегда. Никто не сможет навредить тебе, и ты проживёшь долгую счастливую жизнь среди родных.

— А как же ты? — отрешённо спросила парня, если уж уходить, то только с ним.

— Мне придётся остаться здесь. От меня слишком много зависит. Не представляю, что будет, если покину этот чёртов мир…

— Не хочу без тебя, — к горлу подступил ком.

Нежные ладони тут же принялись гладить меня по волосам.

— Я могу…— слова давались Айнзаму с трудом, — стереть твои воспоминания. Проснёшься дома, будто ничего и не было…

— Нет уж! Даже не думай. Эти воспоминания только мои!

Уголки губ дракона слегка вздрогнули. Он сам не хотел такого финала для нас.

— Мы не победим их, Регина.

— Будем прятаться, пока им не надоест.

— Хорошо, попробуем, — как-то неуверенно согласился Айнзам. — Нам пора уходить, знаю место, где можно переждать до утра, — Айнзам протянул мне горячую ладонь и повёл вглубь леса.

— А как же твой отец, разве он не поможет нам? — с надеждой спросила супруга, а он лишь покачал головой.

— Не, поможет. Тот дракон, с которым нам довелось пообщаться накануне…это брат моего родителя, его права рука во всех делах.

— Погоди-погоди. Брат отца? Твой дядя?

Айнзам кивнул.

— С ума сойти. Но он же твой близкий родственник. Почему он устроил эту заварушку? Ты серьёзно пострадал, и кто знает, чем бы всё кончилось, не сбеги мы.

— Есть пара идей, почему они напали, но одна хуже другой, — закусил губу юноша.

— Поделишься? — дёрнула его за руку, чтобы остановился.

Парень склонил голову набок и светлые волосы заиграли серебром в отблесках чужих ярких звёзд и непривычных лун.

— Поделюсь, — он хитро сверкнул глазам и притянул к себе.

— Я не это имела в…

Как у него всё получается? Очередной поцелуй в лесу, на этот раз в волшебном, наполненном ночной прохладой. Не обращала внимания на покашливания Гарена и обнимала свободной рукой Айнзама за шею. Дракон соединял наши метки, и они искрили, заставляя дрожать от переполняющих чувств.

— Намёк поняла, — полупьяно пробормотала, когда юноша легко коснулся губами моей переносицы и потащил дальше.

— Вот и славно. Теперь буду так бороться с твоим безмерным любопытством, — подмигнул Айнзам.

— Тогда ты просто не оставляешь мне выбора. Хочу, хочу, хочу. Расскажи всё!

Мы одновременно рассмеялись, осторожно переступая босыми ногами по ельнику. Запах хвои успокаивал, и я даже зевнула.

— Почти пришли. Ты дала мне поспать, теперь моя очередь нести вахту!

— Могу, прям здесь прилечь, непринципиально, — едва дракон намекнул про сон, как усталость нахлынула с утроенной силой.

— Нет, хочу показать тебе кое-что. С первого дня хотел. А вместо этого потащил на чёртов турнир, — сокрушался дракон.

Крепче сжала его ладонь, чтобы отвлечь от очередного самобичевания.

Недалеко шумел ручей, и приятно скрипело деревянное водяное колесо, окуная лопасти раз за разом в кристально чистый поток.

— Это же…— у меня перехватило дыхание от увиденного.

— Нравится? — самодовольно спросил дракон.

— Шутишь? Но как ты всё это сделал? — пожирала глазами аккуратный домик, словно сошедший с иллюстрации к сказке. Два этажа, мансардная асимметричная крыша, один скат, достигающий земли, а второй — гораздо короче, и под ним притаился крохотный балкончик, увитый плющом.

— В перерывах между поисками тебя...

Каменные лестницы, беседки, и фруктовый сад. Мечта.

Прижала руки к лицу, стараясь не расплакаться. Хочу остаться здесь с Айнзамом навсегда.

— А нас здесь не найдут? — опасливо посмотрела на небо.

— Найдут, но мы тут ненадолго. Пока спишь, подумаю, куда двинем дальше, — Айнзам вытащил ключ из-под коврика.

— Хороший тайник, — с трудом сдерживала смех, когда дракон открыл дверь.

— Про этот дом никто не знает. Даже Стерше не показывала. И его не увидит посторонний или случайный путник, — парень сделал смешной взмах руками и торжественно сообщил: — Магия!

— А ключ тогда зачем?

— Ну как же? Есть дом, значит, к нему нужен ключ. Это как особый ритуал: провернуть ключ, открыть дверь, — мечтательно проговорил дракон.

Улыбнулась ему и с не меньшим трепетом шагнула внутрь. Айнзам щёлкнул выключателем, и прихожую озарило несколько сфер под потолком.

— Тоже магия? — заворожено спросила, разглядывая светильники.

— Нет. Электричество...

— Да, ладно? Электричество в этом мире? — щёлкала выключателем так часто, что в глазах зарябило.

— То есть магию принимаешь, как само собой разумеющееся, а вот простое электричество тебя удивляет, — снисходительно улыбался супруг.

— Ну, да. Это же... Ну. Откуда оно здесь?

Айнзам закатил глаза.

— А водяная мельница для чего на улице, по-твоему?

— Думала, для красоты...

Почувствовала себя ужасно глупо. Вот же... и правда. Второй раз замужем за драконом, а поражаюсь таким мелочам.

— Представляю твою реакцию, когда увидишь туалет! C настоящим унитазом!

Пихнула его локтем в бок и наигранно насупилась, но ненадолго, вместо ворчания из моего рта вырывались восхищённые возгласы.

— Ты сам всё это сделал? — с любовью водила по деревянным стенам, рамкам с картинами. Клянусь, на одной из них красовался вид, который частенько наблюдала из окна электрички.

— У меня было много времени и возможностей сделать всё красиво. Показать нашу комнату? — Айнзам обнял меня сзади и зарылся носом в волосах.

Чувствовала, как немеют ноги, а из головы испаряются все умные мысли.

— Позже, покажи балкон, хочу туда!

— Так и думал! — Айнзам забрал у меня яйцо, зашёл в одну из комнат, вернулся с пледом и повёл к полукруглой лестнице на второй этаж. Скошенный с одной стороны потолок в коридоре выглядел необычно красиво. Представила, как по крыше барабанит дождь. Можно прислониться к стене и слушать мерные удары, находясь в тепле, рядом с ним.

— Сюда, — Айнзам открыл передо мной комнату. Дракон казался счастливым, даже несмотря на плескавшуюся в его глазах грусть. Понимала его, не только для меня последние дни выдались тяжёлыми, для супруга они тоже оказались полны испытаний и трагических открытий.

— Ты вроде обещал балкон, — обвела взглядом двуспальную кровать, небольшой комод и неизменные осветительные сферы.

— Он как раз в этой комнате, знал, что оценишь, потому решил совместить, — юноша отдёрнул занавеску, за которой оказалась спрятанная дверь.

— Знал, значит. Ещё до того как встретились?

— Не угадал? Девушки существа предсказуемые. Хотят брутального, чтобы в кандалы заковал и мучил. А на практике, что же мы имеем?.. — Айнзам выдержал долгую паузу.

— Что? — чувствовала, как медленно начинаю злиться, и дракон на всякий случай отошёл подальше.

— У тебя была возможность остаться с властным и тёмным, но вот ты здесь в милом домике с водяным колесом и прелестным балкончиком.

— И что это доказывает? — сцепила руки на груди.

— То что хороший и добрый всё равно победит в конце, — ткнул себя в грудь парень.

— Ничего подобного! Выбор был не между властным и добрым. А между обаятельным мерзавцем и гаремом. Гарем победил.

Айнзам вскинул брови и хмыкнул:

— Ты ведь шутишь, да?

— И не думала.

— Извращенка, — юноша сузил глаза и покачал головой.

— Возможно. Считай, что потерял свой главный козырь в этой войне.

— Нет, не потерял, — он подошёл ближе и взял меня за плечи. — Покажи мне метку.

Открыл рот и по-собачьи высунула язык. Блаженно зажмурившись, Айнзам провёл по узорам своим. От этой ласки вспыхивало всё тело, кожа на спине покалывала, и сладкое чувство разливалось внизу живота. Никогда не привыкну к этому.

— Без помощников справлюсь, доказать?

— Верю, доказал утром ещё, — меня бросило в жар от его предложения.

— Это не считается. Я же не делал ничего. Всё ты и твои прелестные крылышки.

— Тебе очень нравится меня смущать, как посмотрю, — боролась с очередным румянцем, вспоминая все произошедшее между нами.

— Не смущать, а раскрепощать! Я очень изобретателен и весьма либерален в отношениях.

— Ну уж нет. Давай всё будет консервативно. Ты, я и никаких дриад, вампиров или русалок с рыбьими головами! — предупредила парня.

— Дриад? А ты знаешь толк в извращениях, да я бы сам не захотел. Регина, они же в прямом смысле деревянные. Везде!

— А остальные нормально? — не стала уточнять откуда у Айнзама познания о дриадах.

— Более-менее. Рассказать? — хищно улыбнулся юноша.

— Не надо, хватило прошлых историй. До сих пор не могу забыть.

— Можем насочинять новых, прямо сейчас! — дракон подхватил меня на руки и отнёс к кровати.

В этот раз его поцелуи не были такими как раньше. Айнзам пересиливал себя, пытался отвлечься и забыться.

— Остановись, — слегка оттолкнула его и упёрлась руками в грудь.

— Что-то не так?

— Всё. Эти разговоры и глупый флирт. Прекрати. Выключи своего внутреннего Драя.

— О чём ты? — дракон продолжал делать вид, что всё нормально.

— Хватит уже! При мне можно не играть. Тебе плохо, я чувствую. И сейчас ты ненастоящий.

Айнзам тяжело вздохнул и лёг рядом.

— Просто устал. Ты здесь ни при чём.

— Понимаю, — погладила его по щеке.

— Хочу обычной жизни с тобой: открыть портал и сбежать, чтобы нас не нашли. Но понимаю, что это невозможно для меня.

— Останемся тут, пока всем не надоест нас искать, будем летать с места на место, — перебирала пальцами серьги в ухе супруга, задержавшись на пустом проколе.

— Хороший план, я согласен, — слабо улыбнулся дракон, а затем оживился и сел в кровати. — Ты напомнила кое-что. Давно не дарил подарков!

— А этот домик не считается?

— Кто сказал, что я тебе его дарю, — Айнзам показал мне язык.

Даже став единым, он всё равно оставался собой, до ужаса разным и непохожим ни как кого. Аинс, Цвай и Драй в одном лице. Смеётся, грустит и заигрывает.

— Да шучу. Конечно, твой! Только вместе со мной в придачу.

Дракон принялся вытаскивать серьги из ушей. Сложил их горкой на ладони. Затем закрыл глаза, и золото стало плавиться прямо у него в руке. Запустил пальцы в жидкий металл, ухватился за тонкий кончик цепочки и осторожно вытащил целую подвеску с кулоном, в центре которого вращалась золотая спираль.

— У тебя так скоро не останется колец. Мне казалось, что драконы жадные до своих сокровищ, — заворожено смотрела на необычный кулон.

— А я жадный. Это так, инвестиция на будущее. Иди сюда, моё сокровище — он застегнул подвеску, и я с любовью погладила подарок.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — мне не понравился взгляд Айнзама, он словно уже прощался со мной, — пойдём на балкон!

Наклонился за пледом и открыл дверь на улицу.

Перед нами словно собрали всю красоту в одном месте. Небольшая речушка, серебряной змеёй убегающая вдаль. Ночной лес с шорохами и уханьем сов. Высокие горы, словно стена от большого и страшного мира.

Айнзам сел на широкую скамью, усадил меня к себе на колени и накрыл пледом.

— Ты ведь задумал что-то нехорошее, да? По глазам вижу.

— Ничего такого, отчего тебе будет больно или плохо.

— А тебе?

— Регина, обещаю, всё будет хорошо. Отдохни, — он погладил меня между лопаток. Теперь это место стало особенно чувствительным и, кажется, издала нечто похожее на мурчание.

— Поздравляю с новой эрогенной зоной, — фыркнул дракон.

— Тебе там так же приятно? — потянулась к его спине.

— Безумно, — закусил губу Айнзам и заискивающе посмотрел на меня.

В тишине гладили друг друга по основаниям крыльев, пока руки не затекли от усталости.

Прижалась к плечу супруга.

— Расскажи мне что-нибудь!

— Хочешь расскажу, как мы впервые встретились, — предложил дракон.

— Тот позорный эпизод в маршрутке. Нет уже. Так глупо себя повела тогда, и ты не лучше.

— Нет гораздо раньше. Я раза три неудачно с тобой знакомился, — нервно хохотнул дракон.

— Что?! Почему не помню этого?

— Ты только не злись, свои фиаско стирал из твоих воспоминаний.

— Никогда больше так не делай, слышишь? — как легко он это провернул со мной, и, правда, ничего не помнила. Что помешает ему повторить это вновь?

— Хорошо!

— Ты не понял! Не смей копаться в моей голове и стирать воспоминания, это приказ твоей драконьей жены.

— Ты пока не дракон, милая, я могу не послушаться.

— Пожалуйста...

Он ничего не ответил, помолчал с минуту, а затем начал рассказывать, как трижды пугал меня до смерти своим появлением и признанием. Слушала его, незаметно смахивая слёзы. Ничего не смогу поделать, он обманет меня, и даже не узнаю. Не вспомню этих странных лун, чужих звёзд, гор, поглаживания между лопаток, его запаха и голоса.

 

Глава 16 Желток

Долго боролась со сном, но нежный шёпот Айнзама, шум воды и деревьев погрузили меня в лёгкую дрёму. Дракон легко поднял на руки и отнёс в комнату. Тело не слушалось, хотя отчаянно старалась не уснуть. С приходом утра всё переменится. Снова бросимся в бега, или хуже: супруг отправит меня домой, стерев память. Не хочу забыть это время и его. Жизнь всё равно не станет такой как прежде. Не верю, что можно так запросто что-то вычеркнуть.

Тёплые руки обвились вокруг меня. Дракон мерно дышал, зарывшись носом в волосах. Сердце переполнялось тягучим, томным чувством. Христиан рок, реализм и домик с водяной мельницей. Айнзам, теперь всё стало ясно. Я тебя, по-настоящему...

На новом месте всегда спокойнее спится. Непривычные запахи, странное умиротворение. Любимый рядом.

Ласковый ветерок играл с занавеской, и по комнате плясали причудливые тени вперемешку с сиянием звёзд. Не сразу поняла, что лежу с открытыми глазами. Спину обдавало прохладой, сквозь тонкую рубашку. Никогда не поднимал меня сзади. Айнзам ушёл, оставив одну.

Осторожно спрыгнула с кровати и заглянула на балкон. Супруга тут не оказалось, лишь одинокий плед, забытый на скамье.

Колесо внизу без устали вращалось, поблёскивая всеми оттенками серебряного. Завораживающее зрелище. Вечность бы наблюдала за этой речушкой и мельницей.

Внизу мелькнула тень, и я слегка вздрогнула, но уже через миг, разглядела мягко ступающую по берегу лису. Выдохнула и вернулась в комнату.

Справедливо злилась на Айнзама. Вот так свинтить посреди ночи! Не мог же он далеко уйти?

Осторожно отправилась на поиски сбежавшего муженька. Даже в темноте домик не выглядел жутким и пугающим. Всё здесь уже стало родным и близким. Дракон так старался, так долго искал меня, мечтал о том, чтобы одиночество закончилось. А теперь когда для нас наступила сказка, появились те, кого это не устраивает. Интересно, что имели ввиду драконы, когда сказали, что не хотят вернуть себе силу, заключённую в едином?

Как же всё сложно!

Обошла пустынный второй этаж и направилась к лестнице. В одной из комнат внизу горел свет. В той самой, где Айнзам оставил яйцо. Из приоткрытой двери доносилась приглушённая беседа. Дракон разговаривал с воплощением Гарена, и его голос звучал очень удручённым. Кралась вдоль стены, чтобы подойти ближе и лучше расслышать, что они обсуждают в такой поздний час.

— Я не дам завершить превращение. Тёмной она не станет, но и драконом ей не быть, — безапелляционно отрезал Айнзам.

О ком это он? Обо мне? И чем его не устроит, если я превращусь в полноценного дракона?

— Это не подлость. Ты прекрасно понимаешь, почему, — возразил супруг на бормотание из-под скорлупы. Гарена не было слышно, и, казалось, Айнзам разговаривает сам с собой.

— Ещё ничего не решил!.. Да не знаю я! — злобно ответил парень. — Сколько мы пробегаем год, неделю? Нас зажмут в кольцо, и на этом всё закончится.

Яйцо снова что-то ответило.

— Именно поэтому я не сделаю её драконом. Она запретит мне задуманное, и тогда случится трагедия.

— Нет, я не эгоист, Гарен! Хотел бы им быть. Наплевать на весь этот чёртов мир. Я ушёл бы с ней. Отдал вечность ради жизни простых смертных в её Подмосковье...

Слёзы вновь подступили к горлу. Была права, он не просто рассматривает вариант с моей отправкой домой, а уже почти всё решил. И чтобы не позволить это сделать, должна стать драконом. Без понятия как, но если смогу, то ему придётся слушаться.

Сделала осторожный шажок назад и упёрлась в неожиданное препятствие.

За спиной кто-то стоял. Вскрикнула, но из моего рта не вырвалось ни звука, словно их поглощало невидимой магией. Бросилась вперёд на свет к Айнзаму, но цепкая рука схватила меня за запястья. С беззвучным стоном дёрнулась и повернулась на своего пленителя.

Тёмный Гарен ухмылялся и казался ещё безумнее, чем раньше. Чёрные глаза сверлили сумасшедшим взглядом и не обещали ничего хорошего.

— Попалась, Регина! Глупый Айнзам и здесь всё сделал правильно. Лучше тебе было оставаться тёмной. А теперь ты идеальный сосуд для Стерши.

Он щёлкнул пальцами перед моим лицом, и ноги мгновенно подкосились и стали ватными.

Гарен поймал меня и легко взвалил на плечо. Не спеша поднялся на второй этаж и нырнул в комнату с балконом.

— Чудное местечко. Нужно будет создать нечто подобное для моей милой Стерши. Или забрать это. Вам с Айнзамом оно всё равно больше не понадобиться.

— Отпусти, мы тебе ничего не сделали, — наконец, услышала свой тихий плачущий голос.

— Мне, правда, жаль, Регина. В свете того, что ты моя половинка, особенно печально проделывать это. Единый тоже не виноват, — кивнул Гарен.

— Пожалуйста...

— Я бы рад, но, как говорят, сердцу не прикажешь. Люблю Стершу и не собираюсь жить без неё. Прости, Регина, надеюсь, вы успели попрощаться с Айнзамом.

Стиснула зубы, а Гарен продолжал издеваться:

— Успели-успели. Ты пропахла им насквозь. Ну ничего потерплю эту вонь ещё немного.

Заплакала от жалости к себе и супругу. Для меня скоро всё кончится, а вот ему придётся вечность смотреть на Стершу в моём теле и знать, каким образом её вернули к жизни.

— Ну, не плачь. Чувствую себя настоящим чудовищем. Зато Единый получит свою сестрёнку обратно. Пострадает немного о тебе, а потом вновь превратится в троицу разнузданных парней.

— Вы его снова разделите? — сквозь всхлип спросила Гарена.

— Разумеется. В этом весь секрет, Единый не должен быть единым. Иначе... Это сложно для твоей милой головки. Да и не нужно тебе знать всех наших тонкостей. Уже не нужно, — он потрепал меня по плечу.

Тёмный Гарен расправил крылья и спланировал вниз с балкона. Мягко приземлившись, он перехватил меня поудобнее, и быстро-быстро разбежался, пока его ноги не начали отрываться от земли. Несколько резких взмахов, а затем размеренные движения и ветер, бьющий по лицу.

Мы скользили над спящим лесом, оставив позади домик с водяным колесом и мою надежду.

В ушах неприятно кольнуло. Серьги!.. Мерзкий подарок от организатора жестокого турнира. Горько усмехнулась: вот как он нашёл нас! Пошевелила пальцами правой руки, и быстро спрятала подаренный драконом кулон. Лишь бы не заметил.

Айнзам, найди меня!

Множество теней, появившихся из ниоткуда, поглотило нас, и вот уже целая стая птиц, похожих на воронов налетела со всех сторон, создавая непроглядный чёрный трепещущий шар.

От каждой пернатой твари веяло смертью и могильным холодом. Они поворачивали ко мне свои жуткие глаза и внимательно изучали, словно свежий кусок мяса.

— Кройвены, — прокомментировал Гарен. — они помогут тебе совершить твоё чудесное превращение в Стершу, но сначала ты станешь драконом.

Гарен стрелой взмыл к самым облакам, а затем отпустил меня:

— Приятного полёта, Регина!

— Расскажи ей, что задумал, не глупая, поймёт, — наставляло яйцо.

— Я сам себе не в силах признаться в том, что собираюсь сделать, а ты говоришь... — обречённо ответил Айнзам.

— Помогу тебе, пойдём вместе. Чем раньше, тем лучше. То что для неё готовят, гораздо страшнее вашего расставания, — заверила человечность Гарена. — Это хуже смерти.

Дракон кивнул, взял яйцо и побрёл на второй этаж.

Едва увидел опустевшую комнату и смятую кровать, как сердце сковало от ужаса. Её ужаса! Это Регина боялась в этот самый момент. Она была далеко, но Айнзам точно знал где. Куда ещё могли унести возлюбленную для тёмного ритуала. Не мешкая, он раскрутил портал и шагнул вперёд, прижимая к груди воплощение светлого Гарена.

То, что это ловушка, Единый понимал с самого начала, но какой у него был выбор?

Лес проклятых встретил холодом и затаённой ненавистью. Разрушенные дома, утопающие в болтах и увитые жадным плющом, смотрели пустыми провалами окон.

Кройвены облепили ветви кривых деревьев и оглашали округу леденящими душу криками. Даже стоящие вокруг драконы вздрагивали от очередного вопля и нервно поглядывали на тёмных птиц.

Айнзам посмотрел себе под ноги. Замысловатыми узорам расходились витки магического капкана. Юноша горько усмехнулся. Что ж им хотя бы дали немного времени попрощаться, перед расправой.

— Отец, я знаю, что ты здесь. Зачем всё это?.. — отрешённо спросил Единый.

— Ты и без меня знаешь, Айнзам. Стерша моя дочь, она должна жить, — виновато ответил вышедший из толпы белый дракон.

— Следовало догадаться, что Гарен здесь пешка. Он бы не смог заставить драконов идти на убой. Этот турнир не состоялся бы без мощной поддержки.

— Ты всегда бы умным, мой мальчик. Но разделённый на троих не в состоянии видеть целой картинки. Зато теперь всё понимаешь. Как жаль, что это ненадолго.

— Вы изначально хотели это сделать? Отправить Регину в мир разрушенных клятв, чтобы она отдала все свои долги и очистилась...

— Говорю же, сообразительный.

Айнзам горько рассмеялся:

— Я же сам её... сделал светлой... для вас... Ты чудовище...

— Каждый идёт на крайние меры, ради спасения любимых. Она нужна мне, чтобы спасти Стершу. Теперь всё получится.

— А как же Регина, её жизнь ничего не стоит? А я? Мы всего лишь отработанный материал?

— Прости, — неискренне извинился белый дракон.

— Отец, прошу. Никто не станет счастлив от этого. Стерша будет ещё больше страдать, от осознания, в чьём теле живёт. Это сведёт её с ума.

— А она не узнает. Ты поможешь своей сестре. Сотрёшь воспоминания, и всё будет как раньше, — сладко пропел мужчина.

— Ты слышишь себя? Предлагаешь стать соучастником убийства моей супруги! Остановись, отпусти нас. Должен быть другой способ. Отец... я же тоже твой сын.

— Нет, Айнзам. Ты досадная ошибка и не должен был родиться. Ты наша драконья клятва, странным образом обретшая три воплощения, но никак не сын, извини.

— Зачем всё это? Что такое вы заключили во мне? Что пообещали людям?

— Пообещали не использовать силу против них, поклялись не убивать и не причинять вред.

— И вы солгали! — ухмыльнулся Айнзам. — Это я не могу навредить людям, на остальных драконах нет ограничений, и сила осталась при вас. Какой же спектакль вы разыграли на арене!

— Пришлось, люди начали подозревать.

— И вы были готов пожертвовать жизнями своих сородичей? Их же могли казнить, — недоумевал Айнзам.

— Суровые времена...

— Вы убили Зура. Ты смотрел, как Стерша и я отправились на убой!

— Стерша давно мертва, а ты... Вечно от тебя одни неприятности. Разумеется, ты не могущественный дракон, наделённый безграничной властью. Да и дракон ли? Жил бы себе спокойно, да только заупрямился, начал что-то искать, мечтать о полноценности, сражаться за любовь. Нам не нужен Единый. Это угроза... Такая же, как все тёмные драконы когда-то.

— Вы и их извели? — ужаснулся юноша.

— Они не разделяли наших идеалов. Кто-то сбежал, кто-то не успел...

— Вам мало отнять Регину, вы хотите снова разделить меня, — Айнзам опустил взгляд к магическим узорам.

Заклинания змеями вились у его ног. Драконы не отдавали свою силу. Создали фальшивое яйцо, подарили пару бестолковых талантов и обманули людей. Ящеры сами стали людьми, заставили заклятых врагов поверить в победу, чтобы закончить войну. А теперь коварные интриганы затерялись среди смертных и умело правят миром из тени.

— Ты сам захочешь вернуться к прошлой жизни. Делить всё на троих лучше, чем страдать в одиночку, Айнзам. Посмотри на небо, Единый. Разве она не прекрасна? Ты создал её такой для нас. Нашему миру нужна Стерша. Миру нужен свет.

— Сотканный из тьмы?

— Неважно, главное результат!

Юноша покорно задрал голову вверх, чувствуя, как сердце рвётся натрое от боли и отчаяния. Не станет ему лучше в трёх воплощениях, страдать будет куда сильнее чем сейчас. Если такое возможно.

Я летела вниз слишком быстро. Воздушные потоки швыряли меня из стороны в сторону, а глаза слезились от ветра и не только. Разобьюсь и больше не увижу Айнзама...

Он так не хотел, чтобы стала драконом, секретничал со светлым Гареном, собирался отправить домой, стереть воспоминания.

Злилась ли я? Нет! Так супруг хотел спасти, пожертвовать своими чувствами, но не дать злодеям осуществить задуманное. Но они оказались быстрее, умнее, коварнее.

Что я могу? Погибнуть, или сделать то, что они хотят, и стать драконом? А если стану, что дальше?

Закрыла измученные глаза. Мысленно перенеслась обратно в крохотный милый домик.

Водяное колесо и лес. Грустный голос любимого. Тёплый взгляд зелёных глаз.

Мы оба жертвы чьих-то планов.

Как же страшно.

Кожа между лопаток помнила ласковые прикосновения Айнзама, и слабые крылья безболезненно раскрылись за спиной не в силах сделать взмаха. Голова стала тяжелее от неудобных рогов. Когти удлинялись и загибались золотистыми полумесяцами. Чешуя волной прокатилась по телу, покрывая его белым панцирем.

Рык и пламя. Больше не могла контролировать нечто новое и неудержимое. Внезапная пьянящая свобода и власть заполняли сознание до краёв. Так было всегда, просто раньше я не знала об этой свободе. Вот кто я на самом деле. Для этого родилась. Для полётов и огня.

Резкий рывок вверх, словно натянулись невидимые стропы парашюта. Огромные крылья раскинулись в стороны, замедляя падение. Неловко будто в густых сливках, пыталась развернуться в воздухе и улететь обратно. К нему.

Но всё хорошее рано или поздно прекращается. Наша идиллия с Айнзамом, мой неуклюжий полёт — всё длилось недолго.

Сеть с яркими синими всполохами опутала прямо в воздухе, пронзая тело тысячами разрядов. Теперь знаю, что чувствовал дракон, когда его заарканили. Паралич не даёт возможности даже закричать. Странно, что получается дышать. Сквозь силу, но лёгкие и сердце отчаянно поддерживают во мне жизнь.

Кройвены, тёмным облаком налетели со всех сторон, и мы вместе понеслись к земле. Чёрные перья лезли в глаза, не давали дышать. Вопли и стоны сводили с ума, и я мечтала чтобы всё поскорее закончилось.

Медленно распахнул ресницы. Над головой разливалась беспроглядная трепещущая чернота без звёзд и лун. Руки и ноги не слушались, а сердце трепыхалось, словно пытаясь уловить последние мгновения своей жизни.

Из мрака, наконец, проступило лицо Гарена, а затем остальные присутствующие. Множество знакомых и незнакомых драконов. Кого-то видела на арене, кого-то сейчас впервые.

Не смотрю на них... Смотрю на Айнзама...

Он замер в панике, наблюдая за действиями тёмного. Супруг что-то кричал, оглядывал в надежде толпу сородичей, но они оставались непреклонны. Его губы шептали моё имя. Пыталась улыбнуться. Не вышло. Слишком страшно и больно.

Гарен занес надо мной руку с переливающимся фиолетовым яйцом. В нём тоже билось чьё-то сердце, так же испуганно и отчаянно, как моё.

Миг и скорлупа коснулась груди, ещё миг и чужая душа захватила разум и тело, погружая меня в беспробудный сон. Прощай Айнзам.

Три крика, слишком одинаковых в своём отчаянии и таких непохожих разорвали ночью в клочья.

Айнс, Цвай, Драй.

Тук-тук-тук.

Тишина.

— Регина.

Кто-то ласково коснулся плеча. Тревожный и прекрасный голос, словно перезвон колокольчиков. Я уже слышала его раньше. Кажется, в другой жизни. В той, где не было страшных сражений и жестоких интриг. Прекрасное пение, прекрасной златовласой девы, той самой, с которой мы теперь делим одно тело.

— Регина!

Не хочу отзываться. Мне страшно, и я обижена, на неё в частности. Пусть Стерша тоже жертва, но тем не менее ей отдадут мою жизнь, а я исчезну, не оставив после себя и следа. Что станет с моей душой? Куда она пропадёт? Или я так и зависну здесь, как в тюрьме?

— Проснись же ты, у нас мало времени!

Стерша трясла меня, словно безвольную куклу и хлестала рукой по щекам. Мне не было больно. Здесь так хорошо и спокойно. Чувства постепенно притупились, оставив лишь горькое послевкусие. Кто я такая?

— Пожалуйста, Регина. Айнзам не переживёт, а я не прощу себе этого.

— Стерша? — всё ещё не верила, что она сидит передо мной. Живая, яркая, растрёпанная, как настоящая.

— Скорее, дай руку, — девушка подняла меня на ноги и потащила вперёд.

Очередное странное место, наполненное цветастыми картинками и воспоминаниями. Смотрела по сторонам, словно на сцены из фильма. Чьё это всё?

— Моё. Не удивляйся, я слышу твои мысли. Мы делим не только тело, а нечто большее.

— Что со мной станет, Стерша? — на самом деле не хотела знать ответ. Не хотела умирать или исчезать вот так, когда счастье успело одурманить пусть ненадолго.

— Если не поспешим, моя душа поглотит твою. Знай, я против всего этого и не желаю тебе такой участи, но никто не спросил, чего хочу. Гарен и отец не остановятся, пока не воскресят меня.

— Ты знала, что умерла? — отчего-то стало жутко, что всё это время девушка была ходячим мертвецом.

— Нет. Подозревала что-то... но нет. Моя смерть тоже стала для меня ужасным открытием. С этим тяжело смириться, однако осознание медленно, но верно приходит вместе со смирением и принятием.

— И ты не хочешь вернуться к Гарену?

— Что за глупый вопрос! Кто бы отказался от второго шанса, но только не такой ценой. То, что они задумали, бесчеловечно. Сотрут мою память, используя убитого горем Айнзама. Их жестокости нет предела!

— Гарен любит тебя, — зачем-то вступилась за тёмного.

— Знаю, и я его люблю. Но он неверно трактует это чувство. Любовь — это самопожертвование и сострадание. Он не смирился и не дал мне уйти, не сжалился, а лишь продлил наши мучения, вместо того, чтобы жить дальше. Сам искалечил много судеб.

Мы в спешке проходили мимо грёз Стерши, где она баюкала новорожденное дитя, а Гарен обнимал её за плечи, с любовью глядя на свою семью. Девушка на секунду замедлилась, и с трепетом стала наблюдать за будущим, которое для неё никогда не наступит.

— Стерша.

— Да, Регина?

— Должен быть какой-то шанс спасти тебя!

— Я такого не знаю. Все те способы, что придумал Гарен, жестоки и ужасны. С меня хватит боли и мучений, — отрезала девушка.

Мы молчали, украдкой поглядывая на светлые воспоминания. Гарен искренне смеялся, в его глазах не вызревало безумие и злость. Он был счастливым, как и его беременная возлюбленная.

— Всё это навсегда останется со мной! Но важно, чтобы и Гарен вспомнил, — Стерша повернулась и протянула ладонь с крохотным золотым яйцом, — здесь лучшее, что у нас было. Отдай ему, пусть вспомнит и постарается жить дальше.

— Постараюсь — глаза защипало, а нос начал шмыгать.

— Это было много лет назад, Регина. Меня давно нет в этом мире. Не надо плакать, — её голос успокаивал, и слёзы отступили сами собой.

— Сейчас будет нелегко. Тебе понадобится рыцарь.

— Зачем, — удивилась я, глядя, как Стерша снимает со стены кирасу и протягивает мне.

— Дракона может победить лишь рыцарь. Но здесь, кроме нас с тобой, никого нет. И так уж получилось, что я злобный огнедышащий монстр, захвативший твоё королевство. Я бы рада отступить, но как любое живое существо, буду бороться.

— Мне нужно сражаться с тобой? — это казалось страшным сном, я не собиралась причинять Стерше вреда.

— Именно так, — девушка помогла закрепить металлический нагрудник. Постучала по броне, словно оценивая её прочность. — Береги своё сердце, Регина.

Картинки с воспоминаниями исчезли, стены пропали, и мы очутились посреди арены, только теперь, я не была безвольной наблюдательницей. Сегодня должна сама бороться за свою жизнь и будущее.

— А оружие? — спросила отходящую к барьеру драконессу, она повернулась и с улыбкой ответила:

— Придумай сама, с чем бы ты хотела сражаться?

Затем через мгновения Стерша приняла свой истинный облик. Вокруг неё не оказалось магического купола, чтобы уравнять наши шансы. Смотрела сверху вниз на свою противницу, пообещавшую не поддаваться, а в руках всё ещё было пусто.

Я не хочу сражаться.

Над нами загорелась алая сфера, предвещая начало поединка.

Я не хочу победить Стершу.

Жёлтый.

Но и проиграть нельзя.

Зелёный.

Огромный белый дракон не стал ждать и бросился в атаку. Чудом отпрыгнула в сторону. Двигаться в защитном панцире было невыразимо трудно, и я обливалась потом и тяжело дышала. К чёрту! Выбралась из кирасы, бросила в песок и побежала к противоположному краю арены. Толку беречь сердце, если мне снесут голову из-за медлительности.

Стерша уже пикировала, вытянув когтистые лапы. Знала, что если попадусь, то всё будет кончено. Больше не проснусь и оставлю супруга с разбитым сердцем по ту сторону. Всю жизнь он будет смотреть на сестру со смешанным чувством ненависти и тоски. Так нельзя!

В этот раз увернуться не получилось. Я оказалась в ловушке. Тяжёлая ладонь обернулась вокруг моей талии и оторвала от земли. Через мгновение я зависла напротив драконьей морды. Глаза Стерши пылали тьмой, а вокруг раздавались чудовищные крики кройвенов.

Тело тут же пронзили сотни жадных клювов. Отвратительные птицы были везде, медленно убивали меня и рвали на части.

Почему не придумала себе оружие?

Почему бросилась с голыми руками на дракона?

На самом деле мне не нужно было сражаться…

Понимание не пришло внезапно, я давно знала, что делать, просто не хотела, ждала, что Айнзам появится и спасёт в очередной раз. Но этого не будет, он уже дал ключ.

Ладонь легка на кулон с золотой спиралью, похожей на яркий яичный желток.

Это не простая безделушка, а билет в один конец.

Мне не нужно было сражаться, я должна сбежать.

Прощай Айнзам… Я сделаю, как ты задумал. Ради нас.

Он не верил в случившееся. Надо было сразу отправить её домой, когда понял, что задумал отец и остальные. Стереть всё дороги, заставить забыть обо всём. Оставил бы лишь в своём сердце память об этих днях и жил ими.

Тело Регины, не сопротивляясь, впустило чужую душу, и когда это случилось, кройвены сорвались с ветвей и бросились на девушку. Они жадно клевали её, выковывая смертоносными клювами облик Стерши.

На мгновение в лице Гарена мелькнуло, что-то человеческое, но затем безумие вернулось к нему, и он с любовью следил за отвратительной магией птиц, трепещущих чёрными крыльями над тем, что когда-то было Региной.

Чувства Айнзама не притупились, как ему обещали. Хоть он перестал быть единым, от этого не пришло облегчение. Боль захлёстывала сразу три измученных сердца. Она была слишком разной, но одинаково сильной, такой же, как и ярость. Ловушка не справлялась с напором трёх воплощений, и магические узоры начали гаснуть. Ощутив долгожданную свободу, юноши вырвались из барьера.

Они действовали слаженно и быстро. Драй разворачивал десятки золотых порталов. Драконы, оказавшись неготовыми к внезапной атаке Единого, цеплялись за землю и деревья. Ящеры отчаянно махали крыльями, но были не в силах справиться и исчезали в многочисленных воронках. Цвай охранял брата, погружая в забвение тех, кто пытался напасть. Противники замирали на полпути, забыв, что собирались сделать.

Айнс, держа фиолетовое яйцо, бежал к алтарю, с ужасом понимая, что может не успеть, или уже опоздал. Сколько вреда уже причинили кройвены, его возлюбленной, сколько в ней осталось от прежней девушки: весёлой, дерзкой, ловко парирующей его глупые шутки? Она одна смогла принять его таким, каким не видел никто: разным и единым одновременно. Смирилась с тремя его сущностями и полюбила каждую. Отказалась от истинной пары, в пользу глупого и несовершенного. Другой такой больше не будет никогда.

Гарен перегородил дорогу, а за его спиной колыхалась чёрная алчная туча.

— Всё кончено, Единый! Помешаешь, и тогда Стерша тоже не вернётся. Смерть Регины будет напрасной.

Айнс ничего не ответил, криво ухмыльнулся и разбил яйцо о грудь тёмного. Гарен упал на колени и схватился за сердце. Он хрипел и задыхался, ошарашенно глядя перед собой. Годами подавляемая человечность, любовь и страдания захлестнули мужчину.

— Поздравляю. Правда ведь, непередаваемое чувство, вновь стать собой? Единым, — холодно спросил дракон.

Без поддержки тёмного, кройвены осыпались на землю, словно засохшие листья.

Айнс протянул руки к израненному телу любимой. Запыхавшиеся братья подбежали к алтарю, всматриваясь в безжизненные помутневшие глаза.

— Ты убил их обеих, — раздавался крик отца. — Глупец. Ты убил свою сестру!

Драй развернулся, открыл ещё один портал и избавился от кричащего родителя. Тишину нарушали лишь рыдания Гарена, обретшего самого себя, но его дракон больше не боялся. Сейчас они разделяют похожие чувства. Айнзам потерял сестру и возлюбленную. Гарен — истинную пару, и ту кого любил по-настоящему.

Дракон коснулся погасшего кулона на груди Регины и улыбнулся. Умная девочка. Догадалась. Горько сладкая тоска захлестнула его с головой. Регина вернулась домой. Будет жить дальше, без интриг и тех, кто хочет воспользоваться и навредить ей. Конечно, там ещё будут встречаться не самые светлые люди, но она справится. Будет счастлива.

Пустое тело рассыпалось пылью на алтаре. Цвай дотронулся голов своих братьев, и они покорно закрыли глаза. Нужно забыть дорогу в её мир. Когда он снова отыщет, будет уже поздно, там нет магии и драконы смертны.

— Помочь? — обжора протянул тёмному руку.

— Нет, я хочу всегда помнить Стершу.

— Как скажешь, но Регину придётся забыть. Не хочу, чтобы ты указал к ней путь мне или кому-то ещё.

Оставшись единственным хранителем воспоминаний, Цвай посмотрел на небо. Разъярённые драконы возвращались, чтобы закончить начатое. Его будут пытать. Заставят выложить всё, что знает. Но он не скажет ничего нового. Потому что забудет навсегда.

Указательный палец с золотым свечением прикоснулся ко лбу. Рука не дрогнула.

 

Вместо эпилога

Это был один из худших дней рождения, если не считать прошлый, когда квартиру полностью обнесли, вытащив даже кактусы с алоэ. Меня же неизвестные держали несколько недель в каком-то сыром подвале. Кто и зачем, оставалось загадкой, вкупе с не менее таинственным освобождением.

Блуждала по лесу, пока не вышла к дороге, где меня и подобрала машина. Сердобольный водитель узнал во мне пропавшую девушку с многочисленных репостов, объявлений в сети и местных газетах.

Далее последовала госпитализация, работа с психологами и долгие допросы полиции. Не могла никому ответить ничего внятного о произошедшем. С умными лицами специалисты покачивали головами и приписывали мне какой-то Стокгольмский синдром, считая, что попросту выгораживаю своего похитителя.

Подозрительнее всех вели себя родные. Моё появление не обрадовало их. Напротив, выглядели они весьма удручённо, словно переживали из-за исчезновения преступника. Будто от меня сбежал супруг и отец моих детей, не меньше.

Очень скоро надоели унылые вздохи и переглядывания всех вокруг, и я решила покрыться прочной скорлупой. Ушла с работы, и занялась переводами на дому. Невыносимо находиться в коллективе, кожей ощущая на себе сочувствующие взгляды. А слухи и домыслы сами собой нарастали на сомнительной истории так, что начала теряться во всём этом потоке нелепых фактов.

Было и было. Не помню, значит, так надо.

Но иногда лёжа в тиши пустой однушки, долго размышляла о пробеле в своей голове и странном золотом яйце, которое сжимала в ладони, очнувшись в лесу. Вместе с этим артефактом в моих ушах появилось по серьге из незнакомого чёрного металла, а на груди — отметина, напоминающая след от ожога.

Не отрицаю, что уши могла проколоть сама в честь праздника. Но вот шрам и яйцо?..

С находками не расставалась и терпеливо ждала, когда объявится владелец и объяснит всё.

Боялась ли похитителя, что рано или поздно вернётся за мной? Забавная штука... Но нет. Ждала его.

К и без того странным ощущениям, прибавилось ещё одно. Смотрела на себя в зеркало, словно на незнакомку, касалась чужого лица и тела.

Румянец и сладкая истома. Подсознательно скучала по кому-то. Что-то во мне продолжало помнить, вспыхивали фантомы из прошлого, ласки, поцелуи, щемящая тоска.

Зарывалась лицом в подушку, чтобы спрятаться от самой себя. Определённо между мной и незнакомцем случилась близость. Но это не было насилием или принуждением. Мы оба хотели этого.

Вилки стучали по тарелкам, нарушая гнетущую тишину. Родители переглядывались, а бабушка покусывала нижнюю губу.

— Я, наверно, пойду, — отложила почти нетронутый обед и встала из-за стола. Лучше бы осталась дома. Хотя последнее время начинает казаться, что и стены смотрят на меня с состраданием.

— Тебя подвезти? А то уже темно, — предложил отец. Была безмерно благодарна, что родные не стали уговаривать остаться или докучать расспросами.

— Всё нормально. Подышу.

Неловко попрощалась семьёй и поспешно нырнула в подъезд, чтобы не получить очередную порцию сочувствия.

Едва вышла на улицу, мгновенно полегчало. Холодный воздух обжигал лёгкие и даже зевнула от внезапно нахлынувшей сонливости. С удовольствием проспала бы до весны в ближайшем сугробе.

Пока ждала маршрутку, шумно выдыхала ртом, наблюдая, как причудливо клубится тёплый воздух на морозе. Кто-то рядом громко прыснул от смеха, и я быстро втянула голову в плечи. Глупо, наверно, выглядела вот так с высунутым языком.

Забралась в плохо отапливаемый почти пустой салон, и мгновенно задремала, спрятав нос под шарф.

Кто-то уснул рядом и положил голову мне на плечо. С трудом разлепила веки и уставилась на золотистые волосы незнакомца. Хотела отпихнуть его, но замерла, почувствовав на себе чей-то пожирающий взгляд. Другой блондин сидел напротив и плотоядно улыбался, сверкая изумрудными глазами. Он высунул язык и издал странный хрипящий звук, дразня меня. Именно так стояла на остановке и извергала пар изо рта.

Захотелось пнуть его ногой. Но тело слабо слушалось, словно угодило в сироп.

Мой сосед оживился и поднял голову. Встретилась с полной копией наглеца и потянула к нему руку. Сонный парень не сопротивлялся, а прикрыл от удовольствия глаза, когда я коснулась его щеки. Он убрал шарф с моего лица и потянулся навстречу.

— Стоп-стоп! — близнец с похабной улыбкой вскочил с места и сел рядом со мной с другой стороны, — В этот раз я первый! А то за мной опять закрепится дурацкая кличка третьего.

Парень развернул меня к себе и, не спрашивая, поцеловал. Его язык, словно кисть, рисовал узоры на моём. А между лопаток разливалась приятная нежности. Второй парень расстегнул мою куртку, снял шарф и припал к шее.

— Отлично, ребята! — раздался недовольный голос с водительского сидения, — я больше не поддамся на ваши уловки. Вы обещали не начинать без меня, если сяду за руль.

— За дорогой смотри, — рассмеялся первый, и развернул меня к брату. Оказалась напротив лица сони, который очень нежно и осторожно начал целовать меня, повторяя рисунок на языке, оставленный его братом.

— Я скучал, Скорлупка, — прошептал первый и потёрся носом о затылок.

Хотела ответить, что тоже скучала по нему, но второй не выпускал меня из объятий и не прекращал поцелуя. Сейчас всё правильно, так как надо. Кто бы ни были эти трое, они не причинят мне вреда. Они…

Память хаотичными картинками выстраивалась в голове. Слишком сумбурно чтобы разобраться во всём сразу. Но мне помогут. Эти трое. Теперь мы вместе. Снова.

— Я больше за руль не сяду, ясно вам? — возмущался водитель.

— Только ты умеешь водить машину, смирить! Теперь ты Драй! — хохотал ехидный блондин.

— Ну хоть я остался при своём, — зевнул соня.

За окном царила беспроглядная ночь, ни фонарей, ни домов, ни звёзд. А в моей груди разливалось безграничное счастье, заполняющее гулкую пустоту, мучившую почти год.

— Как ты нашёл меня? — внезапно спросила троицу.

— Оказалось, что один тёмный подарил тебе два сильных маячка, — второй юноша осторожно щёлкнул по чёрной серёжке.

— Так и не смог отпустить и забыть тебя. Я такой эгоист!.. — парочка крепко обняла меня, под ворчание третьего.

Нащупала в кармане золотое яйцо, которое внезапно запульсировало, словно разделяя моё предвкушение.

Машина свернула, и оказалась на неровной грунтовой дороге. В шум мотора вклинивался шелест листьев и звуки ручья. Чудился отдалённые скрип водяного колеса.

— Куда мы едем? — спросила братьев. Но чтобы они не ответили, куда бы ни отвезли, я согласна.

Троица выждала долгую паузу, а затем хором ответила:

— Домой.

 

Книга II. Глава 1 Искры

Свистящий звук и удар. С потолка посыпались мелкие камни, но своды выдержали. Не знаю, сколько мы ещё протянем, но силы на исходе. Дрожащие от напряжения руки едва-едва питают защитный барьер.

Удар. Когти царапают крышу. Физически ощущаю, как слабеет магический купол над головой. Несколько особо крупных кусков потолка упали у моих ног, заставив ещё крепче прижаться к тёплой жёсткой чешуе. Пластинки двигались под пальцами в такт мерному дыханию. Иссиня-чёрные, вперемешку с белоснежными. Ласково поглаживаю бока и закрываю своим телом.

Тишина. Слишком долгая и гнетущая. Пытаемся отдышаться. Что-то подсказывает, дальше будет только хуже. Время против нас, а помощи ждать неоткуда. Тот, кто должен всегда защищать, сейчас готовится к новой атаке по этому последнему убежищу, а я не представляю, как сражаться с тем, кого любишь.

В этой битве не будет победителей. Дракон не остановится, пока не совершит задуманное или не умрёт. Я не смогу его убить, потому что не представляю такой жизни, но и простить уже не получится.

Любимый сам себя не простит, если не остановится, его существование превратится в кромешный ад. Уже видела похожую трагедию. Неужели она повторится только в этот раз уже с нами?

Треск. Потолок обвалился, похоронив под тяжёлыми балками всех кроме меня. Сдерживаю слёзы. Всё будет хорошо. Они выживут.

Под тремя парами ног захрустела черепица и фрагменты барельефа. Звук всё громче и ближе. Каждый шаг заставляет сердце сжиматься от ужаса.

Не торопится, выжидает, или сам боится?

Смотрю перед собой, страшась заглянуть в родные глаза и увидеть там ярость и ненависть. Сейчас мир расколется на до и после. Больше не будет счастья, не будет, вообще, ничего. Пустота и вечное чувство вины. Настолько долгое, насколько позволяет жизнь дракона.

Встречаюсь с ним взглядом. В зелёных глазах стоят слёзы, но когтистая рука больно смыкается на плече и отбрасывает в сторону. Падаю на колени, сжимая в ладонях случайно вырванную чешуйку, дрожащие губы шепчут слова колыбельной.

Schlaf, Kindlein, schlaf...

Остановись, Айнзам!

Долго ехала в старой трясущейся маршрутке. Она подскакивала на ухабах и грозила вот-вот развалиться. Боролась со странным ощущением дежавю, которое усилилось, когда распахнула глаза и обнаружила себя в компании двух удивительно похожих юношей. Они обнимали меня, покрывали лицо и шею нежными поцелуями. За рулём сидел их третий брат, забавно ворчащий на парней. Он грозился присоединиться к нам на ближайшей стоянке. Понятия не имела, что происходит, и кто они такие, но сознание не сопротивлялось и не чувствовало тревоги.

Перед глазами мелькали бессвязные картинки, в которых видела эту троицу. Вот они преследуют в лесу. Клеймят и делают своей. Меня затягивает в золотую воронку, а дальше полнейший сумбур. А ещё эта троится превращалась в огромного трёхглавного дракона. Безумие! Так не бывает.

Из серого декабрьского городка маршрутка нырнула в сочный летний лес. Окончательно убедилась, что всё это наваждение, когда мы прикатили к милому домику на берегу ручья. Водяное колесо опускало лопасти и волновало кристальную гладь, пенило и поднимало брызги. Идеальное место из моих снов, вызывающее щемящую тоску в груди. Осталась бы здесь навсегда.

— Скорлупка, нам пора, — позвал самый улыбчивый из троицы и протянул мне ладонь. Охотно схватилась, ощущая знакомое тепло. Как жаль, что это всего лишь галлюцинация. Зато можно подыграть ему, не боясь ничего.

Вместе спрыгнули на мягкую пружинящую траву. Заботливые руки придерживали, чтобы не упала и норовили раздеть. Зимняя куртка, действительно, мешала дышать, я расстегнула её и сняла растрёпанный шарф.

— В сторону, — почти прорычал третий из парней, громко хлопнув водительской дверью.

Он буквально подлетел ко мне, закружил в объятиях и наградил долгим поцелуем. Стало неловко перед его безупречной техникой. Если бы существовали курсы по академическим поцелуям, он непременно окончил их с красным дипломом. Идеально!

— Как же скучал, — почти хрипел блондин и прижимал к себе с такой силой, что из моего горла тоже вырвался хрип.

— Ой, прости, Регина! — быстро извинился блондин.

— Полегче с Малышкой, — протяжно зевнул соня. — Память будет возвращаться очень медленно. Мы для неё пока группа чудаков, угнавших гнилое ведро с гайками. Правду говорю же, Малышка?

— Угу, — только и ответила парню. Мне отчего-то было совсем не страшно, а весело и приятно. Интуиция не бунтовала и не видела в парнях угрозы. Наоборот, меня необъяснимо тянуло к ним.

— Такая смешная ты, — фыркнул нагловатый юноша, а затем ловко вырвал меня из объятий брата и бросился к домику, крепко держа на руках. Он миновал мостик через ручей, а затем перепрыгнул через невысокий заборчик.

Позади раздавались быстрые шаги. Нас неумолимо нагоняли, а мой похититель вдруг оступился и рухнул в траву, чудом перевернувшись на спину и не раздавив меня. Он внезапно рассмеялся, и я не удержалась и тоже прыснула от смеха, не думая ни о чём. Только покой и счастье. Соня и водитель упали рядом и зажали меня в тёплых объятьях. Они не соврали и, на самом деле, привезли домой. Здесь так хорошо, как бывает только дома.

Чужие родные звёзды, шум воды и деревьев, мерное дыхание трёх юношей и шорох нашей одежды.

Айнзам. Его зовут Айнзам. Но почему у него одно имя, если на самом деле их трое?

Долго разглядывала комнату. Ничего особенного. Кроме одной, но очень важной детали. Она не была моей! Стены, обшитые вагонкой. Тумбочка рядом с кроватью, напротив платяной шкаф.

Язык мгновенно прилип к нёбу от внезапной паники. А были ли блондины вчера, и если да, то куда делись? Резко сдёрнула одеяло. Джинсы, футболка, всё на месте. Ноги не связаны. Значит, я не пленница и не жертва. Очень медленно соображала. Милое местечко смахивало на комнату какого-нибудь дачного домика. Из приоткрытого окна пахло лесом и доносились звуки воды. В воспоминаниях вновь возникло приятное наваждение.

Слезла с кровати и направилась к окну, оказавшемуся дверью на маленький балкончик под самой крышей. Внизу тёк широкий ручей, а вдали у кромки леса, ярким жёлтым пятном кособочилась старая маршрутка с отвалившимся колесом. Даже икнула, увидев номер. Я ведь в неё и села вчера. Значит...

От мыслей отвлёк подозрительный шум. Припала к стеклянной двери, скрытой занавеской. Кто-то зашёл в комнату, поднял одеяло наклонился и заглянул под кровать. Незнакомец не был одним из блондинистой троицы. Скорее полная противоположность: чёрные волосы, холодные голубые глаза и ни намёка на улыбку.

Чутьё тут же взбунтовалось. В отличие от обворожительных похитителей, этот мужчина внушал страх, а, значит, лучше не попадаться ему на глаза.

Он проверил платяной шкаф и, убедившись, что там пусто, направился прямиком к балкончику. Не нашла ничего, чем бы отбиться от незнакомца, и сделала самое глупое из возможного: забралась на парапет и спрыгнула со второго этажа в ручей, не подумав, что он вполне может оказаться неглубоким. Последнее что услышала, перед тем как сильно удариться об воду, стал встревоженный окрик мужчины. И почему я подумала, что он злодей? Вот же импульсивная дурёха!

— Живая? — раздалось откуда-то сверху.

Подо мной стелилась щекочущая трава, она лезла в уши и неприятно колола сквозь мокрую одежду. Открыла глаза и чуть не ослепла от яркого летнего солнца. На его фоне, говорящий выглядел жутким чёрным пятном, с огромными загнутыми рогами. Несколько раз моргнула, но наросты на голове мужчины никуда не исчезли.

— Это что рога? — тупо спросила черноволосого.

— Ага. Регина, о чём ты думала? Очень повезло, что не попала на лопасти мельницы. Что бы я сказал Айнзаму? Он явно расстроился бы, превратись ты в фарш.

— А где он сам, — всё ещё косилась на демонические аттрибуты своего спасителя. Наверно это не очень вежливо, да и плевать.

— Отлучился по делам и велел присмотреть за тобой. Как оказалось, не зря. На ровном месте умудрилась вляпаться в неприятности, — покачал головой рогатый.

— Когда он вернётся? — привстала на локтях и критически осмотрела себя со всех сторон. Холодно, неприятно, но терпимо. Переодеться бы.

— Не знаю. День. Два. Может, неделя, — пожал плечами мужчина.

— Неделя? Мои родные с ума сойдут, мне нужно им срочно позвонить, — заснула руку в карман и вытащила промокший насквозь телефон.

— Не расстраивайся, сигнала здесь всё равно нет, — успокоил брюнет.

— Здесь, это где?.. — ещё раз подозрительно огляделась. Определённо это не Подмосковье.

— А вот об это Айнзам и велел с тобой поговорить. Очень мало знаешь о нашем мире, так что я буду тебя учить, пока Единый не вернётся, — мужчина сложил на груди руки.

Чуть не подавилась. Меня учить? Забавно. Ещё вчера сама была преподавателем, а сегодня, снова в школу?

Пихнула телефон обратно, и тут же похолодела от ужаса. Из кармана пропало яйцо, с которым я не расставалась почти год.

Незнакомец заметил бледность в моём лице и участливо спросил:

— Всё в порядке, Регина?

— Нет, — готова была разреветься. Во что бы то ни стало должна сохранить тот артефакт, сберечь и передать в руки адресата, а теперь. Что если его унесло водами ручья.

— Успокойся и расскажи мне, что стряслось.

Хмыкая носом, поведала о своей пропаже, и мужчина расслабленно рассмеялся. Помог мне встать и повёл к тому месту, где нырнула в холодную воду.

— Судя по твоему описанию, безделушка золотая, а золото очень тяжёлый металл. Наверняка лежит на дне. Сейчас достану!

Незнакомец подошёл к ручью, склонился над гладью и провёл над ней рукой, нашёптывая странные слова на незнакомом наречии. Хотя, возможно, это был и не язык вовсе, а что-то вроде заклинания, потому что едва рогатый закончил, как вода забурлила, словно в неё сунули кипятильник. Мужчина погрузил ладонь в пенящийся поток и вытащил на свет пропажу.

— Спасибо,— почти вырвала золотое яйцо из рук надсмотрщика.

— Не за что Регина, — пропел рогатый.

— А тебя как зовут? — решила, наконец, познакомиться с напугавшим меня до чёртиков мужчиной, тем более он моё имя знает.

— Гарен, — с улыбкой ответил он и приветливо протянул ладонь. Вот только мне не хотелось пожать её. От этого имени стало не по себе, а в сердце шевельнулась внезапная злость и ненависть, вперемешку с чем-то ещё.

Золотое яйцо неистово обожгло руку и упало на траву, прикатившись к самым ногам Гарена. Он с любопытством разглядывал мой артефакт, который начал раздуваться прямо на глазах, пока не стал размером с футбольный мяч.

— Ух ты, — только и произнёс надсмотрщик.

— Это ещё что? — по скорлупе пробежали трещинки.

— Понятия не имею, — прошептал Гарен и приложил палец к губам.

Молча наблюдали за тем, как нечто пытается вылупиться из яйца, ещё совсем недавно бывшего размером меньше куриного

Раздался громкий треск, и неведомое существо стряхнуло с себя остатки скорлупы, вызвав у нас с Гареном полный умиления вздох.

Не знала, что выглядело удивительнее: новорождённое существо или выражение лица Гарена. Мужчина зачарованно рассматривал всклокоченную белую птицу, покрытую нежным, отливающим золотом пухом. Она издавала забавные звуки похожие на мурлыкание и пыталась поднятья на лапки, помогая себе чрезмерно большими крыльями. У неё не сразу это получилось. Несколько раз птица смешно заваливалась набок и перебирала в воздухе когтями.

Брюнет сдерживал себя чтобы не броситься помочь необычному существу и лишь наблюдал за тщетными попытками. Его руки нервно теребили воротник рубашки, а с рогов слетали тёмные искры.

— Откуда у тебя это? — Гарен кивнул на птицу, а затем подозрительно посмотрел на меня.

— Не помню, — честно ответила ему. — Очнулась в лесу недалеко от города. В ушах эти серьги, в руке зажато яйцо, а в голове ни одной связной мысли.

Мужчина недоверчиво прищурился:

— Либо ты, либо Айнзам что-то недоговариваете.

— Можешь спросить у него сам, или подождать, когда ко мне вернутся те самые стёртые воспоминания, — предложила своему смотрителю.

— Единый ничего не скажет. Сдаётся мне, в моих мозгах он тоже основательно покопался, — задумчиво проговорил Гарен и сел на колени перед птицей, которая уже перестала дрожать и довольно уверенно стояла на земле.

— А он может такое? — вспоминала вчерашнюю беспечную троицу. Ну не выглядели они как интриганы и обманщики. Слишком много добра и света в глазах

— Ха! Ты ещё спрашиваешь. Смотри, что покажу, — брюнет поднял с земли булыжник и что есть силы запустил в сторону леса. Камень отскочил от невидимого барьера, выбив сноп искр, и глухо упал в траву.

— Мы здесь пленники? — испуганно спросила Гарена, а он лишь кивнул в ответ.

— Я тут уже целый год. Или больше. Зависит от того, как часто Айнзам подправлял мои знания о мире.

— Но зачем ему так поступать? — что-то не вязалось во всей этой истории. Утащить из другого мира, держать под куполом в компании такого же пленника. Странный план даже для странного похитителя маршрутки.

— Знал бы, рассказал, — Гарен вытянул руку к птице, и она осторожно ущипнула его за палец. Мужчина улыбнулся и погладил изогнутый золотой клюв. — И всё же, интересно, откуда у тебя яйцо Стиерны?

— Стиерна?

— Редкая птица. Существа, рождённые самим светом и чистой любовью. Они антиподы Кройвенов из проклятых земель, — пояснил мужчина.

Едва услышала имя тёмных порождений, как в голове раздались чудовищные вопли. В моё тело впивались жадные клювы, рвали плоть и душу на части, а я лишь кричала в пустоту. Звала любимого на помощь, задыхалась и мечтала о смерти.

— Эй, очнись, — Гарен грубо трепал за плечо, отгоняя наваждение. — Что видела?

— Кройвенов. Они омерзительны. Пожирали меня заживо! — смотрела перед собой, но всё ещё грезила лишь трепыханием чёрных перьев.

— Пойдём в дом, тебе лучше лечь и отдохнуть, — мужчина поднял Стиерну с земли и протянул мне.

Однако птица наотрез отказалась идти на руки, а взобралась на плечо Гарена и принялась покусывать его за ухо, бросая на меня злобные взгляды. Мужчина лишь пожал плечами.

— Ты ей больше нравишься, — улыбнулась, наблюдая за милой сценой, а лицо моего надсмотрщика продолжало преображаться. Мрачность и затаённая тоска исчезли, и в глазах заиграли счастливые огоньки.

— Ревнуешь? — участливо спросил он, почёсывая зоб волшебной птицы.

— Немного. Целый год высиживала её! Вот так неблагодарность, — шутливо показала Стиерне язык, а она распушила хохолок и недовольно пикнула.

— Собери скорлупу, в ней заключено много живительной магии,— приказал Гарен. — Научу тебя кое-чему сегодня вечером или завтра.

Осторожно выбрала из травы каждый осколок и сложила в подол футболки. Когда всё было готово, мой надсмотрщик повёл меня обратно к домику. Бело-золотая птица копошилась у него в волосах и довольно ворковала. Её длинный хвост стелился вдоль спины Гарена и блестел в лучах полуденного солнца, словно неуместный шарфик через плечо.

— И что она в тебе нашла? — ехидно спросила брюнета.

— А что со мной не так, — поинтересовался Гарен.

— Ну, эта птица символизирует свет и жизнь, а у тебя рога, как у демона, да ещё искрят время от времени.

— Противоположности притягиваются, Регина, — рассмеялся брюнет и, кажется, совсем не обиделся на моё замечание.

Задержала взгляд в прихожей на выключателях, а затем коснулась одного. Коридор мгновенно озарился тусклым светом сфер, закреплённых под потолком. Вчера Айнзам отнёс меня в спальню в кромешной темноте, и почти ни на что не обращала внимания. А теперь стало интересно, откуда в глухом лесу взялось электричество. Хотя, загадочная тройня, рогатый мужчина и волшебная птица, вкупе с путешествующей по мирам в маршрутке должны были намекнуть на неординарность моего положения. Но где там!

— Водяное колесо, — внезапно прокомментировал Гарен.

— Что прости?

— Электричество. Его вырабатывает мельница. У тебя же это сейчас в голове крутится, угадал?

— Ага, это две твои антенны подсказали? — кивнула на рога, и брюнет рассмеялся.

— Не совсем. Я так же всему удивлялся когда попал в этот мир.

— Вот как, а откуда ты?

— Не поверишь!

Оставшиеся полдня провели за беззаботными обсуждением родного города. По моим расчётам, Гарену было за сорок, но выглядел он немногим старше меня. Постеснялась спросить в чём секрет, решив оставить до лучших времён.

За болтовнёй пытались отвлечься от своего странного положения пленников и придумывали неудобные вопросы для Айнзама. Стиерна понемногу привыкла ко мне и разрешала гладить себя и даже подержать, пока Гарен растапливал камин с большой варочной поверхностью и готовил поесть. После ужина, мне вручили кучу книг и отправили учиться. С удовольствием вернулась на второй этаж в комнатку с балкончиком, и к немалой радости обнаружила под крышей небольшую лапму. Долго сидела, укутавшись пледом, и читала под звуки водяного колеса о великой войне людей и драконов. Не могла отделаться от ощущения, что мне подсунули добротное эпическое фэнтези. Драконы. Магия, свет, тьма. Перемирие и загадочный сосуд силы. Серьёзно что ли? Драконы!?

С электричеством свыклась, пространственная маршрутка всё даже аляповатым намёком опасно кренилась у края леса, волшебная птица и рогатый демон Гарен из Подмосковья. Но вот драконы — явно перебор.

