По заведённому на звездолёте отсчёту времени наступило раннее утро, когда Ник Лов проснулся от прохладного дуновения насыщенного хвоей потока воздуха, направленного в лицо, и мелодичного треньканья, созданных будильником, поставленным Литой, как и просил Ник Лов, на шесть тридцать утра. Спал он крепко, а проснувшись, ощутил прилив бодрости и желание работать. Свежая и улыбающаяся Лита встретила его у выхода из планетолёта.

— Ваше Оранжевое Величество, — шутливо приветствовала она его, — я уже сделала гимнастику и дала автоматам команду приготовить завтрак на семь человек. Когда ваши подданные проснутся, всё будет готово. — Она прищёлкнула пятками и отдала честь поднятой ладонью руки.

— Вольно, — так же шутливо ответил Ник Лов и затем добавил: — Но готов у нас только завтрак. А вот плана дальнейших действий пока нет. И один я его правильно не составлю. Так что после завтрака будет заседание революционного комитета.

— Конечно, — ответила Лита. — То, что мы должны сделать, — это самая настоящая революция. Небольшая, крохотная! — Лита изобразила пальцами маленькое колечко, как бы иллюстрируя ничтожность событий, по сравнению с земными. И затем серьёзно добавила: — Но для всех живущих здесь, Ник Лов, это настоящая революция!

— Ты права, Лита! И ты прелесть! Не только потому, что прекрасно выглядишь, но ещё и потому, что отлично соображаешь. Ты умница!

— А ты петух, распустивший цветной хвост, — уже сердито ответила Лита. Почему бы мне не быть умной? Или ты хотел, чтобы я говорила глупости и жила в озарении изрекаемых тобой сияющих истин? — Конечно! И ты должна внимать, кланяться и заглядывать мне в рот, ожидая новых мудрых поучений!

— Ну, тогда иди вниз. Сядь на место Вайна и вдыхай фимиам подхалимажа от своих подданных мужчин и женщин. Кстати, там много женщин, — чуточку с вызовом произнесла Лита.

— Но там нет ни одной такой красавицы, хотя ты и дерзишь старшим, — схватив её в объятии и крепко расцеловав, сказал Ник Лов. И про себя подумал, что о своём календарном старшинстве ему лучше и не вспоминать. Затем, перестав шутить и отпустив Литу, Ник Лов продолжил: — Но вот твоя слова о том, чтобы я пошёл вниз и занял место Вайнов, мне неприятны. Сама мысль о том, чтобы стать Вайном, омерзительна. — Лита пожала плечами. — Ты скажи, как сделать так, чтобы единоличный захват власти стал бы невозможен даже в порядке случайного изгиба в закономерном процессе?

— К теории случайных процессов и обратись.

— Нет, Лита. Я обращусь к теории развития исторических процессов. Мы, пребывая в нирванне благополучия, забыли, что начало добра и зла в человеке сохранилось, вероятно, в тех же пропорциях, что и тысячу лет назад. И лишь верные общественные структуры и установленные ими нравственные категории способны развивать эти начала в правильном направлении.

На этом они закончили дискуссию и пошли встречать проснувшихся друзей, приглашать их к завтраку. После завтрака Ник Лов собрал всех в кают-компании планетолёта и предложил устроиться в креслах поудобнее.

— У нас будет серьёзный разговор. Мы должны наметить план действий, и мнение каждого будет ценно.

Все в молчании смотрели на Ник Лова. Затем Тид спросил:

— Чего же ты хочешь. Ник Лов? Чего мы все должны добиваться?

— Великие революции прошлого на нашей матери — Земле сформулировали эту цель очень коротко и понятно: свобода, равенство, братство! — ответил Ник Лов. — Мы будем добиваться того же, и мне нечего к этому добавить.

— Ты говоришь так, — обратился к нему Кос Чип, — как будто всё, что мы здесь видим, и то, что нам предстоит сделать, — уже раньше было и что нужно делать — известно?

— Ты прав, Кос. Всё было. И, в общем, что делать, известно. Но в деталях каждая ситуация неповторима, и нужны свои пути, чтобы добиться осуществления тех трёх простых слов, которые, не устарев и не потеряв своей притягательной силы, пришли к нам из глубины веков.

— Тогда давайте говорить о деталях, — подхватил разговор Дин. — Я всю жизнь делал детали к каким-то устройствам и машинам, назначения которых не всегда понимал. Но, думаю, это и неважно, детали приходились впору, и машины работали.

— Пусть так, — согласился Ник Лов. — Перейдём на технический язык. Перед нами машина — общественное устройство. Она устроена несправедливо. Мнёт и бьёт людей, работает не для большинства, а против него. Поэтому наша первая задача — эту машину сломать.

— Ломать не делать, — сказал Кос. — Да и сила у тебя, Ник Лов, огромная. Сломаешь. А что потом?

— Потом начнём делать новую машину общественного устройства. Справедливую.

— Как её сделать?

— Здесь тоже есть проверенные схемы, — отвечал Ник Лов. — Полное отсутствие угнетения человека человеком. Распределение всех благ по потребности. Выборность всех органов управления. Творческий труд, приносящий радость.

Сол, Им и Дин удивлённо смотрели на Ник Лова, ничего не понимая.

Тид молчал, сосредоточенно глядя в пространство. Он как бы перенял молчаливость Кос Чипа, который, наоборот, разговорился, став основным оппонентом Ник Лова.

— Мне трудно с тобой спорить. Я верю, что ты опираешься на большой опыт людей, верю, что такие устройства уже были. Но я их никогда не видел, ничего о них не слышал. И потому сомневаюсь, опираясь на то, что знаю.

— Ещё раз повторяю, такое справедливое устройство на планете Земля уже существует более пятисот лет. Но давай по порядку. Почему ты считаешь невозможным равенство?

