Эту наиболее загадочную главу следует начать с самой таинственной страны в мире, где всё выглядит необычно и необъяснимо – природа, животный мир, уклад жизни и даже преступления. В Австралии бесследно исчезают премьер-министры, целые семьи и группы людей, зато неизвестно откуда появляются загадочные незнакомцы, которых никто не ищет, и непонятные надписи, которые никто не может разгадать.

 

Пикник у Висячей скалы

Эта история давно уже стала легендой, и никто не помнит, что здесь правда, а что – художественный вымысел лучшего режиссера Австралии Питера Уира, снявшего одноименный фильм, который сразу стал хитом и шедевром киноискусства. Своей мистической картине Уир предпослал эпиграф из Эдгара По: «Что видим мы и что видят в нас, есть только сон, и сон внутри другого сна». Эти слова как нельзя лучше характеризуют атмосферу призрачности нашего мира, в котором порой можно заблудиться в трех соснах и невозможно найти ответ на самый простой вопрос.

История гласит, что в 1900 году на день святого Валентина группа гимназисток с окраины Мельбурна вместе с учительницей математики и учительницей танцев отправились отдохнуть на природе. Достопримечательность Австралии Висячая Скала, или Хантинг-Рок, ранее носила имя греческого философа Диогена, который известен был своими поисками человека. В данном случае это название имело почти символический характер, поскольку три гимназистки – Миранда, Мэрион, Ирма – и учительница математики мисс Макгро бесследно исчезли.

Место их отдыха – парк в центре штата Виктория, в 70 километрах от Мельбурна – представляет собой чудо природы и по высоте (718 метров), и по ландшафту невиданной красоты. Контраст великолепной природы, мирного характера уик-энда и зловещей загадки, будоражащей человечество до сих пор, – это та взрывная сила, которая притягивает художников и заставляет их вновь возвращаться к тем давним, канувшим в Лету событиям.

Уцелевшие свидетели пикника – девочки, кучер, учительница танцев, случайные наблюдатели – позднее сообщали в полицию о странности поведения пропавших женщин и таинственных явлениях, сопровождавших этот уик-энд. У нескольких человек почти одновременно остановились часы, и учительница математики пыталась объяснить это геомагнитными колебаниями. На такую аномалию указывало и виденное гимназистками красное облако, повисшее над скалой. Одна из пропавших гимназисток перед поездкой на природу написала подруге письмо, в котором прощалась с ней навсегда. Уже рядом со скалой героини признавались, что их неотвратимо тянет природа, будто заманивает, что они испытывают непонятную сонливость, похожую на гипноз.

В 1900 году группа гимназисток исчезла у скалы Хантинг-Рок

Говорить о том, что было совершено преступление, и девушки с учительницей оказались убиты или похищены группой злоумышленников, было бы опрометчиво, поскольку ничто не указывало на преступление: на месте исчезновения, которое было основательно прочесано полицейскими, не нашлось ни следов борьбы, ни иных улик. Создавалось впечатление, что люди просто растаяли в воздухе, ушли в иное измерение.

Естественно, это породило фантастические теории о похищении пришельцами или путешествии в преисподнюю. Говорилось и о том, что группа попала в некую точку проницаемого пространства, где существует несколько равноправных времен и можно с легкостью попасть как в прошлое, так и в будущее.

Криминалистика ещё не достигла высокого уровня, но полицейские приложили изрядные усилия, чтобы разобраться в деле об исчезновении. Они были приземленными людьми и подозревали, что девушек изнасиловали и убили праздные хулиганы или похитили торговцы живым товаром. Директриса гимназии миссис Эппльярд полагала, что на Висячей скале на женщин напал сексуальный маньяк. Позднее её саму обнаружили разбившейся возле скалы, что в тот момент никого не удивило: она была удручена исчезновением гимназисток, испорченной репутацией школы, наплывом корреспондентов и, к тому же, много пила.

В 1967 году пожилая австралийская писательница Джоан Линдсей издала книгу «Пикник у Висячей Скалы», в которой без особого мастерства, но с документальной точностью описала эти события, известные ей с детства, потому что она училась в этой гимназии. Линдсей придерживалась версии об ином измерении – некоем географическом и электромагнитном феномене, который находится на Висячей Скале. Впрочем, в книге были только скрытые намёки: последнюю главу писательница предпочла не публиковать. Эта глава появилась уже после экранизации и содержала описание искривления пространства. Книга Линдсей в момент выхода не нашла интереса и понимания, тем более что мистическая тема, характерная для начала ХХ века, в 1960-е годы виделась старомодной и неактуальной. Это было, как и во всем мире, время молодежных движений и общественной активности. Лишь экранизация Уира сделала роман бестселлером, а историю Висячей скалы – достоянием всего мира.

Уир в своём фильме не предлагал объяснений таинственного исчезновения, усматривая в самой тайне главный смысл. Лишь позднее он высказал ещё одну версию исчезновения – запутанный лабиринт пещер внутри горы, в котором могли потеряться его героини.

До сих пор толпы туристов взбираются на эту знаменитую скалу, пытаясь разгадать тайну пропавших женщин.

 

«Таман шуд»

История Австралии знает не только исчезновения, но, наоборот, загадочные появления людей. В 1948 году страна, пережившая Вторую мировую войну и японскую агрессию в Тиморе, постепенно приходила в себя. На тот момент население ее было немногочисленным, всего 8 млн человек, поэтому правительством был объявлен режим, благоприятствующий белой иммиграции, и в Австралию потянулись беженцы, в основном англичане и евреи. Для них строились лагеря для проживания. Именно поэтому появление неизвестного человека, возможно – иностранца, на территории страны в принципе никого бы не удивило и могло остаться вовсе незамеченным, если бы не странные события, которые за этим последовали.

На окраине города Аделаида, у самого пляжа района Соммертон, в конце ноября 1948 года прогуливались люди. Супружеская пара в половине восьмого вечера заметила сидящего у самой лестницы мужчину. Эта лесенка спускалась на пляж от детского дома для инвалидов. Супругам показалось, что незнакомец меняет положение и двигает рукой, но они решили, что этот человек просто выпил лишнее. Подъехавшая на мотоцикле парочка тоже видела мужчину, сидящего рядом с волнорезом, но не придала этому значения. На следующее утро, 1 декабря, мужчина был обнаружен мертвым, причем в уголке его рта оказалась погасшая сигарета.

Человек из Соммертона и найденная при нем зашифрованная записка

Вскрытие показало, что смерть наступила в 2 часа ночи 1 декабря, причем «сердце имеет нормальные размеры, признаки заболевания сердечнососудистой системы отсутствуют… кровеносные сосуды головного мозга легко различимы, что свидетельствует о приливе к ним крови. У погибшего зафиксировано распухание тканей глотки, а слизистая пищевода покрыта неглубоким налётом белёсого оттенка с язвенным воспалением приблизительно посредине. В желудке наблюдается смешивание крови с остатками пищи, также зафиксировано воспаление второго отдела двенадцатиперстной кишки. Обе почки воспалены, а в печени наблюдается переизбыток крови в сосудах. Селезёнка имеет неестественно крупные размеры, приблизительно в 3 раза больше нормы. В печени зафиксировано тканевое разрушение, наблюдаемое под микроскопом… также у погибшего обнаружены признаки острого гастрита».

Из этого можно было заключить, что мужчина умер от неизвестного яда, который и произвел во всех его органах такие изменения. Из заключения патологоанатома доктора Дуайера следовало, «что этот человек умер неестественной смертью… в качестве яда могли быть использованы соединения группы барбитуратов или растворимое снотворное».

Но как яд попал к нему в организм, было непонятно.

Попытавшись выяснить личность умершего, полицейские столкнулись с загадкой. Документов и бумаг при нем не было, а с одежды оказались срезаны все метки. Сама одежда тоже вызывала вопросы: дорогая, добротная и не по сезону теплая, она свидетельствовала о достатке человека, но никак не могла прояснить его личность. Еще более странным казалось отсутствие шляпы и наличие пачки сигарет «Army club», наполненной совершенно другими, гораздо более дорогими и редкими британскими сигаретами «Kensitas». У многих исследователей впоследствии появлялась версия об отравлении именно сигаретами. Кроме того, предполагалось, что незнакомец был связан с британскими спецслужбами и замаскировал «Kensitas» под другую коробку, чтобы не привлекать внимания местных жителей.

На вид мужчине было около 45 лет, он имел карие глаза, рыжеватые волосы с небольшой проседью, 180 сантиметров роста, крепкие икроножные мышцы, характерные для спортсмена или танцора. По внешности напоминал британца и не обладал никакими отличительными приметами, если не считать странную форму ступни: пальцы ног образовали форму клина, как это бывает у людей, носящих обувь с острыми носами.

Неизвестный был назван для удобства «Соммертон мен», а полиция стала разыскивать его вещи. Вскоре обнаружился сданный в камеру хранения чемодан, наполненный вещами для путешествия – добротным халатом, тапочками, одеждой и мелкими предметами, среди которых выделялись индикаторная отвёртка, столовый нож, переделанный в заточку, ножницы с остро заточенными концами, кисточка для трафаретных работ и карандаши. Из этого можно было сделать вывод, что незнакомец занимался трафаретными работами – в то время это была доходная деятельность, востребованная в армии. Но документов не оказалось и в чемодане, лишь пару раз на одежде попалась надпись «T. Keane». Полиция, было, решила, что это и есть имя умершего, но никаких подтверждений не нашла, хоть и проверила всех Кинов на австралийской территории. Позднее некоторые связывали надпись «Keane» с островом Тимор: там это было название местной валюты. Именно на острове Тимор разворачивались в годы войны боевые действия: остров был захвачен японцами, и австралийские отряды организовали партизанское движение в лесах, что привело к карательным операциям японцев и гибели нескольких деревень. Мужчину из Соммертона тоже считали возможным участником этих событий.

И тут случайно при обыске брюк погибшего был обнаружен потайной кармашек для часов, где был найден вырванный листок бумаги с надписью «Tamam shud», оказавшийся куском листа из сборника стихов Омара Хайама, переведенных Эдвардом Фицджеральдом. Впоследствии при опечатке в газете эти слова стали цитировать как «таман шуд».

