Типы монет. Новые русские монеты существенно отличались от прежних более крупным и различным для разных номиналов размером и правильной круглой формой. Внешне они напоминали западные монеты, но их оформление продолжало традицию допетровских. Особенно это касается медной копейки, для которой было сохранено то же изображение, что и для серебряной — «воображение (т. е. изображение) великого государя на коне», как было сказано в указе. На всех остальных медных и серебряных монетах Петра одну из сторон заняло изображение государственного герба — двуглавого орла.

Другая сторона на всех медных и на мелких серебряных монетах Петра I занята строчной надписью с обозначением достоинства и даты выпуска, но на ранних медных кроме того имеются на обеих сторонах еще и круговые надписи, содержащие имя и титул царя, тогда как серебряные оставались анонимными.

На крупных серебряных монетах (от четвертака и выше) герб окружен надписью с обозначением номинала и года выпуска, а на другой стороне надпись (имя и титул) окружает погрудное ображение царя. Портреты Петра I на монетах 1704–1725 гг. представляют чрезвычайно богатый иконографический материал.

На золотых монетах также находится портрет царя. Червонцы чеканились с гербом на другой стороне, а для двухрублевиков было избрано изображение «патрона» петровской России и флота, — стоящего с косым «андреевским» крестом апостола Андрея, именем которого был назван учрежденный Петром в 1698 г. высший орден России.

В конце правления Петра произошли некоторые изменения в типе монет. На рублевиках с 1723 г. герб был заменен крестообразной монограммой, составленной из четырех «П». Народ назвал такие монеты «крестовиками». Такая же монограмма, составленная из начальных букв имени царя, позже помещалась на рублях Петра II и на всех крупных серебряных монетах Павла. На Украине «крестовики» часто употреблялись в качестве «дукача» — женского украшения, носимого на груди на монисте или на ленте.

В том же 1723 г. началась чеканка медных пятаков, получивших очень скромное оформление: на одной стороне в центре кружка находится маленький герб, окруженный пятью точками, на другой — крестообразно расположенные надписи — «пять копеек» и год выпуска. Соотношение сторон монет показывает, что это все тот же косой «андреевский» крест.

В связи с уменьшением веса медной монеты полушка стала так мала, что на ней не осталось места для круговой надписи вокруг герба. Самый краткий титул в виде начальных букв ВРП («всея России повелитель») присоединился к надписям противоположной стороны.

На алтынниках 1718 г. вместо герба государственного был помещен московский — всадник с копьем, как на копейках, но колющий змея. Только присутствие змея отличает это изображение от традиционного образа царя в виде всадника, которое по 1718 г. помещалось на копейках. Чеканка последних ненадолго возобновилась при Петре II — уже с московским гербом, а с 50-х гг. и до конца столетия он закрепился на медных монетах всех видов за исключением пятака.

На гурте более крупных серебряных монет Петра обычно обозначалось место чеканки — Москва — и название монетного двора, здесь же повторялась и дата, иногда отличная от помещенной на самой монете (бывало, что использовались старые штемпели или старые гуртильные кольца). Помещение надписи или узора на гуртах монет придавало кружкам законченный вид и защищало их от преступного опиливания драгоценного металла.

Новые монеты явились проводником нового гражданского алфавита в народные массы. Надписи на них служат доказательством стремления Петра сохранить русское обличье монет. В европейском денежном деле в то время господствовали латинские надписи, особенно на полноценных монетах. В записках ганноверского резидента в Петербурге Вебера сохранилось высказывание самого Петра по этому поводу: один иностранец советовал ему заменить на монетах русские надписи латинскими, которые, по его мнению, были бы гораздо более доступны пониманию в Европе. Петр, вполне в духе идей меркантилизма, возразил, что был бы гораздо более благодарен за совет — как достичь того, чтобы русских монет вообще никогда не видели за границей.

Рис. 111. Медные полушки 1718, 1719 и 1720 гг. с обозначением даты арабскими, славянскими и смешанными цифрами и пятак 1723 г.

