В огромной мрачной комнате с высокими грязными потолками, что располагалась на втором этаже замка Сагала сидели трое.

Хозяин — бородатый мужчина с карими глазами и округловатым лицом. Взглянув сейчас на его спокойные глаза, в которых отражалось пламя из чуть чадившего камина, на его правильные черты лица, сторонний наблюдатель ни за что бы не предположил, что этот человек патологически жесток и способен получать удовольствие от чужих страданий.

Вторым человеком в комнате был тщедушный старичок с небольшими усиками, вытянутым лицом и близко посаженными серо-голубыми глазами.

Третьим был молодой человек с копной черных, чуть вьющихся волос, — сын старичка.

Самый молодой участник беседы постоянно оглядывался на открытую дверь, ведущую на нижний этаж. Дым от камина тек ленивым чуть видимым сизым ручейком в эту дверь, огибая поверху тела двух длинномордых собак, что расположились у самого очага.

— Можно я закрою? — не выдержал парень.

— Привыкай к этим звукам, малыш — ответил Сагал — в моем замке они почти не прекращаются.

С первого этажа слышались крики боли, женские стоны, звуки множества глухих ритмичных ударов и все это тонуло в пьяном мужском гоготе.

— Как наша пленница? — спросил хозяин.

— «Серые» восприняли Ваше пожелание буквально и теперь страдают: девочка поняла, что у них нет полномочий ее трогать, и отрывается по полной — одному она отбила мошонку, второго укусила за руку, еще один тяжело ранен — отвечал старичок.

На последней фразе брови Сагала удивленно поползли вверх:

— Тяжело ранен?

— Да, она запустила ему кружкой в лоб. А лоб у бедолаги оказался не очень крепким. Смею заметить: все это сказывается на цене.

— Да… — удивленно протянул хозяин замка — Ну пусть выпорют ее разок, но так, чтобы без последствий для кожи и организма в целом.

— Вы боитесь ДеВитара?

— Я бы мог раздавить этого графа как муху, но если есть шанс его перетянуть на свою сторону, глупо было бы его лишиться.

После этой фразы Сагал уставился на горящие дрова в камине, словно ища сакральный смысл в плясавших там языках пламени.

Старик знал, что в такие периоды лучше всего также тихо сидеть и молчать пока хозяин не заговорит сам. Через пять минут так и произошло:

— Значит это, правда, что большинство шпионов Сетара с меня сняли? — словно очнувшись, спросил Сагал.

— Все так — подтвердил старичок.

— С чем это, по-твоему, может быть связано?

— Мой опыт подсказывает, что этому есть только одно объяснение: в Форлане появился кто-то, кто представляет не меньшую опасность для Аргала чем вы.

— Используй свой опыт, для того чтобы не делать догадок, а находить ответы на мои вопросы — чуть сменил интонацию Сагал.

Это «чуть» заставило вздрогнуть старичка, лицо его побледнело, и советник быстро произнес:

— Все будет сделано, мой господин.

Неизвестно чем бы закончилась эта беседа, если бы в следующий момент в комнату не вошел глава замковой стражи. Морды гончих тут же синхронно поднялись: собаки пару секунд нюхали воздух и, удостоверившись, что запах от посетителя шел знакомый, снова погрузились в дрему. Меж тем, служивый, не выказывая никакого трепета перед хозяином, прошел прямо к креслу Сагала и что-то ему прошептал на ухо.

Молодой человек смог только расслышать: «…пришла просить за…».

— Тащите ее тоже к солдатам — ответил хозяин, поднимаясь с кресла и довольно потягиваясь. Потом он обратился к своим собеседникам в комнате — Не хотите спуститься и посмотреть? — сейчас будет весело.

Двое отрицательно кивнули. Когда хозяин вышел, молодой человек тихо спросил у отца:

— Зачем он это делает?

— Видишь ли, как человек привыкший получать удовольствие от чужих страданий, он понял, что самую большую боль человеку причиняют не физические муки.

* * *

Этой ночью в Саниме шел дождь. Вся одежда на Климе успела промокнуть и высохнуть не по разу. Тело того бедолаги, что попал в руки мага двумя часами ранее, уже обгладывали крысы в нижнем городе.

Клим был правой рукой Харра. По его прикидкам шеф сейчас должен был готовиться к штурму места, где удерживали дочь ДеВитара. Высший приоритет этой операции не позволил начальнику самолично присутствовать при уничтожении верхушки «серых» и вместо себя он вынужден был направить в столицу своего заместителя для контроля за ситуацией и присмотра за Ходом.

Сейчас Клим вместе с магом стоял в одном из темных переулков окружавших неприметный старый двухэтажный дом в среднем городе.

— Не знаю, какие полномочия тебе дал Харр, но сейчас самое время их использовать на полную катушку — обратился сероглазый к Климу — Наверняка по плану этот дом должны брать штурмом несколько десятков твоих боевиков, усиленных парой одаренных, что вы наняли ранее. Так вот, скажи всем, что на штурм идем только мы с тобой, группа захвата заходит после нас через десять ударов сердца и зачищает только первый этаж. На второй этаж никто не поднимается! — это важно. Остальные окружают дом и не дают проскочить даже мыши.

Клим посмотрел на мага, как на умалишенного:

— Вы же слышали, что сказал «язык» — комнату охраняют трое одаренных! Вы хотите там героически погибнуть?

— То, что там есть одаренные, знаем только я и ты, остальные — лишь догадываются. Скажи им, что одаренных в доме — нет.

— А что это изменит? Магики от этого никуда не денутся и покрошат вас и меня в капусту.

Сероглазый вздохнул, дернул головой и раздражительно ответил:

— Ладно. Пойдем от обратного. Скажи, сейчас, когда ты знаешь что из себя представляет этот дом, знаешь сколько примерно внутри него людей, знаешь, что верхушку прикрывают трое магиков ответь мне: каковы наши шансы их захватить, если мы всей гурьбой туда ломанемся? Там ведь наверняка не один тайный выход и пока твои люди завязнут в бою, руководство «серых» благополучно смоется. Эта операция обречена на провал!

Климу оставалось лишь стиснуть зубы и молчать: по существу возразить было нечего. Не дождавшись ответа, маг продолжил:

— Я предлагаю поступить по-моему. Подумай, ведь ты ничего не теряешь, доверившись мне.

В голове у Клима крутились всевозможные варианты, вплоть до предательства мага, но лучшее решение никак не находилось.

