Ради приличия Руфус постучал в дверь палаты костяшками пальцев и, не дожидаясь ответа, вошел.

– Чем обязаны визиту? – сухо поинтересовался сонный мальчишка с ближайшей кровати.

– Больше уважения, господа, – парировал Руф. – Я пришел за вашими воспоминаниями.

– С чего вы взяли, что мы их отдадим? – Антропоморф спустил босые ноги на пол и прошлепал до успевшего задремать друга.

Тангл терпеливо ждал.

– Дэн… Дэн, проснись уже. У нас гости. – Мальчишка осторожно тряс второго шута за плечо.

– Как вы вообще додумались проверять написанное на практике? – Руфус приблизился и сел на краешек кровати, отогнув простынь вместе с одеялом. – Клятва одна на всех, из-за вас она может быть нарушена. Еще и книгу отдали! Что мне прикажете делать? Ваш упитанный приятель хотя бы ведет себя правильно. Уверенно вещает о том, как девочка «бежала, споткнулась, упала на стену, что-то нажала, и проход открылся». А его, между прочим, допрашивал мой непосредственный начальник. Вас это тоже наверняка ждет, начинайте бояться.

– Не собираемся! – Дэниэл сел в постели, скрестив ноги. – Мэйсон не один из нас. Вы, кстати, тоже! Очень хотелось бросить это вам в лицо. Спасибо за предоставленную возможность. Настоящий последователь Шутника никогда не поднимет руку на девчонку, даже в бреду!

– Но разговор-то не об этом, – возразил Руф. – Я попадался Финну, только в отличие от вас, перехитрил его. Теперь ректор в любой момент может отправиться к Каменной Деве и начать задавать вопросы. Неизвестно, что произойдет тогда.

– Неизвестно? – Бэн поднял брови. – Я-то считал, что вам, Танцорам, известно все.

– Я знаю ровно столько же, сколько и вы, – ответил тот.

Руфус старательно занимал себя чем угодно, лишь бы не думать о том, что сегодня ночью в Шейдивейл привезут тело Маркуса. Даже смерть Найджела, понятная и логичная, не тревожила так, как это.

– А вдруг ничего страшного не случится? – с надеждой спросил Бэнжамин. – Чего в ней особенного, в Каменной Деве?

– Подобное отношение мне совсем не нравится, – нахмурился Руф. – Для чего конкретно в Ордене используют силу этого существа, я вам, само собой, не скажу. Достаточно того, что она вообще нужна Ордену. Каменная Дева не особенно жалует людей как вид. Она считает, что это в массе своей слегка осчастливленные интеллектом мелочные и подлые звери. Мне приходилось в этом убеждаться. Естественно, Дева сильно удивилась, когда какой-то мальчишка проявил по отношению к ней благородство и поклялся хранить ее тайну, как свою.

– И от его слов никто не отказывается! – заверил Дэн. – Не надо пересказывать то, что мы и сами читали. Если разобраться, как в принципе можно ей навредить? Только Шутник знал все, мы соблюдаем условия, которые не способны нарушить. Формальность.

– Сложнее всего не пытаться разобраться, – признался Тангл. – Мне казалось, что в книге есть все ключи, чтобы понять суть охраняемой тайны. Просто для себя… Но даже эти мои упражнения чуть не закончились плохо. Тогда я, теперь вы. Уговор, книга, новые поколения Шутников – это один бесконечный экзамен человечеству. И жульничать тут нельзя.

– Слишком пафосно. – Бэн оглушительно чихнул.

– Зато похоже на правду, – неожиданно согласился второй шут. – Если вы заберете наши воспоминания, значит, сжульничаете. Мы выкрутимся.

– Сворачиваем разговор. – Руф рывком поднялся на ноги. – Сюда идет Гейл. Первое, что вы сделаете, – объясните Эмьюз, о чем следует помалкивать и почему.

– Сразу, как только Флоранс отпустит, – пообещал Бэнжамин.

– Или как только она пропадет с горизонта, – добавил Дэн.

– Удачи вам. – Руфус призвал маску и достал из кармана кристалл поиска пути.

Под легкий мелодичный звон Тангл погрузился в вихрь цветных пятен. В глубине души Руф все же надеялся, что предостережение в старой-престарой книге просто шутка, вымысел неизвестного автора. Требовалось переключить внимание на что-нибудь еще, пока мысли о собственном одиночестве снова не взяли верх.

Он не представлял, что собирается искать среди ветхих зданий комплекса, о существовании которого не подозревал буквально вчера. Но осмотреть все еще раз не помешало бы.

Какого же было его удивление, когда вместо ожидаемой картины Руфус не увидел ничего. Голую равнину, лишенную малейших признаков цивилизации. А еще большим потрясением стала встреча, предусмотреть которую Тангл не мог.

– Что здесь случилось? – слова вырвались сами собой.

– Не представляю, – ответил Коллоу, прежде чем Руф пришел в ужас от собственной наглости. – Вернее, представляю, но причина находится за пределами понимания.

Руфус мучительно вспоминал, как же предписывается вести себя, встретив Мастера на улице. Задавать ему вопросы без разрешения – уж точно, грубейшая ошибка. Тангл не придумал ничего лучше, чем застыть в поклоне.

– Не сегодня. – Коллоу крепко взял его за шиворот и поставил ровно. – Мне нужно восстановить хронологию событий. В целях экономии времени открой для меня свою память.

