Саргассово море, плещет волна, Ясное небо, и солнце сияет. Природа в покое, в согласьи она, Но незаметно туман наползает. Сгущается, кружит, собирается в точку, Это действуют скрытые силы земли. Реальность меняет свою оболочку И в ней исчезают суда, корабли. Уходят на дно без единой поломки, Как видно, меняется плотность воды. Газы выходят из внутренней кромки И оставляют в море следы. Аномальная зона портит приборы, Время меняет течения ход, Пространство теряет обычные створы, А скорость форсирует свой оборот. Пуэрто-Рико, Бермуды, Флорида — Солнечный берег, море, песок. А что между ними, на дне? Атлантида, Складка земли или база Пост-блок?

Иисус идёт в Иерусалим, Ученики все рядом с ним, Чтоб проповедовать, вещать, Людей лечить и исцелять. Он почитаем, он любим, И весть летит в Иерусалим. Народ его встречает, ждёт, Толпа у Золотых ворот. С ветвями пальмы на руках, С надеждой, верой на глазах. Иисус идет в Иерусалим, Высокой целью одержим. Осталась неделя до пасхи, Сгущаются светлые краски. Он знает об этом, но смотрит вперед И не меняет времени ход. Силён его дух, неколебим, И входит мессия в Иерусалим. Он к храму идёт, к дому отца, Чтобы исполнить свой долг до конца.

Пирамиды Египта – уцелевшее чудо света. А если по-новому взглянуть на это — На солнце и звезды, на небо и землю… Пространство и время ответят, я внемлю. Пирамиды, их много, в них тайная сила И стоят они все вдоль течения Нила. Линия их, полоса, направление, Как звёздное небо, его отражение. От пирамид идут коридоры В водоносных пластах, как тоннели, как норы, Но с выходом к солнцу в виде проёмов, Будто ствол шахты поверх водоёмов. Текущие воды – разливы и спады — В сочетании с солнцем создавали заряды. Генератор работал в естественном виде И ток направлялся в тоннель, к пирамиде. Сама пирамида – особая субстанция — Работала, как энергетическая станция. А камень, который использован в ней, Создавал дополнительно эффект фонарей. Пирамиды светились и все разным цветом, Облицовочный камень повествует об этом. А гробницами они никогда не служили, В них даже мумий не находили. Это лишь часть артефактов золотого века, Свидетельства высоких достижений человека. Ушла та эпоха, тот мир, их законы. Кто знает о прошлом, быть может, Дагоны?

Атлантида – таинственная страна Ареолом мифическим окружена. То ли была она, то ли нет, Лишь Посейдон знает точный ответ. Остров описывал некто Платон. Предания слышал далёкие он — О чудесной, красивой, богатой стране, Погибшей в пучине, погребённой на дне. И вот приоткрылась в сказании дверь, Реальные факты появились теперь. В море Эгейском Тира стоит, Немного на север от острова Крит. Даже по форме похожа она На Атлантиду в те времена. А раскопки, находки в толще земли Город открыли, лежащий в пыли. Разрушенный город, повергнутый в прах, От катастрофы, сильнейшей в веках. Огромные волны живое всё смыли И пемзой окрестные воды покрыли. Атлантида исчезла, была стёрта с земли, До потомков лишь мифы, легенды дошли. Но остался прибой, запах моря, туман. Солнца лучи и цветущий шафран.

В наш просвещенный и развитый век Дикой природе сказал человек: «Я многое сделал, мне есть чем гордиться, Ты бы тоже могла на меня положиться. Я милостей ждать от тебя не хочу, Их мне отдавать я тебя научу». Природа спокойно смотрела, внимала, Всё понимала, терпела, молчала. И с грустью сказала: «Ах, человек! Тебе не поможет твой развитый век, Ты согласье нарушил с природной средой, Ты слишком активен и занят собой. В твоих технологиях больше отходов, Ты ресурсы качаешь ради доходов, Ты меньших собратьев почти истребил, Ты землю и воду вокруг засорил. Людей очень много, где их разместить? Да и земле трудно всех прокормить. Они зависти, злости и желчи полны, Они ссорятся вечно и этим сильны. Я вас уничтожу и скину с земли, И вам не помогут поезда, корабли. А я отдохну, я служить не люблю, Постепенно разрушенное восстановлю. И снова настанет мир и покой, Баланс, соразмерность в цепочке живой…» — «Природа, прости, дай шанс всё исправить, Ведь можно труды и на благо направить. Не гони, погоди, прости за напасть, У нас корни одни, ведь я твоя часть». — «Ну хорошо, я могу подождать, Разум Вселенский будет решать».

