Он поднял на нее глаза и улыбнулся:

— Здравствуй, Дарси.

Пока она закрывала дверь, в голове созрел вопрос — почему он сидит за ее столом? Он копался в ее бумагах? Она повернулась обратно к нему. Он все еще улыбался. Если он и копался в ее вещах, то не выглядел так, как будто ему неловко. Кроме того, зачем Адаму интересоваться контрактами с кетерингом или агентством по аренде лимузинов?

И почему она так реагирует каждый раз, как увидит его? Сердце начинало биться быстрее, а все вокруг наоборот замедлялось. Она замечала каждую его восхитительную деталь. И каждый ее ответ шел с десятисекундной задержкой, потому что мозг просто отказывался работать. По одному этому признаку он мог решить, что она идиотка:

— Добрый вечер.

Он встал и обошел стол:

— Извини, что занял твое кресло, но все остальные были заняты, — он взмахнул в сторону стульев, которые стояли перед столом. На них лежали два свертка, обернутые коричневой бумагой и перевязанные бечевкой.

— Это портреты, — он объяснил до того, как она даже успела спросить. — Я как раз закончил позировать для своего. Фред реально хорош, — Адам усмехнулся, продемонстрировав ямочки на щеках. — Ты должна признать — Фред довольно необычное имя для художника.

Необычное и для вампира, с усмешкой подумала Дарси. Она пыталась игнорировать свою реакцию на Адама, но это было трудно сделать пока сердце готово было взорваться. И все из-за пары ямочек и бирюзовых глаз. Она задалась вопросом, а смог ли Фред нарисовать Адама близко к оригиналу:

— Один из них твой?

— Нет, мой был еще несколько влажным.

О, да, несколько влажным. Она могла поспорить.

— Фред сказал, что закончил эти четыре, — продолжил Адам, — Он был слишком занят, чтобы принести их сюда, поэтому я предложил ему свои услуги.

— Тебе действительно не было нужды делать это.

— О, но я уже сделал, — уголок его рта чуть-чуть приподнялся, — Это дало мне идеальное оправдания, чтобы тебя снова увидеть.

Сердце у нее в груди застучало громче.

— А завтра, когда мой портрет высохнет, у меня будет новая причина заехать сюда и увидеться с тобой. Ловкая стратегия, не думаешь? — левая ямочка стала чуть глубже.

Она замерла. Он был великолепен. Приятное лицо и сексуальный голос, как у трубадура. Блин, он идеально подходил к списку характеристик, который составили леди из экс-гарема. Может они были и правы, в конце концов.

Он сел на край стола:

— Ну, как прошел уикэнд?

Она вздрогнула, вспоминая, как отец Шанны чуть не испортил ее свадьбу. Конечно, Адам в этом не был виноват:

— Я была на свадьбе, — она внимательно посмотрела, как он прореагирует.

Он сузил глаза, как будто пытался вспомнить, потом кивнул:

— Правильно. Твои друзья. Рауль и Шерри. Ну и как прошло?

Дарси выдохнула с облегчением. Как он мог рассказать кому-то, если даже имена их не запомнил?

— Прекрасная свадьба.

— Хорошо, — он отвел взгляд. Его нижняя челюсть немного двинулась, и Дарси подумала, не скрежещет ли он зубами.

Внезапно он выдал ей одну из своих великолепных, с глубокими ямочками, улыбок?

— И куда они собрались в медовый месяц? Что сегодня в моде?

Сердце замерло у нее в груди. Почему он об этом спрашивает?

— Я… Я не знаю.

Он кивнул:

— Одна из моих сестер ездила в горы ы Канаду. Другая провела его на Гавайях, — его ямочки еще углубились. — Держу пари, ты выбрала бы пляж.

Она отвела взгляд, щеки ее покраснели. На счет этого он был прав. Но это навряд ли когда-нибудь случится. Она направилась к двери:

— Я очень занята…

Он поднял с ее стола снимок, на котором было изображено здание, в котором находился пентхауз:

— Итак, это Релейн Плейс — месте, где мы будем сниматься в шоу?