Сероглазый меж тем, продолжал давить:

— Доверься своей интуиции, потому что логика сейчас ничем тебе не поможет: согласно ей мы обречены на провал и ДеВитарам придется или до конца дней сидеть в замке или преклонить колено перед теми, кто устроил похищение Инны.

— Хорошо — наконец-то кивнул Клим — Пользуясь тем, что внизу не будет одаренных, а ты маг, и тем, что мы знаем примерную планировку, возможно, мы успеем добраться до нужной комнаты вовремя, но что ты будешь делать с тремя магиками?

— Доверься мне — прошептал маг — Поверь, я не самоубийца.

Все еще не веря в собственное согласие на подобную авантюру, Клим раздал приказы:

— Юзим, вы заходите после нас через десять ударов сердца. Добиваете всех на первом этаже. На второй этаж не заходите. По полученным сведениям, магов в доме быть не должно. Остальные: окружаете дом и смотрите, чтобы никто не смог его покинуть.

Двое нанятых магиков недоуменно посмотрели друг на друга. Юзим недоверчиво покосился на своего временного начальника, но не высказал ни слова против.

— Вы все слышали — обратился он к облаченным в черные костюмы клинкам пустыни — Готовьтесь.

Маг еще минуту молча стоял под проливным дождем, потом вновь обратился к Климу:

— Вообще-то мне проще пойти одному и тебе было бы так проще, уж поверь.

— Этого я допустить никак не могу — твердо ответил подчиненный Харра.

— Ладно. Как войдем внутрь, держись прямо за мной. Отставать больше чем на два шага не советую — иначе начнутся проблемы. Я накрою нас куполом, так что защищаться тебе не придется, как и атаковать. И еще — ты пожалеешь, что пошел со мной. Это не угроза, а неизбежное обстоятельство — потом поймешь. Готов?

Клим молча кивнул. Маг тот час рванул с места. Две фигуры преодолели сто локтей за пять ударов сердца. Сероглазый не снижая скорости, впечатался во входную дверь. Дверь вместе с косяком выбило внутрь. Она влетела в прихожую со скоростью стрелы и мгновенно припечатала двоих охранников. Следом за ней в комнату ворвались двое, и, не обращая ни на кого внимания, понеслись по направлению к лестнице на второй этаж.

Бежавший за магом Клим краем глаза видел, как со всех сторон в них полетели метательные ножи. Дальше для него все было как в тумане: иногда сознание выдергивало искаженные от страха и ярости лица охранников этого дома, почти сразу превращавшиеся в кровавое месиво, словно что-то сдирало с них кожу и мясо, обнажая кости до черепа.

Маг меж тем проскочил лежавшую у самой лестницы дверь, под которой беспомощно корчились двое с разбитыми грудными клетками и пускали кровавые пузыри.

На первом пролете лестницы их ждали трое, еще трое готовились держать оборону чуть выше — на ступеньках второго пролета. Маг, не замедляясь, применил страшный по своей силе воздушный кулак. Людей из первой тройки сначала вбило в ближайшую стену, потом чудовищным рикошетом их тела подбросило к потолку. Эта же ударная волна, отразившись от стены, смела вторую тройку на этаж выше: они покатились как кегли по коридору, двое прекратили кувыркаться уже со сломанными шеями, лишь один остался жив, переломав при этом себе все конечности и большую часть ребер.

Сероглазый уже несся по коридору к заветной двери, что находилась в самом его конце. Иногда из боковых дверей выскакивали люди с мечами и ножами, чтобы моментально исчезнуть внутри своих комнат с колотыми или резаными ранами: маг на ходу варьировал способы убийства «серых».

Последняя дверь влетела в комнату, где заседала верхушка одиозного ордена убийц. Эта дверь вопреки законам физики не врезалась в стену: другая сила за долю секунды разломала ее на несколько частей и швырнула их в угол комнаты: трое магиков успели подготовиться к встрече незваных гостей.

Заскочивший вслед за магом в комнату Клим сразу опознал одного из одаренных: этот маг преподавал в Академии магии Санима и пару раз навещал Хараса. Его имени Клим сейчас не помнил, но уровень одаренного впечатался в память хорошо: тринадцатый — почти что архимаг. «При поддержке еще двоих магов от нас не останется мокрого места. Вот и все» — пронеслись мысли в голове Клима. Последняя из них оказалась пророческой: не прошло и двух ударов сердца с момента появления сероглазого в комнате, как купола троих одаренных окутались темно-красным маревом, выплюнув из себя со свистом фонтаны крови, залившие почти всю стену со стороны двери. Купол, прикрывавший Хода и Клима, тоже оказался залит кровью чародеев, правда, с внешней стороны.

Клим осмотрелся: в дальнем углу комнаты с выражением ужаса на лице четверо солидных мужчин пытались пройти сквозь потайную дверь в стене. Дверь была открыта, но как ни силилась четверка в нее протиснуться, у них ничего не получалось: видимо, как только маг попал в помещение, он умудрился сразу же выставить там воздушную стену. Впрочем, после только что увиденного, изумляться таким мелочам со стороны подчиненного Харра было глупо.

Руки у Клима непроизвольно затряслись, и дело было не только в откате, связанном с выбросом адреналина. Мужчина понимал, что если все, происходившее внизу и даже в коридоре на втором этаже еще можно было бы объяснить тринадцатым или четырнадцатым уровнем одаренного, то произошедшее здесь явно находиться за гранью современных магических парадигм. Это осознавал даже он — ни разу не маг. За такое знание сероглазый удавит его как котенка вместе с этими обосравшимися от страха руководителями «серых».

Словно прочитав его мысли, Ход произнес:

— Я говорил, что тебе придется жалеть о том, что ты пошел со мной. Я мог бы убить тебя, списав это на трагическую случайность, но не буду. Теперь, когда нас связывает эта маленькая тайна, — ты мой человек. Ты, конечно, можешь втихую доложить обо всем начальству, но я ведь узнаю об этом — у меня есть способы и тогда я причиню тебе вред — тут голос Хода стал вкрадчивым — Ты ведь понимаешь о чем я? — речь вовсе не о твоем убийстве.

Клим нервно сглотнул. Он теперь понимал, что от человека с такими возможностями не скрыться за толстыми стенами замка ДеВитаров, и что самое страшное — от него не спрятать тех, кого он любит и кем он дорожит. Более того, открывшаяся правда может ударить не только по нему, но и по семье ДеВитаров — с этого мага станется и их убить: кто знает, что он еще подразумевает под словом «вред»?

