– Дина, что ты делаешь сегодня вечером? – Начала Алиса.

– Пока не знаю. А что есть предложения?

– Может, пойдем, посидим где-то? Последнее время у меня очень странное настроение.

– Да, можем пойти погулять.

– Отлично, тогда после пар.

После пар мы взяли в библиотеке еще пару совсем не нужных книг, которые, скорее всего, даже не будут открыты нами. Но все берут – вот и мы взяли. Мы гуляли по торговому центу. Ходили по магазинам. Разговаривали. И вправду мы так давно не общались. Я потерялась в своих отношениях с Димой. Я забыла, что именно благодаря мне Алиса осталась одна. Мне даже на секунду стало стыдно, что теперь у меня отношения, а она одна. Особенно последние дни Алиса казалась потерянной.

– Дина, не вини себя! Напротив, я очень благодарна, за твой совет. Кто знает, что еще мне пришлось бы терпеть. Просто я так не люблю одиночество. Это наводит тоску. Я не умею быть одной. Я очень рада, что у тебя, наконец, все хорошо, но в моей душе твориться что-то непонятное. Что-то странное. На душе пустота.

Все-таки как мы с ней не похожи. У меня всегда были совершенно другие чувства. Мне, конечно, хотелось любви, внимания, чтоб рядом кто-то был, но я всегда боялась что потеряю себя, что кто-то займет мое пространство. Да, мне часто не хватает Димы, я скучаю по нему, но нам необходимо хоть иногда проводить время отдельно. Я люблю одиночество, это помогает отдохнуть, отвлечься побыть наедине с собой, подумать. Закрыть глаза послушать хорошую музыку. Мне необходимо это. Но Алиса совсем другая. Она не умеет существовать одной. Ей нужен кто-то, кому можно позвонить и болтать всю ночь напролет. Ей необходимо постоянно ощущать тепло. Мы с Димой редко переписываемся на парах ну разве что в шутку, и не созваниваемся в перерывах без надобности. Зачем звонить, если через пару часов мы освободимся и скажем друг другу все. А Алиса не такая она, может по сто раз на дню звонить, на каждой перемене. И о чем она только разговаривает? Не понимаю!

Обойдя все магазины, и прикупив себе парочку безделушек, мы поднялись на верхний этаж, в суши-бар. Я просто обожаю суши, и просто ненавижу это место. Не прошло и разу, чтоб я не встретилась здесь знакомого, бывало и нескольких, и чаще всего неприятных знакомых.

Этот раз не оказался исключением. Заходя в кафе, я увидела уж больно знакомый профиль, а затем и другие, хорошо мне известные, лица. Это был мой Дима и его друзья Антон и Степа, в их компании красовались еще три физиономии, женского происхождения. Этих девиц я не знала. Я попросила столик подальше от них, но так чтоб я все видела. Забавно было наблюдать за реакцией официанта, который носился за нами с меню, пока я оббегала все столики в поисках идеального места.

Наконец я нашла идеальный столик. Сев я все объяснила Алисе, а то она подумала, что я сошла с ума.

– Странно это все! Ты что думаешь он тебе изменяет?

– Даже не знаю. Я никогда не думала, что он может. Он не такой.

– Все они не такие.

– Алиса!

– Да-да. Прости, я перегнула. Может случайные знакомые, или наоборот старые подруги.

– Что-то слишком молодо выглядят как для старых, и слишком расфуфырено, как для случайных.

– Так, не накручивай себя. Просто подойди и спроси.

Как просто было ей это произнести, и как сложно мне объяснить ей, почему я не могу подойти. Как объяснить, что его друзья меня ненавидят, и они не знают, что мы встречаемся. Как объяснить, что мой подход к ним, будет как минимум странным.

Раздался очень яркий и громкий смех с их столика. Тревога! Я сделаю по-другому. Я написала ему смс. «Привет. А ты сейчас где?» Интересно расскажет он мне об этом или нет.

Ответ пришел не сразу.

«Я сейчас со Степой и Антоном».

«И всё? А где вы?» – блин, я совсем не такая. Я не сумасшедшая ревнивица с отвратительными допросами «Где? С кем?», но у меня не было другого выбора.

«И еще пару человек. В городе. Когда буду дома, позвоню!» – ответ.

А к черту! К черту все условности! Они и так считают меня ненормальной и страной, чуть больше чуть меньше, мне уже все равно. Я пошла к ним.

