Водная гладь, жадно ловящая лучи восходящего солнца… Легкая рябь вместо волн. Штиль. Воздух напоен прохладой. Отчего же мне так тоскливо?

Море смоет все. Что же происходит? Почему эта боль? И заклинания… не срабатывают, причем в звериной форме. Ответ есть, но он не проясняет, а запутывает. Предположим, что это действительно то… то самое. Если пошел конфликт моей сущности с этим миром. Тогда, что же так поздно? Сколько я уже здесь! В любом случае теперь нужно быть более осторожной.

Запах… это запах бесконечно-синего простора… он дурманит, успокаивает. Крылья несут меня над водой… сами, набирая скорость с каждым взмахом. Мир… а ведь я никогда не слушала голосов ЭТОГО Мира.

Освободить сознание от всего, его заполняющего: от тревог, дум, желаний, надежд, — а после прислушаться сердцем.

Голоса Мира являются тогда, тихой песней… и все есть в ней: вздохи морей, танцы ветра, утробный гул тверди, стоны и смех… И воздух звенит, затыкая рот тишине, врываясь глубоко в душу.

Хочется длить и длить это чувство единения, как след нежного поцелуя на губах… Но собственные мысли разрывают эту связь, цепляясь за детали, вяжут по рукам… кричат в уши… и растворяется песня, рано или поздно.

Что-то странное заставило меня остановиться… Крылья били по воздуху, удерживая меня над водой. Кажется, целая вечность проходит, прежде чем я понимаю, что это не часть "песни".

*… стон… настоящий? Нет. Он звучит у меня в голове. Кто? Плачет зверь… Отчего сердце так колотится?*

Стало трудно дышать. Источник, по ощущениям, где-то рядом. Я взвилась в сонно-голубое небо.

*Островки. Что-то там. Что?*

Глаза напряжены до предела, все чувства мобилизовались как по команде. *Вот. Вот это место.* Я твердо стояла обеими ногами на земле. Поросший песчаный берег, если этот клочок крошечного островка можно было назвать берегом… Серые камни… Мусор, нанесенный волнами… Мусор? Это не старая тряпка… нет. А палки — останки плотика.

Землю так и дернуло у меня из-под ног от неожиданности. Одним прыжком я достигла скалы. Там, сжавшись в комок, лежал Дивин. Вид ребенка привел меня в равновесие. Вот он лежит тут мокрый, холодный, но, похоже, живой.

Я подняла мальчика: он был без сознания. Тоненькая ручка, сжимавшая листок пергамента, безжизненно повисла, посиневшие пальчики разжались. На клочке был эскиз. Руна. Интересно: куда? Времени думать нет. Ребенку нужна помощь. Сагитта.

Расправив крылья и скрыв себя и Дивина от чужих глаз, я полетела так быстро, как могла.

Приземлившись перед "норой", я, прижимая мальчика к груди, ворвалась под свод. Ведьма была готова заорать, но стоило ей увидеть мою ношу, как раздражение на лице сменилось тревогой.

— Сними с него мокрую тряпку, — приказала Сагитта, — и положи на постель к котенку.

— Я нашла его на островке, — выполняя необходимые действия, поясняла я.

— Где? — брови женщины поползли вверх, рискуя затеряться в волосах. Но Сагитта сама оборвала себя: — Не важно… сейчас это не важно.

Котенок с интересом принюхался, почуяв незнакомый запах, но "капризничать" не стал. Только сейчас я заметила, что Див смертельно бледен. Мокрые темные волосы облепили лоб и впалые щеки. Дыхание с хрипом и свистом с большими паузами покидает его грудь, сквозь приоткрытые почти фиолетовые губы. В такие моменты мне действительно страшно. Когда я не могу помочь и не знаю, что делать.

Хотя согреть-то я его могу.

Руки мои горели. Кончиками пальцев я коснулась горла мальчика, силой выталкивая в него свое тепло. Краска медленно начала возвращаться к лицу ребенка.

— Что это ты делаешь? Магия? — с опаской спросила тетушка-землеройка, присаживаясь на колени и откупоривая колбу.

— Нет, — призналась я. — Моя особенность. Я его просто грею. Вот.