— Мм, да, — так он все таки просмотрел ее вещи. Ну это было обычное любопытство, правильно? Кроме того, ее собственное любопытство однажды полностью изменило ее жизнь. Любопытство убило не только кошку.

Он шагнул к ней:

— С тобой все в порядке?

— Я… Все хорошо, — интересно, ему правда интересно?

— Определенно, ты слишком много работаешь. Уже почти полночь.

Ее глаз дернулся от тика. Как она сможет объяснить смертному странные часы работы ВТЦ?

— Я… У меня много работы, — и ей нужно его отсюда спровадить. Если Слай или кто-нибудь из экс-гарема увидят его, они сразу поймут, что он смертный. И они набросятся на нее с вопросами, на которые она не хочет отвечать.

— Я понимаю, — он грустно на нее посмотрел.

Она внезапно подумала, что он понял больше, чем показывает. Инстинкт самосохранения опять включился:

— Вы что-то хотели мистер Картрайт?

— Я хочу, чтобы ты была в безопасности, — он дотронулся до пряди ее волос, лежащей на ее плече, — Я хочу, чтобы ты мне доверяла.

— Я вас почти не знаю.

Он потер прядь между пальцами:

— Мы можем исправить это в любой момент.

Ее хотелось податься вперед и спрятаться на этой сильной и широкой груди. С усилием он заставила себя отступить:

— У меня нет времени, — она распахнула дверь и выглянула в коридор. Он был пуст. — Спасибо, что принесли портреты.

— Всегда пожалуйста, — он шагнул в коридор, — когда начинаются съемки шоу?

— Мы думаем, что через две недели. Я пришлю все информацию вашему агенту, — Дарси направилась вперед по коридору, и замерла, Увидев Слая, беседующего с секретарем. Блин! Почему бы ему не быть в своем кабинете, приставая к Тиффани? Ё-ё-ё-ё. Когда дело касается мужчин, даже на извращенцев положиться нельзя. Она схватила Адама за руку и потащила в противоположном направлении:

— Не хочешь ли экскурсию?

— Великолепно. — он кинул на нее обеспокоенный взгляд, но позволил провести себя далее по коридору, — Я думал, у тебя нет времени.

— Несколько минут смогу выкроить, — она толкнула его за угол, так, чтобы он не был виден от стола секретаря. — Тут у нас записывающая студия, — она махнула вправо, — В студии Один записывают ночные Новости со Стоуном… Каффином, — она быстро махнула налево, — А это…

— Дай я догадаюсь, — он указал на номер. Написанный на двери. — Может это студия Два?

Она улыбнулась:

— Да, как находчиво с твоей стороны. Здесь делают Жизнь с, — ее улыбка застыла, — Ток-шоу со звездами, — Господи, она чуть не сказала нежитью.

Похоже, что он не заметил. Он попытался посмотреть через окно, но ставни были закрыты:

— Там почему то темно.

— Шоу снимаются сегодня ночью. Последний сериал сегодняшнего вечера сейчас в эфире, — она махнула в сторону холла, — самые большие студии: Четыре, Пять и Шесть, там снимаются сериалы.

— А что в студии три? — Адам подошел к нем и оглядел занавеси, — Что там происходит?

Он определенно был любопытным.

— Это маленькая студия, где снимают рекламные ролики и тому подобное.

— Красная лампочка горит. Они прям сейчас снимают рекламу?

— Нет, не совсем, — ей было трудно объяснить, что там снимают упражнения для вампирских клыков.

Он осмотрел панель около двери:

— Это кнопка, чтобы услышать звуки в студии?

— Нет, не нажимай, — Дарси кинулась, чтобы остановить его, но было уже поздно. Из маленького спикера уже раздавались голоса, находившихся в студии.

— Я не думаю, что она может оставаться в этой позе достаточно долго, — говорил Грегори. — выглядит как-то неуклюже.

— Она сможет это сделать, — настаивал Джованни, — она профессионалка. И выглядит так прекрасно. И очень сексуально.

Глаза Адама расширились:

— Чем они там занимаются?

Дарси прислонилась к стене:

— Это… Это как упражнения.

— Упражнения для взрослых? — мягко спросил Адам.

