Шляйштерай. «Грязный снег». Их семнадцати кальтиринтских месяцев к нему Аурелиус питал, пожалуй, самые прохладные чувства: короткое потепление обращало новорожденные сугробы в грязевую похлебку, сливающуюся где-то возле горизонта с бездушно серым небом. В какое окно ни посмотри — кругом лишь унылая болотистая пустошь, возведенная на трон обманчиво кроткой нежностью Шляйштерай. Лживый убийца, второй месяц зимы, двадцать два года назад принявший под свою безрадостную опеку только что появившегося на свет Рамерика.

Аурелиус задумчиво уставился в потолок, расслабленно покачиваясь в центре наполненного горячей водой бассейна. Последний поход в Инопространство оставил куда больше последствий, чем можно было изначально предположить. Вот и тело до сих пор с трудом отогревается, это почти в кипятке. Еще проклятые глаза… Только теперь Аурелиус заметил, что вместе с «подарком» получил от Сельмии солидный довесок, который выводит Сюжет в совершенно новую плоскость.

Крупная капля сорвалась с черного мраморного потолка. Скользнув по подбородку, она неторопливо скатилась к основанию ключицы.

Вернуться в прошлое? Но в Инопространство все равно пришлось бы идти. Шанс только один, и это четыреста шестнадцатый потенциал. А как отказаться от «благословения» Сельмии? То ведь даже не Дар. Пойти на сделку? Ха, что можно предложить богу, которого все устраивает, даже собственная смерть?

Предотвратить падение лэ Деборо двадцать лет назад? Безумие. Даже если удастся задать изначальный импульс, нет, выстоять против половины Избранных Посвященных из фракции Тамита, последствия… К тому же, до Вимерглия через Алеврайлу уже так просто не доберешься, особенно через мертвую Алеврайлу, что всего вероятнее. Отбить младенца у матери? Опасно. Слишком много вариантов дальнейшего развития событий с пугающим концом. Игры со временем, они такие, ничего не поделаешь… Какой интересный кустик!

Рамерик подплыл к ступенькам, ведущим из бассейна, и напряженно замер.

Вскарабкавшись по стене, только что покоившийся в саду куст бойко одолевал одну за другой комнаты императорских покоев. Что-то новенькое за это утро. И откуда у чудо-растения его, Аурелиуса Сущность? Определенно, глаза бога не врут. Разве что…

Кустик бесцеремонно подлетел к воде и вгрызся скользкими побегами в незащищенные ребра.

Да, точно. Разве что это изначальный импульс.

Путешествовать во времени сложно и опасно не только по техническим причинам. Переносясь из настоящего в прошлое, ты размыкаешь цепь, и если ее не замкнуть изначальным импульсом, все изменения, тобою совершенные, автоматически нивелируются.

Ты отравился, тебе плохо. Чтобы не мучиться, ты возвращаешься в момент до злополучного обеда и выбрасываешь испорченную еду. Все хорошо, желудок здоров. Но причина этому — твое возвращение из будущего. Теперь же все в порядке, и причины для путешествия во времени больше нет. Если ничто не напомнит тебе вновь нырнуть в прошлое и скорректировать меню, некому будет позаботиться об испорченной еде. В итоге — снова отравление. В этом суть правила изначального импульса: вернулся в прошлое — будь добор, позаботься о том, чтобы даже после благополучно проведенных манипуляций ты в настоящем повторил процедуру, оставил знак и замкнул цепь. Не забыв вернуться обратно, естественно. И просто, и сложно.

Выбравшись из бассейна, Аурелиус на ходу закутался в сформировавшиеся из пара белые одежды и прошел в спальню. На секунду остановившись возле кровати, он вздохнул и повалился на бок. За миг до того, как его тело должно было коснуться шелкового покрывала, Рамерик вырвал себя из ткани настоящего и заскользил по струйкам пространственно-временного континуума.

— Яд готов, владыка Аурелиус.

— Подожди немного, Арлет, я сейчас закончу… Итак, тебе все ясно?