– Привет, мальчики! – Я одела на лицо глупую улыбку. – Как вы? Так давно не виделись!

Дима чуть не подавился увидев меня. Лица Антона и Степы покрылись неприятным цветом. Цветом лживой радости. Как я ненавижу это выражение лица. Зато лица девушек и вправду были неизменны. Моя глупость была наиграна, а их глупость – это врожденное, да простят меня их родители.

– Привееет, Дина! – ели произнес Антон, – у нас все хорошо, а ты как? Рады тебя видеть!

– Взаимно!

Это и вправду было «взаимно». Они точно также были «рады», как и я. Я без всякого стеснения попой подвинула Диму, который сидел с краю. Они все сидели через одного, поэтому понятно было, что каждому поросенку по слоненку.

– Ой, у меня все отлично! – продолжила я, – А вы как? У вас такие милые спутницы.

Да последняя фраза была лишняя. Все поняли, что это сарказм, но не девочки. Какие же они «милые».

– У нас тоже всё отлично. Вот решили отдохнуть, – подхватил Степа.

Я посмотрела на Диму, и поняла, что ему очень неловко. Я явно переборщила. Мне стало стыдно.

– Ладно, – успокоившись, я сняла улыбку, – была рада вас увидеть, я пойду!

Я ушла, но чувствовала на себе их взгляды, и мои уши не переставали гореть. 100% обсуждают. Но я не ушла. Я не могла бросить Алису. Мы продолжили вечер в этом кафе. Я слушала ее, ну, по крайней мере, старалась делать вид. Мои мысли были заняты совсем другим. Мы ушли первыми. Уходя, я даже не посмотрела в их сторону.

Дома я пыталась сосредоточиться на своем реферате, но мне не удавалось. Я понимаю, что переборщила со своим приветствием, но с другой стороны он вообще гулял с другими девчонками. Совершенно не понятно кто из нас больше неправ, и кто из нас должен сделать первый шаг. Я молчала, и он молчал. Мы не разговаривали три дня.

Настало время обдумать наши отношения, понять, чего мы хотим и что нам нужно. Впервые я задумалась, как он на самом деле ко мне относиться. Неужели он меня стесняется, неужели мнение его друзей и их неприязнь ко мне так важна. Неужели он не может им все объяснить, рассказать, что они ошибаются на счет меня или хотя бы сказать, что любит меня. По себе знаю если б Алиса или Лика не могли терпеть моего парня, я бы им все объяснила, ну а если б не помогло, то меня бы мало волновало, как они к нему относятся. Почему у парней не так? Или только у Димы не так?!

Тем вечером домой я возвращалась очень поздно. Практически ночь, и очень глубокая. Снег растаял, под ногами была неприятная чвякалка. На встречу шло три мужских силуэта, я не сразу рассмотрела их, но когда они подошли ближе, я узнала Диму, а по сторонам была его «бригада». Мальчики поздоровались, а я им улыбнулась, зачем говорить что-то лишнее, прошлый раз я и так много сказала. Я пошла мимо. Пройдя пару шагов, я услышала:

– Дина! – позвав меня, Дима сделал пару шагов и приблизился ко мне, – Дина, прости меня, пожалуйста, за тот вечер. Я не должен был, так поступать! Когда приду домой, я позвоню тебе. Я люблю тебя!

Он поцеловал меня и вернулся к парням. Парни явно были в таком же шоке, как и я. Единственное, что мне удалось услышать:

– Это что такое было…… Ты что спятил? .... Это явно шутка…. Прикол! Это прикол?

Дальше они исчезли в темноте и звуки растворились. Очень неожиданно. Не понятно хорошо это или плохо, просто неожиданно.

Я все же дождалась его звонка. Где-то в пол 12ого.

– Я не очень поздно? – тихо сказал он.

– Я все равно не могу уснуть?

– Ты простила меня?

– А ты меня?

– Я понимаю, почему ты так себя вела. Ты была расстроена. Я должен объясниться. Тогда парни не знали, что у меня есть ты. Вот они и пытались меня с кем-то познакомить, а я не сопротивлялся.

– Что они сказали, когда узнали?

– Ничего.

– Не ври, я слышала.

– Что ты слышала? – нервно произнес Дима.

– Слышала, как они возмущались.

– Меня не очень волнуют их возмущения. Это наше с тобой дело.

– И что теперь будет?

– Что будет? Ничего. Все, как и раньше.

– Как раньше не будет!

– Дина перестань.