— Я бы сказала… — голос Джованни прервал объяснения Дарси.

— Теперь время. bellissima, достань их. Покажи их мне.

Адам скептично на нее посмотрел:

— Ты хотела сказать, исключительно для взрослых?

— Нет, — раздраженно вздохнула Дарси, — ВТЦ такими вещами не занимается.

— Вот так, bellissima, — воскликнул Джованни, — Они такие красивые, такие белые, такой великолепной формы.

Адам изогнул бровь. Дарси передернулась:

— Это не то, о чем ты думаешь.

— Теперь, спрячь их обратно, bellissima. Полностью.

Адам наклонился ближе, опершись рукой о стену рядом с ее головой:

— Может я и испорченный, но это звучит несколько сексуально.

Она опустила смущенный взгляд. Тогда она поняла, что смотрит на его ширинку и решила поднять глаза на его лицо. Он слегка улыбнулся, на щеках появился намек на ямочки. Он боролась с желанием дотронуться до них пальцем. Он выставил руку с другой стороны от нее, заключив ее в кольцо своих рук:

— Я много думал о нашем поцелуе, а ты?

Она открыла рот, чтобы соврать, но ее прервал возбужденный голос Джованни:

— Вот так, bellissima. Теперь делай это под музыку, — мягкие звуки джаза полились из динамика. Саксофон звучал мягко и волнующе. — Сделай так еще раз, bellissima. Внутрь и обратно, внутрь и обратно.

Стена за спиной Дарси вибрировала от звуков музыки. Адам придвинулся еще ближе, его дыхание коснулось ее бровей. Тепло его тела было слишком искушающим, ей так долго было холодно.

Он поцеловал ее бровь, потом висок, потом скулу. Она схватилась за его рубашку. Желание наполнило ее промежность, заставляя ее болеть от необходимости почувствовать его. Он захватил ее ухо и начал его посасывать.

Она застонала. Что она делает? Она же поклялась себе больше не терять контроль. И в любую минуту кто-нибудь может появится в коридоре:

— Нет, — она уперлась в его плечо.

Он отошел на шаг, в его глазах горело желание:

— Почему нет?

Она глубоко вздохнула:

— Тут я работаю, кто-нибудь может нас увидеть., - она выключила звук из студии.

— Тогда поехали ко мне.

— Нет, — Дарси пошла по коридору. Какой дурой она была, что позволила себе забыться. А Адам? Он решил ее поцеловать из-за сексуального разговора и музыки? Проклятье. — Не думала, что вас так легко возбудить, мистер Картрайт.

— А это и не легко, — резко прозвучал его голос, — Послушай, я всегда возбужден, когда я с тобой. Больше ни с кем.

Она вздрогнула. Боже мой, он себя так вел, как будто они уже были парой. Она должна была это прекратить, пока дело не зашло слишком далеко:

— Это естественная реакция на любое тело в пределах досягаемости.

— Дерьмо собачье. Ты думаешь, ты просто оказалась рядом?

Она обернулась, чтобы взглянуть на него:

— Нет, я говорю, это просто ты оказался рядом.

Он резко остановился. Проклятье, ей опять было холодно. Так же холодно, как и той ужасной ночью четыре года назад. Но так надо. Так надо для его собственного благополучия.

Его глаза светились гневом, когда он направился к ней:

— Проклятье, нет ничего даже отдаленно случайного в этих отношениях.

Она резко вздохнула. Почему у нее такое чувство, что он слишком много знает? Что-то в нем чувствовалось опасное, но, помоги ей Господь, это только заставляло ее хотеть его сильнее.

Он остановился прямо перед ней. В глазах мерцала горячая ярость. О, Боже, она хотела эту горячность, она была ей нужна.

— Я все равно хочу тебя, — прошептал он.

Он пыталась не расплакаться, он был таким искусителем.

Дальше по коридору послышались шаги и голоса. Громче всех звучал голос Корки Курант.

Черт, не было никакой возможности провести Адама к черному входу без того, чтобы не натолкнуться на Корки.

Дарси обернулась, ища какую-нибудь другую дверь:

— Сюда, — она затащила Адама внутрь.