— Люди этого не захотят. Одному нравится командовать. Большинство соглашается, чтобы ими командовали, — убеждённо ответил Кос.

— Разумная команда не отрицает равенства. Старший и более опытный может учить и командовать, но это вовсе не означает угнетения.

— А если люди не захотят учиться? Заставишь? Тогда как же со свободой?

— Учиться — это, в наших условиях, необходимость. Нужно это осознать. И свобода должна быть сознательной. — И Ник Лов подумал о том, что много простых истин ему ещё придётся разъяснять. В разговор вмешался Сол:

— Ник Лов и… — он запнулся и смущенно пояснил; — Никак не могу приучить себя говорить Кос, без титулов. Так вот, Ник Лов и Кос. Вы спорите о чём-то непонятном. Изменять то, что есть там, внизу, — нужно. Вот и давайте думать, что и как делать.

— Действительно, — присоединилась Лита, — теоретические споры оставьте до того времени, когда возникнут сами проблемы. Например, учиться или не учиться.

— Вы правы, — согласился Ник Лов. — Первое, что я предлагаю, это установить мощные громкоговорители и передать народу воззвание, которое мы сейчас составим. — Ник Лов попросил Литу взять карандаш, бумагу и записывать текст. Недолго подумав, он стал диктовать: — «Космиты! Власть правителя Вайна свергнута! Божественные Установления более не являются законом вашей жизни! Привилегии Высших и наследственное различие в цвете одежды и образе жизни отменяются!»

Карандаш Литы забегал по бумаге, и Ник Лов увидел, что всех в эту минуту, как ни странно, не столько интересует смысл текста, сколько процесс его записи, который они все считали божественным даром. Тид смотрел с завистью и восхищением. Остальные с любопытством.

— «… наследственное различие в цвете одежды я образе жизни отменяется!» — прочитала Лита. — Дальше?

— «Создан революционный комитет, во главе которого стоит…» — Ник Лов сделал паузу и обвёл глазами присутствующих. — Начнём вводить демократические нормы поведения сразу. Кого мы изберём и поставим во главе революционного комитета?

— Здесь не может быть вопросов, — сказал Тид. И продиктовал Лите продолжение:

— «… во главе которого стоит Ник Лов, человек, пришедший из прошлого для того, чтобы изменить вашу жизнь».

— Отдаёт немного мистикой и волшебством, — покачала головой Лита. — Людям будет непонятно.

— Ничего, — ответил Тид. — Надо же объяснить, откуда он взялся.

— Чем непонятнее, тем больше почтения, — добавил Кос. — Уж поверьте мне, я знаю.

Ник Лов продолжил воззвание:

— «Больше не придется тяжело работать. Энергии, пищи и одежды будет много, каждому по потребности. Власть стражников, палочные наказания и тюрьмы отменяются! Космиты сами будут выбирать себе начальников.

Да здравствует свобода, равенство, братство!»

Ник Лов попросил Литу снова прочитать воззвание. Кос Чип хотел что-то сказать, но передумал. Сол же задумчиво произнёс:

— Если бы я был внизу, то, услышав это воззвание, не понял, что же мне теперь надо делать?

— К сожалению, сначала всё делать придется нам. Вы будете учиться сами и учить других, — настойчиво подчеркнул Ник Лов, обращаясь ко всем присутствующим. — Это займёт немало времени. Но в этом будет состоять наша жизнь, и она будет неизмеримо полней и богаче той, которую вы все вели здесь до этого.

— Когда ты собираешься обнародовать воззвание? — спросил Кос Чип.

— Нужно ещё выполнить ряд работ, — ответил Ник Лов. — Установить громкоговорители, вывести энергетические жилы и подключить их основным потребителям. Им, в первую очередь, будет завод по производству пищевого белка. Сразу же после переворота необходимо будет восстановить кухни, найти и реставрировать кухонные автоматы, которые скорее всего просто заброшены.

— В хранилище есть целые склады непонятных машин, — сказал Тид.

— Стало быть, придётся повозиться с их восстановлением.

— Кто же это будет делать? — опять спросил Тид, обращаясь к Ник Лову. — Вряд ли кто-нибудь из нас может оказать помощь в этом.

— Да, начинать придётся мне и Лите. А потом подключим к работе восстановленные автоматы.

— Сколько же времени займут перечисленные тобой дела? — Кос Чип в каждом вопросе добивался конкретности.

— Самое необходимое можно будет сделать за несколько дней. Но большинство работ нужно проводить не здесь, в шлюзах, а там внутри звездолёта. А для этого нужно свергнуть Вайна и взять власть в свои руки. И лишь тогда можно будет перейти к полному восстановлению всего, что было. — Ник Лов немного помедлил. — Но мы всех обучим, и работников станет много. И я уже говорил, что на это уйдут годы.

— Есть страшная угроза. Правители всегда грозили ею шлюзовикам. — начал Кос, но Ник Лов перебил его:

— Я уже не в первый раз слышу об этой угрозе. Поверь мне, она теперь не страшна. Но то, как поведёт себя Вайн, определит и наше к нему отношение. Пока я хотел бы рассматривать его как четвёртого грамотного человека на звездолёте.

Кос Чип скептически улыбнулся, а Тид спросил:

— Неужели мои зачатки грамотности ты принимаешь всерьёз, считая меня третьим?

— Конечно. А после нескольких сеансов гипнопедии ты станешь по-настоящему грамотным. Жалко лишь, что ММ имеет только одну кабину для гипнопедических инъекций. Поэтому сначала будем обучать вас, чтобы вы потом учили космитов обычным способом.

— Как ты думаешь, Ник Лов? Удастся тебе восстановить и запустить в работу Большой Мозг? — спросила Лита.

