«Зачем только принимал ванну?» — сердито подумал Хукер. Он вновь весь вспотел, и хотя они на совесть отдраили лодку, от него все равно несло рыбой. Туфли, понял он. Эти чертовы полотняные туфли вечно воняют рыбой.

— Эй, Элли...

Бармен поднял голову.

— Плесни-ка мне еще, о'кей?

Бармен подтолкнул полный бокал, тот заскользил по стойке и остановился прямо в ладони Хукера.

— Чего это ты всегда выпендриваешься?

— Да потому, что ты единственный, кто может это оценить.

— Да, больше никто, похоже, на это не способен.

— Только я, приятель. Должен же человек как-то проявлять свои таланты. Кстати, а правда, что тебя зовут Мако? — Элли улыбнулся. — Билли тут недавно заходил. Сам знаешь, как разносятся здесь слухи. Так правда или нет?

— Да, меня действительно звать Мако. Черт, ты стал таким же, как все они здесь.

— Куда денешься, друг. Целых десять лет. Все лучше, чем быть пожарным в Нью-Йорке. Пенсия приходит каждый месяц чеком. Большую часть бабок кладу в банк.

— Ну а остальное куда деваешь?

— Бог ты мой, парень, разве не знаешь, что здесь полно молоденьких хорошеньких цыпочек?

— Меня они как-то мало волнуют, друг.

— Ладно, шучу. Короче, вкладываю все эти денежки в один проект на острове Корин. Знаешь, что у меня там?

— Нет. Расскажи.

— Вкладываю деньги в салун у причала. Нет, не роскошный кабак, но эдакий славный старомодный салун в пиратском стиле, куда всегда будут с удовольствием заглядывать туристы.

— Уверен, что там будет достаточно туристов?

— Ты что, газет не читаешь, друг? Компания «Полуночный круиз» уже открыла на берегу одиннадцать точек. Сейчас даже сооружают поля для гольфа, для тех, кто устал от серфинга. Все у них очень толково организовано, заведения небольшие, но уютные. Достаточно открыть хотя бы одно такое, и парень, вроде меня, скоро будет купаться в деньгах.

— Ну а как насчет сухого закона?

— Шутишь, что ли? «Полуночный круиз» уже скупил всю местную полицию с потрохами. Так что без проблем. Черт, тебе следовало бы знать об этих вещах.

— Да откуда мне знать?

— У меня есть лодка, девочки и клиенты, которые не прочь попользоваться и тем, и другим. Хорошие бабки, я плачу налоги. И стоит только захотеть, могу и сам доставить себе такое удовольствие, прокатиться на яхте с шикарной блондинкой.

— Да, красиво жить не запретишь.

— И нечего тебе прибедняться, старая акула. Тебе тоже скоро пришлют пенсионный чек.

— Кто это тебе сказал, друг?

— Сам вычислил, — ответил Элли. — Ты приехал сюда из большого города, заимел тут гнездышко, ходишь на лодке и скалишься всю дорогу. Так что если и через год будешь делать то же самое, стало быть, я прав. Да или нет?

— Ты абсолютно прав, мой друг, — согласился Хукер. — А теперь дай-ка мне еще пива. И постарайся подать так, словно здесь Нью-Йорк.

На этот раз Элли подал ледяное пиво в высокой глиняной кружке. Поставил на столик, слизнул с пальцев пену, потом вернулся за стойку.

— Могу кое о чем спросить?

— Конечно.

— Как-то раз видел тебя без рубашки. Где ты заполучил такие шрамы?

— Мы принимали участие в нескольких войнах, или ты забыл?

— Никак нет, дружище, не забыл. Просто хотел знать, как ты мне это преподнесешь.

— А что?

— Да то, что я был в комнате для допросов, когда раскручивали дело Кормана. Ну, когда эти террористы разрушили здание Арби-Беннета. Сам я служил тогда в пожарной бригаде, и как раз в тот день они привели одного спеца, который только что положил с полдюжины этих уродов. Ну и ему тоже крепко досталось. И я успел разглядеть этого здоровяка прежде, чем нас всех выперли вон. И он был чертовски похож на тебя.

— Дело Кормана, это ж сто лет назад было!

— Однако не думаю, что ты о нем забыл. Так это был ты или нет?

— Я читал об этом в газетах.