– Нет, Сэр. – Руф отступил на шаг.

– И почему? – Безразличие стальных глаз внушало страх. – Чем же совесть отягощена настолько, что не позволяет быть честным?

Рассчитывать на сострадание со стороны бессердечного существа – верх глупости. Но спасти положение могла только откровенность. Пытаться обмануть древнего – пустая затея. За свою жизнь Сэр Коллоу видел столько всякого, что наверняка читал Руфуса и подобных ему, как утреннюю газету. Руф слишком много слышал о личных и профессиональных качествах Мастера, чтобы не верить в это.

– Моя честность повредит чести женщины. – Он развеял маску. – Если без подобной процедуры не обойтись, я подчинюсь, но во всех остальных случаях… Простите, Сэр.

Тангл прикладывал титанические усилия, чтобы не показывать страха. Если место преступления за пару часов превращается в хорошо утоптанную площадку, теряя первоначальный облик, значит, что-то неладно. В таких обстоятельствах вызывать подозрения у Вестника Смерти опасно для здоровья.

– Ну хоть расскажи, что я пропустил, – неожиданно весело поинтересовался Коллоу.

– Конечно! – оживился Руф. – Мы передали Борджеса полиции и отправили их восвояси. Вас с девочкой забрали Финн и Дарроу. Мы закончили предварительный осмотр, убедились, что здесь пусто, и опечатали зону.

– Кто «мы»? – уточнил Джулиус.

– Все, кроме Леди Хьорт. – Он чуть было не начал пояснять, из-за чего Мина осталась в западной сторожевой башне, но вовремя вспомнил, с кем разговаривает. – Я представлю подробный отчет завтра, даже сегодня к вечеру.

– Ты так любишь составлять отчеты, или есть какая-то другая причина? – Проницательность собеседника пугала.

Руфус немного растерялся. Едва ли Мастеру Тени было дело до его незначительных личных переживаний.

– Я найду, у кого узнать подробности, – продолжил Коллоу. – Сейчас важнее поддержать двух маленьких девочек, доверенных тебе Орденом. Одной пригодится совет, как жить дальше, а другая засиделась в подземелье.

– Мне бы тоже такой совет пригодился, – пробормотал Тангл.

Налетел холодный ветер, пропитанный особенным запахом поздней осени, поры голых деревьев и подведения итогов.

– Неудачи случаются у всех. – Джулиус сунул руки в карманы формы. – Ценные знания не даются даром. Они либо результат упорной работы, либо шрамы на память. Ты все еще здесь? Я, кажется, сказал, чем стоит заняться.

Решив не искушать судьбу, Руф коротко поклонился, призвал маску и поднялся в воздух. Свобода неба всегда лечила его. Мальчишкой Руфус представлял, что тяжелые мысли просто срываются и падают вниз, разбиваясь о землю под ним. Как ни странно, это все еще действовало. Воображение рисовало ртутные капли, покидавшие его тело.

Найджел сам выбрал себе участь. Возможно, он и не заслужил такого, но получил ровно то, чего хотел. Маркус? Тени гибли и раньше. Может статься, что однажды и сам Руф не сумеет справиться и будет убит или покалечен, как Финн. Помимо всего прочего, Тангла волновала судьба связного Маркуса. Мисс Ви, как они с Дайной ее звали. Вся грубость и жестокость Маркуса с лихвой компенсировались добротой и мягкостью его связного.

Если Штэйнфол не успел отпустить мисс Ви, она умерла вместе с ним. Насколько это правда, Руфус не знал. Хуже всего, что и спросить особенно не у кого. Нет, ничего не мешало открыть зеркальце и вызвать Виатрикс Фэйр Ла Рут. Только не получить никакого ответа еще страшнее, чем услышать, что мисс Ви больше нет. Новый повод для тревоги занозой засел в сердце. Так или иначе, все ответы прибудут со Звездным Экспрессом.

Руф понимал, что рискует снова наткнуться на Сэра Коллоу, но прежде чем приступить к выполнению его рекомендаций, хотелось навестить еще кое-кого.

Осторожно опустившись на землю, Руфус достал зеркальце.

– Алиса Маршал, – объявил он гладкой поверхности.

– Я работаю, Сэр, – не особенно приветливо отозвалась та, появившись в отражении. – Если ваше дело касается расследования, слушаю. В противном случае буду вынуждена попрощаться.

– Алиса, – слова рассыпались карточным домиком, – я не понимаю…

– Сэр, у меня сейчас из-под носа увели предмет, предположительно, улику, – нахмурилась женщина. – Если это вас интересует, жду в участке.

– …а как же «мы»? – выдавил Руф.

– Никаких «нас» нет, – отрезала мисс Маршал. – У меня безобразно болит голова и полно работы. Простите.

Лицо Алисы пропало, оставив Тангла в совершеннейшей растерянности. В ушах звенело, а в горле застрял горький ком. «Это ж чертов рекорд!», – злорадно отметил внутренний голос. – «Суток не прошло, а тебе уже объяснили, куда идти. Обогатился жизненным опытом? Свободен!». Руфус наивно полагал, что после некоторых вещей между людьми возникают… взаимные обязательства, что ли. До разговора с Алисой у совести было зыбкое оправдание тому факту, что Натан отправился к дивному один и погиб. Теперь же реальность предстала в несколько ином свете.