— Я очень на это надеюсь. Без него наш корабль останется грудой металла. И уж во всяком случае, не сможет сдвинуться с орбиты, по которой вертится сейчас. Но это длинная и трудная работа. На годы вперёд.

— Распределяй обязанности, Ник Лов. Мы хотим работать, — сказал Сол.

— Хорошо. Но перед началом работы я хотел бы, друзья, показать всем вам одно. зрелище.

— Зрелище? — удивился Дин. — У нас внизу бывали зрелища. Например, ежегодный объезд Божественным Вайном кольца этажа.

— Если бы вы знали, сколько забот оно мне приносило, — вздохнул Ком Чип.

— Нет, друзья. Я подарю вам самое величественное зрелище из всех, какие когда-либо видел сам и какое сможете увидеть вы.

— О чём ты, Ник? — присоединилась к вопросам Лита.

— Через час я всех вас выведу в космос!

— Куда, куда? — послышался нестройны хор голосов.

— Лита! Я сейчас пойду подготовлю семь скафандров. А к тебе у меня просьба: прочти им краткую лекцию о мироздании. Пусть они поначалу не поймут или не поверят. Когда увидят собственными глазами, неверие пройдёт.

Ник Лов прошёл в скафандровую, подзарядил и проверил ещё пять скафандров. Ему сегодня предстояло приобщить к великому знанию шестерых неофитов, каждый из которых, включая Литу, встретится с Космосом первый раз. Конечно, Лита — исключение из всех шестерых, она образована и всё видела в цветных и объёмных изображениях. А некоторые его новые друзья, возможно, даже не побывали под перископическим окном, пропускающим внутрь звездолёта свет Солнеры.

Когда Ник Лов вернулся, он увидел Литу, объясняющую по схеме принцип обращения звездолёта по эллиптической орбите вокруг Солнеры. По изумлённым лицам друзей, не решившихся задать Лите ни одного вопроса. Ник Лов понял, сколь трудно принять им на веру, что та твердь, по которой они ходят, всего лишь песчинка, носящаяся в бездонном океане вокруг светила.

— Пойдёмте, друзья. Вы всё это сейчас увидите.

— Я никуда не пойду, — замотал голой Им. — Я боюсь. — Выражение лица его стало испуганным и отчуждённым. Так и казалось, что он стремится сбросить, оттолкнуть от себя это обременительное знание, как будто его можно просто сбросить с себя, подобно надоевшей одежде.

«Снова психологическая дилемма: либо заставить, ибо очень часто люди не приемлют знаний, либо не трогать его сейчас, дать ему прийти в себя? — думал Ник Лов. — Перегружать неразвитый мозг тоже нельзя».

— Хорошо, Им. Оставайся, — решил он. — Через час мы вернёмся, и твои друзья расскажут тебе, что они увидели.

Все, кроме Има, прошли в скафандровую. Ник Лов по очереди стал обряжать в опасливо жмущихся друзей в приготовленные скафандры, попутно объясняя, что всё работает автоматически. Ничем управлять и ничего делать, кроме тех естественных движений, которые делает человек, не нужно.

— А чтобы вы не растерялись, я вас всех соединю гуськом в связку кусками тросов, имеющимися на поясе у каждого. — И Ник Лов щелчками карабинов составил цепочку одетых в скафандры людей, поставив себя первым, а Литу замыкающей.

— Совсем как в детской песенке: «Сама утка идёт, за собой детей ведёт», — засмеялась Лита. — С той разницей, что впереди не утка, а петух, — добавила она уже на волне, которая избирательно связывала её со шлемофоном Ник Лова.

— Все готовы? — спросил Ник Лов, выкликая каждого на волне общей связи: — Тид, Кос, Дин, Сол. — И каждый отозвался, что слышит.

— Ну, а что касается последнего утенка, то его кряканье мы уже слышали, — пошутил Ник Лов на волне связи с Литой.

— Итак, пошли!

И они направились к малому шлюзу, предназначенному для выхода людей. Когда все вошли в кабину шлюза, Ник Лов закрыл входные двери, которые плотно задвинулись, отгородив космонавтов от жилых помещений. Затем нажал кнопку выравнивания давлений и по радио объяснил:

— Сейчас открываются внешние люки и воздух из этой кабины уходит. Смотрите вон на тот стрелочный прибор. Здесь сейчас уже нет воздуха. А вот открылись и выходные двери! — И Ник Лов широким жестом руки показал на раскрывшийся перед ними прямоугольник выходных дверей шлюза, обращённых на теневую сторону звездолёта. Перед космонавтами разверзлось фиолетово-чёрное пространство, во множестве мест проткнутое сверкающими огоньками звёзд.

Величественное, неповторимое зрелище, которое возвышает и восхищает человека, давая ему возможность почувствовать свою силу и своё ничтожество. Зрелище от которого у Ник Лова замирало сердце, сколько бы раз он ни выходил в космос. «Что же сказать о тех, кто это видит в первый раз?» — подумал Ник Лов, достал из-за пояса ракетный пистолет и, как бы отдавая салют и в то же время проверяя пистолет, выпустил в проём ракету. Ярко вспыхнув, маленький снаряд вылетел из дула и, прочертив сверкающую линию, исчез в бесконечной дали, как бы подчёркивая росчерком глубину и объёмность открывшегося перед ними пространства.

— Здравствуй, Космос! — воскликнул Ник Лов. И, преодолевая сопротивление цепочки людей, оттолкнувшись от края, прыгнул в пространство, выдернув за собой всех.

— А-а-ах, — услышал он слитный вздох испуга и изумления.

— Смотрите, друзья! Смотрите и восхищайтесь! — кричал Ник Лов по каналу общей связи, сам поддаваясь восторгу плавания в невесомости космоса.