— Не вешай лапшу на уши, — усмехнулся Элли. — Ты мне все можешь рассказать, друг. Чего тебе бояться? Я всего лишь какой-то паршивый бармен на пенсии на вонючем карибском островке. Оба мы с тобой из бывших. Так что нечего придуриваться.

Хукер хмыкнул и одним махом отпил пол кружки. Пиво оказалось холодное, как раз такое, как он любил, и он оттер ладонью пену с губ.

— Я это был, я.

— Ты был копом?

— Только не из Нью-Йорка.

— О, бог мой, — протянул Элли. — Стоит продолжать?

— Не советую.

— Ладно, оставим все как есть. Скажи, ты ведь знаешь Бергера? Ну, который всю дорогу косит под Сидни Гринстрита? Тогда я вроде как Ходжи Кармишель, который сидит в уголке, бренчит на пианино или же топчется у бара. А ты у нас тогда сам Богарт.

— Перестань, Элли.

— Нет, Хукер, я должен это спросить. Просто должен.

— Так спрашивай.

— Ты из федералов, что ли?

— Вроде того.

— Черт!.. Не надо было спрашивать, верно?

— Проехали, друг. Ты ведь сам сказал, все мы теперь на пенсии.

— Как же, на пенсии он, рассказывай сказки, — пробормотал Элли, и лицо его приняло озабоченное выражение. — Тебя ведь прислали сюда кого-то пришить, верно?

Хукер поставил кружку и поднял глаза на бармена. Элли был высоким костлявым мужчиной под шестьдесят, у которого никогда не было настоящего дома, если не принимать в расчет пожарную часть в нижнем Манхэттене. Жизнь словно прошла мимо него, он пребывал в каком-то нереальном, выдуманном им же самим мире и впитывал все детали мира навсегда ушедшего.

— Не имею ни малейшего желания убивать кого бы то ни было, — ответил Хукер.

— В неподходящее время ты приехал, друг.

— С чего ты взял?

— Двадцать четыре года проработал в пожарном отделении. Был командиром бригады. Торчал в одних и тех же барах с копами, вместе с ними выезжал на происшествия. Одна большая семья, так что могу отличить своего от чужого. — Он покосился на дверь. — А тут вдруг со всех сторон наползают феды.

— Черт, о чем это ты, Элли?

Бармен налил еще кружку пива, сел против Хукера и сказал:

— Смотри, кого только что приволок Бергер.

Хукер не обернулся. Покосился вместо этого на старое пыльное зеркало над баром и увидел в нем Чану. Она тоже увидела его, глаза их встретились, и на секунду он пожалел, что не захватил с собой «кольт» 45-го калибра. Если в сейчас пушка была под рукой, он бы развернулся и, не задумываясь, выпустил бы кишки этой красивой сучке и покончил бы со всем этим раз и навсегда.

Она подошла и сказала:

— Привет, Мако.

Он опустил кружку на стол и поднялся. Он знал, как ненавистен ей сам его вид, но отступать было некуда.

— Привет, куколка, — проговорил он. — Вот уж сюрприз так сюрприз.

— Да уж. — Она смотрела на него, улыбаясь, а затем тихо добавила: — Не ожидала, что Компания проявит такую прыть.

Хукер взял ее за подбородок, заставил слегка приподнять голову.

— Компания тут ни при чем, детка. Никоим образом. Ни за что не стала бы снова сводить нас после того, что произошло. Больше всего на свете боялись, что я тебя найду и тогда тебе просто каюк. Даже когда ты была на моей стороне, то умудрилась подстрелить меня. И это сошло тебе с рук.

— Меня не предупредили, — ответила она.

— Ты действовала не думая, глупая шлюха, — проронил Хукер.

Она почувствовала, как напряглись у нее мышцы спины, почти приготовилась к выпаду, но затем вспомнила, что с ним, в отличие от остальных, такие штучки не проходят.

— Непременно сделала бы то же самое снова, — заявила она.

— А ты попробуй. Посмотрим, что получится.

— В следующий раз и пробовать не буду. Просто сделаю, и точка.

— Ты сильно рискуешь, детка. Никогда не поступай так с мужчиной, иначе хвост спалишь. Прямо сейчас мне хотелось бы отшлепать тебя по заднице, но ведь это было бы не по-американски, верно? — Он улыбнулся ей, обнажив крупные белые зубы. — Пиво будешь?

— Отвяжись.

