Остин прекрасно понимал, что от него ждут. Другой вопрос, собирался ли он это сделать. Он очень хотел вести себя на испытании, как настоящия задница, чтобы его выкинули с шоу немедленно. Это точно облегчило бы агонию пребывания рядом с Дарси, которая стояла радом с оператором.

Он мог слышать ее нежный голос. Но он никогда не сможет быть с ней. Она была мертва.

Он поклонился леди Памеле:

— Добрый вечер.

Она махнула рукой по направлению к лестнице:

— Не прогуляетесь ли со мной?

— Буду счастлив, — ворчливо произнес он. Он поднял свою руку для того, чтобы она могла опереться своей холодной мертвой рукой о его локоть.

Они начали подниматься по лестнице: один оператор шел перед ними, второй, вместе с Дарси, шел позади.

— Чудесные погоды стоят, — надменным голосом произнесла леди Памела, — Я просто обожаю теплые летние вечера.

— Да, — разочарование нарастало внутри него, его тошнило от всего этого притворства, — Но летом слишком короткие ночи.

— И правда, зимние ночи дают нам больше времени.

Они дошли до лестничной площадки, Остин обернулся. Дарси озадаченно смотрела на него. Очень плохо.

— Может быть летом вам лучше ездить в южное полушарие? — он продолжил подниматься по лестнице. — У них как раз сейчас зима.

— Действительно? — леди Памела выглядела заинтересованной, когда поднималась за ним. — Вы имеете в виду, что сейчас у них более длинные ночи, чем здесь?

— Конечно. Или вы можете отправиться в Антарктиду. Там ночь вообще шесть месяцев длится. Говорят, пингвины при этом одеты очень стильно.

Леди Памела захихикала:

— Ой, глупый! Никто не живет в Антарктиде, — она уронила платочек, — Ой.

Остин подал платок обратно и открыл дверь на улицу.

— О, благодарю вас, — она плавно вышла на крышу, — А вы когда-нибудь были в южном полушарии?

— Нет, больше всего времени я провел в Америке и в Восточной Европе, — он проводил ее к оранжерее.

— Ах, вы родились в Европе?

— Нет, я там работал.

— Ну конечно. Могу я спросить, чем вы занимались?

Черт побери. Он улыбнулся леди-вампу:

— Я был международным шпионом.

Она разразилась смехом и хлопнула его по руке:

— Право слово, вы говорите глупейшие вещи.

Он обернулся назад — Дарси смотрела на него скептически.

— О, Боже, — леди Памела остановилась перед огромной лужей. — Что же нам делать?

— Позвольте мне, — он забрался на скамейку, которая стояла между двумя растениями. Леди Памела осталась стоять, как стояла, выглядела она беспомощной. Он заскрипел зубами. Придется дотронуться до ее мертвых останков. — Извините, — он схватил ее за талию, перенес через лужу и поставил на землю.

— О спасибо, с вашей стороны это было очень находчиво.

Он подавил стон. Очевидно, это не была задача по ядерной физике, с самого начала было понятно, что основная задача была выяснить, кто из мужчин сможет лучше всего позаботиться о кучке сумасбродных мертвых женщин.

Следующая проблема их ждала у каменной скамейки под карликовой пальмой. Леди Памела заявила, что хочет посидеть и отдохнуть. Пока она стояла и неуверенно переминалась с ноги на ногу, Остин заметил, что вся скамейка покрыта сухими листьями. Он смахнул листья и накрыл скамейку своим пиджаком, усаживаясь, леди Памела ему улыбнулась.

Остин присел рядом. Дарси и ее чертов оператор приблизились. Вся эта ситуация все больше его раздражала: вот он тут вынужден флиртовать с мертвой леди-вампиром, пока его подслушивает его прекрасная, но мертвая Дарси.

— Должен признаться, леди Памела, что изящней ваших платьев я в жизни не видел.

— О, Боже, — она лучезарно ему улыбнулась, — как ужасно мило с вашей стороны, сказать мне такое.