Еле ворочающимся языком Клим ответил:

— Харас… Харас будет задавать вопросы.

— Мои знания не ограничиваются воздействием только на вещества и предметы: мы обойдем эту проблему — усмехнулся маг, потом продолжил — Сейчас спустись вниз и проконтролируй, чтобы никто не поднялся наверх — мы же не хотим, чтобы кто-нибудь увидел останки магов.

Клим на негнущихся ногах вышел из комнаты. А взор Хода устремился на четверку перепуганных мужчин. Посмотрев на их трясущиеся от страха, потные лица, маг сам себя спросил:

— И почему так? — чем могущественнее люди, тем более жалкими они выглядят перед лицом неотвратимого конца. Иногда мне кажется, что наверх пробиваются только трусы.

Поскольку поддержать беседу эта четверка была явно не в состоянии, маг занялся приготовлениями к допросу. Первым делом он измельчил останки магов, потом содрал воздушными резцами верхний слой штукатурки со стен и перемешал все это.

Когда в комнату вновь вернулся Клим, он увидел, что половину помещения занял купол, сформированный из крошева багряных оттенков. По понятным причинам, что именно происходило внутри этой сферы, видно не было, ни один звук не доносился оттуда.

Где-то через полчаса из купола вышел маг: вспотевший и усталый, костерящий на чем свет стоит какое-то «солнце» «жрущее кислород». Отдышавшись, он обратился к Климу:

— Документы со списками в тайнике внизу. А это — усмехнулся он, тряхнув бумажкой в левой руке и одновременно вытирая пот со лба правой — Незадокументированные члены списка. Пошли вниз.

Внизу клинки пустыни деловито обирали трупы «серых», совершенно не впечатленные последствиями убийственного вояжа Хода по первому этажу дома.

Когда списки с другими документами достали из тайника к ним приложили список, добытый Ходом и сразу направили на размножение в заранее снятый для этих целей дом с небольшой армией «переписчиков».

Ход приказал всем покинуть дом и готовиться работать по спискам «серых». Сам же он еще задержался еще на полчаса. Выйдя через тайный ход, которым тщетно пытались воспользоваться главари «серых» он обернулся на главную резиденцию ордена убийц: в окнах дома уже плясали многочисленные языки пламени.

Через полчаса двадцать клинков пустыни, ведомые заранее нанятыми наводчиками отправились в город работать «по списку». Охватить его весь не было никакой возможности: выбирали самые приоритетные цели. Впрочем, основная резня намечалась в Рурке и Хастоне, устраивать нечто подобное в Саниме по здравому размышлению Хода было слишком опасно: у городской стражи в столице куда больше ресурсов, а значит, шанс попасться увеличивался многократно по сравнению с двумя другими выбранными городами.

Еще через полтора часа списки для Рурка и Хастона были готовы и маг, следуя договоренности, готовился покинул «печатный» дом, чтобы переправить их в другие города.

— Я так понял, после того как ты их отправишь, будешь выбираться из города сам? — спросил сероглазого Клим.

В разрезе маски (в масках в «печатном» доме ходили все кроме переписчиков) глаза Хода приняли смешливое выражение:

— Хочешь узнать больше? Думаешь, тебе теперь нечего терять?

— Просто, узнав твои возможности, я подумал, что мы могли бы уничтожить гораздо больше «серых» в Саниме.

— Главное, чтобы списки оказались на улицах и в тавернах. Огласка убьет гораздо больше «серых», чем мы. И да, я буду выбираться из города сам — ответил маг.

* * *

В Рурке в качестве «приемника» списков выступал Силк. По предварительной договоренности контактировать с ним должен был лишь один человек из направленного в город отряда. При этом, в целях конспирации, Силк закрыл лицо маской.

Наемник сейчас находился в северной части Рурка в небольшом городском палисаднике. Ночь и, моросящий как и в Саниме дождь, сводили встречу с горожанами здесь к минимуму.

В пяти метрах от Силка в землю был воткнут штырь в верхнее ушко которого был продет его штырь-близнец. Таким образом, конструкция представляла из себя букву Т.

На долю секунды воздух рядом со штырем пошел волнами и перед наемником материализовался Ход.

— Вот списки — не тратя время на приветствия, произнес маг, протягивая пухлую кожаную сумку своему подчиненному — Все идет по плану?

— Пока да — также сухо ответил Силк.

— Где твой контакт?

— В паре домов от границы палисадника: ждет на улице.

— Отдай ему списки и возвращайся сюда: заодно телепортирую тебя в лагерь. В Саниме начальная часть прошла гладко, так что время позволяет тебя перебросить.

Не тратя больше время на разговоры, Силк трусцой побежал к месту встречи с человеком ДеВитара. Ход вытащил штыри из земли и стал ждать возвращения наемника. Через пятнадцать минут Силк вернулся.

— Как прошло? — больше для проформы, чем из любопытства спросил маг.

— Поглядывал странно. Но хвостов не было.

— Ладно. Готов?

Силк молчаливо кивнул, и две фигуры растворились среди окутанных темнотой деревьев.

Через несколько минут в Хастоне повторилась та же самая история, что и в Рурке, с той лишь разницей, что в качестве «приемника» здесь выступал Бура, а вместо палисадника был заброшенный полуразвалившийся дом на окраине города.

* * *

— Какого рожна мы медлим?! — зло сплюнул Харас на еще не прогретую утренними лучами солнца почву.

— Ждем когда этот чудик в маске соизволит дать команду на штурм — скрывая внутреннее раздражение ответил глава безопасности ДеВитаров — Кстати: где он?

— Опять удалился на дно оврага.

