Хиро вышел из особняка бакуфу, ступив под мелкую морось, висевшую в воздухе, будто на двор опустилось облако. После кабинета Сабуро с его запахом смерти нежные капли казались приятными и освежающими, несмотря на то, что, как прекрасно понимал Хиро, скоро начнется дождь посильнее.

Земляная дорога, ведущая из комплекса сегуна, уже покрылась липким слоем грязи. Мужчины едва вышли за ворота, когда Акира сказал:

— Надо было взять лошадей. Вы не верхом сюда приехали?

Хиро улыбнулся.

— У отца Матео нет лошади.

— Почему? — поинтересовался Акира. — Только бедняки и крестьяне ходят пешком.

— Господь ходил, когда был на земле, — ответил отец Матео.

— Этот чужой бог не является для меня аргументом, — фыркнул Акира. — Никто не ходит пешком, если есть возможность ездить.

Отец Матео промолчал.

По опыту Хиро, достоинство редко определялось социальным статусом, хотя он и чувствовал, что недовольство юного самурая выходило за пределы религии и грязных сандалий. Только у самурая было право ездить на лошади, и только состоятельный самурай мог позволить себе владеть конюшней.

Юному Миёси позарез нужен был символ статуса.

* * *

До лавки Гиндзиро они добрались к полудню: к открытию опоздали, но это время исключало наличие толпы, что случалась по вечерам.

Когда они подошли к приподнятому над землей полу, растянувшемуся во всю длину магазинчика, дождь из туманной мороси перерос в тяжелые капли. Хиро помедлил на пороге, но лишь затем, чтобы отстегнуть катану и положить ее на татами внутри. Подобрав кимоно, он опустился на колени.

Акира с отцом Матео последовали его примеру.

Вдоль низкого деревянного прилавка, бегущего вдоль левой стены, посетителей не было. На полу, покрытом татами, оказалось совершенно пусто, за исключением коричневой кучи тряпья в правом углу. Она была похожа на груду одежды, ждущей своего нищего, но Хиро заметил, что куча поднимается и опускается в такт человеческому дыханию.

Хиро перевел взгляд на Гиндзиро, хозяина магазина, стоящего в нижней части позади деревянной стойки и протиравшего медового цвета дерево в ожидании посетителей. Позади Гиндзиро была видна дверь, ведущая на кухню, где жена и дочь сакэвара готовили еду. Сама сакэварня и склад находились за помещением кухни, хотя там Хиро никогда не бывал. Норэн цвета индиго висели в узком дверном проеме, скрывая личные комнаты.

Когда Хиро приблизился к прилавку, Гиндзиро поднял взгляд. Он улыбнулся и поклонился, хотя его обычного приветствия не последовало. Хиро поклонился в ответ. Он знал, Гиндзиро не хотел будить нищего монаха, спящего в противоположном углу магазина.

Акира с отцом Матео присоединились к Хиро у прилавка. Все трое опустились на колени и протянули мечи к столешнице.

— Добрый день, Мацуи-сан. — Гиндзиро принял катану Хиро и положил ее в деревянный шкаф, где хранились мечи посетителей. Обернувшись, он поймал взгляд Хиро и приподнял брови в молчаливом вопросе.

Синоби посмотрел на Акиру. Хиро старался всегда обратить внимание на высокий статус отца Матео, но Акира мог обидеться, если бы торговец поприветствовал иезуита первым.

Гиндзиро поклонился самураю и с уважительным приветствием принял его меч. Спустя мгновение, он повторил тоже самое в отношении отца Матео.

Разместив все три меча по своим местам, Гиндзиро спросил:

— Могу я предложить вам сакэ и закуски?

Отец Матео открыл было рот, но Акира его опередил:

— Нет, спасибо. Мы здесь по делам сегуната.

От лица Гиндзиро отлила вся краска. Он снова поклонился, но в этот раз гораздо ниже.

— Чем я могу помочь сёгуну?

— Где Ито Казу? — поинтересовался Акира.

Взгляд Гиндзиро метнулся к Хиро. Синоби едва заметно кивнул, хотя и задавался вопросом, с чего бы сакэвару искать его одобрения, чтобы ответить на вопрос. Гиндзиро не знал о том, кто Хиро, или Казу, на самом деле. Ему они были известны только в качестве постоянных покупателей.