– Что с твоим голосом? – я слышала, что его голос был очень раздраженный.

– Я просто очень устал, прости.

– Ладно, спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Он положил трубку, и впервые не сказал «Целую» или «Люблю». Теперь точно не будет как раньше, уже все изменилось. Его голос был совсем другим, подавленным, расстроенным, словно это говорил не мой Дима, а какой-то совсем другой человек. Да, все реально измениться. Я очень хотела ошибаться, но как же я все-таки была права.

Это было два ведра дегтя в бочке меда. Его друзья стали постоянными яблоками раздора в наших отношениях.

– Дима скажи, пожалуйста, что с тобой? Ты совсем по-другому смотришь на меня.

– Что ты имеешь в виду.

– Ты сейчас смотришь на меня их глазами.

– Не говори чушь.

– Это – правда. Они говорят обо мне плохо. Так ведь?

Он опустил голову.

– Какая разница, что они говорят? Я люблю тебя, и их не слушаю.

– Возможно, но это все равно мешает. Ты думаешь об этом. Я и сейчас вижу, как ты сравниваешь меня с тем, что говорят они.

– Дина! – уже злясь, говорил Дима.

– Не стоило рассказывать о наших отношениях, лучше б все оставалось, как было.

– Тебя не поймешь, – его голос резко повысился, – то ты хочешь, что б все знали, то говоришь, что лучше б мы молчали. Вода не может быть одновременно и в жидком, и в твердом состоянии. Мы не можем всю жизнь скрываться от людей. Я устал от этого, – он резко бросил вилку на стол, это было очень громко, поэтому другие посетители кафе тут же повернулись в нашу сторону.

– Тише, не кричи!

– Как я могу не кричать. Я между двух огней, от этого очень жарко!

– И что нам делать?

– … Я не знаю.

Он успокоил тон, но сам не успокоился. Я понимаю, что сейчас ему очень трудно разрываться между нами. Но хочется надеяться, что со временем все устаканиться. Парни успокоятся и примут наши отношения. Им просто надо время и Диме тоже.

– Со временем все уладиться, – оптимистично произнесла я, хотя сама в это слабо верила.

Я перестала говорить об Антоне и Степе – плохо. Зачем зря настраивать Диму против них и против меня. Я была уверенна, что Дима оценит мою тактичность и порядочность, и я искренне верила, что мальчики поступят так же, и проявят уважение, хотя бы к Диме и к его отношениям. Но нет! Они даже не думали сдаваться. Они каким-то образом следили за мной. Видно у нас были и другие общие знакомые, так как по вечерам меня ожидали допросы: с кем я сидела на паре, кому улыбалась и с каким преподом кокетничала.

С начала меня это конечно смешило, но потом это превратилось в нечто маразматическое. Самые глупые ситуации были преподнесены Диме таким образом, что я чуть ли не открыто изменяю ему.

– Неужели ты сам не понимаешь, как это смешно. Я молчала, когда ты кричал на меня, за то, что я вместе с однокурсником делала курсовую работу; когда тебе донесли, что я улыбалась преподу, которому на самом деле было лет 50. Я терплю, когда вижу твое недовольное лицо, после очередной встречи с друзьями. Но и моему ангельскому терпению приходи конец. Я слишком долго терпела. Я не помню себя такой уравновешенной, да я никогда не была такой. Я, стиснув зубы, ждала, когда всё успокоиться и когда они угомонятся. Дима, ты продолжаешь слушать то дерьмо, которым они меня обливают. Даже если б это было правдой это не достойно, но это же не правда. Я не такая, какой они меня выставляют.

– Дина…

– Дай договорю. Почему ты не замечаешь, что я о них ничего плохого не говорю и веду себя достойно, даже за это меня можно уважать и ценить. Я не хочу ставить тебя перед выбором. Я не хочу, чтоб ты лишился кого-то из нас. Но боюсь, что мое терпение когда-то лопнет и тебе придется выбирать.

Я хлопнула дверью его комнаты и ушла домой. Меня саму терзали мои слова, и я представляла, что творилось с ним. Мне было жаль его, и я очень боялась потерять его, но наши отношения превращались в фильм ужасов. Я не знала, кто на меня доносит, поэтому постоянно боялась сделать что-то не то, смотреть как-то не так. Я боялась наших встреч, а вдруг сейчас снова посыпятся упреки, ревность, снова ссоры. Это уже не нормальные отношения.

