И вновь сошлись лучи и тени На рыхлом мартовском снегу. Я в жизни ярче их цветений Припомнить что ещё смогу? Был снег мертвецки-синеватый, В венозной сеточке теней, Но тлела жизнь под грязной ватой Тем безнадёжней, чем больней. И луч под корку, как подкожно, Входил, не ведая о том, Что умирать весною сложно, Но не сложней, чем жить потом.