Косой дождь заставил покинуть насиженное место и вернуться в комнату. Порылась в шкафу и нашла весьма откровенную ночную сорочку из почти невесомого прозрачного материала. Хмыкнула и убрала на место, выудив следом невесть откуда взявшуюся старую застиранную футболку, приятно пахнущую чем-то знакомым. Пихнула её подмышку и направилась на поиски ванной.

Позже распаренная плюхнулась поперёк кровати и задремала под звуки дождя. День, два. Неделя! Слишком долго ждать Айнзама. Скорее бы вернулся. И не ради ответов на волнующие вопросы. Просто хочу его видеть. А то ушёл и даже не попрощался.

Сложно было скрывать свою радость от возвращения Регины. Знал, что совершил большоую глупость, притащив девушку обратно, но иначе не мог. Каждое из сознаний пульсировало одиночеством и желанием. Айнзам вновь с ужасом подумал, что было бы забери он у Регины серьги с маячками подаренные Гареном. Тогда любимая пропала бы навсегда, и ни один секстант не указал бы дорогу. К моменту, как Айнзам наткнулся бы на тот мир, Скорлупка давно состарилась бы и умерла.

Вновь мысленно поблагодарив прошлого соперника за подарки, Единый подошёл к краю бездонной воронки, оставшейся на месте арены. Прекратить разрушения не удавалось и с каждым днём яма продолжала осыпаться, отвоёвывая всё больше пространства у опустевшего городка.

Драконы и человеческие маги, не переставая дежурили у опасного котлована и сдерживали его, не давая поглотить весь город а то и мир. Айнзам прошёл мимо оцепления и замер на краю. Снова повторение старых кошмаров. Что в этот раз готовит для него бездна? Тяжёлый вздох и тщетные попытки унять дрожь у основания крыльев. Всё будет хорошо. Скоро вернётся из разлома к Регине, она в надёжных руках и под защитой. В Гарене дракон больше не сомневался. Тем более после того как сам стёр из его памяти ненужные фрагменты. Так будет лучше для всех.

Летать Единый не разучился даже после нового разделения души. Один раз почувствовав ветер в крыльях, он больше не мог расстаться с этим навыком и всё так же безошибочно ловил воздушные потоки и рассекал небо.

Затяжной прыжок вниз. Долгий полёт, который всегда оканчивается одинаково. Айнзам приземляется на гору костей. Он один знал, чьи останки хрустели под ногами. К счастью, Единый так же знал, что всё эта лишь иллюзия проклятого измерения, захваченное злым и израненным существом, которое вновь и вновь будет казнить свою единственную жертву.

— Здравствуй Айнзам, ты снова один? — холодно рассмеялся женский голос, отражаясь от каждого угла просторной чёрной комнаты.

— Мы уже обсудили это. Я не отдам Гарена, он больше не тот, кем был раньше, не он совершил страшные злодеяния, — упрямо твердил дракон, опустив головы к земле.

— Каждый раз одно и то же. Готов весь мир поставить на колени лишь бы спасти мерзавца? Почему он так важен тебе, Айнзам.

— Его душа невинна, а я защищаю этот мир. А значит и Гарена тоже, — с вызовом ответил Единый.

— Целый мир за душу одного. Странный размен. Ну что же начнём как обычно, — зазвенели цепи и опутали тело белого дракона. Он упал на брюхо, и три головы оказались напротив ног, мучительницы.

Женщина тряхнула короткими волосами, перехватила меч поудобнее и начала выбирать себе жертву посредством простой считалочки.

В этот раз острое лезвие остановилось на шее того, кого Регина прозвала Драем. Воительница занесла клинок.

— Ты сегодня какой-то не такой. Слишком радостный. Что-то во взгляде новенькое. Я передумала! Обернись-ка обратно.

Дракон зажмурился, и открыл уже три пары человеческих глаз.

— Скрась мой вечер по-другому, милый Айнзам, — пропела женщина. Лучше бы она рубила его на части. Кромсала фламбергом, сжигала и калечила, но не это!

 

Глава 2 Тлеющие угли

— Ты вчера не всё подобрала. Хорошо, что не поленился проверить, — отчитывал Гарен и высыпал на стол горсть мелких осколочков.

Не успела толком проснуться, а меня уже взяли в оборот. Хотела закатить глаза и пошутить про жадность, но взгляд учителя был настолько суровым, что прикусила язык и лишь виновато кивнула, придвинув пестик и ступку ближе.

На импровизированной плите что-то аппетитно шкварчало и сильно отвлекало от занятия. Интересно, брюнет всегда умел так вкусно готовить или ему пришлось научиться за время вынужденного заточения.

— Справишься и позавтракаем, — испытующе смотрел Гарен, и это очень сильно раздражало. Ненавижу, когда стоят над душой. Шёл бы следить за сковородкой!

Ещё и Стиерна мельтешила перед глазами. Её хвост за ночь вырос раза в три, не меньше, и теперь то и дело норовил смахнуть со стола посуду. Опасливо поглядывала на острый клюв и когти. Вчера птица отнеслась ко мне не слишком дружелюбно, и не хотелось бы испытывать судьбу и провоцировать пернатую.

Осторожно взяла деревянный пестик и принялась толочь скорлупу, которая легко подавалась и очень быстро превратилась в крошку.

— Так мало? — удивлённо разглядывала золотистую пыль на дне.

— А ты думала? Держи, — мужчина протянул мне стеклянную колбочку.

— И как, прикажешь, это пересыпать через такое тонкое горлышко? — с сомнением заглянула внутрь сосуда.

— Легко! Магией, — расплылся в улыбке Гарен, продолжая наблюдать за моим растерянным выражением лица. Пыталась понять, шутит он или на полном серьёзно собрался учиться меня колдовству вкупе с алхимией.

— Ага, то есть ложку или воронку ты не дашь?

— Нет, — продолжал скалиться брюнет. Ему явно доставляло немало удовольствия моё недоумение.

— Ладно. И что я должна сделать? Особый пас рукой, прочитать тайное заклинание? — шутливо щёлкнула пальцами над ступкой, но Гарен оставался невозмутим.

— Просто представь, как порошок пересыпается в колбу. Главное, не просыпь, это очень ценный реагент, который может, к примеру, спасти жизнь умирающему или исцелить серьёзный недуг.

— Ты не очень хороший учитель, в курсе? — взвесила на ладони склянку.

— Другого нет, да я и не напрашивался в преподаватели. Это инициатива твоего трёхглавого ухажёра, — пожал плечами мужчина.

— Хорошо. Просто представить, да? — переспросила Гарена и сделала глубокий вдох.

— Я так и сказал.

Ощущала себя очень глупо, пристально разглядывая крупицы, не желавшие двигаться. Представляю как смешно смотрелась с окосевшими глазами и надутыми щеками. Спустя несколько тщетных попыток закружилась голова, а к горлу подступила тошнота.

— Я сейчас, — зажала рукой рот и рванул прочь с кухни в туалет на первом этаже.

Не знаю, на что было похоже случившееся далее. Только меня не просто вывернуло наизнанку, как при сильном отравлении. Горло и язык резко обдало жаром, и через мгновение я разнесла всю комнату, извергнув мощный пламенный вихрь. Так и сидела ошарашенная, среди горящих стен перед расколотым унитазом. В голове крутилось насмешливое: магия, пока на шум не прибежал Гарен. В этот раз ему было уже не до смеха. Чертыхаясь, мужчина вытащил меня из туалета, оставив на полу в коридоре. Беспомощно смотрела на его удаляющуюся спину. И куда это он рванул?

Перед глазами всё плыло и двоилось. Пол ходил ходуном, и я решила не вставать. Огонь стремительно разрастался и грозил охватить деревянный домик. Прислушивалась к громкому треску. Вдыхала приятный аромат горящих просмоленных досок.

Как жаль, мне тут даже нравилось.

Треск сменился шипением, а к гари примешался запах химикатов. Мой спаситель стоял в дверях, держа перед собой огнетушитель.

— Как знал, что пригодится и притащил вчера из маршрутки. Ай да Айнзам! Придурок космических масштабов, — устало проговорил Гарен, — второй раз за два дня, Регина! Прыжок в ручей, аутодафе на унитазе. Прекращай влипать в передряги.

— Почему Айнзам придурок? — задала самый глупый вопрос вместо того, чтобы поинтересоваться, какого чёрта блюю огнём.

— Да так,— уклончиво пробормотал Гарен.

— Отвечай, — попыталась встать и точно упала, если бы брюнет не подхватил.

— В твоём положении нельзя нервничать, пойдём-ка на улицу подышим.

— В каком ещё положении?!

— Имел в виду состоянии. Оговорился... В твоём состоянии вредно переживать, — Гарен толкал меня к выходу и опасливо втягивал голову в плечи, словно в любой момент собиралась спалить что-нибудь ещё.

Оказавшись на свежем воздухе постепенно пришла в себя. Сделала пару глубоких вдохов, и тошнота исчезла.

— Есть не хочешь? — спросил мужчина и на всяких случай сделал шаг назад. И не зря, при мысли о еде меня вновь скрутило и обожгло губы.

— Не хочу! — зло прошипела в ответ и побрела к беседке. Повалившись на столик, мечтала чтобы меня вырубили на часок-другой. Отвратительное состояние.

Гарен прижался спиной к столбу и очень внимательно меня оглядывал, со смешанным чувством тревоги и трепета.

В ноги что-то больно вцепилось острыми когтями. Белая птица бесцеремонно забралась по мне и устроилась на коленях. Она вытянула голову и повернулась к мужчине. Они долго обменивались взглядами, словно мысленно разговаривали, и это начинало раздражать. Хотя, признаюсь, ласковая Стиерна успокаивала, и даже тошнота начала отступать. Неуверенно запустила пальцы в мягкий пух, под которым уже появились гибкие перья и погладил птицу, мгновенно начавшую издавать мурлыкающие звуки, словно кошка.

— Я вернусь, — небрежно бросил Гарен, — никуда не уходи! Присмотри за ней!

— Ладно, — ответила брюнету.

— А я не тебе, это Стиерне, — передразнил мужчина и почти побежал обратно в дом.

Айнзам стоял в коридоре и рассматривал причинённый ущерб, прикидывая что-то в трёх светлых головах.

— Быстро ты, — раздалось за спиной, и Единый увидел в дверях бывшего соперника. —

— В этот раз отпустили пораньше, — отмахнулся дракон, — Это Регина так чихнула?

— Ага. Ничего не хочешь мне рассказать, Айнзам? — Гарен скрестил руки на груди.

— Например?

— У меня так-то вопросов немало. Но давай начнём с твоей беременной подружки-драконихи. Мог предупредить хотя бы. Но зачем?

— Беременной? О чём ты? — три головы удивлённо уставились на брюнета, но тот лишь хлопнул себя по лбу.

— Именно. Беременность. Ну, знаешь, логическое последствие соития. На всякий случай соитие — это когда мужчина и женщина, — Гарен готов был объяснять и дальше, но Айнзам резко осёк его:

— Стоп. Регина беременна? Но...

— Можешь не сомневаться. Я жил бок о бок с твоей сестрицей, когда она была в положении, могу книжки писать по драконьему акушерству.

— Регина провела год в том мире, и не заметила? Что за чушь? — возмутился дракон, казавшийся на грани помешательства.

— Дыши, Единый, первый год он так и проходит, а потом начинается самое веселье. Надеюсь, ты найдёшь в плотном графике время для своей женщины? Подозреваю, для неё это будет ещё более сильным шоком, чем для тебя.

— Я не могу пока, — стиснув зубы, ответил Айнзам.

— Вот как? Хотя, уже чую запах новой подружки. Сеешь разумное и доброе в массы? — ехидно спросил тёмный.

Драй рванул вперёд и толкнул Гарена в стену. В глазах третьего воплощения застыла ярость, смешанная с отчаянием:

— Ты ни черта не знаешь! Я скован клятвой.

— Перед другой женщиной?

— Перед всем этим проклятым миром. Кое-кто захватил власть над разломом, который ты создал. И она требует тебя, жаждет отомстить! — прорычал парень.

— А в чём проблема? Отпусти, сам разберусь. Только скажи с кем, — Гарен пытался высвободиться.

— С ней никто сейчас не справится. Она подчинила себе мир порушенных клятв. Это только вопрос времени, когда она доберётся до тебя.

— Кто она-то? Имя есть у этой вершительницы судеб.

— Амалия.

— Видимо, дамочка как раз из того куска воспоминаний, что ты стёр, — ухмыльнулся мужчина. — Мы с тобой явно не друзья, почему просто не отдашь меня на откуп?

— Да, мы не друзья. Тем не менее всё очень сложно. Стерша не простила бы, отведи я её возлюбленного на убой. Она любила тебя.

— Но дело не только в твоей сестре? Ты замалчиваешь что-то ещё. Может, уже хватит секретов? Сколько я тут? Месяц? Год? Ты возвращаешься сюда каждый раз, как с того света. Скажи, наконец, что происходит?

Драй обернулся на братьев и закусил губу. Несколько мгновений трое вели молчаливый диалог, пытаясь прийти к единому решению.

— Ты связан с Региной, — взвешивая каждое слово, начал дракон.

— Уже почувствовал нечто странное к ней. Но будь спокоен, не претендую, лучше скажи мне что-то новенькое, Единый?

— Умрёшь ты — умрёт она.

— Это многое объясняет, — мрачно изрёк Гарен. — Даже полегчало на душе. А то думал, угодил к дракону-психопату. А тобой, оказывается, движут вполне благородные цели: спасти любимую.

— Спасибо за понимание, — Драй, наконец, отпустил мужчину.

Поправив воротник рубашки, демон холодно возразил:

— А я не говорил, что понимаю тебя, Единый. Ты весьма скверно начал отношения с Региной: с вранья и секретов. Знаешь, чем это чревато?

— Знаю, — синхронно ответила троица.

— Если ничего не изменишь, в итоге так и останешься один. То есть не совсем один, а в компании своих характерных воплощений. Но сильно не обольщайся, в моём мире это состояние называют шизофренией. Приятного мало, — предупредил Гарен.

Айнзам ничего не ответил на колкость собеседника. Отвернулся к погрому и уверенно коснулся обгоревшей стены. Через мгновение доски начали восстанавливаться, а на месте расколотого унитаза появился новый. В конце Айнс навесил сотканную из обугленных щепок дверь, ничем не отличающуюся от уничтоженной. Больше уже ничего не напоминало о недавнем инциденте.

— Полезный талант, — ободряющие заметил брюнет.

— Не очень. С живыми проделать такого, увы, не могу, — разочарованно вздохнул Айнс, глядя на свои трясущиеся от напряжения руки.

— Позвать Регину? Думаю, она будет рада увидеть тебя, даже несмотря на все провалы в её памяти. Девчонка серьёзно влюблена, раз легко сумела преодолеть влечение к истинной паре ради глупого дракона. Этого дорогого стоит! — восхитился Гарен.

— Не сегодня. Не смогу смотреть ей в глаза после того, что случилось в разломе. Я омерзителен, а Регина весьма проницательна, и обо всём догадается, почувствует. Она не заслужила этой боли. Слишком хорошо мне знакома испепеляющая ревность, — Цвай многозначительно взглянул на бывшего соперника, но тот лишь пожал плечами:

— Не помню ничего, можешь так не смотреть! Вернёшь память и пристыжай в своё удовольствие, а пока не за что.

Дракон лишь слабо ухмыльнулся. Воспоминания — чересчур опасное оружие, и отдавать его в руки тёмному дракон не собирался.

— В любом случае прикасаться к ней, не имею морального права, — сокрушалось взлохмаченное воплощение Айнзама, остальные тоже выглядели не менее удручёнными.

— Должен быть иной способ утихомирить эту безумную из разлома.

— Амалия пообещала систематически превращать мою жизнь в ад, если не получит, желаемое. Я пытаюсь достучаться до неё, пока остальные драконы и человеческие маги сдерживают барьер. Пока ещё есть время придумать, как закрыть разлом. Но если хоть одна душа узнает, что смерть вас двоих спасёт мир, не смогу противиться воли большинства и... Я себе не хозяин, — слова давались Айнсу с трудом.

Лишь сейчас Гарен обратил внимание, каким измученным выглядит Единый. Измождённые лица, искажённые отчаянием. Потухший взор мутно-зелёных глаз. На шее красовались странные белые рубцы от рваных ран. И только разверзшейся в сердце Бельвегии преисподней известно, через что приходится пройти дракону, чтобы выиграть время и попытаться спасти любимую.

Айнзам, кажется, сам не верил в благополучный финал и без того безысходного мероприятия.

— Ты поэтому привёл её сюда? Попрощаться?

Трое молчали, боясь согласиться вслух с проницательным мужчиной.

— Паршивенько. Значит, меня тоже ждёт мучительное прощание, — горько усмехнулся демон.

— В каком смысле? — без эмоционально спросили братья.

— Скажем так. Регина вернулась не одна, а в прелестной компании. И я говорю не только про твоё дитя.

Айнзам всё так же тупо смотрел на собеседника.

— Да, боже мой, какой же ты медленный! Она привела сюда твою сестру. Стерша жива!

— Стерша? — на лицах вдруг появилась осмысленность, но дракон всё ещё боялся поверить в безумную новость.

— Именно. Понятие не имею как, но она переродилась в Стиерну. Ты видел хоть одну белую птицу за последние триста лет, Единый?

— Нет. Когда было нарушено равновесие, они полностью исчезли, а вот кройвены, наоборот, начали усиленно наводнять проклятые земли.

— А теперь одна светлая появилась вновь. Ты понимаешь, что это значит Айнзам? — с горящими глазами спросил демон и тут же сам ответил на свой вопрос: — Мир перерождается. У нас появился шанс спастись!

— В этом есть смысл, — трое братьев вновь вступили в невербальный разговор друг с другом, и Гарен с нарастающим раздражением следил за ними.

— Мне нужно уйти, — неожиданно сказал Драй и мотнул рогатой головой, открывая портал.

— А как же Регина и Стерша? Ты не повидаешься с ними?

— Позже. Должен проверить кое-что и сразу вернусь. Не думал, что когда-то скажу это, но позаботься о моих любимых. Ты единственный, кому могу доверять в этом прогнившем мире.

— Совсем плохи твои дела тогда. Но всегда пожалуйста, — насмешливо поклонился Гарен, глядя как закрывается портал, унося дракона в неизвестном направлении.

Пространство не успело стянуться обратно, как входная дверь отворилась, и Регина с белой птицей на плече шагнула в дом.

— Айнзам!

Она бросилась к золотистой воронке, но не успела. Проход закрылся и исчез.

Не верила своим глазам. Ушёл!.. Не захотел увидеться. Но почему? Ещё вчера был ласков. Шептал сотни нежных слов, с трепетом касался и страстно целовал до боли в губах. А на следующий день пустился в бега. Слишком тяжело обрести его после долгой разлуки, и снова расстаться, даже на день.

К горлу мгновенно подкатил ком. После того, как очнулась в лесу год назад, превратилась в жуткую плаксу. Да ещё и Гарен слишком участливо смотрел, и в его взгляде проскакивала мерзкая жалость. Стало тошно в его присутствии.

Развернулась и выбежала обратно на улицу. Стиерна едва не сорвалась на пол, но усидела, цепко впившись в плечо. Без устали вышагивала вместе с ней вдоль натянутого барьера. На что надеялась? Что Айнзам оставил где-то брешь, которую не нашёл Гарен. Однако даже если так, не знаю, куда делся дракон.

Огороженный участок оказался довольно большим. Здесь даже компактно поместилась целая ферма и огород с фруктовым садом. Теперь понятно, откуда Гарен берёт продукты, явно не отправляет тройняшек в супермаркет. Слегка замутило при мысли о еде, а ведь так и не позавтракала. Нарвала с десяток яблок и понесла их в футболке в сторону беседки, но, заметив вдали своего надзирателя, мгновенно передумала и направилась к старой маршрутке.

Устроившись на водительском кресле, принялась изучать довольно хорошее для общественного транспорта стерео, с торчащей из него флешкой. Крутанула ключ, но приборная панель не загорелась. С досады стукнула по торпеде, и от кулака разошлись бело-золотые всполохи. Мотор взревел, а из динамиков на меня обрушились гитарные рифы, ударные и хрипловатый голос вокалиста. Маршрутка резко дёрнулась вперёд, слишком резво для хромой на одно колесо машины. Яблоки с грохотом рассыпались на пол, а Стиерша хваталась в спинку сидения и издавала испуганный вскрики.

Вцепилась в руль. В последний момент ушла от столкновения с деревом и чуть не свалилась в ручей. Тормоз не отвечал, и с каждым нажатием на педаль машина разгонялась всё быстрее. Ладони окончательно прилипли к рулю, и транспорт словно паразитировал на мне, выкачивая энергию. Ничего не оставалось как поддаться этой внезапной посторонней силе.

Боковым зрением видела, как за нами уже помчался Гарен. К его облику прибавилась новая любопытная деталь. Помимо рогов, мужчина обзавёлся парой перепончатых крыльев и неистово бил ими по воздуху, пока не взлетел. Через мгновение раздался грохот на крыше, а ещё спустя миг, когти вспороли маршрутку, как консервную банку, прямо над моей головой.

— Сдурела? Ты разобьёшься, вылезай скорее, — кричал Гарен, протягивая мне когтистую лапу. Стиерна тут же выпорхнула из салона и устроилась у мужчины на спине.

— Не могу, — ловко почти интуитивно ушла от столкновения с курятником.

— Что значит, не можешь? — злился демон.

— Руки не слушаются. Это не я! Машина сама, даже не управляю ей! — пыталась переорать рёв двигателя.

Затем, словно живая, маршрутка встряхнулась, норовя сбросить с крыши непрошенного пассажира. Брюнет удержался, однако съехал к самому краю, оставшись висеть на небольшом куске металла.

Мы вновь стремительно набирали скорость, а затем так же резко колёса повернули вправо, и мой несостоявшийся спаситель улетел к барьеру. Тело демона всего размаху врезалось в защитный купол и повалилось на землю.

Но на этом обезумевший транспорт не остановился. Взрывая покрышками землю, машина вновь набирала разгон, пока не окуталась ярко-оранжевыми и золотистыми всполохами, которые полностью заволокли ветровое стекло. Теперь уже не видела куда меня везут, лишь чувствовала, что скорость стремительно нарастает.

Земля вдруг ушла из-под ног, словно машина резко взмыла в воздух. Ощутила полнейшую невесомость и едва не парила над сидением, продолжая держаться за руль. Вокруг моего тела заботливо обернулся ремень безопасности, возвращая обратно в кресло. Не сдержала истеричного смешка от этой заботы.

Пусть ничего не видела из-за яркого сияния, была уверена на все сто, что мы уже покинули пределы купола. Оставалось только гадать, куда летит старенькое маршрутное такси.

 

Глава 3 Пепел

Драй сидел на краю кровати и отрешённо смотрел на закрытую дверь. Братьям сейчас тоже нелегко, он чувствовал их боль так же отчётливо как свою. Лучше бы фламберг вспарывал кожу, рвал плоть, вместо этого. Но теперь Амалия знает, то доставит юноше больше страданий и не остановится, пока окончательно не сломает его.

Омерзительнее всего была реакция собственного тела. В который раз дракон пожалел, что Регина не его истинная пара. Будь это так, Амалии бы достался немощный мужчина, неспособный на ласки.

То, что случилось сегодня, оказалось гораздо хуже, чем в ту ночь, когда душа снова раскололась на части, при виде любимой на жертвенном алтаре. Тогда Айнзам знал, ради чего опять будет страдать. Но сегодня всё иначе. Он лишь оттягивает момент, отдаёт себя на откуп. Но это не спасёт Регину. Амалия лишь играет и издевается, глядя на его беспомощность.

— Напомни, как наша милая принцесса тебя называет?

Парень молчал. Не хотелось, чтобы имя, которое дала любимая, прозвучало из уст, обезумевшей воительницы.

— Как же там было? — она придвинулась и обняла юношу со спины, наклонилась и начала шептать: — Айнс?

Амалия не без удовольствия наблюдала за своей жертвой, зная, как претят парню её прикосновения, потому сцепила руки на груди любовника и прижалась всем телом.

— Цвай?

Палец воительницы погладил по россыпи золотых колечек на ухе.

— Ах точно! Драй!

Парень вздрогнул.

— Буду чередовать наши развлечения, пока ты не сломаешься, и не приведёшь Гарена, — Амалия похлопала дракона по щеке и напоследок взъерошила волосы. — Хороший мальчик, можешь идти.

Драй схватил одежду и выбежал из спальни под леденящий душу смех безумной Амалии.

— Соберись. Опять не там открыл портал, — Айнс пытался достучаться до брата, но тот лишь равнодушно глядел перед собой покрасневшими глазами.

— Оставь его. Ничего страшного, идти недалеко. Хочешь вычеркнем это воспоминание? — предложил Цвай, обращаясь к третьему.

— Если забуду, это не значит, что ничего не было. Ты и сам слышал, Амалия не собирается останавливаться. Теперь, когда увидела, как мне плохо, дальше будет только хуже, — тихо проговорил Драй.

С каждым днём становилось труднее оставаться собой. Воплощения отдалялись, спорили, ссорились и теряли связь. Айнзам мучился не в силах справиться с новой бедой. Но сегодня, наконец, случилось что-то хорошее. Стерша жива. А Регина... Дракон прижал руку к тлеющему от невыразимой нежности сердцу. Регина вынашивает дитя. Его дитя! Юноша даже в самых смелых мечтах не мог представить себе такое.

— Спорим от меня? — рассмеялся Цвай, а следом прыснул Айнс:

— Какая самоуверенность! Это мой ребёнок!

— Размечтались. Вот увидите, он будет похож на меня, — оживился Драй и картинно поправил волосы.

Трое синхронно вздохнули, вспоминая едкую фразу Гарена о шизофрении. Лучше не скажешь, дракон постепенно сходит с ума от собственных голосов.

За весёлыми подколами самого себя, Айнзам преодолел полпути до гнезда. Он давно уже не смел появляться. Страх и стыд мешали переступить порог дома в забытой всеми Северной Этонии.

Высокие сосны устремлялись в небо, смыкались над драконом пышными кронами. Под ногами хрустели трухлявые поваленные стволы, облепленные мхом. С каждым шагом ощущение тревоги нарастало, а с ним появлялся неприятный зудящий звук, которые становился всё громче.

Юноши помотали головами, чтобы избавить от нарастающего надоедливого шума. Игнорировать его было практически невозможно, и Айнзам, подозревая что это не галлюцинация, принялся озираться в поисках источника. И нашёл.

Огромный оранжево-золотой всполох с рёвом нёсся через лес, ломая деревья. Щепки разлетались в стороны вперемешку с искрами.

Лишь в последний момент братья успели упасть на землю, когда нечто пролетело прямо над ними и умчалось вдаль. Юноши не без труда разглядели регистрационный номер позади странного агрегата.

— Это же...

— Регина! — хором прокричали юноши и побежала следом за маршруткой.

С удовольствием слушала очередной трек и начинала постукивать по рулю в такт. Это лучше, чем испуганно орать, ощущая, как ветер со свистом врывается в салон через покорёженную крышу и ерошит в волосы. Да и голос уже порядком охрип, а толку никакого.

По бокам от машины раздавался треск, словно мы продирались сквозь лесную чащу. А вот звука покрышек не слышала отчего складывалось впечатление, что маршрутка не едет, а летит над землёй.

Покосилась на индикатор топлива. Но тот оставался на прежнем уровне. Очевидно, волшебный транспорт его не тратил. Значит, мало надежды на то, что машина остановится из-за пустого бака.

Словно сжалившись надо мной, мотор внезапно заглох, и маршрутка шлёпнулась вниз и подпрыгнула на полметра вверх. Ремень сам собой отстегнулся, а дверь открылась. Оторвала руки от руля, и почувствовала приятное облегчение. Никто больше не пил мою энергию.

Вывалилась наружу и рухнула на спину, пытаясь унять тошноту. Надо мной смыкались сосны, сбоку шумел ручей и раздавались всплески. Маленькая водяная мельница макала лопасти в кристально чистый ручей.

Милый красивый домик. Почти такой же Айнзам построил для нас, только этот совсем крошечный.

Поднялась на ноги, и неловко облокотилась рукой о машину. Маршрутка тут же уменьшилась под моим прикосновением до размера маленькой собачки и завиляла номерном знаком точно хвостом. Чуть не икнула от неожиданности, и даже почесала странную зверюшку за боковыми зеркалами. Чёрт знает что!

Из домика вышла потрясающей красоты девушка. Её золотистые волосы доходили почти до самой талии. Тонкие бледные руки обхватывали крупное яйцо, которому незнакомка напевала колыбельную, прерываясь на описание всего, что видит перед собой.

Длинное белое платье колыхалось при ходьбе и нежным облаком касалось травы. Казалось, женщина не ходит, а парит над землёй.

Смутилась своему грубому вторжению в эту семейную идиллию. Подняла с травы беснующуюся маршрутку, которая стеганула меня номерным знаком, словно хвостом. Вместе со своим новым питомцем трусливо отступала обратно в лес.

— Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

Раздавался мелодичный голос женщины. Сложно было отделаться от странного ощущения. Она очень сильно напоминала, кого-то. Но кого?

— Смотри, милый, это Регина, — сообщила незнакомка и кивнула в мою сторону.

Вздрогнула и даже прекратила пятиться. Как она обратилась к яйцу? Айнзам? Что тут происходит?

Женщина уверенно направлялась ко мне. Растерялась и лишь крепко прижимала к груди вырывающуюся маршрутку, отчаянно перебирающую по воздуху колёсами, точно ногами и издающую смешные рычащие звуки.

Однако предметом интереса прекрасной светловолосой девы была вовсе не я. Она указала ещё не рождённому дитя на странные чёрные цветы у моих ног. Они клубились тьмой и одновременно сияли мириадами серебристых точек. Ночное небо и звёзды. Невольно загляделась на редкие явно волшебные растения.

Незнакомка коснулась пальцем одного цветка, и он тут же обернулся белоснежным с золотистым сиянием, таким ярким, что было больно смотреть.

— Это королева среди цветов. Её зовут Регина. Она и день и ночь. Твоё счастье и боль. Обязательно поймёшь, когда встретишь, — напутствовала девушка.

— Ради тебя она станет кем угодно. Светом или тьмой. Не потеряй её, мой сын!

— С кем ты разговариваешь, Ливэ? — раздалось откуда-то сбоку.

Похолодела от ужаса, а незнакомка перепугалась вместе со мной и крепче обхватила свою ношу. Повернулась. Это лицо! Как же Айнзам похож на него! Молодой мужчина с холодными зелёными глазами и светлыми волосами, нахально смотрел на девушку, наслаждаясь её отчаянием. Меня же он даже не замечал.

Дева покорно склонила голову перед ним:

— Ни с кем, любимый. Просто ветер шептал, а я отвечала.

— Хорошо. Я велел не привязываться к этому яйцу. Время пришло. Сегодня же заберу его.

Тонкие пальцы не разжимались. Ладони водили по гладкой поверхности. Женщина теряла рассудок на глазах. Она смотрела на мужчину с отчаянием и надеждой.

— Ливэ, прекрати сейчас же. Кончится война, осчастливлю тебя новым ребёнком. Будешь жить в своей глуши, сколько захочешь, или уедешь со мной.

— Мне не нужен новый ребёнок. Мне нужны мои Стерша и Айнзам. Пожалуйста...

Сердце рвалось на части, от безнадёжной мольбы Ливэ. Она не верила, что мужчина сжалится, знала, чем всё кончится.

— Ты уже дала ему имя? Очень зря, я предупреждал!

— Это мальчик. Наш сын. Ты же всегда хотел сына.

На миг в лице светловолосого, что-то переменилось, но затем ему вновь вернулась жестокость и обжигающая холодность.

— Надо быть сильной Ливэ. Мы поклялись! Ты поклялась идти со мной до конца. В радости и горе, помнишь?

Тонкие руки внезапно перестали дрожать, а протянули супругу яйцо. Девушка смотрела только на нерождённое дитя. Вмиг жестокий мужчина перестал существовать для неё.

— Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

— Замолчи, Ливэ. Не надо гневить силы нашего мира.

— Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

— Ливэ!

— Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

Светловолосый ударил девушку по лицу. Она оступилась и упала к почерневшим цветам. Её супруг побрёл в лес не оборачиваясь. А я почти сразу же уловила, как очень робко забилось сразу три сердца. Ливэ внезапно заулыбалась. Она тоже услышала этот сладкий звук.

— Спаси его, Регина. Он будет ждать и искать тебя, — женщина коснулась губами бутона, а затем издала нечеловеческий полный боли и отчаяния крик. Так не могут кричать живые существа. Так стенают жуткие проклятые птицы.

Прекрасное лицо исказилось омерзительной гримасой, а затем удлинилось, став клювом. Платье почернело и покрылось перьями.

Передо мной уже была не Ливэ. А первый Кройвен этого мира и последняя Стиерна.

— Регина, — каркнула на прощание проклятая птица и улетела прочь, оглашая округу леденящими душу воплями.

— Регина… — раздался удивлённый вздох за моей спиной.

Повернулась и тут же угодила в объятья.

— Я… так виноват.

Сотни мучивших меня вопросов мгновенно исчезли. Все стремительно померкло, а разум заволокли тепло и страсть, исходившие от третьего воплощения. Чистые чувства и эмоции, которые сложно спрятать, даже когда сердце разрывается от боли и отчаяния, а это именно то, что происходило с Драем. Я ведь так его называла?

Он тоже молчал, слишком крепко прижимал к себе, боясь отпустить. Правильно делал, ведь тогда я обрушу на него эту самую жадную стаю «почему». И ему придётся держать ответ. Чувствуя мой настрой, парень попытался отвлечь прикосновениями. Слишком осторожные и выверенные, словно я рассыплюсь, приложи он хоть немного силы.

Драй неуверенно наклонился за поцелуем и замер, так и не осуществив задуманного.

— Рассказывай!

— Что именно? — на любимом лице появилась слишком лукавая улыбка даже для пошловатого Драя. Он сильно переигрывал.

— Ты сказал, что виноват, я жду подробностей.

— Ах, это. Прости, что сбежал, не повидавшись. Были кое-какие дела. Виноват!

— Какие? — это явно не то! Парень начал увиливать. — Не думаю, что ты успел всё сделать. Куда шёл?

Юноши заметно расслабились. Похоже, я задаю не те вопросы. Чёрт!

— Сюда. Хотел навестить это место. Оно особенное, — в голосе возлюбленного слышалась грустная торжественность.

Парень обвёл руками поляну.

Обернулась туда, где ещё совсем недавно стоял крохотный домик, а красивая девушка баюкала яйцо под скрип мельницы. Ничего этого больше не было. Ни домика, ни колеса, ни безутешной матери. Лишь опушка, усеянная чёрными цветами со звёздными узорами, да обмельчавший ручеёк.

— Ночью здесь особенно красиво, Скорлупка. Мы можем дождаться, и я покажу тебе.

— Регины…

— Что прости? — переспросили братья.

— Эти цветы. Нас с ними зовут одинаково, — вспомнила слова печальной Ливэ и коснулась одного из бутонов, который тут же заискрился солнечным светом.

— Да, откуда знаешь? — нахмурился Айнс.

— Я…

Внезапно осеклась. Стоит ли рассказывать Айнзаму о странном видении? Знает ли он, что стало с его матерью? Как прекрасная счастливая девушка обратилась мерзкой тёмной птицей.

На помощь мне пришли громовые раскаты. Вздрогнула и задрала голову. Над кронами деревьев нависли пухлые тучи и грозили вот-вот разлиться дождём.

— Надо бы укрыться, — с тревогой заметил Цвай. Его надменный брат заговорщически улыбнулся и вытянул руку над поляной.

Золотые рога овили голову Айнса, а глаза засветились изумрудным сиянием. Из-под ног начали вырываться старые балки, фрагменты крыши, стен и невысокого забора. Они стряхивали с себя комья налипшей земли, мокриц и дождевых червей. С каждой секундой старость и гниение отступали под магией первого брата, и перед нами выстраивался домик из видения. Последним штрихом оказалось водяное колесо над полупересохшим ручейком. Лопасти больше не касались глади, а лишь покачивались на ветру.

— Как такое возможно? — подбежала к стене и постучала по дереву. — Настоящий!

— Странно было бы родиться драконом, ответственным за благополучие мира, и не иметь полезных талантов, — самодовольно отметил Айнс.

— Ты что угодно можешь починить?

— Нет. Моя магия распространяется только на неживое, — юноша поднял с земли цветок с обломанным стебельком, — смотри!

С золотых рогов срывались искры, а ладонь подрагивала под напором магии, но цветок не ожил.

— Жаль, — приняла из рук юноши растение-тёзку и погладила повреждённое место.

— А это сможешь починить? — указала на тёршуюся об ноги маршрутку с покорёженной спиной.

— Так вот кто виновник нашей с тобой случайной встречи, — дракон поднял сопротивляющуюся машинку и принялся её изучать, едва сдерживая смех.

— Что-то не так?

— Твой талант. Это поразительно! — Айнс почесал странное создание за зеркальцем и получил в награду довольное мурчание.

— Талант? Я оживила маршрутку?

— Именно. Твоим даром, как тёмной, было воскрешение и создание бездушных рабов. Но после того как мы... — парень покраснел, а вместе с ним залились краской остальные юноши. — После того, как мы тебя инициировали, стала светлой.

— Инициировали? — за этим вычурным словечком крылось явно нечто иное.

— Занялись сексом, — зевнул Цвай. — Как маленькие! Называйте вещи своими именами. Да-да, Малышка у нас с тобой был секс.

— Но то было ради твоего спасения, Скорлупка, — Драй замахал руками и спрятался за спину брата.

— Ха! Какой же лицемер! Ты мечтал об этом с самого начала, ещё не зная о волшебной силе нашей любви, — кривлялся Цвай.

— Можно подумать, вы не хотели Скорлупку! — бурчал третий.

— Ну, мне хотя бы хватает смелости в этом признаться. Да, хотел нашу Малышку, едва нашли её в том мире.

— Аналогично, — кивнул Айнс и наградил младшего брата неодобрительным взглядом. — А кое-кто побрезговал поцеловать её первым и назвал тухлым яйцом.

— Занервничал. Вы знаете, что я люблю её сильнее.

— Ничего подобного! Не сильнее, а просто по-другому, — хором возразили двое парней.

— Так! Хватит, — споры трёх юношей немало веселили. Мне льстило их внимание и привязанность. Но создавалось впечатление, что они заговаривают мне зубы.

— Вы уходите от темы. Починить машинку получится? И что конкретно у меня за талант?

Крупная капля упала с неба прямо на нос, и я смешно фыркнула.

Братья хохотнули. Подхватили под руки и почти занесли в дом подальше от непогоды.

— На все вопросы ответит малыш Драй, — Цвай похлопал по плечу своего близнеца.

— А вы чего?

— За дровами. Ночка обещает быть холодной, а драконам мёрзнуть никак нельзя, — парни пятились к двери.

Не успела даже рта раскрыть и сказать, что с боку дома полностью заставленная поленница, как двое скрылись в сумерках, оставив наедине с самым смущающим юношей.

Не то чтобы мне не нравилось общество Драя. Напротив, питала к нему самые светлые и глубокие чувства, но именно сейчас боялась предстоящего разговора. Во взгляде нахального, пошловатого парня, тлели совсем другие огоньки. Что-то мучило его и не давало покоя.

На помощь нам пришёл новый зверёк, который с любопытством принялся изучать маленький погружённый во мрак домик. Яркие фары выхватывали из темноты детские игрушки, с любовью расставленные на полках, спящие на диване, смотрящие глазами-пуговицами с камина. Сердце сдавило от внезапной тоски. Ливэ так и не встретилась с Айнзамом, не увидела своё дитя.

Подошла к креслу и взяла в руки деревянную фигурку белого дракона.

— Мой отец, — подал голос Драй.

— В курсе, чей это дом? — удивлённо спросила парня.

— Конечно. Знала бы ты, как часто играл здесь. Ждал, что она придёт...

— Мне так жаль, — развернулась к супругу и прижалась к тёплой груди.

— Не стоит. Это было давно. Сам почти забыл сюда дорогу. Оказался не нужен матери. Но я не виню её. Знаю, что такое, когда не можешь противиться чужой воли. Верю, что её заставили так поступить...

— Так и было, я всё видела...

Айнзам поднял на меня озадаченный взгляд:

— Видела?

— Стояла там, где ты нашёл меня, но очутилась в как бы в прошлом. Твоя мать: Ливэ качала на руках яйцо и пела колыбельную. А затем пришёл отец, и...

— Можешь не продолжать. Догадываюсь, что он сделал, — с отвращением процедил возлюбленный. — Хуже этого мерзкого дракона, только падальщики кровейны. Хотя спорно. Он переплюнул порождения самой тьмы по коварству и жестокости!

Лицо третьего брата исказилось яростью, в глазах на миг промелькнула пугающая тьма, но очень быстро схлынула, и парень отрешённо спросил:

— Что стало с моей матерью? Куда она ушла?

— Прости, — не смогла сказать всю правду. Его отец подлый предатель и интриган, разлучил свою супругу и дитя. А сама мать превратилась в ужасное создание, возможно, даже первого кройвена этого мира.

— Расскажи всё, — требовал дракон, а его пальцы больно впились в плечо, но я не дёрнулась. Было приятно хоть немного разделять его боль.

— Больше ничего не видела...

Драй ослабил хватку, но всё ещё с сомнением смотрел на меня. Чувствовал, что лгу, но не стал напирать. Догадывалась, любимый хранит в душе пугающие секреты. Не хочу их знать! Только не сейчас. Не готова. Хочу просто любить его, пока мы не дошли до той точки невозврата, когда всё уже не станет как раньше.

Потянулась к парню, как слепой котёнок. Ощущала себя именно так в полумраке, с жирными белыми пятнами в воспоминаниях. Стёрлись события и обстоятельства, что-то очень важное, мешающее увидеть цельную картину. Но неизменными остались только чувства к дракону. Он один казался светом и опорой.

Обняла за шею и встала на цыпочки. Высокий. Сопротивляется и отстраняется, но кожей улавливаю похоть и желание, разливающееся от третьего воплощения. Любовь со всеми недостатками и слабостями свойственными этой эмоции, помещённая в человеческое тело. Жадный, ревнивый, импульсивный, глупый парень.

— Регина...— простонал дракон.

Как много было заключено в единственном слове. Желание и страх.

Не дам ему сбежать. Не просто так оставили вдвоём с самым несдержанным воплощением. Не просто так Айнзам выключил разум и голос совести.

Ужасная девушка! Вместо того, чтобы помочь ему рассказать то, что так сильно мучает, отвлекаю, пытаюсь соблазнить. А юноше много не нужно. Драй уже на пределе. Ещё миг и сдастся. Чуть подтолкнуть и увлечь. Использую все силы, связывающие нас, чтобы показать, как безумно хочу. Мысленно приказываю взять на руки, отнести на кровать. А дальше, не знаю. Дальше пусть сам. Лишь бы, наконец, наклонился ко мне и заметил.

— Я так не могу, — он прижался к моему лбу. Горячий, словно в лихорадке.

— Пожалуйста, — попросила с надрывом, и умоляющий голос всё-таки пробил брешь в его обороне.

Резко взмыла вверх в сильных руках и оказалась на холодной постели.

Долго смотрели друг на друга без движений. Драй ничего не предпринимал и не собирался.

— Тосковала целый год в пустоту. Это невыносимо. Хоть представляешь, каково мне было испытывать подобные чувства, не зная причины. Задаваться бесконечными вопросами. Почему? Откуда это взялось? — не собиралась ни в чём обвинять Айнзама, но получилось именно так.

Дракон кивнул:

— Тоже тосковал. Но у меня хотя бы остались воспоминания о тебе. Раз за разом вызывал твой образ. Корил за принятое решение, искал способы вернуть.

— Тогда почему сейчас отталкиваешь и ведёшь себя так странно? Я здесь! Твоя... — казалось ещё мгновение, и заплачу.

— Конечно, моя, — Драй улыбнулся и поцеловал в уголки губ.

Схватила парня за плечи, толкнула на спину и тут же уселась сверху. В мозгу набатом било заманчивое словечко матриархат.

— Ты ведь должен слушаться? — спросила слишком робко для девушки, оседлавшей дракона.

— Ты единственная, кому хочу подчиняться, Скорлупка, — парень покорно и нежно смотрел мне в глаза.

Дрожащими руками потянулась к пуговицам на его рубашке. Собственные пальцы не слушались, и потребовалось много времени, чтобы справиться с одеждой и коснуться ладонями жаркого тела. Что-то было не так. Подушечки ощущали борозды и уплотнения на коже. Пригляделась и заметила, что живот, грудь и плечи любимого усеяны белыми уродливыми шрамами. Они пересекались, лежали один над другим, так что за рубцами не осталось и клочка здоровой плоти.

— Кто тебя так?..

— Те, кто помыкают мной, без моего желания, — уклончиво ответил Драй.

— Расскажи. Если хочешь, конечно. Это не приказ, — пропала сильная жажда воспользоваться своей властью над возлюбленным, и он благодарно улыбнулся.

— Наказали за непослушание. Отец был очень недоволен моим поступком и приказал братьям сделать то, что ты видишь.

— Айнс и Цвай... — начинала задыхаться от злости. Мерзкий интриган не просто отнял их у матери много лет назад, но и издевался, заставил калечить самого себя.

— Им тоже пришлось нелегко, — вступился за братьев юноша. — Моя боль неотделима от их. Но отцу важно, чтобы между нами пролегла черта. Ненависть, неприязнь — что угодно, лишь бы никогда не захотели вновь стать одним целым.

— Но как он заставил тебя выполнять приказ?

— В обмен на мои воспоминания. Не только я могу управлять сознанием. Есть другие драконы, наводящие иллюзии, внушающие свою волю и лишающие памяти. Не мог позволить проделать подобное со мной. Тогда потерял бы всякий шанс встретиться тебя вновь, Скорлупка. Но не вини себя.

— Легко сказать, — легла на израненную грудь и принялась гладить страшные царапины.

Его разум сражался с любовью. Какая символичная издёвка. А человечность заставили калечить беспомощного брата. Что чувствовал дракон в этот миг? Как не сошёл с ума?

Возненавидела отца Айнзама ещё сильнее.

— Ты по его мерзким поручениям уходил вчера? — продолжила осторожный расспрос.

— Нет. Отец больше не тревожит меня. Особенно в такое время, когда по-настоящему нужен им. Боюсь, случившееся куда страшнее моих отношений с родителем или конфликта людей с драконами, — мрачно изрёк Драй.

— Расскажи!

— Утром, — пообещал юноша. — Кстати, за своей зверюшкой убираешь сама! Если напрудит или ещё чего сделает.

— Напрудит... Ты серьёзно? Чем? Соляркой или тормозной жидкостью?

— Понятия не имею. Это твоё создание. Тебе предстоит разобраться, как ухаживать за маршруткой и чем её кормить.

— Людьми, — мрачно пошутила, вспоминая, сколько народу набивалось по утрам в тесный транспорт.

Драй шутку не понял, и неуверенно хохотнул, чтобы не обиделась.

— Надо бы крышу починить, а то Гарен, спасая меня, знатно пропорол машину, — поделилась с драконом, и он немного помрачнел, услышав имя своего пленника.

— Постараюсь помочь, — пообещал Драй.

Упоминание о Гарене вызвало в драконе ревность, и он запустил руку мне под кофту. Пальцы нежно вели по позвоночнику и надолго задержались между лопаток. Каждое прикосновение вызывало бурю сильных и страстных эмоций. Краснела и едва ли не мычала от удовольствия. Это же просто спина, но ощущения были такими яркими, словно юноша ласкал меня иначе.

Зарылась лицом ему в подмышку, чтобы подавить очередной громкий стон.

— Нравится? — зачем-то спросил любимый, будто и так не видно, но всё равно горячо закивала ему в ответ.

Воспоминания новой волной нахлынули. Я и Единый сидим на балконе и доставляем друг другу удовольствие. Мы гладим между лопаток. Ничего такого для простых людей, но слишком откровенно для двух драконов. Основания крыльев, огненные плевки. Ответ медленно и окончательно сложился в моей голове. Я дракон. Такой же, как Айнзам!

По телу пробежала судорога от очередного прикосновения, и сознание медленного заволокло дрёмой. Тепло любимого дарило покой. Чувства к нему были слишком разными от безумной сжигающей страсти, до нежной привязанности, и сейчас…

— Айнзам.

— Да?

— Поверь, никогда ты не будешь один, — нараспев протянула часть слов из старой колыбельной.

— Конечно, не буду. Ведь у меня есть своя королева. День и ночь. Моё счастье и боль…— неожиданно ответил дракон, а я опять перенеслась на поляну перед крошечным домиком.

Не могла сдвинуться с места, чувствовала дуновение ветра и солнечные лучи, нежно ощупывающие облысевшую часть леса. Они играли с капельками на водяной мельницы, создавали мириады радуг.

Я всё ждала и смотрела, как меняется утро и вечер, за тёплым сезоном наступают холода. Умирала и возрождалась по весне. А он приходил всё реже и реже. Не глядел в мою сторону, как ни старалась. Зажигала на лепестках звёзды для него. Всё равно не замечал. А затем ушёл уже навсегда.

Несколько одиноких лет окончательно убили во мне надежду. Звёзды стали бледнее на небе и лепестках. Не ощущала прикосновение ветра и солнца, словно хрупкое тельце разучилось на них откликаться. Тогда-то я и приняла решение всё изменить… Перестать быть безголосым цветком.

В попытках вспомнить в прошлый год заплутала и забрела гораздо дальше, всколыхнув нечто странное и давно забытое. Видение вдруг заставило задаться вопросом: А кто я всё-таки? Девушка, дракон или цветок?

 

Глава 4 Очаг

— Не поговорил с ней? — с заметным облегчением спросил Айнс, глядя, как брат обнимает спящую девушку.

Приложив палец к губам, третий едва заметно кивнул.

Плохой знак, опять не получалось общаться без слов. Слишком стремительно парни разделялись и начинали жить своей жизнью. Если так пойдёт дальше, связь окончательно пропадёт. Кто знает, чем это чревато для Единого.

Тем временем новая опасная идея вклинилась в мысли Драя. А что если разделение — это благо? Он будет свободен от обязательств перед миром, навсегда перестанет быть Айнзамом, а, значит, клятвы больше не смогут сдерживать его и принуждать.

Откроет портал и сбежит с Региной и Гареном, оставив мир на попечение двух братьев. Они, возненавидят его вначале, но потом, разумеется, поймут, что третий спас любимую. Ведь иначе выхода нет.

— Мы никогда не поймём, не обольщайся. Какие цели бы не преследовал. Потому что нет никаких мы. Есть я, — прозвучал в голове голос второго.

Драй нашёл взглядом близнеца. Юноша, не отрываясь от розжига камина, продолжал невербальный разговор с братом:

— Мне обидно, что ты считаешь Регину настолько поверхностной пустышкой. Она любит каждого не за красивые одинаковые мордашки. Любит всего меня, не отличая одного от другого. Супруга доказала это в пещере нарушенных клятв. Я нужен ей единым. Ей нужен Айнзам, а не Драй, Айнс или Цвай по отдельности.

— Я смогу заменить остальных со временем, позвольте уйти, — с мольбой прошептал третий.

— Никто тебя не держит. Просто знай, ты уже совращён. Твои чувства смердят ревностью, жадностью и болезненным собственничеством. Она не сможет полюбить такого никогда, — внушал Цвай.

— Но как мне спасти её?

— Ты скоро поймёшь и спасёшь, — вмешался Айнс, — а мы поможем. Просто верь, как верим в тебя.

— Я устал, и мне страшно.

— На долю любви всегда приходится больше испытаний, но ты сильный. Сильнее, чем думаешь. Регина тоже верит. Не разочаруй её, — продолжал первый.

— Ответственность давит. Слишком много зависит от меня.

— Пора взрослеть. Не получится вечно прикрываться собственным несовершенством и проклятьем. Тем более Регина вынашивает моё дитя, — напомнил Цвай.

— Моё дитя, — с благоговением прошептал Драй, не споря с братом.

— Моё дитя, — вторил Айнс, и чувство единение медленно вернулось при мысли, что одиночество, в конце концов, отступило.

Пророчество матери сбывалось. Он больше не будет один. Теперь дракон верил древнему обещанию, тем более, когда Регина напомнила о нём.

Нежность вновь заволокла мысли троих воплощений, отгоняя страхи грядущего дня. Тепло от камина отогрело продрогшие пальцы и промокшие ноги. Дракон скинул грязную одежду и лёг рядом с возлюбленной. Ради неё выбросить из головы все сомнения и просто быть собой.

Почти как дома, когда не хочется вставать, а мерзкий будильник трещит, вырывая из сладкой нереальности сна.

В этот раз моим ушам досаждал сигнальный гудок машины. Кто-то монотонно давил на клаксон и бибиканье раздавалось прямо в голове.

— Клянусь, утоплю это создание в ручье. Из-под воды точно не будет слышно эту развалюху, — злобно пробормотал, обнимающий со спины мужчина.

— Далековато идти, в камин его брошу, — согласился другой.

— Регина, умоляю, успокой свою зверюгу, — вмешался третий голос.

— Вот как? Айнзам, вот ты неженка! Десять раз подумаю, прежде чем захочу от тебя ребёнка, — перелезла через возлюбленного и коснулась ногами пола.

— Поздновато уже думать, — тихо пробормотал кто-то из троицы.

— Что, прости? — взяла маршрутку на руки, но она вырвалась и метнулась к двери.

— Поздно, говорю. Нам домой пора. Хочу повидаться со Стершей, — невинно ответил дракон, но от меня не укрылось что-то странное и заговорщическое в трёх взглядах.

Выпустила машинку на улицу и чуть не ослепла от яркого солнечного света, лившегося не с неба, а прямо с поляны.

— Айнзам! Смотри скорее!

Парни спрыгнули с кровати и подбежали ко мне, синхронно щурясь у двери.

— Сейчас что, ночь? — спросил Цвай и задрал голову к небу.

Над нами сияли звёзды, и не было ни одного намёка на дневное светило.

— Первый раз вижу, чтобы они так цвели, — Драй наклонился к моим тёзкам и ласкового погладил по искрящимся лепесткам.

— С тобой в этот мир вернулось настоящее волшебство, Регина! Не только в мою жизнь, — третий закружил в объятьях прямо над морем из огней.

Он нехотя уступил танец Айнсу, сдержанно положившему руку на талию. Нарочито серьёзно партнёр повёл, а я неуклюже наступала ему на ноги и смеялась.

Цвай оказался самым неловким танцором из нашего квартета. Просто положил голову мне на плечо, и мы лениво переминались на месте.

Ощущение вечности и счастья полностью поглотило. Остаться бы здесь навсегда, сбежав от всех проблем, и никогда не отпускать Единого. Не позволять жестоким недругам мучить и калечить его. Защитить.

— Айнзам!

— Регина, — вместе отозвались юноши.

— Люблю.

— Люблю, — вторил дракон.

Утро медленно гасило цветы, и лепестки тускнели на глазах, снова посыпались мелкими точками звёзд. Магическое сияние схлынуло, вернув нас в реальность.

— Пора открывать портал, — напомнил Драй.

— Надо бы, — нехотя расцепилась с братьями и принялась искать своего зверька.

Пока третий колдовал. Обошла поляну и увидела машинку, плещущуюся в ручье. Сомневаюсь, что это хорошая идея для старой маршрутки, а то к дыре на крыше прибавится ещё и коррозия.

Добрых пять минут ловила брызгающегося и фыркающего питомца. Сильно промокла в ледяной воде и основательно разозлилась на непослушный транспорт. Когда, наконец, схватила за дрыгающееся колесо, зубы стучали от холода, а в пальцах появилась неприятная ломота.

— Регина! — недовольно качал головой Айнс.

— Заболеешь, Скорлупка!

— Малышка, тебе нельзя болеть!

— Да-да, помню, не знаешь, как лечить яйцо, — показала супругам язык.

— Ты больше не яйцо. Кстати об этом, — хлопнул себя по лбу дракон, — нужно как можно скорее начать уроки с Гареном. Ты очень давно не превращалась.

— А почему с Гареном? Хочу с тобой! — со стороны звучала, как недовольный ребёнок, и даже топнула ногой, чтобы придать своему требованию весомости.

— Рад бы учить сам, но меня часто не будет дома, — извиняющимся тоном ответил Айнзам.

— Опять твои загадочные поручения?

— Именно, — без особого энтузиазма подтвердил супруг.

— Не расскажешь?

— Пока нет, — Драй протянул мне руку и обезоруживающе улыбнулся.

Ничего не могу поделать, буду ждать, пока любимый созреет.

Шагнула в портал и в последний раз взглянула на усеянную звёздными цветами поляну и крохотный домик. Иллюзия дрогнула, и воссозданный Айнсом коттедж исчез, словно его никогда и не было.

Вновь накатила тоска и странные воспоминания. Это слишком особенное место для нас двоих. Меня не покидало сильное чувство, что именно здесь всё началось.

Сотни золотых нитей расходились в разные стороны. За год Айнзам воссоздал уничтоженные сети порталов и вновь опутал ими мир. Помнила, как мы бежали от преследователей, сжигая за собой мостики, пока не очутились около райского уголка, построенного для меня драконом. Вот и сейчас вернулись домой.

Дверь мгновенно распахнулась, едва портал исчез за нашими спинами. Навстречу выбежала женщина. Вернее, она даже не бежала, а двигалась подскоками на тонких ножках, оканчивающихся длинными когтями. Рук у неё не было. Вместо них, прижимала к груди огромные белые крылья.

Золотистые волосы девушки-птицы мерцали на солнце, а из-под прядей торчали длинные перья. Не успел удивиться, сказочной красоте гарпии, как очутилась в её объятьях.

— Регина! Я так рада за вас с Айнзамом. Никогда бы не подумала, что братик сможет осеменить кого-то. Полагала, количество давно перебило качество,— лепетала девушка, затем отстранилась и критически осмотрела мой живот. — Сколько прошло с момента зачатия?

— Осеме... что? — тупо переспросила девушку.

Следом из дома показался взлохмаченный Гарен, на ходу застёгивая рубашку и выбирая белые перья из волос.

— Стерша, чёрт! Я же просил...

Складывала в голове слова, брошенные сестрой дракона. Зачатие, осеменить, живот... Перевела взгляд на покрасневшую до корней волос троицу и почувствовала, как земля уходит из-под ног.

— Ты ещё не рассказал ей, что ли? — Стерша виновато закрыла лицо крыльями и пискнула: — Прости-прости!

Айнзам сделал шажок назад, выставив в защитном жесте руки, сглотнул и с каким-то истерическим смешком выдал:

— Ты только не ругайся, милая. Но ты беременна.

Я не собиралась ругаться и тем более бить дракона. Вместо этого, тупо смотрела на плоский живот без каких-либо намёков на интересное положение. Когда Айнзам успел сделать вот это самое? Как там Стерша сказала? Осеменил? У нас год не было близости. А теперь он едва ли решался поцеловать меня или прикоснуться. Хотя с его способностями к ментальным манипуляциям... Вдруг он просто стёр из моей памяти процесс зачатия. Бред. Даже нервно рассмеялась.

Подумала, что всё это весьма забавная шутка, если бы не серьёзные лица, озарённые торжественным предвкушением, словно я прямо сейчас снесу драконье яйцо перед домом. И только супруг очень странно реагировал на происходящее. Улыбался, но взгляд отражал совершенно иные чувства.

Айнзам был далеко и не с нами. Как будто добровольно исключил себя из нашей разношёрстной компании и готовился сбежать.

— Регина, ты в порядке? — Стерша помахала перед моим лицом, и приятный ветерок, поднятый её крылом, немного привёл в чувства.

— Нет, — только и ответила. Не злилась, но и общего ликования не разделяла.

Несмотря на беременность, внутри ощущала лишь опустошение. Давно решила для себя, что Айнзам не просто Единый, а именно единственным. Рано или поздно мы бы задумались о семье и детях. Были бы безмерно счастливы. Но сейчас, узнав прекрасную новость, вместо радости, хотела сбежать ото всех и разрыдаться.

— Позволите мне, — подал голос демон, и Айнзам наградил его тремя убийственными взглядами.

— Ты уже сделал всё, что мог. Проболтался Стерше, лишив меня возможности рассказать самому в более подходящей обстановке.

— Более подходящая обстановка? Это когда поутру Регина обнаружит в своей постели кладку яиц? — ехидно спросила крылатая.

Яиц? Кладка? Их может быть несколько за раз? Мне окончательно поплохело.

— Зато одним секретом стало меньше. Дай поговорить с Региной, думаю, смогу подобрать правильные слова. Из вас всех я единственный более-менее понимаю её чувства.

— Она тебя даже не помнит, — процедил Айнс.

— Тем лучше. Судя по всему, там не самые приятные моменты нашей жизни. Не глупи, Единый, просто воспользуйся помощью тех, кому не всё равно, а заодно пообщайся с сестрицей, — Гарен схватил меня за руку и осторожно повёл в сторону дома.

Никто не остановил нас, и только рычащая маршрутка, о которой уже успела позабыть в общей суматохе, путалась под ногами.

Тёмный грязно ругнулся, едва не споткнувшись о машинку, и пробормотал что-то невнятное про обратную сторону некромагии. Без понятия, что это значит, а вот имя маленькому транспорту дать стоит. Взяла на руки своего жужжащего питомца, когда Гарен отвёл мне к лестнице на второй этаж. Пока поднимались, крутила в руках своё приобретение.

А ведь где-то там в моём мире с утра недосчитались в таксопарке одной машины, надеюсь, ни у кого не будет проблем.

Под стеклом красовался номер маршрута. Девять. Девятка. Неплохо, но уже есть такая марка авто. О, ГАЗель…ка. ГАЗелька! Так и назову эту четырёхколёсную мелочь.

— Так, — пробормотал Гарен, перекинувшись с балкончика нашей с Айнзамом спальни, а затем вернулся в комнату и вполголоса потребовал:— рассказывай, как тебе удалось пройти через барьер Единого.

— Думала, собирался о другом поговорить. Привести меня в чувства, помочь свыкнуться с новым положением.

— Вот честно, Регина, так ли тебе это нужно сейчас?

Интересный вопрос. С одной стороны, с удовольствием поплакалась бы кому-нибудь в жилетку. С другой, Гарен для этой роли не очень подходит.

— Наверное, нет.

— Слава богу. Тогда расскажи всё о своей дизельной чихуахуа. Это она тебе переместила за пределы купола?

— Дизельной? Думала, она на бензине ездит, — перевернула ГАЗельку вверх колёсами и принюхалась. И, правда, дизель. Не то чтобы я раньше разбиралась, как пахнет солярка, но точно была уверена, что это именно она. Запах приятно щекотал ноздри, и даже во рту пересохло от удовольствия. Сделала ещё один глубокий вдох, почти зарывшись носом в грязном пузе машинки.

— Видимо, все беременные драконы одинаковые. Стерша так же сходила с ума по мерзким ароматам. Помнится, притаскивал ей просмол`нную шпалу с железной дороги и новенькие вонючие покрышки, — мечтательно проговорил Гарен, припомнив счастливое время своей семьи. Внутренний голосок подсказывал, что о ребёнке лучше не спрашивать, в этой истории явно кроется ни одна трагедия.

— Значит, самое время начинать заказывать Айнзаму шпалы и покрышки, — с трудом удерживала себя чтобы не лизнуть маршрутку, так сильно будоражил её запах. Может, когда останусь одна… Всего разочек.

— Ага, ведь кроме него, никому не покинуть купол, — раздосадовано заметил Гарен, — и тут мы опять возвращаемся к твоему питомцу.

— Маловата она для перемещений. Неуверена, что получится повторить тот фокус.

— Получится! Найдём способ как откормить эту…— демон пытался подобрать слово для машинки.

— ГАЗельку.

— Хорошо, — прыснул Гарен. Интересно, а мужчина успел застать появление маршруток в городах до того, как его затянуло в портал и выбросило сюда?

— Ну, если в этом мире есть волшебный пирожок Алисы, то откормим, — неуверенно посмотрела на уснувшую машинку, издающую тихое урчание.

— Ха-ха! Шутку понял. Как же приятно, что появился, кто-то из моего мира. С местными такая тоска, — пожаловался демон.

— Представляю! Поправил меня, если не так поняла, ты предлагаешь по-тихому устраивать за спиной Айнзама диверсию и побег?

— Не совсем. Хочу помочь ему. Единый не рассказывает, что происходит за пределами барьера. Борется с чем-то в одиночку. Так нельзя. Не собираюсь сидеть и ждать, когда нас дружно накроет концом света!

— Но мы всё равно будем делать это за его спиной? — метка Айнзама или мои собственные чувства, но не могла представить, что буду обманывать супруга.

— Так нужно, Регина. Иначе он заберёт ГАЗельку, и мы останемся тут без шанса спасти твоего дракона, если он вдруг не справится!

Гарен звучал весьма убедительно. Несмотря на предстоящее враньё, мне нравился его план. Чувствовала, что моя троица страдает. Если Айнзам хотел поделиться, сразу сделал бы это. Но из дракона так просто ничего не вытянешь. Даже беременность замолчал. Почему же меня должны мучить угрызения совести?

— Ладно. Согласна. Стерша в курсе твоего плана?

— Она это и предложила. Её тоже барьер не выпускает. Повезло, что вас не было, когда любимая поняла, что пленница, собственного брата, — Гарен передёрнул плечами.

— По ней незаметно, — вспомнила белокрылую улыбчивую девушку, больше похожую на ангела, чем на разъярённую фурию.

— Хорошо играет. Решила изобразить перед Единым святую невинность.

— Надеюсь, Айнзам простит нас.