После этого неприятного разговора он не появлялся два дня. Затем пришел. Руки его были потерты, губа разбита, а когда я обняла его, он скорчился от боли.

– Ты не ставила меня перед выбором, но он все же стоял передо мной. Я сделал выбор. Это ты!

– Это они тебя побили?

– Нет!

– Я тебя знаю всю свою сознательную жизнь, за эти годы я научилась понимать, когда ты врешь.

– Я не вру, на меня в парке напали, хотели телефон отобрать.

– Вранье!

– Неужели ты думаешь, я такой дурак, что стал бы такое придумывать.

– Видно и в правду дурак. Не горячись еще всё уладиться!

Мы сидели на кровати и смотрели какой-то фильм или передачу, уже не помню, что именно потому, что я все время думала о нем. О том, что ему сейчас больно. Больно из-за меня.

В девять часов он ушел домой, а я пошла в бар, где они обычно сидят, в надежде застать там Степу и Антона. Мне было плевать, что на улице темно и страшно, что этот бар не самое тихое заведение и мне там не мест. Я шла, даже не понятно зачем.

Мне повезло, эти коз… не хорошие люди сидели в баре. Я подошла к ним.

– Нам надо поговорить!

Они выглядели ничем не лучше Димы, у Антона была исцарапана щека, а у Степы был огромный синяк под глазом.

– Это тебе надо, нам ничего не надо, – дерзко и мерзко ответил Антон.

– Может вы, наконец, поступите по-мужски. Перестанете набивать свои щеки семками и пивом, выйдите из своей хомячьей норки и поговорите.

– Идем, – спокойно сказал Степа. Антон фыркнул, но все же вышел на улицу вслед за нами.

Мы отошли подальше от входа, подальше от пьяных разборок других граждан.

– Как вы могли его побить? Вы же друзья!

– Мы его побили? – вспенился Антон.

– Тише Тоха! – остановил его Степа, – Дина, он первый начал!

– Это не Дима начал, а ты! Ты появилась и разрушила нашу дружбу.

– Я ничего не рушила. Я ни единого плохого слова о вас ему не сказала, в то время как вы обливали меня всем чем угодно. И это не удивительно, почему он ударил вас. Я никак не могу понять, почему вы так меня ненавидите. Что я такого сделала?

– Ты просто нам не нравишься! Бывает такое, человек просто не нравиться, – продолжил Антон.

– Так сильно не нравлюсь, что трудно смириться ради друга. Как такое может быть? Вы так давно общаетесь, сколько раз он выручал вас, сколько раз ходил с вами на ваши разборки. А когда ты Степа в долги влез. Кто тебя выручил? Как можно? Неужели за все это время вы не осознали, какой он человек, и какой друг. Неужели то, что мы вмести перечеркивает всё это?

– Дело даже не в том, что вы вместе, – произнес Степа?

– А в чем?

– В том, что он нас не слышит! Это кодекс дружбы, друг важнее девки, тем более, такой как ты.

– Что за бред? Какой кодекс? Что за чушь?

– Тебе не понять! – махнул рукой Антон и достал из кармана дешевую вонючую сигарету.

– Мы не желаем ему плохого, – все с тем же спокойствием говорил Степа. Удивительно, они словно огонь и вода.

– То есть я – плохое?

– Дина, если бы ты своей лучшей подруге говорила, что ее парень подонок, а она тебя не слышала и постоянно говорила, что любит его. Тебя бы это не бесило? Ты бы терпела то, что она с каким-то уродом?

– Степа, ты хоть слышишь, что ты говоришь? – возмутилась я.

– Дина, это наше мнение! Мы считаем, что ты не достойна его. Дима должен быть с Лизой.

– Ах, вот в чем дело? – тут-то я поняла, где собака зарыта. – Это она вас подговорила?

– Нет, она даже не знает!

– Тогда что?

– Мы хотим, чтоб наша подруга была с нашим лучшим другом. Они идеально подходят друг другу.

– И вас не смущает то, что он любит меня?

– Ничуть. Тем более сомневаюсь, что он влюблен. Это дурман. Он скоро успокоиться, и мы ему в этом поможем.

– Вы не оставите нас в покое?!

– Именно. Так что не трепи свои нервы и побереги его здоровье. Так как если эта дурь не выйдет, мы ее выбьем.

 Я еле дошла домой. Мне было очень страшно, и не от этой темени и не от ветра, который выл вдогонку. Я боялась за Диму. Я знала, что они не оставят его в покое. И жизни нам не будет.