Полиция начала искать эту редкую книгу и ее владельца. Лишь позднее, когда фото отрывка опубликовали, нашелся человек, обладавший редким изданием Омара Хайяма, однако он не знал происхождения книги и утверждал, что нашел ее на заднем сиденье своей машины в ночь на 30 ноября 1948 года, а кто ее туда подбросил, неизвестно. При обследовании книги полицейские обнаружили на ее обороте еще одну загадку – странный шифр из пяти строчек, сделанных заглавными буквами:

WRGOABABD

MLIAOI

WTBIMPANETP

MLIABOAIAQC

ITTMTSAMSTGAB

Разгадать этот шифр никому до сих пор не удалось, даже британской разведке. Но появление клочка бумаги, книги и шифра еще больше способствовало развитию «шпионской» версии произошедшего. Срезанные с одежды метки, подмененные сигареты, странные кодированные записи – всё это, казалось бы, указывало на таинственный род занятий незнакомца и его связь с армией или разведкой. Впрочем, стоит признать: и шифр, и найденная в кармане брюк записка были связаны с незнакомцем лишь косвенно – никто не видел, как он клал записку, никто не видел у него книгу, и никто не мог подтвердить, что странный шифр написан именно им.

Надеясь идентифицировать личность незнакомца, австралийская полиция пошла на беспрецедентный шаг: тело было забальзамировано и выставлено для идентификации на целых полгода. В полицию с сообщением о пропаже родственников и знакомых обращались многие, и всех их отправляли на опознание тела, однако все версии оказались ложными. С тела был снят слепок в виде бюста, а само оно захоронено под табличкой: «Здесь покоится неизвестный человек, найденный на пляже Соммертон 1 декабря 1948 года».

* * *

Довольно странно другое. История «Таман шуд» обросла огромным количеством деталей и подробностей, но ни разу не возникло одного логичного предположения. Одна и та же деталь всё время упоминалась в разных отчетах, но мимо неё проходили, не вдаваясь в объяснения. Неизвестного мужчину обнаружили у подножия лестницы, спускавшейся на пляж, а над лестницей был расположен всего один дом – детский приют для инвалидов. Он неоднократно упоминался в деле, но почему-то ничего не написано об этом следе: посещался ли этот дом полицейскими, старались ли они выяснить связь неизвестного с детским домом. А между тем всё могло объясняться достаточно просто и очень логично. Для чего неизвестному понадобилось ехать в самый конец Австралии на морское побережье – практически на край света? Рядом кроме детского дома для инвалидов нет никаких строений. Можно предположить, что человек этот несколько лет отсутствовал – из-за войны или по другой причине. Потом он стал разыскивать своего ребенка и узнал, что тот оказался в этом доме: например, мать ребенка умерла или решила начать новую жизнь. Неизвестный задался целью найти его и поехал в Соммертон. Но что-то помешало его планам: либо ребенка забрал кто-то другой, либо он умер. Это известие оказалось для неизвестного мужчины невыносимым, и отныне он видел в морском побережье конец своего пути. Ему больше некуда было торопиться. И тогда в дело вступили давно припасенные им отравленные сигареты, возможно, полученные во время войны на крайний случай. Стараясь не привлекать внимание, мужчина закурил и спустился в безлюдное место – на пляж, рассчитывая, что там его никто не потревожит расспросами, но после смерти его найдут и похоронят.

Версию самоубийства следствие также рассматривало, причем именно из-за обрывка страницы в кармашке. Стихи Омара Хайама, из которых был вырван клочок, повествовали о бренности земного существования и о том, что каждому мгновению жизни следует радоваться и не сожалеть о том, что всё имеет конец. Если отрывок и вправду принадлежал неизвестному, то, возможно, это было последнее послание «Соммертон мена» к живым. Но едва ли мы когда-нибудь узнаем об этом.

 

Исчезновение детей Бомонт

Город Аделаида приобрел в Австралии печальную известность: именно там неведомо откуда появляются мертвые незнакомцы, которых никто не ищет, и бесследно исчезают дети, которых ищут все. Почти через 20 лет после истории «Таман шуд» тихое побережье района Соммертон вновь оказалось в эпицентре всеобщего внимания. На этот раз после посещения пляжа исчезли трое детей супругов Бомонт, причем произошло это в день национального праздника – 26 января 1966 года.

Газетное сообщение об исчезновении детей Бомонт и фоторобот их возможного похитителя

На пляж Гленелг дети приехали на местном автобусе, шофёр которого хорошо их знал. В этом небольшом районе вообще все знали друг друга, и дети не остались незамеченными. Их видели знакомая девочка, пожилая соседка, почтальон, продавец продуктового магазина. Следствию удалось проследить путь детей вплоть до их исчезновения и обнаружить много странного. Так, старшая девочка Джейн покупала в лавке пирог с мясом и печенье за 1 фунт, в то время как у неё, по словам матери, было с собой всего 8 шиллингов. Некоторые, видевшие детей на пляже, говорили, что с ними был какой-то высокий худой блондин, который помог им одеться и увёл. Полицейские предположили, что именно он дал Джейн деньги на покупку еды. Но мать Джейн представить себе не могла, чтобы её скромные дети позволили какому-то незнакомцу одевать их, снабжать деньгами и уводить в неизвестном направлении. В то же время она вспомнила, что ещё раньше младшая дочь Арнна упомянула «нового друга» Джейн, с которым та познакомилась на пляже. Миссис Бомонт решила, что речь идет о каком-то мальчике и не придала этому значения.

Что могло заставить детей водить знакомство с неизвестным мужчиной? Да что угодно. Дети были доверчивы и легко согласились бы на посещение чего-то интересного, например, домашних питомцев, конефермы или центра развлечений. Повод увести детей с пляжа не столь интересен, куда интереснее был мотив похитителя.

Похищение происходило на глазах множества людей, но дети о помощи не просили и шли в направлении своего дома, поэтому свидетели решили, что мужчина – их родственник или знакомый. Последним детей видел местный почтальон. Позднее в полиции на основании показаний свидетелей был составлен фоторобот, который тоже ничего не дал. 9-летняя Джейн, 7-летняя Арнна и 4-летний Грант исчезли, вместе с ними пропал и загадочный мужчина.

Через несколько месяцев живущая неподалеку дама сообщила, что видела на ночной улице мужчину и детей, которые шли к нежилому дому. Она подумала, что в дом наконец въехали новые жильцы, но на следующий день дом так и оставался пустым.

Вполне логично было предположить, что детей могли увезти из Австралии, и родители искали их поблизости – в Новой Зеландии и Тасмании, но поиски ни к чему не привели. Два лучших детектива, австралийский и нидерландский, вели каждый свое расследование, но инспектор Рэй Келли сразу понял бесперспективность поисков, а судебный психиатр Нидерландов Жерар Круазе вполне грамотно сузил их до ближайших объектов – дома, соседей, школы – и уверовал в то, что найдет в печи для обжига расположенной рядом стройплощадки детские останки. Удалось добиться разрешения на обыск, но там ничего найдено не было.

В числе версий называли появление серийного убийцы, торговцев детьми, торговцев органами и даже сектантов. Наиболее странный случай произошел с констеблем Роном Гроузом, который 27 сентября того же года услышал телефонный разговор двух женщин, упоминавших детей Бомонт, которые, по их словам, находились под присмотром «в доме у Хобарта». Констебль позвонил в Мельбурн. Однако женщины сказали, что речь шла о других детях, хотя детей Бомонт они тоже упоминали в разговоре. Зачем им понадобилось упоминать исчезнувших детей, было непонятно.

Для Бомонтов исчезновение детей стало трагедией. После безуспешных поисков они продали дом в Соммертоне, но оставили полицейским и соседям свой новый адрес. Это дело до сих пор является загадкой, но уже через год его потеснило новое исчезновение.

 

Пропавший премьер

17 декабря 1967 года 17-й премьер-министр Австралии Гарольд Холт в сопровождении друзей и телохранителей поехал в Порт Филипп Бей в штате Виктория, где должна была состояться встреча с известным британским яхтсменом Алеком Роузом. Холт ещё успел повидать легендарного мореплавателя-одиночку, но потом всё пошло не так, как было задумано.

Решивший искупаться Холт направился на безлюдный пляж Шевиот. Его и там сопровождали несколько человек, которым не нравилась перспектива купаться в ветреную погоду. Холт отверг все их возражения и нырнул в море. Вскоре премьер-министр скрылся среди пенистых барашков волн, и больше его никто не видел. За ним помчались охранники, но премьер-министра нигде не оказалось. Друзья Холта вызвали полицию и службу спасения. Территорию обследовали водолазы. Над морем кружили вертолеты. Пляж был оцеплен войсками. За всю историю страны это была самая широкомасштабная поисковая операция. Но никаких следов пропавшего лидера страны не было найдено. Поиски продолжались более трех недель и не дали никакого результата. Всего через 2 дня, 19 декабря, Холт был признан умершим. На своем посту он пробыл всего 22 месяца – чуть менее 2-х лет. Его преемником стал Джон Макьюэн.

Выдвигались самые невероятные версии. Самой авантюрной оказалась китайская версия. Предлагая читателям этот сценарий событий, писатель Энтони Грейя в 1983 году утверждал, что в 1929 году Холт был завербован китайскими спецслужбами, но в 1967 году оказался раскрыт Австралийской Организацией Безопасности, поэтому заранее подготовил побег, замаскировав его под исчезновение в море. На самом деле его уже поджидала подводная лодка, на которой он покинул воды континента и впоследствии сменил имя. Австралийская Организация Безопасности отвергла этот абсурд.

По второй версии убийцами Холта стали агенты ЦРУ, которых направили в Австралию из-за скептического отношения премьер-министра к вьетнамской войне и его стремления вывести из Вьетнама австралийские войска. Официально такие обвинения не выдвигались и не обсуждались, но информация о политике Холта в отношении войны во Вьетнаме была верна.

Холта сопровождающие отговаривали купаться в ветреную погоду

Третья версия напоминала романтический кинофильм.

Дело в том, что Холт был уже 20 лет женат на хозяйке модельного агентства и весьма активной даме Саре Кейт Дикенс, от которой, по слухам, имел детей-близнецов, родившихся ещё в 1939 году – в её предыдущем браке с полковником Джеймсом Феллом. Потом Сара с Феллом развелась, вышла за Холта, и он близнецов усыновил. Таким образом, получалось, что Гарольд Холт провел с Сарой почти 30 лет своей жизни, причём Сара отличалась энергичным и неспокойным характером типичной феминизированной дамы Австралии. За это она, кстати, впоследствии получила от британской королевы титул «Дама-гренадер» как общественная деятельница.

