или “ПОЧЁМ ВЫ, МАСТЕРА КУЛЬТУРЫ?”

Иван Ильин, чьи останки были перезахоронены в Москве вместе с останками генерала Деникина и на кого ссылался президент России в своём послании Думе (из-за рвения неизвестного спичрайтера теперь необходимо оговариваться, что автор, как и другие мои соотечественники, обращался к трудам Ильина задолго до “высочайшего” упоминания), абсолютно точно определил: “Искусство не есть промысел, приспособление к внешним условиям, к спросу и заказу, оно есть СЛУЖЕНИЕ (выделено автором), ориентированное по внутренним требованиям, по духовным звёздам”. После Белинского (“искусство есть непосредственное содержание истины или мышление в образах”) лучше сказано не было. Вот и интересно посмотреть, чему или кому служит искусство и нынешние его деятели? Какую культуру формируют они?

Пока оставим за скобками, вернее, за бортом корабля будущего (с современностью сложнее) масскульт как обычное гешефтмахерство от культуры, не имеющее ничего общего с любыми другими целями, кроме наполнения кассы. Это не сегодня решилось, это сопровождало культурный процесс всегда и везде, правда, сегодня, с учётом бешеного развития коммуникаций, это уже идеология. Идеология вполне понятная, обслуживающая неразрывность потребительской цепочки в массах. Гейне как-то назвал поэзию прачкой, обслуживающей идею христианско-германского национального духа. Сейчас нас одолели “заезжие” идеи, хотя и “заезжих людей”, активно проповедующих либерально-демократические идеи с экранов телевизоров и с важных государственных постов, предостаточно. Мир переходит на постиндустриальную стадию развития, когда проблема состоит не в том, чтобы “больше и дешевле произвести”, а “быстрее и дороже реализовать”. Причём реализация, то есть потребление, предполагает в современных условиях неразрывность и постоянность. Масскульт — необходимейший инструмент воспитания потребительской психологии. Смотрите, эта “звезда” одевается от такого-то кутюрье, сменила машину такой-то марки на другую, пользуется парфюмом такого-то производителя, ездит отдыхать на такой-то курорт — и так до бесконечности. На научном языке это называется “овеществление человеческих отношений”, когда человек представляет собой набор “знаков” успеха. Точно так же овеществляется само искусство, когда предмет эстетического переживания трансформируется в “художественную ценность”, которой “модно” обладать. А поскольку общепризнанных шедевров на всех не хватает, да и стоят они чертовски дорого, оставалось одно — организовать общественное признание чему-то другому — от “Чёрного квадрата” Малевича до “музыки” Джона Кейджа (например, опус под названием “4 минуты 33 секунды”). В одном нет изображения, в другом — звуков. Ну и что? Зато это модно, это шедевр!! Несогласные или просто недоумевающие объявляются не имеющими вкуса ретроградами. Такие “знаки” искусства — чистой воды симуляция, создаваемая авторами, критикой и отчасти самой публикой, и уже никак не имеющая реального содержания. Примерно это хотел сказать Ильин, когда писал, что “автор балуется и кощунственно богатеет”, имея в виду Пикассо. Или более развёрнуто: “Ныне царит изобретающее!! и дерзающее!! (курсив авт.) искусство, с его “красочными пятнами”, звуковыми пряностями и эффективными изломами. И современный художник знает только две “эмоции”: зависть при неудаче и самодовольство в случае успеха” (“Путь к очевидности”). Вот и весь постмодернизм. Нравится, не нравится — ничего личного, только бизнес.