Тридцать «бойцов» ДеВитаров сейчас находились на территории соседнего графства. А именно, на расстоянии в пол-лага от дома, ставшего тюрьмой для дочери Эриса, если верить показаниям человека, на которого указал Ход. Этот «серый» без раздумий пошел на сотрудничество: он сразу назвал место содержания Инны, но вот ответ совсем не понравился Харасу: судя по ауре, пленный информатор беззастенчиво врал. «Серый» сразу же признал свою ошибку и назвал другое место, соврав снова. Не оценив специфичного юмора пленника, люди Эриса стали проводить стимуляцию раскаленными железными прутьями, и ответы полились рекой: темницы замка ДеВитаров, сокровищница Аргала III, отхожее место в борделе Хастона, спальня Архимага и множество других, не менее примечательных мест. Поняв, что сердечная мышца «подопечного» подведет гораздо раньше, чем пыточных дел мастера добьются правдивого ответа, Харр остановил экзекуцию и в ход пошла магия. Харас решил не применять свои способности одаренного по причине того, что, в конечном счете, все свелось бы к тем же методам, что и у живодеров Харра. Маг, не долго думая, потащил «серого» на самый нижний уровень катакомб, что располагались под замком ДеВитаров. Там, почти в вечной тишине, в одной из комнат где человеческие крики равнодушно поглощаются тоннами земной породы, живой «артефакт» учинил собственный допрос и правдивый ответ «серого» стал лишь началом невообразимой агонии человека причастного к попытке причинить вред члену семейства, чьи предки когда-то пришли с берегов Великого Океана.

Дом, который готовились штурмовать люди графа, принадлежал одному из местных охотников, что жил с женой близ одной из деревень на территории соседнего с ДеВитарами графства.

Пока самым тяжелым во всей операции было добраться до места назначения незамеченными. По территории графа Кассина люди Эриса передвигались ночью, обходя деревни стороной.

Высланные загодя к дому разведчики не заметили ничего необычного: жена охотника занималась обычными хозяйственными делами по дому, муж снимал мездру со шкур убитых животных во дворе: никакого намека на чужое присутствие.

Помимо обычных бойцов отряд был усилен пятью магиками. Харас, пользуясь своими знакомствами в магическом сообществе, нанял еще двух одаренных: десятого и одиннадцатого уровня. Эти маги ничего не знали о цели путешествия, как и о том, с кем именно им придется столкнуться. Они положились на репутацию Хараса, заверившего их, что воевать с представителями силовых структур Форлана им не придется. Впрочем, репутация репутацией, а подобная лояльность обошлась ДеВитарам в кругленькую сумму. Кармин и Столек будучи учениками Хараса также дополнили магическую ударную группу.

Не считая самого ДеВитара, в отряд вошли мастер Руфим и человек Хода, чье присутствие было обязательным условием штурма. По поводу его полномочий между Ходом и семейным магом разгорелся нешуточный спор. Ход настаивал не только на присутствии своего подчиненного в режиме инкогнито (маске и специфичном одеянии), но и на его праве определять время штурма. Харра бесило то, что Ход при этом не мог дать внятного ответа на вопрос: почему вообще какой-то *****, чьего лица никто не увидит, будет определять, когда именно начнется атака? В ответ Ход повторял одну и туже фразу: «без этого условия я не могу гарантировать безопасное освобождение Инны» и давил на секретность, одновременно предлагая магу просканировать свою ауру, чтобы убедиться в искренности его желания освободить дочь Эриса. После нескольких часов препирательств стороны пришли к компромиссному решению: если мнения о наилучшем времени атаки у Харра и человека Хода разойдутся, третейским судьей выступит мастер Руфим.

Сейчас человек Хода откровенно тянул время, снова удалившись от глаз бойцов в небольшой овраг, на склонах которого росли кривые, словно поломанные временем деревья, с черными как смоль стволами.

Такая линия поведения все больше злила Харра. «Еще несколько минут промедления и принимать решение будет Руфим» — решил про себя Харр.

Словно почувствовав нарастающее напряжение главного безопасника ДеВитаров, человек Хода соизволил таки выйти из оврага. Фигура, укрытая капюшоном, скрывавшим даже надетую маску, вплотную подошла к магику и Харру и глухим голосом произнесла: «выступаем!».

Три с лишним десятка мужчин выдвинулись к дому охотника. Через пару минут, в двухстах локтях от цели отряд встретил высланных вперед разведчиков. «Сейчас оба в доме. Обедают. Поблизости никого нет» — кратко доложил один из них. Оставшееся расстояние группа захвата преодолела меньше чем за минуту.

Дальше отряд действовал как единый организм. Порядок взятия дома был оговорен заранее. Передовая группа во главе с двумя нанятыми магиками, усиленными десяткой лучших бойцов, пошла на штурм через дверь. Остальные оцепили дом полукругом. Чуть сзади расположились ДеВитар, Харас со своими учениками, Руфим, человек Хода и Харр.

Когда штурмующие выбили дверь в доме раздался пронзительный женский крик. Магики и пятерка бойцов успели проскочить через порог и тут дом содрогнулся от удара. Стеклянные брызги вылетели из оконных проемов. В одном из них появилось наполовину свесившееся тело одного из бойцов-штурмовиков. Еще через один удар сердца внутри кто-то закричал нечеловеческим голосом, полным ужаса и боли, как раз, когда оставшаяся часть штурмовой группы исчезла в дверном проеме.

Харас, не говоря ни слова, бросился к строению. Следом за ним побежали ученики. За ними потянулись еще семеро бойцов. Не доходя до темного зева двери, маг резко остановился и крикнул кому-то внутри: «Выходи! Мы его отвлечем!». Жилы на шее Хараса напряглись, а у его учеников выступил пот на лбу. Тела троих магиков застыли в напряжении. Вскоре из дверного проема пошатываясь вышел один из нанятых магов. Из его ушей и носа тянулись темно-красные дорожки, орошающие землю кровью у ног одаренного.

Когда маг на еле волочащихся ногах отошел достаточно далеко от дома, Харас с учениками и все кто стоял за ним, начали медленно отступать. — Отойдя на безопасное расстояние, семейный маг тихо прошептал: «Кажется, мы проиграли».

В подтверждение его слов из дома стали выходить люди. Первым выступил высокий чародей в черном плаще, отдававшем синевой в лучах полуденного солнца: в одной руке у него был нож, а во второй дрыгалась черноволосая девочка в грязном платьице. За ним вышли еще семеро: двое, судя по одежке, тоже были магиками. Пятеро — обычные бойцы, насколько такое определение вообще было применимо к «серым».

— Попробуете «пощупать» мой щит — я отрежу ей нос! Начнете обходить защиту — я выколю ей глаза! — произнес чародей.

Люди графа замерли, боясь пошевелиться. ДеВитар бросил взгляд полный ярости и страха на Хараса. В ответ маг тихо прошептал: «тринадцатый».

