Заячьим горошком, чёрным лютиком Заросли могилки вдоль реки. Алалыкой, одичалым хлюпиком Там бродил я в детстве, и близки Стали сердцу знаки запустения, Тайны века, вросшего в покой: Будто все ушли – одни растения Своеручничают под рукой. Луч касается, как тел покойников, Синеватых шпатов полевых… Помню: сердце бабочкою с донников К ним слетит из царствия живых.