За исключением немногих выпусков золотых, все монеты Петра имеют надписи на русском языке. Известны пробные экземпляры медных монет 1700 г. с латинскими надписями; они не были утверждены царем. Памятные и наградные медали Петра, предназначенные для распространения в России, также чеканились с русскими надписями, тогда как целые серии медалей, специально предназначенных для распространения за границей, получали объяснительные надписи на латинском языке. Петр широко использовал медали для провозглашения и истолкования за границей проводимой им политики.

Примечательной особенностью многих мелких петровских монет было двойное — для грамотных и неграмотных — обозначение достоинства — словом и соответствующим количеством точек. Этот прием удерживался еще и во второй половине XVIII в., например, на двугривенных и пятиалтынных Екатерины II, и даже в начале ХIХв. — на медных монетах до 1810 г.

Несмотря на то, что еще при Алексее Михайловиче на клейменых ефимках и на некоторых наградных золотых монетах дата обозначалась уже цифирью, петровские монеты долго сохраняли более привычную народу датировку славянскими буквенными обозначениями. Подобно тому, как серебряная копейка служила проводником для медной монеты, славянские цифры вели за собой новую цифирь. На золотых монетах славянская нумерация встречается до 1709 г., но на серебряных и медных она удерживалась до начала 20-х гг. — вперемежку с цифирью. Лишь на гуртовых надписях, имевших чисто служебное значение, даты с самого начала были только цифровые. Около 1720 г. на медных полушках встречается смешанная цифирно-буквенная нумерация, например 17К вместо 1720.

Новым в датировке всех петровских монет с 1700 г. было измененное летосчисление. С 1696 г. на монетах обозначался год «от сотворения мира». На части серебряных копеек 1700 г. еще находится дата -208 (7208). Но для всех новых монет и для выпускавшихся одновременно с ними проволочных серебряных были приняты даты - 1700, - 1701 и т. д. Таким образом, надписи на монетах воспитывали у населения страны привычку к новому летосчислению, а затем и к новым цифрам.

До Петра в русском языке не было слова «монета». Металлические платежные единицы определялись словом «денги». Появившиеся в 1700 г. платежные единицы были чем-то новым, и только к ним сперва пытались относить новый термин. В первое время монетами часто называли даже медали. Однако одна из первых медных монет получила видовое название денга. Это уже вызвало некоторую неуверенность и путаницу понятий, с которой часто приходится встречаться в документах петровского времени.

Рис. 112. Рубли 1707 и 1721 гг.

Русская серия, вошедшая в начале XVIII в. в круг монетных систем Европы, представляла весьма своеобразную картину. В изображениях, надписях, цифрах, в исключительно русских названиях всех новых монет и в небывалой простоте их взаимоотношения очень разносторонне проявился вполне самостоятельный, национальный характер новой монетной системы. Для утверждений о сколько-нибудь существенных заимствованиях из денежного дела Западной Европы нет никаких оснований.

Монетные дворы. Выпуск новых монет разных видов и размеров, правильной формы и точного веса, с применением разных сплавов драгоценных металлов для монетного производства был невозможен без создания новых совсем не похожих на ежние, монетных дворов. Примитивная ручная чеканка должна была уступить место машинной; чрезвычайно усложнялась работа по подготовке монетного металла. Нужны были соответствовавшие создаваемому производству технические кадры, гораздо более квалифицированные, чем прежде. Перестройка монетного производства была делом большой трудности. Деньги — какие угодно, лишь бы они давали возможность обеспечить ведение войны и большое строительство — были необходимы во все возраставшем количестве. При существовавшей технике производства увеличение выпуска монет достигалось только соответствующим увеличением числа рабочих — плавильщиков, резчиков проволоки, бойцов, которые плющили обрезки проволоки, и чеканщиков.

Рис. 113. Серебряные проволочные копейки. 1, 2 — 7208 = 1700 г., датированные по-старому и по-новому, 3–6 — 1702, 1704, 1712 и 1716 гг.