— А ты бы простила? — поинтересовался демон.

— В каком смысле?

— Ну представь, что Единый пошёл на отчаянный шаг ради твоего спасения. Сделал что-то ужасное и омерзительное. Как бы ты себя повела?

— Я… — слишком легко было ответить, что простила бы что угодно. На Айнзама бы точно не сердилась, а вот собственное чувство вины измучило бы меня. Ведь знала бы, что именно моё спасение заставило дракона пойти на отчаянный шаг. Как же всё сложно. Вместо ответа спросила Гарена сама:

— А ты делал ужасные вещи ради спасения любимой?

— Поверь, Айнзам рядом со мной и не стоял, Регина, — горько ухмыльнулся тёмный.

— Стерша простила тебя?

— Не знаю. Вряд ли, — отрицательно покачал головой собеседник.

— Но вы вместе, и она любит тебя?

— Любит. Но это никогда не изменит прошлого, и того что натворил. Глядя мне в глаза, всегда будет видеть отголоски монстра, в которого когда-то превратился.

— И как же быть? — от слов Гарена стало не по себе. Всегда верила в некую волшебную силу любви, а на деле…

— Никак, Регина. Это жизнь, но тем ценнее чувства Стерши. Она приняла меня, смирилась и продолжает любить такого, — он обвёл себя руками.

— Как же всё сложно!

— Лишь кажется. Итак, ты простишь Айнзаму его ложь и секреты?

Улыбнулась тёмному и ответила его же словами:

— Приму и буду любить таким, какой есть.

— Чудесная клятва, — одобрительно кивнул демон.

— Айнзам, успокойся. Гарен ничего не сделает с ней.

Юноши встрепенулись, словно их мысли были далеко от тёмного полудракона и даже от Регины. Он лишь рассеянно кивнул сестре и вновь уставился в пустоту.

— Расскажешь, что происходит? Никогда не видела тебя таким.

— Что бы выбрала, Стерша: судьбу целого мира или одну-единственную жизнь того, кого любишь и без кого не сможешь дальше?..

— Это ведь не гипотетический вопрос? Регине угрожает реальная опасность? — с тревогой спросила светлая.

— Ага, гипотетический, — трое попытались улыбнуться, но девушка лишь нахмурилась.

— Ведёшь себя странно, даже для тебя.

— В этом весь я, сестрёнка, весёлый инфантильный дурачок, — Драй слегка пихнул Стершу локтем.

— Да уж, — Стерша потёрла бок длинным когтистым пальцем.

— Правда, очень рад тебя видеть. После всего что случилось, даже не надеялся, что вернёшься… До сих пор не верю, ты, Регина. Кажется, что сплю или умер.

— Уже лучше, — улыбнулась сестра, протянув к трём воплощениям крылья, нежно накрыла братьев.

— Прости меня, Стерша...

— За что? — ласково поинтересовалась девушка.

— За то, что не выбрал тебя, а пожелал спасти Регину. За то, что ещё не случилось, но обязательно произойдёт, потому что я слаб. Прости за всё, за себя, за Регину, даже за Гарена. — впервые за долгое время Единый разрыдался. Беззвучно, страшно, безнадёжно.

— Запомни этот момент. Больше повторять не буду, Айнзам. Из всего того, что ты когда-то делал в своей жизни любовь к Регине самое правильное и естественное. Не за что извиняться. Я была мертва уже давно, задолго до появления милой доброй девушки в этом мире… Лучше покой, чем паразитировать на чужой жизни. А Гарен, по своей воле выбрал тот путь и нажил недругов. Взрослый мальчик, сам за себя ответит.

— Как тебе удалось вернуться? — Единый всё ещё пряталась среди белых перьев сестры.

— Это всё она. Мы должны были сразиться с Региной за право существования. Твоя возлюбленная могла выбрать любое оружие. Вообразить в своих руках ядерный чемодачник и уничтожить меня по мановению мысли, оставив лишь глубокий кратер на память.

— Но она не сделала этого? — улыбнулись воплощения.

— Именно. Отказалась сражаться даже перед лицом собственной страшной гибели. Смерть души, это полнейшее забытье, без возможности когда-либо переродиться или попасть в лучший мир. Пустота. Регина не просто спасла мою душу, а забрала с собой в тот мир, где бережно хранила и, сама не ведая, питала собственной силой.

— Теперь понимаешь, почему нельзя рассказать ей всего? — спросил дракон. — Жертвенность любимой зашкаливает. Регина отдаст всю себя лишь бы спасти других.

— Можно не озвучивать часть условий. Ну, про мир в обмен на неё и Гарена.

— Тёмный совершенно не умеет держать язык за зубами. Что ещё он растрепал тебе? — свирепо спросил Единый.

— Про Амалию. Но я не виню, Айнзам. У тебя не было выбора.

— Сам знаю, — огрызнулся дракон и вырвался из объятий сестры.

— Могу только догадываться какого тебе сейчас...— она потянулась к нему вновь, но юноши отстранились.

— Не можешь. Никто не понимает, через что этот мир заставляет меня пройти. Уже давно ненавижу его, будь на то моя воля: самолично уничтожил всё, не оставив камня на камне, — с какой-то совершенно зловещей улыбкой внезапно проговорил Цвай.

— Не произноси таких опасных слов. Это очень страшное обещание, — Стерша осекла брата.

— Какой смысл в моих клятвах? Их все попрали. Каждый считает своим долгом помыкать мной.

— А как же Регина? — сестра пыталась достучаться до дракона.

— А что она? Такой же жертвенный ягнёнок. Любимую заберут снова. Не Гарен, так кто-то ещё. Чёрт, да я сам похитил её и притащил сюда насильно, — Айнзам жутко рассмеялся.

— Братец, пойдём в дом. Успокоимся, поговорим. Больше никаких вопросов о судьбе мира. Обсудим подготовку к счастливому моменту в вашей с Региной жизни. А ещё у вас не было человеческой свадьбы. Наверняка ей захочется чего-то подобного. Не забывай она долго была простой девушкой. Устроим ей сюрприз до рождения ребёнка?

— Да какой смысл, Стерша? — повторил Айнзам. — Неужели не понимаешь? Амалию не остановить. Это лишь вопрос времени. Проведи его со своим любимым, пока есть такая возможность, у меня нет даже этого, — тройняшки положили руки на плечи друг другу.

— Куда ты собрался, Айнзам?

— Мне пора. Не знаю, когда вернусь. Не делайте глупостей. Ловите момент, — перед девушкой внезапно появился огромный трёхглавый дракон.

Ящер толкнул лапами землю, оставляя на ней глубокие следы, и взмыл в небо, а затем исчез в яркой золотой вспышке, озарившей поляну.

 

Глава 5 Кресало

По удручённому лицу Стерши я поняла, разговор с братом у неё не задался.

Слышала оглушительный шум на улице несколько мгновений назад. Махи крыльев, гул портала заставили зазвенеть стёкла в рамах. Но всё равно ждала, что Айнзам войдёт следом за сестрой. Просто немного задержался.

Но он не появлялся мучительно долгие секунды. Один, два, три... К горлу подкатил ком.

— Айнзам ушёл, — озвучила очевидное сестра Единого. — Мне жаль, Регина.

Не нашла в себе сил ответить вслух, чтобы не нарушить шаткое равновесие. Вместо этого, слишком резко закивала, а с ресниц всё равно сорвались слёзы.

— Я к себе, — с трудом выдохнула и влетела обратно вверх по лестнице, едва не столкнув Гарена.

Ненавижу их всех.

Эти мерзкие жалостливые взгляды. Участие и сострадание, за которыми кроются секреты и недомолвки. Айнзам не единственный, кто отмалчивается. Стерша и Гарен тоже не до конца честны со мной. Готова поклясться, каждый из них руководствуется благородными мотивами. Но от этого не легче. Теперь не могу никому доверять.

Закрыла дверь и прижалась к ней спиной. ГАЗелька проснулся и со скрипом, больше похожим на скуление собаки подъехала и принялась тереться о ноги. Ласково потрепала машинку за боковое зеркало. Питомец довольно заурчал и плюхнулся на покорёженную спину, задрыгав всеми четырьмя колёсами. Почесала маршрутку под передним спойлером и почувствовала, как постепенно успокаиваюсь.

В конце концов, у меня есть преимущество. Пусть не в знании, зато могу сама откормить ГАЗельку и сбежать из-под барьера. Выясню, что все трое скрывают от меня и буду думать, как им помочь. От этих мыслей даже стало немного легче.

Посмотрела на грязные, маслянистые пальцы и потёрла ими друг о друга. Затем перевела взгляд на чумазую машинку. А если она захочет забраться в кровать? Надо что-то делать. Взяла её под мышку и направилась в купальню. Спустя полчаса мой зверёк был полностью чист, чего не скажешь о ванной и одежде. Благо в спальне стоит основательно забитый вещами платяной шкаф.

Поставила чистую ГАЗельку на пол и быстро приняла душ сам. Смыла с себя остатки грязи и тревог, и побрела на любимый балкон, прихватив очередную книжку с историей мира. В этот раз, обернувшись пушистым полотенцем, положила на колени томик гражданского права. Едва сдержала истеричный смешок, открыв фолиант на семейном кодексе.

Метка на языке вдруг приятно напомнила о себе, и, ради интереса, стала искать что-то об общепринятых способах заключения браков. Оказывается, мой символ в виде крыла являлся самым настоящим документом, подтверждающим семейное положение. Прыснула от смеха, узнав на каких ещё местах можно ставить знак принадлежности своему избраннику, и невольно представила, как супруги демонстрируют такие документы в соответствующих органах. Органах... снова рассмеялась, мысленно порадовавшись, что у Айнзама не хватило на такое фантазии. Язык — волне целомудренно и прилично.

Водила пальцем по строчкам, жадно впитывая новую информацию, пока не набрела на интересное примечание о редкой разновидности браков.

Истинные пары.

В голове неприятно загудело. Зажала уши, и не слышала как книжка соскользнула на пол.

Тысячи голосов окружили меня. Все они шептали на разные лады одно единственное имя: Гарен...

Работа в дозоре последние три месяца стала для Амалии спасением. Она уставала так, что не находилось сил ни думать, ни тосковать. После утомительного монотонного хождения вокруг строящейся стены единственное, о чём мечтала — рухнуть на жёсткую койку в казарме.

Никто не заставлял аристократку жить среди солдат и охранять появившуюся в центре Бельвегии воронку. Она выбрала это сама, как особо изощрённое наказание для себя.

Однако с каждым днём чувство вины лишь нарастало. Если бы только не глупое желание стать похожей на мужчин, а не быть слабой богатенькой наследницей, у которой за плечами комфорт и деньги, всё сложилось бы иначе. Но Амалия мечтала о рыцарской славе и подвигах. Победить дракона, а не просто затащить одного из них в постель.

И к чему это привело? Кац, Стерша, Регина... Зур. Горло сдавливало от беззвучных рыданий при мысли о синем драконе. Вечно улыбающийся, милый и наивный. Слишком молодой даже по меркам людей. Всего двадцать пять человеческих лет.

Она любила мальчишку, по-настоящему. И несмотря на их различия, а дракон отвечал со всей нежностью и покорностью.

Зачем же он ввязался в этот чёртов турнир, тем более после того, как она запретила? Особенно после оглашения новых правил.

Увы, это навсегда останется загадкой.

Воительница вспомнила прощальный извиняющийся взгляд дракона, и зарылась лицом в подушку, чтобы спрятать непрошенные слёзы. Не здесь, не теперь, когда удавалось держаться целых три месяца.

— Эй, Амали...— склонившийся над ней молодой воин замялся, не зная, как лучше обратиться к соратнице.

Ни для кого из солдат военной части в Бельвегии не было секретом, что с ними делит пищу и ночлег женщина. Но на этом никогда не акцентировали внимания. Ещё в тот роковой день она доказала, что не из робкого десятка, когда плечом к плечу стояла в оцеплении с мужчинами. Ни один мускул на лице переодетой воительницы не дрогнул, даже когда прямо за её спиной обрушилась часть мостовой. Спокойствие, граничившее с отрешённостью, вызывало благоговение в рядах защитников города, что превратило женщину в опасный и влиятельный символ.

Но все были добры, и она отвечала тем же. Если требовалось заступить вместо заболевшего, Амалия всегда предлагала выйти на замену, её не нужно было просить. Сдержана и хладнокровная, не просто отличалась от местных истеричных дам, а могла дать фору многим воякам.

— Что такое, Хильтор, — пришла на помощь женщина, смутившемуся парню.

Короткие волосы, уже порядком отросли, а без верного Каца некому было уродовать утончённое девичье личико шрамами, ожогами и морщинами. Печать утраты лишь добавляла аристократке романтической ауры, отчего юный воин с трудом подбирал слова.

— Меня сегодня поставили в пару с Клаутом, а он…

— Опять в лазарет убежал, чёртов симулянт? — Амалия сжала кулаки. — Мне разобраться?

— Нет-нет, — замотал головой юноша. — Он, правда, паршиво выглядел.

— А что тогда? — недовольно спросила женщина.

— Мне сегодня нужен напарник в дозор. Стена большая, пока обойду всё без Клаута, местные уже растащат половину стройматериалов.

Амалия лишь хмыкнула не в силах сдержать внезапную улыбку. Потерявшие кров местные жители тайком таскали кирпичи и мешки с цементом для своих нужд, срывая все планы постройки стены. Люди умудрялись отвлекать дозорных, устаивали диверсии, и даже драконов вводили в заблуждение. Всё это сильно затягивало и без того долгую постройку защитной стены вокруг чудовищной аномалии.

— Хорошо, — слишком легко согласилась воительница.

Хильтора послало провидение, не иначе. Появилась свободная минутка, и женщина едва не предалась слезам и отчаянию. Держаться, забыться за работой.

— Тогда подожду тебя у входа в казарму. Мы заступаем в караул через полчаса. Не опаздывай, — нарочито важно буркнул на прощание парнишка.

Снова непрошенная улыбка на лице. Юноша очень напоминал Зура, милый и добрый. И тот, и тот оказались не на своих местах. Дракону нечего было делать на турнире, а Хильтору прозябать в оцеплении, обременённому кучей поручений от старших сослуживцев, которые пользовались мальчишкой, не давая передохнуть. Может, поэтому новичка так тянуло к Амалии. Она единственная не считала своим долгом показать младшему его место.

— Не хочешь поговорить? — внезапно заговорил Хильтор на полпути к стене.

— О чём? — настороженно спросила Амалия.

В последнее время все жители, не только в Бельвегии, стали взвешивать каждое сказанное слово. Как показала практика, клятвы, действительно, могут привести к ужасающим последствиям. Даже браки стали реже заключаться. Люди боялись, что нарушенное перед супругом обещание утянет их под землю.

Амалия в этом очень сильно сомневалась. Если бы клятвы так легко могли утянуть мироздание в пучину, это случилось бы давным-давно. Скорее всего, набралась критическая масса, а произошедшее на арене просто стало последней каплей. Тем не менее осторожность, не помешает.

Интересно, знал ли Гарен, к чему приведут его игры с чужими жизнями? Кац, Регина, Стерша…Зур. Вновь тоска сдавила сердце. Женщина останавливала себя от обещаний отомстить. Не нужна этому миру ещё одна страшная клятва. Но ненависть и бессильная ярость всё равно захлёстывала измученное сознание. Лишь бы стену строили подольше, чтобы не возвращаться в опустевшее поместье в пригороде Дармуна.

— Ты в порядке? — участливо спросил Хильтор. Всё это время парень оживлённо болтал, но Амалия совершенно не слушала его, а лишь сжимала рукоять меча.

— Да,— сухо ответила юноше и тряхнула головой.

— Зачем тебе всё это, — соратник вдруг преградил дорогу и потянулся к лежащей на эфесе ладони. Нежно взял Амалию за руку и проникновенно заглянул в глаза.

На мгновение собственная воздвигаемая стена дала трещину, впуская внезапное тепло.

— Так надо, — воительница попыталась вырваться, но Хильтор оказался гораздо сильнее.

— Кто сказал?

— Я!

— Амалия, — выдохнул парень и сделал шаг навстречу. — Нельзя вечно наказывать себя. Знаю про случившееся на арене. Про роковой турнир и твоих друзей. Ты ни в чём не виновата!— второй рукой Хильтор погладил ошарашенную воительницу по щеке.

— Но если бы не я. Они все были бы…

— Иногда против судьбы далеко не уйдёшь. Не погибни они на арене, это случилось бы иначе. Ты не можешь всё контролировать.

Голос Хильтора вводил в транс так легко, что Амалия действительно больше не могла ничего контролировать, даже собственное дело и внезапно просыпающиеся чувства. А ведь он прав? Гарен нашёл бы другой способ добраться до Регины.

Горячее дыхание юноши коснулось шеи. Аристократка попыталась в последний раз вырваться, но проиграла. Хильтор уже покрывал поцелуями не защищённую доспехом кожу.

Всё равно неубедительно. До Единого и его подружки организатор турнира добрался бы, но Зур был бы жив. Дракона убила именно она.

— Амалия, пожалуйста, хватит мучить себя. Всё в прошлом, — прохрипел парень, тяжело дыша.

Послушаться его. Забыться. Начать сначала. Это просто. Хильтор так похож на синего дракона, почему бы не дать ему шанс. Сбежать подальше от этого провала в земле. Заложить поместье, расплатиться с долгами, и уехать с молодым воителем подальше от воспоминаний и жажды мести.

Она сама приятнула его ближе и отчаянно потянулась за поцелуем. Но ничего не случилось. Открыла глаза и увидела Хильтора, который очень мерзко ухмылялся.

— Сказал же, что баба есть баба. Помани её милым словом, и она раздвинет перед тобой ноги. А вы говорили. Одна из нас? Как же… — парень оттолкнул воительницу, и Амалия с трудом устояла на ногах, опасливо поглядывая на внезапно появившихся из-за деревьев соратников.

А ведь её насторожила пустая казарма. Они с самого начала задумали что-то нехорошее.

— Хильтор, что происходит? — в ушах девушки звенело от странного и неприятного предчувствия.

— Не смей произносить моё имя мерзкая драконья подстилка! Думаешь, никто не знает, что тот синий, которому снесли башку на арене, был твоим любовником?

Женщина почувствовала что задыхается. Перед глазами вновь возникла страшная картина: брызги крови, алый песок и катящаяся отрубленная голова. Амалия схватилась за горло чтобы унять подступающий крик.

— Ты позоришь доспехи, потаскуха. Снимай, сейчас же.

Воительница не тронулась с места. Боковым зрением видела, как её постепенно берут в кольцо.

— Любишь экзотику. Дракон? Ты серьёзно? — с отвращением выплёвывал каждое слово Хильтор. — Сейчас вернём тебя на землю и научим уважать настоящих мужчин.

Настоящие мужчины не были так уверены в плане заводилы, однако кто-то в толпе всё же посмеивался и плотоядно поглядывал на загнанную в ловушку женщину.

Ужас от собственного незавидного положения перемешался с яростью. Она просто хотела приносить пользу обществу. Может, снискать славы и уважения. Была временами немного заносчива и эгоистична, но ей всегда двигали только благородные порывы. И сейчас, когда, наконец-то, отыскала своё место, начала понемногу забывать ужасы прошлого, и даже оказалась готова к новому чувству, группа мерзавцев с гербами стражей Бельвегии решили, что они вправе отнять у неё новую жизнь. Кто она будет после этого? Сможет ли сохранить хоть частичку себя прежней?

— Назад, — Амалия рыкнула на солдат.

— И что же сделаешь? Погрозишь нам бутафорским мечом? Ты здесь чужачка, выпотрошим и скинем в котлован. Никто даже не хватится, — угрожал Хильтор.

Однако многим его слова не понравились. Убивать женщину никто не собирался, да и насиловать охотников было мало. По толпе пробежал недовольный ропот. Амалья воспользовалась внезапным замешательством и рванула из оцепления. Её никто не поймал, не смотря на истеричные выкрики заводилы. Напротив, кто-то даже почувствовал облегчение и не мешал.

Вот только мальчишка и несколько мужчин, всё равно бросились следом за беглянкой.

Амалия чувствовала, как хорошо натренированные солдаты настигают её. Тяжёлый доспех мешал и давил, а расстояние с преследователями стремительно сокращалось. Впереди показалась недостроенная стена, и женщина чуть не простонала с досады. Как же так! Растерялась и выбрала самое неудачное направление для побега. В городе, ещё был шанс найти защиту, но теперь…

— Ты не уйдёшь, сука. Возвращайся и делай то, для чего тебя создали бабой, — задыхался Хильтор.

Воительница вскарабкалась по уступам наверх и обернулась. У подножия стены ухмылялись пятеро. Они посылали Амалии воздушные поцелуи и издевательски подмигивали.

Когда всё пошло не так? Когда начала набирать популярность среди городской стражи и солдат?

— Вот умная девочка. А теперь слезай оттуда. Мы будем очень обходительными, — ржали бывшие соратники.

За спиной раздавался протяжный мерный гул, словно воронка дышала, шумно затягивая воздух.

А что если?

Амалия прикрыла глаза и сделала осторожный шажок назад.

— Эй, не глупи слезай давай, — улюлюканье сменилось испуганными возгласами.

На поверку мерзавцы оказались не такими смелыми, это даже рассмешило аристократку.

— Упадёшь, дура!

— Ты хоть знаешь, что там?

— Слезай!

Амалия раскинула руки в стороны. Она никогда не думала о таком трусливом поступке. Но если выбирать между бесчестием и смертью, то выбор казался слишком очевидным.

Больше не слышала выкриков своих преследователей, лишь дыхание бездонного котлована заполнило всё вокруг. Грудь женщины двигалась в такт, ловила убаюкивающий ритм.

Свобода.

Ноги оторвались от стены.

Амалия видела над головой ночное небо, протянула к нему руку, и на какой-то миг ей показалось что падает не вниз, а вверх к далёким звёздам. Туда, где теперь вечно парит последний синий дракон.

Только ощущение было недолгим. Вскоре тело воительницы замерцало, словно воздух выбивал сотни искр о тяжёлый доспех. Женщина сама превратилась в падающую звезду, и с грустной улыбкой загадала роковое желание, до того как тьма сомкнулась над её головой навсегда.

Я всё-таки отомщу за тебя Зур... Прости!

— Один, два, три, — Айнзам судорожно сглотнул.

Кого бы ни выбрала сегодня Амалия, страдать всё равно будет каждый.

— One, two, three, — я правильно считаю, Единый?

Дракон молчал.

— Ах, точно! Eins, Zwei, Drei!

Сердца неистово колотились в пугающем ожидании. Юноши уже знали, итог этой короткой издевательской считалки. Он всегда один и тот же.

— Драй, ну ты сам видел. Всё по-честному, — Амалия взвесила в руке моргенштерн*, — Загадывай желание, дракон. Сегодня упадёт звезда. Много раз. Много желаний. Ты везунчик!

________________________________________________________________________________________________________

*Моргенштерн (нем. Morgenstern — утренняя звезда) — холодное оружие ударно-дробящего действия в виде металлического шарика, снабжённого шипами.

Ждать до утра, или бежать сейчас же с Гарену и приставить тёмного к ответу? На самом деле вопрос так даже не стоял. Точно не высижу до следующего дня. Вскочила с места, чуть не споткнувшись о ГАЗельку. Машинка издала резкое, недовольное бибиканье и отъехала в сторону.

Подобрала книгу с пола и рванула к двери, лишь в последний момент вспомнив, что до сих пор завёрнута в полотенце. После нескольких минут громких чертыханий, нашла в шкафу штаны и свободную рубашку. Наскоро одевшись, поспешила на первый этаж, сжимая фолиант под мышкой. ГАЗелька скулила наверху, боясь спуститься по лестнице самостоятельно, но на неё, у меня уже не было времени. Подождёт!

Сердце неистово колотилось от необъяснимого чувства: любовь, страсть, привязанность? Что со мной происходит? Непременно нужно увидеть демона, чтобы проверить догадку. Одним махом из моей головы выбило любые мысли об Айнзаме. Да не вспоминала трёхглавого, насколько мной овладело нечто чуждое, но такое правильное и естественное.

Замерла перед дверью лишь на мгновение, а затем нетерпеливо забарабанила, пытаясь унять дрожь в коленках и жгучий румянец.

— Гарен, Гарен, Гарен!

— Стершу разбудишь, чего орёшь-то? — заспанный мужчина появился в дверях и с интересом изучал моё лицо, а затем ухмыльнулся. — О, а я всё гадал, когда тебя накроет!

— Накроет? Боже, что я тут забыла, вообще? — оглядела коридор первого этажа, всё как в тумане.

Странное дело, но, стоя нос к носу с черноволосым красавцем, не ощущала ничего кроме стыда за свои предыдущие порывы.

Айнзам снова занял мои мысли. Нежность, тоска и любовь к трёхглавому дракону вернулись, заставив ужаснуться внезапной страсти к демону. Спрятала пылающий румянец в ладонях и чуть не разревелась от собственной слабости. Вот так легко, едва не предала супруга и отца моего ребёнка.

— Полегчало? — подозрительно спросил Гарен.

— Словно ледяной водой окатили, — призналась мужчине, всё ещё не веря, что несколько минут назад зажала бы рогатого в тёмном углу, и... Даже думать не хочу, чтобы с ним сделала. Мотнула, готовой, выбрасывая остатки непрошенных фантазий.

— Я расстроен! Думал, будет весело приводить тебя в чувства, а вон оно как повернулось! Завидую Айнзаму. Парня любят так, что даже на истинную пару и предназначения плевать, — Гарен мечтательно прикрыл глаза до тех пор, пока недовольный голос не заставил его вздрогнуть.

— Кому это ты завидуешь? — Стерша стукнула избранника крылом по голове, — Я, между прочим, из мёртвых воскресла ради тебя.

— И бесконечно ценю это, — сладко проговорил тёмный, обнимая девушку.

О моём присутствии все мгновенно забыли, и если бы не грохочущая на каждой ступеньке ГАЗелька, так и стояла бы отводя взгляд от странной парочки.

Когда двое, наконец, разлепились, позволила себя по-детски топнуть ногой и наградить обоих недовольным взглядом:

— Может, сначала объясните, почему будучи беременной от любимого супруга, чуть не бросилась в объятья того, кто мне неприятен?

Гарен нахмурился, а Стерша звонко рассмеялась.

— Неприятен? — тёмный вскинул брови, — совсем недавно подставлял своё плечо поплакаться, а ты вон как... Из ледяного ручья спас. Неблагодарная девчонка!

— Не это имела в виду. Просто... — смутилась ещё сильнее, когда в памяти всплыло несколько пикантных моментов из прошлого. Теперь понятно почему Айнзам не торопился возвращать воспоминания. Даже не верится, что вела себя так раскованно в обществе Гарена.

Невольно прикоснулась к губам. А ведь это происходило на самом деле. Бедный Айнзам, как он это вытерпел, я ужасна!

— Да, понял я, что ты имела в виду. На самом деле очень виноват, перед тобой и Стершей, — Гарен закусил губу, и махнул рукой в комнату. — Заходи, постараюсь объяснить в двух словах. Но если честно сам не до конца понимаю этот странный феномен.

В спальне, куда меня пригласили, везде были разбросаны перья вперемешку с одеждой. У многих нарядов оторвали рукава. Представляю, каково приходится Стерше свыкаться с новым телом. Крылья не единственное, что изменилось в облике девушки. Её ноги тоже сильно отличались от привычных. Стопы больше напоминали лапы зверя, длинные, когтистые. Вряд ли к ним можно подобрать обувь. Но с другой стороны, зачем Стерше обувь, если она умеет летать?

В углу примостилась заваленная вещами швейная машинка. Интересно, как девушка справляется с инструментом, имея на каждом крыле всего по одному пальцу? Должно быть, демон помогает возлюбленной, и одеваться, и мастерить. Мысленно порадовалась за них. После всего, эти двое заслужили право на счастье.

Стерша устроилась на не застеленной кровати и похлопала рядом с собой крылом, приглашая сесть. Едва очутилась около сестры Айнзама, как меня заключили в крепкие объятья. Наклонившись к уху, девушка прошептала:

— Спасибо за всё, Регина. Если бы не ты, — она на секунду замолчала, подбирая слова. — Меня ждало нечто пострашнее смерти.

— Но всё обошлось? — с надеждой спросила белокурую девушку.

— Да, но есть ещё кое-что, — осторожно начала Стерша, и её крылья крепче прижала меня. Больше не могла пошевелиться, словно мгновенно парализовало. Даже дышала с трудом. Опять магическое воздействие?

— Что ещё? — проследила за взглядом крылатой, а она с серьёзным видом кивнула Гарену.

Мужчина подошёл к кровати и сел напротив меня. Выглядел он так, словно решал в голове какую-то сложную задачу.

— То, что ты почувствовала, это весьма тревожный звоночек. Признаться, нечто похожее творилось и со мной. Нам нужно удостовериться, что эта связь не представляет никакой угрозы, — демон виновато смотрел мне в глаза.

— Будь сильной, Регина! Думай об Айнзаме, ты должна подавить любые чувства к Гарену, — наставляла Стерша.

— Да, вы оба ненормальные! — попыталась вырваться, но вместо этого лишь выбилась из сил. Воздуха катастрофически не хватало и принялась дышать ртом.

Плохо, очень плохо.

Жители этого мира имеют отвратительную привычку делать кучу вещей против моей воли: ставить метки, целовать, забрасывать без одежды в людные места. Я даже забеременела, сама того не ведая. Хотя, тут лукавлю, была не против близости с драконом. Люблю только Айнзама, и не хочу чтобы Стерша и Гарен ставили свои жестокие эксперименты. В последний раз когда тёмный коснулся моих губ, он разрушил связь с драконом. Не хочу снова пройти через подобный кошмар. Не хочу, чтобы возлюбленный страдал от моей слабости.

— Пожалуйста, — отчаянно попросила двух мучителей. — А что если вы не всё учли? Вдруг в этот раз я и Гарен обручимся уже навсегда?

— Тогда мы разобьём сердца любимых, Регина, — демон грустно улыбнулся Стерше, а затем положил руку мне на талию, наклонился и провёл второй ладонью по щеке.

Как бы отчаянно ни храбрилась, но прикосновения Гарена словно выбивали искры. Ещё мгновение, и вспыхну как щепка.

Не надо...

Айнзам, Айнзам, Айнзам, яростно отбивала кровь в висках.

Не стала закрывать глаза, буду смотреть и знать, кто передо мной.

Прости любимый, постараюсь изо всех сил.

Верю только в одну истинную пару. Вернее, в квартет.

 

Глава 6 Падающие звёзды

Память забавная штука. Особенно когда с ней поиграл талантливый светлый дракон. Возвращённые фрагменты никак не стыковались. Хаотичными яркими ракушками они поднимались потревоженные волной, а затем снова тонули, так и не встав на свои законные места.

То, что с Гареном всё непросто, подозревала с самого начала. И дело не только в демонических рогах, перепончатых крыльях и пугающем обаянии. От меня скрывали важную деталь: возлюбленный Стерши был моей загадочной истинной парой, чтобы это не значило. Сейчас в полной мере ощутила странное влечение, не поддающееся никакой логике.

Сидела на кровати в объятиях крылатой девушки и смотрела в самые идеальные во всех вселенных глаза. Он и принадлежит мне, и одновременно нет. Между нами нет любви. Оба отдали сердца другим. Но почему же в груди так тянет? Почему так быстро простила жестокость и зло, нанесённое в прошлом бывшим хозяином турнира?

Гарен не только обманом сделал рабыней арены, он собирался использовать моё тело, чтобы воскресить возлюбленную. Играл с чувствами, соблазнял, даже сделал своей, без труда стерев метку Айнзама. Его тёмная часть души убила множество невинных, включая Каца и Зура.

Но всё это померкло в необъятных космических масштабах открывшейся передо мной истины... Нет и не будет никого идеальнее и правильнее. Гарен —- тот самый. Как бы ни пыталась сбежать от него и чувств. Только это не любовь. Но что же?

Сейчас мне помогут разобраться во всём самым действенным способом. Стерша подтолкнула к мужчине. Она больше не держала меня когтистыми пальцами, да это и не было нужно. Очарованная, не могла оторвать взгляда от такого же ошарашенного Гарена. Кажется, до него самого только что в полной мере дошёл смысл нашего внеземного союза. В ярко-голубых глазах появилось странное выражение: тоска, смешанная с сильным желанием. И что-то подсказывало, что я выгляжу так же.

Мгновения тянулись бесконечно долго, но мне нравилось и это. Оттягивать миг, наслаждаться каждой секундой. Гарен сдался первым: робко коснулся губ и осторожно поцеловал, словно не было тех безумных дней в башне. Сейчас всё стало по-другому. Вернувший себе сердце и человечность демон по-настоящему желал быть со мной здесь и сейчас. Он не пользовался моей беспомощностью, не шантажировал, а давал возможность выбирать, и я выбрала.

Освободившиеся руки обвились вокруг шеи тёмного. Моё и его сердце забилось в бешеной истоме. Эксперимент непременно закончится плохо. После этого всё не будет, как прежде, но больше не могла сопротивляться. В целом мире существовал только он, и я ответила на поцелуй, и едва не задохнулась от нахлынувших чувств.

Больше не была одна. Гарен в ту же секунду забрал одиночество, проник в самые сокровенные участки души, узнал обо всех моих страхах из секретах, а том, о чём никогда не решилась заговорить вслух. Добрался до мыслей об Айнзаме, но не разворошил боль и сомнения. Вместо этого, разделил мои тревоги и отчаянную любовь к Единому.

Я так ждала, дракона. Мечтала и жила нашей встречей, но он построил между нами стену. Сбежал и не позволил помочь. Оттолкнул...

Слёзы катились по щекам. Руки глубже зарывались в тёмных волосах. Не отпускать! Потому что когда это прекратится, снова останусь один на один со своими чувствами. Но теперь, разделив их с Гареном, больше не хотела быть одна. Хотела навсегда остаться в этой комнате: чтобы Стерша так же обнимала меня со спины, а тёмный покрывал поцелуями.

Слишком долгий поцелуй для эксперимента и слишком короткий для двух идеально подходящих друг другу существ.

Стерша... Это любовь Гарена к светлой заполнила мой разум. Его сомнения и тревоги стали моими. Демон не представлял своей жизни без крылатой девы, его чувства граничили с безумием. Он до сих пор не верил, что супруга воскресла, и всё ещё ждал подвоха или новой трагедии. Мужчина патологически боялся потерять свою женщину навсегда.

Именно этот страх сделал его таким какой он есть.

Разделила его страсть и одержимость. Позволила им залить моё сознание, и не заметила как развернулась к сестре Айнзама. Прекрасная, идеальная, бесконечно печальная женщина.

— Ревнуешь, Стерша? — склонила голову набок, наблюдая растерянность крылатой. Она попятилась, но Гарен оказался быстрее. Поймал девушку и с безумным азартом посмотрел на меня. Его губы дрогнули в едва заметной улыбке

Его чувства, мои чувства. Я так же сильно люблю её.

— Ревную, — вполголоса прошептала светлая.

— Не стоит, сейчас покажу тебе как сильна любовь Гарена к тебе, — подалась вперёд и поцеловала сестру Айнзама.

Хрупкая, такая же сломленная и несчастная, как тёмный. Впитала её боль. Потери прошлого, разочарование в возлюбленном и бесконечная ревность от осознания, что Гарен принадлежит мне на ином совершенно не достижимом ни ей ни Айнзаму уровне.

Толкнула Стершу на кровать. Теперь из её прикрытых глаз текли слёзы, но с каждым мгновением она становилась свободнее, отдавала мне по крупицам всё, что тяготило так долго, то что не могла показать своему мужчине. Гарен гладил любимую по волосам и с безграничной нежностью наблюдал, за тем как боль покидает супругу.

Нехотя отстранилась и позволила тёмному самому рассказать любимой о том, что так сильно гнетёт и сводит с ума.

Наблюдала за двумя прекрасными созданиями, пронёсшими свои чувства через годы, смерть и тяжкие испытания. Смогу ли тоже заставить Айнзама открыться? В любом случае всегда можно позвать демона на помощь. Едва не рассмеялась от собственных мыслей и осторожно опустила ноги на пол, не желая мешать Гарену и Стерше вновь друг друга.

Крепкая рука схватила меня на полпути и вернула обратно на кровать.

— Останься, — в один голос попросили экспериментаторы.

Боролась сама с собой и проиграла. Желание вновь очутиться в объятьях светлой и тёмного оказалось сильнее.

Мы не считали время. Не знали, ночь за окном или утро. Не отделяли себя друг от друга, а забывались в идеальной гармонии. Больше не были пленниками защитного купола, мучительно ожидающими неизвестности. Сбежали далеко-далеко от проблем несовершенного мира туда, где не существовало границ.

Под утро незаметно вынырнула из-под крыла сестры Айнзама. Она и Гарен безмятежно спали, безмятежно улыбаясь во сне. Моё сердце не мучилось от ревности. Я была счастлива за этих двоих. Уверенна, что мои чувства к Стерше теперь ненамного слабее любви тёмного к ней.

Последний раз взглянула на ставших моей новой семьёй демона и крылатую девушку и прижала ладонь к груди. Под пальцами разливалась теплота и покой. Должна защитить и их тоже. Гарен не погибнет от рук Амалии. Я уже знаю как поступить, чтобы спасти любимых, но для этого придётся и дальше скрывать свои планы.

Какой бы идеальной парой не был Гарен, мне удалось утаить от него то, что не понравится никому. Но другого выхода нет.

Успевшая соскучиться ГАЗелька потёрлась о ногу и завиляла задним бампером. Не нужно её ни чем откармливать, итак, без проблем довезёт, куда пожелаю.

Приложила палец к губам, и машинка бесшумно покатилась за мной.

Входная дверь открылась без скрипа, выпуская нас в сумрачное, туманное утро. Над ручьём клубилась белая дымка, стелившаяся по поляне и делая воздух тяжёлым и влажным.

Маршрутка закрутилась на месте, точно собачка, пытавшаяся поймать собственный хвост, а затем ослепительно вспыхнула, исчезнув в золотом сиянии. Когда, наконец, разглядела своего питомца, передо мной стояла уже увеличившаяся в размерах машина. Боковые двери были раскрыты и развёрнуты в стороны словно крылья.На месте зияющей дыры на крыше красовался металлический гребень, похожий на акулий плавник.

Провела по жёлтому боку ГАЗельки и прижалась лбом к холодному стеклу.

— Ты ведь знаешь, куда меня отвезти?

Вместо ответа, маршрутка слегка накренилась набок, приглашая за водительское сидение.

Ремень осторожно обвился вокруг тела. Приборная панель замерцала яркими огоньками, а из динамиков полилась знакомая песня. Двери делали медленные махи, а машина набирала разгон, пока колёса не оторвались от земли.

Обгоняя утро, мы мчались по небу за ответами. Смогу. Спасу любимых, но мне нужна помощь. Её помощь.

Опьяняющая скорость и свобода полностью захватили меня. Я уже чувствовала нечто подобное, когда Стерша спасла нас с Айнзамом от неминуемого наказания в Иравии.

Тогда мы неслись по небу, наслаждаясь чудесным спасением. Внизу калейдоскопом мелькали золотые поля вперемешку с изумрудными лесами, врезались в небо белоснежные пики гор, а землю опоясывали искрящиеся нити рек.

Но сейчас мир казался совершенно другим: загадочным, скрытым за пеленой непроглядного утреннего тумана, поглотившего всё вокруг земли до небес.

Свежий ветер врывался в салон ерошил волосы и гнал прочь тревоги. Не чувствовала холода и страха. Адреналин будоражил кровь и заставлял кричать от восторга. Руки крепко держались за руль, а правая нога нетерпеливо давила на педаль газа. Хотя это было лишним: ГАЗелька, итак, неслась под самыми облаками во весь опор.

Оставляла за спиной сомнения и вопросы. Сбежала от дорогих моему сердцу Гарена и Стерши. Надеюсь, они простят меня за это безобидное предательство, ведь я непременно вернусь. Тут я солидарна с Айнзамом: парочке лучше как можно дольше побыть под защитой купола. Никто не знает, как отнесутся к ним жители волшебного мира перед лицом новой страшной угрозы. У Гарена и без того слишком много врагов, и они не будут разбираться в каком состоянии находился тёмный, когда творил злодеяния в прошлом.

Вновь мысленно перенеслась в башню, вспомнила, как подлый интриган клеймил меня и шантажировал, заставлял отвечать на ласки. А заставлял ли? Мотнула головой, пытаясь отогнать внезапное наваждение. Но на его место тут же пришли угрызения совести. Так легко согласилась на ночной «эксперимент», открыла сердце Гарену, осознала силу нашей мистической связи. Была счастлива в объятьях тёмного.

Однако случившееся не запутало и не отвратило от Айнзама. Напротив, я острее почувствовала, как сильно люблю дракона, и от этого на сердце стало ещё тяжелее. Он отдалялся, сбегал. А что сделает, когда узнает про меня, Гарена и Стершу?

Лукавый голосок советовал замолчать инцидент и не признаваться, но чем тогда это будет отличаться от секретов любимого? Если его недомолвки причиняют мне столько боли, что будет чувствовать Айнзам от такой лжи? Обязательно расскажу ему про всё, что происходило в спальне Стерши. Будь что будет.

Переключилась на эмоции Единого, пытаясь достучаться до него сквозь многие километры, разделяющие нас. Не верила что получиться, но…

— Боишься, Драй? — огромная шипастая сфера появилась напротив лица.

Вопрос был адресован не мне, но женщина, сжимающая в руке ужасающее оружие, почему-то смотрела прямо в мою сторону, вернее, в глаза любимому. Сейчас с самым младшим из братьев проделают нечто ужасно, а я просто буду смотреть не в силах помочь или помешать.

Юноша вскинул руку вперёд в защитном жесте, когда сфера взмыла над его головой. А дальше помнила только боль. Бесконечные удары, градом сыплющиеся на дракона и на меня. Вместе с ним кричала от боли, а ветер подхватывал отчаянный вопль и разносил над землёй.

Не могла больше питать ГАЗельку своей энергией. Не могла даже сделать лишний вдох. Маршрутка накренилась вбок, и только ремень безопасности удержал меня, чтобы не вывалилась наружу. Двери-крылья бессильно сложились, и вместе с машиной стремительно неслись вниз, туда, где за пеленой тумана простирался бесконечный тёмный лес, с торчащими из зелёного массива старыми полуразрушенными башенками и крышами высоких домов.

Как глупо! Разобьюсь, ничего не успев сделать, а вместе со мной умрёт Гарен.

Погибнет нерождённое дитя Айнзама…

Что же я натворила?

Воздух нагревал маршрутку, выбивал искры из корпуса, делая нас похожими на яркую падающую звезду.

В один миг стало темно, словно я закрыла глаза. Превозмогая боль во всем теле, часто-часто заморгала, чтобы убедиться наверняка. Нас с ГАЗелькой на самом деле поглотило чёрное трепыхающееся облако, и не дало разбиться. К моим стонам примешалась чудовищная какофония. Машина отчаянно ревела, а кройвены за окном оглушительно верещали, разрывая душу на части.

Новый осколок воспоминаний неожиданно сформировался в моей голове. Вот лежу на постаменте, а жадные птицы клюют меня. Вонзают в плоть острые клювы до самых костей, грызут мелкими зубами, сдирая кожу, и только золотой талисман, подаренный любимым, не даёт сойти с ума. Нужно сбежать. Освободиться. Проснуться!..

— Тише-тише. Без резких движений, Регина, всё уже позади, — на лоб легла нежная рука, а в голове крутилось всего одно странное слово.

— Мама?..

Женщина ничего не ответила, лишь тяжело вздохнула и убрала руку, переместив её на живот. Подушечки пальцев излучали тепло и нежно водили по кругу.

— Не чаяла, что это случиться однажды. Не верила, но надеялась. Ты беременна от Единого. Мой Айнзам станет отцом, — с трепетом проговорила женщина.

Наконец, открыла глаза. Надо мной простиралось бесконечное ночное небо, усеянное нереальными, даже для этого фантастического мира звёздами. Тысячи бутонов магических цветов распускались далеко наверху.

— Ливэ! — приподнялась на локтях, чтобы разглядеть свою спасительницу. Её голос слишком хорошо запомнился мне по нехитрой колыбельной.

— Меня так больше никто не зовёт, — печально изрекла женщина,— это имя светлой стиерны, а я…

Её глаза блестели непроглядной чернотой. Они были такого идеального обсидианового оттенка, что ночь меркла на их фоне. Бледная кожа мерцала мягкими лунными отблесками, а вместо волос на плечи ниспадали длинные тёмно-опаловые перья.

Всё тело бывшей Ливэ так же покрывали перья, а за спиной покоились тяжёлые крылья.

— Я помню тебя!

— Ещё бы ты не помнила, — ласково улыбнулась женщина.

Смотрела на неё с необъяснимым чувством трепета и обожания. Хотела обнять, прикоснуться, и вновь ощутить тепло.

— Я из другого мира, почему знаю тебя? Как связана с магическими цветами? Можно ли спасти Айнзама?

— Слишком много вопросов за раз, а в твоей голове их и того больше. Пойдём, расскажу всё по порядку, — мать Единого протянула мне руку и помогла слезть с каменного постамента, с разбегающимися узорами глубоких желобков, покрытых застывшими кровоподтёками.

Огляделась. С веток на меня жадно взирали кройвены и неприятно щёлкали усеянными клыками клювами.

— Не бойся. Они больше не причинят тебе вреда, — заверила Ливэ.

— Обнадёживает. Совсем недавно эти птички хотели склевать меня заживо, чтобы воскресить Стершу.

— И мне очень жаль за это, но ты должна понять правильно. Мне тяжело далось то решение. Оно разбило бы Айнзаму сердце навсегда. Из-за случившегося душа сына вновь раскололась на части.

— Погоди-погоди. Твоё решение? Полагала, что за всеми интригами стоял отец Айнзама и Гарен?

Ливэ покачала головой, и внезапно спросила:

— Как у него дела, кстати? Почти год ничего не слышала о Гарене. Он жив? Хотя не отвечай, чувствую его запах на тебе. Мои бедные дети, так всё стало запутанно и непросто.

Стыдливо опустила взгляд и почувствовала, как к глазам подступают слёзы, но бывшая стиерна не осуждала меня, а лишь приобняла и сочувственно прошептала:

— Ты ни в чём не виновата. Думаю, мне стоит рассказать с самого начала, эта щемящая сердце история длиною в несколько жизней, Регина. Пойдём! Здесь недалеко.

— А где?.. — озиралась по сторонам в поисках ГАЗельки, но не могла отыскать свою машинку.

— Ох, твой необычный питомец. Мне очень жаль, Регина, его не удалось спасти, — женщина протянула мне ключик с обгоревшим брелоком, и я с трудом подавила ком в горле, глядя на единственное что осталось от жёлтой маршрутки.

— Он до последнего берёг тебя, но вы слишком быстро падали… Поразительная верность для неживого существа! — восхитилась Ливэ, но мне от её слов легче не стало.

То до боли сжимала ключик в ладони, то гладила его большим пальцем, всё время пока мы пробирались через густые заросли. Если так тяжело из-за оживлённой машинки, что же случится, потеряй я кого-то из близких?

Кройвены незримо следовали за нами, прячась среди теней. Только по шороху крыльев понимала, что они рядом, и пугливо оборачивалась, не веря обещанию Ливэ. Можно ли слушать безумную демоницу, с лёгкой руки которой чуть не сгинула в небытие ещё год назад, чтобы превратиться в сосуд для её дочери.

Однако выбирать не приходилось, сама направила ГАЗельку именно сюда, чтобы встретиться с Ливэ.

Вновь увидела перед собой Амалию, сжимающую в руках дубину с шипастой сферой на конце, ощутила страх и безысходность моего дракона.

— Ливэ!

Тёмная обернулась и вопросительно посмотрела на меня.

Путаясь и сбиваясь, рассказала матери Айнзама о своём видении и тревогах о судьбе возлюбленного. Ждала, что женщина успокоит меня, скажет, что всё не взаправду, но она была чересчур серьёзна.

— Рано или поздно это случилось бы. Мир, покоящийся на честном слове, однажды должен был расколоться. И только мой сын в силах залатать бреши. Твоя задача помочь ему, облегчить ношу, и вот сегодня ты невольно разделила боль Единого.

— Значит, Айнзам страдал меньше?

— Да, но больше не делай так! Айнзам не единственный, о ком ты должна думать теперь, — предостерегла стиерна и кивнула на мой живот. Шутка ли, но он действительно стал казаться больше. Колдовство Ливэ?

— Первое, что мы предпримем это ослабим вашу связь, — сообщила тёмная.

— Но я не хочу! — как-то по-детски возмутилась и замотала головой.

Цеплялась за любую ниточку, сплетающую наши с драконом души. Добровольно лишаться этого в такое время, казалось мне страшным предательством. Хочу поцелуев и ласк Гарена.

— Метки, идеальные пары, это всё эфемерно. Истинны только твои чувства, Регина. Ты любишь моего сына?

— Люблю,— без раздумий ответила крылатой.

— Тогда не бойся и слушайся меня!

Чем дальше шли по топкой почве, тем гуще переплетались над нашими головами деревья, погружая нас в беспроглядный мрак. Знала, что там за пределами этого проклятого леса, уже вовсю занимался день. Гарен и Стерша точно хватились меня и ГАЗельки. Нетрудно будет догадаться, что я сбежала. Они наверняка все будут сильно волноваться…

Неожиданно прямо среди густо увитых лианами стволов, появилась покрытая мхом стена. Мы долго шли вдоль, пока не набрели на неприметную ржавую калитку. Ливэ отворила её без труда и пригласила меня внутрь.

Невольно затаила дыхание от открывшейся взору красоты.

— Нравится? — довольно спросила женщина, наблюдая за моей реакцией.

Везде, покуда хватало глаз, росли прекрасные цветы, на их лепестках сияли неизвестные созвездия и скопления небесных тел. Вся поляна словно дышала, а растения нежно перешёптывались между собой.

— Это Регины, да? — со знанием дела поинтересовалась у Ливэ.

— Нет, ты перепутала. Это Реганы, мужская разновидность цветов. У них лепестки острее, чем у Регин.

— Реган? — гадала, совпадение ли это, или очередная издёвка вселенной.

Тёмная лукаво улыбнулась.

— Догадалась, да?

— Цветы, истинные пары, Айнзам, Стерша, Гарен и я, — устала загибать пальцы, — Что происходит? Не верю, что всё это случайно!

— Неслучайно. Ты и Гарен, вы...— бывшая стиерна выдержала мучительную паузу, долго раздумывая над дальнейшими словами.

Не торопила её, хотя сердце подскакивало от желания узнать, что скрывает мать Айнзама.

— Вы не простые смертные, — уклончиво ответила женщина, всё ещё подбирая слова.

— Уже догадалась. У Гарена — пара демонических крыльев и рогов, а я уже превращалась в огромного белого дракона.

— Вы и не драконы, и не демоны. Вы мои создания, можно сказать, дети.

В голове всё окончательно помутилось. Как могу быть чьим-то созданием? У меня есть родители, семья, младенческие фотографии, в конце концов. Какое отношение ко всему этому имеет безумная тёмная стиерна? А если мы её дети, тогда…

— Не переживай так. Айнзам тебе не брат! Ты не зачата и не рождена, в привычном понимании. Вы с Гареном мои гомункулы.

 

Глава 7 Дым

— Ты слепила нас Гареном, то есть Реганом, из глины? Или как делают гомункулов?

Ливэ больше не оставляла сомнений в своей невменяемости, и я пожалела, что, вообще, прилетела сюда. Мало того, чуть сама не погибла, так ещё и ГАЗелька сгорела, пытаясь спасти глупую пассажирку. Осталась бы дома, и маршрутка была бы цела. Глядишь, использовали бы её для других более полезных нужд.

— Нет, не из глины, — улыбнулась тёмная.— Из глины и прочих неживых материалов делают големов, а вы с Реганом родились из цветов.

— Хорошая история, только я и Гарен пришли сюда из другого мира, — осторожно попятилась к калитке.

Какие у меня шансы против Ливэ и её армии кройвенов? Вот же идиотка, угодила в ловушку по собственному желанию!

Однако бывшая стиерна не предпринимала попыток остановить меня, да и птицы смирно сидели на кривых ветвях.

— Ты можешь уйти, я не держу. Буду даже рада. Айнзам и остальные очень скоро хватятся тебя. Мой сын без труда найдёт свою пару и примчится сюда. А я не хочу, чтобы он увидел меня такой, — женщина провела когтистыми пальцами по чёрным перьям, — Боюсь, то, что его мать мерзкий кройвен, станет для Единого последней каплей.

Ливэ впервые сказала это вслух. Боль и разочарование сквозили в каждом слове и жесте, а ведь я помнила её другой: прекрасной любящей матерью с нежным, успокаивающим голосом. Она пела и для меня, познакомила с ещё не появившимся на свет Айнзамом. Я часто слушала биение его сердца сквозь плотную скорлупу, и мечтала поскорее встретиться с драконом, пока не начался холодный сезон, и я не умерла. Даже волшебные цветы всегда умирают осенью. А до весны ждать так невыносимо долго.

Бывшая стиерна прижала ладони к глазам, чтобы я не видела слёз отчаявшейся демоницы. Но она не демон, а лишь горюющая мать, потерявшая детей. Винить её в попытках убить меня и вернуть дочь не могу. Чтобы сделала я, ради той жизни, которая медленно растёт во мне?

Не говоря ни слова, обняла Ливэ:

— Прости меня. В этом мире всё познаю по скудным обрывкам воспоминаний, интуитивно иду вперёд. Но верю, что в тебе нет зла, даже несмотря на то, что ты кройвен и пыталась уничтожить меня заживо. Стерша жива, значит, тебе уже не нужно моё тело. Что ты хочешь?

— Спасибо, Регина. Мы всё исправим, обещаю, — она ласково пригладила мне выбившуюся прядь волос, а чёрные провалы глаз смотрели с неподдельной родительской любовью.

— Держи, — прошептала стиерна, и в мою раскрытую ладонь легла склянка с мерцающим тёмным порошком.

— У меня мало времени рассказать тебе всё. Но вы с Реганом должны знать всю правду. Это поможет обоим понять, кто вы и почему вас так тянет друг к другу, — объяснила Ливэ и резко вскинула голову, прислушиваясь к отдалённым раскатам.

— Уже уходишь? — крепче вцепилась в плечи бывшей стиерны.

Она ничего толком не рассказала. Опять одни загадки.

— Не ожидала, что он так быстро отыщет тебя, — нервничала женщина.

— Айнзам? — с надеждой спросила тёмную и тоже посмотрела вверх.

— Да, мне нужно уходить. У тебя есть всё необходимое. Реган знает, что с этим делать, — Ливэ убрала мои руки и издала неприятный каркающий звук.

— Погоди! Айнзам поймёт, он тоже заслужил правду.

— Не сейчас, Регина. Я пока не готова. Прости моё малодушие, — виновато улыбнулась крылатая и шагнула в тень.

Кройвены тут же сорвались с ветвей и бросились следом, окружая свою королеву густым кричащим облаком. Лишь теперь, среди этих воплей, ощутила нечто большее, чем жуткие нечленораздельные звуки. В них затаилась настоящая агония изменившей своей сущности стиерны.

Едва птицы улетели с поляны, как за моей спиной приземлился огромный разъярённый дракон. Обернулась, не смея заглянуть ему в глаза. Смотрела, как лапы ящера злобно роют землю, без жалости уничтожая волшебные цветы. Сердце сжималось при виде уничтоженных растений.

— Регина, — раздался низкий разочарованный возглас.

— Айнзам, — подняла голову и с вызовом встретила взгляд супруга.

К такому не была готова. Айнс и Цвай с тревогой изучали меня, а вот Драй... В его глазах не было привычной нежности, он не подмигивал мне и не готовился к очередной пошлой шутке. Вместо этого, наградил меня холодной обжигающей ненавистью и отвращением. Ноздри третьего воплощения раздувались от злости, а из пасти вырывались языки пламени.

— Из всех мест, ты сбежала именно сюда? Тьма ведь так притягательна. Хочешь стать такой же, как Гарен? Ищешь способы вернуться к нему, да?

— Нет, Айнзам ты неправильно понял. Я расскажу всё, только, пожалуйста, успокойся. Я люблю тебя.

— Нет никакого Айнзама! А ты лживая потаскуха, — оскалилась третья голова, а затем дракон исчез в яркой вспышке, из которой мгновенно появился возлюбленный.

Драй был быстрее замешкавшихся братьев. Он повалил меня на землю, и его руки сомкнулись на моей шее.

Пыталась сбросить с себя обезумевшего парня, но силы слишком быстро покидали меня. Теряя сознание, заметила, что в любимых зелёных глазах плещется тьма, а тонкие губы складываются в отвратительную усмешку.

— С твоей смертью, я стану свободным. Это всё из-за тебя! Лучше бы не спасал на том постаменте. Кройвены сожрали бы тебя заживо, и нет проблем. Но всё поправимо!

Наивно полагала, что клюющие заживо кройвены — самая страшная мука, но с удовольствием бы поменялась с собой из прошлого местами и добровольно вернулась на окровавленный пьедестал, лишь бы не видеть, во что превратился любимый. Сейчас он гораздо страшнее проклятых птиц и тёмного Гарена вместе взятых.

Весь мир сузился до искажённого гримасой злобы лица. Не могла даже ничего сказать в своё оправдание, знала, сейчас Драй чувствует и видит всё сам. Но я не так хотела признаться ему, не собиралась скрывать случившееся этой ночью.

Любимый убивал меня очень долго. Или это лишь казалось. Мгновения тянулись, погружая нас в странное место безвременья. И только стук в груди помогал не потеряться в секундах. Но и сердце постепенно замедлялось и звучало глуше, словно погребальный перезвон колоколов. Очередной низкий дребезжащий удар… Следующий точно станет последним. Хочется закрыть глаза, чтобы перед самым концом воскресить в памяти прежнего дракона, а не запечатлеть навсегда этого Драя.

Темнота. Свобода.

Пальцы на моей шее внезапно ослабли. Убийца повалился мне на грудь, а затем кто-то резко скинул его на землю. Заботливые руки мгновенно подхватили моё тело, а нежный голос шептал успокаивающие слова, просил прощения и умолял не умирать. Он звал по имени. Припоминал старые клятвы. Как такого не послушаться?

Сделала вдох и закашлялась. Осторожно разомкнула веки и посмотрела на спасителя. Наградой было родное перепуганное лицо Айнса.

— Регина, прости. Не понимаю, как это вышло. Я бы никогда...— юноша прижался к моему лбу.

Его дрожь мгновенно передалась мне. Или сама по себе дрожала? Неудивительно, Айнзам чуть не убил меня, руками воплощения, которое должно любить сильнее прочих.

Переместила ладони на живот, гадая, не случилось ли непоправимого. Но едва уловимые магические потоки подсказывали, что всё в порядке, по крайней мере, с ребёнком. В каком состоянии находилась шея, боялась даже представлять. Кожу жгло и тянуло, а каждое слово и вдох давались с неимоверным трудом. Но всё равно решила нарушить молчание и не то прошипела, не то прошептала:

— Тебя мучили? — искала в лице Айнса отголоски тьмы, мелькнувшей во взгляде третьего, но увидела лишь усталость и мертвенную бледность.

— Не меня. Драя, — виновато опустил взгляд первый.

— Но вы же... Ты же Единый. То есть, ты должен был чувствовать его боль тоже. Не понимаю.

— Я предал его. Испугался наказания, и наша связь дрогнула. Но Цвай всё ещё делит боль брата, — признался парень, не поднимая головы.

— Уже нет, — пробормотал второй и поднялся с земли, у его ног лежал бесчувственный Драй с разбитой головой, а рядом окровавленный камень. — Я тоже оборвал нашу связь. У меня не было выбора, иначе я бы... Он бы убил Регину.

Цвай и Айнс странно переглядывались, и мне оставалось только гадать, что происходит с душой Единого в этот момент.

— Отпусти, думаю, смогу стоять, — попросила супруга, и парень нехотя поставил меня на ноги и опасливо посмотрел на лежащего в неестественной позе юношу.

— Его надо бы связать, пока не поймём что с ним, — задумчиво проговорил Айнс.

— А что понимать? Тут всё ясно. Пытки Амалии привели к вполне закономерному итогу. Она добилась своего: Драй сошёл с ума, ты отрёкся от него, а я едва не убил часть собственной души. Не представляю, что ждёт нас всех, — Цвай был непривычно мрачен и избегал смотреть мне в глаза.

— Можно стереть ему последние события на время, — предложил первый.

— Ты вроде самый умный. Или тебя тоже зацепило, — процедил обжора.— Сотру его воспоминания, никто не знает, что станет со мной и тобой. Хочешь рискнуть?

— Я хоть что-то предлагаю, но лучше поступить, как это всегда делаешь ты. Прикрыть глазки и притвориться спящим, спихнув сложные решения и ответственность на меня!

Поляна содрогалась от взаимной озлобленности братьев. Казалось, ещё миг, и они разорвут друг друга на части, совершенно забыв обо мне. Вмешиваться в их спор не решалась. Цвай выглядел не лучшим образом, и не было гарантий, что он внезапно не захочет закончить начатое Драем.

— Ответственность? Ты хоть знаешь, каково мне было? Всё равно, что отрезать собственную руку. Люблю Регину, и сделаю ради неё что угодно, но мысль, что можно случайно уничтожить часть себя... Ту самую, которая за эти чувства отвечает, — второй медленно успокаивался.

Наконец, поймала его затравленный взгляд. Что же проделывала с моей троицей Амалия, что за год улыбчивый, весёлый дракон превратился в жестокого и скрытного безумца?

— Айнзам, — позвала супруга, и юноши вздрогнули. Всё ещё откликаются на имя, уже хорошо. — Расскажи. Я пойму, пожалуйста, не отворачивайся и не сбегай.

— Считаю, что тебе, действительно, будет лучше с Гареном. Сейчас, когда моё сознание нестабильно, я могу переправить тебя подальше вместе с ним и Стершей. Пока мы разрознены, клятвы не так сильно довлеют надо мной, — прошептал очнувшийся Драй и перевернулся на спину.

— Зачем тогда всё это было? Ради чего притащил обратно?

— Не знаю. Не мог без тебя, — выдохнул дракон, — поддался сиюминутному импульсу.

— Жалеешь?

— Нет, конечно, — третий сел и прижал к кровоточащему затылку ладонь.

Светлые волосы окрасились красным в этом месте, и тёмно-алое пятно лишь разрасталось.

— Если сбегу, что станет с тобой и этим миром? — задала самый неудобный из всех вопросов, и дракон поморщился.

— Не захочешь узнать ответ, Регина. Воспользуйся моим предложением. Могу отправить вас к тебе домой, или найду мир, с магией, где ваш необычный союз будет казаться нормой.

— Ты про двух гомункулов с девочкой-птицей или про мужчину с несколькими жёнами. Если последнее, то и в моём мире такое не редкость, — хмыкнула в ответ на щедрое предложение Айнзама.

— Гомункулы? — оживилась троица.

— Ах, ты же не в курсе! Представь себе: меня и Гарена создали из цветов, — как же бредово это звучало, если сказать вслух.

— Кто и зачем? — недоумевали парни.

— Пока сама толком не поняла, но если проводишь домой, а под словом дом, имею в виду именно наш дом с водяным колесом и балкончиком, то разберёмся в этой головоломке вместе.

Снова началась игра в гляделки. Мои супруги определённо были не такими как прежде. Растерянный Айнс, разочарованный Цвай, озлобленный Драй. Не так представляла себе наше будущее и счастливую семейную жизнь. Но в этой истории все начиналось непросто. Три инфантильных парня, метки и тёмный властный мерзавец на горизонте.

— Хорошо, — отозвался третий и тряхнул разбитой головой, пытаясь отрастить рога и открыть портал.

После нескольких резких и болезненных движений он сдался. Попытка не увенчалась успехом.

— Просто отлично, — ругнулся дракон и гневно посмотрел на Цвая, — лёгким движением руки ты лишил нас возможности попасть сегодня домой. Теперь застряли в самом центре проклятых земель.

— Мне стоило смотреть, как ты убиваешь Регину и наше нерожденное дитя? — поинтересовался второй, заставив Драя прикусить язык.

— Хватит препираться! Устала от вашей ругани. Не получается вызвать портал, превратитесь обратно в дракона. Почему я должна учить вас таким вещам? — пожалела, что не сдержала эмоции —горло царапало изнутри, и я невольно схватилась за шею.

Трое неуверенно подошли друг к другу и обнялись за плечи. Шли мгновения, но ничего не менялось. Братья так и стояли, закрыв глаза.

— Бесполезно, — выдохнул Айнс.— Мне нужно время, чтобы вернуть самообладание. Такое уже случалось однажды, справлюсь и в этот раз.

— То есть мы не попадём домой?

— Выходит, что так. Зачем ты, вообще, сбежала в Диегронд? Это место далеко от всех известных городов и поселений. Оно живёт по собственным законам и правилам. Так просто отсюда не выбраться. Почти как из мира нарушенных клятв, — ответил первый.

— Только у нас весьма ограниченно время. Мы должны вернуться к Амалии до следующего рассвета, — злобно процедил Драй.

— А если не успеешь, что тогда?

— Она уничтожит весь мир. Амалия дала очень страшную клятву, у неё просто нет выбора, как и у меня. Ты знаешь, как это работает. Обещания нужно выполнять, а если нет...

Айнзаму необязательно было продолжать. Слишком живо перед глазами затягивало воронкой огромный комплекс арены. Башни стремительно складывались, крыши осыпались, а стены покрывались паутиной трещин.