Лёд на земле, что он скрывает? Прошлое помнит, грядущее знает. Под толщей своею, под массой крутой Он мир охраняет забытый, другой. Он его бережёт, чтоб однажды открыть И вехи ушедших эпох обнажить. Увидеть, что было в седой Антарктиде, В её прежнем, открытом, сияющем виде. Где тёплое озеро – чудо природы, О берег плескало тихие воды. А в далёкой Гренландии, в другой стороне, Реки текли по зелёной стране. И светились огни под шелест акаций Других, непохожих цивилизаций. Земля изменила орбиту, наклон. Но также сверкал и сиял небосклон. Лёд это видел, он всё понимает. Вот и сейчас, он опять отступает. Тает, скользит и стремится к воде, К своей оборотной, но верной среде. Вода прибывает, океаны растут, Они новые земли себе заберут. А лёд будет ждать и смотреть с высоты, Когда время придёт снова строить мосты.

Мы можем почувствовать, что-то понять, Даже порою предугадать, Нечто такое, что может случиться, Что неизбежно должно получиться, — Бессознательно, просто, почти инстинктивно. Мы тогда говорим – интуитивно, Не понимаю природы, что это такое, Откуда у нас это чувство шестое? Часто ответы приходят спонтанно, Если думать о чём-то всегда, постоянно. И находится истина без доказательств, В силу особых, простых обстоятельств. А иногда даже знаки, приметы Она посылает, как будто советы, Что делать нам надо, от чего воздержаться, Чтобы что-то раскрыть, на плаву удержаться. Интуиция наша, всё это она Чем-то высшим, особенным наделена. Будто волны, их связь в космическом мире. Это больше, чем чувство, сильнее и шире.

Славянский эпос, с чем он схожий? На ветер, шум дождя похожий. На солнца яркие лучи, На звёзды и на блеск ночи. Славянский эпос – он чудесен, Наивен, искренен, прелестен. До нас дошли его штрихи, Как мифы, сказки, как стихи. Народ – такой трудолюбивый, Разумный, добрый и красивый. Гармония чувств у него, отношений Являлась в обрядах сопоставлений. Правда и кривда, любо и лихо. Жизнь протекала просто и тихо. Чёт или нечет, суша и море, Радость бывала, бывало и горе. Жизнь подчинялась законам природы, Дни проходили, как вешние воды… И под лёгкий шелест Книги Голубиной Разносились звуки песни лебединой.

Огромный, непознанный мир – океан Живет своей жизнью, тайны скрывая, Он тих и спокоен, но это обман: Он может быть страшным, блестая. Безбрежные дали, волны, вода, Она занимает две трети планеты. Особая сущность, другая среда, Стихия свободная эта. А внутренний мир – прародитель живого, Как он прекрасен, велик и могуч! От малых существ до творений большого, В глубинах, куда не доходит солнечный луч. Дивные рыбы, осьминоги-гиганты До сих пор обитают в пучинах морей. Древних рептилий потомки-мутанты Встречались не раз на пути кораблей. А свечение снизу и странные звуки, Объекты, строения на глубине? Похоже, их делали умные руки, Жившие там, параллельно, на дне. Бездна, откликнись, подари нам улыбку. Исчезни, развейся мрак и туман, Не дай совершить роковую ошибку. Планета жива, пока жив океан.

В дебрях и чащах, лесных буреломах, Где-то в горах, на пустующих склонах, Снизу – в долинах, излучинах рек, Зверю подобный, живет человек. Шерстью покрытый, огромного роста, Снежным зовут его метко и просто. Хитрость, смекалку он проявляет, Знает людей, с ними встреч избегает. Живет обособленно, вместе с семьей, Силой и мощью обладает большой. Где их жилища, никому не известно, Но разыскать их весьма интересно. И разобраться – кто же они, Откуда взялись в наши бурные дни? Человек этот, видно, слишком умён И особым защитным чутьём наделён. Нам остается лишь только гадать И разные версии предполагать. Возможно, что он уцелевший потомок Мира другого – дошедший обломок. Диким таким он был не всегда, Климат его изменил и среда. Надо искать его предков-гигантов В ушедшей эпохе могучих атлантов.