– Улику, значит, потеряли? – пробормотал Тангл. – Надо разобраться…

Он не замечал встречного ветра, не слышал его свиста, не чувствовал, как тот хлещет по ногам полами формы. Сердце отказывалось принимать то, что голова знала с самого начала. Перченые шуточки Маркуса в адрес «пьяных девиц», заставлявшие мисс Ви бледнеть, оказались недалеки от истины. Руфусу-мальчишке чувство юмора наставника не говорило ни о чем, кроме невоспитанности последнего. Отношение Маркуса ко многим вещам вызывало отвращение. Да, пожалуй, ко всем. Исключая, разве что, понятие долга Тени перед Орденом и людьми. Именно это не позволяло наставнику окончательно опуститься в глазах подопечных.

Когда Руф уже поставил ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей ко входу в участок, из груди волной изжоги поднялся ядовитый сарказм, подавить который стоило определенных усилий. Даже в этих обстоятельствах чувство собственного достоинства никто не отменял. Самолюбие снова нашлось, что не могло не радовать.

И вот уже Руф легкой походкой шагал по коридору в сторону знакомого кабинета.

– Кто?! – выкрикнула из-за двери Алиса на сдержанный стук.

– Руфус Тангл.

По ту сторону зацокали каблучки.

– Вы… здесь. – Мисс Маршал безошибочно нашла глаза Руфуса, скрытые маской.

– Потерянная улика – серьезный повод. – При личной встрече Алисе явно было сложнее сохранять видимость безразличия.

– Да, Сэр… улика. – Она вернулась за стол. – В описи личных вещей убитого дивного фигурировал довольно дорогой нательный крест. Пока мы оформляли смерть, прибыли смотрящие в ночь, а после их ухода крестик пропал. Я отчего-то не сомневалась, что усилия монахов окажутся тщетны. Борджес не стал говорить с ними. А теперь мне вообще кажется, что монахи приходили именно за крестом.

– Подробное описание вещи? – спросил Руф.

– Есть, но сфотографировать крест эксперт не успел, – призналась Алиса. – Я связалась с аббатством, где мне сообщили, что ничего не знают о пропаже.

Она болезненно потерла виски.

– Не знают они, как же! – Мисс Маршал протянула черновик протокола осмотра. – Может, представителям Ордена удастся добиться от монахов правды, если простых смертных они игнорируют. Вещица явно больших денег стоит. Но на этих непрошибаемых не подействовала даже угроза быть обвиненными в краже…

– Почерк неразборчивый, – нахмурился Тангл. – Предоставьте мне печатную версию.

– Эксперт не обязан владеть искусством каллиграфии, – возразила Алиса. – Если пропажа такой мелочи, как крест, не интересна Ордену, нам проще будет не упоминать эту вещь вообще.

– Вы забываетесь! – в голосе Руфуса отчетливо проступали металлические нотки. – Я требую предоставлять информацию в надлежащем виде. Это мое право, а ваша обязанность подчиниться.

– Как угодно, – вздохнула та и вышла из кабинета с ворохом исписанных листков.

Желание временно забыть о расследовании и прямо спросить Алису о причинах столь резкой перемены крепло и нарастало. Но не ошарашивать же ее вопросом с порога!

– С «надлежащим видом» придется потерпеть, – вернувшись, сообщила Алиса.

– Пришлите мне документы в университет. – Руф изо всех сил старался нащупать хоть тень эмоций собеседницы, но безуспешно.

– Предложить стул, или вы уже уходите? – Мисс Маршал с утрированным усердием перебирала пухлые папки, загромождавшие стол.

– Мне тут не особенно рады, поэтому выберу второе, – не удержавшись, ехидно отметил Тангл. – На будущее рекомендую употреблять крепкие напитки исключительно в женской компании, чтобы на утро не испытывать угрызений совести.

Он развернулся на каблуках.

– Да что вы понимаете!? – неожиданно вспылила Алиса.

– Ничего. – Руф твердыми шагами направился к двери.

– И вам плевать! – Судя по звуку, одна из папок плюхнулась на пол.

– Не имею привычки выяснять отношения, – солгал Тангл. – Но раз на то пошло… Объяснитесь?

– Не здесь, – голос Алисы дрогнул. – Подождете меня на улице?

– Подожду, но недолго. – Он вышел в коридор.

Требовалось срочно взять себя в руки. Заново обретенное самолюбие, помноженное на обиду, жаждало отыграться. Руф знал, что способен наговорить мисс Маршал массу неприятного.

Он продолжал надеяться, что слова Алисы – обычное недоразумение, и все разрешится само собой. Тангл на всякий случай подготовил оправдательную речь для Коллоу, если тот решит посетить участок. Плюс это помогло скоротать минуты ожидания, показавшиеся вечностью.

– Не сердитесь на меня. – Мисс Маршал подняла воротник. – Уверена, вы поймете.

– Я настолько безнадежен, что единственный способ избавиться от меня – разорвать отношения, только успевшие начаться? – Едкая ирония снова напомнила о себе.

– Дело не в вас, а во мне. – Алиса достала из кармана блестящий портсигар со сбитым углом. – Это была удивительная сказка, только принцесса в ней превратилась в старую озлобленную гарпию, а Рыцарь навсегда останется юным.