Рамерик поспешил удалиться от ведущей в Малый Зал арки. Мраморный пол длинного парадного коридора постепенно сменил зеленый цвет сначала на золотой, а затем на бледно-розовый. Голоса позади стали едва различимы.

— Да, владыка Кальтиринта.

— Тогда отправляйся на Кладбище немедленно.

— Слушаюсь, владыка.

Взбежав немного вверх по гигантской спиралевидной лестнице, Рамерик присел на широкую ступеньку и оперся спиной на перилла.

Несколько элементарных плетений — и Викентрий послушно бросится докладывать о «секретном» плане Сенатору, последний, само собой, подключит личные резервы. И вот, на руках императора, казалось, давно утерянная фигурка Лэйкера Клемийран Ватрат. Потомок славного рода, не одно поколение специализирующегося на Блокирующих Печатях — вот что составит в этой партии Лигэкуин переворачивающую комбинацию. Осталось только задать изначальный импульс и…

— Я уже сделала это, Рик.

Аурелиус медленно повернул голову.

— Сельмия?

Девушка с улыбкой устроилась на соседней ступеньке.

— А я все голову ломал тогда, почему страдаю от Постклиадрального Синдрома, если на меня никто не воздействовал?

— Меньше надо было пить. Твой Лиймкрон хуже текландтских наркотиков.

— Ты просто ничего не понимаешь в алкоголе.

— Куда уж мне.

Усмехнувшись, Аурелиус опустил взгляд.

— Не думал, что вновь тебя увижу.

— Что, не успел подготовиться? Цинично-равнодушная маска вдруг стала тебе мала?

— Насчет импульса. Мне кажется, вопрос о причине будет уместен.

— А ты не понимаешь?

— Это не ответ.

— А, по-моему, ответ.

Рамерик спрятал лицо за ладонями и запрокинул голову.

— Сама знаешь, это бесперспективно.

— Знаю, — Сельмия мягко убрала руки Аурелиуса с его лица. — Холодные. Тебе нельзя больше спускаться в Инопространство. Следующий поход ты, скорее всего, не переживешь.

— Сколько раз я просил тебя не недооценивать меня?

— С богом споришь?

— Этого бога я убью меньше, чем через год. А он, точнее, она повесит мне на шею якорь, не предупредив.

— Обиделся?

— А ты как думаешь? — Аурелиус притворно надул щеки. — Одно хорошо, теперь я знаю, где Судьба. А вот остальное меня совершенно не радует!

Наклонившись, Сельмия нежно поцеловала Рамерика в губы и провела пальцами по острым скулам.

— Даже не знаю, кому из нас больнее: мне, просуществовавшей столько тысяч лет, или тебе, с трудом одолевшему второй десяток.

— Мне не больно.

— Больно, еще как больно, — Избранная коснулась носом холодной впалой щеки. — Идеальным контролем тела, Сущности и Духа меня не обмануть. Хотя, что там. Ты можешь унять дрожь в руках, кривить губы в усмешке, играть голосом, топить чувства в твоем любимом Лиймкроне. Но глаза. Они знают о тебе все, и не хотят молчать. В них любой прочитает боль. Потому что, кроме нее, там больше ничего и нет. Разве что пустота.

— Что насчет тебя? Я думал, за столько веков эмоции истлевают.

— Сколько раз и я так думала…

— Проклятье бессмертия, — Аурелиус поднес к глазам прядь абсолютно белых волос. — Как же так вышло, что проклятые преподносят Дары?

— А что еще остается делать проклятым? Мы ведь и умереть-то толком не можем.

— Вы ведь не возрождаетесь в новом теле?

— Не возрождаемся… скорее всего. Так говорит Вимерглий. Кому, как не ему, знать это.

— И не попадаете в Инопространство.

— Не попадаем.

— Должно быть, это страшно.

— Потому Тамита и выступила против Вимерглия. И Эстеллы, — Сельмия провела губами по голубоватым векам.

— Я так понимаю, больше ты мне не расскажешь ничего?

— Ты и без того обо всем уже догадался.

Рамерик вздохнул и опустил голову на колени девушки.

— Лучше бы не догадывался.

