Я проверил адрес: улицу и номер дома. Все правильно, все совпадает... Снег валил так, что верхние этажи желтого кирпичного дома едва можно было рассмотреть. Перед входом расхаживал швейцар в форме адмирала. Он постоянно тер свои замерзшие уши. Его вид подсказал мне, что лучше будет воспользоваться черным ходом.

Я вышел из машины и направился к соседнему дому. Отойдя настолько, чтобы швейцар не мог рассмотреть меня за метелью, я повернул в узкий проулок и скользнул к боковой стене дома. Несколько ступенек вели вниз к полуоткрытой двери. Я постучал.

— Да, — произнес с акцентом мужской голос. В следующий миг из-за двери показалась голова пожилого человека с огромными светлыми усами. Я улыбнулся в знак приветствия. Усач выжидающе смотрел на меня. Я вынул из кармана десятидолларовый банкнот. Он взглянул на него, но не произнес ни слова. Мне не оставалось ничего другого, как просто пройти в дверь мимо него. Я очутился в котельной. Под тусклой лампочкой без абажура стоял стол, а рядом с ним — пустой ящик, служащий стулом. Я повернулся к усачу. Он запер дверь и взял длинную кочергу.

— Подойдите сюда, — произнес я и положил деньги на стол.

Не выпуская кочерги, он нерешительно приблизился. На деньги он даже не взглянул.

— Где живет Клайд Вильяме? — поинтересовался я. Усач снова ничего не ответил, а у меня оставалось слишком мало времени на уговоры. Я вытащил пистолет и положил его рядом с деньгами. Его пальцы еще крепче вцепились в кочергу.

— Что вам нужно от Вильямса?

— Хочу сделать из него отбивную, и с тем, кто встанет у меня на пути, будет то же самое.

— Уберите эту штуку, — показал он на пистолет, — и деньги тоже.

Я убрал все в карман, а усач бросил кочергу на пол:

— Он живет в пристройке на крыше. Лифт справа в холле. Надеюсь, вы сделаете, что задумали.

— Не понимаю... — Я снова бросил деньги на стол.

— Моя дочь... она была честной девушкой... А теперь... эта паршивая свинья...

— Все ясно, благодарю за помощь. А может, у вас есть, случайно, и ключ от его квартиры?

— Нет. — Кончики его усов дрогнули, а в голубых глазах полыхнуло пламя. Я-то знал, каково ему сейчас.

Лифт, о котором он упомянул, предназначался для обслуживающего персонала. Я вошел в него и нажал на верхнюю кнопку. Лифт пополз наверх. Он двигался ужасающе медленно. Я пытался считать проплывавшие мимо меня кирпичи, потом — этажи. Я до крови кусал себе губы, чтобы не заорать: “Быстрее! Быстрее!” Этой механической штуковине некуда было спешить. Как мне хотелось поторопить ее, дернуть, поднять самому, но я был заперт в этой кабине, ползущей со скоростью черепахи, и терял драгоценные секунды. Наконец лифт замер, и я открыл дверь. Мне хотелось кинуться вперед со всех ног, но я заставил себя сперва осторожно выглянуть в коридор. Повсюду царила мертвая тишина. Узкий коридор освещала только лампочка над дверью лифта и далекие огни ночного города, сиявшие в огромных — от пола до потолка — окнах.

Он вел в большой зал, располагавшийся ниже. Я аккуратно закрыл дверь лифта и пошел вперед. Взведенный пистолет в моей руке был готов отправить на тот свет любого, кто встанет у меня на пути. Но дьяволу в тот вечер не повезло — зал был пуст. Судя по всему, это шикарное помещение, ни в чем не уступавшее лучшей из комнат в обычных домах, использовалось только для того, чтобы ожидать здесь лифт. На стенах висели картины в тяжелых, украшенных богатой резьбой, рамах. Свежие розы, стоявшие на столах в огромных хрустальных вазах, наполняли зал своим ароматом, а в креслах, обтянутых натуральной кожей, свободно могли разместиться человек двадцать. Даже пепельницы — и те были серебряные, и рядом с каждой лежала серебряная зажигалка. Лишь недокуренная сигара, брошенная прямо посреди роскошного восточного ковра, как-то портила это великолепие.