Доводы звучали глупо, поэтому Руф сосредоточенно разглядывал знакомую вещицу.

– Вы нашли портсигар около подстанции? – вдруг спросил он.

– Да. – Смена темы немного удивила собеседницу. – Знакомы с хозяином?

– Знаком, – стоило добавить «был», но что-то внутри не позволило.

– Жаль. – Алиса спешно пересыпала сигареты в сумку и протянула коробочку. – Вот, возьмите. Наверное, этот же растяпа забыл серый плащ, больше похожий на чехол для рояля.

Напряжение спало. Если Руфусу и грозило погружение в тоскливые воспоминания из-за портсигара Натана, то все благополучно миновало.

– Вообще-то, плащ принадлежит Сэру Джулиусу Коллоу, Мастеру Тени, – он едва не расхохотался.

Лицо мисс Маршал вытянулось и отчетливо позеленело.

– Это все равно не дает ему права вести себя грубо, – нашлась она.

– Безусловно, – подтвердил Тангл.

Пустая улица отзывалась легким эхом на каждый шаг. Руф не хотел спрашивать о конечном пункте прогулки, просто шел рядом.

– Так вы… вы меня защищали перед своим начальником, притом, что я сама напросилась? – сообразила Алиса.

– Мне казалось, что мужчина не может поступать иначе, когда речь идет о женщине, которую… – закончить мысль мисс Маршал не позволила.

– Молчите! – почти выкрикнула она. – Так мне будет только хуже. Я все решила. Эта девочка выросла из сказок очень давно. Сколько вам лет, Сэр?

– У Теней нет возраста, – зачем-то ляпнул Руфус.

– Но все же, сколько? – повторила Алиса.

– Тридцать, – ответил он.

– Я всегда буду старше вас, – вздохнула та. – Скоро я потеряю остатки привлекательности, что тогда?

– Этого не произойдет, если вы оставите работу в полиции и станете служить мне, – возразил Тангл. – Я много думал. После того, как мне доверили роль наставника, я могу выбрать себе помощника. Наши с вами задачи похожи… и мне пригодился бы специалист вашего уровня. Несложная процедура – и вы останетесь такой, как сейчас, так долго, что можно смело сказать «навсегда».

Мисс Маршал разразилась неестественным, холодным и высоким хохотом.

– Страшная перспектива, – отдышавшись, бросила она. – Нет, Руфус. Не желаю навечно застрять на полпути из зрелости в старость! Не осуждайте меня, но на перекрестке каждый из нас пойдет своей дорогой. Буквально. Вы в университет, а я в морг. Символично? Нужно еще раз опросить людей насчет креста и его загадочного исчезновения.

– Какие дороги?! Какая старость?! – взорвался Руф.

Он взял Алису за руки и развернул к себе.

– Отпустите, или я закричу, – зашипела та.

– Кричи! – Маска растаяла.

Руфус поцеловал Алису со всей нежностью, возможной в подобной ситуации. Ее губы отвечали! Только спустя мгновение женщина отшатнулась, да вдобавок еще и крепко огрела Тангла сумочкой по лицу.

– Щенок! – По щекам Алисы текли слезы. – Убирайся из моей жизни!

Обескураженный Руфус бессильно смотрел вслед быстро удаляющейся фигурке. Сколько времени он простоял на безлюдном перекрестке немой статуей, уже не имело значения. Выполнить рекомендации Мастера Тангл все равно не сумел бы. Как можно поддержать кого-либо, когда сам разваливаешься на куски?

– Виатрикс Фэйр Ла Рут, – хрипло приказал он карманному зеркальцу.

– Руфус? – К счастью, мисс Ви ответила почти сразу.

– С вами все в порядке? – дежурный вопрос вылетел сам собой.

– Да, – кивнула она. – Где ты?

– В Шейдивейл. – Руф откашлялся.

– Я тоже буду там к утру… вместе с нашим Маркусом. – На ресницах набухли крупные капли, и мисс Ви изящно промокнула их беленьким платочком. – Как мило, что ты решил поддержать меня. Одной мне не справиться.

– Ты не одна, дорогая, – мягко отозвался незнакомый женский голос где-то рядом. – Мы тебя не оставим.

– Я встречу вас на вокзале, – пообещал Тангл перед тем, как попрощаться.

Вернув зеркальце на место, он оторвался от земли и помчался вперед, обгоняя ветер.

* * *

Робин, отчаянно хлопавшая сонными глазами, не отходила от Эмьюз ни на шаг. Конечно, подруга развеяла все сомнения по поводу Клауса.

– Как же ты нас напугала, – подавляя зевок, сказала она. – Ничего, вот проснется Урд, тогда держись. Дважды на волосок от смерти! Я чуть не спятила!

– А где Дэн и Бэн? – спохватилась Тень.

– Они в Госпитальном Корпусе, – охотно пояснила Би. – Мальчишки проторчали на улице без верхней одежды полночи! Оба схлопотали простуду.

– Мне нужно с ними увидеться, – сообщила Эмьюз. – Это важно.

– Подожди, оденусь только. – Робин решительно спрыгнула с кровати.

– Один на один, – осадила подругу Тень.