Чародей в плаще что-то сказал на ухо одному из своих бойцов и тот бросился обратно в дом. Вскоре оттуда послышался грохот опрокидываемой мебели. Через минуту боец вышел, держа в руке небольшой горн из рога какого-то животного.

— Сейчас я уйду, а эти двое — тут чародей кивнул на своих магиков — Поставят щит. Мой человек будет держать горн во рту. Как только хоть один из вас сдвинется или «потрогает» их щит, мой человек сразу дунет в него. Что будет с вашей дочерью — тут долговязый посмотрел прямо в глаза ДеВитару — Я думаю, объяснять не надо.

Граф не стал играть в гляделки, сразу же покорно опустив голову. Меж тем, магики серых организовали щит, внутри которого, помимо них, остался боец с горном, остальные стали медленно отступать в чащобу.

— И еще — напоследок, произнес чародей — Эти трое потом должны будут вернуться. Скольких из них я не досчитаюсь, столько же пальцев потеряет Инна.

На этих словах черный плащ растворился среди деревьев, а ДеВитар со своими людьми покорно остался стоять на месте.

— Может, накинем на них звуконепроницаемый купол? — косясь на троицу «серых», тихо спросил Кармин у стоящего рядом учителя.

— Они слишком далеко стоят. И даже если бы они были ближе это надо делать очень быстро: не успеем — разочаровал ученика Харас.

Мастер Руфим медленно повернул голову чуть вбок: человека с капюшоном в маске не было видно среди людей ДеВитара. Тут Фааил позволил себе чуть заметно улыбнуться.

* * *

Рахал с четырьмя бойцами методично пробивался через лес на север. Прошло уже полчаса с того момента как они покинули дом охотника, оставив позади людей ДеВитара. Инна теперь уже безвольной куклой висела на плече чародея. Долговязый несмотря на ношу совершенно не ощущал усталости — сила тридцатилетнего мужчины находящегося на пределе своих физических и психических кондиций, помноженная на недюжинные магические способности так и распирала его. Знал бы этот выскочка-граф, как хотелось ему сломать всех этих магов, а заодно прихлопнуть и рядовых бойцов. Лишь наличие заложницы на руках остановило его полчаса назад от кровавой вакханалии.

Вдруг один из четверки сопровождавших мага людей показал рукой куда-то вперед. Все остановились. Вдалеке среди деревьев виднелась человеческая фигура: вся в черном.

Рахал ни капли ни колеблясь двинулся прямо по направлению к ней. Вскоре он со своими людьми мог рассмотреть вставшего у них на пути человека. Среднего роста, в черном капюшоне под которым угадывалась еще и маска. Инна на плече у чародея чуть завозилась и повернула голову, уставившись своими пустыми, безвольными глазами на незнакомца.

— Что, резерв ДеВитаров? — усмехнувшись, произнес чародей — Будь ты архимагом, я бы сказал, что пока ты будешь взламывать мой щит, я успею убить Инну. Но ты ведь не архимаг? — долговязый пару секунд испытующе смотрел на безмолвную фигуру, потом продолжил — У ДеВитаров нет таких знакомых: архимаги не дают даже за очень большие деньги, потому что деньги для них — грязь! — снова усмехнулся Рахал.

Тут Инна на плече мага совсем обмякла. За один удар сердца Рахал осознал, что недооценил опасность, но было уже слишком поздно: боль, не имеющая физического воплощения, окутала его целиком. Ни о каком щите и колдовстве уже не могло быть и речи. Сознанием, изо всех сил цепляющимся за реальность, он почувствовал, как его тело упало на колени. Потом послышался голос незнакомца. Он доносился как будто сквозь каменную стену: далекий и глухой. «Знаешь, на окраине Рурка есть замок. В нем держат сумасшедших. Конечно, только богачей: даже очень состоятельные ремесленники не в состоянии заплатить за своих душевно больных родственников — такие там расценки. Я тебе обещаю, я за тебя заплачу». Потом все вокруг Рахала стало серым, часть его сознания куда-то уплыла, а то, что осталось, стало испытывать оргазм, который больше никогда не прекращался: аура чародея полностью разрушилась.

* * *

Через два часа за спинами тройки «серых» появился человек Хода. На руках у него была мирно посапывающая Инна. Прочитав по глазам людей стоящих напротив, что за спиной происходит что-то странное, человек с горном во рту обернулся назад, и от увиденного непроизвольно дунул в рог. Протяжный гул разнесся над лесом. Маги ДеВитара не сговариваясь навалились на щит, а люди внутри него покрылись испариной в ожидании неминуемого конца.

Человек Хода меж тем положил Инну на зеленый ковер и, развернувшись, отправился обратно — в чащу. Эрис кинулся к дочери.

— Остановите его — крикнул на бегу ДеВитар.

— Вы очень мудро поступили, доверившись Ходу. Не перечеркните все сейчас! — предостерег, бегущий рядом с графом Руфим.

— Стоять! — изменил решение граф.

Четверо бойцов, бросившихся догонять человека в капюшоне, остановились, как вкопанные.

Уходили быстро. Звук рога должен был, как минимум, привлечь внимание жителей соседней деревни. Убитых при штурме товарищей несли на себе. Эрис пока не решил, готов ли он предъявлять претензии Кассину: ведь по здравому размышлению граф мог не знать о схроне «серых» на своей территории. К тому же все складывалось как нельзя лучше: никто из посторонних не видел как ДеВитар спас свою дочь. Значит, практически для всех, похищения Инны не было. А если Ход сделал в Саниме все как обещал, то и среди «серых» должно было остаться очень мало людей знающих о произошедшем.

Когда они отошли на безопасное расстояние. Эрис спросил у Руфима:

— Фааил, кто это был?

— Когда Ход вернется из Санима, может он и ответит на этот вопрос. Но я сомневаюсь.

— А сам что думаешь?

— Вы слышали о купеческих гарантиях? — это когда что бы не произошло, вы не потеряете свои деньги. Так вот, этот человек был гарантией Хода, при которой что бы не произошло, вы бы никак не могли потерять свою дочь. И эта гарантия стоит гораздо дороже тех денег, что вы ему заплатите. Подозреваю, что она не по карману и королям.

* * *

Вечерний туман опустился на болота, окутав своим белесым покрывалом тощие стволы деревьев. Манка и Тырка мирно пощипывали травку. Седой мужчина, готовящийся через пару циклов стать стариком, слегка потрепал рукой шерсть на спинке одной из лотар. Животное, по внешнему виду напоминавшее помесь земной коровы и козы, прервало процесс приема пищи и, подняв голову на своего хозяина, удивленно посмотрело на него своими фасеточными глазами. Потом доверчиво ткнулось ему в ладонь и, поняв, что угощения не будет, продолжило заниматься самым важным в своей жизни делом.