Недаром продукция американского масскульта стала второй по объёму статей национального экспорта после продукции аэрокосмической индустрии (для справки: в начале 90-х годов объём экспорта аудиовизуальной продукции в Европу составлял примерно 3,7 млрд долларов, около 80% всех кино- или телевизионных программ, показываемых в мире, были или созданы в США, или произведены на деньги американских студий. (Что характерно, в самих США около 10% взрослого населения не обладают навыками чтения и письма, необходимыми для устройства на работу, и только 7% выпускников школ обладают достаточными знаниями для поступления в колледж.) Европа, кстати, пока сопротивляется. По настоянию Франции Европейский союз ещё в 1989 году принял так называемую директиву о “телевидении без границ”. Эта директива требовала, чтобы “по мере возможности” на европейских телеканалах в основном демонстрировалась телепродукция европейского производства. В самой Франции требования ещё жёстче: 60% передач должны иметь европейское происхождение, а 50% передач должны идти на французском языке. С проката же иностранных фильмов французские “культурные” власти взимают дополнительный 10-процентный сбор, субсидируя из этих средств своё кинопроизводство. Американцы же расценивают эту приверженность своим национальным традициям как очевидный протекционизм и регулярно пытаются (пока безуспешно) отменить эту “культурную оговорку” в рамках Всемирной торговой организации, причём открыто угрожая санкциями государствам, если те не откроют свои телеканалы и кинотеатры для свободного показа американского культпродукта. Да и какой ещё может быть позиция страны, “сделанной” на торговле и не имеющей собственных исторических и культурных традиций? Культурная экспансия — всего лишь часть экспансии экономической. Только бизнес. Интересно, кстати, было бы узнать, какова наша позиция по культуре при вступлении в ВТО? Только вряд ли скажут. Да и вряд ли есть. А ведь создание ГАТТ (Генеральное соглашение о тарифах и торговле) и на его основе ВТО — это современное воплощение “14 пунктов” американского президента Вудро Вильсона, в том числе “установление равенства условий торговли между нациями” (при подразумевающемся финансовом преимуществе США). Тогда, после Первой мировой, США не очень-то пустили в процесс перекройки Европы страны-победительницы (прежде всего Францию и Великобританию), но позже, после Второй мировой войны и до сегодняшних дней, “финансовая оккупация” просто стала неприкрываемым инструментом проведения в жизнь программы Вильсона, предусматривающей “господство и превосходство” США не только на Американском континенте, но и во всём мире. Соответственно, взяв на себя “мессианскую” роль, США не могли не проводить вслед за финансовой идеологическую и, естественно, культурную экспансию. Тут впору перефразировать немецкого военного теоретика Клаузевица: “Культура есть продолжение войны иными средствами”. Вот почему всякого рода “культурные оговорки” принимаются американцами в штыки не только как экономическое, но и идеологическое препятствие на пути к мировому господству. Ведь собственные культурные традиции какой-либо страны — это единственная основа самоидентификации нации и препятствие на пути глобализации, то есть организации мирового потребительского рынка по американским стандартам.

Я веду речь, может быть, о скучных экономических вещах, но надо понять: в масскультуре нет ничего случайного, это не просто дурновкусие или заговор продюсеров, качающих деньги из своих светящихся отражённым с Запада светом “звёзд”, нет, это — объективная экономическая закономерность. Понимать это нужно прежде всего патриотам. Не зная основных причин масскультового механизма, одними нападками на его представителей и капитанов ничего не добьёшься.

Сам же инструмент проведения “мессианской” политики США давно стал отдельным многомиллиардным бизнесом. В Интернете приводился ответ одного из кураторов выставки Гуггенхайма с российской стороны Екатерины Дёготь на вопрос, почему не были представлены работы Шемякина, Глазунова и других: “Между американскими и русскими кураторами было достигнуто определённое согласие… И перечисленные художники были признаны неконкурентоспособными…”. Оказывается, чтобы представлять Россию в искусстве, нужно все имена согласовывать с американцами.

Поэтому на выставке имени Соломона Гуггенхайма современное искусство России было представлено куликами, бренерами, комарами, меламидами и прочей шпаной перформанса. Нормальный человек вряд ли назовёт искусством такой сюжет: писающий Кулик на поводке, изображающий Шарикова, — зато это конкурентоспособно. Цена каждому устанавливается на “биржах искусства” — музеи, галереи, выставки. Маклеры — арт-критики, искусствоведы и прочая… Россия, судя по американским критериям отбора, стремительно утрачивает национальную самоидентификацию во всех областях — от масскульта до государственной вроде бы политики по созданию имиджа России в мире через искусство. Президент Путин побывал на этой выставке и, вольно или невольно, своим визитом одобрил такие критерии отбора и такой “имидж”. До этого тот же президент Путин побывал с паломническим визитом на горе Афон, что приличествует православному христианину. Только вот как совмещается такое православие с молчаливым одобрением апостасийного псевдоискусства, да ещё от имени России?

Цена “культурной жизни”, вернее говоря, федеральной целевой программы “Культура России”, рассчитанной до 2010 года, “перевешивает” 50 млрд рублей (около трети этих средств идёт на реконструкцию Большого театра). Интересно, какие национальные проекты можно запускать, когда культура “не тянет” даже на шестое колесо в целом смазанной нефтью телеге отечественной экономики? И это при профиците бюджета в 686 млрд рублей в 2005 году и планируемом в 27 млрд долларов в 2006 году? При этом, если верить (а почему не верить?) солиднейшему изданию “Аргументы и факты”, глава Минфина А. Кудрин на одном из заседаний правительства, когда и решалась судьба “культурного” бюджета, высказывал опасения, что этими миллиардами будет распоряжаться г-н Амунц из Минкультуры, известный по скандальному шлейфу дел “Мабетекса”, где он был вице-президентом в 1998-1999 гг., и “Мерката трейдинг” (проходил по уголовным делам в России и Швейцарии, связанным с делом о реконструкции Кремля фирмой “Мабетекс”), ныне являющегося одним из претендентов на освоение тех самых лакомых 15 млрд рублей на реконструкцию Большого театра. (Статья в “АиФ” с “говорящим” названием “Как поживиться за счёт культуры?” (N 48, 2005). Но не так уж и важно в принципе, какая фирма будет допущена к заветным подрядам, а важно, сколько сельских клубов будут реконструированы, сколько сельских библиотек получат новые фонды, сколько хореографических и хоровых коллективов не исчезнут из-за недостатка финансирования, сколько театров не закроются по этой же причине.