— Ничего себе, это часть экскурсии? — сухо спросил он.

— Да, — она закрыла дверь, затем нажала на выключатель. Лампочки осветили ряды вешалок и мешков для одежды. Адам пошел вдоль стены между двумя рядами с одеждой.

— Это костюмерная. — объяснила она, в чем не было нужды.

Он снял со штанги вешалку, на которой висело ярко-красное неглиже:

— А позирование мне в этом является частью экскурсии?

— Нет, — она выхватила комбинацию из его рук и повесила на место. — Мистер Картрайт, заканчивайте со мной флиртовать. У нас чисто деловые отношения.

У него свело скулы:

— Ты целовалась с кем нибудь еще из актеров? Из чисто деловых соображений, конечно.

Она скрестила руки на груди:

— Это не твое дело.

— Ты целовала кого-нибудь из них? — спросил он сквозь стиснутые зубы, — а хотела?

— Нет, — она посмотрела на него, — Но это не значит, что надо продолжать этот флирт.

Он шагнул к ней:

— Это на много больше, чем просто флирт, и ты это знаешь. То, что здесь происходит. Это нечто особенное. Это чертовски возбуждающее и… прекрасное.

У него как то все время получалось говорить нужные слова. Будь он проклят.

— Между нами ничего не может…

— Быстрее, — за дверь послышался голос Корки, — сюда.

Ловя воздух ртом, Дарси кинулась к двери. Еще раз ловить воздух ей пришлось. когда Адам схватил ее сзади и потащил в обратную сторону, за вешалки:

— Что..

Он закрыл ее рот рукой:

— Тихо, — прошептал он.

— Быстрее, — Корки открыла дверь. Судя по звукам, в комнату вошло больше одного человека. — Закрой дверь и выключи свет, — прошипела Корки.

— Да, дорогуша, — ответил низкий голос.

Мужской голос звучал знакомо, но Дарси не могла точно вспомнить, кому он принадлежал. Тут выключился свет, и она осталась в темноте с Адамом. Он все еще держал одну руку, закрывая ей рот, и вторую вокруг ее талии. Его дыхание было частым, его твердая грудь прижималась к ее спине. Рука, закрывавшая рот, исчезла, но Дарси опять почувствовала ее у себя на шее. Он прижался щекой к ее волосам. Они стаяли абсолютно бездвижно и тихо.

Совсем не так вели себя Корки и ее приятель. Их губы издавали чмокающие звуки, пока они целовались. Они врезались в вешалки, которые разъехались из-за этого в стороны. Одежда стала раскачиваться, попадая Дарси по лицу.

Рукой, которая держала ее за талию, Адам тихо подтолкнул ее за вторую штангу с вешалками. Она в этот момент думала о том, как ее бедра и ягодицы упираются в его тела во время движения.

Они остановились около стены. Он прижал ее еще ближе, так что ее крестец впечатался в перед его брюк. С тихим вздохом Дарси поняла, что он полностью встал. Ну или минимум на девяносто девять процентов. У парня не может быть больше, чем то\, что она уже чувствовала, правда ведь?

— Коркарина, дорогуша, ты делаешь меня безумным от желания, — раздался мужской шепот с латинским акцентом.

Корки застонала:

— О, ну возьми меня, Дон Орландо.

Дарси резко застыла. О нет! Слухи были верны. Бедная Мегги. Это было ужасно. Дарси обвисла в руках Адама, который инстинктивно прижал ее к себе еще крепче. О, Боже! До этого он был явно возбужден только на семьдесят пять процентов, он явно увеличился еще на четверть.

Он приподняла свои бедра так, что он находился между ее ягодицами. О да, его акции быстро росли. А ее сердце стучало, как кузнечный молот. Он наклонил голову и нежно поцеловал ее за ухом. К счастью их не могли услышать находящиеся в комнате, так как сами издавали громкие звуки.

Адам провел по всей длине ее шеи своим пальцем. Затем сменил палец легкими поцелуями. Она наклонила голову к его плечу, чтобы предоставить более удобный доступ. Его пальцы поглаживали ее сквозь футболку. Она вздрогнула, когда его руки накрыли ее грудь и тихонько ее сжали.

