Ход.

Я сидел под навесом. Место, где ветка дерева проткнула плечо, отзывалось пульсирующей болью. Но это еще ничего: если бы не защитный купол — болеть было бы нечему.

Когда я обрел способность что-то соображать после взрыва, первым моим ощущением был шок, вызванный той вундервафлей, что меня приложила магесса. Потом, немного успокоившись, побеседовав с Ронделом, я стал склоняться к выводу, что если у Тайной стражи и есть засекреченное оружие последнего шанса, то это оно и было. Почему? Рондел не знает о нем ни сном, ни духом и слишком много «улик» от такой фиговины, которые сложно утаить, а ведь ни разу нигде последствия такого «взрыва» не упоминались — значит, применяется этот взрывной купол крайне редко если он вообще до этого применялся.

Есть еще одна головоломка: глаза магессы перед самым взрывом. Готов спорить — она сама была удивлена, когда ее купол стал пестрым от красок. Странно все это. Рондел правда клянется, что у тайной Стражи таких магических фокусов в запасе нет. Может и прав. Надо поднять мой контакт на службе Архимага — по логике вещей всякие магические сюрпризы должны сыпаться от них.

Но это все на самом деле пока не так важно. Важно другое: как они на меня вышли? Хош отпадает: разговор о том, куда мы едем, да и вообще о его цели состоялся намного позже нашего отбытия из его трактира. Старый и Лика. Тут интересней: их след тянется со времени моих опытов между Форланом и Лиманом. Но есть одно «но»: они то здесь, со мной. Лика не знала о наших планах заранее. Старый вообще не такой дурак, чтобы кому-то что-то сообщать. Вопрос о предательстве я даже не рассматриваю.

Док? Док… След за доком тянется от гор Карамира. Но как? Теоретически за его семьей мог кто-то увязаться, когда они переезжали в Холм. Но почему тогда они сразу не схватили меня еще тепленьким в Холме? Возможно, меня спас ограниченный контакт: Док заходил ко мне лишь пару раз за все время, что там живет. Его семья меня в лицо не знает. А кто с ним связан? Лика и Старый — значит, путь им в Холм теперь заказан.

Все равно что-то не вяжется: почему они не схватили нас еще по пути сюда? Ну, или хотя бы на второй-третий день после нашего прибытия на возвышенность, если им так нужно было узнать, куда мы направляемся. А ведь эти четверо здесь сначала круги нарезали, попались вон шаману на глаза. Вывод: на семью Дока они вышли уже после нашего отъезда. Теперь вопрос: что с семьей лекаря? Варианта два: или они уже в пыточной, или за ними наблюдают, на случай если рыбка здесь сорвется.

Если первое — им уже не помочь, если второе — тут варианты. Профессионалы, наверное, все-таки прикинут, что лекарь вряд ли подставил бы по удар семью, сообщив домашним, с кем именно имеет дело: тогда им проще — наблюдать. Правда, дамочка, что от сюда смылась, может подстегнуть события в сторону пыточной.

Как ее опередить? Ответ очевиден: телепортация. Карта с масштабом у меня конечно есть, но учитывая здешний уровень технологии, использовавшийся при ее составлении, погрешности могут быть чудовищными. А все же рискнуть стоит: Док без семьи вряд-ли будет сотрудничать. Нужна снова пробная телепортация столбов, а чтобы снизить риск обнаружения точку прибытия намечу в лесной массив, что находиться в десяти лагах от Холма. Там правда болотистая местность, но это к лучшему: вероятность появления столбов перед глазами местных значительно снизится. И делать все это надо ночью.

Есть правда еще вариант, что на меня вышли как-то по-другому. Но тут уж ничего не попишешь: семью лекаря все равно надо вытаскивать, хотя бы в целях перестраховки. Надеюсь, там все же есть, кого вытаскивать.

Мои размышления прервал подошедший мастер Руфим. Настроен он явно был серьезно: челюсти сжаты, выражение лица, как перед тяжелым боем. Надеюсь, он не решил меня укокошить? Что за странные мысли?

— Есть разговор, Ход.

— Присаживайся, Руфим — указал я мастеру меча на нашу грубо склоченную лавку.

— Кое-кто нуждается в помощи и твои способности очень бы им пригодились.

— Ты говоришь загадками. Я ни на что не могу согласиться, если ты не прояснишь ситуацию.

— Видишь ли, я имею некоторые обязательства перед семьей одного графа. И сейчас получил весть о том, что они нуждаются в помощи. Такие просьбы не из тех, которыми тревожат по пустякам. Думаю, сейчас им требуются серьезные силы.

— Ты им служишь?

— Нет. Я имею перед ними ограниченные обязательства, но, как минимум, один раз должен помочь.

— Уф — я задумчиво выдохнул — Ведь не было никаких почтовых голубей, Руфим? Ты вроде, не маг, да и был бы им — вряд ли современная магонаука позволяет передавать сообщения на расстоянии. Ты опять темнишь. А меня просишь броситься в омут, да еще и с мешком на голове.

Руфим повернул голову к рощице. Секунд десять мой соратник о чем-то размышлял, потом заговорил снова:

— Я не могу открыть тебе всего, но кое-что сказать в моих силах. Я стар, Ход. Очень стар. Мне не одна сотня лет и я не маг. Но я могу услышать зов их семьи. Они не здешние — их род берет начало у Великого Океана.

Нас, таких защитников семейства, было пятеро — не знаю, сколькие сейчас живы. Я выбрал стезю мечника и у меня за плечами годы тренировок, сотни боев. Пожалуй, сейчас я наиболее опытный боец на всем континенте. Несколько десятков лет назад я смог внедриться в аналог здешней Тайной стражи, правда, в другом государстве, но карьерный рост зависит не сколько от знаний и умений, сколько от связей. Я хороший боец, но плохой политик и интриган. В результате внутренних разборок меня и нескольких моих товарищей отправили на убой. Выжил я один. Бежал сюда — в Форлан. Начал подбивать клинья, чтобы попасть в Тайную стражу. Скажу тебе — это очень не просто. И тут встретил тебя. Я забросил попытки внедриться к силовикам и решил, что ты мой шанс выполнить свой долг перед семьей ДеВитаров, если возникнет такая необходимость. Теперь вот надеюсь, что не прогадал.

После минутного раздумья я ответил:

— У меня нет никаких обязательств перед этими ДеВитарами, но и терять такого соратника как ты было бы глупо. Я готов выслушать, в чем заключается проблема этого достопочтенного семейства. Помощи не обещаю, и если соглашусь, то за определенную плату. С тебя же я возьму обязательства ничего не говорить обо мне — вообще ничего. Пусть просто полагаются на твое слово, что мне можно доверять — подумав еще немного, я вкрадчиво спросил — Твои обязательства перед этой семьей не вынудят нарушить данное мне слово?

— Нет — тяжело вздохнул мастер меча. Видимо поставленные мною условия создадут ему немалую головную боль при встрече со своими подопечными.