По романтической версии, Холт вполне мог устать от неуёмной энергии своей жены и влюбиться в другую особу, помоложе. Как публичный человек, Холт не мог позволить себе роман на стороне, поэтому решил бежать со своей возлюбленной в Швейцарию, где они поселились под другими именами. Версия казалась нелепой, но только не для австралийских домохозяек, обожавших сплетни. Премьер Холт обладал импозантной внешностью и вполне мог стать героем любовного романа.

Версия полицейских выглядела более реалистично: они допускали, что Холта могли убить политические конкуренты, стремившиеся прийти к власти. Но при этом стражей порядка удивляло, что нет тела. Это была парадоксальная точка зрения, если учесть, что конкуренты всегда хотели бы избавиться от тела, тем более – в Австралии. В этой стране известное положение «Нет тела – нет и дела» работало как ни в одной другой стране: там вообще невозможно было возбудить дело об исчезновении человека, потому что такой статьи не существовало в уголовном законодательстве. А это значит, связанные с Холтом процедуры ограничивались лишь поисками, и следственные действия не велись.

Эксперты считали, что тело Холта просто унесло в море течением. Скептики утверждали, что австралийская фауна небезопасна для заплывов, и премьер-министра настигли акулы, уничтожившие все следы. Полицейские и береговая охрана отвергали эту версию по причине полного отсутствия акул в той местности. Кстати, если бы премьер подвергся атаке ската или медузы, его тело никуда бы не исчезло.

Несмотря на то что уголовный закон о розыске пропавших лиц был принят в 1985 году, дело об исчезновении премьер-министра возобновили только в 2003 году, в честь 95-летнего юбилея Холта. Но никаких новых данных об этом деле не появилось. А Сара Кейт Холт через год написала книгу «Моя жизнь с Гарри», а ещё через год, в 1969-м, вышла замуж в третий раз – за фермера Джефа Бейта.

Кстати, выражение «сделать Гарольда Холта», вошедшее в обиход в англоязычных странах, почти соответствует нашим идиомам «сделать ноги» или «кануть в воду».

 

Загадка женщины в долине Исдален

Случаи, подобные австралийской истории незнакомца на пляже Соммертон, можно пересчитать по пальцам, и все они до сих пор вызывают интерес. Речь идет не о случайных неопознанных трупах, которых в мире гораздо больше, а о некоем загадочном явлении, обладающем схожими чертами и деталями.

Уже в 1970 году, причем, по невероятному совпадению, тоже в последних числах ноября и тоже неподалеку от морского побережья, было обнаружено тело сравнительно молодой женщины лет 30–40. Но случилось это на другом континенте – в пригороде Бергена, в Норвегии.

29 ноября 1970 года, в воскресенье, местные жители – отец и две его дочери – вздумали прогуляться в лес за зимними яблоками. В четверть второго дня они обнаружили на покатой лесной горе странную и жутковатую картину – погасший костер с полуобгоревшим трупом женщины, верхняя часть торса которой была как будто брошена на пепелище. Несмотря на ужасное состояние тела, было очевидно, что женщина отличалась привлекательной внешностью, была ухоженной, здоровой и хорошо одетой. На ней была темно-синяя пуховая куртка с ремнем, клетчатый сине-зеленый шарф, темно-синий вязаный свитер, длинные брюки того же цвета и резиновые сапожки синего цвета с белыми подошвами. Незнакомка не была ограблена: золотые серьги, кольцо, дорогие швейцарские часы остались на ней.

Женщина из долины Исдален. Реконструкция

Столь же удивительно выглядело место преступления – около костра лежали две пустые пластиковые бутылки, в которых ранее содержался бензин, а рядом была рассыпана упаковка фенобарбитала и валялась бутылка из-под недорогого коньяка «Сент Халвард». Создавалось впечатление, что таким странным и болезненным способом женщина решила свести счеты с жизнью, и для этого наглоталась таблеток, запивая их коньяком. К этой версии склонялась и бергенская полиция – весьма педантичная, но вовсе не жаждавшая долго копаться в таком странном и тупиковом деле.

Но версия самоубийства никак не вырисовывается по психологическим мотивам. Суицид методом самосожжения в глухом лесу выглядит абсурдно, поскольку в столь крайней форме ухода из жизни, болезненной и неэстетичной, всегда присутствует публичность, демонстрация. Для совершения акта самосожжения обычно выходят на центральную площадь города, а не забираются в лесную глушь. Поэтому все поныне склоняются к версии, что женщину кто-то настиг – мстители, подельники, ликвидаторы – и расправился с ней, как с человеком, который слишком много знал и стал неудобным.

Дальнейшее выглядело ещё более таинственным. На подушечках пальцев неизвестной женщины кислотой был уничтожен папиллярный рисунок: вместо него оказались рубцы и ожоги. При этом ни следов борьбы, ни травм на теле не было. Полиция стала выяснять весь путь женщины в последние дни ее жизни и обнаружила всё те же «шпионские» детали. В камере хранения были найдены два чемодана, хранившиеся с 23 ноября, но с одежды были срезаны все метки, на швейцарских сапогах удалено название производителя, на медицинском рецепте крема, купленного в бергенской аптеке, уничтожены имя врача и пациента, а на всех пузырьках с косметикой сорваны этикетки. При этом в чемодане содержалась валюта нескольких стран (в том числе 500 германских марок), 8 пар очков, 4 парика с разными волосами, несколько карт городов, в основном в Норвегии и Германии, расписания паромов и автобусов и лист бумаги с набором непонятных цифр. На вещах и чемодане не нашлось ни одного отпечатка пальцев.

Казалось бы, здесь шпионская история налицо, тем более что среди вещей незнакомки оказалось еще и 9 паспортов с именами Клаудии Тильт, Веры Ярле, Клаудии Нильсен, Алексии Зерна-Мерчез, Фенеллы Лорк, Веры Шлоснек, Женевьевы Лансье, Элизабет Лин Хойфер, Элизабет Линхофер. Общим во всех этих паспортах была лишь фотография той самой незнакомки. Полиция сразу же запросила Интерпол, а потом по именам в паспортах стала восстанавливать путь погибшей.

20 марта она прибыла из Швейцарии и жила в Осло под именем Женевьева Лансье. 24 марта улетела в норвежский город Ставангер, а потом на корабле приплыла в Берген и поселилась в отеле как Клаудиа Тильт.

1 апреля она уехала в Ставангер и Кристиансанд, потом в датский город Хиртсхальс и швейцарский Базель. Потом исчезла, а 22 октября оказалась в Париже. 29 октября вылетела в Ставангер, а затем в Берген, где остановилась в отеле под именем Алексия Зернер-Мерчез.

6 ноября незнакомка уехала в Трохейм и поселилась там как Вера Ярле. 9 ноября отправилась в Осло и вновь в Ставангер, но уже как Фенелла Лорк.

18 ноября она была в Бергене под именем Элизабет Линхофер, причем 23 ноября, когда ее видели в последний раз, она еще не выписалась из гостиницы. Взяв такси, незнакомка поехала на вокзал, и больше ее живой никто не видел.

В отеле интересную и привлекательную даму хорошо помнили. По словам служащих, она была сдержана, неразговорчива, грамотно объяснялась на 4 языках (английском, французском, немецком и фламандском), по утрам заказывала молочную кашу. Никто больше ничего не мог о ней сказать. Полиции удалось найти итальянского журналиста, который провел с ней ночь и утверждал, что она родилась в ЮАР и собирается осматривать норвежские достопримечательности. Но о ЮАР было известно только с её слов, а осматривать достопримечательности Норвегии, в которой она за последние два года бывала неоднократно, было бы странно.

Не добившись никаких результатов, женщину похоронили 5 февраля 1971 года на бергенском кладбище за счет города. На похоронах присутствовали 18 полицейских и священник, а официальным вердиктом смерти записали самоубийство. Дело было закрыто.

* * *

Возможно, женщины плохие шпионы. Но кто сказал, что речь идет именно о шпионке? Из женщин получаются весьма хорошие снайперы и наемные убийцы: они усидчивы, терпеливы и способны неделями караулить свою цель. Незнакомка, найденная в лесной долине, производила впечатление киллера-одиночки: спокойная, неразговорчивая, уверенная в себе, образованная и следящая за своим здоровьем. Типичный портрет дорогого и результативного наемника.

Не исключен и еще один вариант. В 1960 годы в Европе получили распространение «охотники за головами» – внештатные, но состоящие на особом учете сотрудники спецслужб, выполняющие по поручению контрразведки грязные дела: поимку или устранение государственных и политических оппонентов – партизан, подпольщиков, журналистов. Особенно охотно услугами «охотников» на «врагов государства» пользовалась в 1960–1970 годах итальянская секретная служба SISMI – военная контрразведка. Часто «охотниками» были провокаторы: люди, вызывающие доверие, близкие тем же подпольщикам по национальности или среде проживания. Работа агентов щедро оплачивалась, а женщина, найденная в лесу, привыкла жить дорого и комфортно, и, очевидно, рассчитывала закончить свою жизнь где-то далеко и очень обеспеченно. Многим из итальянских агентов это действительно удалось – и скрыться, и жить безбедно. Источники упоминают 600 таких наемников. У них было много врагов, в том числе и партизаны. Доставка партизана живым приводила к его 25—50-летнему заключению, что немало. Но перед агентом ставилась задача при непредвиденных обстоятельствах устранить врага государства. Не исключено, что женщину, сдавшую кого-то полиции или убившую его, в конце концов, настигли мстители.

И что уже совершенно очевидно, так это то, что ни итальянская SISMI, ни любая другая секретная служба мира никогда не ответит на полицейский запрос из Бергена и не признает в погибшей женщине своего агента.

Именно это обстоятельство сближает таинственную «Женщину из долины Исдален» не с незнакомцем из Соммертона в далекой Австралии, а с итальянским наемником Кристианом Керблером, не найденным до сих пор.

 

Бегство Кристиана Керблера

Это случилось в горячие 60-е годы. В аннексированном Италией еще с 1919 года Южном Тироле развернулась национально-освободительная борьба. В результате бескровных акций протеста было арестовано, убито и осуждено множество тирольских немцев, стремившихся к самоопределению, но главных лидеров партизан – Луиса Амплатца и Йорга Клотца – итальянцы так и не нашли. Они оба еще с апреля 1961 года оказались в изгнании в Австрии. Поэтому была задумана провокация, автором которой явилась SISMI – итальянская секретная служба, подразделение контрразведки.