Одно неосторожное слово, одно глупое невыполненное обещание, одна нарушенная клятва, и всему придёт конец. Жаль, не успела поучиться превращаться в дракона. Хотя смогла бы, после того как Драй едва не отправил меня на тот свет, перенести нас домой через полмира? В прошлый раз у меня получилось лететь строго вниз.

Взвесила на ладони ключ с обгоревшим брелоком и внезапно расхохоталась, забыв о ноющем горле. Точно! Обещание. Всё так просто. Какая же я глупая, что сразу не догадалась! Сегодня мы непременно вернёмся домой.

— Почини! — резко развернулась к Айнсу и вручила ему то, что осталось от ГАЗельки.

Парень с недоумением крутил между пальцев полученный ключ.

— Не узнаёшь? Это от той самой маршрутки, в которой ты привёз меня сюда. Ты говорил, можешь починить любой неживой предмет, — напомнила дракону.

— Да но… — Айнс прикидывал что-то в уме и поглаживал колечко от брелока.

Его братья заинтересовано смотрели в нашу сторону. Цвай всё ещё недоверчиво следил за третьим, готовый в любой момент остановить своего близнеца, если понадобиться. Но Драй больше не покушался на мою жизнь и здоровье. Стоял поодаль, убрав руки за спину, словно сам себе не доверял. Встретилась с ним взглядом и тут же отвернулась. Как же непросто будет забыть этот эпизод и снова начать доверять дракону.

— Сложно? — вернулась к первому, супруг всё ещё был погружён в свои мысли.

— Как сказать. Результат может разительно отличаться, от прошлой версии твоего питомца, и я неуверен, что у машины будут те же свойства. Скорее всего, получится самая обычная газель, которая даже по этим топям не проедет.

— Но попробовать-то можно?

— Конечно, можно, — Айнс тряхнул головой и обзавёлся длинным золотыми рогами. Второй раз смогу увидеть его магию, даже дух захватывало в предвкушении.

Супруг вытянул вперёд руку с ключом и повернул его в невидимом зажигании. Раздался оглушительный рёв мотора, и через мгновение дракон исчез в ослепительной вспышке. Когда сияние рассеялось, на месте где он стоял, появилась жёлтая маршрутка с симпатичными шашечками на крыше. На лобовом стекле красовался номер девять, на дверях расходились знакомые царапины и наклейки с рекламой, а переднее левое колесо заметно болталось на оси. Моя машинка!

Айнс сидел за рулём и довольный собой улыбался и размахивал восстановленным брелоком. Бросилась к двери, распахнула её и повисла на шее возлюбленного. Не ожидавший такой реакции парень запоздало и неуверенно обнял меня и зарылся носом в волосах. Так много слов застревало в повреждённом горле, так много хотел сказать и дракон, но вместо этого молчали. Это даже лучше. Тишина красноречивее и пронзительнее, потому что я слышу стук любящего сердце, который вторит моему.

— Не обольщайся, Регина. Волшебство твоего питомца полностью исчезло. Это самая обыкновенная газель, — пожал плечами парень, протянул мне ключ и освободил водительское кресло.

— Ты говорил, у меня есть дар к оживлению. Сделала один раз, сделаю и второй. Забирайтесь внутрь.

— Скорлупка, сегодня за рулём? — забывшись, игриво спросил Драй, намереваясь сесть в кабину рядом с водительским сиденьем.

— Размечтался, — Цвай толкнул брата к закатной двери в салон. — Я не настолько выжил из ума, чтобы позволить тебе находиться с малышкой так близко.

Третий молча забрался в машину, бросив на меня очередной недобрый взгляд. Его радужки определённо потемнели, а среди взлохмаченных волос появилось несколько чёрных прядей. Хотя, возможно, мне просто пригрезилось, но всё равно испытала немалое облегчение, когда парня отконвоировали вглубь.

Когда юноши, наконец, заняли свои места, неуверенно занесла ключ над замком зажигания. А что если в этот раз маршрутка не оживёт? Тогда я даже не поняла, как всё произошло. Просто хотела послушать музыку, а не задавалась целью заиметь живой транспорт.

Поворот и мучительное ожидание. Мужья тоже замерли. Сейчас судьба всего мира покоится на кончике ключа...

Приборная панель зарябила лампочками, а из динамиков раздалась незнакомая, но чудесным образом подходящий моменту трек. В нём пелось что-то о дороге домой и надежде. Нам бы не помешало и первое, и второе.

ГАЗелька отряхнулась, потянулась, расправила крылья-двери и ко всеобщему ликованию рванула с места, ломая сучья старых кривых деревьев проклятых земель. Нежно гладила руль послушного моей воле питомца. Сегодня он уже пожертвовал собой ради меня, и как же безмерно рада, что удалось спасти верного четырёхколёсного друга.

Туман внизу рассеялся, открывая взору удручающее зрелище на развалины Диегронда, поросшие плющом, мхом и бурьяном. Мы летели достаточно низко, чтобы рассмотреть обвалившиеся много лет назад крыши домов, разрушенные временем крепости и башни.

Поразилась размаху и былому величию тёмных драконов. В груди разрасталось чувство, схожее с печалью и гордостью. Ведь когда-то была одной из них. В какой-то момент решила обернуться огнедышащим ящером, а не безмолвным цветком. И с этого дня началось моё большое приключение и борьба за любовь.

Но я ничего не помню из того далёкого прошлого. Как это случилось, и почему, в конце концов, попала в мир без магии? Сколько жизней успела прожить, прежде чем стать именно такой Региной? Надеюсь, волшебный порошок Ливэ поможет пролить свет на эту загадку и раскроет тайну нашего с Гареном происхождения.

Поняла взгляд на зеркало заднего вида. Супруги напряжённо смотрели друг на друга, не скрывая враждебности. Никто не шутил и не улыбался. Такими темпами все трое изменятся до неузнаваемости, или хуже: станут насколько чужими, чтобы больше никогда Айнзам не сможет обернуться Единым и окажется обречён вечно жить со своим страшным проклятьем, когда осколки души не в ладах между собой.

Должна спасти любимого. Счастье близко. Семья. Ребёнок. Вновь положила ладонь на живот, теперь я отчётливее чувствовала колебания сильной магии. Кем же будет дитя, учитывая необычное происхождение своих родителей? Вспомнила близость с супругами в мире нарушенных клятв и по телу пробежала сладкая волна. Нужно припереть троицу к стене и повторить! Даже прыснула от смеха. Вот когда им придётся работать слаженно, и снова стать Айнзамом, которого я люблю.

Диегронд остался далеко позади. Поля сменялись лесами, а солнце довольно сильно нагревало, корпус ГАЗельки, заставляя нас безуспешно обмахиваться ладонями.

На горизонте замаячила высокая горная цепь, за которой притаился милый домик с водяным колесом. Машинка шутя перемахнула через заснеженный массив, и холодный воздух ворвался в салон, на время даря облегчение.

На поляне нас ждал неприятный сюрприз: везде, покуда хватало глаз, парили драконы и лениво царапали когтями магический купол, выбивая из него снопы искр. Среди ящеров особо выделялся огромный белоснежный дракон, парящий выше всех и пытливо вглядывающийся в горизонт. Завидев нас, он рванул к машине. Попробовала увернуться от столкновения, но неуклюжая маршрутка, явно уступала в ловкости, рождённому для полётов ящеру. Мгновение, и когтистая лапа сомкнулась на корпусе ГАЗельки, грубо сминая новенькие двери питомца. Машинка отчаянно затрепыхалась, но осознав тщетность попыток, вскоре безвольно повисла в ладони дракона.

— Не переживай, Регина. Я починю двери позже. Восстановил твою ГАЗельку с нуля, смогу поправить и это, — обещал Айнс.

— Исправность дверей это последнее, чем я сейчас переживаю, — честно ответила Айнзаму, когда ящер перехватил нас в лапе и поднёс лобовым стеклом к морде.

— Регина? — удивлённо прогремел белый дракон.

— Здрасте, — небрежно прохрипела в ответ и даже помахала своему свёкру. Ну и денёк, вдоволь пообщаюсь с родителями супруга. Повезло, так повезло.

А ведь оба хотели и пытались убить меня! Впрочем, всё как у всех. Этакая среднестатистическая семья: разве что состоит из драконов, магических птиц, девочки-цветка, и полудемона. Можно собираться на воскресный обед и вести светские беседы, в перерывах между покушениями друг на друга.

 

Глава 8 ...в полымя

— Айнзам, ты вроде говорил, что отец оставил тебя в покое. Что ему от нас нужно? — прошептала супругу, не разжимая губ, пока белый дракон в замешательстве сверлил меня огромными глазами.

— Спроси, что попроще, — процедил Драй.

Решила не проверять расположение свёкра к себе и отправила ГАЗельке расплывчатый приказ: высвободить нас из когтистой хватки.

Оказалось, что до этого в салоне было не так уж и жарко. Воздух вдруг раскалился так, что потемнело в глазах от резкого перепада температуры, с волос по лицу заструился пот, а лёгкие обожгло от слабого вдоха.

— Нас что решили сварить заживо? — отчаянно спросила парней, прижавшись лбом к прохладному рулю.

— Это не отец. Это ты Регина. Вернее, твоя ГАЗелька сама греется, — восхищённо ответил кто-то из братьев.

Только собралась узнать, что он имел в виду, как машину тряхануло с такой чудовищной силой, что открылся бардачок, и из него со звоном разлетелась по полу припрятанная мелочь. Дракон перекидывал нас из одной лапы в другую, словно горячую картофелину, а на его морде застыло болезненное выражение.

Поборов приступ тошноты от резких скачек, отправила питомцу очередной приказ. На этот раз это был призыв к бегству. Маршрутка оглушительно просигналила прямо перед носом отца Айнзама и напоследок ослепила его дальним светом. Дракон прижал лапы к глазам, и ГАЗелька, сделав неуклюжий кувырок, полетела к барьеру, размахивая смятыми дверьми с облупившейся от жара краской.

Айнс на ходу восстанавливал наш транспорт, подгоняя его к барьеру. Когда до защитного купола оставались считаные метры, и я уже почти ликовала, предчувствуя нашу победу, кто-то схватился за задний бампер и отшвырнул обратно в толпу ящеров.

Перед глазами мельтешили яркие бесформенные пятна, а руки отчаянно держались за руль, пытаясь вернуть контроль над крутящейся в воздухе машиной, звенящей монетками, как маракас. Бесполезно. Мы были окружены сородичами Айнзама, и ГАЗельке оставалось лишь метаться от одного зазора между телами драконов к другому. Нас даже не трогали, а просто играючи загоняли в ловушку.

— Давай без глупостей, Регина, — назидательно пробасил свёкор и вновь оказался перед машиной. Обожжённым пальцем надавил на лобовое стекло, а затем легко подцепил его когтем и вытащил.

В салон тут же ворвалось горячее дыхание дракона, от которого у меня мгновенно опалились брови и чёлка. Жар от ГАЗельки не шёл ни в какое сравнение с этим, хотя не представляла, что может быть хуже.

— Отец, хватит, — крикнул Айнзам, — отпусти нас! Ты уже достаточно натворил, оставь Регину в покое.

— Она мне не нужна, — от его ответа вновь чуть не сварилась заживо.

Интересно, будь я простым человеком, выдержала бы такую беседу? Или моё необычное происхождение наделило огнеупорностью и крепким вестибулярным аппаратом?

— Опусти нас на землю и тогда поговорим, — пообещал супруг.

Когтистая лапа осторожно поставила ГАЗельку на четыре колеса. Несколько ярких вспышек озарило поляну, и остальные драконы приняли человеческие облики. Отца Айнзама узнала сразу. Уже видела его в своём видении перед домиком Ливэ, слышала лёжа на постаменте в чёрном лесу, в ожидании страшной смерти.

Несмотря на то что дракон был светлым, тьмы в нём затаилось куда больше чем в его бывшей супруге. Ливэ и стая мерзких кройвенов теперь казались мне более дружелюбными.

— Представь нас сын. Не было возможности познакомиться с твоей невестой, как следует, — пропел светловолосый мужчина в белом строгом костюме.

Меня даже передёрнуло, как лицемерно он улыбался. Внутри вся содрогалась от отвращения и ненависти. Было жаль убитую горем Ливэ и страдающего Айнзама, которому пришлось не только стать сосудом для клятвы драконов, но и взять ответственность за целый мир.

Посмотрела бы, как по холёному лицу свёкра прошлись тем колючим шаром. Может, стёрло бы эту приторную ухмылку.

— Она моя супруга, — поправил Цвай, прячущий за спиной третье воплощение.

Драй выглядел ужасно. На лбу выступила испарина, кровь на затылке запеклась плотной коркой, а колени заметно дрожали. Ему срочно нужна помощь и покой, а не разборки с родителем.

Айнс напряжённо следил за отцом и другими драконами, всё ещё не зная, что от них ожидать.

— Приношу извинения, Регина. Надеюсь, наши разногласия останутся в прошлом. Можешь называть Зангар, или папа, — мужчина взял мою руку и поднёс к губам.

Папа? Он точно издевается.

Выдавила из себя ответную улыбку, чувствуя, как сводит от напряжения щёки.

— Очень приятно Зангар… Папа, — с огромным облегчением высвободила руку и едва удержалась, чтобы не вытереть место поцелуя о штаны.

— Всё время забываю, что сын придерживается старых обычаев. Метки — почти варварский пережиток. Ты достойна настоящей пышной церемонии. Айнзам не подумал, что все девочки мечтают о свадьбе, — заискивал Зангар и даже подмигнул. Так вот откуда Драй унаследовал свой талант!

— Меня устраивает метка. Не нужны никакие церемонии, — старалась быть вежливой, хотя очень хотелось ответить что-то в духе: тем более от вас. Последняя церемония, которую мне организовали драконы, была казнью.

— Если ты переживаешь из-за этого, — Зангар как-то странно провёл ладонью у моих глаз. — Есть целители, которые это вмиг исправят. И ты вновь будешь самая красивая. Кто же тебя так?

Что он там увидел? Нервно ощупывала своё лицо. Вроде всё на месте и ничего лишнего.

— Отец, ты пришёл сюда, чуть не раздавил нас вместе с машиной, чтобы предложить обвенчать? — вмешался Айнс.

— Не совсем, — Зангар резко принял серьёзный вид. — Ты обещал, что воронка будет стабильной, Айнзам.

— Мы заключили с Амалией уговор. Он нерушим. Пока я беспрекословно выполняю условия, она сдерживает границы провала, — нахмурился Драй.

— Значит, что-то твою подругу не устроило. Сегодня погибло около двадцати человек из оцепления и три дракона. Часть стены разрушена, а радиус воронки стремительно растёт. Есть идеи, почему так вышло, и что мне сказать жителям Бельвегии? Мы ведь обещали им защиту.

— Это невозможно! — Драй оттолкнул брата и вышел вперёд, его ноздри раздувались от ярости, — Я делал всё... Она поклялась!

— Видимо, что-то в вашем договоре ты не учёл, Айнзам, — Зангар нахмурился, заметив странные изменения во внешности сына.

— Так не пойдёт. Я сделал всё, даже… — парень запустил пальцы в спутанные грязные волосы и принялся раскачиваться вперёд назад.

Больше всего на свете хотела обнять дрожащего супруга, забрать часть его боли, но страх за свою жизнь останавливал меня от необдуманного шага. Кто знает, на что сейчас способен Единый. Просто смотрела, как он страдает в одиночку и погружается во мрак, не в силах помочь.

— Тебе нужно вернуться и разобраться в случившемся, сын, пока весь город не затянуло котлованом, — в голосе Зангара сквозило сожаление, а Цвай и Драй понурили головы.

— Он слаб. Придумайте другой способ! — вступилась за мужей.

— Я пойду. Но Регина права, я не могу обернуться драконом. Устал. Отвези нас к воронке, попробую поговорить с Амалией.

— Погоди, Айнзам, но ты же только что пришёл, — грудь сдавило от боли. В таком состоянии он точно не переживёт пыток обезумевшей воительницы, которая явно наплевала на договор. — Я с тобой!

Подбежала к Драю и схватила его за руку. Парень вздрогнул и виновато посмотрел на меня, а затем нежно погладил по щеке:

— Прости. Слишком сильно люблю тебя. Это убивает, — он поцеловал мои глаза. — Вернусь, и устроим праздник. Отец дело говорит о венчании. Давно пора. У драконов красивые свадьбы, тебе понравится. Мы заслужили небольшую передышку.

— Люди погибли, Айнзам. Не до праздников сейчас.

— Завтра весь мир может сгинуть, Регина. Я хочу этого. По-настоящему. Чтобы все увидели, что ты моя.

— Это как-то связано, с одним подлым организатором турнира? — осторожно спросила дракона, и он грустно улыбнулся в ответ.

— Напрямую. Я всё понимаю, но меня это дико злит. Сам факт, что он живёт в нашем доме, дышит с тобой одним воздухом, не говоря о том, что произошло этой ночью. Мне больно, Регина.

— Ничего не было, Айнзам, ты навсегда мой единственный, — сердце разрывалось, от одного вида, страдающего супруга.

— Думаешь, переживаю из-за поцелуев или объятий? Хотя, если бы вы зашли дальше, чёрт, убил бы его. Не могу так просто смириться с вашей идеальной связью. Ему всё даётся легко. Чувствую, что Гарен в состоянии сделать тебя счастливой. А я… Что бы ни предпринял, ты страдаешь.

— Когда же, наконец, поумнеешь, Единый, — ткнула его пальцем в лоб, — кто тебе сказал, что любовь должна быть идеальной?

— Значит всё-таки любишь меня таким? — супруг вновь стал собой и даже привычно подмигнул.

— Не хочу тебя врать, Айнзам, но… — показала дракону язык.

— Издеваешься да? — ухмыльнулся третий.

— Конечно, ты же знаешь, как сильно я…

Нас прервал громкий кашель Зангара:

— Пока вы устраиваете спектакль, воронка поглотит целый город. Прощайтесь уже!

— Продолжим наш разговор с этого места, — пообещал Драй, невесомо коснулся моих губ и развернулся к нервно переминающемуся отцу.

Драконы приняли истинные облики, и вскоре на поляне поднялся нешуточный ветер от крыльев. Один за другим ящеры взмывали в небо. Трава и лепестки цветов кружились в воздухе и медленно оседали на землю.

Троица уселась на спину огромного белого ящера. Парни махнули на прощание рукой, а я долго смотрела им вслед, не в силах сдвинуться с места. Снова ушёл. В этот раз даже не сам, за ним прислали целый конвой.

Когда услышала о погибших, опасность вдруг стала более осязаемой, чем эфемерная угроза, нависшая над миром. Теперь всё происходило взаправду, и кто-то сегодня не дождётся любимых.

Забралась обратно в машину. ГАЗелька заботливо застегнула ремень безопасности и включила на свой вкус приятную успокаивающую мелодию. Благодарно погладила приборную панель верного питомца и позволила отвезти меня домой.

Едва мы преодолели барьер, как чуть не сбили внезапно появившихся за ним Гарена и Стершу. Оба стояли передо мной, недовольно сцепив руки на груди.

— Вы всё это время были здесь? Почему мы вас не видели? — спросила парочку, оттягивая момент. Они точно обижены на мой поступок.

— Особенности барьера. Забыла, что Айнзам прячет меня ото всех? — напомнил демон, — А что с твоими глазами, Регина? — воскликнул Гарен.

— И с шеей? — взволнованно добавила Стерша.

Наконец, решилась посмотреться в зеркало и даже простонала с досады. Теперь понятно, о каких лекарях говорил отец Айнзама. Склеры глаз затянуло кровоподтёками, а на шее не было живого места.

— Упала, — невинно ответила своим нянькам и, отстегнувшись, спрыгнула на землю.

— Отличное время для шуток и побега, — качал головой Гарен.

— Зато я кое-что узнала…— засунула руку в карман и нащупала, подаренный Ливэ пузырёк. Нет смысла ждать возвращения Айнзама. Нужно раз и навсегда выяснить кто мы с Гареном такие.

— Погоди, сначала мы! — возбуждённо замахала крыльями Стерша, а демон заметно смутился.

— Только не говори, что ты тоже беременна, — нервно расхохоталась, глядя на девушку.

— Мы работаем над этим. Но нет. Гарен, покажи ей!

Мужчина закрыл глаза и тряхнул головой, отращивая рога.

Едва он завершил своё превращение, я уже знала, что произошло с воронкой и почему Драй себя так странно вёл.

Золотые рога и жемчужные перепончатые крылья. Последний тёмный дракон этого мира стал светлым…

Баланс нарушился.

На спине дракона-отца оказалось слишком мало места для разрозненных воплощений. Никогда Айнзам ещё не чувствовал себя настолько не в ладах с собственной душой. Если раньше он с ужасом ждал, что разлука хотя бы с одним осколком приведёт к смерти, то теперь осознавал, что хочет сам сбежать от себя. Единый терял контроль над чувствами и медленно засыпал, уступая место трём непримиримым противникам, ещё вчера бывшим одним целым.

Все вокруг ждали слишком много от него. Избранный дракон с судьбой мира в руках. Это планомерно вытягивало силы. Тем более сейчас, когда появилось слишком много внезапных угроз: обезумевшая Амалия, взявшая под контроль врата в проклятый мир, и тот, кто создал разлом...

Гарен!

Это имя заставляло стиснуть зубы от злости и бессилия. Дракон мечтал убить его. Но издёвка судьбы, не иначе, привязала мерзавца ещё крепче к возлюбленной. Да и он тоже жертва в этой истории. Как ни крути, тёмного толкало на злодеяния желание спасти Стершу.

Драй вцепился в волосы. Голова раскалывалась на части от противоречивых чувств. Братья тоже нервно ёрзали, сидя на белой чешуйчатой спине.

Отец. Вот кто остался безнаказанным. Именно он позволил драконам убить собственную дочь и её нерожденное дитя. А если не позволил, то точно не остановил.

Отец чуть не убил Регину. Заставил смотреть, как её пожирают кройвены. Хотел обречь на жизнь, где тело любимой заняла родная сестра.

Отец отнял их со Стершей у матери, превратив собственного сына в несовершенное существо, пребывающее в рабстве чужих клятв. Спасать, защищать, следить за балансом.

Баланс... Равновесие тьмы и света.

А чем чревато полное смещение чаши весов в ту или иную сторону? Ведь в мире стало слишком много светлых. Айнзам принялся считать. Отец, Регина, он сам. Сестра. Пусть она не совсем дракон, но раньше была, а теперь и вовсе стала светлой стиерной.

Из тёмных — только Гарен... Мог демон случайно изменить сторону? Невозможно! За его плечами множество смертей. Убивать он начал ещё до встречи со Стершей. Иначе их отношения сделали бы мужчину светлым. Но этого не вышло.

Драй перевёл взгляд на дрожащие руки. Он сам пока чист душой, но так легко готов уничтожить соперника. Пути назад уже не будет. Когда найдёт способ разрушить связь истинной пары, Гарен умрёт в тот же миг, а Единый перестанет быть светлым. Разобьёт сестре сердце. Заставит Регину отвернуться.

Его собственное отношение к миру и населяющим его людям тоже может претерпеть необратимые изменения. Будет ли он сам так же любить Регину? Определённо нет. Чувства уже прошли болезненную трансформацию, и внезапная вспышка ярости тому доказательство. Чудовищная ревность чуть не стала причиной непоправимого. Он едва не убил свою беременную возлюбленную.

Но он всё ещё любит её. Однако это уже не то чистое самоотверженное чувство, как раньше. Нежность превратилось в пугающую одержимость, и Драй не хотел с ней бороться. Разум и человечность всё ещё сопротивлялись, и третьего это не удивляло. Это лишь вопрос времени, когда и они сдадутся. Тогда, он снова станет Единым. Тёмным. Свободным, связанным только одним обещанием данным Регине. И плевал он на мир, забрать супругу и сбежать, оставив всех вариться в том, что сами создали.

Айнс и Цвай с тревогой смотрели на брата не в силах пробиться в его мысли. Он недобро улыбался и явно был весел. Это насторожило близнецов ещё сильнее, но сделать ничего не могли. Третий витал уже слишком далеко и не собирался бороться со своими демонами, да и разум с человечностью не спешили его останавливать. Тьма оказалась слишком притягательной и для них. Она притупляла здравый смысл и усыпляла добрые порывы, превращая их в опрометчивость и эгоизм.

Впервые Айнзам прибывал с Бельвегию, не испытывая страха. Разрастающаяся воронка не пугала его, смерти людей и драконов не трогали. Он ловко спрыгнул со спины отца при подлёте к земле и степенно зашагал к разлому. Вокруг царила гробовая тишина, изредка нарушаемая громкими сорвавшимися всхлипами случайной вдовы или матери, но с появлением Единого люди зашептались, и едва братья приблизились к обвалившейся стене разлома, как из толпы раздались торопливые шаги.

Сжимая кулаки, к близнецам бежала молодая женщина. Она неуклюже занесла руку над Цваем и, что есть сил, ударила второго по лицу. В глазах незнакомки горела жгучая ненависть.

— Это ты виноват во всём. Обещал нам мир, сказал, что разлом подконтролен! Наши мужчины погибли именно из-за тебя дракон.

Драй с интересом наблюдал за братом, во взгляде которого зрело непонимание. Он и не думал отбиваться, просто смотрел как девица сыплет проклятиями и раз за разом поднимает руку для удара.

Остальные присутствующие не заставили себя ждать. Она подбирали с земли обломки стены и швыряли в троицу. Камни почти не достигали цели, но чей-то неосторожный бросок вырубил девчонку. Один булыжник полетел в Драя, но парень ловко увернулся, а вот Айнсу попали в глаз, и он рухнул на колени.

— Убирайся в провал, Единый.

— Пусть он сожрёт тебя, и оставит нас в покое.

— Сдохни!

Отец и сородичи молча наблюдали за происходящим, но Айнзам всё же поймал на себе виноватый взгляд отца. Задумал ли родитель это, или сам не ожидал, что люди внезапно озвереют и бросятся на того, кто не даёт им сгинуть в пучине проклятого мира. Дракон уже не знал ради кого борется.

Драй поднял первого на ноги и толкнул плечом Цвая. Второй зачарованно смотрел на хрупкую женщину с разбитой головой, лежащую среди груды камней.

— Оставь её, ты не виноват. Ни перед глупой девчонкой, ни перед этими людьми, — третий пытался переорать беснующуюся толпу.

Очередной камень угодил парню в голень, а ещё один попал в плечо. Драй готов был смеяться в голос. Что эти жалки потуги в сравнении с поцелуями моргенштерна?

— Уходим, у нас есть обязательства и вопросы. Амалия ждёт!

Цвай кивнул и покорно последовал за братом.

Где-то там за краем огромной воронки для него начиналось что-то новое. Дракон чувствовал, как напряглось пространство вокруг, как натянулись невидимые нити. Тёмная чаша весов ждала свою гирю, а стрелка нетерпеливо дрожала в предвкушении.

Должен.

Отвратительное слово, которое Айнзам ненавидел всей душой. Поправочка. Тремя душами. Но именно это слово загнало в ловушку целый мир.

Должен беречь равновесие любой ценой.

А если не осталось тёмных драконов? Где взять нового?

Создать!

Цвай колеблется, это хорошо. Айнс — умный мальчик и тоже сделает правильный выбор. А Драй уже все решил сам.

Шаг.

Обволакивающий мрак убаюкивал и качал на волнах, бережно опуская троицу на дно котлована. Крики и летящие камни остались далеко наверху, но эхом всё ещё гудели в головах. Ушибы ныли и напоминали о человеческой жестокости и предательстве.

— Ты рано? — Амалия поднялась с земли. У её ног клубился чёрный туман, мешая разглядеть, что с такой любовь гладила женщина секунду назад.

— Почему ты нарушила наш уговор. Ты должна была держать границы разлома, — слабо спросил Айнс, опираясь о брата.

— Всё ещё сопротивляется, да? Не хочет поверить в очевидное? — воительница обратилась к третьему, и парень лишь снисходительно улыбнулся.

— О чём ты? — поинтересовался Цвай.

— Не я причина сегодняшней трагедии. Видят боги, чту наш уговор и свято оберегаю это место.

— Почему же тогда случился обвал? — недоверчиво бросил парень.

— Драй, расскажи своим доппельгангерам в чём дело, — лениво протянула Амалия.

— Кто-то нарушил равновесие.

— Не кто-то, а вполне конкретный человек, — женщина сжала кулаки.

— Гарен? — хором спросили братья.

— Он последний тёмный дракон. Выходит, что да, — предположил третий.

— После всех злодеяний, мерзавец ещё и очистился. Ты придумал, как разделить его с Региной, Айнзам? — прошипела воительница.

— Мы работаем над этим. Ты не даёшь мне достаточно времени своими угрозами и требованиями.

— Теперь у тебя будет целых три дня. Я неплохо напиталась чудесным даром свыше, — Амалия топнула ногой. Туман рассеялся, открывая взору дракона жуткую сцену. На дне котлована лежали обескровленные стражи Бельвегии. — Даже тебе одного припасла. Этот особенный для меня. Его зовут Хильтор. Будь с ним нежен.

От хохота воительницы по телу троицы пробегал неприятный холодок, и даже Драй невольно поёжился.

Раздался сдавленный стон, и мужчина в покорёженных доспехах осторожно поднялся на локтях, оглядываясь по сторонам. Едва он увидел лицо бывшей соратницы, сразу вскочил на ноги и, несмотря на серьёзные травмы рванул прочь.

— Бесполезно, Хильтор, не трать силы. Всё равно не уйдёшь. Теперь это мой мир. Кстати, во многом благодаря тебе, а я, знаешь ли, не люблю оставаться в должниках.

Страж, припадая на сломанную ногу, нёсся сквозь мрак. Голос Амалии раздавался со всех сторон. Но за ним никто не гнался, никто не пытался поймать беглеца. Это пугало мужчину ещё сильнее, а когда он увидел впереди воительницу, трёх юношей и своих мёртвых друзей, то закричал от ужаса.

Около получаса он рвался из стороны в сторону, но каждый раз оказывался рядом с хозяйкой разлома. В конце концов, он рухнул на колени среди бездыханных тел и заплакал.

— Мне очень жаль, — холодно раздалось сверху.

— Ты же светлый! — взывал Хильтор. — Драконы не могут навредить людям! Вы поклялись!

— Знаешь, что это за место? — почти ласково улыбнулся юноша. — Это мир порушенных клятв. Они здесь не имеют силы.

— Сжалься, Айнзам, — умолял стражник.

— Конечно. Говорю же, мне жаль.

Крик бывшего обидчика Амалии быстро прервался неприятным хрустом сломанных шейных позвонков.

Драй заботливо прикрыл полные ужаса глаза мёртвой жертвы.

В мире появился новый тёмный дракон.

Баланс восстановлен.

 

Глава 9 Зола

— Стоп-стоп! — выставила вперёд руки, как будто это отменило бы тот факт, что Гарен теперь не тёмный. Даже не знала, радоваться за полудракона или нет.

С одной стороны, теперь он вместе со Стершей стал светлым. Значит, они без страха могут завести семью, и никто не будет преследовать пару за неугодный союз.

Никто… Кроме мстительной Амалии, мечтающей расквитаться с убийцей Зура. А с другой стороны, что теперь станет с Айнзамом? Кто-то обязательно должен занять место тёмного, но если это будет любимый, тогда ни о какой драконьей свадьбе не может быть и речи. Нас снова разлучат. Или я тоже должна опять стать тёмной. Какой-то бесконечный кошмар!

— Что-то не так? — удивлённо спросила Стерша и склонила голову набок. Её длинные золотые волосы почти коснулись земли.

— Всё!

— Поясни, — нахмурилась девушка, и если могла, то сцепила бы руки на груди. По привычке она даже попыталась это сделать, но запуталась в собственных крыльях и быстро оставила бесполезную затею.

Мы с Гареном невольно улыбнулись, глядя на Стершу, но сразу одёрнули себя, чтобы не обидеть её. Мой вселенский наречённый, действительно, сильно изменился. Ещё до этого чудесного преображения обратила внимание на его мягкий и добрый взгляд. Что-то похожее было в Айнзаме, но так давно, словно в прошлой жизни. Дракон уже не смотрел на меня ласково. Больше с затаённой обидой или сожалением.

— Регина, я жду! — стиерна махнула крылом у моего лица, возвращая в реальность.

На саднящей коже стало приятно от лёгкого прикосновения ветерка.

— Почему ты обернулся светлым? — ответила вопросом на вопрос, хотя прозвучало как претензия.

— Захотелось, — отшутился Гарен. — А почему, собственно, нет? У вас же с Айнзамом получилось.

— Да, но почему ты тогда не превратился после первой же близости со Стершей? Это ведь так работает?

— Скорее всего, дело именно в тебе. Близость с истинной парой повлияла на моё неожиданное преображение.

— Но у нас не было секса! — внезапно покраснела, всколыхнув в памяти подробности прошлой ночи.

— А кто сказал, что для подобного нужен именно секс? — удивился бывший тёмный.

— Айнзам сказал... — внезапно почувствовала себя очень глупо. А когда Гарен и Стерша в голос расхохотались, мне стало ещё паршивее. — Он наврал, да?

— Ну, — полудракон подбирал нужные слова, продолжая неприлично улыбаться. — Не думаю, что Единый хотел затащить тебя в постель таким образом, скорее понял мой совет весьма буквально. Я намекнул ему, что ты должна открыться в своих чувствах, но Айнзам подошёл к процессу весьма творчески.

— Вот же... — едва сдержала с десяток ругательных сравнений для супруга.

Отрасти крылья, Регина. Маши ими вверх и вниз.

Передразнивала возлюбленного у себя в голове.

Драконий поцелуй. Завяжи глаза. Не подглядывай!

Увижу — покалечу…

— Скорее всего, стала светлой, как только приняла окончательное решение быть с ним. Зато твой искренний порыв, помог Айнзаму стать Единым. Так что это было не зря.

— Да уж не зря, — невольно погладила живот. Итогом тех ласк стало не только моё и Айнзама превращение.

— Погоди, так ты с ними... С тремя сразу? — Стерша поднесла крылья ко рту.

— Ага, — ответил за меня Гарен. — Эти двое, то есть четверо, не постеснялись творить непотребства в моём присутствии.

Сестра Айнзама одарила меня весьма красноречивым взглядом и присвистнула, отчего стало ещё более неловко.

— Немного отвлеклись, не думаете? Ладно, Гарен, предположим всему виной наша связь, мы её осознали, смирились, приняли другу друга. Это повлияло на то, что ты стал светлым. Но ты же убивал раньше, — нехотя напомнила бывшему демону о прошлых прегрешениях.

— Очевидно, когда Единый вернул моё сердце, это стало перерождением и искуплением. У меня появился шанс всё изменить, — пожал плечами новоиспечённый светлый.

— Только теперь страдает уже Айнзам.

Рассказала друзьям о случившемся в Диегронде. Описала безумие Драя и мелькнувшую в его взгляде тьму, когда любимый пытался убить меня. Высказала им свои догадки по поводу нарушенного баланса, из-за которого произошёл обвал в Бельвегии.

Гарен опустил голову, прекрасно осознавая свою вину за содеянное, а Стерша молча слушала, с силой сжимая ладонь любимого.

Она не успокаивала его, не шептала ободряющих слов о том, что он ни при чём. Мы трое прекрасно понимали, что Гарен был и есть виновник кошмара на арене, неважно, какие мотивы двигали им.

— Что теперь произойдёт с братом? — тихо спросила Стерша.

— Единый должен контролировать все процессы в мире и не допустить ни войны, ни иной катастрофы. Всё всегда стремится к равновесию. Большое скопление светлых чревато появлением других разломов, из которых может хлынуть нечто недружелюбное, способное существенно проредить строй тех, кто нарушивших баланс.

— Нас, то есть? — во рту пересохло от жуткой перспективы.

— Именно. Это произойдёт в том случае, если не появится новый тёмный и восстановит баланс. Тогда кризис минует, но… — Гарен нервно покусывал губу.

— Говори же, — нетерпеливо прикрикнула на полудракона.

— Айнзам всю жизнь являл собой хранителя клятв. Само рождение троицы остановило войну. Он всегда был чрезмерно добрым и чутким существом. Боюсь, шагни твой супруг на другую тропу, всё кардинально изменится. Даже малейшее отклонение от нормы привело к тому, что он чуть не убил тебя, — Гарен кивнул на мою шею.

— И что же нам делать? — переводила взгляд с Гарена на Стершу, надеясь, что они знают ответ.

— Тёмными так просто не становятся. Для этого нужно отнять жизнь. Айнзам не сможет убить, — предположила сестра. — Если сорвётся одно из воплощение, остальные обязательно помешают.

— Наверно, — перед глазами возникло бледное болезненное лицо Цвая, когда он вырубил собственное воплощение.

Любимому придётся очень нелегко в борьбе с собой. А ещё от помощи отказывается и скрытничает.

— Сейчас мы мало что можем, Регина. Разве что остановить тебя от очередного опрометчивого шага рвануть в Бельвегию следом, — Стерша подняла с земли жужжащую ГАЗельку. — Сегодня никаких побегов за Айнзамом. Только отдых и покой. Братик справится со всем. Всегда справлялся, а мы его подождём и потом вместе решим, что делать дальше.

— А когда поспишь и наберёшься сил, наконец, научим тебя оборачиваться драконом. С этим лучше не тянуть, учитывая твоё положение, — добавил Гарен.

— А что не так? В теле дракона беременность иначе переносится?

— Не совсем. Но лучше, когда дети появляются естественным для твоего вида способом. Живорождение не самый удачный вариант, — пояснила Стерша.

— Естественный — это яйцо снести? — вслух это звучало куда бредовее, чем в моих мыслях.

— Именно. Во-первых, у вас с Айнзамом может оказаться больше одного ребёнка. Во-вторых, тогда они сразу родятся драконами, и не нужно проходить через сложный этап превращения, как это было с тобой.

— Как скажете, вам виднее, — покорно согласилась со своими няньками. В этом вопросе у парочки явно больше опыта, чем у меня.

Однако всё ещё слабо представляла себя матерью, или огромной драконессой высиживающей яйца. Правда, задавать лишних вопросов тоже не спешила. Многое было проще принять на веру, чтобы окончательно не запутаться и не сойти с ума. Помимо моей внезапной беременности, у нас оставалось достаточно нерешённых вопросов, но едва переступила порог дома, как усталость окончательно подкосила, и наверх меня уже веди под руки.

Кажется, тут явно не обошлось без магического воздействия. Две пары рук разули, раздели и уложили меня на кровать, прикрыв одеялом. Нежная ладонь порхала над израненной шеей, забирая боль. Напоследок чьи-то губы коснулись глаз, и я окончательно провалилась в сон, запоздало вспомнив про флакончик с тёмным порошком. Так и не разобрались в нашей с Гареном связи…

Вокруг, словно цветы, распускались десятки тёмных воронок, подобных тем, что создаёт Драй для перемещений. В них клубилась тьма, закручивалась причудливыми спиралями. Но мне не было страшно. От порталов не веяло опасностью, скорее неизвестностью. Потянулась рукой к одному из них, но меня почти сразу же оттеснили в сторону.

Люди сплошным потоком шли к воронкам и поспешно скрывались в магических завихрениях. Одни несли на руках детей, другие вели под уздцы навьюченных скарбом лошадей, кто-то с сожалением оборачивался назад на оставленный город.

Я тоже обернулась, чтобы увидеть величественный Диегронд и огромного парящего над ним белого дракона, закрывшего тенью земли тёмных драконов.

— Они не хотели уходить...— услышала знакомый голос и почувствовала, как прохладная рука гладит меня по голове.

С балкона тоже приятно тянуло вечерней свежестью. Сколько я спала? Весь день?

— Увидела, да? Тёмных заставили покинуть этот мир. Знать бы только зачем,— проговорил Гарен.

— Ты всё это время был здесь? — повернулась к полудракону, сидящему у изголовья.

— Ага. Думал, что делать с этим, — он поднёс флакончик с порошком на свет. — Смотрю, ты познакомилась с королевой?

— Ливэ.

— Мама, — кивнул Гарен.

— Ужас, — закрыла ладони глазами. — Даже представить страшно что Стерша, Айнзам, ты и я...

— Есть такое, — хмыкнул Гарен и лёг рядом. — Но всё немного не так, как звучит. Ты и Айнзам не кровные родственники. Так что это не инцест, не переживай.

— А ты? Мы с тобой...

— Тут уже интереснее и сложнее. Готова к путешествию? — полудракон откупорил склянку, и я схватила его за руку.

— Погоди! — сердце стучало в висках. — А что если мы узнаем такое, после чего точно не сможем друг без друга.

— Тогда тем более не страшно. Уже без тебя не могу, — Гарен прижал меня к груди свободной рукой, и чуть не задохнулась от нежности к нему. — У нас одна жизнь на двоих. Мы даже полюбили брата с сестрой.

— Тебе не кажется, что ничего не сходится во всей этой истории? — пыталась стряхнуть с себя нахлынувшие чувства.

— Например?

— Мы оказались в другом мире. Родились там заново. Тёмные драконы тоже ушли. Кто остался здесь для поддержания баланса?

— Не думал об этом, — он слегка ослабил объятья. — Считаешь, был ещё один тёмный?

— Ливэ тёмная. Может, всё держалось на ней?

— Нет, Ливэ и Стерша не драконы, они не влияют на равновесие...

Молча лежали, раздумывая над внезапной нестыковкой.

— Мир большой, возможно, где-то остались тёмные, но...

— ...если они остались, почему Айнзам начал превращение, — докончила за Гарена.

— Возможно, кому-то было выгодно, чтобы Единый обернулся ко тьме. Мы не знаем, как изменится его отношение к клятвам этого мира, — предположил полудракон.

— Кто-то намеренно создаёт бомбу замедленного действия в виде разрозненного импульсивного существа, затаившего обиду на весь свет? — версия вызывала у меня немало сомнений.

— А что если бомба подконтрольна? Вдруг кто-то, кроме тебя, связан с Единым крепким нерушимым словом и может управлять им?

— Мы не знаем наверняка: тёмный Айнзам, или нет. Это всё наши догадки, — от мысли, что супруг начнёт убивать и превратится в чьё-то оружие, стало невыносимо.

Не хотела, как Стерша, смотреть в глаза любимого и видеть убийцу. Сколько потребуется времени, чтобы смириться и принять такое? Хотя с Гареном всё иначе. Слишком легко я простила и забыла его прегрешения.

— Тогда давай решим хотя бы одну загадку? — он вновь поднял флакончик и, не дожидаясь ответа, рассыпал над нами волшебный порошок.

— Давай, — закрыла глаза, когда их нежно коснулась искрящаяся тёмная пыльца.

Время шло. Но ничего не изменилось, всё так же чувствовала тепло Гарена рядом. То есть не Гарена, а Регана. Он зарылся в моих волосах и так же крепко прижимал к себе.

Поёжилась. Наверно стоило закрыть балконную дверь...

Выждала достаточно. Ни видений, ни странных картинок. Распахнула веки.

Бескрайнее мерцающее небо. Оно вытягивало мысли и воспоминания. Кто я? Девушка, дракон, цветок?

По голой коже пробегал холодок.

— Кто ты? — спросил такой же обнажённый и озадаченный юноша. Он навис надо мной, загораживая звёзды.

— А ты? — коснулась его чёрных, точно крылья кройвенов волос, в которых запутались лепестки магических цветов. Реганы. Они красивые...

— Не знаю, — с лукавой улыбкой ответил парень, и взял в ладони мою прядь, с такими же вплетёнными лепестками.

— Это здесь! — раздалось совсем близко, и мы резко вскочили на ноги и вцепились друг в друга.

Не имею представления, что это за незнакомец, но точно уверена, ближе его нет никого во всей вселенной: от залитой лунным светом поляны до далёких холодных звёзд. Он один такой.

— Ошибки нет. Мощный всплеск был именно здесь.

— Кто-то из драконов сбежал?

— Вряд ли, но нужно проверить.

Не видели говорящих. Испуганно озирались по сторонам. Оба понимали, что пришли именно за нами.

— Это цветы, — парень наклонился к бутонам, из которых доносились странные звуки вперемешку с человеческими голосами. — Они предупреждают об опасности, уходим!

Незнакомец дёрнул меня за руку и потащил прочь от поляны в сторону тёмного леса, из которого торчали старые полуразвалившиеся башни. Ноги не слушались, и постоянно спотыкалась, задерживая нас.

— Вон они! Догнать, — раздавалось из бутонов, а вдали загорелись факелы и магические сферы.

С дюжину людей бежало в нашу сторону.

Вмиг оказалась за спиной юноши.

— Не бойся, — он мягко обернулась и наградил меня нежной улыбкой.

— Это драконы? — неуверенно перешёптывались между собой преследователи.

— Они без одежды. Обратились людьми? Эй, вы кто такие и что здесь делаете?

Мой защитник молчал. Да и что он мог ответить. Мы и сами не знали.

— Оставьте нас в покое. Мы не желаем никому зла. Просто уйдём, — парень теснил меня к лесу.

— Так не годится, ребятки. Вы тёмные, а всех тёмных к Зангару, давайте без глупостей.

Кем бы ни был этот Зангар, я не желала встречи с ним, а мой спутник разделял те же чувства.

— Назад, — зарычал парень.

— Мы предложили по-хорошему. Выруби их, Тойри.

Вперёд вышел мужчина с небольшим удлинённым посохом, вскинул его на плечо и направил на нас полным концом.

Раздался оглушительный треск, и на моей груди растеклось огромное кровавое пятно. Сама не поняла, когда выскочила вперёд и загородила собой своего защитника, просто знала, что так будет правильно.

— Вырубить, а не убить. Ладно, второго так схватим. Девчонка не жилец.

Юноша смотрел на меня обезумевшими глазами, а затем осторожно положил на траву и бросился в толпу убийц. Время словно замерло, а воздух наполнился криками и треском костей. Звуки быстро стихли, и я всё ещё дышала.

— Что мне сделать, скажи! — он рухнул рядом на колени, вытер окровавленные ладони о траву, а затем зажал руками страшную рану.

Слишком много вопросов, и так мало ответов. Попыталась улыбнуться, чтобы не пугать его. Неужели больше не увидимся? Кто же он?

— Реган, что случилось?.. — сквозь хлопанье крыльев и крики демонических птиц услышала её.

— Мама? — беззвучно шептали губы.

— Спаси её, Ливэ, она умирает, — Реган плакал, продолжая зажимать рану.

— Регина... Эти люди нашли вас? — красивая печальная женщина села рядом и погладила моего защитника. — Зачем опять убежали?

Опять?

— Реган, я предупреждала. Каждый раз одно и то же: ты убиваешь её. Вам нельзя быть вместе!

— Прости, мама. Больше не повторится. Спаси в последний раз. Я не прикоснусь к ней. Даже не взгляну!

— Прикоснёшься, — устало ответила Ливэ. — А если не ты, то Регина. Не сможете иначе. Это моя ошибка. Не следовало создавать вас из одной души. Теперь всегда будете тянуться друг к другу. Вам нельзя оставаться вместе в этом мире. Прости.

— Не забирай её, мама! — отчаянно умолял Реган.

— Я выполняю твою просьбу, милый. Она будет жить, но ты не увидишь её и не прикоснёшься. Регина создана не для тебя. Айнзам встретит её однажды и всё будет хорошо. Я исправлю ошибку. Все мои дети обретут счастье.

Ливэ провела ладонью над жуткой раной.

Реган уже не просил и не плакал, дрожал и перебирал пальцами мои волосы, пока я полностью не рассыпалась пыльцой. Юноша ещё долго пытался поймать мерцающие крохи, гнался вслед за магическим вихрем, уносящим меня прочь.

Прощай, любимый брат.

— Гарен.

Ласковая рука осторожно прикоснулась к полудракону. Мужчина не хотел открывать глаза, тогда Регина увидит в них слёзы и боль, терзающие того незнакомца из прошлого. Опрометчивого мальчишку, чей мир сошёлся на одном единственном смысле жизни.

Теперь всё стало на удивление ясно и просто. Вспомнил каждый миг, проведённый с названой сестрой, каждую её случайную смерть, виновником которой стал.

Ливэ права: им нельзя находиться не то что в одном доме, а в одном мире. Они столько раз пытались перебороть опасное притяжение, что Гарен сбился со счёта. А недавнее воссоединение к непоправимым последствиям. Теперь все вокруг замерли в ожидании ужасной катастрофы.

— Гарен!

Волнуется. Трясёт за плечи. Нужно возвращаться.

Полудракон медленно моргнул и сел на кровати, не зная куда деть руки. Пальцы нервно перебирали воздух, в груди стало невыносимо тяжело.

— Ничего не поняла из видения. То что Ливэ создала нас, она и без этого рассказала. Зато я выяснила, что у меня была очень короткая жизнь в теле девочки-цветка. Минут пять — семь, — хмыкнула Регина.

— Не короткая. Тебе не всё показали, — наконец, отозвался Гарен. — По большей части воспоминания предназначались мне.

— Тебе? Но зачем?

— Чтобы я всегда знал о последствиях, — осторожно ответил мужчина.

— Гарен, скажи нормально. Или каждое слово тисками тянуть? Только сильнее запуталась, — девушка придвинулась ближе и взяла бывшего тёмного за дрожащие руки.

— Не прикасайся, — рыкнул мужчина. Отскочил назад, едва не упав с кровати. — Даже не представляешь каких усилий стоит не сорваться. В отличие от тебя, я увидел всё с самого начала...

— Ты хотя бы знаешь правду теперь. А мне остаётся гадать, что ты скрываешь, — Регина с укором смотрела на него

Этот взгляд. Бездонные, затягивающие чернотой глаза. Гарен никогда не мог сказать ей нет, не мог сказать нет самому себе.

— Не надо так смотреть. Ты такая манипуляторша! Всегда была, — слабо улыбнулся мужчина. — Расскажу, и тогда всё точно не будет по-прежнему.

— Всё уже не по-прежнему, Гарен. Ливэ дала нам шанс разобраться, но ты эгоистично замалчиваешь правду.

Мужчина закрыла глаза и шумно выдохнул.

— К чёрту!.. Хочешь правду? Договорились. Но я предупреждал.

В один прыжок он оказался рядом и схватил девушку за плечи.

Чужая связь причиняла Гарену боль даже на расстоянии, напоминая, что Регину создали не для него, а для глупого дракона, который не понимает своего счастья. Вместе того, чтобы любить, он оттолкнул супругу, заставил страдать в одиночестве и неведении.

Но с другой стороны, в критический момент Единый отпустил её. Спас.

Гарен бы так не смог. Уже доказал это десятки жизней назад, когда Регина умирала у него на руках. Ни разу не поступил правильно. И сейчас, когда надо уйти и сдаться, не старается, и его вновь затягивает тёмная бездна, пьянит прерывистое дыхание, сводит с ума запах волос.

Плевать, что Регина принадлежит другому и ждёт от Айнзама ребёнка. Хуже иное. Она любит своего дракона по-настоящему, так же как Гарен — Стершу. Это чувство чуждо странной вселенской связи двух гомункулов, созданных из цветов. То самая обычная привязанность без примеси магии. Хрупкая, несовершенная, заставляющая мучиться от бессилия и безысходности.

Они оба страдают, разрываясь между издёвкой судьбы и живым чувством. И ни Айнзам, ни Стерша не помогают в этой борьбе. В их глазах непонимание, ревность и досада. Стоит ли винить их в этом? Ведь Единому и новорождённой стиерне ещё больнее.

Как же это всё сложно и неправильно. Преступно, ужасно, отвратительно!

Ливэ всякий раз смотрела с примесью разочарования и отвращения, когда её создания переступали запретную черту. Хозяйка кройвенов не жалела убитого горем Регана. В наказание никогда не забирала воспоминания, чтобы юноша знал и помнил, к чему приводит болезненная одержимость. Сестра погибнет. Потеряет себя. Вновь и вновь. Бесконечный ад для него и для неё.

И всё же...

Поцелуй. Такой как в тот самый первый раз. У них всегда было как в первый раз. Несмело, дрожа от страха и желания, прячась в тени деревьев проклятого леса.

Не отпускать, не останавливаться, обмануться.

— И чего она так разозлилась? — Реган пнул кованую дверь, и сам испугался поднявшегося грохота.

— Матушка не разрешила уходить, а мы ослушались, — пожала плечами девушка и с досадой рассматривала сбитые в кровь ноги с выступившими тёмными венами.

Несколько дней брат с сестрой шли пешком до ближайшего к Диегронду городу. Ливэ обмолвилась, что там гостят её настоящие дети, и она слетает проведать их хотя бы издалека.

Регина и Реган сгорали от ревности к двум светлым драконам и не могли смириться.

Создательница часто оставляла их в старом полуразрушенном замке под присмотром бдительных кройвенов. Но в тот раз забрала гадких птиц с собой. Глупо было не воспользоваться внезапной свободой и возможностью увидеть тех самых Айнзама и Стершу.

Мать часто и с любовью рассказывала о детях. Обещала однажды познакомить. Говорила туманные фразы о предназначении и истинной любви. Брат с сестрой пропускали мимо ушей речи Ливэ. Сложно было поверить в эфемерных драконов, с которыми связаны их жизни. Нужно было увидеть всё воочию.

Регина села на край каменной чаши и опустила в воду уставшие ноги. Сухая потрескавшаяся кожа мгновенно ожила и снова приобрела нежно-розоватый оттенок.

— Реганы лучше переносят жару, — юноша виновато посмотрел на сестру. — Мне следовали предвидеть, что долгая дорога измотает тебя.

— Не бери в голову. Скоро отдохну и приду в норму, — девушка выводила пальцами ног узоры на хрустальной глади. — Посидишь со мной?

— Конечно. Хочешь, почитаю? — предложил Реган, и сестра радостно кивнула.

Руки сами потянулись именно к этому тому. Долгими бессонными ночами, парень корил себя за тот выбор, но двум одиноким сердцам, запертым в крохотном мирке, рано или поздно захотелось бы любви и нежности. Возможно, книга была ни при чём.

— Тебе удалось увидеть их? — спросила Регина, пока парень искал подходящую историю, пристроив старый фолиант на коленях.

— Нет, а ты? — без тени разочарования ответил Реган.

— И я не видела. Говорят, у Айнзама три головы. Не хочу себе такого мужа, — прошептала девушка и передёрнула плечами.

— Да ну. Враки! Не бывает мужчин с кучей голов, — успокоил брат. — Но если всё, действительно, так, нужно хорошо подготовиться. Три — головы, Три — супруга. Это же сразу со всеми целоваться.

Парень смешно выпятил вперёд губы и трижды чмокнул воздух.

— Фу, — девушка наморщила нос и подняла ногой брызги, целясь в Рагена.

— Тихо ты! Страницы намочишь. Чем тогда будем заниматься, когда Ливэ снова запрёт нас здесь, — брат недовольно протёр страницы, и старая краска осталась на пальцах.

— Этим! — Регина спрыгнула в чашу и принялась зачерпывать воду с двух рук.

— Ты напросилась, — Реган отбросил книгу в сторону и спрыгнул в купальню следом за сестрой.

Холодная вода приятно пьянила двух цветочных созданий, и они полностью отдались весёлой игре, пока одежда и волосы не намокли и не прилипли к телу.

Регина запыхалась, на бледных щеках выступил нежный румянец. Платье сильно просвечивало, и впервые Реган посмотрел на свою названую сестру иначе.

Они росли вместе, чтили одну мать, спали в одной постели, но только сейчас юноша осознал, что из неуклюжего хрупкого ростка, она превратилась настоящий цветок. Его цветок.

Картинка с разворота книги не лезла из головы. Парень и девушка, так похожие на них, самозабвенно целовались. Зачем им с сестрой кто-то ещё? Можно навсегда остаться под сенью деревьев Диегронда и точно так же любить друг друга.

Реган легко поймал девушку и прижал к себе. Сквозь мокрую одежду ощущал тепло её тела, словно не было на них этих липких тряпок. Она тоже зачарованно смотрела на него и не пыталась вырваться. Да и чего ей бояться, ближе его нет и никогда не встретится. Одна душа, одна жизнь.

— Наверно трудно будет целоваться сразу с тремя, без хорошего навыка, — сердце стучало у юноши где-то в горле. Слова выходили неуклюжими и нелепыми, но Регина этого не замечала.

— А тебе надо поразить самую красивую из драконесс. У неё очень много воздыхателей. Чем удивишь светлую?

— Не знаю. Время есть можно многому научиться, — юноша наклонился к сестре.

— Ты даже не научил меня читать, а теперь хочешь научить целоваться? — ехидно спросила Регина.

— Не хочу, чтобы читала без меня, а целоваться тебе тут будет не с кем, — быстро ответил парень и сразу же пожалел о чрезмерной откровенности.

— А как же Айнзам? Ливэ говорит, он мой будущий супруг, а без поцелуев там никак не обойтись. Запретишь?

— Так уж и быть. Айнзаму можно. Но он должен заслужить, — предупредил Реган.

— И кто будет решать?

— Ты, конечно. Не мне же за сестрицу выбирать мужа, — улыбнулся юноша.

— Люблю тебя.

— А я тебя.

— Всегда.

— Всегда.

Первый поцелуй не был похож на тот страстный из книжки. Он получился робким и осторожным. Двое заново знакомились, словно не минуло тех долгих лет, проведённых вместе. Одна душа, одна жизнь, одно дыхание.

Смущаясь, отстранились и впервые с рождения, провели ночь раздельно, пытаясь унять бешеный стук сердца и внезапную лихорадку. В огромном пустынном замке стало в одночасье тесно для двух необычных цветов.

Слишком невозможно, чтобы поверить.

Слишком неправильно, чтобы продолжить.

Высохшую страницу старой книги перелистнул гуляющий в коридорах ветер.

 

Глава 10 Лепестки

Ливэ почувствовала напряжённую обстановку за завтраком, когда Реган и Регина молча ковыряли вилками еду. Ни один не спешил приступить к утренней трапезе. С поразительным усердием оба избегали смотреть в сторону друг друга и сидели по разным углам старого каменного стола.

— Вы поссорились? — спросила женщина, скрестив руки на груди и продолжая наблюдать за своими созданиями.

Девушка и юноша слегка повернулись друг к другу, а затем снова погрузились в изучении содержимого тарелок, пробормотав одновременно:

— Нет.

Осознав тщетность дальнейших расспросов, Ливэ оставила парочку в покое. Она уже корила себя за вчерашнюю строгость. Реган и Регина всего лишь жаждали увидеться со своими наречёнными. Женщина сама мечтала познакомить детей как можно скорее, чтобы они больше не страдали от одиночества.

— Не стоило мне вчера ругаться. Вы не хотели ничего плохого. Сама тоскую по Айнзаму и Стерше. В ближайшее время устрою вашу встречу. Мы станем одной большой счастливой семьёй, — пообещала Ливэ.

Брат с сестрой встретили новость без особого энтузиазма. Закончив завтрак, разбрелись в разные стороны, оставив озадаченную мать наедине с догадками.

Подозрения усилились на следующий день. Двое больше не спали в одной комнате и с завидным постоянством избегали друг друга, гуляя в разных частях замка и леса. На вопросы отвечали односложно, а на занятиях вели себя чересчур тихо и старательно выводили аккуратные буквы в тетрадях.

Ливэ не спешила с расспросами, решила дать им время. Подсознательно чувствовала себя виноватой, но не знала, как исправить ситуацию. Вместо этого, отправила кройвенов следить за детьми. Ощущение тревоги нарастало, как в те разы.

Ближайшие дни не принесли результатов. Ничего нового женщина не выяснила. Регина и Реган также не общались. Бродили в окрестностях замка и больше не выглядели неразлучными братом и сестрой.

— Реган, — Ливэ подозвала юношу. — Ваше странное настроение затянулось. Вы бунтуете против чего-то?

— Нет, мама, — парень смотрел создательнице в глаза и не подавал виду.

— Тогда не понимаю, почему вы так резко отдалились?

— Неловко сказанное слово, может, затаённая обида, не знаю. Должно быть, чем-то расстроил сестру. Извинюсь сегодня и выясню, что стряслось, — пообещал Реган.

— Спасибо, сын, — Ливэ нежно улыбнулась и обняла своё дитя.

Он изменился, словно внезапно повзрослел, лишился детской наивности и беспечности. Это хорошо, совсем скоро он встретит Стершу. Совершенно случайно. Тогда тоска в его глазах навсегда исчезнет.

Регану не нужно было выяснять у сестры, что случилось. Он разделял её смятение и боялся серьёзного разговора. Чувства, терзавшие юношу, были невыносимы и причиняли боль, от осознания невозможности и запретности этой любви. Пусть они не были кровными родственниками: два создания, рождённые при помощи магии цветов. Но, тем не менее, нельзя отрицать не поддающееся логике влечение. Их породила Ливэ, используя свою любовь к Айнзаму и Стерше. Но что-то пошло не так, где-то женщина просчиталась, и теперь двух гомункулов непреодолимо тянуло друг другу в невыносимом желании стать один целым. Одной душой.

Регина сидела, облокотившись о замшелую стену, и листала книгу. Она с особым рвением взялась за уроки Ливе, и теперь ей уже не нужна была помощь брата в чтении. Совсем скоро они навсегда разойдутся и покинут Диегронд - место, где выросли и случайно влюбились.

Юноша обошёл развалины и прижался спиной к противоположной стороне стены. Он долго сидел, слушая шелест страниц и журчание ручья. Сестра любила воду и частенько выбирала берег озера или лесной родник местом для отдыха. Она окунала обе ноги и наслаждалась прохладой. В такие моменты девушка была особенно прекрасна, лепестки в волосах наливались жизнью, а глаза блестели опалами. Жаль, что сейчас Реган не видит её.

— Регина… — выдохнул слишком громко, и сестра замерла.

— Здравствуй, — смущённо отозвалась девушка и закрыла книгу.

— Ко мне пристала с расспросами Ливэ. Она что-то подозревает, и её кройвены постоянно таскаются следом. Возвращайся в нашу комнату, — тихо попросил Реган.

— Это неправильно. Не могу смотреть на тебя, как раньше.

— Не смотри. Я не хочу, чтобы было, как раньше, — горячо возразил брат и свесился со стены.

Регина вздрогнула и сделала шаг назад.

— Нужно рассказать Ливэ о случившемся, она поможет нам разобраться. Я долго думала…

— Не надо ей ничего рассказывать, — Реган спрыгнул с развалин, и девушка вновь попятилась. — Боишься меня?

— Скорее немного запуталась. А как же Айнзам и Стерша?

— Хочешь, чтобы Ливэ вечно помыкала нами? Сделала из тебя самку для трёхглавого чудовища? Заставила поверить в навязанное предназначение? Мы свободны решать за себя сами, — юноша медленно наступал, словно дикий зверь, сокращая расстояние со своей загнанной жертвой.

— Ты пугаешь меня, Реган. Перестань. Мы должны рассказать. Сама расскажу.

— Не посмеешь! Это всего лишь поцелуй, Регина. А что если она разлучит нас навсегда? Ты хочешь такой жизни? — в синих глазах брата появились злые огоньки, перемешанные с отчаянием.

Девушка впервые видела его таким и боролась с желанием успокоить парня и убежать как можно дальше, чтобы не видеть страшный взгляд.

— Не хочу. Люблю тебя, Реган, но… — несмело возразила Регина.

— Но?

— Мне нужно разобраться самой. Без тебя… Должна встретиться с Айнзамом.

— Яд Ливэ отравил твои корни, Регина. Ты веришь в ложь. Они драконы, а мы…

— Тоже стану драконом, так же как Айнзам. Смогу ради него, — девушка сразу же пожалела о сказанном, лицо брата мгновенно исказила гримаса ярости.

Он рванул вперёд и больно впился пальцами в тонкие плечи. Попытался поцеловать, но сестра не отвечала, как бы ни старался, лишь отрешённо застыла в его руках, а в тёмных глазах появилась жалость.

— Вот как? А как же твои слова о любви? Всего несколько дней назад ты смотрела иначе, — Реган не ослабил хватку.

— Я не лгала. Люблю, но как брата. После того поцелуя вспомнила кое-что: одно давнее обещание и старое чувство словно из прошлой жизни, когда росла обычным цветком. Я всегда любила его, нужно было время, чтобы осознать. Айнзам мой…

— Замолчи, — парень тяжело дышал, сжимая кулаки. Сестра больше не была собой. Снисходительность в её голосе приводила в бешенство. Так быстро переметнулась к паршивому дракону, с которым даже незнакома, в то время как он, Реган, всегда был рядом…

— Ливэ поможет тебе. Я отведу тебя, — Регина осторожно взяла брата за руку.

— Поможет? — ухмыльнулся юноша. — Похож, на того кому нужна помощь, безумной тёмной стиерны?

— Ты тоже запутался, пойдём же, — девушка ласково улыбнулась брату.

— Как же устал. Каждый раз одно и то же, — вздохнул Реган. — Твоё упрямство…

Он нежно провёл пальцем по мягким губам, а сестра лишь удивлённо смотрела в ответ.

— Не позволю Айнзаму забрать тебя. Это будет продолжаться так долго, пока не осознаешь неизбежность, любимая.

— Что будет продолжаться? — хлопала ресницами девушка.

— Не бойся. В следующий раз научу тебя читать, — пообещал брат.

— Но я уже умею, — она кивнула на упавшую в траву книгу.

— Не спорь, милая, — парень схватил Регину за волосы и потащил к ручью.

Она не вырывалась и не сопротивлялась. Рухнула на колени у воды. Не верила, что Реган способен навредить. Но он мог. Уже делал и не раз. Сталкивал в обрыв, заманивал в логово хищников, подкладывал в постель ядовитых змей, устраивал пожар. Всегда такая доверчивая, готовая идти за ним и слушаться.

