Всякий индивид — часть Мироздания. Чтобы жить и действовать в Мироздании, и не быть им раздавленным, уничтоженным, индивид должен вести себя сообразно тому, что происходит вокруг него, в чём-то подчиняясь стечению обстоятельств, а в чём-то оказывая на течение событий воздействие. Для индивида, наделенного разумом и свободой выбора линии поведения, по существу это вопрос об информационно-алгоритмическом обеспечении его поведения вне диктата автоматизмов инстинктов, условных рефлексов и традиций культуры.

Чтобы действовать осмысленно и целесообразно, необходимо предвидеть последствия действий до того, как действие будет начато или войдет в фазу необратимости последствий. Поэтому основной вопрос всякой практически полезной философии это — вопрос о предсказуемости последствий.

Умение дать определённый ответ на этот вопрос в реальных обстоятельствах жизни позволяет из множества возможных вариантов будущего выбрать наилучший вариант (исключающий даже фрагментарное осуществление каких-то неприемлемых вариантов) и привлечь для его осуществления достаточные ресурсы. Соответственно только отвлечённая от жизни, абстрактная философия пустобрёхов может позволить себе постановку какого-то иного “основного вопроса”, избегая явно или неявно постановки основным вопросом вопроса о предсказуемости, решению которого должны быть подчинены все прочие её “вопросы” .

Практически, вне зависимости от методов, которые употребляются для прогнозирования, вопрос о предсказуемости сводится к тому, чтобы уже в настоящем обрести образы объективно возможного будущего в различных его вариантах как наиболее вероятных, так и вариантов с исчезающе малой вероятностью их “самопроизвольного” осуществления.

При отсутствии управления, что эквивалентно “самопроизвольному” течению событий, осуществится наиболее вероятный вариант (конечно, если оценки вероятностей рассматриваемых вариантов не содержат грубых ошибок). Если же “самопроизвольное” течение событий неприемлемо, то необходимо управление. Управление течением событий способно осуществить варианты объективно возможного будущего с меньшими вероятностями “самопроизвольного” осуществления, чем имеют наиболее вероятные варианты. Соотношение здесь такое: чем ниже оценка вероятности “самопроизвольного” осуществления избранного варианта, тем выше должна быть управленческая квалификация тех, кто берётся за его осуществление, поскольку, чем ниже вероятность “самопроизвольного” осуществления варианта, тем выше должно быть качество управления в процессе перехода к нему от реального настоящего.

Всё это в совокупности знаний, выраженных средствами разного рода языков, развитых в культуре, и не формализованных навыков и составляет в толпо-“элитарном” обществе предмет образования не “для всех”, а исключительно “для узкого круга, призвание которого — управлять”. В человечном обществе это же - в его наилучшем виде — должно стать достоянием всех.

Но ядром всего этого, без чего невозможно оказать управляющее воздействие, является прогностика (прогнозирование). Прогностика может быть результатом собственного в своём внутреннем мире течения реальных процессов; может быть данной извне из разных источников, с которыми может взаимодействовать тот или иной строй психики; а может быть синтезом результатов моделирования в своём внутреннем мире и прогностики, полученной извне.

Если оставить вне рассмотрения пророчества, ниспосылаемые Богом, то вся прочая прогностика — результат чьего-либо моделирования течения событий в ускоренном масштабе времени с учётом предположений о возможности оказания на них управляющего воздействия тех или иных субъектов-управленцев. Вся эта прогностика требует модели, которая несла бы в себе информацию, объективно характеризующую те процессы, в согласии с которыми индивид намеревается “плыть по течению”, а тем более оказать на их течение управляющее воздействие.

Если говорить об осмысленном поведении в Объективной реальности, то всякому индивиду для этого необходима своя внутренняя информационная модель общей всем Объективной реальности. И такая модель свойственна психики всякого индивида. Эта модель, в свою очередь, может быть представлена как информационный фон и совокупность разнообразных пар «это» — «не это», данных индивиду в Различение на протяжении всей его жизни. Информационный фон в общем-то у всех один — общий им всем (у каждого некоторое своеобразие ему придают особенности его органов чувств), а совокупность разнообразных пар «это» — «не это», данных в Различение на протяжении всей жизни, у каждого своя: как в силу различия в возрасте и принадлежности к тому или иному поколению, так и в силу того, что каждый занимает в жизни единственно своё место и идёт единственно своим жизненным путём, несёт свои и унаследованные от предков проблемы, которые он решает или не решает, обретая в Различении новую информацию в двоичном коде пар «это» — «не это».