Луис Амплатц и Йорг Клотц

В 1963 году к живущим в Австрии подпольщикам обратился 23-летний телерепортер Кристиан Керблер, назвавшийся уроженцем Инсбрука. Он снимал документальный фильм об освободительном движении и предложил двум героям национально-освободительной борьбы отправиться для съемок в горы Южного Тироля. Это было безрассудно, но обоим подпольщикам понравился репортер: импонировал его азарт, молодой задор. К тому же Керблер объявил, что знает горы как свои пять пальцев и запросто обманет расставленных вдоль границы карабинеров.

В интервью Георга Клотца Керблеру, снятом на пленку в 1964 году. Клотц говорил, глядя в камеру: «Времени на долгое ожидание у нас просто нет. И нет другого пути. Поэтому мы продолжаем бороться».

Клотц в тот момент не подозревал, что по другую сторону стола от него находится убийца. Кристиан Керблер был агентом итальянской службы SISMI (Servizio per le Informazioni e la Sicurezza Militare – «Служба военно-информационной безопасности»). Провокаторы итальянских спецслужб хорошо оплачивались контрразведкой. Это были «чужие среди своих». Задание познакомиться с лидерами сопротивления Керблер получил еще в 1962 году. Он должен был переправить их в Южный Тироль живыми или мертвыми, за что ему причиталось 16 миллионов лир или 100 тысяч марок. Напарником Керблера был его брат Фриц, тоже шпион SISMI.

Жена Георга, Роза Клотц, оставшаяся с семьей в Южном Тироле, тоже видела Керблера: желая войти в доверие, он вертелся возле их дома и пытался заговорить с детьми. Она его прогнала, заподозрив недоброе. Но бывалых подпольщиков Керблеру удалось провести. Очевидно, сыграло свою роль чувство отчуждения: хотелось действовать.

В сопровождении Керблеров партизаны отправились в горы. Но с самого начала все пошло не так, как было задумано: патрули попадались часто, пришлось запутывать следы, и тирольцы порядком устали. Фриц отстал, а Кристиан заметно нервничал: теперь ему одному придется вести через горы двух партизан. Он решил не оставлять спутников в живых.

Вечером 6 сентября 1964 года они остановились в горной хижине «Brunner Mahder». Керблер напоил Луиса и Георга травяным чаем, подмешав туда снотворное. Клотц позднее вспоминал, что от этого чая «ощущение стало такое, будто голова налита свинцом». Спать легли на сеновале, причем провокатор предусмотрительно расположился между своими спутниками, отделив их друг от друга. В 2 часа ночи 7 сентября 1964 года Керблер убил спящего Луиса Амплатца тремя выстрелами. Клотц вскочил. Убийца выстрелил три раза наугад, ранив Георга в грудь. Потом у Керблера закончились патроны, он хотел перезарядить опустевшую «беретту», но в темноте уронил коробку с патронами в солому. Клотцу удалось выбраться во двор, спуститься на плато и скрыться в горах. Истекая кровью, он перебирался через горы, спускался на плато и в низины. Едва не угодив в руки карабинерам, переплыл через озеро, чтобы замести следы.

Он, тяжело раненный, проделал путь через весь горный Тироль за 42 часа, ни разу не остановившись, и поздним вечером 8 сентября 1964 года вступил на территорию Австрии. Клотц понимал, что только он может сообщить о том, что произошло в хижине «Brunner Mahder». Если бы Керблеру удалось убить и его, о смерти двух подпольщиков в горах никто бы не узнал.

Теперь Керблера разыскивали три альпийские державы – Германия, Австрия и Швейцария. К поискам подключилась Италия. Чтобы не вызывать подозрений, итальянское правосудие заочно приговорило Керблера к 23 годам тюрьмы, дав ему при этом возможность скрыться. Позднее юрист Австрийского парламента, советник Вернер Нойбауэр, делавший доклад об этом происшествии на пленарном заседании, сказал, что итальянцы просто опасались ареста Керблера австрийской стороной. Он мог рассказать на допросах о планах SISMI, поэтому хозяева хотели найти его первыми, прежде чем он попадет в руки австрийской полиции, «а его арест в Италии закончился бы тем, что Керблер, спасая свою шкуру, согласился бы с помощью своих покровителей уехать в Лондон и просить там политического убежища».

* * *

Со смертью Амплатца история предателя Керблера только начиналась. Он растерялся в темноте, а потом бросился прочь. В 5 часов утра завсегдатаи сельской таверны «Saltaus» были потрясены жалким видом мужчины, ворвавшегося в дверь с «береттой» в руке. Он был растрепан, грязен и весь в синяках: «Я Питер Хофман, студент-медик, мне 25 лет, и я приехал из Австрии. На меня напали грабители! Они за мной гонятся! Проводите меня до ближайшей станции альпинистов, умоляю! Я хочу домой…»

Донесение об этом странном происшествии было отправлено ночью из штаб-квартиры Мерано в полицию Боцена. Работники таверны по фотографиям, предъявленным полицией, опознали в явившемся им на рассвете «студенте Хофмане» Кристиана Керблера.

После этого появились сведения, что Керблер направляется на итальянском военном джипе «PKW» в сторону Боцена. По другим данным, он уже ехал к швейцарской границе, а потом нашёл убежище в Цюрихе.

В середине сентября 1964 года Керблер уже под именем Герта Просслера арендовал комнату в отеле «Bären» в деревне Хорнберг (район Шварцвальд), на территории ФРГ. Об этом полицейских из Штутгарта предупредили австрийские коллеги. В отель сразу явилась опергруппа западногерманской криминальной полиции. Засада просидела в отеле больше суток, но Керблер не вернулся, о чем советник местного муниципалитета Вальтер Кризе поставил в известность пограничный контроль в Кобленце и полицию в баварском городке Киферсфельден. Советник предположил, что следует ожидать Керблера в этом районе с 19 на 20 сентября, поскольку он наверняка попытается перейти границу. Границу возле Киферсфельдена западные немцы охраняли совместно с австрийской полицией. Но ни 19-го, ни 20-го перебежчик не появился. 23 сентября австрийцы стали проявлять нетерпение, требуя от немцев более точных сведений о местонахождении Керблера.

В конце сентября в австрийском представительстве в Бонне зазвонил телефон: «Добрый день. Моя фамилия Троллберг, и я кое-что знаю об интересующей вас персоне». Звонивший сообщил, что еще 18 сентября члены BAS, мстящие за Амплатца, выследили итальянского агента и расстреляли между Брегенцем и Линдау, после чего смертельно раненный Керблер утонул в Боденском озере.

Всю первую неделю октября австрийская полиция совместно со швейцарской прочесывала Боденское озеро. Тела они, конечно, не нашли и поняли, что звонивший Троллберг – это сам Керблер, которому просто нужно было выиграть время.

Через несколько дней северные тирольцы получили от западногерманских товарищей сообщение, что Керблер был найден убитым в Ганновере. На запрос австрийцев о достоверности этой информации Интерпол отвечать отказался, сославшись на статью конституции по защите прав граждан. Но и в Ганновере Керблера не нашли – ни живого, ни мертвого. А его брат Фриц, находящийся в тюрьме Линца за пособничество в убийстве Амплатца, на допросе вызывающе заявил: «Кристиан в безопасности!»

Оказавшись в Цюрихе, Керблер попытался тайно продать свою историю «Wiener Express»: ему нужны были деньги, ведь он так и не получил вознаграждения за убийство. Требования скрывающегося Керблера заинтриговали шефа агентства «Metro-press» Вернера Шолленбергера: «Он хотел, чтобы я пришел к нему ночью». После полуночи Шолленбергер встретился с Керблером в гостинице «Hotel Elite». Керблер выглядел затравленным, то и дело отодвигал занавеску и выглядывал на улицу. Ему мерещились подозрительные автомобили и агенты наружного наблюдения. Но еще больше он боялся подпольщиков. Шолленбергер посодействовал публикации сенсационного интервью этого антигероя в журнале Bunte Illustrierte.

Шеф-редактор Bunte Illustrierte Теодор Кляйбер и выпускающий редактор серии статей Клаус-Юрген Франк встретились с Керблером на законспирированной территории: впоследствии оба утверждали в полиции, что летали к Керблеру на частном вертолете редакции «куда-то в западном направлении, но не в Швейцарию». По сообщению Кляйбера: «Керблер пока еще находится в Европе. Он все время дрожит, напоминает “комок страха” и отрицает свое предательство и убийство».

Тирольские товарищи убитого Амплатца заявили, что «не верят ни единому слову этого подонка». В австрийском Инсбруке немедленно была создана добровольная команда для поисков предателя.

По информации западногерманского журнала Der Spiegel, Керблер, опасаясь преследования, беспорядочно скитался по странам Бенилюкса, потом через Голландию перебрался в ФРГ. Кроме бельгийского удостоверения личности у Керблера было сорок бланков паспортов на разные имена с серийными номерами Австрии.

В мае 1969 года в итальянском городе Перуджа начались заседания суда присяжных по делу об убийстве, и 21 июня 1971 года Керблер был признан виновным в убийстве Амплатца и в покушении на убийство Клотца и заочно приговорен к 22 годам тюремного заключения. В декабре 1976 года Керблер был задержан британской полицией за кражу в лондонской аптеке. При нем оказались документы на имя Кристиана Эшенберга, и его вскоре освободили. Позднее его личность была установлена по фотографии, но Керблера уже след простыл.

18 июня 1991 газета Alto Adige, выходившая в Больцано, неожиданно сообщила, что Керблер живет в Дурбане, в Южной Африке. 15 ноября того же года газета Dolomiten утверждала, что живущий в Дурбане южноафриканец Ричард Каплан и есть Керблер. Нагрянувшие к нему журналисты поняли, что это ошибка. Пенсионер Каплан действительно в середине 1960 годов жил в Европе, но и только. Никакого отношения к описываемым событиям он не имел.

Последняя версия гласит, что 70-летний шпион доживает свой век в Бразилии под чужим именем.