Толстый ковер приглушал мои шаги, когда я подходил к двери. Я так и не решил, что делать — позвонить или попросту взломать замок. Но ни того ни другого делать не пришлось. У самого порога валялся маленький позолоченный ключик, и я поднял его, возблагодарив судьбу, в который раз пришедшую мне на помощь. Во рту внезапно пересохло. Вельда оказалась весьма предусмотрительной, я даже не ожидал от нее этого. Она открыла дверь и оставила ключ перед порогом на тот случай, если я приду.

Это я, Вельда. Я пришел слишком поздно, но все-таки пришел. И быть может, я еще сумею помочь тебе. Я не хотел, чтобы ты шла сюда, но я не скажу тебе этого никогда. Ты можешь и дальше думать, что поступила правильно. Можешь считать, что ты сделала это ради меня. Я не стану ругать тебя, не стану сходить с ума. И возможно, когда-нибудь я сумею забыть о случившемся и снова научусь улыбаться. Но сейчас я хочу только одного — увидеть, как Клайд дрожит под дулом моего пистолета, и потом спустить курок. Лишь тогда я смогу забыть.

Я повернул ключ в замке и вошел. Дверь захлопнулась за мной с тихим щелчком. Из комнаты доносились приглушенные звуки какой-то нежной сентиментальной мелодии. Я, оглядываясь по сторонам и даже не стараясь двигаться тихо, пошел туда, откуда доносилась музыка. Сперва я увидел проигрыватель, а затем Клайда, склонившегося над Вельдой, расположившейся на кушетке. В мягком свете они казались силуэтами. Клайд что-то говорил гневным и решительным тоном. Вельда покачивала головой. Я видел белизну ее ног и руки, закрывшей лицо. Клайд вскинул руки, стягивая рубашку, и тогда я крикнул:

— Стоять!

Клайд обернулся, и гнев на его лице мгновенно преобразился в ужас. Я не опоздал.

— Майк! — вскрикнула Вельда.

Клайд медленно повернулся к ней и проговорил с искаженным от злобы лицом, словно выдавливал из себя каждое слово:

— Сучка... значит, ты его знаешь?

Вельда вскочила с кушетки и, всхлипывая, подбежала ко мне. Я почувствовал, как она дрожит.

— Да, она меня знает, Динки. И ты тоже знаешь, что сейчас будет.

Клайд молча хватал ртом воздух. Я внимательно посмотрел Вельде в лицо и спросил:

— Что он с тобой сделал, дорогая?

Она ничего не могла сказать, а только мотала головой и плакала. Наконец, справившись с приступом рыданий, пролепетала:

— Это было... так ужасно.

— А удалось что-нибудь узнать?

Вельда потупилась и стала вертеть пуговицу на блузке.

Я показал на ее сумочку, лежавшую на столе, и спросил:

— Он там?

Она поняла, что я имел в виду пистолет, и кивнула.

— Возьми его, — сказал я.

Вельда нерешительно отошла от меня и быстро схватила сумочку. В тот же миг в ее руке блеснул пистолет. Я даже засмеялся, увидев удивленное лицо Клайда.

— Я попрошу ее убить тебя, Динки. Пусть Вельда пристрелит тебя за то, что ты хотел сделать с ней, и за все, что ты сделал с другими девушками.