— С удовольствием. Я с жалостью смотрю на женщин, которые пытаются одеваться как мужчины, — Дарси стояла рядом в своих слаксах цвета хаки и футболке, она скрестила руки на груди и зыркнула на него.

— О, я не могу с вами не согласиться, — леди Памела встала, — Продолжим? Розы райски пахнут.

Остин стащил свой пиджак со скамейки и встряхнул, направляясь за леди-вампом в сад роз.

— Я особо нежно люблю розы, — прошептала она.

Ну конечно же, как же иначе?

— А какого цвета вы хотите в данный момент?

Она ему улыбнулась:

— Розовую, будьте так любезны.

— Нет проблем, — он прошелся вдоль ряда горшков с розами, пока не нашел куст с розовыми цветами, переломил один стебель и отнес розу леди Памеле.

Она вздохнула:

— Надеюсь, на ней не очень много шипов…

Он понял намек и начал обламывать шипы. Последний оказался самым упрямым, но и его Остин смог сломать, правда, при этом поранив палец.

— Ой, — глаза леди Памелы расширились от возбуждения. — Это… кровь?

— Ничего серьезного, небольшая ранка, — сухо ответил он, протягивая розу.

Она швырнула розу на пол и подвинулась к нему поближе:

— Дайте мне посмотреть ваш истекающий кровью палец.

Она облизнулась.

Остин отступил:

— Все в порядке, только маленький укол.

Ее глаза сверкали:

— Давайте я поцелую ранку, чтобы вам стало легче, — она потянулась к его руке.

Он отпрыгнул назад.

Она обнажила зубы:

— Только немного попробую.

— Снято! — Дарси встала между ними, — Памела, иди на этаж для слуг и там… перекуси. Сразу почувствуешь себя лучше.

Та посмотрела долгим взглядом на Дарси, потом фыркнула:

— Для тебя — леди Памела, — повернулась и пошагала прочь.

Дарси выдохнула с облегчением:

— Адам, почему бы тебе не пройти со мной? В домике у бассейна у меня есть аптечка.

Он хмуро на нее посмотрел:

— Мне не нужна первая помощь.

Она взглянула на операторов:

— Ребята, отправляйтесь в бильярдную. Леди Памела продолжит, как только перекусит.

Операторы направились к лестнице.

— Пошли, — Дарси потянулась к руке Остина.

Он отступил. Она нахмурилась:

— Ну пойдем со мной, пожалуйста.

Он посмотрел в сторону. Даже смотреть на нее было больно, как он мог оплакивать ее смерть, если она продолжала мелькать у него перед глазами?

— Все в порядке, да ты и не несешь ответственность за проколы кожных покровов, помнишь?

Она фыркнула:

— Это правда, но мне не хотелось бы, чтобы ты поранился.

Слишком поздно. Он уже испытывал самую большую сердечную боль, которую когда либо мог себе представить.

— Сюда, — она махнула по направлению к домику у бассейна.

Неохотно он пошел за ней. Они прошли мимо бассейна, он взглянул на джакузи. Проклятье.

Она посмотрела на него с беспокойством:

— Ты вел какой то странный разговор с леди Памелой.

О продолжительности ночей? Дарси начала подозревать, что он знает о вампирах? Или, что он знал о ней? Ну и что. Она дала ему себя поцеловать несколько раз. Интересно, на какой стадии их отношений она собиралась признаться ему, что уже мертвая?

— Я ей баки заливал.

Брови Дарси поползли вверх:

— Зачем? Ты внезапно захотел выиграть конкурс и деньги?

— Да мне плевать на деньги. На самом деле я вообще начинаю задумываться, что я тут до сих пор делаю.

Она открыла дверь в домик:

— Я думала… — она прикрыла глаза на секунду. — наверное я ошибалась.