— Только после пива. — Он взмахом руки подозвал Элли. Когда тот принес кружки с пивом и поставил перед ними на стол, Хукер сказал: — Если еще раз посмеешь заговорить со мной в таком тоне, так врежу по хорошенькой мордашке, что мать родная не узнает. — Он улыбнулся еще шире. — Усекла?

Она взяла кружку, прикинула, можно ли нанести этим предметом удар, который бы раскроил Хукеру череп, затем решила, что не стоит. Сдула пену, отпила глоток.

— Усекла.

— Прямо как в старые добрые времена, — заметил он.

— Не совсем. Ты вроде бы вышел на пенсию, — напомнила ему Чана.

Хукер поднес кружку к губам и пил долго и жадно. Потом со стуком поставил ее на стол.

— Сведения у тебя верные.

Слегка склонив голову набок, она смотрела на него как на полного идиота и лжеца. Пять лет службы в Компании, и ты уже считаешься ветераном, а она прослужила двенадцать. Возможно, сейчас Компания уже не та, что прежде, ослабила хватку, и немало голов слетело по политическим причинам, но руки у нее по-прежнему были длинными, да и шифры все те же, ничуть не изменились.

— Рада за тебя, — сказала она. — Насколько я поняла, живешь здесь, на Пеолле?

— А этот Бергер сообразительный толстяк. Вот уж не думал, что он меня знает.

— Проходил такой курс, тренировка памяти.

Хукер кивнул.

— Да, не учел. Забыл, что Компания всегда держит подобных типов в потенциально горячих точках.

— Ага, — со значением вставила она, — еще как держит.

Он уловил ехидство в ее голосе и пожал плечами. Ему плевать, что она теперь там думает. Когда-то было не все равно, а теперь плевать.

— Сколько еще пробудешь здесь? — спросил он.

— Точно не знаю. Хотя задание не хлопотное, еще повезет, если удастся погреться на солнышке хотя бы неделю.

— Попробуй поплавать рядом с лодкой. Тут есть рыба, которая не прочь с тобой познакомиться.

Чана допила пиво, бережно опустила кружку на стол. Потом улыбнулась Хукеру и тихо проговорила:

— Хамло.

Поднялась и направилась к Бергеру с Кольбертом с довольным видом, словно у нее только что состоялась очень приятная беседа. И подсела к ним за столик.

К Хукеру подошел Элли. Выразительно покосился на вновь прибывших.

— Кто она?

— Старая подруга.

— Ха-ха!..

Хукер допил пиво и протянул пустую кружку бармену.

— Знал ее давным-давно.

— Знал в каком смысле?

— Уж больно ты любопытен, друг.

— А чем еще заняться? Пожаров здесь не бывает, а если что и загорится, аборигены пописают и сами потушат огонь. Так что весь мой опыт здесь совершенно ни к чему. Вот и сую нос в чужие дела. — Он подал Хукеру свежее пиво и выжидательно уставился на него.

Тот после паузы выдавил:

— Когда-то занимались одним общим делом.

— Завалить девку в постель — это, конечно, дело, — ухмыльнулся бармен.

Но Хукер так взглянул на него, что улыбка тут же увяла.

— Похоже, мало чему тебя научили в пожарной части, приятель. Если в я и валялся с ней в койке, то трезвонить бы об этом не стал. Могу сказать вот что. Одну из отметин на моем теле, которые так тебя взволновали, оставила она.

— Черт. Извини, друг.

— Да ладно. Проехали.

— Ну и что теперь собираешься с ней сделать?

— Да пусть себе живет, Элли. Позволю ей завершить дело, чем бы она там ни занималась. И помашу ручкой вслед ее кораблю. Возможно, справедливость все же существует, и та тварь слопает ее. Хотя... как бы не подавилась, ведь эта дамочка далеко не сахар.

Элли слегка нахмурился.

— Ты хочешь сказать, что веришь во всю эту чушь?

Хукер пожал плечами.

— Помнишь, был фильм о пауке, который сожрал чуть ли не весь Питтсбург? Конечно, чушь.

Элли прищелкнул пальцами.

— Послушай... может, ради этого они сюда и заявились?

— Кто?

— Да целая толпа киношников и... — тут он умолк и снова нахмурился.

— О чем толкуешь, не пойму?

Элли придвинулся поближе, навалился грудью на стойку бара и зашептал:

— Только держи язык за зубами. Но этому старому толстому хрену сегодня сюда позвонили. И он говорил из бара, вон по тому телефону. Не знал, что я ошиваюсь поблизости. Ну и по разговору я понял, что сюда приезжает киногруппа, снимать фильм о крушении «Королевы Арико».