— Тогда, договорились. А сейчас нужна будет твоя помощь. Подозреваю, что вышли на нас благодаря семье Дока. Если их еще не схватили, то нужно быстрее вытаскивать домочадцев. Будем телепортироваться ночью, севернее Холма. Ты живешь в городе гораздо дольше меня и вообще опыта у тебя больше, так что поможешь ориентироваться в лесу — пойдем вдвоем. Кстати, раз ты живешь так долго, а информацией делишься когда совсем припрет, то не могу не спросить: ты ничего про магесс со взрывающимся куполом раньше не слышал?

Тут раздались чьи-то крики. Я вскочил и бросился из под навеса. Кретин пустоголовый!!! Пока я здесь теоретизировал и общался с мастером меча, Рондел взял в заложники Миранду. Сейчас он медленно отступал к северному краю возвышенности. Рик, валялся неподалеку от взявшего заложницу Рондела и, судя по окровавленной голове, был небоеспособен. Руфим застыл на месте, все остальные мои люди тоже напряженно замерли.

Легкий ветерок, гуляющий на возвышенности, донес до меня приглушенный расстоянием голос капитана убийц:

— Ни шагу вперед, маг!

Мысли в моей голове понеслись вскач. Что ему известно? Я умею телепортировать предметы и влиять на психику — это он знает. Если я попытаюсь воздействовать на его ауру, он это почувствует за долю секунды до того как свалиться, и видимо считает, что этого достаточно, чтобы перерезать Миранде горло на рефлексах — тут он прав, да и далековато находится капитан для таких манипуляций.

Для физического воздействия сжатым воздухом сто с лишним метров — слишком большая дистанция даже для архимага. Значит, вот на что он рассчитывает — защита расстоянием. Что-то более плотное капитан и так увидит — значит точно: более всего он опасается воздушного невидимого воздействия. Только его немагическое «образование» не позволяет предположить, какая мощь нужна, чтобы заниматься телепортацией. Вероятно, он думает, что это просто трюк, напрямую не связанный с пропускной способностью. Как же хорошо, что я не взял капитана на финальные разборки с «дикими».

Пока я размышлял, Рондел высказал первые свои требования:

— Мне нужны ваши веревки! И не говорите, что их нет — вы должны были предусмотреть спуск отсюда без помощи мага!

— Сейчас Керн сходит в скальный лабиринт и принесет тебе их — крикнул я в ответ.

Керн бросился трусцой исполнять приказ.

Думаем. Так, левая рука капитана держит нож у горла любимой, а правой он прижимает ее к себе за живот. Правая рука хорошо видна: в ней ничего нет.

Надо рисковать. Я могу отрезать руку мгновенно. Второй он не успеет сделать ничего смертельного для Миранды.

Все произошло для невольных свидетелей очень быстро. Вот капитан стоит, прячась за спиной женщины, мгновение и самый край плеча Рондела вместе с рукой падает на землю. Такая же участь постигла левую часть лица и краешек шеи убийцы. Капитан, орошая кровью траву слева от себя, стал медленно валиться на землю. Его правая рука, в предсмертном спазме, вцепилась в одежду Миранды.

Не помню, как я очутился перед любимой. По ее шее тоненьким ручейком бежит кровь — видимо нож Рондела сумел таки слегка поцарапать кожу. В глазах — страх. Стоит и глупо смотрит в одну точку. Совсем не шевелиться. Но она жива — это главное!

* * *

В прихожей раздался какой-то шум. Жена лекаря мгновенно вскочила с постели. Сон и так к ней не шел, после того как одна из ее дочерей обмолвилась о том, что уже третий день подряд видит одного и того же человека у их дома. Днем женщина восприняла эту новость скептически, а под вечер задумалась. В неискушенный знаниями о делах мужа ум хозяйки пришла мысль о том, что их хотят ограбить.

И вот теперь, среди ночи, явно кто-то забрался внутрь. Плодом вечерних размышлений стала оставленная в спальне кочерга. Именно ее и сжимала женщина в правой руке, медленно двигаясь из комнаты в сторону коридора.

Она еще не успела покинуть спальню, когда в дверном проеме показался мужской силуэт.

Испуганная женщина с криком бросилась на грабителя. Тот ловко увернулся от направленной от него кочерги, поднырнул под правую руку и, оказавшись сзади, провел безболезненный силовой захват хозяйки дома.

Когда жена лекаря уже хотела разораться во все горло, в комнату вошел второй незнакомец и приложил палец к губам:

— Тсс. Я от Вашего мужа — шепотом произнес он — За Вашим домом следят. Посмотрите сюда.

В полутемном помещении блеснула сережка Велинды и кольцо ее мужа.

— Мне это дал Ваш муж с дочерью, чтобы вы мне поверили.

Немного успокоившись и отдышавшись, женщина спросила:

— Где он сам?

— Он ждет Вас. Сейчас мы к нему отправимся. Возьмите самое ценное и приведите сюда детей. Да, вот еще Док… гхм, то есть Карл дал мне список того, что вы должны обязательно с собой забрать.

Прослушав список того, что просил взять с собой муж, хозяйка окончательно успокоилась: только ее благоверный мог знать про эти предметы, и все они нужны были для его обычной работы или обеспечения минимального комфорта — значит, с ним действительно все было в порядке.

Через четверть часа семья в полном сборе оказалось в комнате хозяйки дома. Девочки испуганно озирались, но, поверив матери на слово, не стали поднимать крик. Трехлетий малыш мирно посапывал на плече одной из своих сестер. Все вещи по просьбе незнакомца сложили в одну кучу в углу комнаты.

Незнакомец у которого была сережка Велинды и кольцо мужа, взял слово:

— Так, девочки, я — маг. Прошу ничему не удивляться и не задавать вопросов. Сейчас все встаньте поближе к вашей маме. Хорошо. А теперь зажмурьте глаза и не открывайте их, пока я не разрешу. Вас это тоже касается, Лалина.

Два удара сердца ничего не происходило. Потом, на миг, у жены лекаря возникло странное ощущение пустоты в желудке, и волосы как будто сами зашевелились на голове. Когда земля несильно ударила ее по ногам, Лалина непроизвольно открыла глаза.

Ночной ветерок, наполненный запахами душистых трав нежно дул в лицо, где-то неподалеку всхрапывали кони, трещал костер, пытаясь языками своего пламени дотянуться до звезд. Чуть в стороне от костра, под грубо сколоченным трехстенком, ее муж что-то сосредоточенно объяснял старшей дочери. Руки у него были перевязаны бинтами. В этом сооружении, служившим молчаливым позором для любого уважающего себя плотника, были еще люди, и даже двенадцатилетняя девочка — ровесница одной из ее дочерей.

Несмотря на легкое ошеломление от странности всего происходящего, Лалина сердцем почувствовала, что здесь все хорошо: у людей были добрые и спокойные лица.

Вдруг старшая дочь подняла глаза и, вскочив с лавки, бросилась к ней. Над возвышенностью раздался полный радости крик: «Мама!»

