Неопознанные подводные объекты

Мартин Кейдин

Апрель — май 1995 года

Никто не знает, что это такое или откуда они являются .

В северо-западной части Атлантического океана у берегов Северной Америки расположена Северо-Американская котловина. Преобладающие глубины в этой котловине свыше пяти тысяч метров, на юге она ограничена возвышением дуги Вест-индских островов и глубоководным желобом Пуэрто-Рико глубиной до 8742 метров. В этом регионе ведутся интенсивные океанографические исследования, гидрологические замеры, а также испытания средств и методов противолодочных операций боевыми кораблями, субмаринами и самолетами.

Контр-адмирал Джон Тач, ВМС США, описывает этот район как «еще довольно мало исследованные подводные джунгли; целые горные хребты, глубокие каньоны и множество диковинных существ… этот жидкий мир — темное и неоднородное пространство течений, разных температурных слоев и звукопроводящих каналов. Самое удивительное в этих глубоководных джунглях — это разносящийся по ним шум».

В. 1964 году наш флот проводил весьма приближенные к реальности маневры на этом водном испытательном полигоне, мощное противолодочное соединение выслеживало «идущие в атаку подводные лодки противника», которые должны были нанести удар по нашим надводным кораблям и субмаринам. Район находится под контролем AUTEC, Атлантического центра подводных испытаний и анализа. Этот центр состоит из двух объектов: один, главным образом административный; расположен в Уэст-Палм-Бич на Флориде, собственно испытательный комплекс, системы дистанционного подводного и воздушного слежения, акустические мг си, датчики и тому подобное находится на Багамах, на острове Андрос и поблизости от него. В маневрах также были заняты исследовательские суда, которые по ходу выполняли собственные задачи. Оснащенные самым современным оборудованием в мире, обеспеченные опытными специалистами, они занимались прослушиванием океана от поверхности до глубин более пяти миль.

На одном судне оператор главного гидролокатора вдруг схватился обеими руками за наушники и с гримасой боли прижал их к голове, при этом он с изумлением уставился на экран своего сонара. В наушниках стоял громкий пронзительный писк — сигнал был как от подводной лодки, идущей с очень большой скоростью и на большой глубине. Гидроакустик и другие специалисты, столпившиеся вокруг его пульта, не могли поверить в то, что они видели и слышали, — по всем признакам где-то далеко внизу вращался мощный винт, сообщавший некоему судну просто невероятную скорость. Но они знали, что их приборы работают абсолютно исправно.

Суда исследовательской флотилии немедленно выключили двигатели. Все гидролокаторы, и ученые, и военные были нацелены на этот мощный подводный корабль. Такое количество приборов обеспечивало точную перекрестную проверку сигналов.

Движение под водой с невероятной споростью

Эта мощная пульсация шла с глубины двадцати семи тысяч футов. Приборы на кораблях флотилии показывали скорость объекта 120 узлов (около 62 м/сек), что было просто непостижимо. На такой глубине этот объект испытывал давление почти два миллиона фунтов на квадратный фут.

Исследовательская группа немедля связалась с двумя противолодочными флотами, которые вели маневры и находились друг от друга па расстоянии, превышающем горизонт. Все приступили к слежению и зафиксировали неизвестный объект на той же глубине идущим с такой же скоростью.

«Это какой-то кошмар! — сказал один ученый своим коллегам. — Эго просто безумие. Сейчас же это прекратится, и больше мы его не услышим».

На следующее утро все три соединения, находящиеся в сотнях милях друг от друга, подтвердили невероятные гидроакустические показания предыдущего дня. Они слышали таинственное подводное движение еще несколько дней, потом все стихло.

Где-то в океане на глубине пяти милей какой-то корабль — или какая-то форма жизни, а может, аппарат пришельцев — скользил гак же легко и быстро, как реактивный самолет в небе.

Для командования американских ВМС и многих ученых, занятых в области океанологии, чем меньше говорится о загадочных объектах, мчащихся сквозь океанские глубины, которые невозможно идентифицировать или как-то объяснить, тем лучше. После того как об этом явлении стало известно конгрессу и комитетам, контролирующим средства, отпускаемые на противолодочную оборону, и AUTEC представил свой отчет, ВМС и взаимодействующие с ними научные группы оказались в крайне неловком положении. Немедленно косвенным образом было «открыто» — что устраивало определенные политические силы, — что США противостоят НПО (неопознанным подводным объектам), подобно тому как это было с НЛО, вызвавшими манию и состояние, близкое к панике, у миллионов людей.

НЛО мы еще как-то способны воспринять. Они летают, либо каким-то неизвестным нам способом плывут, перемещаются или парят в воздухе. И при том огромном количестве летательных аппаратов (шесть — девять тысяч), одновременно находящихся в американском небе, люди даже могут иной раз принять за НЛО какой-нибудь самолет, вертолет или дирижабль, произведенные на американских заводах.

Совсем иначе дело обстоит со значительно более редкими неизвестными подводными объектами, столь мощными и быстрыми, что корабли американских (и всех других) ВМС выглядят по сравнению сними неуклюжими посудинами.

После появления нескольких загадочных сообщений такого рода мы — автор и группа его сподвижников — начали исследовать случаи наблюдения неизвестных аппаратов и существ, своими качествами и поведением превосходивших все известные формы движения. Ни один из них не может быть объяснен в рамках общепринятых терминов и понятий. Ниже приведены некоторые из таких удивительных явлений, которые мы обнаружили.

Ракеты-призраки

Сразу после окончания Второй мировой войны в скандинавских странах, особенно в Швеции, стали появляться сенсационные сообщения о неких загадочных ракетах-призраках. Люди видели взлетающие, падающие и летящие в небе большие ракеты, десятки ракет выбрасывающих яркое пламя. Проведенные исследования показали, что это не были оставшиеся с войны немецкие ракеты «Фау-2». Других же разумных объяснений этому явлению, которое наблюдали и опытные летчики, и военные, знакомые с ракетной техникой, не было.

Очевидцы сообщили о падении цилиндрического объекта в озеро Кольмъярв 19 июля 1946 года. Ракета образовала большой гейзер и исчезла иод водой, а мгновения спустя в озере раздался глухой удар или взрыв. На ее поиски была отправлена группа водолазов, которой руководил шведский офицер Карл Бартолл. По прошествии трех недель военные объявили, что найти ничего не удалось.

Рассказы очевидцев были очень точными, а сами эти люди не вызывали сомнений, поэтому какая-либо ошибка исключалась.

Летающие «бублики»

Летом 1947 года шесть торообразных летательных аппаратов были замечены на высоте около двух тысяч футов над поверхностью залива Комменсмент-Бей у Такомы, штат Вашингтон. Они постепенно замедляли движение и наконец зависли. Потом пять этих объектов стали кружить вокруг шестого, который начал совершать беспорядочные движения, как будто потерял управление. Раскачиваясь из стороны в сторону, он стал снижаться, пока не оказался всего в нескольких сотнях футов от воды. Это зрелище ошеломленно наблюдали трое мужчин, мальчик и собака в лодке, оказавшиеся поблизости.