— Боюсь, я не знаю, — сказал Гиндзиро, — но если вы подождете, думаю, он появится через час или два.

Исходя из ответа, Хиро понял, Гиндзиро знает больше, чем сказал Акире.

— С чего вы так решили? — спросил самурай. — Вы видели его?

Гиндзиро улыбнулся и покачал головой.

— У нас нет предварительной записи. Ито-сан часто выпивает здесь по вечерам. Я жду его каждый день, хотя, честно говоря, он не всегда приходит.

— А прошлой ночью он здесь был?

— Ито-сан был здесь прошлой ночью, — Гиндзиро воспользовался формальным ответом, не отводя при этом глаз от лица Акиры, хотя обычай требовал, чтобы он избегал прямого зрительного контакта.

Сакэвар великолепно играл роль подчиненного, полагая, что прекрасно знаком с правилами этикета, чтобы суметь скрыть ложь. Хиро сомневался, что Акира это заметил, но синоби слишком часто пользовался этой уловкой, поэтому с легкостью ее распознал.

— Во сколько он пришел? — спросил Акира. — Как долго оставался здесь?

Вопросы пролетели по молчаливому магазину, словно конские копыта по камню.

Хиро услышал позади шелест ткани. Проснулся монах.

Гиндзиро вежливо улыбнулся:

— Он пришел после заката. Прошу прощения, но я не заметил точного времени. Не всегда удается расслышать входной колокольчик, когда в магазине довольно людно.

— Как долго он оставался здесь? — повторил Акира.

Прежде чем Гиндзиро успел ответить, Хиро услышал глухой удар и вскрик.

Акира дернулся в сторону звука, потянувшись к вакидзаси, висевшему на поясе. Отец Матео последовал его примеру, но Хиро оборачивался куда медленнее. Он уже знал, что случилось. Монах скатился с настила и упал на улицу.

Над краем пола показалась лысая голова.

— Сэр, вы ранены? — крикнул отец Матео.

Монах моргнул и стал похож на сову. Он поднял взгляд и дотронулся до лба, словно проверяя, правда ли идет дождь. Когда он бросил взгляд обратно в магазинчик, его рот ощерился беззубой улыбкой.

— Хиро-сан! — Он махнул тощей рукой и закачался на ногах.

Акира посмотрел на Хиро:

— Вы знакомы?

— Его зовут Сукэ, — ответил Хиро, — он знает всех посетителей Гиндзиро.

Хиро последовал за отцом Матео и помог ему водрузить Сукэ обратно в сакэварню.

— Я просто спал. — Брови Сукэ взметнулись вверх, словно пытаясь сбежать со лба монаха. — Но они меня столкнули!

— Сомневаюсь, что демоны стали бы скидывать старика с настила. — Хиро опустился на колени рядом с ним и заглянул монаху в глаза. — Вы в порядке?

Взгляд Сукэ метнулся к прилавку.

— Ничего такого, что нельзя было бы исцелить порцией сакэ.

Гиндзиро посмотрел на монаха и покачал головой. Он считал Сукэ легкой досадой, но никогда не рискнул бы вызвать недовольство ками, прогнав старого монаха на улицу.

— Могу я купить вам чашечку? — Хиро уже знал ответ, но вопрос был некого рода игрой, а ответ Сукэ позволит ему не упасть в грязь лицом.

— Чашка поможет немного, — сказал Сукэ, — но целая бутылка пошлет на тебя тысячу благословений.

Хиро кивнул. Монах был в полном порядке.

— Гиндзиро, — окликнул синоби хозяина, — принесите бутылку для Сукэ и еще миску риса с мясом.

Сакэвар вздохнул и исчез в кухне.

Отец Матео, ни слова не говоря, вернулся к прилавку.

Хиро повернулся, чтобы пойти за ним следом, но на его руку легла ладонь Сукэ. Тонкие пальцы монаха обладали удивительной силой.

— Если речь о неприятностях, — прошептал Сукэ, — я могу поклясться, что Ито Казу был здесь всю ночь.