Пора

— Купер, пожалуйста. Мне нужно сделать это.

— Пожалуйста, даже не проси меня, — его глаза были полны отчаянья и мольбы.

Мы спорили последние полчаса. Этим утром, проснувшись после очередного кошмара, я решила, что время пришло. Что-то должно было случиться. Я не могла продолжать так жить. Я больше не спала и постоянно испытывала усталость. Мой разум не смирился со всем этим, а борьба всё только ухудшала. Если я собиралась когда-нибудь снова спать спокойно, то мне нужно было противостоять этому. Мне необходимо было позволить себе вспомнить. Именно поэтому я пошла на терапию после всего, чтобы разобраться с тем, что со мной случилось. Доктор Коннелли сказала, что мне не нужно вспоминать каждый аспект и каждую деталь избиения, но для того, чтобы перестать быть подвластной тревожным кошмарам, мне необходимо было получить над ними власть.

— Говорить о них, осознавать, помнить, прочувствовать, а затем трезво обсудить, и они не будут отрицательно сказываться в будущем, — сказала она.

— Я должна сделать это, Купер. Не знаю другого способа, чтобы преодолеть это. Очевидно, что замалчивание этого не срабатывает. Это сводит меня с ума. Кажется, что я скоро рехнусь. Это как будто воспоминания кричат на меня, а я хочу закричать на них в ответ, но они удерживают оборону, а у меня нет никакой защиты. Я чувствую, будто постоянно борюсь с собой и проигрываю  этот бой, — сажусь на диван, чувствуя безысходность и опустошенность. — Я... — делаю глубокий выдох и борюсь с болью в груди, которая угрожает разрастись, так что я не запинаюсь во время своей речи. — Я должна найти способ вернуться к себе, к той девушке, которой когда-то была.

Купер вздохнул. Я не смела взглянуть на него. Его глаза всегда были зеркалом его души, и прямо сейчас я не хотела видеть, как мучилась его душа. Я и так знала об этом, но наблюдение за его страданиями истерзало бы меня.

— Я не был там с того самого дня, Лили. Я даже не знаю, смогу ли доставить тебя туда. Как я могу отвезти тебя в то место, где ты могла погибнуть?

Он опустился на диван рядом со мной и скрестил руки, упираясь локтями в колени. Он больше ничего не сказал, так же, как и я, мы оба погрузились в свои мысли. Это была наша первая размолвка, и ни один из нас не знал, что делать. Я не злилась на него. Я любила его за желание защитить меня. Мне просто было нужно, чтобы он понял, что он не сможет защитить меня от самой себя.

— Я отвезу тебя, — наконец, прошептал он, опустив голову. Он повернулся всем телом в мою сторону, лицом к лицу. — Но я увезу тебя оттуда, если увижу хоть малейший признак того, что это было ошибкой, даже если это означает, что мне придётся перебросить тебя через плечо и запихнуть в машину, — выражение его лица было мужественным и истерзанным одновременно.

#_1.jpg

Это было открытое поле, и здесь не на чем было задержаться взгляду. Гигантское открытое пространство, которое для большинства людей не имело никакого значения. Но не для Купера. Что касается меня, то я пыталась почувствовать связь. Как и Купер, я избегала приходить сюда с того самого дня. До того дня я пробегала мимо поля несколько раз в неделю. Это был мой обычный маршрут пробежки. С тех пор я не бегала.

Выбравшись из машины, Купер дотронулся до моей руки:

— Ты уверена, что хочешь сделать это?

Нет.

— Да, — я позволила прикосновению Купера просочиться под кожу, сосредоточившись на том, как я себя чувствую. В безопасности. Я могу это сделать.

Минуту мы стояли и пялились на... траву. Он, засунув руки в передние карманы, искоса поглядывал на меня, а я, скрестив руки на груди, украдкой смотрела на него. Думаю, что мы пытались проанализировать друг друга, чтобы выяснить, должны ли мы остаться или уйти. Мы сделали только два шага от машины, и пока не случилось никакого реального прогресса навстречу неизвестности. Мы стояли. Застыв.

Наконец, я пошевелилась. Огляделась через солнцезащитные очки. Я сделала несколько шагов вперед, никуда конкретно не направляясь. Не знаю, что я делала, или что должна была найти. Я просто знала, что это поле и мои кошмары были неразделимы, спаянные и туго связанные.