Она думала, что он ею увлекся? Да так и было, черт возьми, пока он не понял правду о ней. Он зашел в домик, главная комната была одновременно гостиной и кухней. Белая плетеная мебель стояла тут и там, на ней валялись подушки с тропическими рисунками. Бумаги Дарси лежали на кухонном столе. Прошлой ночью, по дороге к бассейну, он пробрался в этот домик и спрятал камеру над входной дверью. До сих пор он ее еще не включал. Последнее, чего он хотел, так это наблюдать, как Дарси пьет кровь или засыпает мертвым сном.

— Сюда, — она прошла в маленькую кухню. Вся техника состояла из холодильника и микроволновки. Она включила воду, — Иди и промой палец.

Он опустил руку под холодную воду, Дарси протянула ему полотенце:

— Что-то не так, я в этом уверена. Ты даже не смотришь на меня.

Он пожал плечами и вытер руки.

— Тебе и правда не нравятся женщины, которые носят брюки?

— Я просто сказал леди Памеле то, что она хотела услышать.

Дарси замерла и хмуро на него посмотрела:

— Это то, что ты обычно делаешь? Говоришь женщинам то, что они хотят услышать?

Он кинул полотенце на стол:

— Мне надо идти.

— Тебе нужен пластырь, — она открыла аптечку.

— Да не нужно мне ничего! Это просто небольшая херня.

В ее глазах промелькнул гнев:

— Ты сейчас про палец говорил или про себя? — она открыла упаковку с пластырем.

Он просто кипел от бешенства. Черт возьми, он же не знал, что она мертвая, когда начал за ней ухлестывать. Но она-то знала. Она должна была его остановить.

— Дай сюда палец, — она потянулась к его руке.

Он отступил:

— Дай мне пластырь.

Она швырнула упаковку на стол:

— Да и пожалуйста, заклеивай себя сам.

— Ну и заклею, — он с усилием смог это сделать левой рукой.

Она посмотрела на него:

— Я тебя не понимаю. Ты задаешь мне вопросы и говоришь вещи, как будто слишком много знаешь.

— Тебе так кажется.

— Да? Все, что я от тебя слышала все время, так это, что я должна тебе доверять и рассказать тебе свои тайны, но, как только я решила, что могу тебе довериться, ты отворачиваешься от меня.

Он заскрипел зубами:

— Я не ушел, я все еще здесь.

— Ты на меня не смотришь, даже не дотрагиваешься. Что случилось?

Он наконец приклеил пластырь:

— Ничего. Я… решил, что у нас ничего не получится.

— Ты решил? Я не имею права голоса?

Нет, ты уже мертвая.

— До свидания, — он направился к двери.

— Адам! Почему ты так со мной?

Он остановился у двери и обернулся. Сердце сжалось у него в груди. Проклятье, ее глаза были полны слез, он заставил ее плакать. Мертвые женщины не плачут.

Она направилась к нему:

— Если ты такой чувствительный эмпат у нас, скажи мне, что я сейчас чувствую?

По ее щеке скатилась слеза и это почти разорвало его сердце. Он отвернулся:

— Я не могу.

— Не можешь это почувствовать? Или не можешь признать, что именно ты причинил мне всю эту боль?

Он вздрогнул, как от удара:

— Мне жаль.

Он ринулся к лестнице, но понял, что пока не может видеть вампиров, так что свернул к оранжерее, чтобы побыть в одиночестве. Он сел на скамейку и закрыл лицо ладонями. Как он мог признать, что причинил боль Дарси? Мертвецы не чувствуют боль. Они не плачут. Они не выглядят так, как будто ты разбил им сердце.

Срань Господня. Как он может все это выносить? Если он признает, что ей больно, он должен будет признать, что она все еще живая. И ему придется смириться с тем фактом, что она вампир. При этом его работа заключается в уничтожении вампиров.

Что за неразбериха. Если б он знал об этом раньше, он мог бы защитить свое сердце, он бы не искал с ней встреч. Бли-и-и-и-ин. Вот дерьмо. Его же все предупреждали, что она вампир.

Она даже пыталась сама его оттолкнуть, но он отказывался слушать. В этом не было ее вины. Он упрямо не замечал намеки и улики, потому что уже отдал ей свое сердце. Теперь у него нет другого выхода, кроме как смириться с реальностью.