– Один на два тогда уж, – улыбнулась та. – Но прогуляться вместе это нам не помешает. Теперь и на минуту страшно тебя потерять из поля зрения. Мисс ходячая неприятность! А уж общение с повесами вроде этих вообще чуть не закончилось плачевно. Урд грозилась зарыть шутов в парке.

– Сколько угодно, если она пообещает закопать их возле пушки.

На улице девочек встретил Тангл. Наставник показался Эмьюз растерянным, если не подавленным. Правда, когда он услышал, что подружки идут навестить Дэна и Бэна, отчего-то обрадовался.

В госпитальном липовых близнецов даже искать не пришлось.

– Пациенты расползаются, как тараканы! – Флоранс крепко держала мальчишек за шкирки. – Я вас никуда не отпускала!

– А мы просто хотели размять ноги, – оправдывался Дэн.

– И именно для этого потребовалось одеваться и красться к выходу? – Тут мисс Гейл заметила Эмьюз и Би. – Еще одна беглянка обнаружилась! Что вы скажете в свою защиту?

– Ничего, – пожала плечами Тень. – Разве нужно?

– Это больница! Отсюда нельзя уходить, когда вздумается. – Флоранс картинно закатила глаза. – Привязывать вас, что ли?

– Пожалуйста-пожалуйста! – согласился Бэн. – Можно даже отправить нас в палату под конвоем. Вот Эмьюз, как более ответственная, запросто нас проводит, чтоб мы не расползлись больше.

– В чем подвох? – Девушка нехотя отпустила провинившихся шутов.

– Ни в чем, – заверил Дэниэл. – Честное слово, Флор! Если б мы знали, что ты расстроишься, сидели бы в палате тихо, как мышки!

– Рискну поверить, – вздохнула та. – Идите.

Мальчишки принялись кланяться, на что мисс Гейл только рукой махнула.

– А ты потом отпустишь Эмьюз, или она останется? – осторожно спросила Би.

– Я вижу, что мисс Варлоу в полном порядке, – призналась Флоранс. – Ей, пожалуй, можно и не задерживаться. А вот Дэну и Бэну стоит поберечься. Не хочу, чтобы они чихали на студентов и преподавателей, когда начнутся пары.

– Тогда пусть Эмьюз быстро проводит мальчиков, а я подожду ее здесь… с тобой. – Робин сняла новенькую форменную мантию.

– Отвлекаешь? – с напускной строгостью поинтересовалась та.

– Нет, совет нужен. – Тень тщетно старалась понять, играет подруга или говорит правду.

– Недолго! – предупреждение мисс Гейл относилось ко всем сразу.

Шуты подхватили Эмьюз под руки и почти внесли в двери, за которыми скрывался коридор.

– Ты молодец! – без малейшего намека на иронию произнес Бэнжамин. – Как ты говорила с дивным!

– Кто вам рассказал? – насторожилась она.

– Мэйсон, – выплюнул Дэн. – Он был там, но ничем тебе не помог… струсил.

– И хорошо, что не помог, – призналась Тень. – Все случилось, как случилось. Сейчас кажется, что по-другому просто нельзя.

– Не хочешь поговорить об этом? – тон Дэниэла смягчился.

– Пока нет, – покачала головой девочка. – Зато у меня есть послание для вас.

Шуты недоуменно переглянулись.

– От кого? – Бэн остановился и сел прямо на ступеньки лестницы на второй этаж.

– От друга. – Эмьюз почувствовала себя такой невообразимо таинственной!

– И что просил передать загадочный друг? – Дэн повис на перилах.

– Только то, что он хочет встретиться с вами завтра в полдень у пушки в парке, – с самым невинным видом сообщила мисс Варлоу.

– И все? – Бэнжамин поднял брови. – Почему мы должны идти?

– Уверена, вы пожалеете, если пропустите такую возможность. – Девочка переводила взгляд с одного шута на другого и обратно.

«Если чуть-чуть намекнуть?», – думала она.

– У него тоже когда-то была ваша книга, – наконец, сказала Эмьюз.

– Тангл? – предположил Бэн.

– Старше. – Мальчишки безнадежно попались в сети собственного любопытства. – Больше ничего не могу выдать. С меня взяли слово.

– А нельзя было озадачить нас этим завтра утром? – изображая обиду, простонал Дэниэл. – День и ночь в неведении маяться! Негуманно!

– Зато так у вас будет больше времени все взвесить, – отрезала та. – Поверьте, эту встречу нельзя пропустить!

– Мы придем, если ты пообещаешь кое-что, – подытожил Бэнжамин.

– Слушаю, – отозвалась Тень.

Мальчишки выдержали паузу.

– Ты никому постороннему не успела рассказать, как попала за крепостную стену? – шепотом спросил Бэн.

– Никому, – подтвердила девочка.

Разве настоящий Шутник считается «посторонним»?

– Вот и дай слово, что даже под пытками станешь повторять, что «бежала, споткнулась, упала на стену, что-то нажала, и проход открылся», – закончил за друга Дэн.

– Честное слово, – улыбнулась Эмьюз.

– И тебе ни капельки не любопытно, почему это так важно? – не поверил тот.

– А я знаю про вашу клятву, – отмахнулась она. – Меня уже предупредили.

– Я так не играю! – Дэн хлопнул себя по лбу. – Значит, выменять нашу тайну на твою не получится?

– Нет, – кивнула Тень. – Я не скажу, с кем выпала удача познакомиться. Если вы, конечно, явитесь завтра в полдень в парк.