Но индивид может по-разному относиться ко всей совокупности «это» — «не это», каждый из элементов которой представляет смысловую единицу, которыми он мыслит сознательно и бессознательно: как в словесных формах, проговаривая нечто в себе, так и внелексически — в бессловесных образах, символах, и т.п.

Бессознательное или осознанное отношение индивида к этим смысловым единицам может быть двояким:

· для одних нормально стремление к тому, чтобы все смысловые единицы, которыми оперирует их психика были определённо взаимно связаны между собой. Эта определённость взаимосвязей может быть как однозначной (раз и навсегда), так и множественной — статистически упорядоченной, из которой всякий раз выбирается однозначная определённость взаимосвязей, обусловленная конкретными обстоятельствами реальной жизни, фантазией, намерениями;

· для других нормально, уклоняться от того, чтобы в их психике выстраивалась система определённых взаимосвязей между смысловыми единицами, которые они обретают в Различении.

Мировоззрение первого типа мы называем мозаичным. Второе даже затруднительно назвать мировоззрением, поскольку оно способно нести в себе многие факты, понятия и т.п., но не несёт в себе одного — , хотя фрагменты — смысловые единицы — из которых картина мира в принципе может быть сложена, в нём присутствуют, подчас в изобилии и детальности. И если первое подобно мозаичному витражу, то второе подобно калейдоскопу , в котором пересыпаются такие же разноцветные стекляшки, из каких сложен витраж. При каждом сотрясении “трубы калейдоскопа” жизненными обстоятельствами или при добавлении в него новых “стекляшек” — смысловых единиц — они хаотично пересыпаются, образуя новый узор, возможно, что красивый и причудливый, но ничего общего не имеющей с повторяющим в психике индивида с другой организацией и целевой ориентацией интеллекта.

Интеллект, ум, разум — в современном русском языке это синонимы. Интеллект — это та компонента психики, которая, прежде всего прочего, отвечает за осмысление жизни, в основе чего лежит установление взаимосвязей во всей совокупности смысловых единиц «это» — «не это», которые индивид обрёл в Различении за всю свою жизнь. Все остальные задачи интеллект способен решать тем успешнее, чем лучше он решил эту задачу построения собственной информационной модели Мира в форме мозаики смысловых единиц «это» — «не это» на общем информационном фоне.

Калейдоскопическое мировоззрение, не являясь целостной картиной Всего, в принципе не пригодно для моделирования и прогнозирования.

Поэтому, во-первых, чтобы толпа была зависима от правящей “элиты” в толпо-“элитарном” обществе в системе образования “для всех” целенаправленно культивируется калейдоскопичность мировоззрения. Калейдоскопичность мировоззрения системой образования “для всех” не поддерживается только в области узко профессионального образования, поскольку всякая профессиональная деятельность становится невозможной на основе ликвидации взаимосвязей между различными фрагментами знаний и навыков, составляющих собой профессионализм. Но за пределами профессиональной деятельности калейдоскопичность мировоззрения поддерживается на основе культа “свободомыслия” и права индивида быть не похожим на других в его “самовыражении”. Реально же вся эта непохожесть и своеобразие в обществе большей частью представляют собой непохожесть узора в одном калейдоскопе на узор в другом калейдоскопе, но не своеобразие устойчивого мировоззрения, обеспечивающего развитие личности в направлении человечного строя психики.

А, во-вторых, вступление не званных посторонних в монополизированную закулисной правящей “элитой” сферу осуществления реальной власти блокируется системой профессионального философского и историко-социологического образования, где процветают философские школы с какими угодно “основными вопросами” философии, только не с вопросом о предсказуемости последствий с целью управления обстоятельствами.

Примерами такого рода мировоззренческих школ являются диалектический и исторический материализм, известный многим по советскому прошлому, а также и оппозиционные к официальному марксизму разного рода философские школы, включая Георгия Щедровицкого, Ильи Пригожина, Александра Зиновьева и др. Это видно и в приводившейся ранее цитаты из статьи в журнале последователей Георгия Щедровицкого: «мир “устроен” достаточно неопределённо…», — что является одним из выражений калейдоскопичности мировоззрения, обстоятельно выразившейся в остальном тексте упомянутой статьи.

Так публичная философия выполняет функцию сливной канализации: все, кого интересуют проблемы жизни общества и человечества в целом, и кто, подчинившись авторитету её культовых личностей, страдающих калейдоскопичностью мировоззрения и отвлеченностью умствований от жизни (невозможно даже единожды войти в реку…; сколько чертей может поместиться на острие булавки? что первично: материя или сознание? и т.п.), соглашаются с её мнениями, те оказываются недееспособными в качестве управленцев общественного в целом уровня значимости.