— Тебе пора.

— Я буду скучать… возможно.

Сельмия с улыбкой приложила ладонь ко лбу Рика.

— Вроде здоров.

— Не знаю, что ждет тебя после смерти, но…

— Я не боюсь.

— Просто…

— Не бойся и ты.

Аурелиус замолчал и чуть заметно кивнул.

— Ты ошибаешься, Рик.

— В чем.

— Что тебя ненавидят все.

— Я вовсе не…

— И помимо глаз, — перебила Сельмия. — У меня есть еще рассудок и неизмеримое число лет жизненного опыта. Я знаю тебя все двадцать два года. И я знаю, что у тебя внутри.

— Ненавижу, — ухмыльнулся Аурелиус.

— Я тоже тебя люблю. С днем рождения, Рик.

На долю секунды Рамерик почувствовал едва уловимое касание губ Сельмии на лбу, после чего упал в шелковый омут своей постели. Уже в настоящем.

— Как же я тебя ненавижу.

* * *

Так. Не паниковать. Вдох. Выдох. Взять себя в руки. Это всего лишь галлюцинации, не в первый раз. Пора было уже привыкнуть.

«Почему ты молчишь, Аня?»

Э-э, вы ошиблись номером.

«Каким еще номером?»

Ничего не знаю, я в домике.

Закрыв голову руками, я прижалась к тушке курицы и уставилась на фигуры в плащах, прикидывая ответную реакцию.

Они действительно исчезли секунду спустя. Видимо, решили не связываться с умалишенной. Молодцы. А мне что делать?

На всякий случай, я не стала шевелиться. Чудные какие-то галлюцинации у меня стали, сама удивляюсь. Видно, психика в панике сдает безумию одну позицию за другой. Не то что бы это было странно, учитывая обстоятельства.

«Аня! Ты еще живая?»

О, неужели Даль, собственной персоной? Еще и издевается.

Невдалеке зашевелились густые зеленые заросли, и из-за кустов показался парень, напряженно оглядываясь по сторонам.

А ты, кажется, рассчитывал на обратное, да? Вот, что я тебе скажу. При всем уважении, ты просто бессовестная скотина! Конечно, предупредить заранее, что за монстры бегают в округе, было не…

«Аня, ты где?»

Не смешно.

Прямо перед тобой. Совсем ослеп?

Поднявшись на ноги, я подпрыгнула и помахала рукой. Никакой реакции. Да и не похоже, что он притворяется. В недоумении я посмотрела на свои ладони. И не увидела ничего.

Да-а-аль!!!

Осмотревшись, парень прищурился и направился в мою сторону. Нервно всхлипнув, я опустила взгляд. Закрыла глаза. Помотала головой. Открыла глаза. А потом смело засчитала безумию еще одно очко: в траве, обнявшись с несчастной дичью, лежало мое тело. Невыносимо высокий писк в ушах оборвался.

Совсем не смешно.

Разглядев возле кустов тело, Даль одним прыжком очутился рядом. Выхватив нож, он ловким движением выколол «курице» глаз и выступившей кровью нарисовал на моем лбу какой-то знак.

Отклик на эти, мягко скажем, странные действия не стал дожидаться, пока я удивлюсь. Перед глазами пронеслись яркие осколки света, в уши вновь хлынул отвратительный писк. Потом я почувствовала спиной сильный удар.

«Ребра ей переломать хочешь?»

«Ребра можно и новые вырастить».

«Лэйкер тебя убьет».

«Умеешь ты приободрить, Чудик».

«Попрошу без оскорблений».

Разлепив глаза, я оторвала голову от земли и тяжело перекатилась на бок. Даль сидел рядом, вытирая руки о траву. Только вместо текландтского костюма, что я видела до падения, на нем были… темно-синие джинсы и желто-белая гавайская рубашка? Да вы шутите.

Что это на тебе?

«Поторопимся, а то и меня заодно расщепит».

А?

Парень без комментариев взвалил на одно плечо меня, на другое — куриную тушку, и огромными прыжками пустился вперед. Несколько лимн — и мы провалились сквозь землю прямо на лестницу второго этажа безликого дома-куба.