В это время они находились недалеко от острова Маури, что в четырех милях к северу от Такомы. Мужчины потом сообщили, что «бублики» были примерно сто футов в диаметре, каждый с пустым пространством в середине. Они были сделаны из блестящего металла, отливающего серебром и золотом. На них были круглые отверстия вроде иллюминаторов и на каждом объекте одно большое смотровое окно.

Неожиданно раздался тяжелый гулкий удар. Аппарат в центре разорвался пополам, как будто взорвался изнутри. Сидевших в лодке достигла ударная волна, и на них дождем посыпались серебристые обломки, долетая и до побережья острова. Несколько кусочков попали в мальчика, ранив его и разрешив сомнения в материальности происходящего. Один тяжелый кусок угодил в собаку и убил ее.

В это время на берегу несколько человек, не имевшие отношения к сидевшим в лодке, занимались киносъемкой. Что именно они собирались запечатлеть на пленку, осталось неизвестным, но им удалось заснять то, что произошло в воздухе над водами залива Комменсмент-Бей. А вскоре после того, как о происшествии стало широко известно, к этим людям явился человек, который представился правительственным чиновником, и попросил кинопленку для изучения. У них не было причин удерживать ее, тем более что он официально пообещал отдать ее после того, как будет сделана копия. Но он больше так и не появился, а пленку не вернули, при этом правительство делало вид, что ничего не произошло.

Обломки взорвавшегося тора были подобраны людьми на берегу и ошеломленными мужчинами и мальчиком в лодке. Они описали их как напоминающие зашлакованный пепел. Неожиданно появились офицеры ВВС и забрали этот пепел, небрежно заметив, что это похоже на вулканическую породу. Однако отсутствие интереса, которое они демонстрировали, плохо сочеталось с появлением офицеров разведки ВВС, приземлившихся на следующий день на ближайшем взлетном поле на бомбардировщике В-25, которые забрали ящик с обломками и немедленно улетели курсом на восток.

Двадцать минут спустя В-25 взорвался, хотя экипаж не сообщал о каких-либо неполадках. Двое военнослужащих-сержантов выбросились с парашютами и благополучно приземлились, а об одном офицере разведки и нескольких других было официально сообщено как о погибших при взрыве.

Насколько мне известно, до сих пор никто не сказал об этом происшествии что-нибудь вразумительное, тем более не дано никаких объяснений. Неизвестные летающие объекты появлялись, тому было несколько свидетелей, их засняли на кинопленку, есть очевидцы взрыва, раненый мальчик и убитая собака, имели место появление и действия чиновников и офицеров ВВС, и тем не менее эта история постепенно забылась безо всяких последствий — заботами правительства.

Немного из истории наблюдений загадочных объектов

Надо отметить, что сообщения о загадочных подводных объектах поступают уже довольно давно. В мае 1880 года пароход «Патна», принадлежавший Британской индийской компании, проплывал по Персидскому заливу. Однажды ночью, примерно в двадцать три часа тридцать минут, вахтенный матрос вдруг в панике окликнул офицеров па мостике. По обоим бортам парохода оказались два гигантских светящихся колеса диаметром пятьсот — шестьсот ярдов. В каждом колесе находилось около шестнадцати спиц, длиной двести — триста ярдов, которые были хорошо различимы. Казалось, что спицы одного из них задевают борт «Патны», но никто, включая находившихся поблизости, не слышал и не чувствовал никакого прикосновения. Затем светящиеся колеса увеличили скорость, и члены команды услышали низкий свистящий звук. В течение двадцати минут находившиеся на палубе и на мостике наблюдали за удаляющимися странными объектами, пока они не исчезли из вида. Никто не мог объяснить то, что видела почти вся команда.

За последующие несколько лет появились новые свидетельства случаев еще более странных, при этом их могли подтвердить сотни очевидцев, внушавших полное доверие. Один из них произошел на озере Эри. Команда одного бота, состоявшая из нескольких человек, заметила впереди по курсу странного вида судно. Командовавший ботом Джозеф Синглер решил направиться к нему и посмотреть, что это такое, но едва они приблизились, как над судном взмыл огромный аэростат.

На какое-то мгновение оно пропало, затем вновь появилось на высоте почти шестисот футов. То, что произошло потом, было лишено всякого смысла, особенно для людей вроде капитана Синглера. Из судна-аэростата вылетела огромная меч-рыба и с большой силой ударила точно в судно Синглера! Между тем неопознанное летающее судно плыло по небу, удаляясь и уменьшаясь в размерах. Члены команды бота с трудом верили в то, что только что видели — за исключением меч-рыбы, которая дохлая все еще находилась подле них.

Неопознанное судно торпедообразной формы

Аргентинский пароход «Навьеро» 30 июля 1967 года совершал плавание в Южной Атлантике, находясь примерно в ста милях от побережья Бразилии. Наступило приятное время дня, большая часть команды села обедать. Погода стояла чудесная, и корабль шел легко и ровно.

Неожиданно Хорхе Монтойя, вахтенный офицер на мостике, начал кричать в переговорную трубку, ведущую в офицерскую кают-компанию. Глядя через правый борт, он увидел совсем близко под поверхностью воды большой торпедообразный объект, плывущий с постоянной скоростью. Он был очень хорошо виден и находился всего в пятидесяти футах от «Навьеро». Объект издавал мягкое свечение, потом яркость резко усилилась, и он вспыхнул голубовато-белым светом. Его длина была чуть больше ста футов, и он не оставлял за собой никакого следа, кроме обычной ряби на поверхности, несмотря на свои размеры и скорость.

На протяжении пятнадцати минут неопознанный корабль следовал рядом с пароходом, потом вдруг переменил направление и устремился прямо к нему, набирая скорость и ослепительно светясь. У самого борта он пошел на погружение, и команда устремилась к противоположному борту, чтобы увидеть, как светящийся объект, двигаясь на большей глубине, быстро удалился.

Поздно вечером 26 июля 1980 года буксирное судно «Кайоба-сихорз» приблизилось к неопознанному объекту, примерно в шестидесяти милях от побережья Бразилии. Первый помощник капитана, стоявший на вахте, увидел, как над поверхностью океана впереди по курсу появился яркий свет и тут же снова исчез. Он разглядел плавающий в воде округлый объект диаметром около тридцати футов и, чтобы избежать столкновения с ним, был вынужден отвернуть судно. Вдруг объект «бесшумно взорвался» разноцветными вспышками. Он не изменил форму, только вспыхивал быстро меняющимися цветами.

Вскоре появился довольно низко летящий НЛО. Он имел овальную форму и ярко светился. Летающий объект завис прямо над разноцветным плавающим и стал медленно опускаться.

Оба неопознанных объекта установили жесткий контакт и поднялись в воздух единым кораблем. Огни НПО померкли, и какое-то время странная связка беззвучно парила в воздухе, потом мгновенно набрала скорость и взмыла вверх, быстро скрывшись из вида. Не менее удивительным во всей этой истории было то, что никто на борту «Кайобы-сихорз» даже не пытался понять, что же такое они видели!

Другие эпизоды вкратце

Это произошло в апреле 1961 года. Некто Джон Галлахер из Ньюпорта, что на острове Конаникет, штат Род-Айленд, занимался своей работой, когда его внимание привлекло какое-то движение у побережья. На поверхности воды, покрытой зыбью, покачивался ярко светящийся красный шар. Внезапно он подскочил футов на пятьдесят вверх, замер, потом четко по прямой устремился в восточном направлении, двигаясь со скоростью не меньше ста миль в час, пока не превратился в точку и совсем исчез из видимости.