— Ты была здесь... — его голос был таким тихим, что я практически не расслышала его. Он не смотрел на меня и больше ничего не сказал. Думаю, что, возможно, это был его способ помочь мне найти место отправной точки. Он так и не вынул руки из карманов и не посмотрел вверх. Он просто уставился на землю, желая изменить злую правду.

Я медленно подходила к месту, от которого он отворачивался. Когда я, наконец, достигла его, то он отступил назад, как если бы там не хватало места для нас обоих. Я ничего не сказала. Не смела даже дышать слишком громко. Я стояла неподвижно, пытаясь рассмотреть это место. Здесь не было особо на что смотреть, поэтому я прислушалась к звукам вокруг.

Тишина.

А затем — ворона выдала своё присутствие, и я почувствовала, будто моё тело перенеслось назад сквозь время и пространство.

#_1.jpg

17 марта 2008 года

18:14

После этой пробежки мне, в самом деле, нужно подготовиться к экзамену. Мой средний балл 4.0, и он не достался мне просто так. Мне пришлось поработать ради него. В отличие от некоторых моих друзей, меня на самом деле волнуют оценки. Именно поэтому я бегаю сейчас — чтобы прочистить мозги и сбросить напряжение. Я всегда выкладываюсь по максимуму, и сегодня это не стало исключением. Бег помогает мне. Единственное, о чём я думаю — это следующий шаг, следующее движение, следующий вздох. Я удерживаю такой темп, чтобы забыть о школе и о сожалениях, что из-за учёбы упустила личную жизнь. Мои друзья, вероятно, пьют где-нибудь зеленое пиво, отмечая День Святого Патрика, и вместо того, чтобы присоединиться к ним, я бегаю. Легкие горят, но это ощущается хорошо. Мои икры болят, но мне это нравится. Еще немного, и я пробегу пять миль. Мой личный рекорд. Чёрт, это отлично. Я чувствую себя живой и свободной.

Кто-то тянет меня за руку, и я оборачиваюсь так быстро, что не осознаю происходящего. Я вытаскиваю наушники из ушей и смотрю на мужчину, который держит меня за руку.

— Ты не расслышала меня, крошка? —  он выглядит сердитым.

— Нет. Не услышала. Я слушала музыку, — показываю ему свои наушники в подтверждение своих слов. Не знаю, почему. Я не должна ничего ему объяснять, но, думаю, я надеялась, что он прекратит злиться, если поймёт, что я не намеренно игнорировала его.

Это не сработало.

— Все вы, девушки, одинаковые. Думаешь, ты слишком хороша, чтобы обращать внимание на людей. Думаешь, ты можешь бегать с таким видом, будто другие не достаточно хороши для тебя! Вы все просто сборище шлюх! Кучка ёбаных шлюх!

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — мое сердце бешено бьется в груди, и мне страшно. Я посмотрела на руку, которую он по-прежнему сжимает, слишком сильно. — Ой! Вы делаете мне больно!

Он усиливает хватку.

— Я пытался поговорить с тобой, высокомерная сука, но ты продолжала бежать. Думаешь, ты слишком хороша, чтобы со мной разговаривать? Так?

— Я уже сказала, что не услышала вас, — показываю ему свои наушники ещё раз. — Не думаю, что я слишком хороша. Я просто не услышала и не увидела вас.

— Ты такая лгунья. Я знаю таких девушек. Высокомерные сучки. Я преподам тебе урок, который ты не скоро забудешь.

Смрад его дыхания вызывает у меня тошноту. Я пытаюсь удержать её в себе. Стараюсь не вдыхать его противный запах. У меня случается ещё один рвотный спазм. Он наклоняется и облизывает мое лицо. Меня рвёт на его ботинки.

— Ах ты, маленькая сучка! — он поднимает руку и ударяет кулаком мне в лицо. Я мгновенно чувствую боль. Мой правый глаз пульсирует, но прежде, чем даже осознать это, я ощущаю ещё один удар в лицо. Меня тянут за волосы, а мои ноги волочатся по земле, и я вижу траву под собой. Меня бросают на твердую землю. Пытаюсь встать, чтобы убежать и чувствую треск в боку. Я задыхаюсь. Он пинает меня ещё раз, а затем тянет за рубашку. Я слышу, как она разрывается.