О монетных дворах Москвы второй половины и конца XVII в. имеется немало сведений, но упорядочение и осмысление их постоянно встречает препятствия в удивительной неустойчивости их названий. В особенности это касается определения «старый», которое в равной мере может относиться и к действующему денежному двору и к подворью, на котором когда-то в прошлом производилась чеканка монеты. Например, известно, что прибывшему в Москву в 1654 г. украинскому посольству был отведен для жилья в Китай-городе «Старый денежный двор», где пришлось срочно произвести ремонт кровель, окон и ограды, откуда видно, что помещение перед этим пустовало. В том же 1654 г., но позже, упоминается второй «Старый денежный двор», на котором чеканили монеты: он стал «старым», когда начал работать вновь открытый в связи с реформой «Английский» (на подворьи, где прежде помещалась Английская Компания).

В 1663 г. с прекращением деятельности Английского денежного двора возобновилась работа «Старого», закрытого в 1654 или 1655 г. Но еще в 1660 г. упоминается как действующий «Дворцовый денежный двор», название которого показывает, что он находился на территории Кремля, а в документе, 1670 г. прямо говорится о «Денежном старом дворе» в Кремле. о всей вероятности, к территории Кремля относится и случайное упоминание 1686 г. о Нижнем саде, «что на Старом денежном дворе», так как там находились нижний и верхний Набережные сады. Название «старый» показывает, что в течение ряда лет был и какой-то «новый» денежный двор. В то же время на плане Москвы 1674 г. показан денежный двор на Варварке, т. е. там, где он находился со времени Грозного. Когда будут разобраны по штемпелям копейки второй половины XVII в. решение вопросов, связанных с историей московских денежных дворов, заметно облегчится.

К 1696 г. относится первое упоминание о «строении Нового каменного денежного двора», здание которого существует доныне за Китайгородской стеной. На сохранившейся надписи над воротами указано, что постройка была завершена в 1697 г. Этот денежный двор вскоре стал называться «Китайский», «Красный», или «Двор, что у Воскресенских ворот». Однако в том же 1697 г. открылся еще один «новый» денежный двор в отобранном у Земского приказа старинном каменном здании на Красной площади — на том месте, где теперь стоит Исторический музей. Известно, что в 1699 г. на месте Земского приказа выросло новое, более обширное здание с высокой башней над центральной частью, но денежный двор оставался в нем; возможно, что старое здание было лишь достроено.

От 1701 г. сохранился перечень работавших монетных дворов, находившихся в подчинении Приказа Большой казны. Три из них были «серебряными» и денежными, так как чеканили только старые копейки: «Старый двор позадь Казанские богородици», «Новый, что был Земский приказ» и «Двор под Набережным садом». Таким образом, открытый всего четыре года назад стал «старым», как только несколькими месяцами позже появился «новый».

Четвертым в перечне назван «Медный денежный двор под Набережным садом». Этот сад находился внутри кремлевской стены, неподалеку от Боровицких ворот. По другим документам известно, что Медный двор в Кремле «возле дворца» был открыт в 1699 г. После 1701 г. он назывался то «Двор у Набережного сада», то «Набережный двор», то «Медный монетный двор». Действительно, он и был первым монетным двором, так как на нем начиналась чеканка круглых медных монет, пришедших на смену денгам в 1700 г. После 1704 г. на медных копейках появился его знак — буквы НД или НДЗ . В последний раз они встречаются на пятаках 1727 г. Как действующий он упоминается в документе этого года, а в 1734 г. — уже как «прежний».

Серебряные денежные дворы — Набережный в Земском приказе, вероятно, были совсем недолговечными. Упоминания о них позже не встречаются, а относительно второго известно, что в первые годы XVIII в. его здание заняла Главная аптека. «Китайский» еще несколько лет оставался «денежным» — на нем чеканились только серебряные копейки.

В 1701 г. в Москве появился еще один монетный двор. Он не был упомянут в приведенном выше перечне, так как, помимо Приказа Большой казны, к производству монеты было привлечено еще одно ведомство.