Я оторвала одну руку от Дивина и поднесла к шее Сагитты… та вздрогнула. Извинившись (правда непонятно за что) я освободила ведьме место. Мысли плясали. Смотреть на процесс врачевания сил не было. Я просто вышла вон. И только там позволила себе дать волю эмоциям. Я молча хватала воздух ртом и хлопала глазами… ничего не видя.

…Меня звали по имени. Поняла это, когда Волк крикнул мне почти в самое ухо. Не думала, что фокусировать взгляд бывает так трудно… Чуждые моей натуре слезы бесстыже выплескивались через край глаз.

— Варда, что случилось? — охотник взял меня за плечи, его обида временно спрятала когти.

— Все в порядке, — неестественно хрипло ответила я. — Дивин нашелся. Живой.

Волк молчал, пытаясь понять причину моего состояния… а я в это время смотрела в его теплые карие глаза. Я тоже бываю слабой… редко, но метко. Ненавижу себя в эти моменты. Но мне именно сейчас плевать.

— Что с тобой? — парень замер в нерешительности, все держа меня за плечи… — Радоваться надо, а ты плачешь.

От слова "плачешь" мне вдруг сделалось так противно! А ведь действительно плачу… из песни слов не выкинешь.

Сагитта показалась на пороге с пустой колбой в руке. Она посмотрела на заплаканную меня, на своего племянника, удивленного до глубины души… Потом, все взвесив и оценив, произнесла:

— Дети, вы пока мне не понадобитесь. Дивину нужен покой, — тетушка-землеройка сделала картинную паузу, и продолжила: — Поддержи девушку, Вольф, она перенервничала.

Сагитта скрылась вновь, а мы так и продолжили стоять, как скульптурная группа… Чертовы слезы все сыпались и сыпались, как дождь… Тогда Волк вдруг обнял меня… крепко-крепко… Я только робко подняла руки, чтоб обнять его, как парень уже отстранился.

— Пойдем со мной, — твердо сказал он.

— Нет, со мной, — с этими словами я расправила крылья, подхватив Волка под руки.

Охотник обмяк и дисциплинированно повис… Хотя, для приличия спросил:

— Куда мы летим? — когда я набросила невидимость на нас обоих.

— Хм… Дивин утащил книги у своего "учителя", — ответила я. — Скорее всего, они там, где я его нашла.

Остаток пути мы молчали. Летела я медленно, за первый перелет устала… К тому же, Вольф несколько тяжелее Дива. Наконец мы приземлились. Первым делом я подняла с земли клочок пергамента с эскизом руны.

— Знаешь, что это? — спросила я у охотника.

— Хм… детский рисунок? — Волк издевался. — Наследие затерянных цивилизаций. Точно, так и есть. Слушай… Не спросить ли тебе это у нашего общего знакомого великого героя?

— Но я спрашиваю ТЕБЯ! — еле сдержалась я, чтоб не заскрежетать зубами.

— И зачем? — парень сверлил меня взглядом. — Я же того… ентого… зверушку стреляю, а больша ничуго не умевши.

— Прекрати! — прошипела я.

— А в чем дело? — *…пытается вывести меня из себя… успешно…*

Началась очередная едкая тирада в адрес "моего" якобы "любимого Героя". Единственный способ заткнуть его… кроме самого неприличного… заклинание "Удержание". Вольф захлебнулся звуком на полуслове. Его лицо исказилось… страхом. Ветер с моря развивал мои волосы, я чувствовала, как вполне осязаемые искры сыплются из моих глаз от гнева, скрежет зубов скрыть было уже невозможно. Я готова была разорвать несчастного мелкими ошметками. Кровавая пелена вдруг встала передо мной. Я слышала биение его сердца и мне… мне хотелось вырвать его.

*Остановись! Так и до убийства недалеко! Что с тобой?! Амулет должен держать зверя в узде… что-то не так.*

С трудом я привела себя в чувства. В голове шумело, горло пересохло, руки тряслись… я едва не убила Волка. Ноги не удержали, и мое тело шлепнулось на… хм… на что обычно шлепаются. А охотник так и стоял, как кукла. Он не должен понимать, что могло произойти. Значит, так или иначе нужно объяснять несчастному причину, по которой на него наложено заклятие. Проверив по привычке, дышит ли "потерпевший", я покровительственным тоном начала лекцию:

— Вольф, — "тело" замычало… — я не могу понять одного: это что, такая нелепая ревность? Приятно, что в "удерживаемом" состоянии ты не можешь отвечать и не можешь не слушать.