— Посмотри на себя! Как я уже и сказал, ты – чертова шлюха!

— Пожа... пожа... пожалуйста. Ост... остановитесь.

Он толкает меня обратно на землю и взбирается на меня сверху:

— Я с тобой ещё не закончил, — я не могу его сбросить с себя. Нащупываю его кожу, сжимаю и скручиваю её так сильно, как только могу. Одним быстрым движением меня ещё раз прибивают к земле.

— АХХХ, ТЫ, ЁБАНАЯ СУКА!

— ПОМОГИТЕ МНЕ! КТО-НИБУДЬ ПОМОГИТЕ МНЕ. Пожалуйста.

Повсюду темно. Я ничего не вижу. Я больше не слышу его. Я больше ничего не слышу. Кажется, будто я парю. Я чувствую себя так легко. Боль прекратилась. Мне нравится это чувство. Я не хочу возвращаться. Я хочу остаться здесь. Мне нравится чувствовать себя так легко. Так легко...

— Она... давно.

БИИП!

— Прошло уже четыре...

БИИП!

— Аккуратно... она... не... дней.

БИИП!

БИИП!

Где я? Пытаюсь поднять голову. Боль. И тошнота. Меня мутит. Я слышу, как разговаривают люди. Они звучат так далеко. Машины. Я слышу машины.

— Смотрите... только... предписания.

БИИП!

БИИП!

БИИП!

— Она начинает просыпаться.

— Лили? Посмотри на меня.

#_1.jpg

— Лили? Посмотри на меня, детка.

Я моргнула и посмотрела вокруг. Я сидела в машине Купера. Покачала головой и подтянула колени к груди.

— Куда ты пропала? — я посмотрела на него в растерянности. — Прямо сейчас, куда ты пропала? Ты будто бы отключилась. Ты не отвечала мне. Боже, детка, ты меня напугала.

— Я вспомнила, — прошептала я. — Как я попала в твою машину?

— Я принёс тебя. Ты упала на землю и просто смотрела на поле. Ты повторяла: «Я не слышу тебя». Ты выглядела такой напуганной. Я подхватил тебя и посадил сюда, продолжая разговаривать с тобой, пока ты не вышла из транса, — он отстранился, осматривая каждый сантиметр меня. — Ты в порядке?

Так ли это?

— Я буду в порядке.

— Что ты вспомнила?

Я посмотрела вниз на свои руки и нервно потерла их:

— Достаточно. Я вспомнила... достаточно.

— Что это значит?

— Это значит... — тихо сказала я, все еще потирая руки. — Это значит, что я увидела его лицо.

#_1.jpg

— Я устрою с ним очную ставку, Лили. Не пытайся меня отговорить, — Купер схватил свои ключи и направился к двери. После того, как мы покинули поле, он отвёз меня обратно в свой дом и внимательно выслушал всё, что я вспомнила.

— Купер, подожди!

Он остановился в дверях, но не обернулся:

— Я сделал всё, о чём ты просила меня, детка. Всё. Но это... ты должна позволить мне это.

— Пожалуйста. Не ходи. Я умоляю тебя.

Он медленно обернулся, чтобы посмотреть на меня, его глаза наполнены мукой.

— Я должен, Лил. Я позволил ему уйти однажды. Я должен исправить это.

— Ты ничего не должен исправлять, Купер. Не ты сделал мне больно. Ты не тот, кто избил меня. Это не твоя проблема, которую следует исправлять. Ты тот, кто...

Купер поморщился и поднял руку:

— Стоп, — выражение боли промелькнуло на его лице. — Это не моя проблема, которую следует исправлять? Какого черта, Лили? Я влюблен в тебя. Всё, что относится к тебе, относится и ко мне. Не моя проблема? Это, черт возьми, моя проблема!

Такое чувство, будто моё сердце подскочило к горлу.

— Купер, я не это имела в виду, — слезы защипали мои глаза. — Я просто боюсь. Я не хочу, чтобы что-нибудь случилось с тобой.