Он полюбил вампира.

Дарси закрыла дверь в домик и прислонилась к ней спиной, ее трясло, она пыталась восстановить дыхание.

Колени ее подгибались, так что она съехала вниз и села на зеленый ковер.

Он сделал ей больно. Она повелась на его разговоры и увлеклась таки им. А он говорил женщинам то, что они хотели услышать. Ублюдок.

А она была такой легкой добычей. Ей было так холодно, так одиноко, так плохо последние четыре года, что она вцепилась в первого же мужчину, которые предложил ие тепло и любовь. Слезы катились по щекам, она смахнула их, чувствуя, как нарастает гнев. Как он посмел отвернуться от нее? Разве не прошлой ночью он говорил, что любой мужчина, который ее бросит будет просто дураком? Значит, по его собственным стандартам, Адам был дураком. Скатертью дорога.

Она встала, хотя ноги ее еще дрожали. Ей нужно было вернуться на шоу, это ее работа и она не могла позволить себе ее потерять. Но черт, ее сердце резали без ножа. Как она сможет снова на него посмотреть или как она сможет не смотреть на него? Он сделал ее жизнь опять выносимой. Последние четыре года она ей приходилось жить во тьме, только три луча света — Грегори, Мегги и Ванда — не давали ей сойти с ума. А потом Адам ворвался в эту тьму, пободно сияющему солнцу. Он был подобен богу Солнца, обещающему вечное тепло и жизнь.

Но все это было только притворством, насмешкой над ней. Она никогда не сможет почувствовать себя живой снова. Она никогда не сможет быть с Адамом. Она всегда это понимала. Но все равно она им увлеклась. Она хотела верить, что любовь может победить все на свете, что это единственное, ради чего стоит бороться, как утверждала Ванда. Слезы текли по лицу Дарси. Она не сможет встретиться с ним снова так быстро, так что она решила пойти на этаж для слуг.

Дамы были в гостиной. Лида Памела потягивала Шококровь из чайной чашки. По телевизору Дарси могла видеть Грегори и конкурсантов, которые были в бильярдной, операторы снимали разговоры мужчин о шоу.

— Ты в порядке? — Ванда с подозрением посмотрела на Дарси.

— Просто замечательно. — соврала та, надеясь, что по ней нельзя было сказать, что она плакала. К сожалению, она не могла проверить свои вид в зеркале — одно из маленьких осложнений жизни вампира. Большие осложнения — потеря семьи, сбережений и карьеры журналиста. Черт, она потеряла всю свою жизнь из-за этого засекреченного мира. Если бы Коннор не так сильно старался сохранить их чертов секрет, он бы телепортировал ее в больницу, а не в дом Романа Драганести. У нее был бы шанс выжить, но теперь уже ничего не изменить. Слишком поздно.

— Ты готово закончить конкурс? — она спросила леди Памелу, — нужно еще испытать троих мужчин.

— А я должна? — леди Памела скорчила рожицу, — Я ужасно устала. Кроме того, я уже знаю, кого из мужчин надо выгнать.

— И мы тоже, — вклинилась Кора Ли, — Мы должны избавиться от этого клоуна, который уронил леди Памелу в лужу.

Все дамы одобрительно закивали головами.

— И мы должны избавиться от мавра, — произнесла Мария Консуэлла.

— Ты имеешь в виду Ахмеда? — спросила леди Памела, — у него превосходные манеры, и очень приятная манера речи.

— Не говоря уж о том, что он привлекателен, — добавила Ванда.

— Несомненно, — леди Памела поставила свою чашку, — Вторым на выход будет Антонио из Мадрида. Он ужасно шепелявит.

— Конечно, — воскликнула Мария Консуэлла. — Он же говорит на превосходном кастильском диалекте испанского языка.

— Ну а по-английски это звучит довольно глупо, — настаивала леди Памела, — Этот мужчина сказал, что я «иштощаю жапах шладких рож».

