Увидев Мэтью, идущего по дорожке к дому Мариетты, Джастис присвистнул.

— Боже мой, кого я вижу? — пропел он. — Мэтти Кейган, малыш. Ты похож на новенькую серебряную монету. Весь так и сверкаешь. Да хранит нас Господь и его святые угодники.

— Потише, Джас, — предостерег его Мэтью, поднявшись на крыльцо. — Сегодня я не в том настроении. — Он протянул руку Джастису, который сидел, привалившись к стене и положив длинные ноги на перила. — Как дела? — Мэтью кивнул на парадную дверь. — Все в порядке?

Джастис, скорчив гримасу, отдернул руку и вытер ее о брюки.

— У тебя ладонь мокрая, как собачий язык, — сказал он с отвращением. — Если ты пришел подлизаться к миссис Колл после всего, что ты натворил в Марипозе, я этого тебе не советую. В потных руках нет ничего романтичного, если ты понимаешь, о чем я говорю.

— Я не собираюсь подлизываться к Этти, — солгал Мэтью, потом нахмурился и вытер руки о новый шерстяной пиджак, который надел утром. — Она дома? — спросил он, взглянув на дверь.

— Дома, — успокоил его Джастис, внимательно изучая модный костюм своего друга. — Только вот не знаю, принимает ли миссис Колл. Не думал я, что увижу тебя в такой одежде. Ты словно на похороны собрался. И правильно сделал, — добавил он, поймав свирепый взгляд Мэтью, — потому что миссис Колл наверняка убьет тебя. Ты ведь бросил ее там, в Марипозе. Ничего умнее ты придумать не мог!

— Держи свое мнение при себе, — посоветовал ему Мэтью. — Ты же не знаешь, что там произошло.

— Знаю! — Джастис хихикнул. — Я видел сломанную кровать.

— Ну… да. — Мэтью покраснел. — Дело не в кровати.

— Могу себе представить.

— Грязный у тебя умишко! — процедил сквозь зубы Мэтью. — Значит… у нее все в порядке? Она хорошо устроилась?

— Неплохо. Никаких неприятностей пока не было. Неторопливый Медведь рассказал мне о том, как обстоят дела с Куинном и Чемберсом. Вы ведь вчера вечером с ним встречались? Наверное, ты хочешь, чтобы мы пока остались здесь?

— Если можно, еще немного, Джас. Мне неудобно просить, но я спокойнее себя чувствую, когда знаю, что вы с Берти будете рядом, пока не найдут Чемберса.

— Разумеется, мы останемся. Это самое меньшее, что мы можем сделать для тебя. Кроме того, я хочу посмотреть, как ты будешь ухаживать за миссис Колл. Мне не хотелось бы пропустить такое зрелище.

— Я не буду ухаживать за Этти! — сказал Мэтью.

— И Неторопливый Медведь жаждет поцеловать твою невесту.

— Я не собираюсь ухаживать за Этти!

— Да ну тебя! Постучи же наконец в дверь, — отмахнулся от него Джастис. — Ты напоминаешь мне Фридома в те времена, когда он ухаживал за Поющей Птицей.

— Не буду я за ней ухаживать! — повторил Мэтью и подошел к двери. — А Берти скажи, чтоб держал рот на замке. — Его кулак обрушился на дверь. — Козел он похотливый, и больше ничего. Я не желаю, чтоб Этти слушала эту чушь. А если ему так нужна женщина, пусть отправляется к мисс Беверли и возьмет себе шлюху!

Дверь распахнулась именно в тот момент, когда Мэтью произнес последнюю фразу. На пороге стояла дородная женщина средних лет. Мэтью сорвал с себя черную пуховую шляпу и откашлялся. Никогда он не носил такого нелепого головного убора и утром, поглядев на себя в зеркало и решив, что вид у него совершенно дурацкий, поклялся, что никогда больше не станет так унижаться. Надо только надеть на пальчик Мариетты золотое кольцо, купленное в Лос-Анджелесе, и с этим шутовским нарядом будет навсегда покончено.

— Здравствуйте, миссис Килир. Рад вас видеть, — смущенно сказал Мэтью.

— Здравствуйте, маршал Кейган, — сухо ответила она.

— Вы теперь работаете у Этти… то есть у миссис Колл? — вежливо спросил Мэтью. — Если она дома, я хотел бы с ней поговорить.

— Простите, маршал Кейган, но миссис Колл не очень хорошо себя чувствует. Она не принимает.

— Не очень хорошо себя чувствует? Что это значит? — В голосе Мэтью слышалась тревога.

— Именно то, что сказала, маршал. Ей сейчас не до гостей.

— Да что с ней такое? Что-то серьезное? Она больна, была ли у доктора Хедлоу? — Мэтью повернулся к Джастису: — Этти больна?