По словам одного пассажира лондонского автобуса, «это было настоящее светопреставление», когда 3 апреля 1964 года с неба над рекой Ли в северо-восточной части Лондона стремительно спустился длинный, обтекаемой формы НЛО. Объект снижался, не обходя препятствий, порвал линию телефонных проводов, пробил бетонное покрытие набережной и шлепнулся в реку, глубина которой была всего около семи футов. Было совершенно невозможно объяснить, как этот летающий аппарат, размер которого был значительно больше семи футов, смог там исчезнуть. Власти отнеслись скептически к рассказам водителей и пассажиров и заявили, что на самом деле они видели полет стаи уток. Правда они никак не объяснили серебристо-металлический цвет «стаи», а также порванные провода и поврежденный бетон. Полиция от комментариев отказалась.

В марте 1965 года пилоты одного лайнера, пролетающего над рекой Св. Лаврентия в Канаде, заметили внизу большую «субмарину» — в двухстах милях от океана. Вполне доверяя своим глазам и имея достаточно опыта воздушного наблюдения, пилоты сообщили по рации на землю об увиденном и, связанные расписанием, полетели дальше. Однако канадские власти однозначно отвергли саму возможность нахождения подобного корабля в этой реке.

Несколько лет спустя, в мае 1969 года, несколько очевидцев наблюдали «большую, круглую сияющую штуку в небе с очень яркими вспыхивающими красными огнями. Она подлетела к реке Св. Лаврентия и на большой скорости нырнула прямо в нее». Остальные подробности этого наблюдения были скрыты местными властями.

В ноябре 1980 года почти сто человек, ожидавшие паром на реке Арагуари в Бразилии, в изумлении глазели на другое удивительное зрелище. Из воды возник невиданный объект размером футов пятьдесят, который поднялся на высоту семи сотен футов, сделал поворот вокруг своей оси и улетел в сторону океана.

В мае 1981 года один человек, удивший рыбу в реке Томпсон в Британской Колумбии (на западе Канады), стал зрителем более динамичного загадочного водного проявления. Вода недалеко от него вдруг бешено забурлила, из пенных каскадов вынырнул и поднялся в воздух огромный летательный объект, на какой-то момент завис и унесся прочь.

Два человека заметили свечение в водохранилище Титикус к северу от Нью-Йорка. Подойдя ближе, они увидели в воде большую сферу, которая светилась все ярче и ярче, потом сделалась темно-розовой. Через некоторое время сфера поднялась из воды и упала обратно с громким плеском. Спустя несколько часов водоем стал бурлить и пениться, и из глубины на поверхность поднялся какой-то странный темный объект. Сгустившийся сумрак прорезали горизонтальные лучи и погасли, тонкий желтый луч стал совершать вращательные движения в верхней части объекта, который повис над водой и оставался в таком положении несколько часов. Утром все исчезло.

Множество других свидетельств

Даже эти несколько эпизодов с трудом укладываются в голове, но ведь точно так же воспринимались и первые высадки на Луну, которые сегодня для миллионов людей уже не представляются фантастическими. А свидетельств подобных этим существует гораздо больше и поступают они от вызывающих доверие очевидцев со всех углов мира.

Многие из описаний этих почти мистических явлений на водах были даны потрясенными и напуганными моряками, которые были вынуждены принять реальность, отраженную их органами чувств — вопреки всему, что они до того считали разумным и возможным.

Имеется предостаточно и документально подтвержденных свидетельств появлений так называемых океанских НЛО, снимающих все вопросы типа существуют ли они вообще. Они существуют, они светятся и имеют раз^ меры от двадцати до двух тысяч футов. Их видели и без экипажей, и с фигурами гуманоидов внутри. Они перемещаются и над, и под поверхностью океана и, погружаясь в реки и другие более мелкие водоемы, вероятно, преследуют какие-то свои цели.

И никто не знает, что это такое или откуда они являются.

 

Как я нашла божественный остров

Барбара Фок

Ноябрь 1964 года

Пища, мебель, краска, дерево — все, что требуется на этом крошечном острове, появляется словно по волшебству.

Шестнадцать лет назад, когда я лежала с гриппом, я увидела чудесный сон. В этом сне — который в дальнейшем изменил всю мою жизнь — я увидела остров, изумрудно-зеленое пятно в темно-синем сапфировом море с искристыми волнами, накатывающими на белый берег.

Несколько месяцев я жила под впечатлением этого сна, который совершенно завладел мною и стал моей мечтой. Я уволилась из конторы, продала свой дом в Мэриленде и купила билет до Флориды. При этом я совершенно не представляла, куда направляюсь. Я следовала своему сну, своей мечте и я верила в нее. Как-то я оказалась в Галфпорте в Миссисипи; выйдя на побережье, я посмотрела через покрытые рябью воды бухты Боко-Сейга-Бей в сторону Мексиканского залива и впервые увидела далеко, у самого горизонта, зеленые точечки островов.

Уже собираясь уйти с берега, я увидела шестнадцатифутовую лодку, выставленную для продажи. Она была не самых изящных форм, но выглядела вполне прочной и цена была такой, какую я могла оплатить.

Я загрузила свое суденышко провизией и отправилась в плавание к зеленым точкам. Я совершенно не беспокоилась о том, куда меня несет, и уже на закате увидела остров моей мечты.

Он предстал передо мной на фоне розовеющего неба во всей своей мягкой, безмятежной красоте; 12 октября 1948 года — в день высадки Колумба — я ступила на его берег.

Раскинув палатку среди зарослей юкки с ее громадными белыми соцветиями, я ощутила себя в Эдеме. За несколько дней я соорудила маленький уютный домик из прибившегося к берегу леса и пальмовых листьев в качестве крыши.

Еще никогда я не чувствовала себя так близко к Богу. Я громко разговаривала с Ним, благодарила Его за то, что привел меня в этот чудесный рай. Мне даже в голову не приходило, что островом мог владеть кто-то еще, было само самой разумеющимся, что он принадлежит только мне и Богу.

Наконец с некоторым беспокойством я оставила остров и отправилась к властям штата, чтобы с благоговейным трепетом перед божественным промыслом узнать, что мой остров каким-то образом избежал государственного учета и не значится на официальных картах. Это означало, что я была вольна владеть им.

Мне сообщили, что острову около двухсот пятидесяти лет, следовательно, он был создан для меня задолго до моего рождения. Я предоставила все деньги, что у меня были, для оплаты необходимых расходов, и все же двести долларов не хватило. Я обещала предоставить остаток в течение нескольких дней и не испытала ни малейшего беспокойства по поводу того, как я их добуду. «Боже, — сказала я, — я знаю, что ты позаботишься обо мне!»

Ровно через четыре дня к берегу пристала гребная шлюпка, из нее вышел человек и спросил, может ли он сфотографировать меня и сделать снимки острова для своего журнала. За это он предложил двести долларов. Я так и не увидела ни снимков, ни заметки, но получила деньги, необходимые мне, чтобы стать первым владельцем острова со времени его сотворения Богом.