Вечерело. Повсюду стали загораться голубые огоньки душеловов. Где-то вдалеке истошно завопила трясинная ведьма. Словно в ответ на ее леденящий душу крик неподалеку завыли болотные хвары. Тырка оторвался от свежей зелени и потешно набычился, показывая всем своим видом, что готов защищать свою подругу до конца.

Все эти звуки могли напугать неискушенного посетителя этих мест, но мужчина, что сейчас задумчиво стоял рядом со своими лотарами, к таковым не относился.

Трясинная ведьма конечно страшная тварь. С маленькой плешивой головкой в центре своего тощего туловища и множеством длиннющих конечностей позволяющих передвигаться по нижним кронам деревьев, она способна легко отправить в пустоту с десяток хорошо подготовленных наемников, но с оговоркой: только на своей территории. Да и ареал ее обитания обычно не превышает двух-трех лагов от гнездовища. Только сильный голод может заставить эту тварь отдалиться на большее расстояние.

С хварами и того проще: животные с широким туловищем, головой, напоминающей собачью, непропорционально тощими ногами с гладкой кожей, на которой всегда виден тонкий слой болотной слизи, обычно всегда ходят стаями.

Та группа, что сейчас воет, не представляет опасности для их клочка суши, спрятавшегося среди непроходимых топей ничейных баронств. Как то раз мужчина, вернувшись с охоты, увидел следующую картину: стая хваров окружила полукольцом его лотаров. Манка пряталась за спиной Тырки и, трясясь всем телом, испуганно блеяла. Тырка стоял подбоченившись, тряс в гневе головой и рыл копытом землю. Один из хваров скуля катался перед ним по траве: его глаза были залиты клееобразным жгучим секретом, коим лотар щедро поделился со своим обидчиком.

Геройский вид Тырки конечно не обманывал хваров: стая из двенадцати особей порвет двух лотаров не напрягаясь. Только вот получать порцию жгучей массы по своим глазам пока никто не торопился. Появление двуногого ничуть не обеспокоило хищников: для них человек, даже хорошо вооруженный, еще более легкая добыча, чем мерзопакостный Тырка, использующий запрещенные приемы.

Однако мужчина не был обычным человеком: одаренный двенадцатого уровня, с уникальной спецификой воздействия на объекты окружающего мира, чьим способностям мог позавидовать любой архимаг на континенте, просто заключил хваров в воздушный купол.

Поначалу они злобно скалились на него и пытались укусить, силясь преодолеть невидимую преграду. Тогда человек устроил им показательную экзекуцию: после того, как седьмую по счету особь разорвало на части, хвары наконец — то осознали, что этот двуногий очень опасен и завыв от страха стали как сумасшедшие биться о стены невидимого купола. Тогда человек убрал часть воздушного щита и хвары, скуля и воя, бросились наутек в спасительные топи. Теперь эта поредевшая стая обходит их клочок суши стороной. Но человек все равно на ночь забирает лотаров в свое жилище, да и привыкли они уже: в небольшом загончике им тепло и сухо, в то время как на открытом воздухе промозглые ночные туманы не дают животным нормально спать.

Клишированное мнение о том, что мудрые и могущественные маги обязательно должны жить в башнях в этом мире отсутствовало, но мужчина нашедший свой дом среди непроходимых болот вполне соответствовал земным представлениям о магах: у него таки была своя башня.

Изначально на этом клочке суши стоял небольшой каменный дом. Когда, кем и для каких целей он был заложен, сейчас никто не скажет: но когда нынешний хозяин впервые его увидел, строение уже частично развалилось. Покрытые многолетним мхом каменные стены и обширный погреб отлично выдержали испытание временем, чего нельзя было сказать о верхней части здания сделанной из дерева: от постоянной влажности крыша и верхняя часть стен прогнили и превратились в труху. Только несколько каркасных балок сиротливо торчало наверху. Бесхозное тогда строение маг решил расширять исключительно вверх. Ему самому такая задача, конечно же, была не под силу. Его старый друг, обязанный ему жизнью — барон Тассар выделил людей и камни для строительства. Прораб барона сначала отговаривал одаренного расширяться ввысь, опасаясь, что фундамент не выдержит непроектную нагрузку, но все обошлось. Так у старого дома появилась надстройка еще в три «этажа», превратившая его в башню высотой в семь раз превышающей рост человека.

На минус первом этаже располагался сухой погреб: хорошая гидроизоляция первых строителей до сих пор служила верой и правдой. Здесь маг настаивал сыр из молока лотаров, держал сушеное мясо, крупу и прочие съестные припасы. На первом этаже, у самого входа располагался небольшой загончик для его животных, здесь же приютился открытый очаг для готовки пищи и отопления башни. Поскольку эта часть здания была самой широкой, тут также была библиотека и спальная комната, которой маг почти не пользовался. Надстройка изнутри представляла из себя сужающуюся круглую трубу с винтовой лестницей по ее внутреннему радиусу имеющую пролеты — «этажи». Такая конструкции позволяла горячему воздуху от открытого очага беспрепятственно подниматься выше по зданию, прогревая его. На самом верху для его выпуска открывался небольшой люк, который вел на «крышу», которая в свою очередь имела козырек в виде купола, защищавшего от дождя.

На втором этаже у мага располагался рабочий кабинет: стол, стул, шкаф, и небольшое кресло-кровать в котором он обычно ночевал. На третьем — небольшая «лаборатория», здесь в горшках с землей росли редкие растения. Особенно выделялось одно плющевидное: ствол толщиной в человеческую руку, тянулся из горшка первые пару метров абсолютно вертикально, потом вдруг резко менял направление своего роста — растение словно приклеивалось к внутренней стене замка и, обвивая его по спирали, поднималось вверх, почти к самому люку.

На первый взгляд этот представитель флоры имел продолговатые нежно-зеленые листья, но стоило хозяину оказаться совсем рядом лист раскрывался веером, показывая свою истинную природу: на самом деле он состоял из нескольких листков поменьше раскрывавшихся наподобие руки со множеством пальцев. Ствол плющевидного имел неровности, скрывавшие зревшие внутри него семена. Хозяин башни называл своего зеленого любимца: Азим.