Тот пожал плечами:

— У нее сонливость, но миссис Кейган утверждает, что это организм приспосабливается.

— Приспосабливается?! К чему?

— Не знаю. Наверное, речь идет о каких-то женских делах.

— О… — Мэтью задумчиво кивнул. — Конечно. Все правильно. — Он снова переключился на миссис Килир. — Передайте ей, что я заходил и вернусь позже. Пожалуйста, мэм. Нам нужно кое-что обсудить и… вот, — Мэтью вытащил из внутреннего кармана маленький конверт. — Письмо от Элизабет. Она сказала, что в нем что-то важное, поэтому надо как можно скорее передать его Этти… то есть миссис Колл.

— Я все сделаю, маршал, — заверила его миссис Килир, взяв письмо.

— Премного благодарен, мэм. — Мэтью надел шляпу и спустился с крыльца. — А ты, Джас, гляди в оба и не разрешай Этти выходить из дома. Я вернусь через пару часов.

Через два часа Либерти сменил Джастиса на посту, но миссис Колл, как сообщила экономка, по-прежнему не принимала посетителей. Сначала она спала, потом сидела в ванне. Устав от бесконечных издевок братьев Дроганов, Мэтью навестил шерифа Броудмена и поиграл в покер в одном из городских салунов. День был на исходе, а Мариетта по-прежнему не желала его принять. Хорошее расположение духа таяло, сменяясь мрачностью. «Ведь я только хотел поговорить», — думал он, в очередной раз направляясь к дому сестер Ханлан. Мариетте совершенно незачем наряжаться. Черт, он вообще предпочел бы видеть ее голой, как в ту ночь. Но об этом лучше и не думать, по крайней мере до тех пор, пока на ее пальце не будет обручального кольца. А когда они поженятся, то смогут делать все, что им заблагорассудится, ни на кого не оглядываясь. Именно этим Мэтью и жаждал заняться, как только Мариетта примет его предложение.

Наверное, она сердится. Черт подери, сердится — слишком мягко сказано! И с этим надо смириться. Сам виноват: нельзя было уезжать не попрощавшись. И все же Мариетта не имеет права его игнорировать, ведь он страдает уже полтора месяца, да еще как! Ну, хорошо. Она заставила его торчать на крыльце и целый день слоняться по городу в дурацком костюме. Она выместила свою обиду. Ну и достаточно. Если миссис Килир откроет дверь и скажет, что Этти стоит в коридоре на голове, — пусть, он все равно войдет и поговорит с ней.

Через пять минут Мэтью орал на Джастиса:

— Как это ее нет? Куда она ушла? Я же велел тебе не выпускать ее из дома!

— Послушай, Мэтью, — воскликнул Джастис, воздев руки. — Успокойся.

Мэтью озирался по сторонам, словно ожидая появления Мариетты.

— Я сказал миссис Килир, что зайду! — вопил он. — Я сказал, что вернусь через час.

— Миссис Килир скоро потом ушла домой, и я не уверен, что она передала твои слова миссис Колл. А если и передала, какая разница? Сюда явился Наг, и миссис Колл была совершенно готова к прогулке. Стоило ему постучать в дверь, как она выпрыгнула на крыльцо и потащила его к экипажу. Я пытался внушить ей, что тебе это не понравится, но миссис Колл не под арестом. Что я мог сделать? Схватить ее и силой заставить вернуться?

Мэтью хранил зловещее молчание.

— Надеюсь, ты говоришь не о Нате Киркленде, Джас? — глухо прорычал он. — Я очень надеюсь, что речь идет не о Нате.

— Нет именно о нем. Я думаю, что они договорились заранее. Мы с тобой не имеем права держать миссис Колл взаперти, но за ними будет следить Неторопливый Медведь, это все, что я мог сделать. Ты слушаешь меня? Мэт? Черт побери, подожди, я должен кое-что тебе объяснить. — Джастис пошел следом за Мэтью. — Куда же ты?

Мэтью молча шагал по дорожке. Калитку он распахнул с такой силой, что сорвал дверную петлю.

— Не дури! — крикнул Джастис. — Мэтью, остановись… ты только… ну хоть не беги так!

— Если хотите знать мое мнение, Мэтью — дурак. Мы знакомы с детства, но я никогда не видел, чтобы он когда-либо докучал женщине. Не могу представить вас обоих в такой ситуации.

Мариетта провела пальцем по ободку бокала с ледяным шампанским.

— Мне не следовало говорить вам об этом. Вы очень добры ко мне… Простите, что я пользуюсь вашим расположением и рассказываю такие вещи. Наверное, вы очень удивились тому, что Мэтью целый день провел на моем крыльце.