Шли годы, Бог оставался со мной на нашем острове, приглядывая за мной и оказывая содействие в моих нуждах. Однажды, когда моя провизия почти закончилась, задул сильный порывистый ветер, который не прекращался несколько дней, не давая мне возможности ни отправиться на материк, пи наловить рыбы. Глядя в небеса, где проносились низкие, темные облака, я сказала громко: «Боже, мне бы хотелось рыбу на ужин».

В то же мгновение послышался всплеск. Я оглянулась на звук и увидела, как что-то упало в мою лодку. Это была кефаль.

Однажды я рассмеялась, когда сообразила, что имею две койки и ни одного кресла. На утро к берегу прибило большое садовое кресло. В другой раз я пожелала бамбуковую удочку и на следующее утро обнаружила ее в своей лодке.

Как-то несколько месяцев спустя я вернулась с континента из Пассагрилль-Бич (на западном побережье Флориды) перед самым закатом и почти при полном отливе. Я привезла почту и устроилась в своем домике перекусить и прочитать письмо. Вдруг я услышала, как что-то ударилось в оконную сетку на противоположной стене, и успела увидеть упавшую птицу. Мой взгляд скользнул по полу, и я увидела гремучую змею, которая подползала ко мне и находилась уже в полутора футах. Я быстро встала на койку, взяла винтовку и убила ее.

Кто, если не Бог послал эту птицу в тот самый миг, когда мне следовало узнать о возникшей опасности? Еще через секунду я бы закончила читать письмо и наверняка наступила на змею.

Я воспитывалась в христианском духе, но моя вера в Бога стала такой интимной и такой чудесной только на этом острове. Я прикрепила к стене лист бумаги со словами: «Так прекрасно жить наедине с Богом».

Несколько лет назад меня посетил известный журналист-комментатор Хэл Бойл из «Интернешнл Пресс». Позднее он процитировал эти слова в своей колонке.

Десять лет назад я вышла замуж за Дональда Фока, полковника в отставке, и на острове нас стало двое. Я рассказала ему обо всех чудесах, сотворенных Богом. Он согласился, что все это удивительно, но когда эти «совпадения» стали происходить и с ним, его вера стала значительно более глубокой.

Однажды, это было в прошлом году, я сооружала дамбу, чтобы задержать песок, и мне потребовалось несколько принесенных волнами досок. У мужа были две, но он сам что-то мастерил, и они ему были тоже нужны.

Так как материала не хватало, я отправилась заниматься домашними делами.

Примерно через час муж меня окликнул. Он указал рукой в сторону залива и спросил: «Что там за большая штуковина? Она быстро движется сюда». Плавающий на волнах предмет принесло в бухту и прибило к зарослям.

Это была похожая на плот трехслойная конструкция площадью пятнадцать футов, в центре которой были сложены в пирамиду, вроде вигвама, пиломатериалы разных типов и размеров. Еще там имелась жестянка с медными шурупами.

Все выглядело так, как будто «посылку» доставила чья-то невидимая рука, так как в тот день дул лишь слабый бриз. Теперь леса для моей дамбы было больше чем достаточно.

В другой раз муж прогуливался по берегу со своим другом, верующим христианином, и рассказывал ему про некоторые чудеса, которые происходили у нас. Тот слушал его с сомнением и, чтобы переменить тему, спросил:

— Дон, когда ты собираешься закончить покраску лодки?

— После выплаты денежного содержания, — ответил муж. — Мне нужно поехать в город, чтобы купить еще краски.

Так они шли, беседуя, пока наш друг не указал на жестяную банку у воды объемом в галлон и сказал:

— Интересно, что в ней?

Он пнул ее — она оказалась тяжелой. Мужчины подняли ее и отнесли в мастерскую мужа.

В жестянке оказалась краска — серая краска, как раз такого оттенка, которым лодка уже была частично окрашена. Друг был убежден.

 

Гибельный русалочий омут　

Рут Беннет

Апрель 1981 года

Пока он смотрел в воду, его лицо стало белым, потом мы увидели, что он готов прыгнуть.

В моховые болота Дербишира в Средней Англии дневной свет приходит поздно, остается на несколько часов и отступает перед ранними сумерками. Даже в середине лета бледное солнце редко проникает сквозь дымку, окутывающую высокие холмы. Подобный антураж — благодатная почва для появления историй о сверхъестественном, и эта — одна из них.

В августе 1956 года мои родители Джеймс и Маргарет Уэббы и я гостили на фермерской усадьбе близ Элкстоиа у друзей по фамилии Вудс. Шла последняя неделя летних каникул. Скоро нам предстояло возвращаться домой в Уэллингборо в Нортгемптоншире, где я должна была вернуться к занятиям в школе.

Ферма Вудсов носила название «Маунт-Плезаит», и ходили слухи, что этот старый дом с кучей пристроек имеет потайной ход. Сильвия Вудс, дочь хозяина примерно моего возраста, и я усердно искали его больше недели, но нашли лишь пауков с паутиной, пару жаб да барсука, спавшего в темном подвале. Разбуженный светом наших фонариков, этот неожиданный квартирант был очень недоволен. Сильвия схватила меня за руку, так что я подскочила.

— Тихо, глупая, — хихикнула она, — это я. Пошли, нам еще нужно набрать яиц.

Сбор яиц — не самая тяжелая работа, если только вы не находитесь на ферме в Дербишире. Там фермеры позволяют своим курам гулять где им вздумается и, таким образом, откладывать яйца где получится. Мы отправились за яйцами уже довольно поздно и в сгущающихся сумерках потеряли друг друга. Я уже частично наполнила свою корзину, когда передо мной появилась какая-то тень. Испугавшись, я отпрянула назад и натолкнулась на Сильвию, которая пристально смотрела на свои часы.

— Нам нужно торопиться, — тихо сказала она. — Мы как раз на его тропе.

— Чьей тропе? — озадаченно спросила я. Сильвия устремилась вниз по склону холма.

— Безголового всадника, — кинула она через плечо. — Он проедет здесь уже скоро.

— Подожди меня! — крикнула я, чувствуя, как по всему телу побежали мурашки, и быстро побежала за ней. Спасаясь от опасности, которую я ощущала спиной, я догнала Сильвию, и мы вместе вбежали в дом, где нас отчитали за то, что мы не отправились за яйцами раньше.

Легенда о русалке

В уютном доме, освещенном огоньками свечей и керосиновой лампой, мой испуг скоро прошел. После традиционного ужина из доморощенных овощей (жители болотистых местностей редко едят мясо), яблочного пирога и густых жирных сливок я попросила мистера Вудса рассказать нам легенды этих болот. Пока он раскуривал свою трубку, мы придвинули свои кресла и расположились вокруг печки.

— На вершине самого высокого из болот, — начал отец Сильвии низким приятным голосом, — есть бездонный омут, в котором, как говорит легенда, обитает русалка. По ночам она поднимается оттуда, и всякого мужчину, который оказывается поблизости, под действием ее гипнотического взгляда неотвратимо влечет к этому омуту, где он тонет.

— В самом деле? — спросила моя мама.