Освещение для растений давали свечи из халитового жира. Они сияли в подсвечниках вмонтированных в стену. Ресурс одной такой свечи составлял минимум семь делим. Поскольку в свете для роста нуждались лишь растения, то свечи постоянно горели лишь с третьего этажа и выше.

Мужчина перестал задумчиво всматриваться в размытый туманом лес, снова потрепал за холку животное и произнес: «Тырка, Манка — домой!». Лотары, принципиально ущипнув еще несколько пучков травы, потянулись к башне, виляя своими мохнатыми задами.

Когда животные расположились в небольшом загончике на первом этаже, хозяин положил в очаг несколько поленьев негорюй-дерева, подвесил над ним небольшой котелок с водой и разжег огонь. Бездымная древесина весело затрещала внизу, а двумя этажами выше Азим довольно расправил свои листья, подставляя их под потоки горячего воздуха.

Через полчаса, отужинав сыром с несколькими полосками жареного мяса и запив все это чуть подогретой чистой родниковой водой, мужчина поднялся свой кабинет. Навалилась вечерняя усталость. Он лег в свое кресло-кровать и укрылся тонким пледом. Тусклый свет лился с верхних этажей, не давая погрузиться кабинету хозяина в полную темноту.

Вдруг один наростов Азима лопнул и из него пулей выскочили три острых как бритва семечка. Отбарабанив по стене башни, они скатились на несколько ступенек вниз. Внизу недовольно заблеяла Манка.

Мужчина дернулся, откинул плед и резво поднялся на третий этаж. «Опасность?» — словно ни к кому не обращаясь, произнес хозяин башни. Азим зашевелил своими листьями, расправив лишь один — ближайший к магу. Мужчина, хоть и не видел этого листа, но тотчас же облегченно выдохнул. Потом поднялся по лестнице наверх — к открытому люку. На крыше гулял небольшой ветерок, все окрестности были залиты голубоватым призрачным светом душеловов, где-то лениво квакали лягушки, а на небольшом каменном бортике, косясь на мага правым глазом, сидел почтовый голубь.

Маг, осторожно взяв птицу на руки, вытащил миниатюрный свиток из «патрона» привязанного к одной из лапок голубя. Положив свиток в свой карман, он отнес незваного гостя внутрь, налил ему водички и насыпал горсть зерен. Потом зажег свечу на рабочем столе и развернул послание. На тонкой бумаге было выведено лишь два слова: «есть разговор».

Временный постоялец, насытившись и напившись, вспорхнул вверх и нагло уселся на ствол Азима между третьим и четвертым этажами. Растение недовольно зашевелило ближайшими к голубю листьями, но потом успокоилось. Напрягшийся от этой выходки маг, расслабился: ведь Азиму ничего не стоило убить птицу своими семенами.

* * *

Эрис с Харасом сидели в рабочем кабинете хозяина замка и смаковали залитые охлажденным кремом ягоды земляники.

— Ну, что мы ему скажем? — поинтересовался граф мнением семейного мага, не отвлекаясь от поглощения лакомства.

Харас в отличие от собеседника отложил десертную ложку и, промокнув губы салфеткой, ответил:

— Надо признать — мы недооценили этого Хода. Сейчас, оглядываясь на результаты нашей с ним совместной деятельности, меня берет оторопь: то, что мы провернули не под силу ни одному графу — это не твой уровень Эри. И, надо признать, что слова Фааила о клубящейся пустоте оказались, в общем-то, правдой. Настолько близкой к реальности, что в пору задуматься: а не затянет ли и нас туда за компанию?

Эрис прекратил есть, удивленно посмотрев на мага:

— Ты это серьезно?

— Более чем. Человек в капюшоне заломал в лесу мага тринадцатого уровня с четверкой серых и, насколько я могу судить, на нем после этого не было не царапины. И этот человек работает на Хода. То, что сделал сам Ход в Саниме, по словам Юзима, Клима и пары тех одаренных, что мы наняли для операции в столице, мог сделать только маг уровнем не ниже тринадцатого. Я уже молчу о том, что добыть информацию, которая стала отправной точкой всей устроенной нами кутерьмы, мог или чрезвычайно удачливый человек или тот, кто имеет серьезные связи. В удачу, после увиденного при спасении Инны, я не верю. Итого, все сказанное Фааилом об уровне Архимага и Сетара с пугающей точностью становиться похоже на правду. Это он нам только плакался про неприкрытую спину — на самом деле у него есть своя структура — зуб даю.

— И что ты предлагаешь?

— Максимально дистанцироваться. Искру убрать из замка от греха подальше: если он поймет, что мы пытались под него копать….нам этого явно не надо. На корабль проталкивать своего человека тоже не советую, и вообще: Клим как-то странно себя ведет, я, было, подумал, что он что-то утаивает, просканировал ауру — все нормально. Проверил заодно тех, кто еще с ним наедине контактировал: Искру и кузнеца во второй раз — вроде все в порядке, но я все равно в сомнениях. Расходиться нам с ним надо — и быстро.

— Знаешь, я до сих пор думал, что всю эту операцию по-настоящему вели мы, просто мирясь с его причудами, а только сейчас с необыкновенной ясностью осознал: это он контролировал все узловые точки и одергивал нас, прикрываясь секретностью. И если бы он этого не делал, сейчас моя малышка, скорее всего, была бы мертва.

Через два часа после этого разговора в зале совещаний, в самом центре длинного стола сидели Эрис и Харас. По правую сторону разместилось все семейство ДеВитаров, включая спасенную дочь, по левую — снова одиноко сидел Юзим. Лица у жены и дочери графа были чуть более напряжены, чем у всех присутствующих. По периметру залы стояло двадцать охранников в парадной форме.

Жена графа — Лилия ДеВитар хотела лично отблагодарить человека спасшего ее кареглазое чадо, но муж ее осадил: по его словам Ход был скорее опасен, чем благороден. Максимум чего удалось добиться Лилии — это присутствие всех членов семьи при исполнении графом своей части сделки, а также ряд изменений, внесенных в протокол при общении с гостями.

Эрис кивнул мажордому, и тот, наконец, впустил ожидавших в коридоре Хода и Фааила в зал.