— Ты хоть представляешь, каково это было для меня — наблюдать, как ты проходила через этот ад? Не имея ни малейшего представления, как помочь тебе? Зная, что я не могу изменить то, что уже сделано? Ожидая того, как очередной ночью ты проснешься, разбуженная собственным криком, и просто обнимать тебя и надеяться, что ты почувствуешь себя в безопасности? Эта беспомощность убивает меня. Это съедает меня изнутри и рвет в клочья. И теперь, когда я могу на самом деле сделать хоть что-нибудь, ты не хочешь этого? Ты не можешь требовать этого от меня, Лили. Наверное, это единственное, что я не могу сделать для тебя. Чёрт возьми, я мог бы, вероятно, найти способ, чтобы привязать веревку вокруг каждой звезды в небе и притянуть их тебе одну за другой, если бы ты попросила меня... Но я не могу сделать то, о чём ты просишь.

Он обернулся ко мне и обхватил моё лицо ладонями. Мои слезы катились подобно каплям дождя, и я не могла остановить их.

— Тебе не нужно беспокоиться обо мне, детка, — сказал Купер. — Я буду в порядке. Я собираюсь получить информацию, которая мне нужна, и передать её в полицию. Джо уже сообщил мне, что он в баре, и Хайден не позволит ему уйти, пока я не приеду туда, — он поцеловал меня в лоб и притянул в свои объятия. — Я вернусь прежде, чем ты осознаешь это.

Я понимала, что должна была позволить Куперу сделать это. Это было больше для него, чем для меня.

— Пообещай мне не делать глупостей, — мой голос умолял.

— Не буду, я обещаю.

#_1.jpg

Ожидание Купера могло стать моей погибелью. С какой информацией он собирался вернуться домой? И что это будет значить для меня? Для нас? Тут столько всего неизвестного, но я готова была поклясться каждой минутой своей жизни, что, когда у нас появится имя неизвестного, мы убедимся, что он никогда не сделает ничего подобного с кем-либо ещё. Этот мужчина в баре, который ненамеренно щелкнул выключателем в моей памяти, вероятно, не захотел бы больше никогда не ступать в бар Джо после сегодняшнего вечера. Небольшая часть меня, на самом деле, улыбалась, думая о Купере, Джо и Хайдене, переломивших чью-то волю. Надеюсь, что они не сломают что-нибудь ещё, чтобы получить информацию. Или, возможно, я надеялась, что они сделают это.

Я потрясла руками в попытке успокоить свои расшатавшиеся нервы. Я истоптала пол между гостиной и входной дверью. Взглянула на часы еще раз и поняла, что прошло только три минуты с последнего раза, как я проверяла время, и только две минуты с предыдущего. Я сводила себя с ума. Не могла просто сидеть на месте.

Я схватила свои ключи и залезла в машину. На автопилоте заехала на парковку к «Джо» и подозрительно огляделась. Я была на взводе и сейчас, когда приехала сюда, поняла, что не должна здесь находиться. Войдя внутрь, ощутила волну громкой музыки. Напряглась, чтобы расслышать все звучащие голоса и обнаружить только тот голос, который хотела услышать — Купера. Я сканировала взглядом пространство, каждое лицо, каждый угол, но я не увидела его, как и Джо с Хайденом. Я прошла в середину помещения, туда, где обычно тусовался Джо, и заметила Бриса, одного из его сотрудников.

— О, привет, Лили, — сказал он, когда увидел меня. — Как дела?

— Хорошо. Слушай, ты не видел Купера, Джо или Хайдена?

— Да, думаю, что видел, как они выходили через служебный вход. Проверь кабинет Джо.

Я пробралась сквозь шумную толпу к выходу для персонала. Кабинет Джо был в конце коридора, и я увидела, что свет просачивался сквозь приоткрытую дверь. Когда я подошла поближе, то услышала голоса. Сперва приглушенно, но потом они зазвучали разборчивей.

— Не надо мне этого дерьма. Она видела тебя!

Подглядывая сквозь приоткрытую дверь, я увидела Купера, стоящего над мужчиной, в котором признала того, кто одной фразой возвратил травму, что была глубоко похоронена.

— Уоррен, я не собираюсь спрашивать тебя ещё раз. Ты будешь говорить со мной по-хорошему или по-плохому.