Скатившись с плеча на светящийся пол, я едва не врезалась в Чудика, устроившегося неподалеку.

«Что ты сделала?» — В лоб спросил он.

Ничего.

«А Сущность с Духом из тела сами вылетели, да?»

Я начала выходить из себя. На этот раз, в переносном смысле.

Знаешь что, если действительно думаешь, я понимаю, о чем речь, ты идиот!

«Пора перекусить!» — Бодро воскликнул Даль и потопал вниз.

«Точно», — кивнул Нийрав и побежал следом.

Я ошеломленно сглотнула, оставшись сидеть на полу. Э, что?

Вдруг свет погас. Лишь на мгновенье, но, когда он вновь озарил комнату, от безликих стен не осталось и следа. На их месте в воздухе зависли обломки деревянных досок, словно кто-то забыл собрать пазл нового второго этажа до конца. Сквозь дыры-пустоты просачивался мертвенно-голубой фон, неторопливо заглатывающий новый фрагменты преобразившихся стен. Пол укутался в толстом слое пыли. Час от часу не легче.

Поднявшись, я побрела к лестнице. Одеяло из пыли смешно огибало мои ступни, торопливо набрасываясь на свежие следы. Стараясь не смотреть под ноги, я осторожно спустилась на первый этаж. Справа стоял Лэйкер. Жестом поманив за собой, он скрылся за вновь неизвестно как вернувшимися в прежнее состояние стенами. Уже ничему не удивляясь, я нырнула следом.

Насчет «не удивляться», я, определенно, поспешила. В соседней комнате за деревянным (!) столом собралась вся наша компания: Зем, в джинсах и красно-белой рубашке, ничем, кроме цвета, не отличающейся от наряда брата; Даль; Эримонд, кутающийся в обыкновенную простынь бледно-зеленого цвета; только Лэйкер и Нийрав остались в прежней одежде. На огромных плоских тарелках остывали крупные куски жареного мяса и внушительных размеров яичница. В призмах-бокалах, кажется, был чай. Во всяком случае, запах чая в комнате присутствовал.

«Присоединяйся!» — Улыбнулся Зем.

Безумное чаепитие, значит? Нет, спасибо.

«Что с тобой?» — нахмурился Лэйкер.

Издеваетесь, да? Не со мной, с вами что такое? Хотя, что это я спорю с галлюцинациями.

«Ее расщепило в псевдомире. Наверное, побочные эффекты», — Нийрав пожал плечами и подцепил руками кусочек курицы.

«Не должно было, слишком мало времени прошло».

«Знаю, что не должно», — Даль вытянул из общей горки мяса самую большую порцию. — «Чудик предположил, что она сама себя расщепила. Не понятно только, зачем и каким образом».

Свет снова погас на несколько секунд. А как зажегся, в комнате больше никого не было. Только стол с едой напоминал о том, что совсем недавно здесь кто-то обедал. Если это было так.

Схватившись за голову, я села на пол.

И что же теперь делать? Я даже не могу понять, что реально, а что — нет. И когда это началось? На лужайке? Или еще в доме? Или в Левере? Или вообще в Москве? Так, соберись!

Я похлопала себя по щекам и заставила подняться. Если все ужасно настолько, насколько кажется, сидеть на месте уж точно бессмысленно. Просочившись сквозь стену, я вернулась в коридор. То есть, я должна была вернуться в коридор. На деле я очутилась в лесу. Том самом скоплении прямых игл-стволов без какого-либо намека на жилище братьев. Да что же это такое!

«Беги!!!»

Я обернулась.

Из соседнего пространственного слоя вылетело несколько лирен в длинных цветастых безрукавках, доходящих до колен. А за ними… гналась какая-то жуть! Полунасекомое-полу-непонятно-что, это чешуйчатое нечто угрожающе клацало клешнями, преследуя гуманоидов с явно агрессивными намерениями.