— В следующий раз ты полюбишь меня по-настоящему. Сделаю всё правильно. Не бойся, — Реган нежно сомкнул пальцы на шее сестры и резко опустил в воду. Представлял, как её чувственные губы тщетно раскрываются в попытках сделать вздох, как лёгкие разрывает от боли. Он страдал вместе с ней.

Лепестки в волосах заискрили звёздами, а через минуту погасли, едва сердце Регины перестало биться.

Кройвены, сидящие на ветвях сорвались с места, чтобы рассказать хозяйке о случившемся, но юноша приложил палец к губам, глядя на птиц. Хлёсткие тёмные лианы опутали пернатых слуг и раздавили в чудовищных силках.

— Надеюсь, мама не ведёт вам учёт, — криво ухмыльнулся Реган, а затем перевёл грустный взгляд на сестру. Её тело утратило свою красоту и медленно увядало. Он лёг рядом и погладил седеющие волосы.

— Скоро, любимая, скоро. Переродишься прекрасным чистым цветком. Моим цветком. Я научу тебя читать и любить.

— Ты мог не показывать всё это. Я бы ничего не узнала, — я межала на кровати и смотрела на Гарена, примиряясь с вернувшимися воспоминаниями и новыми чувствами.

Он брат. Всегда им был. Страдающий от ревности и одиночества демон.

— Мог. Ливэ решила устроить проверку. Утаю ужасы прошлого, или нет, — Гарен не сводил с меня печального взгляда.

Он сидел напротив, внезапно лишившись той защиты, что воздвигал годами. Все его прегрешения и безумие в одночасье оказались обнажены. Гарен больше не боялся и не стыдился своего прошлого. Раньше оно незримо терзало и выжигало его изнутри, даже когда ничего не помнил. Теперь же бывший тёмный, наконец, обрёл покой.

— Ливэ будет гордиться. Ты оправдал её надежды.

— Она всегда гордилась и заботилась по-своему, даже когда узнала, что проделывал с тобой. Она не могла иначе. Любила так же слепо как одна девушка-цветок. Ты ведь всё ещё любишь меня, Регина? — с надеждой спросил Гарен.

— Повторю слова той девочки: из наших прошлых жизней. Люблю, но как брата. Теперь мне все стало ясно, Реган. Поняла, почему готова прощать всё. Почему не боюсь и хочу быть рядом, — слова теперь давались легко и естественно, так же как чувства к нему.

Обняла мужчину иначе: без страсти и влечения, без жалости и снисхождения. Гарен ответил таким же объятием.

— Доверчивая и наивная. Ничего не меняется.

— Ну почему же. В этот раз точно не шагну в тёмную пещеру, из который доносится странное свистящее дыхание, — невольно улыбнулась, хотя перед глазами маячили окровавленные пасти свирепых хищников, а в ушах раздавался треск костей и сухожилий.

— Даже если Айнзам попросит? — мужчина всё ещё болезненно сжимался, произнося это имя.

— Особенно если попросит Айнзам. Он тот ещё идиот. Рассказывала, как он затащил меня, обёрнутую в полотенце в центр псевдомусульманской столицы?

— В Иравию, что ли? — прыснул Гарен.

— Ага.

— И правда, идиот. Поаккуратнее с ним. Как вас палками-то до смерти не забили? — удивился мужчина.

— Стерша вовремя прилетела и спасла.

— Стерша... Надо рассказать ей всё. Любимая заслужила узнать правду. Надеюсь, будет такой же всепрощающей, как ты, — Гарен закусил губу.

— Погоди секунду. А наша связь? Я больше не чувствую её, — только сейчас осознала странную невосполнимую пустоту в душе.

— Конечно, не чувствуешь. Это было проклятье Ливэ. Она хотела защитить тебя от возможной смерти и наколдовала эту связь, не задумавшись, что только обострила моё помешательство.

— Но тогда, убив меня и оживив Стершу, ты бы сам умер. Ливэ знала об этом? — в очередной раз поразилось хладнокровию королевы кройвенов.

— Разумеется, знала. Но что есть жизнь двух пусть любимых игрушек в сравнении с настоящими детьми. Сломаются, можно слепить новых кукол, — грустно улыбнулся брат.

— Значит, мы разрушили проклятье, и больше не связаны?

— Теперь в нём нет необходимости. Я открылся, а ты приняла меня таким,  какой я есть. Мы оба смирились и осознали свои чувства. Теперь мы свободны, Регина, — в голосе Гарен не было радости, и я понимала его.

Пустота разрывала на части, и прошлое теперь всецело захватило мысли, заставляя невольно задуматься, а что было бы если? Диегронд, тень старых деревьев, эхо в разрушенном замке, холодные воды ручья. Только мы и никаких тревог о судьбе мира.

— Но всё равно придётся жить с этим, — приложила руку к груди, где сжималось сердце от невыразимых эмоций.

— Теперь-то я справлюсь, — заверил Гарен.

— А я? — невольно вырвался вопрос.

— Ты всегда справлялась. Потому-то тебя и тянуло к недалёкому Айнзаму, а не к безумному Регану, — брат потрепал меня по волосам. — Давай-ка не будет злить нашего неадквата. Он скоро вернётся, а в комнате всё пропахло мной. Нужно проветрить здесь и перестелить постель. Тебе желательно принять ванну. Если он стал тёмным, никто не знает как сильно обострится его ревность и ненависть ко мне.

— Наверно ты прав, — коснулась шеи, лучше не испытывать Айнзама в такой момент. А уже чуть позже расскажу всё.

Присутствие Гарена в нашей с драконом спальне весьма неуместно, так же как его запах на моей коже и губах.

Помогла брату стянуть с постели покрывало и простынь.

— Подушки принесу снизу, а то мало ли...

— Мало ли что?..

Оцепенела от ужаса, вцепившись в край одеяла.

С балкона в комнату бесшумно вошёл супруг и наблюдал за нашим с Гареном занятием. Это был не совсем Айнзам, а только его третье воплощение, претерпевшее заметные метаморфозы. От прежнего Драй мало что осталось. Волосы обесцветились, лишившись золотого отливая, и стали седыми. Из глаз пропала нежность и озорство, сменившись разочарованием и холодностью.

Шею вновь заломило, а из лёгких мгновенно пропал воздух. Как рыба на суше, судорожно пыталась отдышаться. А супруг с нескрываемым отвращением смотрел на меня.

— В то время как Амалия не оставляет на мне живого места, измывается, ломает, ты развлекаешься с ним и делаешь из меня посмешище: А давай поменяем подушки, чтобы Айнзам ни о чём не догадался. Даже не представляю, как ты выкрутишься и что на этот раз скажешь в своё оправдание, Регина, — он почти выплюнул моё имя и поморщился.

— Где Айнс и Цвай? — старалась отвлечь дракона. Без разума и человечности в этот раз могу не справиться с переродившимся воплощением. От любви до ненависти...

— Здесь, — дракон ткнул себя в грудь, — я снова Единый.

— Это неправда, что ты сделал с ними?

— А тебя не обманешь, — наигранно похлопал дракон, тряхнул головой и отрастил серебристые витые рога. — сейчас покажу.

На ладони супруга появилась внушительная сфера. Два силуэта медленно проступали в центре магического шара. Они, запыхавшись, бежали по просёлочной дороге.

— Такими темпами неделю сюда будут добираться. На что надеются? — ухмыльнулся дракон. — Отец и остальные так испугались меня, что даже приближаться к братьям не хотят. Вдруг они тоже потемнеют.

— Чтобы стать тёмным нужно пролить кровь. Драй, ты же не?.. — сделала шаг навстречу парню, но он лишь по-звериному оскалился.

— Думаешь, мне понравилось отнимать жизнь? Думаешь, я счастлив? Но теперь назад пути больше нет. Я должен стать Единым, иначе последствия непредсказуемы. Благо, уже наметил несколько жертв. Нужно всего-то две. Как думаете, кого выбрал?

Мы молчали. Слишком очевидным казался ответ. Вместо этого, тщетно силилась найти в лице любимого отголоски прежнего Драя. На какую долю секунду в тёмно-зелёных глазах промелькнули старые чувства, а затем парень внезапно расхохотался. От этого смеха, по желудку разливался неприятный холодок.

— Видели бы вы себя со стороны? Думаете, я вас собрался покарать? Много чести, — дракон вытер воображаемся слёзы, затем снова стал серьёзен. — Хотя, признаюсь, ваша интрижка очень унизительна. Особенной под крышей дома, которого построил для тебя Регина.

Гарен медленно сокращал между нами расстояние, делая по крохотному шажку в мою сторону.

— Назад, — проревел Айнзам. — За дурака держите?

— А, ты и есть недалёкий, — хмыкнул брат, и я с ужасом следила за реакцией супруга.

На удивление, он оставался спокоен. Дракон скрестил руки на груди и снисходительно посмотрел на оппонента.

— Как всё интересно повернулось. Раньше боялся. Но не потому, что ты такой страшный тёмный демон. Я гораздо сильнее. Всему виной клятва, не дающая причинять боль людям. Ты сохранил где-то на задворках своей душонки человечность, трусливо запрятав её в вырванном сердце. Однако даже тогда мы победили, несмотря на сковывающие меня обязательства. Теперь ты пошёл дальше: решил перетянуть на свою сторону Регину и сестру. Но вот что странно: больше не боюсь, даже оказавшись в одиночестве.

— Ты не один, Айнзам! — возразила супругу, а Гарен закатил глаза.

— У тебя паранойя. Никого я не забирал. Ты сам оттолкнул свою беременную самку. Напомнить, куда она рванула на ГАЗельке сквозь защитный купол в первый раз?

Снова эти словечки. Самка. Беременная. Хотя бы про осеменение в это же предложение не запихнули. Однако Гарену удалось немного достучаться до Единого. Он повернулся ко мне и во взгляде мелькнуло сожаление. Лучше чем ничего.

Секундного замешательства хватило брату, чтобы броситься на дракона, сбить его с ног и придавил к полу.

— Регина, порошок стиерны, скорее!

Нащупала на груди склянку с перетёртой скорлупой, рванула цепочку и кинулась к растянувшимся на полу мужчинам.

— Вот как? — разочаровано изрёк Драй и легко скинул Гарена, схватил за его горло и швырнул в шкаф с одеждой. Створки с громким треском разломались, а полки сложились одна за другой и завалили мужчину.

Брат беспомощно мотнул головой, пытаясь стряхнуть щепки с лица.

Замерла посреди комнаты, сжимая пузырёк. И что с этим делать? Осыпать супруга или заставить съесть? В любом случае без помощи брата, с Айнзамом мне не справиться.

— А ну без глупостей, милая. Отдай порошок. Не хочу делать тебе больно, — юноша протянул раскрытую ладонь.

— Уже делаешь больно. Пожалуйста, Драй, прекрати, мы справимся вместе. Люблю тебя, позволь помочь.

— А его, — юноша кивнул на заваленного обломками Гарена. — Его тоже любишь?

Вопрос застал врасплох, и я слишком долго подбирала слова. Айнзам усмехнулся, и грубо вырвал из рук артефакт.

— Можешь не отвечать. Плевать. Куда интереснее вот что вы собирались делать с этим? — супруг поднёс пузырёк на свет. — Направить к добру? Таким как вы, мне больше не стать никогда. Некоторые вещи необратимы... Или надеялись деморализовать? Хочешь покажу, что сделает со мной порошок стиерны?

Юноша откупорил склянку и обронил несколько крупиц на ладонь. На здоровой коже тут же появились уродливые кровавые волдыри.

Айнзам зашипел и болезненно поморщился.

— Спишем на то, что ты не знала, Регина.

— Зато я знал, — Гарен, шатаясь, поднялся на ноги.

— Такой смелый, когда не могу навредить. Если бы не твоя связь с Региной, был бы уже мёртв.

— Нет никакой связи, — крикнул брат и расставил в стороны руки. — Валяй! Твоя супруга свободна.

— Гарен! — не ожидала такой глупости. Теперь ничего не остановит Единого. Он непременно отомстит и заберёт к Амалии.

Айнзам недоверчиво посмотрел на бывшего тёмного, затем вновь перевёл взгляд на меня.

— Что же вы раньше молчали, — пол под ногами возлюбленного пошёл трещинами.

Огромные чёрные крылья вспороли спину Единого и пробили потолок, на лапах удлинились смертоносные обсидиановые когти, а огромный хвост с острыми шипами вышиб балконную дверь.

Не верила в происходящее. Умоляла дракона не забирать Гарена, но мои крики тонули в треске деревянных балок. Супруг не слышал или не хотел слышать меня, схватил брата и взмыл вверх через разрушенную крышу. Как теперь жить дальше? Как простить Айнзама? Не думаю, что смогу.

Доски опасно прогибались под ногами. Перепрыгивала через образовавшиеся в полу щели пока не встала прямо под дыркой в крыше. Айнзам завис под куполом и никак не мог прорваться наружу. Что-то мешало ему, не давая сбежать. Пригляделась и увидела крылатую девушку, держащую перед собой магический щит. На фоне огромного чёрного дракона стиерна казалась крохотной птичкой. Не была уверена, что долго продержится против своего разъярённого брата, но она отчаянно боролась за жизнь возлюбленного.

Гарен не сопротивлялся. Махал Стерше, чтобы ушла с дороги и позволила Драю совершить месть. Но дева не слушалась и продолжала возводить стену. Супруг отскакивал от барьера, высекая из него искры рогами и когтями. Стиерна слабела с каждой атакой ящера. Несмотря на жгучую ревность и чувства любимого ко мне, продолжала бороться за его жизнь. Это ли не то прощение, о котором говорил брат?

Хотела помочь светлой спасти тех, кого люблю: Гарена от гибели, а моего Айнзама от ещё более стремительного падения во тьму и угрызений совести в будущем. Не верю, что сможет спокойно жить, с кровью на руках. Для меня Единый навсегда останется добрым драконом света, и плевать, что его чешуя почернела, а в глазах зрела злоба.

Пол угрожающе заскрипел, доски затрещали, и, казалось, весь дома грозился рухнуть. Посмотрела вниз и охнула. Мои ступни вытянулись, а острые когти прорвали носки, которые теперь превратились в подранные тряпочки. Кожа покрылась твёрдыми пластинками. Поднесла лапы к лицу и нащупала роговые наросты. Неуклюже повернулась и доломала оставшуюся часть стены длинным хвостом и крыльями.

Айнзам отвлёкся на грохот, но тут же исчез из виду, а я провалилась на первый этаж. Обрушившаяся крыша рухнула сверху и загородила обзор. Легко стряхнула обломки дома и выбежала на улицу, опираясь на передние лапы. Чувствовала себя очень непривычно. Огромное тело плохо слушалось, и не представляла, как доберусь до сражающихся в небе драконы и стиерны. Ещё одним неловким движением доломала водяное колесо, и оно покатилось прочь по дну неглубокой речушки. Надеюсь, Айнсу не составит труда отремонтировать всё это, и он не будет очень зол.

Тем временем Стерша уже окончательно ослабела, но успела оплести тело дракона магическими сетями. Драй отчаянно пытался сбросить с себя путы и кидался из стороны в сторону, входил в штопор и несколько раз круто спикировал к самой земле. В ушах раздавался оглушительный рёв, словно на поляну садился Боинг.

Избавившись от ловушки, возлюбленный вновь взмыл в воздух. Стерша больше не могла колдовать и просто зависла на пути брата. Словно в замедленной съёмке видела неизбежное столкновение хрупкой стирены и огромного дракона. Драй попытался увернуться, но не сумел. Его хвост стеганул девушку. Раздался жуткий треск ломающихся костей, и золотые крылья мгновенно сложились. Беспомощными тряпками они развивались за спиной раненной светлой, пока она неслась к земле.

Именно в этот момент ощутила, как напряглись мышцы в районе лопаток. Интуитивно знала, что и как делать. Побежала к падающей девушке, громко топая гигантскими лапами по поляне, а затем оторвалась от земли и выставила шершавые ладони в попытке поймать стиерну. Ласковый ветер осторожно опустил невесомое тельце прямо в руки. Девушка была похожа на крохотную фею или бабочку. Боялась даже дыхнуть на неё, насколько Стерша выглядела беспомощной. Вот эта кроха в одиночку противостояла своему чудовищному брату? Задрала голову к небу.

Гарен больше был послушной жертвой. Высвободился из хватки дракона и, подобно возлюбленной, пытался опутать тёмного сетями. У него это получалось немногим лучше Стерши. Испугалась, что брата постигнет такая же участь. Рванула к разрушенному дому и вытащила из-под завала чудом уцелевшую постель. Положила крохотную еле живую стиерну и бросилась на помощь Гарену.

Разнимать дерущихся — плохая идея. Обычно такому миротворцу достаётся больше всех. Но выбора не было. Осторожно заходила со спины к Драю и следила за извивающимся как змея хвостом. Брат встретился со мной взглядом и едва заметно подмигнул, а затем яркой вспышкой ослепил противника. Дракон беспомощно замотал мордой, а я схватилась за хвост. Острые шипы ломались и впивались в ладони, причиняя немалую боль, но старалась не обращать внимания. Вместо этого, раскрутила супруга и швырнула на землю.

Бросок получился весьма удачным. Айнзама протащило добрых пятьдесят метров, а от его тела осталась глубокая борозда. Не дожидаясь, пока он придёт в себя вместе с братом устремилась к месту падения.

— Попробуй наколдовать аркан и не дай ему вырваться. Я помогу, — кричал Гарен и постоянно оборачивался на дом, где лежала в забытьи его возлюбленная.

Смутно представляла, что хочет от меня брат, но вообразила в руках что-то наподобие лассо. Тонкая, эфемерная ныть заструилась между когтистых пальцев, я накинулась её на шею супруга и затянула потуже.

Драй не сопротивлялся, не открывая глаз, перекатился на четвереньки, а затем обернулся человеком и зарылся лицом в руках. Видела, как плечи юноши содрогаются от рыданий, но ничего не могла поделать. Гарен спикировал рядом, схватил дракона за плечи и заставил встать.

— Ты чуть не убил Стершу! — в этот миг внезапно увидела одержимого Регана. Он с неподдельной злобой смотрел на оппонента и, казалось, ещё миг и свернёт любимому шею.

— Ты забрал у меня всё, — отрешённо шептал Драй. — Регину, сестру, даже светлую сущность. Снова один.

— Да посмотри же ты, — рычал брат и развернул лицо супруга ко мне.

Глаза третьего воплощения расширились от удивления. Он поднёс руку ко рту и выглядел таким ошарашенным, что самой стало не по себе. Удивлён, что превратилась в дракона?

Проследила за взглядом Драя и сразу поняла, что так поразило юношу, и почему в облике огнедышащей ящерицы чувствовала себя так неуклюже. То, что не было видно в теле человеческой девушки, стало невозможно скрывать, обернувшись драконессой. Округлые бока и живот не оставляли сомнений в интересном положении, а под чешуёй пробегали золотые нити и мерцали при каждом вдохе. Осторожно погладила твёрдое брюшко и провела когтистым пальцем по светящимся прожилкам.

— Отпусти, — Драй вырвался из цепких объятий Гарена и, подбежав ко мне, рухнул на колени.

Он зачарованно следил за светомузыкой на моём животе и всё ещё зажимал рот рукой.

— Ладно я к Стерше, — отозвался брат. — Если что, сестрёнка, дави мерзавца, теперь ты можешь.

Гарен ударил воздух белыми крыльями и рванул к разрушенному домику.

Не собиралась калечить супруга, подняла его с земли и поднесла на ладонях к лицу.

— Что будем делать? — спросила юношу, извергая горячий воздух. Волосы и ресницы Единого слегка опалились, и он часто-часто заморгал.

— Не знаю, — он забрался мне нос и, держась за роговой нарост, влюблено разглядывал глаза.

— Что это с тобой? — поинтересовалась у супруга, и свободной рукой прикоснулась к лицу. Как я теперь выгляжу?

— Не знаю, — только и ответил Драй, — ты прекрасна.

— Перемены в твоём настроении, начинают напрягать. Так меня любишь или ненавидишь?

— Думаю, скорее первое. Но не могу делать это правильно. Жертвенность, понимание — это не для меня. Ненавижу ту часть тебя, что любит Гарена, — признался парень.

— Это немного не та любовь.

— Хочу чтобы вся твоя любовь принадлежала только мне, — хмыкнул Драй.

— Нет, не хочешь, поверь. Гарен мой брат. Начинать любить тебя как кровного родственника?

— Брат? — Айнзам странно поморщился.

— Долгая история. Давай расскажу по дороге за твоими воплощениями. Айнс и Цвай выглядели не очень хорошо. Надо бы их подобрать. Тем более у нас не осталось жилья на грядущую ночь. Что скажешь?

Драй улыбнулся по-старому, как тогда когда ещё не стал тёмным, расцепил руки и спрыгнул вниз. У самой земли чёрные крылья подхватили его, и в небо взмыл уже дракон. Опасливо посмотрела на парящий под куполом силуэт, всё ещё боясь за Гарена, но возлюбленный спикировал ко мне. Он осторожно протянул лапы к животу и прикрыл глаза.

— Когда твой брат высказал предположение о беременности, я воспринял это иначе. Мужчине сложно поверить во что-то невидимое, но теперь… Прости, Регина. Больше не отвернусь, обещаю, — низкий раскатистый голос обволакивал, дарил покой и надежду на завтрашний день.

— Что будешь делать с Гареном теперь?

— Понятия не имею. Отдам его Амалии — ты и Стерша расстроитесь. Не отдам, и через три дня мир погибнет. Так как мне поступить, Регина?

 

Глава 11 Пороховая бочка

— А нельзя договориться с Амалией? Помочь ей победить тьму и отказаться от мести? — даже для самой себя я звучала слишком наивно.

Драй покачал головой:

— Она поклялась. Пока возмездие не совершится, разлом будет лишь разрастаться, поглощая не только земли Бельвегии, но и соседние страны, а затем и весь мир.

— Должен же быть способ?.. — с надеждой посмотрела на супруга.

— Я такого не знаю. Может, ты придумаешь, — без особого энтузиазма предложил дракон и повернулся к дому. — Кажется, сестра пришла в себя. Сильно ей досталось от меня?

— Да уж. Покалечил и чуть не убил её возлюбленного. Начинай молиться.

— Хочу заметить, Гарен едва не сделал то же самое с моей возлюбленной, — дракон скрестил руки на груди.

Сейчас он походил больше на обиженного подростка, нежели агрессивного тёмного, устроившего переполох. Чего ещё можно ожидаться от юноши с неустойчивой психикой и разделённой на три воплощения душой? Находиться рядом с таким — всё равно что с бомбой замедленного действия. Неловкое движение, и не знаешь, когда рванёт.

— Не время считаться, Айнзам. Лучше объясни, как стать обратно человеком. В таком виде в ГАЗельку не помещусь, — покрутилась перед супругом, оставляя на земле глубокие следы и борозду от хвоста.

— Позже покажу. Полетели за братьями так! — предложил Драй и расправил крылья.

— Погоди, у меня не получится! Тогда взлетела, чтобы спасти Стершу, а теперь. Даже не представляю, как это делается.

— Не бойся, — подбодрило третье воплощение. — Просто повторяй за мной.

— Но у тебя нет огромного живота, — пробормотала в ответ, а супруг хрипло и нервно рассмеялся, выпуская изо рта клубы дыма.

— Научишься, скоро даже будешь взлетать вертикально, а пока давай с разбегу.

Не дожидаясь меня, Драй помчался по поляне к защитному куполу. Несмотря на огромные размеры, двигался легко и грациозно. Поспешила следом, но не так быстро и немного вразвалочку. Крылья супруга с каждым рывком набирали амплитуду, пока последний взмах не оторвал дракона от земли. Засмотрелась и проморгала момент когда пересекла барьер. Под лапами всё ещё расстилалась цветочная поляна. Яркие бутоны сливались в единое красочное пятно, а ароматы щекотали чувствительные ноздри.

Отчаянно размахивала крыльями, но ничего не выходило. Впереди уже показался лес, и я с ужасом поняла, что не смогу взлететь и врежусь прямо в деревья. Вместо того чтобы остановиться и попробовать ещё раз, помчалась ещё быстрее. Адреналин будоражил и притуплял страх.

Вдруг резким рывком меня оторвало от земли. Не успела потянуть лапы и разнесла в щепки часть лесного массива, стремительно набирая скорость и высоту.

— Неплохо, — оглушительно проревел Драй прямо у меня надо головой.

Попыталась ответить, но едва открыла пасть как в неё хлынули воздушные потоки. Закашлялась и принялась отплёвывать едким дымом. А почему супруг не задыхается?

Дракон снова рассмеялся, не размыкая зубов. Так вот он как это делает! Но всё равно не рискнула повторить попытку и молча летела рядом. Смотреть на землю не решалась. Казалось, наклони я морду, то непременно утянет вниз или стошнит.

Обещанный разговор о Гарене откладывался. Может, это и к лучшему. Не стоит злить дракона сейчас. Не представляю, как он отреагирует на историю о брате и его одержимости. Про мои многочисленные неестественные смерти и вовсе лучше не рассказывать. Тогда у него останется меньше сомнений в правильности своего решения.

— Это всё благодаря тебе, — цедил Драй, оглашая округу низким рёвом. — Научила летать. Даже не знаю, как жил раньше без всего этого.

Вспомнилась эйфория Единого, когда он впервые встал на крыло. В тот день мы вырвались из жуткого мира нарушенных клятв, и, казалось, что теперь всегда будем счастливы. Три воплощения стали одним целым и страданиям дракона пришёл конец. Но у сородичей Айнзама были другие планы, и нам едва ли позволили побыть вместе.

Вот и сейчас. Радуюсь тому, что милый рядом, но сердце тянет при мысли о Стерше и Гарене. У этой истории не будет счастливого финала. Так или иначе, нас неизбежно ждёт трагедия.

Что я могу? Отговаривать Драя бесполезно. Это ничего не даст. Максимум потянем время. Теперь, когда связи между мной и Гареном исчезла, Единому ничего не мешает отдать брата на растерзание. Вот если бы поговорить с Амалией. Поторговаться. Объясниться. Вдруг у меня получится лучше чем у Айнзама? Как бы отвлечь его и метнуться в Бельвегию, чтобы не заметил и не разозлился?

Стиснула клыки и чужим рокочущим голосом спросила:

— Когда вернёшься к разлому?

— Через три дня. Как раз успеем сыграть обещанную свадьбу? — задорно ответил дракон.

— Свадьбу? — от удивления чуть не рухнула вниз, а Драй, сделав вокруг меня петлю, подмигнул кожистым веком.

— А не поздновато свадьбу играть с моим-то животом?

Встреча с Зангаром и другими драконами повергала меня в ужас, а тут целая неведомая церемония!

Зато немного привыкла разговаривать на лету.

— Напротив. Свадьба с осеменённой самкой — великая радость для нашего народа. Новая жизнь всегда прекрасно. Не понимаю, почему у людей факт беременности до супружества скрывается или считается аморальным? Ты должна гордиться своим положением.

— Ну да, ну да... А можно все же не использовать слова самка и осеменить в одном предложении? А лучше, вообще, не произносить, — буркнула Айнзаму.

— Так мило смущаешься. Только ради этого не перестану. Самка! Осеменить! — издевался дракон и рванул вперёд, размахивая хвостом.

Забыла, что сегодня мой первый полёт и погналась за дразнящим супругом. То ли он поддавался, то ли у меня начало лучше получаться, но поравнялась с Драем всего в несколько рывков и толкнула его локтем в бок. Ящер тряхнул рогами и угрожающей оскалился, а затем схватил меня за лапы и развернул к себе. Мы зависли в воздухе, и чтобы не упасть пришлось двигать крыльями в такт.

— Самка, решила поиграть?

— Самка может приказать тебе. Забыл?

— Прикажи, — мурлыкал дракон.

— Не смей называть меня самкой!

— Принято, моя госпожа. Что ещё?

— Не сбегай больше, — прозвучало скорее как мольба, а не команда.

Драй тоже почувствовал это, но все равно кивнул и пообещал:

— Постараюсь.

Долго смотрели друг на друга не в силах расцепить лапы. Обида и ревность мгновенно остались в прошлом, и даже секреты и недомолвки, не мешали в этот самый миг любить Единого.

— Хочешь, покажу, что такое настоящий драконий поцелуй? — Драй склонил морду набок и заискивающе смотрел на меня.

— Жутковато. У тебя изо рта тянет серой. Может, не стоит? — с сомнением поглядывала на клыкастую пасть.

— У тебя тоже не розовым кустом пахнет, но я же не жалуюсь, — парировал дракон.

— Хамство — неотъемлемая часть твоей душонки?

— Я сама тактичность, — возмутился Айнзам.

— Серьёзно? Самка, осеменить... А ещё обзывал тухлым яйцом, шутил про девственность и размер груди. А уж пошлым намёкам твоим потеряла счёт в первый же день знакомства. Мне продолжать?

— Ну про девственность больше не шучу же, — супруг резко втянул голову в плечи, когда мой хвост стеганул его по рогам. — Да ладно тебе! Ты же именно меня таким любишь!

— Только принимать тебя нужно дозировано: в пропорции один к трём.

Драй рассмеялся и высунул длинный шершавый язык:

— Ты знаешь, что делать, — прошепелявил дракон и прикрыл глаза.

— Наказан, — показала язык в ответ и высвободила лапы. — У нас было важное дело, связанное с поиском твоих братьев.

— Жестоко, — обиделся Айнзам. — Чего их искать-то? Они прямо под нами.

Посмотрела вниз, где по тракту в облаке пыли мчались двое всадников. Пригляделась и узнала Айнса и Цвая.

— Они не видят нас?

— Нет. И больше не чувствуют. Но это временно, Регина. Скоро, снова стану Единым, — пообещал супруг.

— Меня сильно смущает условие этого преображения. Не хочу, чтобы ты убивал, Айнзам.

— Назад пути нет. Этому миру нужен тёмный дракон. Айнс и Цвай зря сопротивляются. Ты тоже свыкнешься со временем. Всё, что я делаю, делаю не ради себя.

Почему-то в этот миг Драй не звучал искренним и самоотверженным драконом. Готова поклясться, он был в предвкушении перемен.

— Надо остановить их, — Стерша попыталась встать с кровати едва увидела мчащихся прочь из-под купола Айнзама и Регину.

Она сдавленно вскрикнула от боли, и две мужские руки осторожно уложили девушку обратно.

— И что ты будешь делать против парочки драконов со своим сломанным крылом? — поинтересовался Гарен.

— Ничего, — ответила стиерна, не глядя на бывшего супруга. — Нельзя было отпускать их. Брат не в себе. Вдруг навредит Регине?

— Не переживай. Кажется, Единый только что осознал, что его жёнушка действительно носит его дитя. Помню это время, — мечтательно пробормотал мужчина.

— Дуешься?

— Нет. Я что маленькая, чтобы обижаться? — напускно фыркнула Стерша.

— Вообще-то, очень маленькая. Тебе всего несколько дней. Я помню совсем крошечным яичком, — мужчина сделал вид, что качает ребёнка на руках.

— У тебя, есть силы и желание шутить? Самого чуть не превратили в фарш,— Стерша, наконец, подняла взгляд на Гарена.

— А что ещё нам остаётся делать? — демон осторожно провёл по сломанному крылу, прикидывая сколько костей повреждено, и как долго займёт полное восстановление.

— Почему Айнзам повёл себя так? —девушка поморщилась от болезненного прикосновения. — Это же не из-за ревности?

— Как сказать. Думаю, тут всего понемногу намешено, — не спешил с ответом Гарен. Возлюбленной лучше пока не знать, что теперь его можно отдать на откуп Амалии, не опасаясь за жизнь сестры.

— Я видела вас... Тебя долго не было, поднялась наверх, приоткрыла дверь, и... — Стерша вновь отвела взгляд.

— Это в прошлом, — мужчина взял в ладони лицо стиерны и повернул к себе.

— А выглядело, как будто у вас всё только начинается, — во печальных голубых глазах стояли слёзы.

— Очень долгая и мрачная сказка подошла к концу. Смотри же, я здесь с тобой, — он хотел добавить, что так будет всегда, но вспомнил жестокое условие спасения мира, шанс искупить грехи хотя бы частично.

Впервые он чувствовал, что не сможет поставить свою жизнь превыше тысяч чужих. Тем более воронка появилась именно из-за него. Зур тоже погиб от руки подконтрольного Гарену голема. Пришло время исправлять роковые ошибки.

Что повлияло на такую метаморфозу: возвращение сердца, воскрешение Стерши, или прощение Регины? Наверное, сразу всё. Осторожно простится с любимыми и попросит Единого совершить обмен. Желательно, чтобы сестра и милая не узнали раньше времени и не помешали. В этом вопросе чувства надо поставить на второй план.

— Сказка. Звучит романтично, — хмыкнула девушка-птица. — Поведаешь?

— В ней нет ничего романтического, — возразил Гарен. — Чёрт, смотрю на тебя и не понимаю, почему не регенерируешь? Ты же стиерна! Но сломанные кости даже не пытаются восстановиться.

— У меня никогда не было птичьих крыльев. Если не знаю строение костей, как сращу их?

— Двоечница, — покачал головой мужчина. — Биологию в школе не учила?

— Я была драконом. На кой чёрт мне биология? — рыкнула Стерша, — скажи залечить драконье крыло, справлюсь без труда!

— Зато у тебя до сих пор остались драконьи замашки и характер, — закатил глаза Гарен. — Разрешишь? Попробую исцелить? Я с птицами как-никак рос рядом и немного разбираюсь.

— Валяй. Хуже точно не будет, — стиерна прикрыла глаза. — А ещё не думай, что забыла про наш предыдущий разговор. Рассказывай, что там за мрачная романтика. И что за детство с птицами? Ты же из другого мира сюда попал!

— Долгая история. Боюсь по окончании, точно разлюбишь. Я делал ужасные и отвратительные вещи.

— Неужели, ещё не всё отвратительное о тебе знаю? Открыл разлом, чуть не воскресил меня в теле возлюбленной брата. Только вдумайся! Они же с Айнзамом были близки физически. Кошмар! — поморщилась девушка.

— Когда говоришь это таким тоном, то совершенно не облегчаешь задачу, — хмыкнул Гарен.

— А я не хочу тебе ничего облегчать. Страдай!

— Сказал же, дуешься.

Стерша распахнула веки и выдохнула:

— Да, обижена и злюсь! Она твоя истинная пара. Я видела, как смотришь на неё, как целуешь. Это невыносимо, Гарен. Хочу, чтобы осознал, хочу чтобы мучился, чтобы тебе было так же больно!

— Наконец-то, призналась, — бывший тёмный коснулся губами лба стиерны.

— Издеваешься, да? Будь у меня руки, клянусь, вырвала бы твоё премерзкое тёмное сердечко.

— Ты уже сделала это однажды. Когда умерла. В тот день собственными руками разодрал свою грудь, чтобы не чувствовать боли. Спрятал сердце подальше, но никогда не забывал тебя.

Девушка переменилась в лице и прошептала:

— Прости, ничего не могу с собой поделать. Это сложно, — она потянулась здоровым крылом к Гарену, чтобы приобнять.

— Одна девушка давным-давно сказала мне весьма занятную вещь. Она часто это повторяла, но я не слушал: предназначения и истинные пары — это для ленивых и трусов. Для тех, кто не хочет бороться за настоящую пусть несовершенную любовь. Если ты связан с кем-то магическими узами, то сражаться уже не за что. Твоя половинка простит всё, будет вечно смотреть влюблёнными глазами, что бы ты ни сделал. Однако настоящие чувства, приносят боль и разочарование. Но они тем и ценны, что ты любишь избранника таким, какой он есть, а не потому, что так решила вселенная.

— Это слова Регины? Вы разве были знакомы раньше? — нахмурилась Стерша.

— Да, в прошлых жизнях. Она моя сестра.

Гарен выдержал долгую паузу, чтобы девушка переварила услышанное. Он с удовольствием следил за недоумением избранницы. На милом личике сменялись удивление, облегчение и даже отвращение. До Стерши медленно доходил весь смысл сказанного, и она ещё не определилась с соответствующей реакцией.

— Но...

— Как? — пришёл на помощь бывший тёмный.

— Да! Как получилось, что ты с Региной брат и сестра? Тебя при рождении выкрали, или? Вы же... Как же всё запутанно, — девушка чесала лоб когтем и попыталась сесть.

Гарен осторожно помог Стерше, не выпуская из рук сломанное крыло. Залечить его оказалось не так просто. Несмотря на то что строение мало чем отличалось от обычной руки, восстанавливать практически раздробленную плечевую кость, оказалось задачей не из лёгких. Лучевая тоже напоминала крошево из острых обломков. Зато история о нём и Регине отвлекла пострадавшую. Пернатая почти не обращала внимания на болезненные манипуляции супруга. Лишь изредка морщилась, когда становилось совсем невтерпёж.

— А вот тут мы переходим ко второй части шокирующих открытий, — подмигнул мужчина.

— Уже страшно. Боги... ты же собственную сестру соблазнял. Гарен, это ужас! Как представлю. У меня тоже есть брат, но чтобы он... Сейчас стошнит! — Стерша весьма убедительно изобразила рвотный позыв.

Мужчина стоически стерпел нападки стиерны. Даже сейчас он не видел ничего омерзительного в чувствах к Регине. Одержимость — да. Из-за болезненного помешательства делал кошмарные вещи, но любовь всегда оставалась искренней, хоть не совсем чистой.

— Я и сестра не были рождены в привычном для всех живых понимании. Нас создала одинокая и отчаявшаяся женщина. Её лишили настоящих детей, и она придумала им своеобразную замену. Используя звёздные цветы и собственные чувства, вдохнула в нас с Региной жизнь.

— Вы гомункулы? — догадалась Стерша и пристально посмотрела на возлюбленного, словно увидела впервые.

— Что ты хочешь разглядеть? — рассмеялся Гарен, когда девушка принялась обнюхивать его. — Стерша, щекотно!

— Непохож ты на порождение цветов, — хмыкнула стиерна. — Смердит, как от работника рудников в знойный день.

— Люблю, когда злишься, такая смешная, — он потрепал птицу по волосам. — Мы с Региной больше не цветы, это было в прошлых жизнях.

— Значит, вы не родственники?

— Скорее родственные души. У нас же общая мать-создательница. Я и Регина с первого вздоха были вместе, а когда Ливе, рассказала о нашем предназначении, испугался, что навсегда потеряю сестру, и проклял нас с ней...

— Помедленнее! Ливэ? Умоляю, скажи, что это совпадение? — Стерша впилась когтем Гарену в плечо.

— Не совпадение.

— Это невозможно. Вас с Региной породила моя мама? Но отец сказал, она погибла после появления Айнзама, — девушка нервно ёрзала на постели и мешала долечивать крыло.

— Ваш отец лжёт вам на каждом шагу. У него какие-то планы на тебя и Единого. Иначе Зангар и другие драконы не стали бы помогать мне с твоим воскрешением. Ливэ знает больше, но говорит загадками. Мы с Региной должны как-то помешать ему, но не представляю, что от нас требуется. Я не справился даже с самой простой задачей, — грустно изрёк Гарен.

— С какой? — насторожилась стиерна.

— Сделать тебя счастливой

— Не нравится, как ты говоришь это. У нас ещё есть шанс. Старайся лучше, — ободряюще улыбнулась Стерша.

— Хорошо, сделаю всё возможное, — пообещал Гарен и осторожно подвигал крылом стиерны, проверив работу суставов. — Не больно?

— Нет. Но летать пока страшновато. Так что там с моим отцом, и куда свинтил Айнзам?

— О планах Зангара могу только строить предположения. Но одна догадка страшнее другой: от уничтожения целого мира, до захвата соседних. А Единый и Регина улетели за оставшимися воплощениями.

— Ты так легко говоришь об этом:« Эй, дорогая твой отец — выживший из ума маньяк». Мог преподнести это немного тактичнее? Меня только что чуть не разорвал на части собственный братец, ставший тёмным драконом! — буркнула Стерша.

— А муж, так вообще! Чудовище, открывшее разлом, грозящий концом света, — продолжил бывший демон.

— Вот об этом и говорю. Надеюсь, про Регину жутких открытий меня не ждёт? — вскинула бровь девушка.

— Нет, она, как и ты, чиста душой. А ещё обеим очень не повезло с суженными и братьями. У вас много общего, — нервно рассмеялся мужчина.

— Прошу заметить, у нас с Айнзамом секса не было и поцелуев, — стиерна вновь передёрнула плечами.

— Эй! Я с Региной тоже не спал в этом смысле! — запротестовал Гарен, и Стерша заметно расслабилась:

— Точно?

— Клянусь. Ни в одной из жизней, не заходил настолько далеко! Должно быть, в глубине души чувствовал, что это неправильно. Будь спокойна.

— Следовало с этого начать, — девушка недовольно боднула Гарена в плечо. — Хоть представляешь, что я нафантазировала себя?

— Фантазировала? Фу, Стерша, как мерзко, — мужчина передразнил стиерну и поморщился. В ответ получил ещё один удар в плечо.

— Хорошо, что у тебя больше нет рогов, — Гарен потёр ушиб.

— А жаль...

— Что за нездоровое желание покалечить своего мужа? — бывший тёмный прижал избранницу к груди, а она извивалась, как змея и норовила вырваться, беспомощно размахивала крыльями. Осознав тщетность попыток, сдалась и вполголоса пробормотала:

— На твоё счастье, у меня нет рук. Разодрала бы тебе лицо.

— А мне это нравится. Обожаю ухаживать за тобой. Такая милая, когда не можешь сама одеться. Боюсь, скоро научишься обращаться со своими крыльями, и моя помощь больше не понадобится.

— О тогда не буду торопиться! Хотя совместные походы в туалет не особо вдохновляют, — заметила стиерна и стыдливо спрятала лицо.

— Уже поздно смущаться. Я видел всё, — рассмеялся Гарен и получил ещё один удар лбом, — Смотри-ка! Вернулись!

Стерша проследила за взглядом супруга и увидела за куполом двух драконов.

— Вот ведь!.. Ты взгляни на этот живот! Уже началось свечение, — испуганно проговорила девушка. — Она же родит вот-вот! Ты не сказал им?

— Не-а. Давай вместе. Представляю лицо Единого, — злорадно изрёк Гарен.

— Три лица, — поправила Стерша.

— Три лица и один нерадивый папаша.

 

Глава 12 Пар

— Это, по-вашему, немного повредили крышу?

Айнс рассматривал руины, в которые превратился домик. Из-под обломков торчали балки, и покорожённая мебель. Одинокая лестница возвышалась над архитектурным хаосом, а черепица, словно кондитерская обсыпка довершала невесёлую картинку. Водяное колесо укатилось почти к краю поляны и упало набок.

— Ну, ты же справишься, братишка? — Драй хлопнул близнеца по плечу и получил в ответ убийственный взгляд.

Всё дорогу до купола воплощения не общалась. Более того, Айнс и Цвай наотрез отказались лететь с третьим. Распрягли и отпустили лошадей, а затем по-хозяйски устроились у меня на спине. Хотела возмутиться, что я девушка, пусть и дракон, да ещё слегка беременная. Но парочка оказалась не тяжелее пушинок, и даже не почувствовала их. Зато супруги явно напряглись, когда у меня не получилось взлететь с первого раза. Споткнулась в последний момент и едва не завалилась набок.

Слышала кучу противоречивых советов сзади. Которые путали и раздражали. Громко рыкнула на близнецов, чтобы не мешали. Раз уж подсели, то пусть сидят молча, пока я «за рулём». Драй летел следом и лишь недовольно фыркал, скрываясь за густой дымовой завесой.

Воссоединение троицы с самого начала не прошло без инцидента. Айнс не говоря ни слова, слез с лошади, и врезал брату, стоящему с распростёртыми объятиями. Раздался неприятный хруст. То ли третьему сломали челюсть, то ли первому — руку. Но судя по тому, как один схватился за лицо, а другой встряхивал ладонь, верны сразу оба прогноза. Великолепный пример самобичевания! С трудом сдерживала рокочущий смех, глядя на возлюбленного. Ничего не менялось. Он остаётся глупым и вспыльчивым парнем, даже частично превратившись в тёмное порождение. Что поделать, полюбила именно такого.

До купола добрались сравнительно быстро, и разговор, кажется, снова откладывался. Зато, глядя на довольных Гарена и Стершу, обрадовалась, что парочка решила свои разногласия. Вот только мне очень не понравилось, как они шушукались и косились на моё драконье брюхо. Чувствовала себя дико неуютно, особенно без одежды и с выпирающим животом.

Братья тоже напряглись, наблюдая за стиерной и извечным недругом. Несмотря на внезапную разрозненность воплощений Единого, неприязнь к бывшему организатору турнира чудесным образом сплачивала троих и заставляла забыть обо всех разногласиях. Хотя разногласие явно неподходящее слово, для описания того, что творилось в душе Айнзама.

Айнс, наконец, в полной мере оценил причинённый ущерб, закрыл глаза и вытянул руки вперёд, словно собирался коснуться клавиш невидимого пианино. Пальцы действительно запорхали по воздуху, наигрывая неслышимые гаммы.

Беспорядок посреди поляны мгновенно пришёл движение. Черепица закружилась вихрем и быстро собралась, как конструктор, в новую крышу. Балки стремительно восстанавливались и образовывали перекрытия. Вокруг лестницы нарастали перила, пол и стены, возвращая дому первозданный облик. Мебель и предметы утвари, как живые, разбегались по комнатам. А острые осколки занимали свои мести в оконных рамах. Занавески заструились по другую сторону. Блестящими змеями расползались провода, тянущиеся от генератора. Последним прикатило водное колесо. С громким щелчком оно закрепилось на оси и тут же закружилось, поднимая лопастями хрустальные брызги.

Первое воплощение распахнуло глаза и довольно оглядело проделанную работу:

— Надеюсь, больше никому не придёт в голову идея оборачиваться огнедышащими ящерами внутри дома? — Айнс многозначительно посмотрел на меня и Драя.

— Кстати, об этом, — боялась сделать лишний шаг и вздох, чтобы снова что-то не разломать. — Как мне обернуться обратно человеком? Немного неуютно в этом теле.

Стерша и Гарен вновь загадочно переглянулись и хором ответили:

— Никак!

— Что значит никак? — вместо меня так же синхронно удивились братья.

— Пока не снесёшь яйцо, так и будешь драконом.

— И когда это случится? — уточнил Цвай, которого все эти разговоры мгновенно вывели из привычной дрёмы. Айнс и Драй же находились в полуобморочном состоянии.

— Сложно сказать точно, но судя по узорам на чешуе: день или два, а, может, пять минут. Я так понимаю минул почти год с вашего соития? — полюбопытствовал Гарен.

Не нашла в себе сил обидеться на слово соитие. Шок затмевал всё на свете. Ещё утром не было и намёка на живот, а сейчас говорят что могу родить в любой миг.

— И что нам делать? — нервничал Драй, испуганно оглядывая меня с лап до рогов, словно прямо сейчас совью гнездо и снесу десяток яиц.

— Нужно найти хорошую тёплую кладку. Эта поляна не самое удачное место для выведения потомства. Я бы предложила один вариант, но... — заикнулась Стерша.

— Ну уж нет, — огрызнулись трое. — К отцу на поклон не сунусь.

— Брось Айнзам, Стерша права. Под вашим родовым замком подземные горячие источники. Это идеальное место. Подумай о ребёнке. Тем более вы всё равно собирались сыграть свадебку. А мы как раз присмотрим за малышом. Это мой племянник или племянница, как ни крути, — ехидно сказал Гарен, и я слышала как заскрипели сразу три челюсти.

— И мой тоже, — вмешалась Стерша. — Заодно подберёмся поближе к отцу и узнаем, что он задумал.

Три головы повернулись ко мне за поддержкой. Наивный Айнзам, я сама с трудом соображала, что происходит. Парочка светлых коварно улыбнулась:

— Вот и порешили, — брат поднял над головой ГАЗельку. — Наколдуй нам транспорт Регина, лететь далековато, а на спине у драконов меня укачивает. Плюс не стоит нам со Стершей показываться миру раньше времени.

Забавно наблюдать, как ещё недавно два воплощения не хотели даже смотреть в сторону Драя, а теперь все трое отчаянно жались друг к другу в поисках поддержки. Отвлеклась на них, забыв на мгновение, что сама пребываю в немалом шоке от новостей.

— Регина, подъём, — Гарен постукивал кулаком по крыше машинки. — Чем быстрее приедем на место, тем лучше.

Кивнула ему рогатой головой и протянула лапу. Крохотная ГАЗелька, напоминающая божью коровку, оказалась у меня на ладони. Закрыла глаза, представляя, как она увеличивается до привычных размеров.

— Ей, Единый, тут лобовое стекло разбито, — теперь бывший тёмный пытался вывести Айнса из оцепенения. Парень так же растерянно кивнул и быстро отремонтировал машину, добавив непроницаемой тонировки на все окна.

— Прошу, — Гарен открыл дверь и пригласил свою крылатую возлюбленную сесть.

— С управлением справишься? — недоверчиво спросила брата.

— Конечно, газ слева, тормоз справа, а сцепление, кажется, по центру? — он озадаченно почесал затылок.

— Смешно, — закатила глаза.

— Расслабься. Ездил на машине, когда ты ещё не родилась, — Гарен высунул язык и устроился за рулём.

— Ага, это было двадцать три года назад... Кто рискнёт с ними?— повернулась к близнецам. — У меня уважительная причина, я там не помещусь.

— Мы тоже, пожалуй, своим ходом, — Цвай запрыгнул на спину ещё не превратившегося с брата.

— Своим ходом? Да, ты спать будешь всю дорогу, путешественник, — недовольно простонал Драй.

— Давай-ка быстрее. Нам лететь далеко, Регина, как твои дела? — заботливо спросил Айнс.

С трудом сдержалась, чтобы не дать саркастический ответ и лишь показала большой когтистый палец.

— Тогда следуйте за на... — Драй недоговорил.

ГАЗелька оглушительно взревела и сиганула вперёд. Напоследок раздался дразнящий гудок и колёса маршрутки оторвались от земли.

— Совсем хорошо. Хотели же не привлекать внимания, — бурчал Единый, расправляя блестящие чёрные крылья.

— Ты его год взаперти держал. Наверно, Гарен просто рад внезапной свободе, — встала на четвереньки и приготовилась к разбегу.

— Ага, главное, чтобы слинять не решил, — недовольно добавил дракон и последовал моему примеру.

В этот раз взлететь получилось гораздо проще и грациознее. Каждая клеточка тела послушно отзывалась на мои команды, а ветер ласково раздувал крылья. Умело ловила воздушные потоки, словно всегда знала, как это делать.

Больше не боялась смотреть вниз. Целый мир лениво проплывал под моими лапами. Где-то далеко тысячи тысяч чужих жизней и судеб, за которые в ответе всего один дракон, хоть и разделённый на три воплощения. Он тоже вглядывался в бесконечный пейзаж. Только в зелёных усталых глазах не было моего восторга. О чём думает Айнзам, зная, что каждое его действие может иметь чудовищные последствия? В праве ли судить его, если Гарена придётся принести в жертву?

Глаза болезненно защипало. Интересно, драконы умеют плакать? Не стала проверять сейчас. Может, позже, чтобы любимый не видел. Вряд ли Единому нужна моя жалость и слёзы. Вместо этого, подлетела ближе и спросила первое, что пришло в голову:

— Ты когда-нибудь ухаживал за яйцами?

— Только за тухлым, — Драй подмигнул и роговые наросты над глазами, напоминающее брови игриво изогнулись.

— И у тебя это не очень сносно получалось, — насупилась в ответ.

— Таким образом приободрить меня хочешь, Регина? У тебя это тоже не очень сносно получается, — продолжал дразниться дракон.

— Первый начал!

— А ты подхватила! Мы замечательная парочка, не находишь? — скалился супруг.

— Да уж. Если и родители из нас получатся такие же «замечательные», это будет катастрофа.

— Волнуешься? — Айнзам больше не шутил и вновь стал серьёзен.

— Не то слово... Ведь если задуматься, то мы знаем друг друга в общей сложности не больше месяца. А тут ещё ребёнок, кризис мирового масштаба, свадьба и твой пугающий до чёртиков папаша. Не говоря о том, что ты стал тёмным, а Гарен оказался моим братом.

— Нет ничего такого, с чем ни справимся вместе. Во-первых, мы выбрались из мира порушенных клятв и смогли снять моё проклятье. На какое-то время даже стал по-настоящему Единым. Попутно заделали малыша, совмещая приятное с полезным. Во-вторых, удалось перевоспитать Гарена и воскресить Стершу. В третьих, самое главное! Мы сделали капитальный ремонт и не поссорились. Чем не проверка отношений на прочность? — подмигнул Айнзам.

— И это за такой короткий промежуток времени. В голове не укладывается. Всё так внезапно и быстро…

— Мы, кстати, уже встречались раньше. Думаешь, абстрактную девушку по куче миров разыскивал?

— Что?! — крылья дрогнули, и я чуть сорвалась вниз.

— Ага. Было дело, странно, что это воспоминание до сих пор не вернулось. Но могу форсировать, прилетим и обязательно покажу наше настоящее первое знакомство.

— У меня не голова, а решето. Уже порядком замучилась, что все вокруг знают больше чем я, — громко простонала и схватилась за рога.

— А что ты хотела? Такое часто случается с перерождённой душой. А уж с цветочным гомункулом и подавно.

— И про Регана был в курсе?

— Ты говорила, что у тебя есть брат, но не видел его никогда. Чёрт, точно! Реган... Гарен! Вот же идиот, — стукнул себя по лбу дракон.

— Открытие века…

— Эй, сейчас обижусь и ничего не расскажу. Мучайся и гадай, что между нами четырьмя случилось много лет назад, — Драй кивнул на своих молчаливых пассажиров. Цвай дремал привалившись к спине брата. Айнс украдкой слушал разговор.

На щёках под чешуёй стало горячо от смущения. А ведь нам снова предстоит нечто подобное, чтобы Айнзам опять стал Единым. Представила, как три пары рук ласкают меня, а губы жадно касаются разгорячённой кожи. Супруг громко рассмеялся, наблюдая со стороны.

— Тяжело быть белым драконом. У тебя аж чешуя покраснела. Да, как сильно!

Прижала лапы к лицу, но Айнс и Цвай хором прокричали:

— Не верь ему. Ничего ты не покраснела. Он нарочно тебя дразнит.

— Бесишь... Рассказывай! — рыкнула на Драя.

— Позже, — Драй кивнул вперёд, где на огромной горе возвышался замок самого влиятельного дракона этого мира, которые уже встречал нас.

Выглядел будущий свёкор весьма радушно, чего не скажешь о его угрюмых стражниках. Вот уж у кого чешуя действительно была не просто красной, она рубинами отсвечивала в лучах заходящего солнца.

— Айнзам, Регина! Какой сюрприз, — Зангар не сводил взгляда с моего живота.

Единый резко подался вперёд, загораживая собой.

— Мы не к тебе. Временно нужно гнездо. Как только дитя появится на свет, уйдём.

— Как скажете. Оставайтесь, сколько пожелаете, я вас не гоню, — радушно предложил белый дракон и ткнул когтем в ГАЗельку — А там кто? Друзей захватили?

Ноздри Зангара жадно втягивали воздух, и он внезапно сильно закашлялся, вызвав у Единого смешок.

— Там одежда для Регины и кое-какие вещи, — сквозь зубы проговорил Айнзам.

— Удобная зверюшка, но в замок не тащите, — белый дракон брезгливо обмахивался лапой.

— И не собирались. Регина, полетели, — супруг поманил меня к подножию горы, а Зангар крикнул вслед:

— Начинать подготовку к церемонии?

— Начинай, — ответил тёмный, и в его голосе промелькнули недобрые коварные нотки.

Чем ниже мы подлетали к подножию горы, тем сильнее возрастало моё удивление. Вокруг белым кольцом клубился густой пар. Иногда мощные струи горячие вырывались из разломов в породе и земле, распугивая случайных птиц.

— А не жарковато там будет? — с сомнением оглядывала шипящую гору и инстинктивно поджимала задние лапы, а передними защищала живот.

— В самый раз для дракона. Не бойся, внутри не так страшно, как кажется, — подбадривал Айнзам.

Сомневалась, что для ГАЗельки и её пассажиров будет так же комфортно. Машинку вполне может постичь коррозия. А хрупкой стиерне наверняка попплохеет от высоких температур. Однако Гарен упорно вёл транспорт вперёд, и только я не горела желанием оказаться внутри этого вулкана.

Несколько раз в голове возникало трусливая мысль попроситься обратно на ставшую родной поляну с домиком, но затем вспоминала о своих габаритах и интересном положении. В домике не помещусь, а на поляне, со слов моих опекунов, опасные сквозняки. Что ж им лучше знать, что нужно беременной драконессе.

Из-за густого пара, не видела дальше рога на носу и передвигалась почти на ощупь, боясь натолкнуться на супруга или мельтешащую рядом ГАЗельку.

— Осторожнее, — крикнул Айнзам, и в последний момент успела затормозить, чтобы не удариться о землю.

Под лапами оказалась приятная пружинящая горная порода, от которой веяло теплом. Оно разливалось от стоп и по всему телу. Из горла самопроизвольно вырвался низкий рык. Хотелось лечь прямо здесь и перевернуться на спину, как кошка, и тереться о горячие камни.

— Нравится? — довольно спросил супруг. В белых клубах он казался ещё чернее, а глаза светились ядовито-зелёным.

Вернула себе серьёзный вид, но предательский хвост извивался змеёй от удовольствия. Всё здесь приносило наслаждение. Металлические запахи, вязкий влажный воздух и жар.

— Можешь не отвечать, — пророкотал Единый, наблюдая за танцем моего хвоста. — Знаешь, что на языке драконов означают эти движения?

— Нет.

— Сильное возбуждение. Это очень мощный намёк для партнёра. Если бы не обстоятельства, мы с тобой уже сплелись прямо здесь, — Драй оставался верен себе и снова вогнал меня в краску.

Но он был прав. Безумно скучала по моему дракону и желала близости. Но проблемы не давали сделать передышку, а недосказанности отдаляли нас друг от друга, мешая насладиться внезапным воссоединением.

ГАЗелька шмякнулась рядом, прервав неловкую паузу. Два передних колеса отвалились и укатились в туман. Айнс простонал, лениво махнул рукой и вернул машинке конечности на место. Пассажирская дверь открылась и взлохмаченная стиерна выпорхнула наружу.

— Чтобы я ещё раз села в это адское приспособление! — ныла Стерша, разминая крылья.

— Всего пять минут назад ты был в восторге и хвалила кондиционер, — буркнул Гарен. — Ух, ну и парилка здесь.

— Там есть кондиционер? — удивлённо спросила Айнзама.

— Особая драконья модификация? — похвастался Айнс.

ГАЗельку решено было отправить пастись подальше от горы, чтобы не заржавела, и наша процессия двинулась вглубь.

— В системе пещер несколько уровней. Чем ниже, тем жарче, — поясняла Стерша. — Я покажу идеальное место для кладки.

Её крылья промокли и волочились по земле, но она упорно шла вперёд, хотя из нашей компании ей было хуже всех. Полудракон Гарен почти не чувствовал дискомфорта и придерживал возлюбленную под локоть. Айнс и Цвай на спине брата тоже выглядели посвежевшими. А у меня появились странные чувства в животе. Словно что-то расширялось и уменьшалось, как при дыхании. Приостановилась и коснулась брюха. Не показалось. Яйцо действительно шевелилось внутри.

Айнзам заметил мою растерянность и подошёл ближе.

— Эй, Стерша, Гарен, что это такое? — нервно спросил супруг.

Прожилки на животе стали ещё ярче и замерцали стробоскопами в тумане.

— Начинается, — с трепетом выдохнула стиерна. — Регина, идти можешь? Надо добраться до места, если яйцо закрепится здесь, то следить за ним будет очень непросто. А новорождённые не любят перемещения в первые недели.

Не понимала ни слова, но припустила быстрее. Дышать становилось всё тяжелее.

— Подними меня, — потребовала Стерша.

Протянула ей ладонь и усадила на загривок, откуда девушка начала давать советы. Мягким успокаивающим голосом.

— Дыши с ним в такт. Представь, что это твои лёгкие расширяются. Станет немного проще.

Послушалась и, действительно, почти сразу же сердце пришло в норму, а дыхание восстановилось.

— Отлично. Не рвись, идём быстро, но ровно.

В пещере тумана было меньше. Его словной утягивало системой вытяжек, созданных самой природой. У нас над головой чернели провалы, убегающие вверх.

— Каналы, через которые выходила лава, — пояснила девушка-птица. — Это дремлющий вулкан. Тепло поднимается к замку и обогревает его круглый год. Идеально жилище для семьи драконов. Многие селятся у горячих источников или дымящихся жерл. Холод губителен для нас, — Стерша запнулась и грустно поправила себя: — Вас.

— Скучаешь по прошлой жизни? — спросила сестру Айнзама.

— Немного. Драконом была сотни лет, а стиерной всего неделю. Со временем привыкну, но пока... Придётся полностью сменить гардероб. Эти штуки не влезут ни в один рукав, — Стерша потрясла крыльями, пощекотав мне чешуйки. Едва-едва сдержалась чтобы не дёрнуться.

Вокруг оказалось на удивление ярко. Солнечные лучи преломлялись о пузырьки кристаллов, застывшие в базальте. Они озаряли всё вокруг мерцающими точками. Там, где вырывающийся из недр пар был слишком густым, виднелись острые иглы света.

Движение внутри стало быстрее и хаотичнее, заставляя меня дышать чаще. Высунула язык по-собачьи и раздувала щёки.

— Молодец. Правильно делаешь. Не первый раз, что ли? — Шутила птица.

— Ага, конечно. Каждый год сносила в Подмосковье по драконьему яйцу.

Наконец, мы дошли до просторного зала с большим углублением идеальной форме и другим немного поменьше — в центре. На дне его было вещество, напоминающее пемзу. Серовато-бежевое, испещрённое порами тоже излучало приятное тепло.

— Кладка будет здесь, — сообщила стиерна. — Вставай сюда и расставь лапы. Процесс нехитрый. Чем-то похоже на...

— Не продолжай, — отчаянно взмолилась, поглядывая на Айнзама и Гарена.

Несмотря на то, что оба были мне дороги, в данный момент их присутствие совсем не вдохновляло. Мне предлагалось сесть на импровизированный унитаз и под всеобщее ликование породить новую жизнь. Всё равно что спустить штаны в людном месте и справить нужду. Как бы сильно ни хотелось едва ли получится.

— А можно, эту группу поддержки выгнать? — кивнула на мужа и брата.

— Смущаешься? — удивилась бывшая драконесса. — Обычно таинство проходит в присутствие всех членов семьи или клана. Странно, что дедуля не изъявил желание прийти.

— Ничего себе таинство! Нет уж. Останься со мной только ты, — плаксиво попросила птицу.

— Айнзам, Гарен, вы всё слышали. Выметайтесь из гнезда!

Мужчины не стали спорить, что подсказывало, это парочка не была ярыми сторонниками архаичных обычаев и смотреть на рожающую самку не собирались. Однако Айнзам всё равно подошёл ко мне и высунул язык, заискивающе поглядывая и ожидая ласки. Две его лапы осторожно обхватили вздувающийся живот и нежно погладили светящиеся прожилки.

Сдалась и коснулась шершавого языка супруга. Это совсем не было похоже на то, что мы делали раньше. Чешуйки сцеплялись и искрили. Между нашими раскрытыми пастями разгоралось яркое свечение, из которого доносились громкие грозовые раскаты. Не хотелось прерываться. Грубо схватила Драя за рога и притянула ещё ближе. Чувство собственничества нарастало, а дремлющие инстинкты пробуждались. В полной мере ощущала, что означает власть женщин-драконов над супругами.

Стало совсем неважно, что передо мной тёмный дракон, с целым миром на плечах. Это мой дракон, который перестанет дышать, если попрошу, дракон, который любит меня.

Айнзам и Гарен боролись с противоречивыми чувствами в компании друг друга. Вынужденное присутствие соперника не нравилась мужчинам, но в данный момент оба разделяли одну и ту же тревогу.

— Что может пойти не так? — нервно спросил дракон.

— Много чего. Поверь, ты не захочешь знать, — отозвался бывший тёмный.

— Спасибо, мне заметно стало проще.

— Стерша в курсе что делать. Мы с ней долго готовились. У нас для этого было больше времени. Не переживай, — подбадривал Гарен.

Однако волнение за сестру мешало поверить в свои же слова, и он рисовал весьма мрачные перспективы. Скол или трещина на неокрепшем яйце, неспособность плода прикрепиться к гнезду, кровотечение у Регины. Редко, но всё же драконы умирали во время откладки. Вдруг?

Айнзам мерил размашистыми шагами пещеру, и всё вокруг тряслось от тяжёлой поступи ящера.

— Может, прекратишь, или прими человеческий облик. Раздражает.

Шипастый хвост скрутился в кольцо, и через несколько секунд к Айнсу и Цваю прибавился третий, полностью обнажённый брат.

— Ещё лучше, — отвернулся Гарен.

— За нашей потасовкой не успел решить вопрос с одеждой. Порвалась при превращении, — Драй не смущался наготы, а вот Цвай принялся стягивать с себя мокрую рубашку.

— Повяжи!

— Боишься, что вызову комплексы у нашего... Как называется у людей брат жены? — третий щёлкал пальцами над головой пытаясь вспомнить.

— Шурин, — закатил глаза Айнс.

— Будь спокоен, Айнзам, — не оборачиваясь, крикнул Гарен. — Если природа наградила тебя только этим, то завидовать нечему. У многих в довесок прилагаются ещё два атрибута. Но судя по твоему поведению, их тебе недодали.

Драй рванул вперёд, но братья взяли его под локти и остановили.

— Говоришь, я слабак?

— Это ты сказал, — пожал плечами полудракон. — Признался Регине в вынужденной измене?