— К чему это им?

— Черт, да откуда мне знать, приятель. Может, надеются раскопать что интересное. Не думаю, чтоб киногруппа стала скрывать свои истинные намерения. Лично мне так просто повезло. Сезон кончился, а тут вдруг возникает шанс подзаработать.

Хукер покачал головой.

— Ты у нас тут заменяешь целую программу новостей.

— Стараюсь. Больше говорить особенно не о чем.

— Честно сказать, дружище, мне лично плевать. Ради этого сюда и приехал. Самые хорошие новости — это отсутствие новостей. — Он поставил кружку и бросил на стойку несколько монет.

— Еще будешь?

— Нет.

— Может, хочешь заказать на лодку?

— Это можно. — Хукер громко рыгнул, пригладил ладонью волосы, натянул на голову кепку-бейсболку и вышел.

Оказавшись на улице, он какое-то время шел по тротуару прямо, затем свернул влево и направился к пристани. День начался неплохо, а теперь оказался безнадежно испорченным.

Мысленно он вернулся к первым неделям своего пребывания на острове. Тогда он не знал, что происходит, и чувствовал себя превосходно. А потом все эти истории с лодками, на которые нападал непонятно кто, а теперь еще и неожиданное появление Чаны Стерлинг.

Хукер тихо чертыхнулся. Прощайте беззаботные денечки, он понимал, что против своего желания и даже ведома вновь влип в какую-то заварушку. Что-то происходит, недаром Компания вступила в игру и задействовала при этом лучших своих сотрудников. И здесь же, в самой гуще непонятных пока событий, оказался он.

— Вот дерьмо! — громко произнес Хукер.

— Человек, который говорит сам с собой, может и лишнего сболтнуть, сэр.

Хукер вздрогнул, рука инстинктивно потянулась к револьверу, которого на месте не было.

— Черт, Билли, подкрался незаметно, как тот ковбой.

— Вы бы еще сказали, что в ботинках у меня песок, сэр.

— Мы вроде бы договорились, что ты будешь называть меня по имени.

— Да. Я долго об этом думал, но потом решил, что мистер Акула, который там плавает, предпочел бы, чтоб я называл его именно так. Договорились, сэр?

— Да, конечно, Билли. Но не кажется ли тебе, что рыбе все равно, как ее называют, а?

— Пусть рыба и думает. А я точно знаю, эта рыбина думать умеет. Думала, как бы сожрать ту, здоровую, что вы поймали. А когда видит, что в воду кто-то опустил ногу, думает, как бы откусить эту самую ногу. Отхватить, как ножницами, у самой лодыжки.

— А о тебе она думает, Билли?

Тот усмехнулся. Хукер понял это, когда увидел блеснувшие в темноте зубы.

— Да, всякий раз, когда мы думаем друг о друге, сэр. Я жду, мистер Акула ждет.

— Чего ждет?

— Ждет, когда мы перестанем думать, сэр.

— Замечательно, — пробормотал Хукер и указал кивком в сторону причала: — Знаешь этот корабль, Билли?

— Называется «Теллиг». Приходил сюда раз пять или шесть еще до того, как вы появились. Американский корабль.

— А ты откуда знаешь?

— Мы знаем.

— И чем они там занимаются, на этом корабле?

Билли Брайт долго молчал, затем пожал плечами, словно давая тем самым понять, что говорить больше не о чем.

— Смешными делами.

Что ж, он спросит его об этом позже. Позже получит ответ. Хукер ощутил, как его охватывает раздражение. Слишком часто правительство и чиновники всех рангов смотрят на таких людей сверху вниз. Лишь потому, что те расхаживают полуголыми и пьют спиртное прямо на пляже. Они словно не существуют, их игнорируют. Господи, до чего же глупо! У этих островитян свой подход к жизни, свое восприятие окружающего мира, свои ответы на все вопросы.

— Ну, что, идем домой, Билли?

— Да, сэр, конечно, сэр. Нынешняя ночь, она была для меня очень хорошая.

Хукер многозначительно хмыкнул.

— Она все еще тебя любит?

Билли снова сверкнул в улыбке зубами.

— О да.

— Ну а ты?

— Я люблю эту девушку долго и сильно.

— Стало быть, у вас взаимность?

— Что, сэр?..

— Ладно, ничего, забудь.