Он что-то промычал, нижняя губа его отвисла. — Я все знаю, Динки. Я знаю, что ты делал и как. Маленькая фирма по производству компромата. Вы с Антоном использовали девочек в качестве приманки, чтобы завлечь в свои сети нужных вам людей. Манекенщицы баловались в постели с будущими жертвами. Антон снимал их, а ты потом выкачивал из них денежки. Все было придумано очень хитро! Ты умен, Динки, право слово. Но недооценивать противника всегда опасно, и я пришел преподать тебе этот урок. Ты решил прикончить Честера Вилера, поскольку его встреча со школьной подругой дочери не сулила тебе ничего хорошего. Возможно, он хотел замять это дело, но тут пришел ты со своими фотографиями, и потребовал денег. Вилер распорядился, чтобы ему выслали пять тысяч долларов, и отдал их тебе. Но твой шантаж здорово его взбесил. Он разыскал Жанну Троттер и высказал ей все, что он о ней думает, а она побежала к тебе. Это и решило его судьбу.

Клайд молча смотрел на меня, безвольно опустив плечи.

— И вот дело завертелось, — продолжал я. — Мне, правда, до сих пор неясно, как ты собирался расправиться с Вилером, если бы он не схватился за мой пистолет и тем самым не подсказал тебе вариант с самоубийством. Непонятно и другое: почему ты отправил на тот свет Рейни? Он ослушался тебя и пошел своим путем? Вообще-то я представляю себе создавшуюся ситуацию примерно так. Ты поручил Рейни пришить меня, а когда он промахнулся, ты так наорал на него, что он разозлился и свалил со всеми деньгами, полученными от Эмиля Перри. Тогда ты решил расправиться с ним и направился в спортзал. Там ты увидел меня и решил обставить дело так, чтобы меня обвинили в убийстве Рейни. Его сообщников ты припугнул, и дело было сделано. Тебе и впрямь очень повезло, Динки. Я думаю, у тебя даже есть алиби на ту ночь. Вельда мне рассказала, что ты тогда до полуночи задержался на каком-то совещании. Времени вполне хватает, правда?

Клайд, словно загипнотизированный, уставился на пистолет в моей руке, ствол которого смотрел прямо ему в лицо. Вельда целилась в живот.

— Что ты сделал с Жанной, Клайд? Ведь ходили слухи, что она вышла замуж и уехала. Вероятно, ты отвез ее сначала в какой-нибудь тихий пансион и просто ждал подходящего момента, чтобы избавиться от нее, а потом она прочитала в газетах об убийстве Рейни и испугалась. Тебе удалось поймать ее, когда она пыталась сбежать, и ты сбросил ее с моста. Но Марион Лестер запугать было не так-то просто. Я думаю, что в этом случае все происходило наоборот: она собралась тебя шантажировать. И поэтому умерла.

— Майк... — начал Клайд.

— Заткнись! Сейчас говорю я. Кое-что еще мне бы хотелось узнать. Например, где спрятаны фотографии? Из Антона больше уже ничего не выжмешь: он мертв. Тебе стоило бы взглянуть на его окровавленный труп — довольно печальное и поучительное зрелище. Но фотографий у него не оказалось, поэтому я думаю, что о них расскажешь мне ты.

Клайд сжал кулаки, на шее вздулись жилы.

— Ты все равно не сможешь уличить меня в убийстве, вонючий сыщик! — завопил он. Вельда вцепилась в мою руку.

— Клайд, тебя уже не уличат ни в одном убийстве, потому что я пристрелю тебя прямо здесь. Когда придет полиция, у меня найдется масса причин для объяснения моего поступка. Я скажу, что ты угрожал мне этим пистолетом, но мне удалось вырвать его и застрелить тебя. Вариант второй: тебя милостиво пристрелит Вельда, а я вложу тебе в руку пистолет. Оружие трофейное, и никто не докажет, что это моя работа. Как тебе нравится эта идейка, Клайд?

— Очень даже нравится, — раздался голос за моей спиной. — А теперь бросьте-ка на пол ваши пистолеты, иначе от вас останется кровавая требуха.

"Черт возьми, как это могло случиться?” — промелькнуло в моей голове.