Впрочем, о его намерениях я задумалась уже после того, как сорвалась с места. Ибо, черт возьми! Эта тварь может меня отправить на тот свет вне зависимости от того, успею я вникнуть в суть происходящего или так и останусь в неведении. И если она не является галлюцинацией, сейчас явно не до философии!

С трудом догнав одного из «нормальных», я прорвалась в соседний слой и выкатилась… прямо на чье-то тело! Подняв голову, я окаменела.

То, что творилось вокруг, с трудом поддавалось описанию. Сотни лирен выпрыгивали из окружающих пространственных фрагментов, но, ступив на землю, исторгающую зеленый дым, почти все их них падали, рассыпаясь на крупные куски мяса, как человечки из конструктора. Выжившие по трупам спешили к странному высокому зданию, похожему формой на дольмен, только с распахнутыми двустворчатыми воротами вместо круглого отверстия.

Кто-то влетел в мой бок, невольно заставив очнуться. Затолкав удивление и ужас глубже в сознание, подальше от теряющего адекватность рассудка, я бросилась к спасительному (надеюсь) объекту. В первые секунды я старалась не наступать на разваливающиеся тела, но когда услышала клацанье совсем близко за спиной, плюнула и помчалась вперед, не разбирая дороги, едва не падая от врезающихся со всех сторон лирен, в свою очередь, расталкивая менее расторопных. Ноги подгибались от ужаса. Или от усталости, не знаю. Предсмертные вопли раскалывали голову. Безумию, казалось, не будет конца.

Со стоном вкатившись в полутемное помещение, я наскочила на кучу каких-то мешков и, споткнувшись, с изяществом тех же мешков свалилась за баррикадой. Лежа на спине, я, как в замедленной съемке, видела босые ноги перескакивающих препятствие лирен. Раз овечка. Два овечка. Три… стоп. Что это я?

Поднявшись на колени, я повернулась к воротам. Пропустив последних беженцев, они стремительно закрывались. Гигантские насекомые не спешили вламываться в дольмен, занятые трапезой на поляне. Наконец, огромные створки скрыли за собой тонущую в зеленом дыме жуткую картину, и я смогла спокойно вздохнуть. Хоть пару минут можно нормально поду… я могу дышать?

Зеленые водоросли все еще стягивали тело, но нужды в них точно не было, легкие работали самостоятельно. Может, здесь какой-то текландтский… Хотя погодите, почему тогда лирены здесь в безрукавках, а не в стандартных костюмах? С другой стороны, братья вообще в гавайских рубашках щеголяли.

Махнув рукой, я села, устроившись на мешках, как на диване, и попыталась разложить ситуацию по полочкам.

Итак, что бы Лэйкер сделал на моем месте? Пожалуй, в первую очередь он бы проанализировал настоящее. Что я вижу? Зал. Огромный зал. Почти как в Большом Театре. Потолка не видно, слишком темно. Лирены. Я, кажется, поспешила назвать их нормальными. Да и не до их изучения было дело. Но сложно не обратить внимания на их непропорционально длинные и тонкие конечности, а также отсутствие ртов, по крайней мере, видимое. Они сами чем-то походили на тех же насекомых.

Я прислушалась к их невербальным встревоженным разговорам. Вроде, Транслит. Уже легче. Без приборов разбирать местные диалекты — занятие на любителя.

— Вы из Дамина?

Чуть не закричав от испуга, я скатилась с мешков на пол. Только что же никого рядом не было!

— Я вас напугал, кажется.

— Я уже начинаю привыкать.

Незнакомый мужчина смущенно улыбнулся. Он был типичным человеком, в отличие от всех остальных. И он знает Дамин?

— Почему вы решили, что я из Дамина?

— Так я сам оттуда.

— Что?! — Я ушам не поверила. — Как?

— Долгая история, — мужчина сел рядом на свалившийся вместе со мной мешок. — Вас как зовут?

— Аня.

— Меня Сергей. Ну и дурдом здесь, правда?

— Не то слово! В смысле, я еще не совсем… А… То есть, как вы… Уф…

— Ага. Я о том же.

— Что тут вообще происходит? Кто все эти лирены? — С трудом вернув самообладание, я смогла выражаться не только междометиями.