Но чем завтрашние люди будут питать свою душу? Культурными помоями от Петросяна или от Ерофеева? Вот член Президентского совета по культуре и искусству от “эстрадной” курии Лариса Долина при назначении туда в 2002 году обещала нести в массы настоящую культуру, способную обогащать духовно, радовать и восхищать. Результат не замедлил сказаться — через три года в Кремле награждают орденами Почёта Александра Буйнова аж “за заслуги перед Отечеством” и Валерия Леонтьева.

Шопенгауэр, кстати, определил ордена и награды вообще как векселя, выданные на общественное мнение, “…их ценность основана на доверии к тому, кто их дарует”. Власть, очевидно, не понимает, что при такой “культурной” политике сначала девальвируются ордена, потом доверие к власти, а потом с железной неизбежностью и сама власть. Но пока логика Долиной ведёт к тому, что Верке Сердючке надо давать Героя. А Борису Моисееву — президентскую премию.

Ах да, я же запамятовал — у нас есть ещё Большой театр. Теперь он не “гауптвахта для туристов” (Г. Свиридов), а форпост танцевального перформанса (не называть же это балетом) от Сорокина. Я не следил за официальной прессой — ему ещё ничего не вручили под аплодисменты членов Президентского совета по культуре и искусству? Зря,конечно. Вот это нехалтура и неподделка такого масштаба, что Кулик, хоть самого Швыдкого укуси за ногу (дарю идею. А что, кстати, хороший концепт: Кулик — Шариков, Швыдкой — Швондер, тем самым воплощается невозможность приручения шариковых кем бы то ни было и отстаивается неприкаянность модернизма в искусстве), такой славы не добьется. А вот мнение члена Совета Гергиева, директора Мариинки, по поводу “Детей Розенталя” было доведено до президента? Там, в Совете этом, кто-нибудь что-нибудь вообще советует президенту всея Руси? Если нет, зачем место занимать, если да, и не прислушиваются — подайте в отставку в знак протеста.

А нужно ли тратить на культуру “народные” деньги? Гранты же есть западные, пусть империалисты тратятся. Всё правильно: денежная цензура ничуть не хуже идеологической, а при современной нищете общества, может, и похлеще будет. И хоть сотню “круглых столов” проводи с участием истинно российских деятелей культуры с приглашением представителей власти — всё это глас вопиющего, даже не в пустыне, а среди толпы сытых глухих. Ю. Поляков в статье под названием “Зачем вы, мастера культуры?” (скорее “Почём вы, мастера культуры?”) пишет: “…нужно добиваться равного доступа на телевидение…”. Под председательством того же Ю. Полякова в “ЛГ” проходил очередной “круглый стол” (“ЛГ”, N 36, 2005) с участием министра культуры А. Соколова. Писательница Лариса Васильева задаёт вопрос Александру Соколову: “Есть ли у вас рычаги влияния на телевидение?”. Ответ сделал ненужными не только все “круглые столы”, но и вышеупомянутую статью главного редактора “ЛГ”. “Нет”, — ответил министр. И всё. Без объяснений, без надежд и проектов. Без обещаний и посулов. И никто не спросил: а почему, собственно? Почему у заклеймённого нашими патриотическими деятелями культуры всеми пробами Швыдкого есть рычаги (один канал “Культура” чего стоит), а у него нет?

Ю. Поляков много пишет в указанной статье о “грантократии” и о “брезгливом равнодушии к судьбе государства в сочетании с болезненной страстью к государственным наградам” как “родовой черте российского либерала” и там же о том, что награждение “обновлённой” и “обогащённой” Госпремией Беллы Ахмадулиной “таит в себе глубокий смысл”. Сама Ахмадулина в интервью по этому поводу заметила, что она “…не из тех, кто делал специально что-то, чтобы получить награду”, а также, что вручение премии именно ей должно обнадёжить других людей, занимающихся творчеством. А вот откажись Белла Ахатовна от премии, пусть даже им. Окуджавы, а может, и благодаря этому, прямо на церемонии в знак протеста против гауляйтерства Швыдкого в культуре, осознанного оболванивания народа попсовыми передачами, отсутствия равномерного присутствия на телевидении всех основных направлений в литературе (далее — все вопросы “круглых столов” “ЛГ”) — вот это было бы уже ДЕЛО. Наша беда, что Россия — страна слов и грез, а не дела. И не надо отговариваться тем, что мы, дескать, “не врачи, мы — боль” (Герцен). Или что рождены “не для житейского волненья, не для корысти, не для битв” (Пушкин). Недеяние — принцип, как внимательный читатель увидит позже, гораздо более древний. Здесь, у нас, сейчас впору “к штыку приравнять перо” (Маяковский). Абсолютно прав был Шпенглер, когда писал в “Закате Европы”, что “славный выпад вернее славного вывода, ибо лишь человек действующий… живет в конечном счете в действительном мире политических, военных и экономических решений”. Да полноте. Ахмадулина всегда была “приватной” поэтессой. Получала премию молча, скромно (Бабкина, к примеру, заголосила в Кремле, причём без “фанеры”, при получении ордена Дружбы). Одна ахмадулинская Государственная СССР (1989 г.), “Триумф” и “Пушкинская” (обе в 1994 г.), Президентская премия (1998 г.) — опыт есть. Чем очередное награждение поэтессы должно кого-то обнадёжить?