— Да, все так и происходит, — подтвердил мистер Вудс. — Только прошлой весной старый мистер Марш исчез по пути домой с рынка. На утро обнаружили следы его лошади и повозки, которые вели к омуту. Об этом сообщалось в еженедельной газете, которая выходит в Лике.

Миссис Вудс вытащила газетные вырезки и показала их маме.

— Но разве он не мог просто сбиться с пути и упасть в омут случайно? — заметил отец.

Мистер Вудс какое-то время молча смотрел на него, потом поднялся, подбросил дров в печку и ответил:

— Конечно мог. Но это произошло не случайно.

После этого он посмотрел на нас с Сильвией и многозначительно сказал:

— Доброй ночи, дети.

В нашей комнате я спросила Сильвию:

— Почему он не мог просто упасть туда? Откуда вы все знаете, что он не заблудился?

Сильвия глянула на меня так же, как ее отец смотрел на моего, и сказала:

— Там есть изгородь. Лошадь с телегой не могли туда упасть. А мистеру Маршу пришлось бы перелезать через нее. Скажи, зачем ему было это делать?

Я содрогнулась, но не была удовлетворена. Мне нужно было все увидеть самой. Когда зашла мама, чтобы пожелать нам спокойной ночи, я прошептала:

— Я хочу увидеть этот омут.

— Я тоже, — ответила она. — А теперь спи. Я поговорю с отцом.

Увидеть — значит убедиться

Русалочий омут лежал среди болот милях в восьми от Элкстона, в удалении от дороги из Лика в Бакстон. На следующее утро, после завтрака, мои родители объявили о своем намерении сходить к омуту. Миссис Вудс побледнела. А ее муж сказал только:

— Постарайтесь вернуться до сумерек.

Отец кивнул и пошел за фотоаппаратом. Вернулся он одетый в стеганый синтетический плащ и сказал нам:

— Туман густой. Наденьте тоже плащи и галоши.

Вскоре мы двинулись в путь. Через два часа мы достигли возвышенности на болотах и заглянули в зловещую глубину темного русалочьего омута.

Попытайтесь представить себя на высоком холме, дневной свет меркнет, моросит дождь, у вас в голове носятся все эти болотные легенды, и вы, быть может, почувствуете мое состояние, когда я смотрела в этот омут.

Мы с отцом стояли у изгороди, а мама чуть поодаль настраивала фотоаппарат. Наведя на нас объектив, она зачем-то попросила меня отойти и сказала:

— Джим, погляди вниз, как будто высматриваешь русалку.

Едва она договорила, как налетевший невесть откуда ветер надул папин плащ и, сорвав его с плеч, отнес на середину омута, где он стал медленно тонуть. Отец, сильно побледнев и глядя на исчезающий в воде плащ, поставил одну ногу на изгородь. Потом мы в ужасе увидели, как он стал заносить над деревянной перекладиной и вторую ногу, явно собираясь перелезть.

— Папа, папа! — закричала я, и мы с мамой одновременно бросились к нему. Мама схватила его за руку и воскликнула:

— Пойдем, Джим! Это русалка!

Папа повернулся, лицо его было белым, как бумага. Я никогда не видела на его лице такого выражения и больше не хочу увидеть. Он выглядел так, будто уже покинул нас и находился где-то, куда мы не могли за ним последовать. Я схватила его за вторую руку, и мы увели его от омута. Он встряхнул головой и медленно, очень медленно, казалось, начал узнавать нас. Мы вместе сбежали по склону холма и были очень обрадованы, встретив внизу мистера Вудса с его запряженной пони рессорной двуколкой.

— Решил, что мне будет лучше присмотреть за вами, — сказал он.

Мы с благодарностью забрались в кабриолет. Папу била дрожь.

— Там горячий чай под сиденьем и большое одеяло. Укутайте его и сразу дайте немного выпить, — велел мистер Вудс.

— Немедленно! — повторил он, полуобернувшись и строго глядя на нас, разворачивая в то же время двуколку, чтобы ехать домой.

Мой отец не трус. Во время Второй мировой войны он был сержантом, командовал пулеметной ротой и не раз смотрел смерти в лицо. Но когда мы приехали обратно на ферму, он сказал:

— Если вам показалось, что я был напуган, не стану вас разубеждать.

Услышав о случившемся, миссис Вудс произнесла всего два слова:

— Вы счастливчик.

 

Чудеса в море

Харви Берман

Март 1958 года

Эта череда катастроф выглядела крайне странно — ~по еще более удивительным было то, что все они, как оказалось, имели под собой единственную цель .

Одним свежим осенним утром в октябре 1829 года шхуна «Мермейд» («Русалка») отправилась в плавание из Сиднея в залив Коллиер на северо-западе Австралии. Судно вел капитан Сэмюэл Нолброу, на борту находилось восемнадцать членов команды, а также три пассажира. Впереди этих людей ожидали такие испытания в виде фантастической цепи бедствий, какие не доводилось переживать даже самым бывалым морским волкам и которые, насколько известно, не имеют аналогов в истории мореплавания.

Три дня «Мермейд» шла своим курсом без происшествий. Ветер был хорошим, небо ясным, барометр показывал постоянное давление. Сидней остался уже далеко позади, когда капитан Нолброу спустился к себе в каюту, оставив судно на своего помощника, как он всегда делал во время обычно спокойного плавания вокруг северной Австралии. Команда в свою очередь — раз шкипер отправился общаться со своими «маленькими шотландцами», ящиком бутылок виски, загруженным перед самым отплытием, — могла рассесться по палубе, греясь на солнце и занимаясь своими личными немногочисленными делами.

На четвертый день ветер внезапно стих. На заштиленной шхуне повисла тягостная тишина. Отсутствие шума и движения вывели красноносого Нолброу из состояния ступора, и он вернулся на мостик. Там он обнаружил, что барометр падает, а небо нависло гнетущим темным потолком. Команда оставалась без дела, в ожидании, что же будет.

Перед самой полуночью — «Мермейд» в это время находилась в Торресе, коварном проливе, полном островов, скал и рифов с сильными приливными течениями, между полуостровом Кейп-Йорк и Новой Гвинеей — разразился шторм. Шквальный ветер рвал снасти парусника и обрушивал громадные волны через леер правого борта. Беспрерывно хлестал мощный ливень. В ужасе Нолброу увидел, что «Мермейд» несет на север прямо на скальную гряду, и отчаянно попытался предотвратить катастрофу. Однако ничто не могло отвернуть шхуну с положенного ей штормом курса навстречу гибели.

Через три часа после начала шторма «Мермейд» налетела на коралловый риф. Со скрежетом и ударом, сотрясшим шхуну, ее дно раскололось, и в трюм с шипением устремилась вода.

— Покинуть судно! — скомандовал Нолброу.

Смешавшиеся моряки и пассажиры стали прыгать за борт и плыть к огромной скале, поднимающейся из воды в двухстах футах по ветру. В наступившей панике и темноте жертвы казались неизбежными. Однако позднее, когда на скалу с трудом взобрался сам капитан Нолброу — он последним покинул шхуну, — подсчет показал, что все двадцать два человека спаслись. Невероятно, но факт — в бушующем море, потопившем «Мермейд», не погиб ни один из находившихся на ней моряков и пассажиров.