* * *

Магесса Рина не любила спиртное. Но сегодня ей было без него никак не обойтись. Это был уже третий трактир, в котором она останавливалась со времени гибели своей группы. В двух первых расслабляться не стоило, но этот отличался от предыдущих — он принадлежал Короне.

Три малозаметных царапины, расположенные определенным образом за выщербленным столом были свидетельством того, что избранные, знавшие этот знак, здесь могут быть в безопасности. Точно такие же царапины должны быть на всех угловых столах этого заведения.

— Позови хозяина — приказ к подскочившей девчонке, исполнявшей роль «официантки». Может быть слишком резкий, чем следовало.

Через минуту появился хозяин, полноватый мужчина лет сорока с черными усами.

— Принеси-ка мне чего покрепче, хозяин — сказала Рина, на мгновенье раскрыв ладонь с пластинкой из альбентума.

Мужчина бросил взгляд на ладонь и понятливо кивнул.

Вскоре на столе появилась легкая закуска и бутылка крепкого вина.

— Ваша комната готова. Не желаете отобедать там? — обратился усач к Рине, подразумевая куда как более богатый стол и более изысканные блюда, чем те, которые обычно должны подаваться в столь небогатом заведении.

— Посижу здесь полчасика, потом пойду к себе — ответила магесса.

Снова понятливый кивок и хозяин удаляется за стойку.

Спиртное обожгло горло. Приятная теплота растеклась по телу. Мысли перестали хаотично скакать в голове. Каждая из них заняла положенное место, готовясь к своей очереди для последующего анализа.

Итак. Все мертвы. Почему? Как? — все это сейчас неважно. Важно другое: что дальше будет с ней? Единственный выживший член «ищейки» будет вызывать у Винда много подозрений. Ну, это еще можно пережить, в конце концов, дознаватели по ауре определят, что она не врет. Проблема в другом: как она объяснит свой купол и тот взрыв? Тут ей нечего сказать. Если эта способность еще осталась при ней, то ее руководство справедливо сочтет такого сотрудника опасным и непредсказуемым, а непредсказуемость в их жесткой иерархической структуре — самый быстрый путь оказаться в безымянной могиле. Может все не так плохо? Ладно, допустим, Винд ее не убьет… сразу. Но он наверняка захочет побольше разузнать про этот купол — не такой он человек, чтобы пропускать мимо себя такое «оружие». Значит, ее ждут опыты, опыты, еще раз опыты и никакой полевой работы. Рина попробовала поставить себя на место Винда: отпустила бы она сама себя после этого? — конечно нет, тут никакие заслуги не помогут.

Убьет — не убьет, убьет — не убьет — стала гадать магесса, смотря на остатки темного вина в стакане. Тут Рина вспомнила Варласа, с его забитыми землей глазницами и ртом. Там ведь еще не было трупных червей — подумала она. Перед глазами появились белые опарыши, медленно пожирающие ее обнаженное тело, придавленное тоннами грунта — от этой ассоциации магессу передернуло. Это страшное видение, наверняка навеянное спиртным, заставило ее поставить точку в размышлениях о том, стоит ли возвращаться к своим. Переночую сегодня здесь, а потом двинусь на север — подальше от Форлана, возможно увижу Великий Океан.

Можно заглянуть к Кире: вдруг девушка захочет ей составить компанию. Магесса не боялась, что ее будут искать у спасенной: Ракс не должен был докладывать о произошедшем — они все тогда действовали не по протоколу.

Рина чувствовала себя достаточно сильной, чтобы защитить в дороге и себя и своих попутчиков — архимаг четырнадцатого уровня способен раскатать в блин на своем пути и простых разбойников и патрули стражи, усиленные магами вплоть до десятого уровня. Последнее, впрочем, огромная редкость, вероятность столкнуться с которой чрезвычайно мала даже в военное время.

Хлопнула входная дверь и в трактир, испуганно озираясь, заскочила девушка лет двадцати- двадцати трех. Судя по одежде — простая крестьянка. Увидев единственную женщину в этом заведении, незнакомка без спросу села за столик Рины. Перед магессой появились испуганные глаза, и трясущиеся от страха руки, которые их хозяйка явно не знала, куда сейчас пристроить.

Следом за незваной гостьей в трактир ввалились четверо мужчин в возрасте от двадцати до сорока. Одеты хуже чем наемники, но все при оружии.

Увидев беглянку за столом с наемницей, они притормозили. Чуток посовещавшись, четверка подошла к столу с магессой.

— Она с нами — с вызовом сказал один из них, нагнувшись к столу и обдав Рину стойким запахом изо рта.

— Кто они тебе? — спокойно спросила магесса девушку.

— Они пристали в лесу. Я грибы собирала. Потом бросилась на дорогу и прибежала сюда.

— Она обещала нам дать, забрала деньги и прибежала сюда — контраргументировал самый старый из четверки.

Рина допила вино из стакана и ровным голосом произнесла:

— Это легко проверить — по аурам магесса уже определила, что мужчины врут, но был еще шанс разойтись мирно.

— Встань и подойди ко мне — обратилась она к крестьянке.

Девушка послушно поднялась со скамьи и подошла. Рина демонстративно ощупала ее одежду.

— Ничего нет — скучным голосом сказала одаренная — А теперь, проваливайте!

— Она в ***** себе деньги засунула — не желал уступать тот, у кого воняло изо рта — Пощупай ее там, и мы уйдем — видимо последняя фраза показалась ему крайне остроумной и выродок довольно осклабился.

— Проваливайте — уже тише произнесла Рина.

Мужчины заозирались. Если крестьянку можно выволочь отсюда за волосы на улицу, и никто тебе слова не скажет, то с наемницей такое не пройдет: она хоть и не из благородных, но, по негласному правилу, формально выше по статусу. За нее могут заступиться.

Убедившись, что в зале достаточно представителей мужского пола, неодобрительно посматривающих на наглецов, четверо мужчин решили ретироваться.

Самый старый нагнулся к Рине и тихо произнес:

— Ходи теперь, да оглядывайся, шлюшка с мечом.

Рина даже не посмотрела на него. Когда дверь за четверкой закрылась, магесса положила на стол серебряный.

— Сними комнату до завтра, и до обеда никуда не выходи — сказала она спасенной девушке.

Ночь Рина провела по славной традиции места принадлежащего Короне в глухой комнате без окон. Ночью она набросала записку следующего содержания:

«Все мертвы кроме меня. Видела только одного. Лица не было видно. Маг. Способен пробить щит архимага грубой силой. Возможно, очень быстро перемещается или умеет становиться невидимым. Ищите у возвышенности, что западнее замка барона Легаса на пятьдесят лагов. Спаслась чудом. Выхожу из игры. Меня не ищите. Рина»..

Записку она вручила поутру хозяину.

— Ты знаешь, кому ее передать — обратилась она к усатому.

Хозяин, приняв письменное сообщение, замялся, виновато кашлянул и тихо произнес:

— Госпожа, те четверо, наверняка будут Вас поджидать на дороге. Если желаете у меня пара крепких ребят на примете…

— Довольно — прервала его Рина — Ты же видел мою пластину. Как думаешь, сколько такого отребья я передавила за свою жизнь?