Но дуло пистолета, уткнувшееся мне в спину, ясно свидетельствовало, что это не сон. Я бросил оружие, пистолет Вельды упал рядышком. Клайд облегченно вздохнул и сделал несколько неуверенных шагов вперед, чтобы подобрать их. При этом он не проронил ни слова. Взяв один из пистолетов за рукоятку, он изо всех сил ударил меня по зубам. Я попытался схватить его за руку, но новый удар — на этот раз по голове — заставил меня упасть на колени. От удара в затылок голова моя словно раскололась на тысячу кусков, и я отключился.

Не знаю, сколько времени я так пролежал: от удара у меня сместились понятия о времени. Сначала я опаздывал, затем опередил события, но в итоге все же опоздал. Неожиданно, словно сквозь вату, я снова услышал голос Клайда. Он приказывал Вельде идти в соседнюю комнату.

— А этого неудавшегося вонючку детектива оттащи туда же, — обратился он к своему помощнику. — Там звуконепроницаемые перегородки, и нас никто не услышит. Я с ним разделаюсь, когда вдоволь развлекусь с этой сучкой. Пусть посмотрит.

Сильные руки подхватили меня под мышки и поволокли через всю комнату к двери. Там меня грубо бросили на стул.

— Нет, не надо! — услышал я отчаянный крик Вельды. — Нет!

— Снимай. Все! — приказал Клайд.

Я открыл глаза. Клайд стоял скрестив руки, плотоядно глядя на Вельду.

Та медленно отступала к стене. Помощник Клайда с гадкой ухмылкой наблюдал за происходящим, но пистолета из рук не выпускал.

Бандиты заметили, что я пошевелился. Но мне сейчас было все равно, что случится дальше, я просто хотел разорвать их обоих на куски.

— Пристрели его, если этот ублюдок попробует встрять! — приказал Клайд. Он знал, что так оно и будет.

Его напарник поднял пистолет.

Дальнейшее произошло так быстро, что я не смог потом припомнить все в подробностях. На какую-то долю секунды их внимание переключилось на меня, и этого Вельде оказалось достаточно. Она сунула руку под пиджак, выхватила маленький дамский пистолет и выстрелила. Помощник Клайда вскрикнул, схватился за живот и рухнул мешком на пол. От боли у меня раскалывалась голова, я едва держался на ногах. Я попытался сделать шаг и упал. Клайд прыгнул к Вельде, схватил ее и стал выкручивать руку. Раненый гангстер все еще сжимал в руке свое оружие, надо было только добраться до него.

— Майк! Майк, помоги! — кричала Вельда. Она согнулась, пытаясь удержать пистолет, но Клайд дернул ее руку с такой яростью, что она упала. Пистолет выпал и покатился по полу.

Клайд не успел бы подобрать его — и он это понял. Он грязно выругался и бросился к двери. Щелкнула задвижка, потом послышался грохот передвигаемой мебели. Затем хлопнула входная дверь.

Вельда нежно провела рукой по моим волосам:

— Ты ранен, Майк? Ну скажи хоть что-нибудь.

— Все в порядке, Вельда.

Я понемногу приходил в себя. Вельда пыталась унять боль в моей голове поцелуями. По щекам, ее текли слезы. Я попытался улыбнуться, и она еще крепче прижалась ко мне.

— Мерзавец, — всхлипнула она. — Отъявленный мерзавец — вот ты кто. Тебе очень больно?

Мои руки случайно наткнулись на кобуру, болтавшуюся под ее разорванным пиджаком.

— Лучшего напарника мне не сыскать, — заявил я. — И кто бы мог подумать, что у девушки под мышкой подвешена кобура?

Вельда улыбнулась, утирая слезы, и помогла мне подняться на ноги. Меня качало из стороны в сторону, и я судорожно схватился за стул. Вельда попыталась открыть дверь, но все ее усилия оказались напрасными.