 

Дело о свинцовых масках

Поскольку речь зашла о Бразилии, резонно будет переместиться на Южноамериканский континент и вспомнить одно крайне загадочное дело полувековой давности. В августе 2016 года ему исполнится ровно 50 лет, хотя никакой ясности за эти годы так и не прибавилось.

Мигель Хосе Виана и Мануэль Перейра да Круз

Всё началось утром 17 августа 1966 года, когда в городок Нитерой в 20 километрах от Рио-де-Жанейро прибыли два инженера: 34-летний Мигель Хосе Виана и 32-летний Мануэль Перейра да Круз. Они были жителями Кампуса дос Гойтаказиса, где вместе работали на фирме электронной аппаратуры.

В половине третьего они посетили магазины, где купили радиодетали, два непромокаемых плаща и бутылку минеральной воды. Позднее продавщица вспомнила, что они невероятно спешили и всё время смотрели на часы. В три часа дня черные тучи над городом разразились неистовым ливнем, но двое мужчин, невзирая на непогоду, устремились в сторону холма Винтем – возвышенности на окраине города, поросшей лесом. Позднее видевший их сторож рассказал, что они вылезали из черного пикапа, за рулем которого сидел блондин, помахавший им на прощание рукой.

В четверг 18 августа 18-летний ловец птиц Пауло Кордейру отправился в лес, окружавший холм, и наткнулся на трупы двух мужчин. Поначалу он принял их за пьяных, но всё же сообщил патрульному Антонио Гуэрра, который не проявил никакого желания патрулировать лес в такую погоду. Впоследствии он получил за это выговор и был понижен в должности.

Через 2 дня, в субботу 20 августа, на холм отправился ещё один местный парень Хорхе да Коста Алвес, решивший запустить бумажного змея. Он сразу почувствовал запах разложения плоти, а потом увидел безжизненные тела. В половине седьмого вечера Хорхе удалось дозвониться в полицию, но полицейские приехали только утром 21 августа и явились на холм под очередным проливным дождём, безнадежно смывавшим все следы.

«Segunda Delegacia de Polícia Niterói» (Второе управление департамента полиции Нитероя) направило к холму отряд, к которому присоединились газетчики и местные жители.

Погибшие инженеры лежали навзничь на срезанных и аккуратно уложенных на земле листьях пальмы, а на их телах эксперт не обнаружил никаких повреждений, травм или следов борьбы. Ножа, которым срезали листья, нигде не нашли, а это означало, что с мужчинами был кто-то посторонний. Рядом с телами лежали пустая бутылка из-под минеральной воды, два мокрых полотенца в оберточной бумаге, странный стаканчик, сделанный из куска фольги, две пары черных солнцезащитных очков. Была там ещё одна вещь, которая до сих пор не дает покоя любителям загадочных историй. Это были похожие на очки металлические маски, и лежали они на лицах мертвецов. Из-за этих масок преступление впоследствии получило название «Загадочное дело о свинцовых масках».

Коронёр и эксперты терялись в догадках, потому что понять причину смерти было невозможно даже после вскрытия. Мужчины были абсолютно здоровы, никогда не употребляли наркотиков, не подвергались воздействию яда, не были задушены или покусаны животными. Поэтому предположили, что по какой-то причине у обоих случился сердечный приступ. В деле было записано, что «с учетом состояния тел установить причину смерти невозможно».

Дальше об этом деле забыли по причине внезапно случившегося покушения на местного бразильского политика. И только через год, в августе 1967 года, родственникам удалось настоять на эксгумации и повторном обследовании. Результаты вновь ничего не дали.

И всё же руководитель следственной группы Хосе Венансио Биттенкурт решил докопаться до истины. У него было своё объяснение событий: инженеры пришли на холм в сопровождении кого-то третьего, после чего подверглись непонятному воздействию, которое привело к их гибели. Он побеседовал с родственниками жертв и выяснил, что Мигель и Мануэль давно готовились к этой поездке и покупали какие-то радиодетали, но вначале собирались отправиться в Сан-Пауло и купить подержанную машину. У Мануэля было с собой 2 миллиона 300 тысяч крузейро, то есть почти тысяча долларов.

Так появилась версия об ограблении, поскольку у мужчин в карманах нашли только документы и мелочь. При этом племянница Мигеля Виана вспомнила, как дядя говорил ей, что собирается выяснить, существуют ли на свете чудеса и стоит ли верить в спиритизм. Биттенкурту пришло в голову, что это как-то согласуется с найденными в карманах записками. На одной были формулы, связанные с физикой и электроникой, на второй – какой-то рецепт: «В воскресение принять одну капсулу после обеда; понедельник, одна капсула утром натощак; вторник, одна капсула после еды; среда, одна капсула перед сном». Была и третья записка, в которой говорилось: «16.30 – быть в условленном месте, 18.30 – проглотить капсулу, после применить защиту из металлических масок и ждать сигнала».

Сочетание второй и третьей записок приводило к выводу, что мужчины прибыли на холм Витем ради проведения какого-то магического ритуала, для которого им понадобились лекарственные средства и свинцовые маски. Возможно, речь шла о вызове духов или о проникновении в иное измерение. В 1960-е годы многие грезили такими вещами, особенно – физики. К тому же считается, что в Латинской Америке существует много загадочных мест, связанных с потусторонними силами.

Не исключено, что капсулы, принятые приятелями, привели их к смерти, но впоследствии не отразились на аутопсии. Ещё более вероятно, что весь этот ритуал был продуман и внушён доверчивым радиомеханикам кем-то очень хитроумным, имевшим цель заманить их подальше от дома и ограбить. Но в этом случае искать убийц следовало вовсе не в Нитерое, а в их родном городе Кампус дос Гойтаказис – среди тех, кто руководил там магическими кружками или спиритическими обществами. Именно там находился человек, посоветовавший им снять крупную сумму денег на покупку автомобиля и отправиться на холм для проведения опытов с духами.

Все остальные версии далеки от реальности и напоминают фантастический рассказ Герберта Уэллса «Неопытное привидение»: «…В ту минуту, в то самое мгновение, когда он завершил свои пассы, он вдруг изменился в лице, покачнулся и упал у нас на глазах – мертвый!»

 

Их было девять

Наука порой предстает совершенно необъяснимым явлением. Там, где физика, рядом оказывается метафизика, а где химия – алхимия. И даже вполне объясняемое природными и погодными условиями событие может сопровождаться деталями, которые ничем нельзя объяснить.

Об этой странной истории много писали. Всем не давала покоя загадочная гибель группы студентов, отправившихся в феврале 1959 года на перевал между горой Холатчахль и безымянной высотой 905. Возглавлял группу Игорь Дятлов, и перевал впоследствии стали называть его именем.

1950-е годы в СССР не были богатыми, наследие прошедшей войны давало о себе знать, в том числе и нередкими подрывами на неразорвавшихся снарядах детей и подростков. Земля хранила много смертоносного оружия. Но общий дух поражал оптимизмом, причём зачастую наивным, полным отваги и дерзости. Чем ещё можно объяснить эту внезапную экспедицию, не слишком подготовленную и продуманную.

Дух походного туризма охватил молодежь тех лет. В таких походах можно было найти верных друзей, проверить свою спортивную подготовку и выносливость, наконец – сидеть у костра и петь песни под гитару. Горы стали главным объектом притяжения, но и главной опасностью. Они влекли не только студентов, но и крупных учёных, которым хотелось расслабиться между формулами и научными открытиями. Некоторые из них, выдающихся математиков и физиков, погибали во время таких восхождений, вызывая скепсис у обывателей: выдающийся учёный, а погиб как мальчишка.

Лыжники из Уральского политехнического института ещё не успели сделать ни одного научного открытия, но вошли в историю из-за странных и необъяснимых событий, разыгравшихся зимой 1959 года. Чем больше это дело засекречивалось, тем больше обрастало слухами и версиями.

9 молодых людей – Семён Золотарёв, Рустем Слободин, Зинаида Колмогорова, Людмила Дубинина, Николай Тибо-Бриньоль, Юрий Дорошенко, Георгий Кривонищенко, Александр Колеватов и Юрий Юдин – отправились в поход во главе со студентом 5 курса Игорем Дятловым. Юдин из-за радикулита выбыл из группы в самом начале похода, 27 января, и поэтому остался жив. Он умер в 2013 году и завещал похоронить себя вместе с другими членами группы.

Поход относился к наивысшей категории трудности и должен был продолжаться 16 дней. С 23 по 27 января группу студентов видели во время переездов. Утром 28 января они общались с людьми в последний раз. Первые дни похода обошлись без происшествий. От 2-го Северного рудника ребята следовали на лыжах вдоль реки Лозьвы. На берегу они заночевали. 29 и 30 января перешли от Лозьвы к её притоку Ауспии и двигались по санно-оленьей тропе манси. 31 января они приблизились к горе Холатчахль и хотели подняться, но из-за ветра и наступившей темноты отказались от своего намерения. Они спустились к Ауспии и там переночевали. 1 февраля группа сформировала лабаз для хранения вещей и снова начала восхождение. На вершине «1079» они остановились на ночлег. До перевала, который скоро станет известен на всю страну, было уже недалеко. В планы группы входило восхождение до посёлка Вижай к 12 февраля, отправление телеграммы в спортклуб и возвращение в Свердловск к 15 февраля. Но по дороге группа Дятлова исчезла. Ещё один руководитель тургруппы политехнического института Блинов сообщил, что Дятлова нет на маршруте. Заволновались родители. Руководители спортклуба послали запрос в Вижай, но оттуда ответили, что походники до них не дошли.

Ещё несколько дней, с 19 по 25 февраля, велись поисковые работы, и наконец была обнаружена палатка с вещами. К поисковикам присоединились охотники-манси, радист, прокурор и корреспондент газеты «На смену». 26 февраля в 50 метрах от крупного кедра были найдены тела Дорошенко и Кривонищенко, которые, видимо, из последних сил пытались согреться возле костра, но при этом на обоих были только трусы.

Палатка дятловцев

Рядом с ними валялись ветки кедра и лапника. В 300 метрах обнаружили тело Дятлова. Он лежал обхватив берёзу. Ещё в 330 метрах лежала Зина Колмогорова, одетая полностью, но без обуви. Через несколько дней нашли Слободина в одном валенке. Остальных членов группы обнаружили только в мае, когда начал сходить снег. На одежде погибших имелись ровные разрезы. Люда Дубинина стояла на коленях, прижавшись грудью к уступу над ручьём, у неё отсутствовали глазные яблоки и язык. Колеватов и Золотарёв лежали рядом, видимо, пытались согреть друг друга, причём на Золотарёве была куртка Дубининой, а нога Дубининой была обернута брюками Кривонищенко. Тибо-Бриньоль лежал отдельно от них. Трупы вытащили из талой воды и приступили к экспертизе.

