Поскольку для развертывания этих высших стадий развития могут потребоваться многие десятилетия или даже жизни, уместно ненадолго остановиться, и почувствовать благоговение перед тем, к чему мы приближаемся. Как в XVII в. сказал Малебранш при рассмотрении самых внутренних аспектов человеческой способности к воспроизведению: «Нельзя не испытывать благоговейный трепет от того, чтобы слишком глубоко проникаем в мельчайшие Божьи создания».

Без такого благоговейного трепета и остановки, мы не замечаем ауры глубины, окружающей великие эротические тайны. Вместо того, чтобы смирять нас, подобно какому-нибудь редко встречающемуся прекрасному цветку, эти глубокие учения йоги уничижительно уродуются, превращаясь во внешний жаргон Нового Века, или навсегда утрачиваются для нас как еще одна безжизненная философия утонченных абстракций и практических невозможностей.

Смиренное почтение уничтожает полу-понимание самонадеянности и унижения цинизма. Или, скорее, смиренное почтение - это реакция, означающая, что мы коснулись границ тайны, в то время, как его отсутствие гарантирует, что мы пока еще слишком самонадеянны, и потому, слишком далеки от ее сил. «Ибо Красота - ни что иное, как начало Ужаса, который мы еще способны вынести.» (Рильке, «Элегии замка Дунно»). Если йога заставляет вас содрогаться, значить вы ощущаете ее истинную глубину.

Нас должен пугать тот факт, что мы касаемся истин и практик, зарождавшихся в первых религиозных исканиях человечества, которым, возможно, двенадцать тысяч лет. [Это явное преувеличение, поскольку древнейшие письменные источники Тантры датируются примерно пятым тысячелетием до н.э. С другой стороны, «первым религиозным исканиям» человечества столько же лет, сколько ему самому, а это, согласно данным палеонтологии и археологии, гораздо больший срок - и, тем не менее, было бы самонадеянно объявлять Тантру и, тем более, йогу единственным и закономерным результатом этих исканий (пер.).] Это необходимо прочувствовать. Миллионы людей, не отличавшихся от вас и меня, которые тратили всю жизнь, экспериментируя с этими практиками и верованиями, заслуживают нашего уважения. Нужно также помнить и почитать их родителей и детей, их мужей и жен, друзей и учителей. Эти йоги тоже встречались с предстоящими нам сложными задачами, и поддержка, которую они получали от других людей, несомненно, будет столь же необходима и нам.

Но когда достигались чудесные результаты, практики йоги передавались из поколения в поколение, так что теперь мы имеем непрерывное наследие, которое говорит: «Этот путь хорош. Вступай на него по своему свободному выбору, и используй его по своему усмотрению».