— Эти? — Сергей кивнул в сторону сбившихся в несколько кучек лирен. — Местные. Коренные жители Сэмсали. На кузнечиков чем-то похожи, да?

— Есть немного.

— Их здорово притесняют Паразиты. Ни те, ни другие интеллектом не отличаются, так что терзают меня сомнения, Чудикам скоро надоест следить за их внутренними разборками, и какая-нибудь страшная их… как ее… Клиадральная штуковина снесет всех блох и утопит в океане.

— Чудикам? — Что-то меня насторожило. — Не Механикам?

— Механикам? Что они здесь забыли? Не, технари сейчас с Хэмнха разбираются. Ой, точно, на тебе же текландтский костюм. Ты-то что тут забыла? Я, кстати, не знал, что из Дамина в последние лет десять кто-то еще появлялся.

И как бы он узнал, интересно?

— А вы давно здесь?

— Не очень, — мужчина скривился. — Как в восемьдесят первом выпал из реальности, так и мучаюсь до сих пор. Все вернуться не получается.

— В восемьдесят первом? — Внутренности словно обручем стянуло. — По-вашему, это не очень давно?

— Так и пяти лет не прошло.

Мысли растеклись, кто куда. Так, варианты, мне нужны варианты. Объяснения. Либо время в Сэмсали идет настолько медленно, что не так. Либо у нового знакомого амнезия на почве нервного расстройства, что запросто. Либо он уже давно не живой. Что плохо. Очень плохо.

— Прошло больше, чем пять лет, да? — Осторожно спросил Сергей.

Я кивнула.

— Намного больше?

Я вновь кивнула.

— Здесь время странно идет. Я, похоже, запутался, — мужчина прямо на глазах начал стареть: темно-русые волосы обратились седыми, лицо и шея покрылись неглубокими морщинами. — Я уж и не припомню точно, когда сюда заглядывали в последний раз. Букашек я в расчет не беру. И те не из Дамина, конечно. Вы первая с нашей родины. Как же я скучаю по Ростову! Вы не из Ростова, случайно?

— Нет, я из Москвы.

— О, столичная дама! Ну, и как там у вас сейчас?

Я замялась. Дамина нет уже давно. А этот человек, неизвестно даже, живой ли, не в курсе, что и СССР распался.

— Скоро на Текландт станем похожи, — выдавила я.

— Серьезно? Вот те на! Быстро вы.

— Стараемся.

Я повернулась на смех. Позади нас, возле дальней стены один из местных ловко жонглировал какими-то крупными, чуть светящимися в полутьме орехами.

— Они тоже так делают? — Удивилась я.

— Ага. Те еще акробаты. Сейчас и другие подтянутся. Постоянно так, надоело уже. В новинку оно интересно, конечно.

И точно, к жонглеру присоединился еще один товарищ, за ним еще. Несколько Кузнечиков успели вынести откуда-то стеклянные блоки и, нагромоздив один на другой, принялись выплясывать на неровных гранях.

— Да не смотри на них так, — махнул рукой постаревший Сергей. — У них мозгов не больше, чем у голубя. Только что чуть не преставились, а им все одно. Не съели — и ладно. Сейчас попляшут, да по домам разбредутся.

— А вы? — Оглянулась я.

— А что я? Здесь, как всегда. Я слишком стар, чтобы бегать от Паразитов туда-сюда. Да и не настолько глуп, чтобы заниматься этой бессмыслицей.

— А что за Паразиты?

— Как что? На блохах которые.

— Каких блохах? — Не поняла я.

Сергей удивленно приподнял брови.

— Нет, серьезно, каких блохах?

— Помните, как древние представляли строение вселенной?

— Все по-разному.

— Ну да, но суть в том, что часто, по их мнению, люди жили на спинах гигантских черепах, птиц, рыб и прочей живности. Так в Сэмсали люди, и правда, живут на них. На блохах, в данном случае.

Я нервно засмеялась.

— Что, правда?

— Ага.

— Мда. Лирены живут на блохах?