— Майк, нас заперли.

— Проклятие...

В этот момент раненый на полу, испустив хрип, судорожно задергался и затих. Изо рта его сочилась кровь.

— Можешь сделать засечку на своем пистолете, Вельда. Я думал, зрелище мертвеца повергнет ее в шок, но она проговорила с какой-то звериной ненавистью:

— Жаль, что только один. Как мы будем отсюда выбираться, Майк?

— Не знаю, но выбираться нужно. Ведь Клайд...

— Он и есть убийца?

У меня раскалывалась от боли голова, и я никак не мог сосредоточиться.

— Да, он убийца, поэтому нам надо быстрее сматываться.

Я наконец подобрал с пола пистолет. Мне казалось, что я взял в руки пудовую гирю.

— Послушай, Майк, в тот вечер действительно проходило совещание. Я слышала, как об этом говорили посетители “Бовери”. И Клайд на самом деле был все время там.

Меня мутило. Кровь стучала в висках. Я прицелился в замок и выстрелил.

Отдача выбила пистолет у меня из руки, но замок выдержал.

— Майк... — заговорила Вельда.

— Погоди, — огрызнулся я. — Какая разница, был ли он на этом чертовом совещании или нет. Это Клайд. Клайд и Антон. Они вдвоем добывали фотографии. — Я умолк и уставился на дверь. — Клайд помчался прятать фотографии. Если ему это удастся, то он спасет свою шкуру. При таком-то прикрытии... — Я снова поднял пистолет и несколько раз выстрелил в замок. В комнате запахло порохом. — Чертов Клайд! Где же он все-таки прячет фотографии? Не у Антона в квартире и не там, куда он помчался, как только запер дверь. За такое время он не успел бы добраться до снимков. Остается только агентство.

Эта мысль придала мне сил, и я навалился на дверь. Замок ее уже не держал, но мешала мебель, держала дверь с другой стороны. Вельда помогала мне. Мы толкали эту чертову дверь, пока что-то не рухнуло сверху с другой стороны и она не поддалась.

В квартире стояла мертвая тишина. Бросив пистолет убитого на стул, я поднял собственный и сунул его в кобуру под мышкой. Потом кивком указал Вельде на телефон:

— Позвони Пату, Вельда. Разыщи его, а если не найдешь, позвони федеральному прокурору. Действовать надо быстро. Надо успеть схватить Клайда, пока он еще чего-нибудь не натворил.

Все еще шатаясь из стороны в сторону, я добрался до двери. Вельда что-то крикнула мне вслед, но я ничего не понял. И снова мне показалось, что миновала вечность, пока я добрался до первого этажа. Пробежав через вестибюль, я выскочил наружу через парадный вход. “Адмирал” недоверчиво взглянул на меня и даже попытался схватить за руку, но я двинул его кулаком в зубы и, пока он очухивался, успел добраться до машины. Уже трогаясь с места, я услышал его крики.

Отъехав от дома, где жил Клайд, примерно на два квартала, я услышал полицейскую сирену. А проехав еще три квартала, я вспомнил, что вечером в агентство собиралась поехать Конни.

Знакомое чувство, преследовавшее меня всю эту ночь, вернулось опять, и я снова с бешеной скоростью рванул вперед.

В холле дома, где находилось агентство покойного Липсека, сидел старик швейцар и спокойно читал газету. Когда я позвонил в запертую дверь, он как раз взглянул на часы, а потом махнул мне рукой, чтобы я уходил. Я пнул дверь ногой. Старик бросил газету на стол и отпер замок.

— Уже никого нет, — прошепелявил он. — Все конторы закрыты. Уходите.

Я просто отпихнул его в сторону и прошел в холл.

— Вы кого-нибудь сюда впускали?

— Нет, за последний час я никого не впускал. И вам здесь делать нечего...

Выходит, Клайд здесь не появлялся... Но если мои предположения верны, он должен был сюда прийти.