Подозрение сразу пало на местных охотников-манси Анямова, Бахтиярова и Курикова, поскольку посчитали, что разрезы на палатке сделаны их ножом. Зачем им понадобилось нападать на туристов, было неясно, однако выдвигались версии ограбления и ритуального убийства. Но охотников даже близко не было от лагеря туристов, а разрезы, как выяснилось, были сделаны изнутри палатки. Зачем группа поспешно разрезала палатку и покинула её, никто понять не мог. Казалось, студентов кто-то напугал. В связи с этим позднее появилась версия о нападении животного, возможно, медведя или волка.

Однако экспертиза вынесла для всех одно заключение – обморожение при воздействии низких температур. Но были ещё трещины и травмы черепа у нескольких человек, перелом множества рёбер у Золотарёва и Дубининой, отсутствие у девушки мягких тканей и глазных яблок. Впрочем, последнее ещё можно было объяснить промыслом голодных животных, ведь прошло уже несколько месяцев. Однако переломы получили своеобразную оценку официального эксперта-криминалиста Бориса Алексеевича Возрождённого, заявившего, что они «похожи на травму, возникшую при воздушной взрывной волне» и являются «результатом воздействия большой силы», то есть – вызваны «ударом, равным по силе при отбрасывании автомобилем, двигавшимся на большой скорости».

В тот же день, когда он это заявил, следствие было закрыто, что вызвало многочисленные кривотолки и конспирологические версии. Немало вопросов возникло в связи с необычным цветом лица погибших – шоколадно-кирпичным. Журналист А.И. Гущин считал, что группа попала в район испытания нейтронной бомбы, поэтому и цвет кожного покрова изменился. Однако другие объясняли это «морозной эритемой», которая ещё носит название «пятна Кеферштейна»: у погибших от обморожения бывает покраснение кожных покровов в результате разрушения клеток крови.

Все версии происшедшего делились на «естественные», «криминальные» и «конспирологические».

Естественные были связаны с погодой и животными – сходом лавины, ударом шаровой молнии, нападением медведя или волка.

Криминальные версии – с нападением людей: местных охотников, беглых заключённых, агрессивных охранников из лагеря. Рассматривалась и версия ссоры самих туристов, но также была отвергнута.

Конспирологические версии оказались ещё разнообразнее. Предполагалось воздействие на группу Дятлова ракетного топлива, натриевого облака из ракеты, взрывной волны и вакуумной бомбы. Отсутствие крови объяснялось тем, что трупы специально обмыли, чтобы представить смерть туристов как обычное обморожение в условиях плохой погоды, а фиолетовый оттенок одежды получился из-за проведения специальной обработки. В дальнейшем была инсценирована смерть в экстремальных естественных условиях. Трупы были обмыты, чем объясняется отсутствие крови, а также подвергались транспортировке в замороженном состоянии, чем объясняется вырванный язык у Людмилы Дубининой: язык мог, как ледышка, отколоться при сильном ударе, а в дальнейшем был вымыт потоком воды в ручье. Странный светло-фиолетовый оттенок одежды – результат обработки реагентами для обеззараживания.

Полковник медицинской службы профессор В.Г. Волович выдвигал версию воздействия на психику неизвестного психотропного оружия, в результате чего туристы в помутнении рассудка искалечили друг друга и сами себя.

Конспирологи предполагали, что студенты случайно попали в эпицентр испытания секретного оружия, были уничтожены спецслужбами, обнаружили вражеский самолет с пилотом-разведчиком на борту, сами были сотрудниками спецслужб, которых разоблачили американские лазутчики.

Предполагалась даже атака НЛО.

Но точная причина гибели тургруппы до сих пор не установлена.

 

Смертельный уик-энд

Летом 16 июня 1968 года в курортном лагере маленького городка Гут Херт на озере Мичиган произошла трагедия.

В семейный коттедж въехала одна из самых богатых семей Детройта – супруги Робисон и четверо детей. Они собирались провести отпуск в этом красивом месте. Ради уединения семей домики находились на расстоянии друг от друга и были скрыты среди деревьев. Этим объяснялось отсутствие свидетелей в этом странном деле. Впоследствии выяснилось, что одних соседей в тот момент не было дома, а другие слышали выстрелы и крики, но решили, что ничего особенного не происходит. Один из соседей даже заметил, что это кто-то решил пострелять в чаек.

42-летний Ричард Робисон был главой рекламного агентства «RC Робинсон & Associates» и издателем журнала по искусству в Саутфилде. Кроме этого он, будучи воздухоплавателем и владея собственным самолетом, собирался обустроить местный аэропорт и создать в нем культурный центр. По характеру Робисон был веселым и не конфликтным человеком. Его жене Ширли было 40 лет. Она тоже отличалась общительностью и обаянием. Семья была дружная и гостеприимная. Робисоны часто посещали театры и музеи, занимались спортом. 19-летний Ричард-младший учился в Университете Восточного Мичигана, 17-летний Гэри посещал колледж, играл в рок-группе и собрал марки. 12-летний Рэнди ходил в школу и любил велосипедные поездки. 7-летняя Сьюзен хотела завести пони.

Семья Робисонов

От этой идиллической картины крайне трудно перейти к тому, что произошло потом. Кажется удивительным, что жестокое преступление было обнаружено лишь через месяц после того, как оно произошло. Полиция называет датой убийства вечер вторника 25 июня 1968 года. Но только 22 июля управляющий комплекса отдыха при обходе территории почувствовал явственный запах разложения. Решив, что где-то разлагается труп животного, он вызвал помощника и направился к коттеджу Робисонов, где через стекло увидел лежащее на полу тело. В половине одиннадцатого утра приехала полиция и обнаружила внутри домика шесть трупов, много застывшей крови и тучи мух. Окружной госпиталь отказался принять тела на экспертизу, и вскрытие проводилось на ближайшей ферме.

Картина преступления выглядела странно. На кровати лежал уже собранный чемодан, Робисоны были одеты в дорожные костюмы, и казалось, что семья собралась уезжать. В этот момент они и были убиты.

Тело Ширли находилось в прихожей, возле двери, и было накрыто красным пледом. Тело Ричарда-старшего лежало в коридоре, сверху на нём – тело Рэнди, рядом – тело Сьюзен. В спальне рядом с кроватью был обнаружен Гэри. В дверях спальни лежал Ричард-младший. На схеме видно, что входную дверь скорее всего открыла Ширли.

Стрелять преступник начал через окно: в стекле были обнаружены отверстия. Выстрелы были произведены из редкой винтовки «Armalite AR-7» 0,22 калибра. Всего было найдено 11 гильз от винтовки и 4 гильзы от пистолета «Beretta» 0,25-го калибра. Через окно убийца попал в грудь отцу семейства и в спину Гэри. Потом он начал стрелять в Ширли, Рэнди и Сьюзен. Рэнди и Риччи бросились за оружием, но тоже были настигнуты убийцей. Потом он убил девочку молотком-гвоздодером и закончил контрольным выстрелом в голову каждого. Тела зачем-то были перемещены, тело Ширли покрыто пледом, а тела Ричарда и Рэнди накрыты ковром.

Потом у преступника хватило хладнокровия закрыть отверстия от пуль картонкой, почерком Робисона написать на бумажном полотенце записку «Will be back. Robison» («Я вернусь. Робисон») и зашторить окна. Очевидно, затем, чтобы в коттедж долго никто не заглядывал.

Странным казалось и то, что у матери, Ширли Робисон, было спущено нижнее бельё, и имелись 7 колотых ран в области гениталий. Это заставляло думать о сексуальной причине преступления, но криминалисты не смогли установить факта изнасилования.

На последней фотографии Робисонов заметно, что родители выглядели значительно старше своего возраста: на вид им обоим не меньше 50 лет. Это типичные респектабельные, даже консервативные американцы 60-х годов, которых невозможно представить в эпицентре уголовной драмы. Возле тела Ширли было несколько следов от ножа, который вонзали в пол. А это наводило на мысль о мести или вымогательстве. Возможно, Робисонов хотели запугать. Следствием рассматривались версии о наркоманах, бандах рокеров, сектантах и даже серийном маньяке по кличке «Зодиак». Но по всему выходило, что убийцей Робисонов был знавший их человек.

Вскоре стали появляться данные о том, что Робисон был вовсе не безупречен. Он не только увивался за своими секретаршами, но и обманывал клиентов, заставляя платить за рекламу, которую журнал не размещал. Одна из обманутых им фирм принадлежала мафии, которой Робисон задолжал 12 тысяч долларов. Выяснилось также, что Робисон был усыновленным ребенком и не знал своих настоящих родителей.

Главным подозреваемым стал партнер Робисона Джозеф Сколларо, бывший сотрудник Агентства национальной безопасности. Это был профессиональный разведчик и опытный снайпер. У него нашлись оба вида оружия – и редкая винтовка, и браунинг: Сколларо был коллекционером. Он путался в показаниях, его алиби не подтвердилось. Стало известно, что Сколларо подтасовывал финансовые отчёты компании и подделывал подпись партнёра. Робисон в канун убийства говорил, что собирается провести полную проверку счетов, потому что 200 тысяч долларов, которые он ожидал, в компанию так и не поступили. К тому же именно Сколларо вводил в заблуждение родных Робисонов, утверждая, что вся семья уже отдыхает в Кетукки, и он разговаривал с ними по телефону.

Несмотря на мотив, Сколларо не было выдвинуто обвинение, тем более что никаким финансовым мотивом невозможно объяснить мстительное поведение убийцы в отношении матери семейства и 7-летней девочки. Но самым удивительным оказалось то, что в 1973 году Сколларо вдруг покончил с собой, оставив записку: «Я – лжец, преступник и аферист… Но я не повинен в смерти Робисонов».

Вторым подозреваемым был неуравновешенный строитель и владелец комплекса отдыха Мони Блисс. Причиной убийства мог стать гнев Блисса из-за того, что Робисоны, по их словам, не могли прийти на похороны его погибшего в аварии сына. Сын Блисса часто бывал в доме Робисонов. Он разбился на мотоцикле за два дня до их убийства. Но представить себе, что Блисс в одиночку расправляется со всеми членами семьи, включая маленьких детей, было невозможно, тем более что и редкого оружия у него не было.