— Очень больших блохах. Водоплавающих, кстати. Сам Сэмсали — раковина, где вместо моллюска — океан. В океане плавают блохи, в основном, на поверхности, но иногда они ненадолго ныряют под воду. Ну а на блохах живут лирены: я их называю Кузнечиками и Паразитами. Последние постоянно воюют за территорию. Паразиты размножаются в больших количествах, но и умирают в таких же, потому что без Зерна Клиадрального в основном. А Кузнечики, глупые, вместо того, чтобы их истребить полностью, побегают сначала, потом повоюют немного, отгонят Паразитов и опять давай плясать.

— Люди на блохах, — мне никак не удавалось остановить истерический смех. — А как же… э-э… блох не разрывает во время пространственных перестановок?

— Так блохи сами и переставляют отдельные участки своего тела. Уж не знаю, как они это делают.

Я перестала смеяться.

— Зачем?

— Ну, чтобы Паразиты не досаждали.

Потрясающе. Для второй стадии шизофрении — самое то.

— Так поэтому Город только в океане себя спокойно чувствует…

— Какой Город?

— Да никакой. Гипотетический.

— А-а. Ну да.

Несколько Кузнечиков запутались в вытащенной из коробок «мишуре» и покатились по полу, опутанные светящимися голубыми нитями. Кое-кто уже начал уходить.

— А ведь у них, как и у нас с вами, есть Сущность, — сокрушенно покачал головой Сергей.

— А у Паразитов тоже Сущность есть?

— Ну да, это же лирены.

— Не поняла, — нахмурилась я.

— Ну как же, лирены — это что-то вроде сплава тела, Сущности и Духа. Остальные живые существа обладают только телом и Духом. У неживых предметов есть только тело. Этот постулат положен в основу классификации всего, что нас окружает. Вам, смотрю, никто этого не объяснял?

— Да мне вообще мало что объясняют, — проворчала я.

— Смотрите тогда. Сущность — это что-то такое нейтральное. У нее нет ни формы, ни памяти, ни судьбы. Это как глина. Что из нее вылепишь — никто не знает. Но с ней связаны Духи. Вы, должно быть, знаете, Сущности реинкарнируются. Всю память о жизни хранит Дух. Но он не уходит с Сущностью, а остается в псевдомире. Как призрак, только не такой опасный. А у Сущности остаются связи с прежними Духами. При желании, с ними можно пообщаться, но лучше не стоит. Для психики вредно.

— Еще бы.

Последние группы Кузнечиков покинули дольмен, и мы остались вдвоем.

— Вы прямо здесь живете? — Обратилась я к Сергею.

— Не совсем. Идемте, я вам покажу.

Мужчина поднялся с мешка и повел меня в сторону одного из углов. То есть, это мне сначала показалось, что там был угол. На самом деле обволакивающая темнота скрывала уходящий в сторону коридор. Стены его были увешаны какой-то непонятной фольгой и мишурой, как будто украшения с новогоднего детского утренника еще не успели полностью снять. А потом коридор как-то незаметно превратился в лес, из которого мы довольно быстро вышли к маленькому деревянному домику. Белое «небо» здесь слегка приоткрывалось, спасибо расступившимся деревьям, и можно было заметить, как оно слегка отливало перламутром.

— А деревья…

Но кто-то вновь погрузил мир в вакуум, и не раздалось ни звука.

А деревья, получается, на самом деле — волосы блохи?

«Ну да», — меланхолично кивнул Сергей.

Ну да. Класс.

«Я сейчас подойду. Вы заходите, загляните на чердак. Обязательно возьмите что-нибудь с собой. У меня много диковинных сувениров, выбирайте, что приглянется».

Я обернулась, чтобы ответить, но Сергей уже исчез куда-то. Пожав плечами, я потянула на себя дверцу избушки. Сверху посыпались опилки. Интересно, хозяин сюда часто заглядывает, или только когда гости появляются?

Внутри было несколько тесно. То ли из-за низкого потолка, то ли в сравнении с дольменом. Кроме стола здесь ничего не было, но сбоку я приметила лестницу на чердак. Недолго раздумывая, я поднялась по ней и пролезла в узкий люк.