Голос Дона Орландо прошептал:

— О, Коркарина, твои груди, как сочные манго.

Дарси закрыла свой рот рукой, чтобы случайно не издать какой-нибудь громкий звук. Она не знала, крик это был бы или смех.

— А у меня для тебя есть горячий тамале (* примечание: острое блюдо мексиканской кухни; лепёшка из кукурузной муки с начинкой из мясного фарша с перцем чили, обёрнутая кукурузными листьями; готовится на пару), — добавил он.

Дарси сжала губы, чтобы не завыть. И это был Дон Орландо, величайший любовник в мире? За ее спиной вибрировала грудь Адама, от еле сдерживаемого смеха.

Внезапно дверь распахнулась и крик прорезал воздух:

— Дон Орландо, как ты мог? Ты говорил, что любишь меня.

— Я правда люблю тебя, Тиффании.

— Что? — закричала Корки.

— Я люблю всех прекрасных женщин, — спокойно объяснил Дон Орландо, — А они все любят меня.

— Тогда почувствуй любовь, ублюдок, — послышался звук громкой пощечины, — Я тебя уничтожу на моем шоу, — Кроки вылетела из комнаты.

— Коркарина, — Дон Орландо побежал за ней.

— Слизняк! — завизжала Тиффани. Она остановилась, затем вернулась в темную комнату. Она прошла вдоль вешалок с одеждой, пока не дошла до последней.

В двух шагах от нее застыли Адам и Дарси.

Она их не заметила, т. к. разглядывала полки с туфлями:

— О, эти выглядят мило! — Она взяла одну пару, потом прошла обратно между рядами, вышла и захлопнула за собой дверь.

— Наконец-то одни, — прошептал Адам, — Я думал, они никогда не уйдут.

Она повернулась кругом в его руках, чтобы посмотреть ему в лицо:

— Не думала, что сегодня вечером тут будет так людно.

— Да, я думал тут будет мертвецки пусто.

Она быстро взглянула ему в лицо, но не смогла разглядеть его выражение в темноте. Он засунул руку в передний карман:

— У меня тут есть кое-что для нас…

— Горячий тамале? — Дарси задержала дыхание, ей не нужно было этого говорить.

— Извини, сейчас достану, — он достал сначала связку ключей, а потом маленький фонарик и направил свет от него в ее лицо.

Она зажмурилась.

— Прекрасна, как всегда, — он опустил луч ниже, сначала осветив правую грудь, потом левую.

— Что ты делаешь?

— Просто хочу убедиться, что не повредил сочные манго.

Она фыркнула:

— Что сделать с этим мужчиной? — она взяла руку Адама и направила свет от фонаря вниз, прочь от ее груди. К сожалению, луч осветил ни что иное, как его ширинку. Опачки, теперь это точно были все сто процентов. Это был самый большой тамале из тех, которые она когда либо видела, а она видела парочку в Южной Калифорнии.

— Вау, — прошептала она.

— Рад, что смог тебя впечатлить, — он отвернул свет к потолку, — Но, если ты продолжишь так на меня смотреть, я могу оконфузиться.

— Ой, — она отошла на шаг, — Нам лучше отсюда выбираться.

— Показывай дорогу, — он осветил проход к двери, — Ты знаешь, не мог не заметить, что ты не хочешь, чтобы меня кто-нибудь увидел.

Дарси пожала плечами:

— Я не должна заводить никакие отношения с актерами, — она открыла дверь и выглянула наружу. — Горизонт чист.

Он обогнул ее и закрыл дверь:

— Ты стыдишься наших отношений?

— Нет, — она посмотрела ему в лицо, прижавшись спиной к двери.

Эти отношения просто невозможны. Искусительно невозможны и невозможны в принципе.

— Тогда почему ты меня прячешь?

Ее глаз дернулся:

— Дорогая, — он дотронулся до уголка ее глаза и начал нежно его массировать круговыми движениями. — Ты не должна больше бояться, ты можешь мне доверять.

— Я… Я не боюсь.