Прошло три дня, прежде чем прибыла помощь. Появился барк «Свифтшюе», который взял на борт всех спасшихся со шхуны. После этого он продолжил плавание, держа курс на запад.

Но тут вновь произошло крушение. Проходя вблизи побережья Новой Гвинеи, «Свифтшюе» попал в сильное течение — которое не было указано ни на одной из морских карт того района, во всех остальных отношениях выполненных точно. Барк вынесло на цепь прибрежных скал и разбило на части. Опять прозвучал приказ «покинуть судно». В этот раз судно покидали уже две команды — спасшиеся с затонувшей «Мермейд» и их спасатели со «Свифтшюе». И снова все оказались живы.

На этот раз помощь не заставила себя долго ждать. В тот же день из-за горизонта появилась шхуна «Губернатор Реди» с командой из тридцати двух человек. Всех людей подобрали, судно подняло паруса и…устремилось к своей гибели еще быстрее, чем «Мермейд» и «Свифтшюе». Часа через три после спасения на шхуне начался пожар, и уже три терпящие бедствие команды погрузились на баркасы «Губернатора Реди». Перспектива представлялась безрадостной — они оказались за много миль от судоходных путей, кругом была одна вода. Но тут каким-то чудом появился принадлежавший австралийским властям куттер «Комет», оказалось, он сбился с курса из-за шторма.

Уже три судна отправились на морское дно, при этом не погиб ни один человек. Теперь команды и пассажиры «Мермейд», «Свифтшюе» и «Губернатора Реди» все находились на борту «Комет», голодные, изнуренные, но живые.

После этого четыре дня все шло нормально. Только команда «Мермейд» хранила тяжелое молчание — бедолаги были уверены, что среди них находится Иона, приносящий несчастье человек. Экипаж «Свифтшюе» сидел в своем углу, моряки с «Губернатора Реди» держались в своем. Матросы «Комет» между тем избегали общения и с теми, и с другими, и с третьими, глядя на своих гостей с нескрываемым подозрением. На пятый день пришло подтверждение их опасений в виде жестокого шторма, который сломал мачту куттера, порвал паруса и унес руль. Судно было явно обречено, и команда спустила на воду свой единственный баркас. Остальным трем экипажам пришлось прыгать за борт и держаться на плаву, хватаясь за деревянные обломки.

В борьбе с холодом и акулами, которые кружили вокруг барахтающихся людей, прошли восемнадцать часов. Потом появился пакетбот «Юпитер» и спас измученных моряков от казалось уже неминуемой смерти. Когда капитаны четырех погибших судов подсчитали своих людей, оказалось, что и в четвертый раз все люди были спасены. Каким-то непостижимым образом, несмотря на четыре последовательных кораблекрушения, все люди с четырех судов, все до единого, по-прежнему были вместе, по-прежнему все живы.

Но злоключения команды «Мермейд» и четырех других спасших ее экипажей на этом не закончились. Через два дня «Юпитер» натолкнулся на риф и затонул. На этот раз поблизости оказалось пассажирское судно «Сити оф Лидс». Спасательная операция была скоро завершена, и «Лидс» продолжил свое плавание в пункт назначения.

После этого наметилось несчастье другого рода. В числе пассажиров находилась одна пожилая англичанка из Йоркшира, которая была серьезно больна и теперь находилась в критическом состоянии. Доктор Томас Спаркс с одного из судов определил, что она не доживет до следующего утра.

Женщина рассказывала, что пятнадцать лет тому назад ее сын убежал из дома и поступил в военный флот, и она отправилась в Австралию в надежде его найти. Теперь, в последние часы своей жизни, лежа в полубреду, она постоянно звала его. Наконец доктор Спаркс поднялся на палубу, чтобы найти человека, который бы выдал себя за ее сына. Среди команды «Мермейд» он увидел как раз такого моряка, который полностью соответствовал описанию — он был тридцати лет, с голубыми глазами и темными волосами и даже родился в Англии. Тот сразу согласился помочь, притвориться, так чтобы несчастная женщина могла умереть спокойно.

Они спустились вдвоем вниз и у каюты больной англичанки доктор остановился.

— Послушай внимательно, парень, — сказал он. — Имя этой женщины Сара Ричли. Тебе нужно представиться ее сыном Питером. Понял? Запомни имя — Питер Ричли — не ошибешься?

Моряк внезапно побледнел и прислонился к переборке. Спаркс посмотрел на него с удивлением:

— В чем дело, парень? Только не говори, что у тебя не хватает духа, чтобы совершить этот акт милосердия.

Тот, едва в состоянии говорить, прошептал:

— Мне не нужно повторять это имя, доктор Спаркс. Я…хотел сказать… я его не забуду. Понимаете, сэр, меня зовут Питер Ричли, а старая женщина, которая, вы говорите, там умирает, должно быть, моя мать, которую я не видел с тех пор, как покинул Йоркшир, на эту троицу будет вот уже пятнадцать лет.

Так, в этой поразительной саге о кораблекрушениях обозначился счастливый конец. Судьба свела вместе Сару и Питера Ричли, хотя для этого потребовалось утопить пять судов. Вместе с тем ведь никто при этом не погиб. Все пять капитанов были отмечены за мужество и повышены в ранге. Стоимость потерянных грузов была возмещена благодаря страховке. Выходило, что веление судьбы оплатили страховые компании.

Далее эта встреча имела больший эффект, чем доктор мог ожидать. Миссис Ричли была так счастлива вновь видеть своего сына, что ее состояние сразу стало улучшаться. Она прожила еще почти двадцать лет в доме, который построил для нее в Сиднее ее давно пропавший и вновь обретенный сын.

 

Исчезнувший остров капитана Робсона　

Уильям Мур

Июль 1985 года

Из океана поднялся остров, явив доказательство существования в прошлом цивилизации, исчезнувшей без следа.

После Мадейры судоходные пути между Гибралтарским проливом и Мексиканским заливом — это нескольких тысяч миль океанского простора, за этими островами нет ничего, кроме голой, безбрежной, продуваемой всеми ветрами водной поверхности. Со времен открытия Нового Света появилось немало историй о странностях, наблюдаемых на этом огромном пространстве Атлантики. В числе наиболее загадочных — история Дейвида Эймори Робсона, капитана британского парохода «Джезмонд», который пересекал этот район более века назад.

На протяжении многих столетий об этой области Атлантического океана поговаривали как о месте, где покоится затонувшая цивилизация атлантов. Хотя геологические данные показывают, что по крайней мере некоторые части этого региона десять — двадцать тысяч лет назад выступали из воды, никто до сих не смог найти что-нибудь достаточно убедительное, чтобы опровергнуть положение официальной науки, что Атлантида это не более чем устойчивый миф. Вполне может быть, что капитан Робсон обнаружил такое доказательство.

Дейвид Э. Робсон родился в Саут-Шилдсе, в северной Англии, 20 октября 1839 года. Он являлся обладателем капитанского свидетельства № 27911 королевского торгового флота и был уже довольно опытным мореходом, когда во второй половине 1881 года принял команду над «Джезмондом» (1 945 тонн), пароходом, принадлежавшим лондонской компании «Уатте, Уатте энд Ко» с Треднидл-стрит.