В старом «Хамовном» (ткацком) дворе в Кадашевской слободе в Замоскворечье был устроен второй монетный двор. «Заводные» деньги для его организации в мае 1701 г. дал Адмиралтейский приказ, который в течение десяти лет оставался его хозяином, полностью отвечая за производство и обращая весь доход от чеканки на нужды военного флота, на постройку кораблей и выплату жалованья офицерам и матросам. В документах петровского времени это предприятие упоминается под самыми различными названиями — Хамовный, Кадашевский, Замоскворецкий, Новый монетный, Монетный денежный, Адмиралтейский и Военно-морской двор.

Начиная с 1701 г. на «Военно-морском дворе» чеканились первые серии серебряных монет, а в 1704 г. он изготовил и первые рублевики. С конца 1701 г. на нем же производили чеканку золотых и готовились к чеканке «своих» медных, которая началась в 1702 г. Здесь делались и первые петровские медали, а также «бородовые наки», которые служили свидетельством об уплате подати, дававшей право носить бороду.

Увеличивать объем старого производства было поначалу проще, чем в короткий срок обеспечить полный переход на новую технику. Поэтому и Замоскворецкий монетный двор в первые годы, пока осваивалось машинное производство, перерабатывал почти все поступавшее серебро в «старые» копейки, тогда как «монет» выпускалось лишь по несколько пудов в год. Смешанным характером производства и объясняется одно из приведенных выше названий — «Монетный денежный двор». Лишь постепенно «молотовые снаряды» и станки вытесняли из производственных помещений наковальни бойцов и «стулы» чеканщиков.

Третьим монетным двором Москвы со временем стал «Старый» (Красный, Китайский) денежный двор, который постепенно тоже был переоборудован для машинной чеканки монеты всех видов, однако он быстро захирел. Опись монетных дворов 1727 г. показывает, что тогда он уже стоял пустой, под присмотром сторожа, а часть помещений была занята какой-то комиссией. Только в 1732 г. начались на нем большие строительно-восстановительные работы. «Заднее строение», примыкавшее к «Училищному» Спасскому монастырю, было разобрано до фундамента и выстроено заново, для чего монастырю пришлось потесниться. Заложенный в 1733 г. архитектором И. Гейденом новый корпус вырос на Красной площади напротив бывшего Земского приказа. Была разобрана часть Китайгородской стены, и после пожара 1737 г., расчистившего от деревянных строений Охотный ряд, там выросли, каменные здания для чеканки медной монеты, а на Неглинной еще в 1735 г. Гейден начал сооружение каменно-земляной плотины для серебряной плащильной. Такой широкий размах строительства объясняется, вероятно, тем, что в 30-х гг. Москва на время вернула себе положение столицы государства. В 1736 или 1737 г. Кадашевский двор был закрыт и Красный остался единственным в Москве.

Рис. 114. «Молотовый снаряд» для штамповки мелких деталей оружия на Тульском оружейном заводе в начале XIX в.

Совсем недолго работал еще один монетный двор. В 1727 г. пороховая мельница на Яузе была перестроена в плащильню для производства пятаков, так как медное отделение Кадашевского двора в то время пришло в самое плачевное состояние — его обрушившиеся здания даже собирались разобрать на кирпич для строительства на Красном дворе. После прекращения в 1730 г. чеканки пятаков плащильня на Яузе несколько лет пустовала, но в 1734 г. в связи с критическим состоянием Кадашевского ее превратили в монетный двор с законченным производственным циклом, построив «на горе» у мельницы деревянные амбары для дополнительной конной плащильни для гуртильного и печатного отделений. С марта 1734 г. по март 1735 г. здесь чеканили медную монету — денги и полушки, и даже пожар, уничтоживший в начале 1735 г. мельницу, не прервал производство.

После прекращения деятельности Новгородского и Псковского денежных дворов Москва в течение долгого времени оставалась единственным в стране центром монетного производства. Петру принадлежала идея приблизить последнее к пунктам поступления и добычи монетных металлов. В Петербурге, к которому перешла от Архангельска роль главного портового города и через который теперь поступала основная масса драгоценных металлов из-за границы, открыть монетный двор удалось только в 1724 г., хотя Петр, начиная с 1714 г., несколько раз назначал сроки его открытия.