Не знаю, откуда в Сэмсали взялись пауки, но их сети опутывали все вокруг: какие-то коробки, стопки книг, непонятные статуэтки и прочие «сувениры». Сквозь мутное крошечное окошко не было видно даже «деревьев».

Подойдя к зеркалу, висящему на стене, я смахнула пыль с его поверхности и взглянула в отражение. Ничего нового, кроме синяков под глазами. Что-то привлекло мое внимание. Обернувшись, я прошла к противоположной стене. Там, на старом комоде лежал странный амулет: круглая костяная призма сине-черного цвета со странным, поразительно знакомым углублением.

Вытащив за цепочку из-под костюма Абсолютный Радужный Камень, я вложила его в углубление. Идеально. Талисман идеально вписывался туда.

И тут амулет меня уколол! Из него вырвались тонкие иглы и впились в мои пальцы.

Вскрикнув, я разжала ладонь, но амулет не упал. Трансформировавшись в нечто бесформенное, он растекся по Абсолютному Радужному Камню, частично впитываясь в него, а потом застыл тонкой синей сеткой на кипельно белой поверхности.

Осторожно взяв талисман в руки, я повертела его перед глазами.

— Вы Дух? — Спросила я, оборачиваясь.

— Не совсем, — Сергей покачал головой. — Я Страж.

— Вы, действительно, из Дамина?

— Не знаю.

— Как же так?

— Я не знаю, — Страж сел возле комода. — Просто однажды я не смог точно сказать, где сон, а где реальность. Может, наш разговор и весь этот мир — всего лишь сон.

— Вы не можете уйти?

— Могу. Но, понимаете… я вроде как не боюсь смерти. Ведь я либо проснусь, либо исчезну. А это все лучше, чем сейчас. Но память. Так не хочется ее терять. Вот так и сижу, цепляюсь за нее. И жду непонятно чего. Глупо, да?

Я пожала плечами.

— И я не знаю.

Развернувшись, я спустилась к выходу. Мною завладело странное состояние. Будто мне было наперед известно, что делать дальше. Будто внутри меня сидит кто-то другой. И этот кто-то куда умнее, мудрее и спокойнее меня.

Стоило мне шагнуть за порог, как домик исчез, а лес прямо передо мной ушел вниз каменистым обрывом. Очень знакомым обрывом. Не без облегчения я почувствовала, что кошмар подходит к концу. Не знаю, кто его устроил, но своей цели этот шутник явно достиг.

Ноги сами сделали шаг в бездну, и я полетела вниз. Полетела непостижимо медленно, как на парашюте. Через минуту ступни заскользили по чему-то мягкому. И тут же со всех сторон послышались влажные шлепки, чьи-то ледяные руки потащили меня вперед.

Сознание все больше мутнело, а тьма, наоборот, рассеивалась. Шлепки становились все тише, скоро я не слышала ничего, кроме монотонного гула где-то внутри черепа. Потом исчезли и холодные руки, оставив меня в гордом одиночестве посреди порядком надоевшего леса.

А, нет же, вон дом братьев!

Я поспешила к серому кубу. Протиснувшись сначала в коридор, а затем в комнату, я увидела командира, что-то сосредоточенно рассматривающего на изрисованной илминрскими письменами панели-стене. Оттолкнув стоявшего тут же Чудика, я со слезами бросилась Лэйкеру на шею. Ничего не спрашивая, тот считал неразборчивый клубок мыслей в моей голове. И побледнел.

«Лэйкер?» — нахмурился Нийрав. — «Что происходит? Она же должна сейчас без сознания лежать в комнате наверху».

«Я недооценил этого интригана. Уходим отсюда».

«Но ты же только что…»

«Лэйкер!» — В комнату ворвался Зем. — «Не поверишь, у нас Судьба в гостях».

Мне стало плохо. Неужели это не галлюцинации?

«Поздно», — поджал губы Лэйкер. — «Сколько их?»

«Трое».

«Значит, будем прорываться. Всем приготовиться. Сейчас проверим, можно ли уйти от Судьбы дважды».