Принцесса Джоанна содрогнулась:

— Господь не допустит, чтобы наш мастер так говорил.

Мария Консуэлла спросила раздраженно:

— Так когда же уже я буду решать. Кому из конкурсантов уходить?

— Твоя очередь придет, — уверила Дарси испанку, — Я решила, что ты будешь судить конкурс на силу.

С удивлением Дарси поняла, что женщины, которые еще вчера чувствовали себя неуверенно при принятии решения, сегодня хотели это делать.

— Ой, посмотрите, — Кора Ли указала на экран телевизора, — Это кто?

Когда Дарси посмотрела на экран, то задержала дыхание. Один из операторов поднялся на крышу и снимал, что происходит в оранжерее. Адам сгорбившись сидел на скамейке, закрыв свое лицо ладонями.

— Я думаю, это Адам, — Ванда заинтересованно посмотрела на Дарси.

Кора Ли вздохнула:

— Бедняжка. Он выглядит таким грустным.

Дарси ощутила комок в горле. Он выглядел абсолютно отчаявшимся. Это должно было ее расстроить, но маленькая часть ее почувствовала удовлетворение. Да! Ему тоже было больно. Ему и вправду было не безразлично.

— Ты должна была дать мне попробовать его кровь, — проворчала леди Памела, — Я бы уже точно знала смертный он или вамп.

— Он один из нас, — произнесла принцесса Джоанна. — Он просто должен быть. Он так уверенно говорил о ночах.

— Это было странно, — Ванда озабоченно посмотрела на Дарси.

В горле у Дарси пересохло, она опять бросила взгляд на экран. Адам почесывал затылок. Неужели он узнал их секрет? Не поэтому ли она так внезапно перестал смотреть на нее, стал отказываться дотронуться до нее?

— Я согласна, — сказала Мария Консуэлла, — Адам скорее всего вамп.

Дарси вздохнула:

— Если вы знаете, кого будете сегодня исключать, давайте начнем церемонию с орхидеями. Возьмите из холодильника две орхидеи и встретимся в фойе через пять минут.

Все с этим согласились. Дарси поднялась на лифте на второй этаж пентхауза и попросила всех мужчин пройти в фойе. Он отправила Грегори привести туда же Адама и второго оператора. Она построила мужчин в две линии на главной лестнице, после чего быстро пересекла фойе, чтобы быть как можно дальше от Адама, когда он придет.

Пять дам-судей вошли в фойе с высокоподнятыми головами и выстроились в шеренгу под огромным канделябром.

— Джентльмены, произнес Грегори, — сегодня двое из вас поедут домой, лимузины уже ждут внизу. Вы знаете, что покидает нас тот. Кто получает черную орхидею. Вы готовы?

Барни снимал как мужчины кивали в знак согласия.

— Одно объявление перед тем. Как мы начнем. — продолжил Грегори, — Только что мы увеличили сумму выигрыша. Теперь победитель шоу «Самый сексуальный мужчина на Земле» получит два миллиона долларов.

Женщины удивленно вздохнули. Барт снимал их реакцию на камеру, пока Берни снимал реакцию мужчин.

— Леди Памела, вы можете начинать, — Грегори жестом пригласил ее выйти вперед.

Она вышла вперед, прижимая к себе две черные орхидеи:

— Мы с нетерпением ждем продолжения знакомства с теми, кто останется. А теперь скажу, кто получит орхидеи, она глубоко вздохнула, — Николас из Чикаго.

Николас, одетый в чистый комплект одежды, спустился по лестнице, чтобы взять свою орхидею:

— Мне жаль, что я вас уронил, — он вернулся на лестницу, принимая соболезнования от других участников.

— Антонио из Мадрида, — произнесла леди Памела.

С лицом мученика Антонио взял орхидею:

— Мне нешкажанно грушно.

Дарси взглянула на Адама. Из всех мужчин он один выглядел грустным. Он пошел в свою комнату, даже не оглядываясь. Судьи, ведущий и операторы прошли в портретную комнату для завершения съемок. Дарси присоединилась к ним.