— На прошлой неделе вы слушали исповедь о моих горестях. Теперь моя очередь. Вы имеете на это полное право. И, откровенно говоря, мне приятно посидеть за столом с хорошенькой женщиной и немного поболтать. Давно со мной такого не бывало. С тех пор как…

— С тех пор как вы ухаживали за Элизабет, — мягко закончила Мариетта. — Вы, наверное, ужасно переживали, когда она отказалась выйти за вас замуж.

— Я справился со своей бедой. Мне было больно, но если бы мы с Джеймсом рассорились, было бы еще хуже. Кроме того, меня отвлекала работа на ранчо. — Заметив, что Мариетта помрачнела, Натан дружески сжал ее руку и спросил: — А вы уже придумали, как отвлечься от грустных мыслей?

— Нет. — Она покачала головой. — Я вообще не знаю, что мне делать. Я не хочу видеть его, но как этого избежать? Мэтью очень настойчив. Нельзя же вечно держать его на расстоянии. Ситуация может накалиться еще больше. Жаль, что сегодня мне не хватило храбрости встретиться с ним и объясниться. Тогда по крайней мере я могла бы спокойно спать по ночам. — Мариетта сжала руку Натана. — Если б знать, чего он от меня хочет!

— А вдруг это как-то связано с расследованием? Может, Чемберс объявился? — спросил Натан.

— Вряд ли. Мэтью был в костюме. Не стал бы он так изысканно одеваться для того, чтобы рассказать мне о судебном процессе.

— Значит, он просто одумался. Точно. Элизабет считает, что Мэтью влюблен в вас, а в этих делах она разбирается.

Мариетта вспомнила о письме, которое ей передала миссис Килир. Это было письмо от Элизабет.

«Я ничего ему не сказала, — писала Элизабет своими детскими каракулями. — Он не знает о ребенке. Повидайся с ним».

Слово «повидайся» было подчеркнуто дважды.

— Возможно, Элизабет и разбирается в этих вещах, — тихо сказала Мариетта. — Но в данном случае она ошибается. Мэтью не влюблен в меня, да он и не давал мне никаких обещаний. Он просто… хотел меня. Ничего большего я и не ожидала. — Она пристально посмотрела на Натана. — Наверное, вы считаете меня ужасной женщиной, но я полюбила его.

Он сжал ее пальцы обеими руками.

— Знаю, Мариетта. Я так и подумал — В его голосе звучало искреннее сочувствие. — Вы прекрасная добрая женщина. Поверьте, что бы ни случилось, я на вашей стороне.

— О, Натан, вы самый лучший…

— Давайте! Зовите шерифа! — вдруг прогремел знакомый голос. Все посетители сразу повернулись к двери. — Вызывайте хоть целый полк, черт возьми, только дайте пройти! — орал Мэтью.

— О Боже! — прошептала Мариетта.

Он ворвался в зал, словно ураган, отшвырнув на ходу метрдотеля. За ним по пятам следовал Джастис Двенадцать Лун.

— Не волнуйтесь, — сказал Натан, ласково потрепав Мариетту по руке. — Я не дам вас в обиду.

Джастис бросился поднимать метрдотеля, а Мэтью летел по залу, с яростью вглядываясь в лица посетителей. Наконец он заметил Мариетту. Она ахнула, пораженная стальным блеском его глаз. Мэтью медленно направился к ней, потом остановился, увидев, что Натан сжимает ее руку. Его грозное рычание было слышно во всех углах ресторана.

— Господи, помилуй! — Мариетта попыталась высвободиться, но Натан держал ее крепко, да еще и улыбался при этом.

Он выпустил руку своей спутницы не раньше, чем Мэтью подошел к их столику.

— Здравствуй, Мэт, — дружелюбно сказал Натан, приподнимаясь со стула и протягивая руку. — Джим сообщил, что ты вернулся насовсем.

Мэтью тяжело и прерывисто дышал. Металл в его голосе поверг Мариетту в трепет.

— Возьми свои вещи! — прорычал он, обращаясь к Мариетте.

Натан опустил руку, которую Мэтью так и не пожал.

— Мы с миссис Колл еще только начали ужинать. Не хочешь присоединиться к нам и выпить чего-нибудь?

Мэтью дышал ртом, словно ему не хватало воздуха. Мускулы вздулись так, что, казалось, еще минута — и костюм лопнет по швам.

— Собери… свои… вещи, — процедил он сквозь зубы.

Мариетта потянулась за шалью.

— Миссис Колл никуда не пойдет с тобой, Мэт. Она ужинает со мной и останется здесь.

Джастис схватил Мэтью за руку, которая была сжата в кулак.

— Мэт, — попытался остановить он друга. — Подумай. Подумай! Нат — лучший друг Джима. Не надо, ты потом пожалеешь об этом.

Мэтью в упор смотрел на Мариетту.

— Или ты сию же минуту возьмешь свои вещи и уйдешь отсюда сама, или я выведу тебя силой, — сказал он медленно и четко.