Время – какая странная субстанция, То ли форма бытия, то ли дистанция? Живешь и не знаешь, сколько отпущено. Много известно, ещё больше пропущено. Время – оно создает, наблюдает, Память хранит, а потом разрушает. «Уничтожу – воздвигну», и так без конца. Magnum ignotum от Бога-творца. Само же оно неуязвимо — Беспощадно, жестоко, неумолимо. Но друг и помощник порой нам бывает И враг, если лучшее вдруг забирает. Секунды, минуты, часы и года, Они с нами, вокруг, но всегда ли, всегда? Хотелось бы время остановить, еще лучше вернуть, А может быть, даже вперед заглянуть. Возможно ли это? Практически нет. Наука не может пока дать ответ. Но в реальности – да. Хрономираж, или порой Открывается где-то портал временной. Если мысли настроить, волну уловить, То время покажет, с ним надо дружить. Оно многомерно, материально, Духовно, прозрачно, оно просто реально.

Чудо природы – священный Байкал, Озеро в Юго-Восточной Сибири — Древнейшее и глубочайшее в мире. Не знаю того, кто о нём не слыхал. Чисты и прозрачны воды Байкала. С поверхности ясно видна глубина, Кажется, будто до самого дна, А это, известно, не так уж и мало. Живая вода, удивительный лес, Редкие виды рыб и зверей, Дошедшие до сегодняшних дней. И это лишь часть байкальских чудес. Другие приходят прямо с небес. Утром, когда утихают ветра, Лишь, вытекая, журчит Ангара, Появляется в небе дивный мираж. Видение, призрак, далёкий пейзаж. Перед нами картина, действие, драма — Хрономираж, а точней, голограмма. События прошлого выходят на свет, Что было когда-то и чего уже нет. Мы видим сражения, слышим их звуки, Наблюдаем крушения скорбные муки — Сцена движения, форма и цвет. Байкальский феномен даёт нам ответ. Он говорит, что мир многомерен. Правда, пока этот факт не проверен, Не подтвержден, но он есть, он живёт И даже приветы порою нам шлет.

– Ах, счастье, ты неуловимо, Всегда проходишь мимо, мимо… Скажи, ну как тебя поймать, Чем заманить и удержать? Травой душистой в чистом поле, Которая растёт на воле; Зеленым лесом за рекой, Склоненной ивой над водой? Восходом солнца с алой кромкой, Иль песней жаворонка звонкой; А может, вешнею грозою, Сияньем звёзд над головою? Туманным утром, тихим садом, С горы летящим водопадом? — – Зачем ловить? Вставай, проснись, Иди и счастьем насладись. —

Число – показатель количества, счёта, Но оно результат не только подсчёта. Здесь присутствует знак, может быть пентаграмма, Явлений и фактов особых программа. Нумерация цифр сочетания знает И двери в другие миры открывает. Цифры содержат времени код — Событий начало, свершения год. Числа мелькают и метят века, Прозрачное время течёт, как река. Почти не заметен течения ход, Но цифрам известен любой поворот. Число – это ключ к расшифровке событий, Объяснения фактов, явлений, открытий. Число – это мера, её надо блюсти, А с ней и порядок легко обрести.

Пламя в камине мерцает и льётся. Огонь укрощённый трепещет и вьется. То греет, ласкает, готовый к добру, То бьётся и рвётся, как шёлк на ветру. Пламя зовёт, притяженья полно. Может узнать хочет что-то оно, Или поведать, сообщить, рассказать? От него невозможно глаз оторвать. Пламя, с тобой так приятно, светло, Откуда берёшь ты и даришь тепло? И ночью холодной, и средь белого дня Светлят и греют искры огня. Пламя, скажи, в чьей это воле Выковать счастье собственной доле. – Как это сделать? Секрет у тебя. — – Надо просто разжечь огонь у себя. —

Человек, человек, откуда ты взялся, Как в суровой среде ты целым остался? Бури, штормы, ветра тебя не сломили, Может тебя очень сильно любили? Или нужен ты был, подобный, кому-то И тебя сотворили, как вид, потому-то. А нужна была просто рабочая сила — Добывать из земли, что она там хранила. Чтобы делать потом корабли, звездолёты И дальше летать, и ускорить полёты. Боги-пришельцы из мира другого Человека создали для дела такого. В райском саду, среди дивных растений Трудился над этим божественный гений. Он о счастье мечтал, о чудесной планете, Но в трудные будни ушли его дети. Может счастья в их жизни всегда не хватало, Но теплилось где-то святое начало — Образ подобия, разум, осанка… Осталась в тумане причины изнанка. Человек сотворён, пусть он изгнан из рая, Homo sapiens [6] он, его братья – не стая. И пошёл он вперёд, по пути совершенства, Рядом мудрость пошла, прогресс и блаженство.