Айнзам стиснул зубы:

— Не представилось возможности…

— Но зато разнести дом в щепки успел, — парировал мужчина.

— Как должен был повести себя? Ты был с ней, касался, целовал. Много лет назад она уже отвергла меня, сбежала и выбрала тебя... — лицо Единого вновь исказила боль.

— У неё никогда не было выбора, Айнзам. Вы не успели поговорить, верно? — Гарен виновато посмотрел на троицу.

— О чём? О предназначениях? О том, что вы идеальные близнецы, и ваша любовь легка и естественна? А я лишь инфантильный трёхголовый придурок, делающий ошибки на каждом шагу?

— Прости, Единый, мне, правда, жаль. Регина не убегала от тебя тогда, — Гарен отвёл взгляд.

— А почему же не пришла? Я ждал её в том лесу.

— Так и знал, что вы встречались! Чувствовал чужой запах на её коже… Неугомонная Ливе! Подстроила-таки ваше знакомство. Пернатая интриганка. Нагружала меня делами, окружала кройвенами в то время, как вы гуляли по Диегронду за ручку, — на лицо бывшего тёмного легла тень, но он быстро стряхнул с себя наваждение.

— Ливе?

— Именно. Наша общая матушка. Думаю, скоро появится здесь. Все детки в сборе, да ещё и внук на подходе. Королева долго ждала этого момента...

— Ты и есть Реган, которого Регина так опасалась? — спросил Айнзам.

— Она сказала, что боится меня? — горько ухмыльнулся мужчина. — Не зря... В тот день я убил свою сестру. За долгие годы понял механизм перерождений, научился контролировать, ускорять. Знал, где и когда нужно лишить Регину жизни, что бы скорее вернулась. Она звала тебя, Айнзам. Больше не смотрела на меня, не любила. А я сильнее сжимал руки вокруг тонкой шеи, пока позвонки не начинали хрустеть. Пока не стихали хрипы. Затем ждал. Видел, как распускается новый цветок, созданный для другого мужчины, но такой желанный... Тогда-то я изнасиловал её впервые. Но даже в тот миг, её взгляд был устремлён в небо. В глазах ещё не родилась осмысленность, а она всё равно ждала тебя, Единый. И я убил её вновь. И опять сделал своей. Проклинал и овладевал раз за разом, пока клятва чудовищной силы не привязала её ко мне.

Ноги Гарена больше не доставали земли. Цвай прижал полудракона, держа за горло, к горячей стене.

— Зачем рассказываешь всё это? Ещё только слово, и я убью тебя сам.

— Так будет проще, поверь. Пусть тебя не тревожат чувства сестры и Регины. Я чудовище, и только ты теперь знаешь всю правду до конца. Они свыкнутся со временем. Поймут, что не было иного выбора.

— Хочешь красиво уйти? — напряжённые острые скулы второго порождения отчётливо вырисовывались на лице, а на руках вздулись вены.

— Это называется искупление. Можно всего один вопрос, Единый? — прохрипел Гарен.

Дракон молча кивнул, слегка ослабив хватку, но рука всё ещё дрожала и готовилась в любой момент свернуть Регану шею.

— Почему не сказал ей, как тебя зовут? Она пошла бы за тобой куда угодно в самый первый день вашего знакомства.

— Знаю. Регина почти сразу же сказала, что её будущего жениха зовут Айнзам, и у него три рогатые головы. Было весело и смешно наблюдать за её смущением в моём присутствии. Регина колебалась из-за внезапной влюблённости к трём незнакомцам в лесу и чувством долга. Просто хотел, чтобы выбрала именно меня, а не трёхголового дракона, ради которого, её создали.

— Так и случилась. Она выбрала, не зная, кто ты есть.

Цвай разжал пальцы и отпустил Гарена.

— Что сделала с тобой Ливе, когда узнала, что натворил?

Полудракон потёр горло:

— Она была разочарована, злилась, кричала, плакала. Я же продолжал клясться небом и землёй, что отыщу Регину, и она будет моей. А затем она убила Регана, и на свет появился послушный Гарен. Но клятва есть клятва, так или иначе, не имея воспоминаний, сбежал от создательницы и попал в тот самый мир. Рождался и умирал, пока не очутился здесь.

Единый вздохнул и сел рядом:

— Если считаешь, что твоя казнь причинит мне радость или удовлетворение, то очень сильно заблуждаешься. Стерша будет страдать. Её хоть любишь?

— Люблю. Так же как тебя любит Регина. По-настоящему. Без разрушительной похоти.

— Я не знаю, насколько сильно дорог Регине. Твои слова пустой звук.

— Тебе мало моего откровения? Хоть понимаешь, что она переборола проклятье и предназначение. Влюбилась и хотела быть с тобой. А прямо сейчас, в этот самый момент рожает твоего ребёнка!

Словно в подтверждение слов Гарена, по пещере прокатился чудовищный рёв, от которого с потолка посыпались мелкие камни. Всем четверым потребовалось немало усилий, чтобы не рвануть к гнезду. В полнейшей тишине мужчины прислушивались к рычанию и тяжёлому дыханию, заглушающему непрекращаемое шипение гейзеров и вырывающихся из-под земли клубов пара.

Спустя полчаса, ковыляя и волоча по полу крылья, вышла уставшая взмокшая стиерна. Она слабо улыбнулась брату и Гарену и привалилась к стене:

— Топай к ней, Айнзам, уже можно.

Без лишних слов троица рванула к гнезду, перепрыгивая через кипящие ручьи.

Стерша повернулась к возлюбленному:

— Знаю короткий путь в мою спальню через систему природных вытяжек. Нас никто не заметит. Донесёшь — тебя ждёт благодарность, — зевнула девушка.

— Интригует, — Гарен расправил кожистые крылья. — Что за награда?

— Долгий здоровый сон на большой мягкой кровати.

— И всё? — он поднял Стершу на руки.

— А дальше по обстоятельствам.

 

Глава 13 Туман

Регина лежала в гнезде кольцом вокруг яйца. Бока раздувались от мерного глубокого дыхания, а хвост подрагивал при каждом шуме. Несмотря на дремоту, драконесса готовилась к любой неожиданной угрозе.

— Эй, малышка, как ты? — позвал Цвай.

— Очень странно, — немного подумав, ответила девушка.

— Понимаю. Иди ко мне, отдохнём вместе. В облике дракона ты, разумеется, красотка, но не могу тебя обнять так, как мне хочется.

— А если опасность? — Регина придвинулась ближе к яйцу.

— Секунда, и огромный тёмный дракон порвёт любого недруга в клочья, — пообещал Драй.

— Хорошо, — отозвалась супруга, прикрыла веки, и распахнула их, обернувшись девушкой.

— Соблазнительно, — в голос прокомментировали мужья, завидев обнажённую Регину.

На бледной почти прозрачной коже выступили мелкие капельки пота. Густые тёмные волосы прилипали к телу, отчего девушка их постоянно поправляли и убирала назад. В чёрных глазах отражались сотни бликов, напоминая ночное звёздное небо и лепестки магических цветов.

Она не смущалась наготы, не пряталась и не заигрывала. Просто стояла в центре гнезда, глядя на супругов из-под полуопущенных ресниц.

С трудом оторвав взгляд от возлюбленной, Айнзам посмотрел на новорождённое яйцо и от удивления прижал руку ко рту.

— Это же… но как?

Чешуйки, покрывающие скорлупу были чёрными и белыми вперемешку. Белые излучали мягкое мерное сияние, а чёрные блестели опалами.

— Стерша долго допытывалась, что и как у нас произошло…

— Ты похвасталась? Сказала, что я хорош? — три воплощения подошли к яйцу и осторожно погладили нежные ещё не огрубевшие чешуйки.

От основания, словно корни расходились длинные щупальца и цеплялись за дно гнезда, вытягивая тепло, из самых недр вулкана.

— Да уж. Втройне хорош. Твоя сестра предположила, что зачатие произошло, до твоего превращения в Единого и моего в светлую.

— Вот как? Тогда лучше никому пока его не показывать. Этот мир не любит детей светлых и тёмных.

— А если Зангар нагрянет?

— Нет. Я опечатал выходы. Как только скорлупа окрепнет, перенесём его в более безопасное место. Не бойся. Иди ко мне Регина, — Айнс раскрыл объятья, а два других воплощение взяли супругу под руки.

— Так ждала, Айнзам. Мечтала, чтобы всё стало, как раньше.

— Как раньше уже не будет, будет лучше, — первый увлёк девушку на мягкие тёплые камни и уложил себе на грудь. Цвай прижался к спине и повторял ладонью изгибы тела, нежно гладя возлюбленную от плеча до талии. Драй недовольно фыркнул и тоже улёгся Айнсу на грудь, потянувшись к Регине за поцелуем.

Нежно и осторожно они заново узнавали друг друга, несмело касались губами, сплетали пальцы.

— Нам пора поговорить, — шумно выдохнул Айнзам, мучительно отстранившись от Регины.

— Пора. Начинай!

Что-то изменилось в Айнзаме: взгляд, движение губ. Появилось нечто новое едва неуловимое. Он стал спокойнее, исчезла недавняя жгучая ревность и злость. Супруги смотрели с трепетом и прикасался так осторожно, словно боялись, что рассыплюсь у них на глазах.

— Я больше не цветочек, можешь сильнее.

— А для меня цветок. И пахнешь так же, как распустившиеся регины, — трое синхронно вдохнули аромат моей кожи.

— Гарен сказал тебе что-то?

— Не так много, но больше чем хотелось бы. Очень сложно было не свернуть ему шею. Пришлось постараться, а то ты бы расстроилась.

— Какой заботливый, — громко фыркнула Айнсу в грудь.

— Стараюсь.

— У тебя была припасена история нашего знакомства. Хочу послушать.

— Так неинтересно, лучше увидеть. Хотя, тогда я был ещё хуже, чем сейчас, — задумчиво проговорил Единый.

— Показывай, ты меня ничем уже не удивишь. До сих пор помню инициацию в лесу!

— Хорошо, пошли, — Драй встал сам и помог подняться. Цвай сопротивлялся и не хотел отпускать. В итоге так и шатались втроём, пока Айнс снисходительно качал головой.

— Куда? — обернулась на яйцо. — Не хочу его оставлять.

— Мы ненадолго, — третий воздвиг тёмный барьер вокруг гнезда. — Не переживай, обещаю, ничего не случится. Оно в безопасности.

Пока Драй ворожил, Айнс резко подхватил меня под коленки и, перекинув через плечо, бросился прочь об братьев. Смотрела на озадаченные лица и надеялась, что первому не придёт в голову идея развернуться, тогда парочке драконов откроется весьма пикантное зрелище.

— Эй, ты не в ту сторону, — крикнул Цвай. Айнс притормозил и оглянулся на близнецов. Третий и второй отдали друг другу пять, судя по звонкому хлопку, а я обессилено висела на плече первого, сгорала со стыда и колотила его по спине.

— Ненавижу.

— А мне слышится: люблю, — издевался Драй.

— Думала нет предела моему унижению, но ты всякий раз демонстрируешь чудеса изобретательности.

— Не дуйся, прибереги злость для того, что увидишь, — дракон поставил меня на ноги перед небольшим озером.

От воды шёл густой пар, а поверхность пенилась и бурлила.

— Заживо сварить собрался? Я туда не полезу, — заупрямилась, опасливо поглядывая на водоём.

— Там не горячо. Смотри, — Цвай окунул руку по локоть, вытащил и покрутил перед моим лицом. Ни красноты, ни ожогов. — Это минеральный источник. Поможет восстановить силы. Отсюда и пузыри.

Села на край и опустила ноги. По сравнению и жарким воздухом в пещере, вода казалась нежной и прохладной. Вспомнила время в Диегронде, и как любила купаться в одиночестве... Так же сидела у источника в лесу, поднимала тысячи брызг и читала книги о любви.

Реган всегда был занят делами вместе с Ливе в такие часы. Никто не тревожил и не мешал.

Лишь однажды поляну накрыла огромная тень. Тогда я перепугалась не на шутку и спрыгнула в воду. Одежда неприятно намокла и сразу же потянула ко дну, но страх был сильнее и гнал прочь от берега к середине небольшого, но глубокого озерца. В этом месте над водой склонилась старая плакучая ива, и я легко затерялась среди пушистых веток.

Надеялась, что внезапный нарушитель поскорее улетит. Но едва исчезла тень, как раздались громкие голоса. Разговаривали трое. Они смеялись, шутили и явно что-то выискивали на берегу.

Отчаянно барахталась и чувствовала, как выбиваюсь из сил, а шумная компания никуда не уходила.

— А мы тут не одни, — радостно воскликнул появившийся из-за деревьев блондин и поднял с земли мою книгу. Откинув назад длинную чёлку, раскрыл на последней странице, которую я читала, и ухмыльнулся. — Спорим, тут девчонка где-то неподалёку, смотри.

Он показал картинку второму блондину, который сильно оброс и явно не следил за собой. Спутанные, сальные волосы болтались до плеч, но даже издалека поняла, что он близнец блондина.

— Эй. Красавица, хочешь так же? Хотя... Вру, будет лучше. Выходи, не обижу.

Чуть не заплакала от досады. Ноги сводило от усталости, а чужаки никуда не собирались уходить.

— С чего взял, что красавица. Мы в Диегронде, забыл? Вполне может, оказаться нагой или чем похуже, — к двум братьям присоединился ещё один. Коротко стриженный блондин без интереса скользнул взглядом по озеру.

Меня троица не видела, но парень с книжкой пытливо изучал каждый сантиметр пруда и берега, пока не остановился на иве.

— Нага, так нага. Милая, выходи не бойся. Не буду гладить против чешуек.

— Оставь девчонку в покое, — коротко стриженный пытался увести близнеца, но тот оттолкнул брата злобно процедил:

— Не мешай! Потом выскажешь, как ты умеешь. А сейчас хочу повеселиться. Ей понравится, никто ещё не жаловался.

— Только это не нравится нам, — подал голос патлатый. — Довольно. Потом же будет мерзко и неприятно. Всегда.

— Я вас не заставляю. Либо уходите с поляны, либо не мешайте. Не сделаю ничего такого, о чём сама не попросит.

Надеялась, что эти двое утащат подальше разгорячённого братца. Но они лишь скрестили руки и молчаливыми статуями стояли рядом.

Уже не чувствовала онемевших от усталости ног. Уцепилась за тонкую веточку, надеясь что, выдержит. Пыльца с молодых цветков осыпала сверху, попала в глаза, в нос, и я громко чихнула и щедро хлебнула озёрной воды вдогонку. Отчаянно закашлялась и слепо хваталась за ветки, которые не могли удержать меня и с треском обламывались.

— Вон она!

Уже и не знала, чего боюсь больше утонуть или попасться этому парню. В любом случае выбора было мало, очередная ветка оборвалась и я ушла с головой под воду, больше не в силах сопротивляться.

Сознание медленно погружалось в холодную тьму. Лепестки в волосах дрожали, а лёгкие вместо воздуха наполнялись водой.

Чьи-то губы касаются моих. Взволнованные голоса, и мощное дыхание, от которого разрывает грудь.

— Вот же дурёха.

— Ты напугал её, неудивительно, что девчонка спряталась.

— Да я бы не стал…

— Со стороны всё выглядело иначе.

— Раздень её.

— Ты же не хотел без разрешения...

— Чтобы не простыла, а не за этим.

— Ты просто хочешь увидеть её без одежды!

— И что?

Казалось, будто слышу не голоса, а чьи-то спутанные, хаотичные мысли. Словно один парень спорил сам с собой и не знал, что предпринять.

Настойчивые руки ослабили ремень платья, а ещё две пары деловито стягивали мокрую одежду и убирали назад волосы.

Хотела возмутиться, помешать, но тело словно парализовало, а сердце бешено колотилось в груди.

— Это не нага…

— Без вас вижу.

— Красивая.

Моего лица осторожно коснулись, а затем нежно провели по шее, плечам...

— Почему остановился? — с досадой спросил один из братьев, и, к своему стыду, тоже была недовольна. Хотелось, чтобы он продолжал ласку. Радовалась, что не могу пошевелиться, иначе точно сбежала бы. Хотя мне стало невероятно хорошо рядом с этой троицей, или он тут один?

— Держи. Одень пока без сознания. Ей точно не понравится, если очнётся и увидит, как мы плотоядно таращимся.

Меня очень медленно и осторожно облачили в чью-то длинную рубашку. Пальцы нарочито долго возились с пуговицами, а затем моё продрогшее тело оказалось в крепких горячих объятьях.

— Почему ты? Ты откачивал её, дай я хотя бы погрею.

— Нет.

Кто-то пристроился со спины. Ещё один положил голову на плечо.

Вдруг стало интересно:

— А кто такие наги?

Только по ошарашенному взгляду коротко стриженного поняла, что случайно спросила вслух.

— Это полулюди-полузмеи, — ответил парень, не разжимая объятий.

— Понятно, — зарылась лицом у него на груди.

— Ты разве никогда о них не слышала? — не знала, кто из троицы задал вопрос.

— Неа. Реган не рассказывал про наг.

— Вчера родилась, что ли?

— Не знаю, — прятала улыбку и румянец. Совершенно новое чувство волнами накатывало на меня от макушки до кончиков пальцев ног.

Тепло трёх юношей, их запах, сбивающееся дыхание, голоса. Мечтала вечно сидеть в обнимку. Только кожа слишком быстро высыхала, а лепестки жадно пили влагу с волос. Согрелась, а они всё равно не отпускали.

— Ты ведь в курсе, что я спас тебя, — раздалось над ухом, и лишь закивала в ответ, потёршись лбом о грудь парня.

— Хочу благодарность.

— Спасибо.

— Не такую. Тебя как зовут,— наглец с длинной вечно мешающей чёлкой поймал за подбородок и развернул к себе.

— Регина, — невольно потянулась к нему и убрала с лица прядь.

Блондин тут же схватил меня за руку и прижал ладонь к своей груди, где в такт с моим билось сердце.

— Регина, кажется, я умираю, — юноша притворился смертельно больным.

— И как тебе помочь? — подыграла блондину.

— Поцелуй. Три поцелуя. Ты мне очень нравишься, — он вырвал меня из объятий брата и прижал к себе.

— Ты пугаешь её! Верни Регину обратно.

Ещё пара рук обвилась вокруг талии, но и наглец не отпускал. Попыталась сбросить их обоих, но оступилась и упала на траву. Они рухнули следом. Смеялась, отталкивала каждого, рвала цвета и бросала в разгорячённые лица вместе с землёй.

Но они играли недолго. Быстро поймали и нависли сверху.

— У тебя теперь лепестки в волосах… Ты тоже мне нравишься, — неожиданно призналась пленителю.

— Кто именно? Кого из нас выберешь? — хором спросили юноши.

— Никого. У меня уже есть возлюбленный

Все три лица мгновенно помрачнели.

— Вот как? Тот самый Реган, который не успел рассказать про наг.

— Нет не он. Реган мне, как брат, мы вместе росли. Мой возлюбленный могущественный дракон, — добавила голосу важности, но это не произвело впечатления на юношей.

— Правда? Тогда скажи, как его зовут. Я знаю всех драконов. Вдруг он недостоин твоей любви? — ехидно спросил наглец.

— Айнзам.

— Что?!

— Моего возлюбленного зовут Айнзам. Это белый трёхглавый дракон, — поднялась на локтях и стряхнула с себя траву. Рубашка, отданная лохматым, испачкалась и помялась.

— Я так понимаю, вы с этим Айнзамом ни разу не встречались. Почему решила, что он твой возлюбленный? — коротко стриженный отчего-то был жутко весел, и его братья тоже не скрывали улыбок.

— Так сказала матушка. Я создана для Единого, чтобы он больше не был одиноким.

— Забавная матушка, и ты ей, разумеется, поверила? — юноши загадочно переглядывались между собой.

— Да. А какие у меня причины сомневаться?

— Ты странная, — изрёк лохматый.

— Ты тоже, — обиженно бросила в ответ.

— А я-то что? — вскинули брови братья.

— Ты разговариваешь сам с собой. Это ненормально!

— Поняла, да? — незнакомец вдруг стал серьёзен.

— Хоть родилась вчера, но кое-что вижу. Тебе очень больно жить так?

— Сейчас нет. Когда ты рядом, мне хорошо, — юноша не играл.

Он говорил искренне и смотрел с неподдельной нежностью. Но всё равно не верилось. Особенно после того, как и в моей груди появилось нечто новое с трудом поддающееся логике чувство. Он чужак. Вижу впервые. Не знаю имени. А ещё совсем недавно этот блондин хищно оглядывал берег и озеро в поисках очередной жертвы для соблазнения.

Скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на троицу.

— Ты такими же словами охмуряешь наг и других дев?

— Что, прости? — парень, словно очнулся от наваждения.

— У тебя же много подружек? Вот интересно, для всех такая фраза заготовлена? — злилась сама на себя за ненароком брошенные слова, особенно после того, как незнакомец честно отвечал на мои вопросы.

Только парень не разозлился, вместо этого рассмеялся, и от его улыбки вновь что-то кольнуло в груди.

— Ревнуешь! Ты ревнуешь, Регина!

— Вовсе нет! Я… — не нашла что ответить. Действительно, ревновала и мучилась от одной только мысли, что завтра или через пару часов спасёт из озера ещё какую-нибудь девушку и будет согревать её в объятьях. С другой стороны, у меня есть Айнзам. С чего мне ревновать к какому-то наглецу? — Моё сердце уже занято!

— Ага, ты сказала. Трёхглавым Айнзамом, — трое вновь по-доброму рассмеялись, а я была готова зарычать от злости или расплакаться. Эфемерный жених вдруг начал сильно проигрывать незнакомцу.

— Именно. Уходи. Тем более скоро Реган хватится.

— Ещё и Реган какой-то. Одни соперники! Но пока счёт в мою пользу. Трое против двух. Справлюсь, — подмигнули юноши. — Завтра вернусь, Регина.

— Не смей!

— Я за своей рубашкой. Теперь она моя любимая. Не потеряй!

— Ах, ладно… — пальцы потянулись к воротничку. Не хотела отдавать. Тогда у него не останется повода прийти, у меня нет сил и права об этом попросить.

— А ещё за поцелуем, ты мне должна.

Возразить не успела, все трое, не оборачиваясь, скрылись в густых зарослях леса, а я так и стояла, поглаживая рубашку, которая пахла ими. Опустилась на траву и поджала ноги к груди. Укусила себя коленку и зажмурилась. Зачем он тут появился? Нельзя нам больше видеться. Вот не приду и рубашку себе оставлю.

— Вот так аппетит, — радовалась Ливе, когда я потянулась за новой порцией.

Реган с подозрением поглядывал на вторую тарелку.

— Растолстеешь, — хмыкнул брат.

Остановила вилку на полпути ко рту. И правда! Вдруг разонравлюсь ему?

Ливе рассмеялась, а Реган нахмурился и, кажется, начал принюхиваться.

Перед тем как вернуться домой, провела целый час, отмываясь в озере, пока кожа не сделала красной, а волосы не превратились в бесформенную мочалку. Под конец, с сожалением осознала, что запах незнакомца полностью исчез. Рубашку постигла та же участь.

Ёрзала на стуле и мечтала вернуться и забрать к себе в комнату, чтобы родные не видели странных перемен, произошедших со мной сегодня.

— Я спать! — вымыла тарелку в протекающем через наш полуразрушенный замок ручье и ушла к себе в комнату.

Чувствовала спиной напряжённый взгляд Регана, обернулась и улыбнулась брату, чтобы не вызывать лишний подозрений. Он улыбнулся в ответ, и его взгляд заметно смягчился.

Лёжа в постели, мучилась от неведомой лихорадки, разливающейся по всему телу. Но самыми странными были ощущения внизу живота, едва вспоминала незнакомца и его прикосновения… Сдвинула покрепче ноги, но стало только хуже, и желание очутиться в объятьях странной троицы лишь возросло.

Достала припрятанную рубашку.

Долго стирала её, когда блондин ушёл. Пальцы сильно огрубели, зато земля и трава почти отмылись, вместе с запахом владельца. Прижала ткань к самому носу, отчаянно пытаясь вдохнуть аромат. На помощь пришло воображение и воспоминания. Тёрлась лицом о рубашку и мечтала. Мечтать же можно? Мысли не являются изменой Айнзаму?

В горле застрял ком. Впервые за долгое время не была уверена в том, жажду ли исполнить своё предназначение. Стоило увидеть первого же мужчину, как я страстно пожелала его. Отвратительная избранница для могущественного дракона. Но с другой стороны, не сделала ничего плохого. Наверное.

Завтра же распрощаюсь с ним навсегда!

На следующий день оправдывала себя всё дорогу. Несколько раз даже поворачивала обратно. Но рубашка в руках напоминала о том, что не отдала незнакомцу долг.

Недалеко от озера замерла и затаилась за деревом, выглядывая блондинов. В прошлый раз их появление притворяла огромная тень. Интересно, что это было, и увижу ли её ещё раз?

— От кого прячешься? — раздалось над ухом.

Вздрогнула и вжалась спиной в дерево.

Рядом со мной стоял патлатый. Вернее, он больше не был патлатым. Спутанные лохмы оказались подстрижены и промыты, но волосы всё равно торчали в разные стороны. Скользнула ниже. Голый по пояс. Задержала взгляд на рельефных мышцах и вновь почувствовала сильное смущение.

— Я не прячусь, — старательно отводила глаза, но всё равно не могла перестать смотреть на красивое мужское тело. Юноша заметил:

— Ты не видела других мужчин раньше?

— Видела. Регана, но он…

— …он тебе, как брат, — с лёгким раздражением продолжил блондин.

— Ревнуешь! — решила передразнить парня, но он оставался невозмутим.

— Нет, — он упёрся рукой в дерево и наклонил почти к моему лицу. — Я всё равно получу своё.

Чувствовала, как сбилось дыхание от внезапной близости. Облизнула пересохните губы и с вызовом смотрела на лохматого.

— Что получишь? — нарушила затянувшее молчание.

Он прижался щекой к моей щеке и прошептал на уху, так сладко, что вновь потеплело в животе:

— Свою рубашку.

Сердце сделало сальто. Мерзавец!

Остальные двое вышли из-за деревьев и едва ли не хлопали в ладоши.

— Ты! Так нельзя, я же…

— Не обижайся. Я это я. Лучше не станет. Всегда буду флиртовать и шутить. Даже если заведём семью и кучу детишек, не устану это делать, — подмигнул парень с длинной чёлкой.

— Быстро ты всё распланировал!

— Не быстрее тебя. Ты, вообще, собралась замуж за дракона, которого никогда не видела. Вот это отчаянный и опрометчивый шаг.

— Таково предназначение, — сегодня в моём голосе поубавилось твёрдости, и близнецы сразу почуяли это.

— Не будем об этом. Не хочу слушать ни про Айнзама, ни про Регана, — отмахнулся коротко стриженный. — У меня для тебя подарок.

Парень протянул новую книжку, с держащимися за руки возлюбленными на обложке. У девушки из волос торчали розовые нераскрытые бутоны. На голове юноши красовались чёрные рога, а за спиной развивались перепончатые крылья.

— Что это? — спросила у братьев, едва книга оказалась в моих руках.

— Дракон и цветок. Очень красивая сказка о любви. Там много картинок, — улыбнулся блондин.

— Хороший подарок, — с тоской полистала страницы. — Но я не знаю этот язык, — развернула текст к юношам и ткнула пальцем в первый же абзац.

— Вот же! — короткостриженный хлопнул себя по лбу. — Для меня все наречия, как одно. Принеси завтра свою книгу, чтобы мне было с чем сравнить. Исправлю эту оплошность.

— Хорошо, — слишком быстро согласилась, прикидывая в уме, сколько ещё встреч обеспечил нам незнакомец.

— А пока сам почитаю тебе. Хочешь?

— Хочу.

На следующий день мой незнакомец пришёл опять. Как и обещал, читал красивую сказку о цветке, драконе и сложном выборе.

Парень больше не вёл себя хамовато. Ласково улыбался, не приставал и не шутил, а я сидела перед ним на траве и слушала, пока незаметно для себя заснула, разморившись на полуденном солнце. Даже в Диегронде временами становилось слишком жарко.

Блондин заботливо отнёс меня к озеру и окунул ноги в прохладную воду.

— Спасибо. Как ты понял, что это нужно сделать? — проснулась, чувствуя, как трое наблюдают за мной.

— Лепестки подсохли, решил, что тебе вредно долго без воды, — наглец с длинной чёлкой осторожно провёл по моим волосам, касаясь посвежевших лепестков.

— Ты хороший.

— И только? Надеялся услышать, что-то посерьёзнее, — ехидничали тройняшки.

— Серьёзнее не будет. У меня есть жених! — кажется, в этот раз в моём голосе явственно прозвучала досада.

— Да, но ты всё равно приходишь сюда каждый день, — напомнил юноша.

— Было интересно, чем кончится сказка, — быстро парировала и отвела взгляд.

— Тогда на сегодня достаточно, жду тебя здесь завтра. И давай сюда свою книжку. Обещал тебе подарок.

— Не нужно никаких подарков, — вцепилась в фолиант как можно крепче.

— Не упрямься. Это ни к чему не обязывает. Считай — дружеский жест. Наверняка у тебя не так много книг. Принесу ещё, мне несложно, но нужно сравнить языки, иначе снова куплю то, что не сможешь прочитать. Ну же! — коротко стриженный терпеливо ждал, вытянув руку.

Как объяснить, что не нужны мне дружеские жесты. И дружба его не нужна. Я хочу его всего, не как друга, а как…

Наши руки соприкоснулись, когда протягивала книгу, и жар вновь прокатился от макушки к ногам, несмотря на то что они были по колено в холодной воде.

— Так и не сказал, как тебя зовут, — борясь со смущением, напомнила блондину.

— Ни за что не поверишь, — широко улыбались все трое.

— Скажи!

— Айнзам, — хором ответили юноши, показали мне языки, а затем, прихватив книжку, сбежали в чащу, оставив сидеть на берегу и думать над последней выходкой. Вот же!

Разумеется, не поверила в этот бред. Он не может быть Единым. Мой жених дракон о трёх головах!

Долго смотрела в сторону тёмного леса, где скрылись трое необычных юношей. Три головы, три парня, один дракон. Мысли окончательно запутались, а сердце разрывалось от страха и надежды. Так не бывает!.. Или бывает?

Очередная долгая бессонная ночь и разрастающееся внутри томное болезненное чувство, требующее выхода.

— Опаздываешь, — блондины снова пришли раньше, а я, как всегда, медленно брела к месту встречи.

— Извини.

— Да, ничего страшного. Я с подарком. Держи, — он протянул книгу со знакомой обложкой и в этот раз читаемым названием.

— Зачем? — чуть не расплакалась, разглядывая тиснёный золотом заголовок. «Цветок и дракон».

— Тебе разве не понравилась история? — растерялся юноша.

— Понравилась. Больше не хочешь читать для меня? — с трудом сдерживала отчаяние в голосе.

— А не ты ли каждый день говоришь, чтобы больше не приходил?

— Я запуталась. Всю жизнь верила в одно, но появился один хамоватый странный блондин, и теперь всё рухнуло. Как понять, что правильно, а что нет?

— Тут я тебе точно не помощник. Сама думай, хочешь уйти со мной, или останешься здесь. Но читать больше не буду, и решать за тебя тоже не собираюсь, — выдохнули юноши, изучая меня тремя парами серьёзных глаз.

— Не придёшь завтра?

— Приду! Каждый день буду приходить, в надежде, что выберешь меня, — смягчились трое, подошли вплотную и заключили в тёплые объятья.

— Мне страшно.

— Мне тоже, — три лба коснулись моей головы. — Вдруг, для тебя предназначение важнее чувств. Тогда я бессилен.

— Зато самоуверен, раз считаешь, что чувства есть.

— У тебя всё написано на милом личике. Я же не слепой, — он положил ладонь мне на грудь. — И не глухой, слышу, как оно бьётся. Так отчаянно сопротивляешься и хочешь поступить правильно. Но в любви нет правильного универсального ответа, такого чтобы всем вдруг стало хорошо. Всегда кто-то будет страдать. Матушка и брат станут тосковать, загадочный Айнзам не получит свой цветочек. Ты будешь страдать, разбивая моё сердце. А у меня их целых три, помни об этом! Разве тебе не жалко? Пойдём со мной! Я хороший, сама же сказала, — пальцы ласково пересчитывали лепестки в моих волосах.

Мечтала, чтобы он взял ответственность на себя. Схватил и похитил из Диегронда. Но незнакомец ждал моего решения.

— Не сегодня…

— Готов потерпеть. Только дай немного надежды.

Закрыла глаза, привстала и невесомо коснулась его губ. Юноша мгновенно схватил меня за плечи и не позволил отстраниться. Нежный робкий поцелуй превратился в страстный и неконтролируемый. Словно кистью, он рисовал узоры на моём языке кончиком своего. Каждый раз по-разному: грубо, осторожно, точно. Три разных рисунка и три разных поцелуя.

Пыталась перевести дыхание, но не могла. Трое дышали не в такт, сбивчиво и тяжело, сплетали пальцы с моими, зарывались в волосах, опутывали объятьями.

— Ты просил немного… Может, достаточно? — не знаю, кого пыталась остановить себя или его.

— Не могу прекратить. Оттолкни меня! — юноша ответил с сильным придыханием, щекоча шею.

— Не хочу.

Снова три рисунка на языке.

— Что ты делаешь?

— Представляю, как ставлю метку. Чтобы стала только моей.

— Так ставь, я не против!

— Такая смешная. Приходи завтра, поставлю хоть сотни меток на каждый миллиметр твоего тела. Но пусть твоё решение будет взвешенным. Подумай хорошенько и выбери меня. Выбери чувства, Регина, — блондин, наконец, отстранился.

— Ты, правда, Айнзнам? — мечтала, чтобы соврал. Была готова поверить во всё, что скажет.

— Для тебя да. Твой дракон, а ты мой цветок, — он вручил книжку. — До завтра.

Но завтра наступило для нас лишь спустя сотни лет.

— Я не пришла… — пузыри подземного озера щекотали ноги.

— Тогда время остановилось. Ждал неделю. Потом, прочёсывал лес вдоль и поперёк. Нашёл только поляну с увядающими регинами. Ты исчезла, словно и не было никогда странной девушки-цветка, — грустно отозвался супруг, сидя на берегу.

— Почему сразу не сказал, что ты и есть Айнзам? Ушла бы с тобой в самый первый день.

— Хотел, чтобы полюбила не могущественного Айнзама, а именно меня без всяких предназначений. Мечтал о настоящем. — признался Единый.

— Теперь веришь?

— Верю. Но всё равно схожу с ума от ревности и ещё кучи всего непонятного. Поможешь разобраться? — он спрыгнул в воду и в один гребок оказался рядом.

— Конечно, — разглядывала три любимых лица иначе. Сколько раз мы будем открывать друг в друге новое? Надеюсь, вечно.

Он настоящий, искренний, добрый, пусть временами глупый и импульсивный. Не хочу, чтобы стал тёмным. Не хочу, чтобы другие драконы и разлом совратили любимого и уничтожили всё то, что делает Единого самим собой.

В этот раз он не завязал мне глаза, а я не отрывала от него взгляда до самого конца.

Трижды.

 

Глава 14 Марево

— Ты не превратился, — нежилась в многочисленных объятиях и слушала три равномерных дыхания.

— Не-а. Расстроена? — виновато поинтересовался супруг.

Мы вернулись в гнездо и теперь лежали на тёплых камнях, казавшихся на удивление мягкими. То ли особая вулканическая порода, то ли потому что мы не совсем люди, а двум драконам в человеческих обликах комфортно даже в жерле вулкана.

— Сложно сказать. С одной стороны, хочу, чтобы ты был счастлив и обрёл себя, — осторожно подбирала слова.

— А с другой моя ненасытная жена больше любит меня таким? — рассмеялся Айнзам.

— Это необычно.

Хохот стал сильнее:

— А ты, разве, в курсе как оно обычно? Я твой первый и единственный, или чего-то не знаю?

— Единственный, — обиделась на смех дракона и отвернулась. Сделать это было очень трудно, учитывая, что он окружал со всех сторон.

— Понимаю, милая, не дуйся. Мне с тобой по-всякому хорошо и Единым и таким. Как-то не замечаю, если ты рядом, что разделён, — признался супруг, и мне стало немного совестно за показную обиду. — Так или иначе, мне не быть единым, пока все мои воплощения не станут тёмными, как бы страстно мы не проводили время.

Не помню, когда заснула. Мы болтали обо всём на свете, кроме того, что реально беспокоило обоих. Несколько раз Айнзам набирал в три пары лёгких побольше воздуха, а затем молча выдыхал, так и не сказав чего-то важного. Предстоящую церемонию тоже не обсуждали, и я мысленно благодарила за это дракону. При одной только мысли, как буду вышагивать среди ещё вчера мечтавших меня убить родственников, дрожала от ярости и страха.

Разбудили нас Гарен и Стерша. Разлепляя сонные глаза, заметила лёгкое снисхождение во взгляде блондинки.

— Постыдились бы, — хмыкнула девушка, и только сейчас до меня дошло, что мы с Айнзамом до сих пор без одежды. В пещере было так тепло и комфортно, что влажная от испарений кожа не ощущала прохлады.

— Нам очень стыдно, — лениво протянул супруг, но встретившись взглядом с Гареном, резко переменился в лице и вновь стал предельно сдержан.

— Нужно приодеть Регину. Мы как раз выбрали подходящее платье. Оно всё равно жмёт мне в груди, и не носила его ни разу, — ехидно кольнула стиерна.

Невольно загородилась от взглядов. Это было лишним. Единый тремя парами рук хорошо справлялся с задачей.

— Гарен, оставь одежду и помоги Айнзаму собраться.

— Я сам не могу? — нахмурился Единый.

— Ну, тогда просто уйдите. Не положено, — Стерша осторожно развернула Гарена к выходу.

Брат казался непривычно бледным и взволнованным, словно ему предстояло жениться под пристальными взглядами огнедышащих ящеров. От одного только вида моего цветочного близнеца желудок скрутило, и неприятное чувство заставляло все внутри подпрыгивать в такт неспокойному сердцу.

— Не забывай дышать, — напомнил Айнзам. Расцепив объятья, встал и последовал за бывшим недругом.

Через некоторое время послышался шелест крыльев, и двое скрылись в одном тоннелей.

— Отлично, — с явным облегчением выдохнула Стерша. Волновалась девушка не меньше остальных и покусывала коготок длинного пальца. — Теперь быстро окунись и возвращайся. От тебя моим братцем тянет неприлично сильно. Такими темпами вы будете гнёзда вить каждый год! — ворчала девушка-птица.

Хорошо помнила дорогу до озера, где вчера нахлынули трогальные воспоминания. Пар обманчиво клубился над поверхностью воды. Но я знала, что там не горячо, а прохладно и хорошо.

Понадеялась, что купание вымоет из головы тревоги и нарастающее чувство опасности. Зачем я, вообще, согласилась на эту глупую свадьбу? Пыталась прислушаться к своим ощущениям. Девушки, кажется, мечтают о таком?.. Платье, поздравления. Только после всего, через что мы прошли с Единым выглядит, как глупый фарс. Особенно если принять во внимание огромное яйцо в центре гнезда.

Однако Зангар, действительно, ведёт себя странно. Роль Айнзама во всей этой истории ускользает, а условия его полной свободы туманны.

Нырнула с головой и просидела под водой, пока лёгкие не начало разрывать от боли. Стерша наверно порядком злилась на мою нерасторопность. Зачем, вообще, наряжаться на драконью свадьбу? Превращусь в огромную ящерицу, и нет проблем.

— Ты долго, — будущая золовка нервно ходила вокруг яйца, оглядывая корни и пробуя их на прочность.

— Прости.

— Ещё и волосы намочила, хотя тут такая сырость, что разницы никакой, — Стерша подцепила длинным пальцем гребень и подошла ко мне.

— Давай я сама, — протянула раскрытую ладонь, но девушка лишь сильнее вцепилась в резную рукоятку.

— Это не для тебя. Я так хочу. Айнзам мой брат. У него должна быть красивая невеста, — голос стиерны дрожал.

Не стала спорить, повернулась спиной к крылатой и позволила ей заняться волосами. Мы молчали, и оставалось только догадываться, о чём думает сестра Единого. Она наверняка знает, что по истечении выделенных трёх дней, Гарена придётся отдать на растерзание мстительной Амалии.

Странные перипетии, связавшие нас четверых навеки и неразрывно, казались чьей-то злой издёвкой. Словно прокляты делать друг другу невыносимо больно, а любить и того сильнее. Реган любил меня, но убивал не единожды, а в последний раз едва не превратил во вместилище для Стерши. Я не замечала его одержимости и собиралась, не говоря ни слова, сбежать с Айнзамом. А Единый был бы обречён жить бок о бок с сестрой, которую воскресили в моём теле. А вот теперь стиерна должна будет найти в себе силы, чтобы смириться, что родной брат убьёт возлюбленного.

Это слишком много и сложно для понимания.

Слегка вскрикнула, когда гребень сорвался, и девушка оцарапала меня когтем.

— Прости, — послышался сдавленный голос.

Обернулась и увидела в глазах птицы слёзы, потянулась к ней, но девушка вскинула крылом и остановила меня:

— Не надо, Регина. Не сейчас. Понимаю, что ты ни в чём не виновата, и разлом появился только из-за меня, но…

Следила за лицом Стерши. Она часто-часто моргала, а ноздри раздувались от тяжёлого дыхания. Девушка отчаянно пыталась совладать с собой, но её взгляд. Столько холода и укора.

— Ненавидишь меня? — продолжила за неё.

— Это не ненависть. Ты мать моего нерождённого племянника, возлюбленная брата, сестра супруга. Всё так запутанно. Но ты хотя бы счастлива. У тебя есть дитя. У тебя есть Айнзам. У меня не будет этого никогда. Для чего спасла меня? Чтобы я вновь потеряла смысл жизни?

— Можно попытаться спасти Гарена, — тихо и очень неуверенно прошептала.

Однако Стерша мгновенно ухватилась за эту соломинку и вытерла слёзы.

— Что ты задумала?

— Отправиться в разлом и переубедить Амалию, — ответила, словно это было сродни походу за хлебом.

— Это самоубийство, Регина! Не могу тебе этого позволить, — воспротивилась золовка, и я лишь скрипнула зубами.

— Мне решать. Дай шанс спасти брата от смерти. Не хочу, чтобы Айнзам превратился в убийцу, ему придётся вечно жить с кровью Гарена на руках. Пожалуйста, помоги мне.

Девушка что-то взвешивала и пыталась принять непростое решение.

— Ладно, — внезапно тряхнула головой стиерна. — Что от меня требуется?

— Отвлеки своего брата, придумай предлог, почему я должна остаться с тобой. Спровадь куда-нибудь Гарена. Придумай, Стерша!

— Это в вашу-то с Единым брачную ночь? — с сомнением спросила Стерша. — Что-нибудь ещё? Сосчитать звёзды на небе?

— Подготовь ГАЗельку и пригони в пещеры, чтобы она была под рукой, — продолжала отдавать распоряжения, игнорируя сарказм.

— Ты дракон, зачем тебе такая развалюха? — удивилась девушка.

— Эта развалюха смогла преодолеть барьер Айнзама, кто знает, вдруг вокруг разлома тоже есть нечто подобное, — немного обиделась за маршрутку.

— Разумно. Но мне всё равно не нравится твоя идея.

— Так ты сделаешь, что прошу?

— Сделаю. Гарена я люблю больше, чем тебя, — с горькой усмешкой ответила Стерша. — Готова пойти на этот риск.

— Обоим ни слова! И ещё, — в горле застрял ком. — Если я, и правда, не вернусь. Позаботься об Айнзаме и… — кивнула на яйцо с мерно вздымающимися чешуйками.

— Разумеется. Спасибо тебе Регина, — искреннее поблагодарила девушка. И подцепила когтями на крыльях невесомое белое платье, которое казалось серебристым в причудливом освещение пещеры. — Не буду и не хочу отговаривать тебя. А пока… Кажется, у кого-то сегодня большой день.

Радости в словах будущей золовки почти не было, как не было её и в моём сердце. Я снова собиралась обмануть супруга. Возможно, в самый последний раз.

Стерша настоятельно советовала не перекидываться драконом. В отсутствии опыта, сохранить одежду не представлялось возможным, и красивое струящееся, словно потоки серебристой воды, платье непременно превратится в тысячи лоскутков. Не видела в этом большой проблемы, да и наготы, благодаря Айнзаму, уже давно перестала стесняться.

Сестра Единого помогла сосредоточиться и отрастить за спиной белые перепончатые крылья, а затем махнула рукой, и к верху устремилась едва заметная золотая нить, которая должна была вывести меня к комнате супруга.

— Не забудь про наш уговор! — напомнила девушке, и она молча кивнула, не зная, что в этот день всё сложится совсем по-другому.

Но пока моим единственным страхом было оступиться, споткнуться, сделать что-то не так во время церемонии и вызвать насмешку сородичей супруга. Очень не хотелось подвести его. Отчего-то казалось, для Айнзама это событие значит гораздо больше, чем для меня. Единый давно искал жену, отчаивался, пускался во все тяжкие. И вот теперь он может показать целому миру, что больше не одинок.

Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один.

Печальная песня Ливе раздавалась всю дорогу, что летела вслед за мерцающей нитью, будто королева кройвенов незримо сопровождала меня к своему сыну. Чувствовала её присутствие, но тревога лишь разрасталась в сердце.

Обернулась на Стершу, с любовью поглаживающую чешуйки огромного яйца. Она станет хорошей матерью в случае чего… Мотнула головой, отгоняя трусливые мысли. Должна попытаться спасти любимых: Айнзама, брата. Я смогу, но пока...

— Ты быстро! — Айнс и Драй безуспешно пытались пригладить топорщащиеся в разные стороны волосы брата. Оделись юноши по-простому. Обычные камзолы без пуговиц в тон моему платью. На них не было вычурных цепочек или богатой вышивки. Белоснежные рубашки с накрахмаленными воротничками идеально сидели на трёх фигурах. И кто подготовил для них наряды? Неужели Зангар озаботился?

Все трое были безумно красивы, даже несмотря на короткие, чуть ниже колен штаны и высокие сапоги с мощными пряжками. Меня всегда веселили такие наряды, но не сейчас. В этот самый миг любовалась супругами и думала, что мы оба выглядим представителями разных эпох. Моё платье совсем не сочеталось с одеждой Айнзама, но мне было плевать. Изначально слишком разными: дракон и цветок, светлый и тёмная, но это не помешало нам быть вместе.

— Не хотела заставлять тебя ждать, — неведомо откуда взялось странное желание сделать книксен.

Троица удивлённо вскинула брови, глядя на старомодное движение, а затем повинуясь моему жесту, поклонились в ответ.

— Смешные, — констатировал Гарен, обошёл Единого и взял меня за руку. — Жаль, что не смогу поддержать тебя там. Но мысленно буду рядом. Вы долго к этому шли, — брат осторожно приобнял, чтобы не помять платье.

— Спасибо, — часто-часто моргала, чтобы не разреветься. В горле стоял ком, или это сердце вырывалось наружу? Но и Гарену слова давались с трудом. Он волновался не меньше моего. Видела, как набухли вены на сжатой в кулак руке.

— Эй, Единый! Благословляю тебя, — небрежно бросил полудракон. — Но если сестрица хоть раз пожалуется, благословение обернётся проклятием.

— Никогда! Буду беречь её, — горячо пообещали трое.

— Хорошо, — Гарен помахал нам на прощание и поспешно скрылся в одном из проходов. Скорее всего, торопился обратно к Стерше. На них двоих сейчас ответственность за наше с Айнзамом дитя, но я не волнуюсь. Знаю, что справятся лучше, чем кто-либо.

— Нас ждут сразу у входа в замок. Чтобы ни случилось, не бойся, это неопасно, — давал последние инструкции возлюбленный, пока мы неспешно вышагивали по коридору.

— Почему от твоих слов мне стало ещё хуже? Что готовит драконья родня?

— Сюрприз! Тебе понравится. Это особый ритуал единения со стихией и общими корнями, — туманно объяснял супруг.

— Надеюсь, не какая-нибудь оргия? — с подозрением посмотрела на Драя, и он внезапно закашлялся.

— Нет. Не оргия. Все оргии только в нашем тесном кругу, — страстно прошептал третий, за затем супруги прижали меня к тёплой стене, чтобы в очередной раз обновить контуры наших меток. И зачем нам какие-то обряды после такого? Я его, а он мой. Что ещё нужно?

Платье всё-таки помялось, а причёска Цвая снова стала привычно небрежной. Но нам было плевать, опьянённые и голодные друг до друга распахнули ворота и оказались в тени огромных, словно статуи драконов.

Ящеры стояли по обе стороны от устланной красным ковром дорожки, образуя длинный живой коридор.

Даже не сбежать, если захочется. Трусливо пискнул голосок в моей голове. Инстинктивно подалась назад, но упёрлась спиной в Цвая. Он осторожно взял меня за плечи и протолкнул вперёд.

— Не бойся, — повторил возлюбленный, но не послушалась и дала волю панике в тот самый миг, когда стоящие по бокам драконы раскрыли пасти.

Запах серы мгновенно наполнил лёгкие, когда пламя завихрилось вокруг меня и Айнзама. Заорала, что есть сил, прежде, чем осознала, что огонь не жжётся, а ласково касается кожи. Это были странные ощущения, похожие на погружение в воду. Все казалось густым и осязаемым.

Мы медленно плыли сквозь алое марево к алтарю, у которого терпеливо поджидал Зангар. За бесконечными всполохами не видела его лица, а чувство внезапной эйфории притупило неприятный голосок внутри. Радость Айнзама казалась безграничной. С передаваемой гордостью он вёл меня к месту клятвы и улыбался. Для возлюбленного обещания значат слишком много. Вся жизнь Единого — неотступное следование данному слову, но сейчас скажет то, что хочет, то о чём мечтает. От супруга исходили такие мощные импульсы, что подрагивала вместе с ним. Не хочу сбегать сегодня. Не хочу лгать. Хочу остаться подле него до утра, встретить тысячи рассветов, не расцепляя рук. Эта клятва чуть не сорвалась с моих уст, но смолчала. Это будет ложью. Нельзя больше нарушать обещания…

— Айнзам, мой сын, — светлый дракон радушно вытянул руки, но троица смотрела лишь в мою сторону, и Зангар тоже повернулся ко мне. — Знаешь, что это, Регина?

Мужчина похлопал по алтарю, на котором лежал церемониальный кинжал.

— Место клятвы? — ночью возлюбленный рассказал в двух словах, что нам нужно приложиться ладонями к камню и объясниться на нём в чувствах. Всё это делается мысленно. Алтарю достаточно одного прикосновения, чтобы проникнуть в потаённые мысли новобрачных, и принять решение, венчать их или нет.

Нервно сглотнула. Такому солгать не удастся. Оставалось надеяться, что высшие силы будут на моей стороне и не выдадут опасных намерений. Ведь я желаю близким только добра…

— Коснитесь камня, — напутствовал Зангар.

За его спиной полыхала огненная стена. Задумалась, зачем она там? Очередное испытание? После клятвы нужно будет пройти сквозь пламя, и если помыслы не чисты, то сожжёт заживо? Нервно хохотнула от своих догадок. Ещё и кинжал. Он-то зачем? Для красоты? Или после камня мы обменяемся кровью?

Айнзам не замечал всех этих мелочей. Три пары ладоней коснулись гладкой поверхности, и супруг прикрыл глаза. Последовала его примеру, и тут же очутилась совершенно в другом месте. Рядом не было драконов, и внезапно возлюбленный пропал, но лишь чтобы появиться на просторной постели. Только ждал не меня.

На обнажённом теле виднелись многочисленные шрамы и знакомые следы от ударов моргенштерна. Отсутствующее выражение лица, отрешённый взгляд.

— Так не пойдёт, Драй. Больше страсти, — раздался знакомый голос, и высокая стройная женщина потрепала его по волосам словно послушную собаку.

Прижала ладони ко рту, рассмотрев немного изменившуюся Амалию. Её волосы сильно отрасли, а фигура без брони бесформенной одежды выглядела очень женственно. Хотела сбежать и не смотреть, но меня словно пришпилило. Ни вздохнуть, ни отвернуться.

Юноша встрепенулся, нежно взглянул на воительницу и сомкнул объятья вокруг её талии.

Видела всё до мельчайших подробностей: как вздымается от тяжёлого дыхания грудь возлюбленного, как напрягаются мышцы на спине и руках, как срываются с лица капельки пота.

Не понимала, почему это происходит, но знала, что правда. Чувствовала, что это предательство давно тревожило Айнзама, и только алтарь помог дракону признаться.

— Вам удалось стать ближе? — ухмылялся Зангар, когда видение закончилось.

Возлюбленный затравлено смотрел в мою сторону, а я вдруг осознала, что сжимаю руки в кулаки. Дракон потянулся было ко мне, но невольно отшатнулась, так, что все вокруг заметили. По стройным рядам драконов пробежала шепоток. Если этот похожий на камнепад звук можно назвать шёпотом.

— Видела да?

Вместо ответа, вытерла со щеки слёзы. Почему не рассказал раньше? Почему мне пришлось смотреть на это?

— А теперь переходим к главной части церемонии, — голос отца Айнзама раздавалась словно через обитую войлоком стену. Глухо и слишком далеко. Возлюбленный тоже не слышал его, продолжал, а во взгляде тлело безграничное чувство вины и боль.

На что злилась? Расстраивала ли меня его близость с Амалией или ложь? Всё и сразу. Не получалось смириться, по крайней мере сейчас. Нужно время чтобы вытрясти омерзительную картинку из головы, если такое, вообще, возможно.

Зато теперь в полной мере понимала, что чувствовал Айнзам, когда против воли отвечала на ласки Гарена, будучи связана с ним проклятьем.

Мы оба теперь глядели друг на друга иначе и не сразу заметили, что огненная стена за алтарём пришла в движение и постепенно исчезла, открыв нашему виду прикованную к столбу чернокрылую женщину.

— Айнзам, тебе давно пора стать темнее на ещё одно воплощение, — голос Зангара вырвал нас двоих из оцепенения. — Кого бы выбрать? Разум или человечность? Думаю, старая добрая считалочка поможет. Айнс, Цвай, Айнс, Цвай, Айнс... Отлично, — палец мужчины указал на первое воплощение. — Мой мальчик, возьми нож.

Рука возлюбленного сомкнулась на церемониальном клинке, а полный ужаса и отчаяния взгляд скользнул по фигуре пленницы.

Но ей не было страшно. Ливе с любовью смотрела на своего сына, которые неумолимо приближался, сжимая в руке острый кинжал. А в небе истошно кричали кройвены, разрывая моё сердце и сердца Единого на части.

 

Глава 15 Геена

Это были долгие мгновения, наполненные ужасом от осознания происходящего с нами.

Отчаяние Айнзама мощными волнами захлёстывало меня с ног до головы. Скоро неотвратимо наступит страшное: Единый убьёт нашу общую мать. Гарен, Стерша, я и мой возлюбленный потеряем ту, что вдохнула в нас жизни и мечтала о счастье для всех четверых.

Могла только догадываться, что чувствует дракон в этот самый момент. Никогда прежде он не видел свою мать, не слышал нежного голоса Ливе, не чувствовал тепла её объятий. У меня хотя бы останутся воспоминания о детстве, проведённом с ней в Диегронде, в то время как у Айнзама не будет ничего кроме безграничной боли и всепоглощающего чувства вины.

— Мама? — испуганно позвал супруг, сжимая в руке ритуальный клинок.

Подлый Зангар не хотел устраивать нам церемонию. Он заманил собственного сына в жестокую ловушку ради достижения своих целей.

И всё-таки, как много было заключено в этом единственном слове: надежда, что происходящее неправда, одновременно с горьким счастьем от внезапного и желанного воссоединения. Пусть Айнзам разменял уже не одну сотню лет, он до сих пор ещё оставался брошенным недолюбленным ребёнком, задающимся всю жизнь упрямым вопросом: почему?

Ливе улыбнулась одними губами. Женщина не смотрела на острое лезвие. Она не сводила глаз с сына, и этот взгляд был особенным. Королева кройвенов видела в трёх растерянных лицах одного запутавшегося юношу, за которым украдкой наблюдала долгие годы при помощи чёрных крикливых птиц.

— Как много драмы, — скучающе протянул Зангар. — Чего ты ждёшь, Айнс. У нас осталось слишком мало времени. Убей её. Разве не видишь её истинную сущность: Ливэ — омерзительное порождение тьмы.

— Такое же каким хочешь сделать меня? Знаешь, из всех нас ты по-настоящему омерзителен.

— Возможно. Только видит небо, мои руки чисты, Айнзам, а твои давно пора омыть в крови, с-ы-н-ок, — с издёвкой проговорил Зангар.

Меня словно пригвоздило к полу, когда возлюбленный против воли, тщетно пересиливая себя, приблизился к Ливе. Его руки дрожали. Не видела лица, но догадывалась, что творится в душе дракона, даже не прислушиваясь к соединяющей нас метке. Боль Единого удивительным образом резонировала с моими собственными чувствами, а губы беззвучно умоляли Зангара остановиться. Только просить светлого было бессмысленно, в его холодном взгляде не было ни капли жалости или милосердия. Светлый дракон смаковал момент, словно ждал его очень давно.

— Пожалуйста, — просил Айнзам, занося руку над королевой кройвенов. — У меня столько вопросов. Так много хочу сказать...

— Ничего не бойся, милый, — Ливе подалась вперёд чтобы обнять сына, но магические путы мешали ей сделать лишнее движение. По телу крылатой пробегали яркие всполохи, причиняя женщине немалую боль. — Всё будет хорошо, у тебя ещё останется человечность, береги её и Регину. Ваше дитя в опасности, — последнее прозвучало уже у меня в голове.

Цвай нервно обернулся и сделал шаг назад. На кончиках его пальцев играли едва заметные блики.

— Я не могу, — раздался срывающийся голос Айнса, а дрожь во всем теле стала сильнее.

— Можем переиграть. Хочешь, место Ливе займёт Регина? Или убьёшь сразу обеих, — злобно процедил Зангар и кивнул в мою сторону.

Грудь первого воплощения часто и тяжело вздымалась, а в глазах горела неподдельная ненависть, адресованная биологическому отцу.

— Ты заплатишь за это, — пригрозил трехглавый.

— Когда-нибудь, сынок. Когда-нибудь, но не сегодня. Считаю до трёх! Это ведь твоё счастливое число?

В моей голове снова раздался голос. На этот раз говорил Айнзам.

— Регина, спаси всё, что мне так дорого. Всё, что нам дорого. Не знаю как, но не позволь совершить непоправимое!

— Разум, — загибал пальцы Зангар.

Цвай сделал ещё один незаметный шажок в мою сторону, а Драй не сводил глаз с матери.

— Человечность!

Лезвие заискрилось в свете полуденного солнца, а Ливе ободряюще кивнула сыну, который вмиг превратился из могущественного дракона в беспомощного мальчику, заливающегося слезами от бессилия.

— Любовь.

Кройвены издали чудовищный оглушительный крик и рванули к земле, окутав чёрным облаком Единого и мать. Драконы морщились от страшного шума и мотали головами, пытаясь вытряхнуть предсмертные вопли. Затем пернатая туча пришла в движение и превратилась в стремительную спираль, вздымаясь шпилем в небо. Остриё накренилось и стрелой пронеслось по рядам безмолвных ящеров, описало дугу и вернулось к Айнсу, поддерживающему угасающую Ливе. Чёрный поток влился в сердце первого, едва королева Кройвенов издала последний вздох.

По телу супруга прошла волна, навсегда меняя его суть. Короткие волосы потеряли золотой блеск и поседели, сделав юношу под стать третьему брату, который с сочувствием смотрел на первого. Взгляд изумрудных глаз Айнса потускнел, превратившись в грязно зелёный.

Ливе исчезла, оставив после себя горстку опалённых перьев и сотни вопросов без ответов.

Зангар нарочито тяжело вздохнул и повернулся ко мне.

— Прости, милая Регина, немного испортили вам праздник.

Все молчали. Айнс и Драй встали рядом с отцом двумя покорными тенями.

— С другой стороны, брачная ночь у вас уже была. К чему формальности, — пожал плечами светлый дракон, а у меня похолодело в желудке, когда Зангар задумчиво посмотрел на Цвая. Второй ещё не пришёл в себя, и его била крупная дрожь.

— Хотел дать вам попрощаться. Но выяснилось, что не люблю ждать, — все три воплощения встрепенулись и уставились на отца.

— Ты же сказал, что если убью Ливе, ты не...

— Во-первых, я ничего не обещал. Во-вторых, тёмную убил Айнс, а не Цвай. Разум может отдохнуть. Очередь среднего. Давай в этот раз без лишних драм. Просто убей Р...

Закрыла глаза и приготовилась к страшному. Меня пугала даже не смерть, а упущенные возможности. Мы слишком мало времени провели вместе с Единым, не успели насытиться друг другом. Хотя для нас никогда не наступил бы этот момент. Мне всегда было бы мало его, даже в трёх воплощениях.

Наш ребёнок… Слишком стремительно пролетела для меня необычная драконья беременность. Даже не поняла, что стала матерью. Мысли об огромном яйце, растущем в сердце вулкана, странно отдавали в груди трепетом и болью. Никогда не увижу того, кто растёт под чешуйчатой чёрно-белой скорлупой. Не смогу научить, воспитать, помочь.

Что станет с малышом, что станет с братом, что станет с Айнзамом?

Убей, убей, убей.

Нескончаемым эхом отдавало в моей голове, но Зангар не смог договорить, Айнс и Драй заломили отцу руки, вызвав у светлого громкий и болезненный вскрик.

— Бегите, — безэмоционально приказали воплощения Единого, но видела, как напряжены острые скулы близнецов, а по лицам пробегают болезненные отголоски. Неповиновение дорого давалось дракону.

Цвай схватил меня за плечи и потащил прочь от алтаря, совершенно позабыв о живом коридоре из ящеров, которые преградили нам путь к отступлению, раскинув мощные кожистые крылья. Их было больше, чем показалось вначале. Все они куда сильнее меня и возлюбленного, потерявшего не только родную мать, но и части собственной души.

Зангар очень быстро отряхнулся и что-то злобно приказывал двум седым юношам. Они слушали его с теми же отсутствующими выражениями на лицах, а затем рванули следом за нами.

— Ничего не бойся, — мягко сказал любимый, тёплым успокаивающим голосом, но я видела, как дрожат его руки, и веры это не прибавляло. А затем всё померкло, точнее, залилось ярким золотистым сиянием, который потопил протянутые к нам когтистые лапы в ослепительном свете.

Цвай почти сразу же упал к моим ногам. Истощённый он попытался подняться на локтях, но опять рухнул обратно.

— Айнзам? — опустилась рядом с возлюбленным, боясь прикоснуться. От его тела расходились мерцающие нити во все стороны.

— Оборачивайся драконом и беги. Спасайся сама и спаси нашего ребёнка.

— Нет, — упрямо ответила супругу, схватила его стремительно увеличивающейся ладонью и прижала к себе.

Резким движением оборвала нити, тянущие из Айнзама силы, и ударила воздух крыльями, оставляя позади оглушённых магией Цвая драконов.

— Скоро они придут в себя. Стирать память такому количеству целей непросто. Зангар и остальные вспомнят всё очень быстро и погонятся за нами, — с трудом говорил юноша, но всё равно слышала тихий голос, так же хорошо, как едва бьющееся в его груди сердце.

— Мы что-нибудь придумаем. Захватим яйцо, Стершу и Гарена, найдём убежище, наберёмся сил. Справимся, — пыталась убедить саму себя, но перед глазами всё ещё стояли отрешённые Айнс и Драй и умирающая от рук собственного сына Ливе. Горло сдавило от невыразимых рыданий, а тяжёлый пещерный воздух заставил зайтись чудовищным драконьим кашлем.

— Регина? — встревоженный брат выбежал навстречу. Несмотря на то что порочная связь между нами распалась, мы всё ещё чувствовали настроение друг друга.

— Надо уходить, — прорычала осипшим голосом. Не знала, сколько времени магия Цвая будет сдерживать Зангара и его приспешников, но понимала, что нужно торопиться.

Гарен ничего не возразил, лишь коротко кивнул. По лицу видела, брат догадывался о случившемся. Ливе была и его матерью. Из нас четверых он провёл с королевой кройвенов больше всего времени. Бывший тёмный любил и ненавидел свою создательницу. Знать бы, что он чувствует теперь. Но на лицо бывшего тёмного легла непроницаемая маска.

— Стерша, нужно забрать яйцо и уходить отсюда, — холодно приказал полудракон растерянной и перепуганной девушке.

— Что случилось? — стиерна не сводила взгляда с Цвая, которые без сознания покоился на моей ладони.

— Зангар предал нас, Айнзам сдерживает его, чтобы мы смогли сбежать, — боялась сказать лишнего. Говорить крылатой о гибели матери сейчас не хотелось. Как только покинем это место, она непременно узнает обо всём. Но сейчас Стерша нужна мне такой же рассудительной и действенной, как Гарен.

— Это опасно. Ребёнок слишком мал, ты должна понимать этот большой риск, Регина, — девушка коснулась крылом скорлупы и прислушалась к нашему с Единым ребёнку.

— Выбора нет. Отец убьёт и его. Он помеха… Зангар ещё не знает, что дитя наполовину тёмное, — отозвался Цвай.

— Хорошо. Сделаю всё что смогу, но нам нужен мощный источник питания, пока не найдём другое тёплое место, — сестра Айнзама осторожно провела по каждому корешку, соединяющему яйцо с гнездом.