Всю зиму 1882 года команда «Джезмонда» наслаждалась теплым солнцем, совершая рейсы по Средиземному морю. Пароход вышел из порта Мессины на Сицилию 22 февраля с грузом сушеных фруктов и взял курс на запад — его следовало доставить в Новый Орлеан в Луизиане.

«Джезмонд» 1 марта Миновал Гибралтарский пролив. Двигаясь по торговому маршруту и держа направление на юго-запад, он проследовал между Мадейрой и Канарскими островами и вышел в открытую Атлантику. Когда они находились приблизительно на 26° северной широты и 22° западной долготы, Робсон увидел, что обычно чистая океанская вода стала какой-то темной и мутной. Потом «Джезмонд» оказался среди массы недавно погибшей рыбы. Примерно в это же время капитан заметил на горизонте дым — от другого парохода, подумал он. Час проходил за часом, наступила ночь, а корабль продолжал следовать по рыбному полю. Наконец, не переставая удивляться, но уже устав от этого зрелища, Робсон отправился спать, распорядившись, чтобы ему немедленно доложили, если что-нибудь Изменится.

Рано утром в дверь его каюты раздался бешеный стук. Второй помощник, весь вне себя, сообщил, что впереди показалась земля. Протирая глаза, Робсон поспешил на мостик и с изумлением увидел, что прямо по носу судна там, где, судя по картам, была только соленая вода глубиной две тысячи фатомов (три с половиной километра) появился остров с несколькими дымящимися вершинами!

Опасаясь рифов, Робсон приказал снизить скорость до самой малой и приступить к промеру глубины. Почти сразу же лот показал, что до дна всего триста футов. Капитан едва мог скрыть свое замешательство. Распространяющийся повсюду запах дохлой рыбы вид острова на том месте, где его быть не должно, и теперь океанское дно в трех сотнях футов вместо двенадцати тысяч наводили его на мысль, что либо он больше не на Земле, либо произошло что-то чрезвычайное.

Продолжая двигаться самым малым ходом и меряя глубину, Робсон вел «Джезмонд» к гористому видению. Примерно в десяти милях от побережья он решил больше не рисковать судном на мелководье, которое было уже всего чуть больше сорока футов глубины и становилось все мельче. Он приказал остановить машины и отдать якорь. На воду был спущен баркас, и капитан вместе с третьим помощником и группой матросов отправился на неведомый остров.

Он оказался довольно большим, на нем не было ни травы, ни деревьев, ни песчаного побережья, и никаких признаков жизни, как будто он только что поднялся из океана. Берег, на котором они высадились, был голым пространством, покрытым обломками вулканической породы, которое простиралось до высокого плато в нескольких милях в глубине острова с дымящимися вулканами позади.

Моряки двинулись в глубь острова по направлению к горам, но их путь оказался прегражденным несколькими глубокими расселинами. Чтобы перебраться через них, потребовалось бы несколько дней. Они вернулись к месту высадки и стали осматривать возвышавшийся там утес. Он был частично разрушен, как будто подвергся мощному удару, кругом все было усыпано гравием.

Неожиданно один из матросов нашел среди камешков кремневый наконечник стрелы необычного вида. Капитан немедленно велел принести из баркаса лопаты и заступы, и раскопки начались. Как Робсон сообщил впоследствии репортеру из нью-орлеанской газеты «Дейли пикаюн», он со своей командой отрыл «осыпающиеся остатки массивных стен».

В течение двух дней они откопали вблизи этих стен большое количество всевозможных артефактов, в том числе «бронзовые наконечники копий, короткие мечи, кольца, молотки, изделия из камня, пару больших круглых ваз или кувшинов с широкими горлышками, украшенных резными изображениями птиц и животных», а также, что представляется уже совершенно невероятным, «каменный саркофаг, инкрустированный небольшими раковинами, в котором лежали похожие на мумию останки».

Ночью капитан Робсон мучительно решал, что делать дальше. Его естественным и сильным желанием было остаться и продолжать раскопки, но, к несчастью, погода начала быстро портиться, а они и так уже задержались на два дня. Наконец чувство долга перед работодателями перевесило, и Робсон решил отметить координаты острова — 25° северной широты, 23°40′ западной долготы — и продолжить плавание в Новый Орлеан, в надежде снова посетить его на обратном пути в Англию. (По другим источникам, все произошло примерно на 31° северной широты и 28° западной долготы, милях в пятистах к западу от Мадейры и к югу от Азорских островов, что более вероятно, если судить по океанскому дну. — Прим. перев.)

Робсон попадает в газетные заголовки

Как сообщалось в газете «Нью-Орлеанс таймс-демократ» от 2 апреля 1882 года, «Джезмонд» встал в док Нового Орлеана и оставался в порту семь дней. Регистрационные записи показывают, что он зашел в новоорлеанскую гавань в семь часов тридцать минут 31 марта. На другой день, около полудня, пароход отдал концы у «пункта 14 Первого округа», в конце улицы Эрато-стрит, и приступил к разгрузке; груз переносили на склады компании «А. Б. Френч энд Ко».

Робсон между тем сошел на берег, чтобы пропустить стаканчик-другой и расслабиться, в чем очень нуждался. Он сидел в портовой таверне за бутылкой рома, когда к нему подсел репортер из «Нью-Орлеанс дейли пикаюн», ведущий рубрику «Морские новости», и спросил, как прошло его плавание через Атлантику. То, что он услышал в ответ, должно быть, его не просто удивило.

Результат этого интервью появился на следующее утро на страницах «Пикаюна» в виде большой статьи под заголовками: «Морская история. Удивительный рассказ капитана парохода. Обнаружен загадочный остров и остатки цивилизации древнего народа».

Содержание этого интервью напечатали не меньше одиннадцати других газет по всей стране, от авторитетных «Чикаго таймс», «Нью-Йорк сан» и «Сент-Луис глоуб демократ» до малоизвестной «Одеболт обзервер» (в штате Айова). История вызвала такой поток писем со всей страны, что 23 апреля «Пикаюн» была вынуждена опубликовать опровержение, в котором интервью объявлялось «первоапрельским розыгрышем».

Первоапрельская версия вызывает определенное доверие в свете фактов, которые окружали другую статью, напечатанную в той же колонке «Морские новости». В этой статье, обозначенной «Нью-Йорк, 31 марта», говорилось, что некий Джеймс Ньюдик, капитан парохода «Уэстбёрн», прибывшего в Нью-Йорк из Марселя в тот же день, сообщил, что «видел новый вулканический остров примерно на 25° северной широты и 24° западной долготы» («Пикаюн» от 1 апреля).

Хотя это выглядело так, что история капитана Робсона получила подтверждение из независимого источника (некоторые авторы даже воспользовались ею, поместив ее под собственными заголовками и не озаботившись проверкой), просмотр нью-йоркских газет за означенный период показал, что капитан Ньюдик действительно прибыл в порт Нью-Йорка 31 марта на паровой шхуне (275 футов, 1 886 тонн) после «штормового плавания». Но больше никаких фактов, подтверждающих нашумевшее интервью в «Дейли пикаюн», не сообщалось.