Цепочка людей, оторвавшись от выхода звездолёта, медленно удалялась от него. Перед ними все более и более открывалось километровое колесо волчка и всё меньше и меньше становилось удаляющееся открытое отверстие шлюза на оси, из которого они вышли. Изготовленный из синеватого металла звездолёт медленно вращался перед их взором.

«Даже не верится, что там внутри прошли жизни поколений людей, с их радостями и огорчениями, взлетами мысли и пропастями подлости. Каким маленьким и хрупким звездолёт кажется в лучах Солнеры», — думал Ник Лов.

Космонавты выплыли из зоны тени. Иллюминаторы их шлемов автоматически задернулись темно-зелёными светофильтрами, и глаза, защищённые ими, увидели в отдалении сверкающий диск звезды, названный первым экипажем Солнерой. Орбита звездолёта, даже в перигелии, была достаточно удалена от её обжигающих лучей, так как первый экипаж никак не мог предполагать, что тепло Солнеры могло бы понадобиться. Для сохранения же теплового баланса удалённая траектория выгоднее.

— Ник Лов! — услышал он голос Сола. — Ник Лов! Скажи! Это всё настоящее? Мы не спим? Это не сказка?

— Нет, Сол, нет, друзья! Это не сказка! И всё это будет понятно вам. Но потребуются годы труда. И уверен, вы постигнете высшее знание!

— Ник Лов, — произнёс Тид. — Я склоняюсь перед умом наших предков. Перед твоим умом, ибо ты один из них.

— Береги себя, Ник Лов, — добавил Кос Чип. — Ты нужен людям, но ты самонадеян и доверчив.

— Всё будет отлично, — радостно возражал им Ник Лов. — И вы станете развитыми и образованными. Мы опять сделаем эту скорлупку счастливой! Хорошо-о-о!

Когда все вдоволь налюбовались звездолётом издали, Ник Лов опять вынул пистолет и предложил посмотреть на корабль вблизи. Вскинув пистолет, он выпустил заряд в противоположную от звездолёта сторону. Это придало им реактивное ускорение, и вся цепочка, развернувшись, поплыла обратно. Ник Лов выстрелил ещё раз, скорость их увеличилась, и через минуту все по очереди — кто боком, кто спиной, а Дин даже шлемом — легонько стукнулись об обшивку и с той же скоростью полетели бы назад, но этому помешал Ник Лов. Он заранее, балансируя телом, постарался приземлиться на ноги, и магнитные подошвы удержали его на внешней поверхности обшивки. Став сам, он подтянул остальных и посоветовал им стать на ноги.

Ник Лов выбрал место приземления поближе к ободу волчка. В этом месте оболочка была наиболее толстой, и стоять было удобно, в отличие от центральной части, которая была покрыта в дополнение к оболочке ещё и сеткой перегородок, расположенных наподобие пчелиных сот. На концах «оси» располагались ускорительные дюзы двигателя — с одной стороны, в головка планетолёта — с другой. Прочные соты-перегородки предохранили осевую часть «ступицы» колеса-волчка от метеоритов. И несмотря на то, что соты были в ряде мест порваны, свою службу они сослужили неплохо, и потому в это части звездолёта пробоев было немного.

Но вот «обод» волчка, хотя эта часть обшивки и была сделана достаточно прочной, подвергся большему числу ударов. И вероятность попадания в него метеоритов из-за большей его площади была много выше. Именно здесь, где под оболочкой находились основные этажи, в том числе наиболее уязвимый этаж «чёрных», оказалось наибольшее число пробоин.

Пройдя цепочкой несколько шагов, Ник Лов и его спутники увидели первую дыру. Её оплавленные края своим видом напоминали типичный кратер, характерный для всех планет. Метеорит, ударив со страшной силой, пробил оболочку и хотя и потерял на этом всю энергию и дальнейшие повреждения внутри вряд ли произвёл, всё же своё разрушительное дело сделал, и какое-то помещение внутри звездолёта было заблокировано, может быть, даже с людьми. Ник Лов и его спутники молча, как над могилой, постояли у пробоины, затем двинулись дальше. Через несколько десятков метров им попалась новая дыра, меньших размеров. Далее были разбросаны десятки оплавленных кратеров от ударов, не приведших к пробою, но сильно утончивших обшивку в этом месте. Затем опять попалась сквозная пробоина.

— Это всё требует ремонта. Нужно много и долго варить металл, заделывать пробоины, заливать кратеры, — сказал Ник Лов. — А вот, кажется, и сварочный краб-автомат. — И он показал на черепахообразный аппарат, приклеившийся к обшивке, но неподвижный из-за какого-то повреждения. — Когда он был исправен, то ползал по обшивке и непрерывно заваривал все повреждения. — Ник Лов сделал несколько десятков шагов и ласково похлопал рукой по металлической обшивке безжизненного краба.

— В шлюзах есть ещё сварочные автоматы. А потом я тебя наладим, — сказал он, и по радио все его услышали.

— Ник Лов, — сказал Дин, — я немного занимался сваркой там, внизу. — И он показал пальцем на толщу звездолёта. — Если бы ты научил меня, как это делать здесь, я бы работал больше, нежели чёрный космит на вертушке.

— Прекрасно, Дин. Я научу тебя!

— И меня тоже, — вмешался Сол. — Мне бы только выручить свою семьдесят вторую, а потом садись на меня, Ник Лов, верхом и погоняй.

— Верхом не надо. Но поработать придётся. Нас уже столько, что, наверное, мы можем перевернуть мир.

Ник Лову было легко и радостно. Он словно упивался своими неограниченными возможностями.

— Ты слишком весело и легко ко всему этому относишься, Ник Лов, — строго осадил его Кос Чип. — Там мир людей. Они привыкли к своей жизни, и я не представляю, как ты их научишь другой?

— Как научил вас. Смотри, Дин и Сол сами выразили желание работать и не спросили про плату.