— Два миллиона долларов, — усмехнулась Кора Ли, — святые угодники, да наш новый мастер будет ужасно богат!

— Да, но мы должны убедиться, что он вампир, — предупредила принцесса Джоанна.

— О, Дарси, ну обещай нам, что после сегодняшнего вечера мы отделаемся от этих назойливый смертных, — умоляла леди Памела.

— Не могу, — Дарси достала спецфонарик из сейфа и передала его Грегори, прошептав, в каком порядке надо осветить портреты выбывших. После этого она приглушила свет.

Дамы расселись по диванам, лица их светились от предвкушения.

Грегори подошел к портретам.

— Сегодня вы выгнали Антонио из Мадрида, — он включил фонарик и на портрете появились клыки.

— О, Боже, — содрогнулась леди Памела. — Я была уверена, что у вампира не может быть проблем с дикцией.

— И вы исключили Николаса из Чикаго.

Грегори направил луч на портрет Николаса. Женщины напряженно смотрели на изображение, но ничего не произошло.

— Да! — Кора Ли вскочила на ноги, — он смертный!

— Я сделала это! — смеясь, подпрыгнула леди Памела. — Я разоблачила одного из смертных!

Женщины, радуясь, начали обниматься.

Грегори открыл бутылку Шипучей Крови:

— Это надо отметить, — он наполнил семь бокалов, Дарси помогла ему раздать их судьям. После чего Грегори передал один бокал ей и еще один взял себе.

— Дамы, мои поздравления, — он поднял свой бокал, — Вы на один шаг длиже к обретению нового мастера. А ваш новый мастер на шаг ближе к двум миллионам долларов.

Женщины рассмеялись и зазвенели бокалами. Оператор снимал их счастливые лица.

— Ты не пьешь, — Грегори посмотрел на Дарси, — А тебе надо. Шоу получается просто великолепным.

Дарси опустила взгляд на смесь шампанского и крови. Ага, велоколепно. Она помоет экс-гарему найти себе нового мастера, и помогает им научиться принимать собственные решения и отстаивать их. Но все это без Адама не имело никакого смысла.

В своей спальне Остин наблюдал за празднованием с помощью своего лаптопа. Так как его сосед Николас был изгнан, слежка стала намного легче.

Гаррет стоял за его спиной, смотря на монитор:

— Так вот в чем заключается игра, в которую они играют. Они пытаются понять, кто из нас смертный, чтобы избавится.

— Это полностью объясняет, почему так необходимы браслеты на ногу.

Остин задрал штанину, чтобы посмотреть на свой новый браслет. Мегги принесла его сразу после захода солнца, предупредив, чтобы он одел его сразу же.

— Ага, — Гаррет положил руку на спинку стула и наклонился вперед. — А что это они пьют?

— Что-то, в чем есть синтетическая кровь, — Остин смотрел, как Дарси подносит к губам свой бокал, отпивает глоток и облизывает губы. Губы, которые он целовал. Рот, который он исследовал своим языком. Дерьмо.

Он так резко вскочил со стула, что тот упал бы, если б Гаррет его не поймал. Остин прошел кК окну и стал смотреть на улицу. Он мало что мог разглядеть в темноте, только свое отражение в окне. У Дарси даже не было отражения.

Срань Господня. Неужели все должно напоминать ему о том, что он жив, а она мертва? Или еще хуже, она была ожившим мертвецом. Днем мертвая, а ночью ходящая, разговаривающая и проливающая слезы.

Она была достаточно живой, чтобы мучить его.

И искушать его. Она все еще была такой чертовски привлекательной. Все еще умной. Все еще Дарси.

— Что-то не так? — спросил Гаррет.

— Все не так, — Остин пересек комнату, — Это пустая трата времени. Мы не узнали ничего полезного.

— Я знаю имена кучи вампиров. Это больше, чем я знал несколько дней назад.