“Не говори мне, от чего ты свободен, скажи, для чего ты свободен!” — восклицал Ницше в “Песнях Заратустры”.

Основная проблема деятелей нашей культуры — несвобода. От денег, от грантов, от премий. От славы, наконец. Рынок славы мешает объединиться “своим”: человек человеку — прохожий, а деятель деятелю — конкурент. Откуда же взяться свободе ДЛЯ ПОСТУПКА, когда не предвидится свободы ОТ вышеперечисленного. Вот и положена цена каждому — кому Госпремия, 5 млн рублей и ужин с президентской четой, кому премии поскромней от Чубайса, кому мигалка как нимб над головой, кому членство в Президентском совете… Всё запуталось в переплетении интересов, печальников народа не видно нигде, кроме как на обочине экономическо-культурного процесса.

Пора перестать сетовать (//Что толку охать и тужить — //Россию нужно заслужить! — Северянин), пора начинать настоящую (вооружившись словом, знанием культурной традиции России и совестью, в конце концов) гражданскую войну против всех, кто замечен в дебилизации нации, пользуясь не искательными перед властями судами, а руководствуясь культурно-патриотической правотой. И прежде всего этот лозунг я адресую деятелям культуры с громкими именами, любимыми народом. Вам же ещё верят. Боритесь, служите своему народу. В каждом интервью, при каждой премии, при каждой возможности! Если не будете бороться, а будете искать у власти почестей, цена всем вам — забвение. Ваши имена выблюет перекормленная комиксами и сорокиными память “новых культурных русских”. Ну, значит, туда вам и дорога.

Нельзя заболтать, проспорить, “пролузгать” (Волошин) да спустить по мелочи культурную память России, что означает и остатки самой России. Надо ВОЕВАТЬ, а это сейчас, как никогда, легко возможно, потому что совершенно ясно — кто ПРОТИВ. Как писал наш гений Сергей Есенин:

…Много мечтает их, сильных и злых,

выкусить ягоды персей твоих.

Даже западный мир защищается от глобализации (погромы “Макдоналдсов” во Франции, “случай” фермера Жозе Бове в 1999 году; деятельность министра по культурному наследию Канады Шейлы Коппс, саммиты по сохранению культурных традиций в Мексике и Греции по её инициативе). Китай вообще плюёт на все требования, включая культурную либерализацию и либерализацию юаня, но вовсю использует преимущества ВТО.

А Россия — единственный, но как-то безоружный форпост на пути цивилизации гамбургеров.

И тебе говорю, Америка,

Отколотая половина земли, -

Страшись по морям безверия

Железные пускать корабли!

Не оттягивай чугунной радугой

Нив и гранитом — рек.

Только водью свободной Ладоги

Просверлит бытие человек!

С. Есенин. “Инония”. 1918 г.

Но чтобы устоять, людям с Ладоги надо пригласить лучших русских писателей, уполномоченных от Православной церкви, заслуженных учителей средних школ (ведь есть такое звание в России) в художественные советы государственных теле- и радиоканалов, обязать последние регулировать сетку вещания и содержание программ в прайм-тайм. Надо создать антимонопольный комитет по той же культуре, а то куда ни ткнёшься на ТV — Ерофеев, Сванидзе, Швыдкой, на “Свободе” — Швыдкой, Ерофеев, Сванидзе, на Радио России — Сванидзе, Ерофеев, Швыдкой и т. д. Померяемся культурой — мы не проиграем. А с теми, кто жаждет дебилизации всей страны, надо развязывать культурную гражданскую войну до победного. Пока же нами успешно управляют по принципу Лао-цзы:

…Опустошить их сердца…

Чтоб люди всегда оставались без знания

и без желаний,

Чтоб даже знающий действовать не посмел.

Твори недеяние —

Тогда другой исцелится!