— Простите госпожа, просто Вы одна и я подумал… — окончательно стушевался хозяин.

По здравому размышлению Рине конечно не стоило вчера вмешиваться. С крестьянками такое происходило по Форлану везде и рядом. К тому же протоколы запрещали встревать во все не касающееся задания. Но протоколы больше над ней не давлели, а злость за убитых товарищей и страх перед магом требовали выхода наружу. Другое дело, что выпускать пар в трактире не следовало. Так что сегодня Рина очень рассчитывала на встречу с этими четырьмя недоумками.

Женщина посмотрела на растерянное лицо хозяина трактира и, чисто по-женски поддавшись жалости, произнесла:

— Наши будут потом Вас допрашивать. В этом нет ничего страшного. Протоколы потребуют этого, после того как будет прочитано мое письмо. Все будет хорошо.

С этими словами магесса покинула трактир.

Через два лага неспешной езды Рина увидела как на пустынную тропу из зарослей выехали четверо вчерашних знакомцев.

Все они весело улыбались, предвкушая удовольствие.

Рина остановила свою лошадь, внутренне ухмыльнулась, и не говоря не слова припустила в сторону от тропы. Четверо с улюлюканьем погнались за ней. Когда лошадь выбралась на относительно свободный участок, магесса спешилась и выхватила меч.

Увидев это, четверо остановили лошадей в тридцати локтях от жертвы, тоже спешились и начали медленно приближаться.

— Какая воинственная нам наемница сегодня попалась — противным женоподобным голосом заговорил один из тех, кто вчера предпочитал молчать — А не боишься, что меч отберем и засунем тебе туда, где мы сегодня все побываем и не по разу?

Бешенство захлестнуло магессу. Меч молнией сорвался с ее руки и отсек кисть говорившему. Все произошло так быстро, что остальные трое в этот момент еще не поняли, во что они вляпались. Когда потерявший часть конечности стал визжать от боли, заживший своей жизнью меч уже успел распороть пах второму бандиту.

Двое оставшихся бросились к лошадям, даже не пытаясь дать отпор дико вращающемуся куску сплава из стали и альбентума. Естественно попытка сбежать была обречена на провал: один лишился головы, так и не добежав до лошади, второй смог вскочить на своего скакуна, но не успел пришпорить коня, как меч вошел ему под левую лопатку, пробив сердце. Того кто, остался без кисти и теперь катался по земле, подвывая от боли, она прирезала своими руками.

Плохое настроение, мучавшее Рину последние дни, как будто отступило и она, довольно потянувшись, покинула место скоротечной бойни.

* * *

Ход.

Снова скрипит колесо у телеги. Наш табор медленно движется на северо-восток к странной аномалии, что прячется в здешних лесах и видимой только мне из пространства.

Руки у Дока почти что зажили, и теперь он снова принял свой пост у временно подменявшей его старшей дочери. Пополнение нашего отряда домочадцами лекаря не прошло бесследно для женской иерархической пирамиды. Если раньше за старшую была моя Миранда как по возрасту, так и по «влиянию», вызванному тем, что она моя жена, то теперь бразды правления медленно но верно переходят к Лалине. Самим фактом смены власти моя любимая похоже не сильно тяготиться, но вот вежливые просьбы со стороны жены лекаря «сделать то-то» и «помочь там-то» ее похоже напрягают. Однако никаких жалоб тет-а-тет моя вторая половинка не высказывает — она у меня девочка умная, наверно понимает, что это не надолго и просто нужно перетерпеть. Вот такие дела.

Лошадей теперь на всех не хватает, и дочери Дока большую часть пути преодолевают на телегах, с любопытством посматривая по сторонам. Вообще в глухом лесу, насколько я могу судить, они находятся в первый раз. Поэтому их папаша вынужден постоянно за ними присматривать, ибо чувство любопытства толкает их или попробовать редкие лесные ягоды или начать охоту на маленьких птичек размером с воробья, что следуют за нами уже несколько дней.

Надо сказать, что флора и фауна этого мира не сильно отличаются от земной: те же свиньи, овцы, зайцы и прочая живность практически точь-в-точь как в моем мире. Но если присмотреться к животинкам внимательно, то почти что всегда есть какие-нибудь отличия. Я хоть здесь уже достаточно давно, но меня это до сих пор шокирует. Вот, допустим, те же птички, что нас преследуют: воробей и воробей, пестрый да маленький, а глаза изумрудного цвета. Или кошки со вторым внутренним веком, схлопывающимся горизонтально. С растениями та же история: вот, скажем, папоротники, что сейчас шуршат под ногами лошадей, такие же невысокие как и в наших умеренных широтах, а присмотришься повнимательней и видишь, что прожилки на листьях отдают голубизной.

Ладно еще с людьми все в порядке: как представлю, что у моей Миранды мог бы быть хвост… А что? Я бы его каждый день причесывал и нежно гладил. Невольная улыбка, тронувшая мои губы, привлекла внимание шедшей рядом Лики:

— Чему вы улыбаетесь, дядя Ход?

— Вот, подумал, пришью-ка я тебе хвост, и будешь ты мяукать как кошка — зловещим тоном закончил я фразу и потянул руки в притворной попытке схватить девчушку.

Ребенок взвизгнул и, заливаясь веселым смехом, спрятался за Старого.

Мастер Руфим неодобрительно покачал головой. Ну, что-ж, пожалуй, он прав: девичий визг слышен в лесу далеко.

В последнее время мастер меча угрюм. Оно конечно понятно: будь его воля, пришпорил бы коня, схватил меня в охапку и двинул бы спасать этих ДеВитаров. Но наш караван позволить себе такого не может: тут женщины, дети, два пожилых человека. Сейчас каждый пройденный лаг отдаляет нас от вотчины «диких». Когда доберемся до места, то будем значительно ближе к «цивилизации». А вот, что дальше я пока не решил. В прежнем составе нам на дорогах появляться не следует, поэтому я склоняюсь к мысли разбить временный лагерь в лесу. Ход с двумя подручными, моя «кукла» и Рик — это, в общем-то, немало. С едой проблем не будет: старший брат Миранды и сейчас снабжает нас лесной дичью в достатке, так что мы еще до сих пор не подчистили запасы, заготовленные в свое время ныне покойным Кривым.

Я же с Руфимом направлюсь к ДеВитарам. Но чувство тревоги за моих людей не позволит мне просто покинуть лагерь: я решил, что буду каждый день пути телепортироваться в лагерь в полдень — проверять обстановку, ну и ночевать тоже буду в лагере. Так что, даже удаляясь от своих людей, я всегда буду фактически в нескольких секундах от них.