— Здесь есть черный ход?

— Да, но он заперт, и без меня никто туда не войдет... а вы, мистер...

— Успокойтесь. Можете вызвать полицию.

— А что, собственно, вам нужно?

— Поймать убийцу! Вам это непонятно?! Убийцу, разгуливающего с заряженным пистолетом, успевшего уже прикончить нескольких человек...

— Вы шутите?

— Конечно шучу. Надо же мне когда-нибудь вдосталь насмеяться. Меня зовут Майк Хаммер. Меня преследует полиция. Меня выслеживает убийца. Все они гоняются за мной и злятся, что я никак не попадаюсь им в руки. А теперь отвечайте на мой вопрос. Кого вы впустили сюда после окончания рабочего дня?

Старик нервно сглотнул, озираясь по сторонам, и откашлялся:

— Одного человека... одного человека на первый этаж. У него там срочная работа, и потом еще нескольких сотрудников страховой компании. Но они что-то взяли и сразу же ушли. И еще какие-то люди записывались в книгу. Может быть, вы посмотрите...

— Разумеется, убийца оставил там свое имя. Везите меня наверх, к рекламному агентству Антона Липсека.

— Ах да, чуть не забыл. Не так давно приходила одна девушка. Ей тоже нужно было попасть в рекламное агентство. Я открыл ей дверь, и, кажется, она еще не возвращалась. А может, проскочила, когда я делал обход...

— Везите меня наверх.

— Наверное, лучше вам подняться в лифте для персонала.

После этих слов я просто сгреб его в охапку и запихнул в лифт. Он бросил на меня недовольный взгляд и закрыл дверь.

Когда мы поднялись, я сразу же выхватил пистолет и рванулся к дверям агентства. Швейцар, тяжело сопя, следовал за мной.

В помещении агентства горел свет, все двери были распахнуты настежь. Я вбежал в приемную, держа пистолет наготове. Швейцар, насмерть перепуганный, остановился в дверях. Я метался по офису, заглядывая во все двери. Гримерные кабинеты, фотолаборатория, туалетные комнаты. И наконец я нашел то, что искал.

Посреди комнаты на полу лежала Конни...

Голова ее была неестественно вывернута, а открытые глаза невидящим взором уставились в потолок.

Все помещение занимали шкафы с бумагами и папками. Пыль, лежавшая повсюду равномерным слоем, свидетельствовала о том, что сюда заходили довольно редко. Один из ящиков был выдвинут, и в нем недоставало одной из секций картотеки.

И снова я пришел слишком поздно...

Швейцар вцепился мне в руку, чтобы не упасть. Изо рта у него текли слюни, и он старался не смотреть на убитую. Я опустился на колени и склонился над Конни. Никаких ранений я не заметил, но ее красивое даже в смерти лицо было искажено от боли. Единственный, но точно рассчитанный удар сломал ей шейные позвонки. Я осторожно разогнул ее судорожно сжатые пальцы и вытащил клочок бумаги. На нем печатными буквами было написано: “...во время регулирования громкости надо..."

В углу комнаты на затоптанном полу виднелся след. Здесь явно стоял какой-то ящик. А дорожка, тянувшаяся от этого места, показывала, что ящик тащили в коридор. Дальше след терялся. Я оставил дверь открытой и вернулся в приемную. Швейцар следовал за мной как приклеенный. Он находился в полной прострации и ничего не соображал. Придвинув к себе телефон, я позвонил в полицию и продиктовал дежурному адрес агентства, где обнаружен труп Потом я приказал швейцару проводить меня в подвал. Как я и ожидал, дверь черного хода была открыта. Убийце в который раз удалось без помех покинуть место преступления.

Старик стал умолять меня не оставлять его один на один с мертвецом, и к тому же он опасался возвращения убийцы. Когда мне надоели его причитания, я просто отпихнул его и ушел.

Теперь я знал, где искать убийцу!