— Предполагалось, что мы войдем к ним в доверие и узнаем что-нибудь о Шанне, этого не произошло, — хотя Остин должен был признать, что к одному вампиру он в доверие вошел. К сожалению, он забывал о Шанне, когла Дарси была в его объятиях.

— Тяжело быть на дружеской ноге с кучей существ, жаждущих убивать. — прошептал Гаррет.

— О, да ладно тебе. Эти женщины безопасны. Они просто хотят носить красивые платья и чтобы о них кто-то заботился. Блин, да они не вынесут, если твои манеры будут не безупречными.

Гаррет фыркнул:

— Ты становишься мягким. Думаешь, мужчины тоже безопасны?

— Я с некоторыми из них разговаривал сегодня вечером. У Роберто в Аргентине компания по производству ставень. Отто держит клуб здоровья в Германии, — хотя Остин так и не понял связь между тем, чтобы быть здоровым и мертвым.

Гаррет нахмурился:

— Они наверное постоянно совершают преступления. Готов поспорить, что они используют контроль над сознанием, чтобы у людей деньги воровать.

— Тогда почему они так сильно хотят выиграть приз?

— Не знаю, — промямлил Гаррет, — но если у них закончится синтетическая кровь, они в ту же минуту набросятся на тебя.

Может и так, Остин тряхнул головой. Но разве он не поступил бы так же, если б это был единственный способ выжить?

— Дело в том, что они пьют именно синтетическую кровь, так что их намерения ясны — они не хотят вредить людям. А в это время по настоящему жестокие вампиры охотятся на людей в Центральном парке. А мы тут платочки поднимаем.

— Нас сюда назначили.

— Это глупо! Мы должны пойти в Центральный парк и спасти невинных людей от нападений.

— Мы не можем уйти. Джордж все еще здесь, мы не можем его оставить без защиты. И ты знаешь, что не можешь не следовать приказам Шона.

Остин вернулся к окну. Он знал, что Гаррет прав. Но он не нашел ничего о Шанне. Все, что у него было — список вампиров, которых Шон захочет уничтожить. Как он может занести туда имя Дарси? Не удивительно, что ему хотелось бежать от этого назначения.

— Они уходят из портретной комнаты, — Гаррет переключился на камеру в фойе. — Женщины идут на кухню. Ух ты!

— Что? — Остин вернулся к столу.

— Ведущий только что исчез.

— Наверное, телепортировался. Наверное, к себе в апартаменты.

Гаррет указал на одинокую фигуру в фойе:

— Это режиссер?

— Да, — Остин наклонился ближе. Дарси стояла в фойе в полном одиночестве, сжав руки.

Она подошла к основанию лестницы и остановилась. Она посмотрела на дверь выхода, потом опять на лестницу.

— Что она делает? — спросил Гаррет.

— Пытается принять решение, — сердце Остина забилось сильнее, когда Дарси стала подниматься по лестнице. Что она делает? Посередине лестница расходилась в разные стороны — одна часть вела в западное крыло, другая в вовсточное.

Пойдет ли она в восточное крыло, чтобы увидеться с ним?

Она дошла до развилки и опять замялась на месте. Ох, эта нерешительность. Лучше было бы, чтоб она пошла к одному из мужчин вампов. Они были одного поля ягода с ней.

— Она идет сюда, — сказал Гаррет.

Сердце Остина забылось еще быстрее. Пожалуйста, приди ко мне. О чем, черт возьми, он думает? У него не может быть отношений с вампиром.

Гаррет направился к двери:

— Я лучше вернусь в свою комнату, — он вышел.

Остин переключил изображение на камеру в коридоре. Он видел, как Гаррет прошел в свою комнату, а несколькими минутами позже в коридоре появилась Дарси, направляясь к его комнате.

Он выключил и закрыл лаптоп. Что она хочет? В домике у бассейна он вел себя с ней отвратительно. Его пугала эта встреча, он должен отказаться от этой встречи. Но знание того, что она ищет его, заставляло его прыгать от радости.