Все никак не могу нарадоваться на постоянную сетку координат в пространстве: теперь я могу всегда вернуться в любое заинтересовавшее меня место. Сейчас в моей «базе» только точка на возвышенности, но полезные места, думаю, быстро начнут появляться в моей сетке. Хотя, лес — коварен. Вот «запомнил» я место, решил через некоторое время туда вернуться и бац — телепортировался в поваленное ветром дерево, которого в «точке» раньше не было. И все — поминай, как звали. Ну, в лагере такой проблемы не возникнет — место я отгорожу. А как решить эту проблему в целом? Запускать вперед добровольца? Понятно, что своих людей на это дело я пускать не буду. Можно конечно вперед себя телепортировать «куклу», но мне уже не хочется рисковать этим экземпляром, в которого было вложено столько усилий и времени. Значит, вскоре, мне потребуется еще одна «кукла», которую будет не жалко.

На пятый день пути, ближе к вечеру, мы наткнулись на водопад, низвергавшийся в небольшое лесное озерцо, расположенное в низине. Деревья подступали к самым краям этого водоема, не стесняясь опускать часть своих корней прямо в живительную влагу. Само озеро по краям поросло осокой и белыми лилиями. Хотя мы еще вполне могли продолжать движение в течение двух-трех часов, я решил дать команду разбить здесь лагерь к вящему удовольствию большинства моих попутчиков. Только мастер Руфим, судя по кислому выражению лица, остался недоволен столь ранней остановкой.

Пока все остальные занимались привычными делами, обустраивая временный лагерь, я решил попробовать искупаться. Вода была прохладной и приятно освежала тело после длительного дневного перехода. Дно по краям водоема было илистым и поначалу было неприятно ощущать, как ноги потихоньку проваливаются все ниже и ниже. Однако в центре глубина была уже достаточная, чтобы можно было держаться на воде, не доставая до дна. Я неспешно поплыл в сторону стены из низвергавшейся воды. Здесь висела небольшая радуга и дно, по-видимому, было свободно от ила, так как сквозь толщу воды я видел песок. Я вдохнул поглубже и поднырнул под струи падающей воды. Нисходящие потоки стали прижимать мое тело вниз, но длилось это не долго — пара мгновений и я, преодолев это сопротивление, нахожусь за водопадом. Вопреки классическим представлениям, никакой тайной пещеры здесь не было. Но был один момент чрезвычайно меня заинтересовавший: вода попадала в это озеро не только сверху — небольшой родник бил прямо из скалы. По всему выходило, что внутри этой возвышенности текла подземная речка. Скорее, даже ручеек. Но там где течет вода, могут быть пустоты. Это открытие чрезвычайно меня заинтересовало. А что, не попробовать ли прощупать ли эту скалу телепортацией?

Я погружаюсь в кипящую воду, снова преодолеваю сопротивление струй и опять оказываюсь в центре озера. Миранда стоит на берегу, нервно сложив руки на груди.

— Я беспокоилась! Зачем ты туда полез? — собственническим тоном спрашивает моя благоверная, неумело скрывая страх в своем голосе.

— Проверял кое-что. Иди сюда, любимая, поплаваем вместе.

— Я не умею плавать.

— Я буду с тобой и не дам тебе утонуть — подплываю к берегу и протягиваю руки — Ну, иди ко мне.

— Я намочу платье.

— Ерунда. На тебе высохнет. Тепло же.

Миранда опасливо заходит в воду и тихонько пищит, когда ее ноги начинают погружаться в илистое дно. Я обнимаю ее на уровне груди и медленно влеку к центру озера.

— Держись за меня. Положи руки мне на плечи. Вот так.

Потом мы кружимся с ней в беззвучном танце. От нее идет такой приятный запах, я любуюсь ее тонкими губами, аккуратным носиком, зелеными глазами со смешинкой, рыжими кудряшками на которых бисеринками горят мельчайшие капли воды, порождаемые водопадом.

— Ты так на меня смотришь, что позабудешь обо всем на свете, и мы вместе утонем — хитро прищурив кошачьи глаза, произносит Миранда.

— Я уже давно в тебе утонул и совсем не хочу наверх.

Намокшее платье Миранды подчеркнуло ее красивую высокую грудь. На мгновенье у меня перехватило дыхание, дико захотелось, чтобы все мои люди оказались где-нибудь как минимум в лагах двух от этого озера. Миранда, почувствовав мое настроение, предостерегающе приложила свой палец к моим губам.

— Знаешь, чего я хочу — сказал я — Оказаться с тобой наедине на песчаном пляже какого-нибудь необитаемого острова. Только ты, я и никаких платьев.

— Я согласна — тихо промурлыкала любимая — Осталось добраться до Великого Океана, купить корабль и найти этот остров.

Настало время выходить из воды. Понимая, что жене появляться в таком виде перед другими не следует, я кликнул Лику:

— Лика, солнышко, принеси, пожалуйста, Миранде что-нибудь, чем можно прикрыться.

Снова рубка столбов, недовольные взгляды Буры и его людей. Первый пошел, второй… в конце концов удалось нащупать пустоту, но телепортироваться туда надо лежа. Как бы мне не хотелось рисковать «куклой», но видимо придется — добровольцев из числа садистов и убийц, увы, не осталось.

Здоровяк возвратился в нормальном состоянии с небольшим участком речного песка и мокрой одеждой под собой.

— Что видел?

— Ничего.

Вот ведь тупая образина. Ладно — мой черед. Очутился я в кромешной темноте, в проточной воде. Захваченный факел превратился в бесполезную деревяшку. Ну и ладно: маг я или не маг? Вспоминаем ту формулу, так, кажется, получилось. Что там было написано в конспектах? — при подобном воздействии на участок свободного пространства, архимаг четырнадцатого уровня способен создавать свет в половину стандартной свечи, а при пропускной способности ниже десятого уровня видимый свет практически незаметен — не ручаюсь за дословную точность формулировки, но как-то так. У меня этой «пропускной способности», как у дурака махорки. Маленькое солнце с теннисный мячик разгоралось у меня перед глазами. Послышался легкий свист. Ого, эта штука, оказывается, засасывает в себя воздух, по-моему, в конспектах про это ничего не сказано. Отодвину-ка я его от греха подальше. Так, в ногах тупик — вода течет дальше через совсем узкую щель. А со стороны головы кажется есть проход. Я направил огненный шарик вперед — да, точно, есть. Ползти против течения пусть и небольшого — то еще удовольствие: вода заливает лицо, стремиться попасть в нос, уши. Пять минут мучений, и я в небольшой пещере. Наконец-то можно подняться. Речка течет по правой стороне этой полости, слева сухой «берег», только вместо песка скалистое основание. Высота потолков — поднимем шарик повыше — высота потолков приличная: не меньше чем три моих роста. Никаких сталактитов, сталагмитов и прочих острых бяк. Хотя «пол» в пещере такой, что придется его магически потом подровнять, а то так и без сапог остаться недолго.

«Солнце» светит ярко, но все-таки его мощности не хватает, чтобы осветить всю пещеру целиком и осмотреть все комплексно. Будем увеличивать мощность? Что-то как-то боязно. А вдруг еще меня засосет или вообще начнется какая-нибудь цепная реакция. Как все-таки эта хрень работает? Ну, понятно, что молекулы разгоняются, а дальше? Может от столкновений «выбивает» азот из молекул воздуха? Пес его знает. Во всяком случае, в качестве топлива оно жрет окружающий воздух, а я вынужден перерабатывать эфир в немереных количествах. Видимо текущая пропускная способность магов не позволяет довести реакцию до такой мощности, чтобы процесс поглощения окружающего воздуха стал для них заметен — то ли дело я. Нет, не буду рисковать, просто создам еще несколько таких «светильников».