— ГАЗелька, — предложил Гарен. — Не представляю, как ожило это чудо техники, но сил должно хватить унести нас и напитать малыша теплом, а мы, в свою очередь, подзарядим машину изнутри. Регина, тебе придётся вернуться к нам, я поймаю зятька, будь спокойна!

Не хотела отпускать Цвая. Парень явно задумал нечто жертвенное, а в облике огнедышащей ящерицы у меня было больше шансов его остановить, да и чувствовала себя намного увереннее, учитывая, что скоро за нами рванут в погоню с полсотни драконов.

— Регина, время! — цокнул брат, и пришлось повиноваться.

По моей просьбе Стерша давно пригнала машину на место и кивнула нам на жёлтую потрёпанную маршрутку с болтающимся передним колесом:

— Садитесь! — приказала девушка.

Из окна наблюдала, как машет крыльями последняя в мире стиерна, и от неё исходят мощные магические импульсы к моему дитя. Корни послушно ослабли и змеями овили ГАЗельку так, что больше ничего не было видно. Почувствовав, как яйцо осторожно вытягивает энергию из машины, спешно коснулась потолка, мысленно отдавая силы на поддержание маршрутки.

Гарен усадил Цвая рядом со мной, а сам устроился за рулём. Голова со взъерошенными золотистыми прядями упала мне на плечо. Так привычно видеть второе воплощение спящим, но чаще то был беззаботный сон. Сейчас же юноша выглядел измученным и несчастным. Под глазами залегли тёмные круги, а кожа казалась полупрозрачной. Отвела взгляд. Тяжело было видеть его таким и не поддаваться отчаянию. Может, позже поплачу и пожалею возлюбленного и себя, но в этот самый миг нам всем нужно оставаться сильными.

Стерша заняла место рядом с Гареном, сложила крылья на приборной панели и сосредоточилась. Брат обхватил руль и повернул ключ. Больше всего боялась, что машина натужно взвизгнет и не заведётся, но ГАЗелька с первого раза затарахтела и, поднимая чёрные клубы дыма, рванула прочь из пещеры.

Едва мы оставили позади гору с родовым замком Айнзама и Стерши, как непроглядными тучами над башнями закружили силуэты драконов и с каждой секундой увеличивались в размерах, приближались к нам.

— Это бесполезно, — Гарен нервно смотрел в зеркало заднего вида и зачем-то вдавливал педаль газа. — Где тут кнопка волшебного телепорта?

— Без понятия, — честно призналась брату.

— Один раз вы с Единым сюда переместились. Я видел, как шмякнулись на поляну у дома в этом самом хромоногом корыте, — он продолжал щёлкать переключатели на приборной панели, задел магнитолу, и по салону разлилась оглушительная музыка, наполненная стремительными гитарными рифами. Стерша зарылась в перьях, спасаясь от грохота, Цвай заёрзал во сне, а Гарен громко чертыхался.

ГАЗелька обиженно фыркнула, а затем рванула с такой скоростью, что за окнами всё заискрило. Немало перепугалась за яйцо, закреплённое на крыше. Но нерожденное дитя с удовольствием восприняло внезапную встряску и крепче сдавило корнями машину. Крыша и бока со скрежетом вмялись.

Драконы заметно отставали, но и у маршрутки заканчивались силы. Нужно было срочно решать, куда податься от Зангара и его армии, среди которой оказались два моих любимых воплощения. Ответ пришёл не внезапно. Я уже давно хотела попасть туда и в глубине души чувствовала, что это правильно решение. ГАЗелька мгновенно отозвалась на моё желание, так быстро, что я не успела даже усомниться, разорвала пространство и нырнула в образовавшийся портал, чтобы вырулить прямиком в Бельвегию. С секунду машина повисела над разломом в мир разрушенных клятв, а затем полетела вниз в чёрную непроглядную бездну. Странно, но не чувствовала опасности ни для кого из нас. Гарен же тщетно пытался вернуть контроль над транспортом, но маршрутка слушалась только меня.

— Зря… — прошептал Цвай.

— Ты прячешь там что-то? Правда? — так же тихо спросила супруга.

— Сильно разочаруешься, Регина. Я гораздо хуже, чем показал алтарь.

— Придётся рискнуть и вытрясти из тебя все секреты, Айнзам. Давно пора научиться доверять мне. Ты не одинок.

Муж обречённо откинулся на сидении и тяжело вздохнул, а где-то наверху затянулся разлом, получив желаемое.

— Что происходит? — Стерша вцепилась когтем в Гарена, когда ГАЗелька ударилась о дно разлома.

Не удивлюсь, если злосчастное колесо непременно отвалится, а без Айнса уже не починить машину.

— Регина, мы так не договаривались! — выкрикнула блондинка.

— О чём это вы договаривались? — брат перевёл взгляд с меня на крылатую.

— Всё нормально. Здесь мы в безопасности. Правда, Айнзам? — но супруг не отвечал, уронил голову на грудь. Он едва дышал, а на лбу выступили крупные капли пота.

— Истощение, — прокомментировал Гарен. — Блеск! С чего ты взяла, что нам не грозит опасность в мире нарушенных клятв?

— Мы не успели надавать обещаний. Стерша переродилась совсем недавно, её душа чиста. Ты и я успешно прошли испытания здесь год назад. А ребёнок пока не умеет говорить, не то что клясться, — пояснила бывшему тёмному.

— А Единый? — Гарен кивнул на бессознательного дракона.

— Не знаю. Он что-то скрывает здесь, и мы должны это выяснить.

Огляделись по сторонам, но вокруг не оказалось ничего, лишь густая темнота и стелящийся по земле белесый туман. Страшно было выходить из машины и ступить в неизвестность. Кто знает, скрывается под непроглядной дымкой.

— Останешься с Айнзамом? — попросила Стершу, которая всё ещё держала Гарена и недоверчиво косилась в мою сторону.

— Если с ним хоть что-то случится, Регина, я тебе не прощу, — прошипела стиерна и ослабила хватку.

— Милая, я за себя и сам могу постоять, ты же знаешь, — брат как-то жутко улыбнулся, напомнив бессердечного хозяина арены, и я невольно поёжилась. Стерша лишь хмыкнула в ответ и обиженно отвернулась к окну.

— Не задерживайтесь. Мне здесь не нравится, — уже мягче попросила девушка и обхватила себя крыльями.

Гарен первым вышел из машины, не без труда открыл закатную дверь и помог мне спрыгнуть в туман. Обернулась на ГАЗельку и покрывающие её мерцающие корни, которые охотно впились в землю проклятого разлома и жадно пили его энергию.

Брад проследил за моим взглядом и успокоил:

— Яйцо наполовину тёмное, ничего удивительного, что здесь ему хорошо.

— Понимаю. Просто мне до сих пор сложно утрясти в голове, что тёмное не значит злое, а светлое... — недоговорила, вспомнился жестокий Зангар с белоснежной чешуёй и несчастная Ливэ, мечтающая о семье.

— Со временем привыкнешь, ты сама не так давно была тёмной. Пойдём? — брат протянул тёплую ладонь, и вместе шагнули во мрак. Я больше не боялась его. Он уже не тот Реган или организатор турнира, и никогда не сделает мне больно. Не хочу его потерять вновь.

Сложно сказать, сколько мы брели во тьме, держась за руки, но ничего не менялось: всё тот же холодный вязкий туман клубился под ногами, а чернота не расступалась, лишь становилась гуще. Час, два, кажется, я потерялась во времени. Но в этом месте оно течёт по-своему, то замедляясь, то ускоряясь. И лишь боль во всем теле напоминала, что мы уже давно в пути.

— Что конкретно ищем? Разве не Амалия контролировала разлом? — Гарен неосторожно нарушил тишину, и его голос мгновенно эхом разнёсся вокруг.

Испуганно втянула голову, когда имя воительницы зазвучало со всех сторон, подхваченное голосом брата.

— Чёрт, — сквозь зубы ругнулся мужчина, и тут же что-то изменилось.

Стало ещё холоднее, а туман стремительно утягивало из-под ног, слово мощным пылесосом. Белая дымка закружилась столбом, пока не превратилась в полупрозрачную, но узнаваемую фигуру женщины.

Крепче сдавила ладонь Гарена и приготовилась умолять воительницу пощадить его и всех жителей этого мира.

— Вы назвали меня по имени? — мерцающие глаза без зрачков искали кого-то во тьме. — Мы знакомы?

— Да, — быстро ответила призраку, чтобы скрыть поднимающуюся в груди панику.

— Но только что говорил мужчина, — жуткая бледная голова Амалии слегка дрожала, а длинные серебристые волосы всколыхнулись за спиной девы.

— Но сейчас говорить буду я, — попыталась спрятать Гарена позади себя, но брат помешал, и остался стоять на своём месте.

— Зур это ты? Ты пришёл за мной? — бледные руки ощупывали воздух прямо у наших лиц, а затем ледяные пальцы прошли сквозь мою щёку. Амалия издавала завывающие звуки, от которых всё внутри меня сотрясало от боли за убитую горем женщину, — Зур... Зур...

— Зура здесь нет. Ты ошиблась, — отозвался брат, и бывшая воительница уставилась на него слепыми глазами.

— Тебе хоть немного жаль, Гарен?

— Если скажу, что жаль, поверишь?

Амалия задумалась:

— Тебе тоже делали больно, тёмный. Много раз. Ужасная боль.

— Я больше не тёмный.

— Неважно. Зачем вы пришли сюда? — призрак оставила вопрос Гарена без ответа и устало опустила руки вдоль тела. Она перебирала тонкими длинными пальцами складки невесомого платья и никак не походила на ту жестокую Амалию из видения. Совсем не верилось, что она избивала Драя моргенштерном, оставляя на его теле глубокие шрамы.

— Закрой разлом, пощади Айнзама и Гарена!

— Закрыть разлом? Пощадить? Вы точно ни с кем меня не перепутали? Я ничего никому не могу сделать. Я мертва, — в подтверждение своих слов женщина занесла ладонь и ударила брата. Он даже не отшатнулся, рука беспомощно прошла насквозь, не причинив Гарену вреда.

— А кто контролирует это место? — я лишь сильнее убедилась в своих неприятных догадках.

Амалия указала нам за спины:

— Спроси у него, — призрак выглядел испуганным и шагнул обратно в темноту.

Знала, кто стоит сзади. Он предупредил меня, ещё когда задумала нырнуть в разлом. Медленно развернулась, затаив дыхание.

В тусклом свете булава моргенштерна отливала багряным. На длинных шипах запеклась кровь третьего воплощения, а рука, держащая жестокое оружие, сильно дрожала.

— Это всё я...

— Я уже поняла, любимый.

— Я искалечил Драя. Ревновал, потому что ты любила его больше.

— Неправда, и ты это знаешь. Ты это ты, Айнзам.

— Теперь всё потеряно навсегда. Я уже не Единый. Айнс тоже больше не часть моей души.

— Мы всё исправим, — осторожно положила ладони на рукоять моргенштерна, чтобы дракон не покалечился и не наделал глупостей. Его безумный взгляд метался, не фокусируясь ни на чём.

— Я видел, как умерла Амалия. Упала в воронку. Лёжа на дне, она шептала страшную клятву перед смертью. Всё её тело было изломано, кости торчали из-под пластин доспеха, и кровь... везде кровь, Регина. Я уже не мог ей помочь, но очень хотел. Тогда её обещание стало моим. Отомстить за смерть Зура: заманить сюда Гарена и убить, — брат осторожно зашёл за спину обезумевшего второго воплощения. — Было так легко согласиться. Я ненавидел тёмного. Из-за него потерял тебя, отправил в другой мир. Я страдал, Регина...

— Теперь я рядом, Айнзам. Амалия уже не хочет мстить, отпусти её.

— А потом ты, Стерша и Гарен провели ночь вместе, — продолжал юноша, не слушая меня. — Я разозлился, понимаешь? А воронка пришла в движение. Все эти люди... Я виноват. Так виноват... Но отец сказал, что всё будет хорошо. Став тёмным, смогу без труда контролировать разлом, и больше никто не умрёт. Спасу мир. Восстановлю равновесие. Это мой основной приоритет. Тебе надо было послушаться сегодня и бежать с... ним! — взгляд дракона стал решительным и холодным, а голос перестал дрожать. — Ненавижу!

Цвай резко вырвал из моих рук моргенштерн, развернулся и с силой толкнул плечом Гарена. От неожиданности брат пошатнулся и рухнул на колени.

— Клятвы нерушимы. Прости, Регина, но я должен отомстить за Зура, Стершу и тебя.

 

Глава 16 Ураган

За первым ударом послышался треск сломанных костей, а затем булава вновь взмыла в воздух. Я быстро вскочила на ноги и повисла на руке Цвая, но он был гораздо сильнее, и второй удар не заставил себя ждать. Гарен лежал на земле, не двигался и, кажется, не дышал. Скатилась к нему и закрыла собой.

— Остановись, Айнзам, пожалуйста. Тебе необязательно убивать. Твой отец лжёт, он явно имеет планы на тёмного Единого. Не поддавайся, — старалась прислушаться к дыханию брата, но звенящая тишина разлома резала уши. Даже собственный стук сердца не раздавался в груди. Всё как в прошлый раз.

— Почему ты защищаешь его? — Цвай встряхнул моргеншерн. Юноша ещё не изменился и оставался светлым, а, значит, надежда осталась, и Гарен не погиб. Но глаза супруга пугали меня, ледяные и безжизненные, словно у марионетки.— Он причинил нам столько боли, а ты продолжаешь выгораживать Регана.

— Да, Реган был чудовищем. Но это в прошлом! Целый мир дал ему шанс, сделав светлым. Брат нашёл в себе силы рассказать правду, отпустить меня. Его прикосновение оживило Стершу. Подумай о сестре, она любит Гарена.

Цепь натянулась под тяжестью шипастой булавы. Цвай поигрывал оружием, наблюдая за вращением массивной сферы, с которой капала кровь.

— Не могу иначе, Регина. Ты должна была оставить меня там и бежать.

— Я тебя никогда не оставлю, Айнзам!

По проклятому месту прошла волна, а Цвай переменился в лице:

— Тише, перестань! Не давай обещаний здесь, — костяшки на руки, сжимающей моргенштерн, побелели.

— Я спасу тебя, и ты снова станешь Единым!

— Прекрати сейчас же, — невидимые своды задрожали, а дракон начал испуганно оглядываться.

— Я не позволю убить Гарена! — поднялась на ноги и встала перед супругом.

— Ты даже не представляешь, что натворила своими обещаниями, Регина.

— Ты никогда не будешь одинок, будешь счастлив, — продолжала сыпать клятвами и протянула руки к возлюбленному. Оружие с глухим стуком упало в туман. Юноша сделал неуверенный шаг мне навстречу, но словно из ниоткуда появилась ГАЗелька с огромным яйцом на крыше и развивающимися от езды мерцающими корнями. Не успела испугаться или удивиться, как машина сбила Цвая и остановилась передо мной.

На водительском кресле сидела Стерша, вцепившись в руль длинными когтями. Крылья сложились под неудобным углом, а перья топорщились во все стороны.

— Садись! — она освободила мне место и рванула к стонущему под толщей тумана Гарену. Живой!

Не слушалась стиерну. Ноги подкашивались, когда обошла машину и заглянула под колёса. Шарила руками под холодными белым клубами. Меня окутывал запах жжёной резины и крови. Пусто! Цвай исчез.

— Регина, там никого нет. Садись в машину, живо! — девушка помогла моему брату встать. Одной рукой он опирался о Стершу, вторая беспомощно свисала вдоль тела. Плечо не просто было раздроблено, а превратилось в кровавую кашу. Неужели это сделал Цвай? И где он теперь? Клянусь, я слышала удар тела о капот.

— Айнзам, сидит в машине, — словно читая мои мысли, ответила крылатая. — Это был фантом.

— Фантом? — разум напоминал густой куриный бульон. Заглянула в салон. Супруг оказался на своём месте, такой же бледный и бессознательный. — Но…

— Регина, я тебя здесь оставляю, если сейчас же не сядешь за руль. Из нас четверых, только ты можешь адекватно управлять этой штукой. Приди уже в себя!

Точно! Ответственность, раненый брат, яйцо на крыше, сходящий с ума возлюбленный.

Хлопнули двери ГАЗельки, и мы помчались в неизвестность. Куда ехать, не знал никто. Брат и Стерша колдовали над жуткой раной и опасливо поглядывали на дремлющего дракона. Наблюдала за ними в зеркале заднего вида, буквально чувствовала Цвая через спинку сидения.

Снова бесконечность вне времени и пространства и угнетающая тишина.

— Амалия мертва? — вопрос был скорее риторическим. Собственными глазами видела призрак воительницы.

— Похоже на то, — Гарен разрабатывал руку. Об ударе моргенштерном напоминала лишь порванная в клочья одежда. Двое светлых без труда справились с исцелением, хотя оба выглядели вымотанными и уставшими.

— Не понимаю… — честно призналась я.

— Я тоже запутался, — отозвался брат. — Кажется, Единый попал под влияние мира нарушенных клятв и находится в плену неосторожного обещания. Скорее всего, желание расправиться со мной держит его здесь. Это объясняет, почему он притащил тебя сюда, наплевав на все опасности. Вам с ребёнком явно тут не место, учитывая нездоровый интерес Зангара. Но из-за нашей связи, Айнзам не мог причинить мне вреда. Напротив, похитил и держал в тепличных условиях, а воронка тем временем разрасталась и выходила из-под контроля.

— И что теперь делать? — самое странное, что во всём этом ужасе, меня радовало, что дракон оставался верен. Не было никакой Амалии, он мучил сам себя, наказывал, хотел казаться ещё хуже и темнее. Но по факту Единый лишь загнанный зверёк. Знать бы, что задумал несостоявшийся свёкор, и зачем ему тёмный спятивший сын.

— Для начала надо выбраться отсюда и спрятаться от отца. Мы разобрались, что разлом контролирует мой братец, и намерения у него весьма враждебные. Придёт в себя и объяснится, надеюсь,— фыркнула Стерша.

— Я здесь, — пробормотал Цвай, а Гарен инстинктивно отодвинулся подальше, хотя у второго воплощения в этот раз не было моргенштерна.

— Какого чёрта, ты натворил, Айнзам? — кричала крылатая.

— Не могу рассказать всё. Я поклялся молчать…

— Это связано с Зангаром? — спросил Гарен.

Дракон молчал, но это молчание казалось слишком красноречивым.

— Ясно, — хмыкнул брат. — Есть идеи, зачем архи-дракону создание тёмного, в мире, где их не осталось? А ещё убивать королеву Кройвенов, которая никому не мешала и держала равновесие?

Стерша покачала головой и, вспомнив о Ливе, мгновенно помрачнела.

— А что если Айнзам был нужен для подстраховки? — идея, возникшая у меня, казалась весьма логичной.

— Продолжай, — со мной разговаривал только Гарен.

— Зангар без сожаления убил свою бывшую супругу, регулярно ставит эксперименты над Айнзамом, хотел убить меня, не думая о чувствах сына.

— Это мы итак знаем, — нервничала Стерша. Ей тяжелее всех было поверить в жестокость того, кого сотни лет, считала отцом.

Проигнорировав нападки крылатой, развивала мысль:

— Зангар не кажется мне заботливым папочкой. К чему было воскрешать Стершу, рисковать, связываться с Гареном, устраивать турнир? Слишком сложно. А что если изначально он планировать сделать тёмной именно её?

— Каким образ… — брат запнулся. — То нападение на нас! Смерть Стерши стала случайностью. Погибнуть должен был я и ребёнок.

— И тогда я бы заняла место Гарена, стала бы мстить, превратилась в тёмную, — вклинилась сестра Единого. — Только отец знал о яйце. Мы выхаживали его под замком. Он мог рассказать синим. Но какой от этого толк?

В салоне снова воцарилась тишина. Даже двигатель ГАЗельки тарахтел тише обычного.

— Айнзам, выпусти нас, — просила стиерна, отчаявшись гадать, что задумал Зангар. Крылатая, как и все мы, очень устала и была подавлена. За один день она потеряла мать и разочаровалась в отце.

— Это невозможно. По крайней мере, для всех, — извиняющимся тоном ответил супруг.

— Чёрт с тобой, Единый, если иначе нельзя, убей меня, наконец, и закрывай разлом, — вспылил Гарен.

— Нет, — Стерша тут же спрятала его за крылом.

— Не вы. Амалия не хочет мстить, если отпущу её, клятва исчезнет. Но теперь Регина должна остаться здесь. Вы уйдёте, а мы останемся.

— Это всё из-за тех глупых обещаний? — злился брат, а я как-то безучастно слушала их перепалку. Жить в этом мире вдруг показалось мне отличной идеей. Никаких тревог, лишь бесконечность невыполненных клятв, и что с того?

— Всё хорошо. Гарен, Стерша, вы позаботитесь о ребёнке? Вы справитесь, я уверена, — говорила безэмоционально точно заводная кукла, чтобы не заплакать и отвела взгляд от зеркала заднего вида. Не хотела смотреть им в глаза.

— Айнзам, ты не позволишь Регине сгинуть здесь! — брат встал, насколько позволял потолок в маршрутке, и схватил дракона за грудки.

— Она пообещала невыполнимое. Меня уже не спасти. Единым тоже не стать.

— Как же так? — Гарен не выпускал моего супруга.

— Всё хорошо, — механически повторила, крепко сжимая руль.

— У этой машины достаточно энергии перенести вас в любое место. Выбирайте с умом. Главное, что я не знал, — Цвай погладил потолок, где с другой стороны дремало дитя.— Позаботьтесь о нём.

Тьма мгновенно расступилась, и Газелька приземлилась на площадку, перед внезапно появившимся разломом, сквозь который виднелось синее небо. Мы вышли из салона, чтобы попрощаться. Было сложно говорить, не давая новых обещаний. Брат с трудом сдерживался и пытался пробиться в мои мысли. Но я не пускала его. Боялась, что даже невербальная клятва, сделает Гарена пленником этого мира.

— Прости, — второе воплощение с тоской смотрело на закрывающуюся расщелину.

— Прощаю, но я злюсь, Айнзам. Не за то, где мы оказались, а за твою ревность, за мысли, что какую-то часть тебя любила меньше. Как можно быть таким идиотом? — бросилась с кулаками на дракона и колотила его в грудь. Он молчал и не останавливал, даже когда у меня заболели руки.

— Когда стирал память о тебе, то стёр её у Драя и Айнса. У себя не смог. Оставил те дни, что мы провели вместе, наши многочисленные знакомства, ласки. Чем дольше жил так, тем сильнее ненавидел себя, ты чаще разговаривала и целовала их, а они всё забыли. Ты должна понять, я так сильно свыкся с мыслью, что больше никогда не стану единым. Поверил, что они братья мне, а не части души…

— Дурак, — всхлипнула ему в подмышку. — Ну, теперь я навечно с тобой. Что будем делать? Это твой безумный мир.

Цвай призадумался, а затем внезапно оживился:

— Да, но он так же живёт по правилам. Можно попробовать кое-что сделать…

— Что? — смахнула с лица слёзы.

— Учти, всё, что произойдёт дальше вполне реально. Ты должна найти способ спасти меня, не оставлять и сделать единым. Готова? — на пальцах дракона заблестели золотые всполохи. Что-то подсказывало, он не собирается ждать моего ответа.

Позади меня раздался узнаваемый грохот. Обернулась и увидела пустую покорёженную ГАЗельку.

— Гарену и Стерше она больше не нужна. Они добрались до безопасного места. А вот твоё приключение только начинается, — загадочно пропел Цвай.

— Приключение? Погоди, объясни сначала! — маршрутка взвизгнула и встала между нами, открыв водительскую дверь.

— Нет времени, — крикнул супруг по другую сторону. — До встречи, Регина. Я буду ждать тебя.

— Где будешь ждать? Айнзам! — ГАЗелька буквально втянула меня в салон, прижала к спинке сидения ремнём безопасности и заблокировала дверь.

Супруг похлопал маршрутку по жёлтому боку, и она рванула с места, оглушая меня очередным тяжеловесным треком. Сквозь кардан и стремительные гитарные рифы слышалось рычащее: coming home.

Куда домой-то? Я, вроде, дома, или?.. Нет!

Очнулась громкого гудка клаксона лежа на руле. Ремень натянулся до предела, но всё равно больно ударилась и потирала ушибленный лоб. Самое странное: совершенно не представляла, как очутилась на водительском сидении разваливающейся на части маршрутки. Помню, возвращалась после весьма унылого дня рождения в кругу семьи, села в такую вот газельку. Ещё была какая-то шумная компания парней на остановке. А потом?..

Провал.

Отлично. Интересно, насколько я пропала в этот раз, и не сошли ли родители с ума от волнения? К такому точно сложно привыкнуть. Нужно скорее им позвонить. Отцепила ремень и посмотрела по сторонам.

На улице было темно и холодно. Фонари не горели, и даже от снега не отражался свет. Сквозь щели между дверьми просачивался морозный воздух, щипал кожу и погружал в ещё большее оцепенение. Захотелось спать, и глаза против воли слипались.

Сопротивляться…

Оставаться в салоне было нельзя. Медленно, но верно замерзала вместе с газелькой. Наудачу пошарила по приборной панели, залезла в бардачок и выудила свои ключи от квартиры. Вопросы задавать буду позже. Сейчас главное понять, где я, и сколько мне брести в босоножках и разорванном платье до дома.

На всякий случай попробовала завести машину, но валяющееся впереди оторванное колесо подсказывало, что даже в случае успеха, уеду недалеко.

Сделала глубокий вдох, холод тут же больно царапнул носоглотку, и открыла дверь маршрутки, которая тут же отвалилась и воткнулась в снег.

Огляделась и выдохнула с облегчением: родной двор. Марш-бросок в двести метров, и я у своего подъезда. Легко сказать, только не полуголой и не ночью в мороз. Адреналин горячил кровь, но ноги вязли в рыхлом снегу, которой раздирал стопы и лодыжки. На полпути чуть не упала, застряв каблуком, но удержала равновесие. До металлической двери неслась, уже слегка прихрамывая. Дрожащие руки никак не могли попасть ключом по кружочку на домофоне.

Промозглый подъезд встретил знакомыми надписями на стенах и неприятными запахами. Не стала ждать лифт. Взбежала по лестнице и нырнула в тепло квартиры. Быстро поставила чайник и надела на себя две пары штанов и тёплый свитер прямо поверх рваного платья. Бросила одеяло под дверь и устроилась на нём, держа в руках нож и горячую кружку. Так и уснула, забыв предупредить родителей, что со мной всё в порядке.

Проснулась рано. На улице ещё было темно. Чай остыл, нож лежал направленный лезвием к правому глазу, а дверь оставалась закрытой на все замки и даже цепочку. Те, кто похитил меня вчера и оставил в маршрутке этой ночью больше не появлялись. Бояться их нет смысла, преступники знают какой-то сумасшедший способ стирать мои воспоминания напрочь и утаскивать даже из людных мест. Захотят — украдут снова, и кухонный нож мне никак не поможет.

Встала и, наконец, нашла силы осмотреть себя: спутанные волосы висели сосульками, на разорванном, некогда бело-серебристом платье — следы крови. Сняла его и принялась изучать тело. Ни следов побоев или насилия. Кроме покрасневшей на морозе кожи на ногах всё казалось нормальным.

Пропали только вещи, которые были на мне, когда уходила от родителей: провала тёплая зимняя куртка, сапоги, штаны и телефон. Набрала родителям на городской и услышала недовольный голос отца:

— Почему не позвонила вчера? Ты же обещала. И где тебя ночью носило?

— Вчера? А что было вчера? — тупо переспросила.

— Ты меня пугаешь, всё нормально?

— Да, я так шучу. Уснула и не услышала телефон. Устала, — даже хихикнула в трубку, но как то неубедительно.

Настенный календарь упорно показывал дату моего дня рождения. Неудивительно, некому было переставлять слайдер, так какой же сегодня день?

Включила телевизор. Убедилась, что моему помутнению не больше суток. День рождения, действительно, был вчера. В этот раз я не пропадала бесследно на недели, слабое утешение, но всё же.

Походила по квартире ещё с десять минут, нервно прикидывая в голове, что же произошло, потом плюнула на всё, откопала в шкафу осеннюю куртку и старые сапоги со стёртыми набойками. И почему я первым делом не осмотрела машину? Нашлись же мои ключи в бардачке, вдруг, и телефон там же, а ещё пуховик и ботинки?

Хотя даже если так, то наверняка за ночь бедную газельку уже раздербанили местные мародёры. Глупая, глупая Регина!

Во дворе было довольно шумно несмотря на ранний час. Около покорёженной маршрутки столпились жители окрестных домов и отвечали на вопросы молодого мужчины в униформе. Меня пригвоздило к асфальту, когда разглядела в руках участкового свой телефон, а когда, кто-то из толпы ткнул в меня пальцем, едва не упала в обморок.

Мужчина встретился со мной взглядом и нахмурился, а я думала не о том, какой странной со стороны кажется вся эта ситуация с угнанной и разбитой машиной, а о том какие невероятно зелёные у него глаза.

С одной стороны, хотелось сбежать, как подозрительно бы это не выглядело. Меня почти поймали на месте преступления, хотя ни в чём невиновата. Газельку точно не угоняла, пусть не помню ничего с прошлой ночи. С другой стороны, меня непреодолимо тянуло к этому зеленоглазому мужчине.

Сделала один неуверенный шаг навстречу, а затем всё-таки рванула в подъезд и вновь спряталась в квартире, прижавшись спиной к двери. Идиотка.

Сколько времени потребуется участковому выяснить, в какой из сорока квартир я живу? Соседи обязательно подскажут. Не со зла или сознательности, просто им тоже интересно, чем закончится история с похищенной маршруткой. А уже мне-то как!

Стук в дверь был ожидаемый, даже не вздрогнула.

— Регина? Простите, отчества не знаю, жильцы не подсказали. Можно войти?

Прижалась к глазку. Участковый снял шапку и нервно почёсывал затылок. Короткие светлые волосы взмокли, но всё равно выглядели опрятно. Идеально чистая форма, выглаженные штаны, прямая осанка.

— Представьтесь для начала?

— Младший лейтенант Первов.

Громко рассмеялась, сама не знаю почему.

— Я что-то смешное сказал? — молодой человек по ту сторону двери нахмурился, и я тут же перестала хихикать и открыла ему.

— Извините, я о своём. Проходите, пожалуйста.

Лейтенант Первов очень забавно осмотрелся, придерживая внутренний карман, и выглядел, как персонаж из сериалов про полицейских.

— У вас там пистолет? — почему-то шёпотом спросила гостя.

Он смутился и убрал руку.

— Можно чаю? Я замёрз немного с этой чёртовой газелью. Её скоро эвакуируют. Вчера угнали из таксопарка. Уж не вы ли? — мужчина положил что-то на стол.

Щёлкнула переключателем электрического чайника и повернулась к участковому. Он снял пуховик и держал аккуратно сложным в руках. Тёмно-синий джемпер с нашивками подчёркивал красивое тело с развитой мускулатурой.

— Если скажу, что не я, поверите?

Кажется, со стороны, выглядела ещё смешнее блондина, ищущего злоумышленников в моей квартире. Как-то неуклюже облокотилась о раковину, и часто-то заморгала, совершенно забыв, что на мне безразмерные домашние штаны и свитер, а грязные волосы собраны в небрежный хвост.

— Посмотрим. Ваш телефон? — мужчина кивнул на стол.

— Не знаю, — покрутила трубку с погасшим экраном. — Он разряжен... Я сейчас.

Рванула в комнату за зарядкой, попутно стягивая уродливый свитер. Я и не думала флиртовать с представителем закона, просто… Что-то в нём такое было. И, вообще, дома очень жарко.

Футболка зацепилась за свитер, и голова застряла в горловине. Я громко кряхтела и пыталась выпутаться из ловушки, когда, к своему ужасу, услышала рядом голос:

— Вам помочь?

— Помогите, — сгорала со стыда, понимая, что стою перед малознакомым мужчиной в бюстгальтере.

Он осторожно поправил футболку, и я выбралась из свитера. Резинка съехала, и спутанные волосы рассыпались по плечам.

— Да, не волнуйтесь так, — участковый убрал с лица прилипшую прядь. — Вас ни в чём пока не обвиняют.

— Хорошо, что пока не обвиняют, — прятала взгляд.

— Вы очень мило краснеете.

Щёки загорелись ещё сильнее.

— Спасибо, — так и стояла не в силах ни сдвинуться, ни посмотреть на мужчину.

— Регина, — как-то с придыханием сказал блондин.

— Что?

— Зарядку, пожалуйста.

Телефон так и не включился. Пришлось разбирать и вытаскивать сим-карту. Нашла старый мобильник, который кое-как очнулся, и показал, что симка, действительно, моя.

— И что мне теперь будет? — упавшим голосом спросила участкового.

— Не знаю. Приходите завтра в участок. Напишете заявление. Как, что произошло, и почему ваши вещи оказались в угнанной машине.

— А если не помню? У меня день рождения вчера был...

— О, с прошедшим. Хорошо отметили?

— Не очень, — честно призналась.

— У тебя будет время вспомнить, Регина. Не торопись, — мужчина погладил меня по голове и, забыв выпить чай, начал собираться. А ещё он слишком резко перешёл на ты. Хотя чего уж теперь, после того как увидел в белье, к чему формальности? Вновь покраснела, вспоминая позорный эпизод.

— Знаете, куда ехать? — стоя в дверях, спросил Первов.

— К сожалению, да.

Год назад была частым гостем в участке после своего загадочного похищения. Странно, что этот парень меня не узнал, да и я его не припоминаю. Город небольшой, все на виду. Новенький он, что ли?

И, вообще, странный тип. Какой-то неправильный и слишком доверчивый полицейский. Так запросто отпустил предполагаемую угонщицу. И что ему завтра скажу? Очень сомневаюсь, что на следующий день со мной случиться озарение, и внезапно вспомню всё.

Озарения не случилась. Ехала на встречу с лейтенантом Первовым без единой идеи, что сказать. Но в этот раз хотя бы голова была чистая. Однако потрепанная осенняя куртка и старые сапоги особо уверенности не придавали. И почему я, вообще, думала в первую очередь о мужчине, а не о грозящем обвинении в угоне тоже оставалось загадкой.

— Регина! — радостно поприветствовал мой новый знакомый.

— Добрый день, — шаркала ножкой и нервно оглядывалась, ожидая смешков со стороны коллег участкового. Наверняка, он рассказал о моём вчерашнем стриптизе.

— Мы их поймали!

— Кого?

— Угонщиков. Два подростка. Я хотел позвонить. Только номер вчера не записал, — младший лейтенант Первов ерошил свои короткие светлые волосы.

— Джойрайдеры?

— Кто? — переспросил мужчина.

— Те, кто для удовольствия машины угоняют. Это из английского, не берите в голову, — опять начала краснеть. Как же глупо.

— Ну да, джойрайдеры. Ха, — искренне улыбнулся блондин.

— Так я свободна?

— Да. Это они телефон ваш прихватили на остановке. Во всём сознались. Будете писать заявление?

— Нет, наверно. Им же ещё за газельку достанется?

— Это да.

— Я пошла?

— Идите.

Всё ещё стояли друг напротив друга.

— А, можно?..

— Что? — обезоруживающе улыбался зеленоглазый.

— Ваш номер? — язык прилип к нёбу, и судорожно начала придумывать, зачем мне его номер. — А то мало ли, что вспомню ещё.

— Рабочий?

— Лучше нет, — интересно, есть предел стыду? После вчерашнего думала, что он уже наступил. Оказывается, дно ещё не пробито.

— Понял, — подмигнул участковый, достал блокнот, быстро что-то написал и, оторвав листок, протянул мне. — До скорого?

— До свидания.

Пока ждала маршрутку, пыталась вбить номер в старенький телефон. Мобильник с западающими кнопками отчаянно сопротивлялся, и я в конечном счёте сдалась. Нужно поскорее купить новый. Как раз думала, куда потратить деньги, подаренные на день рождения. А через дорогу наудачу приютился салон сотовой связи. Махнула водителю, который устал ждать меня, и побежала к яркой жёлтой вывеске.

Внутри было приятно тепло и безлюдно. Одна из работниц колдовала над кассовым аппаратом и беззвучно ругалась, завидев меня, натянула фирменную улыбку:

— Вы что-то хотели?

— Телефон.

— Один момент, пожалуйста, — глаза девушки горели неподдельной яростью, и через несколько минут она приволокла из подсобки напарника, который тёр глаза и зевал, не прикрывая рта.

— Иди работай, или, клянусь, уволю тебя, — сквозь зубы процедила, очевидно, менеджер магазина и толкнула парня мне. — Он весь ваш.

Заглянула в заспанные изумрудно-зелёные глаза, затем перевела взгляд на бейджик и почувствовала, как мир уходит из-под ног.

— Второй? — прочитала вслух фамилию консультанта.

— Ага, к вашим услугам, — сонно улыбнулся блондин.

Пока я ошарашено разглядывала Второго и пыталась сообразить, бывает ли такое в жизни, консультант совершенно бесцеремонно подошёл ко мне вплотную:

— Какая ты малышка! — он провёл ладонью от моей головы и приложил ребром к своей груди.

— Что простите?

— Малышка, ну маленькая ты. Это так мило, — вполне искренне восхитился блондин, а я не нашла в себе сил разозлиться. — Что хотела, малышка? Телефон показать?

— Уже ничего, — ноги сам развернули меня к выходу. Лучше поскорее домой, пока окончательно с ума не сошла. А что если Первов и Второй — разлучённые с детства братья и работают через дорогу, даже не догадываясь о существовании друг друга?

— Погоди! — лохматый схватил меня за руку. И как его, вообще, на работу взяли? Неопрятный, на одежде пятна от жирной еды, и веер колечек на ухе.

Снова немая сцена и нежный взгляд зелёных глаз. Определённо где-то спрятана скрытая камера. Захотелось дёрнуть блондина за прядь, чтобы проверить, не накладные ли.

— Если ты уйдёшь вот так, я не смогу больше...

— Жить?

Второй прыснул от смеха и зажал рот рукой, а я в очередной раз покраснела.

— Работать. Ты же видела эту... — парень пытался подобрать словечко, чтобы описать свою начальницу, но не рискнул произнести вслух. — Давай, тебе про пару моделей расскажу, а то точно уволят.

— Валяй.

Дальше меня ожидал весьма нудный пересказ всего, что итак можно было прочитать на витрине. Блондин сыпал информацией о четыре G, мегапикселях и прочих дополнительных функциях. Несколько раз приходилось толкать его локтем в бок, потому что парень начинал засыпать от собственного монотонного голоса. А под конец, мы оба задремали, прислонившись к стеклянным дверкам, и только когда раздался многозначительный кашель со стороны кассы, Второй потёр глаза и спросил:

— Ну чего брать будешь?

— Кого?

— Меня, — подмигнул консультант.

— Ты какой-то не многофункциональный, и небыстрый.

— Это же хорошо, — продолжал флиртовать Второй.

— Что именно? — чем больше общалась с этим парнем, тем меньше он походил на сдержанного участкового.

— Небыстрый это же явный плюс! А функциональность... Можешь меня прокачать, перепрошить, научить, — подмигнул соня.

— Ты очень плохой консультант, в курсе?

— Догадывался. Ну, так что? Телефон будешь покупать?

— Буду, Удивительно, но ты умеешь убеждать, — порылась в сумке. — Чёрт!

— Что-то не так?

— Забыла деньги, завтра вернусь.

— Так не пойдёт! — блондин снова схватил меня за руку. — Ты обманешь и не придёшь. Давай по-другому.

— Кредит оформлять не стану, сразу говорю! — пыталась вырваться из крепкого захвата.

— Да не кредит. Я тебе денег дам, а ты вернёшь потом. Завтра завезёшь, к примеру, или когда удобно.

— Ты ненормальный? — вопросительную интонацию добавила из вежливости.

— В каком смысле?

Интересно, он прикидывает или, правда, не понимает? Заглянула в наивные зелёные глаза.

— Погоди-погоди. В то, что я приеду завтра и куплю телефон, ты не веришь, а что деньги тебе верну, так сразу? Ты странный!

— Не странный, а хитрый, — поправил блондин.

— Это по-другому называется, но точно не хитростью. Я бы сказала, но обижать не хочу. Приеду завтра, правда.

— Ладно, возьми вот это тогда, — он протянул визитку. — Если меня тут не будет, скажи на кассе, что я тебя консультировал, а то бонусы другому работнику достанутся. Хорошо?

— Договорились. Слушай, глупый вопрос, но всё-таки... У тебя есть брат?

— Не-а, я один,— он как-то странно выделил последнее слово.

— Тогда до завтра?

— Пока-пока, малышка! — зеленоглазый снова приложил ладонь к груди и улыбнулся.

На остановку больше не пошла, решила прогуляться и проветриться. Слишком много событий для последних дней. Двое близнецов, казались чем-то из ряда вон. Какие шансы встретить настолько похожих парней на одной улице?

Похлопала по карману с двумя номерами телефонов от обоих молодых людей. Забавно будет позвонить им, назначить встречу на одну время и посмотреть на реакцию. Хотя существует вероятность, что мне лишь показалось, что ребята похожи, и тогда они посмотрят как на полоумную и уйдут.

Прошла только полпути до дома и довольно сильно устала. Сказались две беспокойные ночи и нескончаемая нервотрёпка. Нырнула в недавно открытый гипермаркет погреться. Таких, как я, оказалось непривычно много. В торговых залах, что-то явно проходило. По полу тянулись провода, часть магазина была перекрыта, а народ стоял полукольцом. Хотела тоже заглянуть из любопытства, но, даже встав на мысочки, ничего не увидела. Вспомнился горе-консультант и намёки на низкий рост. Его бы сюда поставить и на плечи сесть.

Ничего не разглядев, побрела в свободные залы. Провода змеями извивались и здесь, а тележки загромождали проходы. Откуда-то стороны доносились комментарии, усиленные динамиками. Очевидно, в нашем магазине проводили мастер-класс по кулинарии, или типа того. Привычная рекламная акция для новой сети.

Осторожно переступала, стараясь не задеть, но один кабель просмотрела. Зацепилась каблуком и, пытаясь удержать равновесие, неудачно схватилась за стеллаж. С другой стороны что-то с глухими шлепками попадало, а из толпы раздался смех.

Через несколько секунд, с громким лязгом раскидывая тележки в стороны, выбежал парень в белой униформе. По его лицу и светлым волосам стекали яичные желтки. Колпак съехал, скорлупа запуталась в длинных золотистых прядях, скреплённых невидимками. Зелёные глаза с застывшей в них яростью высматривали виновника.

Не испугалась и не пыталась сбежать, просто глупо хохотнула, ткнув пальцем в парня:

— О, третий!

 

Глава 17 Три конфорки

— Ты сорвала съёмку, — блондин скрестил руки на груди. Ярость схлынула с его лица, и он казался почти спокойным, чего нельзя было сказать обо мне.

Всё моё тело сотрясалось от истерического хохота. За сутки повстречалось трое почти неотличимых мужчин, если закрыть глаза на разные причёски, одежду и род деятельности. Участковый, консультант в магазине сотовой связи, и…

— Ты актёр? Вы рекламу снимали? — тщетно пыталась успокоить нарастающую истерику.

— Селебрити шеф, — третий надменно тряхнул головой, а я не сдержалась и уже откровенно заржала, когда по его лицу стёк желток.

— Прям селебрити? А фамилия случайно не Третьев, или Третий. А, может, Третьяк?

— Очень смешно, — обиделся парень. — Трисом. Ты обо мне не слышала?

— Как-как? — окончательно потеряла контроль над собой, начала плакать от смеха и мерзко повизгивать. — Threesome? Это, как групповушка, что ли? С такой фамилией грех не жарить, если ты понимаешь, о чём я!

На удивление, моя идиотская шутка зашла блондину, и он сам едва сдерживал улыбку.

— У тебя будут большие неприятности, Скорлупка. Ты целый стеллаж с яйцами побила, а ещё бутылку очень дорого вина.

— Врёшь!

Трисом покачал головой и кивнул на нервного мужчину, приближавшегося к нам:

— Вон и менеджер идёт, а кому-то попадёт.

— Не заступишься, тройняшка?

— Не-а. Хотя…

— Думай быстрее. Я о ваши провода навернулась, между прочим!

— Око за око, Скорлупка! — блондин рванул ко мне, стянул шапку с головы и размазал целый гоголь-моголь по моим волосам. — Ещё спасибо скажешь. Это очень полезно для корней.

— Гад, мне же ещё домой ехать через полгорода!

— Не проблема! — через секунду он водрузил шапку обратно и прижал меня спиной к себе.

— Всё в порядке, девочка со мной, — Трисом увёл меня прямо из-под носа менеджера и потащил к месту съёмок.

— Извините за небольшую заминку! — блондин обратился к толпе зрителей, всё ещё держа меня за плечи. — Хочу представить вам сегодняшнюю участницу рубрики «Секретное блюдо от шефа». Желающих почему-то всегда мало, а эта девушка сама подставилась.

Толпа весьма злорадно рассмеялась.

Вокруг меня тут же засуетились: сняли пуховик и прицепили микрофон.

— Скорлупка, представься, — Трисом лёгким грациозным движением стёр со своего лица остатки желтка.

— Регина, — в глаза било мощное освещение. Не могла разглядеть людей впереди, отчего чувствовала себя неловко.

— Скажи, Регина, какое у тебя самое любимое блюдо, ну, кроме яиц.

Снова смех.

— Я даже не знаю, — всё остроумие вмиг улетучилось.

— А что тебе не нравится? — продолжал опрос новый знакомый.

— Заносчивые парни.

— Ого! Кажется, это была шпилька в мой адрес. А я хотел позвать тебя на свидание. Выходит, у меня нет шансов? — жалостливо спросил Трисом.

Толпа издала возглас умиления, как в дешёвом ситкоме.

— Нет.

— Тогда, моя прелестная Скорлупка, проведём свиданием прямо здесь и сейчас. Специально для тебя приготовлю блюдо, потому что это...— Трисом замолчал и дал толпе закончить фразу за него:

— Секретное блюдо от шефа!

— Мне придётся завязать тебе глаза. А вы, — блондин строго посмотрел туда, откуда раздавались смешки. — Не подсказывать. Если наша участница угадает хотя бы семь из десяти ингредиентов, то выиграет годовой абонемент на двоих в сеть моих авторских ресторанов, один из которых в скором времени откроется в вашем городе. Другие два полугодовых абонемента разыграю в своей официальной группе, так что следите за новостями.

— Готова? — парень обратился уже ко мне и поднёс повязку к глазам.

— А есть выбор? — обречённо спросила шеф-повара.

— Нет. И не вздумай снимать!

Он осторожно завязал концы у меня на затылке, а я боролась со странным чувством дежавю. Определённо что-то подобное уже было. Этот нежный, слегка насмешливый голос, повязка и абсолютное доверие. Обхватила себя руками и терпеливо ждала. Определённо схожу с ума, или кто-то решил подшутить надо мной. Что ж досмотрю этот розыгрыш до конца, самой интересно к чему всё приведёт.

Зрители смеялись. Должно быть, Трисом подбирал совершенно не сочетаемые ингредиенты, чтобы отомстить за стеллаж с яйцами. Меня окружили запахи еды и звуки готовки. Вспомнила, что ещё не завтракала и невольно облизнулась.

Закончил селебрити шеф очень быстро. Представил блюдо публике:

— Вы ведь помните, что у нас свидание, добавим немного романтики!

Снова раздалось протяжное «о-о-о», а парень развернул меня к себе за плечи. Почувствовала дыхание на своём лице. Он что собрался кормить меня ртом? Блондин прижал что-то сладкое к моим губам, и я невольно разомкнула их и тут же чуть не выплюнула угощение, но мерзавец зажал рот ладонью.

— Жуй медленно. Тебе нужно определить состав. На кону годовой абонемент.

Это было невыносимо сладко и солёно, и горько. Морщилась и злилась. Глаза заслезились, когда на язык попало что-то острое. Развернулась и заколотила мучителя в грудь.

— Сколько эмоций!

— Урод, — сорвала повязку, бросила на полный ненависти взгляд на блондина и выбежала из импровизированной студии.

Остановили меня уже у входа, попросили вернуть микрофон и протянули забытый пуховик.

До дома брела мрачная и злая, желая последнему из троицы долгой и мучительной смерти. Язык всё ещё нестерпимо жгло, а во рту стоял мерзкий привкус. А ведь это ещё могут и по телевизору показать! Простонала с досады.

Дома долго чистила зубы и отмывала голову, пока волосы не превратились в пушистый чёрный ореол. Шапку пришлось кинуть в стирку.

Расположилась у компьютера, пытаясь сосредоточиться на тексте, который прислали для перевода. Как назло, это оказалась до жути мерзкая статья про кожные заболевания. Мысленно прокляла блондина ещё раз, надеясь, что хотя бы один из прочитанных диагнозов прицепится к звёздному наглому шеф-повару.

Плюнула на работу и полезла искать группу Трисома. Это было слишком просто. В закреплённом висела фотография парня с понурой головой и присохшими к волосам яйцами. Блондин сцепил ладони, словно молился, а приписка внизу заставила икнуть.

Скорлупка, проверь кармашки, пожалуйста!

В пуховике обнаружился третий номер телефона. Совсем хорошо! И что с ними со всеми делать?

— Интересно, сколько времени потребуется Зангару, чтобы найти нас? — мрачно спросил Гарен, поглаживая холодные стены заброшенного замка на границе Диегронда.

Стерша хлопотала вокруг яйца. Мерцающие корни пробили каменные плиты и устремились вглубь.

— Как ты догадался, что здесь есть горячий источник? — крылатая проигнорировала вопрос супруга. Меньше всего ей хотелось говорить об отце и брате. Айнзам был невиноват в смерти Ливе, лишь стал безвольным оружием. Однако этого хватило, чтобы стиерна неосознанно затаила злобу.

— Не догадался, а знал. Я жил здесь, помнишь?

Мужчина критически осмотрел потолок. Это место одно из немногих в землях тёмных драконов, уцелевшее под натиском природы и времени. Он часто спрашивал Ливе, почему они живут в руинах, когда могли бы переселиться в пустующий замок. Но королева кройвенов всякий раз напоминала своим двум созданиям об опасностях большого мира. На границе часто появлялись мародёры, мечтающие отыскать легендарные сокровища тёмных драконов. Но искатели приключений слишком сильно боялись продвинуться в глубь проклятого леса. Те авантюристы, кто перебороли свой страх и отправились покорять Диегронд сгинули в непроходимых чащах и топких болотах. Иным же помогли исчезнуть кровожадные птицы.

— Помню. Ты мальчик-цветок. Мама всё это время думала обо мне. Создала тебя. Кстати, кем тебя и Регину видела Ливе в будущем?

— Всем. Я должен был стать защитником, возлюбленным, другом, супругом, — охотно поделился Гарен.

— Для меня?

— Именно!

— И ты рос с этой мыслью? — в глазах девушки промелькнула грусть.

— Я с ней родился. Почему ты так смотришь? — бывший тёмный ласково погладил Стершу по щеке.

— Я бы не смогла. По-моему, это ужасно, когда нечто подобное навязывают с самого рождения и не дают права выбора. Почему не сбежал от создательницы?

— Не мог оставить Регину. Дальше ты сама знаешь, к какой ошибке привела красивая мечта Ливе, — Гарен опустил глаза.

— Прости, не хотела снова говорить об этом. Я всё понимаю, ты ни в чём не виноват, но…

— Спрашивай в любое время, если тебе это нужно. Буду честен и расскажу всё, — пообещал мужчина, а Стерша ответила ему улыбкой.

— Обидно осознавать, что наша любовь оказалась запланирована. Я бы хотела по-другому.

— Как? Скажи, я всё переиграю.

Он изменился. Странный, чудесным образом попавший в мир драконов чужак. Хитрый и скрытный Гарен не сразу научился доверять повстречавшейся ему светлой. Медленно и несмело они сближались, не зная, что давно были предназначены друг другу. А затем после ужасной трагедии родился мстительный и бессердечный организатор турнира, не гнушавшийся любыми способами для достижения цели. После Стерша узнала об отвратительных эпизодах из прошлого своего избранника, но теперь… Гарен стал совершенно другим.

— Хорошо. Как придумаю, обязательно, скажу, — стиерна прижалась с супругу. Они долго сидели в тишине, пока девушка не нарушила молчание.

— Мне страшно, а что если отец, действительно, задумал что-то отвратительное руками Айнзама?

— Что может быть хуже убийства собственной матери, и покушения на возлюбленную, — напомнил Гарен, и Стерша опустила голову. — Будем ждать и верить в Регину. Она уже справилась один раз, вправит и в этот раз Единому мозги.

— Что же он пообещал отцу?

Вопрос был риторическим. Никто из них не знал ответа и даже не имел малейшей догадки о планах Зангара. Двое устроились рядом с яйцом и прижались к чешуйчатому боку.

— Как думаешь, рассказать им, кто там? — ехидно спросила девушка.

— А ты знаешь? — удивился мужчина.

— Можно подумать, ты не видел? Приложи ладони к чешуе, светлый!

Гарен развернулся к яйцу и коснулся тёплых бело-чёрных пластинок. Они мерно приподнимались, словно от вздоха и выдоха. Мужчина устремил золотые нити вглубь, пытаясь разглядеть, кто дышит внутри.

— Это просто невероятно! Я вижу, но разве такое бывает у драконов?

— Представь себе! Нарочно не придумаешь, да? Только не смей проболтаться, язык вырву! — пригрозила Стерша. — Пусть будет сюрприз.

— Да уж, я бы от такого сюрприза провалился в глубокий обморок, — нервно рассмеялся Гарен.

— Ну, Регине не привыкать. Айнзам далеко не подарок. В детстве тоже проблем от него было немало. Так что, у меня опыт тоже есть. Помогу с воспитанием, или если они…

— Они обязательно вернутся, — мужчина не дал стиерне договорить.

— Конечно, вернутся, — девушка положила крыло на плечо супруга, пытаясь его подбодрить. Но после того как на их глазах исчез разлом в мир нарушенных клятв, оба сильно сомневались, что чудо произойдёт. Оставалась только беспощадная к логике и очевидному вера.

Разложила на столе три номера. Если отбросить обстоятельства встречи с этими странными молодыми людьми и их поведение, все были мне симпатичны. Весёлый, хамоватый, серьёзный. Каждый идеально дополнял другого. Тройняшки понравились мне настолько, что не хотелось выбирать. Смутилась собственной мысли. С другой стороны, парни ничего не обещали. Это я губу раскатала!

Участковый просто хотел быть вежливым с чудаковатой девушкой. Неумеха-консультант уцепился за клиентку и боялся потерять бонусы от возможной продажи. А селебрити шефу, наверное, нужно моё разрешение на использование отснятого материала. Мне даже полегчало от догадок, но вместе с тем стало немного грустно. Всегда подсознательно мечтаешь быть для кого-то особенной, а когда за день трое одинаково привлекательных мужчин демонстрируют интерес, пусть формальный, сложно вновь спускаться на землю.

И всё-таки… Взяла первый номер. Три парня — три попытки. Что я теряю?

— Добрый вечер… — вот засада! Знаю только фамилию участкового, и как к нему обращаться? Младший лейтенант Первов? Это сразу же настроит на официальный лад. Эй? Извините?

Кошмар!..

— Регина? — мужчина пришёл мне на помощь.

— Узнали да?

— Давай на ты. Конечно, узнал. Твой голос сложно спутать с другими.

Как хорошо, что ещё не придумали телефонов, которые будут выдавать собеседнику статистику о твоём эмоциональном состоянии.

Интересно, что сообщил бы такой смартфон обо мне своему хозяину?

Учащённое сердцебиение. Томное дыхание. Румянец. Глуповатая улыбка. Блеск в глазах.

— Давай! — оставалось спросить, как его зовут, но не могла пересилить себя и вместо этого брякнула быстрее, чем успел подключиться мозг. — А какие у вас… у тебя планы на сегодня?

Умный телефон бы уже начал намекать собеседнику, что я в полуобморочном состоянии от стыда.

— Видимо, встретиться с тобой. Правильно понимаю?

И зачем с таким парнем фантастические гаджеты, он ловит всё на полуслове.

— Правильно.

— Во сколько?

— Давай в семь.

— Фильм посмотрим?

— Ага, фильм.

— До встречи, Регина.

Вихрем прошлась по квартире, распихивая вещи на места. А потом вспомнила, что участковый уже был у меня и видел беспорядок. Если перестараюсь, поймёт, что его ждала и…Запустила пальцы в волосы.

Когда у меня последний раз было свидание? Опустилась на диван, пытаясь успокоиться. Оставшиеся два номера всё ещё лежали на столе. Вот так-то. С первого выстрела.

И всё же… Откуда это дурацкое желание позвонить и по ним. Азарт?

Предположим, просто хочу узнать, не купили ли тот мобильник.

— Малышка!

Даже не успела сказать: «Алло».

— Эм… Регина, а не малышка, — поправила парня.

— А я как сказал? Ну, что надумала? Будешь брать?

— Да.

— Отлично. Куда ехать, я-то его уже взял.

— Ты что сделал?

— Одолжил трубу со склада. Сейчас привезу, говори адрес, — он явно не шутил. Интересно, у Второго не будет проблем?

Повинуясь внезапному и очень необдуманному порыву, продиктовала номер дома и квартиры.

— Отлично. К семи подъеду.

Класс. Но ведь хотела же их свести. Вдруг у меня на глазах произойдёт воссоединение семьи. Ну, или оба на самом деле совершенно непохожи, а всё это плод моего захворавшего воображения. Приедут, покрутят у виска и сбегут куда подальше. А раз терять мне уже нечего, можно и третьего позвать.

Ни в группе звёздного шеф-повара, ни где-либо ещё не нашла его имени. Трисом , скорее всего, модный псевдоним. Неважно. Интереснее, что он хочет мне сказать.

Длинные гудки прервались шумом воды. Очень похоже, что красавчик вымывал желтки из своих волос в данный момент, надеюсь, это было хоть вполовину так же сложно и неприятно, как мне.

— Слушаю, — отозвался парень.

— Трисом?

— О, Скорлупка! Я уж боялся, ты обиделась смертельно. Вернее, надеялся. Иначе, что заставило бы тебя зайти в моё комьюнити?

— Думал, засыплю гневными комментариями?

— У меня большой фан-клуб, твои язвительные выпады утонули бы в сотнях восторженных отзывов и признаний. А ещё тебе пожелали бы мучительной смерти или как минимум диареи, — красовался блондин.

— Мило. Гневные выпады продемонстрировали бы, что я неравнодушна. А я…

— Вместо этого, ты позвонила мне, — перебил Трисом.

Закусила губу. Прав ведь наглец.

— Чего хотел?

— Извиниться. Некрасиво вышло. Город у вас маленький, там могли быть твои знакомые.

— Извинения приняты. Это всё? — немного разочаровалась. Я, конечно, не рассчитывала на предложение руки и сердца.

— Нет. Не всё. На самом деле я очень хорош в готовке.

— Не сомневаюсь. Столько поклонниц явно неспроста вокруг тебя столпились, — всё-таки не смогла сдерживать язвительность, отчего тут же стало стыдно. Но парня это не смутило, и он продолжал как ни в чём не бывало.

— Я хочу, что бы ты попробовала нормальную еду в моём исполнении, то был просто прикол. Рубрика такая в шоу. Что скажешь?

— Очередное выступление на публику? Мне хватило сегодня.

— Не для шоу и рейтингов, честно. Даже ни одной селфи не снимем. Просто приеду и нормальному извинюсь, как я это умею делать, — сейчас Трисом звучал очень серьёзно и убедительно. Понимала, что сдаю позиции.

— Всем девушкам такое предлагаешь?

— Я чувствую аромат ревности в воздухе. Если скажу, что ты особенная, поверишь? — Трисом явно выигрывал партию, я размякла и разомлела.

— Хорошо записывай, — продиктовала адрес. — Только…

— М?

— Готовить будешь на четверых. Сегодня в семь!

Быстро отключилась до того, как Трисом начал задавать вопросы. Сползла по стене. До часа икс доставалось мало времени, а я так не поняла, какого чёрта, только что наворотила?

Обычно, когда чего-то ждёшь, время тянется мучительно медленно, но сейчас часы бешено отмеряли минуты, не давая мне шансов передумать. Несколько раз подрывалась сбежать из дома куда подальше, но неведомая сила, словно держала за плечи, не позволяя встать с места до тех пор, пока не раздался звонок в дверь.

— Добрый вечер, Регина! — участковый приехал прямо с работы. На нём была та же зимняя униформа, что и вчера. Зато успел зайти в цветочный. Пока искала вазу для трёх идеальный белых роз, мой гость скинул тёплую куртку, оставшись в безумно сексуальном чёрном обтягивающем джемпере. Замерла посреди комнаты, разглядывая мужчину, пока второй звонок не вывел меня из транса.

— Ещё кого-то ждёшь? — младший лейтенант повернулся к двери и снова сделал странный жест, словно искал пистолет в кобуре на поясе.

— Это по делу, — у меня внезапно похолодело в желудке, от осознания предстоящего. И что я им скажу?

— Привет, малышка, — Второй начал фамильярничать уже с порога. Заметив участкового, нервно улыбнулся. — Надеюсь, это не по мою душу.

— Заходи, сейчас отдам деньги за телефон, — старалась скрыть внезапное волнение. Два приглашённых мной парня на одном квадратном метре в прихожей.

— Да не надо, Малышка, это же подарок. Думал, догадаешься. У тебя же день рождения недавно был, а я не успел вовремя поздравить, — взлохмаченный блондин протянул перевязанную бантом коробочку.

— Откуда ты?.. — повернулась к Первову, но он оставался невозмутим, а Второй уже начал раздеваться.

— Праздничный ужин будет? — лохматый спрашивал не меня, а участкового.

— Опаздывает, как всегда, — мужчина недовольно хмыкнул.

— Так, вы знакомы? — меня накрыла очередная волна изумления.

Двое заговорщически переглянулись, а затем раздался третий звонок.

— С прошедшим, Скорлупка. Класс! Я опять последний, да? — даже не отстранилась, когда Трисом чмокнул меня в щёку холодными после мороза губами. — Чего, стоите? Пакеты тяжёлые, еле допёр их.

Троица скрылась на кухне, а я застыла перед распахнутой дверью. Лучше её, наверно, закрыть, пока ещё кто не пришёл...

— Вам помочь?

Мои гости уже вовсю орудовали у стола, разбирая принесённые Трисомом продукты.

— Регина, отдыхай! Мы сами.

Опустилась на стул. Заворожено наблюдала, как трое одинаковых мужчин готовят ужин.

— Слышь, наглая морда, ты там сырое мясо жрёшь, что ли? — негодовал шеф.

— Я голодный. Можно?

— Не голодный, а глупый, — участковый вырвал миску с фаршем из рук Второго. — Отравишься.

— Не отравится. У меня лучшие поставщики, можно хоть сырое есть и ничего не будет. По крайней мере, этому. Он и щебёнку переварит.

— Вы братья? — осознала, что спросила очевидную вещь. Конечно, они тройняшки, кто же ещё?

Парни повернулись ко мне и загадочно улыбнулись, ответив хором:

— Нет!

— Шутите, да? Понятно, что братья. Ловко вы меня разыграли. Это родители задумали такой прикол? Угнанная маршрутка, телефон в подарок, — сама не верила в свою догадку. Мои папа с мамой стали бы последними людьми, которые провернули нечто подобное.

— Нет не шутка и не розыгрыш. А мы не братья.

— А кто же?

— Это ты скажи, Регина, кто мы для тебя?

В этом вопросе было столько грусти и надежды, что я вдруг замолчала, не зная что ответить?

Кто они? Пранкеры? Случайные незнакомцы? Новые друзья?

— Ладно, нечего думать на голодный желудок, Скорлупка. Сначала поешь, а после не сможешь сказать мне нет!

— Там, что-то наркотическое?

Второй и Первов расхохотались, а Трисом надулся.

— Нет. Просто очень вкусно.

Он не соврал. Вчетвером ели пасту болоньезе и болтали, как одна большая семья. Случайные прикосновения не были неловкими, а шутки не звучали обидно. Мне было хорошо с ними, но чувствовала, что трое ждут ответа.

У меня ещё осталось немного времени, пока гости прибирались на кухне и мыли посуду. Что же сказать им? Эй, знаете, вы такие классные, люблю всех троих. Останьтесь со мной в этой однушке и...

— Регина, кто мы? — три пары глаз изучали каждый мой жесть и движение.

— Я не знаю.

— Малышка, не торопись, правильный ответ уже у тебя на языке.

Едва он это сказал, как язык приятно защипало. Это уже было раньше. Приятные ощущения, странные знакомства с ними...

— Скорлупка, не разочаруй.

Вместо ответа, шагнула к ним и протянула руки, но парни остановили меня.

— Всех проблем сексом не решишь. В этот раз это не сработает.

— А как? Как мне спасти тебя, Айнзам.

— Вспомнила, наконец, — облегчённо выдохнул возлюбленный и накрыл мне ладонью глаза.

Тут же почувствовала на губах его нежный, настойчивый и такой правильный поцелуй, а когда вновь посмотрела на дракона, в комнате стоял он один. В золотистые волосы закралась седина, в обоих ушах веером рассыпались серьги. Мой Айнзам.

— Я спасла тебя?

— Нет. Это лишь иллюзия. Тренировочный пазл. У тебя получилось его собрать. Хотел, чтобы увидела, как помочь мне.

— Но всё равно ничего не поняла, как снять проклятье и вновь сделать тебя Единым? Я же приняла таким, какой есть, разве этого недостаточно?

— Дело уже не в тебе, милая. Всё делаешь правильно, Регина. Это я мешаю снятию проклятья. Помни, что чувства бывают разные. Не только любовь способна склеить разбитое сердце.

