Мне вспоминается деревня
в час равновесья дня и тьмы,
когда несуетно на землю
нисходят сумерки зимы…
Я четко вижу:
мир старинный,
часов замедленная речь.
Стихали женщины, мужчины,
детишки занимали печь.
Невольно —
в сторону работу,
все недоделки — на потом.
Еще несказанное что-то
раздумьем наполняло дом.
Гудел таинственно подтопок,
метались блики на стене.
А в сердце скрещивались тропы
минувших и грядущих дней.
Вставала правда за плечами:
не изощряйся и не лги.
Тогда значительно молчанье,
вздох и касание руки.
Смывалась всякая условность,
все взвешивалось не спеша.
И если появлялось слово,
то обнажалась и душа…
А мы — все наспех:
любим, верим…
Нет, не спеши включать торшер.
Сядь рядом.
Помолчим. Проверим,
что за душой, что на душе.