Пять шариков, повинуясь моим манипуляциям, распределились по пещере. Так, что мы имеем? Место, откуда вода появляется, еще меньше того прохода, из которого вылез я. А больше здесь нет входов. Отлично, значит попасть сюда можно только путем телепортации. Площадь сухого участка… конечно не футбольное поле, но человек десять тут разместиться могут. Питьевая вода есть. Пищу всегда можно телепортировать. Несмотря на то, что рядом подземный ручей, влага на стенах отсутствует. Уже сейчас это место можно использовать как самый надежный сейф на всем континенте. Да, все ценные и важные вещи вполне можно держать теперь здесь.

Утром наш небольшой отряд вновь двинулся в путь. День прошел без каких-либо примечательных событий. В хвойном лесу все чаще стали попадаться широколиственные деревья. Сначала они вклинивались в лесной массив островками, потом баланс между двумя типами древесных гигантов выровнялся.

На седьмой день нашего путешествия хвойных мы уже не видели. К полудню, мы наконец-то вышли к месту «маяка», хотя сейчас я уже могу утверждать, что эти разрозненные «точки» не искусственного происхождения.

Место представляло из себя невысокий холм поросший травой. На расстоянии метров ста от него было открытое пространство не занятое деревьями. Трава вокруг холма была почти по пояс, а на нем — более редкая и не такая высокая. В общем, обычная проплешина с холмиком по центру, окруженная лиственными деревьями, чуть более низкими, чем те, что обычно можно увидеть в лесу. Погода вроде не должна мешать раскопкам, хотя на северо-западе черные тучи клубились у далекого горизонта, разряды электричества ломаными слепящими плетьми сверкали в вышине, даже не пытаясь дотянуться до земли. Надеюсь, эта зарница обойдет нас стороной.

По данным наблюдений из моего «пространства» «точки» располагались под холмом на глубине 5 метров. С нашими двумя лопатами, этими типичными представителями несерийного производства на которые без слез не взглянешь, земляные работы заняли бы минимум два дня.

Видимо придется импровизировать. Для начала я попросил всех удалиться метров на тридцать от холма. Потом стал формировать из воздуха две огромных вогнутых вовнутрь плоскости. Развел их на ширину холма и стал погружать в землю, пытаясь сымитировать ковш экскаватора. Потом приподнял лопасти вместе с породой и свалил землю в метрах тридцати сбоку. Повторив процедуру еще два раза, я добрался до уровня темно-серых точек.

Ну и что делать дальше: здравствуй лопата? А что если попытаться упростить себе жизнь? Почесав тыковку, я теперь решил сформировать прямоугольник с высотой бортиков в метр и вдавил его на дно ямы. Потом дал сжатие на периметр и чуть его приподнял. Надеюсь, внизу появилась небольшая воздушная прослойка, ее я тоже спрессовал, как бы приделав дно к прямоугольнику. Медленно вытащил пласт земли и опустил его аккуратно на поляну в стороне. Теперь, сверяясь с данными в пространстве, я неспешно начал ковыряться в вытащенной земле. То, что я искал, было похоже на небольшие твердые куски, крайне неровные. Потер один из них, очистив часть поверхности от земли, и кусок этого странного вещества чуть заблестел, таким матовым тусклым блеском. Металл? Может быть.

В течение ближайших трех часов я несколько повторял процедуру подъема грунта и поиска этих камней. Вскоре все видимые в пространстве «точки» были в моем распоряжении.

Разбивать здесь лагерь не хотелось — слишком уж открытое место. Мы приняли решение сместиться чуть восточнее: под сень широколиственных деревьев. Сверкавшая теперь уже на северо-востоке зарница медленно от нас удалялась, подарив на прощание прохладный, наполненный влагой воздух.

Под вечер, когда все первоочередные дела были переделаны, я сидел и задумчиво изучал добытые кусочки неведомого вещества. Отмытые в ближайшем ручье, они походили на какие-то обломки из серого металла с матовым отблеском.

Первое что я заметил: если поднести один кусочек к другому, то интенсивность серого в пространстве увеличивается. Значит, можно предположить, что, сложив их вместе, я могу видеть их проекцию в пространстве на куда больших расстояниях.

Дальнейшие размышления подтолкнули меня провести эксперимент. Взял два топора, один использовал как наковальню, положив на него кусок этого металла, а второй со всей дури опустил на неизвестный металл. Кусок конечно не сплющился, но легкая деформация определенно имела место. Возможно, этот металл поддается холодной ковке. Эх, мне определенно не хватает своего кузнеца, плотника и портного. А личного повара не хочешь? — одернул я себя и мысленно вздохнул.

Вернемся к нашим баранам. Какая мне польза от этих кусков? Первое, что приходит на ум — связь. Вот берет Миранда эти кусочки и складывает их определенным образом. А я, даром что могу находиться в сотне лаг от нее, выхожу в пространство и вижу, что у ней все хорошо, к примеру.

Да, неплохо. А если пойти дальше? Вот берет Миранда и складывает из этих камешков еще одну фигуру, а я уже знаю, что могу телепортироваться в эту точку. Действительно, здорово! Главное, чтобы эти камни были у людей, которым я всецело доверяю, а то из удобного инструмента по переброске моего тела, он может превратиться в инструмент моего убийства.

Завтра мне выезжать с Руфимом к его драгоценным ДеВитарам. Надо, пожалуй, разыскать Миранду и объяснить ей, как использовать эти штукенции.

Руфим поутру долго и смачно матерился… наверное… и исключительно про себя. Когда узнал, что я намереваюсь каждый час вываливаться в пространство и при помощи найденных кусков проверять все ли хорошо в нашем лагере.

— У тебя паранойя, Ход! — возмущенно выговаривал мне мастер меча — Ну что может с ними случиться? Ты и так собираешься телепортироваться сюда в полдень и на ночевку.

— Не кипятись, Руфим — успокаивал я — Я лучше побуду ненормальным параноиком, но снижу шанс потерять своих единомышленников. Ты живешь дольше меня и наверняка понимаешь, как тонка граница между жизнью и смертью в лесу. Тем более, что мы будем терять не больше одной минуты в час, а это всего лишь 12 минут за день пути.

В конце-концов мастер меча понял, что спорить бесполезно и обреченно кивнул.

Мы последний раз проверили оружие и припасы и, оседлав лошадей, двинулись в путь. Потянулись дни нашего совместного с Руфимом путешествия. Каждый полдень я телепортировался в лагерь минут на пятнадцать, ночевал там же, а «куклу» отправлял охранять спящего Руфима. Наша легенда, согласно которой наемник Троф сопровождает торговца средней руки продавшего не только товар, но и основные средства в виде пары телег, поскольку их обратная транспортировка экономически не целесообразна, не вызывала лишних вопросов у встречающихся патрулей не сильно искушенных в торговых вопросах.