— Тогда почему ты борешься с этим? — его палец очертил линию ее скули и нижней челюсти. Он наклонился и поцеловал ее в губы, — Скажи мне.

— Хмммм? — она не могла ясно думать, пока его губы целовали ее шею.

— Почему ты боишься, что кто-то меня увидит?

— О, — потому что они поймут, что ты смертный? Так она не могла сказать, — Сейчас в здании находятся судьи из реалии-шоу, они не должны видеть никого из участников до начала съемок. Это все испортит.

— Только поэтому? — он внимательно на нее посмотрел, — больше причин нет?

— Нет, я хочу сохранить тебя в тайне. Хотя бы пока.

— Какие-нибудь другие секреты?

Горячай волна накрыла ее, начиная с висков, потом спустилась до горла, потом устремилась к ее промежности. Она прижалась плотнее к двери. Господи Боже, он к ней даже не прикасался, а она так возбудилась. Что он делает с ней? Она еще никогда в жизни так не желала мужчину.

Он шагнул назад и выключил фонарик. Она не могла разглядеть выражение его лица в темноте, но чувствовала, что он смотрит на нее. Она чувствовала жар его взгляда.

Медленно тепло покинуло ее тело, оставляя ее опять холодной и пустой:

— Пошли, — она выглянула за дверь. Никого не было видно, но она слышала крики из офиса Слая. Корки делилась с ним последними новостями.

— Сюда, — она махнула Адаму, чтобы он шел за ней.

Они быстро дошли по коридору к запасному выходу. Дарси открыла тяжелую дверь. Адам задержался на полпути:

— Когда я тебя опять увижу?

— Через две недели. Пожалуйста обещай, что ты сюда больше не придешь.

— Хорошо. — Нахмурившись он достал маленький блокнот и ручку из внутреннего кармана куртки и что-то записал, — Я хочу, чтобы ты мне позвонила, если тебе будет что-нибудь нужно. Или просто заходи.

Она взяла листок бумаги. Он написал ей свой адрес и телефон. Он придвинулся к ней и пальцем провел по ее щеке, потом нежно погладил ее губы:

— Спасибо за экскурсию, — он вышел за дверь и растворился в темноте.

Холодный ветер с улицы ворвался в коридор и унес то тепло, которое оставалась у нее от его прикосновения.

Со вздохом Дарси захлопнула дверь. Это будут длинные две недели.

Остину пришлось принять холодный душ, чтобы начать опять думать о деле. Он прошел на кухню, надев только боксеры с Губкой Бобом, которые ему подарила на рождество младшая сестра. Мысли о семье опять заставили его задуматься о том, почему Дарси живет среди нежити. Он уже знал из своих расследований, что ее родители и две младшие сестры живут в Сан-Диего. Она полностью отказалась от семьи? Держали ли вампиры ее заложницей, так как она слишком много знала? Может они угрожали ее семье, чтобы она осталась под их контролем?

Должно быть так, потому как в противном случае, он был уверен, Дарси предприняла бы попытку к бегству. Из ее репортажей он понял, чтоона была храброй и изобретательной. Очевидно, вампиры как то на нее давили, чтобы она оставалась с ними.

Что за чертовщина случилась с ней четыре года назад? У Остина была копия полицейского отчета, но он был бесполезным. Она поехала в вампирский клуб в Гринвич Вилладж, чтобы сделать репортаж о подростках, претворяющихся вампирами. Каким-то образом она оказалась на аллее за клубом. После нее остались лужа крови и окровавленный нож. Полиция подозревала, что она мертва, но никто не знал, что именно произошло на этой аллее.

Накануне Остин нашел ее оператора Джека Купера. Джек все еще не оправился от произошедшего, он жил в однокомнатной квартире на чердаке, на окнах были алюминиевые жалюзи.

Было видно, что Джек все еще в ужасе от той ночи. Может об этом говорила его алюминиевая кепка, или его уверенность, что вампиры были жадными до крови пришельцами, способными контролировать сознание, которые охотились за ним, чтобы поработить его, как они сделали с Дарси. Было печально, что его считали сумасшедшим, ведь он был прав на счет жажды крови, контроля сознания и порабощения Дарси. Вампиры забрали ее. И не отпускали.