– Явимся, не сомневайся, – заверил Бэн. – А теперь возвращайся к Флоранс, а то она подумает, что мы опять что-то замышляем.

– Сейчас, – Эмьюз потупилась. – Простите меня за вчерашнее.

– Уже простили, если ты больше никогда не будешь угрожать мне расправой, – усмехнулся Дэниэл.

– Спасибо! – Девочка обняла обоих шутов, махнула рукой и зашагала туда, где ждала Робин.

– Если не найдешь Би в холле, постучи в ординаторскую! – крикнул Дэн. – Хаулинги у Флор в любимчиках. Наверняка еще болтают.

– Хорошо! – обернувшись, ответила та.

Эмьюз искренне жалела, что не увидит лица дядюшки Джулиуса, когда тот встретится со своими копиями. Приятное ощущение «доброго дела» распространялось по телу теплой волной. Оставалось еще отдать Росарио письмо, искавшее ее столько лет. В глубине души мисс Варлоу опасалась, что тетка рассердится на нее. Только Ческо, где бы он ни был, заслуживает места в памяти.

А еще Эмьюз решила вернуть подарок обратно Марте Нидлз. Обнаружив его на своей кровати, девочка вмиг осознала, что больше никогда не наденет это платье. Бросить его в камин неразумно: волшебная вещь не виновата, что стала частью страшной истории. Но держать платье у себя Эмьюз не желала, чтобы раз за разом натыкаться на него среди всего остального.

Робин дисциплинированно ждала подругу в холле.

– Тебе правда был нужен совет? – осторожно поинтересовалась мисс Варлоу.

– Да, – подтвердила Би. – Но это не имеет ни к чему отношения. Просто Флоранс хорошо знает моего брата. А он в последнее время перестал делиться новостями о своем здоровье. Разумеется, мисс Гейл не расскажет мне, как Конни себя чувствует. Профессиональная этика. Но Флоранс дала совет.

– И какой? – улыбнулась Эмьюз.

– Самый обыкновенный, – призналась девочка. – Не беспокоиться заранее.

– Как-то бесполезно звучит, – отметила Тень.

– Ничего подобного! – возразила Би. – Это значит, что пока мне не о чем волноваться.

– Почему болезнь твоего брата такой секрет? Он выглядит здоровым, – попыталась пошутить Эмьюз. – А говорит о себе так, точно собрался умирать.

– Это он тебе сказал? – Робин побледнела. – Когда?

Мисс Варлоу больно прикусила язык.

– Мы как-то полночи просидели у камина, – вспомнила Тень. – Про «умирать» я не серьезно. Он рассказывал, как вы познакомились, о своем отце и твоей маме, и много еще о чем. Просто любопытно, чем он болен?

– Спроси Конора, но не думаю, что он ответит, – немного успокоившись, отозвалась Би. – Меня любят как раз за умение хранить чужие тайны.

– Давай поскорее вернемся в нашу комнату, – попросила Эмьюз. – Ты выглядишь так, будто готова уснуть прямо здесь.

У барельефа с оборотнем, подпирая стену спиной, стоял Тангл. Заметив девочек, он выпрямился и поспешил к ним навстречу.

– Эмьюз, ты не возражаешь, чтобы Лют отпустили, не дожидаясь окончания срока наказания? – без предисловия начал наставник.

– Конечно, нет, Сэр! – без колебаний сказала она.

– Тогда пойдем к ректору, без твоего согласия Лют останется в подземелье. Финн упрямый, как… Очень упрямый, в общем. – Руфус заложил руки за спину.

– У тебя есть ключ от комнаты? – зевнула Би.

– Кажется… – Эмьюз принялась обшаривать карманы. – Нет.

– Сейчас принесу, – пообещала Би, вставляя жетон в ухо оборотня.

Девочка молча вслушивалась в затихающий звук шагов подруги.

– Ждешь, что я стану тебя ругать? – как бы между прочим бросил Тангл.

– Немного, – согласилась Эмьюз.

– Я не буду, а Финн будет. – Руфус успел получить свое. – Почему поддалась на провокацию дивного?

– По глупости. – Липкий стыд не позволял поднять глаза.

– Хорошо, что понимаешь, – подбодрил наставник. – Ректор наверняка жаждет задать море вопросов. Но я не позволю ему давить на тебя. Как только почувствуешь, что устала от него, возьми меня за руку. Такой своеобразный сигнал.

Робин обернулась быстрее, чем ожидала Эмьюз. Подруга отдала блестящий ключик и украдкой взглянула на Тангла перед тем, как снова скрыться за барельефом.

– А вы сами ничего не хотите спросить? – Мисс Варлоу едва поспевала за наставником.

– Я? – Руфус сбавил шаг.

Он мучительно подбирал правильные слова.

– Как погиб Борджес? – почти прошептал Тангл.

– Как герой. – В груди сделалось тесно.

– Что это значит? – оторопел Руф.

Вместо ответа девочка неловко поймала его руку.

– … сигнал, – рассеянно пробормотал Руфус. – Удобный, верно?

Эмьюз кивнула.

– С таким настроем мы быстро отделаемся от Финна, – пошутил Тангл. – Мне нужно успеть перехватить несколько часов сна. Ночью прибывает Звездный Экспресс, я пообещал быть на перроне.