— Ник Лов! О чем ты? Нам ничего не надо, — обиженно произнёс Сол.

— Да. Но здесь ты имеешь дело с двумя, тремя, пятью людьми. А там сотни, тысячи. Как ты дойдёшь до каждого?

Ник Лов помолчал, как бы признавая справедливость замечания Коса, и затем ответил:

— Ты правильно усмотрел главную трудность, Кос. Что ж!.. Будем работать, как только что сказали Дин и Сол, больше, чем на вертушке в этаже «чёрных». И может быть, ещё несколько дней подождем со сваркой.

После этого Ник Лов предложил возвратиться. Он попросил всех подпрыгнуть вверх и оторваться от обшивки, после чего выстрелил из реактивного пистолета и потащил всю цепочку ко входу в шлюз. Они вошли, дверь за ними закрылась, на щите погасла шесть красных лампочек, по числу выходивших в космос, и давление стало выравниваться. Как только оно стало нормальным, дверь внутрь автоматически открылась, и все вышли в раздевалку, где, утомлённые громадностью свалившихся на них впечатлений, громко и возбуждённо переговариваясь, с помощью Ник Лова и Литы сняли с себя скафандры.

Во второй половине дня Ник Лов и Лита доставали со складов и налаживали радиотрансляционную аппаратуру. После этого они вскрыли два воздухопровода и спустили по ним два мощных громкоговорителя, которые магнитами «приклеились» к внутренним стенкам двух самых заселённых этажей. Когда динамики начнут работать, их обязательно услышат сотни людей.

— Как ты думаешь, Кос? Через сколько времени властям удастся заглушить или уничтожить динамики? — спросил Ник Лов.

— Если бы этим руководил я, то часа через два-три.

— Будем считать, что два часа нас будет слышно. Потом пойдём свергать Правителя.

— Лучше сделать наоборот, — возразил Кос.

— То есть сначала сбросить Правителя, а затем передавать воззвание. Почему?

— Ясно почему. Голова будет срублена.

— Так ты что думаешь, — удивился Ник Лоа, — мы должны применить к Вайну силу? Он же ничего не сможет против нас сделать.

— Может. Например, он может послать против тебя на смерть сотни людей. Ты их убивать будешь? — Кос ставил вопросы прямо и жёстко, не щадя собеседника.

Ник Лов покачал головой и, поджав губы, замолчал. Действительно, он всё время исходит из неверной предпосылки: если поступить так — разумно, а так — нет, то, стало быть, все должны поступать разумно. А это вовсе не очевидно для многих, и большинство людей, поступая неразумно, уверены, что действуют правильно. — Так, значит, изолировать Леб Вайна, то есть взять под стражу и посадить в тюрьму? — медленно, словно раздумывая, спросил Ник Лов.

— Ты указал не самый лучший способ, — ответил Кос.

— Нет, — возразил Ник Лов, словно забыв те проклятия и угрозы, которые он сам же сыпал в адрес Вайнов. — Пусть его судит народ!

— Что значит суд народа, мне не очень понятно, — ответил Кос Чип. — Но пусть будет так. Только нужно решить, где Вайн будет заключён и кто его будет охранять? Ты ведь намерен распустить стражу?

Ник Лов явно чувствовал легкую издёвку в словах Кос Чипа. И вовсе не потому, что тот относился к начинаниям Ник Лова враждебно.

— Слушай, Кос. Ваши старые методы нам ни к чему. И тюрем мы организовывать не будем. Леб Вайн будет лишен власти. И только. А далее пусть живёт, работает и ждёт суда. Когда народ пожелает, состоится суд. И я тебя уверяю, что можно будет установить такую автоматику опроса, что мнение каждого будет учтено.

— Действуй, Ник Лов. Сила в твоих руках. Только не промахнись.

И Ник Лову опять стало казаться, что он, со своими идеально добрыми намерениями и схемами, может проиграть. И корил себя за мягкотелость, на которую указывал Кос. Все революции прошлого смело рубили головы врагам.

Вечер Ник Лов потратил на то, чтобы ознакомиться с состоянием главной энергетической установки корабля. Это был огромный отсек вдоль оси волчка, полностью заэкранированный, подход к которому был закрыт даже со стороны шлюзов. Установка работала автоматически на основе управляемого синтеза водорода, пополняемого из запасов космического дейтерия. Установка служила как бы «запальной свечой» в системе сжатия материи, проходящей границу «коллапса» гравитации и, таким образом, накапливающей огромную энергию в малых объёмах.

Внимательно осмотрев всё, Ник Лов убедился, что основной канал вывода энергии в полном порядке и установка с холостого хода может быть переведена на режим максимальной отдачи. Следовательно, БМ вмешался в самую сложную и громоздкую систему — систему коммутации энергии. Присвистнув, Ник Лов понял, что без вмешательства самого БМ он, Ник Лов, восстановить эту систему не в состоянии. Стало быть, пока оставался единственный способ: подготовить временные кабели вывода и подключить их к имеющимся и действующим простеньким системам потребления. Выяснив всё это, Ник Лов сказал Лите:

— Выдать достаточно энергии космитам мы можем сразу. Но для запуска всех систем требуется огромная работа. Здесь нужны бригады специалистов, а где их взять?

— Ты же сам сказал сегодня — учить, — ответила она.

— Да, учить. Но для этого нужна свобода.

Ник Лов и Лита нашли всех в кают-компании планетолёта, где автомат по программе, заданной Литой, показывал на экране видовые фильмы о Земле. Войдя в кают-компанию, слабо освещённую от экрана светом, они увидели лица, жадно, с интересом и изумлением изображения земных ландшафтов. Ник Лов также давно не видел этих фильмов; у него защемило сердце, и ему показалось, будто он снова очутился на старой и родной планете.

