Вскоре Уленшпигель подался из земли Гессен в Дрезден, что близ Богемского леса на Эльбе, и представился подмастерьем столяра. Тут его нанял один столяр, который нуждался в работниках, так как его подмастерья отслужили свой срок и отправились странствовать. В городе как раз была свадьба, на которую мастер был приглашен. Он сказал Уленшпигелю: «Милый слуга, я должен идти на свадьбу, до конца дня не вернусь. Ты на свободе поработай усердно и точнехонько сложи эти четыре доски и закрепи клеем». Уленшпигель сказал: «Хорошо. А какие доски нужно склеить?». Мастер положил все нужные доски одну на другую и пошел вместе со своей женой на свадьбу.

А Уленшпигель, послушный слуга, который всегда старался выполнить работу не так, как положено, а шиворот-навыворот, начал с того, что пробуравил в трех или в четырех местах красивые, наборной работы, доски, предназначенные для стола или шкафа, которые его хозяин сложил в стопку, поставил их в козлы и заклинил вместе, сварил клей в большом котле и сунул туда доски. Потом отнес доски на чердак и выставил их в окно – чтобы клей пообсох на солнце – и спозаранку окончил работать.

Вечером мастер вернулся домой изрядно выпив и спросил Уленшпигеля, что он за день наработал. Уленшпигель сказал: «Мастер, я те четыре доски точнехокько вместе сложил и склеил, вот рано и зашабашил». Это понравилось мастеру, и он сказал своей жене: «Вот это настоящий работник, будь поласковее с ним. Я хочу его у себя надолго оставить» – и пошел спать.

Только утром мастер велел Уленшпигелю принести стол, который он собрал и склеил, и Уленшпигель принес с чердака свою работу. Когда мастер увидел, что плут испортил ему доски, он сказал: «Парень, ты учился ли столярному ремеслу?». Уленшпигель ответил: «Почему ты так спрашиваешь?» – «Я спрашиваю потому, что ты мне хорошие доски совсем испортил». Уленшпигель сказал: «Милый мастер, я сделал все, как вы мне велели. Если доски испорчены, то это ваша вина». Мастер рассердился и сказал: «Озорник ты, шут проклятый, а потому убирайся из моей мастерской, не нужна мне твоя работа».

Итак, Уленшпигель ушел оттуда, заслужив мало благодарности за то, что делал все так, как ему приказывали.