– Возьмите меня с собой! – буквально взмолилась мисс Варлоу.

– Я не просто так собираюсь туда, – возразил Руф. – На этом поезде привезут тело моего наставника. Ничего веселого, сама понимаешь. Зачем это тебе…

– Тогда тем более возьмите меня, – попросила она.

Тангл согласился. Девочке верилось, что так она сможет стать Руфусу еще ближе. Может, Эмьюз и не такая идеальная Тень, как Лют, но ей тоже нужно место в сердце наставника ничуть не меньше. Тогда в палате Натан говорил, что отношения строятся обеими сторонами, что теплоту нужно непременно заслужить.

Тут Эмьюз осознала, что душу стремительно заполняет гордость. Тангл с его строгой осанкой и безупречно черной формой казался невообразимо благородным! Рядом с ним ее собственные движения выглядели неуклюжими. Девочка невольно пыталась скопировать походку наставника, но ей явно недоставало грации.

– Я ведь поставила вас в неловкое положение своим… побегом? – решилась Эмьюз.

– Мягко сказано, – подтвердил Руф. – И не одного меня.

– Вы ни капельки не сердитесь? – Совесть занозой саднила под ребрами.

– Сержусь. – Он остановился у подножия крутой лестницы. – Но в основном на себя. Я должен был защитить тебя и Лют, даже от вас самих. А в итоге… Твоя знакомая – Мина – считает, что я не подхожу на роль наставника. Теперь и я в этом почти уверен, но обязательно научусь.

Тангл бросил хитрый взгляд на ступеньки, а в следующую секунду уже подхватил Эмьюз на руки и оторвался от пола.

* * *

Старый гоблин сосредоточенно скрипел пером, то и дело всматриваясь в содержимое пузатой колбы.

– Профессор? К вам можно? – Низенький Теренс Дарроу совсем не загораживал Джулиусу картину.

– Странная манера: сначала открыфать дферь, а потом ф нее стучать. – Отто развернулся на стуле и сдвинул свои особые очки на лысую макушку. – Ах, это фы, дорогой друг! Теренс, остафьте нас, пошалюйста.

Коллоу едва сдержал улыбку при виде крошечной стремянки, приставленной к кровати.

– Постарайтесь не топать сапогами, – попросил гоблин. – Ф соседней комнате спит мой фнук.

– Разумеется, – тихо отозвался Джулиус.

– Фы за чем-то конкретным или просто интересуетесь моими текущими исследофаниями? – тон зеленокожего профессора стал приветливо-официальным.

– Все сразу. – Коллоу присел на корточки, чтобы Отто так сильно не задирал голову. – Взгляните вот на это.

Он достал из кармана злополучную плашку.

– Простите, что не предупредил… она тяжелая, – опомнился Джулиус, когда несчастный гоблин пошатнулся от неожиданности. – Это носитель информации, но как ее извлечь, я не знаю.

– Занятная штучка. – Глаза старого прохвоста буквально искрились от любопытства. – Остафите у меня?

– Не навсегда, – виновато признался Коллоу. – Вокруг нее случаются неприятности, так что будет лучше сохранить все в тайне. Вот почему я обратился именно к вам.

– Гут. – Отто демонстративно достал из ящика стола небольшую шкатулку, отомкнул ее ключом, болтавшимся на цепочке у него на груди, и спрятал плашку. – Что-то еще?

– Вы нашли растение, о котором я говорил профессору Финну? – прямо спросил он.

– Сейчас! – Самостоятельный старичок встал на четвереньки и постарался нащупать носком стопку книг на полу.

– Позволите? – Джулиус протянул руки и осторожно снял гоблина со стула.

– Благодарю. – Господин Отто учтиво поклонился и поспешил к окну. – Знали, что это не софсем растение?

На подоконнике в углу обнаружилась кадка с одним единственным тонким изумрудным побегом.

– В каком смысле? – уточнил Коллоу.

– Это стебель Фетреницы, – пояснил гоблин. – Удифительное существо доброфольно отдало частичку себя для наших научных изысканий.

Воображение взбесилось. «Конечно! Ветреница! Чувствительный куст из сна», – только уважение к хитрому гоблину удерживало Джулиуса от того, чтобы выскочить из комнаты и помчаться в парк. – «Наивно полагать, будто она помнит те события… но вдруг? Что если Ветреница прольет свет на личность Малькольма-Сириуса?».

– Почему никто не изучаль ее? – вещал Отто, сцепив пальцы замком на животе. – Фсе это фремя Фетреницу считали дриадой, а это ф корне не ферно! Она уникальный фид.

– Ветреница разумное существо, – пожал плечами Коллоу. – Она не хотела быть предметом исследований.

– Чушь! – фыркнул гоблин. – Фы, люди, разфе «неразумные»? А это не помешальо науке и не мешает сейчас. Фы исследуете себе подобных, чтобы понять, как улючшить сфою шизнь, как лечить сфои болезни, и Тени тоше не на пустом месте фозникли. Кто-то и их изучаль.

– А на что вы, собственно, обижаетесь? – улыбнулся Джулиус. – Лавры первопроходца не устраивают?

– Не люблю, когда гофорят глюпости, – отрезал зеленый профессор.

Коллоу искренне считал стариковскую сварливость Отто забавной, поэтому и не думал принимать его слова на свой счет.