Так следствие оказалось в тупике. Через год место преступления было уничтожено, поскольку дом из-за обстоятельств убийства оказался непригоден к проживанию. Ещё через пять лет, в августе 1973 года, на обочине шоссе был найден брошенный автомобиль «шевроле», а в нём – багажная бирка Ширли Робисон. Однако автомобиль побывал в руках многих людей, и никто из них этой бирки не видел. Дело об убийстве семьи Робисон так и осталось нераскрытым.

 

Семантическое убийство

В 2008 году вышла книга американской писательницы и философа Айфрик Кэмпбелл «Семантика убийства», посвященная окружённому завесой тайны убийству философа и математика Ричарда Монтегю. Кэмпбелл провела большое расследование. Несмотря на свою докторскую степень по философии, она записалась в университет студенткой, изучала семантику, работы Монтегю, но в ещё большей степени – учёные сообщества Лос-Анджелеса, систему взаимоотношений в этом городе-мегаполисе, архивные материалы полиции. Итогом этой работы стал роман, посвящённый Ричарду Монтегю и загадке его гибели. В центре сюжета оказался вымышленный брат убитого математика, преуспевающий лондонский психоаналитик Джей Хэммилтон, который для полноты своих исследований пограничных состояний использует практические наблюдения и ведёт приём пациентов. Однако «он был психоаналитиком с двойной жизнью – он заимствовал истории болезни своих пациентов и использовал их, чтобы разнообразить свою литературную карьеру». На самом деле Хэммилтон имеет тайную цель: общаясь с большим количеством людей, он рассчитывает выйти на убийц своего брата. Один из информантов представляется ему наиболее подозрительным, и герой берёт его в разработку, медленно приближаясь к истине.

Ричард Монтегю

Писательница не ставила перед собой задачу пролить свет на тайну Монтегю (до истины, по её словам, ещё очень далеко), но ей хотелось создать резонанс и вернуть читателей к жизни и смерти Монтегю, который был заметной фигурой в математическом мире. Прошло более 30 лет (сейчас уже – более 40) со дня его смерти, однако эта история покрыта завесой тайны до сих пор.

В своём интервью Кэмпбелл сказала: «Я впервые наткнулась на личность Монтегю, когда была магистранткой факультета лингвистики в Швеции, и была совершенно очарована этим человеком, который произвел революцию в изучении семантики естественного языка. Он родился в городе Стоктон в Северной Калифорнии, был блестящим музыкантом и математиком и стал одним из самых молодых профессоров, когда-либо назначенных в UCLA (Калифорнийский Университет Лос-Анджелеса. – Прим. М. С.). Да, говорили, что Монтегю был геем. Но его познавательные интересы и род деятельности весьма разнообразны… Он был найден убитым в своем доме в 1971 году в возрасте 41 года. Полиция предположила, что он был убит какими-то парнями, с которыми познакомился в центре города, но убийство осталось нераскрытым. Я пишу об этом в деталях на моем сайте… Но это был настолько невероятный талант, что обстоятельства его смерти меня заинтриговали. Много лет спустя, когда я начала работать над “Семантикой убийства” его история вернулась ко мне в качестве отправной точки романа».

Обстоятельства этой истории таковы. 7 марта 1971 года Ричард Монтегю был убит в своей лос-анджелесской квартире: его обнаружили в ванне с полотенцем на шее. Эксперт подтвердил диагноз «удушение» и «смерть от асфиксии». Тело математика обнаружил сосед, который, как показалось впоследствии некоторым дознавателям, вёл себя нервозно и уклончиво. Знакомые Монтегю тоже считали, что этот сосед знает больше, чем говорит, но никто его толком не допрашивал. По виду вся эта история напоминала ограбление.

Одна из версий гласила, что Монтегю, занятый своими математическими изысканиями и одинокий, любил проводить время в церкви, играя на органе (о его музыкальных талантах упоминала Кэмпбелл), или беспорядочно знакомился с какими-то людьми в кафе и клубах Лос-Анджелеса. На органе он играл блестяще, и настоятели сами приглашали его играть для прихожан, однако ему хотелось живого общения, и нередко он приглашал едва знакомых людей к себе домой. В его биографии уже была история с автомобилем, который он сдал в аренду молодым людям, а они отняли автомобиль и избили математика. Сейчас, по версии полиции, произошло нечто похожее: Монтегю привёл к себе гостей, а они его ограбили и убили.

Математик действительно не был бедным человеком, мало того – он был весьма обеспечен, благодаря ещё одному своему пристрастию (об этом также упоминала Кэмпбелл, когда сказала о разнообразии интересов) – успешным операциям с недвижимостью. Совершив пару сделок, Монтегю ещё в молодом возрасте стал владельцем нескольких домов и квартир, которые сдавал, продавал и менял, испытывая в большей степени азарт, нежели алчность. Впрочем, привычка к комфорту была ему не чужда. И это вполне могло бы стать основой ещё для одной версии – о несостоятельном должнике, обманутом покупателе или возможном наследнике недвижимости.

Говорилось и о третьей версии – непосредственно связанной с профессией Монтегю. Нейролингвистическое программирование, математика и семантика порождают споры и научную конкуренцию, доходящую порой до ненависти и неприятия противника. В 1957 году Ричард под руководством своего учителя Тарского защитил в Калифорнийском университете диссертацию «Вклад в аксиоматические основы теории множеств». Для Монтегю не существовало принципиальной разницы в семантике искусственных и естественных языков. Он использовал последние разработки интенсиональной логики для создания логической структуры естественных языков. Синтаксис основывался на лингвистической поверхности, не включая преобразования, такие как в синтаксисе Ноама Хомского. Как раз в начале 1970-х годов Монтегю и его последователи конфликтовали с другими лингвистами, последователями Хомского, которые не соглашались с Монтегю по различным вопросам. Профессор Массачусетского университета Барбара Парти в своей лекции говорила о несовместимости этих научных школ и называла их двумя непримиримыми лагерями: «Я хотела, чтобы они оба были совместимы, и это дало мне импульс на первые 10 лет моей работы. Просто чтобы стараться наметить путь и соединить Монтегю и Хомского. И было очевидно, что они никак не хотели соединяться. Но Монтегю, к сожалению, умер, а Хомский просто никогда не хотел читать эту работу. Они шли своими путями… Вот очень важная вещь, которую я когда-то поняла: конечно, я была разочарована тем, что Хомский не уважал мои попытки соединить его с Монтегю – он просто этого не хотел. Но, слава богу, я поняла, что не надо стараться убедить своего учителя, надо только убедить своих студентов».

Существовало даже понятие «иерархия Хомского» – как некое кастовое сообщество, жестко воспринимавшее любые отклонения от их догматов. В частности, с этим были связаны попытки опорочить Монтегю, приписав ему заигрывание со студентами. На такое математик никогда бы не пошёл, и впоследствии подтвердилось, что эти слухи были клеветой. Но точно так же удобно было оговорить научного конкурента и замаскировать его устранение под обычное ограбление или результат беспорядочных связей и знакомств: такое уже делалось неоднократно и приводило к желаемому результату – полиция крайне неохотно расследует подобные дела.

Но писательница Кэмпбелл, как и многие другие знавшие Монтегю люди, надеется на то, что на это дело когда-нибудь можно будет пролить свет.

 

Что такое YOGTZE?

Гюнтеру Штоллю было 34 года. Ранее он работал инженером пищевой промышленности на предприятии города Вильнсдорфа и был какое-то время связан с выпуском йогуртов: проверял технологии их производства. С некоторых пор близкие Штолля начали замечать у него признаки тревоги и опасения за свою жизнь: он говорил о том, что его преследуют какие-то люди и хотят его убить. Жена инженера слушала такие заявления без особого внимания: она считала, что это навязчивая идея и легкая форма паранойи, вызванная проблемами с работой и желанием обратить на себя внимание близких. Однако дальше произошло непредвиденное.

В 11 часов вечера 25 октября 1984 года Штолль снова сказал: «Они охотятся на меня», а потом неожиданно воскликнул: «Теперь мне всё ясно!» и написал на листке бумаги шесть букв «YOGTZE». Будто испугавшись, он зачеркнул слово и на ночь глядя ушел из дома.

Дальнейшие его передвижения могут показаться непонятными. Очевидно, он хотел не возвращаться домой. Штолль пошёл в бар «Papillon» и выпил кружку пива, но почему-то сразу же упал без сознания, хотя пьян не был. Сев в автомобиль «Фольксваген-Гольф», инженер уехал из города и отправился на родину – в город Хайгер.

Туда он прибыл через 2 часа и принялся стучать в дверь своей бывшей соседки. Был уже час ночи, и Эрна Хелльфриц ему не открыла, крикнув в окно, чтобы он ехал домой. Штолль ответил ей: «Этой ночью еще кое-что случится. Нечто невообразимое!»

В 3 часа ночи 26 октября водители Хольгер Мефферт и Георг Концлер сообщили в полицию, что в кювете на шоссе А45 лежит разбитый «фольксваген», а его водитель, судя по всему, ранен и нуждается в помощи. Они оба видели человека в светлой куртке, стоявшего возле машины.

Прибывшая на место происшествия полиция обнаружила инженера внутри автомобиля, но полностью обнаженного. Он только успел сказать, что его избили напавшие на него четыре человека. До больницы его живым не довезли. Зачем понадобилось нападать на инженера вчетвером, осталось неясным, тем более что, кроме одежды, у него ничего не забрали.

При обследовании тела выяснилось, что причиной травм было не избиение, а наезд автомашины. Очевидно, уже после того как Штолль был сбит, его перетащили в собственную машину и посадили на сидение.

Статья в немецком издании о деле YOGTZE

Следователи рассматривали разные версии. По одной из них Штолль действительно страдал приступами душевной болезни, поэтому скинул одежду и пытался останавливать автомобили, несущиеся по трассе. Один из водителей мог случайно сбить его и перетащить в автомобиль, чтобы имитировать несчастный случай. Другой версией стали частые поездки инженера в Нидерланды, где, по мнению следствия, он имел дело с наркотиками или наркоторговцами. Ни одна из версий не подтвердилась.