Я перевела дух. Парень не менял позы (не мог), но глаза его… в них было все: беспомощная ярость, протест, ответ на мою реплику… Зрачки его "плясали": то сжимались в точки, то расползались на максимум… *Так и с ума спятить не долго…*

— Я не заслужила издевок, — продолжила я. — Не виновата я перед тобой… денег в долг у тебя не брала, не крала у тебя… слов обидных не говорила. Я расколдую тебя, если получу прямой, честный ответ на один единственный вопрос. Без истерик, без театра… как бы ты самому себе ответил. Набери воздуху в грудь и ответь: почему? Готов — не готов, после третьего хлопка заклятие слетит.

Я хлопнула в ладоши первый раз, в глазах парня отпечаталось удивление пополам с яростью. Второй хлопок, Волк сдавленно застонал… неужели он предпочел бы сейчас "Удержание" короткой фразе… Я занесла руки для последнего хлопка… Лицо охотника побелело. Смятение… его смятение ударило мне в сердце. Но ладони мои встретились, порождая звук…

— Я ревную, — с вызовом в голосе сказал Волк. — Не умею накладывать чары. Просто попрошу не перебивать. Я ответил на твой вопрос. Ответь и ты. Может я, не прав… но ревновать мне никто не запретит. Ты его любишь?

*Вот оно как! Меня ставит в тупик простой, казалось бы, вопрос… Люблю ли я ЕГО? И да и нет… Но скорее нет, чем да. Правда, я не думала об этом. Черт… ну надо же что-то ответить!*

— Нет, — честно (насколько это было возможно) ответила я.

— Значит, причина во мне… — парень горько усмехнулся.

— Бррр… я отказываюсь понимать! — *…О, как же ты узко мыслишь, мужчина!*

— Сколько влезет, — отмахнулся Волк. — Главное, я все понял.

— А вот я ничего не поняла! — *…я снова начинаю закипать!*- Поясни, сделай милость.

— Женщине может просто не нравиться конкретный мужчина, — тон парня снова стал едким. — Не потому, что ей нравится кто-то другой.

*Проклятье… за что?! За что мне все это?! Делай любые выводы… надоело.*

— А если "женщина" просто "не может"… без продолжения, — фыркнула я. — Рано или поздно я шагну в портал… И исчезну для этого Мира. И "мужчине" не будут больно? Лучше уколоть палец сейчас, чем отрубить руку потом.

Волк затих. Я сказала все, что могла, что считала нужным, поэтому могла заняться тем, чем собиралась — поиском книг.

Пробежав по узкой полосочке берега, я обнаружила, что хотела: стопку, туго перетянутую ремнем. Книги намокли… Вряд ли Ксардас будет в восторге.

Обернувшись к охотнику, я поняла, что тот все продолжает стоять в одной позе, как под воздействием "Удержания".

— Что с тобой? — встревожилась я.

Парень не ответил, просто сел на землю и уставился вдаль. Я бросила книги и подошла поближе. Волк не реагировал, не отвечал, не смотрел на меня. *… что опять не так?!* Опустившись на колени, я заглянула в его глаза. Легкая, чуть заметная дымка дрожала в них. Он отвернул от меня лицо.

— Прости меня? — *непонятно только, за что конкретно я извиняюсь!*

Вместо ответа Волк прижал свои губы к моим… *Нелепая ситуация…* Тяжело передать чувства, отпечатавшиеся в глупых распахнутых глазах несчастного, когда я обвила руками его плечи и пробежала пальцами по волосам…

Путь назад не был таким уж веселым. Мы молчали, но тишина не была вынужденной или напряженной. Просто нам пока нечего было друг другу сказать. Так бывает.

* * *

*… я не готова была к подобному разговору. Не уверена в правильности своего поступка… Но думать об этом не хотелось. Мысли все были там, где лежали мальчик и котенок.*