Когда зрелище кончилось, все некоторое время молчали, постепенно расставаясь с картинами Земли и возвращаясь к тому, что их окружает. Ник Лов увидел, как отрешённо-восторженные взгляды постепенно становятся сосредоточенными и серьёзными. Ещё и сам не полностью отключившись от увиденного, Ник Лов спросил: — Ну как, хороша наша старушка Земля?

За всех ответил Тид:

— Я просто не могу поверить, что такое может быть. Какой простор!

И все с некоторым сожалением оглядели рационально-простую обстановку кают-компании, похожей на сотни других помещений звездолёта, больших или меньших по размеру. Ведь все, кроме Ник Лова, выросла и воспитывались в закрытых помещениях, и потому два сегодняшних зрелища, которые им были показаны, просторы Космоса и просторы Земли, потрясли их.

Совершенно неожиданно для Ник Лова повёл себя Им, который в космосе не был, но фильм о Земле увидел сам. И в отличие от Тида, он, обратившись к Ник Лову, тихо сказал:

— Отпустите меня назад. Отпустите. Я лучше буду внизу крутить ручку. Там всё понятно.

— Выражение лица Има было испуганным, плечи подавленно опустились, я вид его стал жалким и растерянным. Сначала все замолчали от неожиданности, потом изумлённо зашумели:

— Что ты, Им, опомнись! Что ты говоришь? Первой поняла ситуацию Лита. Ласково взяв Има за руку, она сказала:

— Им, ты устал. Немного переутомился. Пойдём, я уложу тебя в постель, ты выспишься, и завтра мы решим, что делать.

— Отпустите меня, — жалобно, но настойчиво повторил Им.

— Завтра всё решим. И если захочешь, конечно, отпустим. Но сейчас уже поздно, пойдём, я уложу тебя спать. — Она подняла Има со стула и, положив его руку себе на плечо, почти понесла его к двери.

— Вот ведь как может быть, если обрушить на человека даже хорошее в избытке, — задумчиво произнёс Ник Лов. — Защитные реакции иногда не срабатывают.

— Да, Ник Лов, — подтвердил Кос Чип. — Но может быть и так, что люди что хорошее и новое отвергнут не так мирно, как Им. И могут начать бороться с тобой и с твоими благими начинаниями. Что ты будешь тогда делать?

В словах Коса Ник Лов снова почувствовал скрытое напоминание о том, что не всё, кажущееся Ник Лову простым и ясным, так же просто будет принято другими.

— Убеждать! — решительно ответил Ник Лов. — Гражданской войны на звездолёте быть не должно!

— Конечно, — быстро согласился Кос Чип, — потому что тебе будет очень легко победить, убив всех несогласных.

— Кос, что ты предлагаешь?

— Сохранить стражу. Сохранить и тюремные камеры для упорных врагов, — чётко ответил Кос. — И твёрдо держать власть в своих руках!

— Так что же, по-твоему, я должен стать диктатором и железной рукой вести людей к счастью? — говоря это, Ник Лов с неприязнью посмотрел на Коса. Все остальные молча слушали спор, не выражая своего отношения.

— Да. Иначе будет шатание и развал. Сначала надо заставить людей принять хорошее, а потом они сами убедятся, что это лучшее из того, что они могли выбрать. Ведь ты знаешь, что надо выбрать, а они, и мы в том числе, — нет.

Преодолевая сопротивление Ник Лова, Кос безжалостно срывал покров иллюзий с его добродетельных, но слишком оторванных от реальной жизни намерений. Вынужденное молчание было для Ник Лова мучительным. Он с трудом отказывался от идеальной схемы взаимоотношений людей, которая могла действовать лишь на основе их высочайшей сознательности. С трудом соглашаясь, Ник Лов сказал:

— Хорошо, друзья. Пока оставим споры. Предлагаю громко объявить: «Народ освобождается от рабского труда. Энергия, пища, одежда и прочие блага распределяются по потребности!»

— И всем хватит? — спросил Сол.

— Всем хватит! Наш звездолёт очень богат энергией.

— Но что же все будут делать? Что же станет самым важным для людей, если пищи вдоволь? — спросил Тид.

— Укажем цели космитам: «Основной задачей космитов в наступающей эпохе материального благополучия является упорная и напряжённая учёба. Учёба — главный труд космитов. Труд во имя будущего, который принесёт счастье всем и радость каждому!»

— Я возвращаюсь к прежнему, — уже с какой-то ноткой человека, ответственного за происходящее, сказал Кос Чип. — Что делать с несогласными на это?

— Здесь у меня нет сомнений, — ответил Ник Лов. — Несогласных учиться необходимо заставлять.

— Вот и объясни, чем и как? — настойчиво требовал ответа Кос, добиваясь реализации уже вырванного у Ник Лова согласия на установление твёрдой власти.

— Что ж, — медленно и не совсем охотно продолжил Ник Лов. — Используем опыт прошлого. Пусть будет так: «Революционный порядок будет поддерживаться народной милицией, во главе которой ставится член революционного комитета Кос Чип».

Кос удовлетворённо кивнул головой.

— Как будто всё? — спросил Ник Лов.

В этот момент возвратилась Лита и сказала, что она дала Иму успокаивающие препараты и он должен спать не менее суток.

— Так что вам не надо его ни беспокоить, ни принимать в расчёт, планируя дальнейшие действия.

Ник Лов согласился с нею и затем отвёл в сторону Кос Чипа.

— Кос! — сказал он. — На тебя ведь ложится большая ответственность, а ты, как сказал сам, ни читать, ни писать не умеешь.

Кос утвердительно кивнул.

— Так вот, я предлагаю тебе первому, прямо сегодня, пойти в гипнопедическую кабину. Мы включим программу начального обучения, и тогда завтра ты уже сможешь читать и писать.