Через семь дней мы уже были на землях графа ДеВитара. Лес стал редеть. Чем ближе мы подъезжали к замку, тем меньше встречалось деревьев, потянулись поля и луга с редкими рощицами, куда местные, судя по всему, наведывались по грибы и ягоды.

Простой люд на этих землях отличался доброжелательностью и каким-то спокойствием. Это были не забитые крестьяне, боявшиеся поднять глаза на путников: напротив местные мужики смотрели на нас открыто и даже как-то оценивающе, но без вызова. Да и внешне все выглядели если не упитанными, то явно не голодающими. У всех была здоровая кожа и хоть и небогатая, но добротная одежка. Очень часто на полях мы видели тягловых животных, по всей видимости, значительно облегчающих местным работу с землей. Дети, что шумными стайками преследовали нас близ своих селений, тоже были редкостью в Форлане — обычно нелегкий крестьянский труд заставляет родителей по полной использовать своих чад по достижении ими определенного возраста. Здесь же маленькие спиногрызы беззаботно купались в небольших речках, играли в понятные только им игры, и вообще непозволительно много расслаблялись по меркам средневековья.

Короче говоря, местные представляли собой разительный контраст с обычно тощими, горбящимися от непосильного труда крестьянами, что проживали в остальной части Форлана.

На второй день нашего появления на землях ДеВитара произошла первая встреча с местным патрулем. Четверо здоровенных всадников в легкой кольчуге, вооруженные мечами и короткими луками поинтересовались целью нашего путешествия. Посмотрев на их каменные лица, жесткие морщинки в уголках рта и сторожкие глаза, я понял, что сказка про торговца и его наемника здесь явно не пройдет. Видимо мастер Руфим пришел к таким же выводам и, попросив отъехать главного из них чуть в сторону, тихо прошептал стражнику пару слов, вытащив при этом из кармана небольшой медальончик.

Слова Руфима вкупе с медальоном возымели магическое действие: стражники больше не имели к нам никаких вопросов, более того, двое вызвались нас сопровождать к замку, обещав провести наиболее короткими путями, а один, как ошпаренный, припустил своего коня в сторону ближайшей деревни.

Через четверть часа я увидел в голубой вышине быстро движущуюся белую точку — вероятно, почтового голубя. Думаю, о нашем прибытии граф будет знать уже к вечеру сегодняшнего дня.

С двумя последующими ночевками не возникло никаких проблем: платить ни за что было не нужно, как и объясняться с приютившими нас старостами деревень — все хлопоты взяли на себя стражники.

Ни о какой телепортации с таким сопровождением конечно не могло быть и речи: настала моя очередь нервничать, в то время как мастер Руфим, наоборот, оживился и его обычно угрюмое лицо просветлело. Впрочем, это не мешало мне пару раз в день вываливаться в пространство, чтобы убедиться по расположению камешков, что дела в лагере идут хорошо. Делал я это, разумеется, незаметно, во время небольших вынужденных остановок, без которых не обойтись любым путникам. А ночью с этим делом вообще не было никаких проблем.

И вот, на третий день после нашей встречи с патрулем, мы подъехали к замку графа. Средневековое сооружение произвело на меня впечатление: толстенные стены, выложенные идеально подогнанными друг к другу серыми булыжниками размером с половину роста человека возвышались минимум на полтора десятка метров, четыре монументальных донжона тянулись в небо, а между ними стоял величественный замок, состоящий минимум из трех «этажей». На смотровых площадках донжонов дежурили наблюдатели, а на каменной стене через каждые десять метров стояли лучники. Причем было видно, что эти ребята сюда не расслабляться пришли: каждый сосредоточенно контролировал свой сектор наблюдения. У ворот стояли десять тяжеловооруженных рыцарей, закованных в броню по самую макушку.

Да, к вопросам безопасности здесь относятся очень серьезно, настолько серьезно, что мне даже стало не по себе и в голове невольно промелькнула мыслишка: «а выйду ли я вообще отсюда?».

Что-то я слишком разнервничался. Наверное, это от того, что мне ранее никогда не доводилось бывать в гостях у местной элиты и величественность этого сооружения вкупе с армией охранников производит на меня такой же эффект как и на сиволапого крестьянина не бывавшего дальше своей деревни. А надо быть прагматичнее: отгрохать такую дуру мог только очень состоятельный человек, а количество защитников крепости говорит о том, что он и сейчас, мягко говоря, не бедствует.

Вместе с тем, пока я предавался размышлениям, у ворот вышла заминка: глава десятка тяжелых рыцарей о чем-то тихо пререкался с одним из доставивших нас сюда стражников. Подобная накладка натолкнула меня на мысль, что силовая структура у графа явно не одна — ничем иным подобные трения было не объяснить.

В конце концов, формальности видимо были улажены и нам с Руфимом предложили спешиться, предупредив что все, что было понавешено на лошадей пройдет самую тщательную проверку: то бишь ощупывание, обнюхивание и т. д. и т. п. Наши бренные тела меж тем никто досматривать не стал — подозреваю, что именно этот вопрос и был причиной конфликта между охраной и патрулем. Стражники в этот раз вынуждены были ограничиться лишь подозрительными взглядами в адрес двух чужаков. Даже оружие сдать не попросили.

Внутренний двор встретил нас суетой и гамом. Повсюду носились слуги: кто с гусем в обнимку, кто с какими-то плошками-поварешками, кто-то чинил ось телеги, кто-то пререкался по поводу строительства загона… Ведомые нашим знакомцем-патрульным мы сумели быстро миновать этот дурдом и очутились в небольшой комнатке с двумя охранниками. Здесь, служивший нам путеводной звездой, патрульный нас покинул, оставив на попечение этих двоих из ларца.

В этой комнате мы были вынуждены расстаться с оружием. Даже кожаный доспех Руфима не мог продолжить путешествие по замку. Ну, хоть руки за спиной не связали — и то ладно.

Через пять минут внутренняя дверь отворилась, и чопорный седой слуга попросил нас следовать за ним. Далее последовала ходьба по бесконечным коридорам и лестницам, по которым кроме нас туда-сюда сновал обслуживающий персонал, к слову, совершенно не обращавший внимания на двоих новичков. В конце-концов, нас привели к первой «гостиной» куда заселился Руфим. Снова коридоры и лестницы (прямо лабиринт какой-то!) и я тоже заселяюсь в небольшую уютную комнатку. Здесь есть небольшая дырка в каменной стене для естественных нужд, настоящая кровать с матрацем и постельным бельем, бадья с уже нагретой водой от которой валит пар и скромно стоящая в углу служанка лет шестнадцати-восемнадцати. Да, местная логистика рулит!

На мой вопросительный взгляд слуга ответил, что белье надлежит сдать служанке, ибо появляться перед графом в походной запыленной одежде было бы с моей стороны крайне невежливо. В свою очередь, у них найдется для меня костюм, который и подобает надеть для встречи с графом. Вот он, кстати, покоится на некоем подобие тумбочки, ожидая своего временного хозяина.