Остин взял из холодильника банку пива. Что сделать, чтобы она начала ему доверять? Он пытался ее подтолкнуть к признанию сегодня вечером, а когда она не стала ему ничего рассказывать, он проник в ее мысли, надеясь там раскрыть все ее секреты.

То, что он увидел, потрясло его. Никаких темный тайн. Все, даже самые потаенные мысли Дарси, были о том, как сильно она его хотела. Ему потребовалось все самообладание, чтобы не повалить ее на пол и не заняться прямо там любовью.

Любовь на полу костюмерной? Это сделало бы его таким же мерзким, как Дон Орландо.

Хмыкнув, Остин поставил пиво на кофейный столик, после чего взял свой блокнот, в котором составлял список известных ему вампиров. Он добавил имя Дона Орландо.

Он поставил одну из кассет с записями Дарси в видеомагнитофон. Он уже все их видел, некоторые даже не единожды.

Блин, он смотрел эти записи каждый день, вместо того, чтобы смотреть, например, спортивные новости. Он думал о ней постоянно. И, если бы это было только сексуальное желание, только мысли о ее великолепном теле. Так нет, он о ней беспокоился.

Неужели он влюбился?

Он упал на кушетку. Нет, это не могло быть любовью. Это был вызов его интеллекту. Загадка ее странного образа жизни интриговала его, он хотел ответов. И он беспокоился о ее безопасности. Это было нормально.

Он рос постоянно заботясь о своих младших сестрах, для него это було естественно, не такое уж и большое дело.

Он взял свою куртку с подлокотника и залез в карман. Он достал маленький блокнот и просмотрел записи, которые сделал в офисе Дарси. Она наняли фирму, которая называлась «Закрытая жизнь», чтобы установить алюминиевые жалюзи на окнах пентхауза. Это означала, что он и Гаррет будут жить с вампирами. Наверное, лучше в свой багаж положить парочку деревянных кольев.

Он запомнил название кетеринга, с которым Дарси заключила контракт. Надо бы устроить туда Алису или Эмму, чтобы у них была возможность появляться в пентхаузе днем, чтобы забирать информацию у него и Гаррота и передавать ее Шону.

У него так же был адрес Релейн Плейс, он поедет туда днем и установит скрытые камеры и жучки. Он достал диск с данными из кармана пиджака. Он скачал записи о сотрудниках с допотопного компьютера Дарси до того, как она появилась в кабинете.

Он положил диск на стол рядом со списком вампиров.

Он выпрямился и посмотрел на телевизор. Начинался репортаж Дарси. О, этот был одним из его любимых, он взял пульт и увеличил громкость.

— Я нахожусь в Южном Бронксе, на открытии нового парка, — Дарси шла по тропинке и улыбалась в камеру, — Это не парк для детей, это не парк для баскетболистов, роллеров или даже шахматистов. Это парк для собак.

Оператор навел камеру на женщину в дали, которая выгуливала своего белого пушистого пуделя. Затем он вернул видоискатель к Дарси.

— Как видите, парк поделен на секции, по размеру вашего… аааааах! — она поскользнулась и замахала руками в воздухе. После отчаянной борьбы она вернула себе равновесие, посмотрела на свои туфли, сморщила носик и криво усмехнулась в сторону оператора, — Очевидно, данная секция предназначена для нереально огромных собак.

Остин хмыкнул. Не важно, что происходило во время ее репортажей, Дарси обыгрывала любую ситуацию. Она была храброй, забавной, умной и просто прекрасной. Ничто не могло ее поколебать.

Но что-то все произошло. Он крепче сжал пульт. Что-то произошло, что вырвала ее из этой солнечной счастливой жизни и заключило ее в мире темных злых демонов. И ей было от этого больно. Он видел это, печаль в ее глазах, напряженно сжатые руки, страх, который заставлял ее правый глаз дергаться. Этого нервного тика не было нив одном из ее репортажей. Это было чем то новым. И, очевидно, началось на Хеллоуин четыре года назад.