Одновременно с подготовкой к пуску Петербургского монетного двора, размещенного в одном из бастионов Петропавловской крепости, в 20-х гг. спешно велось строительство большого двухэтажного здания для монетного двора в Шлиссельбургской крепости. По всей вероятности, здесь предполагалось поставить производство медной монеты на базе открытых в Карелии месторождений меди, которые затем не оправдали возлагавшихся на них надежд. Законченное здание было использовано для других целей, а чеканка основной массы медной монеты стала делом московских монетных дворов.

Рис. 115. Здания бывш. Земского приказа после перестройки и Красного монетного двора (справа). Гравюра XVIII в

.

Рис. 116. Знаки монетных дворов на медных монетах Петра I. БК — монетный двор Приказа Большой казны, МД — Кадашевский (Адмиралтейский), НД, Н3 — Набережный монетный двор.

Петербургский монетный двор успел проработать только 3 года и в связи с переводом царского двора в Москву в начале 1728 г. был закрыт. Оборудование и мастеровых перевели в Москву на Кадашевский двор, который, несмотря на его аварийное состояние, оставался главным монетным двором страны, пока перестраивался Красный. Но в год окончания строительства Анна Иоанновна, возвратив Петербургу роль столицы, возобновила в начале 1738 г. и столичный монетный двор, который снова разместился в Петропавловской крепости. Половину московских денежников опять переселили в Петербург.

В последние годы жизни Петр занимался организацией монетного двора в Екатеринбурге, поблизости от уральских медных рудников. После Петра Екатеринбургский завод был приспособлен для заготовки медных монетных кружков, которые в бочках отправлялись для чеканки в Москву. В 1735 г. завод превратился в монетный двор, так как чеканку стали производить на нем.

Если России в деле создания монетной системы нечего было позаимствовать за границей, то иначе обстояло дело с техникой монетного производства. В этой части приходилось брать у Западной Европы, все, что она могла дать. Еще во время своего заграничного путешествия Петр внимательно изучал постановку денежного дела, не упуская возможность осматривать серебряные рудники, монетные дворы и встречаться со специалистами — механиками, металлургами, медальерами. В частности есть основания считать, что, находясь в 1697 г. в Лондоне, он несколько раз встречался с И. Ньютоном, который в то время был смотрителем Королевского монетного двора.

Задолго до Петра практиковалось приглашение из-за границы в Москву мастеров разных специальностей; теперь заключались контракты с резчиками штемпелей, пробирерами, механиками. Им вменялось в обязанность обучать на работе определенное число русских учеников. Вынужденный широко использовать труд иностранных специалистов, Петр понимал важность воспитания отечественных технических кадров, выделял и ценил способных русских мастеров. Он лично испытывал гуртильный станок, построенный в 1709 г. медальером и резчиком штемпелей Ф. Алексеевым для тиснения надписей на кромке монет и тут же приказал увеличить его жалованье.

Необходимость контролировать предприятия, выпускавшие однородные монеты, вызвала установление знаков монетных дворов в виде буквенных сокращений, которые помещались на более крупных монетах. Знаки М Д к Б К встречаются как на медных, так и на серебряных монетах; это дает право поделить их между Замоскворецким (Адмиралтейским) и Красным монетными дворами, а поскольку второй подчинялся Большой казне, его знаком и можно считать Б К . Нет оснований распространять последний и на Набережный, который, как указывалось, имел свои знаки. Сокращение СПБ появилось в 1724 г. на петербургских монетах.

Создаваемые монетные дворы оснащались станками нескольких типов, на которых производилось плющение полос, вырубка монетных кружков, их гурчение (накатка узора или надписи на кромке монеты) и чеканка. В основном это были механизмы, действовавшие силой падающей тяжести. Источником энергии для движения плющильных станов служили конные топчаки или вода, вращавшая мельничные колеса. На Петербургском монетном дворе делались попытки использовать для этого и энергию ветра; на Трубецком бастионе в 1724 г. была поставлена мельница. Монетные («печатные») станы приводились в движение руками рабочих, которые на блоках подтягивали тяжелую «бабу», «молотового снаряда» с укрепленным под ней верхним штемпелем. В работе участвовали дети-ученики, постоянно рисковавшие пальцами при подкладывании кружков под штемпели и уборке отчеканенных монет.