Засим слуга вышел, оставив меня наедине с девушкой. Я выгреб кое-какую мелочевку из своих карманов, сдал штаны, куртку, рубаху и сапоги.

Служанка по-прежнему стояла истуканом, держа в руках ворох моего грязного белья.

Я покосился на собственноручно сшитые труселя.

— Что, исподнее тоже сдавать? — с подозрением поинтересовался я.

Молчаливый кивок.

Я, тяжело вздохнув, избавился от последней одежды. На девичьем лице не отразилось ни капли смущения, ни одна игривая искорка не проскочила в глазах. Легкий кивок в мой адрес и служанка исчезает за дверью.

Ну и ну: неплохо здесь слуг муштруют. Ладно, фиг с ним: полезу пока в бадью.

Приятное тепло растекалось по телу. В воду явно добавили какие-то ароматические масла или травы: запах очень приятный. Ладно, подобьем итоги. Во-первых, когда мы шли по коридорам слуги на нас не пялились, значит, гостей здесь бывает навалом. И какая мне с этого вывода польза? Пожалуй, никакой — просто примем к сведению. Во-вторых, меня оставили в чем мать родила. То есть перед встречей с графом местные безопасники минимизируют риски: а вдруг у меня игла с ядом или еще какая гадость в одежде зашита? — разумно.

Побултыхавшись еще минут двадцать я вылез из бадьи, обтерся полотенцем, хотя это «полотенце» было больше похоже на обычный грубоватый кусок материи, и стал примерять «казенную» одежду. Штаны чуть хуже моих и на размер больше в талии — не беда, тут поясок имеется — подтянем. Вместо рубахи — сорочка, чуть грубоватая — сойдет. Так, а это что? То ли куртка, то ли камзол? Пожалуй, выглядит даже получше моей одежки — берем. Кхм, ни одного кармана — ну точно, параноики! Ого, какие интересные сапоги — подошва жестче моих и со стальными набойками. Да, в таких незаметно по коридорам не побегаешь — будешь стучать по каменным плитам как конь. В общем — все логично: безопасность и еще раз безопасность графского тела. Не удивлюсь, если сейчас за мной наблюдает из какого-нибудь скрытого глазка местный вуайерист.

Делать было нечего, и я решил скрасить свое времяпрепровождение небольшим дневным сном. Камзол, понятно, пришлось снять.

Когда я уже погружался в переходное состояние между дремой и полноценным сном раздался стук в дверь и в комнату вошел чопорный слуга.

Окинув мое поднимающееся с кровати тело взглядом, в котором было тщательно скрыто презрение, он произнес:

— Граф готов Вас принять.

Снова лестницы и коридоры и вот я в огромном зале с высокими потолками и гигантским обеденным столом по центру. Стол ломиться от еды, но мельтешащие вокруг слуги не приносят, а уносят блюда. Видимо здесь был полноценный обед персон этак на двадцать, к концу которого я не поспел.

За столом сейчас сидят четверо. По центру — граф: широкоплечий мужчина лет сорока-пятидесяти с волевым подбородком, черными коротко стриженными волосами и карими глазами. Слева от него — старик лет шестидесяти, седой как лунь, с волосами до плеч и голубыми глазами в которых плещется лед.

Справа, ближе к концу стола, мужчина с темным, обветренным лицом европеоидной расы на котором виден отпечаток востока: глаза чуть раскосые и немного выступают скулы. На противоположном конце стола сидит мастер Руфим. Стражи нигде не видно.

— Присаживайтесь, Ход — нейтральным тоном говорит хозяин, кивая на место рядом с мастером меча — Слуги сейчас принесут новые блюда, а пока я бы хотел побеседовать с Вами и Руфимом.

На полминуты над столом повисло молчание. Две акулы внимательно рассматривали меня. В том, что передо мной именно акулы я не сомневался: в их глазах явно читались вопросы: что ты за человечишка и как нам тебя лучше использовать?

— Руфим ничего про Вас не рассказывал, кроме того, что Вы можете помочь в нашей непростой ситуации. Так, кто Вы? — начал допрос хозяин замка.

— Пока прошу считать меня просто хорошо информированным магом — ответил я.

— Какого вы уровня? — живо спросил голубоглазый старик.

— Ограничусь ответом: выше десятки.

Голубоглазый сощурился и продолжил:

— Что именно Вы можете?

На меня начало накатывать глухое раздражение:

— Господа, я прибыл сюда по доброй воле и прежде чем отвечать на вопросы хотел бы узнать о Вашей проблеме. Пока, разумеется, без тех деталей, которые бы могли нам всем доставить неприятности, если я буду не в состоянии Вам помочь.

— Руфим — холодным тоном обратился граф к мастеру меча — Кого ты к нам привел?

— Я привел к Вам помощь, как и было оговорено много лет назад — спокойно ответил мастер меча.

Хозяин с голубоглазым переглянулись.

— У меня похитили дочь — скрывая волнение произнес граф.

— Вы кого-то подозреваете?

— Это были «серые».

Я начал быстро перебирать в голове варианты. Стоит ли в это влезать? Чем мне это грозит? Что мне это даст? Еще несколько секунд раздумий и вот мой ответ:

— Я могу Вам помочь. Но плата будет немаленькой.

Недоуменные взгляды от всех присутствующих, кроме Руфима.

— Вы думаете, мы не в состоянии нанять магов? Вам выпала честь оказать помощь семейству графа, а вы хотите торговаться как крестьянка у прилавка?! — начал повышать голос старик.

— Похоже, мы друг друга недопоняли — возразил я настолько мягко, насколько позволяло мое самообладание — У мастера Руфима перед Вами есть определенные обязательства, которые он исполнил, приведя меня сюда. Но если я правильно понял, нигде не оговаривается, что помощь будет предоставляться бесплатно от непосредственного исполнителя (тут я положился на мастера Руфима, который не возражал, когда я упомянул о плате во время нашего первого разговора на возвышенности). Что касается меня, то я ничем не обязан мастеру Руфиму и уж точно ничем не обязан Вам господа. Вместе с тем, поскольку мы с Руфимом через многое прошли я готов рискнуть своей шкурой, чтобы Вам помочь.

Лица у акул сразу стали кирпичом, а человечек справа начал рассматривать меня с нескрываемым интересом.

— И что же вы хотите за свои услуги? — медленно выдавил граф.

— Во-первых, три тысячи золотых. Во-вторых, мне нужны ваши связи для одного дела за пределами Форлана. В-третьих, мне нужна вся информация, которую вы сможете достать по магическим заклинаниям, которые не преподают в академии.

Откровенно говоря, у меня были еще пункты, но я решил поберечь нервы графа и пока не выкатывать весь список.

Судя по тому, как вытянулись лица акул, сейчас меня отправят по известному адресу. Однако, тишину после моего наглого заявления нарушили не они, а Руфим:

— Граф, я бы хотел сказать пару слов, но без моего спутника.

ДеВитар заторможено кивнул. В результате, мне ничего не оставалось, как покинуть зал.