— Я согласен, — ответил Кос. — Вот не думал, что на старости лет мне выпадет счастье приобрести умение разбирать божественные знаки.

Все разошлись по каютам для сна и отдыха. Ник Лов провёл Коса в отдельную кабину, уложил в постель и дал задание ММ включить программу.

— Желаю удачи, Кос, — сказал он ему напоследок. — Завтра у нас тяжелый день. Спокойной ночи!

После этого он и Лита также прошли в свои каюты. Ник Лов заснул сразу, а Лита ещё долго раздумывала над тем, как счастливо изменилась жизнь в шлюзах. Как насытилась для неё, Литы, событиями, по сравнению с предыдущими годами ожидания назначенного срока пробуждения и встречи Ник Лова. И Лита с радостью сознавала, что она нужна Ник Лову и что он оказался именно таким, каким она видела его в своих детских и девичьих снах.

Раннее утро следующего дня началось с веселой музыки, которую Лита заказала автомату с вечера. Она и на этот раз встала первая и, как обычно по многолетней привычке выполнила комплекс физических упражнений. Через некоторое время собрались к завтраку и все остальные, кроме Има. который продолжал спать. Завтрак состоял из белковой массы, на этот раз сформованной и обжаренной в виде мясных котлет. Еда была приправлена крахмалистым гарниром и сдобрена специями. Синтетические сливки, сбитые с сахаром, и душистый напиток, пузырящийся искорками газа, дополняли меню.

Покончив с завтраком, Ник Лов взял со столика, стоящего у стены, приготовленную им с вечера пачку карточек с чётко оттиснутыми на них красным цветом именами: Ник Лов, Лос Тид, Кос Чип и так далее — и, протянув её Косу, сказал:

— Кос, раздай, пожалуйста, всем эти карточки, и пусть каждый вставит карточку со своим именем в левый карман комбинезона. Это будет отличием членов революционного комитета.

Кос Чип спокойно взял карточки, протянул Ник Лову верхнюю с его именем, затем следующую — Тиду. Раздав остальные, он взял свою карточку и стал неторопливо вставлять её в карман комбинезона. Ник Лов с улыбкой наблюдал за ним, затем спокойно сказал:

— Ну что же, Кос. Поздравляю тебя с прекрасным умением читать. — Кос вздрогнул, оторопело посмотрел на Ник Лова, потом на всех остальных. Тид, который уже несколько секунд со вниманием смотрел на Коса улыбнулся и также сказал:

— Поздравляю, Кос.

Кос, начиная понимать, что Ник Лов неспроста поручил ему раздачу карточек, ещё раз посмотрел на карманы всех присутствующих. Недоумение на его лице сменилось радостным изумлением:

— Ник Лов, а ведь я действительно узнал, какая карточки кому принадлежит. Узнал имя. Значит, я прочёл его?

— Я же говорил тебе, что ты научишься читать. Вот ты и научился. Тебе нужно будет лишь закрепить это знание, когда будет время. А сейчас мы отправляемся вниз.

Ник Лов обвёл глазами всех присутствующих. Радостное выражение, так несвойственное Косу, ещё не покинуло его лица, но глаза уже стали серьёзными. Он вместе со всеми выразил готовность к предстоящему делу. Остальные тоже проникались важностью будущих действий и со вниманием смотрели на Ник Лова.

— Ещё одно пояснение, — обратился ко всем Ник Лов. Я беру с собой лучевой резак, ибо, возможно, нам придётся вскрывать двери. При желании им, конечно, можно поразить и человека. Каждый из вас положит в карман химическую гранатку, — Ник Лов кивнул в сторону столика, где лежало пять небольших продолговатых цилиндриков. — Я научу вас, как с ними обращаться. При взрыве гранатка выпускает облако газа, почти мгновенно усыпляющее на пару часов любое воздуходышащее животное и, разумеется, человека. Кроме сна, никаких последствий газ не оставляет здоровью не вредит. Нам же, в момент взрыва, следует дышать ртом, вот через эти фильтры. — Ник Лов протянул каждому по небольшой коробочке с загубником и показал, как им пользоваться.

— Я думал, что мы все наденем скафандры, разочарованно протянул Сол.

— Нет, Сол. Они нам ни к чему.

— Ты забыл про два пистолета, — вмешался Кос.

— Нет, не забыл. Под комбинезон все оденут пуленепробиваемые жилеты. Они лёгкие, гибкие и движений не стеснят. Ну а что касается головы, то защищать их шлемами, мне кажется, не стоит, хотя такие шлемы, есть.

— Настаивая на том, чтобы были надеты и шлемы, — твёрдо заявил Кос. — По крайней мере Ник Лов обязан его надеть. Ну что мы будем делать без твоей головы?

— Тогда мы слишком сильно будем отличаться от остальных космитов, — возразил Ник Лов.

— И всё-таки лучше одеть и шлемы, — присоединилась Лита. Она подошла к Ник Лову и, смотря на него грустным взглядом, сказала:

— Ник! Ведь я останусь здесь. И я не хочу случайностей.

Ник Лов, поколебавшись ещё секунду, согласился, и все примерили лёгкие шлемы с прозрачным пуленепробиваемым забралом, опускающимся на лицо. Лита вышла из каюты, чтобы дать возможность мужчинам снять комбинезоны и надеть под них жилеты.

— Так, значит, я теперь неуязвим! — весело воскликнул Сол. — Ну-ка, Дин, ткни в меня чем-нибудь острым.

— Мне бы очень хотелось надеяться, что никакого сражения не будет, — сказал Ник Лов.

— И я думаю, что завтра же Дин и Сол приступят к своему основному делу — сварке. Ну а сегодня мы отправляемся вниз в полном составе. Но предупреждаю — без моей команды гранаты не применять!