«Молотовые снаряды» постепенно получили применение для штамповочного производства в промышленности, где сохранялись довольно долго, но в монетном производстве России они вскоре уступили место более совершенным винтовым прессам («балансир»). Многопудовый ворот, соединенный с винтом, который осуществлял штемпельный натиск, двигали несколько человек.

Уже в первые годы нового производства выдвинулось много способных русских мастеров своего дела. Работавший в «Купецкой палате» по скупке серебра И. Мокеев в 1714 г. по собственной инициативе занялся изучением состава серебра сибирских рудников и, вопреки заключению иностранца-пробирера, доказал техническую возможность и выгодность выделения золота из этих руд. В дальнейшем он до конца жизни работал в монетном производстве. Из «мокеевского» золота и серебра были отчеканены в 1721 г. специальные медали. Московские колокольные мастера и кузнецы успешно занимались отливкой и сборкой монетных станов. Над штемпелями для монет и медалей, требовавшимися в огромном количестве, работали многие русские мастера, не имевшие обыкновения ставить под работой свою подпись.

Сырье. Вполне естественно, что развитие добычи драгоценных металлов и меди, а также поиски новых месторождений в начале XVIII в. стали очередной и неотложной задачей. Были созданы специальные руководящие учреждения — сперва Рудный приказ, позже Берг-коллегия. За границу для изучения горного дела посылались ученики. Всячески поощрялась разведка недр. Однако результаты работ в этой области, начатых при Петре, ощутимо сказались только в 30-40-х гг. Реформа же осуществлялась под знаком постоянного и острого недостатка монетного металла.

Даже с медью для новых монет положение было неблагополучным, и ее приходилось закупать за границей; иногда она ввозилась даже в виде готовых монетных кружков. На Военно-морском дворе уже в 1701 г. при подготовке, к чеканке медной монеты занимались постройкой специальной печи для плавки негодных медных пушечных стволов, а в следующие годы в числе разных видов припасенной для производства монет меди упоминаются десятки колоколов.

Золото, поступавшее в виде монеты с Запада, не всегда переделывалось в русскую монету и нередко сохранялось для заграничных платежей. Для чеканки червонцев и двухрублевиков на Монетный двор через Сибирский приказ поступало более выгодное китайское «коробчатое» (по-видимому, рассыпное, привозившееся в коробках) золото.

Рис. 118. Медаль в память Ништадского мира, 1721 г., отчеканенная из «серебра домашнего».

Снабжение основным монетным металлом — серебром — оставалось наиболее тяжелой задачей. По-прежнему поступление серебра в казну извне зависело от оборотов внешней торговли. Но и ефимки теперь приходилось частично резервировать для многочисленных расходов за границей. Поэтому заготовка серебра из любых источников была основной заботой правительства, как и борьба с вывозом драгоценных металлов за границу. В интересах монетного производства принимались также меры по ограничению потребления золота и серебра на немонетные цели — шитье, ювелирные изделия и т. п. На монетные дворы для переделки в монету отсылались золото и серебро, оказывавшиеся в конфискованном или выморочном имуществе. По-новому была организована скупка старого серебра и ефимков.

В первые годы реформы закупка серебра производилась самими монетными дворами. Она шла по нескольким линиям. Еще со времени снижения веса серебряной копейки в 1698 г. в обращении оставалось значительное количество старых, более тяжелых копеек, которые постепенно оседали в мешках толстосумов скоплялись в сундуках различных приказов. С 1701 г. было запрещено давать в расход старые копейки, и монетные дворы начали обмен их на новую монету с наддачей 10 копеек на рубль. За «сеченные» серебряные копейки, в большом колиестве доставлявшиеся из разных городов в первые годы реформы, выдавалась медная монета. Покупали монетные дворы и другие виды серебра — изделия, лом, слитки, а также золото и медь.