— Миссис Колл никуда не пойдет, — повторил Натан.

Мариетта взяла сумочку и перчатки.

— Все в порядке, Натан, — быстро проговорила Мариетта. — Я не хочу провоцировать скандал.

Либерти, стоявший в дверях с шерифом Броудменом, хрипло рассмеялся.

— Поздно, — сказал он, глядя на публику, жадно ожидавшую скандала. — В следующем же номере газеты об этом происшествии появится сообщение на первой полосе. Поэтому вполне можно устроить здесь хорошую драку по всем правилам. Ты, Двенадцать Лун, примешь сторону Ната, я встану с Мэтью, а Хэнк сыграет роль судьи.

— Не уходите, — сказал Натан, когда Мариетта отодвинула стул и встала. — Я обо всем позабочусь.

— Знаю, — громко ответила она, натягивая перчатки и не обращая внимания на Мэтью, который дышал, словно загнанная лошадь, и смотрел на нее так, будто собирался перекинуть через плечо и унести с собой, — Я уверена, что вы легко одолеете маршала Кейгана, потому что моложе, умнее и явно лучше воспитаны.

Она нарочито тщательно расправила шаль, наброшенную на плечи, и продолжала:

— Но я не желаю усугублять эту неприличную сцену, вызванную его грубостью и дурными манерами. Мне жаль лишаться вашего приятного общества, сэр. — Мариетта церемонно протянула руку Натану. — Благодарю вас за этот очаровательный, хотя и короткий вечер. Надеюсь, вы простите меня за столь внезапный уход. Может быть, мистер Двенадцать Лун окажет мне любезность и разделит с вами компанию. Спокойной ночи.

Закончив свою торжественную речь, Мариетта, гордо вскинув голову, пошла прочь, игнорируя Мэтью и остолбеневших посетителей. Все было сделано очень изящно и тонко. Она оказалась достойной полученного ею воспитания. «Ситуацию спасти не удалось, — думала Мариетта, — но по крайней мере я не позволила поставить себя в глупое положение». Она кивнула Либерти, который восхищенно присвистнул в ответ.

Мэтью оттолкнул Джастиса и наклонился к Натану:

— Ты остался цел только потому, что вы с Джимми — друзья. Но вот что я тебе скажу: держись подальше от моей женщины, иначе я так двину тебя по физиономии, что будешь ходить задом наперед.

С этими словами он пошел следом за Мариеттой. Натан и Джастис, переглянувшись, остались на месте.

— Ну, кажется, получилось, — сказал Натан.

— Да. — Джастис с облегчением вздохнул. — Господи, надеюсь, я никогда так не полюблю.

— Я тоже. Как ты думаешь, не страшно оставлять их вдвоем?

— Конечно, нет. — ответил Джастис, пристроившись на стул, который занимала до него Мариетта. — Ты же видел, как она с ним управляется. Хотя я не хотел бы оказаться рядом, когда Мэтью вспомнит, как она сказала, что ты моложе его и лучше. Он очень болезненно относится к своему возрасту. Но он влюблен и ни за что ее не обидит. М-м-м. Хорошее шампанское. А что у нас на ужин?

— Никому я не нужен, — печатано проговорил Либерти, подвинув к себе стул. — Я спросил Мэта, не помочь ли ему с миссис Колл, а он сказал мне в ответ такую гадость, что мама непременно промыла бы ему рот бораксом.

— Куда отправился шериф Броудмен? — спросил Натан.

— Домой, — откликнулся Либерти, отхлебнув из бокала Джастиса. — Жена должна дать ему брома. Старик надеется, что Мэтью не убьет его до выхода на пенсию. Мы можем заказать виски?

— Конечно. — Натан обвел взглядом зал: все присутствующие с любопытством смотрели на них. — Но, наверное, лучше подождать, пока пройдет шок в зале. Кстати, куда подевались официанты?

— По-моему, они повели метрдотеля в холл — он так разволновался.

— Придется подождать, — сделал вывод Джастис. — Это тоже неплохо. Пусть Мэтью и миссис Колл немного побудут наедине. — Он наполнил два бокала шампанским и передал Либерти полупустую бутылку. — За Мэтью! — Джастис поднял свой бокал.

— И за Мариетту, — добавил Натан. Либерти отхлебнул прямо из бутылки.

— Слушайте, у меня есть идея, — сказал он, вытирая рот рукой. — Давайте после ужина вернемся к миссис Колл, встанем на крыльце и будем петь старинные ирландские любовные песни. Это должно на них подействовать.

— Неторопливый Медведь, — устало проговорил Джастис, — ты опасный человек. Мы дадим им час. Только один час. А потом вернемся на свой пост! — Он свирепо взглянул на брата. — И никаких ирландских любовных песен, мальчик мой. В противном случае, когда Мэтью попытается убить тебя, я предложу подержать его шляпу.