Ник Лов положил в карман портативный передатчик и, пожав на прощание руки Лите, сказал ей:

— Спустишь наш лифт до сорокового этажа, где находятся апартаменты Правителя. Как только мы его достигнем, я скажу по радио. Затем, тоже по моему сигналу, включишь магнитофон с записью воззвания.

Все прошли в запущенный Ник Ловом лифт, шахта которого проходила как раз через «приёмный» коридор Правителя, Ник Лов дал Лите сигнал, и они тронулись вниз.

Лифт остановился против дверей сорокового этажа, Ник Лов раскрыл их, и вся группа оказалась перед запертой дверью в апартаменты Правителя, но, в отличие от прошлого раза, у Коса не было ключа. Ник Лов взял в руку лучевой резак и круговым движением вырезал замок, который вместе с кружком, напоминающим донышко консервной банки, выпал и, подпрыгнув, покатился по полу. Не спрашивая у Ник Лова разрешения, Кос Чип быстрым движением кинул в образовавшееся отверстие гранатку. Поскольку дверь ещё не была открыта, необходимости немедленно надеть фильтры не было, но Ник Лов взглянул на Коса укоризненно. Кос ответил:

— Пусть поспят. Нам будет проще, а им не повредит. Можно идти? — вопросительно взглянул он на Ник Лова.

— Взять в рот фильтры, — скомандовал тот. — Пошли.

Когда Кос распахнул двери, они увидели шестерых стражников, лежащих в разных позах.

В их руках бли зажаты остро заточенные металлические пики. Кос взял одну из пик и, потрогав острие, знаком показал, как неприятно, когда такая штука втыкается тебе в тело. Ник Лов пожал плечами, так как говорить им мешали зажатые во рту загубники фильтров. Затем подошёл к следующей двери и таким же движением вырезал замок и на ней. После этого пинком ноги открыл створки двери и отскочил в сторону.

Два выстрела подряд прозвучали громко и неожиданно. Не успевшие отскочить от двери Дин и Тид нелепо дёрнулись и упали назад, отброшенные ударами пуль по жилетам. Ник Лов сунул руку в карман, выхватил и швырнул гранату, в ту же секунду сообразив, что, если бы у Кос Чипа была ещё одна граната, он сделал бы это быстрее.

Убедившись, что пуленепробиваемые жилеты спасли жизнь Тиду и Дину, Ник Лов и Кос одновременно вбежали в комнату, где увидели Аберамона одетого уже в оранжевый комбинезон, и пятерых стражников. Они так же в разных позах раскинулись на полу. Рядом с Аберамоном лежал пистолет, отобранный им у Коса несколько дней назад. Кос подошёл к Аберамону, взял пистолет и, коротко взглянув на Ник Лова, положил его в свой карман. Ник Лов кивнул ему и, оглядев помещение, вспомнил, что из этой комнаты в тронный зал Правителя проведен акустический телефон.

«Две комнаты, две гранатки, — покачав головой, подумал он. — А впереди ещё встреча с Правителем, у которого также есть пистолет».

Поэтому Ник Лов молча протянул руку к карману Тида, вынул у него гранатку и положил в карман к себе. Потом подошёл к рупору телефона, вдохнул воздух и, выдернув загубники, на одном дыхании произнёс:

— Леб Вайн! Твоя власть кончилась! Ты низложен! Не вздумай применять против нас оружие!

Телефон в ответ молчал. Не тратя более дыхания на слова Ник Лов тем же движением, что и раньше, вырезал замок и, убедившись, что на этот раз никто из друзей не стоит против двери, толчком открыл её. За дверью было тихо. Заглянув в комнату, Ник Лов увидел коленопреклонённо согнувшуюся фигуру Юр Алта. В руках его был виден полурасстеленный на полу лист бумаги. Ник Лов не успел ещё ничего спросить у него, туловище Юр Алта мягко осело и свалилось на бок, руки раскинулись, и лист, зашуршав, отъехал в сторону. В комнату проник снотворный газ, и Юр Алт, вдохнув его, также заснул.

Ник Лов нагнулся, взял с пола лист бумаги, но прочитать не успел.

Внимание его привлёк Сол. Он вдруг зашатался и, казалось, готов был рухнуть на пол. Ник Лов, сунув в карман резак, подбежал к нему и подхватил одной рукой. Сминая лист бумаги, второй рукой выхватил изо рта фильтр и громко крикнул:

— Всем возвращаться в лифт!

Опять вставил загубники и потащил Сола через комнаты к лифту, одновременно оглядываясь, не остался ли кто сзади. Ему помог Тид, и через несколько шагов они уже были у двери лифта.

Войдя в кабину и опустив Сола, Ник Лов опять вынул загубники фильтра и, нагнувшись к карману комбинезона, где лежал передатчик, крикнул:

— Лита! Подними нас на несколько этажей.

Кабина лифта плавно двинулась, легкий сквознячок овеял космонавтов. Ещё не сбросив напряжения и не выпуская фильтров, все стояли, прислонившись к стенкам, лишь Сол не подавая видимых признаков жизни, полусидел-полулежал, неловко подвернув ноги, в углу лифта.

«И это всё пока мелочи, — думал Ник Лов, глядя на лежащего Сола. — Не было бы далее чего похуже».

— Что там у вас? — услышал он голос Литы.

— Да немного наглотались газу. Пришлось-таки слегка повоевать. Но сейчас отдышимся. — Ник Лов оглядел свою армию и сказал: — Вынимайте фильтры.

Все облегчённо вздохнули.

— Долго держится этот газ? — спросил Кос.

— Нет. Минут через десять-пятнадцать он рассеется, и можно будет зайти туда снова, уже без фильтров, — ответил Ник Лов. — И нам придётся это сделать, ибо у меня в руке ультиматум Леб Вайна. — И Ник Лов показал присутствующим лист бумаги.