Когда эти двое подошли к столу, по комнате пронесся свистящий металлический звук — это охрана вытащила мечи, салютуя гостям. Жена Эриса и ее дети встали. Увидев такую картину, граф тоже поднялся, его примеру последовали Харас и Юзим. Тут Лилия ДеВитар позволила себе чуть улыбнуться — произошедшее было частью ее маленькой победы над чопорностью мужа.

Ход от произошедшего на секунду растерялся, но тут же взял себя в руки. Фааил оценил жест, при этом он кинул быстрый взгляд на Лилию, верно определив зачинщика этого представления.

— Присаживайтесь, прошу — сказал граф.

Когда все уселись, Эрис снова взял слово:

— Я от имени всего нашего семейства приношу вам благодарность за спасение нашей дочери. Хотя освобождение Инны было частью заранее оговоренного плана, поддержка вашего человека в самый критический момент оказалась бесценна. В этой связи я принял решение увеличить оговоренную ранее сумму еще на полторы тысячи золотых — тут граф замолк, ожидая реакции гостя.

— Весьма щедро с вашей стороны — выражая всем своим видом признательность, ответил Ход — Раз уж речь зашла о деньгах, позвольте представить отчет о…

— В этом нет необходимости — прервал его жестом ДеВитар — Если от той суммы что-то осталось, то оно по праву ваше.

Ход благодарно кивнул.

— Меж тем моя дочь желает лично отблагодарить человека, спасшего ей жизнь. Возможно ли это?

— К сожалению — нет, ваша светлость — тут Ход перевел взгляд на Инну и обратился уже к ней — Мой соратник сейчас уже очень далеко отсюда, но на моей родине говорят: «спасший жизнь человека берет на себя часть ответственности за его судьбу» — знайте, что теперь у вас появился еще один защитник — не такой сильный и могущественный как ваш отец, но в самый трудный час он тоже может прийти к вам на помощь, в какой бы части континента вы не находились.

Обычно говорливая Инна залилась краской, опустила глаза, потом, решившись, чуть более высоким, чем обычно голосом спросила:

— И как мне его тогда позвать, ваша светлость?

На секунду в зале повисла тишина. Первым не выдержал брат, тихо рассмеявшись в ладонь, и тут же добродушная волна смеха захлестнула всех за столом, включая Инну.

Когда все просмеялись, Ход ответил:

— В случае, если вашей жизни будет что-то угрожать, он об этом обязательно узнает и придет сам, но я надеюсь, что вас обойдут все неприятности и его помощь вам больше не понадобится.

— Если вы его увидите, передайте ему, пожалуйста, мой подарок — сказала девочка, поднимаясь со стула.

Инна подошла к Ходу и протянула ему свою руку. На ее ладошке лежал примитивный оберег: тонкая полоса неизвестной магу ткани, заплетенная косичкой, окаймляла небольших размеров голубой полудрагоценный камень. Сама ткань была очень жесткой, почти как проволока, о которой здесь, конечно же, не знали. Вся ее поверхность была словно усыпана сильно уменьшенными стразами Зваровски: мельчайшие капли чего-то похожего на хрусталь горели тысячами огоньков, отражая пламя от свечей в зале.

Принимая подарок, Ход встал и, пообещав девочке непременно передать этот презент соратнику, еще несколько секунд с интересом рассматривал полученную вещицу. Несмотря на то, что детские руки сделали все довольно примитивно, благодаря нестандартному материалу выглядел этот оберег прекрасно и, наверняка, немало стоил.

Когда с подарком разобрались, настал черед серьезных разговоров:

— Где и когда вы бы хотели получить свои четыре с половиной тысячи золотых? — поинтересовался ДеВитар.

— Здесь и сейчас — не на секунду не задумываясь, ответил Ход.

— Вести с собой такие деньги неразумно — возразил хозяин — У меня имеются поверенные во всех крупных городах Форлана.

— Мы с мастером Руфимом вполне можем за себя постоять.

— Ладно. Воля ваша — произнес граф, внутренне удивляясь беспечности мага — Обещанный корабль мы организуем в Картисе. Это королевство находиться на северо-восточном побережье континента. У нас там установлены хорошие связи с несколькими торговыми домами. Вашему человеку нужно будет подойти к моему управляющему в Саниме: а уж он организует отъезд из столицы ближайшим караваном, движущимся в ту сторону. В Картисе к моменту прибытия вас уже будет ждать полностью оснащенный корабль. Вас это устроит?

— Вполне. Каковы будут накладные расходы в пути?

— Если поклажа вашего человека не превысит паула, то ее просто закинут на одну из телег, и платить ни за что не придется. Если больше — телега и лошадь у него должны быть свои, а место в караване, как и кормежка, буду оплачены.

— Понятно. Что насчет заклинаний?

ДеВитар тут же перевел взгляд на семейного мага и ответ на этот вопрос Ход получил уже от Хараса:

— Это дело небыстрое и деликатное: мало кто готов делиться такими знаниями даже за большие деньги. Пару известных мне заклинаний, вы получите уже сегодня. Остальные — в течение следующих четырех-пяти делим.

— Меня это устраивает — довольно кивнул Ход — Передадите их моему лекарю. Кстати, пользуясь случаем, хотел вас поблагодарить: он устроился как нельзя лучше: место довольно глухое и местные ему не докучают. Хочу вас также поставить в известность, что рано или поздно он с домочадцами покинет вашу гостеприимную деревеньку ни с кем, ни прощаясь — пусть вас это не смущает.

ДеВитар выждал пару секунд и, решив, что сероглазый полностью высказался, несильно хлопнул в ладоши:

— Ну что? — вопрос с оплатой в целом решен, поэтому предлагаю приступить к трапезе.

— У меня есть к вам еще одна небольшая просьба — неожиданно произнес Ход — Некая Искра, девушка, что мне прислуживала в замке. Могу ли я ее взять с собой при условии, что она сама этого захочет?

ДеВитар сделал удивленное лицо и с наигранным недоумением обратился к магу:

— Кто такая? Ты ее знаешь?

— Сирота. Аким за нее отвечал. Сейчас перевели в замок прислугой — равнодушно отвечал Харас.

— Тех, кто допущен работать в замке, мы не отпускаем: она могла видеть и слышать очень многое — такая уж у нас политика безопасности — развел руками граф.

Тут в зал потянулись слуги, несущие на огромных подносах различные яства. Через пару минут, когда все сидящие за столом с удовольствием поглощали пищу, ДеВитар быстрым жестом смахнул холодную испарину, выступившую у него на лбу.