Неразгаданной тайной осталась и записка со словом «YOGTZE». Перед своим уходом, написав записку, Штолль с удовлетворением сказал жене: «Всё понятно! Теперь-то я до него доберусь!»

В полиции ломали себе голову, чем может быть это слово – шифром, анаграммой к слову «Zygote», чьими-то инициалами? А может, это были цифры, а не буквы – 027906. Предполагалось также, что на самом деле это было «YO6TZE» – позывной румынских радиолюбителей. Но куда убедительнее выглядел смысл окончания «TZE» – условное обозначение йогурта. Это могло означать, что смерть инженера-технолога связана с его профессиональной деятельностью. Кстати, эта последняя версия – если допустить, что инженер всё-таки находился в здравом уме – выглядит наиболее убедительной и распространенной: как технолог, Штолль мог обнаружить какие-то нарушения при изготовлении продуктов и начать самостоятельное расследование. Он предупредил жену, однако опасался обыска в своем доме и хотел оставить важные документы у кого-то из знакомых, у которого не станут искать, поэтому и выбрал бывшую соседку. Полиции следовало обратить внимание на места работы Штолля и причины его перемещений по службе. Подобных тайн внутри крупных пищевых концернов и подкупов экспертов было в Европе немало.

12 апреля 1985 года телевидение ZDF показало в передаче из цикла «Дело № XY… нераскрыто» сюжет об инженере Штолле, вызвав в Германии поисковую лихорадку. Уже в течение 20 лет это дело считается одной из самых интригующих тайн Европы.

 

Кто стоял за Райнером?

Самой загадочной криминальной драмой в истории Южного Тироля последних 20 лет стало убийство депутата парламента Кристиана Вальднера. Если в случае с убийством в 1964 году партизанского вождя Луиса Амплатца убийца был хорошо известен, и загадкой стало лишь его бегство и бесследное исчезновение, то в истории с Вальднером всё оказалось намного сложнее.

В 1990-е годы был окончательно принят статут расширенной автономии земли Южный Тироль на территории северной Италии. Это означало закрепление за немецкоязычным меньшинством, составлявшим в крае большинство, прав на самоуправление, двуязычное образование и политическую борьбу за депутатские места в Ландтаге. Харизматичную и обаятельную фигуру стареющего южнотирольского губернатора Сильвиуса Маньяго в тот момент сменил его более молодой преемник по Народной партии (SVP) Луис Дурнвальдер. Маньяго уважали и немцы, и итальянцы за трудолюбие, силу воли и справедливость. Дурнвальдер не был столь уважаем своими соотечественниками, хотя и снискал популярность жизнелюбием и постоянными выступлениями в СМИ. Вместе с ним в политику пришли буржуазность, потребительский эгоизм и политический популизм. Даже сама Народная партия в те годы утратила часть своего электората. Середина 90-х стала самым подходящим временем для борьбы за власть.

Для южнотирольских немцев закрепление статута автономии стало сигналом к началу партийного строительства края. Наиболее инициативные, граждански заинтересованные, да и просто шустрые жители принялись создавать партии и союзы, сливаться и делиться, сочинять свои программы и конфликтовать друг с другом. Одним из таких лидеров стал Кристиан Вальднер.

Он родился в обеспеченной семье и рано начал интересоваться политикой. Весьма дальновидно было с его стороны влиться в ряды перспективной Народной партии, имевшей 17 мест в парламенте, то есть больше половины. Иным способом влиять на политику в те годы было невозможно. Однако, будучи молодым радикалом, Вальднер быстро разошелся с партией в понимании будущего края. Стать заметным можно было лишь с лозунгом самоопределения Южного Тироля. С момента выхода из Народной партии Кристиан Вальднер превратился в политического конкурента для бывших товарищей, потому что с ним ушла часть избирателей.

7 декабря 1992 года Вальднер основал политическую партию «Независимых». В этом ему помогли австрийские «Независимые» и популярный политик-националист из Каринтии Йорг Хайдер. Возможно, скандальная личность нациста Хайдера оказалась не самым удачным подспорьем для Вальднера, однако выбирать ему в то время не приходилось. На выборах 1993 года его партия получила 2 места в парламенте. В 1995 году он ушёл от Хайдера и примкнул к сепаратистской партии «Лига Севера» – объекту слежки спецслужб.

Но вскоре у Вальднера начался конфликт с партией «Независимых», её активным членом, бывшим педагогом Пиусом Ляйтнером и стрелками южнотирольской обороны. «Независимые» приняли решение исключить его из своих рядов «из-за финансовых нарушений».

Выйдя уже из второй партии, Вальднер создал третью – «Bündnis 98» («Союз 98») – и начал готовиться к новым выборам. За самоопределение выступали три партии – «Независимые», «Союз 98», «Союз Южного Тироля». Называя свою партию «Союз 98», Вальднер едва ли мог предполагать, что до этого года он уже не доживет.

Он был застрелен пятью выстрелами 15 февраля 1997 года в номере отеля «Белый крест» в городе Больцано. Его тело лежало за конторкой ресепшн в огромной луже крови и было обнаружено итальянской политической полицией 17 февраля.

По обвинению в убийстве арестовали приятеля Вальднера и его соратника по партии Петера-Пауля Райнера. В юности Райнер возглавлял молодежную фракцию Народной партии, был референтом SVP.

Райнер отбывал наказание в Падуе

Казалось бы, всё указывало на него. Отель в Райхридлерхофе, где был убит Вальднер, принадлежал семье Райнера. После преступления Райнер скрывался на территории Германии, а потом Австрии, откуда был экстрадирован в Италию. Был назван и мотив преступления: Вальднер втягивал Райнера в свои дела, шантажируя его неутвержденным дипломом о высшем образовании. Дело в том, что диссертацию (в Европе она соответствует дипломной работе) на тему «Топонимические названия в Южном Тироле» Райнер защищал в Инсбруке на немецком языке, и она не была утверждена в Южном Тироле, где принята так называемая «матура» – двуязычное итало-немецкое образование. Если бы выяснилось, что итальянского диплома у Райнера нет, ему грозило бы обвинение в мошенничестве и отлучение от политики. Поэтому Райнер взял винтовку и застрелил шантажиста. Местонахождение оружия – расщелину в камнях возле замка Фирмиан (Зигмундскрон) – Райнер тоже указал сам.

Но для чего было стрелять пять раз? «Сдали нервы», – утверждала полиция.

Дело казалось ясным, и выступавший на процессе прокурор Куно Тарфуссер был доволен тем, что никаких осложнений не предвидится: преступник же сам сознался.

Надо заметить, что Куно Тарфуссер в Южном Тироле – личность уважаемая, но несколько одиозная и неоднозначная: он женат на дочери знаменитого партизана-сепаратиста (для Италии политического преступника) Луиса Амплатца, убитого провокатором в 1964 году. К этому браку предвзято относились как немецкие сепаратисты, так итальянские власти. Первые считали, что брак дочери героя-партизана и представителя деспотической итальянской власти (пусть даже он и немец по национальности) является мезальянсом. Вторые полагали, что, женившись на дочери сепаратиста, Тарфуссер начнёт подыгрывать своим, то есть тирольским радикалам. Именно поэтому каждое уголовное дело становилось для него проверкой на лояльность, беспристрастность и профессионализм.

Но, несмотря на кажущуюся ясность событий, с делом Вальднера всё оказалось не так просто.

Райнера приговорили к 22 годам и 6 месяцам заключения, но один из его адвокатов, Харальд Офнер, бывший австрийский министр, заявил в апелляции, что это чудовищный заговор, а факты сфальсифицированы и оружие подкинуто. В результате его усилий апелляционный суд в Тренто полностью оправдал Райнера, вызвав сенсацию в прессе. Кассационная жалоба, однако, была отклонена в Берешии, и суд этого города признал его виновным. Офнер сказал в интервью газете «Berliner Zeitung»: «Процесс в Брешии продемонстрировал явные нарушения прав человека, но судей это не интересовало».

Райнер отправился в тюрьму, где вскоре сделал заявление, что он не виновен и «что всё станет известно, но не сразу, потому что дело это тёмное». Тогда впервые заговорили о том, что в убийстве Вальднера замешаны спецслужбы. Всех по-прежнему интересовал вопрос: было ли это убийство глупостью одного человека или политическим покушением? Даже появилась версия, что Вальднер довольно активно добивался самоопределения для Южного Тироля, и поэтому его устранили, а Райнер сам был замешан в этом деле, как информатор спецслужб, поэтому и выступил в роли «стрелочника», вынужденного молчать.

Он отбывал наказание в тюрьме «Tolmezzo» в Падуе. В связи с хорошим поведением его срок был сокращен до 14 лет. Несколько лет он работал библиотекарем в социальном кооперативе за пределами тюрьмы. В 2007 году он был выпущен на свободу, но остался в Падуе.

Многие сомневались в виновности Райнера. Одним из таких людей оказался друг Райнера, писатель и журналист Артур Оберхофер. Он утверждал, что знает Райнера настолько хорошо, что даже предположить не может, чтобы тот кого-нибудь убил. Оберхофер собрал факты и написал книгу, а ещё через три года – вторую, с новыми фактами. Он поставил себе задачу выяснить истину, до которой ещё очень далеко. Так, Оберхоферу удалось установить, что из сейфа Вальднера пропала большая сумма денег. Также он собирался сделать разоблачительное заявление, но текст его заявления тоже не нашли. Зато время преступления – 12.00 – было указано неверно. После этого часа с Вальднером разговаривали несколько человек. Алиби и его отсутствие базировалось именно на этом часе, но при убийстве после 12.00 всё дело начинало разваливаться вместе с обвинением. Также Оберхофер утверждал, что вокруг Райнера и Вальднера всё время крутились агенты военных разведок Германии, Италии и Австрии. Их прослушивала SISMI (итальянская военная контрразведка). И, наконец, на горизонте забрезжил некий «мерседес» с германскими номерами, который свидетели видели в день убийства во дворе. Этот след не был проверен прокуратурой.

Куно Тарфуссер впервые почувствовал себя неуютно: журналисты стали в ироничной форме намекать прокурору, что он провёл это дело спустя рукава. Он кинул семью и поспешно уехал в отпуск на курорт, а ему вслед неслось улюлюканье местной прессы.

Чем это всё закончится, говорить пока рано, однако Райнер загадочно отвечает репортёрам, что однажды правда выплывет наружу.