Айнзам взял меня за руку и вложил что-то в раскрытую ладонь.

— Если, стану неуправляемым. Это убьёт меня, не мешкай и воспользуйся.

— Постой. Я не буду, Айнзам! Ты меняешь правила на ходу. Так, нельзя!

— Ты сама сюда пришла. Только в этом мире могу воспользоваться брешью в правилах и дать тебе оружие. Не спасёшь меня, спаси тех, кого любишь.

— Я тебя люблю.

— Всегда приходится чем-то жертвовать.

Между нами внезапно появилась расщелина, которая стремительно разрасталась, отдаляя друг от друга. Внизу зиял страшный чёрный провал, пустой и бездонный. Попыталась превратиться в дракона и перелететь на другую сторону, но ничего не вышло. Мир порушенных клятв вытягивал все силы, а загадочное оружие жгло руку. Не решалась заглянуть, что вручил мне супруг, плакала и смотрела как он исчезает во тьме.

— Но я же не выполнила обещание. Не спасла, не сделала Единым. Вернись!

— Я Единый, разве ты не видишь? — прогремел голос над пропастью, а затем исчезло всё, кроме моей боли на сердце и странной вещицы, которая должна убить любимого.

 

Глава 18 Гейзер

— Айнзам! Сынок, ты вернулся! Как же я рад, — Зангар распростёр объятья для последнего воплощения, но Цвай слишком хорошо чувствовал фальшь в каждом слове и жесте родителя. Он не был рад, скорее зол, за выходку Единого на церемонии. Молчаливые Айнс и Драй смотрели безжизненными глазами перед собой, но у обоих на лицах были заметны следы от побоев. Белый дракон не жалел своих слуг, даже если это был его собственный ребёнок.

— Остановись отец. Довольно. Я закрыл разлом. Не хочу мстить и убивать, отпусти меня.

— От твоего желания, увы, ничего не зависит, Айнзам. Но ты это сам знаешь. Мне тут одна птичка нашептала кое-что, — Зангар кивнул на Айнса, на плече, которого сидел кройвен.

Цвай напрягся и растерянно посмотрел на осколок своей души. Что он мог рассказать отцу?

— Ты так ловко умолчал о происхождении своего ребёнка. Сынок, нам не нужны полукровки, особенно тёмные.

— Позволь переправить его в другой мир, пожалуйста. Дай немного времени, чтобы он успел появиться на свет. Со мной можешь делать что хочешь, но не трогай дитя, — дракон просил без особой надежды. У Зангара не было сердца, и Айнзам слишком ясно это видел. Смерть Ливе стала самым красноречивым доказательством.

— Нет. Тьма, рождённая в этом мире, останется здесь. Мне нужна каждая крупица, и ты поглотишь её.

Цвай отрешённо слушал отца. Рано или поздно они обнаружат, где скрываются Гарен и Стерша. И тогда именно на его плечи возложат эту отвратительную миссию: убить собственное дитя.

— Не бойся, Айнзам, ты не будешь долго страдать и вскоре отправишься следом. Как только станешь полностью тёмным, я заберу твою силу.

— И что тогда?

— Тогда, милый мальчик, я отомщу предателям, бросившим нас в войне с людьми. Тем, кто сбежал в другие миры, боясь за собственные шкуры.

— Собираешься убить всех тёмных? — догадался Цвай.

— Нет. У меня на них иные планы. Хочу, чтобы восторжествовала справедливость, — Зангар сцепил руки в замок.

— Развяжешь новую войну с людьми?

— Скорее закончу старую. Но не бойся, ты этого уже не увидишь. Ты расходный материал, выполнишь свою часть клятвы и отправляйся на покой, — светлый говорил без злорадства, спокойно и равнодушно, отчего Единому стало ещё страшнее. Сколько же лет Зангар планировал это?

— Ты натравил синих на Стершу, чтобы она стала тёмной?

— Да, но глупые драконы перестарались. Им нужно было убить только Гарена и его нерожденного ублюдка, чтобы Стерша обезумела. Но все они поплатились за свою ошибку. Дочка была нужна мне тёмной и живой. Ты был запасным вариантом. А когда не получилось воскресить её в теле Регины, сам знаешь, что произошло дальше.

— Ливе ты тоже выбрал неслучайно? Ни о какой любви к маме не шло и речи? — Цвай сжимал кулаки от бессилия.

— Светлых самок не осталось на тот момент. А стиерна могла гарантировать мне нужное потомство. С птичкой Ливе вышло даже лучше, когда она с тоски обернулась кройвеном. Только это подписало ей смертный приговор, а мне подарило ещё тьмы.

— Значит, Стершу ты готовил на убой, а меня сделал отвлекающим манёвром для людей.

— Умный мальчик. Буду скучать по твоим светлым головкам.

— Что станет с Региной? Ты отпустишь её?

— Последнюю светлую? Не разочаровывай, сынок. Как можно? Она нужна для поддержания баланса, иначе мир падёт. Но не переживай, у неё ещё будут дети, правда, не от тебя. Своих ты убьёшь. Время исполнять клятвы, Айнзам. Ищи!

Солёный запах моря щекотал ноздри. Как давно не была на юге. Соскучилась по палящему солнцу и песчаным пляжам. В Подмосковье слишком долгая зима, а затяжные дожди не всегда дают возможность насытиться зноем.

Набегающие волны ласкали ноги, даря приятную прохладу, а вот голову основательно напекло. Приподнялась на локтях и огляделась. Пальцы завязли в мокром рассыпчатом песке. Повернулась к морю. Линия горизонта потерялась вдали. На долгий миг забыла обо всём на свете, встала и шагнула в пенящуюся у берега воду. Никого вокруг, кроме меня и бескрайней стихии.

Но тревожные мысли быстро вернулись. Они захлёстывали, не давая передышки, метались от одного невозможного предприятия к другому. Но лейтмотивом всегда оставалось спасения Айнзама. Должна помочь ему выкарабкаться, сберечь его свет...

Рука всё ещё сжимала загадочный предмет. Раскрыла ладонь. Небольшой тёплый овал, испещрённый чёрными прожилками. Он пульсировал, словно внутри билось крохотное сердце. Поднесла к уху и прислушалась. Фраза из детской сказки сложилась в голове: "смерть его на конце иглы, та игла в яйце».

Поёжилась, Единый вот так запросто отдал мне в руки свою жизнь, в этом даже не сомневалась. В критический момент от меня потребуется сжать бесценный дар и остановить дракона. Но он слишком плохо знает свою Регину. Никогда не сделаю ничего подобного. Буду до конца бороться за его жизнь и свободу. От осознания того, какая ценная вещь находится у меня в руках, стало не по себе. Сорвала с шеи, подаренную родителями на день рождения цепочку и мысленно расплавила её на другой ладони. Ворожила интуитивно, вспоминая, как это делал Айнзам. Затем взялась пальцами за воображаемую цепочку и потянула на себя. Представляла в уме крепление для маленького яйца.

Всё вышло на удивление легко. Держатель на цепочке выглядел прочно. Осторожно вложила туда опасный артефакт, а затем спрятала за одеждой.

На мне красовался домашний свитер и штаны. Именно так встречала трёх гостей в своей квартирке. Чем дольше думала о странной инсценировке в мире нарушенных клятв, тем больше убеждалась, что всё это уже случалось с нами в прошлом. Единый лишь напомнил мне одно из наших знакомств. Интересно, что тогда пошло не так, и на какой стадии решила послать к чёрту странного блондина?

За всеми манипуляциям с цепочкой потратила много сил. И без того основательно вымоталась путешествиями по миру нарушенных клятв, но сейчас меня шатало из стороны в сторону, а в голове неприятно гудело, заглушая шум прибоя.

Села на песок, раздумывая, что делать дальше и куда податься. Хоть и родилась когда-то в этом мире, но он всё равно слишком чужой. Не знаю, где я и как найти Стершу и Гарена. Драконом обернуться не получалось, как ни старалась. Представляла перепончатые крылья за спиной, но они не появлялись. Попыталась расслабиться и перевести дух.

Очередная особо сильная волна прибила к берегу знакомый номерной знак. Пригляделась и увидела краешек торчащей из воды ГАЗельки. Сомневаюсь, что нормальная машина после купания в море поедет. Но эта маршрутка давно перестала быть нормальной.

Сняла тяжёлый свитер и штаны и метнулась вызволять железного друга. Кожу мгновенно обдало холодом. Не стала мешкать и поплыла, пока не начался прилив. Он может окончательно скрыть из виду газель а то и отнести её прочь. Тогда точно отсюда не выберусь.

Чем дольше гребла руками, тем сильнее погружалась в лёгкое оцепенение. Сонливость мгновенно накатила на меня. Несмотря на жару, море оказалось ледяным. Оно жадно вытягивало остатки сил, и когда уцепилась за край маршрутки, уже почти отключалась от усталости.

Сделала глубокий вдох и нырнула к водительскому месту. Жёлтые бока машины основательно обросли ракушками и больно царапали ладони. Дверь отсутствовала. Я легко проникла внутрь и схватилась руль, мысленно умоляя ГАЗельку очнуться. вхолостую крутила ключ, но ничего не происходило. Глухой щелчок под капотом распространялся на многие метры вокруг, и рыбы испуганно шарахались в разные стороны.

Воздуха оставалось всё меньше, а руки упрямо стучали по рулю. Вода гасила бессмысленные удары, а холод стремительно усыплял. Моргала и соображала всё медленнее, пока окончательно не закрыла глаза.

Сильный запах рыбы заполнил лёгкие. Закашлялась, выплёвывая солёную воду и вонючую слизь. Долго тёрла лицо, пытаясь снять что-то липкое и неприятное, и не сразу почувствовала чьё-то присутствие рядом. Открыла глаза и увидела перед собой мокрое лицо весьма симпатичного юноши. На солнце пряди у него казались прозрачными, словно каждый волосок состоял из воды. Глаза цвета морской волны, а кожа покрыта тонким слоем той самой синеватой мерзкой слизи.

— Подружка Айнзама? — спросил спаситель и коснулся пальцем своих губ. — Сразу понял. Ты им пахнешь. Моё имя Шифо.

Все медленно вставало на свои места. Я тонула. Значит, этот заботливый парень привёл меня в чувство самым обычным способом. Вот откуда запах рыбы. Он явно не человеческого происхождения. А ещё слизь эта.

Наверно, стоило поблагодарить парня. Но вместо этого вырвалось другое:

— Где я? — посмотрела на свои руки. Всё так же цепко сжимала руль ГАЗельки, только уже не была водой. Мы медленно двигались вперёд, слегка покачиваясь на волнах вместе с машиной. А сама маршрутка явно стояла на чём-то.

— Там же. Ты всего на минуту отключилась. Я чуть задержался, пока ждал свою возлюбленную. Единый попросил об услуге: подогнать этот чудной транспорт и помочь доплыть до материка. А ты тонуть начала, стоило отвернуться.

— Он был здесь? — не могла взять в толк, почему Цвай сбежал? Неприятные догадки терзали одна за другой. Скорее всего, второй полетел к своим воплощениям на встречу с отцом, боялся, что из-за него нас всех быстро найдут. Дурак. Жертвенный дурак.

— Единый позвал меня, дал инструкции и улетел, пока ты спала на берегу, — пояснил Шифо.

— И что, конкретно он велел?

— В том-то и дело, что ничего конкретного. Сказал увезти подальше, а куда — на мой выбор. Главное, чтобы он не знал. А там ты уже разберёшься сама.

Кулон под одеждой зажёг кожу на груди. Ещё один подарок, призванный разлучить нас, только в этот раз навсегда. Айнзам не перенесётся в другой мир, не потеряет память. Он попросту умрёт.

Снова стала хранительницей чужого сердца. В прошлый раз в моих руках была светлая часть Гарена, а теперь жизнь Единого.

— Да уж... И где твоя возлюбленная? — спросила из вежливости, поддержать разговор с жителем моря.

— Мы у неё на спине, выходи наружу не бойся! — юноша протянул мне склизкую руку, и, подавив внезапной приступ брезгливости, взялась за неё и спрыгнула на спину огромного кита с множеством перепончатых плавников. — Красавица, правда? Моя Вэйли.

— Большая девочка!

Парень с любовью поглаживал свою суженную, а я разглядывала его нижнюю половину, которую не видела, сидя маршрутки. У нового знакомого не было ног, вместо них у него извивался хвост, похожий на тело мурены или угря. Скользя по спине Вэйли, Шифо пускал электрические импульсы, которые щекотали деву.

— Вы прелестная пара, — только и выдохнула. Даже спрашивать не хочу, как они проводят свой досуг. Хотя огромная рыбина-кит, вполне возможно, умеет превращаться в такую же полудеву-полузмею.

— Спасибо! Это всё Айнзам. Он помог соблазнить мою супругу, — с чувством сказал морской.

— Как?

— Он держал Вэйли, пока я...

— Всё-всё не хочу знать, — зажала уши, а парень-угорь рассмеялся.

— Успокойся, ничего такого. Я просто пел ей.

— Ты так плохо поёшь?

— Это, знаешь ли, невозможно сделать это в воде. Нужно чтобы невеста была на поверхности, а её не так-то просто догнать, а со спины она сбрасывает, — охотно делился Шифо. — В итоге мы подкараулили, пока Вэйли сменит облик, поймали и вытащили на берег. А дальше у неё был выбор либо задохнуться, либо последовать зову и стать моей.

— Как всё сложно. А выглядит Вэйли так же, как ты?

— Нет. Наши женщины по-настоящему прекрасны. У них чудные длинные ножки...

— А голова, как у рыбы? — закончила за моего спасителя.

— Да, тебе Айнзам рассказал?

— Ага, а ещё сказал, что у него был... Что он тоже пел такой вот деве, — странно, но впервые почувствовала укол ревности из-за этой истории.

Шифо нахмурился а затем рассмеялся.

— Вот же любитель покрасоваться! При всём уважении к Единому, но он слишком уродлив для наших женщин. Они скорее бы задохнулись, чем последовали за ним.

— Хочешь сказать — это враньё?

— Чистой воды, — юноша-угорь положил руку на сердце. — И, вообще, он только и говорил, что о девушке с лепестками в волосах. Метался по всем уголкам мира и искал её, — Шифо подмигнул, а я смущённо отвела взгляд.

Ну, Айнзам! А про сколопендру-то зачем соврал? Такие подвиги на девушек точно не производят впечатления!

Хотелось смеяться вместе с Шифо. Было сложно сдержаться, особенно когда брызги, поднимаемые прекрасной Вэйли, искрились на солнце, создавая сотни маленьких радуг. На время недолгого путешествия по морю забыла, что ждёт впереди, и что любимый выдал мне роль своего палача.

Погладила кулон, чувствуя приятную пульсацию, которая резонировала с моим собственным сердцем. Мысленно позвала дракона, надеясь, что он ответит мне, как светлая часть Гарена когда-то. Но сфера молчала, лишь чувства тёплой волной растекались от неё по всему телу. Чистые эмоции. Его. Мои. Наши...

Вдали слишком быстро показался скалистый уступ. Морское приключение заканчивалось, и нужно было принимать решение, куда двинуть дальше.

— А как я попаду наверх? — спросила, едва мы оказались у отвесной скалы. Она бесконечной стеной обрамляла море и тянулась в обе стороны так далеко, что не видела краёв.

Летать всё ещё не могла и очень сомневалась, что хватило бы сил на полёт. Что-то неведомое вытягивало из меня магию под ноль, сделав вновь обычной девушкой.

— Мы поможем. Вэйли полна талантов, сейчас увидишь, — Шифо подмигнул и снова пустил электрический разряд по телу огромной рыбы. Она издала высокий, оглушительный звук, похожий одновременно на мурлыканье котёнка и визг крикливой птицы. Словно дельфину поднесли к пасти громкоговоритель.

— Полезай обратно в свою телегу. Доставим с ветерком.

Энтузиазм парня, вызывал у меня вполне обоснованное волнение, потому что едва он сказал это, под ногами завибрировало с чудовищной силой. Было похоже, что началось мощное землетрясение. Только вот я стояла на спине морской твари, а не у основания проснувшегося вулкана или на стыке тектонических плит.

— Скорее, Регина! Вэйли не будет ждать. Да и не сможет.

Спотыкаясь и скользя по влажной склизкой коже возлюбленной Шифо, добралась до Газельки и не без труда залезла внутрь. Интуиция подсказывала, что неплохо бы пристегнуться. Как только щёлкнул замок ремня, сразу же раздался мощный шипящий звук. В днище маршрутки что-то ударило, а меня вдавило в кресло.

Хоть за последнее время успела привыкнуть к высоте и скорости, став драконом, однако полёт в разваливающейся машине, подталкиваемой мощной струёй, выпущенной девой-китом, сложно было сравнить хоть с чем-то. Казалось что водяной напор, устремляется прямиком мне в ягодицы. Определённо останутся синяки, если, конечно, выживу после этого сумасшедшего аттракциона.

Мы уже давно добрались края скалы и продолжали лететь всё выше. Больше всего волновал вопрос: а что дальше? Когда этот гейзер иссякнет, сколько метров свободного падения будут ждать меня и ГАЗельку?

Стоило только подумать об этом, как машина потеряла опору и устремилась вниз. Я отчаянно крутила в зажигании ключ, лупила по рулю и клаксону. Маршрутка не оживала, крылья за спиной не отрастали, и спасать тоже никто не рвался.

Боялась даже взглянуть на стремительно приближающуюся землю.

Новый удар в днище. Подпрыгнули вместе с ГАЗелькой, а потом вновь сорвались. Ещё толчок. Что происходит?

Наконец-то посмотрела вниз. Вэйли плевалась водой из отверстия на спине, создавая что-то вроде ступенек, по которым мы быстро спускались. Хитро! Смерть в расплющенной машине откладывалась, но от сумасшедшего бешеных скачек была готова плеваться зубами.

Последний мощный грохот. Желудок мгновенной подскочил к горлу и, кажется, застрял в глотке. Зачаровано вперёд, куда укатилось переднее левое колесо ГАЗельки. Оно очень смешно подпрыгивало на камнях, и быстро скрылось из виду. Машина побалансировала с мгновение, а затем опрокинулась набок. Я вывалилась из салона вместе с креслом и повиснув на ремне в нескольких сантиметрах от земли. Но вроде живая.

Кое-как высвободилась из натянувшихся пут. На четвереньках поползла к краю обрыва. Шифо и Вэйли помахали мне на прощание: парень рукой, а рыбина мощным плавником. Отправила им воздушный поцелуй, а через мгновения меня вывернуло наизнанку. Благо новые друзья уплыли и не увидели позорного зрелища. Хотя огненные язычки выглядели завораживающе, если отбросить тот факт, что это драконья рвота. Вот как тошнить, так пламенем, а вот крылья отрастить — проблема!

Села на камни и машинально вытерла рот рукой. Всё тело била крупная дрожь Мир лениво раскачался из стороны в сторону, а перед глазам двоилось или даже множилось. Прищурилась и заметила на горизонте целую толпу людей. Они бежали в мою сторону и что-то кричали. Невольно попятилась обратно к краю. И из-под ладоней в море срывались мелкие камушки. Падать слишком высоко. Да и некуда. Из пенящейся воды торчали острые смертоносные скалы. Бесколёсая ГАЗелька точно не сдвинется с места, а у толпы разве что вилл с факелами не наблюдалось.

Покрутила головой в поисках чудесного спасения. Вот этот раз ни дракона, ни даже захудалого вертолёта. Кажется, сейчас мне придётся разбираться с новой проблемой в одиночку, без магии и волшебных перевоплощений. Вытащила монтировку из-под сидения и угрожающе замахнулась. Ну, может, одного вырублю, если повезёт. Или колено себе сломаю в пылу сражения. Выбора-то у меня всё равно нет. Должна непременно добраться до Гарена и Стерши живой, спасти Айнзама и уберечь наше дитя.

 

Глава 19 Костры

Люди осторожно окружали меня, словно пугливого зверька. Их было человек пятнадцать, включая нескольких детей. Одни с любопытством оглядывали ГАЗельку. Другие опасливо изучали меня и монтировку. Оружия ни у кого не заметила. Лишь мужчина средних лет с седыми висками, возглавляющий процессию, сжимал в руке плетёную куколку, второй он сдерживал толпу, словно защищая от меня. Затем направил в мою сторону странную игрушку, и её глаза засветились ярко-синим.

— Дева не опасна. Напугана немного, — сообщил хозяин куклы своим спутникам, а затем обратился уже ко мне — Пойдём с нами?

— Зачем? — крепче обхватила монтировку. С людьми этого мира ещё не довелось как следует познакомиться. Но они мне очень сильно не нравились и доверия не вызывали.

Первыми были равнодушные жители Дармуна, куда угодила сразу после инициации Айнзама. Помочь они не порывались, лишь посмеивались, когда пробегала по улочкам в неглиже. Затем Амалия со своими скрытыми мотивами, а после стражники Иравии, чуть не забившие нас с Единым за нарушение обычаев их страны. А вишенкой на торте стали рыцари на турнире. Не все были благородными. Достаточно вспомнить того детину, который смертельно ранил Стершу.

Хоть слишком мало знаю об истории своей родины, но когда-то огнедышащие ящеры вели с человечеством ожесточённую войну, так что моё недоверие имеет весьма прочные основания.

Они люди, я дракон. Между нами пропасть.

— Ты не дракон! — раздалось в голове, а плетёная кукла продолжала сверлить меня синими огоньками глаз.

— А кто же? — спросила вслух, пытаясь выдержать магический взгляд.

— Цветок, девушка, дракон. Свет, рождённый из тьмы. Мне продолжать, Регина? — вопрошал голос.

Чуть не выронила монтировку от изумления. Кто этот странный мужчина? Шаман? Телепат?

— Что вам нужно от меня?

— Ничего, — теперь уже говорил хозяин артефакта. Только сейчас заметила, что, в отличие от куклы, у него глаза абсолютно бесцветные. Белесые и безжизненные. Зрачки, не двигаясь, смотрели в одну точку.

Слепой! Появилась догадка, а кукла, вновь прочитав мои мысли, еле заметно кивнула.

— Если ничего, тогда зачем вы тут столпились? — зло оскалилась на людей.

— Пришли на помощь. Увидели, что кто-то падает, — продолжал мужчина. — Но раз у тебя всё в порядке, можем уходить.

Странный телепат махнул рукой остальным, и они нехотя развернулись.

— Стойте! — мысль, что останусь одна на скалистом берегу, пугала. — Мне, правда, нужна помощь. Повозка сломалась, и совершенно не знаю, что делать дальше. Извините за грубость.

— Другой разговор. Пойдём с нами, а за твоим транспортом чуть позже отправим лошадей. Посмотрим, что можно сделать для возлюбленной Единого.

По толпе прошёл шепоток, когда мужчина произнёс последнее, а мне хотелось попросить их говорить потише. Кто знает, нет ли тут у Зангара приспешников неподалёку?

— Не бойся. Тебе ничего грозит, — голосок синеглазой куклы в голове начинал раздражать, но она была на удивление убедительной.

За неимением альтернативы позволила жителями побережья увести себя от места аварии. Они пялились на меня, как диковинку, и пытались невзначай прикоснуться. Во взглядах читались десятки вопросов, но люди молчали, и тишина начинала угнетать. Искренне надеялась, что эти блаженные не каннибалы или культисты, а то я послушно следую за ними с бесполезным оружием в руках.

Море и ГАЗелька оставались далеко позади, но солёный ветер преследовал, на протяжении всего пути.

Вопреки мрачным ожиданиям, меня привели в маленький городок, чем-то напоминающий на Дармун, только без лишней суеты вокруг. Всё было тихо и размерено. Из уличного кафе доносились пряные ароматы вперемежку с терпким кофе. Дети расчерчивали мостовую мелками, подготавливая пространство для игры в классики. Лошади лениво фыркали и волокли гружёный телеги.

Несколько мужчин отделились от благоговейной свиты и направились в конюшни набирать тягловых, чтобы привести мою машину. А толку? Слабо верилось, что среди жителей найдётся автослесарь.

— Мило у вас, — задержала взгляд на бумажных фонариках, развешанных на центральной улице. — Какой-то праздник намечается?

— Ага. Завтра свадьба, — шепелявя, сообщила девочка, норовившая уцепиться за влажную футболку.

Кстати, а моих провожатых не смущает, что я вмокром белье? Мой свитер со штанами так и остался лежать на том пляже.

Словно прочитав эти мысли, одна из женщин схватила меня за руку и в маленький уютный магазинчик. Остальных она не пустила, захлопнула дверь, и зеваки остались липнуть к витрине.

— Ты, наверно, замёрзла?

— Да, немного.

— Меня Юльфи зовут, и это мой салон. У нас в городе так редко бывают гости! А дракон — к удаче и деньгам, — щебетала хозяйка лавки, раскидывая в разные стороны чем-то не угодившие ей платья и наряды.

— Ага. А особенно дракон на сломанной колымаге и в одних трусах, — буркнула в ответ. Юльфи звонко рассмеялась, отчего многочисленные бусы на её шее весело зазвенели. Руки молодой женщины до локтей тоже были завешаны браслетами, отчего она походила на манекен для бижутерии.

— Всё равно хороший знак. Особенно перед свадьбой. Во что бы тебя принарядить на первое время?

— Надеюсь, свадьба не моя? А то с моим везением уже две сорвалось, — грустно подытожила, вспоминая несостоявшееся венчание с Айнзамом, во время которого погибла Ливе, а я лишилась Айнса, предавшегося тьме.

— Ох, мне так жаль! Надеюсь, у вас с Единым всё сложится хорошо, — Юльфи сцепила руки в молитвенном жесте.

— Откуда все знают про нас с Айнзамом? — задала волновавший вопрос. С Шифо всё было более-менее понятно. Ему дракон уже давно разболтал о девочке цветке, а эти-то люди откуда знают?

— Это любимая сказка всех девочек и не только. «Дракон и цветок» Она же про вас! Любовь, поиск, самопожертвование. Разве не читала? — искренне удивилась хозяйка лавки и стянула с меня сырую футболку вместе с лифом, а я лишь стыдливо прижала руки к груди. Юльфи громко хмыкнула над моим жестом.

— Давно и не до конца.

— У меня есть экземпляр. Могу дать на время. Хоть бы у вас всё вышло иначе. Такой печальный финал! — девушка шмыгнула носом.

— Печальный? — подалась вперёд и чуть не оторвала руки от груди.

— Оденься пока, — Юльфи протянула мне длинную рубашку и обтягивающие брюки. — Сейчас принесу книгу.

Она скрылась за звенящими занавесками, которые очень сильно напоминали бусы новой знакомой. Я быстро оделась и немало порадовалась удобству наряда. У Юльфи явно намётан глаз. Расправила полы рубахи и затянула на талии ремень. Можно даже монтировку на нём закрепить. Рассмеялась сама над собой.

— Вот дарю вместе с одеждой. Нравится?

— Очень, — честно призналась. — Как тебе отплатить?

— Шутишь? Ты возлюбленная Айнзама, мы все в долгу у него, так что не обижай меня такими вопросами!

— Хорошо, — прижала книгу к груди. Хотелось поскорее открыть самый конец и узнать, что там печального?

— Юльфи! — короткостриженная девушка ногой выбила дверь в салон. — Вот так забрать себе дракона? Знаешь, как это называется?

Моя дарительница лишь показала язык внезапной нарушительнице, отчего та мгновенно побагровела.

— Ну знаешь! У меня тоже подношение есть, — девица прошагала в центр и поставила на пол сапожки с блестящими пряжками и аккуратными каблучками. — Вот, примеряй, Регина!

Как и ожидала — сидели идеально.

— Спасибо, — не знала как обратиться к короткостриженной, и она быстро пришла на помощь.

— Эллиониса. Можно, просто Ниса. Запомни меня, Регина.

— Разумеется, — улыбнулась двум добрым девушкам, но на сердце всё ещё тянуло. А тяжёлая книга оттягивала руку.

В ближайшие полчаса перед моим глазами запестрил оживший город. Мне наперебой предлагали ночлег, обед и даже племенного бычка. На шею кто-то повесил тяжёлые бусы из чёрного и белого жемчуга, на плечи накинули плащ с меховым воротником и оторочкой. Рассеянно благодарила жителей и вытягивала шею, пытаясь отыскать в толпе мужчину с синеглазой куколкой.

Тщетно. Кольцо людей вокруг меня только сжималось, грозя раздавить любезностью горожан.

Толпа рассеялась сама собой, когда по улице повезли кособокую газельку. Видок у неё был совсем несчастный. Наполовину сорванный бампер волочился по земле. Бесколёсая ось чиркала тормозными колодками. Окна щерились осколками стекла. Разве можно починить такое?

— Не волнуйся. Наши мастера справятся, — пискнула кукла. За весом плаща не заметила её у себя на плече.

— Ты ещё кто? — прикоснулась пальцем к туго перевязанным веточкам.

— Инструмент. Такой же как ты Регина. Гомункулы, големы, куклы. Нас кто-то когда-то и для чего-то создал. Открой книгу.

Последовала совету и перелистнула почти в самый конец.

Всё оказалось не так страшно, как думала. Зато увидела иной способ сделать Единого Единым. Ему он точно не понравится.

— Нашла, что искала? — поинтересовалась кукла.

— Да, — задумчиво гладила корешок книги. Меня охватила пугающая решимость и жажда действий. Но...

— Что-то не так? — плетёное создание уловило лёгкое смятение в моём голосе.

— Если Айнзам читал эту сказку, то должен был знать финал. Он ни за что не дал бы мне такое.

— Уверена, что читали одну книгу? Возможно, вы по-разному поняли финал? — если бы у моей собеседницы было человеческое личико, то, клянусь, увидела бы на нём ехидную улыбку.

— Думаешь, он прочитал историю иначе? — кулон снова стал непомерно тяжёлым и горячим.

— Уверена. Здесь говорится о жертвенности, но нет имени. Ты очень сильно любишь дракона, и уже без раздумий приняла трудное решение, чтобы спасти его. Тебе оно кажется единственно верным, потому и финал истории поняла однозначно, — пояснила кукла.

— Единый будет страдать?

— А ты бы страдала?

— Умерла бы от горя, — честно ответила ей и прижала кулон крепче к груди.

— Тогда ты сама знаешь ответ на вопрос, Регина.

До вечера понуро бродила по городу. Куколка исчезла так же неожиданно, как появилась, оставив наедине с мрачными мыслями.

Меня всё ещё пытались накормить и приодеть. Отказы принимали за оскорбление, и я нехотя впихивала в себя еду, не ощущая вкуса. В выделенной комнате с каждым часов росла гора подношений. Чувствовала себя не девушкой, а каким-то языческим божком. Внимание и доброта угнетали, словно люди ждали великих свершений, но я не герой. Не знаю, какое решение приняла бы, окажись на одной чаше весов мир, а на другой — Айнзам.

Остановилась у конюшни, куда привезли ГАЗельку. Ребята-подмастерья таскали диковинные детали со всего города и скрывались за дверью подсобку. Хотела последовать за ними, но постеснялась. В итоге сиротливо стояла на улице, переминаясь с ноги на ногу. Не терпелось поскорее уехать подальше от заботливых, но чужих людей. Хотелось отыскать Гарена, Стершу и наше с драконом дитя. Побыть с ними ещё хоть немного, пока Айнзам не найдёт нас.

— До завтра не починят. Останься с нами этим вечером. Сегодня праздник. Особая ночь, — слепой мужчина бесшумно подкрался со спины с неизменной синеглазой куклой на плече. И как она успевает везде?

— Не хочется. Недавно я потеряла мать, возлюбленный страдает и сходит с ума, а его отец задумал недоброе. Всем моим любимым угрожает опасность, а вы говорите о празднике. Не могу сейчас разделить вашу радость. Буду мрачным, серым пятном, — отказалась от предложения, намереваясь вернуться к себе.

— Тебе необязательно радоваться. Сегодня будут и те, кому тоже плохо.

— Что же это за праздник такой?

— Предсвадебная ночь. Будут чествовать молодожёнов перед венчанием. Сегодня каждый скажет им слова напутствия. Даже те, у кого разбито сердце. Много светлой грусти, и родительской печали. Тебе понравится, — он протянул смуглую шершавую ладонь.

Позволила увести себя. Выбора все равно не было. Крылья не появлялись, а мой внутренний дракон продолжал спать.

Ушла из центра города всего час назад, проверить ГАЗельку. Но за то время всё успело преобразиться. Вокруг складывали костры. Музыканты настраивали инструменты, в которых угадывались причудливые гитары, разных форм и размеров.

Чуть поодаль уже знакомые мне Юльфи и Ниса возились около длинного стола и орудовали ножницами. Они были так увлечены, что забыли о своих утренних разногласиях и конкуренции за моё расположение. Владелица швейной лавки устало распрямилась, заметила меня и ткнула короткостриженную помощницу. Обе девушки задорно поманили присоединиться к ним.

— Иди, — улыбнулся старик. — За трудом отвлекаешься от мрачных мыслей. Поплачешь позже, Регина.

рассеянно кивнула мужчине и медленной походкой направилась к девушкам. Отвлечься, не думать! Мне, правда, нужно это. Прости меня, Айнзам. Заранее, прости.

Вместе с Юльфи и Нисой мастерили что-то вроде бумажных самолётиков. У моих знакомых получалось ловко и красиво. Одни фигурки напоминали птиц, другие — драконов. Я же долго возилась даже с самыми простыми. Но наставницы были терпеливы. В то время как у них уже выросли внушительные горки, у меня лежало три кривых журавлика.

— За них будет настоящая борьба. Думаю, надо отдать жениху с невестой, — Юльфи кивнула на мои, а я обиделась.

— Ну извините, как умею. Могли бы не подтрунивать, — фыркнула и потянулась за бумагой.

— Нет-нет! Ты не так поняла! Фигурки и, правда, не очень красивые. Но они сделаны возлюбленной Единого. Это добрый знак.

— Опять вы про знаки! Интересно, а если Айнзам собственной персоной сюда явится, как отреагируете? На талисманчики разберёте? — любовь и благоговение жителей поражало. Для меня он был импульсивным парнем, который шутит невпопад и постоянно пытается вогнать меня в краску. По крайней мере когда-то. Очень давно, в других жизнях...

— Единый частый гость в нашем городе. Счастливы те дети, на чьих крестинах присутствовал дракон, — с лёгкой завистью ответила Ниса.

— Даже так?

— Он добрый и хороший. А ещё очень печальный. Скорее возвращайся к нему, чтобы Айнзам не тосковал! — попросила Юльфи.

— Вернусь, вот отпраздную с вами и непременно вернусь, — руки сами собой сложили цветок. Такая фигурка точно не полетит. Растения увядают, чтобы появилась с новая жизнь. Так и должно быть. Это закон природы. Это не страшно.

Бумажный стебелёк начал нагреваться, затем вспыхнул фиолетовым огоньком. Цветок быстро прогорел и осыпалась синим пеплом к ногам. Никто не заметил, а я продолжила мастерить неказистых, но приносящих удачу журавликов.

Через некоторое время на площадь стали стекаться нарядно одетые детишки, их родители и молодые люди. Кто-то присоединился к нам, помогать с фигурами, и вскоре бумага закончилась. Снова не знала, куда деть себя, теребила последний надорванный листок, не решаясь выбросить его к обрезкам, и мечтала улизнуть с праздника. Но Юльфи и Ниса, почувствовав настроение, встали стражникам по обеим сторонам от меня.

Вздохнула, понимая, что никуда не денусь от своей свиты и начала наблюдать за горожанами. Вдруг, словно получив незримый сигнал, музыканты, заиграли что-то задорное, а пять костров одновременно загорелись. Люди высыпали к огням и принялись танцевать. Одни кружили парами, другие приплясывали на месте и били в ладоши, третьи бегали вокруг и утягивали скучающих жителей в центр.

Мои новые знакомые подхватили меня под руки и рванули вслед за празднующими.

Не поняла, как это вышло, возможно, странное сочетание местной музыки и гипнотизирующих язычков пламени, но я уловила ритм толпы и потонула вместе с ними.

Безумство, где нет правильных движение или сценария. Чистое веселее и озорной танец. Крики и свист оглушали, и я кричала вместе со всеми, чувствуя, как в груди нарастает мощный рык.

Только когда стопы начали гудеть, а ноги отказывать, музыка стихла, и всё как по команде уселись прямо на мостовую.

Седовласый мужчина с куколкой на плече единственный стоял, освещаемые оранжевыми всполохами. В его бесцветных глазах отражалось пламя, превращая его из слепого инвалида в пугающего демона. Он оглядел толпу и назвал два имени.

Взлохмаченный светловолосый парень подскочил с места, как ученик на уроке. Он подал руку своей избраннице, чьи волосы колыхались чёрной волной. Закусила губу с досады. Я завидовала. Двоих новобрачных окружают искренние и добрые люди, которые желают им счастья. Эта свадьба точно не сорвётся, если только…

Вновь слышала предупреждение Айнзама о том, что миру и равновесию угрожает опасность. Зангар хочет уничтожить всё это, каким-то неведомым образом, используя любимого, меня и наше дитя. Сжала руку в кулак, и, наконец-то, поняла слова Единого о долге перед миром. Это не было пустым фарсом. Вот оно! Здесь и сейчас: сотни чужих жизней как на ладони. Все эти люди сегодня лягут спать с верой в завтрашний день, в будущее, в Айнзама.

А ведь дракону самому нужна вера и помощь. Моя. То, что сделаю, не предательство. Он простит, но со временем.

Тихонько встала и попятилась с площади. Старик как раз закончил свою речь и начал приглашать жителей сказать напутственные слова будущим молодожёнам. Смущённая парочка же скрылась в небольшом шатре. Вот так ночка перед свадьбой! Безумные традиции! А, может, зря я? Вдруг там церемониальное чаепитие. Но что-то подсказывало, что нет. Точно не чай, и даже не кофе...

Оставила за спиной яркие костры и шагнула в ставший безлюдным городок. Вот, что может приключиться, если мы ошибёмся. Пустота и мёртвые поселения. Что есть одна трагедия в сравнении с миллионами судеб?

Спящий внутри дракон шевельнул хвостом, а я улыбнулась ему. Сегодня мы ещё побудем здесь. Хозяин куколки прав, мне было нужно это: понять и прочувствовать жизнь и тоску целого мира.

Побрела к скале. Через каких-то полчаса празднующие разберут фигурки и направятся к обрыву, на котором подобрали меня. Они будут загадывать желания и бросать в ночное море подношения. Прибавила шагу и погладила скомканный листок. Тоже хочу пожелать кое-что. На ходу сложила журавлика. Такого же неуклюжего, как и все остальные, да ещё и с надорванным крылом. Надеюсь, он справится и донесёт мою просьбу. Ведь хочу я ни много ни мало, чтобы Айнзам не тосковал и не плакал.

Бумажная птичка закружилась штопором и скрылась в темноте обрыва, пытаясь на белых хлипких крыльях донести мою последнюю мечту.

Прощаться тоже пришли всем городом. Те же, невольно ставшие родными лица. С любопытством наблюдала за ними ночью, когда все загадывали свои желания. Пыталась проникнуть в мысли каждого и узнать, чем живут эти люди. Кто-то прижимал ладонь к груди, другие закрывали глаза и соединяли ладони. Пары запускали фигурки вместе и ласково смотрели друг на друга. Интересно, а задумывались ли они, что внизу острые скалы? Хотя в темноте не видно, что стало бумажными посыльными: разбились, утонули, или всё-таки взлетели?

— Нравится? — спросил кукольник.

Я не находила слов благодарности. От прежней ГАЗельки осталось одно название. Белые наросты счистили, краску обновили. На машине разместили спойлеры, а молдинги превратились в полутораметровые крылья.

— Они убираются, — похвалился один из ребят, запрыгнул в салон и потянул за новенький рычаг на приборной панели. — На случай если захочешь просто покататься, чтобы не мешали.

А ещё машина стала заметно выше.

— Мы клиренс чуть увеличили, чтобы по бездорожью можно было ехать и покрышки тоже заменили.

— Кого увеличили? — они же вчера на лошадях передвигались! Я ожидала, что на ГАЗельке будут красоваться деревянные колёса, а не от внедорожника, да ещё и с замазанным логотипом Nissan на колпаках. Ощущение абсурда стремительно нарастало.

— Дорожный просвет увеличили. Регина, ты же не думала, что единственная путешествуешь между мирами, — рассмеялся другой, а остальные подхватили.

— Да, знаю я, что такое клиренс. Вы кто такие? — испуганно прижалась к холодному боку маршрутки.

Глаза у собравшихся как-то странно блеснули в свете утреннего солнца, а маленькая девочка дёрнула за рукав рубашки и ответила.

— Семья.

— Но вы же ушли... — теперь-то увидела. Драконы! Или уже нет? Но когда-то давно, они точно были тёмными. Тёмными драконами.

— Ушли, но вернулись. Не все, конечно. Кто-то предпочёл другие миры. Да и магии у нас почти не осталось, слишком долго жили среди людей и стали смертными. Наши драконы спят, так же как и твой сейчас. Но мы счастливы и не хотим другой жизни.

Мучительно долго переваривала услышанное, а мужчина продолжил.

— Что-то назревает, Регина, мы чувствуем это и уже слышим настойчивый зов. Останови Зангара, он не понимает, что произойдёт если вернёмся по-настоящему. Мы не хотим убивать.

— Айнзам знал?

— Догадывался, но никогда не говорил вслух.

— Безумие какое-то? А как же баланс, почему он пошатнулся, вы же здесь! — теперь всё медленно вставало на свои места. Странный обычай со срывающимися вниз фигурками, словно последний полёт драконов. Брачная ночь до свадьбы. Колпаки от ниссана и чёртов клиренс!

— Мы не влияем на равновесие. Оглянись, здесь все простые люди, Регина. Но никто не знает какими чудовищами обернёмся после сотен лет сна. Ты ведь сама прошла болезненную трансформацию, какого тебе было?

Вспомнилась боль и страх. Пропоротая спина и ломота в костях, и ещё нечто жуткое и неконтролируемое. Но со мной всегда был Айнзам, и мы выбрали иной путь.

— Я поняла. Сделаю, всё что смогу, — не без труда залезла в высокую ГАЗельку и коснулась знакомого брелока. В этот раз питомец радостно отозвался урчанием из-под капота и поиграл новенькими крыльями.

— Найди их, — погладила маршрутку по рулю, и огоньки задорно заискрились. Магнитола включилась сама собой, оглушая меня новыми эпичными мотивами.

— До встречи, Регина, — кричала Юльфи, а суровая Ниса утирала слёзы.

— Прощайте, — одними губами прошептала я.

— Нет, Регина, именно до встречи, — мысленно поправила синеглазая куколка. — Цветы распускаются по весне...

 

Глава 20 Из огня...

— Регина! — Гарен выбежал навстречу, едва ГАЗелька приземлилась напротив увитого плющом замка.

Хорошо помнила это странное место в Диегронде с моего не менее странного детства. Строение не разрушилось от времени, как прочие, а провалилось под землю. Почти целая крыша, высокие башни и много обставленных, неразграбленных комнат. Нижние этажи давно затоплены. Я подолгу любила бродить по гулким залам и слушать звук срывающихся со потолка капель.

Иногда даже под туда пробивался случайный луч, рождая на стенах радужные блики. А я всё сидела и ждала, как забытая принцесса, без земель, одна в брошеном замке. Ждала дракона, а не рыцаря.

Сегодня тоже буду ждать его. С любовью, трепетом и ужасом.

Брат заключил меня в объятья, когда выбралась из машины, и царапнул лоб небритой щекой. Он крутанул меня в воздухе, а затем придирчиво оглядел.

— Цела?

— Ага. Руки-ноги на месте. Сколько меня не было?

— Около недели, — небрежно ответил Гарен, поглаживая щетину.

— Сколько? — у меня перехватило дыхание. Кажется, прошло всего несколько дней.

— Точно не скажу, немного сбился со счёта. Тут какое-то сонное царство и пугающее затишье, как перед бурей. Единый, кстати, с тобой в разломе был?

— Часть его души, Цвай. Он устроил мне очередное испытание. Как там ребёнок и Стерша? Всё хорошо?

— Да с ними порядок. Давай-ка для начала спрячем твою... Язык не поворачивается назвать её маршруткой. Кто тебе так заколхозил бедную ГАЗельку?

Пнула брата в голень в отместку.

— Не заколхзили, а прокачали. Нашлись добрые люди, — решила не вдаваться в детали о тёмном поселении. Интуиция подсказывала, что очеловеченные драконы хотят и дальше жить на краю света, не привлекая к себе внимания.

Торопливо укрыли машину толстыми лианами и накидали сверху мелких веток и палой листвы.

— Знаешь, твои новые друзья могли бы выбрать менее приметный цвет, — бурчал брат, пока мы спускались по оврагу к одному из балконов замка. Ворота утопли слишком глубоко, и попасть внутрь можно было только через окна.

— Мне нравится жёлтый! Без него уже не то! Потерялся бы особый дух маршрутки, — хваталась за выступающие корни деревьев, чтобы не упасть.

— А почему не взяла с собой тринадцать ворчащих и гремящих мелочью пассажиров? Вот где настоящий дух, — фыркнул Гарен. — Ещё и денег заработала бы.

— А почему именно тринадцать? — почесала затылок перепачканной в земле рукой.

— Там посадочных мест столько, не считая водительского, — мистическим тоном проговорил бывший тёмный.

— Не задумывалась никогда. Знаешь, теперь совсем по-другому всё вижу, жуть какая. Надо добавить ещё одно на всякий случай!

— Только не говори, что настолько суеверна, — он закатил глаза. — Это же просто число.

— Ага, а ещё драконов не существует, доказывали мне в детстве родители, — буркнула в ответ.

— Да уж! А самое смешное, что это говорили потомственные тёмные драконы, — присвистнул Гарен.

— В моём мире нужно аккуратнее с подобными заявлениями. Скажешь, что дракон — будешь проходить курс интенсивного лечения.

— Да ну брось! Я видел, как вы живёте сейчас. У вас и эльфы есть и тролли. Что-то никому не надевают смирительную рубашку. Хотя одни в длинных платьях и с пластиковыми ушами в лесу бренчат, вторые ведут непримиримую партизанскую войну с человечеством.

— Вот последних стоило бы ограничить в действиях!

Мы переглянулись и дружно рассмеялись. Так легко в кругу дорогих людей на время забывать об опасностях, нависших над нами. Синхронно перемахнул через парапет на балконе и очутились внутри замка, среди старых отсыревших гобеленов и покрытых мхом стен.

— Мы играли здесь, — почему-то шёпотом сказал брат и взял меня за руку.

— Помню. С тех пор замок стал ещё меньше, — шла за Гареном, осторожно переступая через ползущие по полу стебли растений.

— Когда-нибудь он полностью провалится и утонет, и наверху будут торчать только маленькие башенки. Топи Диегронда алчные, как разломы. Разве что медленнее смакуют угодивших сюда жертв.

— Гарен, — перебила мужчину, и он обернулся. — А ты бы хотел стать полноценным драконом?

— С чего вдруг такой вопрос? — нахмурился бывший тёмный.

— Если бы нашёлся способ переродиться. Вернуть свою силу и власть, но ценой многих жизней.

— Раньше даже не колебался бы. Ты сама знаешь и помнишь. Сейчас нет. И дело не в том, что стал светлым и внезапно подобрел. Это странно объяснить. Какая-то гармония с собой. Просто хочу жить, как все. Неважно, дракон я или человек, — поделился брат. — Я прошёл твою проверку, Регина?

— Это не проверка. Просто стало интересно.

— Просто ничего не бывает, сомневаешься во мне?

— Скорее в себе. Как не оступиться и сделать всё правильно? — воскликнула с досадой, а Гарен горько усмехнулся.

— Нашла кого спросить!

По скользким винтовым лестницам башни спускались, поддерживая друг друга.

Много думала над тем, как эти двое умудрились протащить драконье яйцо в замок, и догадалась, лишь когда мы оказались в центре огромной залы. Пол вспух, словно под него заползли десятки мерцающих змей, расходящихся от нового гнезда.

Одна из стен выглядела странно: словно в ней выдолбили огромную дыру, а затем наскоро заделали. Как так говорил Айнзам? Магия!

— Спасибо, что уберегли его, — поблагодари брата.

— Это всё она, — Гарен с любовью посмотрел на Стершу, дремавшую, прижавшись к чешуйкам на яйце.

На красивом лице стиерны отражалась усталость и волнение. Всем нам пришлось через многое пройти, но на её долю испытаний выдалось куда больше. Коснулась белоснежного крыла, и девушка вздрогнула, моргнула несколько раз, а затем улыбнулась.

— Слава богам, ты вернулась! — она не без труда встала и нежно обняла меня. Напряжение, возникшее между нами после признания Гарена о нашем с ним тёмном прошлом, испарилось. Как раньше уже не будет, но стало немного легче.

— Он подрос, — положила обе ладони на чешуйчатый бок.

— Так уверена, что это мальчик? — ехидно спросила девушка.

— А ты что-то знаешь?

— Ага, но не скажу, — вредничала сестра Айнзама.

— Ладно, — не стала допытываться. — Сколько ему ещё до появления на свет?

— Со дня на день. Нам, главное, продержаться, а дальше будем думать. Так или иначе, сейчас самый важный этап развития яйца. Надеюсь, времени хва…

Стерша недоговорила. Своды замки сотряслись от мощных глухих ударов.

— Что происходит? — едва устояла на ногах, отряхиваясь от мелкой крошки.

— Нас нашли, — упавшим голосом ответил Гарен, его глаза засветились белым, пальцы нервно перебирали воздух, рождая причудливые сплетения, которые стремительно опутали потолок. Стерша подключилась к возлюбленному и усилила его барьер.

— Не смогу долго, устала, — пробормотала стиерна и уткнулась лбом в плечо бывшего тёмного.

Я же стояла посреди зала, ощущая собственную беспомощность. Ни сил, ни понимания происходящего. Почему так быстро нашли нас? Гарен и Стерша пряталась здесь целую неделю! Что изменилось?

Рука скользнула под ворот рубашки и выудила неистово пульсирующие кулон. Едва коснулась кристалла, как знакомый голос прошептал:

— Прости Регина, я снова виноват.

— Айнзам, остановись.

— Нет. Спасайтесь, если сможете, — камень погас.

В тот же миг Гарен подлетел ко мне вырвал и вырвал его из рук.

— Какого дьявола, Регина? — глаза брата горели неподдельной яростью, но мне было плевать. Я смотрела только на подаренный Единым талисман, в котором была заключена его жизнь.

— Отдай, — голос предательски сорвался и звучал плаксиво.

— Ты хоть представляешь, что это? — почти рычал Гарен.

— Отдай! Отдай…

Время, словно замерло, когда резким движением он швырнул кристалл в противоположную стену. Раздался хлопок, и осколки со звоном осыпались вниз. В моей груди в этот миг тоже что-то разбилось. Как он мог? Это же…Айнзам. Это был Айнзам…

Удары снаружи резко прекратились, а я всё так же стояла бесполезной статуей, мечтая по-настоящему застыть и больше не чувствовать ничего.

— Ты убил его, — пальцы упрямо подбирали острые осколки с пола.

— Кого? — недоумевал брат.

— Ты убил Айнзама! Там было его сердце, — зачем-то соединяла не подходящие друг другу кусочки. Не верю... не верю!

— Регина, Единый предал нас. Это был маячок, чтобы следить за тобой. Уловка, которая привела его в гнездо. Я сам делал такие вещицы, вспомни серьги. Подобную магию чувствую очень хорошо. Он жив.

— Ты лжёшь! Айнзам не мог так поступить, — не знаю, какие чувства преобладали в моей душе: злость, отчаяние, надежда. Но если он жив…

— Айнзам во власти Зангара и делает всё, что тот велит. Ему приказано найти нас. Ты могла сбежать, скрыться из виду. Он перестраховался, сказал, что это сосуд для его сердца. Не думаю, что Единый хотел лгать. Наверняка он намекал, чтобы ты уничтожила кулон, — продолжал успокаивать брат и снова вернулся к поддержке барьера. — Поднимайся, нам нужно твоя помощь. Как только Айнзам увидит, что все входы перекрыты, то снова начнёт разносить замок.

Встала рядом с Гареном и Стершой и делилась с ними своей силой.

Предал?

Нет. Он, действительно, просил уничтожить камень, а я не послушалась, теперь любимый идёт убивать.

Он безумен и проклят.

Свистящий звук и удар.

Бросилась к гнезду. С потолка посыпались мелкие камни, но своды выдержали. Не знала, сколько мы ещё протянем, но силы на исходе. Дрожащие от напряжения руки едва-едва питали защитный барьер.

Удар. Когти неистово царапали крышу. Физически ощущала, как слабеет магический купол над головой. Несколько особо крупных кусков потолка упали у моих ног, заставив ещё крепче прижаться к тёплой жёсткой чешуе. Пластинки двигались под пальцами в такт мерному дыханию. Иссиня-чёрные, вперемешку с белоснежными. Ласково поглаживала бока, пытаясь защитить дитя своим телом.

Тишина. Слишком долгая и гнетущая. Перед следующей атакой Гарен и Стерша пытались тщетно отдышаться. Что-то подсказывало, дальше будет только хуже. Время против нас, а помощи ждать неоткуда. Тот, кто должен всегда защищать, сейчас готовился к новой атаке. Не представляю, как сражаться с тем, кого любишь.

В этой битве не будет победителей. Дракон не прекратит, пока не совершит задуманное или не умрёт. А я не смогу его убить, потому что не хочу такой жизни, но и простить уже не получится.

Любимый сам себя не простит, если не остановится, его существование превратится в кромешный ад. Уже видела похожую трагедию. Неужели она повторится только в этот раз с нами?

Треск. Потолок обвалился, похоронив под тяжёлыми балками всех кроме меня. Сдерживаю слёзы. Всё будет хорошо. Они выживут.

Под тремя парами ног захрустела черепица и фрагменты барельефа. Звук всё громче и ближе. Каждый шаг заставляет сердце сжиматься от ужаса.

Не торопится, выжидает, или сам боится?

Смотрю перед собой, страшась заглянуть в родные глаза и увидеть там ярость и ненависть. Сейчас мир расколется на до и после. Больше не будет счастья, не будет, вообще, ничего. Пустота и вечное чувство вины. Настолько долгое, насколько позволяет жизнь дракона.

Встретилась с ним взглядом. В зелёных глазах стояли слёзы, но когтистая рука всё равно больно сомкнулась на плече и отбросила в сторону. Упала на колени, сжимая в ладонях случайно вырванную чешуйку.

Дрожащие губы шептали слова колыбельной.

Schlaf, Kindlein, schlaf...

Остановись, Айнзам!

Дракон замешкался, заслушался на мгновение, а мне хватило этого. Вскочила на ноги и встала на пути у когтистой руки.

Не так уж и больно, отчаяние в глазах Единого гораздо хуже.

— Всё хорошо, — потрепала седые волосы и провела дрожащей рукой по вееру колечек в ухе. Во втором оказалось столько же. — Ты снова Айнзам…

Он дрожал и молчал, всё ещё сжимая моё сердце. В этот раз не любовь собрала осколки его души. Сегодня это сделало горе. Троих соединила в одном теле невыразимая тоска.

— Только не плачь. Никогда. А то я обижусь…

Айнзам до последнего не сводил взгляда с Регины. Она уже не могла говорить, держала его тонкими пальцами за рукав и быстро-быстро дышала. Единый чувствовал её боль: как сломанные рёбра калечат лёгкие, как сжимается умирающее сердце. Стерша ничего не могла сделать, с ужасом вцепилась в плечи Гарена, жизнь которого тоже подходила к концу.

На лицах и руках двойняшек проступили тёмные вены, а кожа истончалась и становилась прозрачной. Они всегда были Реганом и Региной. Родились цветами и вместе увядали. Бывший тёмный лукавил, его связь с сестрой сохранилась, он освободил её, но сам не смог оборвать последний мостик.

Гарен виновато смотрел на рыдающую Стершу и гладил её по щеке иссыхающей ладонью. Невыносимо долгие мгновения и слишком неотвратимый финал. Они перестали дышать одновременно, а затем исчезли в синеватой дымке, оставив после себя два мёртвых невесомых цветка. Рядом с цветком Регины осталась острая белая чешуйка, с опаловыми прожилками.

— Стерша, — Айнзам позвал сестру. Из его голоса, словно вытянули все чувства, и в нём осталась лишь холодная решимость.

Позже.

Оплакивать любимую будет тогда, когда выполнит последний должок перед ненавистным миром, который держал его в рабстве с самого первого вдоха.

Стиерна подняла взгляд на брата. В отражении красноватых влажных глаз, Единый увидел себя и горько усмехнулся. Тёмный. Теперь полностью. Всё как хотел отец, только просчитался. Подлый дракон, никогда не испытывавший настоящей любви ни к супруге, ни к собственным детям, не мог представить к каким последствиям приведёт смерть Регины. Её невосполнимая жертва спасла не только Айнзама.

— Останься здесь и присмотри за...— юноша осекся и взглянул на цветок. — Присмотри за Реганом и Региной, я скоро вернусь.

Стерша молча кивнула и протянула крыло. Дракон осторожно положил на него то, что осталось от возлюбленной, а затем перевёл взгляд на спасённое яйцо. Интересно, чувствует ли дитя то же, что и он. Единый коснулся чешуйчатого бока, нашёл повреждённый участок и нежно поцеловал ещё нерождённое дитя. Он больше не будет один, даже без Регины и постоянно голосящих и спорящих воплощений. Станет хорошим отцом, не таким как Зангар.

Айнзам сжал в ладонях острую пластинку и, не оборачиваясь, вышел из разрушенного замка. Он обязательно вернётся и никогда не бросит своего ребёнка.

В этот раз Зангар явился без своей свиты. Никто не знал о планах светлого. Только он был одержим войной с людьми и местью. Оставалось лишь догадываться, кого он потерял в прошлом. Единый тоже познал горечь утраты, но смог бы положить весь мир на алтарь, чтобы отомстить и вернуть Регину? Нет. Как бы сильно ни любил, и только из-за большой любви отпустил.

— Ты всё сделал правильно, мой милый мальчик, — отец явно нервничал, и Айнзам прекрасно знал почему. Зангар не ожидал увидеть сына в таком облике, он ждал трёх сломленных близнецов, а не одного дракона.

— Сделал, — теперь легко было врать. Он больше не обременён клятвами. Им подчинялись Айнс, Цвай и Драй, а не Единый.

— Подойди ближе, посмотрю на тебя в последний раз, — в голосе отца даже появилось нечто похожее на нежность. К горлу Айнзама мгновенно подступила тошнота от отвращения к родителю, но он покорно склонил голову и двинулся навстречу.

Зангар положил руку на плечо сына, а вторую на грудь.

— Сейчас всё закончится, ты больше не будешь страдать, — когти на руках светлого отрастали прямо в плоть Единого, но он даже не поморщился. Ад, который творился внутри, не шёл ни в какое сравнение.

— Ты, правда, так считаешь, отец? — Айнзам поднял взгляд на родителя. В глазах больше не было бессильной покорности, зато выражение лица Зангара заставило дракона ухмыльнуться.

Растерянность не покидала не состоявшегося владыку мира, даже когда острая чешуйка блеснула в воздухе и пропорола ему горло. Светлый отпустил плечо сына и схватился за зияющую рану не в силах остановить кровотечение. Другая рука всё ещё пыталась вырвать сердце из груди Айнзама. Юноша почувствовал сильное желание позволить отцу докончить начатое и умереть вместе с ним.

Равновесию больше ничего не угрожало: скоро появится дитя, рождённое от света и тьмы. Дракон закрыл глаза и подался вперёд, ощущая, как длинные когти ломают рёбра. Точно так же умерла Регина, только от его руки. Он безумно хотел испытать боль возлюбленной и вслед уйти за ней, чтобы больше не страдать.

Но Айнзам теперь не одинок. Небрежным жестом он убрал руку Зангара и отвернулся. Он торопливо шёл обратно в замок не оборачиваясь. Кройвены послушные его воле уже набросились на тело мерзавца. Впервые их крики ласкали слух дракона, а тьма больше не казалось страшной.

 

Эпилог

Айнзам первый раз летел в Диегронд с детьми. Было сложно ловить маленьких драконов, пытающихся сделать первые самостоятельные взмахи. В итоге Единый устало рыкнул на трёх ящерок и рассадил между крыльев. Он чувствовал себя паршиво. Регина бы знала, как правильно воспитывать этих хулиганок. С ним же справилась в своё время.

Воспоминания о возлюбленной всё так же приносили боль, но с каждым днём она притуплялась, уступая горько-сладкому чувству тоски. Мужчина невольно улыбнулся, прокручивая в памяти те недолгие моменты их совместного счастья. Слишком мало времени они выкроили у вечности, обещанной двум драконам.

Одна из близняшек съехала по блестящему чёрному боку отца, но Айнзам вовремя поймал дочь и прижал к груди когтистой лапой. Всё ещё не научился их различать и ждал, когда вырастут рога, или когда начнут оборачиваться девочками. Пока же даже узоры на чешуйках были одинаковыми: обсидиановые вперемешку с нежно жемчужными.

Двое сидящих на спине малышек приревновали к первой и скатились следом. Единый тяжело вздохнул и обнял уже всех трёх детей.

Сестра помогала, но что могла сделать хрупкая птица с девочками, которые вымахали в два раза выше чем она. Людьми тройняшки пока не торопились обернуться, а Айнзам мечтал поскорее увидеть в любимых лицах, черты Регины.

Стерша обещала прилететь на ту самую поляну, где когда-то стоял домик Ливе, и распустились первые волшебные цветы. Увы, растения исчезли вместе с гибелью Гарена и Регины, но бывшая светлая всё ещё верила, что на могилах брата и сестры со временем вновь распустятся бутоны с созвездиями на лепестках.

Айнзам тоже ждал, но у него хотя бы остались дети в память о возлюбленной. У Стерши не было ничего, кроме боли и слёз. Мать погибла, отец оказался жестоким чудовищем, сердце любимого мужчины перестало биться. Девушка-птица старалась быть сильной, но Единый всё чаще замечал отрешённый взгляд у своей старшей сестры. Тревожный знак, особенно для кройвена.

Регина просила не жить прошлым, а это была её последняя просьба. Девушка заставила поклясться, но только в тот самый момент, как её сердце остановилось, клятвы больше не правили миром Единого.

Зависнув над поляной, Айнзам отпустил дочерей. Они раскинули крылья и спланировали вниз. Троица тут же разбежалась по разным сторонам, и дракон слышал лишь треск веток в лесу.

Почувствовав под лапами землю, он встрепенулся и принял человеческий облик. В теле дракона боль притуплялась, даже лицо возлюбленной стремительно забывалось. Только обернувшись мужчиной, можно было полностью предаться раздирающему чувству утраты.

Стерша ещё не пришла, и Айнзам остался наедине с холодным памятным камнем. Два высеченных имени и две души, когда-то родившиеся вместе, и так же вместе покинувшие мир.

Дракон видел, что происходит с людьми, потерявшими любимых. Сейчас он хотел тоже отдаться своему горю, но слёзы не приходили. Когда Регина умирала у него на руках, Единый с ужасом смотрел на увядающую девушку. Три разбитых сердца, наконец, стали одним, большим и страдающим, но даже тогда он держался.

На долгие месяцы Айнзам сбежал ото всех, оставив сестру в руинах Диегронда. Последнее что он слышал, это разрывающий душу крик новой королевы кройвенов и сотни шелестящих крыльев. Сестра не бросила новорожденных племенниц, и терпеливо ждала, пока Единый не вернётся. И он вернулся, чтобы больше не расставаться с ними.

— Прости, — голос слишком холодный и бесчувственный. Короткое бесполезное слово не могло выразить всего того, что было на душе у дракона.

— Я расскажу о тебе нашим дочерям, когда они подрастут. Конечно, о многом придётся умолчать, — мужчина заговорщически улыбнулся. — Но о том какая ты сильная и добрая, они узнают.

Айнзам так и не смог начать говорить о любимой в прошедшем времени, тогда он признал бы, что Регина мертва. Мужчина прижался лбом к надписям на камне и закрыл глаза. Хотелось, чтобы Стерша задержалась ещё немного. Единый пытался дождаться слёз, но тщетно. Она просила жить дальше и не тосковать, а ему пришлось пообещать невыполнимое. Теперь привычка следовать клятвам не давала сделать такую простую вещь, как расплакаться.

С досады дракон ударил кулаком в землю. Что-то тихо хрустнуло под костяшками. Айнзам посмотрел вниз, где в траве лежал сломанный пополам ещё не успевший распуститься цветок. Дрожащей рукой он поднял знакомое растение к глазам. Колыхающиеся на ветру тёмные лепестки с созвездиями. Не веря, он провёл по ним пальцем. Так долго ждал, что вновь зацветут Регины и Реганы, а теперь глупо уничтожил, возможно, последнюю на свете.

Отчаяние и ужас вновь охватили дракона. Но в этот раз что-то надломилось вместе с погибшим растением.

— Ты же знаешь, я не умею чинить живое, — ком, стоявший в горле и не дававший дышать последние месяцы, исчез. Айнзам, наконец-то, плакал, прижимая к груди цветок. Боль медленно покидала тело измученного горем мужчины, утекала сквозь пальцы, гладящие сломанный стебелёк. Единый не видел, как заискрился бутон, и их обоих окутало золотое свечение.

Но это заметила Стерша, зависшая над поляной, где внезапно распустились сотни мерцающих цветов. Брат стоял на коленях, обнимая хрупкую обнажённую девушку. Её длинные чёрные волосы со вплетёнными в них лепестками колыхались в такт содрогающемуся от рыданий мужчине. Он ещё не понял, что произошло, а Регина ещё не научилась говорить… и читать, но Айнзам, определённо научит теперь, когда у них целая вечность на двоих.