Монетным дворам, кроме того, было предоставлено право заключать одрядные договоры на поставку им ефимков, «левкового» серебра, «чехов» (очень низкопробной западной монеты) и серебра в слитках, а также меди и золота. «Заготовительная цена» на ефимки в первые годы удерживалась около 50 копеек, тогда как копеек из одного ефимка получалось даже больше, чем на рубль. Но постепенно цена на серебро повышалась, несмотря на все усилия казны не допустить этого.

По предложению Сената, объяснявшего вздорожание серебра конкуренцией между двумя монетными дворами, была восстановлена деятельность «Купецкой палаты», существовавшей еще в XVII в. Ей было предоставлено монопольное право скупать монетный металл во всей стране, в портах, городах и на ярмарках. Тогда же Сенат добился отобрания монетного двора у Адмиралтейского приказа и на некоторое время подчинил все денежное дело себе, но вздорожание серебра не прекратилось. В 20-е гг. за ефимок охотно давали уже больше рубля медью. Неумеренный выпуск медной монеты был одной из причин вздорожания серебра, которую Сенат до поры до времени не хотел замечать.

Рис. 119. Первая рублевая плата (плита) Екатеринбургского монетного двора 1725 г. с мемориальной надписью.

Довольно внимательно Петр присматривался к монастырским и церковным сокровищницам, где омертвлялось много драгоценного металла. Синод получил указание произвести изъятие драгоценных приношений, которые по древнему обычаю навешивались на «чудотворные» иконы. Особенно широкое распространение имел этот обычай на Украине; там длительно существовала своеобразная практика храмового «врачевания»: больной привешивал к иконе серебряную пластинку со своим именем и с изображением нуждающейся в исцелении части тела — уха, зубов, глаз, сердца, ноги, головы и т. п.

В указе Петра дипломатично говорилось о непристойных изображениях, которые могут случайно оказаться на привесках у икон, и об употреблении отобранных ценностей на церковные нужды. Но подчинение государству монастырей и церквей через Синод и Монастырский приказ было полным. Не случайно, что к петровскому времени относится сокрытие нескольких церковных кладов, в том числе упомянутого выше Лаврского. Чтобы отвести возможные подозрения, в монастыре после сокрытия клада инсценировали пожар, будто бы уничтоживший казну и документы.

Рис. 120. Полтина, гривна, пять копеек и копейка Екатеринбургского монетного двора 1726 г. Чеканка на 10 руб. из пуда меди.

Как уже отмечалось, известное количество серебра высвободилось за счет уменьшения, а затем и полного прекращения чеканки серебряных копеек, по мере выпуска медной монеты. Некоторые резервы давало начавшееся впервые после чеканки «чехов» применение лигатуры в монетных сплавах, систематически вводившееся после 1711 г.

Полноценная медная монета. В последние годы правления Петра большие заботы вызывал избыток медной монеты в денежном обращении. Крупные платежи в серебре за границу вызывали слишком резкую диспропорцию в количестве серебряной и медной монеты; появлялась в обращении к тому же и фальшивая монета, производство которой при легковесности поздних монет Петра сулило большие доходы.

В начале 20-х гг. было решено выпускать, по примеру Швеции, медные полноценные монеты — плиты (10 рублей из пуда) в рубль, полтину и ниже. Предполагалось, что они позволят оздоровить обращение, так как вытеснят из него часть мелкой медной монеты. Подготовка к чеканке этих монет велась на Екатеринбургском заводе. Выпуск новой монеты — квадратных пластин с оттисками штемпелей на углах и в центре — состоялся уже после смерти Петра и был вскоре же прекращен.

До конца своей жизни Петр не переставал заниматься делами монетного производства. Созданная им монетная система в основных своих чертах дожила до наших дней, а в конце XVIII в. стала образцом для других государств. В самый момент своего рождения она выдержала серьезнейшие испытания и доказала свою жизненность.

Рис. 121. Монетный двор в Петропавловской крепости. Рисунок 1834 г.