– Как далеко вы продвинулись в своих опытах? – пропуская гоблина обратно к столу, спросил он. – Девочка должна стать полноценной Тенью как можно скорее. Пока опять не нашла неприятности. Серьезно мешает только состояние ее здоровья. Понимаете?

– Мне не очень интересно, что бедняшка дольшна фам лично, – воздохнул Отто. – Но, боюсь, результаты неутешительные. Любофные зелья не зря попали ф список запрещенных. Их эффекты непопрафимы. Потребуется несколько лет, чтобы создать подобие лекарстф. Такого фремени у меня нет. Я слишком стар. Фариант решения проблемы, который могу предльошить сейчас, мне не нрафится. Да и ф тюрьму я не хочу.

– Любую ответственность я беру на себя, – заверил Джулиус.

– Если бы фсе было так легко. – Гоблин вскарабкался обратно на стул. – Стебель Фетреницы – отличный материал. Гипотетически из него получится некий состаф, способный раз и нафсегда застафить остыть фсякие чуфства по отношению к определенному чельофеку.

– Звучит не так уж и страшно, – отметил Коллоу.

– Но речь-то идет о моем единстфенном фнуке! – Старичок стащил с себя очки и потер усталые глаза. – Я не шеляю до конца сфоих дней фидеть его боль. Что там! Я даше погофорить с ним об этом не решаюсь. А нофое зелье дольшен дать именно он.

На какое-то мгновение Джулиус испугался, что Отто откажется от исследований. Странно было видеть его озабоченным моральной составляющей вопроса. Коллоу считал, что для таких, как Счастливчик или этот гоблин, наука величайшая ценность. С другой стороны, у Итона никогда не было семьи…

– Фы сделяете это за меня? Погофорите с ним? – Отто рассеяно подобрал со стола колбу, взболтал и вернул на место.

– Разумеется, – с нескрываемым облегчением подтвердил Коллоу.

– Я сфяшусь с фами, когда мой фнук проснется.

Джулиус вышел на улицу, обдумывая, как справиться с поставленной задачей. Помимо прочего, требовалось разобраться с похоронами. Он проклинал себя за желание заниматься всем сразу, но изменить привычке не мог. Отдать последнюю дань Натану требовала совесть: пара Маркуса слишком далеко, чтобы заниматься его смертью, ну хоть с Борджесом все ясно. С ним поступят как с любым дивным, чье тело удалось получить.

Голый парк уныло стелился под ногами. Джулиус опустился на землю перед огромным дубом. «Стоило спросить у Финна, как попасть внутрь», – он несколько раз обошел дерево вокруг, но не обнаружил ничего даже отдаленно напоминающего вход.

Когда Коллоу уже собрался воспользоваться помощью Финна, с которым так или иначе предстояло встретиться, дуб зашевелился! Дерево словно привстало на цыпочки, а из-под корней выбралась она.

Ветреница явно спешила. Того, что произошло дальше, Джулиус никак не ожидал. Женщина-растение приблизилась и… обняла его! Не успев опомниться, Джулиус оказался опутан крепкими тонкими стеблями, вырваться из которых не представлялось возможным. Острые колючки впивались в кожу даже сквозь форму.

Он пожалел, что позволил собственной связи с первородной тьмой ослабнуть. Умения Тени сейчас бы весьма пригодились. Следующая фраза повергла Джулиуса в совершеннейший ступор.

– Любовь моя! – прошелестела Ветреница.

Колючие путы с каждой секундой сжимались теснее. В подобном положении, мягко говоря, не время иронизировать над собой, но только это и помогло собраться с мыслями.

– Ботаника никогда не была моей страстью. – Вдохи давались с трудом.

Не желая погружаться в изумрудный кокон с головой, Джулиус отчаянно старался высвободиться. Только стебли Ветреницы не поддавались.

– Отсохни, дура!! – как можно грубее рявкнул Коллоу.

Цепкие побеги задрожали и бессильно сползли вниз. То, что было сперва женщиной, потом смертельной ловушкой, теперь превратилось в бессмысленную кучу у его ног.

– Так-то лучше, – отдышавшись, усмехнулся Джулиус. – Слишком близко для первой встречи. Вы крайне невоспитанная дамочка. Но, как ни прискорбно, мне все еще нужно задать вам пару вопросов. Приведите себя в порядок немедленно!

Куча отползла на несколько шагов и снова приняла человеческие очертания. Ветреница запахнула полы своего безразмерного одеяния и накинула капюшон.

– Простите, – неприятный звук терялся в шуме ветра в ветвях дуба.

– Еще чего! – ехидно отозвался Коллоу. – Только если вы вспомните одного Малькольма, который очень любит называть себя Сириусом.

Он чувствовал, что крошечные ссадины от колючек, покрывавшие кожу, вот-вот начнут чесаться.

– Малькольм… Малькольм Мастерс… он друг, – неживой шепот заставлял мурашки пробегать по спине. – Я оторвана от вашего мира, и глаз у меня нет. Малькольм был добрым. Подозреваю, что люди не живут достаточно долго, чтобы у вас появилась возможность встретиться.

– И на том спасибо, – подытожил Джулиус.

– Я прощена? – Ветреница предприняла вторую попытку приблизиться.

– Да! – крикнул Коллоу, когда полянка у старого дуба осталась внизу.