На самом деле, в помещенной на первую страницу «Нью-Йорк стар» от 1 апреля 1882 года статье, озаглавленной «Буря на море», не только не упоминалось о появлении нового острова, но она была совсем про другое. В ней говорилось, что последним портом захода «Уэстберна» был Ньюпорт в Англии, а не Марсель. Очевидно, судно покинуло Ньюнорт 10 марта (хотя везде почему-то упоминается 8 марта) и пересекло океан за двадцать один день (держась большую часть пути между 40° и 50° северной широты), дважды едва не затонув в жестоких атлантических штормах. В один из них, отмечалось в статье, «Уэстбери» попал на 48° северной широты, 44° западной долготы.

Принимая во внимание эти факты, мы можем заключить, что сообщение в «Дейли пикаюн» о том, что капитан Ньюдик подтвердил существование неизвестного острова на 25°30′ северной широты, 24° западной долготы является не чем иным, как сознательным измышлением, дискредитирующим всю историю. К несчастью, Ньюдик погиб вместе с «Уэстбёрном» в результате кораблекрушения в 1890 году, поиск же уцелевших судовых записей ничего не дал.

Учитывая возможность мистификации, мы также должны отметить, что прибытие, пребывание и отплытие «Джезмонда» должным образом освещалось на страницах соперничавшей с «Пикаюном» газеты «Таймс-демократ» (в выпусках за 1, 2, 5, 7 и 8 апреля), но там нет никакого упоминания о таинственном острове Робсона. «Таймс-демократ» за 2 апреля, например, сообщает, что переход «Джезмонда» из «Мессины через Палермо и Гибралтар» прошел «безо всяких происшествий». И «Пикаюн», и «Таймс-демократ» информировали, что капитан Робсон покинул Новый Орлеан б апреля. Он прибыл в Лондон 19 мая с грузом фосфатов, взятых на борт в Кусо в Южной Каролине.

Что же касается острова Робсона, если он все же действительно существовал, то, должно быть, сравнительно непродолжительное время. Во всяком случае, никаких упоминаний на этот счет в истории мореплавания по Атлантике за 1882 год обнаружить не удалось.

Но, что удивительно, некоторые эпизоды опубликованного в «Пикаюне» рассказа Робсона получили подтверждение. Например, другие суда также заплывали в потемневшую воду и сплошной ковер из мертвой рыбы, как это было с «Джезмондом». На самом деле существует довольно много свидетельств следования судов через густые массы дохлой рыбы, в которых упоминается ужасная вонь, которая от них исходила, когда они прибывали к восточному побережью Америки несколько недель спустя. Один корабль шел почти одиннадцать часов по гниющему рыбному полю шириной около семидесяти миль, а, по оценке Британского института океанографии, однажды примерно семьдесят пять тысяч квадратных миль Атлантического океана были покрыты более чем полумиллионом тонн мертвой рыбы.

Профессор С. Ф. Бэйрд из американского комитета по рыбным делам установил, что большая часть рыбы — это лофолатилус. Он предположил, что она погибла либо вследствие донной вулканической активности, нагревшей воду, либо из-за чрезвычайно жестоких среднеатлантических штормов. Однако эти поля мертвой рыбы, как правило, оказывались севернее и западнее той точки, где, судя по указанным Робсоном координатам, находился остров, но все же достаточно близко, чтобы с ходу не верить ему.

Другое подтверждение можно обнаружить в навигационных картах этого района. В конце XIX века в окрестностях предполагаемого острова Робсона была указана одинаковая глубина около двух тысяч фатомов, но после Второй мировой войны провели замеры глубин с помощью эхолота, которые показали совсем другие данные. В 1954 году появилось сообщение о неизвестной до той поры обширной подводной банке на средней глубине всего одиннадцать фатомов (шестьдесят шесть футов), расположенной довольно близко от места, указанного Робсоном, и приблизительно в ста милях к северу от банки Грейт-Метеор (которая сама была обнаружена только в 1927 году). Обе отмели расположены на том же самом обширном вулканическом разломе, что и Азоры — острова, которые давно связывают с легендой об Атлантиде, — и обе считаются современными геологами вероятными местами нахождения вздымающегося-оседающего острова, о котором сообщал капитан Робсон и члены его команды. Если Робсон свою историю выдумал, то место он подобрал правильно. (Стоит ли говорить, что в XIX веке все эти сведения вряд ли где-нибудь можно было почерпнуть.)

Все же факт или мистификация?

Тогда прежде всего встает вопрос: зачем было фальсифицировать эту историю? История показывает, что Робсон никогда не пытался извлечь какую-то выгоду из этого. Обретение известности, судя по всему, также не являлось побудительным мотивом; в противном случае как можно объяснить, что ни Робсон, ни «Пикаюн» не смогли воспользоваться интересом, возникшим к ним после первой публикации в газете, — особенно в свете того факта, что «Пикаюн» вел напряженную войну за читателей с «Таймс-демократ»?

Если бы эта история была явной ложью, разве «Таймс-демократ» не вцепилась бы в нее, чтобы выставить своего соперника на посмешище? Обе газеты бились друг с другом за каждую публикацию, способную увеличить тираж. «Таймс-демократ» 2 апреля 1882 года даже предложила «Пикаюн» «десять тысяч долларов, чтобы договориться об этом материале». После этого не было брошено ни единого «камешка в огород» «Пикаюн», что она-де, печатает выдумки — ни тогда, ни позднее, когда появилось объявление о первоапрельском розыгрыше.

Также стоит учесть, что, объявляя о несуществующем острове среди морских путей, капитан Робсон вряд ли мог рассчитывать на одобрение своих работодателей в Лондоне. После такой выходки там встал бы вопрос не только о его психическом здоровье, но и о его дальнейшей работе. Если вся эта история выдумана, то Робсон, участвуя в ней и тем самым ставя под удар свою карьеру и репутацию, выглядит просто глупцом.

Увы, таковы все основные факты, свидетельствующие в поддержку истории Робсона. В начале 1950 годов британский писатель Л. Д. Хиллз предпринял розыски судового журнала «Джезмопда» и выяснил, что этот документ пропал при пожаре в конторе его владельцев во время бомбежек Лондона осенью 1940 года. Запрос же в лондонскую страховую фирму Ллойда только помог подтвердить, что действительно было такое торговое судно «Джезмонд», что Робсон одно время являлся его капитаном и оно в самом деле ходило в Новый Орлеан в то время.

Робсон проживал в городке Джарроу в Дареме, и Хиллз отправился туда, чтобы обойти все окрестные антикварные магазины и сувенирные лавки в слабой надежде обнаружить какие-нибудь следы упоминавшихся Робсоном артефактов. Жители графства Дарем на севере Англии ведут размеренный образ жизни в традиционном укладе, и продавцы древностей там обладают хорошей памятью, тем не менее ничего не обнаружилось.

Если древние находки в самом деле существовали и у Робсона, как сообщалось, было желание передать их по возвращении в Британский музей, он мог изменить свои намерения на обратном пути, когда не смог опять найти остров. Капитан мог решить, что чем подвергаться насмешкам со стороны недоверчивой прессы, лучше просто тихо продать их на сторону как «египетские древности», в газетной статье говорилось, что они сильно их напоминали. Если все было так, то может быть, что доказательства существования древней цивилизации сегодня тихо лежат в сейфах или пылятся на полках у ничего не подозревающих коллекционеров и ожидают нового своего открытия.