Уоррен?

Джо и Хайден стояли возле Купера, вместе они выглядели особенно устрашающе. Купер стоял, скрестив руки на груди и слегка расставив ноги. Джо выглядел так, будто был готов ударить Уоррена головой об стол, если он не начнет говорить. Хайден прислонился к стене, засунув руки в передние карманы.

Мужчина оглядел их, а затем поднял руки к лицу.

— Это был не я, — сказал он. — Это был мой брат-близнец, — он опустил руки вниз и положил на стол. — У моего брата были проблемы с гневом. Я пытался ему помочь. Интермиттирующее эксплозивное расстройство, так это называют (Примеч. Чаще всего под «интермиттирующим эксплозивным расстройством» понимают состояние, характеризующееся неустойчивостью настроения. Эксплозивные психопаты — это люди, которые вскипают по самому незначительному поводу и склонны к агрессии в самых неожиданных ситуациях). Ему давали лекарства, чтобы помочь контролировать приступы гнева, но он отказывался принимать их большую часть времени, — Уоррен притянул руки обратно к лицу и провёл ими вдоль челюсти. — Его выгоняли из каждого места, где он когда-либо жил. Я не знаю, где он был и как он жил. Он вернулся несколько месяцев назад после того, как отсутствовал в течение нескольких лет. Сказал мне, что серьезно избил кого-то — девушку. Он рассказал мне, где и когда это случилось, и я вспомнил, что читал об этом в газете, когда это произошло. Я надеялся, что он рассказывал мне всё это, потому что хотел сдаться — признаться в своем преступлении, но я ошибался. Когда я сказал, что ему нужно сдаться, он пришёл в ярость. Я не знаю, как ему помочь. Никогда не знал. Как помочь человеку, который отказывается от помощи?

— Как давно ты знал? Почему не пошёл в полицию, Уоррен? Ты просто собирался позволить ему бродить вокруг, чтобы он смог избить кого-нибудь ещё? Он бы убил Лили, если бы я не оказался там! Не могу поверить, что ты можешь сидеть здесь так спокойно, будто он не сможет никому навредить!

— Он и не сможет, — его голос едва слышен, но думаю, я услышала, что Уоррен это сказал. Голова Уоррена опустилась, а плечи начали двигаться вверх и вниз. Он что, плачет?

— Не сможет? Что значит, он не сможет? О чём ты говоришь?! — я ощутила разочарование Купера, а Хайден и Джо всё еще были на «вторых ролях» на этом допросе, готовые выйти в случае необходимости, которой, видимо, еще не было.

Когда Уоррен не ответил, Купер оттолкнул кресло назад, схватил его за воротник рубашки и дернул вверх. Лицо Купера было в сантиметре от его.

— Тебе лучше начать говорить, или я решу эту проблем самостоятельно, — Купер не кричал и даже не повысил голос. Он был спокоен. Страшно спокоен. Он небрежно усадил его обратно на стул и отступил назад, вновь скрестив руки на груди в ожидании.

Уоррен попытался выпрямиться, но взглянул на Купера и, видимо, решил, что не стоит этого делать.

— Мой брат мёртв. Он не сможет никому навредить. Он умер в ночь, когда вернулся и рассказал мне, что он сделал. Он разбился на своей машине, и я больше его не видел. Офицер появился у меня дома и рассказал мне, что произошел несчастный случай. Он сказал, что мой брат ехал на большой скорости и столкнулся с другой машиной лоб в лоб. Обе машины разломились пополам, и оба водителя погибли при столкновении, — он посмотрел на Купера, потом на Джо, а затем на Хайдена, его глаза слезились.

— Последнее, что мой брат сделал на этой земле — это снова кого-то убил. Но я знаю, что он никогда не сможет причинить кому-либо боль снова.

— Когда это случилось? — спросил Купер.

— Четыре месяца назад, — его голова была опущена. — Я знаю, о чём ты подумал, — он кивнул головой в подтверждение своих слов. — Он убил её отца, когда врезался в его автомобиль.

— Нет... — выдохнула я, борясь за воздух. Все четверо мужчин обернулись и увидели меня в дверном проёме. Купер бросился ко мне, а затем, как раньше, всё почернело.